Непрощённый

Под солнцем и радугами

Под солнцем в зените спотыкаясь брёл пони. Он то и дело вздрагивал, нервно оборачивался и вскидывался. Кривые уши дёргались, прислушиваясь к опасности. Если приглядеться к нему, станет понятно, что пони он напоминает лишь отдалённо: шкура в проплешинах, грива и хвост почти полностью выпали, уши оборваны, и вся его кожа выглядит оплавленной и деформированной. Глаза прикрыты, и лишь узкие щёлочки позволяют видеть, куда идти. Дополнял картину истёртый до дыр жёлто-голубой комбинезон, замызганный и непрезентабельный, как и его хозяин, да странное устройство на копыте, которое выглядело неуместно на этом ходячем трупе.

Внезапно гуль дёрнулся, встревожившись. Он простоял на месте, прислушиваясь к инстинктам. Он чувствовал опасность, но чувствовал и голод. Чувствовал так, как это могут только животные.

Но, кажется, инстинкты этого гуля были уже не те, что раньше. Покрутив головой из стороны в сторону, он побрёл дальше, ворча и булькая.

Над гулем промелькнула тень, на миг заслоняя солнце. Гнилец вскинул голову, но небо уже было чистым. С недовольным ворчанием гуль снова уставился перед собой и замер в удивлении.

Прямо перед ним была небольшая крылатая пони, парящая в паре футов над землёй. Она была как кусочек неба, который решил спуститься на землю, а её грива — белой как облака.

Гуль бросился вперёд, стремясь схватить пегаску и утолить грызущий голод.

Выстрел разорвал тишину полудня, и крылатая пони вздрогнула в воздухе. Гуль сделал ещё несколько шагов на заплетающихся ногах и рухнул, не добежав до добычи нескольких футов.

Пони расстроенно вздохнула и, театрально закатив глаза, взмыла вверх. К трупу гуля неспешно приближался ещё один пони, хмуро смотря на вертящуюся в воздухе кобылку.

— У меня всё было под контролем! Ну почему ты вечно вмешиваешься?! Ты правда думаешь, что я не могу убить даже одного гнилого гуля?!

Шквал недовольства сыпался на земного пони с небес, пока он критичным взглядом осматривал труп.

— Ты подпустила его слишком близко. Это дурная привычка.

— А как ещё мне их убивать, если ты не позволяешь мне носить пушку?! — пегаска резко спикировала, зависнув в дюймах от лица старшего пони, сверля его гневным взглядом.

Старик взглянул на неё исподлобья, тяжело вздыхая.

— Сначала покажи, что тебе можно доверять оружие. Для этого не дразни каждого встречного гуля. Да и не-гулей тоже не дразни, целее будешь.

Маленькая кобылка снова взвилась в воздух, что-то бормоча про старых и дремучих пони, ничего не понимающих в жизни. Но её гнев скоро сменился на милость. Полёт всегда действовал на неё успокаивающее, и через несколько минут она уже приземлилась около старика.

— Извини, — буркнула она, виновато глядя в сторону.

— Нестрашно, Спаркл, — вздохнул земнопони. — Просто будь внимательнее, ладно?

— Но я бы справилась с ним! Это всего лишь один одичалый гуль, который уже почти подох от старости! Я готова поспорить, что он лишь на пару лет младше тебя!

— Ах ты засранка! — хохотнул земнопони, пытаясь сохранять серьёзность.

— Да и выглядел он почти как ты. Ты уверен, что ты там сам не загулился, а, Лорд?

Старый пони пригрозил Спаркл копытом, но пони продолжала хихикать, наворачивая круги над ним.

— Почему ты вообще их так не любишь? Этого я раздразнила, признаю, ладно. Но ты всё равно не можешь пройти мимо них, не пришибив. Почему? — кобылка наконец замерла перед Лордом, пытливо заглядывая тому в глаза.

Старик призадумался, потирая копытом подбородок.

— Это сложно объяснить, Спаркл. Видишь ли, — пони развёл копытами, деловито обыскивая тело убитого гуля, — одичалые гули выглядят как пони, но внутри они — животные. Ими движут инстинкты, а не разум. И они опасны для всех.

— Но ведь они бывают не только одичалыми! — пегаска взвилась в воздух и сделала круг над его головой. — Я вот слышала, что далеко не все из них безумны. Какие-то ведут себя как пони и даже могут разговаривать!

Лорд тяжело вздохнул. Эта пони была такой наивной, но он не винил её: в таком возрасте это было нормальным. Но вот её упёртость и энергичность иногда мешали объяснять даже простые вещи.

— Да, какие-то из них действительно могут разговаривать и даже вести себя как пони. Но не позволяй им одурачить тебя, — Лорд уже собирался отложить гниющий труп в сторону, как внезапно осознал, чем ему может быть полезен этот гуль.

— Что ты имеешь в виду? — Спаркл приземлилась чуть поодаль, наблюдая с интересом.

— Они могут быть как пони, говорить как пони, а если умерли недавно, то даже выглядеть как пони. Но они мертвы, Спаркл. Я хочу, чтобы ты это поняла. Они мертвы, и мёртвое должно быть мёртвым. Убийство гуля — это не убийство, это акт милосердия по отношению к нему, понятно?

Кобылка молча кивнула, пытаясь полностью уяснить эту мысль.

— Просто… Просто не думай о них как о пони. Они уже не те, кем были при жизни. Поди-ка сюда, у меня для тебя кое-что есть.

Кобыла подошла поближе, явно заинтересованная. В её воображении мелькали картинки того, что она достаточно подросла, по мнению Лорда, что тот доверит ей пушку. Мысли о сути гулей моментально покинули юную голову.

— Ну, ну, не обольщайся, малая. Пока ещё не время, — улыбнулся старик. Присев, он протянул ей пип-бак.

— Что это? — недоумённо проворчала кобылка, вертя в копытах прибор, напоминающий толстый браслет с несколькими кнопками и экраном. — Ох святая Селестия! Почему оно воняет так, будто бы пролежало в куче мяса на солнце пару сотен лет?!

— Это пип-бак, — поучительно произнёс Лорд. — Портативный терминал, который носят на копыте. Считает пушки и пули, сообщает о радиации вокруг, диагностирует простые болячки и травмы, радио ловит, — одним словом, даёт много разной полезной фигни. Такие носят все, кто родился в стойле. Или кто ограбил такого стойловца. Или купил. Неважно.

— Звучит круто! Я слышала, они ещё и врагов окружающих показывают!

— А я слышал, что раньше трава была, — усмехнулся Лорд. — Не суть. Теперь он твой. Хочешь доказать, что ты достаточно взрослая, — приведи его в порядок. Настрой, почини, если нужно. Отмой. Научись пользоваться, одним словом.

Глаза кобылки засветились предвкушением:

— И тогда ты…

— И тогда я подумаю, но не ничего не обещаю.

— Ура! Спасибо, Лорд! Я разберусь с этим пип-баком, обещаю! — кобылка радостно взвилась в воздух, прижимая устройство к груди.

Старик проводил кобылку взглядом, довольно улыбаясь. Её радость была настолько заразительной, что Лорд просто не мог ей сопротивляться. Он давно не чувствовал себя настолько живым и счастливым. С тех пор, как он нашёл Спаркл несколько месяцев назад, в его жизни появился новый смысл.

Поправив винтовку на спине, Лорд двинулся дальше, насвистывая себе под нос. По его расчётам, к вечеру они должны будут дойти до Нью-Хоупа, поселения, основанного незадолго после того, как Литтлпип очистила небо. Там Лорд рассчитывал осесть. Он слышал, что его старый знакомый был там шерифом, и предполагал, что сумеет договориться о том, чтобы остаться в городе.

— Лорд, там впереди какая-то херня, можно я слетаю посмотрю? Я осторожно! — голос раздался с небес прямо над дедом, выбивая того из раздумий.

— Что? Только осторожно. Если оно шевелится, улетай назад ко мне. И ради Селестии, не трогай ничего!

Спаркл устремилась вперёд, практически теряясь на фоне голубого неба. Лорд вздохнул и ускорился, переходя сначала на рысь, а после пускаясь в галоп, следя за дыханием. Он был уже не в том возрасте, чтобы бегать марафоны.

Но находка Спаркл оказалась не очень далеко. Спустя менее получаса бега подуставший Лорд настиг свою спутницу, которая маячком висела в небе. Завидев старика, пегаска устремилась к нему. Сейчас она была тише обычного, и Лорд сразу же встревожился.

Спаркл врезалась в старого пони, прижалась к нему и крепко обняла. Лорд обхватил её копытами, не понимая, что происходит, но пытаясь успокоить кобылку.

Оказавшись под защитой, она мелко задрожала, всхлипывая. Лорд просто сидел, обняв её и поглаживая по спине. Он давным-давно не оказывался в таком положении, но тем не менее был уверен, что всё делает правильно.

Спаркл наконец успокоилась достаточно, чтобы высвободиться из объятий Лорда. Она всё ещё не поднимала взгляда и шмыгала носом.

— Спаркл, — тихо, но твёрдо позвал её Лорд. — Спаркл, посмотри на меня!

Пони подняла голову, встречая обеспокоенный взгляд.

— Там… Там пони… Лорд, это просто ужас…

— Всё хорошо, Спаркл. Я пойду посмотрю. Останешься здесь или пойдёшь со мной?

Пони взглянула в сторону своей находки, и её передёрнуло.

— Пожалуй, побуду здесь. Извини…

— Всё хорошо. Смотри в оба, я быстро, — Лорд хлопнул кобылку по плечу и прошёл мимо неё.

Перед ним лежала небольшая низина, на дне которой был лагерь или, скорее, его остатки. До него была пара десятков ярдов, но даже отсюда Лорд видел, что живых в лагере нет.

Внутренне напрягшись, Лорд расстегнул кобуру и проверил, легко ли достаётся пистолет. Убедившись, что снаряжение в порядке, Лорд не спеша двинулся к лагерю, пристально оглядывая окрестности и прислушиваясь к миру.

Дойдя до лагеря, старый пони недовольно скривил лицо, глядя на останки пони. Судя по всему, они умерли не позже чем несколько часов назад и ещё не начали разлагаться. Но запах — не самое страшное.

Лорд насчитал пять спальных мешков, устроенных вокруг растоптанного кострища. И трёх мёртвых пони.

Земнопони принялся осторожно осматривать трупы. Трое убитых были застрелены, двое аккуратно в затылок. Обоим оторвало лица и разворотило черепа, но в остальном они выглядели сравнительно неплохо.

Третий умер от нескольких пуль в груди. На его лице застыло выражение непонимания и удивления. Лорд часто такое видел: многие пони не понимают, что сейчас умрут. Даже в гуще перестрелки смерть становится для них сюрпризом.

Пять спальников, но три трупа. И что же так напугало Спаркл? Она видела мёртвых до этого…

Лорд снова осмотрел останки лагеря, ища ещё два тела. Кое-что привлекло его внимание. Поворошив мусор, которым был завален лагерь, Лорд нашёл копыто. Тихо ругнувшись, он продолжил распинывать сумки, тряпьё и части брони, находя под ними части тел.

Но того, что он находил, не хватало на пони. Наконец, распахнув один из спальников, Лорд нашёл большую часть недостающих останков.

От него мало что осталось: смятое тело, которое выглядело так, будто кто-то яростно избивал его уже после смерти. От трупа осталось лишь туловище. А голова стала просто густым багровым пятном на спальнике, размозжённая и втоптанная в грязь.

Вот оно что…

Лорд задумчиво оглядывал останки. Его волновало сейчас лишь одно: насколько далеко были те, кто это сделал. Пони ещё раз осмотрел землю около лагеря в поисках следов. Проверив сначала направление, откуда были убиты двое, и ничего там не найдя, он двинулся вокруг, ища хоть что-нибудь. Наконец, удача улыбнулась ему, и на мягкой земле он увидел цепочку следов. Осмотрев их, Лорд вздохнул. Это были следы пятого пони, насколько он мог судить. Пятый удирал из лагеря со всех ног, не оглядываясь и не останавливаясь. И судя по направлению, он бежал прямиков в Нью-Хоуп.

— Лорд! Лорд, осторожно! — вскрик Спаркл разнёсся над низиной. Лорд резко повернулся на звук, видя, как пегаска со всех ног бежит к нему.

— Там… — пони восстанавливала дыхание, показывая копытом на холм, с которого она только что сбежала.

— Да куда же ты, зараза мелкая! — на вершине холма появился ещё один пони, бегущий за Спаркл.

Увидев Лорда, он остановился на месте, с опаской смотря вниз. Рядом с ним появилось ещё три фигуры, тоже замерев на вершине холма и глядя на Лорда и Спаркл.

— Здравствуйте, путники! — одна из фигур медленно направилась вниз, улыбаясь. — Не пугайтесь, пожалуйста. Мы шли в Нью-Хоуп, и увидели одинокую кобылку, и просто решили спросить, не потерялась ли она.

— Она со мной, — Лорд осторожно кивнул приближающемуся пони. За его спиной остальные тоже начали медленно спускаться вниз. Двое земнопони, пегас, единорог. Все вооружены, но пока спокойны.

— Меня зовут Гласс, друзья! А как твоё имя? — подошедший с улыбкой обратился к Спаркл.

— Не твоё дело! — огрызнулась пони, прячась за Лордом.

— Ну зачем же так грубо?! А ты, я так полагаю, Лорд? — Гласс протянул копыто для пожатия.

Лорд молча кивнул в ответ, продолжая настороженно смотреть на подошедших пони. Те, в свою очередь, оглядывали Лорда и Спаркл и лагерь за ними.

— Мать моя Селестия, что здесь произошло?! — воскликнул один из земнопони, замечая тела у кострища.

Четвёрка пони видимо напряглась, сверля недоверчивыми взглядами Лорда.

— И почему у тебя копыта в крови? — спросил Гласс, осторожно отходя на шаг назад.

— Ёб твою мать, парни, это просто пиздец… — Один из пони, отделившийся от группы и бродящий по лагерю, заглянул в спальник.

— Лорд, ты ничего не хочешь объяснить?

Лорд покачал головой:

— Если вы к тому, что это я их убил, то вы не правы. Я только нашёл этот лагерь и осматривался.

— Эй, малышка, скажи-ка, этот пони тебя не обижает? — обратился пегас к Спаркл. Кобылка в ответ лишь злобно зыркнула на него, ничего не говоря.

— Знаешь, Лорд, как-то это всё очень подозрительно выглядит. Давай-ка ты отдашь нам пушки, и мы проводим тебя до Нью-Хоупа. Там решат, что с тобой делать.

Лорд снова покачал головой.

— Нет. Я тоже иду в Нью-Хоуп. Хотите — пойдём вместе. Но оружие я вам не отдам.

— Ты не понял, старик, — Гласс вздохнул, потянувшись копытом к застёгнутой кобуре на груди. — Нас больше, не спорь с нами, а то…

Договорить он не успел. Лорд выхватил пистолет и выстрелил Глассу в лицо. Сила выстрела опрокинула пони на спину.

Не теряя ни секунды, Лорд прицелился в пегаса и выстрелил ещё раз. Пегас умер с тем же выражением идиотского удивления на лице, — даже не понял, что началась стрельба.

Над низиной разнёсся визг Спаркл, которая в панике шарахнулась в сторону от Лорда и оставшихся двух пони. Но её защитнику сейчас было не до того. Он прицелился в единорога, готовясь выстрелить, но тот оказался быстрее. Телекинезом он попытался выдернуть пистолет изо рта Лорда, сбивая прицел. Пуля угодила единорогу в грудь, дробя кость; магический фокус рассеялся, и он рухнул. Лорд прицелился, чтобы добить его, не успел: оставшийся земнопони врезался в него сбоку, выбил пистолет куда-то в сторону и уронил Лорда на землю.

Вооружен нападавший был свинцовой трубой, которой он теперь прижимал Лорда к земле и душил. Лорд бился под ним, пытаясь скинуть, но тот держал крепко. Под трубой оказалась не только шея Лорда, но и одно из копыт, а второе было придавлено телом сверху. Лорд отчаянно брыкался, пытаясь освободиться, но нападавший не отпускал. Поле зрения Лорда сужалось, оставляя только лицо обидчика, перекошенное гневом и решимостью убивать.

Угасающим сознанием Лорд уловил несколько хлопков, раздавшихся откуда-то сбоку. Внезапно давление ослабло, и он рванулся ещё раз, спазматически напрягая всё тело. Глоток воздуха разодрал пережатое горло, вынуждая закашляться. Ещё один вдох — и зрение вернулось к нему. Ещё один — и Лорд, перекатившись на живот, встал. Ещё вдох — и он бросился на нападавшего, который пытался встать.

Лорд пытался кричать что-то, нанося удар за ударом по голове пони под ним, но выходили только хрипящие вздохи. В какой-то момент у него мелькнула мысль о раненом единороге. Он перестал лупить труп и, пошатываясь, поднялся. Кинув беглый взгляд на тело, он отметил, что расколотил голову в фарш.

Лорд развернулся к единорогу. Тот хрипел и кашлял, валяясь на спине. Паникующий взгляд был направлен прямо на Лорда. Земнопони, шатаясь, побрёл к лежащему. Тот попытался отползти, кашляя кровью и пытаясь что-то сказать.

Лорд дошёл и прочно обхватил его шею копытами, сжимая хватку. Пони забился в захвате, сипя и хрипя. Его рог вспыхнул несколько раз, и через минуту с ним было покончено. Лорд выпустил обмякшее тело из копыт, роняя единорога мордой в землю.

Старик попытался позвать Спаркл, но закашлялся. Какое-то время он просто просидел, восстанавливая дыхание, оглядывая место сражения.

— Лорд? Ты в порядке? — голос кобылки раздался сбоку.

Лорд повернулся к ней, облегчённо улыбаясь. Спаркл отпрянула, её глаза в ужасе расширились. Лорд вздрогнул от такой реакции.

— Святая Селестия, Лорд…

— Я в порядке, Спаркл. Просто мне крепко досталось.

Кобылка справилась с эмоциями и радостно улыбнулась:

— А если бы не я, так вообще помер бы ты, старый!

— Что ты имеешь в виду? — бровь Лорда удивлённо выгнулась.

— Да то, что это я подстрелила того, который тебя душил! — восторженно воскликнула кобылка, явно гордая собой.

— Я же говорил тебе не трогать оружие, мелкая засранка! — Внезапная злость охватила старика. Он и сам не мог понять причину этого чувства. Оно казалось настолько чуждым здесь, что на миг Лорд потерял дар речи.

Спаркл просто смотрела на него в неверии.

— Обычно, знаешь, говорят что-то типа «Бля, спасибо, что спасла мне жизнь!» — притопнула она копытом, негодуя.

Лорд лишь тяжело вздохнул в ответ. Он понимал, что Спаркл права, но просто не мог заставить себя поблагодарить её. Как будто пока он не выскажет это вслух, это не станет неоспоримой реальностью, в которой он живёт. Реальностью, в которой Спаркл может постоять за себя и прикрывать его спину.

Кобылка недовольно фыркнула и, задрав нос, обиженно удалилась на вершину холма, оставив Лорда наедине с мёртвыми. Он не возражал: у новой четвёрки наверняка было много чего интересного в сумках. Мимоходом Лорд отметил тот факт, что трупы в лагере уже кто-то обыскал. Старый пони не удивился: на пустоши вещи быстро находят хозяев, даже после дня «солнца и радуг». Всё растаскивается за часы. Поэтому Лорд всегда смеялся над чудаками, которые утверждали, будто бы нашли какую-то рабочую вещь, просто пролежавшую две сотни лет где-то на пустоши на заводе или складе в ожидании такого вот удачливого искателя.

Кряхтя, Лорд поднялся на копыта, подтянул к себе труп единорога и снял с него сумки.

Это не займёт много времени. Надо будет поговорить со Спаркл. Сказать хоть что-нибудь. И всё же — почему меня это так разозлило?..

---

Под звёздным небом спотыкаясь брёл пони. Он то и дело вздрагивал, нервно оборачивался и вскидывался. Со стороны могло показаться, что он пьян; можно было подумать, что он болен. Если знать, куда смотреть, то становилось понятно, что он — гуль.

Гуль уверенно брёл к одному ему известной цели. Его глаза были подёрнуты дымкой, щёки ввалились и прогнили, обнажая кривые и редкие зубы, напоминающие жёлтые пеньки в его рту. Один выделялся среди остальных, гордо торча из нижней челюсти, как часовой давно пропавшей армии, не покинувший свой пост даже после конца сражения. Через дыры в его щеках на землю то и дело устремлялись капельки тягучей, слегка розоватой слюны. Если знать, куда смотреть, то становится понятно, что это одичалый кантерлотский гуль.

Одичалый гуль внезапно вскинул голову, нюхая воздух, как животное, берущее след. Остатки губ вытянулись в улыбку: его цель близка. Но он знает, что это не из-за запаха. Так говорит пип-бак на копыте.

Гуль пробормотал что-то себе под нос, ускоряя шаг.

Если знать о гулях немного больше, чем обычные обыватели пустоши, можно заключить, что никакой это не одичалый.

Глаза этого немёртвого пони видят мир в темноте не хуже, чем при свете солнца. Солнце слепит его. Оно не вписывается в его картину мира. Поэтому он ходит по ночам.

Разумом гуль далеко. Разумом он идёт по пустоши к цели. Он не сможет сказать, что это за цель. Он знает, что она очень важна. Он знает, что, когда он её достигнет, что-то произойдёт — и он воссоединится со своим возлюбленным.

При мыслях о своём особенном пони гуль счастливо улыбается. Не в предвкушении как раньше, а с искренней радостью. Иногда он задаётся вопросом, зачем ему куда-то идти, когда его любимый здесь. Он почти всегда рядом — говорит из-за плеча. Он говорит, а гуль слушает. Потому что так лучше. Рэд всегда был лучше в словах, чем гуль. Но сейчас Рэд говорит, что надо идти к цели. И идти надо быстрее, потому что целей осталось всего две. Когда-то их была почти дюжина, но гуль под командованием Рэда достиг все, кроме двух.

Гуль расправил крылья и бесшумно взлетел. Когда он летал, Рэда не было. Это не удивляло гуля: его любимый был земным пони, они не могли летать.

Без Рэда гулю становилось тоскливо. Он начинал вспоминать вещи. Нехорошие вещи. Полёт приносил чувство лёгкости и невесомости, и в полёте он чувствовал себя свободным от всего. Но в полёте плохие мысли настигали его. Гуль не мог понять, почему они преследуют его только в полёте, но гуль выучил закономерность. Он старался передвигаться по земле. Он знал, что это важно не только из-за мыслей, но и ещё почему-то. Как будто так он был ближе к Рэду, который давно был в земле. Но гулю казалось это глупым: в земле мёртвые, а Рэд жив, он тут, говорит ему, что делать.

Иногда, когда гуль летал, Рэд тоже был с ним. Гуль помнил, что ему нравилось катать возлюбленного на спине, и, видимо, он до сих пор иногда брал его с собой. Но в такие моменты Рэд начинал вести себя странно. Он просил отпустить его. Просил выполнить цель, а потом прийти к нему, потому что гуль так обещал. Он просил поторопиться. Самое обидное — он просил перестать называть его «Рэд», потому что Рэд ушёл. Однажды гуль спросил, кто же тогда говорит с ним, если Рэд ушёл. Не-Рэд ответил, грустно рассмеявшись, что остался Пайр. Гуль не понял шутки, потому что Пайр было имя гуля.

Пайра одолевали смутные мысли, пока он летел над Пустошью. Его трясло в воздухе. Незнакомое небо, полное звёзд, было гулю чуждым. В его немногих чётких воспоминаниях небо всегда было затянуто облаками. Он помнил, как он хотел взять Рэда и отправиться с ним куда-нибудь далеко-далеко, где нет Анклава пегасов над головами пони на Пустошах. Сейчас звёзды были везде, но он всё равно не мог разделить их с Рэдом. Каждый раз, когда он пытался разгадать эту загадку, ему становилось грустно и одиноко. Он как будто-то оказывался в реальности, где Рэда не было.

На горизонте под ним забрезжил свет. Пайр пригляделся внимательнее, пытаясь понять, его ли это цель, или нет. Пип-бак подтверждал догадки. Неслышимый для всех, Пайр устремился вперёд, и смерть неслась вместе с ним по небу.

Подлетая к костру, светившемуся с земли, Пайр выстрелил два раза. Пули, направленные заклятием прицеливания с его пип-бака, нашли свои убежища в головах двух пони, сидевших в нему спиной. Звуки выстрелов разорвали ночную тишину, а вспышки бегло осветили Пайра. Пони под ним в панике заметались, глядя на небо. Заклятие прицеливания ушло на перезарядку, и Пайр сам прицелился и дал короткую очередь в ещё одного пони, который подтягивал что-то к себе. Пони внизу дёрнулся и откинулся на спину. Но взгляд Пайра уже был на следующей цели.

Чёрный с бурыми пятнышками жеребец стоял внизу в полный рост и смотрел прямо Пайру в глаза. Его грива красного цвета колыхалась на ветру, брови были сведены, нижняя челюсть выдвинута вперёд. Пайр узнал его. Он был одной из целей.

Пегас резко снизился, сталкиваясь с Целью. Оба упали и покатились по земле. Пайр раскатал костёр, но его это мало заботило. Его броня поглотила урон, а темнота не была гулю помехой. Цель рванулся к Пайру, но гуль успел выстрелить в него, активировав один из восстановившихся зарядов заклятия прицеливания. Пуля раздробила Цели колено, выбивая того из равновесия. Цель с криком прокатился к ногам Пайра, который немедля ударил врага по голове пип-баком.

Цель был крепким пони, и, даже получив по голове и оставшись практически без копыта, он попытался встать. Пайр ударил его ещё раз, вкладывая в удар весь свой вес. В Цели что-то хрустнуло, и он распростёрся на земле перед Пайром.

Гуль довольно захрипел. Все цели должны страдать. Таков порядок. Так сказал Рэд. Или Пайр. Неважно. Пегас перевернул пони под ним на спину. Глаза того бешено вращались, но, кажется, больше он ничего сделать не мог.

Пайр начал с того, что оторвал Цели копыто, которое подстрелил до этого. Обычно Цели кричали от боли, но этот не мог даже рта раскрыть. Пайру было всё равно. Он знал, как делать пони больно, и ему не надо было их слушать. Ему не было дела до их страданий. Его задачей было устранять цели, а почему именно так — он не спрашивал. Когда он начинал об этом думать, ему становилось тоскливо и одиноко.

Потом Пайр достал нож. Цель бесшумно плакал под Пайром, и при виде ножа ещё больше слёз потекло из его глаз.

Пайр отрезал Цели копыта одно за другим. Он не умел резать их чисто и быстро, но он думал, что это и необязательно. Для этой работы больше подошёл бы топор, но когда Пайр думал о топоре, то всегда представлял маленький метательный томагавк, и от этих мыслей ему становилось тоскливо и одиноко. Поэтому он орудовал ножом, не пытаясь найти топор.

Когда он закончил с копытами, Цель был ещё жив. Пайру было плевать, но он слегка удивился, потому что до этого цели обычно умирали во время отделения копыт. Какое-то время Пайр постоял, думая, что делать дальше. Его задача требовала убивать их максимально болезненно, но он не знал, как он ещё сильнее может усилить боль. Наконец, он вспомнил, что делал в прошлый раз в подобной ситуации.

Пайр убрал нож в ножны и встал ровно над Целью. Поднявшись на дыбы, он обрушил оба передних копыта на лицо пони. И ещё. И ещё. И ещё — пока от головы Цели не осталась просто каша, размазанная по спальному мешку.

Тогда гуль отошёл в сторону и ещё раз осмотрел лагерь. Он отметил, что один из пони сбежал. Пайра это не волновало: сбежавший не был целью. Пайр обошёл лагерь, собирая оружие и патроны павших. Почему-то на Пустоши не осталось торговцев, готовых вести с ним бизнес, поэтому каждый патрон был для Пайра ценным. Среди найденных боеприпасов он нашёл несколько подходящих по калибру и перезарядил винтовку.

Потом гуль обратился к пип-баку. Ему было надо знать, где находится последняя Цель. Пип-бак говорил, что она всего в дне пути отсюда. Он говорил много вещей, большая часть из которых не имела смысла. Почему-то Цели были частью задания «Месть за Рэда», но за него не надо было мстить, ведь с ним всё было хорошо. Но пип-бак также говорил, что последняя цель живёт в городе и хорошо охраняется. Он не сможет убить её так же, как все цели до этого. К счастью, Пайр знал, что делать и куда идти.

Собрав из лагеря всё полезное, Пайр взлетел и направился туда, где ему могли помочь. Пип-бак проложил ему курс до захоронения радиоактивных отходов, и Пайр следовал курсу.

---

Шериф Гуд Дэй сидел, вперив усталый взгляд оставшегося глаза в пони перед ним. Пони вертелся на месте, и ему было неуютно под пристальным взглядом Гуда.

— Прошлое должно оставаться в прошлом. Мы все изменились, когда Дарительница Света очистила небеса, и если она верила, что пони заслуживают второго шанса, то кто я такой, чтобы спорить с ней.

Пони перед шерифом оживлённо закивал, улыбаясь. Стоило ему раскрыть рот, чтобы что-то сказать, Гуд продолжил:

— Мало кто может похвастаться примерной жизнью до появления Литтлпип. Я верю тебе, Растл, и готов дать второй шанс. Но учти, что это будет непросто: многие в этом городе — беглые рабы в прошлом. Они могут быть не в восторге от соседства с тобой. Тебе придётся много работать, чтобы действительно заслужить место в нашем сообществе. И это будет тяжёлая работа.

— Да! Мне плевать! Дай мне шанс, Гуд, и всё будет заебись! Я не подведу Нью-Хоуп!

— Я верю тебе, — слегка улыбнулся шериф. — И я буду за тобой приглядывать. А теперь иди, займись чем-нибудь полезным.

Радостный Растл чуть ли не вприпрыжку выбежал из офиса шерифа и скрылся на улицах городка.

Гуд Дэй устало вздохнул, окидывая взглядом кабинет. Это было небольшое помещение, уютно обставленное и приспособленное для работы. Единственным украшением был красиво сделанный томагавк, висевший над дверью так, чтобы почти всегда быть на виду у Гуда. И сейчас он снова скользнул взглядом по топорику, невольно морщась, вспоминая его остроту.

— Ты неплохо справляешься, Гуди, — нежный голос выдернул шерифа из мрачных воспоминаний. В офис зашла опрятная и ухоженная кобыла бежевого цвета с золотистой гривой. При виде её сердце Гуда ёкнуло и забилось чаще, а губы сами растянулись в улыбке.

— Привет, Салви! Как ты, милая?

Кобылка мило улыбнулась ему, подходя ближе.

— Нормально. Слышала, у нас будет новый поселенец?

— Ну, видимо. Надеюсь, он приживётся, — шериф протянул копыто навстречу пони, приглашая её к себе. — Даже с его сомнительным прошлым он обладает полезными навыками.

— Какими же? — Салви уже подошла вплотную к Гуду, прижимаясь к нему грудью и водя носом по кромке уха, заставляя шерифа ёрзать на месте.

— Он неплохо управляется со скотом. Поставки от Новокантерлотской республики, конечно, хорошо, но за все десять лет их пришла едва ли дюжина. Торговля работает, но нам не помешало бы иметь и своё хозяйство.

Кобылка хихикнула, прикусывая ухо шерифа.

— Ну вот видишь, всего семь лет на позиции шерифа, а ты уже думаешь только о благе Нью-Хоупа! Тебе надо баллотироваться в мэры на следующих выборах, Гуди.

Гуд немного отстранился от Салви, откидывая прядку волос с её лица.

Какая же она красавица…

— Ты думаешь? — спросил Гуд, слегка прикусывая губу.

Салви вместо ответа поцеловала шерифа. Гуд не сопротивлялся. Он с самого утра предполагал, что его любимая в игривом настроении, и теперь, когда с самыми важными делами первой половины дня было покончено, он не видел ничего плохого в том, чтобы немного поразвлечься.

Тихо щёлкнул замок на двери, закрывая двух пони внутри, даруя им столь желанную приватность.

— Тебе это точно не повредит? Я правда не знаю, насколько безопасно беременным заниматься сексом.

Салви лишь фыркнула в ответ, смотря на Гуда как на маленького глупого жеребёнка.

— Я знаю, что делаю, шериф. Ты же не думаешь, что нас вообще ничему не учат в Узловом Городе?

Теперь настала очередь Гуда затыкать любимую поцелуем. Впрочем, она не возражала.

Уединение пони длилось какое-то время. Но, всему хорошему рано или поздно приходит конец. В дверь офиса кто-то затарабанил так, что сразу становилось ясно: случилось что-то серьёзное.

Салви нехотя отпустила Гуда, недовольно косясь на дверь.

— Это тот самый твой друг?

Гуд покачал головой:

— Он должен явиться только через несколько часов, если мы всё верно посчитали.

Салви уселась за стол рядом с шерифом и телекинезом отперла дверь, впуская пони, ломившегося внутрь.

Выглядел тот неважно. Запыхавшийся, с пеной на губах, глаза лихорадочно блестят, копыта трясутся — полный портрет загнанного зверя.

Шериф нахмурился, глядя на пришельца исподлобья. Тот же, не теряя времени, поспешил к столу, глядя на Гуда и пытаясь восстановить дыхание.

— Там… — ему не хватило воздуха закончить предложение, и он замолчал, пытаясь сделать вдох.

— На, возьми, — протянула ему стакан воды Салви, с любопытной настороженностью глядя на гостя. Тот лишь молча кивнул в ответ.

— Мы шли с Боттл Капом. На нас напали ночью. Все мертвы, — ему снова не хватило воздуха, и он тяжело задышал. — Я бежал полдня. Предупредить.

— Кто на вас напал? Где? — Гуд был готов схватить пони и затрясти, чтобы ответы высыпались из него.

— Не знаю, — жеребец наконец восстановил дыхание. — Не знаю. Но он моментально убил двоих наших и срезал очередью ещё одного. И меня бы положил, не дай я по съёбам.

— А Боттл Кап? С ним что? — Гуда трясло, и он пока сам не знал, от чего именно: злости, страха или тревоги за город.

— Скорее всего, мёртв. Я не останавливался, чтобы проверить, знаешь ли, — фыркнул пони.

— То есть ты просто сбежал и бросил товарищей? — злобно бросил Гуд.

— Эй, останься я там, тоже был бы мёртв! А так хоть ты знаешь, что здесь в округе бродит какой-то кровожадный уёбок!

Гуд попытался собраться с мыслями и успокоиться.

— Ты можешь сказать что-нибудь ещё?

— Не-а. Я даже не знаю, один он был или нет. Но я тебе отвечаю: он действовал пиздец быстро. Вот мы сидим, пиздим, а вот хоба — и нету бошек у двух кентов. Я даже охуеть не успел, а Буни тоже откинулся. Ясен хер, я побежал! Кенты кентами, а шкура дороже!

— Это был мудрый поступок с твоей стороны, — Салви ободряюще улыбнулась пони. —Ты правильно сделал, что прибежал и рассказал нам. А теперь пошли, я найду тебе что-нибудь поесть и устрою тебя, чтобы ты отдохнул.

Жеребец согласно кивнул, направляясь к выходу. Салви вышла следом за ним, напоследок бросив долгий взгляд шерифу. Гуд лишь отстранённо кивнул в ответ.

Это были очень пугающие вести для шерифа. Он вперил тяжёлый взгляд в томагавк на стене, как будто тот хранил ответы на вопросы Гуда.

Его бывшие друзья и коллеги пропадали один за другим уже много лет. Сначала это не удивляло: Пустошь. Он всегда принимал за данность, что в один из дней его может не стать и что та же участь может постигнуть кого угодно. Потом появилась Дарительница Света, очистила небо, в его жизни появилась Салви, и он практически перестал общаться со старой компанией, которая к тому моменту практически распалась. С его уходом отряд «Громовая поступь» распался окончательно.

Хотя с кем-то из друзей он поддерживал контакт, как с Боттл Капом. Но со временем его старых друзей становилось всё меньше и меньше. В какой-то момент остались лишь он да Боттл. Примерно тогда Боттл и предположил, что их кто-то целенаправленно убивает. Все из «Поступи» оканчивали жизнь одинаково — жестоко убитые кем-то.

Гуд допускал вероятность того, что им кто-то мстит, но понятия не имел, кто это может быть. Они выполнили такое количество контрактов, что на вырученные крышки можно было купить пентхаус в Нью-Пегасусе, а количество сирот и вдов, оставшихся после их походов, можно было исчислять сотнями.

В отполированном до блеска томагавке отражалось безобразное лицо шерифа. Он машинально провёл копытом по повязке на месте левого глаза. Гуд хорошо помнил задание, после которого его карьере пришёл конец. Шериф не был точно уверен, кто ему мстит, и это тревожило. Топорик навевал воспоминания, и Гуд иногда задумывался, глядя на оружие, — а что, если его предыдущий владелец мог выжить? Но эти мысли не задерживались надолго: пегас, который лишил Гуда глаза, давно был мёртв от радиации и ран.

Гуд попытался отогнать от себя тяжёлые мысли. Офис внезапно показался ему тесным и давящим, словно гроб, и шериф поспешил наружу, под успокаивающее тепло солнца.

Город кипел своей жизнью, и шериф радовался, видя, насколько это место живое. Несколько пони тащили повозку со стройматериалами и приветствовали шерифа радостными окликами. Он помнил каждого из них: когда-то именно он дал им шанс остаться здесь и начать новую жизнь.

Дальше по улице стайка жеребят куда-то увлечённо бежала, гомоня о чём-то своём. Неподалёку от них была и нянька, которая присматривала за всей оравой. Со стороны могло показаться, что этой кобылке самой нужен кто-то, кто будет за ней приглядывать, но Гуд знал, что эта пони ответственна не по годам.

Парочка кобыл-фермеров возвращалась с полей, о чём-то оживлённо беседуя, практически не замечая мир вокруг. Гуд улыбнулся, глядя на этих двоих: их отношения, которые они безуспешно пытались скрыть, были главной темой сплетен у поколения постарше.

Город жил, и, куда бы Гуд ни глянул, он видел пони, которым дали второй шанс. Пони, которые изменились к лучшему, когда увидели подходящий пример. И Гуд не мог не гордиться собой: часто именно он был тем, кто помогал этим пони начать сначала. Но гордость быстро сменилась тёплой радостью. Он просто возвращал долг. Салви дала второй шанс ему, и он понял, как много это значит. Салви помогла Гуду, чтобы он помог пони вокруг.

Только подумав о любимой, Гуд почувствовал себя лучше. И, словно отвечая его мыслям, кобылка показалась из гостиницы дальше по улице. Покрутив головой, она заметила шерифа и устремилась ему навстречу.

— Решил выбраться из офиса, Гуди? — тепло и ласково, будто и не было тревожных новостей, спросила она у Гуда.

— Да. Беспокойное, конечно, утро, — протянул шериф, ещё раз оглядывая улицу, словно ожидая, будто что-то плохое вот-вот случится.

— Всё будет хорошо, не переживай. Вернётся с дозора Флейм, соберёт группу, проведёт разведку. Наверняка это просто какой-то рейдер.

— Да сколько уж лет мы о рейдерах не слышали!

— Мы просто живём на отшибе, Гуд. К сожалению, далеко не все пони правильно воспользовались новой жизнью, данной им Дарительницей. Многие всё ещё придерживаются старых порядков… — Салви печально прижала ушки к голове.

Гуд ободряюще приобнял кобылу, утыкаясь мордой ей в макушку.

— Новости с Узлового Города?

Салви пожала плечами, направляясь назад к офису Гуда.

— Не то чтобы прямо новости. Кто-то продолжает бить их караваны, отрезая удалённые регионы от поставок. Рейдеры снова объединяются в банды, и Рейнджеры Эпплджек присылают всё больше патрулей в окрестности Города, чтобы поддерживать порядок. В Филлидельфии участились атаки на генераторные зоны.

— Ну, вести, конечно, тревожные, но не критичные, разве нет? — Гуд поравнялся с кобылкой, не спуская с неё взгляда.

— Надеюсь, Гуди. Просто это неприятно: видеть, как всё, чего добилась Дарительница Света, медленно теряется. Как будто Пустошь не хочет отпускать пони.

—Не знаю, Салви. Посмотри на Нью-Хоуп. У нас всё хорошо как раз из-за того, что Литтлпип дала нам надежду и светлое небо над головой. Мы справимся со всем, и я сейчас не только про Нью-Хоуп.

— Конечно, Гуди, я и не спорю. Просто переживаю.

Остаток пути пони проделали молча, наслаждаясь компанией друг друга. Впереди была ещё добрая половина дня, и у каждого из них были дела, поэтому у двери офиса шерифа они разошлись.