Найтмер Твайлайт
81 Ночной дозор
Луна Луны сияла своим серебряным светом с небес. С этой величественной точки обзора мир был далек и хрупок.
По выжженным пустошам внизу не ползали и не рыскали проклятые. Если верить Найт, то их тактику было легко предсказать. Одни сбежали бы, как только столкновение обернулось против них, а другие укрылись бы в самом глубоком и темном месте, чтобы переждать, пока не утихнет бдительность. Они будут тянуть время, пока не смогут возобновить эту трагедию.
Будет ли наша глупость преследовать этот мир вечно? Множество событий пронеслось в голове Ночной принцессы. За время ее изгнания произошло так много событий, которые могли быть ее заслугой, и многие из них произошли до нее.
В ее мыслях всплыло одно имя. Мунлайт Скролл, пони, ответственный за смерть предопределенного элемента магии, единственный пони, который избежал всех ее попыток обнаружить его, разве в его действиях есть моя вина?
Его метка сделала бы его открытым для ее магии, а его место в школе Селестии позволило ему отравить так много молодых умов.
Еще два имени пронеслись в ее сознании, раскинув свои метафизические крылья, ожидая внимания. Чем больше она позволяла этой мысли вертеться в голове, тем больше в ней появлялось смысла. В большой игре аликорнов они были всего лишь простыми фигурами. В реальности же они стали причиной смерти Твайлайт Спаркл и выступления Сансет Шиммер против Селестии.
Если это мои… каков был наш замысел? Ее небесное зрение обшаривало мир внизу, но, как она и думала, добыча ускользала от нее.
Взмахнув мысленно крыльями, она сузила обзор, сосредоточившись на палубе своего штормового корабля. Многие сочли бы странным рассматривать себя со стороны, но она не относилась к их числу. Ее крылья сгибались и медленно двигались, выполняя движения рисовальщика.
Мгновение — и ее зрение изменилось. Она больше не смотрела вниз с высоты. Вместо этого она смотрела на красоту ночного неба во всем его многоцветном великолепии. Ее фестралы летели на бесшумных крыльях и охраняли ночь для пирующих внизу.
Бесчисленное количество времени она размышляла о том, что простое заклинание, позволяющее другим видеть ночь так же, как она, было бы для нее всем тем, чего она так жаждала.
Луна обратила свой взор к картине, которую она никогда не напишет. Это был прекрасный рисунок, подобный тому, что она рисовала много лет назад. Подтянутые линии мышц под лавандовой шерсткой, кровавый узор, сосредоточенность охотника в пурпурных глазах — как бы ей хотелось оказаться там, а не просто увидеть это в снах других.
Ее мысли вернулись к сну ее дочери. В отличие от большинства пони, сновидение Литтл Стар полностью соответствовало ее истинной сущности. Эти ясные пурпурные глаза по-прежнему сияли невинностью. Как ты могла остаться нетронутой после того, что увидела, дочка?
Актер из ее сна все еще был там и учил ее, объясняя, как работать с костью гидры. Это был трогательный момент, момент единения. Если бы она могла создавать фрагменты, она могла бы быть там. Часть ее могла бы уделить все свое внимание дочери, а не какому-то запрограммированному заклинанию. И снова холодная ярость попыталась всколыхнуться в сердце Луны, и на этот раз она позволила ей пройти через себя. У нее не было выбора. Любое сопротивление, любой внутренний конфликт, и еще один фрагмент поплатится, сгорит в солнечном огне — все из-за того, что сделала ее сестра.
Ее магия окутывала и удерживала воздух в неподвижном состоянии. Только благодаря этому звук не разбил гору, когда она закричала. Она кричала, плакала, бушевала и обещала на древнейших языках тьме ночи, что все будет исправлено.
Вдох — выдох, вдох — выдох, каждый из которых был холоднее предыдущего. Внутри ее маленького пузыря контроля была зимняя вьюга, гораздо более холодная, чем все, что когда-либо мог предложить замерзший север.
Прошли долгие минуты, превратившиеся в час, прежде чем Луна почувствовала себя достаточно спокойной, чтобы отбросить свою магию. Когда она отпустила ее, запертый, замерзший воздушный туман покатился прочь от нее, низвергаясь с палубы штормового корабля, словно замедленный водопад. Это был еще один момент, который мог бы стать прекрасной картиной.
— Слишком много нужно сделать, — вздохнула она.
Она позволила своим чувствам снова погрузиться в сон своей дочери и почувствовала, как на ее мордочке появилась улыбка. Литтл Стар вырезала на кости гидры узкий черный луч, формируя из нее что-то для своего голема-совы.
Эпплблум бегала по Яблочным акрам, отбиваясь от проклятых и торопясь закончить свои ежедневные дела. Луна потянулась за своей силой, готовая положить конец кошмару. Из-под земли выскочил еще один проклятой, но был повержен одним ударом. Затем Эпплблум просто вздохнула от скуки и рысью вернулась к своим делам. Нет… это не кошмар.
Сон Свити Белль разворачивался в кристальной бальной зале. Там она наполовину танцевала, наполовину фехтовала с Литтл Стар, каждый из них пел песню без слов. Они кружились друг вокруг друга. Деревянные совы играли на невероятных струнных инструментах, а хрустальные люстры вибрировали, и их мелодия звенела, как стеклянные колокольчики, вокруг знакомого четырехтактного узора.
Улыбнувшись, Луна перешла к сну Скуталу. Скуталу с размытыми движениями крыльев, сражалась с Метеором Крэшем в небе, из которого сыпался дождь из печенья. Мысли юных…
Сон Метеора Крэша был упорядоченной темнотой и освещенным луной горизонтом Кантерлота, а его форма во сне все еще сохраняла прежний рост. Он повернулся и низко поклонился: "Моя государыня".
Луна шагнула в сон: "Мой избранный, твоя бдительность радует нас".
Он приподнялся с гордостью в глазах.
— Чем я могу служить вам?
Она подошла ближе и опустила голову, чтобы быть на уровне его глаз:
— Расскажи мне о моей дочери и твоих новых спутниках. Как они себя показывают?
— В военном отношении твоя дочь оснастила и обучила их так, что я бы назвал тебя лжецом, если бы ты сказала, что столь юные пони могут сравниться с другими. Из засады, при наличии плана, они могут даже нанести удар по тебе.
Луна выдержала паузу. Метеор Крэш был известен своими необдуманными действиями и сопутствующим ущербом, но не хвастовством Страйкера. Она кивнула:
— Действительно, высокая похвала.
— У них есть дух, мне приходилось иногда утешать их, но они крепкие кобылки. — Его морда слегка скривилась, а уши зашевелились. — Неделю назад я бы попросил тебя позаботиться о снах Скуталу… но не сейчас.
—Эти подростки, похоже, совершенно не переживают из-за того, что им пришлось испытать, — сказала Луна наставительным тоном.
— Да… Я тоже это заметил. Это Литтл Стар… Я думаю, она что-то подмешивает в печенье, которое дает нам.
— Хм… — Моя Литтл Стар — все еще незапятнанная душа. Что она задумала? — Не мог бы ты заполучить для нас образец?
Он кивнул:
—Да будет воля твоя.
—Помни, мой избранник, твой первый долг — перед моей дочерью, а второй — перед нами.
Теплая улыбка и объятия были его наградой:
— Я с нетерпением жду, когда вы станете семьей.
— Что?
Луна сдержала смех, покидая его сон. Они собирались стать прекрасным табуном. Она вздохнула и позволила теплой улыбке исчезнуть с ее лица. Были и менее приятные дела.
Из беглого просмотра остальной части царства снов ничего не выделилось как неотложное, поэтому она переключила свое внимание на свои бесконечные обязанности.
Она закрыла глаза, и ее восприятие изменилось. Душистая трава и ночные цветы вытеснили тягучий запах пепла. Поляна Мунлайт все еще была видением истинной красоты ночи.
— Моя государыня, — сказала тень, прежде чем превратиться в саму Мунлайт. Перевоплощенная кобыла поклонилась, но поклон был неглубоким и коротким. Глаза, смотревшие на Луну, старательно прятали страх, от которого сердце Луны забилось, а нога Мунлайт дернулась, когда копыто, несомненно, попыталось достать до горла.
— Успокойся, моя Избранная, — приказала Луна. Напряженные мышцы Мунлайт расслабились, а в ее глазах из железной решимости появилось теплое приветствие. Это было отрадно, и хорошо, что это было все, что требовалось, чтобы помочь ей оправиться от пережитого освобождения. — Как продвигаются ваши поиски?
Мунлайт сверкнула рогом в сторону центрального стола с картами. За стопкой пустых тарелок и кофейных чашек, изображение континента было усыпано маленькими флажками, булавками, ниточками и маленькими светящимися шарами:
— Здесь есть стопка отчетов, которые можно почитать, если хотите. — Она кивнула на буквально гору свитков. Мунлайт рысью подошла к столу, топнула копытом, и конструкция сновидения пошла рябью. Весь бардак и беспорядок исчез со стола. — Здесь и здесь у нас есть немного мародерства. Есть по крайней мере одна вооруженная группа, которая не играет по-хорошему и, пользуясь ситуацией, грабит брошенные и утраченные поселения.
— Их цели?
— Накопить состояние, когда все уляжется. Они эффективны и не думают, что оставляют свидетелей.
— Есть ли польза в том, чтобы позволить им продолжать?
— Нет, я не вижу, у них нет никаких связей с культистами, и они не предпринимают ничего странного.
— Ваша рекомендация?
Мунлайт колебался в течение двух ударов сердца:
— Моя подготовка говорит мне, что их следует арестовать.
— Это твоя рекомендация?
— Только если их можно задержать так, чтобы это не потребовало никаких ресурсов. У нас мало еды, и у нас нет свободных сил пони, чтобы содержать такую опасную группу.
Луна кивнула:
— Тогда отдай необходимые приказы.
Мунлайт кивнула в ответ и потянулась за свитком. Несколькими быстрыми движениями пера все было готово. Она толкнула приказ под стол, когда теневой усик схватил его.
— Есть ли еще что-нибудь, о чем следует знать?
— Две проблемы. Первая заключается в том, что принцесса Селестия… что-то делает, чтобы превратить осужденных в верных солдат, и приказывает им отправляться на дальние посты.
— Я в курсе, а вторая?
— У нас есть случаи, когда подтвержденных мертвых пони видят снова.
— Это вокруг деревень, находящихся под контролем чейнджлингов?
— Да.
— Не беспокойся об этом. Мы заглянем к ним на обратном пути в Кантерлот.