Операция Рассвет
Глава 1. История... продолжается.
Лейтенант Шерше ла Верите оказывается втянута в водоворот событий, происходящих в Порт-Графе.
Через несколько дней "Волатил" на самом тихом ходу вошёл в бухту, глубоко вдававшуюся в побережье самого большого из Затерянных островов, Облиттер. В глубине находился Порт-Граф, небольшой городок, местная столица, чьи маленькие домики начинаясь от воды взбегали вверх по живописным холмам, подковой охватывавшим бухту. Нельзя сказать, что они были какими-то совсем бедными, но того духа процветающего городка у моря, характерного для для приморских областей Гарца, здесь не было. В центре городка, далеко не самом высоком, но наиболее широком холме и немного отстоящем от других, находились строения, выделявшиеся специфичным, нехарактерным для остальных стилем. Эти здания были больше и основательнее, и составляли единый комплекс, контрастируя с небольшими домишками вокруг. Отчуждённость усиливала видимая с воды стена, окружавшая городок в городке.
Шерше и второй лейтенант Девума, молодой, но внимательный и начитанный жеребец-пегас c шёрсткой и гривой приятного лазурного цвета, смотрели на это всё с носа корабля.
— В этих маленьких домиках живут пони, — ответил он на невысказанный вопрос Шерше, — а в большие дома в центре для грифонов, служащих в гарнизоне и администрации. Кризис Грифонии не сильно задел острова, но, пишут, что выросли налоги, — пояснил жеребец.
— То есть, грифоны здесь меньшинство? — уточнила Шерше.
— Да, острова принадлежали Эквестрии, пока Селестия не выменяла их на северные острова Хайленды, — пояснил Деву, мило улыбнувшись старпому, — Там располагается важный и, главное, более безопасный по сравнению с Цергассовым морем и Бурлящим проливом торговый морской путь в Киринию и другие земли Востока. Так политика определила положение местных жителей. К удивлению принцессы, они наотрез отказались перебираться на новое место жительства, между прочим, им предлагали острова Спа, ни много ни мало, лучшее место для жизни по климатическим условиям по версии журнала "Жеографи Националь", и твёрдо требовали от неё "не покидать их".
— И чем всё кончилось? Много уехало?
— Никто, ни один пони. Здешние любят свои острова... для принцессы игнорирование их желаний закончилось плохо. До сих пор, уже пару десятков лет, в Эквестрии существуют клубы республиканцев и даже радикальных националистов, требующий отставки принцессы и возвращения островов.
— Серьёзно? А что они планируют делать с аликорнами?
— Ты будешь смеяться. Выдать замуж. И отстранить от реальной политики, только дом и смена суток. Мне попался один такой буклет, их раздавала учащаяся Шарбонны из Эквестрии.
— А пони...
— Поскольку они остались тут, то их передали грифонам вместе с островами, они считаются такими же гражданами Грифонии, как и сами грифоны. Вообще, поначалу всё шло хорошо... До Трагедии Грифонстоуна. После этого королевский Дом погиб, королевство начало скатываться к анархии. И это разморозило все межрасовые конфликты. Грифония в упадке, и правительство Блау Стифт только и может, что пытаться латать рассыпающуюся страну. Мы прибыли сюда в крайне неудачное время, помяни моё слово, Шерше.
Старпому только и оставалось смотреть на приближающийся к "Волатилу" катер с представителями портовых властей.
Грифоний губернатор Закатных островов, Хесенфлюгель фон Бирфасс Шерше сразу не понравился. Толстый, лоснящийся, с недоверчивым взглядом и истеричным надтреснутым голосом. Разговор вёлся на грифонском.
— Итак, вы получили повреждение от каких-то контрабандистов?
— Да, Ваше Превосходительство, — спокойно ответила капитан Бравур, — киринской боевой ракетой.
— И вы думаете, я в это поверю?
— Вашему представителю были показаны наши повреждения.
— Я не хочу знать, что вы показали этому оберлейтенанту! Признавайтесь, вы здесь для совершения диверсий по приказу правительства Гарца! — гаркнул губернатор, а солдаты, как по команде, взяли их на мушку.
— Мы здесь для ремонта, — глазом не моргнув ответила капитан, — Чем скорее начнём, тем быстрее закончим. Мы не можем буксировать корабль через океан, даже, если бы было чем.
— А у вас есть чем! Ваши корабли замечены в регионе!
— Уверяю вас, что они занимаются теми же задачами, что и мы. Наше командование уведомлено и уведомило ваше руководство о нашем визите, — спокойно отвечала капитан.
Губернатор посмотрел на капитана с такой злобой, что Шерше захотелось сбежать, но она себя сдержала, а затем он произнёс:
— Увы, в этом вы правы. Мне поручено помочь вам. Но... я вам не доверяю. Один из ваших офицеров будет моим... гостем, — скорее поставил перед фактом, чем предложил губернатор.
— Я готова, — ответила капитан.
— Нет, не вы... нет... она, — он указал на Шерше.
— Я?
— Да... она подойдёт. Её никто не тронет, если вы не сделаете глупостей. Вам всё понятно, капитан?
— Мне нужно поговорить с лейтенантом Ла Верите. Кроме того, она должна свободно передвигаться по городу.
— Вы уверены, что можете диктовать условия, капитан? — зловеще спросил губернатор, но стоявший рядом с ним подтянутый офицер в форме капитана вдруг произнёс:
— Ваше Превосходительство, капитан права. Если мы не будем предоставлять нашей гостье все удобства, то, если её здоровье ухудшится, это станет поводом для международного скандала. Мы не должны допустить такого.
— Румпель, я не спрашивал твоего мнения, — сурово отрезал губернатор, но через миг более спокойным тоном продолжил, — но ты прав. Хорошо. Лейтенант ла как там? Шверине?
— Ла Верите, — поправила его Бравур, — Шерше ла Верите.
— Хорошо, — ещё раз раздражённо произнёс губернатор, — лейтенант Шерше ла Верите, я буду счастлив видеть вас своей гостьей.
Шерше застыла в изумлении и бросила взгляд на капитана. Та кивнула, и лейтенант, стремясь унять дрожь в ногах, направилась грифонам. Румпель ободряюще кивнул ей. Капитан Бравур одними губами прошептала "будь осторожна" и направилась к выходу.
После обеда с губернатором Румпель отвёл её в комнату на третьем этаже.
— Здесь вам будет удобно. Я пришлю к вам горничную. Если что, скажите дежурному, он меня найдёт. И не беспокойте губернатора, если не произойдёт что-то действительно чрезвычайное.
— Понятно. Гран мерси, гауптман.
— Шарман, лейтенант, — галантно ответил Румпель и вышел из комнаты. Лейтенант посмотрела в окно.
Мало того, что оно выходит во внутренний двор, так ещё на кусты. И никаких балюстрад. Если что, отсюда можно выйти только через коридор, а там охрана.
Она по-настоящему оказалась в заложниках. Пусть и на словах будучи гостьей.
Шерше вздохнула, положила фуражку на стол и села на кровать.
И тут дверь распахнулась, и вошла очень бледно-жёлтая пони с чуть более насыщенным цветом гривы в форме горничной.
— Гутен таг, фройляйн.
— Вы разговариваете по-грифонски? Вы не с островов? — спросила у неё Шерше по эквестрийски.
— Нет, я местная, — ответила горничная, — но от нас требуют хорошего знания грифонских обычаев. Это... минимум.
— Понятно.
— Меня зовут Фреш Везер, я буду прибираться в вашей комнате и помогать вам.
— Мерси, Фреш.
— Мерси?
— Спасибо, — поправила себя Шерше.
— Вы из Гарца?
— Да.
— А вы... вы не знаете часом настоящую фламину?
Шерше была поражена. Нет... шокирована. Фламины... служительницы старых богинь... когда-то они составляли очень закрытое общество, ныне исчезнувшее. В старых сказках фламины уводили непослушных жеребят, норовивших ускакать от матерей к Жадной Кобыле, после чего их более никто никогда больше не видели.
— Нет, они... стали редкостью, так сказать.
— Жаль... мне... у меня есть вопрос, на который могла бы ответить лишь фламина.
— Почему вы не можете обратиться к последователям Гармонии? Они часто ездят по миру.
— Нет... только не к ним... нет... пожалуйста, не говорите никому... я не хочу неприятностей. Я не буду вас больше тревожить с вопросами, госпожа! — испуганно закончила Фреш Везер.
— Нет, всё нормально, Фреш. Можно называть тебя так?
— Да... простите, я просто... боюсь...
— Тебе нечего бояться, по крайней мере, от меня. За грифонов не поручусь.
— Нет... Ты не понимаешь. Её Величество, Она не довольна... но... что мы можем сделать? Как понять? Ой, я не должна была этого говорить...
— Её Величество? Принцесса Селестия?
— Нет, не она, она отказалась от нас, а Она не откажется никогда... не спрашивай... всё, я тут, только позвоните... спасибо, — добавила испуганная горничная.
Ужин проходил тихо и монотонно. Гауптман Румпель зашёл за Шерше, которой вечером разрешили погулять по саду, и отвёл её в большую столовую. Вместе губернатором ужинал только Румпель, который, как поняла единорожка, исполнял обязанности командира гарнизона (официально и военная, и гражданская власть принадлежала губернатору).
Всё было спокойно, пока в столовую не вбежал ординарец и не прошептал что-то на ухо губернатору.
— ЧТО!!! Румпель, за мной!
Шерше не знала, что делать, но любопытство потянуло её за Румпелем. Впрочем, бежать далеко не потребовалось, прямо на стене Резиденции, как назывался административный грифоний городок, недалеко от ворот нашлась надпись здоровенными золотыми буквами:
"КОРОЛЕВА ПОМНИТ"
И эмблема, золотая зубчатая корона и золотой меч.
— Грр, чёртовы единороги, — вспыхнул Хесенфлюгель, — как они посмели! Да я вам устрою! — прокричал он, обратившись к небольшой толпе пони, с ужасом в глазах смотревших на эту надпись, — кто это сделал?! Пусть выйдет немедленно, или я не отвечаю за последствия!
Шерше было страшно, но поскольку она прибежала вслед за губернатором, её не трогали. Солдаты взяли на изготовку оружие и направили на пони, которые не обращали на них внимание. Глаза всех местных были устремлены на надпись. Тогда Шерше тоже пригляделась к ней поближе... и чуть не упала с копыт. Буквы не были написаны или нацарапаны, они была нарощены каким-то жёлтым металлом прямо на камне. Она не была в этом мастером, но запустила в него диагностическое заклинание... и чуть не свалилась с копыт от удивления, почувствовав результат. Это было твёрдый сплав с огромным сочетанием золота.
— Г... губернатор! — крикнула она, но на неё не обращали внимание, тогда она подбежала к Румпелю и вцепилась в него.
— Стоять! — сказал он солдату, занёсшему приклад, чтобы ударить её, — сейчас не время для глупостей, лейтенант.
— Гауптман, с этой надписью что-то не то! Приглядитесь, это не краска! Кто-то создал эти буквы из металла, сплавив его с камнем! Да единорогов, способных на это, в мире с дюжину, в лучшем случае!
— Что? Вы уверены?
— Насчёт золота, однозначно. Могу ошибаться, кто-то мог и придумать какой-то фокус... но буквы золотые.
Румпель подошёл к стене, потрогал надпись.
— Румпель! — обратил на него внимание губернатор, — что ты творишь?!
— Ваше превосходительство, наша гостья уверяет, что тот, кто это сделал является либо единорогом величайшей силы, либо очень богатым шутником. К нашей стене прикрепили буквы из чистого золота...
— Оно не чистое! — возразила Шерше, — я где-то слышала про подобный сплав... он твёрдый, и может использоваться...
— Для доспехов... — произнесла пожилая кобыла, буквально вплотную подошедшая к солдатам, — наш Рок пришёл за нами! Горе нам!
После чего пони, не сговариваясь, побежали прочь от стены.
Над Порт-Графом стояла ночь, но Шерше не спалось. Она сидела и тупо смотрела в окно на внутренний двор, по которому прохаживались туда-сюда патрульные. Из её головы не хотела уходить надпись. Королева помнит. Что за королева.
И тут раздался стук в дверь.
— Войдите! — ответила она, и внутрь вошла Фреш Везер.
— Извините, госпожа, можно я... побуду здесь? Я могу прибраться или...
— Ты мне не мешаешь, Фреш.
— Конечно... вы видели надпись?
— Да, Королева помнит... — едва услышав это, Фреш в панике забилась в угол комнаты. Шерше, встав, на кончиках копыт подошла к ней и, обняв, произнесла:
— Всё-всё, я не хотела...
Через пару минут дрожание горничной прекратилось, и она, сбивающимся голосом произнесла:
— Вы не виноваты... это всё мы... мы... мы предатели...
— Предатели? — переспросила Шерше, — почему? Разве не принцесса Селестия обменяла ваши острова?
— Да нет, причём здесь это! — выпалила Фреш, — мы предали Её. Нашу принцессу... когда она стала Королевой.
— Принцессу? Принцессу Луну?
— Нет, НАШУ Принцессу! Ту, которой служили Легионы!
И тут до Шерше дошло. Каждый в Гарце знал эту легенду. Когда принцессу, превратившуюся в Жадину, изгнали из нашего мира, все легионеры, как рядовые, так и офицеры, отказались выполнять приказы Древней Королевы Эквестрии и покинули страну.
— Так вы потомки одного из легионов? Я этого не знала.
— Да... мы потомки... предателей. Командующая... наши предки не смогли её защитить. Не сделали то, что должно... и теперь. Она идёт. Преторию ждёт фатум...
— Преторию? Погоди, Преторию?! Ту ПРЕТОРИЮ?! — вот теперь Шерше стало не по себе.
Покинув Эквестрию после изгнания принцессы, легионы, оставшиеся без цели, разделились. Интендант Аллюрия вывела своих пони в Зебрику. Там и сейчас существует Золотой берег, нейтральная торговая страна. Старшая разведчица, квестор Эгитапропия увела массу самых отчаянных мимо Хайлендов и всей Грифонии на континент, ныне носящий её имя. Они благополучно разминулись с армиями Грогара, разорившего значительную часть тех мест до того, и заложили основы Ромпонской Империи, на месте которой и ныне стоит Гарц. Примипил Ноктурнус с небольшим отрядом ушёл на дальний запад континента и основал Ванхуфер. Много позже принцесса Луна всё же призвала их потомков на службу. Некоторые другие группы рассеялись по периферии Эквестрии.
Оставался лишь один легион, который просто исчез из истории. Тринадцатый. Последний, и первый, поскольку был сформирован на основе личного, первоначально не имевшего номера, отряда телохранителей принцессы. Преторий. Он и его Командующая были легендой, оставшейся на самом кончике древнейших сказок. Рассказывалось лишь шёпотом, что когда судьба мира висела на волоске, и сама Жадина шла к святилищу Гармонии, чтобы погубить Древо и сразить свою мать, пред ней предстала глава Претория, Командующая, и вызвала Жадную Пони на бой. Никто не знает как, но она удержала её на достаточное время, чтобы Древняя Королева провела ритуал, изгнавший падшую дочь навеки.
Шерше была в ужасе. Легенды о падшей принцессе, ставшей Жадиной, лежали в основе гарцийского эпоса. Многие герои баллад либо противостояли ей силой своего духа, либо одолевали её с помощью хитрости. Это был главный сюжет сказок последнего тысячелетия на её Родине. И, хотя все знали, что она зовёт себя Королевой, никто никогда не хотел даже говорить в слух это слово. Это было негласным табу со времён древнего Договора о Мире с Эквестрией и Рамбетом, старейшего из официальных документов Гарца. Но современные археологические изыскания говорят, что когда-то она была старшей из богинь древнего пантеона, отвечая за богатство и власть.
— Ты думаешь, что Жадина... вот зачем тебе фламина!
— Да, я хотела... у нас тут не первый месяц происходят всякие чудеса... животные напуганы, рыба то уходит от берегов, то сама прыгает в сети... и знаки... Корона и Изящность.
— Изящность?
— Клинок принцессы, — пояснила Фреш, — Она идёт... идёт... извините, — и с этими словами Фреш выскочила из комнаты Шерше, оставив лейтенанта в недоумении.