Лили Сноу: Опыт Вечнодикого Леса

Долеталась

Хентай? Или нет.

Среди своих друзей Лили Сноу давно прослыла неудержимой авантюристкой. С самого раннего детства она влипала в такие переделки, что взрослые только головой качали — как только в спокойной и мирной Эквестрии эта кобылица умудряется находить заколдованные рощи, опасных монстров и окаменевших магов. Впрочем, и сама Лили была странной кобылицей: ещё бы, ведь она родилась аликорном, это был уже четвёртый случай после рождения Флурри Харт. Подобной пони самой судьбой предначертано совершить великие дела!

Сейчас Лили Сноу как раз и занималась делом — не слишком великим, но всё же важным. С тех пор, как в Вечнодиком Лесу скрылось очередное «великое зло», побеждённое принцессой Твайлайт Спаркл и её учениками, место это вновь стало довольно опасным. Пони, как и многие другие жители Эквестрии, посещали его, собирая ягоды, коренья, различные цветы и веточки-корешки, лекарственные, магические или просто вкусные. В результате часть «сборщиков» попадала в неприятности, из которых не могла выбраться самостоятельно. Особенно в последнее время участились случаи блуждания пони в сплошном тумане, который внезапно заполнял весь Лес и мог завести их в такие места, куда они обычным путём никак не смогли бы попасть. Таких несчастных требовалось отыскать и перенести за пределы Леса, а для аликорна эта задача была гораздо более лёгкой, чем для самого сильного пегаса.

Наклонив левое крыло к земле и прижав копыта к белоснежной груди, Лили описала полукруг над особо густым участком леса, где чаще всего появлялся туман. Вот и сейчас были видны его пряди, правда, редкие и не слишком опасные. Лили чуть снизилась, пролетая над лентами тропинок, протоптанных сборщиками ягод — нет, ничего. Никаким пони опасность здесь не угрожает, так что можно отправляться домой… Или нет?

Лили перевернулась через голову и полетела обратно, теперь неторопливо, с силой взмахивая крыльями. Ягодные кусты вдоль дороги были общипаны, но в одном месте тропинка делала поворот на восток, а с запада, за рядами колючих кустиков, рос довольно большой куст, весь усеянный синими ягодами. Каждая размером с золотой битс, не меньше! Лили даже зависла в воздухе, чтобы получше рассмотреть куст — но ошибки быть не могло. Рот кобылицы сам по себе наполнился слюной, когда она представила себе сладкий, слегка вяжущий вкус этих ягод.

— Всё-таки в работе поисковика-лесничего есть свои плюсы! — воскликнула Лили сама для себя.

Проявляя похвальную предусмотрительность, кобылица поднялась чуть повыше в воздух и закрутила головой, проверяя, не наползает ли туман, не спрятался ли поблизости от куста древесный волк, не укрылась ли в ветках деревьев хищная гарпия. Ничего опасного она не увидела, да и не могло тут быть ловушек или монстров: почти на самом краю Вечнодикого Леса, вблизи от южного края Понивилля!

Лили подалась искушению. Она перелетела над колючим кустом и спланировала прямо к ягодам. Уже на подлёте носик кобылицы слегка задрожал, уловив чудесный аромат переспелых плодов. Опустившись на землю, Лили приподнялась на задних ногах и стала отщипывать ягоду за ягоду, упиваясь вкуснейшим соком и сплёвывая косточки под корни. Увлекаясь этим приятным занятием, кобылица переступала вокруг куста, чтобы дотянуться до тех веток, на которых было больше всего плодов. Она совершенно не смотрела себе под ноги, больше заботясь о том, чтобы удержать равновесие и дотянуться вот до этой ягодки, потом вот до этой…

Потому и не заметила широкую зелёную петлю, раскинутую позади куста. Она была похоже на охотничий силок, которые любят растягивать алмазные псы и другие хищные виды разумных животных, только была сделана не из верёвки, а из зелёной лианы. Гарцуя возле дерева, кобылица притаптывала копытами по земле, и от этого сотрясения петля начинала медленно затягиваться… И вдруг словно кто-то спустил тайный механизм — в один миг лиана захлестнулась на задних ногах аликорна, стянув их крепко и болезненно.

— А-а-ай! — вскрикнула аликорн.

Позабыв про все ягоды, она взмахнула крыльями — и это была её ошибка. Если бы она сразу нацелила свой рог на лиану и поразила её магией, то легко бы вырвалась из ловушки, а так она лишь спровоцировала её на действие. Почувствовав сопротивление, лиана ещё сильнее затянулась на задних ногах пони и дёрнула её куда-то к деревьям. Не удержавшись в воздухе, аликорн упала на землю и лиана потянула её за собой — Лили кричала, цеплялась копытами за землю, взмахивала крыльями, однако растение обладало просто чудовищной силой и, как бы кобылица не дёргалась, тянуло её всё быстрее!

— По-мо-о-огите! — кричала Лили, трава и земля летели у неё из-под копыт, она никак не могла удержаться!

В какой-то момент пони сообразила послать в небо сноп фиолетовых искр — сигнал о помощи. Если бы в небесах сейчас оказался хотя бы один пегас, он бы тут же бросился к ней на выручку, но сейчас воздух над Вечнодиким Лесом пустовал. Правда, сноп искр увидели в Понивилле, только Лили это уже помочь и не могло, лиана чересчур быстро тащила её под тень деревьев.

Страх совсем замутил сознание аликорна — она дрыгала ногой и хлопала крыльями, но до сих пор мысль о магии не пришла в её голову. Понятное дело! Пони всегда были слишком мирными существами и использовали волшебство в самом крайнем случае, даже в битвах с древесными волками больше полагались на силу копыт. А тут ещё и ужас от происходящего совсем спутал мысли Лили! Потому она лягалась, била крыльями, под конец извернулась и даже смогла укусить лиану, но магией так и не воспользовалась. И вдруг она увидела, что же за штука так упорно подтягивала её к себе!

Зрелище было таким, что кровь юного аликорна застыла в жилах.

За первыми деревьями, чья листва плотно переплеталась, скрывая то, что находилось на земле, кобылица увидела огромный цветок — метров пять в диаметре! Его лепестки, розовые сверху и зелёные снизу, были расправлены в стороны, каждый размером с пол-одеяла, и из-под каждого листа во все стороны тянулись прочные толстые лианы, вроде той, что обхватила её задние ноги. Только тут до Лили дошло использовать магию: она попробовала сосредоточиться на заклинании, но до того, как успела выстрелить, лианы неожиданно полезли к ней со всех сторон!

Она ударила магией по лиане, держащей её за ноги — та лопнула, но часть, стягивающая конечности кобылки, всё равно осталась нетронутой. Лили надо было улетать и распутывать ноги в воздухе, а вместо этого она судорожно потянулась к живому силку — и через миг второе щупальца опутало ей уже переднее копыто, захлестнув, словно лассо какого-нибудь Эппла. Лили вскрикнула и опалила магией это щупальце, но тут третье сжало её крыло, четвёртое обернулось вокруг груди… Чуя сопротивление, цветок намеренно направлял на аликорна всё больше щупалец, оборачивая его, цепляя и сдерживая.

Крылья кобылицы дёрнулись, теперь уже совершенно без толку, так как левое крыло обхватили сразу три лианы, а правое — две, и все они теперь тянули кобылицу к цветку. Лили взвизгнула, но то ли цветку не понравились её крики, то ли это произошло случайно, только одна из лиан перехлестнула шею Лили и сжала её горло. Не слишком сильно, но всё же чувствительно, сразу заставив кобылицу замолчать. Лили только беззвучно открывала рот и с ужасом смотрела на страшное растение. Слёзы страха, появившись в уголках её глаз, скатывались по белоснежной шерсти щёк аликорна. Но лианы не оставили ей времени даже на слёзы, внезапно дёрнув все разом и потащив Лили по поверхности лепестков, в самый центр цветка.

Кобылица прекратила всякое сопротивление — как и любой пони, следящий за Вечнодиким Лесом, она знала, как действуют большинство ловушек, потому решила позволить цветку сделать, что ему нужно. Вряд ли он её съест, по-настоящему хищных растений здесь не встречалось. Скорее всего, он намеревался просто испить её магии, и Лили была готова дать ему то, что он просит — магическим залпом по жадной тычинке!

Как только кобылица расслабилась, лианы сразу же прекратили её мучить: та, что затянулась на её шее, ослабла. А все остальные держали её уже не так крепко. Впрочем, почти сразу же цветок продемонстрировал, что вовсе не собирается отпускать свою жертву, его лепестки стали медленно приподниматься. Как оказалось, зелёная часть на самом деле была прилистниками, тогда как сами лепестки имели розовый цвет и были практически прозрачными, но при этом твёрдыми и тягучими. Они обхватывали аликорна, накрывая её сверху, словно одеялом. Взвизгнув, кобылица задёргалась ещё сильнее, но лианы тут же принялись извиваться, опутывая её тело зелёными спиралями, стягивая её и потянув вниз, к сердцевине цветка, усадив на него.

— А-а-а, на помощь! — кричала Лили во всю силу лёгких. — Пони-бу-удь! Я здесь!

Внезапно она ощутила на своей шерсти что-то мокрое. Посмотрев вниз (ощущение было такое, что она смотрит сквозь затуманенное розовое стекло), Лили увидела сквозь лепестки, что лианы начали выделять какую-то жидкость. Она и заставила взмокнуть шерсть аликорна, впитываясь в кожу. Одна лиана, обхватившая всё её тело и сжавшая грудь, приподняла свой кончик к самому носу кобылицы… И та внезапно ощутила запах густой розовой жидкости, похожей на джем, что сочилась из этого отростка.

— Что… Ах… — зрачки Лили расширились, она стала дышать глубже, а щёлка её внезапно ощутила такое сильное жжение, что пони невольно развела ноги в стороны и закрутила попкой, пытаясь избавиться от этого ощущения. — Какой приятный запах… Стоп, что я делаю? Помо… Помогите… Ах!

Зелёное щупальце прижалось к её переносице и медленно скользнуло вниз, даже зацепив губы. Лили неожиданно для себя облизнулась и причмокнула — вкус жидкости был просто великолепный! Кобылица, словно опьянев от одного-единственного глотка, вытянула шею, пытаясь дотянуться до щупальца, она даже высунула язычок, но всё же не достала. Тогда она издала стон разочарования и запрокинула голову, уставившись сверкающими зелёными глазами в высокое небо, едва видимое из-за того, что его слишком сильно закрывала разросшаяся листва.

Тем временем растение источало всё больше сока — тот струился из лиан, покрывая всё тело кобылицы, впитываясь в кожу и приводя её в состояние, схожее с гипнозом. При этом сами отростки начали понемногу менять своё положение, чтобы усложнить пони побег, если та вдруг найдёт в себе силы противиться влиянию сока-афродизиака. Те лианы, что опутывали её передние ноги, вытянули конечности кобылицы за спину, заставили скрестить копыта и стянули их очень крепко. Лианы, обхватившие крылья пони, наоборот, отвели их подальше от тела, расправив на всю длину и потянув вниз, так что кобылка теперь не смогла ими воспользоваться для того, чтобы просунуть перья промеж краёв лепестков и освободиться. Щупальца, обхватывающие её задние ноги, тоже не стали притягивать конечности друг к другу, а потянули их влево и вправо, усаживая Лили в самый центр цветка. Щупальца слегка разошлись в стороны и снова затянулись, крепко обхватив пленницу. Кроме того, от двух больших щупалец отделились щупальца поменьше, они обернули сосцы пони зелёными узелками, поглаживая их щекотливыми движениями, тычась сверху в розовые бусинки их навершений, словно пытаясь пройти вовнутрь.

От этих прикосновений хвост Лили заметался из стороны в сторону. Во время одного из таких взмахов самыми кончиками волос коснулся сердцевины цветка, тем самым подав растению знак, зелёная середина цветка распахнулась и из неё выдвинулась широкая зелёная трубка, выглядящая почти как очень длинный конский член без яиц. Покачиваясь, трубка эта неторопливо приблизилась к половым губам пони — от действия афродизиака те приветливо приоткрылись и головка члена коснулась их, заставляя распахнуться ещё шире.

— О-о-о, да-а-а… — роняя капельки слюны на поверхность цветка, простонала Лили. Она давно не испытывала ничего подобного!

Лианы слегка натянулись и щупальце двинулось внутрь кобылицы. Несколько раз оно изогнулось, задевая и стимулируя её клитор, и при этом слегка дрожало, благодаря чему стенки влагалища Лили испытывали невыносимо-приятную вибрацию! Кобылица закрутила головой, её задние копытца поджались, крылья стали стремительно деревенеть… Вдруг щупальце резко толкнулось вперёд и тут же замерло, словно услышав звенящий от наслаждения вскрик пони.

— Да! Ещё! Ещё, пожалуйста! — зашептала она, роняя слёзы счастья. — Прошу-у-у!

Щупальце снова толкнулось в неё, потом сдвинулось назад, потом снова вперёд, впиваясь в пони. Ляжки Лили затряслись, однако лианы крепко удерживали пони, не позволяя ей менять положение и облегчая щупальцу задачу. Вот оно снова ткнулось в пони, выскользнуло из неё почти до самой головки — и выпустило смазку, густую белую жидкость, которая смешивалась с соками Лили, увлажняя её щёлку для того, чтобы облегчить движения.

Толчок!

Лили охнула, её глаза чуть не вылезли из орбит от удовольствия! Она прижала ушки и закричала что-то невразумительное, а щупальце, ритмично сокращаясь, начало входить всё дальше и дальше, скользя внутри тела пони. При этом оно продолжало подрагивать, не оставляя пленнице ни секунды передышки, не давая сосредоточиться ни на чём, кроме сплошного блаженства.

Та и вправду не могла ни о чём соображать. Смазки было так много, что она выливалась из щёлки Лили, и ощущение того, что она уже течёт, приносило пони необычайно приятные чувства, будоражили её возбуждение, которое делало тело кобылицы мягким и податливым, высасывало из неё последние силы. Она снова закричала, но так как крики могли привести на помощь жертве спасителей, растение решило заткнуть пони: щупальце, стягивающее её тело и обхватывающее горло, продолжило своё движение вверх, ещё одним витком оборачивая морду пони, сжимая ею челюсти и накрывая губы.

— Мфффмм! — промычала она, тряся головой.

Впрочем, щупальце продолжало выделять дурманящую жидкость, и потому кобылка почти сразу прекратила попытки выбраться: капельки жидкости проникали в щёлку её губ, приятный аромат усиленно втягивали ноздри, и мир кружился перед взглядом Лили, реальность и фантазии смешивались, выгоняя из мозга все мысли, кроме одной: как же ей хотелось кончить! Ей казалось, что она близка, что вот-вот удовольствие нахлынет на неё и поглотит без остатка, однако щупальца ещё не оказали достаточной стимуляции, удерживая пони на самом краю — и не позволяя испытать полный кайф.

«О-о-о… Ну давай…» — билась в её голове пульсирующая мысль.

Кобылка была готова молиться всем богам Эквестрии, только бы кончить, Стук собственного бешено бьющегося сердца звучал в её голове, в лёгких стало так жарко, что кобылица то и дело выдыхала будто бы раскалённый воздух, однако это не приносило ей желаемого облегчения. Помочь ей могло только щупальце, которое, казалось, уже до самого предела проникло в её тело, выбрав своей конечной целью матку кобылицы. Достигнув её, щупальце замерло, его кончик раскрылся, обнажив розовое нутро… Ещё больше смазки хлынуло внутрь Лили, целым поток выливаясь из разомлевшей кобылицы. Она поджала ноги, натягивая лианы, и зашлась в потоке чувств, буквально рвавших её на части!

Внезапно основание щупальца расширилось — что-то круглое и большое начало двигаться по нему, покидая цветок. Когда этот предмет достиг половых губ Лили, у кобылицы вырвался новый стон — в тот же момент лиана, закрывавшая её рот, развернулось и своим кончиком проникло между губ Лили. Кобылица с удовольствием засосала её, глотая сладчайшую жидкость, упиваясь ею.

— Глк… Мфм… Хмфмфмм… — мычала она, старательно обсасывая кончик лианы. Приподнимая его язычком, она прижала растение к нёбу, набирая побольше сока, чтобы затем проглотить его. Ей казалось, что она никогда в жизни не пила ничего подобного!

Странный предмет раздвинул её половые губы и вместо стона аликорн издала приглушённый вскрик, выпустив отросток и позволяя ему снова проникнуть в своё горло. Воспользовавшись этим, лиана забралась в самую глотку пони, выпуская всё больше и больше сока, настолько, что Лили уже не могла принимать его она — она кашляла, и сок выливался у неё из носа и изо рта. Кобылица дёргалась, она с трудом успевала дышать, а жидкость всё лилась и лилась, наполняя её животик, дрожащий и вжимающийся в тело. Щупальце тем временем вытолкнуло предмет из себя — им оказался целый шар густой смазки, выплеснувшийся в пони. За первым зарядом смазки последовал второй, третий — и Лили наконец-то кончила.

Это был апогей охоты, то, что и требовалось жадному цветку. Соки Лили смешивались с жидкостью из шаров, превращаясь в питательный коктейль, вливающийся в цветок, питающий его и восстанавливающий энергию, затраченную на охоту. Но только этим его аппетиты не ограничивались: сильнейший оргазм сотрясал тело кобылки и вместе с этим магия любви концентрировалась в её роге, но не выливалась прочь, как обычно бывает у единорогов, а распространялась по телу и поглощалась лианами. По сути, Лили превратилась в живую батарейку, которая и физически и магически подпитывала растение. Однако, одного оргазма для перевозбудившейся кобылки было мало — её сотрясло снова, ещё и ещё!

И без того балансирующее на ниточке самосознание Лили растворилось. Она уже не понимала, что с ней происходит, лишь ощущала, что ей стало необычайно хорошо, и не желала, чтобы это чувство проходило. Она с упоением обсасывала отросток у себя во рту, разминала его язычком и пыталась заглотнуть побольше, задыхаясь, но не останавливаясь! Её тело пылало, её лёгкие требовали воздуха, а щёлка внимания, она истекала слюной и собственной смазкой, но всё это меркло, растворялось в ароматной жидкости, которую кобылица как заведённая слизывала с поверхности лианы…

Обычно после того, как кобылица кончала, растение отпускала пленницу, но сейчас ему настолько понравился вкус магии аликорна, что оно решило оставить эту пони. Из глубин цветка показалось второе щупальце, оно имело другую форму, чем первое, представляя собой ребристый конус с округлым кончиком, было куда тоньше и короче. Медленно поднимаясь, это щупальце достигло анальной дырочки Лили и осторожно прикоснулось к ней, выпустив капельки белой смазки, чтобы увлажнить стенки её ануса. После этого конус слегка сжался и стал продвигать глубже в попку пони. Сначала та чисто инстинктивно пыталась сжать попку и вытолкнуть щупальце, однако оно спокойными размеренными толчками проходило всё дальше, и при этом ещё заметно увеличивалось в размерах, надёжно затыкая собою попку Лили.

— Грмлфмф! — вырвался у неё изо рта захлёбывающийся звук.

Внезапно цветок задрожал. Теперь и его зелёные прилистники стали медленно подниматься, угрожая захватить пони в себя, зажать в бутон, чьи толстые стенки скроют её от взгляда со стороны. Но кобылица, чьи глаза были затянуты плёнкой упоения, даже не обращала внимания на эту угрозу, она вообще ничего не видела, взгляд ей застлала розовая дымка. Наконец, прилистники полностью закрыли бутон и цветок захлопнулся, удерживая внутри свою пленницу — и он не собирался отпускать её до тех пор, пока не выжмет из кобылицы всё, что она может ему дать!

Лианы, стягивающие передние ноги кобылицы натянулись, переворачивая пони на спину, а те, что держали её за задние ноги, сильнее развели её конечности в стороны. Анальное щупальце разбухло, нестерпимо раздражая стенки кишечника Лили, даря ей необычные ощущения, а вагинальное напротив, выдвинулось из раскрытой щёлки пони, давая ей небольшой отдых. Зелёные усики оплели её ушки, сунулись в ноздри, толстые щупальца накрыли её глаза непроницаемой повязкой, крепко стянули челюсти, и весь мир перестал существовать для Лили — она висела посреди тихой и тёмной вселенной, и лишь дробный стук собственного сердца связывал пони с реальностью…

В этот момент щупальце в её попке принялось быстро дрожать, а усики, обхватившие её соски, сильнее впились в кожу кобылицы, разжигая так и не потухший до конца огонь страсти. Лианы натянулись, опуская Лили спиною на цветок, после чего щупальце-член вторично вошло в её мокрую, жаркую щёлку. Прижав кнопочку клитора кобылицы, щупальце слегка вздрогнуло и Лили застонала, заскулив от волнения. Жидкость-афродизиак снова полилась на её тело, вымачивая шёрстку кобылицы.

Аликорна ждал долгий день и не менее долгая ночь. Никто не услышит её криков и стонов, ещё много часов никто не найдёт цветок-ловушку, скрывающийся под тенью деревьев Вечнодикого Леса. И ещё десятки оргазмов ждут впереди связанную пони…