Блаженство и влечение в Кантерлоте
Глава 1: В тупике
Магнум Форс угрюмо покидал территорию фермы «Сладкое Яблоко». Как он раньше и догадывался, местные обитатели были никак не связаны с его расследованием. Теперь сотруднику КГМ приходилось пешим ходом и без каких-либо свежих зацепок возвращаться в Кантерлот тем же длинным путём, первому преодолению которого пони радовался полчаса назад. А всё из-за неугомонных потерпевших, не перестававших обвинять в своей беде здешнее семейство Эпплов. «Ну почему начальство не могло сюда отправить офицера-пегаса?!» – в гневе думал Магнум, смотря на так далеко от него находящийся кантерлотский замок, к которому медлительному земному пони предстояло идти на протяжении нескольких часов.
Сегодня утром в Кантерлотскую Гражданскую Милицию поступило заявление от братьев Флима и Флэма об угнанной у них самоходной карете, способной производить яблочный сидр. Со слов братьев, произошло это прошлой ночью в деревушке неподалёку от Кантерлота, где они занимались продажей сладкого напитка. К сожалению, после прошедшего той же ночью ливня все следы кареты были утрачены, из-за чего изучение её движения не представлялось возможным. Флим и Флэм первым делом высказали предположение, что в угоне их чудо-машины замешана семья Эпплов из Понивилля, с которыми бизнесмены не смогли в своё время выдержать конкуренцию. Несмотря на необоснованность и надуманность этой версии, начальник Форса послал офицера лично побеседовать с представителями семейства. Но увы, никаких следов украденной кареты в окрестностях «Сладкого Яблока» Магнум не обнаружил, а весть о её пропаже не столько удивила, сколько неподдельно развеселила жителей фермы. Очевидно было, что между Эпплами и пострадавшими братьями существовала некая пассивная вражда, но она точно не имела отношения к расследуемой краже имущества. Офицер Форс был в тупике: теперь по угону кареты не было ни единой зацепки. Неужели ему придётся оставить это дело нераскрытым? Нет, что-то со временем должно было всплыть. Эта машина ведь умеет производить сидр! Значит нужно проверить всех, кто торгует этим напитком. Магнум улыбнулся: он обязательно найдёт виновника угона!
Над уже довольным собой офицером пролетела Дерпи Хувс, держа наготове большой конверт. Заметив стоящую рядом с амбаром Эпплджек, пегас-почтальон с появившейся на мордочке улыбкой ускорилась и в считанные секунды долетела до адресата, которому полагался этот конверт. Вручив его и помахав на прощание копытцем, Дерпи ретировалась, оставив Эпплджек наедине с неожиданной посылкой. Распаковав конверт и ознакомившись с его содержимым, пони ахнула: на её памяти на ферму ещё ни разу не поступал настолько объёмный заказ кислых яблок. Вот только зачем кантерлотскому предприятию по ремонту повозок и карет понадобилось такая гора фруктов?..
В Кантерлоте ожидалось повторение прошедшего вчера ночью ливня. Погода стояла пасмурная, а пегасы налаживать её не собирались, так как был период поливов. Из-за этого в городе было куда меньше прохожих: редкому пони хотелось, чтобы ливень застал его врасплох.
В такую погоду мало кто был весел. Но это не касалось молодого пегаса Инлэнда Хайнеса, с улыбкой встречавшего подходившего к его гаражу Большого Маки. Даже такой сильный пони явно устал тащить две сцепленные между собой телеги, из которых возвышалось по башне зелёных яблок. Инлэнд радостно поприветствовал доставщика:
– Добрый день, уважаемый! – он покраснел. – Или вечер? Да, уже вроде вечер! Неважно! Вы Большой Макинтош, я полагаю? Рад, что Вы смогли уже сегодня доставить мне эти яблоки!
– М-мда! – остановившись выдохнул пони. Ему, закрыв глаза и улыбаясь, приветственно махал копытом пегас с короткой блондинистой гривой и хвостом. Шерсть же его была зелёного окраса, идеально чистая и короткая, словно аккуратно постриженный газон. Сам Инлэнд создавал впечатление жизнерадостного и расположенного к общению пони. Но действительно ли он был таковым? Маки в этом усомнился, когда увидел раскрывшиеся глаза Хайнеса. Радужная оболочка у них была неестественно мала, а глазные яблоки как будто немного выпячивались из глазниц. Эта странность придавала ничем не примечательному пегасу некоторой нотки безумия. Дополняло это очевидное волнение и спешка, из-за которых Инлэнд едва не терял мысль во время разговора. Однако речь его была культурной и грамотной.
– Слушайте, не хочу Вас задерживать, впереди у Вас ещё долгая дорога домой, а тут дождь назревает! Давайте просто скинем все фрукты туда! – Инлэнд указал на уложенные рядом с его гаражом простыни. – Потом я без Вашей помощи затащу весь товар к себе внутрь. Идёт?
– М-м-мда! – согласился Макинтош.
– Отлично, тогда Вы пока приступайте к разгрузке, а я сейчас быстро сбегаю за деньгами. Вижу, яблоки Вы привезли хорошие, да и доставили их очень быстро! За такое полагается достойное вознаграждение, которое, разумеется, я прибавлю к оговоренной с госпожой Эпплджек сумме заказа, – по какой-то причине лоб Инлэнда был весь в поту.
– Мда! – Макинтошу было приятно, что труды его семьи были оценены Инлэндом.
Уже через пять минут телеги Большого Маки были опустошены, а сам пони, получив приятный гонорар за проделанную работу, быстрым шагом покидал Кантерлот, на окраине которого находился переоборудованный под гараж старый амбар Хайнеса. Владеющий им пегас и работал, и жил здесь, зарабатывая неплохие деньги. Ко всеобщему удивлению правда, его предприятие по ремонту карет с сегодняшнего дня закрывалось на неопределённый срок. Как пони объяснил своим клиентам, не сумевшим воспользоваться в этот день услугами по приведению в надлежащий вид своих драгоценных карет, ему попросту захотелось сделать нечто новое. А именно, по его словам, собрать с нуля свою собственную карету – настолько роскошную, что даже Эквестрийские принцессы раскрыли бы рты от удивления и зависти! Теперь на гараже Инлэнда висела предупреждающая о закрытии табличка, а внутри и впрямь стояла накрытая брезентом карета необычного вида, правда собранная совсем не Хайнесом.
Примерно полчаса ушло у пегаса на перенос гроздей яблок с простыней снаружи в приготовленные им заранее ящики внутри гаража. Закончив с этим изматывающим занятием, Инлэнд закрыл двери амбара на засов. Какое-то время пони просто сидел на одном месте. Глаза его сверкали при наблюдении груд зелёных яблок, делящих одно помещение с большой Сверхскоростной Соковыжималкой 6000.
Магнум Форс уже битый час ждал в отделении КГМ своего начальника, которому должен был доложиться о полученной в ходе посещения семьи Эпплов информации. Пони тёмно-серого, местами переходящего в чёрный, окраса от нечего делать вытягивал зубами редкие нитки, торчащие из пришитой к своей синей рубашке офицерской нашивки. В участке с ним находились два офицера-единорога, ведущие от безделья разговоры на отвлечённые темы. В недавно сформированной гражданской милиции Кантерлота в принципе работало всего девять пони, поэтому отделение, как правило, пустовало и вызывало чувство тоски у тех, кто по какой-то причине решил сюда явиться. Вот и сейчас скучающий Магнум от безысходности слушал беседу своих коллег.
– Ну вот, и явился Мор недавно, как говорят, в Эквиеру. Оттуда, по слухам, до сих пор не ушёл.
– Погоди, в Эквиеру? – пони ехидно усмехнулся. – В этот самопровозглашённый культурный центр Эквестрии? Ха, уверен, её жители, бродящие по улице с вечно задранным носом его и вовсе не заметили! А в каком смысле он оттуда не ушёл? Круги что ли по городу наворачивает? Или жители и впрямь даже не увидели, как он их Эквиерку покидает?
– Интересные у тебя представления об этом городе! Там что, действительно всё настолько плохо? Сам-то я никогда там не был, но слышал много всякого… нелестного, сказать мягче уж не выйдет, насчёт этого места. Чего стоит только их почивший божок, Кэнцер! Хорошо, что Селестия с ним разобралась. Кто знает, что бы случилось с Эквестрией, если бы мысли и идеи этого помешанного выбрались за пределы того захудалого городка.
– Согласен! А что с этим Мором-то?
– А я почём знаю? Говорят, Эквиеру он не покинул. А вот по какой причине – спрашивай не у меня.
– Ого, боюсь тогда представить, что в том городе сейчас творится. Эпидемия, не иначе. Как думаешь, это не опасно для других населённых пунктов?
– Ничего я не думаю, ничего я не знаю! Если там и случилось чего, так это совсем не наше дело. В любом случае принцессы защитят Эквестрию от любой напасти. Какая-то болезнь нам уж точно не угроза, поверь мне.
– Но раз уж на то пошло, то почему этого Мора никто за все эти годы не отловил? Как пони, несущий в города неизвестную болезнь, мог до сих пор оставаться без внимания Кантерлота?
– Ты эти вопросы мне задаёшь?
– Да я так, беседу поддержать…
– Хорошо, понимаю. Ну, могу только высказать свои предположения. Он ведь находится в постоянном движении, так? Как его вычислить, когда этот Мор может находиться в любой точке Эквестрии?
– Ну, например, при посещении Мором очередного города жители могли бы попытаться его поймать или хотя бы приостановить. А там можно и в Кантерлот экстренное письмо отправить.
– Предлагаешь во всех городах расставить для него ловушки? А как тогда жить обычным пони?
– А ловушки-то зачем? Есть же магия там… – он указал на свой рог.
– Не читаешь ты совсем газет, олух! Магией его не возьмёшь. Точнее, для этого придётся пожертвовать собственным здоровьем. Писали же: болезнь передаётся и через магические силы использующего их единорога. Иными словами, контакт с Мором при помощи магии сравним, скажем, с поцелуем того в губы.
– Фу! Но это же бред какой-то!
– В газетах врать не станут. Болезнь Мора в принципе вещь необычная и непредсказуемая. Поэтому подпускать к нему кого-либо чрезвычайно опасно.
– Верится уж очень с трудом. Поменьше тебе всякой ерунды читать надо.
– Сказал единорог, читающий исключительно бульварные романы. Ты бы хоть что-нибудь для мозгов полезное изучил, библиофил ты наш!
– По крайней мере я не верю в чушь по типу всесильных болезней! Мор твой та ещё чепуха. То-то его и не ловят, что не представляет этот пони никакой опасности! Газеты же ради привлечения внимания таких как ты публикуют все городские сплетни, что смогли найти на просторах необъятной Эквестрии.
– Ага, ну конечно. Знаешь, а я бы на тебя посмотрел, приди этот Мор в наш участок! Небось первым бы бросился наутёк, логик ты наш недоделанный!
– Сам дурак!
На том повздорившие коллеги и завершили разговор. Магнум, у которого кипела голова от услышанного, тяжело вздохнул. Прошло ещё добрых двадцать минут, прежде чем входная дверь участка наконец-то распахнулась и внутрь вошёл сам шеф Дасти Онор. Это был светло-розового окраса земной пони с коричневой гривой и хвостом. Одет он был в дорогой костюм, а на груди его красовался золотой значок с щитом, на котором был выгравирован королевский замок: так выглядел логотип КГМ. Сегодня Онор был без своих любимых солнцезащитных очков. Оно и понятно, носить их было бы явно не по погоде. Заметив Форса, шеф кивнул в знак приветствия и подошёл к заждавшемуся пони, вопросительно глядя на того. Магнум вздохнул и не спеша произнёс заготовленную ещё в пути речь:
– Визит безрезультатный. Эпплы не имеют отношения к угону самоходной кареты Флима и Флэма. Об этом свидетельствует как мой анализ их поведения при встрече, так и отсутствие на территории фермы семейства каких-либо свежих следов карет. Из обнаруженных: только старые, по моей оценке, трёх-четырёхдневной давности следы от телег, используемых Эпплами для транспортировки своих яблок. Факт наличия между семейством и потерпевшими некой вражды подтверждаю, но расследуемого дела это не касается.
Выслушав подчинённого, Дасти кивнул:
– Отличная работа. Значит теперь у нас нет никаких зацепок. Вот и замечательно! Оставим это дело до лучших времён.
Магнум не раз слышал подобную формулировку. Начальник хотел забыть об угоне.
– Никак нет, зацепки имеются. Раз карета могла производить яблочный сидр, продающийся в считанные секунды, следует полагать, что преступник украл транспортное средство для собственного обогащения. Думаю, через пару дней в окрестностях Кантерлота объявится новый продавец данного напитка – это, по всей вероятности, и будет наш угонщик.
Дасти устало помахал головой:
– Это, конечно, очень хорошо, но у КГМ сейчас нет времени заниматься подобными бесперспективными делами. Знаю, наша обязанность – помогать жителям Кантерлота, но сам посуди: разве Флиму и Флэму действительно нужна помощь? Эти скользкие типы в считанные дни придумают новый способ сдирать с пони деньги. К тому моменту, как всплывёт хотя бы первый подозреваемый, братья вовсе позабудут о какой-то там карете. Тем более, что угон состоялся не в самом Кантерлоте, а в деревне неподалёку – это уже не в нашей юрисдикции, как думаешь? – Магнум исподтишка смотрел на начальника. – Ладно, далее: сегодня стало известно о проведении через несколько недель в городе свадьбы принцессы Каденс и капитана королевской стражи. В считанные дни к нам поступит распоряжение о патрулировании Кантерлота. Думаешь, тогда хоть кого-то ещё будет интересовать эта твоя пропавшая тележка? Может, её вообще никто и не крал, а она сама уехала! – Дасти хихикнул. – Ты когда-нибудь видел самоходный экипаж? Я вот нет, так что может эти братья просто его выдумали, чтобы обратить наше внимание на честную семью Эпплов?
Магнуму было совсем нечем бить. Его начальник был прав. Но пони чувствовал: бросать это дело неправильно.
– Я вас услышал, шеф Онор. Официальное расследование будет приостановлено. Однако хочу уведомить вас, что я всё ещё не закончил с этим делом. Угон транспорта – это нарушение закона, и я чувствую на себе обязанность найти и наказать преступника. Но раз в КГМ имеются дела поважнее, то я займусь поимкой угонщика в своё нерабочее время.
Дасти усмехнулся. Ему понравилось стремление офицера.
– Ну, с этим помешать я тебе не смогу! Эх, остальным бы в нашем отделе такой же жажды деятельности, как у тебя…
«Кто бы говорил» – едва не произнёс вслух Магнум. Шеф, снова кивнув, попрощался с Форсом и направился в свой кабинет. Рабочий день Магнума же был завершён. Пони вышел на улицу и с энтузиазмом подумал: настало время продолжить расследование! В ту же секунду на голову Форса обрушился ливень.
Глава 2: Элисидрум
Под аккомпанемент бьющего об крышу дождя весь вечер Инлэнд посвятил себя изучению чудо-машины по производству сидра. Конструкция кареты предполагала использование магии в ходе своей работы, что для обычного пегаса представлялось невозможным. Тем не менее, решение всех проблем с эксплуатацией машины было в конечном итоге найдено смышлёным пони-механиком, и Сверхскоростная Соковыжималка 6000 в считанные часы была готова к использованию. Засыпав в неё два ящика яблок, Инлэнд с учащённо бьющимся сердцем нажал на кнопку запуска.
Самый известный механик Кантерлота, казалось, был обречён на постоянное внимание ко своей персоне, от которого непременно по всему городу и за его пределы разрослись бы связи с многочисленными пони. Возможностей завести друзей или хотя бы хороших знакомых при такой репутации невообразимое количество. Однако Инлэнд успешно все эти годы оставался одиночкой. Дни напролёт занятый своим любимым делом мастер каретного искусства не слишком-то часто и задумывался о налаживании социальных связей: не до этого было работяге Хайнесу. Но совсем недавно пегас решил, что жизнь его пора менять. Больно блёклой и однообразной начала видеться его деятельность внутри несменяемого годами гаража. Что Инлэнд оставит после себя? Все кареты и повозки рано или поздно пойдут в утиль, а вместе с ними и наследие пони, что их создавал и ремонтировал. Хайнес осознал, что память о нём должна остаться в умах окружающих: только тогда он сможет спокойно встретить старость, а позже и смерть. Наступило время по-настоящему заявить о себе, найти друзей, завести семью и оставить след в истории Кантерлота. Но вот незадача: здравый смысл говорит делать одно, а омерзительное подсознание действует совсем иначе. Поневоле изолированный от какого-либо общения, кроме как по деловым вопросам, Инлэнд стал по-комедийному неприспособленным к нахождению в обществе индивидом. За ним буквально можно было ходить по пятам и документировать все неловкости, которые пони допускал в мимолётном общении в магазинах, в ресторанах, на почте – не пройдёт и суток, как наберётся целый фолиант неудач Хайнеса, которых тот будет стыдиться, по нескольку раз прогоняя у себя в голове перед тем, как уснуть. Ранее подобное положение вещей только стимулировало Инлэнда и дальше уходить внутрь себя, но однажды он совершенно случайно задумался: а насколько это нормально? Ответ был крайне прост: нинасколько. Так пони пришёл к идее изменить себя, научиться корректно взаимодействовать с окружающими и наконец избавиться от мешающего ему жить выработанного страха общества. Новая цель была поставлена, и Хайнес, морально готовясь к кардинальным переменам, приступил к по-настоящему большому проекту. Это должно было стать его масштабным признанием в любви к своему делу, после которого бы последовала долгая разлука с каретным мастерством в угоду личной жизни. Однако планам Хайнеса было суждено нарушиться.
Чуть больше месяца назад Инлэнд в рамках путешествия в поисках вдохновения для своего проекта посетил Понивилль. Именно тогда он получил возможность впервые за долгое время попробовать сидр, а заодно и наблюдать соревнование местных фермеров с братьями-торгашами, приехавшими на ныне украденной Хайнесом машине. В результате состязания Флим и Флэм пусть и смогли обогнать семью Эпплов по количеству производимого их машиной сидра, но в виду своей безалаберности горе-бизнесмены совсем забыли о качестве изготавливаемого продукта. В итоге товар братьев был отвергнут жителями Понивилля, из-за чего победители соревнования оперативно покинули город, оставив после себя гору некачественного сидра. Семейство Эпплов разрешило желающим бесплатно забрать себе этот не столько напиток, сколько, скорее, удобрение. Хайнес заметил, что среди бочек с некачественным сидром присутствовали и те, которые были наполнены ещё до изменения братьями параметров своей машины. Иными словами, при должной внимательности во время соревнования можно было заприметить бочки с качественным напитком, что Инлэнд в свою очередь и сделал, как итог забрав с собой целых три ёмкости со вкусным сидром. Насладившись двумя из них, третью Хайнесу уже пришлось везти с собой в Кантерлот. Здесь совершенно случайно, отпив совсем немного сидра и закупорив отверстие бочки тонкой тканью, Инлэнд оставил напиток в самом неприметном месте своего гаража, отчего на целый месяц о нём позабыл.
Так и наступил день сегодняшний. Лишь позавчера пони обратил внимание на застоявшийся сидр. Тогда Хайнес, недолго раздумывая, решил снова насладиться сладким напитком, что внезапно стало поворотной точкой в его жизни. На этом прервём экскурс в историю, ведь прямо сейчас произошёл…
Успех! Машина элегантно подбросила в воздух бочку, наполненную свежим сидром. Вскрыв её, Инлэнд почувствовал приятный запах яблочного сока. Мало кто удержался бы от того, чтобы отхлебнуть хоть немного этого чудесного напитка, но Хайнес без какого-либо сожаления тут же заткнул бочонок приготовленной заранее тряпкой. На протяжении уже двух дней его подсознание шептало ему: «Ещё, ещё, ещё…», однако это внутреннее рвение относилось отнюдь не к любимому всеми пони сидру. Элисидрум – так нарёк Инлэнд не то сам напиток, не то ощущения от него, испытанные пегасом два дня назад. Это было абсолютное блаженство, высшее счастье, которое было когда-либо достигнуто на просторах Эквестрии. Забродивший за месяц простаивания сидр даровал Хайнесу новую жизнь, позволив ему лицезреть фундаментально иную реальность – своё внутренне королевство. Великим горем для Инлэнда стало прощание со сном наяву, рассеявшимся со временем. После возвращения в реальный мир, теперь столь тусклый и безрадостный, пегас осознал новую цель всей своей жизни – испытать чувство, дарованное Элисидрумом, заново и как можно дольше. Ничто ныне не имело для Инлэнда значения, кроме блаженного напитка. Пони с горечью отставил заткнутую тряпкой бочку с сидром: теперь ему предстояло целый месяц ждать повторного явления Элисидрума. Но душу Хайнеса грела мысль о скорой новой жизни, ожидающей его через этот относительно небольшой промежуток времени. Сейчас же пегасу надо хорошо подготовиться к встрече альтернативной реальности. Подумав об этом, приободрённый Инлэнд снова выгрузил в соковыжималку пару ящиков яблок. Эквестрия тем временем встречала новый день.
Следующие три недели длились словно целая жизнь как для Инлэнда, так и для Магнума. Днём и ночью пегас-механик работал на износ, посвящая себя изготовлению Элисидрума. Большой Маки то и дело успевал переночевать на ферме своего семейства, прежде чем снова отправляться в Кантерлот с очередной партией яблок, заказанной и оплаченной вперёд Хайнесом. Все свои сбережения Инлэнд тратил на эти зелёные фрукты, оставив лишь самую малость денег, необходимых для собственного пропитания. Когда сил загружать соковыжималку или перемешивать бродящий сидр у пони не оставалось, он просто сидел на месте, неустанно смотря на занимавшие всё больше места в своём гараже бочки, в которых назревала мечта всей его жизни. Обо сне Инлэнд и вовсе забыл, поскольку тот отвлекал пегаса от производства чудесного напитка. Чтобы желание предаться грёзам было менее навязчивым, Хайнес не снимал с себя очков с красными линзами, которые снижали нагрузку на зрение и вдобавок скрывали от посторонних измотанный вид его глаз, окружённых тёмными морщинами. В те редкие случаи, когда Инлэнд выходил на улицу и поневоле встречал знакомых ему пони, он в мимолётном разговоре оправдывал своё долгое отсутствие и странное поведение безостановочной работой над той самой каретой мечты, которую тот использовал как отговорку для закрытия своего ремонтного предприятия. По большому счёту, такая карета и впрямь существовала, только работа над ней была практически завершена Инлэндом ещё за несколько дней до его знакомства с Элисидрумом. Никто, кроме самого механика, не знал о ней ровным счётом ничего, однако это было настоящее произведение искусства, magnum opus пегаса: тот самый его грандиозный прощальный проект. «Елисей», как именовал свою работу сам Инлэнд, был смыслом всей его прежней жизни. Всё свободное время трудолюбивый пегас посвящал своему творению, пока не открыл для себя мир грёз наяву. Теперь эта карета отстаивалась под неаккуратно накинутым брезентом снаружи гаража Хайнеса. Все эти три недели пегас о ней даже не вспоминал, однако слухи о его работе ходили по всему Кантерлоту, а сам измотанный творец своими редкими появлениями на публике лишь подогревал интерес к этому чудо-транспорту.
В это время офицер Магнум имел всё меньше веры в успех своего расследования. Все продавцы сидра, которых он проверил в округе, оказались чисты; Все новостные колонки заказанных из разных городов газет были изучены на предмет появления необычных транспортных средств; Братья Флим и Флэм стали для Форса постоянными собеседниками, что лишь нарушало процесс его расследования в виду необычайно богатого воображения бизнесменов, на ходу придумывавших взаимоисключающие события ночи, когда был украден их транспорт. Шеф Онор был прав: братья довольно быстро нашли себе новый источник заработка, отчего самоходная соковыжималка их более не особо и волновала. Казалось даже, что они тайно высмеивали рвение Магнума найти её угонщика. Сам офицер не имел понятия, что ему делать дальше. Существование кареты, как и факт её угона, не вызвало сомнений. Флим и Флэм, какими бы скользкими бизнесменами они ни были, по этому поводу не врали. Да и свидетелей продажи и изготовления ими сидра при помощи чудесно работающей соковыжималки было хоть отбавляй. Однако за три недели расследования Магнум не возымел ни единой ниточки, за которую можно было ухватиться. Неужели об этом угоне действительно стоит забыть? Нет, ни в коем случае! Нельзя давать преступнику почувствовать свою безнаказанность. Долг Форса, как офицера кантерлотской гражданской милиции, заключался в восстановлении справедливости.
Стройные ряды бочек плавно перемещались в пространстве то влево, то вправо. Бочки, бочки, бочки… Ряд бочек стоит на другом ряду бочек… а на нём ещё ряд бочек. Везде одни только бочки. Как же волшебно выглядят бочки! Смотреть без устали на прекрасные бочки можно сколь угодно: никто не помешает. Нет! Нет, помешает!!! Прямо как стук в дверь, который вывел из состояния транса Инлэнда, спокойно наблюдавшего за своей коллекцией яблочного нектара. Неловко пошатнувшись, Хайнес еле-еле поднялся с пола гаража и не спеша подошёл к двери. Откинув деревянный засов, он приоткрыл её. В глаза Инлэнда ударил дневной свет, от которого не уберегли даже солнцезащитные очки пегаса. Размытая фигура снаружи бодро заговорила:
– Инлэнд Хайнес, добрый день! – фигура выдержала паузу. Очевидно, внешний вид пегаса оставлял желать лучшего. – Прошу прощения, я Вас разбудил?
– Не… нееет, ничего страшного, я просто немного переутомился… ну вот и… – он замолчал, пытаясь подобрать слова для завершения своей мысли.
– Д-да, хорошо, понимаю… – фигура засмущалась. – Видите ли, Вы являетесь лучшим механиком города. Ходит молва, что у Вас сейчас ведётся работа над необычной каретой, это так?
– А… ну да, вроде… – Инлэнд неловко хихикнул. Он всё ещё не видел головы фигуры, но подозревал, что она на него бросает не самый приятный взгляд.
– Хм, ну это чудесно… думаю. Простите, мне кажется, я подошёл не в самый подходящий момент.
– Нет! Всё в порядке, я просто говорю… утомился я, – Инлэнд изо всех сил пытался заставить свой мозг заработать.
– Уверены? Не буду тогда тянуть. Говорят, Ваша новая карета обещает быть шедевром. Вы над ней, случайно, не планируете завершать работу в ближайшие дни?
– Да в общем-то она почти готова. Ещё пару штрихов – и хоть сегодня выкатывай! – собравшись с силами протараторил Хайнес.
– Это замечательно! Как Вы, наверное, знаете, в Кантерлоте через четыре дня состоится грандиозная свадьба. Не могли бы Вы предоставить свою карету молодожёнам на время её проведения? Мы хорошо Вам заплатим и уверяем, что с ней ничего не случится.
– Ну берите, да, на сколько понадобится… Мне-то она зачем вообще?
Долгая пауза.
– С-спасибо, господин Хайнес! Тогда прежде, чем её забрать, к Вам придёт принцесса Каденс, чтобы окончательно утвердить Вашу карету как свадебную. Когда Вам будет удобно принять её высочество?
– П-принцесса? – Инлэнд наконец очнулся. – Принцесс я принимаю в любое время суток!
– Отлично! – фигура немного успокоилась, увидев оживление пегаса. – Тогда, ожидайте явления принцессы Каденс в ближайшие пару часов. Смею только попросить: приведите себя, пожалуйста, в порядок!
– Естественно! – окончательно взбодрившись вскликнул Хайнес. – Приму её Высочество в наилучшем виде!
– Отрадно слышать! Тогда всего Вам доброго! Уверен, Ваша работа понравится принцессе!
– Спасибо! Вам тоже мои наилучшие пожелания! – что-то щёлкнуло в голове пони.
Инлэнд резко захлопнул дверь. Кошмар! Скоро сюда явится принцесса, а у него посреди гаража, заставленного доверху бочками с сидром, стоит угнанная соковыжималка! И что случилось с «Елисеем»?! Ах да, он стоит снаружи. Инлэнд впервые за долгое время вспомнил про дело своей прежней жизни. Вот бы карету никто за эти три недели себе не забрал!
Хайнес плюхнулся на пол, схватившись за голову и пытаясь сообразить, что ему делать. Казалось бы, пегасу было всё равно на старый мир, но грядущее посещение гаража самой принцессой каким-то образом его тронуло. Часть сознания пони скулила: его признают на королевском уровне! Мечта исполнилась!
>: Но ведь мечта – это совсем другое! Вечный Элисидрум – вот, что такое настоящая мечта!
>: Но как же принцесса?..
>: Принцесса чего? Скучного мира, оставшегося в воспоминаниях Инлэнда? Чушь! Она не достойна внимания главы внутреннего королевства господина Хайнеса!
>: ПРИ-НЦЕ-ССА!!! Это шанс коснуться высшего общества Кантерлота!
>: Общества кого? Слепцов, довольствующихся благами столь унылого мира? Здесь нет счастья, нет вечного празднования. В Элисидруме всё иначе. Там о таких пони даже не думают.
>: Элисидрум не реален.
>: Он настолько же реален, как и этот скучный мирок. Надо просто отхлебнуть немного… немного…
Хайнес взвыл. Ожидание готовности Элисидрума – это одно, но параллельное с этим ожидание в своём гараже самой принцессы было выше сил его разума. В безрассудстве он схватил лежавший рядом дверной засов и метнул его куда-то вверх. Залетев на находящийся прямо под крышей амбара жилой этаж, засов стукнулся об стоящий у окна музыкальный проигрыватель, активировав его. Тонарм проигрывателя опустился, игла звукоснимателя мягко коснулась закрутившейся пластинки. В помещении заиграл спокойный вальс. Инлэнд закричал во всё горло.
>: ТЫ ДОЛЖЕН ВСТРЕТИТЬ ПРИНЦЕССУ. ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО, ПОКАЖИ ЕЙ «ЕЛИСЕЯ».
Эврика! Инлэнду всего лишь нужно продемонстрировать принцессе Каденс своё творение! Не в жёны же она придёт к нему напрашиваться! Что тут волноваться?
>: Ты уже отрёкся от старого мира.
Старый мир пока не покинут! Инлэнд ещё может посвятить ему малость своего времени. Решено: надо просто вывезти из гаража соковыжималку, а на её место поставить «Елисея». И как он раньше до этого не додумался? Ну, тогда за дело!
Меньше пяти минут ушло у Хайнеса на перестановку местами двух карет, благо «Елисея» за три недели никто не решил себе присвоить. Снова расположившись на полу гаража, пони зевнул и уставился на всё ещё накрытую брезентом карету. И это он считал делом своей жизни? Что же это за жизнь такая, если главным достижением в ней является всего лишь какая-то карета? Поразмыслив несколько минут, в голове у пегаса стрельнуло: надо же привести себя в порядок! К нему собирается прийти принцесса, а он забыл, когда в последний раз мылся! Ухватив бидон с водой, пони вмиг долетел до жилого этажа, приготовившись наполнить обогреватель рядом с ванной. Однако бидон оказался пуст: вся вода, которую Инлэнд приносил в гараж, уходила на паровой двигатель соковыжималки. Оставалось только лететь к реке, чтобы там провести экстренные водные процедуры. Но что, если в его отсутствие в гараж придёт принцесса? Со стороны Инлэнда будет крайне неприлично заставить её ждать! Но насколько это хуже принятия принцессы будучи немытым почти месяц? Хайнес медленно опустился на пол и продолжил размышлять. Он и не заметил, сколько времени провёл за поисками ответа на поставленный им же вопрос, как вдруг снизу раздался стук в дверь.
Глава 3: Король – внутри, принцесса – снаружи
Инлэнд сиганул с жилого этажа, лишь в последний момент расправив крылья. Ещё чуть-чуть и его морда встретилась бы с холодным деревянным полом гаража. На лбу пони выступил пот. Всё пропало! Это высший позор – принимать у себя принцессу в таком виде! Пегас легонько толкнул дверь гаража. Та медленно распахнулась, продемонстрировав стоящую снаружи неописуемой красоты принцессу-аликорна. Один короткий миг – и вот Инлэнда прожигает её недоумевающий взгляд. Удивлённая внешним видом механика Каденс вопросительно приподняла бровь. Хайнес заметался:
– Приветствую Вас, уважаемая принцесса Каденс, в моей мастерской! Сразу извинюсь за свой внешний вид: я в последнее время много работал, а Ваш визит застал меня врасплох!
– К Вам два часа назад приходил мой представитель.
– Эмм… да, было дело! Право, мне очень жаль! Я настолько переволновался, что посвятил всё имеющееся время на раздумья по поводу Вашего приёма!
– Я… польщена… наверное, – Каденс брезгливо закатила глаза. От Инлэнда исходил запах половой тряпки.
– Ох… У-уверяю, для меня большая честь встретить Вас здесь! Всю свою жизнь я провёл в этом гараже, и ни разу ко мне не являлась сама принцесса! Надеюсь, Вам понравится моя карета. Я над ней…
– Так мне можно войти?
Хайнесу было тяжело смотреть на принцессу. Она не скрывала своего раздражения.
– Конечно! – Инлэнд отошёл в сторону, пропуская Каденс. – Ещё раз извиняюсь. Понимаете, я не спал уже три недели…
– Три недели Вы без перерывов работали над этой каретой? – равнодушно спросила принцесса.
– Нет. «Елисей» был готов ещё в прошлом месяце. Сейчас я посвящаю себя иному занятию, никак не связанному с транспортом, – Инлэнд указал на бочки с сидром. – Вот дело всей моей новой жизни. Не хотите попробовать? Напиток ещё не до конца готов, но его можно и сейчас пить. Просто ощущения будут не совсем те.
Хайнес не увидел энтузиазма в глазах принцессы. Каденс будто прошипела:
– Показывайте свою карету. Я пришла не для распития с Вами непонятных напитков.
Как так? Она отвергает Элисидрум? Глупо с её стороны! Да, он ещё не готов, но принцесса и перед этим не устоит, стоит сделать лишь глоток!
– Простите, но я настаиваю, Ваше Высочество! Вы не пожалеете, – Инлэнд взял стоящую на самой крайней бочке кружку и наполнил её Элисидрумом. Он специально выбрал бочку из первой партии, чтобы напиток произвёл на принцессу максимальный эффект. – Прошу, примите это как моё извинение за небрежный внешний вид и, ну, не самый приятный запах!
Инлэнд и представить не мог, что принцессы могут скалить зубы. В глазах Каденс уже явно читалось искреннее презрение.
– Ладно, выпью я твою байду! – ещё одно удивление для Хайнеса. Вежливость, присущая представителям высших слоёв, мигом покинула Каденс. Неужели всё было настолько плохо? – Только давай после этого ты мне покажешь эту несчастную карету? У меня есть ещё дела, знаешь ли!
Пегас быстро закивал. Взявшая кружку принцесса настороженно принюхалась к напитку.
– Что это? – прищурив глаз спросила Каденс.
– Да так, яблочный сидр с моими фирменными доработками, – немного игриво произнёс Инлэнд. Внутри он всё так же паниковал.
Принцесса, закрыв глаза, залпом выпила кружку необычного напитка. Отнеся опустошённый сосуд ото рта, Каденс выдохнула. Вдруг её передёрнуло.
– ЧТО ЭТО?! – в восторге пропищала принцесса.
Не ожидавший такой реакции Инлэнд быстро затараторил:
– Элисидрум, мой напиток! Он, это, не доготовлен ещё… В-вам понравилось?
Каденс растеклась в улыбке и облизнулась. Она нарочито вальяжно подошла к пегасу и по-дружески положила ему на спину копыто, сказав прямо в морду:
– Наливай ещё.
Глаза Хайнеса засверкали. Даже на этой стадии приготовления Элисидрум творил чудеса.
– Х-хорошо, госпожа Каденс! – принцесса расхохоталась.
– Криз. Зови меня Криз, – она убрала со спины Инлэнда копыто и, развернувшись, бездумно пошла в сторону гаражных дверей.
– Криз? Как-то плохо вяжется с именем Каденс, – снова раздался смех принцессы.
– Долгая история. Где тут у тебя можно присесть?
– Эм… Наверху, на этаже прямо под крышей есть стол у окна. Располагайтесь там!
Криз посмотрела вверх, после чего расправила крылья и неловко взлетела. Складывалось ощущение, что она ни разу в жизни до этого ими не пользовалась. Но Инлэнду сейчас было не до этого. Наполнив несколько кружек не до конца настоявшимся Элисидрумом, пони оглядел свой гараж. В дальнем углу стояли бочки, в которые только сегодня был залит свежий сидр. Именно из них Хайнес решил налить напиток уже для себя. Время Элисидрума ещё не пришло: осталась ещё одна неделя ожидания. Кое-как ухватив все наполненные кружки, пегас аккуратно взлетел. На чердаке за столом сидела Криз, похлопывая по его поверхности копытами. Инлэнд плавно подлетел к ней и заботливо расставил на давно не мытой скатерти напитки. Не успела коснуться стола первая кружка Элисидрума, как её тут же жадно перехватила принцесса. Подав напитки, Инлэнд сел за стол, наблюдая за пьющей Криз. Закончив с очередной кружкой, она на выдохе проговорила:
– Элисидрум, значит? Интересное название. Как ты эту штуку придумал? В смысле, сам напиток?
– Да как-то совершенно случайно.
– Поверить не могу. В Кантерлоте меня кормят лучшие повара, и ни у кого из них не выходит меня впечатлить. А тут ты, простой механик, взял и удивил.
– Получается, мне просто повезло, – Инлэнд смущённо посмеялся. – Жаль, что у меня сейчас нет полностью готового экземпляра Элисидрума. Вам бы ещё больше понравилось.
– Не сомневаюсь. Но и эта байда ничего – бодрит. В голове сразу возникает такой поток мыслей… Волшебное ощущение, – она оглянулась. – Что это за раздражающие звуки?
Инлэнд осмотрел помещение. Действительно, всё это время здесь то и дело периодически звучали утихающие звуки оркестра. Взгляд Хайнеса остановился на музыкальном проигрывателе, который циклично воспроизводил один и тот же короткий фрагмент старой пластинки с вальсом. Взмыв из-за стола, в один момент пегас достиг устройства. Инлэнд снял с пластинки иглу и нелепо посмеиваясь направился обратно ко столу.
– П-простите, забыл про него. Кантерлотский вальс, «Крылья». Хорошая композиция, да? – никакой реакции. – Ладно, проехали… Да, Элисидрум это просто нечто. Он привнёс в этот блеклый мир настоящую революцию сознания. Когда я впервые попробовал данный напиток, то будто начал жить совсем иной жизнью. Всё вокруг меня стало настолько незначительным… Действительно, какой смысл обращать внимание на что-либо связанное с Эквестрией, когда прямо здесь, внутри меня, существует великолепное королевство, где каждый миг счастлив и беззаботен, где нет печали и тоски! С радостью бы я с Вами разделил те чудесные мгновения, что пережил три недели назад. Вижу, Вы – родственная мне душа. С Элисидрумом Вы бы тоже смогли возыметь своё королевство, хотя Вас таким вряд ли можно удивить, – Криз хихикнула.
– Тут ты прав, королевство при мне уже имеется. Но правление им в жизни не доставляло мне таких эмоций, как твой чудесный напиток, – принцесса закатила глаза от удовольствия. – Хм, родственные души, говоришь? Увы, но здесь ты поспешил, эмм? – она выдержала паузу, смотря на пегаса. Тот только сейчас осознал, что так и не представился.
– Хайнес! Инлэнд Хайнес, к Вашим услугам! – сказав это, пони быстро отступил и поклонился, стукнувшись головой об стол, чем снова вызвал порыв смеха у Криз.
– Да, Инлэнд, уверяю тебя, что во всём мире не существует того, кто смог бы меня по-настоящему понять. Даже мои верные слуги не имеют представления, что я на самом деле за… кхм, пони.
– Вот оно как… А что насчёт Ваших друзей? – в очередной раз прозвучал хохот принцессы. Хайнес до сих пор не мог поверить, насколько резко сменилось её настроение после употребления Элисидрума.
– О, Хайнес, у меня нет друзей и никогда не будет!
– Вы принцесса без друзей?.. – Инлэнд опешил. – А замуж Вы за кого тогда выходите? Неужели за врага? – он с усилием изобразил улыбку. Криз отвела взгляд в сторону окна, дунула на свисающую прядь волос и с хитрой улыбкой произнесла.
– В некотором смысле да, хе-хе, – очевидно было, что без Элисидрума она никому бы в этом не призналась.
– Ого, даже так? В-вы необычная принцесса.
– А ты что думал? Рассчитывал, что я такая же наивная дурочка как Селестия? Ха, она бы и ради свадьбы с любимым не стала тратить своё время на подготовку. Сам факт, что я лично посетила твой гараж, в котором даже на чердаке стоит такой смрад, будто ты здесь хранишь тухлую рыбу, уже говорит о том, что я не имею ничего общего с кантерлотскими принцессами, – Инлэнд не смог скрыть своего смущения. – Тебя что, стыдят мои слова? Это весьма странно. Не нужно быть гением, чтобы понять: ты неделями работаешь в своём гараже явно не для того, чтобы впечатлить окружающих, так? Уверена, у тебя самого друзей-то нет. Весь твой Элисидрум здесь настаивается лишь для тебя единственного. Это мне несказанно повезло его попробовать, а так готова поспорить, что о существовании такого необычного напитка никто во всей Эквестрии бы вовек от тебя не узнал. Ты живёшь только ради себя, так скажи: почему ты смущаешься? Неужели я не права, и тебе всё же важен окружающий мир? – Хайнес был в шоке. Почему Криз спрашивает у него подобное?
– Я… я понятия не имею. Вы… – глупо было всё ещё соблюдать официальный тон разговора. – Ты абсолютно права. Мне всё равно на этот мир, я живу только для Элисидрума. Этот напиток, этот новый мир – смысл моего существования. Но какая-то часть меня всё ещё пытается вернуть мой разум и сердце в Эквестрию, будто здесь моё место. Вздор! Меня, Короля Хайнеса, ожидают в моём внутреннем королевстве! – Инлэнд начал говорить более развязно, получив прилив уверенности. – Элисидрум есть мой новый дом, моё новое сознание. Именно здесь я буду жить без печалей и забот, позабыв о мечтах, ибо они во внутреннем королевстве – явь. Отчего же меня что-то тянет обратно во внешний мир? Это проклятье старой реальности, Криз. Другого объяснения я дать не могу.
Глаза принцессы будто на мгновение засветились зелёным. Она немного жутко улыбалась.
– Знаешь, а я ведь тоже немного поспешила, сказав, что тебе меня не понять. Теперь я, нуу, – она увела свой взгляд от Инлэнда, – не настолько в этом уверена. Ты крайне любопытный пони, отдам должное. Мы с тобой ещё встретимся, правда уже после моей свадьбы. Кантерлот к тому времени до неузнаваемости преобразится, но не волнуйся. Я обещаю, что тебе никто не помешает наслаждаться Элисидрумом. Когда я освобожусь, то явлюсь к тебе и поведаю, что ожидает старый мир. Уверена, после этого ни одна часть твоего тела не захочет находиться вне Элисидрума, – улыбка Криз была не просто жуткой, а по-настоящему злобной. Удивлённый Хайнес не знал, что сказать. Принцесса допила последнюю кружку своего напитка, после чего обрела вновь расслабленный и удовлетворённый вид. – Боюсь, на этом мне придётся тебя покинуть. Меня ещё ждут дела. Свадьба – это столько суеты…
Точно! Свадьба! Инлэнд уже и забыл, почему Криз здесь:
– Ах, да, конечно, не буду тебя задерживать! Но прежде чем уйти, может взглянешь на «Елисея»? – его слова вызвали очередную порцию простодушного смеха.
– А я про него и вовсе забыла! Надо же, как бывает.
Принцесса встала из-за стола и быстрым шагом направилась к краю чердака. Инлэнд поспешил вслед за ней. Спустившись, герои подошли ко всё ещё скрытой от глаз карете. Будто дразня ожидающую чуда публику, Инлэнд выдержал некоторую паузу, после чего ухватился зубами за брезент и ловким движением сорвал его с «Елисея», оголив белоснежную карету в форме луковицы. Рама её была сделана из золота, а украшали транспорт бриллианты и алмазы высшей пробы. Увидев своё творение спустя столько времени, у Инлэнда сжалось сердце.
– Ну, эмм, вот он, «Елисей» во всей красе… Работа, наверное, далеко не самая лучшая в Эквестрии: можно было сделать сиденья более, ну, роскошными, добавить чуть больше золота, а колёса выбрать немного уже… Зато к задней оси будет удобно привязать подковы, раз уж у вас свадьба…
– Да, карета так себе, – Криз ухмыльнулась, смотря на поражённого в самое сердце Инлэнда, – но я её возьму. Не хочу, чтобы «Елисей» достался кому-то другому на свадьбу, – принцесса произнесла это довольно равнодушно, но Хайнесу уже и этого было достаточно, чтобы впервые за долгое время широко и искренне улыбнуться.
К сожалению для Инлэнда, пришло время провожать задержавшуюся у него в гараже гостью. Наконец-то вдохнув свежего уличного воздуха, Криз обратилась к пегасу:
– Карету заберут мои подчинённые. Так что можешь и дальше не мыться, я разрешаю, – Инлэнд покраснел, вызвав короткий смешок у Криз. – Увидимся после свадьбы, «Король Хайнес»! – ехидно проговорила принцесса.
Инлэнд проводил взглядом уходящую Криз. Сердце колотилось. Как же грустно было пегасу всё хуже и хуже различать фигуру этой прекрасной леди! Вдруг Инлэнд в ужасе задумался: неужели она тоже была частью того проклятья, не позволявшего его сознанию целиком отречься от старого мира?!
Глава 4: Вознесение
Магнум Форс стоял, прижавшись к одной из дверей запертого изнутри амбара. Он в сопровождении шефа Онора и трёх коллег, двое из которых были пегасами, а один – единорогом, наконец-то вычислил местоположение преступника. Настало время для прямой конфронтации. Начальник Дасти кивнул офицеру Форсу, дав добро на выбивание двери. Заручившись поддержкой коллеги-единорога, пони досчитал до трёх, после чего со всей силы произвёл удар ногами. Произошёл грохот, сопровождаемый деревянным треском. Сдвоенные двери амбара распахнулись, откинув сломанную пополам доску-засов. Внутри было пусто, на деревянном полу лежали лишь кучки сена. Внезапно над головами сотрудников КГМ раздался звук разбивающегося стекла. Из окна под крышей ангара молнией вылетело чёрное существо.
– Огонь! – скомандовал шеф Онор единорогу.
Тот, прицелившись, произвёл несколько последовательных выстрелов сгустками синей магии, но ни один из них не достиг улетающего с огромной скоростью чейнджлинга.
– Олухи! За ним! – проорал Дасти двум провожавшим взглядом преступника пегасам. Те, опомнившись, взмыли в воздух, начав преследование чейнджлинга. Шеф облегчённо выдохнул, поправив свои солнцезащитные очки. – Ну, по крайней мере проблема решена. Если они и не поймают этого жука, то точно прогонят его с этих земель. Поздравляю, коллеги, задание выполнено!
Единорог-мазила радостно вскрикнул. Магнум же не спешил праздновать. После инцидента на кантерлотской свадьбе отбившиеся от своих сородичей чейнджлинги стали серьёзной угрозой для всей округи. Та особь, которую Форс со своими товарищами только что прогнал с фермы Эпплов, явно была далеко не последней. Но не только из-за этого офицер чувствовал себя подавленным: его стороннее расследование о краже кареты Флима и Флэма до сих пор не сдвинулось с места. От рефлексии пони оторвала Бабуля Смит в сопровождении Большого Маки, тянущего за собой тележку с пятью кружками сидра.
– Ой, спасибо, дорогие офицеры! Что бы мы без вас тут делали! Этот жучара уж как дня два-три жужжал в нашем амбаре, а внутрь кабы и не зайти!
– М-м-мда! – согласился Макинтош.
– Мы тут для вас немного сидра привезли, пейте на здоровье!
Большой Маки оставил тележку рядом с офицером Онором. Тот геройским голосом произнёс:
– Это наша работа, мэм! Рады были помочь! Ну что, коллеги, бахнем по кружке?
Перспектива выпить вкусного сидра хоть и приободрила Магнума, но пони всё ещё не мог скрыть свою измотанность. Его морда зеркально отражала его не самые позитивные настроения, что за распитием сидра заметил шеф Онор:
– Офицер Форс, что не так? Грустишь, что мы не поймали этого чейнджлинга?
Магнум предпочёл бы не обсуждать своих душевных терзаний, но месяц безрезультатного расследования слишком сильно на него давил. Пони решил высказаться в попытках хоть как-то сгрузить возлёгшие на него проблемы.
– Сэр, Вы же помните о моём расследовании угона самоходной кареты тех братьев-бизнесменов? Всё оказалось не так просто, как мне виделось тогда, при разговоре с Вами в участке. Боюсь, я не в силах довести это дело до конца. Всё свободное время я посвятил поиску хоть каких-либо следов, улик, упоминаний – и всё без толку. Как думаете, что мне стоит делать теперь, когда надежды совсем нет?
Дасти посмотрел на Форса взглядом отца, воспитывающего своего ребёнка.
– Звучит так, будто ты ищешь моего одобрения на прекращение расследования. Неужели решил бросить это дело? Раз нам известен факт именно угона кареты у Флима и Флэма, значит преступник существует. Он где-то там, – шеф провёл копытом, указав в конечном итоге в сторону Кантерлота. – Я и сам думал о твоём расследовании – не столько потому что оно мне было самому интересно, сколько из уважения к твоему рвению его завершить. Конечно же, у меня нет ни единого соображения по поводу личности угонщика, его локации и планах на краденую карету. Но одно я могу тебе точно сказать: раз ты за это дело взялся, раз не бросил поиски после моего указа забыть о нём, раз целый месяц провёл, выискивая хоть какие-то следы, то сейчас было бы глупо всё это бросить. Поверь мне, рано или поздно твоя соковыжималка объявится сама. Твоя же работа – просто ускорить приближение этого момента. Хочешь от меня получить совет? Попробуй начать всё сначала, – он усмехнулся. – Твоим первым шагом же было посещение фермы Эпплов? Почему бы сейчас не воспользоваться возможностью и не изучить тут всё более детально? Попробуй снова поговорить с этими фермерами. Они вполне могут знать, что наш преступник собрался делать со своим чудо-аппаратом, производящим этот прекрасный напиток! – сказав это, Дасти схватил уже вторую кружку сидра.
Коллега-единорог запротестовал:
– Эй, это же для тех двоих!
– Ну и что? Когда они вернутся, этот вкуснейший сидр уже безвозвратно скиснет! Вот, держи, пусть другая кружка будет твоей.
– О, спасибо! Полагаю, Вы правы!
Магнум не обратил внимания на эту сценку, так как все его мысли были снова сосредоточены на расследовании угона. Речь Дасти Онора сильно приободрила пони. Складывалось ощущение, что шеф сейчас и шеф тогда в участке – две разные личности. Офицер не пожалел, что попросил у начальника совета. Пришло время вернуться к делу об угоне самоходной соковыжималки! Форс отошёл от телеги, заставленной уже пустыми кружками сидра, и направился в сторону Большого Маки, раздражённо разгружающего две повозки, с которых возвышалось по куче зелёных яблок.
Прошло уже три дня с тех пор, как должна была состояться свадьба Криз. По какой-то причине каретная мастерская Хайнеса не была атакована армией чейнджлингов, из-за чего её обитатель понятия не имел о едва не случившемся захвате города. Всё это время Инлэнд просидел у себя в гараже, покидая его пределы лишь для принятия очередной партии яблок. Теперь же, после утреннего посещения его амбара почтальоном, выходить наружу не имело никакого смысла. Заготовленного Элисидрума уже хватало на целую жизнь, которую пегас собирался провести во внутреннем мире. Сегодня был тот самый день, когда Король Хайнес должен был вернуться ко своим подчинённым, но что-то останавливало Инлэнда от окончательного прощания со внешним миром. Пегас боялся, что больше никогда не увидит Криз, обещавшую снова заглянуть к нему в гараж после своей свадьбы. Всю прошедшую ночь пони провёл в размышлениях. Сомнений не было: принцесса действительно являлась частью таинственных сил, мешающих Инлэнду оступиться от старого бытия. Но что он мог поделать, если проклятие внешнего мира было столь чарующим? Красота Криз, её необычное поведение, какая-то загадочность – пони чувствовал, что она могла стать его новой музой, вдохновляясь которой он мог продолжить свою работу над каретами, каждый раз являя свету всё более и более шедевральные творения. Но в чём бы был смысл этих карет? Четыре скучных колеса, на которых катится кабина! Неужели на это можно было променять целое внутренне королевство Хайнеса? Да и кто такая эта Криз? Не попробуй она Элисидрума, то продолжила бы ни во что не ставить Инлэнда, этого вонючего потного пегаса. Вот и сейчас, когда волшебное воздействие напитка прошло, она и не планировала возвращаться к нему в гараж. У Хайнеса выступили слёзы. Он никому здесь не нужен. Как и ему в этом мире никто не дорог. Наступило время Элисидрума. Сейчас счастье было к пегасу ближе, чем когда-либо за всю его никчёмную жизнь обычного механика, живущего в амбаре на окраине Кантерлота. Инлэнд наполнил первую кружку своим напитком спасения. В нос ему ударил запах яблок вперемешку с той толикой магии, которая была готова его сопроводить в лучшую жизнь. Пегас коснулся кружки губами и ощутил, как в рот ему хлынула река новой реальности.
Подойдя к Большому Маки, офицер Форс поинтересовался:
– А зачем Вы разгружаете свои повозки? Разве яблоки доставляют к Вам сюда, а не наоборот?
– Н-н-не, – ответил раздражённый Макинтош.
– Так в чём же причина? Почему такая гора яблок требует выгрузки здесь, прямо на Вашей ферме?
Большой Маки хмыкнул и достал из повозки мятую бумагу. Очевидно, изначально она была туда закинута в порыве некоторой злости. Магнум взял протянутый ему комок бумаги и развернул его. Это оказалась телеграмма с пометкой «срочно». Зная оперативную работы почты в округе, Магнум предположил, что бумага пришла на ферму со значительным опозданием. Поступила она от некоего ИП Хайнеса с припиской «Кантерлотское качество ремонта карет и телег». Это уже было интересно. Неужели повозки Макинтоша подлежали ремонту? Тогда почему именно в Кантерлоте, а не где-то поближе? Магнум помотал головой. Спешка только сбивала ход мыслей. Надо было сначала прочитать содержимое телеграммы. «Договор конец зпт яблоки не возить тчк». Выходит, Большой Маки собирался везти эту громадную партию яблок по какой-то договорённости, а в итоге получил отказ, едва не покинув с грузом ферму. Теперь настроению Эппла было найдено объяснение. Стоп, тут что-то неладное.
– Уважаемый Макинтош, а Вы эти яблоки собирались везти в Кантерлот, прямо к указанному в телеграмме заказчику?
– М-мда.
– Но зачем предприятию по ремонту карет такая партия яблок? Не знаете?
– Н-не.
– Ясно. Тут написано про договор. Получается, Вы уже не первый раз туда доставляете?
– М-мда.
– Очень занимательно. А… а скажите, как долго Вы возите туда яблоки? Попробую угадать, не весь ли прошедший месяц? – Макинтош удивился предположению офицера.
– М-мда!..
Магнум Форс был готов лопнуть от счастья. Неужели он напал на след преступника? Нужно немедленно проверить этого Хайнеса. Пони поскакал к своему шефу, который сейчас оживлённо спорил с прилетевшими сотрудниками-пегасами, не получившими свою порцию сидра. Тот с радостью отвёл внимание собеседников на примчавшегося Магнума:
– Вот, смотрите, офицер что-то узнал! Давайте-ка лучше послушаем его, а про несчастный сидр наконец забудем! – он кивнул Форсу.
– Господа, скоро сидра хватит на всех! Похоже, я взял след угнанной соковыжималки!
Офицеры переглянулись между собой. Дасти понял, что без разъяснений никто ничего не поймёт:
– Остолопы, он про дело месячной давности! Помните угон самоходной кареты братьев Флима и Флэма? Ваш коллега всё свободное время угрохал ради расследования сего преступления. Магнум, продолжай!
– Да, спасибо, шеф! В общем, след горячий и многообещающий. Оказывается, весь этот месяц семья Эпплов доставляла в Кантерлот по две повозки зелёных яблок ежедневно! Но самое интересное, что заказчиком у них был некто Хайнес, занимающийся ремонтом карет. Спрашивается, а зачем обычному механику настолько много яблок? – шеф Онор был единственным, кто хоть с каким-то энтузиазмом отреагировал на слова Магнума. Он рассмеялся, будто сорвал куш в азартной игре.
– Ай да Форс, это действительно стоящий след! Я ведь знаю про этого механика. Полное имя Инлэнд Хайнес вроде, у него мой брат-извозчик регулярно ремонтирует свой дилижанс. Замечательно, как только вернёмся в Кантерлот, немедленно проверь его гараж. Готов поспорить: соковыжималка будет стоять там на самом видном месте!
– Отлично, тогда скорее идём! Надо как можно быстрее… – Дасти поднял копыто, сигнализируя Форсу притормозить.
– Нет, ты погоди! Уже вечер, ты хочешь добираться до Кантерлота в сумраке? Не торопись, твой механик никуда не денется. Мы переночуем здесь, а с утра направимся в город. Не парься, ты успеешь поймать этого Хайнеса ещё до награждения!
Во время нападения чейнджлингов на Кантерлот офицер Форс проявил себя хорошим бойцом, сумевшим дать отпор нескольким десяткам вторженцев. За это ему была присвоена медаль «За оборону Кантерлота», торжественное награждение которой состоялось уже завтра. Магнум был единственным пони из всего КГМ, кто получил данную награду, чем шеф Онор очень гордился.
Форсу было трудно признавать правоту своего начальника. Действительно, до Кантерлота путь неблизок, но офицеру было невтерпёж проверить первый за долгое время след, вероятно ведущий его прямо к угонщику соковыжималки. Магнум разочарованно произнёс:
– Да, шеф. Хайнес действительно никуда не денется. Проверю его завтра.
После этих слов Магнум до следующего дня старался не думать о своём расследовании: возможность его скорого завершения слишком сильно будоражила ум офицера, захватывая всего Форса куда-то вглубь своего внутреннего мира.
Глава 5: Падший пегас
Ровно в полдень внешний мир был покинут Инлэндом. Одной кружки Элисидрума хватило, чтобы полностью перенести всё тело пегаса в дивное внутреннее королевство. Хайнес, облизываясь, лежал на полу гаража, прислонившись головой к запертой двери. Он и не заметил разговора группы пони, проходящей мимо его амбара.
– Офицер Форс уже бывал на ферме Эпплов, он наверняка знает короткую дорогу туда. К вечеру мы все уже там будем, уверяю вас, коллеги.
Пустая болтовня. Будь Инлэнд ещё во внешнем мире, он бы всё равно не обратил на неё внимания. Сейчас же пони слышал радостные возгласы своих подданных, целый месяц ожидавших возвращения Короля Хайнеса. Парящий в воздухе пони раскрыл глаза. Вот он, его новый дом: форма и цвет всего и вся здесь радуют глаз; без остановки звучит тихая, словно звук полёта бабочки, музыка, слегка щекоча уши; тело ощущает постоянную ласку, словно находится в тёплой реке, нежно омывающей его потоком воды. Королевство Инлэнда располагалось на мягком облаке забвения, простирающемся на многие небесные мили. На широкой площади перед белоснежным замком встречали короля тысячи пони, и на каждом была застывшая улыбка радости. Иных эмоций в этом мире испытывать было невозможно. Хайнес устремился к своим подданным. Чем ближе он был к площади, тем сильнее пони ликовали. Пегас аккуратно приземлился, копыта его почувствовали мягкую ватную поверхность облака. Сию секунду стоящий посреди площади фонтан ударил ввысь струёй воды, переливающейся всеми цветами радуги. Вечный праздник внутреннего мира будто стал ещё более радостным с возвращением короля. Инлэнд взглянул вокруг: все эти пони так долго ждали его! Если их, конечно, можно было назвать пони. Внешне жители облака напоминали детские игрушки, вырезанные из дерева. Они не моргали и не шевелили конечностями, да и будто звуков никаких вовсе не издавали. Весь шум толпы на площади словно исходил непосредственно из головы Хайнеса, но самого пони это ничуть не волновало. Он был счастлив видеть своих подданных и в таком необычном состоянии, а они были в свою очередь рады ему, настолько отличающемуся от других обитателей этого необычного мира.
Только шум празднования своего возвращения начал утомлять Инлэнда, как вдруг король очутился у себя в замке, прямо в тронном зале. Двери помещения распахнулись, и внутрь по ведущему к трону Хайнеса ковровому покрытию начали торжественно маршировать музыканты – тоже деревянные. На ходу они исполняли вальс, который Инлэнд будто уже где-то слышал. Продвигающиеся подданные один за другим выстраивались в шеренги с обеих сторон ковра. Как только последний из них сошёл со своего пути, Хайнес увидел в дверном проёме фигуру единственного пони из старого мира, которого он желал видеть в своём королевстве: саму принцессу Криз! Счастье, не покидавшее короля с момента возвращения во внутренний мир, ощутимо усилилось. Принцесса с робкой улыбкой подошла к Инлэнду, пока тот не мог подобрать слов для начала разговора.
– В-ведь ты здесь! Криз, невероятно! Нам с тобой удалось связать это место с тем омерзительным внешним миром! – она молча кивнула. – Как я рад, что мы вместе сможем ощутить вечное счастье, находясь здесь! Посмотри в окно, видишь звёзды? Во имя твоё, Криз, зажгу я на нём самую яркую! – Инлэнд ударил копытом о мраморный пол. В ту же секунду в помещении погасли все лампы, позволив свечению снаружи озарить зал. На небе теперь красовалась новая звезда, самая крупная и яркая на всём небосводе. – Ты открыла мне мир душевной красоты, милая принцесса. Думал я, что одинокий путь начертан мне в страну беззаботного забвения, но смогла ты направить меня на дорогу к нашему совместному счастью. Отныне твоя путеводная звезда не позволит никому потеряться в этом чудесном мире.
Инлэнд подошёл к Криз, смотрящей на него взглядом, полным любви и симпатии. Он протянул свою морду к принцессе, та потянулась к нему – и вот пони встретились губами, подарив друг другу самый прекрасный поцелуй, что существовал во всех известных им мирах. Пара и не заметила, как тронный зал растворился, а вместо стен замка их начал окружать королевский сад. Сверху нежно светила звезда по имени Криз. Казавшийся вечным поцелуй плавно перешёл во взаимный любовный взгляд короля и принцессы.
Прогулка в саду была волшебной, как и всё в этом мире. Каждый цветок, каждая травинка здесь неповторимы и по-своему великолепны. Хайнес никогда не ощущал себя лучше, чем сейчас: весь этот чудесный мир существовал только ради него, некогда самого обычного механика, а ныне настоящего короля. Дарована ему была и принцесса – единственная частичка внешнего мира, удостоившаяся быть впущенной сюда. Инлэнд не мог поверить своему везению:
– Милая Криз, а как же твоя свадьба? Почему ты здесь, а не там, где тебя ждёт твой муж? – принцесса посмеялась невинным, словно детским смехом, который пробился в самую глубь души Хайнеса, отчего у того на глазах выступили слёзы. Как же Криз была красива во всех смыслах!
– Дорогой мой Инлэнд, моя надежда, вера и любовь – это лишь ты, глупышка! Не было никакой свадьбы, нет никакого мужа. Ты единственный, кто существует в моём сердце. Именно Королю Хайнесу суждено прокатиться со мной на «Елисее», единственном и неповторимом твоём шедевре! – Инлэнд не верил своим ушам.
– Получается, ты готовилась ко свадьбе со мной?
Её большие глаза засияли. Будто целую вечность она жаждала услышать этот вопрос.
– Да, милый Инлэнд, владыка внутреннего королевства на облаке забвения! Именно здесь, в этой реальности, мы с тобой вступим в вечный союз. Всё, что для этого было необходимо, уже сделано. От сей церемонии нас отделяет только воля твоя, о, Хайнес!
Казалось, это какой-то сон. Однако Инлэнд понимал: всё это явь! Всё это происходит на самом деле. Действительно, неоспоримо происходит!
– Тогда не будем тянуть! Приступим!
В один миг сад преобразился: вокруг героев теперь стояли толпы пони, где-то играла праздничная музыка. Всё королевство деревянных подданных собралось на торжественную церемонию бракосочетания великого Короля Хайнеса и принцессы из внешнего мира по имени Криз. Внезапно всё вокруг затихло и откуда-то раздался громкий голос:
– Объявляю вас мужем и женой!
Снова музыка. В толпе кто-то рыдал от счастья. Свершилось! Криз теперь принадлежала только Инлэнду! Посетители свадьбы расступились, открыв для молодожёнов проход ко свадебной карете. «Елисей» был бесподобен. Нет, Хайнес не мог его собрать во внешнем мире. Этот шедевр был очевидно порождён здесь, во внутреннем королевстве: настолько идеальна была эта карета. Инлэнд повёл свою жену к «Елисею». Посмотрев Криз в глаза, пегас понял: это лучший день в её жизни. И всё это благодаря ему, властителю этого мира.
Но что это? Звезда Криз стала какой-то тусклой, деревянный народ становился прозрачным, а нежные облака начали растекаться под ногами. Инлэнда охватило чувство тревоги: его королевство, весь этот волшебный мир, рушится! Нет, только не сейчас, прямо во время свадьбы!
Поверх силуэтов внутреннего мира начали просвечиваться знакомые очертания гаража на окраине Кантерлота. Пошатываясь, пегас вскочил и со всех ног помчался к стоящей перед ним бочке Элисидрума. Врезавшись в неё, Инлэнд разлил всё содержимое сосуда. Надо было импровизировать. Пегас, ни секунды не задумываясь, прильнул языком к мокрой половой доске и словно шваброй начал им очищать пол. В процессе он поймал не одну занозу, но Хайнеса это вовсе не волновало. Боль останется во внешнем мире. Закончив очистку пола, Инлэнд запаниковал: в глазах всё ещё не восстанавливалось изображение внутреннего мира. Подбежав к другой бочке, пони вытащил зубами и тут же выплюнул затыкавшую её тряпку и, прильнув к оголившемуся отверстию губами, начал жадно хлебать Элисидрум.
Сработало! Инлэнд сидел на мягком кресле «Елисея», а к плечу пегаса припала принцесса Криз. Король помахал буквально визжащей от радости толпе, и карета тронулась. Теперь, когда Криз стала его женой, Хайнес будто начал новую жизнь внутри своей и так новой жизни. Довольство распирало короля-пегаса.
Сотрудникам гражданской милиции было разрешено переночевать на ферме Эпплов, прямо в том ангаре, где чуть ранее забаррикадировался чейнджлинг. Хоть сено здесь было и мягкое, Магнум всю ночь не мог заставить себя заснуть. Как он ни старался не думать о расследовании, ему всё равно что-то не давало покоя. Все его соратники уже давно спали, когда Форс решил выйти на улицу и подышать прохладным ночным воздухом. Беззвучно закрыв за собой дверь, пони посмотрел на возвышающийся вдали кантерлотский замок.
Расследование угона соковыжималки Флима и Флэма сильно помотало нервы Магнума, с каждым днём безрезультатных работ вгоняя того в уныние. Но одна только сегодняшняя зацепка, один след, возможно ведущий к тому самому преступнику, покрывал все его страдания. Форс задумался: а ведь ему в принципе в этой жизни так сильно везёт. Свою кьютимарку, весы, одна из чаш которых перевешивала другую, он получил первым в своём классе, когда разрешил конфликтную ситуацию между своими двумя друзьями, недопонявшими друг друга и едва не устроившими драку. После школы ему было позволено работать в самой королевской страже Кантерлота, что было весьма престижно для обычного земного пони, который в случае чего не сможет ни погнаться за нарушителем по воздуху, ни атаковать его магией. Жаль только, что Магнум не увидел в службе при замке своего призвания и быстро её покинул по своей воле. Но и тут ему ничто не дало застояться без дела: буквально на той же неделе, когда тот уволился, принцесса Селестия распорядилась открыть новый орган правопорядка в виде кантерлотской гражданской милиции. И вот офицер Форс, уважаемый сотрудник КГМ, стоит здесь, в этой ночной тишине, смотря на сверкающие наверху звёзды. Счастлив ли он был? Определённо. Несмотря на все сложности, регулярно подкидываемые жизнью, Магнум никогда не забывал о том, насколько интересный и насыщенный путь он прошёл. Вот и сейчас он понимал: все его старания не уходят впустую. Та же ситуация с затянувшимся расследованием, получившим, вероятно, своё завершение из простого везения – это вовсе не случайность, а закономерный ход жизни. Настойчивость и несгибаемость в любом деле в конечном итоге даст удовлетворяющий результат – такова простая истина. Стоило Магнуму молча сдаться – и он не услышал бы неожиданно ободряющей речи шефа Онора, не поговорил после этого с Большим Макинтошем и не получил самой ценной наводки за весь месяц своего расследования.
Офицер Форс развернулся, приоткрыв дверь в амбар. Пришло время прощаться с этой волшебной ночью.
Компанию Инлэнду, лежащему посреди гаража с покрасневшим носом и текущими изо рта слюнями, составляли четыре пустые бочки. Его волшебная ночь была в самом разгаре.
Король Хайнес кружился в фантастическом танце вместе со своей Криз. Компанию им составляли члены высшего общества внутреннего королевства. Это были самые красивые леди и джентльмены деревяшки со всего облака забвения. Бодрая музыка, казалось, никогда не прекратится в большом танцевальном зале. Все светильники помещения были погашены – отныне в каких-либо источниках света не было смысла, так как звезда Криз своими лучами достигала самых тёмных мест замка. Очередная танцевальная композиция подходила к концу, и Инлэнд встретил её завершение, высоко подкинув свою жену. Под бурные овации король поймал Криз, после чего поднял её над собой. Музыка стихла, танец был завершён. Молодожёны с любовью смотрели друг другу в глаза. Во всём зале будто остались только они вдвоём: настолько тут стало тихо. Спустя долгие минуты взаимного любования, Инлэнд отвёл взгляд от любимой жены. Действительно, во всём зале… нет, во всём пустом белом пространстве был только он и она! Хайнес вопросительно посмотрел на Криз, но ужаснулся: в копытах он более никого не держал. Внутреннее королевство вновь исчезло. «Ладно, – успокоился Инлэнд, – просто выпью ещё Элисидрума». Но как он мог выпить напиток из внешнего мира, если по-прежнему находился во внутреннем? Хайнес начал быстро моргать. Никакого изображения поверх окружающей его белизны не возникало. Пони занервничал и стал жмуриться, в надежде увидеть очертания своего гаража после открытия глаз. Да! Что-то в этой пустоте появилось! Но это был не гараж, а какая-то чёрная фигура вдали. Пони. Это точно был не деревянный житель королевства Хайнеса: конечности фигуры плавно двигались при ходьбе. Инлэнд раздражённо прокричал:
– Эй, ты! Ты ведь сейчас в моём гараже, да? Немедля налей мне в рот Элисидрум! Меня ждёт моё королевство, пошевелись!
Фигура словно не слышала правителя внутреннего мира. По мере её приближения Инлэнд начал различать некоторые черты морды незнакомца. Вдруг пегас ахнул: это была сама принцесса Луна. Подойдя к Хайнесу поближе, она с грустью в глазах посмотрела на него. Инлэнд ничего не понимал:
– П-принцесса Луна? Что Вы забыли в моём королевстве? Вы решили его у меня забрать?! Своего Вам что ли мало? – Луна немного нахмурила брови. – Нет, мы… мы в моём сне, так? – она кивнула. – А как мне, ну, проснуться? У меня тут дела…
– Ты не спал целый месяц. Я поражена. Чем ты был таким занят, Инлэнд Хайнес?
– В-вы знаете моё имя?
– Мне известны имена всех, чьи сны я посещаю.
– Уверяю, Вам не придётся тут задерживаться! Я хочу проснуться!
Принцесса посмотрела на Хайнеса тяжёлым взглядом, в котором тот прочёл сострадание и укор.
– К сожалению, это невозможно. Тебе не суждено покинуть этот сон.
Инлэнд в шоке сглотнул слюну.
– Что за шутки?! Мне срочно надо возвращаться во внутреннее королевство! Меня там ждёт моя жена, принцесса Криз!
Луна вопросительно подняла бровь.
– Звучит знакомо. Неужели ты муж самой королевы чейнджлингов?
– К-кого? Нет, Вы что-то путаете. Но это сейчас не важно, выпустите меня из этого проклятого пустого сна!
– Нет, повторюсь: тебе не суждено покинуть этот сон.
– Хватит говорить загадками, ты, лжепринцесса с луны!
Луна никак не отреагировала на грубость пегаса.
– Инлэнд, ты никогда не проснёшься. Твоё сердце остановилось, а в мозг перестаёт поступать кислород. Ты умираешь, как бы то ни было прискорбно.
Глаза Хайнеса были почти целиком белые. Он задрожал, смотря в окружающую его пустоту.
– Бред! Я жив, вот, я стою здесь перед тобой!
– Как я и сказала, ты умираешь. С каждой секундой всё большая часть твоего сознания покидает этот мир. Процесс необратим, никто не сможет его остановить. Мне очень жаль.
– К-криз… – из глаз пегаса полились слёзы. – М-мои подданные…Замок!.. Облако забвения, внутреннее королевство!.. Нет… Невозможно, ты же сама сказала: это всё сон! Я проснусь и продолжу жить!
– Сожалею… – по щеке Луны потекла слеза сочувствия. – Но это факт. С другой стороны, тебе даже повезло: не многим доводится встретить смерть во сне, без мучений.
Луна явно не разыгрывала Инлэнда. Тот побледнел, пытаясь что-нибудь придумать.
– Н-но Вы же хоть как-то можете это остановить, госпожа принцесса? Пришлите кого-нибудь сюда, пусть они используют магию, чтобы…
– Не выйдет. Ты умрёшь до того, как кто-либо успеет к тебе прийти.
– Не выйдет… – сухо повторил Хайнес.
– Что же с тобой случилось, несчастный пегас? Как дошло до того, что ты оказался здесь? Что это за внутреннее королевство такое?
Немного промолчав, Инлэнд в гневе посмотрел на принцессу. Собравшись с силами, он мёртвым голосом произнёс:
– Элисидрум. Это проклятие, заманившее меня глубоко внутрь себя. Весь месяц я его готовил, после чего начал пить, пить, пить… Заливать этот яд в свой организм… – вспомнив своё недавнее счастье, пони продолжил речь более оживлённо. – Но насколько же чарующим было то проклятие! Оно расширяло сознание, давало полную свободу мыслей, которые могли стать явью в этом фантастическом мире внутри меня. Никогда я не испытывал такого счастья, какое возымел с этим напитком, – Хайнес остановился. – И… никогда больше не испытаю?.. Нет, как же так! Я всего лишь хотел оставить старый мир, начав жить в новом – а выходит, что не буду жить вовсе? Несправедливо!.. Моя мастерская, мой «Елисей», моя прежняя жизнь!.. Меня же считали лучшим механиком города, у меня всегда были клиенты, я зарабатывал столько, сколько мне было нужно для спокойного существования – так зачем я, глупец, решил всё это променять на… на… ложь! Выдумку, бред, жалкий сон!!! – он едва ли не завопил, осознавая всю тяжесть своей ошибки. – Да, мне много чего не хватало в старой жизни: у меня не было друзей, не было тех, о ком я мог бы заботиться, но… ведь это всё было поправимо? Я мог это исправить, мог бы! И был уже готов начать! Но отвратительное желание получить всё и сразу, не пережив горечь ошибок, не терзаясь чувством неуверенности… Оно-то меня и погубило, – из-за севшего голоса Хайнес не смог выговорить последнее слово.
– О, бедный, бедный Инлэнд… – принцесса Луна обняла разбитого пони. – Такой бесславный и скорый конец из-за какого-то напитка.
– Принцесса Луна… у меня в гараже ещё много его осталось. Пришлите туда кого-нибудь. Элисидрум надо как можно скорее уничтожить! Нельзя позволить другим пони узнать о моём самом омерзительном творении. Этого напитка больше не должно быть в этом… прекрасном мире, – Хайнес всхлипнул. Принцесса Луна посмотрела ему в глаза.
– Так я и поступлю. Обещаю, – она отвела взгляд за спину пегаса. Тьма начинала поглощать его сон. – Боюсь, на этом всё и закончится, милый Инлэнд, – пони обернулся, после чего снова посмотрел Луне в глаза. – Ты готов?
– Д… да, принцесса… – Луна выпустила пегаса из объятий.
– Прощай, лучший механик Кантерлота, а также бедный заложник собственного слепого желания по имени Инлэнд Хайнес. Обещаю сохранить память о тебе, – принцесса Луна закрыла полные слёз глаза.
– Всего доброго, принцесса Луна!.. И простите за мою грубость.
Инлэнд развернулся. Вот он, коллапс. Волшебное внутреннее королевство было разгромлено. От него осталась лишь разрастающаяся тьма, которую не была способна осветить даже звезда Криз. Собравшись с силами, Король Хайнес пошёл навстречу своему концу. Быть может, в вечном мраке он ещё сможет обрести счастье?..
Эпилог: Гараж на окраине Кантерлота
Трудно описать, насколько опустошённым чувствовал себя Магнум Форс, глядя на стоящую посреди пустого гаража соковыжималку, которую офицер искал весь прошедший месяц. Сзади к Форсу подошёл шеф Онор. Сняв свои очки, начальник заговорил:
– Наши ребята из отдела уже всё здесь обчистили. Им прямо посреди ночи пришло поручение от самой принцессы Луны утилизировать все бочки с какой-то отравой, которыми этот гараж был заставлен доверху. Подозреваемый в угоне, Инлэнд Хайнес, скончался как раз из-за распития этого напитка смерти. В общем, мрачная это история. Насчёт самоходной кареты-соковыжималки: от имени КГМ мы отправили письмо Флиму и Флэму, но я почему-то уверен, что они не поспешат её забирать. Если я прав, то эту машину можно к нашему участку прикатить. Думаю, офицеры будут только рады каждый день пить на работе свежий сидр, а? – Магнум не обращал внимания на слова начальника. – Эм, хорошо, я, пожалуй, подожду тебя снаружи. Но ты не задерживайся тут, ладно? В окрестностях Кантерлота нашли ещё одного чейнджлинга, нам надо успеть с ним разобраться до сегодняшней торжественной церемонии.
По-прежнему безмолвный Форс будто не слышал шефа. Пони был целиком погружен в размышления по поводу столь необычно завершившегося расследования. Его терзали двоякие чувства. Магнум винил себя, что не отправился в Кантерлот вчера вечером. Тогда он ещё мог бы спасти глупца Хайнеса. Но как можно было предугадать, что именно прошлой ночью преступник собирался напиться своим огненным напитком до такой степени, что лишился бы жизни? Да и гипотеза превращения обычным механиком безобидного сидра в настоящее демоническое пойло уже сама по себе была как минимум неправдоподобной. Всё же события прошедшей ночи были с точки зрения следствия обыкновенным стечением обстоятельств. Точно таким же, как вчерашняя наводка от Большого Макинтоша. Но это нисколько не облегчало горечи Форса. Всё же он был единственным, кто мог сохранить жизнь Инлэнда – и это факт. Будь расставанию Хайнеса с жизнью суждено случиться в другой день, офицеру бы гораздо проще далось принятие своей неудачи. Сейчас же его душу жалила вся несправедливость этой глупой случайности, результировавшей в трагическую погибель жителя Кантерлота. Вдруг Магнум вспомнил о звёздном небе, на которое любовался несколькими часами ранее, а в частности свои умозаключения прошлой бессонной ночи. Получается, Форс всё-таки не дожал со своим упорством это дело? Ему нужно было ослушаться Дасти Онора и со всех ног бежать в Кантерлот, дабы как можно скорее встретиться с преступником лицом к лицу? Даже сейчас эта мысль казалась немного безумной. Выходит, случай в этом мире действительно имеет свой вес – и никаким честным и искренним трудом его избежать не получится. Магнум посмотрел на свою кьютимарку. Всё потому что абсолютная справедливость недостижима. Как и, впрочем, абсолютная несправедливость. В мире всё сбалансировано, тем он и чудесен. Никому здесь не испытать вечного счастья или, наоборот, вечной горести. Жизнь не настолько проста. Её не прочтёшь как утреннюю газету; Её закономерности и случайности непостижимы. Уметь жить нельзя, но и не уметь тоже. Принятие гармонии и хаоса как неотъемлемых частей бытия есть путь к счастью. Тот, кто сдаётся, абсолютно точно проигрывает; Тот, кто борется, знает и сладость победы, и горечь поражения. В этот раз Форс проиграл, но его игра в жизнь на этом не окончена. Он ещё не раз сорвёт в ней куш.
Офицер развернулся, оставив позади себя большую чудо-машину. Снаружи ярко светило солнце, от которого даже в своих тёмных очках щурился шеф Онор. Увидев своего подчинённого, Дасти замешкался, думая, стоит ли ему что-либо говорить. Тишину нарушил сам Магнум:
– Шеф Онор, я готов. Давайте поскорее разберёмся с этим чейнджлингом. Не хочу опоздать на церемонию награждения, – искренне улыбнувшись сказал Форс.
