Мир Сио: Новое Карамельное Приключение (переписанное)
Глава 7, в которой Бон-Бон строит подлые планы и встречает тираннозавра
Проснулась Бон-Бон от холода. Пошарив в темноте ногой, одеяла на себе она не обнаружила – то было намотанное на что-то большое и рогатое, лежащее чуть в стороне от пони. Спросони пожаловавшись на лирину жадность, Бон-Бон ухватила зубами край пододеяльника, и дернула на себя. Одеяло не поддалось. Зато, "Лира", открыв один глаз, выпростала из-под одеяла крыло, и сгребла перепугавшуюся земнопони под свой теплый бок. На этом Бон-Бон вспомнила где, с кем и почему она. А, так как, ни с одним из этих пунктов бежевая поняша ничего поделать не могла, то благоразумно отдалась во власть Морфея. На чем и сказочке конец, а кто слушал — молодец.
— Варвары! — безапиляционно заявила Бон-Бон, раскочегаривая электрический калорифер.
Увы для бежевой поняши, сказочка, как выяснилось, тоже не всегда быстро сказывается.
— Почему же? — удивилась Клюква, на полу единственной (хоть и большой, хоть и разделенной сдвижными перегородками) комнаты сортирующая покупки: четыре огромных пластиковых канистры дистиллированной воды, пара "баллонов" воды газированной, гора упаковок влажных гигиенических салфеток, пара блоков шоколадных батончиков, порция вегетарианских суши для Бон-Бон и порция более-менее традиционных суши для себя.
— Центрального отопления нет! Вода только холодная! И та без запаха!.. Ну, наконец-то!.. — земная пони с неподдельной нежностью обняла включившийся нагревательный прибор, — И крупогрейку у них не-пойми-как включать...
— Она на голосовом управлении. Как и все тут, — непонимающе хмыкнула аликорна, раскладывая на специальном низеньком столике завтрак двух пони.
— Я же говорю, варвары! — обиженно фыркнула в сторону двери санузла настрадавшаяся во время утреннего туалета Бон-Бон. После чего еще крепче прижала к себе калорифер, — Одна ты хорошая, крупогреечка. Я без тебя чуть ночью не околела. Одним одеяльцем спаслась...
— Ну, конечно, а мое крыло и мой бок не в счет, — фыркнула Клюква. А затем, приглашая бежевую поняшку к столу, добавила, — Запивать только водой. Я весь ассортимент обшарила — чая ни в марте, ни по доставке нет. Знаю, что что-то не так делаю, но где у них напитки искать я ума не приложу.
— Дикари!.. Чая для двух маленьких пони пожалели! А еще "Чайный Гигаполис"! — снова обиженно фыркнула Бон-Бон, и, оставив калорифер в покое, уселась завтракать.
Завтрак начался с конфуза: из столовых приборов имелись палочки (человеческие) и большие глубокие ложки (тоже человеческие). Понячьего прибора Клюква не купила. Так что, первую минуту Бон-Бон сидела в замешательстве, придумывая то, чем можно заменить отсутствующий столовый прибор. Аликорна же в это время кинетическим полем открыла баночки со специями и вывалила их содержимое на плотные ряды рыбно-рисовых бочонков. После чего, отбросив все приличия, наклонилась к своей порции, и принялась языком "пылесосить" коробку, за раз слизывая по одному-два ролла. Глядя на это свинство, Бон-Бон пришла к закономерной мысли "Перед кем я тут марку держу?", и последовала примеру Клюквы.
После завтрака Бон-Бон, вытащив из запасов аликорны кусочек соли-лизунца, устроилась за планшетом составлять план действий на сегодня. Клюква же была отправлена на поиск чая, столовых приборов, теплого одеяла и всяких других мелочей, необходимых любой современной путешественнице для нормальной жизни.
Попивая газированную воду и полизывая соль, бежевая разведчицы первым делом проверила почту некоей "Свити Дропс Гонзалес", за которую теперь приходилось себя выдавать. Там ожидаемо, но, все равно, приятно лежал документ из родной конторы – свежесобранное досье на упомянутого агентом Моури сотрудника "Сахары" Феррета Ци. Правда, сведения были довольно куцыми. Имелось фото жеребца-единорога рыжей масти и необычного сложения с кьютимаркой в виде настороженной ласки. Согласно данным информационного отдела, этот Феррет был пони от "Хасбро", но авторской работы неизвестной биомастерской из Азиатской, начавший жизнь годовалым жеребенком 34 года назад. Впрочем, эти сведения ставили под сомнения сами коллеги Бон-Бон: с их слов, в официальных данных единорога имелось много несоответствий, характерных для незаконной смены документов после Хартии. В общем, истинная личность Феррета была делом темным. Единственное, что можно было сказать о нем достоверно это то, что ни с Микки Маусом, ни с "Синтезисом" он никогда связан не был, а в "Sahara Therapeuthics" его истинная роль была куда весомей официального менеджмента в отделе инноваций. На что указывал и анализ его налоговых деклараций: слишком жирно единорог живет для менеджера отдела. Большего выяснить не удалось – объект наблюдений обладает похвальным недоверием к сети и компьютерам, а потому личных электронных записей почти не имеет.
Что касается информации о повседневной жизни подозрительного синтета, то тут "товариществу" удалось накопать гораздо больше полезного. В Азиатской Феррет жил на съемной квартире (хотя, финансы позволяли обзавестись собственным жильем) в некоем подобии гетто для четвероногих синтетов иностранных марок (видимо, так было проще решать бытовые вопросы – информацию получили через коммунальные записи). Женат не был, в неофициальном браке тоже не замечен, но, как и следовало ожидать, в личной жизни отметился большим числом непродолжительных романов с большим числом самых разнообразных кобылиц (их сетевая болтовня оказалась очень кстати в плане сбора данных). Детей тоже не имел – репродуктивные права у него были сильно так себе. Впрочем, ничего удивительного для авторского синтета. Также, Феррет совершал регулярные (и предсказуемые) походы в развлекательный комплекс "Парк Мелового Периода", где особенно много времени тратил в секции зауропод. Вместе с многочисленными чеками из книжных магазинов о покупке специализированной литературы и наличие профиля на форуме Национального Палеонтологического Музея (заведения старомодного, но очень серьезного), это давало основание предположить, что палеонтология – хобби единорога, на которое тот очень основательно подсел.
Также, к досье было прикреплено письмо от Моури, где главарь наемников предлагал Бон-Бон "присмотреться к рогатому, как одна кошка к другой". На что бежевая пони раздраженно фыркнула: она и так собиралась именно этим заняться (а косолапый со своими "шутками" о кошках уже надоел!).
В целом, по окончанию разбора почты, пони изрядно призадумалась над тем, как бы подкатить к этому странному единорогу. А в том, что делать это нужно Бон-Бон не сомневалась – раз уж инопланетяне тяготели к себе подобным, то через кого же еще им налаживать контакты с руководством "Сахары"? К тому же, вряд ли первый агент "товарищества" просто так заподозрил Феррета в связях с Поставщиками. Поговорить бы с этим человеком Моури… Но хотеть не вредно.
Первой идеей, пришедшей в голову Бон-Бон была старая как мир схема, которую люди проворачивали задолго до появления самой концепции синтетов. Но, трезво оценив собственные внешние данные, бежевая шпионка вполне логично решила, что ей соблазнить такого-то жеребца не светит ровным счетом ни шиша. Зато под копытом была Клюква, которая, на взгляд Бон-Бон, кобыльей красотой была не обделена. К тому же, практически у всех пони от "Хасбро" имелось встроенное в рамках базовой программы особенное отношение к аликорнам (Бон-Бон очень надеялась, что неизвестные азиаты поленились, и оставили Феррету "эквестрийскую" программу, а не написали нечто с ноля). Впрочем, снова прикинув полученные от "товарищества" данные (отчет о доходах Феррета) к статям красной аликорны, конфетная пони пришла к выводу, что в таком виде план слабоват. А потому, решила присовокупить к молестным чарам еще и вероятную гикнутость рогатого жеребца. Но это уже требовало подготовки. Так как, и о палеонтологии, и о "Парке Мелового Периода" Бон-Бон имела самые смутные представления. В общем, бежевая лазутчица углубилась в изучение сайта парка развлечений и штудии энциклопедий для самых маленьких, повествующих о вымерших ящерах.
Через несколько часов из похода в город вернулась Клюква, притащив с собой не только то, что заказывала Бон-Бон, но и кое-что сверх этого. А именно: 1) два флакона жидких блесток для шерсти ("Морская Луна, ограниченная серия"), 2) какую-то подозрительную фигню в невзрачной упаковке, 3) комнатный термоядерный котел марки "Медвед", 4) бутылку уксусной эссенции, и 5) понячью штангу с набором "блинов" к ней. На возмущения же земнопони покупкой такой прорвы совершенно ненужного хлама Клюква ответила, что всегда о нем мечтала. Бон-Бон, еще немного поворчав для порядка, и покорив Клюкву тем, что та аликорна и должна соответствовать, вернулась к чтиву про динозавров. Фабиева же дочка занялась заваркой свежекупленного чая.
Еще через полчаса чай был готов (отличный чай! наконец-то, азиаты начали оправдывать ожидания Бон-Бон), и пони уселись за трапезу.
— Клюква, ты как на жеребцов смотришь? – как бы между делом поинтересовалась Бон-Бон.
— Как? Ну, как все, глазами, — удивилась аликорна. После чего сообразила, и запунцовела (ну, не краснеть же и так красной пони?), — Если ты об этом, то они мне нравятся. Я не шаловливка!
— Это хорошо. Надеюсь, ты еще и не из тех помешанных, что берегут себя для крылорогого принца, — Бон-Бон высветила на экране планшета фотографию Феррета, и пододвинула устройство аликорне, — Как тебе жеребчик?
— Красивый, — теперь у Клюквы уже и крылья расправились, — Конфетка, а чего вы хотите?..
— На "ты". Мне так привычнее и спокойнее, — перебила аликорну Бон-Бон, — Предлагаю я следующее: ты подкатываешь к этому жеребцу, и кувыркаешься с ним столько, сколько захочешь. А я, на правах твоей подруги, получаю доступ к его ушам и языку. Есть наводка, что этот Феррет может знать о делишках Поставщиков.
— Это, как-то… подло, — аликорна скривилась, но через секунду согласно кивнула, — Нет, у меня нет никаких предубеждений против свободной любви или мимолетных романов. Я согласна поучаствовать в ва… твоем плане.
— Ох, и вляпалась же я… и ты. Моури, конспиратор ты дискордов, некого было в напарницы дать, кроме этой зеленой зелени?! — Бон-Бон недовольно фыркнула в сторону. После чего обратилась уже к Клюкве, — Не бери на свой счет. Просто, злюсь на этого хитрожопого говнюка. Ладно, допиваем чай, и переходим к практической части того, что я запланировала для нас на сегодня.
Сконфузившаяся аликорна молча кивнула, и поспешила вернуться к ароматному напитку и выпечке.
Закончив чаевничать, пони отправились в город (если подобное выражение, вообще, применимо в аркологии). Первой запланированной остановкой был специализированный магазин одежды. Правда, Бон-Бон оказалась вынужденна огорчить загоревшуюся было Клюкву (и себя тоже): планов на сегодня было еще громадье. Так что, времени толком насладиться примеркой нарядов у поняш не было — пришлось сделать покупки "по-мужски", то есть лишить себя львиной доли удовольствия от новых тряпочек. В общем, проведя в магазине, всего лишь, ничтожные сорок минут, две, теперь нарядные, путешественницы сели в роботизированное такси, и выдвинулись в направлении "Парка Мелового Периода". Бон-Бон хотела заранее осмотреть место предстоящей операции по охмурению странного единорога.
— Кооо! Коо! Кооо! Кудах! Ням! — тиранозавр не торопясь подошел к еще одной козе, и, покрутив гребнистой головой, склевал несчастную скотинку. После чего, сыто зевнув, и, по-утиному выпятив мясистые губы, принялся чистить свое роскошное оперение.
— Ну, не красавец ли? Не то что эти синтетические ящерицы... — умилилась Бон-Бон, из-за необетоно-пласталевого ограждения любуясь на то, как многотонный хищник заботливо смазывает свои перышки маслянистым секретом.
— Ну, не знаю. Мне больше рапторы понравились. Они, по крайней мере, умные, — хмыкнула Клюква, засовывая в рот еще один леденец с логотипом "Парка Мелового Периода", — А это, вообще, курица какая-то с зубами: ни номеров не показывает, ни с тренером не выступает — только коз жрет и квохчет. У синтетических рексов мозгов и то больше, не смотри, что чешуйчатые.
— Фырк! Что бы ты понимала! — фыркнула на аликорну Бон-Бон, после чего перевела взгляд на тиранозавра и снова умилилась, — Эх! Если бы я была такая большая и зубастая... И стоила бы столько же, сколько эта восстановленная из окаменелостей курочка — меня бы никто и пальцем не подумал тронуть...
— Если бы ты была такая большая и зубастая, как эта курица, то не сидела бы тут уже второй час, а поехала бы в секцию зауропод, как сначала и планировала, — обиделась Клюква, машинально доставая из седельной сумки еще леденец.
— Эх! — с большим разочарованием отлипла от ограждения Бон-Бон, и потопала по правому боку от аликорны, — Ну, вот кому могут нравиться эти ящерицы-переростки? Большие тупые ящерицы, у которых не разберешь где шея, а где хвост... Чего он в них нашел?
— Может, Феррету тоже хочется быть большим и страшным. Тебе же этот петух крашенный понравился, — хмыкнула Клюква, намеренно ускоряясь в сторону секционной остановки паркового маглева, — А тут еще больше, еще толще и еще длиннее.
— Больше, толще и длиннее я всегда приветствую. Если дело выгорит, не забудь ему намекнуть, что одна твоя знакомая не имеет ничего против тройничка, — перешла на рысь Бон-Бон, прекрасно понимая (сама бы так поступила), что куда более длинноногая аликорна намеренно ускорила шаг, мелко мстя за только что нанесенную обиду, — А рэкс это теперь моя хумсона — когда обратно вернусь, закажу для себя рисунок и костюм. Буду вместе с Лирой на сходках этого дурацкого костюмированного клуба тусить. А, может, и не буду. Все равно, в постели пригодится — он меня заводит.
— Тогда, может быть, велоцераптора купишь? Он умный, веселый, пушистый... и зубастый тоже! Я в секции рапторов случайно объявление заметила. Там в качестве питомцев продаются птенцы... Парк берет на себя все вопросы с бумагами. И даже в другом гигаполисе! — притормозила Клюква.
— Скажи честно, ты у Фабия так же выпрашиваешь? — скептически скосила глаза на аликорну Бон-Бон: даже Лира попрошайничала в два раза лучше Клюквы.
— Я не выпрашиваю! С чего ты это взяла?! — картинно вознегодовала аликорна, для убедительности даже притопнув ногой.
— Ладно, на обратном пути заедем к твоим сорокам, и посмотрим на то, что парк предлагает. Все равно, деньги не мои, — махнула ногой Бон-Бон. После чего, припомнив, поинтересовалась, — Ты когда-нибудь мясо резала?
— Вживую — нет. Но я много тренировалась. Считай, живу в спортзале! — гордо выпятила грудь просиявшая аликорна.
— Почему-то я так и думала... Комбинаторы хреновы! – сварливо проворчала Бон-Бон, про себя еще раз помянув Моури и Верховена непечатным эпитетом, — Вечером купим мяса и нормальные ножи — буду тебя тренировать. А то угробишь сороченка ни за понюшку.
На этом обе пони залезли в вагон внутрипаркового маглева, где их поприветствовал голографический проводник, не забыв "невзначай" порекомендовать отобедать в фирменной кафешке и затовариться в фирменной же лавке сувениров. Аликорна тут же загорелась посетить и то, и то. Что было мгновенно пресечено бежевой пони. О чем она в дальнейшем сильно пожалела.
Зауроподы вживую оказались еще скучнее и неинтереснее, чем в сетевых статьях: медлительные вечно пасущиеся длинношее-длиннохвостых туши без намека на какую-то солидность и респектабельность, как у приглянувшегося конфетной кобылке тираннозавра. В общем, огромные четвероногие пылесосы, у которых непонятно где шланг, а где провод (Бон-Бон была категорически не согласна с парковым информаторием, сравнивающим этих ящериц-переростков с коровами). В общем, пони очень захотелось в кафе и сувенирный магазинчик (можно в оба места сразу), куда ранее просилась красношкурая телохранительница. Но терять лицо перед подчиненной было нельзя. А потому, несмотря на бежевые скуку и уныние, осмотр места возможной операции по соблазнению Феррета продолжился. Что, конечно же, было несправедливо. А потому, земная поняшка принялась активно сверлить мозги Клюкве, сетуя на свою тяжкую конфетную долю. Аликорна же, видимо, к цереброперфорационным работам привычна не была – довольно скоро запасы ее терпения иссякли, и крылорогая телохранительница неуклюже предложила вновь посетить секцию дромеозаврид. На что Бон-Бон великодушно согласилась, позволив Клюкве вернуться к своим хвостато-когтисто-зубастым любимцам (а, заодно, и забрать себя любимою из опостылевшего царства гигантских длиннопылесосов).
Секция дромеозаврид с предыдущего посещения не изменилась: место это было куда более веселое и жизнеутверждающее, чем обиталище зауропод. Тут поняши смогли снова взглянуть на представление, даваемое двуногими хищниками на пару с их дрессировщиками, и покормить древнюю пернатую мелочь (по мнению Бон-Бон, вымершую совершенно зря – микрорапторы нравились ей гораздо больше, чем засравшие весь Серый Город предельно наглые европейские голуби). А также издали понаблюдали за крупными ящерами, отдыхавшими в "контактном вольере". Кормить, правда, всех этих дейнонихов и ютарапторов Клюкве было прямо запрещено – бежевой шпионке вовсе не улыбалось оказаться с недееспособной телохранительницей на копытах, если окажется, что та реагирует на вид разрываемого зубами и когтями мяса так же, как и прочие "эквестрийские" пони (а уверенности в обратном уже не было). И, да, Бон-Бон не удалось отвертеться от обещанного Клюкве похода за птенцами велоцераптора. Что, впрочем, оказалось делом куда более приятным, чем опасалась бежевая кобылка: забавные пуховые шарики, весело перецвиркивая между собой, без устали бегали вокруг заботливо квохчущих родителей, вовсе не напоминая жутких синтетических "ящериц", коих в качестве "домашних питомцев" (а, реально, сторожевых собак) всем встречным-поперечным предлагали европейские биоинженеры. Правда, взять "птичку" для Клюквы в этот раз не получилось. Так как, с подачи бежевой спутницы, аликорна подробнее узнала об уходе за маленьким хищником, и пришла в ужас: она могла либо выполнять свою работу и быть телохранительницей при Бон-Бон, либо сидеть с "цыпленком", росшим до более-менее смышленого состояния почти полтора месяца. Впрочем, на этом Бон-Бон пожалела дережаблекрупую охранницу (деньги-то, все равно, не свои), и оформила бессрочный заказ "по требованию" с доставкой в другой гигаполис. Клюква была в восторге от щедрости начальницы. Тем более, что после близкого общения древние хищники понравились аликорне даже еще больше (а вот Бон-Бон, прикинув перспективы приучения "цыплят" к лотку, в домашних динозаврах разочаровалась).
"Парк Мелового Периода" пони покинули уже под вечер.
Следующей остановкой стал другой, более традиционный, торгово-развлекательный комплекс, где Бон-Бон намеривалась поужинать. Но, будучи наслышана об азиатских кулинарных извращениях, бежевая туристка решила не рисковать, и направила свои копыта в сторону "ресторана экзотической европейской кухни" (как описывала его сноска на карте) под знакомым именем "Варшава". Клюква в этом деле начальницу горячо поддержала, по пути расписав той свои гастрономические ожидания. Видимо, аликорна к этому времени уже изрядно проголодалась. Как и Бон-Бон, решившая по приходу в ресторан времени даром не терять и изучением меню не заморачиваться – просто, заказала привычную еду себе и крылорожьи пожелания телохранительнице. Что, в итоге, кончилось промыванием желудков (определенно, персонал был в этом отлично натренирован): помимо незнакомых на вид и вкус блюд под знакомыми именами, четвероногие путешественницы умудрились угоститься мороженым со вкусом конины ("Пломбир, классический", как гласило меню). После такого ужина расстроенная и измученная Бон-Бон прямо перед своей телохранительницей зареклась ходить по гнездам азиатского поварского разврата.
Так что, не удивительно, что вновь проголодавшейся Клюкве чуть ли не силой пришлось затаскивать Бон-Бон в скромную лапшичную, обнаружившуюся неподалеку от пафосного ресторана. Там-то четвероногие путешественницы наконец смогли нормально поужинать. И, да, в противоречие бежевым страхам, в этом заведении ни жареных тараканов, ни спагетти из змей никто поняшам не предлагал. Зато, тут имелся отличный выбор лапши и соусов на любой вкус (и цены отличались от "Варшавы" в лучшую сторону). Обе пони наелись до отвала. После чего у, ставшей вдруг особенно храброй от сытости, Бон-Бон вдруг зачесалось в одном месте, и она решила наконец-то перейти к культурному досугу. Что было, опять же, горячо поддержано Клюквой (видимо, в родном Европейском аликорна, действительно, жила в спортзале).
По выходу из лапшичной конфетная путешественница храбро повела свою красную спутницу на поиск приключений. То есть, в сторону всяких развлекательных учреждений центра. Где мнения пони тут же разделились. Клюкве хотелось в Музей Конца Истории (перед ним, в качестве заманухи, стояла бронзовая статуя барона фон Чубайса). Бон-Бон же была куда больше заинтересована выставкой-дегустацией шоколада, что проходила за дверью с вывеской "Рошен" (туда завлекала статуя графа Дякулы). В итоге, бежевой пони пришлось уступить (Клюква "невзначай" вспомнила про казус с мороженным, отчего безрогую туристку вновь замутило), и обе кобылки поцокали в музей, где смогли насладиться очень неплохой выставкой "Літаки летять – будемо всіх бомбить", посвященной жизни, карьере и смерти первого в мире президента-наркета. Рассматривая восстановленные фото жизни властителя прежних времен, Бон-Бон окончательно пришла к умозаключению, что "Гулять так кулять!", и потащила Клюкву из музея прямо в ранее замеченное логово разврата: превращать аликорну в "настоящую кобылу". Там обе кобылицы по достоинству оценили автоматы для молестных удовольствий, и пришли к общему мнению, что отсутствие в Европейском Гигаполисе робо-борделей — непростительные серость и отсталость.
До своей съемной квартиры пони добрались далеко за полночь, опять воспользовавшись услугами нелегального таксиста. В этот раз, правда, на нормальной машине – после вечера, кхм, всяких массажей кобылки чувствовали себя очень расслабленно (и слегка подшофе), а потому не были в настроении изображать из себя букву зю на очередном бешенном мотороллере. На чем, в общем-то, день и окончился. Ну, не описывать же вечерний туалет и укладывание спать двух чуть "веселых" и очень довольных прошедшим днем поняшек?