Курьером не рождаются

"Сколько мороки с этой дипломной! Хочется взять, и уехать в отпуск! С семьей и друзями позагарать на пляже, покупаться на теплом соленом море... И на время забыть о внешнем мире. Но рано или поздно придется вспоминать..."

Эплблум Скуталу Свити Белл Спайк DJ PON-3 ОС - пони

"Дружба Не Для Нас"

Преимущества и недостатки жизни в волшебной машине.

Твайлайт Спаркл

Страх и трепет у маяка во время бури

Каждые двести лет Буря разрушает тихий городок Коринф. Каждые двести лет жители отстраивают его заново. Каждые двести лет только маяк остаётся стоять невредимый. И неизвестно почему так происходит. Смотрительница маяка готовится уезжать вместе с княгиней из этого загадочного городка. Очередные двести лет прошли. В очередной раз Буря разрушит городок. Буря пришла за ними. Но ведь всё будет хорошо. Две пони уже почти уехали из Коринфа...

ОС - пони

Это "Ж-ж-ж" несхвоста

Флаттершай обратилась к Твайлайт за помощью, чтобы снять зверушку с дерева. Ну, почти. И что может пойти не так?

Флаттершай Твайлайт Спаркл Пинки Пай

Новая звезда

Небольшая зарисовка о принцессе Селестии и Твайлайт Спаркл.

Принцесса Селестия Другие пони

Зарисовка в трёх действиях

Зарисовка, написанная в 2012 году в баре Сентури Авеню (Шанхай). Повествование идёт от лица друга Флаттершай, который обращается к ней (в письме?) с ностальгическим тоном, припоминая события поздней весны. Мистическая "щепотка" объединяет друзей и меняет их, что приводит к трагическим последствиям. Но действительно ли "щепотка" повлияла на друзей или это было нечто иное - что-то чёрное, что пряталось внутри каждой пони? Зарисовка отражает субъективный опыт автора, который не в первый раз (но впервые в рамках фандома) приоткрывает завесу над самыми тёмными сторонами реальности и мастерски передаёт чувства в обрывистой эпистолярной манере.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Другие пони

Ад для брони

Что случается с теми, кто всю жизнь позорил поняшек, кто издевался над ними и насиловал через рассказы и комиксы. Вескеру повезло, он пережил лишь малейшую часть этих мучений, но теперь его жизнь никогда не будет прежней.

Fimbulvetr

Завтра должно было начаться лето. Вместо этого вокруг зима. Всё, что он знал, исчезло. Всё, чем он был, пропало. Что дальше?

ОС - пони

Переменчивая любовь

Спайк пытается разобраться в своих чувствах, силясь понять, кого же он на самом деле любит больше всех на свете. Поставят ли Спайка его сексуальные эксперименты в тупик, или же он всё-таки найдёт ответ в своём сердце, вы узнаете, прочитав эту необычную историю.

Твайлайт Спаркл Спайк Торакс

Королева и ладья

Ментальное состязание между Кризалис и Кози Глоу за то, кто кем будет манипулировать, продолжается уже слишком долго и почти зашло в тупик. Однако, Кризалис случайно нашла надёжный способ, как окончательно усмирить наглость своевольной кобылки! На её стороне сотни лет успешных уловок и манипуляций. Как при таком раскладе её план может пойти не так?

Другие пони Кризалис Тирек

Автор рисунка: BonesWolbach

Сколько друзей ты простил сегодня?

Провал

Твайлайт сидела вместе с Селестией и Блюбладом за столом, ожидая, когда принесут еду. То, что она обедает с Селестией, должно было бы вызывать у неё радость — но мысли почему-то всё время соскальзывали на другое. Ей почему-то казалось, что в тот момент, когда она побывала в столовой, там произошло что-то нехорошее. И теперь внутри неё поселилась боль, источник которой не удавалось понять. Почему? Почему она чувствует себя так странно и неприятно? Это же совершенно нелогично, она не сказала и не сделала ничего такого, о чём стоило бы переживать. Ну, возможно, не надо было настойчиво лезть к фестралке с расспросами, но это же мелочь, едва достойная внимания. И тем не менее теперь её мучает ощущение… провала? Неудачи? Сожаления?

А может быть, все те книги, которые она прочитала в поисках способа заслужить прощение у Анона, сделали её излишне чувствительной к обыденным, маловажным вещам?

Эта мысль, впрочем, совершенно не помогла.

— Твайлайт?

Единорожка вздрогнула, внезапно ощутив прикосновение к загривку. Оглядевшись, она увидела, что принцесса Селестия смотрит на неё с заботой во взгляде и гладит по спине кончиком крыла. Похоже, наставница способна читать её чувства столь же легко, как она сама — открытую книгу.

— Да?

— Ты как-то очень уж глубоко ушла в себя. Тебя беспокоит что-то?

— Нет, — покачала головой единорожка, — просто немного странно себя чувствую.

Селестия пару секунд с сомнением разглядывала свою ученицу, прежде чем кивнуть, принимая её ответ. Если Твайлайт не хочет говорить о том, что её беспокоит, значит не надо настаивать. В конце концов, не одна лишь Твайлайт сегодня странно себя чувствует. То необычное ощущение, которое иногда возникало у Селестии, сегодня проявило себя во всю мощь. Странное давление в груди, иногда возникающее, когда она думает об Аноне… Не следует ли проверить, как у него дела? Она периодически поступала так, когда тревожилась о своём друге, но сейчас, насколько она знала, человек был не один, Луна приставила к нему для защиты капитана своих гвардейцев. Не будет ли проявление внимания к состоянию Анона воспринято сестрой как неуважение к её заботе о человеке?

Нет. Не будет. Она ведь только бросит короткий взгляд, и всё. Это никому не повредит, и никто не узнает.

Рог аликорны охватило старательно приглушённое магическое сияние, заклинание, устанавливающее связь с человеком, включилось…

…и Селестия тут же сложилась вдвое, торопливо зажимая рот копытом.

— Принцесса! — воскликнула Твайлайт, напуганная внезапностью движения аликорны.

Глаза Селестии разъехались, она торопливо возводила в своём разуме барьер за барьером, безуспешно защищаясь от потока ощущений, волной пришедших по магической связи. Жуткое чувство паники и неминуемой опасности. Холод и огонь, охватившие все до последнего волоски её шерсти. Каждая мышца в её теле тряслась, а всё, что было в желудке, стремилось вырваться наружу. Острая боль в сердце.

Резко оборвав связь, аликорна отбросила все ощущения, выпрямилась и даже сумела привести лицо в соответствие с «официальной маской». Что же, ей не занимать умения выглядеть нормально в тревожный момент. Всё произошедшее продолжалось не больше секунды. Теперь надлежало действовать.

— Тётушка? — голос Блюблада тоже прозвучал взволнованно.

Аликорна обернулась к нему с ласковой улыбкой.

— Ох, прости, мне сегодня слегка нездоровится. Живот крутит.

Блюблад ощутил, что Селестия что-то скрывает, да и сидящая рядом Твайлайт почему-то выглядит взволнованной. Если её так скрутило — значит это серьёзно. Жеребец просто не мог не беспокоиться, когда с его наставницей происходит что-то нехорошее.

— Может, тебе стоит сходить к доктору?

— Всё в порядке, — покачала головой Селестия, а затем встала из-за стола. — Простите меня, пожалуйста, но я только что вспомнила об одном очень важном деле.

Блюблад и Твайлайт удивлённо переглянулись.

— Это срочное дело? — расстроенно спросила единорожка.

— Да, к сожалению, — ответила аликорна, потом погладила копытом гриву жеребца. — Мы обязательно ещё пообедаем вместе, но сейчас мне надо идти.

Блюблад понятливо кивнул.

— Я смогу вам помочь? — спросила Твайлайт.

— Спасибо, нет необходимости. Я не сомневаюсь, вы с Блю и без меня сможете покушать и пообщаться — вы же не особенно часто встречаетесь, не так ли?

Единорожка оглянулась на жеребца. Ну да, пока она была жеребёнком, всё время посвящала учёбе, так что на общение с другими, и с Блюбладом тоже, времени особенно не оставалось. А потом… Рэрити рассказывала о нём такие вещи, что Твайлайт сама воздерживалась от встреч с ним. С другой стороны, почему принцесса так заботится о жеребце, если он плох настолько, насколько его ругала подруга? А может быть, происходящее сейчас — это такой тест? Проверка, сможет ли Твайлайт общаться с другими и не пора ли дать ей возможность извиниться перед Аноном? В общем, не следует мучиться догадками, надо поступить так, как советует Селестия, а там будет видно. Возможно, и правда стоит узнать Блюблада поближе.

— Хорошо, — согласилась Твайлайт.

— Рада слышать, — кивнула принцесса. — А теперь прошу меня извинить.

И она удалилась за дверь. Твайлайт и Блюблад остались в одиночестве, никто из них не знал, как начать разговор, и в обеденной зале установилась неловкая тишина. Они сидели и глядели друг на дружку.

— Скажи, — решился Блюблад, — ты любишь зверушек?

Это был простой вопрос, и единорожка почувствовала благодарность к жеребцу, сумевшему разрушить тяжёлое молчание.

— Не настолько, как моя подруга Флаттершай, но — да. У меня дома живёт сова!

— Так ты знакома с Флаттершай?

То, как спокойно произнёс это имя Блюблад, удивило Твайлайт. Он что, тоже знаком с пегаской?

— Да. И ты тоже?

— Мы много раз встречались в саду и разговаривали. Она очень добрая.

Ситуация становилась ещё более странной. Если Блюблад настолько плохой, то разве же стала бы Флаттершай проводить с ним много времени?

— Ну да, она такая.

— А что, вы давно знакомы? — поинтересовался жеребец.

Разговор развивался хорошо. Если Блюблад желает узнать её историю, то и она сама сможет его расспросить!

— Ну, наша дружба началась, когда я впервые приехала в Понивилль…


Луна шла по коридору дворца, погружённая в думы. Пред ней стояла сложная задача — решить, что она скажет Анону. Но решение сей задачи постоянно ускользало, весь её жизненный опыт, состоявший в основном из сражений и одиночества, не был в силах ей помочь. Она боялась. Боялась делиться воспоминаниями о той части своей жизни. Боялась, как эти воспоминания подействуют на отношение Анона к ней.

Возможно, стоит просто… раскрыться? Выложить, как говорят, все карты на стол? И принять то, что последует. Она боялась того, что может последовать. Доверие — это такое дерево, которое надо выращивать годами, но можно срубить за минуту. Что, если Анон перестанет ей доверять?

Луна просто не знала, как вести себя в такой ситуации.

Почему тебя вообще волнует, что подумает этот человек? — прошептал тихий голос внутри её головы.

— Я, вроде бы, говорила, что не желаю тебя слышать? — произнесла, не издав ни звука, ночная принцесса.

У меня от твоих мыслей уже голова болит, — издеваясь, «пожаловалась» Найтмэр Мун.

— Это мои мысли, и я могу думать о чём пожелаю.

Бессмысленные у тебя мысли. Прекрати уже страдать из-за того, что это существо может подумать.

В голосе Найтмэр Мун аликорна, к своему удивлению, на этот раз услышала не издёвку, а настоящую враждебность.

— У тебя что, сегодня плохое настроение?

Кошмарная аликорна фыркнула.

Меня раздражает твоё увлечение этим животным!

Луна сжала зубы с такой силой, что они заскрежетали.

— Лишь один раз я это произнесу, Найтмэр Мун. Придержи свой язык, если пожелаешь говорить о том, кто дорог мне, или я его тебе вырву.

Найтмэр фыркнула снова, но не ответила ни единым словом. Её сегодняшнее поведение удивляло Луну. Как правило, кошмарная кобыла молчала, и с чего она вдруг полезла в препирательства, оказалось для Луны загадкой. Впрочем, тратить силы на обдумывание её поведения незачем, Анон гораздо важнее…

И в этот момент что-то ударило по душе аликорны, словно стенобойным тараном. Внезапно заболело сердце. Воздух словно превратился в желе и начал застревать в горле. С Аноном происходило что-то плохое! Не оставалось ни одной лишней секунды!

Торопливо оглядевшись, аликорна увидела в одном из углов коридора тень и прыгнула в неё.

Надо узнать, что случилось с Аноном!


Блоссом сидела, чуть покачиваясь на месте, и гладила вцепившегося в неё Анона. Это продолжалось уже несколько минут, но она понимала, что происходит, и не возражала. Иногда взрослые сильные жеребцы превращаются в маленьких жеребят и нуждаются в том, чтобы мама ласково их погладила. И вообще, происходящее напомнило ей несколько случаев из прошлого, о которых она, если честно, предпочла бы не вспоминать…

Следующее событие произошло мгновенно. Вот только что Анон, скорчившись, стоял на коленях на полу, прижимаясь щекой к её животу — и в следующий миг уже сидит на стуле рядом с ней. Переход был таким стремительным, что фестралка мимолётно удивилась отсутствию радужной волны от сверхзвукового удара.

Впрочем, взгляд, которым человек смотрел на свою тарелку, оставался расфокусированным и устремлённым куда-то в бесконечность — тоже знакомое ей по военному прошлому зрелище. Слишком уж хорошо знакомое…

Прошла минута, и лишь затем Анон нарушил тишину.

— Спасибо тебе, — произнёс он ровным, безэмоциональным голосом.

— Я обещала защищать тебя — и не нарушу своё обещание.

Снова наступила тишина. Анон вцепился в собственный рассудок, пытаясь соединить расползающиеся ошмётки. Он не понимал, почему всё происходит так стремительно и страшно. Всё было нормально, потом пришла эта… И от одной только мысли о сиреневой кобыле у него снова побежали по спине холодные мурашки. Каждый раз, когда она оказывается поблизости, его разум сам собой рассыпается. Он словно превращается в мелкую, испуганную зверушку с одной-единственной мыслью в голове — «убежать!». И любая попытка обдумать происходящее делает только хуже.

Успокоиться. Надо успокоиться, прежде чем его вывернет.

Вот только успокоиться не получалось. Мысли роились в его голове, тёмные, мрачные, неуправляемые. Почему он настолько слаб? Где его мужская власть над собой? Это же просто отвратительно — настолько бояться обычной пони, что нуждаться в посторонней помощи, чтобы просто перенести её присутствие. Под действием этих неостановимых мыслей кулаки сжались сами собой. Да, всё правильно, он слабак и до сих пор прятался бы в своём доме от поней, если бы не сёстры-аликорны. Наверняка они воспринимают его как ребёнка, о котором следует непрерывно заботиться. Им, наверное, просто жалко его, потому они и продолжают всё это.

Прикосновение к левой руке отвлекло его. Сосредоточившись, он опустил взгляд — и обнаружил серое копыто Блоссом, легонько поглаживающее его кисть. Фестралка ласково улыбалась, и эта улыбка вдруг напомнила ему о Селестии. Эта пони-долгожительница тоже заботится о нём, «я не нарушу обещание», ну да. И не нарушает. Даже сейчас не уходит, а продолжает его успокаивать.

Мрачные мысли потихоньку начали рассеиваться.

Вот ведь как получается — у него, оказывается, есть немало друзей, готовых его защищать. И, наверное, всё же не из жалости, а потому, что реально считают правильным заботиться о друге. Ох, вот уж привычные знания — в одиночку он слаб, но если рядом есть другие, более сильные, то вместе с ними он становится сильнее. Люди пришли к своему величию благодаря умению объединяться в группу для совместных целей, а он пытался выживать в одиночку. Так что теперь, когда у него есть друзья, на помощь которых можно положиться, ему не следует так уж сильно бояться?

Глядя на копыто фестралки, Анон ощутил, как на его губах сама по себе возникает улыбка.

— Знаешь, я понимаю, что твои копыта так и тянутся ко мне, но, может, ограничишься спальней?

Блоссом слегка дёрнулась, но потом поняла, что это шутка, и улыбнулась в ответ.

— Кобыле простительно мечтать обо всём этом, — она обвела крылом силуэт его фигуры.

— Ну да, пожалуй, — хихикнул он, после чего словно в первый раз увидел стоящую на столе тарелку. — Ух, мясо! Я проголодался!

— Ага, — кивнула фестралка, — ешь, его для того и принесли!

Человек потянулся к столовым приборам…

Дверь с грохотом распахнулась, едва не сорванная с петель ударом копыта, и в столовую ворвалась тяжело дышащая, словно только что бежала, Селестия. И в этот же миг оба, и человек, и фестралка, ощутили, как в комнате появился кто-то ещё — из пятна тени в углу выскочила Луна.

— Анон?! — хором вскричали аликорны.

— Да?

Обе принцессы, не останавливаясь, кинулись к нему, и человек ощутил себя котлетой, зажатой между двумя очень крупными булками. Объятия двух аликорн сразу оказались сокрушительными — к счастью, на человека пришлась лишь половина этой силы, потому что фестралка тоже оказалась пойманной.

— Да… что… стряслось? — прохрипел он.

— Я ощутила, что ты в опасности! — снова в унисон ответили принцессы.

— Спа…сибо, но, может, вы нас отпустите?

— «Нас»? — прозвучал недоуменный хор.

Принцессы шагнули назад, освобождая задыхающихся Анона и Блоссом. Это были очень крепкие объятия.

— Ужасно извиняюсь, — пробормотала Селестия

— Да ладно, — ответила фестралка, пытаясь пригладить взъерошенную шёрстку.

Луна же упёрлась внимательным взглядом в Анона.

— Здесь что-то произошло?

Анон с удовольствием промолчал бы обо всём случившемся, но принцессы ведь обязательно выяснят. Да ту же Блоссом спросят, она капитан гвардейцев и обязана будет доложить. Так что проще будет рассказать.

— Сюда пришла Твайлайт.

Луна тихо скрипнула зубами. Селестия тем временем поняла, что именно она ощутила. Но реакция принцесс на слова человека оказалась разной — старшая сестра преисполнилась сочувствия, младшая — гнева.

— И что она сделала? — жёстко потребовала ответа ночная принцесса.

— Ничего, — человек оглянулся на фестралку. — Блоссом сумела меня спрятать. Я немного перенервничал, но теперь уже более-менее пришёл в себя.

Луна бросила требовательный взгляд на свою подчинённую, та молча кивнула. Черты лица ночной принцессы слегка разгладились.

— Ты уверен, что сейчас уже в порядке? — сочувственно спросила она, снова переведя взгляд на Анона.

— Ага.

— Анон, я очень извиняюсь, — неожиданно прозвучал голос солнечной принцессы.

Оглянувшись на Селестию, человек обнаружил, что та стоит, отвернувшись и опустив голову. Интересно, что её так расстроило?

— За что это?

— Я послала Твайлайт сюда.

В столовой повисла тяжёлая тишина. Мысли Анона взвихрились у него в голове, снова возник было гнев — но человек уже достаточно овладел собой, чтобы тут же придушить его. Тут явно что-то сложное, и надо разобраться.

— Продолжай.

Селестия ощутила, что все присутствующие смотрят на неё, но просто не смогла поднять голову, чтобы ответить на их взгляды.

— Я пригласила Твайлайт пообедать со мной и Блюбладом. Надо было отправить распоряжение на кухню, я собиралась сама это сделать, но Твайлайт вызвалась сходить к поварам. У меня было плохое предчувствие, но я всё равно уступила её настойчивости.

Несколько секунд человек обдумывал услышанное, потом вздохнул. Никакого злого умысла, разумеется. Ну, она, возможно, могла бы проверить, где он находится, при помощи какой-нибудь магии, могла бы вообще запретить Твайлайт своевольничать… Но происшедшее просто нельзя ставить ей в вину. Поднявшись из-за стола, Анон подошёл к белой аликорне и обнял её.

— Дурацкое совпадение.

Сердце Селестии, кажется, пропустило удар, когда она оказалась в объятиях человека. А от его слов на её глазах выступили слёзы. Она обхватила его крыльями и прижалась лицом к его груди.

Анон ощутил, как рубашка становится мокрой. Его всегда очень расстраивало, когда аликорна плакала.

— Я всё равно чувствую себя виноватой, — пробормотала та.

— Ну просто не знаю, что и сказать, Тия. Я уж точно не виню тебя, так что, пожалуйста, не расстраивайся, — сказал Анон, после чего, бросив взгляд на тарелку с мясом, до которого ему уже который раз не получалось добраться, предложил: — Может, вы согласитесь пообедать со мной и Блоссом?

Обе аликорны тут же кивнули. Селестия и Анон разжали объятия, человек тут же вернулся на свой стул, аликорна принялась поправлять взъерошенные перья.

— Заказывайте, пожалуйста, — предложил официант.

Человек невольно дёрнулся — официантом тут явно подрабатывает какой-то ниндзя!

Аликорны назвали желаемые ими блюда, Луна быстро опустилась на свободное сиденье рядом с Аноном, по другую сторону от которого сидела её подчинённая, вызвав этим полный зависти взгляд старшей сестры. Блоссом, ухмыльнувшись, отодвинула пустую тарелку и поднялась из-за стола.

— Мне пора вернуться к работе, меня недочитанные документы дожидаются, — произнесла она.

— Ты уверена? — спросил человек.

— Абсолютно, — кивнула та и направилась к двери. Задержавшись на секунду в проходе, фестралка оглянулась и с широкой ухмылкой на лице бросила: — Наслаждайся обедом, жеребец!

Аликорны проводили исчезнувшую за дверью фестралку удивлёнными взглядами и обернулись к Анону.

— Интересно, что она имела в виду, называя тебя так? — заинтригованно спросила Селестия.

Анон спрятал лицо в ладонях. Ну, мышепоня, погоди… он точно ей отомстит!


Гильда, спрятавшись в тени одной из башенок на крыше здания на дворцовой площади, смотрела, как та кобыла, которую она сопровождала от магазина, объясняется со стражниками у ворот дворца. Действительно похоже, что у этого существа есть высокие покровители.

Она плохо помнила, что произошло тем вечером, так как от унижения тут же заказала бутылку крепкого пойла и в хлам напилась. Но то, как это животное обнимало её… как гладило перья на её голове… как посмело заставить её мурчать… Она в жизни не ощущала такого позора!

Теперь птицекошка сидела, переполненная эмоциями, в основном гневом, и планировала возмездие. Наверняка ведь монстр унизил её не просто так. И если у него есть покровители во дворце, то почти наверняка он связан и с Элементами… Внезапно вспыхнувшая в мозгу мысль заставила её аж щёлкнуть клювом от удивления. Ну конечно! Он же сделал это по наущению Рэйнбоу, чтобы снова выставить её в дурацком свете! Ну что же, теперь-то Гильда его проучит! А потом найдёт пегаску и преподаст пару уроков верности — когтями по морде!

— Стоит ли прятаться по теням в такой прекрасный день?

Резко обернувшись на голос, Гильда внезапно для себя обнаружила рядом оранжевую пегаску.

— А ты кто такая и что здесь забыла?

— Я Спитфайр, но это неважно. Важен лишь твой интерес к Анону.

Глаза грифины сузились.

— Ты знаешь это существо?

— Да, так уж совпало. И я была в магазине, когда ты «мило пообщалась» с его работницами, — Спитфайр приземлилась на крышу неподалёку от грифины. — Видишь ли, я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. Так что, пожалуйста, отбрось мысли нападать на Анона.

— С чего вдруг мне стоит тебя слушать? — закатила глаза Гильда.

— Тебе не хочется? — фыркнула пегаска. — Даже если я скажу, что делаю это чтобы помочь тебе, а не Анону?

Грифина подняла свою оперённую бровь. Над ней что, издеваются?

— Помочь мне? Чем это?

— Я же сказала — не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал.

— И что, ты предполагаешь, что отчего-то пострадаю именно я?

— Предполагаю? — пегаска покачала головой. — Ты просто не понимаешь. Я абсолютно точно знаю, что это будешь ты.

Гильда фыркнула и отмахнулась крылом.

— Не трать моё время, мне нужно придумать, как набить одну физиономию!

— Тебе нравится перспектива стать кучкой пепла?

— Чё? — грифина оторопело уставилась на собеседницу.

— Ты не местная, так что я открою тебе общеизвестный секрет. Анон — близкий друг обеих принцесс. И стоит тебе замахнуться, любой из них достаточно будет лишь глазом моргнуть, чтобы от тебя именно кучка пепла и осталась.

— Ты… шутишь?

— Ну да, конечно, — услышав это, Гильда слегка расслабилась, — потому что принцессам не потребуется заморачиваться. У Анона и кроме них немало друзей, которым реально дорога его жизнь.

Гильда хотела снова фыркнуть… но тут вспомнила о том, что происходило в конфетном магазине. Те две кобылы — они ведь не шутили, утверждая, что готовы отпинать её прямо на пороге магазина. А это редкость — чтобы пони угрожал поколотить грифона! И если у этого существа много друзей, готовых сразиться за него… На секунду перед её мысленным взором мелькнуло лицо Рэйнбоу Дэш, и грифина рефлекторно щёлкнула клювом.

— Да, хорошо иметь высокопоставленных друзей, — презрительно сморщившись, протянула она. — Могу поспорить, он ещё и с носительницами Элементов приключаться ходит.

— Вот в этом ты совсем не угадала.

— С чего такая уверенность?

— Ох, ну ты совсем-совсем ничего не знаешь?

— Ты пытаешься меня оскорбить? — Гильда почувствовала, как её когти царапают поверхность крыши.

Спитфайр бросила удивлённый взгляд на раздавшийся скрежет и снова перевела его на лицо грифины.

— Ты что, не слыхала про наказание в Понивилле?

— С чего мне вдруг следить за новостями об этой деревне?

— Ну, это была достаточно важная новость, учитывая, что там принцессы наказали большую часть носительниц Элементов.

— Наказали? — ошарашенно повторила Гильда, — Принцессы?

— Да, почти всех.

— А Рэйнбоу Дэш?

— И её тоже.

Гильда в обалдении села на крыше. Как она пропустила такое? Ну да, она бродила по Эквестрии, перелетая с места на место в раздумьях, стоит ли ей вернуться домой или попытаться отомстить Рэйнбоу, а тут вдруг известие, что пегаску наказали — да ещё правительницы, ни больше, ни меньше…

— Расскажи! — потребовала грифина.

— Пойди у Анона спроси, — с ухмылкой ответила Спитфайр, подходя к краю крыши. — Заодно и узнаешь, что он совсем не такой плохой, как ты о нём думаешь. — Оглянувшись через плечо, пегаска добавила: — У вас даже найдётся много общего! — после чего шагнула вперёд и унеслась вдаль над дворцовой площадью.

Спитфайр чувствовала, что рассказывать другим о том, что именно произошло с Аноном — не её дело. Пускай он сам решает, какой информацией и с кем стоит делиться. А грифина… она, пожалуй, сейчас скорее любопытная, чем враждебная. Хотя то, что если грифина попытается причинить вред Анону, то тут же последует жестокое наказание — это была отнюдь не шутка. Но вот лично ей, хихикнула про себя пегаска, придётся отложить встречу с человеком. Ему и без неё найдётся с кем поболтать!

Гильда стояла на крыше и со злобной гримасой на лице смотрела вслед стремительно удаляющейся пегаске. Все её планы только что отправились в Тартар, появилось более важное дело — разузнать про наказание Рэйнбоу Дэш. Грифина ощутила злое возбуждение, гадая о том, что именно могло произойти. Лишь бы это оказалось правдой! Так что пусть странное существо походит ещё немного небитым, сейчас ей есть чем заняться!