Если б желания были понями...

97. Тревожные откровения

— Значит, пять крестражей было определённо, — сказала Твайлайт, откинувшись в удобном кресле напротив Альбуса и вместе с директором задумчиво разглядывая повреждённое кольцо на его столе.

Из-за всеразъедающего яда с клыка василиска, который теперь покоился в коробке рядом, кольцо почернело. Потребовался лишь один удар, нанесённый с другого конца комнаты. Защитные чары кольца едва начали реагировать на атаку, как всё уже было закончено.

Тем не менее Альбус с грустью смотрел на кольцо. Семейный перстень Гонтов. Драгоценность, прошедшая через века, наследие рода Певереллов. Бесценное сокровище, осквернённое безумным эгоистом.

И один из Даров смерти, если его предположения верны.

Э-эх, поспешил он, поспешил. Стоило придержать плащ у себя ещё несколько недель, и тогда у него оказались бы все три Дара вместе, о чём много веков мечтали ведьмы и маги.

Палочка стала первым истинным ключом к разгадке тайны существования Даров. Альбус узнал это в тот же момент, как взял её в руки много лет назад. Изначально он пропускал мимо ушей хвастовство Геллерта, но, когда выиграл дуэль и коснулся палочки, всё изменилось. Геллерт же, несмотря на все свои заявления, вовсе не хотел выигрывать в той дуэли. Как и сам Альбус. Уж точно не ценой убийства друга. Но подобный проигрыш был единственным способом отказаться от палочки — вернее, это палочка отказывалась от мага, не желавшего побеждать своего противника.

Эта палочка, она казалась более… живой, чем все другие, с которыми Альбус сталкивался в жизни. И в глубине души он мгновенно почувствовал, узнал, что она из себя представляет.

Плащ, вероятно тоже был одним из Даров. Однако с ним никаких определённых зацепок не было — вполне могло быть, что этот плащ не являлся Даром смерти, а всего лишь хорошая работа неизвестного мастера-артефактора, каким-то образом сохранившая свои свойства и остающаяся в идеальном рабочем состоянии уже несколько веков, хотя большинство подобных плащей теряют свою эффективность всего через несколько десятилетий.

С другой стороны, в своих исследованиях Альбус обнаружил, что далёкий предок Поттеров женился на дочери Певереллов. Так же поступил и далёкий предок Гонтов. И если насчёт плаща у него ещё были сомнения, то кольцо однозначно было одним из Даров — это Дамблдор видел со всей определённостью. Узнаваемый признак красовался на самом видном месте, вырезанный на округлом чёрном камне перстня — треугольник со вписанной в него окружностью, разделённые пополам вертикальной линией. Герб Певереллов. Увы, почерневший золотой перстень лежал на столе, разбитый и искорёженный, да и сам камень теперь пересекала зазубренная трещина. Вид легендарного артефакта в столь удручающем состоянии заставлял Альбуса невольно задуматься: можно ли каким-то образом восстановить это кольцо, или же оно безвозвратно уничтожено, а его легендарные возможности утрачены навсегда?

Если бы он только сохранил плащ ещё на неделю, то сейчас бы уже знал, где правда, а где вымысел в легендах о Дарах смерти. Правда ли эти три предмета были подарками аватара смерти? Или, может, это просто чрезвычайно мощные артефакты, пусть и созданные магом, сравнимым по силе с Мерлином? Только эксперименты и исследования могли ответить на эти вопросы. И он обязательно ими займётся… когда останется один.

Может, даже удастся одолжить плащ у Гарри?

— Вы уверены? — спросил Альбус, взглянув на Твайлайт.

— Да, — кивнула она. — Он прекрасно вписывается в кривую. И значит мы точно ещё не обнаружили два из них. Но мы не знаем, первый ли это крестраж, или до него были ещё какие-то, — превращённая принцесса вздохнула и задумчиво поджала губы.

— Значит, мы знаем, что душа Тома была разбита на шесть частей, — подвёл итог старый маг, — поэтому, если он хотел разбить её на семь, ему нужен был ещё один крестраж. Но планировал ли он ещё один? Или уже создал его? Стал ли Гарри случайно пятым или всё же шестым?

Несколько секунд они просидели в тишине, погружённые каждый в свои мысли. Наконец Дамблдор вздохнул, открыл тайник, осторожно, с благоговением, вложил в него испорченное кольцо, следом опустил клык василиска и закрыл ящик.

— Это так странно, — вздрогнув, произнесла Твайлайт. — Я знаю, что эти два предмета буквально только что лежали у вас на столе, а теперь понятия не имею, где они, — и она покачала головой.

— Спасибо за помощь в этом деле, — сказал Альбус.

— Рада помочь.

— Вероятно, через несколько недель у меня в руках будет ещё один.

— Превосходно! — широко улыбнулась Твайлайт, а потом замерла на мгновение, как будто размышляя, стоит ли ей об этом говорить. — Кстати, не могли бы вы теперь помочь уже мне? — всё же решилась она произнести свои мысли вслух.

Альбус вопросительно изогнул бровь, слегка наклонив голову. До сих пор после всего, что принцесса Эквестрии сделала за последние несколько месяцев, она, по сути, ни разу его ни о чём не просила. Иногда приказывала, периодически даже отчитывала — и, вынужден был он признать, делала это не без причины, — но не просила.

— Это связано с Сириусом Блэком.

Теперь взлетела вверх и другая бровь.

— Я прочла все доступные отчёты о том, что случилось в ту ночь, когда Гарри остался сиротой, — сказала Твайлайт и в упор уставилась на него. — И я не обнаружила в них ни единого факта, который может послужить неопровержимым доказательством. А представленные свидетельства выглядят противоречивыми.

Слова принцессы заставили Дамблдора нахмуриться.

— И поэтому мы с Гарри хотели бы попросить вашей помощи в установлении истины.

Следом она перечислила обнаруженные ею противоречия: Сириус предал своего лучшего друга без видимой причины; Сириус — крёстный отец Гарри; Сириус ненавидит всех Пожирателей смерти; малая вероятность того, что ребёнок способен много лет скрывать свои истинные чувства как от всех своих друзей, так и от окружающих его взрослых; то, как его собственная семья прокляла Сириуса за то, что он пошёл против Волдеморта; то, что его палочка никогда не проверялась на последние заклинания, которые ей выполняли; нереальность взрыва, разорвавшего множество магглов в ошмётки, но оставившего от предполагаемой жертвы лишь палец… а затем напрямую спросила, почему Сириус, в отличие от большинства выявленных Пожирателей смерти, никогда не был подвергнут судебному разбирательству — да даже допрос нигде не упоминается. Остальные, пойманные на месте свершения преступления, например, в доме Лонгботтомов, все поголовно предстали перед судом. Почему же для него было сделано такое исключение?

— Он якобы смеялся и говорил, что убил их, — продолжала рассуждения Твайлайт. — Неужели никто даже не предположил, что его могли поразить заклинанием смеха? И что потом он, вероятно, словил и «confundus»? В конце концов, он ведь сражался с другим магом. Влияние таких заклинаний вполне способно объяснить его поведение при задержании. Если бы в Эквестрии кто-то предъявил принцессам подобные факты как основание для обвинения, то Сириус был бы немедленно вызван на королевский суд и допрошен. И если бы он отказался отвечать, его пришлось бы отпустить за недостаточностью улик.

И меж тем, — принцесса вновь взглянула в глаза директору и покачала головой, — он сидит в вашем Азкабане. А ведь он был одним из бойцов в этом вашем секретном Ордене Феникса. Почему вы ни разу его не навестили? Почему не захотели узнать, что же тогда произошло, у него лично? Командир всегда обязан выяснить, что случилось, когда его солдаты попадают в беду. Особенно, когда они совершают поступки, настолько сильно противоречащие их характеру. В конце концов, это могла быть и тщательно спланированная провокация.

Честно говоря, — добавила Твайлайт, снова покачав головой, — у меня возникло впечатление, что кто-то просто хотел засадить его в тюрьму, и ему было плевать на доказательства. Они просто использовали общественное мнение против него, потому что он был сыном Ориона и Вальбурги Блэк. А всем известна репутация семьи Блэк.

Альбус задумчиво откинулся на спинку стула. В таком свете факты он никогда не рассматривал. В суматохе последних дней войны даже просто предать суду Визенгамота Пожирателей смерти оказалось не так-то легко. Более того, нападения продолжались ещё несколько недель после этого, ещё больше запутывая дело. Из-за этого только Пожиратели смерти, которых удавалось пленить во время сражений, прямиком отправлялись в Азкабан — они сопротивлялись аврорам при аресте и были схвачены на месте преступления. Какие ещё нужны доказательства?

Да и Министр Магии Багнольд заверил его, что глава Департамента магического правопорядка — Барти Крауч-старший — лично получил признание Сириуса Блэка. Всё это было неопровержимыми доказательствами того, что Сириус Блэк, близкий друг Джеймса Поттера, оказался Пожирателем смерти под прикрытием, виновным в предательстве Поттеров и убийстве Питера Петтигрю, а также дюжины безобидных магглов.

Альбус верил своим друзьям в Министерстве и даже подумать не мог, что, возможно, кто-то из них мог затаить обиду на выдающегося мага или его родителей. Дамблдор знал, что много лет назад в Ордене обнаружилась дыра в их системе безопасности — уж больно много было случаев, когда его люди попадали в ловушку. Сначала он посчитал, что предателем был Римус, оборотень. Но видя, насколько разбитым и опустошённым оставило его известие о том, что его друзья мертвы, Альбус быстро понял, что проблема не в волке. Тем более, что после «признания» Сириуса казалось, что предатель найден.

Тяжело вздохнув, Альбус рассказал принцессе всё, что знал о событиях той ночи. Когда пришёл сигнал тревоги, он и сам находился в гуще сражения с другой группировкой Пожирателей смерти, а потому послал Хагрида — единственного мага, которого смог выделить, положившись на его природное сопротивление магии, способное дать тому хоть какой-то шанс противостоять творившемуся в Годриковой Лощине беспределу. Уже потом Хагрид рассказал ему, что произошло в доме Поттеров.

— Но ведь это же бред какой-то, — заявила Твайлайт, внимательно выслушав директора, и мрачно нахмурилась. — Если бы Сириус Блэк хотел убить Гарри, у него было предостаточно времени сделать это задолго до прибытия Хагрида. А сам Сириус к приходу Хагрида уже мог сбежать очень далеко. Никто бы даже и не заподозрил, что он вообще там был.

Её предположения казались довольно логичными, и Альбусу пришлось признать, что она права.

— Что конкретно вы от меня хотите? — неохотно сказал он, подавшись вперёд. — Я не могу освободить его без веских доказательств.

— Вы имеете в виду такие же «веские доказательства», как и те, которыми прикрылись, чтобы кинуть его за решётку? — поморщилась принцесса.

Альбус вздохнул.

— Визенгамот и министр Фадж встанут на дыбы, стоит мне лишь завести речь об его освобождении, не имея на руках неоспоримых фактов. По их мнению, что сделано, то сделано, и нечего ворошить прошлое.

— Я хочу, чтобы его судили. При свидетелях. Спросили его, является ли он Пожирателем смерти. Спросили, предавал ли он своих друзей. Спросили, поддерживает ли он Волдеморта. И проверили его палочку, если она всё ещё лежит в Министерстве.

Я пыталась привлечь к этому делу адвоката, но никто в Министерстве не захотел с ним даже разговаривать, — после паузы призналась Твайлайт, поёрзав на стуле. — Все, с кем он говорил, отмели его аргументы как не относящиеся к делу. Уже одно это говорит мне о том, что происходит нечто такое, к чему нас не желают допустить, чтобы мы не узнали лишнего. Если маг действительно виноват, почему бы не заявить об этом во всеуслышание? Почему бы не распространить правду о его гнусных поступках? Почему бы не показать всем убедительные доказательства? Зачем полагаться на непонятные слухи и общественное мнение, чтобы осудить человека? Или же он невиновен, а они это знают, но хотят, чтобы он и дальше оставался в Азкабане.

Вы ведь можете потребовать показать его палочку и проверить её при свидетелях, — добавила принцесса, подавшись вперёд. — Только сделать это надо быстро, до того, как кто-то сможет уничтожить улики.

Дамблдор снова откинулся на спинку стула и погладил бороду.

— Если проверка палочки ничего не даст, потребуйте возможности посетить его лично. Поговорите с ним. Выясните, что он помнит. Узнайте, действительно ли он предал своих друзей. Хотя бы спросите, почему он это сделал. Если он это признает, — на этих словах Твайлайт пожала плечами, — что ж, будем считать, что дело улажено и никакого суда и не требуется. Если вы встретитесь с ним, и он сам скажет, что виновен, я оставлю это дело, — признала она, недовольно скривившись.

Настала очередь принцессы откинуться на спинку стула и ждать.

Ожидание выдалось долгим.

— Что ж, тогда давайте прямо сейчас так и поступим, — наконец пошевелился Альбус. — Мы проверим его палочку и уже после решим, что из этого следует, — директор подошёл к камину и, бросив туда пригоршню дымолётного порошка, объявил: — Министерство магии, атриум.

Обычно по выходным Министерство практически пустовало, если только не случалась какая-то критическая ситуация, но сотрудники департамента магического правопорядка работали всегда. Твайлайт с директором пересекли большой вестибюль, направляясь к столу с надписью «ОХРАНА».

Твайлайт впервые оказалась в атриуме, и директор наблюдал за тем, как она с интересом осматривается вокруг. Удостоив полированный паркетный пол из тёмного дерева лишь мимолётным взглядом, принцесса обратила пристальное внимание на переливчато-синий потолок с сияющими золотыми символами, которые перемещались и видоизменялись, делая тот похожим на огромную небесную доску объявлений, а на деле являвшиеся рунами, защищавшими министерство от обнаружения магглами и обеспечивавшими безопасность сотрудников. Сейчас множество позолоченных каминов по левую сторону длинного зала, обрамлённые стенами из тёмного дерева, отполированного до блеска, пустовали.

Наверняка она заметила и фонтан, располагавшийся по центру атриума. Золотые статуи, куда большие их реальных прототипов, стояли посреди круглого бассейна. Собственно, трудно было не заметить фигуры кентавра, гоблина и домового эльфа, восхищённо смотрящих на мага и ведьму по центру композиции. Сверкающие струи воды взлетали с кончиков двух воздетых палочек, наконечника стрелы кентавра, верхушки шляпы гоблина и из обоих ушей домового эльфа, так что пустынный атриум наполняло журчание падающей воды. Сейчас они были единственными посетителями Министерства, и звук их шагов эхом вплетался в плеск воды фонтана.

Альбус почувствовал, что слегка покраснел от того взгляда, который принцесса бросила на него, когда они проходили мимо этой скульптурной композиции.

— Верховный чародей! — воскликнул плохо выбритый маг в сиренево-синей мантии, когда они подошли к его столу, поспешно бросая «Playwizard», который читал, в ящик стола.

— Я сопровождаю посетителя, — сказал Дамблдор, указывая на Твайлайт.

— Прошу, подойдите сюда, — сказал маг, неуверенно улыбаясь главе Визенгамота.

Твайлайт подошла к нему ближе и с любопытством наблюдала, как маг поднял со стола длинный золотой жезл — довольно тонкий и гибкий словно хворостина. Маг взмахнул этим странным инструментом вверх и вниз вдоль Твайлайт, повторив эту операцию спереди и сзади.

Положив золотой инструмент, охранник протянул руку.

— Палочку, пожалуйста, — вежливо сказал он.

Маг поместил палочку Твайлайт на не менее причудливый медный инструмент — больше всего походящий на аптекарские весы, но только с одной чашкой. Что-то в недрах инструмента завибрировало, и из щели в массивном основании вылетела узкая полоска пергамента. Маг оторвал его и внимательно прочёл содержимое.

— Одиннадцать дюймов, сердцевина из двух волос аликорнов, используется четыре… месяца? Тут что, ошибка? Или так и есть? — охранник нахмурился и перечитал пергамент, затем снова взглянул на явно взрослую ведьму.

— Всё так. Я получила её только в августе.

Служащий пожал плечами.

— Это я оставляю у себя, — сказал он, накалывая пергамент на небольшой медный шип на подставке. — А это ваше, — добавил он, аккуратно передавая палочку назад мисс Спаркл.

— Спасибо, — с улыбкой сказала она и, забрав палочку, сунула её в кобуру.

— Спасибо, Эрик, — сказал Альбус, сверкнув очками.

Маг удивлённо распахнул глаза и покраснел, польщённый тем, что директор запомнил его ещё со времён Хогвартса.

— Не стоит благодарностей, Верховный Чародей. Хорошего вам дня.

Проследив за тем, как эти двое направляются к воротам в конце атриума, охранник медленно сел. С громким звоном и грохотом перед посетителями опустился лифт, золотая решётка отодвинулась, Твайлайт с Альбусом молча вошли внутрь, и старый маг нажал нужную кнопку.

Монотонный голос — Альбус знал, что он создаётся специальным заклинанием — объявлял каждый этаж, когда они проезжали мимо. Наконец голос произнёс: «Второй уровень, Департамент защиты магического правопорядка, также на этом этаже расположены Управление по ненадлежащему использованию магии, Штаб авроров и Административные службы Визенгамота».

Они вышли, и Альбус направился по коридору прямиком в штаб-квартиру авроров. Едва они вошли, молодой аврор, сидевший за столом рядом с дверью, выпрямился. Он, кстати, тоже читал книгу — какое-то учебное пособие.

— Чем могу помочь, Верховный Чародей? — положив учебник на стол и поднявшись, вежливо поинтересовался юноша.

Альбус улыбнулся и погладил бороду.

— Да, Джим, думаю, ты сможешь нам помочь. Я бы хотел увидеть палочку Сириуса Блэка и проверить её с помощью заклинания «priori incantatem». Мы только что обнаружили, что данная проверка никогда не была проведена.

— Но зачем? — удивился маг, явно польщённый тем, что Альбус помнил его имя. — Он же был осуждён ещё десять лет назад.

— Боюсь, что нет. Его не судили. И кто-то решил этот вопрос, не проверяя его палочку. Очевидно, этого так и не было сделано, поэтому мы не можем быть уверены, что именно он был причиной взрыва, убившего так много людей.

Аврор нахмурился.

— Я бы очень хотел вам помочь, но только Главный аврор может дать подобное разрешение, особенно учитывая, о чьей именно палочке мы говорим.

— Я понимаю, — добродушно кивнул Альбус, — поэтому будь добр, извести Руфуса о моем визите и просьбе, чтобы он мог бы предоставить нам такое разрешение.

Молодой маг на мгновение замер в нерешительности, затем кивнул, подошёл к камину, бросил порошок в пламя и вызвал Руфуса Скримджера. Последнего вызов в выходной день явно не обрадовал, но через несколько минут тот уже стоял во плоти перед Верховным Чародеем.

— Что это за дела с палочкой Сириуса Блэка? — довольно грубо спросил он.

Дамблдор подробно объяснил ему, насколько имеющиеся факты, по их мнению, противоречат теории.

— Я без вопросов сделал бы это для кого угодно, но только не для Блэка, — нахмурившись после речи директора, заявил аврор. — В его случае мне лучше связаться с Амелией.

Десять минут спустя директор Департамента магического правопорядка задумчиво кивала головой.

— Ты прав. Что ж, мы можем решить это довольно быстро. Руфус, проводи нас в комнату хранения волшебных палочек.

Пятнадцать минут спустя все трое ошарашенно таращились друг на друга. Чары щита, чары слежения, аппарация, чары слежения на большом расстоянии, чары принудительного обращения анимага и снова чары слежения — именно такими были первые, точнее, последние шесть заклинаний, сотворённых палочкой. Далее шли последние четыре заклинания, повторённые несколько раз подряд.

— Вы уверены, что это палочка Блэка? — спросила Амелия, глядя на главу авроров.

— Однозначно, — подтвердил Руфус. — Она соответствует всем описаниям, а это, — он показал ярлычок, привязанный к улике, — указывает, что именно эту палочку у него отобрали при задержании. Печать подтверждает, что её ни разу не вынимали из коробки с тех пор, как поместили в неё десять лет назад.

— Что ж, — сухо произнесла Твайлайт, — теперь мы точно знаем, что он невиновен в убийстве Питера Петтигрю и множества магглов посреди улицы, а обвинение, скорее всего, сфабриковано.

Амелия уставилась на синеволосую эквестрийку. Альбус знал, что она по долгу службы должна была прочесть об эквестрийцах в стенах Хогвартса.

— Но он всё ещё виновен в предательстве Поттеров, приведшем к их смерти! — раздражённо фыркнув, заявил Руфус. — И он Пожиратель смерти.

— Не факт, — возразил директор.

Скримджер неуверенно взглянул на Амелию.

— Суд над ним ведь никогда не проводился, так что мы этого на самом деле не знаем, не так ли?

— Он сам признался!

— С чего бы? — возразила глава ДМП. — До сих пор все думали, что он также сознался и в убийстве Питера и магглов. Но как оказалось, они ошибались, так ведь? — добавила она, кивнув на палочку. Затем перевела взгляд на Верховного Чародея и вздохнула. — Думаю, нам следует немедленно посетить Азкабан. Поскольку дело касается Сириуса Блэка, в принципе, мне следует сообщить министру, что я туда собираюсь, но процессуально в этом нет необходимости, — добавила она, обведя присутствующих взглядом.

Всего десять минут — и они уже на опорном пункте авроров, расположившемся напротив Азкабана. Путешествие на лодке по водной глади заняло ещё полчаса. Все пятеро надели на шею специальные медальоны, чтобы защитить себя от внимания сторожащих тюрьму жутких тварей.

Несмотря на непрерывное использование согревающих чар, все они дрожали от холода. У входа их встретил один из дементоров. Альбус заметил широко раскрытые глаза и испуг на лице принцессы Твайлайт, когда существо открыло перед ними ворота.

— Я — директор Департамента магического правопорядка, Амелия Боунс, — твёрдо сказала Амелия существу, положив руку на медальон. — Отведи нас к заключённому.

Несколько секунд монстр безмолвно парил, но затем всё же отплыл из проёма ворот. Через мгновение группа последовала за ней вглубь здания. Отчаяние окружало их, словно незримое, но тяжкое морозное облако. Дамблдор вызвал патронуса, и тот, расправив крылья, взлетел над их головами. Тепло, излучаемое магическим существом, заставило их инстинктивно держаться как можно ближе.

Группа следовала за дементором, спускавшимся всё ниже и ниже в утробу тюремной башни, пока, наконец, не остановилась перед одной из зарешечённых камер, врезанных в стену коридора.

Амелия быстро сотворила чары приватности по обе стороны коридора, чтобы их разговор остался конфиденциальным.

Лежащий на каменном ложе в клетке маг смотрел на них пустым взглядом. Поначалу Дамблдор даже подумал, что заключённый сошёл с ума, учитывая отсутствующее выражение его лица. Однако через мгновение мужчина нахмурился, встал и, пошатываясь, добрался до разделявшей их решётки. Сириус Блэк был лишь тенью самого себя по сравнению с тем, как он выглядел и вёл себя десять лет назад.

— Директор? — сумел прохрипеть заключённый, с надеждой в глазах уставившись на старого мага. — Они, наконец, сказали вам, что арестовали меня?

Министерские чиновники обменялись взглядами.

— Сириус Блэк, — шагнула вперёд Амелия Боунс.

Бледный, исхудавший маг повернул к ней голову, прищурился и задумчиво нахмурился. Наконец на его лице промелькнуло узнавание.

— Амелия? — наконец произнёс заключённый. — Руфус? — добавил он, переведя взгляд на сопровождавшего их мужчину. Затем Сириус перевёл взгляд на Твайлайт и долго её рассматривал. — Тебя я не знаю, — в конце концов пробормотал он.

— Сириус Блэк, — повторила Амелия, — ты Пожиратель смерти?

Вопрошаемый запрокинул голову и зло нахмурился.

— НИКОГДА, — отчеканил Сириус окрепшим голосом как можно громче. — Я НИКОГДА не стану одним из ПСов. Я лучше сдохну. — Внезапно его лицо изменилось, словно заключённый потерял мысль и пытался вспомнить, о чём говорил. — Джеймс мёртв. Лили тоже. Я их видел. Они просто лежали. Мёртвые, — прошептал он. — Почему я не умер вместо них?! Ну, хоть Гарри в безопасности! — вдруг оживился он. — Я отдал его Хагриду. Гарри ведь в безопасности, верно? — вдруг вцепившись в прутья, спросил заключённый маг, снова обернувшись к Дамблдору. — Он у тебя в безопасности, верно?

— Да, — кивнул Альбус. — Гарри в безопасности. С ним всё хорошо.

— Как же Тот-Кого-Нельзя-Называть?..

— Волдеморт, Амелия, — поправил Альбус.

Бросив на него раздражённый взгляд, глава ДМП начала снова:

— Как Тот-Кого-Нельзя-Называть нашёл Поттеров?

К удивлению и испугу присутствующих, Сириус внезапно рванулся вперёд, ударяя головой по прутьям решётки.

— Это моя вина! Это я убил их! — воскликнул он. — Это я уговорил их сменить Хранителя тайны на Питера! — буквально прорыдал арестант. — Я сказал, что буду приманкой. На Питера никто даже не подумает — все ведь знали, что Джеймс был моим братом. Я был очевидным выбором. И ПСы придут за мной! За мной, а не за Питером. И я был силён, я смог бы отбиться. А Питер, он… он был так себе… — неожиданно Сириус замолчал и уставился в никуда. А затем расхохотался. — Питер обманул нас, он отлично нас провёл. Питер! Где эта крыса Питер?! — злобно прорычал Блэк, дико оглядываясь. Затем, очевидно, не найдя его, прижался к решётке и уставился на директора. — Питер был предателем. Он присоединился к Пожирателям всего через несколько месяцев после того, как мы выпустились из школы. Это я отдал их жизни прямо в руки старику Волди, — горько сказал мужчина, вновь ткнувшись головой в решётку, уже едва держась на ногах. — Я подал их ему на блюде с золотой каёмочкой.

Амелия какое-то время сверлила заключённого взглядом, приподняв бровь.

— Это правда? — спросила она.

— Я готов поклясться своей жизнью и магией, что то, что я сказал, истинная правда, — твёрдо ответил он на её скептический взгляд, — но, — маг мрачно оглядел маленькую камеру, которую занимал, — как видите, у меня нет палочки.

Внезапно он резко метнулся в сторону и встал перед Амелией.

— У вас есть веритасерум? Я с удовольствием приму каплю-другую веритасерума, — и высунул язык, как будто ожидал, что она тут же капнет на него несколько капель.

После нескольких секунд пустого ожидания заключённый разочарованно закрыл рот.

— Амелия! — вдруг улыбнулся он, выпрямляясь. — Как мило с твоей стороны было зайти ко мне в гости. Увы, чай тебе предложить не могу. Но, может, поболтаем? Как твои дела?

— Думаю, мы уже видели достаточно, — сказала глава ДМП, поворачиваясь к Джиму. — Отопри дверь.

Альбус многозначительно посмотрел на ведьму и кивнул. Он хорошенько заглянул вглубь сознания Сириуса, когда тот оказался прямо перед ним, и погрузился достаточно глубоко, убеждаясь, что заключённый говорит правду. В суде, впрочем, это было бы нельзя предъявить как доказательство, тем более учитывая, что сведения были получены без согласия субъекта. Но Альбусу этого было достаточно. Зажравшиеся коррумпированные чинуши на десять лет оставили его ученика гнить в тюрьме. Он больше не останется здесь ни на одну лишнюю минуту.

Ошарашенный увиденным, Джим кинулся открывать дверь со всей возможной поспешностью. Когда решётка распахнулась, Сириус чуть ли не вывалился в коридор, словно мешок картошки.

— Не пытайся идти на своих ногах, — предостерёг его Альбус. — Я тебя донесу.

Чтобы выбраться из тюрьмы, потребовалось гораздо меньше времени, чем на то, чтобы попасть внутрь, даже притом, что им приходилось перемещать значительный груз при помощи чар «locomotor».

— Это взорвёт магическую Британию, — пробормотал Руфус.

— Да что ты говоришь, — с нескрываемым сарказмом ответила ему Амелия.

— Кто бы мог подумать, что может быть допущена столь чудовищная ошибка? — печально покачал головой главный аврор.

— А меня это заставляет задуматься, что же на самом деле случилось с Питером Петтигрю. В конце концов, если это не Сириус сотворил то взрывное заклятие, то кто ещё мог это сделать?

Остаток пути они провели в молчании, если не считать Блэка, который то бессвязно что-то лопотал, то начинал рыдать. Твайлайт почти всё своё внимание сосредоточила на Сириусе, непрерывно накладывая согревающие и очищающие чары, раз за разом заверяя мага, что Гарри счастлив, что она заботится о нем в меру своих сил, и что он сможет увидеть мальчика, как только достаточно поправится.

Когда они вернулись в кабинет в аврорате, Руфус тут же отозвал нескольких авроров с заданий. Тем временем Амелия вызвала целителей из госпиталя Святого Мунго, и, когда те прибыли, Руфус поручил своим людям внимательнейшим образом следить за Сириусом, пока лекари делали всё возможное, чтобы восстановить здоровье и рассудок мага.

Пока они были заняты, Амелия воспользовалась запасами веритасерума. Вместе с целителями и аврорами она устроила Сириусу допрос и заставила его повторить свои показания перед свидетелями и под воздействием зелья.

Новость о том, что это Питер, держа палочку за спиной, успел устроить взрыв посреди улицы до того, как Сириус смог его проклясть, стала для них откровением, подействовавшим не хуже ушата ледяной воды. Тот факт, что Питер убил всех в радиусе двадцати футов от себя и нырнул в канализацию в своём анимагическом облике крысы, ещё больше потряс всех присутствующих.

Затем, перед теми же свидетелями, Амелия повторила проверку палочки.

К тому времени, когда сотрудники министерства услышали и увидели доказательства, они были не просто в ужасе — никому из них даже в страшном сне не могло привидеться, что невинный маг может оказаться в Азкабане на десять лет без суда и следствия и без сколь-нибудь существенных доказательств. Столь вопиющий случай нарушал едва ли не все процедуры и правила, которым следовали авроры.

— В понедельник состоится заседание Визенгамота, — сказал Дамблдор и взглянул на Амелию. — Как только я открою сессию и прежде чем мы начнём обычные дела, я потребую немедленно провести суд над Сириусом Блэком, поскольку он за эти десять лет так и не предстал перед ним.

Боунс понимающе кивнула.

— А если кто-нибудь будет возражать?

— Тогда я скажу им, что он десять лет ждал предъявления обвинений, когда закон прямо требует, чтобы арестованному было предъявлено обвинение в разумные сроки, но не более чем через месяц после ареста. Если они всё же откажутся судить его, то я им скажу, что в таком случае буду вынужден закрыть дело в связи с предвзятостью, чего, собственно, и требует закон, если обвинение не было предъявлено в течение указанного срока.

Амелия снова кивнула.

— А если они заявят, что всё это было законно в соответствии с Законом о полномочиях чрезвычайного положения, что продавили Министр Магии Бэгнольд и глава Департамента Барти Крауч?

— Значит, — улыбнулся Дамблдор, — тогда напомним им, что если они позволят этому решению остаться в силе и не проведут суд над Сириусом Блэком, то создадут прецедент для Министерства. Прецедент, в соответствии с которым можно будет арестовать любого человека, какого захочется, на месте преступления, независимо от того, чистокровный он или нет, и бросить его в Азкабан, не позволяя задержанному или членам его семьи опротестовать это решение. Всё, что нужно будет сделать Министерству — это заявить, что возникла кризисная ситуация.

— Это заставит их шевелиться, — мрачно ухмыльнулась в ответ Амелия.

Глава Департамента магического правопорядка проводила Альбуса и Твайлайт до лифта, а затем разъярённой фурией ворвалась в свой отдел. В доходчивых выражениях она изложила подчинённым, как и в каком свете в понедельник будет представлено дело в Визенгамоте, и начала раздавать письменные приказы, которые окажутся на столах тех, кого они касались, прямо с утра в понедельник.

Кроме того, Амелия приказала проверить архивные записи каждого заключённого, пребывающего в Азкабане. Как заявила глава ДМП, у неё нет никакого желания, чтобы в тюрьме обнаружились и другие «случайно забытые» невинные люди. Только не при её руководстве!