Если б желания были понями...

6. Загадочная тайна

— Спасибо, что рассказал мне, — мягко сказала принцесса Селестия, медленно кивнув. Гарри заметил, что шёрстка вокруг её глаз казалась влажной. Интересно, почему? — Обещаю, если мы найдём этих Дурслей, они обязательно будут наказаны, — торжественно провозгласила она, а потом подняла копыто и осторожно прикоснулась к его груди. — Нипони не заслуживает того, как с тобой обращались. Ты отличный жеребчик, и я уверена, что ты вырастешь отличным жеребцом.

Гарри уставился на неё. Даже игнорируя смущающие его термины «пони», «жеребец» и «жеребчик», которые он счёл понячьими вариантами «человека», «мужчины» и «мальчика», ни один взрослый никогда не говорил ему ничего подобного. Он не знал, что думать. Это была какая-то уловка?

Какое-то время просидели в тишине. Гарри был подавлен, принцесса же, казалось, о чём-то раздумывала.

— Хотела тебя спросить немного на другую тему, Хари Поттер…

— Г-а-р-р-и, — прервал он, — не Х-а-р-и. И зовите меня просто Гарри.

Теперь, когда принцесса Селестия знала о Гарри больше, чем кто-либо другой здесь, ему казалось неправильным, что она по-прежнему будет каждый раз называть его полным именем «Гарри Поттер». Тем более, она была королевской особой, и это только усиливало ощущение неправильности от того, что принцесса была столь формальна с кем-то со столь ничтожным статусом.

— Очень хорошо, Гарри, — улыбнулась Селестия. — Расскажи, как ты выглядел до появления здесь? — она прочистила горло. — Ты упомянул две руки и что шёл на ногах, но не упомянул ни копыт, ни крыльев или рога, так что, насколько я понимаю, ты не был пони в Литтл Уингинг?

Гарри сначала не знал, что и сказать.

— Ну, — наконец произнёс он нерешительно, — я ходил вертикально, на двух ногах, а вместо передних, — он взглянул на свои скованные гипсом ноги, — у меня были руки с пятью пальцами. У меня не было шерсти, которая бы согревала и защищала от слишком сильного солнца, но её там нет ни у кого, поэтому мы всегда носим одежду, особенно в плохую погоду. Кроме того, люди очень злятся, если вы не будете носить одежду, потому что тогда все могут видеть ваши интимные места. Есть строгие законы против подобных вещей. Можно ходить голым только тогда, когда принимаете ванну.

— О! — только и сказала она. Несколько секунд она изучала Гарри задумчивым взглядом. — Значит, видеть всех пони без одежды, в том числе и себя, для тебя немного… неприятно? Хотя ничего… интимного… не видно?

Он смущённо кивнул, его лицо отчаянно покраснело — даже сквозь и без того красную шёрстку.

— Здесь всё по-другому, так что не беспокойся об этом, — успокаивающе улыбнулась принцесса. — Иногда пони носят одежду, иногда — нет. А наша шёрстка отлично согревает нас в холодную погоду. Представь, что шерсть пони — это одежда. Уверена, что со временем ты привыкнешь к этому. — Задумавшись на несколько секунд, принцесса задала новый вопрос: — Расскажи мне о своём мире. Ты, кажется, упомянул какой-то «телик»? А что такое «Скотленд-Ярд»?

Гарри ненадолго задумался:

— Ну, телик… это такая коробка, в которой можно смотреть шоу, спектакли…

Следующий час или около того он рассказывал принцессе о радио, автомобилях, самолётах и даже о компьютерах. И о том, что почти всё важное, что произошло где-то в мире, мгновенно попадает в новости и разносится по всему миру.

Наконец, принцесса Селестия посмотрела на дверь.

— Уже почти пора обедать, а у меня есть и другие дела в Понивилле, — она изящно встала на копыта. — Когда выздоровеешь, я буду очень признательна, если ты проводишь группу назначенных мною пони и нескольких стражников в Вечнодикий лес, чтобы посмотреть, сможешь ли ты помочь им отыскать следы того, как ты к нам попал. Очевидно, что существует или существовал портал между твоим и нашим мирами. Нам нужно убедиться, что портал окажется под надёжной охраной, чтобы мы могли помочь любому, кто может с ним столкнуться. Мы также должны узнать, сможем ли мы использовать портал, чтобы попасть в твой мир. Твои рассказы о том, чего там добились ваши… люди, вызвали у меня огромный интерес, — она с сожалением покачала головой: — Мгновенная связь со всем миром! И вы даже побывали на луне своего мира! Луна будет просто очарована. Кроме того, я попрошу мою верную ученицу поговорить с тобой по поводу твоей магии и магии в целом. Если тебе будет интересно, она может даже научить тебя применять магию в нашем мире.

Гарри тут же кивнул. Принцесса, улыбнувшись на прощание, открыла дверь палаты и вышла, закрыв её за собой. После её ухода Гарри до самого обеда просто лежал в постели и думал о мести, которую собирался устроить Дурслям.

На обед была овсянка, с корицей и нарезанными кубиками яблоками. На этот раз она была в миске почти вдвое большего объёма, чем предыдущая. Возможно… только лишь возможно… что-то сейчас и изменится к лучшему.

После сытного обеда он снова попробовал себя в медитации и очистке своего разума от посторонних мыслей. Впрочем, он не добился особых успехов, потому что вскоре после обеда к нему пришёл новый посетитель.

На этот раз это была фиолетовая пони-единорог с тёмно-синей гривой, разделённой двумя полосками — розовой и сиреневой, и на её мордочке сияла широкая улыбка. Её глаза тоже были фиолетовыми. Удивительно, но на спине у неё ехала фиолетовая рептилия с зелёным гребнем, которая выглядела немного меньше Гарри.

— Здравствуй! — взволнованно начала пони. — Я Твайлайт Спаркл, и это мой помощник номер один — Спайк. Он дракон! — гордо добавила она, слегка повернув голову в сторону ящера, спрыгнувшего на пол. — Принцесса Селестия попросила меня прийти к тебе из-за твоей необычной магической ауры, — улыбка фиолетовой единорожки стала шире. — Я эксперт в магии, и если пони-будь может всё про тебя понять, так это я! — единорожка остановилась и некоторое время изучала его. — О, это так интересно! — воскликнула она, аж загарцевав на месте от возбуждения. — Доктор Дип Хилер сказала, что она не смогла получить никаких внятных показаний, так как ей показалось, будто всё твоё тело светилось магией. Ни у одного пони такого ещё не было! — её взгляд словно расфокусировался, видя нечто далёкое и ведомое лишь ей. — Кто знает, какие открытия в магии нас ждут благодаря тебе! Не говоря уже о тестах, которые я смогу провести, чтобы увидеть, является ли это единичным случаем или, может быть, пони-будь ещё сможет освоить это при правильной тренировке, — фиолетовая единорожка посмотрела в окно. — И ещё она сказала, что ты не веришь в магию. Что ты не можешь выполнить даже простейшее заклинание левитации, которое большинство жеребят-единорогов используют к своему первому дню рождения! И при этом тебе удалось телепортироваться отсюда на окраину Вечнодикого! — теперь пони медленно поднимала и опускала копыта. — Ох, я вся просто дрожу от нетерпения! — и единорожка и правда задрожала мелкой дрожью, словно вот-вот сорвётся с места.

Гарри вдруг понял, что побаивается эту новенькую.

Маленький ящер, стоявший возле стражника вне досягаемости танцующих копыт, только вздохнул.

— Твай! — громко произнёс он. — Ты его пугаешь!

— Да никого я не пугаю! — рефлекторно отозвалась та, сердито взглянув на своего помощника. Затем она посмотрела на Гарри и заметила, как он, съёжившись под одеялом, испуганно смотрит на неё широко раскрытыми глазами. — Ой. Может быть, я немного увлеклась, — единорожка виновато отвернулась, затем оглянулась, откашлялась и сделала медленный глубокий вдох и выдох, успокаиваясь. — Извини, не хотела тебя напугать. Просто это так захватывающе! — она снова затряслась.

— Твай, — предостерегающе сказал Спайк.

Она взяла себя в руки… копыта… и виновато опустила взгляд.

— Хорошо, — сказала она, встряхнувшись.

После чего снова подняла взгляд на Гарри и улыбнулась ему.

— Что ж, прежде чем я смогу перейти к магии, мне нужно понять, как ты попал в Понивилль. Я имею в виду, что никто в Понивилле не знает никакой другой деревни, которая находится всего в нескольких часах ходьбы от них. И ни в одной из книг по истории или географии в библиотеке не упоминается ни один город в Вечнодиком, только руины замка Двух Cестёр. Да и пегасы сообщили бы, что видели деревню, когда пролетали высоко над лесом, чтобы собрать облака. Так что это загадка! Правда, принцесса Селестия упоминала, что здесь может быть задействован портал, — она снова задрожала от восторга. — Так что это ещё одна новая область применения магии для изучения! Так, во-первых, я бы хотела, чтобы ты рассказал мне, как оказался на землях фермы «Сладкое яблочко», — ну, там, где Эппл Блум и её подруги нашли тебя. И я была бы признательна, если ты сможешь вспомнить побольше подробностей. Может быть, ты вспомнишь какую-нибудь деталь, которая поможет объяснить, что с тобой произошло.

Во второй раз за день Гарри рассказал историю о том, как он ушёл с игровой площадки, как бродил по лесу и в конце концов вышел к ферме. Твай, как её называл Спайк, постоянно перебивала его вопросами. Рассказ длился вдвое дольше, чем с принцессой.

Фиолетовая единорожка очень разозлилась, когда он объяснил, почему не мог нормально идти, и чем на самом деле была «Охота на Гарри». Из её глаз словно начал вытекать светящийся фиолетовый дымок.

— Это просто невыносимый ужас! Как может пони-будь так обращаться с жеребёнком! Если я когда-нибудь доберусь до них, то своими копытами… — прорычала она.

Было удивительно слышать, когда кто-то злился из-за него, а не на него. Особенно из уст этой странной, нервной пони.

— Твай! — снова прервал её дракон.

Она моргнула, и свечение в глазах исчезло.

— Извини, — сокрушённо сказала она. — Я не хотела отвлекаться, — она улыбнулась ему. — Итак, вернёмся к твоей истории…

—=W=—

— Ладно, — сказала Твайлайт Спаркл, когда Гарри закончил рассказ. — Я сегодня же побываю на ферме, — она перестала подпрыгивать на месте и уставилась на него. — Теперь мы можем взглянуть на твою магию, — широко улыбнулась единорожка. — Для начала, немного более сложное сканирование, чем использовала доктор Дип Хилер.

Твайлайт мило нахмурилась, вокруг её рога появилось фиолетовое сияние. Через несколько секунд Гарри увидел, как похожее свечение стало медленно появляться по всему его телу. Сначала он ничего не почувствовал. Затем по телу разлилось очень слабое тепло… И почти сразу всё это исчезло.

Фиолетовая единорожка смотрела на Гарри широко раскрытыми глазами и с улыбкой, которая, казалось, была шире, чем это возможно физически.

— Как и говорила доктор Дип Хилер, тебя и правда окружает магическая оболочка! О, это так захватывающе! — она снова загарцевала на месте. Охранник у двери слегка повернулся, чтобы отойти от неё подальше и дать ей больше свободного места. — Так, — добавила странная гостья, не прекращая подпрыгивать от возбуждения, — давай-ка я вот что попробую…

Её рог снова засветился, только на этот раз он почувствовал лёгкое тепло на своих копытах, тех, что были сейчас над его головой. Он поднял глаза и увидел, как фиолетовое сияние медленно спускается с его копыт к гипсу. Когда дело дошло до локтей, он почувствовал что-то тёплое и на лбу, но не совсем на лбу — подняв глаза, он понял, что сияние распространяется вниз по его рогу.

Она нахмурилась, когда добралась до его лба, и даже перестала прыгать, но ничего не сказала и не остановила свою магию. В конце концов, пурпурное сияние достигло его задних копыт и, завершив свой путь, исчезло.

Несколько минут она просто стояла и смотрела в его сторону, явно полностью погруженная в свои мысли.

— Спайк, готовься записывать.

Гарри взглянул на маленького дракона, который удобно устроился на краю его кровати, приготовив перо с чернилами и бумагу.

— Готово, — сказал тот нетерпеливо.

— На тело субъекта наложено магическое поле, едва выходящее за пределы поверхности его кожи, но оно не возникает внутри него, и не он приводит его в действие. Поле кажется мягким, стабильным и не реагирует на магические раздражители. Поле по большей части неактивно. Ни одно известное заклинание не может создать такое поле. На поле нет остатков заклинаний, поэтому отследить его происхождение таким образом невозможно. Поле выглядит наложенным несколько лет назад, возможно, вскоре после рождения субъекта. Субъект не осведомлён о существовании поля. Однако есть одна точка, где поле имеет увеличенную толщину и не прилегает к поверхности кожи объекта.

Она остановилась и внимательно посмотрела на шрам Гарри.

— На правой стороне его лба, на полпути между рогом и глазом, находится шрам, который выглядит как стилизованная молния. Магическое поле, кажется, изолирует этот шрам от остальной части его тела.

Рог кобылки снова засветился, и на этот раз пурпурный луч выстрелил из него прямиком в лоб Гарри. Резкая боль в шраме пронзила его голову. Гарри ахнул и рефлекторно попытался прижать ладони к шраму, но гипс на ногах препятствовал этому движению, и в ответ он лишь покачнулся над кроватью. Его шрам никогда не болел так раньше — бывало, если случайно стукнуть по нему, было больно, но ничего подобного сегодняшнему!

— Ой! Мне очень жаль, — немедленно воскликнула Твайлайт, её рог мгновенно погас. Его реакция явно удивила её.

Гарри посмотрел на неё обиженным взглядом. Единорожка отвернулась, её щеки залились румянцем. Гарри понял, что она смущена случившимся — это действительно была случайность.

— Это… Этого не должно было случиться, — она вновь повернулась к своему помощнику: — Похоже, что шрам на лбу испытуемого имеет магический компонент. Беглое сканирование причинило субъекту боль. Магия в шраме, похоже, совершенно не связана с субъектом и окружающим его полем, — она остановилась. — Что не объясняет, почему это причинило ему боль, — единорожка печально посмотрела на Гарри, во взгляде её промелькнула решимость. — Ладно, мне придётся использовать другое заклинание. Извини, но сейчас будет немного больно. Пожалуйста, потерпи.

Рог фиолетовой кобылки снова засветился, на этот раз более тёмным оттенком розового, почти красным. И она оказалась права. Было больно. И больно было конкретно в шраме. Сначала боль была тупой, но быстро переросла в колющую и наконец превратилась в вал всепожирающей боли. Казалось, что его лоб пылает огнём — он однажды обжёг руку, так вот сегодня было намного, намного хуже. Гарри стиснул зубы и попытался сдержать болезненный крик, но обнаружил, что хнычет.

Боль внезапно спала. Она перешла от вала, изгнавшего из его головы все прочие чувства и мысли, в простую тупую боль в мгновение ока. Это заставило его задохнуться от облегчения, насколько это было внезапно. Затем он почувствовал, как у него по лбу медленно стекает капля пота. Он услышал, как Спайк потрясённо выдохнул:

— У тебя кровь течёт!

— Ох, прости, пожалуйста, такого не должно было случиться! — Твайлайт Спаркл была явно расстроена тем, что причинила ему не только боль, но и ранила его! — Вот, давай я наложу исцеляющее заклинание, — предложила она, и рог единорожки снова засветился. Гарри не видел, что там произошло на этот раз, но невольно заскулил, почувствовав новый приступ острой боли. — Это… это невозможно, — произнесла единорожка, словно сама себе не веря. — Записывай, Спайк, записывай! — торопливо сказала она. — Всё до последних мелочей! Я использовала стандартное лечебное заклинание первого уровня. Подопытный отреагировал сильной физической болью. Боль, кажется, прекратилась в тот самый момент, когда заклинание было отменено. Похоже, заклинание не сработало. Немедленно вызовите медсестру! — повернулась к охраннику Твайлайт.

— Да, мэм! — сказал он, рывком открывая дверь и передавая её приказ охраннику снаружи.

Несколько минут спустя медсестра Редхарт очистила его лоб от крови, применила лечебную мазь и перевязала рану повязкой, всё время злобно поглядывая на ученицу принцессы Селестии

Твайлайт, с другой стороны, разрывалась между возбуждением и тревогой, судя по той скорости, с какой она диктовала своему помощнику дальнейшие наблюдения.

Наконец, медсестра отвернулась от Гарри.

— Я очень не люблю посетителей, причиняющих вред моим пациентам, — строго произнесла она. — Пожалуйста, сдерживайся, или я тебя выгоню отсюда!

Гарри непонимающе моргнул. Она что, действительно прикажет выгнать из больницы ученицу принцессы Селестии, посланную сюда самой правительницей, за то, что та причинила ему боль? Однако по реакции фиолетовой единорожки Гарри понял, что медсестра не только отдаст такой приказ, но и ученица, о которой идёт речь, подчинится!

— Извини, этого больше не повторится, обещаю, — пробормотала Твайлайт, глядя в пол, словно нашкодивший ребёнок, пойманный за кражей печенья из банки.

После ухода медсестры Твайлайт снова посмотрела на Гарри и вздохнула.

— Мне очень жаль, что я причинила тебе боль, — сказала она с сожалением в голосе, — я и секунды подумать не могла, что подобное может произойти. Лечебные заклинания такого уровня не причиняют вреда пони, — единорожка вдруг замерла.

«Ух ты, — подумал Гарри, — взрослый, который действительно извиняется за то, что сделал мне больно. Впервые в жизни такого вижу!»

— Всё в порядке, — кивнул он, — вы же не знали, что это произойдёт, — Гарри слегка склонил голову набок. — А что именно случилось? — спросил он, надеясь, что единорожка не разозлится на него за то, что он её расспрашивает.

— Цель первого заклинания состояла в том, — затараторила единорожка, глаза которой аж заблестели от возбуждения, — чтобы попытаться выяснить, что именно было в твоём шраме или в тканях вокруг него, что заставило это твоё магическое поле, что окутывает тебя, вести себя так, как оно действует, то есть огибать твой шрам. Это не должно было причинять тебе никакой боли. И всё же это произошло, — она переминалась с копыта на копыто. — Мне придётся изучить, были ли другие случаи, когда это заклинание вызывало подобную реакцию, — она, казалась, была взволнована такой перспективой. — В твоём шраме есть какая-то магия, ну, так мне успело передать заклинание. Как только ты отреагировал, я немедленно его прервала, поэтому больше я ничего не смогла узнать.

Единорожка печально вздохнула.

— Второе заклинание было немного более конкретным. Оно должно было сказать мне, что за магия находится в шраме. Обычно это безвредно, но известно, что в некоторых случаях при взаимодействии с определёнными типами магии оно причиняет боль. То, что тебе стало настолько больно, что даже началось кровотечение, было просто потрясающе! — она снова загарцевала на месте.

Шрам на твоём лбу — это, кажется, остатки заклинания, которое сработало не так, как должно было, и оно тянет у тебя часть твоей магии, — Твайлайт на минуту задумалась. — Возможно, именно поэтому ты и показывал так мало примеров левитации, которые должны быть повседневным явлением у единорога вроде тебя. Не то чтобы у тебя недостаточно магии, но этот остаток заклинания мешает твоим способностям. Придётся провести дополнительные исследования заклинаний, которые мешают естественной магии единорога, — единорожка выглядела буквально окрылённой этой перспективой.

А уж то, что исцеляющее заклинание на самом деле ранило тебя, а не исцелило — это и вовсе неслыханно! Как будто магия в шраме каким-то образом сопротивляется исцеляющему заклинанию. Хотя вопрос, почему остаток заклинания вообще реагирует на исцеляющую магию, довольно сложен — он должен реагировать только на заклинания, которые пытаются удалить остаток! А исцеляющая магия уж точно не удаляет остатки заклинаний, — теперь она перебирала ногами в темпе галопа, уставившись в пол и разговаривая больше сама с собой, чем с Гарри.

Ох, столько вопросов, — прошептала фиолетовая пони, — такой простор для исследований! Мне нужно доставить субъект в мою лабораторию для полного сканирования. Но сначала мне нужно обновить оборудование… Это прямо как повторение истории с Пинки Пай! — единорожка уже едва не пищала от охватившего её предвкушения — кажется, открывавшиеся перспективы окончательно вскружили ей голову.

— Твайлайт! — прикрикнул дракон.

Единорожка аж подпрыгнула, вырванная этим окриком из своего исследовательского транса, диким взглядом осматривая комнату, и только чуть-чуть успокоившись, снова обратила внимание на жеребёнка.

— Я всё исправлю, — уверенно сказала она ему, широко улыбаясь.

Почему-то уверенность пони ни в коей мере не передалась Гарри.

Твайлайт Спаркл улыбнулась его робкому кивку. Почти одновременно с этим у Гарри громко заурчало в животе. Она удивлённо взглянула на него.

— Разве ты ещё не обедал?

— Обедал, мэм, — виновато кивнул жеребёнок. — Это было очень вкусно.

Фиолетовая единорожка выглядела удивлённой, как и Спайк.

— Здесь есть ещё пони-будь, кто считает, что больничная еда вкусная? — спросил Спайк. — Я не думал, что это вообще возможно. Должно быть, до этого ты ел вообще что-то несъедобное!

— Спайк! — нахмурившись, одёрнула Твайлайт дракончика. — В любом случае, — продолжила она, — этого явно оказалось недостаточно. Я попрошу принести тебе что-нибудь перекусить!

Гарри снова уставился на единорожку, поражённый сказанным ею, тем временем Твайлайт повернулась, открыла дверь и вышла из палаты.

— Увидимся завтра, — крикнула она на ходу, при этом её помощник покачивался позади неё в объятьях её магии, будто воздушный шар, привязанный к руке ребёнка. Дракончик с сожалением помахал лапкой на прощание, и дверь за ними закрылась.

Гарри покачал головой. «Эта пони странная», — решил он.

Магия в его шраме. Он на мгновение задумался. Может, ему стоит попытаться увидеть именно её? Ну, сначала ему нужно будет научиться медитировать, не засыпая! Через несколько минут, окинув взглядом комнату, охранника и окно, маленький жеребёнок вздохнул и попытался расслабиться. Настало время ещё раз попробовать медитацию.

Но через несколько минут в комнату, толкая тележку с ещё одной миской овсянки, вошла медсестра Редхарт, и это его поразило. Фиолетовая единорожка на самом деле попросила для него добавки! Гарри пришлось отложить все его планы. А потом снова отложить их, когда некоторые «потребности» потребовали дальнейшего внимания медсестры. А появление трёх жеребёнок через несколько минут после ухода медсестры с пустой миской окончательно разрушило этот конкретный план действий на сегодняшний день.

Большую часть времени они рассказывали ему о своей школе и своём мнении об остальных своих одноклассниках. Даймонд Тиара и Сильвер Спун (Серьёзно? Это что, такие имена у поней?) выглядели в этих рассказах как хулиганы вроде Дадли, за исключением того, что они не опускались до насилия, вместо этого придерживаясь устных оскорблений. А ещё жеребёнки рассказали ему довольно бессвязную и отрывочную версию истории Эквестрии. Систематичность не была одним из достоинств кобылочек, зато они были полны энтузиазма.

На ужин была ещё одна большая миска овсянки, которую Гарри проглотил с таким аппетитом, будто до этого несколько дней голодал. Остаток вечера он провёл, пытаясь медитировать, но вместо этого заснул. Было что-то такое в полном желудке и отсутствии боли, что делало этот результат почти неизбежным.