Падение Снежного Занавеса
Глава 11. Разрыв шаблонов
После посещения мемориала памяти павшим, подавленные ужасом войны, прокатившейся огненным валом по этой земле тысячу лет назад, пони из Эквестрии весь остаток дня и вечер отдыхали. Старший Коин, узнав у охраны причину их состояния, тактично приказал не тревожить зря гостей, и даже ужин им подали в комнаты, уточнив кто что закажет заранее. Селестию тоже пробрало от воспоминаний и понимания, что тут случилось тогда. Она ведь, не вникая в детали, занятая добиванием армии Чёрного Короля и преследованием самого «Главного Гада», видела только мельком разрушенный город и Снежный Занавес, который отрезал разрушенный Сталлионград от остальной Эквестрии на тысячу лет. А тут оказалось все настолько страшно, что она даже представить себе не могла. Теперь она понимала, почему жители Республики столько сил, времени и ресурсов, весьма ограниченных в их условиях, тратили на оборону. И при этом они смогли не только создать армию, судя по всему, самую лучшую на континенте, но и обеспечить жителям очень достойный уровень жизни, как бы не выше чем в самой благополучной Эквестрии.
При населении всего в полтора миллиона пони, Сталлионградская республика была очень развитой, и это на самом деле было тоже очень удивительно. С таким маленьким населением, небольшой территорией и ограниченными ресурсами, они добились очень многого. И это в условиях крайне сурового климата, когда просто обеспечить себя едой очень трудно. Селестия понимала, какие большие тут проблемы с земледелием, и что водоросли с рыбой в меню местных пони появились не от хорошей жизни, а как способ компенсировать оказавшиеся недоступными обычные для пони продукты питания.
Сейчас в Республике были огромные тепличные хозяйства, где в отапливаемых и дополнительно освещаемых электрическими лампами теплицах круглый год выращивали овощи. Но как они справлялись в самом начале, в разрушенном городе, Селестия даже представить себе не могла. Ведь тысячу лет назад, несмотря на все техническое развитие Сталлионграда, нигде в Эквестрии не было электрического освещения. Даже на паровозах ещё сотню лет назад были установлены газовые фонари. И уж тем более в Сталлионграде тогда не было массового производства стекла большой площади и прочности, нужного для теплиц. Не зря же в то время во всех больших окнах были либо витражи, либо небольшие стекла в частом переплете.
Понимая состояние Кэйденс, Шайнинга и своей сестры, принцесса Солнца не стала этим вечером устраивать совещание для обсуждения новых выяснившихся фактов. Хотя этот крайне странный «дракон» и его летающий разведчик, могущий представлять большую опасность, будучи использованный как оружие, откровенно беспокоил принцессу. Не было такого племени на Эквусе, просто не было. И никто здесь НЕ МОГ такие машины выпускать миллионными тиражами! Они бы давно о таком знали! В компетентности технических специалистов Сталлионграда Селестия не сомневалась. И, в отличии от них, она поняла ещё кое-что – это был не просто «летающий шпион», а «летающий шпион» с очень большой, долгой и страшной войны, где их запускали тысячами, расходуя так же без счета, как спички в ветреный день, лишь бы добиться нужного результата, и действительно выпускали миллионами. Сталлионградцы позаботились, чтобы их летающий разведчик в случае угрозы захвата нельзя было изучить, а те, кто создавал маленькую крылатую машину, таких мер не предприняли. Потому что летали они «где-то там» слишком часто и много, а значит, пытаться сделать секрет из их устройства было бессмысленно! И это действительно пугало.
Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Селестия снова включила радио, где ведущий как раз рассказывал о начавшемся визите, который проходил в теплой дружественной обстановке. Он упомянул и то, что гости посетили «Мемориал Памяти», почтив молчанием всех павших в войне с Черной Армией. Потом пошли другие новости, с политикой уже не связанные.
Сообщалось о том, что уровень готовности армии понижен, части и соединения, выведенные «в поле», начали возвращаться в места постоянной дислокации. Резервисты, призванные по мобилизации, тоже начали отправляться домой, по мере возвращения страны к обычной мирной жизни.
Были новости и о начале подготовки строительства железнодорожной ветки до Галлопинг Гордж будущим летом, когда Занавес ослабеет достаточно, чтобы не представлять угрозы жизни и здоровью рабочих. Но перед началом строительства требуется большая изыскательская работа, за тысячу лет в горах накопились огромные снежно-ледяные наносы, которые начнут таять и давать просадку железнодорожного полотна, если пути провести прямо по ним.
Были и другие новости, опять какая-то непонятная статистика с упоминанием социальных баллов и «учетных единиц», а так же не слишком понятные изменения в распределении ресурсов по отраслям народного хозяйства. Поняв, что мало что понимает, принцесса Солнца зевнула и улеглась спать. Завтра предстоял второй день переговоров, и у неё накопились некоторые вопросы к правительству Сталлионграда.
Утро началось точно так же как и вчера. Всех гостей разбудили в 7 часов утра ровно и позвали к завтраку, после чего был подан мотовагон, на котором они вчера ездили по городу, и снова обычный трамвай для охраны. Контактная сеть, универсальная для трамваев из 1-2 вагонов, курсировавших по городу и в ближние пригородные поселки, и пригородных электропоездов из 5-6 трамвайных вагонов, ходивших с заметно большей скоростью, чем в городе, была смонтирована и на ветке, ведущей к Замку Белых Единорогов. А вот мотовагон Генерального секретаря был оборудован автономным паротурбоэлектрическим двигателем, установленным в его задней части в специальной выгородке, но сейчас он получал питание от контактной сети, как обычный трамвай, подняв в рабочее положение пантограф.
Маршрут по городу был тот же что и вчера, прямиком к лестнице Дома Советов, но на этот раз, хотя охрана и была, но движение транспорта не перекрывали. Ездили рейсовые пассажирские трамваи, шли пешеходы, проехало несколько паровых тракторов с навесным оборудованием коммунальных служб, несколько грузовых трамваев с тентованными бортовыми кузовами и один с утепленной будкой, окрашенной серой краской, с надписью «Хлеб». Около лестницы их снова встретил Генсек, но уже без почетного караула, салюта и ковровой дорожки. Простая рабочая встреча, и было видно, что глава государства передвигается с минимальной охраной, не опасаясь граждан, да и они на него тоже реагировали совершенно спокойно. Селестия призналась себе, что это ей нравится. Она и сама любила одна прилететь в Понивилль, погулять по городу и пообщаться с простыми пони. Тут было то же самое. Какие же у них разные системы власти, причем то, что она видела в Сталлионграде, ей нравилось!
Встреча снова проходила в зале заседаний. Все так же много столов, составленных в один большой, удобные пуфики для всех, необходимые бумаги, графины с водой и яблочным соком, клюквенным морсом, телефон и телетайп в углу на тумбе, на случай, если надо будет послать какой-то запрос, и местный кабинет министров. Причем сталлионградские министры были все, как Фэнси Пэнтс, настоящими специалистами в своих областях, реально участвующими в управлении государством. Пэнтс в их обществе чувствовал себя равным среди равных, с которыми было интересно общаться, а вот «паркетные шаркуны» из высшего общества как-то даже увяли, поняв, что тут к чему, и осознавали, что их роль чисто декоративная, несмотря на то, что к ним сталлионградцы относились со всем уважением. Но когда вместо тебя на вопросы отвечает твой секретарь, а ты только важно надуваешь щеки...
Наконец, когда был сделан перерыв, чтобы «промочить горло», Селестия, наконец, задала вопрос, который уже давно её занимал: почему ни в одном из торговых договоров со Сталлионградом не фигурировали ДЕНЬГИ? Везде был натуральный обмен определенного количества единиц товара между договаривающимися сторонами. Грубо говоря, «ящик гвоздей на ящик фруктовых консервов», но ни разу как какая-то промежуточная единица не фигурировали ДЕНЬГИ ни в каком виде! Почему?
– В нашем обществе и экономике не используются деньги в вашем понимании. У нас планово-распределительная система, в которой основные потребности всех жителей обеспечивает государство из общественных фондов потребления, в которые идет продукт труда всего населения нашей Республики, – пояснил принцессе Солнца ситуацию Генеральный секретарь. – У нас нет бедных в вашем понимании или, наоборот, богатых, все необходимое для здоровой жизни, полноценной работы и отдыха каждый житель получает от государства. От рождения и до естественной смерти от старости.
– А что такое «социальные баллы», которые упоминаются постоянно в ваших новостях на радио? – уточнила Селестия, все еще не веря, что денег тут нет вообще, ни в каком виде.
– Эти баллы позволяют учитывать социальную полезность каждого гражданина, для учета производительной ценности труда используются «условные единицы» труда, которые для всех профессий подсчитываются по сложной, постоянно корректируемой системе коэффициентов, – улыбнулся Харитон Бронеус. – Если пони, помимо своей обычной работы, старается принести дополнительную пользу обществу тем или иным способом, он получает дополнительные баллы. Если он совершает что-то негативное для общества – пьянствует, ругается в общественных местах, устраивает скандалы в семье и с соседями, не говоря уже о драках, с него снимаются социальные баллы.
– Если баллов ниже определённой нормы – его права начинают ограничиваться, а если баллов, наоборот, много, то это дает привилегии. При высоком уровне социальных баллов их можно «потратить», например, на личный паровой катер, или завести ездового медведя – это если он не является необходимым по служебной или рабочей надобности. Ведь медведя нужно хорошо кормить, и ему требуется достаточно большое жилое помещение, в обычной квартире его не поселить, а значит, на нужды гражданина государство должно выделять дополнительные ресурсы, и для этого должны быть веские причины.
– В конце концов, у нас учтены все граждане, все производственные и транспортные мощности, производство, оборот и утилизация товаров народного потребления, – пояснил министр финансов. – И на основе этого учета мы можем в пределах допустимой погрешности планировать нашу экономику, используя современные электронные вычислительные машины и высокоэффективные математические алгоритмы.
– Значит, у рода Коинов был очень высокий уровень «социальных баллов», раз у них есть «Родовое Стойло», – сделала простой вывод Луна. – Баллы передаются по наследству?
– Нет, каждый сам зарабатывает свои баллы, либо теряет их, или тратит по своему осознанному выбору, – ответил Генеральный секретарь. – Все Коины своими делами не только заслужили свое положение во время войны с Сомброй и после, в самые тяжелые годы Республики, они продолжают подтверждать свой статус год за годом, поколение за поколением, в течение всех этих столетий, своей действительно великолепной службой обществу.
Селестия слегка удивлённо переглянулась со своей ночной сестрой, затем с ещё более потрясенными Кэйденс и Шайнингом, после чего перевела свой взгляд на «пони из высшего общества». Очень довольный премьер-министр Фэнси Пэнтс слегка ехидно улыбался, а вот остальные «зазнайки» как-то даже поблекли, боязливо съеживаясь под взглядом принцессы Солнца.
– А как ваша система работает на практике? – первым задал вопрос, как ни странно, Шайнинг Армор. – Вот, допустим, пони приходит в магазин, как он получает то, что ему нужно?
– У каждого взрослого пони есть идентификационная карта, – начал объяснять министр финансов Сталлионграда.
Достав из внутреннего кармана пиджака небольшой плоский прямоугольник достаточно жесткого картона, с блестящим скользким покрытием, он передал его посмотреть Шайнингу и остальным эквестрийцам. На одной стороне карточки был изображен цветной герб Сталлионграда, на другой была цветная же фотография, фамилия и имя, место и дата рождения, а также какой-то длинный буквенно-цифровой код. По верхней стороне карточки шла полоса с перфорацией в восемь рядов пробитых отверстий, образующих сложный узор, по нижней – широкая коричневая полоса.
– Эта карта содержит основные данные о гражданине, которые можно прочитать, а также его идентификационный код в системе учета, к которому привязана его запись в единой базе данных Сталлионграда. Это длинный номер из букв и цифр, уникальный для каждого пони. Когда пони приходит в магазин, то, взяв тележку, берет нужные ему продукты и предметы, после чего на кассе сотрудник магазина считывает номер с его карты – либо оптическим способом, по верхней части, либо магнитным считывателем – с нижней. После чего учитывает коды и количество взятых им товаров, это нужно для учета потребления продуктов и прочих ресурсов системой планирования, чтобы система могла учесть их движение и вовремя пополнить склад, отдав команду системе логистики и производства. И никакой платы за предметы народного потребления нет и быть не может. Данные из магазина автоматически передаются в вычислительный центр городской системы торговли предметами народного потребления и заносятся сначала в локальную базу данных, в режиме накопления, а потом два раза в сутки происходит передача накопленной информации в единую государственную базу данных. Информация многократно записывается в разных местах на случай сбоев и отказов, чтобы её можно было восстановить в любом случае, даже при полном разрушении какого-либо из вычислительных центров или даже нескольких.
Глотнув чаю из кружки и поправив пенсне, министр финансов продолжил:
– Информация о месте работы и занимаемой должности, месте прописки – там, где пони живет, записана на магнитной полосе, чтобы не переделывать карту при переезде. Точно так же, приходя на работу и уходя с неё, пони просто «прокатывает» свою карточку через считыватель на проходной. Это делается для учета его рабочего времени, по которому начисляются социальные баллы.
Также карточка используется при входе и выходе в общественном транспорте, чтобы система могла анализировать маршруты движения населения и где надо – добавить вагонов или увеличить частоту следования, а где, наоборот, трамваи ходят полупустыми – уменьшить. И оптимизировать интервалы следования транспорта, чтобы пони успевали по своим делам, но в то же время не гонять пустой подвижной состав.
– У жеребят тоже есть «идентификаторы», но в виде браслетов, чтобы их было труднее потерять, – улыбнулся Генеральный секретарь. – И они используются в основном для учета поездок на транспорте и посещения учебных заведений. Мы к этой системе пришли не сразу, только по мере развития системы планирования и учета, создания достаточно мощных вычислительных устройств и накопления оплаты. В самом начале у нас был обычный военный коммунизм, когда все без исключения работали за еду, чтобы обеспечить жеребятам не то что лучшее будущее, а просто возможность выжить. Постепенно система совершенствовалась и приняла современный вид. В том числе, пройдя этап использования наличных и безналичных денег как экономического инструмента. Но с нашими ограниченными ресурсами мы не могли себе позволить «играть в капитализм» и достаточно быстро от них отказались. Все равно планово-распределительная система у нас работала с самого начала войны с Сомброй, иначе было просто не выжить. Без учета, контроля и справедливого распределения всего того, что у нас тогда было.
– Если у вас нет денег, торговли, то откуда тогда магазины и кассы? – уточнила Селестия.
– «Магазины», «кассы», «торговля» и другие термины остались от тех времен, когда у нас было денежное обращение, они просто дань традиции, – пояснил министр финансов. – Точно так же, как и название моего министерства. «Магазин» – коротко и всем понятно, и звучит лучше, чем «пункт выдачи ресурсов», например. На самом деле, настоящей торговли у нас нет, хотя пони, конечно, могут меняться чем-то, что сделали в качестве развлечения, но это натуральный обмен. Наша «Госторговля» – это просто централизованная плановая система распределения ресурсов, а так же сбора и утилизации отслуживших свое. В «магазине» можно не только получить требуемое, но и принести то, что износилось или сломалось, чтобы предмет был переработан и вернулся в оборот ресурсов. Металл, стекло, бумага, все остальное идет в переработку для повторного использования.
– Теперь нам понятны ваши особенности заключения торговых договоров, вы мыслите не категориями стоимости товаров, а учитываете их необходимость, наличие ресурсов на их производство и транспортировку в нужном вам количестве, – задумчиво проговорила Луна. – Но я видела кобылок в красивой, явно пошитой на заказ одежде, и даже украшения, явно сделанные ювелиром по индивидуальным заказам. Как это сочетается с вашей плановой системой, оперирующей большими партиями товаров?
– У нас есть артели, кооперативы и кустари-одиночки, которые занимаются именно такими вот индивидуальными заказами, как пошив одежды по желанию гражданина и изготовление украшений, – пояснил министр финансов. – Это просто форма микро-предприятий с упрощенной структурой и названием из старых времен. Они включены в плановую систему и являются теми же самыми государственными служащими, просто работающими с малыми партиями товаров, либо по индивидуальным заказам, в тех случаях, когда организовывать массовое производство нет смысла.
– У нас с самого начала была создана система планирования и распределения ресурсов, – пояснил Генеральный секретарь. – Сначала для распределения продуктов питания из единого запаса среди населения и планирования восстановления жизненно важных объектов. Постепенно просто от планов, создаваемых на заседаниях Городского Совета, мы перешли к отдельному органу – Госплану, структура и функции которого постепенно расширялись и наращивались. И для нужд которого все время разрабатывались все более совершенные вычислительные машины, начиная от обычных бухгалтерских счет, потом – механических табуляторов, позднее – механических арифмометров.
– Одновременно с развитием вычислительной техники наши лучшие математики разрабатывали все более эффективные алгоритмы планирования и обработки информации, в том числе основанные на теории игр. Одновременно развивались способы хранения необходимой для работы Госплана информации. Начав с простых картотек, структура которых совершенствовалась, добавлялись возможности поиска по заданным признакам. Позднее, когда были освоены способы записи информации на машинных носителях и появились электронно-вычислительные машины – начали создаваться и совершенствоваться базы данных, где машина выполняла быстрый поиск и сортировку по заданным признакам.
– Часть тех запросов что в процессе переговоров были отправлены по телетайпу, исполняли вычислительные машины? – с интересом уточнил Фэнси Пэнтс.
– Не просто часть, а практически все. Мы используем для таких запросов «датаграммы», особым образом сформированные телеграммы со строго определенной структурой, которые могут легко обрабатывать вычислительные машины, – улыбнулся министр финансов. – Только в случае, когда запрос слишком сложен для машины – он передается живому оператору системы. Все-таки у нас нет настоящих систем искусственного интеллекта, а емкость накопителей информации и быстродействие вычислительных машин не так велики, как хотелось бы. Так что система совмещает работу живых специалистов Госплана и машин, которые выполняют роль помощников, совершающих типовые операции по обработке информации и справочной системы с быстрым доступом.
– У вас всё настолько тщательно распланировано, регламентировано, – заметила Кэйденс. – Но ведь жизнь так сложна! Разве можно всё на свете рассчитать и запланировать? Вот, например, жеребёнок получает кьютимарку. Разве можно заранее запланировать такое событие? Оно всегда происходит случайно!
– Кстати, Кэйденс подняла действительно интересную тему, – заметила Селестия. – Как у вас с этим, уважаемый Генеральный секретарь?
Бронеус улыбнулся:
– Предугадать и запланировать появление кьютимарки у жеребёнка действительно невозможно, – согласился Генсек. – Но каждый гражданин, тем более – каждый жеребёнок, для Сталлионграда – великая ценность. У нас есть Служба Кадров, и в ней – отдел профориентации. Служащие отдела плотно работают со школами, вместе со специалистами предприятий и организаций проводят выездные мероприятия, мастер-классы для школьников, на которых настоящие мастера своего дела рассказывают и показывают жеребятам приёмы своего мастерства и помогают сделать что-то самостоятельно. Довольно часто на таких занятиях один-два жеребёнка получают кьютимарки.
Но чаще жеребята получают кьютимарку всё же в домашних условиях, во время школьных занятий или на улице, в компании сверстников. В таких случаях сотрудник отдела профориентации беседует с самим жеребёнком, с его родителями, опрашивает свидетелей получения кьютимарки. Все детали события тщательно документируются и заносятся в базу данных. Это помогает в дальнейшем точнее выявить конкретное направление таланта каждого гражданина, после чего Служба Кадров принимает меры по его развитию, вплоть до составления индивидуальной программы обучения для конкретного жеребёнка. Многие из удивительных изобретений наших учёных были сделаны студентами высших учебных заведений и даже школьниками, занимавшимися по таким вот индивидуальным программам.
Принцессы переглянулись снова, Сталлионградская республика открылась перед ними новой удивительной стороной. Это надо было обдумать, и, пользуясь повисшей паузой, Шайнинг Армор задал вопрос, который его занимал уже достаточно долго.
– А что такое АЭС? – спросил принц-консорт. – Мы проезжали мимо пруда охлаждения этой электромагической станции. Но водохранилище слишком мало для типичной ГЭС, а труб котельной я не заметил.
– Атомная Энергетическая Станция, мы там получаем энергию из атомного ядра, используя для этого тяжелый металл торий-232, при определенных условиях его атомные ядра начинают распадаться, превращаясь в более легкие элементы с выделением большой энергии, которую мы преобразуем в электрическую, используя паротурбинный тепловой цикл, – пояснил Генеральный секретарь. – Это наша резервная энергетическая станция для питания города при авариях или иных перебоях в работе единой энергосистемы, а так же научно-экспериментальный объект.
– На самом деле мы планировали провести для вас познавательную экскурсию по многим нашим объектам инфраструктуры, но завтра, – пояснил Харитон Бронеус.
– Расскажите о том, что было после появления Снежного Занавеса, – неожиданно попросила Генсека принцесса Кэйденс. – Я понимаю что это было что-то страшное, но... нам надо знать. Чтобы понимать вас лучше.
– Это долгая и тяжелая история, она вас сильно расстроит, – вздохнул Генеральный секретарь. – Но вы правы, она позволит вам лучше понимать нас, как мы думаем, и почему мы так думаем, как мы стали теми, кем мы стали.
Посмотрев на Кэйденс, Генеральный секретарь по-доброму ей улыбнулся:
– Принцесса Кэйденс, может быть, вы хотите пообщаться с нашими жеребятами? Занятия в школе уже окончились, и сейчас они занимаются с наставниками в творческих кружках. У нас для них построены специальные «Дворцы детского творчества» с удобными мастерскими и аудиториями. Вам это будет интересней, чем то, что мы будем тут обсуждать дальше.
– О, спасибо! Я с удовольствием! – согласилась Кэйденс, переглянувшись с Селестией и Луной.
Бронеус вызвал по селектору сопровождающего для неё и Шайнинга Армора, после чего королевская чета Кристальной империи отправилась знакомиться с жеребятами.
Дождавшись, пока молодая принцесса уйдёт, Генеральный посмотрел на диархов Эквестрии и грустно вздохнул:
– Ей лучше не слушать то, что я буду рассказывать, это мы привыкли, что это часть нашей истории, а ей бы было совсем плохо.
– Мы понимаем, но все равно должны всё знать, – заговорила Луна. – Мы даже не представляли, что тут было, когда гнали Чёрную Армию от города.
– Нам очень помог отшельник-демикорн, по имени Вольфрам Инкалестер, он жил на границе наших территорий, что-то не поделив со своими. После того, как он взорвал штаб Чёрной Армии, вместе с самыми сильными магами и высшим командным составом, войска врага были дезорганизованы, и бои практически прекратились. А потом, через пару дней, и вы появились, погнав их прочь. Они бежали под вашими ударами, бросив лагерные палатки и обоз с припасами, потом мы всё это прибрали и использовали, но когда они отступали, какая-то гадина нанесла ответный удар по Республике. Заклятие «Огненного Дождя», причём не по разрушенному Сталлионграду, а по всем посёлкам, которые не были затронуты войной. Удар был нанесён ночью, когда все спали, что увеличило число жертв.
Генеральный секретарь не обвинял принцесс, что они «прискакали на всё готовое», и был искренне благодарен их помощи тысячелетней давности, но всё получалось именно так – погибшие в своих горах в боях с армией Сомбры демикорны и сталлионградцы сделали основную, самую тяжёлую и страшную работу, а Селестия с Луной во главе Эквестрийского экспедиционного корпуса добивали уже смертельно раненого зверя.
Глотнув чаю из своей кружки, чтобы промочить горло, Харитон продолжил свой грустный рассказ:
– В то время мы практически не строили из камня и кирпича. В Сталлионграде кирпичными было несколько купеческих особняков, мэрия с часами, мимо которых мы проезжали, один склад купцов, да несколько зданий заводов и мастерских. Все остальное было деревянным. Кстати, тогда у Коинов был небольшой особняк в городе, всего в один каменный и один деревянный этаж, он был полностью разрушен во время городских боев. Замок Белых Единорогов – подарок всего нашего народа их роду в честь признания их заслуг. Остальные посёлки, которые были не затронуты войной, были все деревянные. От удара заклятием начались сплошные пожары, вызвавшие образование так называемого «Огненного Шторма». Это явление, при котором восходящие потоки раскалённого воздуха от очень обширного пожара закручиваются в смерч, который начинает раздувать огонь. Температура в зоне горения достигает 1700 градусов и выше, как в кузнечном горне, горит всё – дерево, металл, стекло, даже глиняные кирпичи рассыпаются в пыль. Кроме того, огненный шторм высасывает воздух из подземных укрытий, в подвалах, как при обычном пожаре не отсидеться. В результате мы потеряли все оставшиеся поселения, всё деревянное жильё, все оставшиеся там припасы, а в разрушенный Сталлионград потянулись беженцы и раненые. Это не считая тех, кто погиб при пожаре.
Слушающие Генерального принцессы-аликорны переглянулись, представив себе пережитый сталлионградцами ужас.
– А потом появился Снежный Занавес, и пришла Первая Зима, – Харитон Бронеус прошёлся по залу совещаний, и было видно, что ему тоже тяжело рассказывать. – Выжившие утепляли сохранившиеся подвалы и копали землянки, обыскивали развалины, раскапывая завалы, чтобы собрать всё, что можно использовать. Все найденные полезные вещи, топливо и припасы сдавались на общий склад Городского Совета, после чего распределялись среди всех выживших пони и, в первую очередь, среди жеребят. Потому что если они умрут – будущего уже не будет, никакого. Брошенный армией Сомбры обоз и палатки из их лагеря тогда тоже подобрали, но этих припасов хватило ненадолго. У нас было очень много раненых и больных, вокруг города лес был уничтожен, и за дровами и строевым лесом приходилось ходить за несколько километров, а после тащить бревна волоком до города. Наши угольные шахты были в посёлке Антрацит, который сначала был разрушен Чёрной Армией, а после попал под Занавес.
Первая Зима была самой страшной, постоянный голод и холод, хлеб из муки, смешанной с опилками и размолотыми корневищами рогоза с тростником, пришлось баграми через проруби вытаскивать водоросли со дна и варить их, чтобы можно было съесть. Хорошо хоть, старожилы знали, как готовить отвар из еловой хвои, который давал самые необходимые витамины, но не сытость. Мы старались спасти всех, в первую очередь, конечно, жеребят, но после – всех. И... это самый тяжёлый и страшный эпизод. После Праздника Согревающего Очага старики, тяжело больные и раненые, искалеченные так, что не могли больше работать, втайне сговорились и, когда все спали, ушли в ночь, в пургу и холод, оставив тёплую одежду. Ушли, чтобы умереть, оставив жеребятам и тем, кто мог работать, лишний кусок хлеба, лишнюю ложку жидкой каши... С тех пор мы называем их «Ушедшие в Ночь».
Было видно, что даже Генеральному секретарю тяжело рассказывать, но, собравшись, он продолжил свой рассказ.
– Следующее лето наступило поздно, мы кое-как восстановили дома, посадили огороды и засеяли поля, но встал вопрос топлива. Лес «таял» просто с катастрофической скоростью, и возить его приходилось всё дальше. Шахты и рудники в горах мы потеряли, пришлось отправлять экспедиции на север для поиска полезных ископаемых. Они нашли уголь, хороший и очень много, но его надо было не только добыть, но и привезти в город. Мы разобрали ставшие ненужными железнодорожные пути, что шли к потерянным шахтам и в сторону Эквестрии, и стали строить дорогу к угольным копям. «Дорогу Жизни», потому что от неё зависело выживание всех оставшихся пони. Строили дорогу добровольцы, днём и ночью, при свете факелов, летом и зимой, отогревая мёрзлую землю кострами, спали в трофейных палатках, утепленных лапником, посменно и на скудном пайке. Но никто не отказывался и не сбегал, потому что на эту стройку шли сами, понимая что от неё зависит жизнь собственных жеребят.
«Дорога Жизни», это официальное название, «Дорога на Костях» – так её зовут в народе до сих пор. Потому что вдоль неё сотни безымянных могил, слишком многие умирали от холода, болезней и истощения. Но повторюсь – все строители были добровольцами, и никто не сбежал со стройки! Мы её построили за год, а пока её строили, навстречу стройке от угольных копей на телегах и санях везли уголь, который дальше уже везли по «железке» в город. И когда, наконец, в Сталлионград прибыл первый грузовой состав с углем, который тянул единственный на тот момент наш паровоз, который мы смогли восстановить – это был настоящий праздник. Теперь, имея массовые и быстрые поставки угля, стало намного легче.
– Основной проблемой стала снова еда. Лето оказалось коротким и холодным, мало что успело вырасти. Но отчасти помогли лесные ягоды и грибы, даже мох, водоросли. Мы научились ловить и готовить рыбу. Куры и коровы войну не пережили, все оставшиеся погибли во время удара по нашим тылам, нам пришлось искать новые источники жиров. И учиться выращивать грибы, круглый год. Потому мы стали осваивать изготовление стекла и главное – электрическое освещение. Сначала это были «дуговые лампы Эппл». К сожалению, не сохранилось полное имя изобретателя, придумавшего, как зажечь дугу между двумя электродами, которая давала яркий свет. После мы освоили электровакуумные и люминисцентные газоразрядные лампы. И, помня удар Огненного Дождя, никогда больше не строили из дерева. Только камень, металл, кирпич, бетон, иногда черепица. И даже внутри строим так, чтобы пожар в одном помещении не мог распространиться дальше.
– Да, у нас развитая инфраструктура, но мы её строили сотни лет, просто делая один раз и на века, чтобы как можно реже ремонтировать, чтобы ресурсы тратить не на постоянные ремонты, а на другие нужды, – пояснил министр финансов. – И нам приходилось много тратить на оборону. Мы не знали, что и как там за Занавесом, были вынуждены учитывать возможность победы Сомбры. Что даже если он давно сдох, его последователи могут быть такими же гадами, только ещё более сильными, учтя опыт боев с нами и демикорнами. Что их армия будет равна по возможностям нашей, а может и будет превосходить.
Диархи Эквестрии грустно переглядывались между собой, они даже и представить не могли, что было тут, через какие испытания прошли эти пони, которые не только выжили, но и достигли очень многого, по многим пунктам опередив Эквестрию. И стал понятен их «милитаризм», они жили тысячу лет под постоянной угрозой начала новой войны, ещё более страшной, чем первая, после которой предки этих пони едва выжили.
Молчание прервал один из «пони из высшего общества», непонятно какая муха и куда его укусила, но после его слов...
– Вы так привыкли жертвовать своими жизнями ради абстрактного «общего блага», что даже своего пони, управляющего вашим летающим разведчиком не пожалели, взорвав его над Эквестрией! – запальчиво произнес он. – Мы куда больше бережём свои жизни, и не послали бы своих пегасов верхом на бомбе куда-то ради любых «интересов государства»!
Вытаращившиеся в глубоком шоке от его слов принцессы-аликорны повернулись к «говоруну» и посмотрели на него так, что даже самому тупому стало понятно – его карьера только что с позором закончилась. И больше никогда в жизни его не подпустят ни к каким государственным должностям, а может и всю его родню – тоже.
– Мы приносим глубочайшие извинения за слова этого глупца! – Принцесса Луна опередила свою сестру буквально на пол секунды, выступая вперёд.
Генеральный секретарь, сморщившийся от слов «родовитого дурачка» будто съев лимон, только махнул копытом:
– Извинения приняты, глубокоуважаемая принцесса Луна. Это на самом деле больная тема, которую он затронул. И я обязан внести ясность по этому вопросу.
Отдав пару распоряжений по телефону, он достал с полки старую картонную папку и положил её на стол, на обложке выцветшими чернилами было написано – «Результаты эксгумации и экспертизы останков участников боевых действий и жертв Чёрной Армии». Открыв папку, он передал её для ознакомления эквестрийцам. Внутри были фотографии, много фотографий, и исписанные быстрым медицинским почерком листы с результатами экспертизы. Страшные свидетельства минувшей войны – не просто случайные жертвы боев, нет, большинство попавших в плен к солдатам Сомбры были убиты, перед тем пережив жестокие пытки. Причём не только пленные воины Сталлионграда, но даже больше потерь понесло мирное население. И рабы, бывшие в обозе Чёрной Армии – тоже. Правда, те, кто вёл расследование, не скрывали, что и большинство солдат Сомбры сами были рабами, чью волю подавляли и искажали разум либо зачарованные особым образом доспехи, покрытые колдовскими символами, либо рабские ошейники с кристаллами, несущими заклятия аналогичного действия.
– У нас были вполне законные основания бояться попадания в плен наших разведчиков, – пояснил Генеральный секретарь. – Когда кого-то начинают пытать маги – говорить начнёт кто угодно, даже самый сильный и стойкий. Не от боли – так от того, что будет подавлена его воля и изменен его разум. Но мы не взрывали нашего пилота, когда у его самолета загорелся двигатель, он это сделал сам, по своему выбору. И я вам это докажу. Идёмте!
Эквестрийцам ничего не оставалось, как молча пойти за Генеральным и, погрузившись в его мотовагон, отправиться за город. Поездка выдалась долгой и молчаливой, и, хотя Харитон Бронеус никак не показывал, что его задели упреки «родовитого дурачка», но, тем не менее, это чувствовалось. Конечным маршрутом мотовагона оказалась какая-то большая, огороженная колючей проволокой со сторожевыми вышками территория, где возвышалась похожая на маяк кирпичная башня с большим остеклением сверху, приземистые полукруглые ангары, жилые и технические здания, а вдаль уходила широкая, выложенная бетонными плитами дорога. Переговорив с подошедшим пожилым пони в пальто и шляпе, к которому Генсек обращался по должности – Главный Конструктор, делегаты прошли в один из ангаров, где увидели тот самый «летающий разведчик». Только целый, а не в виде обгорелых и искореженных обломков. Стройная и на самом деле большая тонкокрылая летающая машина из серебристого металла, чем-то похожая на «летающего шпиона» странного «дракона», но даже на вид он выглядел проще.
Пояснения сёстрам-аликорнам и остальным гостям давал сам Главный конструктор:
– Перед вами высотный фоторазведчик модели Е-17, это уже 17-е поколение летающих машин тяжелее воздуха, мы называем их – самолёты. Два турбореактивных двигателя на синтетическом жидком топливе, штатная высота полёта – 17 тысяч метров, максимальная – 21 тысяча, крейсерская скорость на 70% мощности двигателей – 705 километров в час, максимальная, 810. Время полёта на рабочей высоте и скорости – до 8 часов по запасу топлива. Может продолжать полёт при отказе одного двигателя, сбросив целевую нагрузку, при пожаре можно задействовать систему пожаротушения, но, к сожалению, она не всегда эффективна. Легкие алюминиевые, титановые и магниевые сплавы, очень горючее жидкое топливо и раздувающий огонь напор воздушного потока – начинает гореть сама конструкция...
Целевая нагрузка – длиннофокусный широкоформатный автоматический фотоаппарат с дистанционным управлением, отснятая кассета с фотопленкой автоматически загружается в бронированный и стойкий к пожару отсек, после чего фотоаппаратура может быть сброшена для облегчения самолета. Также самолет оснащен системой радиомагической разведки, которая автоматически записывает все радиопереговоры по трассе полёта, параметры источников магии, характеристики излучения облучающих самолёт радиолокационных средств обнаружения и магических импульсов. Комплекс способен предупредить пилота, если радиолокатор переключился в режим наведения, либо магическое сканирование перешло в режим прицеливания для нанесения удара. Все данные автоматически пишутся на магнитную ленту спецмагнитофона.
– Пилот управляет машиной один, есть гироскопический курсовой автопилот, позволяющий удерживать курс, скорость и высоту, но он недостаточно эффективен в сложных условиях. На самом деле, им безопасно пользоваться только при идеальной погоде. Сам пилот одет в высотный скафандр оранжевого цвета, обеспечивающий нормальные условия давления и температуры на большой высоте, яркая окраска облегчает поиск и спасение при покидании машины с парашютом.
Главный конструктор пригласил гостей вместе с Бронеусом к столам, на которых было разложено незнакомое снаряжение, только такой же лётный планшет и ярко-оранжевый костюм с массивным шлемом и гофрированными гибкими шлангами напоминали те вещи и обрывки ткани, что нашли пегасы, когда пытались обнаружить тело пилота.
– В случае аварийной ситуации на большой высоте пилот переводит самолёт в пологое снижение, отсоединяет скафандр от бортовых систем, переводя на питание от аварийного баллона, и, сбросив пиропатронами колпак кабины, выпрыгивает из неё с парашютом. После посадки автоматически включается аварийный маяк. У пилота есть надувная резиновая лодка на случай посадки на воду, дымовые шашки, сигнальные ракеты, аварийный рацион на неделю, лекарства и перевязочные пакеты, нож, топорик, фонарик и крупнокалиберный пистолет для самообороны от хищных зверей. Купол парашюта и стропы можно использовать для постройки палатки. Мы сделали всё, чтобы в случае аварии у пилота были шансы спастись.
По понятным причинам мы не могли допустить, чтобы при крушении на чужой территории наш разведчик попал к противнику в достаточно целом виде для изучения. Потому в конструкцию были встроены заряды самоликвидации, гарантирующие разрушение самой важной аппаратуры. Самоликвидатор может быть приведён в действие ровно в двух случаях – при ударе упавшего самолета о землю, достаточно сильном, чтобы гарантировать гибель пилота, либо – изнутри кабины. Для этого нужно повернуть две рукоятки и набрать на приборной панели код, который знает только пилот.
Свои слова Главный Конструктор пояснял не только плакатами со схемами самолета, но и на самой машине, на которой были открыты технологические лючки и фонарь кабины пилота. Туда можно было заглянуть, поднявшись по трапам на колесиках, стоящих с обеих бортов самолёта.
– Дистанционно самоликвидатор в действие приведён быть не может, он чисто механический, не соединен с электрическими цепями самолёта и системой радиосвязи по соображениям надёжности. На земле и в учебных вылетах над своей территорией в механизм вставлены три предохранительные чеки, полностью исключающие его случайное срабатывание.
Главный конструктор, сделав паузу, промочил горло из графина с остывшим чаем и устало посмотрел на эквестрийцев:
– Мы послали тогда три разведчика, все, что были готовы к вылету. Один разбился при проходе Занавеса – переломилось крыло, и машина врезалась в склон горы, пилот погиб. Двое уцелевших машин продолжили выполнение задачи. У ведущего над Эквестрией разрушился и загорелся двигатель, после чего он САМ задействовал самоликвидатор. Мы даже не знали об этом, пока второй самолет не вернулся. Они исполняли свой долг с честью и до конца, мы чтим их память. Как и всех, кто погиб до них, уча летать наши крылатые машины. Они знали, на что шли, все пилоты – добровольцы. И мы никогда ничего от них не скрывали. Я помню их всех и буду помнить до самой своей смерти.
Закончив свои объяснения, Главный Конструктор одел шляпу и молча ушел, не прощаясь, хотя и было видно, что эта лекция далась достаточно тяжело, разбередив душу. Харитон Бронеус тоже ничего не стал говорить и молча повёл делегацию на выход, после чего сопроводил их до Замка Белых Единорогов, только на прощание сказал Селестии простую фразу, от которой она вздрогнула:
– Мы не такие чудовища, как вы о нас думаете.
Принцессе Солнца нечего было ответить, из-за одного «болтливого родовитого дурака» переговоры могли быть сорваны, и хорошо, что при этом не было Кэйденс. Сталлионградцам было больно вспоминать своё страшное прошлое, которое они пережили, а не читали на страницах книги, а тут ещё и кое-кто распустил язык... Оставалось надеяться, что до завтра сталлионградцы успокоятся, и дальше переговоры пойдут снова в позитивном ключе.
К выходу из здания Верховного Совета Республики подали специальный мотовагон из трамвайного парка. Шайнинг Армор и Кэйденс в сопровождении прикомандированного к ним в качестве сопровождающего сталлионградского чиновника из Службы Кадров около получаса ехали по городу, пока их вагон не остановился перед красивым трёхэтажным зданием, светло-серым, с белыми полуколоннами, украшающими фасад.
– Это наш Дворец пионеров, – с гордостью пояснил сопровождающий. – Пожалуйста, предупредите меня примерно за полчаса до окончания визита, чтобы я вызвал для вас мотовагон. Он не может ожидать нас, стоя здесь на рельсах.
– Чей дворец? – переспросила Кэйденс.
– Пионеров. У нас есть общественная организация для жеребят, организующая их досуг вне школы и помогающая развивать их таланты и особые умения. Жеребят принимают в неё в возрасте 9-10 лет, они получают звание "пионер" и алый галстук, как символ принадлежности к пионерскому движению.
– Гм... Интересно, – заметил Шайнинг Армор.
У главного входа их встретил директор Дворца пионеров, уже пожилой земной пони. Он провёл гостей во внутренний двор, где их уже ждали жеребята, выстроившиеся вдоль одной из сторон двора. Все они были в галстуках алого цвета. Кэйденс отметила, что большинство жеребят составляли земные пони. Единорогов и пегасов было совсем немного. Жеребята дисциплинированно ждали, переминаясь с ноги на ногу.
– Мы собрались здесь сегодня, чтобы приветствовать наших дорогих гостей из Кристальной Империи, принцессу Ми Аморе Каденза и принца Шайнинга Армора, – торжественно объявил директор. – Время у наших гостей ограничено, поэтому давайте не будем их задерживать, а сразу покажем им всё самое интересное.
Он махнул передней ногой, и строй жеребят рассыпался. Кэйденс и Шайнинга тут же закружил вихрь непередаваемой милоты. Толпа жеребят подхватила гостей и почти понесла по всем достопримечательностям Дворца.
Интересного оказалось очень много. На первом этаже гостям с гордостью показали судомодельную лабораторию с настоящим бассейном-аквадромом, в котором испытывали построенные модели кораблей. Здесь же располагались машиностроительная лаборатория, типография, лаборатория рельсового транспорта, лаборатория механической игрушки, лаборатория электронных вычислительных машин и центр архитектурного и ландшафтного дизайна.
Кэйденс и Шайнинг провели больше всего времени именно в последних двух отделениях, но заинтересовало их вообще всё.
Второй этаж занимали авиамодельная лаборатория, очень заинтересовавшая Шайнинга Армора. Здесь делали как действующие модели дирижаблей, так и самолётов, геликоптеров, которые здесь назывались «вертолётами», и ещё похожих на них аппаратов с забавным названием «автожир». Рядом располагалась не менее интересная лаборатория ракетного моделизма. Здесь жеребята строили летающие модели ракет, с настоящими ракетными двигателями на твёрдом топливе.
– Двигатели для моделей централизованно выпускает НПО «Лазурь», крупнейший сталлионградский химкомбинат, – с гордостью сообщил сопровождавший их чиновник.
– Да-а, впечатляет, – Шайнинг Армор внимательно изучал все представленные образцы жеребячьего творчества, тогда как Кэйденс только крутила головой, не зная, куда смотреть – настолько всё вокруг выглядело интересно. – А родители как-то оплачивают расходные материалы, труд учителей и наставников-инструкторов, аренду помещения? – поинтересовался принц-консорт.
– Дворец пионеров находится на полном гособеспечении, все занятия для жеребят здесь бесплатные, – с нескрываемой гордостью ответил чиновник. – Жеребята – это будущее Республики. Для них общество предоставляет всё самое лучшее.
Из ракетной лаборатории гостей повели в лабораторию радиоэлектроники. В ней было несколько отделов: радиосвязи, радиопеленгации, отдел радионавигационных систем, отдел радиолокации.
– Жеребят, занимающихся радиоделом в нашей лаборатории, как правило, в Сталлионградский институт радиоэлектроники принимают без экзаменов, – рассказал гостям донельзя довольный успехами воспитанников директор. – В Вооружённых Силах наших радиомастеров тоже очень ценят. Были случаи, когда жеребчики первого года службы, занимавшиеся ранее в нашей радиолаборатории, чинили вышедшие из строя радиолокаторы быстрее, чем армейские специалисты.
Рядом с радиолабораторией располагалась ещё более интересная лаборатория робототехники, где жеребята собирали настоящих механических пони и различные машины, работающие самостоятельно, по заданной программе.
На третьем этаже располагался большой выставочный зал, где были собраны работы воспитанников прошлых лет.
– На самом деле, здесь представлено далеко не всё, – сообщил директор. – В кладовых и запасниках хранится много больше, экспозиция ежемесячно обновляется.
По соседству размещались актовый зал, где, как объяснил директор, проводились все торжественные мероприятия, оранжерея с гидропонным оборудованием, где выращивали, главным образом, овощи, яблони и ягодные деревца – сливу и вишню.
– С фруктами нам очень не повезло, – пояснил директор. – В блокаду случайно уцелели только несколько саженцев яблонь, слив и вишен. В нашем климате они могут расти только в теплицах и оранжереях, потому оранжерейной тематике мы уделяем большое внимание.
Также тут располагались фотолаборатория и телевизионный центр. Как оказалось, в Сталлионграде был специальный телеканал для жеребят. Утром и днём на нём показывали учебные фильмы и передачи, в рамках программы школьного обучения. На каждом уроке жеребята централизованно смотрели 10-15-минутные фильмы. Телевизионный сигнал передавался в школы по кабелю, а для эфирного вещания детский телеканал Сталлионградского телевидения получил собственную антенну на телебашне. Вечером на детском телеканале показывали фильмы для жеребят, мультфильмы, а также передачи и фильмы, сделанные самими жеребятами, в этом самом телецентре.
– Это потрясающе, – не скрывая изумления, заявила принцесса Кэйденс. – У вас великолепно поставлена работа с жеребятами. Я бы хотела организовать что-то подобное у нас, в Кристальной Империи. Особенно ваш телецентр, это что-то восхитительное. Я бы отдала для телецентра одно из помещений на верхних этажах Кристального дворца.
Гостей провожали всей толпой. Кэйденс и Шайнинг пробыли с жеребятами несколько часов, и ещё минут пятнадцать не могли расстаться, беседуя на пороге, в ожидании мотовагона, который, разумеется, в суматохе забыли вызвать. Из Дворца пионеров гости поехали сразу в Замок Белых Единорогов, так как день уже подходил к концу.
– Итак, что вы обо всём этом думаете? – спросила принцесса Селестия. – Прежде всего, об этом существе, которое назвалось «драконом», и о летающем механизме-разведчике?
– Вы заметили, как он был одет? – спросила Кэйденс. – У него под плащом множество сумочек и креплений для чего-то, как у бывалого путешественника. Похоже, что он летает так же, как грифоны, только на силе своих крыльев, без применения магии. При этом крылья у него имеют очень большой размах. На таких крыльях он может планировать очень долго и далеко, и, возможно, даже нести на спине немалый груз... или всадника.
– Отличная наблюдательность, Кэй, – похвалила Селестия. – Я пришла примерно к таким же выводам. На его сбруе не хватает только седла или лежанки для пассажира.
– Они не отсюда, – с уверенностью произнесла принцесса Луна. – Не с Эквуса. Это – порождения иного мира.
– И при том – мира намного более жестокого, – добавил Шайнинг Армор.
Кэйденс вся передёрнулась от его слов, как будто её охватило порывом холодного ветра.
– В их мире явно идёт война, долгая и беспощадная, – продолжил принц-консорт. – Этот механизм... нам повезло, что это был всего лишь разведчик. Он мог нести и боевой заряд. Представьте себе тысячи таких, падающих, к примеру, на Кантерлот. Недавнее вторжение чейнджлингов показалось бы нам невинной забавой. Ваша идея с сетчатым куполом, безусловно, хороша, но и она не решает проблему полностью. При тех возможностях массового производства, которые явно следуют из конструкции этого летающего артефакта, противник может просто задавить нас числом. При том, что мы не знаем о них ничего и никак не сможем ответить.
– Сила аликорна, пусть даже повелевающего Солнцем, должна быть куда-то направлена, – согласилась принцесса Селестия.
– Тётушка, но ведь вы можете направить лучи Солнца куда угодно? – спросила Кэйденс. – У нас есть преимущество – мы можем управлять погодой. Вы можете поднять Солнце в любое время, даже ночью...
– Не совсем так, но я знаю, как обеспечить солнечный свет в ночное время, – подтвердила Селестия. – Что ты хочешь предложить, Кэй?
– Сталлионградцы очень обеспокоены этим артефактом, и мы можем этим воспользоваться, – пояснила Кэйденс. – Надо предложить им объединить усилия их учёных, специалистов Стэйблриджа и MIT, а также Кристальной империи, и разработать общую, единую систему защиты всего континента от нападения с воздуха.
– Но как? – удивилась Селестия. – Как ты предлагаешь защищаться от этих артефактов?
– Они летают быстро, но не быстрее света, – ответила Кэйденс. – У них на носу большая линза, значит, они видят то, что внизу. Если они наводятся на цель оптическим способом, каким-то магическим аналогом зрения, возможно, его можно обмануть иллюзией или ослепить концентрированным лучом солнечного света, отражённым зеркалами.
– Концентрированным лучом можно даже их сжечь, или обрезать крылья, – подсказала принцесса Луна. – Если сфокусировать луч на цели. Но это очень сложно, они быстро перемещаются.
– У сталлионградцев есть счётные машины, умеющие очень быстро считать, – продолжила Кэйденс. – У Эквестрии – управление Солнцем и погодой, а также создание магических иллюзий. В Кристальной живут лучшие мастера по выращиванию кристальных линз и зеркал. Если мы сможем разобраться, как Кристальное сердце генерирует погодный купол над городом, возможно, мы сможем воспроизвести его, прикрыв наши города от нападения с воздуха.
Вместе, объединив усилия Эквестрии, Сталлионграда и Кристальной, мы сможем разработать систему противовоздушной обороны, при помощи линз и зеркал фокусирующую лучи Солнца на любом летающем объекте и сжигающую его. Либо хотя бы ослепляющую.
– Отличная идея, Кэй, – улыбнулась Селестия. – Я немедленно пошлю распоряжение в Стэйблридж и в MIT, чтобы начинали работы по созданию зеркально-линзового устройства, и предложу Генеральному секретарю совместный проект защитной системы.
– Но вся эта штука не будет работать ночью, – возразила Луна. – Сестра, я понимаю, что ты в любой момент можешь наколдовать на орбите магический щит, отражающий свет Солнца, но что, если с тобой что-то случится? Например, тебя ранят или отравят, и ты не сможешь сосредоточиться.
– Такое возможно, – согласилась Селестия. – Поэтому мы предложим сталлионградцам создать систему, не зависящую от моих способностей. Мы выведем на орбиту вокруг Эквуса орбитальное зеркало. В мирное время оно будет освещать Сталлионград, давая республике дополнительный солнечный свет. Чтобы ему не мешали тучи, мы сформируем для Сталлионграда отдельную погодную команду – у сталлионградцев мало пегасов, и они, как я заметила, плохо управляются с погодой, вероятно, из-за влияния Снежного Занавеса, вносящего беспорядок в движение воздушных масс. В случае нападения зеркало на орбите сфокусируется на наземном приёмном зеркале, посылая на него свет Солнца, а уже с него свет будет отражаться на боевые солнечные излучатели.
– Орбитальное зеркало? Но как? – удивилась Кэйденс. – Как мы отправим его на орбиту?
– Мы просто телепортируем его туда, – ответила Селестия. – А затем, уже в безвоздушном пространстве, разогнать его до орбитальной скорости при помощи ракет будет несколько легче, чем делать это с поверхности Эквуса. Конечно, это потребует значительных исследований и капиталовложений.
– А что насчёт этого «дракона»? – спросил Шайнинг Армор. – Мне кажется, имеет смысл дать указание Королевской Службе Информации проследить за ним и его подругой, издали, не вступая в контакт. Выяснить, где он бывал, с кем ещё контактировал, кроме комиссара Блэкрока...
– Это будет разумно, – согласилась Луна. – Я подготовлю такое распоряжение.