Игра продолжается

Глава 14 (21)

Вот не зря мне всегда Рэрити нравилась несколько больше, чем остальные участницы Шестерки! Она и по жизни оказалась самой адекватной. И в моей ситуации помогла.

Ведь что собиралась делать Твайлайт, узнав о ссылке? Судя по всему, единорог намеревалась сесть на первый попавшийся поезд, который довез бы ее до какой-нибудь Обираловки. Ну а на такой станции известно, что происходит…

Конечно, можно было бы сказать, что мне от этого было бы только легче. Дескать, нет мятежной пони — нет проблемы. И даже нельзя было бы сказать, что я виноват в случившемся. Но я такого исхода для главной героини канона не хотел. В общем-то, я и из столицы ее высылал в надежде, что она сама вспомнит про готовое жилье в Понивилле и отправится туда.

Можно, конечно, было и в приказном порядке выслать ученицу Тии именно в Понивилль. Но здесь крылся подвох. Если бы я направил ее не просто в ссылку, как я сделал, а именно в конкретное место, то с большой вероятностью юная волшебница начала бы воспринимать свое новое место жительства негативно, постоянно вспоминая, что там она только по приказу. И, соответственно, транслировала бы этот негатив на окружающих. С учетом того, что она и так уже поссорилась со своими перспективными подругами в прошлый раз, это вылилось бы только в ухудшение отношений и усиление начинающейся депрессии. А там, зная характер Твайлайт, можно было предположить, что и буйное помешательство было бы не за горами.

Поэтому я подтолкнул ее, надеясь, что выберет Твайлайт все же сама. Куда там! Как уже говорил, эта клуша сидела индифферентно и изображала из себя оскорбленную невинность пополам со вселенской скорбью.

И в тот момент, когда я уже подумал, что придется вмешаться лично, подключилась Рэрити! Честное слово, я был готов в этот момент ее еще раз наградить. В итоге все получилось даже лучше, чем планировал. Твайлайт поехала туда, куда и должна была. И не одна, а в сопровождении модельерши!

Похоже, белая единорог действовала под влиянием элемента, символом которого еще не стала, не побоявшись безвозмездно потратить свои время и нервы на помощь пони, которая, к тому же, в прошлый раз ей еще и нагрубила. Что же… Вполне в духе воплощения Щедрости.

Был и еще один положительный момент в том, что белая и фиолетовая единороги поехали вместе. Рэрити тесно контачила с Флаттершай, и я надеялся, что вдвоем они смогут повлиять на Твайлайт в части ее отношения ко мне. Ведь подружки были обо мне гораздо лучшего мнения. Глобальных изменений жизненных взглядов волшебницы я, конечно, не ждал, но полагал, что даже простое сглаживание углов пойдет на пользу.

Того, что Твайлайт соберет Шестерку и жахнет по мне Элементами, я не опасался. Пусть сначала соберет. А даже если и сможет, то настоящие Элементы спрятаны. Да и магии у нее пока нет!

Так что, узнав о том, что она отъехала в сторону Понивилля, вздохнул с облегчением. Да, магии нет. Ну, пусть тогда хоть дружить поучится. Не со всеми сразу, так хоть с Рэрити и, возможно, Флаттершай. А там, глядишь, дизайнерша с претензией на леди еще и манерам наглую фиолетовую соседку подучит.

На этом, правда, дела мои не заканчивались. Вот честное слово, если бы знал, что к этому все придет, фиг бы я полез в этот дворец! Жил бы себе в руинах, попивал винцо, устраивал бы иногда налеты в Понивилль. Да, не было бы королевского комфорта. Но и все эти чертовы вопросы государственной важности, которые требовалось решать, меня бы тогда не беспокоили.

Хуже всего было то, что я в местной кухне нифига не ориентировался. Пришлось изобретать велосипед прямо на ходу. В итоге я своим произволом постановил, что эквестрийские диархи теперь должны заседать вместе, и переселил Кейденс к себе. Не в плане проживания, а в части расположения ее рабочего места.

Так что теперь важные бумаги, которые приносили мне из секретариата, мы просматривали либо вместе, либо по очереди. Розовая аликорн давала необходимые пояснения и комментировала предложенные решения. Причем, когда поняла, что за критику я ее кусать не собираюсь, перестала стесняться и некоторые мои предложения характеризовала весьма едко.

Можно было бы сказать, что принцесса любви совсем страх потеряла. Но в таком режиме мне с ней работать нравилось. Даже стало казаться, что мы составили неплохой тандем, дополняя друг друга. У нее были кое-какой опыт управления и подробные знания эквестрийских реалий. Я же не стеснялся вспоминать решения, известные мне из истории родного мира. Да и просто свежий взгляд на вещи во многом оказывался полезным.

Рэйвен ходила довольная жизнью, так как принцессы начали, наконец, работать так, как и должны были по ее мнению. Мы даже прием посетителей возобновили. Тут, правда, основная нагрузка ложилась на подругу, так как общалась в основном она. Я же сидел молча, строил из себя мудрую правительницу, давил авторитетом и лишь иногда вставлял свои фразы. Ну и, что называется, мотал на ус, понемногу вникая в местные проблемы.

Таким вот образом дела и шли. Разбираться с недавно поступившими странными докладами с северных рубежей я послал Шайнинга, успокоив его загрустившую невесту тем, что, если справится с заданием, то подумаю над присвоением дуболому старшего лейтенанта. Как выяснилось, такого звания в Эквестрии не было, но я выкрутился, заявив, что специально ради Армора его введу.

Потом я озадачился тем, что после всех арестов кресло министра транспорта у нас было все еще свободно, и затребовал у секретариата список подходящих кандидатур. К удивлению, увидел там имя того барона, который моих гвардейцев с обыском по-хорошему впустил, заявив, что ему нечего скрывать. Решив, что такую кандидатуру точно не стоит терять, вызвал его на аудиенцию и по итогам небольшого собеседования обрадовал аристократа новой министерской должностью.

Пусть работает, раз такой честный. Да и дворяне, может, увидят, что я не только наказывать, но и награждать могу.

Далее получил доклад канцлера о том, что у врат в Тартар работы закончены. Оставив коллегу в столице, полетел смотреть, что было сделано. В целом увиденным остался доволен. Церберу построили новую огромную будку, которая псу явно понравилась, так как, когда я прилетел, он валялся уже в ней. Кроме мяча, который когда-то притащили по моему приказу, трехголовому закинули еще пару игрушек, которые можно было бы грызть. Уж не знаю, где пони такие огромные нашли. Видимо, по спецзаказу изготовили. Также поодаль была построена застава и для пони-охранников. Или для дозорных. Или для псарей. Фиг знает, как их правильнее было бы поименовать. Но они должны были следить за трехглавым сторожем. Ну и за вратами вдобавок.

Связь со столицей предполагалась пегасом, ибо радио тут еще не было изобретено. Да и не скоро, видимо, будет, так как ничего про любителей, игравшихся бы с радиоволнами, не слышал. А сам я далеко не Попов. И даже не Маркони…

Но и такой вариант меня устроил. Убедившись, что тюрьма для особо опасных преступников охраняется куда более надежно, чем раньше, вернулся в Кантерлот.

А ночью проинспектировал другую тюрьму, где содержалась преступница, опасная не для Эквестрии, но лично для меня. Луна не бунтовала и никакой активности не проявляла. Кошмары тоже были спокойны. Предоставляемая пища им была не совсем по вкусу, зато она была постоянной и, если можно так сказать про астрал, калорийной.

А вот принцесса ночи… Блин, если бы как-то достать ее из головы, дать тело… Сколько бы проблем тогда можно было бы решить! Ведь тогда и Тию не надо было бы держать на солнце. Сестрам можно было бы уже, наконец, дать встретиться. Хотя бы из-за старшей. Это темно-синяя кляча бессовестно продрыхла большую часть срока. А Селли-то ждала по-настоящему. И дождалась меня…

Вот только все это мечты. Нужного способа у меня как не было, так и нет. Хотя… Хотя я же и не искал толком! И кстати! У меня же, помимо голубого принца, целая когорта ученых магов под замком сидит! Все ведь сходится! Чего они зря жрут казенные харчи, если мне нужна магическая помощь определенного характера?

Обдумав все это, покинул сон, а утром, подняв вместе с Кейденс светило, отправил подружку общаться с просителями в ее старый кабинет. А к себе вызвал Миднайт и потребовал у нее досье на арестованных, а также все материалы по расследованию их преступлений.

Новоиспеченная коммандер и здесь не подкачала, предоставив мне необходимые бумаги, которые я несколько часов изучал. В общем-то, выходило, что большая часть попавших под раздачу магов была не в курсе того, что затевали их главари — Блюблад и Твайлайт. Эти рогатые там нужны были, так сказать, для массовки. Ну и для энергетической поддержки.

Хорошенько все обдумав, решил, что всех этих волшебников можно будет частично амнистировать. С кое-какими условиями. Похоже, пришло время явить этому миру еще одно изобретение со старушки Земли. Настала пони пора узнать, что такое ОКБ. Ну, или, как говорили в народе, шарашкина контора.

А что? Если правильно подать, то представлю себя милостивой правительницей. Заменю провинившимся тюрьму на проживание в городе с семьей и удобствами. Ну, работать они будут там, где я укажу. Но так ведь должны же они какое-то наказание получить. Нельзя их всех просто взять и помиловать. Вседозволенность до добра не доводит. Даже в случае пони.

Набросав проект приказа, свистнул секретарше и отдал ей.

Все-таки хорошо я это дело организовал! Не приходилось думать о том, что где-то что-то не так напишу, где-то не так закорючку поставлю и обо всем таком прочем. Даже пером писать не нужно было. У, мерзкое приспособление! Благо, карандашей тут хватало. Вот только официальные документы писались чернилами, а значит, дурацкими перьями, с которыми я так и не подружился. В силу специфики своей работы я и обычной-то шариковой ручкой писал очень нечасто, что уж говорить про перьевую, которую только несколько раз держал в руках, рассматривая как артефакт ушедших времен. Ну а про натуральные перья, которыми писали здесь, и говорить нечего. Я пару раз попробовал, несколько штук сломал, заляпал пару листов кляксами и бросил.

Можно, конечно, было бы попытаться изобрести металлическое перо, а то и шариковую ручку. Вот только я был всего лишь пользователем и никогда устройством пишущих принадлежностей не интересовался. Так что прогрессорствовать в этой области мне бы не удалось даже при большом желании.

Но, благо, на то у меня теперь и был секретариат! Там и оформляли красиво, и передавали по инстанции, и следили, чтобы там приказ сразу в работу взяли. Мне же достаточно было только бухнуть печатью. Причем я себе заказал еще и факсимильную, чем, похоже, совершил таки мини-революцию в эквестрийском конторском деле. До такого здесь почему-то еще не додумались, хотя то же книгопечатание было на уровне. Так что норма прогрессорства все же была выполнена.

В общем, особое магическое бюро из условно реабилитированных волшебников мне скоро должны были создать. В этом я не сомневался. Теперь от меня требовалось выдать им техническое задание. И вот здесь все было сложно…

Не мог же я просто прийти к ним и сказать: «У меня в голове заперта принцесса Луна. Я хочу нас разделить. Изобретите мне какой-нибудь сепаратор!» Ведь тогда вся моя легенда полетела бы к чертям собачьим! Я ведь почему тут так хорошо устроился? Да только потому, что все пони без каких-либо колебаний приняли меня за сестру Селестии. Никто не усомнился, даже Кейденс, которая знала немного больше остальных. Но даже она не догадывалась о том, что Луна и Найтмер — две большие разницы. От этого я и отталкивался, заселяясь во дворец и провозглашая себя наследницей Селли.

А вот являлась ли Найтмер Мун на самом деле сестрой белой сластены, я в точности не знал. Точнее, тут ситуацию можно было трактовать по-разному. С одной стороны, раз Найтмер и Луна делили одно тело, то обе являлись сестрами Селли. С другой стороны, если нас разделить, то будем ли мы по-прежнему обе считаться сестрами владычицы солнца? Или это почетное звание останется только темно-синей истеричке, а я окажусь непонятной самозванкой или седьмой водой на киселе? С третьей стороны, Найтмер вообще своей создательницей не считалась за самостоятельную личность. Следовательно, ничьей родственницей являться не могла. Была тут еще и четвертая сторона, на которой находилось утверждение, что Найтмер можно условно считать дочерью Луны и, соответственно, не сестрой, но племянницей Тии.

Все эти измышления можно было бы продолжать и дальше. Вот только смысла в них особого не было, так как все они относились к категории «если бы да кабы»…

Вот над этим я и думал несколько часов, пытаясь сообразить, как мне можно сформулировать задания, не вызвав подозрений. Ведь даже если я не буду ничего объяснять, сам факт того, что принцесса просит изобрести нечто для того, чтобы отделить второй разум из мозга аликорна, будет казаться очень подозрительным. Любой нормальный ученый сразу же задумается, зачем мне это надо. Потом вычтет из двух один, поняв, что все это разрабатывается точно не для Кейденс. А потом кто-нибудь из них обнаружит где-нибудь информацию о том, что сестра Тии до изгнания и выглядела по-другому, и на другое имя отзывалась. И вообще, никакой Найтмер не было до восстания…

И спрашивается: надо оно мне? Нет, конечно! Но с Луной что-то сделать необходимо. Мне эта бомба с часовым механизмом и глючным таймером вот совсем не нужна в голове!

От этих невеселых мыслей отвлек доклад о том, что строители почти завершили сооружение новой тюрьмы для Дискорда и уже даже затащили туда его статую, а теперь ждали меня, чтобы, как говориться, перерезать ленточку.

Не стал их с этим динамить и в сопровождении парочки гвардейцев уже через полчаса прибыл на стройплощадку. Точнее, это уже больше напоминало подземный ЦУП или что-то такое. По крайней мере, передо мной была комната с большим количеством каких-то агрегатов, которые пока были неактивны, но явно могли быть включены в ближайший момент.

Главный инженер, или кто он там был, рассказал мне, что и для чего здесь было нужно. Понял я от силы треть, но покивал с умным видом и даже задал несколько банальных вопросов ни о чем из разряда: «Сколько пони будет в круглосуточной смене?», «Как будет осуществляться запись и архивирование событий?», «Предусмотрено ли техническое обслуживание без прерывания работоспособности объекта?», «Зарезервированы ли основные системы?»

Как ни странно, никто из присутствующих не заподозрил того, что я чего-то не понимаю. На вопросы мои ответили подробно и с кучей пояснений, а кое-что даже пообещали доработать. Вот это я понимаю! Сразу видно грамотный подход к делу!

Завершив формальности, мы подошли к смотровому окошку, за которым находилось помещение, которое я по аналогии с реактором обозвал активной зоной. В центре ее уже располагалась статуя Духа Хаоса. Немного поглазев на него, нажал телекинезом на указанную мне кнопку, после чего новая тюрьма Дискорда быстро заполнилась тем самым магическим бульоном, который должен был выполнять основную изолирующую роль. В итоге статуя оказалась точно в центре сферы активной зоны.

Казалось бы, можно было бы закатать древнего злодея в бетон. Но, как выяснилось, тот проводил и магию, и всякие эмоции. А вот этот раствор не проводил. Кроме того он был абсолютно прозрачным. И, пользуясь этим, дежурные маги могли через окошки, аналогичные тому, возле которого мы стояли, наблюдать за статуей. Соответственно, первая же появившаяся на ней трещинка могла быть замечена максимально быстро, чего не было бы, покойся скульптура в бетоне…

В общем, я остался доволен, похвалил всех присутствующих и с этим отчалил.

Что же, не везде мои действия привели к проблемам! Дискорд и Тирек теперь не сбегут и не устроят в Эквестрии хаос и дестрой. Да и Кризалис. Эту я, правда, не контролирую. Зато фиг она у меня теперь к Кейденс подберется. Да и я подмену тут же почую, благо, подругу успел узнать вполне себе на уровне. Так что подставы на Кантерлотской свадьбе можно будет не опасаться!

Вот только особо радоваться мне все равно не приходилось. Помимо надоедающих дел  все прошедшие дни продолжал сдерживаться и скрипеть зубами, замечая в непосредственной близости представителей своего бывшего, а ныне противоположного пола. Проклятые кобыльи особенности продолжали напоминать о себе даже после двух самых «горячих» дней. А на мои закономерные возмущение и вопрос «Какого хрена?» Кейденс, рассмеявшись, ответила, что спад этого дела никогда не бывает резким. То есть после самого пика, который я уже, к счастью, перетерпел, предстоял еще и неспешный процесс возврата к спокойному состоянию длиной где-то в неделю. То есть потенциально проблемный временной промежуток у меня возрастал сразу с двух дней до почти десяти! Ну, спасибо тебе, местная физиология!

Конечно, процесс теперь шел на спад, и с каждым днем становилось полегче, но все равно, приятного было мало…

Что меня неожиданно отвлекло от неприятностей, так это музыка. Вдруг объявилась Октавия, про которую я как-то совсем забыл. Она, как выяснилось, нашла подходящих музыкантов, но, когда начались все эти терки-разборки с заговорщиками, сомбропоклонниками и прочими редисками, благоразумно решила не отсвечивать и прийти тогда, когда все устаканится. Что сейчас и сделала.

Парочка музыкантов, кстати, у нее сорвалась. Забоялись они, видите ли, после всего идти ко мне. Но трубача и ударника она привела, а их с ней в комплекте было более чем достаточно. Земного пони, представителя медных духовых, я про себя окрестил Трампом. Нет, по фамилии он был Трампет, но я, глядя на его блондинистую взъерошенную гриву, не смог не провести параллель с бывшим президентом заокеанской державы. Ну а единорога-барабанщика я прозвал Ринго. Ну а как еще назвать ударника, если его звали Стар? Конечно, я помнил, что известный барабанщик из Ливерпуля имел фамилию Старр, да и вообще это был псевдоним. Но не смог удержаться от такой явной аналогии.

В общем, пообщавшись с этими двумя, нашел их пригодными. Точнее, мне было в целом достаточно того, что их привела знакомая скрипачка. Как уже говорил, сам я в музыке мало разбирался и во всем предстоящем деле должен был стать только своеобразным проигрывателем. Так что особо не капризничал. Эти подходили уже хотя бы тем, что не особо боялись и готовы были работать, как и Октавия, ради новых композиций.

Поэтому ночью, проверив, что у Луны все спокойно, я поочередно посетил каждого из образовавшегося трио, наиграв им тему из «Форт Байард». Имперский марш пока решил придержать, а то что-то после осознания реальности происходящего уже было не так прикольно себя с ним ассоциировать.

Ну а на следующий вечер, более-менее разобравшись с государственными делами, собрался с ними уже в очном формате. Причем музыканты пришли с инструментами и по очереди наиграли каждый свою партию. А потом даже попытались и одновременно сыграть. Получилось пока средне, но я и не ждал, что все выйдет с первого раза.

Заглянувшая на огонек Кейденс оказалась ошарашенной, увидев, чем я занимаюсь. Вот, последние крохи моей злодейской репутации, похоже, были безжалостно уничтожены…

Розовая аликорн, спросив разрешения и получив его, осталась и просидела оставшуюся часть музицирования в уголке, тихо обалдевая. Ну а исполнители, посовещавшись, повторили мне ту просьбу, что уже озвучивала ранее Октавия. Они спрашивали, смогу ли я устроить им общий сон для лучшего понимания общей композиции. Пообещав им дать ответ в ближайшее время, отпустил музыкантов.

— Ты меня снова поражаешь! — заметила принцесса любви, когда дверь за выходившей последней скрипачкой закрылась. — Ты, оказывается, еще и пишешь музыку!

— Композиция не моя, — честно ответил подруге.

— Не скромничай, — насмешливо фыркнула та. — Я тоже в музыке кое-что понимаю. Не так много, как хотелось бы, но все же этого мне хватило, чтобы понять, что эти трое не со своими собственными сочинениями пришли к тебе. Да и этот общий сон, который они просили. Догадываюсь, кто там выступит в роли дирижера. Ты действительно можешь объединить сны нескольких пони?

— Теоретически это возможно, — кивнул ей, вспоминая серию, где так делала Луна. — Но на практике применять не приходилось.

— Ясно, — вымолвила Кейденс, явно сделав себе в памяти зарубку. — Ну а на счет музыки… Не надо этого стесняться! Если ты думаешь, что этот факт может негативно сказаться на твоей репутации правителя, то ты ошибаешься!

— Да не моя это музыка! — уже было возмутился я.

— А чья же тогда? — лукаво улыбнувшись, поинтересовалась коллега. — Только не придумывай ничего про древних композиторов тысячелетней давности. История музыки известна очень хорошо.  То, что вы здесь играли, не похоже на что-либо мне ранее известное.

— Ну, ладно-ладно… — сделал я вид, что пошел на попятную. Вот честное слово, не хотел врать, а пришлось. Принцесса любви, стоило признать, очень ловко приперла меня фактами к стенке. — На луне надо было чем-то себя занять. Вот и сочиняла…

— Это восхитительно! — улыбнулась розовая аликорн. — Найтмер! Не нужно скрывать свои таланты! И знаешь… — она с интересом осмотрела меня. — Возможно, тебе не понравится то, что я сейчас скажу. Но в этом ты похожа на Селестию!

— Она тоже скрывала свои таланты? — усмехнулся, подумав, стоит ли возмущаться сравнению с белой сладкоежкой, как делал раньше. В итоге решил не возникать.

— Нет, — махнула передней ногой Кейденс. — Селестия тоже писала музыку! И она тоже не афишировала свое увлечение. Правда… — она замялась. — По сравнению с тобой, у нее получалось так себе. У тебя что-то кардинально новое, а тетушка всегда была в этом вопросе консервативна. А что еще у тебя есть? Какие еще композиции?

— А какие ты бы хотела? — устало вздохнул, понимая, что серьезно попал. Похоже, принцесса любви теперь от меня не отстанет…

— Чего-нибудь более медленного и романтичного! — улыбнулась подруга. — Чтобы потанцевать можно было.

Ну, кто бы сомневался, что принцесса любви попросит себе венский вальс! Вот только я не Штраус… И, уйдя в размышления, даже так с наскоку и не придумал, что можно для нее воспроизвести.

— Ладно, подумаю над твоей просьбой… — согласился, чтобы успокоить неожиданно разошедшуюся коллегу. — А пока пошли небесные сферы поворачивать…

— Пошли, — согласилась Кейденс, но потом отчего-то замялась. — Найтмер, а можно я… Ну, скажем так, поучаствую в процессе более активно? Под твоим наблюдением, конечно. Я смотрела за тем, как ты проводишь ритуал, и, думаю, кое-чему научилась. Я могла бы сама хотя бы чуть-чуть опустить луну…

— Тебе-то это зачем? — удивился я, вытаращившись на подругу. — Ты думаешь, мне этот ежедневный сизифов труд в радость?

— Какой труд? — переспросила принцесса любви.

— Да был, если верить легендам, такой персонаж в стародавние времена, — пояснил, в очередной раз ругая свой болтливый язык. — Не уверена даже, что он был пони. Но, в общем, прокляли его. Проклятье заключалось в том, что он должен был камень на гору закатывать, а камень скатывался. И он по новой начинал. Вот и выходило, что труд у этого Сизифа был тяжелым и циклически повторяющимся, но бесполезным.

— Я поняла твою аналогию, — кивнула розовая аликорн. — Но не согласна с ней! Мы же поддерживаем порядок жизни, поднимая и опуская светила! Как же может этот труд быть бесполезным?!

— Убедила, — согласился с ней, чтобы не вступать в дальнейшие философские диспуты. — Но тогда скажи! Зачем тебе самой уметь вращать светила? Тем более, без меня энергии тебе не хватит. Мы это в первый же день выяснили.

— Ну, — подруга смущенно поковыряла накопытником ковер. — Я могла бы сказать, что при случае должна буду суметь подменить тебя, если что-то произойдет… — произнесла она, заставив меня напрячься. Это что же она под этим понимает? Прощупывает, как бы меня убрать так, чтобы для Эквестрии это катастрофой не кончилось?

Посмотрев на коллегу, понял, что либо был не прав, либо она очень хорошо изображает смущение. Но вот, честно говоря, не хотелось верить, что Кейденс против меня что-то замышляет. Ее же даже Фернан проверял и ничего не нашел. Да и сама она открыто говорила мне, каким путем собиралась идти. И, в общем-то, не врала, насколько я видел.

Она и сейчас, кстати, произнесла: «Я могла бы сказать». А этот оборот подразумевал продолжение…

— Могла бы сказать, но не сказала… — потребовал от нее это продолжение озвучить.

— Ну, как бы сформулировать… — потупила взгляд принцесса любви. — Тетушка умеет вращать небесные сферы. Ты умеешь. А я, хоть и аликорн, не умею… — призналась она. — Ну, вот и получается…

Елки-палки! Такой смущенной Кейденс, наверное, не выглядела даже тогда, когда мы в обнимку проснулись! И из-за чего! Из-за ритуала восхода-заката!

— А что Селестия? — поинтересовался у нее. — Ты никогда не интересовалась у нее теорией?

— Нет, она всегда выполняла ритуал сама, — ответила подруга. — Это было чем-то незыблемым. У меня даже и мысли не было попросить поучаствовать. Поэтому… — она замялась. — Поэтому я была практически шокирована, когда ты предложила мне проводить процедуру совместно.

М-да… А ведь я это сделал исключительно из корыстных побуждений, чтобы своей силы поменьше тратить и тогда еще непонятную для меня напарницу побольше ослаблять. А вышло вот как. Принцесса любви это восприняла как знак доверия. Но что же получается? Она все это время за мной наблюдала. Это я могу понять. Но что она там на глазок могла выучить? Даже если что-то и смогла, то вряд ли все поняла правильно…

И вот тут стоило задуматься. А стоило ли мне обучать ее вращению светил? С одной стороны, это мой главный козырь. Случись что, я всегда смогу заявить: «А солнце вам тогда кто поднимать будет?» И крыть эту карту любому моему потенциальному оппоненту будет нечем. С другой стороны, возможно, принцесса любви была права в том, что яйца нельзя складывать в одну корзину… Даже если яйцо всего одно…

Вот только, черт возьми, никогда бы не подумал, что Кейденс будет смущаться из-за того, что светила вращать не умеет. Хотя, наверное, ее тоже можно понять. Титул есть, способности есть, ответственность, чтобы их применять только на общее благо, есть. Силенок, правда, маловато. Но это дело наживное. А вот умения нет.

И тут я понял, что зря размышлял. Научить Кейденс я при всем желании ничему бы не смог. Так как, задумавшись над тем, как стал бы объяснять ей правила, понял, что ничего лучше, чем «Делай как я», предложить ей не смог бы. А в случае такого критически важного для всего мира ритуала такой уровень обучения был бы неприемлем…

Теперь надо было как-то озвучить этот факт. Да еще и сделать так, чтобы розовая аликорн не обиделась. Она, конечно, и сама должна была понимать, что вступила на зыбкую почву и попросила довольно многого. Но все равно, категорично отказывать не стоило.

— Слушай, подруга, — произнес, подбирая слова. — Как бы сказать? Звучит банально, но дело не в тебе. Дело во мне…

— Не надо пытаться меня утешать, — твердо посмотрев на меня, вдруг заявила, отбросив нерешительность, коллега. — Если я не гожусь, то так и скажи. Ты, вроде бы, не стеснялась говорить неприятную правду. Только прошу. Объясни причину отказа!

— Да я и не хотела тебе отказывать, — несколько опешив от такого напора, сказал в ответ. — Единственное для тебя препятствие, что я вижу, это нехватка энергии. Но с моей помощью ты бы его преодолела. Тут другое…

— Что же? — поинтересовалась розовая аликорн.

— Я не знаю, как тебе объяснить, как это делать… — уставившись в пол, произнес, надеясь, что лицо не особо покраснело.

Последний гвоздь в крышку гроба моей репутации в глазах Кейденс только что был забит…

— Не знаешь? — опешила та. — Но как же…

— У меня это где-то на уровне инстинктов заложено, — нашел, как мне показалось, удачное объяснение. — Я просто беру и делаю. Без каких-либо дополнений. Просто потому, что умею. И я не знаю, как поделиться этим умением…

— Я поняла, — улыбнулась розовая аликорн, что-то для себя решив. Похоже, мое правдивое объяснение ее удовлетворило. — Интуитивное восприятие магии. Но теория по тому, как сформировать на такой основе стандартный контур, давно уже написана.

— Я, как ты понимаешь, отстала на тысячу лет… — выдавил из себя очередное признание. — Пару книжек я прочитала, но это так… Для самоуспокоения.

— Я упустила этот нюанс, — кивнула принцесса любви. — Но не беда. Мы можем найти тебе лучших учителей!

— Я, когда еще только вернулась, хотела Твайлайт на это подрядить, — уточнил, вспомнив давний разговор с фиолетовой волшебницей. Тогда я безуспешно пытался завербовать ее на свою сторону. — Может быть, ты мне поможешь?

— Я? — удивилась коллега. — Не думаю, что стану лучшим учителем. Почему ты не хочешь пообщаться с профессиональными преподавателями?

— Ну, тут все просто, — отвернувшись, посмотрел в сторону окна. — Не хотела бы, чтобы кто-то еще узнал. А то ведь слухи пойдут… Да и маги эти сами недавно облажались жестко. Как ты себе представляешь, чтобы я теперь к ним в ученицы пошла проситься? После всего…

— Здесь ты права, — задумавшись, констатировала Кейденс. — Но, как по мне, ты наоборот, могла бы улучшить отношения таким образом.

— Нет, это мне не нравится, — отказался я от такого предложения. — Поэтому прошу тебя как подругу. Никому не распространяйся о том, о чем мы говорили сейчас. Ну и подтяни меня по теории, если сможешь. Может быть, я тогда тебе и смогу объяснить, как правильно светила вращать. А то вот так с наскоку пробовать, как ты предлагала, мне, честно говоря, боязно…

Нет, я не думал, что Кейденс что-то учудит. В конце концов, даже Твайлайт, пользуясь специально созданным амулетом, осуществляла вращение небесных сфер. Получалось у нее это откровенно плохо. Но, думаю, если бы тем же артефактом пользовалась розовая аликорн, у нее вышло бы в разы лучше. Она и старше, и сильнее, и, что главное, спокойнее Твайлайт. Вот только нужного магического агрегата у меня не было.

— Ладно! — со строгим выражением лица кивнула розовая аликорн. — Я тобой займусь! Но помни, ты сама вызвалась! — она оценивающе осмотрела меня, отчего у меня возникло какое-то нехорошее предчувствие. И, похоже, принцесса любви это отлично почувствовала, так как мигом растеряла серьезность и рассмеялась. — Не переживай. Я не собираюсь бить тебя линейкой по копытам!

— А что, есть и такие методы? — осторожно уточнил, успокоенно выдохнув.

— Вроде бы, в старину, когда только начинали вводить общее образование, что-то такое практиковалось в провинции, — пояснила коллега. — Но Селестия это быстро изжила.

— Это она правильно сделала, — заключил, посмотрев на часы. — Вот ведь! Совсем заболтались! Идем светила вращать!

— Ой! — тоже обратила внимание на время Кейденс. — Опаздываем! Идем скорей.

— Пока работаем как обычно, — отметил на всякий случай. — Если что-то понимаешь, смотри, наблюдай. Но в управление пока не лезь. Хорошо?

— Думаю, ты права, — согласилась принцесса любви. — И вообще, я поспешила со своей просьбой…

— Ладно. Чего уж теперь… — добавил я и замолчал, сосредоточившись на процессе.

Судя по всему, небольшой задержки никто из подданных не заметил. Либо никто не был против того, что день оказался длиннее на несколько минут. Поэтому, проведя ритуал без проблем, мы с Кейденс разошлись по своим делам.

Оставшись в одиночестве, я завалился в кровать и, поставив будильник, быстро погрузился в сон. Ибо появились кое-какие идеи, которые хорошо было бы реализовать, пока в потоке текучки не забылись.

Сегодня в тюрьму Луны я пришел не с простой проверкой. Подумал, что раз уж я задумался над реализацией идеи о том, что темно-синюю скандальную квартирантку нужно выкинуть из головы, то стоит с ней самой обсудить кое-какие вопросы. Конечно же, не напрямую, не открывая ей правды. А то нового бунта в черепной коробке мне только не хватало!

Так как принцесса ночи нашими стараниями была убеждена в смерти своей недостойной прислужницы Найтмер, идти к ней в своем облике было нельзя. Поэтому сначала в камеру к Луне зашел Фернан под личиной охранника и выгнал псов под предлогом планового осмотра. А потом в гости к узнице соизволила заглянуть княгиня Ковальди во всем своем бутафорском величии.

— Ну что? Сидишь? — поинтересовался, чтобы начать разговор.

— А, это ты… — подняла на меня глаза темно-синяя аликорн. — Чего тебе надо? Я тебя не звала.

— Я, между прочим, здесь хозяйка, — фыркнул, выражая негодование. — Мне не нужно приглашение, чтобы проведать узницу!

— О да! — скорчила кислую мину принцесса ночи. — Хозяйка в тюрьме. Повод, достойный гордости принцессы Эквестрии.

— Не учатся ничему некоторые. Вежливости, например. И учиться не хотят, — произнес, проигнорировав попытку оскорбить мое дворянское достоинство. — Между прочим, я пришла посмотреть на условия твоего содержания.

— О, как мило с твоей стороны, — выплюнула очередную фразу Луна.

— Вижу, тебя все устраивает, — заметил, понимая, что разговор совершенно не клеится.

— Если я скажу, что мне чего-то не хватает, ты только позлорадствуешь над этим! — гордо вскинув голову, заявила темно-синяя аликорн. — Так что жалоб от меня, Каденца делла Ровере, ты не услышишь! Не думай, что я доставлю тебе такое удовольствие.

Ну, конечно, гордость вперед нас родилась! Буду страдать, но с высоко поднятой головой! Еще и понты эти дворянские. Как вообще Селестия ее терпела с таким-то характером? Ведь Ми Аморе Каденца делла Ровере, если так подумать, по отыгранному сценарию ничего такого Луне не сделала. Ну, поцапались разок словесно. Эка невидаль!

— Удовольствие мне доставляет уже тот факт, что ты находишься здесь и отбываешь заслуженное наказание! — припечатал я наглую собеседницу в ответ. — Все остальное не так важно и зависит во многом только от тебя. Захочешь, получишь матрас, чтобы не лежать на полу. Захочешь, и твои соседи сюда не вернутся.

— Я не нуждаюсь в твоих подачках, — продолжила гнуть свою линию заключенная.

— Никто про подачки и не говорит, — выдохнув, уточнил я. — Даже в нашем случае общение может быть взаимовыгодным. Я ведь принцесса Информации. А ты даже сейчас можешь ею поделиться. Ты, конечно, бывшая бунтарка и рецидивистка. Но ведь к окончанию срока ты должна исправиться. Поставь себя на мое место и подумай. Я исполняю свою работу, а не являюсь, чтобы специально поиздеваться.

— Ха! Поставить себя на твое место? — ухмыльнулась Луна. — Никогда! Никогда я до такого не опущусь! И не надо оправдывать свою палаческую должность благими предлогами.

— То есть ты упрекаешь меня в том, что я верно служу той, кого ты предала? — ответил я на ее заявление.

— Я не… — поперхнулась принцесса ночи, когда не смогла найти достойного ответа. Похоже, здесь я ее все-таки уел.

— Вот-вот, — добавил ей. — Не надо считать себя несравнимо выше других только за старшинство рода. Сейчас мы судим за поступки. За деяния. Мне есть, чем гордиться. А тебе?

— Конечно! — вскинулась темно-синяя аликорн. — Мы с Тией вместе одолели Дискорда, а потом основали Эквестрию. А потом победили короля Сомбру!

— А потом была эта история с Найтмер, — пнул ее в нужную мне сторону. — И ты предала ее величество.

— Да… — погрустнела узница. — Но я раскаялась и приняла назначенное сестрой наказание!

— В этом я не сомневаюсь, — кивнул с важным видом, показывая уверенность. — А вот в том, что там произошло, хотелось бы разобраться.

— Я не хочу об этом говорить! — фыркнула Луна. — Тем более, обсуждать это с тобой!

— Обсудить это с кем-либо иным тебе не удастся еще очень долго, — хмыкнул, про себя ругаясь на проклятую гордячку, которая старалась даже сейчас уколоть чуть ли не каждой фразой. — Но как хочешь. Не желаешь говорить о восстании, давай поговорим о Найтмер. Откуда вообще она взялась?

— Какая тебе разница? — нахохлилась принцесса ночи. — Эта была моя ошибка. Она исправлена, а Найтмер уничтожена. Теперь ее нужно просто забыть.

— Все учатся на ошибках, — кивнул собеседнице. — Кто-то на своих. Кто-то на чужих. Ты не думаешь, что однажды все может повториться? Не предполагаешь, что возникнет новая подобная ошибка?

— Нет, этого больше не повторится! — с уверенностью заявила темно-синяя аликорн. — Я не позволю больше злобе, зависти и ненависти проникнуть в свое сердце!

— Значит, именно так появилась Найтмер? Всего лишь из-за воздействия сильных отрицательных эмоций? — поинтересовался, делая вид, что мне не особо-то и интересно.

— Нет, это не так, — покачала головой узница. — Я не могу точно сказать, когда она появилась и каким образом. Но эти эмоции питали ее.

— Почему же ты не уничтожила ее сразу? — продолжил задавать вопросы, пользуясь тем, что собеседница, вспоминая, задумалась и несколько успокоилась.

— Я не воспринимала ее как что-то опасное, — пояснила Луна. — И не думала, что однажды она выйдет из-под контроля…

— А ты когда-нибудь задумывалась о том, что ее можно было бы отделить от тебя? — закинул самый важный на данный момент вопрос.

— Зачем? — фыркнула принцесса ночи. — Долгое время она мне особо не мешала. Даже наоборот, иногда бывала полезной. Да и как, по-твоему, это можно было бы сделать?

— Просто рассуждаю. Способа, как это можно было бы сделать, я не знаю, — честно сказал, глядя на свою противницу.

— Я тоже, — фыркнула она. — Не знала и никогда не искала. Было бы что отделять! Не знаю, какой она показалась вам перед моим возвращением. Может быть, в одиночестве на луне она и выросла во что-то… Мне, правда, так не показалось. Но с уверенностью скажу, что тысячу лет назад она не была разумным существом и просто не смогла бы существовать отдельно от меня.

— Что же, это было познавательно, — заключил я, вздыхая. — Вот видишь. Мы можем общаться и нормально. Без взаимных упреков и оскорблений.

— Не думай, что буду рада болтать с тобой каждый день, — фыркнула собеседница. — Хотя я их здесь и не замечаю. Даже спать из-за этого не хочется…

— И тебя это не удивляет? — напрягшись, поинтересовался я.

— Я проспала семьсот пятьдесят лет, — невесело усмехнулась темно-синяя аликорн. — Вполне справедливо, что сейчас я лишена сна…

— Ее величество заключила так же, — тут же уцепился я за подвернувшуюся версию. — В твоем блокираторе есть соответствующее плетение.

— Как уже говорила, это справедливо… — вздохнула Луна, но потом посмотрела на меня с прежним презрением. — И не думай, что я буду просить у тебя убрать эту часть наказания! Я приняла его и выдержу без поблажек!

— Достойная сила духа, — заключил я, разворачиваясь. — Счастливо оставаться!

На этом я и покинул камеру, куда после моего ухода вновь заселились кошмары в своих образах. Я же скинул личину княгини Ковальди, вызвал Фернана и отправил его к Твайлайт. Без особых затей наколдовал ей библиотеку, где она просрочила целых десять книг, и заселил туда кошмара, чтобы он провентилировал настроения волшебницы.

Сам же, задумавшись, побродил по пустой поверхности спутника, которая до сих пор занимала основную часть моего уровня сна. Луна, к сожалению, ничего полезного мне не сообщила. Как появилась Найтмер, она не знала, об отделении ее никогда не задумывалась. В общем, разговор с принцессой ночи никак не продвинул меня в деле нашего сепарирования. Честно говоря, я и не особо надеялся на успех. Но все равно было немного обидно.

На этом я и покинул основной план сна, отключившись до звонка будильника.

---

Кейденс размышляла, направляясь к покоям подруги. Да, именно так. А ведь кто мог о таком подумать еще пару недель назад?!

Вообще, стоило признать, за прошедшие несколько дней очень многое поменялось. Принцесса Любви, честно говоря, иногда не понимала, как ей воспринимать владычицу кошмаров. Впервые встретившись с ней во сне, она увидела грозную правительницу и военачальницу, готовую пойти даже на разрушение собственной столицы ради достижения цели. Увидевшись с Найтмер вживую, розовая аликорн быстро поняла, что то первое впечатление было обманчивым и, скорее всего, специально наигранным.

Однако Найтмер, хоть и не оказалась тем сумасшедшим монстром, про которого иногда говорилось в старых записях, все равно оставалась куда более сильным магом, сестрой Селестии, личностью из древних легенд и в целом зачастую малопонятной особой.

Но постепенно и этот ее образ трансформировался. Кейденс не всегда понимала, что происходило с коллегой, но особенно сильные метаморфозы случились в «горячие» дни. Найтмер выглядела не просто не как существо возрастом не в один век. Она казалась молодой кобылкой, только вступившей в пору созревания и не понимающей, что с ней происходит. И в этой своей полной растерянности она вызывала лишь сочувствие. А потом…

Потом в ней вдруг что-то кардинально изменилось. Принцесса любви не смогла понять, что именно, но владычица кошмаров резко стала гораздо более похожа на обычного пони. Как будто она сняла маску древней, всезнающей, все умеющей, ничего не боящейся правительницы. А под ней оказалась пони, до сих пор не до конца освоившаяся в современном мире, чего-то не понимающая и опасающаяся непонятного. Совершающая ошибки, но признающая их и извиняющаяся за них…

Принцесса любви могла бы радоваться большинству этих изменений, но не очень понимала, чего еще стоит ожидать от подруги. Да, она в какой-то момент сама сделала шаг к сближению, и Найтмер неожиданно легко двинулась навстречу. Этот момент откровенно порадовал младшую правительницу Эквестрии, так как до этого она опасалась, что разозленная заговором черная аликорн может вспомнить жестокие методы древности. Но этого не случилось.

Найтмер явно оттаивала и приходила в себя после тысячелетнего заточения. И Кейденс делала все, чтобы этот процесс шел максимально ровно и стабильно. Она знала из хроник, что до ссоры с Селестией ее младшая сестра была верной союзницей принцессы солнца. Знала и старалась, чтобы об этом вспомнила и сама владычица кошмаров. Если бы ей еще только не мешали!

К своему ужасу, розовая аликорн узнала, что в новом раскрытом заговоре была замешана ее бывшая воспитанница. И не просто замешана. Твайлайт фактически была выставлена в качестве главного организатора, а потом она сама еще и открыто заявила это Найтмер лично. Да еще и весьма грубо…

И принцесса любви была очень благодарна подруге за то, что та вняла ее просьбам и отнеслась снисходительно к заявлениям несмышленой молодой волшебницы. В итоге Твайлайт всего лишь уехала из столицы. Может быть, и к лучшему…

Найтмер при этом просила довериться ей и явно знала что-то, о чем не хотела говорить. Но, как тактичная подруга, Кейденс и не собиралась настаивать. Она и сама умела анализировать информацию. И серьезно задумалась, узнав, что ее бывшая воспитанница поехала в Понивилль. Туда же, куда посылала ее незадолго до своего изгнания Селестия. А если учесть тот факт, что сама тетушка писала в послании сестре о том, что примет любую кару, вырисовывались интересные выводы…

Предполагала ли Селестия, что вернувшаяся сестра пошлет ее в ссылку? Не могла не предполагать. Готовила ли она какой-то запасной план на этот случай. Готовила. Про это она сама говорила волновавшейся названой племяннице. Как и про то, что Твайлайт должна была стать центральной фигурой этого замысла.

Но в какой-то момент что-то пошло не так, как было запланировано. И, что удивительно, Найтмер, похоже, прекрасно об этом знала. Откуда? Возможно, Селестия оставила ей не одно письмо…

Так или иначе, владычица кошмаров теперь своим же решением поспособствовала тому, чтобы Твайлайт вернулась туда, куда для осуществления какого-то плана ее направляла Селестия. В Понивилль. Город, наиболее близкий к руинам замка Сестер, где без какой-либо охраны по-прежнему хранились Элементы.

Вероятнее всего, тетушка рассчитывала, что ее ученица сможет воспользоваться ими либо для воздействия на Найтмер, либо для возвращения уже самой принцессы солнца. У Твайлайт не получилось, а черная аликорн, казалось, была больше разозлена тем, что Элементы без спроса забрали из замка. И, когда они туда вернулись, вообще, такое впечатление, забыла об их существовании.

Над этим Кейденс размышляла особенно тщательно. И в какой-то момент пришла к очень простому выводу. Изначально Найтмер Мун явно опасалась Элементов, она сама про это говорила ей в том первом сне, который принцесса Любви не особо хотела вспоминать. Теперь же что-то изменилось. Вслух подруга утверждала, что они сломаны, но, похоже, уверена была в другом. В том, что они не причинят ей ощутимого вреда. И, в общем-то, была, по всей видимости, в своей уверенности права. Ведь ее действия, если не считать самых первых во многом импульсивных и принятых в состоянии аффекта решений, которые уже были отменены, не несли хаоса, разрушения или какой-то другой заметной дисгармонии…

Ведь, если подумать, черная аликорн честно выполняла обязанности по вращению небесных сфер. Предприняла необходимые меры для того, чтобы древние и уже почти забытые враги державы не смогли освободиться и нанести неожиданный удар. Причем в этом она, стоило признать, ушла далеко вперед от тетушки.

Да и просто делами государства она в последнее время занималась с большой ответственностью. Кейденс видела, что подруга имела завидную решимость и хорошо разбиралась в организации рабочего процесса. Одно только появление секретариата заметно облегчило им работу. Но при этом она явно не обладала необходимым опытом именно в части управления страной. Видимо, сказывалось разделение, существовавшее у них с сестрой тысячелетие назад, когда, судя по всему, административными делами занималась в основном старшая, а младшая отвечала за безопасность. Понимая это, розовая аликорн с удовольствием и полной самоотдачей помогала коллеге вникать в суть дел. А Найтмер с благодарностью эту помощь принимала.

И вот с чего бы владычице кошмаров теперь было бояться воздействия Элементов? Она была их древней хранительницей. Она пережила полученное наказание и сейчас явно не собиралась повторять ничего из того, что привело ее к изгнанию тысячу лет назад. Ведь тогда она была изгнана на спутник за попытку установления вечной ночи, которая привела бы к катастрофическим для всего мира последствиям. Сейчас черная аликорн сама отказалась от этой своей весьма спорной затеи. И определенно она ныне казалась не той, кого бы Элементы решили уничтожить или снова изгнать. А значит, понимая это, старшая правительница со спокойной душой направила Твайлайт туда, где она должна была находиться еще по замыслу Селестии. По плану, который с большой вероятностью был Найтмер известен. По сценарию, которому сама владычица кошмаров теперь дала добро на реализацию.

Кейденс не собиралась вмешиваться. Она только надеялась, что в этот раз Твайлайт справится. Конечно, хотелось бы узнать подробности, но она сдерживала любопытство. Принцесса любви надеялась, что итогом реализации плана станет возвращение Селестии.

Конечно, вернуть тетушку могла и сама черная аликорн. И принцесса Любви прилагала все усилия к тому, чтобы до подруги все же дошел факт того, что повелительница солнца ей не враг, что она — хорошая пони, не заслужившая тысячу лет томления на светиле. Но Найтмер должна была осознать это сама для того, чтобы суметь окончательно помириться с вернувшейся старшей сестрой. Именно поэтому розовая аликорн следовала исключительно путем убеждения, а попытки Блюблада и Твайлайт считала вредными. Понятно, что они пытались достичь благой цели. Но пути для достижения выбрали не лучшие…

И, в целом, Кейденс замечала, что ее усилия явно давали результат. Найтмер, например, уже не шипела при одном только упоминании Селестии. А недавно розовая аликорн даже рискнула заявить, что увидела в них что-то общее. Это, правда, касалось безобидной темы музыки. Тем не менее, с радостью она отметила, что коллега отнеслась к сравнению весьма спокойно. Все-таки недавние события сильно изменили подругу.

Поэтому младшая диарх была уверена в правильности своего курса и собиралась продолжать помогать Найтмер и по жизни, и в части управления страной, и в теме осознания того, что с сестрой им нужно увидеться и примириться.

А что касается ее собственных отношений с владычицей кошмаров… Они тоже менялись в лучшую сторону. И куда быстрее. Кейденс даже рискнула заговорить о том, чтобы научиться самой передвигать светила. И, к удивлению, черная аликорн восприняла просьбу очень спокойно. Более того, она смутилась из-за того, что не могла научить подругу этой магии! И все это вылилось в то, что принцесса Любви теперь по вечерам объясняла коллеге основы теории магии, в которых Найтмер оказалась полным нулем. Судя по всему, тысячу лет назад она, занимаясь только военными вопросами, не получила практически никакого магического образования и сражалась только за счет своих опыта и силы. Или тогда все так делали? В этом розовая аликорн была не уверена, но уточнять тактично не стала, как и высказывать свое мнение об уровне магического образования подруги.

Что удивительно, Найтмер, при всей ее магической безграмотности, нельзя было назвать необразованной. Наоборот, она отлично знала многие другие предметы. Например, математику, в том числе и высшую. Также она часто любила цитировать каких-то древних философов, про которых сама Кейденс даже не слышала. Причем фразы зачастую владычица кошмаров приводила весьма меткие и глубокомысленные, что говорило о том, что мыслители, которых она вспоминала, были не из последних.

Пару вечеров назад она удивила принцессу Любви своим рассказом об очень хорошо проработанной теории строения вещества, которое, по ее словам, состояло из мельчайших частиц, гораздо меньших, чем известные эквестрийской науке молекулы.

Такие странные перекосы в образовании тоже сложно было чем-то объяснить. Наверное, только тем, что Найтмер сама интересовалась какими-то науками и изучала их углубленно, при этом совершенно теряя из виду остальные.

В общем, черная аликорн преподносила сюрприз за сюрпризом. И в основном они оказывались приятными, что очень радовало Кейденс.

Размышляя, она дошла до цели и, зайдя в покои, застала подругу за чтением какого-то документа.

— А, привет! — поглядев на нее поверх бумаги, поздоровалась Найтмер. — Проходи. Хорошо, что пришла. Мне как раз требуется пояснение.

— Привет, — в свою очередь поприветствовала ее розовая аликорн, вспоминая, могла ли она когда-нибудь позволить себе поздороваться так же панибратски с тетушкой. Ничего такого не вспоминалось… — Что тебя интересует?

— Скажи, — отложив доклад, внимательно посмотрела на нее черная аликорн. — А мы что, над морем погоду не контролируем? Даже над прибрежными водами? А то я в этой погодной магии чего-то совсем не разбираюсь.

— Почему же ты заинтересовалась? — спросила принцесса Любви. — Это связано с документом? — она указала на лежавший на столе лист бумаги.

— Да… — кивнула подруга. — Я тут, видишь ли, решила что-то типа берегового патруля организовать на всякий пожарный…

Младшая диарх едва заметно улыбнулась, услышав очередное забавное выражение из тех, которые неосознанно иногда использовала собеседница, но тут же вернула себе серьезный настрой.

— Вот. А они возле побережья нашли обломки какие-то, — продолжила коллега. — Похоже, корабль попал в бурю и разбился. Вот я и думаю. Чего мы на морских путях погоду не контролируем? Ведь можно было бы и ветер попутный в паруса создавать, и от штормов суда прикрывать.

— Все не так просто, — выслушав, в общем-то, довольно дилетантское предложение Найтмер, розовая аликорн и не подумала поднимать ту на смех. Вместо этого она подбирала слова, чтобы объяснить попроще и попонятнее. — Но я сейчас тебе кратко объясню. Я ведь родилась пегасом, поэтому, хоть и давно уже стала аликорном, курс молодого летуна помню. В ваше время такого, судя по всему, не было.

— Если и были какие-то курсы, то что-то из разряда «Как летать лучше, чем кирпич», — усмехнулась владычица кошмаров. — Ну и что же вам в учебке рассказывали?

— Погода над большими водными объектами сильно отличается от того, что мы имеем здесь, вдали от побережья, — начала Кейденс. — Восточное море довольно мелкое и хорошо прогревается. За счет этого над ним образуется гораздо больше облаков, там дуют свои очень сильные ветра, которые зависят от перемещения масс воды, от морских течений, от кучи других факторов. Днем они дуют в одну сторону, ночью в другую. Море бывает неспокойным, там происходят шторма, образуются циклоны, которые зачастую сильно затрагивают даже нашу прибрежную зону. Неслучайно климат там называется приморским. Все это превращает процесс управления погодой над морем во что-то очень трудное и, фактически, нереализуемое. У нас, наверное, не хватит пегасов, чтобы поддерживать погоду спокойной вдоль какой-нибудь одной морской трассы. Да и летать над морем гораздо сложнее.

— Почему? — поинтересовалась до этого молча слушавшая Найтмер.

— Как уже говорила, там совершенно другие условия. Более сложные, — пояснила Кейденс. — Кроме того, если ты устала, тебе не удастся приземлиться, чтобы отдохнуть, так как облака там зачастую слишком рыхлые, либо очень сильно наэлектризованные. Придется искать остров или корабль. А еще над морем сложно ориентироваться. Поэтому только специально подготовленных пегасов выпускают в такие полеты.

— Понятно, — кивнула черная аликорн. — Значит, в приморских регионах погода во многом зависит от моря. Тогда ясно, зачем в Филлидельфии работает метеоролог. А то от нее у меня тоже доклад лежит.

— В синоптики обычно берут единорогов с высокой чувствительностью к стихиям, — пояснила подруге Кейденс. — К молнии, к воде, к воздуху. Словом, ко всему тому, что и создает погоду над океаном. Они, прислушиваясь к своим ощущениям, могут делать выводы о том, что происходит над морем. Могут, например, сообщить о приближающемся шторме. А что там тебе прислали?

— Да… — махнула передней ногой черная аликорн. — Молнии какие-то нестандартные. Не разобралась пока…

  В этот момент в кабинет, постучавшись, осторожно зашла секретарша. Не Рэйвен, а одна из ее новых помощниц. Недавно первая секретарша с разрешения Найтмер еще увеличила штат, так что с этой конкретной пони Кейденс еще была не знакома.

— Ваши высочества, прибыл командир дневной гвардии, — доложила она. — Он имеет срочные новости и просит принять его незамедлительно… — судя по растерянному виду пони, она уже успела что-то узнать.

— Зови, — коротко скомандовала ей владычица кошмаров. — Ну что, послушаем твоего дуболома? — весело оскалившись, спросила она у Кейденс.

Шутить над умственными способностями ее суженого, похоже, уже вошло у подруги в привычку. Но розовая аликорн лишь сама посмеивалась, тем более, ее Шайни иногда действительно давал для этого поводы и вел себя как жеребенок. Впрочем, это было свойственно многим жеребцам.

Однако, увидев вошедшего жениха, она резко стала серьезной. Сперва принцессу Любви насторожило то, что единорог в нарушение протокола не снял шлем. А потом она поняла, почему он не мог этого сделать.

Рог Шайнинга был украшен странными черными кристаллическими наростами, из-за чего он стал шире и, видимо, не пролезал в специальное отверстие на шлеме. Поэтому элемент брони и оставался на голове ее жениха.

Найтмер отреагировала по-другому. Едва увидев командира дневной гвардии, она выдала длинную фразу на каком-то неизвестном языке. Ни одного слова розовая аликорн не поняла, но по интонации было понятно, что владычица кошмаров выругалась.

— Скажи-ка мне, лейтенант! — встав и строго посмотрев на Шайнинга, спросила она. — В какую такую дырку ты совал свой головной отросток, что умудрился подцепить на него эту дрянь?

— Я не совал. Честное слово! — смутился офицер. — Оно так… Само получилось…

— Видимо, какие-то события просто обязаны произойти… — фыркнула черная аликорн. — Несмотря ни на что…

— О чем ты, Найтмер? — оторвав взгляд от рога жениха и пытаясь понять, куда вообще можно совать рог, чтобы на нем выросли кристаллы, поинтересовалась Кейденс. — Что должно было произойти?

— Не бери в голову… — вздохнула подруга. — Лучше давай послушаем оправдания твоего хахаля. Лейтенант! — вдруг рявкнула она. — Докладывай!

— Согласно вашему приказанию с двумя десятками гвардейцев выдвинулся на северные границы, чтобы провести разведку и уточнить обстановку! — вытянувшись, четко доложил Шайнинг. — Сориентировавшись на местности и опросив свидетелей, я решил предпринять вылазку в ничейные земли в сторону того места, где по легендам когда-то располагалась Кристальная империя!

— И что? Она вернулась? — с явным беспокойством поинтересовалась Найтмер.

— Мы до нее не дошли… — признался офицер. — Погода там ужасная, даже сейчас. Но в подзорную трубу я видел вдалеке какой-то черный шпиль. Вероятно, он венчал какое-то высокое здание.

— Черный… — задумчиво повторила владычица кошмаров. — В оригинале был голубой. Если только… — она замолчала, явно о чем-то раздумывая.

— Что это, Найтмер? Тебе известно? — тревога подруги передалась и принцессе Любви.

— Королевский дворец кристального города, — пояснила черная аликорн. — Самое высокое тамошнее здание. Он был похож на Эйфелеву башню. Только состоял из кристаллов, а не из металлических ажурных конструкций.

— Металлическая башня Эйфеля? — переспросила Кейденс. — Не помню ничего такого…

— Ничего удивительного, — отчего-то смутившись, согласилась подруга. — Ты не могла ее видеть…

Судя по всему, Найтмер упомянула какое-то древнее чудо света, которое было потеряно еще до ее изгнания. Или, возможно, в ходе ее восстания. В таком случае розовая аликорн понимала смущение коллеги.

— Но сейчас это не так важно, — продолжила тем временем та. — Продолжай, лейтенант! Расскажи, кого вы там встретили. И как ты получил награду короля Сомбры?

— А откуда вы знаете, что мы там кого-то встретили? — простодушно поинтересовался Шайнинг. — И никакой король меня не награждал…

— Не тупи, офицер! — посмотрев на командира гвардии уничижающим взглядом, фыркнула владычица кошмаров.

Кейденс же только покачала головой, соглашаясь с подругой. Ну, неужели ее жениху не было понятно, что под «наградой» старшая принцесса имела в виду кристаллы на его роге?

— Есть не тупить! — козырнув, снова вытянулся ее Шайни. — Докладываю по существу заданных вопросов! На подступах к предполагаемым землям империи мы встретили странного черного единорога. Он был одет в латные доспехи, а поверх была королевская мантия. Он возник рядом словно бы из ниоткуда, стал возмущаться, говорил какую-то чушь, а потом атаковал нас. Я прикрыл отряд щитом, мы атаковали в ответ. Но этот тип просто превратился в какое-то черное облако, где от него остались только контуры головы, и нырнул прямо под землю. Я приказал своим отступать, и мы почти дошли до границы, когда этот ублюдок вынырнул откуда-то и кинул заклинание. И вот… — он попытался активировать рог, но черные кристаллы заблокировали магию. — Остальных я прикрыл, а сам не уберегся. Благо, он начал хохотать как сумасшедший, потерял бдительность, и ребята по нему с пяти рогов молнией удачно отработали. Он после этого сдулся и дальше нас не преследовал…

— Проклятье! — неожиданно прервала его черная аликорн. — Какого черта он заявился так рано?

— О чем ты? — задав вопрос, принцесса Любви, даже не услышав еще ответ, поняла, что произошло. — Ты хочешь сказать…

— Да, черт его дери! — Найтмер встала и начала расхаживать по кабинету. — Лейтенант, в какой камере у нас сидит бывший принц Блюблад?

— Не знаю, вопросом размещения арестованных занималась Миднайт, — ответил командир дневной гвардии. — Но я сейчас же узнаю!

— Отставить узнавать! — приказала старшая принцесса. — Мне не важно, где он сейчас. Приказ простой. Посадить его в самую дальнюю и глубокую камеру! — она оскалилась. — Иначе я до него доберусь. И тогда я за себя не ручаюсь!

— Найтмер! Прошу тебя… — вдохнула Кейденс, глядя, как подруга все больше распаляется. — Не горячись. И объясни нам, пожалуйста, толком. Мы явно знаем меньше, чем ты.

— Не горячиться? — обернувшись к ней, владычица кошмаров скривилась, будто съела лимон. — Ты хоть понимаешь, подруга, какую свинью нам подложил этот заговорщик недоделанный?! Черт побери! И почему я не додумалась сразу отправить на север проверку?! Теперь-то уже поздно!

— Ты полагаешь, что его ритуал вызвал к жизни короля Сомбру и вернул Кристальную империю? — вздрогнув, нашла в себе силы озвучить неприятную догадку розовая аликорн.

— Ну а разве все не сходится? — посмотрев сначала на нее, потом на ее Шайни, спросила старшая принцесса. — Ритуал, цель которого обозначалась, как что-то вроде «Вернуть то, что было изгнано, невзирая на сроки», артефакт, явно доставшийся в наследство от Сомбры, его темная магия. И отсутствие видимого эффекта здесь, в Кантерлоте!

— О Селестия… — прошептала младшая диарх. — Все действительно очень похоже на правду… Но… — она призадумалась. — Не могла ли империя вернуться сама?

— Нет, не могла! — заявила Найтмер. — Точнее, она и должна была вернуться сама. Но не сейчас, а через два года. Понимаешь? — она посмотрела на соправительницу не со злостью, но с какой-то растерянностью во взгляде. — Я полагала, что у меня есть время! И у меня, и у тебя, и у Эквестрии в целом!

— Откуда ты знаешь дату, когда должна была вернуться империя? — задала вопрос Кейденс, видя, что подругу нужно отвлечь.

— Просто знаю, — фыркнула та. — Долго объяснять. Тут видишь, в чем проблема… — она остановилась возле Шайнинга, критически его осмотрела, фыркнула и продолжила мерять шагами кабинет. — Я знала, что этот недоделанный черный властелин вернется вместе со своей пародией на государство. И контрмеры были уже продуманы. Кстати! — она усмехнулась, почему-то пристально уставившись на Кейденс. — Знаешь, что собиралась делать Селестия?

— Нет… — призналась розовая аликорн. — И что же?

— Она собиралась направить туда вас двоих! — оскалившись, заявила владычица кошмаров. — Ну и Твайлайт за компанию!

— Нас? — младшая принцесса удивленно посмотрела на не менее удивленного жениха. — Это точно? Я не очень понимаю, чем могла бы помочь.

— Ты бы держала щит, твой дуболом тебя бы оберегал и поддерживал, — усмехнувшись, пояснила черная аликорн. — А Твайлайт делала бы всю остальную работу. Когда Сомбра был бы повержен, ты бы получила Кристальную империю в качестве титулярной вотчины и стала бы править этим карликовым государством, которое превратилось бы в сателлита Эквестрии. Чудесный план! Не правда ли?

— Я рада, что ты шутишь даже в такой напряженный момент… — осторожно заметила Кейденс, наблюдая за подругой. Правда, она не могла сейчас понять настрой собеседницы. Говорила она со скепсисом, но как будто чистую правду. — Только как-то не смешно выходит. И нелогично. На щитах специализируется Шайнинг, — она кивнула на суженого. — Активно противостоять королю-магу куда логичнее было бы мне. А Твайлайт вообще нечего делать в таких опасных местах!

— И, тем не менее, я не шучу, — хмуро поглядев на нее, заявила Найтмер. — Именно таков был план моей сестры. Теперь ты понимаешь мощь ее стратегического гения? Это сарказм, если что… — она невесело усмехнулась.

— А что задумывала ты? — спросила розовая аликорн, не став интересоваться, откуда подруге известно о планах Селестии на противостояние с Сомброй, которое должно было произойти только через два года. Владычица кошмаров вообще подозрительно хорошо знала некоторые моменты, про которые знать не должна была ничего. Вряд ли тетушка оставила сестре письма с подробными изложениями всех своих замыслов. Так откуда тогда старшей принцессе так хорошо про них известно?

— Я планировала заранее послать туда гвардию, забрать Кристальное Сердце, которое располагалось на верхнем этаже дворца, а дальше действовать по обстоятельствам, — пояснила Найтмер. — Воодушевившиеся при виде Сердца местные жители наполнили бы его энергией, как это происходило в стародавние времена, и Сомбре настал бы конец. А даже если и нет, без этого артефакта он остался бы лишь бледной тенью самого себя и не смог бы нанести того вреда, который сможет причинить теперь.

— Сможет нанести теперь? — уточнила принцесса Любви. — Ты считаешь, что контроль над артефактом он уже вернул?

— Полагаю, что так и есть, — вздохнула владычица кошмаров. — Иначе шпиль дворца не был бы черным. Это наверняка была его первоочередная цель. А значит, кристальные пони снова стали его покорными рабами. Скоро он обрядит их в безвкусные доспехи и отправит на юг. Сама понимаешь, для чего…

— Вторжение? — у Кейденс похолодело в груди, когда она произносила это слово.

— Именно так, — скривившись, подтвердила ее догадку подруга. — А у нас, благодаря разгильдяйству моей сестры, воевать нечем. Всей армии, вон, — она кивнула на Шайнинга. — Полтора землекопа! Кстати, лейтенант! — она снова внимательно осмотрела Армора. — А что там этот чудик болтал? Ты говорил, он пургу какую-то нес?

— Пурга была, да, — кивнул офицер. — Я, правда, не уверен, он ли ее насылал. А что говорил… Что-то про восстановление справедливости. Про отмщение. Ну и еще младшую принцессу требовал. Не знаю, зачем. Но я сказал ему, что я ему ее не отдам. И что она уже моя невеста! — выпятив грудь, Шайнинг с гордостью и обожанием посмотрел на Кейденс. — Вот после этого он и атаковал.

— Зачем я ему? — с тревогой посмотрев на жениха, поинтересовалась розовая аликорн. — Мы даже не знакомы!

— Понятия не имею… — призналась Найтмер. — Меня сейчас больше волнует, что наш бравый командир стал магическим импотентом! — она снова посмотрела на покрытый чужеродными наростами рог Шайнинга, который от такого определения покрылся красными пятнами. — Ну, старший лейтенант, лечиться будем?

— Так точно! — только и смог ответить суженый принцессы Любви. — Только наш отрядный медик ничего не смог с этим сделать.

Подумав, черная аликорн вызвала секретаршу и приказала ей послать за лейб-медиком. Доктор Ланцет явился в течение десяти минут и следующие полчаса внимательно осматривал рог офицера.

— Ну что, профессор? — поинтересовалась в какой-то момент владычица кошмаров. — Каков ваш диагноз? Жить будет?

— Жизни гвардейца ничего не угрожает, — ответил лейб-медик. — Что же касается чужеродных образований… Я ведь прав в том, что это воздействие темной магии?

— Все верно, — кивнула черная аликорн. — Надеюсь, клизмой ограничитесь? Ампутация не потребуется?

— Клизма здесь, простите, ни к чему, — спокойно ответил врач. — Да и отнимать рог я не вижу причин. Я могу попробовать убрать эти кристаллы. Вот только боюсь, что с моими силами это затянется на долгое время.

— В вашем распоряжении два аликорна, профессор! — усмехнулась Найтмер. — Так что энергию не экономьте!

Кейденс с удивлением и благодарностью посмотрела на коллегу. Сама она, естественно, готова была чем угодно помочь, чтобы поскорее вылечить любимого. Но была рада узнать, что и подруга, которая отзывалась о Шайни весьма критически, тоже готова ее поддержать.

В итоге до конца дня владычица кошмаров сначала обучала лейб-медика какому-то древнему заклинанию, которым, как выяснилось, пользовалась сама, позволяя младшей коллеге участвовать в ритуале вращения небесных сфер. Потом доктор, подпитываясь из резерва сначала розовой, потом черной аликорнов, убирал с рога офицера следы заклинания Сомбры.

Незадолго до планового времени заката все завершилось успешно, и обрадованный Шайнинг, обняв невесту и козырнув командующей, сняв наконец-то шлем, направился в расположение дневной гвардии, получив приказ Найтмер провести срочную проверку боеспособности.

— Ну вот. Вылечили болезного... — усмехнулась подруга.

— Огромное спасибо тебе за помощь! — горячо и искренне поблагодарила ее Кейденс.

— Пустяки, — фыркнула повелительница кошмаров. — В конце концов, делал все наш эскулап. А мы только ассистировали. Да и вряд ли очистка рога сделала твоего женишка умнее. Так что ты с ним поговори. А то, сама понимаешь, какие времена наступают…

— Что мы будем делать? — спросила принцесса Любви, ожидая, что коллега озвучит ей новый план.

— Понятия не имею… — фыркнула старшая диарх, ошарашив этим признанием Кейденс. — Ну, может, слетаю лично, посмотрю на этого короля самозваного, припугну мерзавца. Но ты не переживай. Тебя мы ему не отдадим.

— Да вот я, поразмышляв, уже не думаю, что он имел в виду меня, — заметила принцесса Любви. — Он и знать-то о моем существовании не должен. Ведь давным-давно, когда Кристальная империя вместе с ним исчезла, я еще не родилась. А младшей принцессой в те времена была ты!

Произнеся это, она посмотрела на подругу, чтобы увидеть, как на ее лице за несколько секунд сменилось несколько выражений от понимания и удивления, до шока и даже, как бы невероятно это ни звучало, испуга.