39.4 “Лучик света” Ноубл Гида
Ноубл Гид содрогнулся всем телом. Казалось, что сама его плоть восстает. Его мышцы пытались выскользнуть из костей, а кожа ползла и кусалась. Каждый шаг, каждое движение были мучительны, но он не мог допустить даже малейшего намека на свою слабость.
Селестия продержала их на земле несколько часов, не давая пошевелиться. Он мог бы пошевелиться в любой момент, но не смел. Даже малейшее движение — и он рисковал всем. Если бы Селестия узнала, что он не подвержен ее контролю разума, он подписал бы себе смертный приговор. Он был бы мертв, не успев моргнуть.
Дураки из РСКГ суетились вокруг, задавая всем пони вопросы и изучая все в мельчайших подробностях. Каждый ответ, который он вынужден был им давать, разрывал ему горло. Он хотел закричать, броситься прочь, но это было бы не в его характере. Все, что ему нужно, — это побыть одному, и мучения уйдут. Кто-нибудь заметит, если он будет вести себя не по правилам.
Селестия была совершенно безжалостна, придумывая вымышленную серию событий. Своим копытом и магией она сделала их, по сути, реальностью. Тихая мелодия, которую она напевала, безжалостно нанося все новые и новые повреждения и разрушения, нервировала. Как будто жизни пони были просто картиной, на которую она наносила последние штрихи.
Шипение горящей плоти и хруст ломающегося рога, которые она добавляла для пущей достоверности, вызывали у Ноубл Гид желание бежать. Селестия холодно смотрела на свою работу, наблюдая, как прекрасные черты одной кобылы были испорчены ее магией. Она была всего лишь одной бедной душой, которая оказалась слишком близко к месту предполагаемой атаки Голдед Стар. Вандализм Селестии по отношению к плоти своих подданных был мастерским, как бы ужасно ни выглядели повреждения, не было ничего такого, что нельзя было бы исцелить, если бы было достаточно времени и денег.
Его взгляд остановился на Голдед Стар, закованной в цепи, связанной и с рогом, который был не более чем обгоревшим обрубком. Она разглагольствовала и бредила, провозглашая возвращение Сомбры. Если бы не тот факт, что Ноубл Гид знал, что Голдед Стар не была культистом, он был бы полностью убежден. Сколько заговоров в прошлые годы было просто чисткой Селестии от тех, кто был ей больше не нужен?
Селестия заполнила головы всех пони полностью сфабрикованными воспоминаниями о событиях. Твайлайт была признана невиновной во всех обвинениях, вымышленное доказательство того, что Литтл Стар была настоящей пони из плоти и крови, а не конструктом. Последний мастерский ход заключался в том, что Голдед Стар попыталась принести себя в жертву, чтобы спровоцировать нападение на Суд Дворянства. Атака была блокирована Твайлайт. Этот последний штрих превратил Твайлайт из разъяренного нападавшего в героя, спасшего всех дворян. Насколько все остальные пони знали, что Твайлайт спасла их, она снова стала героем.
Хорошо сыграно, Селестия. Даже если ты не знаешь, что я здесь, ты сорвала многие мои планы на сегодня.
Вся эта ситуация переросла в то, чего он никак не мог ожидать. Он знал, что Селестия использует магию разума, но даже не предполагал, что она может быть настолько жестоко прагматичной.
Голдед Стар была дурой, но полезной. Сам Ноубл тщательно прорабатывал и направлял ее, чтобы она выдвинула свои обвинения против Твайлайт. Он просто не ожидал, что Твайлайт практически воспламенится от ярости. Куда делась та спокойная, собранная, уверенная в себе кобыла, с которой он обменивался словами и заклинаниями. Что изменилось со времен Храма Скрытого Пути?
Твайлайт оказалась мастером магии крови. Селестия, ее наставница, была верховным авторитетом в магии разума. Луна опустилась до развращающей темной магии, став Найтмер Мун. Неужели у каждого аликорна была специализация в какой-нибудь ветви запретной магии? Он задумался об этом на мгновение. А что было бы у Кейденс?
Агент, допрашивающий его, наконец ушел, обратившись к другому травмированному дворянину. Глаза Ноубл Гида смотрели в окно на горизонт. Он еще не мог это разглядеть, но знал, что надвигается буря. Даже несмотря на то, как ему было больно, в этой ситуации был и положительный момент: все, что здесь происходит, отвлечет всех принцесс. Он сдержал улыбку. Знание о страданиях, которые вскоре постигнут принцессу, делало его нынешнюю боль немного более терпимой.