Лаванда
Предатель
— Лардей? — окликнул меня голос друга.
— Иду! — Я положил свои ржавые инструменты и подошёл к хлипкой калитке. Всё никак времени нет, надо будет хоть как-то починить. — Заходи, Гольриз.
Единорог стуком в копыто поздоровался со мной.
— А, Гольриз. — Лаванда вышла из дома, чтобы посмотреть, кто пришёл.
— Доброго дня, хозяюшка, — со смешком в голосе сказал ей он.
— Что, нога снова разнылась?
Гольриз был таким же воином, как и я. Вот только в той бойне он не участвовал: чуть не лишился ноги после ран, полученных в очередной стычке, и вместо битвы лежал в одной из палаток лекаря полевого лагеря, пока его просто не отправили домой как ненужного больше жеребца.
— Благодаря твоей мази, Лаванда, чуть успокоилась. Я с Лардеем поговорить хотел.
Кивнув ему, кобылка вернулась назад.
— И о чём? — спросил я у него.
— Да дело есть одно…
Мы зашли с ним в дом. Лаванда уже поставила на стол три чашки и налила в них из глиняного кувшина немного слегка мутной жидкости.
— О, даже таким угостите… — протянул гость.
— Для тебя — ничего не жалко, — убедительно сказал я.
Гольриз был действительно хорошим другом для нас. Лаванда знала его давным-давно, ведь он был местным. А меня же он обучил множеству полезных приёмов в ремесленном деле.
— Только если кому расскажешь, я тебе в следующий раз в зелье добавлю буяна, из кустов неделю не выйдешь, — наигранно строго пообещала Лаванда. — Я такое вообще только для настоек делаю, из всего, что бродить может. Но из самого лучшего иногда выпариваю и травы добавляю, чтобы не так противно было на вкус.
— Всё, молчу как рыба, — помотал копытами он. — Ну что, за Зарю?
Мы взялись за чашки, чтобы чокнуться ими.
— За Заката и за Зарю, — сказала моя любимая.
— За Заката и за Зарю, — повторил я за ней.
Мы выпили. Вкус был так себе, зато в горле чуть-чуть запершило, а затем в животе потеплело.
— Хорошо… — с хрипотцой выдохнул я. — Хоть и дрянь на вкус.
— У-у-ух, — протяжно выдал Гольриз, пока Лаванда просто уткнулась носом в ногу. — Ну, хоть что-то.
— Ну так, что за дело? — поторопил я его к теме.
— Ну… У деревни большие проблемы намечаются, — начал Гольриз. — Потерявшийся отряд демонов был замечен в десятке километров от нас. Кажется, про деревню они пока что ничего не знают, но идут мимо нас. Их там немного, но среди них топотун.
— Святая Заря… — испуганно прошептала Лаванда.
— Вот-вот. Если они дойдут, то нам несдобровать. Всем, — закивал друг.
— И что за дело тогда? — спросил я.
— Жеребцы собираются подловить их днём, пока они прячутся в тени и отдыхают, и перебить всех. Если получится всё тихо сделать, то проблем не будет. Пойдёшь с нами? — предложил он.
— А стражники? — тут же вклинилась Лаванда.
— Ой, не заикайся дальше, — замахал копытом Гольриз. — Сейчас прям, стражники. Их предел — пожилых кобылок бить да казнить на глазах у толпы, чтоб стращать народ. Никак они нам не помогут.
— Но чем вы их убивать будете?
— Да шеи скрутим, и всё! — Гольриз покрутил копытами, пытаясь показать этот процесс. — Они же тоже из мяса и костей, как и мы, пони. Да и днём они же спят беспробудно, вообще без проблем всё будет.
— Что спят они днём, я знаю. Но знаю ещё, что это слухи, и есть и такие демоны, что спокойно под солнцем ходить могут, — воспротивилась идее Лаванда.
— Ну а что ещё нам делать? Топотун если дойдёт до деревни, тут ни домика не останется. Бежать? А куда бежать-то? Надо подловить их, пока мы можем!
— Ага, а топотуну вы тоже шею свернёте?
— Нам поэтому и нужны единороги! Магией что-то придумаем, и дело с концом. Лардей? — Он повернулся ко мне. — Ты с нами?
— Когда вы собираетесь идти? — спросил я в ответ.
— Завтра утром. К полудню доберёмся до их, хех, «лагеря».
— Я подумаю, — уклончиво ответил я на его вопрос.
— Подумаешь? — Гольриз прищурился. — Ну, подумай. Вот только потом думать будет не над чем. Ладно.
Он поспешил встать из-за стола.
— Уже уходишь? — встрепенулась Лаванда.
— Дома ждут, я и так мимо просто забежал, новостью поделиться. Прошу меня простить, — откланялся Гольриз.
— Я провожу тебя.
Они вместе с Лавандой ушли с кухни. А я глубоко задумался, выпав из реальности.
— Не ходи. — Я чуть вздрогнул, когда голос любимой раздался рядом со мной.
— Похоже, придётся. — Пока я тяжело выдыхал сквозь зубы, Лаванда заняла место рядом со мной.
— Лардей, прошу, не ходи. Ничем хорошим это не закончится!
— Да это я понимаю…
— И без тебя справятся! — продолжила она уговаривать.
— Но тогда там едва три единорога наберутся. Как они топотуна завалят?
— Справятся! — с напором воскликнула Лаванда. — И вообще, стражников туда надо звать, а не вас. Не сможете вы их убить!
— А если не попытаемся, они дойдут до нас. Ничего не останется от деревни.
— Да плевать мне уже на эту деревушку! — чуть ли не прошипела она.
— Ага, а Хандлер на пепелище придёт? Или прямо сейчас собирать всё и убегать, незнамо куда? — В моём голосе появилось раздражение. — Что делать будем тогда? Об этом ты подумала?
Лаванда осеклась. Её глаза заслезились, а губы скривились от плача. Она потянулась копытами ко мне, чтобы приобнять.
— Пожалуйста… — прошептала она. — Лардей, прошу тебя!
Я потянулся к ней свободным копытом.
— Другого выхода нет.
— А «топотун» этот, — Твайлайт помахала в воздухе копытом, — это что вообще?
— Огромная пониподобная глыба из мышц высотой в этажей так пять, — ответил Мунлайт. — Обычно топотуны ломали стены городов и постройки. Тупые существа, но ума им и не надо.
— А. Здорово, и вы пошли на такую махину с голыми копытами!
— Не то чтобы у нас был иной выход, — помотал головой жеребец. — Обратиться было не к кому, помощи ждать тоже бессмысленно. Да и как оказалось, среди нас был предатель. Итак…
— Подожди. — Твайлайт прервала рассказ Мунлайта, чтобы долить вино в бокал. — Всё, продолжай.
Из дома я вышел налегке. Но не успел дойти до калитки, как Лаванда окликнула меня.
— Лардей, подожди минуту!
Я остановился. Не послушаться любимую в такой момент было бы совсем неправильно.
Вскоре она появилась, неся на спине между поднятых крыльев замотанный в тряпки меч.
— Возьми, — тихо сказала она, как только подошла ко мне.
— Зачем? Оставь его тут.
— А как ты вообще биться без всего решил? Возьми, говорю! — напористо настояла Лаванда.
— Если я не вернусь, ты сможешь продать его, и…
— Лардей! — чуть ли не прошипела она на меня. С уголков её глаз сорвались слёзы и покатились вниз, тая в шёрстке. — Вот чтобы ты вернулся, ты этот меч и возьмёшь с собой! А если ты этого не сделаешь, назад можешь не возвращаться!
Ошарашенный такими словами, я объял магией свёрток, перенёс к себе и стал разворачивать его, позволяя тряпкам падать вниз. Ненамного достав меч из ножен, я осмотрел лезвие. На вид очень острое, а знаки слегка засияли белым в ответ на моё магическое поле.
— Лаванда… — Я убрал меч и посмотрел на неё.
Она отодвинула висящие в воздухе ножны, чтобы обнять меня. И задрожала, поддавшись чувствам.
— Т-ты только вернись, прошу! — взмолилась она сквозь плач.
Я крепко обнял её в ответ. Прощальный поцелуй. Последние мгновения. Я словно чувствовал, что больше не увижу её, и уже был готов бросить всю эту идею и остаться.
Но, повесив на себя ножны и удобно разместив их на боку, я направился в центр деревни, на площадь, где по идее и собиралась вся группа. Я не мог поступить иначе.
— О, Лардей с нами! — вместо приветствия воскликнул Гольриз, когда я подошёл к скоплению жеребцов. Все они притащили с собой что-то, что хоть как-то напоминало оружие: палки с привязанными к ним камнями, заточенные ветки деревьев и прочее, на что хватило фантазии и возможности.
— Даже с мечом, — подключился к разговору Нередей, сероватый земной пони. — Откуда?
— В землю закопал, — слегка огрызнулся я. — А потом крупом сверху сел, чтоб разровнять. Стражники искали-искали, да не нашли.
— Ну ты даёшь. Слушайте, ну хоть меч один есть! — сказал Гольриз в толпу, и по ней пробежал смешок.
— А покажешь? — поинтересовался пегас Мирсет.
— Топотуну покажу, а не тебе.
— Ишь какой злой, — покачал головой Нередей. — Ну, ладно. Выдвигаемся? Ждать больше некого.
Весь отряд двинулся из деревни. И если первую часть пути мы перешучивались, разговаривали и гоготали, то чем ближе мы были к цели, тем тише становились.
Гольриз взял над нами главенство, и сначала меня это насторожило. Слишком самоуверенно он вёл себя, словно шёл на обычную прогулку с друзьями, а не на смертельно опасное дело. Но через некоторое время я успокоился: в конце концов, он в прошлом такой же воин, как и я, и опыта битвы с демонами у него было не меньше.
Мы подошли к роще, расположенной между двух возвышенностей.
— Дровосеки с перевалочного пункта говорили, что именно здесь утром видели этих уродов, — тихо сказал Гольриз. Затем повернулся ко всем, приложил копыто ко рту в жесте «тихо» и первый пошёл в чащу.
Мы передвигались очень аккуратно, внимательно следя под ноги. Не дай Заря хрустнуть веткой или оступиться, чтобы выдать нас. Из-за этого мы достаточно сильно распределились по площади и не могли следить друг за другом.
В конце концов, мы вышли на небольшую поляну. С первого же взгляда можно было точно сказать, что это лагерь демонов: трава вытоптана, а земля покрыта подобием копоти, отчего казалась чёрной. Вот только была одна проблема.
— Демонов нет, — прошептал стоящий рядом со мной Нередей.
— Неужели ушли? — послышался вопрос из толпы.
— Днём? Куда.
Я осмотрелся. И заметил одну неприятную вещь. Ветви огромных высоких деревьев, росших вокруг поляны, так вытянулись над ней, что закрывали её плотным куполом листвы. Солнечный свет почти что не пробивался сюда.
Живот скрутило от нехорошего предчувствия. Взглядом я пытался найти Гольриза, но жеребцы сбились в кучу, и мне было трудно его найти.
— Ребята, — заговорил кто-то из толпы. — Мне кажется, я что-то услышал.
Вдруг раздался низкий, но громкий рёв топотуна. Сбоку и впереди от нас раздался топот. А затем затряслась земля.
— Сгруппироваться! — вдруг приказал кто-то.
«Плохая идея», — подумал я.
Тяжёлый гулкий шаг топотуна усиливался. Чудовище неслось на полной своей скорости, выкорчёвывая своим телом те деревья, что были меньше его размеров. Я вспомнил в последнюю секунду кое о чём и, подняв рог в небо, наколдовал защитный купол.
Едва гигант показался среди листвы, как, мотнув головой, бросил в нас дерево, которое держал в зубах. Но благодаря щиту снаряд просто отрикошетил в сторону.
— Ух, блядь! — раздалось рядом.
Топотун не остановился.
— Разбежались в разные стороны! — громко приказал я и снял щит. Потому что понимал, что просто не выдержу этого удара и похороню здесь вообще всех жеребцов.
Пегасы взмыли в воздух, рассыпалась и большая часть стоявших на земле пони. Но некоторые растерялись, не успели среагировать, и я увидел, как они исчезли под огромными тяжёлыми отростками, похожими на копыта.
Тем временем из леса показались и другие демоны. Их маги стали колдовать, и в наших пегасов полетели заклинания.
— Единороги, стреляйте по их стрелкам! — снова крикнул я и отправил заклинание в сторону врагов. Достигнув цели, огненный шар взорвался, зацепив собой парочку демонов.
С топотуном надо было разобраться. А единственный, у кого был меч, — это я.
Я достал его из ножен и взял разбег на тварь. Тот, увидев самого опасного противника для себя, развернулся ко мне и попытался атаковать. Встав на дыбы и грохнувшись передними ногами о землю, он создал ударную волну, заставившую оказавшихся к нему ближе всего пони пошатнуться и упасть на землю.
Я телепортировался к нему почти под ноги. Мой мозг и моё тело словно знали, что надо делать. Я рубил монстра, стараясь перерезать как можно больше мышц и при этом вовремя телепортироваться к другой ноге, не представлявшей угрозу. Этот танец смерти продолжался довольно долго; наконец он, пошатнувшись, оступился и начал падать.
Телепортировавшись из-под туши, я замер под магическим щитом. Бой разгорелся не на шутку, мне хватило времени, чтобы бегло оглядеться.
Топотуна надо было добить. Я перенёс себя к его голове, с небольшим трудом залез на неё и, едва добравшись до глаза, со всей силы всадил в него меч по самую гарду.
А затем влил в клинок магию. Лезвие отозвалось всплеском белого магического света, выжигавшего плоть демона изнутри. Убедившись, что эта груда мяса рассыпается в прах, я спрыгнул на землю.
Мы проигрывали. Я вклинился в бой, контратаковав ближайшего демона и пройдясь мечом по всего его боку. Я вливал магию в меч, чтобы тот сиял и мешал врагам нападать на меня. Так, телепортируясь и принимая прыжки и атаки на защитный купол, я бил их, оставляя за собой лишь рассыпающиеся тела.
Я потерял чувство времени и ситуации вокруг меня. Я искал нового демона и ввязывался в бой, иногда чудом избегая смертельных ранений. Наконец колющим ударом я загнал меч в грудь последнему демону и влил остатки своих магических сил. Враг разложился прямо на лезвии, сожжённый магией Света.
Едва отдышавшись, я огляделся. Никого из живых. Буквально. Все, кроме меня, были мертвы и лежали неподвижно на поле боя.
Рядом раздалась вспышка телепортации.
— Гольриз! — Сначала я обрадовался, увидев его в живых. Но затем в голове сложилась неприятная картина: его не было в бою, он не дрался вместе с нами.
В магии единорог держал клинок демонов. Первую его атаку я смог отбить. Второй сильный удар выбил из моей магии меч.
А третий удар подрезал мне ноги. Я упал мордой вперёд и почувствовал невероятно острую боль в спине.
«Предатель!» — было моей последней мыслью, пока мир таял перед глазами и я погружался во тьму.
Твайлайт приложилась к бокалу и разом осушила его.
— Урод, — выругалась она чуть позже, поддавшись эмоциям. — Мразь. Зачем он это сделал?!
— Создания Сихрайны подстраиваются под тот мир, который атакуют. В том числе используя уловки живущих тут существ, если можно так выразиться. Наверняка не было никаких дровосеков, которые видели демонов. Просто их отряд послал самого умного и талантливого демонёнка к нам. Тот вычислил Гольриза и втихаря предложил ему денег за то, чтобы он выманил жеребцов и привёл в засаду. А потом они смогли бы беспрепятственно уничтожить деревню. Обессиленные от голода кобылки и пожилые пони так себе бойцы.
— Зачем, зачем он согласился? — не унималась Твайлайт. Рассказ пробрал её, и от злости она даже ударила копытом по мягкому подлокотнику кресла. — Они же его сородичей убивали, он же с ними дрался, да как он мог?!
— Пони брату своему был тогда хуже древесного волка. Такова была ситуация, он тоже хотел спасти свою семью и уехать в более безопасное место. Знаешь, я очень уважаю Селестию и Луну за то, что они сделали в начале своего пути. И за то, что Селестия продолжила их дело после Найтмер Мун и довела до конца, создав буквально рай на земле. Да и сейчас они поддерживают порядок, несмотря на досадные мелочи вроде меня, — ухмыльнулся Мунлайт. — Не думаю, что смог бы на её месте так всё изменить в лучшую сторону.
— Это не умаляет того факта, что её сокрытие истории могло привести к печальным последствиям, — подметила Твайлайт. — Если бы ты тогда не отбил атаку на Кантерлот, страна давно бы пала.
В ответ жеребец лишь покачал головой.
— И тем не менее, её воля и её навыки правления сотворили чудо. Слово «стражник» сейчас вызывает у пони чувство доверия, надёжности и гордости. А не страха, паники и ненависти.
— Я поняла тебя. — Твайлайт взяла бутылку вина и вылила его остатки в бокал. — Ты, кстати, был прав насчёт этого. История очень тяжёлая, её буквально запивать надо. Ха. Глупый каламбур.
— У меня в запасе ещё пара бутылок есть, — вдруг сказал Мунлайт.
— Можно тогда ещё одну? — попросила принцесса. Она чувствовала, что опьянела от целой бутылки вина так, словно выпила лишь один бокал. Метаболизм тела аликорна быстро отрезвлял её.
— Всё для вас.