Другая Найтмер 2
Глава 19 История Войн
Зеваю и переворачиваю очередную страницу огромной «Истории войн», которую вчера рекомендовала почитать Селестия. Книгу, содержащую короткое описание множества войн, могучих магов и их армий, которые выходили на поле, силушкой померяться, вдали от обычных жителей мира, и начинали трясти землю и небо. Либо очередной туземный царёк путал берега, и ему на копытах объясняли, кто в мире главный и кому что можно, а кому нельзя. Но, в целом, даже проигравшая сторона не уничтожалась, а слегка отступала и устанавливался новый мир. Пусть даже автор писал красочно и захватывающе, но после двадцатой или тридцатой однотипной битвы, не зевнуть было просто невозможно. Тем более, после такого короткого сна без сновидений.
— Ааааахххх… — прикрывая рот копытом, пытаюсь взбодриться.
С другой стороны, тут была выжимка самых значимых сражений и войн за тысячи лет истории мира, проходивших относительно мирно. Из которых были и исключения, когда могучие маги рубились не по-детски и оставляли по себе жуткую память. Как упомянутый Селестией Дискорд, который устроил в Эквестрии хаос и невзначай угробил кучу пони, которые не смогли адаптироваться к изменившейся реальности. Например: по рассеянности забыв дышать под упавшим на дом тортом. Или чума, произошедшая у зебр лет шестьсот назад, выкосившая полконтинента и оставившая после себя десятки мертвых городов. В которых никто не хочет не то что жить, а даже убирать кости покойников, боясь снова пробудить полосатую чуму. И почему-то у меня есть твёрдая уверенность в наличии этой чумы у Совета или отдельных его членов.
Были и куда меньшие локальные катаклизмы, когда столицу минотавров накрыло мощнейшее извержение вулкана, в котором оная, собственно, и находилась, и это породило гражданскую войну среди минотавров. А уж, столетняя война грифонов за высшую власть в стране, начавшаяся со смертью короля от лап чудовища, автор расписал в красках и не жалея подробностей. Но при этом все жители осажденных городов спокойно торговали через вторые ворота, пока первые штурмовали войска, игнорируя забаву военной аристократии и с удовольствием продавая припасы обеим армиям. Можно сказать, наблюдали за этими сражениями, как болельщики на стадионе, поскольку простым грифонам было абсолютно всё равно, кто победит. Ведь для них ничего не менялось. Только налоги другому правителю нужно платить.
— Да когда же она закончится, — переворачивая очередной лист, смотрю на пятисотую страницу, — проклятье, только половина! Только что были сражения двадцатилетней давности между грифонами и Эквестрией за право грифонов контролировать северные горы!
— Там ещё малые конфликты сжато описаны, отдельно, — отозвалась Каденс, не отрываясь от чтения.
Мобилизую всю силу воли на борьбу с желанием положить голову на бесконечную книгу и придавить ещё пару часиков после изматывающей недели, в которой можно было хоть немного отдыхать после восьми, памятуя о раннем подъёме и последующих уроках. Которые тянулись полдня, после чего был короткий перерыв на обед и дальше самоподготовка или срочные дела. После шести — занятия спортом под руководством Физли и уже к восьми сил хватало только приползти домой и поболтать с Каденс.
Как оказалось, вся неделя была ещё ничего, а вот субботний бал, вымотал до предела, начавшись в шесть вечера и закончившись далеко за полночь. Во сколько мы вернулись домой, я уже толком не помнил, засыпая на ходу, но Каденс в приказном порядке потащила меня в душ, приводить себя в порядок.
К моему удивлению, Луна этой ночью не появилась, с шести утра дрыхнув в своих покоях, словно убитая. При том, что главный зал дворца был целым и невредимым, словно и не было того безумного фейерверка. Даже Каденс удивлённо пожала плечами на мой вопрос о фиаско Луны с фейерверком. Рассказав о прекрасном салюте в самом конце бала. Как и Вайт ничего об катастрофе на балу не знала, только удивлённо смотрела на меня, когда я задавал вопрос об Октавии, которую Вайт вчера подлечила и провела к поезду. Что пугало до икоты. Ведь я точно помнил о фейерверке в зале, когда как никто больше о нём не помнил, а зал был целехонек.
— Ох… — от очередного томного придыхания Каденс, по спине пробежал табун мурашек, — как он прекрасен…
Поднимая глаза от книги, машинально смотрю на принцессу любви, которая с комфортом разлеглась на диване, притащенном в спальню из прихожей, и почитывала очередной любовный роман. Периодически ахая, охая, пуская слёзы и радуясь словно ребёнок. Едва не заставила и меня самого читать этот кошмар, от которого едва вышло отбиться, и то, только переведя стрелки на пожелание Селестии почитать другую литературу. Иначе, пришлось бы принудительно узнавать о сложных и трагичных отношениях очередной влюбленной парочки, которых разделили обстоятельства. Вокруг преодоления которых и строится вся книга, с обязательным счастливым концом в виде свадьбы и фразы: и жили они долго и счастливо.
Мне хватило пары таких книжек, зачитанных Каденс для меня вечерами, чтобы люто возненавидеть этот слезливый жанр местных мелодрам. От которых на душе кошки скребли и хотелось чтобы герои перестали насиловать друг другу мозги и сразу поженились, без длинной сахарно-слезливой истории. Хотя первая из двух зачитанных книг была ещё ничего, из-за военной составляющей и сражений. Но вторая, об обычном певце Лютике и наследнице великого рода, убила наповал, отбив охоту плотнее знакомиться с местной романтической литературой.
С логической точки зрения, нудятина жуткая, да к тому же ещё и фантастически предсказуемая. Но надо отдать должное, местные мастера пера умели играть на эмоциях читателей, заставляя их проживать все переплетения тернистого пути к свадьбе, красиво и эмоционально. От чего заряд эмоций был обеспечен не только Каденс, но и меня порой пронимало от некоторых сцен и событий. Которые, по словам Луны, бывали в реальности, да и вообще, она советовала не брезговать подобным чтивом, в котором раскрывалась подноготная жизни пони, о которой я почти ничего не знал. Да и вообще, мастерство местных писателей было на высоком уровне, так что не удивлюсь, если приключения или военные истории меня увлекут в мир местной литературы. Вот только, времени на всё это катастрофические не хватает, и нужно грызть гранит местной магии и науки — вместо развлекательной литературы. Лучше уж просто отдыхать, чем такие книги читать.
— Надо, — стискиваю зубы и продолжаю продираться сквозь текст талмуда, параллельно отрабатывая глифы, и содрогаясь от одной мысли читать любовный роман с Каденс, — сама же хотела.
Продолжая продираться сквозь текст и хватая целые строки одним взглядом, сразу вижу разницу между серьезными войнами сильных мира сего и разными вялотекущими конфликтами игроков поменьше. Которые порой творили разную дичь, вроде резни, и которая, главным образом, и попадала в книгу: как примеры неправильных войн, за которые потом прилетало нарушителям спокойствия. Хотя, погибшим от этого легче не становилось. Другое дело, что крупные страны вмешивались, если мелкие начинали творить беспредел, и быстро усмиряли смутьяна. Порой не просто жестоко, а сверх жестко.
Но, что удивительно, крупные страны, которые вполне можно назвать великими державами, не особо стремилась к экспансии и подчинению меньших стран. Вполне мирно сосуществовали друг с другом и не поглощали всё, что можно сожрать вокруг. Действовали в принципиально другой логике, чем мне была известна. Ведь та же Эквестрия вполне могла построить колониальную империю, если бы Селестия пожелала этого, подчинив десяток-другой меньших стран. Но не делала этого по некой причине, которой, скорее всего, был Совет, но это не точно. Может, тут мир пацифистов?
— Ну же, — выкрикнула Каденс, — признайся!
Отвлекаясь на вскрик сестрёнки, снова смотрю в книгу, но не вижу слов, ощущая, как меня уже начинает подташнивать от сотен и сотен страниц текста. Вместо которых стоит лицо Старвинда, рассказывающего о Северных горах и артефактах. Пленяющих мысли желанием отправить в эти самые северные горы и попытать удачу с моим зрением. Которое обязательно поможет находить не только аномалии, но и сами артефакты с безопасного расстояния. После чего останется только техническая часть извлечения артефакта, которая не так сложна, если верить Старвинду. Да и в конце концов, можно будет нанять местного авантюриста под эту работу за долю малую, ведь я буду делать главную работу по поиску и разведке.
Вот только, в этой бочке меда есть ложка дегтя, о которой невозможно забывать, если, конечно, вынести за скобки разрешение на эту авантюру. Отправившись на север, я стану уязвимым к разным проискам недоброжелателей и врагов, что может очень нехорошо закончиться. Ведь та же Кризалис это наглядно показала и провела ту ещё воспитательную работу, от которой до сих пор кровь стынет в жилах. А перед глазами так и сияют эти ядовито-зелёные глаза.
— Брррр… — зябко подёргивая крыльями, чувствуя себя распятым на пыточном столе, — может, ну его?
— Ты о чём? — отрываясь от книги, Каденс взволновано смотрит на меня.
— Ерунда. Просто глупость в голову пришла, не обращай внимания.
— Ага, — кивнув, принцесса любви вернулась к чтению, явно находясь с головой в книге.
Ещё этой Редроуз мне для полного счастья не хватало. Ведь точно вляпается в историю, из которой мне придётся её вытаскивать вместе со Старвиндом, которого Луна мне сватает в знакомые. Да и с самой Редроуз не понятно, что в итоге будет. Может прилипнет, как банный лист, и попробуй потом от неё избавься. Хоть это будет потом и под моим контролем, куда важнее, чтобы она себе шею не свернула или психическую травму не получила — со всеми этим интригами Луны.
Насколько было проще, имей я возможность просто сказать её семье, что Редроуз грозит опасность. Вот только, что они сразу после этого сделают? Правильно, пойдут к Луне, как знающей о проблеме. Что сделает Луна от такой подставы, не трудно догадаться. Тем более, что ей ничего не стоит организовать такие проблемы кому угодно и припахать меня их решать. Так что смысла пока дёргаться особо нет, но эта неизвестность и неопределенность раздражает. Висит над головой кирпичом, который в любой момент может стукнуть по темечку. Как же было бы проще, если бы этих бэтпони вообще не было на том балу, и Луна не решила заставлять меня есть этот кактус.
— Эх, мечты-мечты.
Не в силах противиться усталости, опускаю голову прямо на мягкий книжный переплёт, прикрывая глаза и пытаясь отделаться от видения будущих проблем, которые только начали проявляться в своей малой части.