Фреджиэль Соул

4. Хуфенгтон

Солнечный свет пробивался сквозь листву, яркими пятнами украшая землю. Ничто в лесу уже не говорило о былой опасности. Напротив, задорный щебет птиц и мелькающие в ветвях любопытные мордочки белок намекали, что можно расслабиться и наслаждаться прогулкой. Оказавшиеся в лесу пони не спешили им верить и молча шли по лесу, настороженно рассматривая подозрительные заросли.

Фред несколько раз порывался засыпать единорожку вопросами, но всегда одёргивал себя. Жеребцу не давали покоя мысли о том, что он может спросить что-то очевидное или сказать что-нибудь не то во время разговора.

Тишину нарушила Стрэйнж Сид:

– Что привело тебя в Вечнозелёный лес?

Фред немного задумался, как бы вспоминая прошедшие дни, а потом, поставив мысленную заметку спросить у единорожки то же самое, начал выдавать заготовленную легенду:

– Ты веришь в духов?

– В смысле в привидений? – уточнила Стрэйнж Сид, заранее заготовив самый скептичный хмык, на который только была способна.

Фреджиэль уже воодушевился и, не замечая настроя собеседницы, продолжил:

– Нет, не только. Не знаю, какие сказки рассказывали в детстве тебе, но я вдоволь наслушался историй о водяных и леших. Но это частности. Духи, о которых я говорю, – это чудесные существа, обитающие в самых разных уголках мира. Они следят за тем, чтобы всё было правильно в их сверхъестественном представлении. Взять того же домового. Этот дух появляется в достаточно старых домах и всячески помогает их обитателям: поддерживает в доме тепло и уют, не подпускает бесов, не даёт кошмарам близко подобраться к спящим…

Стрэйнж Сид на секунду отвлеклась. Ей показалось, что она читала о чём-то подобном раньше, когда искала средство от плохих снов, однако память не спешила давать подсказок. Единорожка махнула гривой, выходя из задумчивости, и снова стала слушать.

– Согласно легенде, которую я вычитал в городской библиотеке, в том озере, – жеребец махнул копытом в ту сторону, откуда они пришли, – обитает хранительница. С ней можно заключить договор и, если ты выполнишь её задание, хранительница исполнит одну просьбу. Я решил испытать судьбу и попытаться с ней договориться, но то, что она потребовала… Выше моих сил. Нет, на это я бы ни за что не пошёл. Я сказал ей это прямо, а эта особа взяла и обиделась на меня. В отместку хранительница наложила на меня какое-то проклятье, и я не мог сам пройти через лес. Днями блуждал по чаще, а потом возвращался к озеру. Вот скажи мне, сколько нужно идти, чтобы выйти из леса?

– Не знаю. Три часа? Или четыре?

– Вот, а я бродил днями! И ведь я не дурак: пытался и следить за солнцем, и мох искал – ничего не помогало. Если бы ты не нашла меня, я бы вскоре построил на берегу озера небольшой домик. Мне действительно не оставалось ничего иного, кроме как ждать, пока кто-нибудь наткнётся на меня. Кстати, как ты нашла меня?

Единорожка не смогла сразу ответить, задумалась. Потом пони пришлось преодолевать препятствие: упавшее поперёк пути дерево, и Стрэйнж Сид, прикрывшись нежеланием нарушать установившуюся снова тишину, решила сделать вид, что забыла про вопрос.

Но Фред не забыл. Теперь он чувствовал себя увереннее, чем в начале разговора. Забежав немного вперёд, жеребец развернулся, искренне улыбнулся и спросил:

– Ну так что, придумала, как половчее соврать?

Единорожка остановилась и хотела было объяснить жеребцу, что у неё и в мыслях не было лгать (неудобный вопрос можно просто проигнорировать), как Фред продолжил говорить:

– Нет, я не хочу, чтобы ты была со мной беспричинно откровенна. Я сам вынужден хранить некоторые секреты, из-за чего не был до конца честен с тобой. Меня гложет эта ложь, поэтому, наверное, я не могу остановиться и говорю, говорю, говорю… Давай ты просто забудешь, про то, что я говорил раньше, и я скажу тебе правду?

Стрэйнж Сид подняла глаза вверх, задумалась, стоит ли принимать это странное предложение, и, на найдя причины отказаться, кивнула.

Фред некоторое время молчал, продумывая, о чём можно сказать единорожке. С того момента, как они впервые встретились, она производила исключительно приятное впечатление. Ложь может помочь защититься, это так, но от того, что пришлось соврать доброй пони, Фреду было не по себе. Пусть Фред не мог рационально объяснить своё решение быть откровенным, эмоций вполне хватало, чтобы оправдать решение перед самим собой.

– Я недавно появился в лесу неизвестным мне образом и обнаружил… что совершенно ничего не помню об окружающем мире. Остались некоторые базовые знания… язык, например. Но я совсем не помню, где я и как сюда попал!

Если сначала Фред старался обдумывать то, что говорит, то в конце исповеди уже совсем не следил за этим. Он говорил быстро, постоянно ускоряясь, словно стараясь побыстрее сбросить накопившийся груз:

– Ты сказала, что я в Вечнозелёном лесу, да?! Я совершенно не помню, что это за место! Я не знаю, в какой я стране, я не помню, где моя семья, я не понимаю, куда двигаться и с чего начать… Я… Я просто не знаю, что делать. Как жить? Я же совершенно ничего не умею. У меня нет ни денег, ни дома. Всё, что я имею – несколько смутных воспоминаний.

Фред резко остановился, взяв себя в руки. Вроде, он не сказал ничего важного… и не соврал. Выдохнув и собравшись с мыслями, жеребец развернулся и продолжил идти. Стрэйнж Сид постаралась как можно быстрее уложить новые знания о странном спутнике в голове, а после побежала догонять. Когда она поравнялась с Фредом, он, не замедляя шага, будто ничего не случилось, уточнил:

– Так куда мы идём?

– А? Мы идём в небольшой городок, Хуфенгтон, я живу на его окраине. Кстати, В мэрии устроили небольшую библиотеку, думаю, ты без труда получишь доступ к книгам. Может, ты хочешь что-то узнать сейчас?

Фред думал задать вопрос о способах заработка, но недалеко впереди показался небольшой, забавно подёргивающий ушками кролик. Немного постояв на месте, он прыгнул и скрылся в кустах. В голову жеребца пришёл другой вопрос:

– А что мы едим? Я побоялся есть обычную траву, несмотря на сильный голод, но какие-то растения казались вполне съедобными.

– О, это вполне естественно. Всех жеребят с раннего возраста учат, какая трава съедобна, а какая – нет. Многие родители вовсе запрещают своим жеребятам есть растения вне города, мало ли они случайно съедят что-то ядовитое. В самом городе и неподалёку от него вся трава съедобна, за этим тщательно следят. Голодным ты не останешься, по крайней мере до наступления зимы. Тебе хватит времени, чтобы к тому моменту прочно встать на копыта, не переживай.

В общем, неудивительно, что даже после потери памяти, ты решил, что незнакомую траву есть не стоит. Ты же говорил, что некоторые базовые знания сохранились?

– Да. С тобой я же как-то говорю. Но это как раз-таки и странно, – Фред задумался и в тот момент, когда пони ступили на очередное яркое пятно солнечного света (жеребец загадал, что продолжит говорить именно в этот момент), сказал:

– Скажи, а существуют заклинания потери памяти?

– Я о таких не слышала. Не представляю, зачем заставлять кого-то что-то забыть. Нет, я читала самые разные книги, и могу представить, зачем кому-то может понадобиться стереть память другому пони, но все мои версии больше похожи на сюжет приключенческого романа, а никак не на нашу с тобой реальность. Мир не похож на то, что выходит из-под пера писателей.

Знаешь, когда я училась в старших классах академии для одарённых единорогов, я мечтала стать учёной. Хотела создавать новые виды растений, заниматься ботаникой. В моём представлении работа учёного была окутана ореолом романтики. У меня даже был составлен план работ. Когда я пошла узнавать о том, как начать заниматься наукой, мне пришлось очень сильно разочароваться. Те пони, которых я нашла, не экспериментировали, не стремились создать что-то новое, они просто искали в недрах библиотек то, что создали до них, а потом писали на тему найденного исследовательскую работу. Таких было большинство. Малая часть учёных стремилась сделать открытие своими усилиями, но их опутали таким количеством мер предосторожности, создали для них столько бесполезных предписаний, что над одним небольшим проектом группа пони может работать годами.

Реальность отличается от того, что пишут в книгах. Я скорее поверю в то, что ты нарвался на какое-нибудь редкое магическое создание, чем в то, что кто-то стёр тебе память со злым умыслом, а потом принёс в чащу Вечнозелёного леса. В конце концов, где в реальности ты встретишь по-настоящему злого и беспринципного пони? Таких нет.

Дальнейший путь пони проделали в тишине. Каждый размышлял о своём. Время от времени на пути им встречались разные животные и птицы. Некоторых из них Фред не мог узнать, как не напрягал память.

К полудню пони вышли из злополучного леса. Жеребец наконец-то смог вздохнуть полной грудью. Стрэйнж Сид коротко попрощалась и не сбавляя шага отправилась вдоль леса. Когда Фред опомнился, она была уже далеко впереди. Жеребец набрался духу и крикнул:

– Спасибо!!!

Единорожка обернулась на ходу и, увидев радостную мордочку Фреда, улыбнулась в ответ.

Городок, к которому вывела жеребца Стрэйнж Сид, располагался недалеко от Вечнозелёного леса. Фред уже сейчас мог разглядеть аккуратные деревянные домики. Вспаханные поля и небольшие сады завершали образ самодостаточного поселения. По ту сторону от городка виднелась тонкая полоска реки.

Фред не увидел поблизости тропинки, поэтому направился к домикам по кратчайшему пути. Высокая трава приятно касалась ног жеребца и изредка – его груди и живота. Приятный запах трав щекотал ноздри. Голод снова дал о себе знать: желудок чуть ли не сводило судорогами. В голове Фреда шёл внутренний спор:

«Подкрепиться? Неизвестно, когда получится купить что-то съестное, а попрошайничать… Нет, я не настолько голоден, чтобы попрошайничать. Стрэйнж сказала, что трава тут вполне съедобна…»

Жеребец остановился, опустил голову в траву и, набрав в рот побольше аппетитной зелени, потянул на себя. Трава легко оторвалась. Никакой подспудно ожидаемой горечи Фред не почувствовал. Сочная мякоть не была особенно вкусна, но отлично помогала утолить голод.

Вскоре жеребцу удалось насытиться, и он продолжил путь.

Стоило Фреду приблизиться к городку, как до него стали доноситься голоса, стук топора и громкий скрежет каких-то инструментов. Обойдя пару домов, жеребец вышел к небольшой прямоугольной площади, являющейся, по-видимому, центром поселения. Пока Фред решал, что же делать дальше (а точнее решался, потому что ему было ясно, что обращаться стоит только в одно место – в местную мэрию), из-за зданий с другого конца площади вышел жеребёнок – молодая единорожка темной окраски – и, стремительно преодолев пустое пространство, юркнула в один из домиков. Вскоре она выбежала обратно с удерживаемым магией мячиком.

Проводив взглядом спешащую пони, Фред направился в сторону большого здания необычной формы, примыкающего к площади. Скорее всего, именно здесь обитает местный мэр.

Фред имел стойкую нелюбовь к любым представителям власти, поэтому он всегда старался решить проблемы своими силами, не прибегая к помощи извне.

Однако, если Фред найдёт жильё и работу в обход местной официальной власти, в будущем это может обернуться ещё большими проблемами.

Большие деревянные двери (а тут, похоже, практически всё было сделано из дерева) были приглашающе отрыты нараспашку. Фред немного помедлил перед входом, но всё-таки зашёл.

Полупустые помещения и запахи свежеспиленной древесины и краски намекали на то, что здание только недавно стало использоваться по назначению. Многие комнаты так и вовсе были пусты. Самое интересное, что во всей мэрии находилась только одна пони. Так же, как и он, кобылка светло-серой масти не имела рога. Она раскладывала стопки бумаг и табличек по новеньким шкафам. Именно эта пони объяснила Фреду, что к чему.

Во-первых, библиотеку и правда уже обустроили, а проблем с тем, чтобы завести в ней читательский билет, не возникло. Всё, что нужно было сделать – это назвать своё имя.

Во-вторых, как оказалось, нет необходимости в оформлении сертификатов, видов на жительство или прописки. Единственная сложность в поиске жилья заключалась именно, как ни странно, в поиске жилья.

В-третьих. Работа. По словам пони, в городе много мастерских, в которые без проблем можно устроиться подмастерьем. Причём выдача комнаты работодателем в таком случае – обычная практика.

В голову жеребца не пришло никаких вопросов, кроме заготовленных заранее, поэтому он поблагодарил пони и поспешил на улицу.

Выйдя из мэрии, Фред вдохнул напоследок ещё раз приятный мягкий запах древесины. Сейчас Фред впервые почувствовал на своей шкуре значение слова «свобода». Раньше его всегда что-то связывало: обязанность ходить в школу и быть вежливым, необходимость возвращаться домой к приёмной семье по вечерам, огромное количество совершенно лишних условностей... Теперь же этого ничего нет! Конечно, скорее всего, где-то там всё ещё существуют и школа с надоедливыми одноклассниками, и приёмная семья, и привычные условности, но все они теперь остались позади, когда как Фред, вот он, здесь, в этом простом городке, населённом пони.

– И это только начало!!! – восторженный возглас эхом прокатился по площади.