Хозяйка Медальонов. Содружество Медальона
Интерлюдия 1. Зловредные планы и дела
В которой разъясняется, что происходит в Большом Мире, пока хобилары собираются в поход
Боб Дип улыбнулся, когда паром ударился о причал на восходном берегу Квайетстрима и потопал по Полевому Тракту, напевая песенку:
Бежит дорога, вдаль зовёт,
Куда она ведёт?
И что готовит поворот,
Куда нас принесёт?
Сойдутся тысячи дорог
В один великий Путь,
Начало знаю, а итог
Узнаю как-нибудь!
Пел он и, свернув за небольшой поворот вдруг услыхал:
Там вдалеке горит Огонь
И ждут родня, друзья
И место встречи всех дорог
Пред Троном Всеотца!
Всех нас вберёт Великий Хор
И, пронзая Свет и Тьму,
Вновь Песнь Творенья оживёт
Дав новый старт Началу и Концу!
Слегка остолбеневший Боб повернул голову налево, встретившись с горящими в темноте кошачьими глазами Корины Сонг, жевавшей яблоко. После некоторой паузы она добавила:
— У всех народов есть свой вариант, но вообще именно "Дорогу" по мотивам древней "Дороги в небесах" написал Хероик Сонг и она была паролем для наших предков. Её пела армия фестралов, штурмуя Доггид-Дум и двигавшиеся навстречу ей отряды восставших фестралов-рабов. После соединения они начали совместный штурм Королевского Чертога. Надо сказать, что Хероик и лидер восставших Хоуп полюбили друг друга вскоре стали Верховным Лордом и Верховной Леди Даркнестии. В общем, это песня с Большой Историей.
— Эм... — выдавил слушавший всё это Боб, — Кори, привет, я тут... — он хотел попятиться, но упёрся в кого-то. Обернувшись, он увидел пару серых фестральских воительниц с абсолютно невозмутимой физиономией.
— Ох, Боби, — начала Корина, доев яблоко, — ты ведь хотел от меня сбежать?
— Я... — хотел он что-то сказать, но не смог придумать ничего умного.
— Не отпирайся, — бросила ему Кори, — Но ты, похоже, кое-что забыл. Или не забыл?
— Ты про что? — спросил он, пытаясь тянуть время.
— Эх, Бобби, Бобби... — паладин Распутной Пони подошла к нему вплотную и, пройдя прямо перед его носом, взмахнула хвостиком, проведя по его шее. Боб чуть не поплыл, а она тихо спросила у него, подобравшись сбоку, — Мой маленький Бобби, скажи мне, Медальон с тобой?
— Нет, — честно ответил смущенный жеребец.
— Ладно, — мелодично ответила фестралка, — это не имеет большого значения в эту тихую летнюю ночь. Здесь, на этой дороге важны только ты и я, мой милый...
— Да я... — попытался отпереться от грядущего хобилар, но тут же в тихой ночи вокруг загорелась ещё по крайней мере дюжина пар горящих глаз с вертикальными щёлками, отрезая любой путь к оступлению.
— О, правда, я привела нескольких друзей, но не волнуйся, они тихие. Ты, как я слышала, хотел попутешествовать? — спросила Корина, — мы можем тебя подвезти!
— Да я как-нибудь... — сделал он последнюю попытку, но она пропала втуне.
— Я настаиваю, — сразу же оборвала все возражения Кори, после чего подошла к жеребцу, и, с торжествующей улыбкой посмотрев ему в глаза, положила своё крыла ему на спину и повела с дороги в небольшую рощу, где действительно нашлась колесница, запряжённая ещё парой фестралов.
— Спиди, Стрими, будьте готовы, — скомандовала Корина, которая заведя Боба на колесницу быстро его стреножила и привязала к поручню, — чтобы ты случайно не выпал, дорогой. Больше я тебя не отпущу. Поехали!
И летучая колесница, сопровождаемая внушительным эскортом, поднялась в воздух и направилась на северо-восток.
Гуднайта чем дальше, тем больше мучили дурные предчувствия. Война была неизбежна, но его подозрения, подогретые Смаук и тем более новым, более пристальным изучением событий четырёхлетней давности, формировали осознание угрозы, с которой он не встречался никогда в жизни, ибо во дни Войны Сердечного Союза его не было в Мидиландии. Холо была коварна, возможно, она и правда коварнее всех смертных и бессмертных в Мироздании, а знак, о котором его предупредил Тео, пугал Синего Мага до дрожи... он буквально чувствовал Её дыхание в своей холке.
Холка. Да, именно так её когда-то звали друзья и родные. Когда-то, в давно ушедшую эпоху, их двоих даже хотели познакомить, будущего Синего Мага и кронпринцессу Эквестрийскую. "Холка хорошая пони, но бывает занудной. Вы с ней будто пара, клянусь!" было сказано ему тогда. Не случилось, судьба оказалась против. Интересно, как бы всё пошло, если бы они успели узнать друг друга поближе? Стала бы она настолько злобной, или ему бы удалось смягчить принцессу и направить её жизнь в иное, более мирное русло.
Маг выбросил эту мысль, продолжаясь нестись с огромной, недоступной обычному пони, кроме, возможно, лучших скакунов Виндмэйна, да и только на ограниченной дистанции, скоростью к вратам Айронгарда, резиденции его соратника и друга Чарпонира.
Великие Врата Цитадели Знаний и Чар обычно были в любое время открыты настежь, но сегодня они, кажущиеся даже вблизи непреодолимой монолитной преградой, были заперты. Гуднайт подошёл к месту, где дорога, казалось, упирается в стену, и назвал себя. Двери открылись, и по прямой, гораздо лучше мощёной дороге, он понёсся прямо к Донжону Айнронгарда, где его встретил Чарпонир.
— Рад видеть тебя, Гуднайт, хоть и прибыл ты в поздний и неверный час, — сказал Белый Маг.
— Я полторы недели скакал по пустошам, Чарпонир. Мне срочно нужны записи, что ты одолжил у наместника Дебетора в Дасктауэр.
— Увы, они временно недоступны, — ответил старший Чародей, — однако, может мы обсудим твою проблему за вечерним чаем? Я много работал с ними, может, вспомню нужный фрагмент? — и, не дожидаясь ответа, Чарпонир пошёл вверх по ступеням. Гуднайт, вздохнув, побрёл за ним. Белый Маг, чьей кьютимаркой были слова, вываливавшиеся из книги, любил порассуждать на темы своих исследований, что и делал всю дорогу до чайной, где уже всё было готово к чаепитию.
— ... и это влияет на сходимость. Ладно, Гуднайт, так что тебе нужно?
— Мне нужно описание способа, коим Экскалибур вновь сделал видимыми оригинальные надписи на Медальоне Всевластья.
— А, всего-то? Я думал, тебя интересуют новые распоряжения лорда Ордера или слухи о войне, а ты, всего-то наконец нашёл Медальон. Долго же ты, однако, думал, Она где-то на полгода тебя опередила.
— Ты о...
— Обо мне? — раздался бесплотный голос, материализовавшийся небольшую проекцию бронированной аликорны, со злодейской ухмылочкой откинувшийся в одном из до того пустовавших кресел, — да, так точно, это я, я разгадала эту загадку, Шляпник! Признаться, я вообще не понимаю, как мой Медальончик оказался в том ручье, возможно, кто-то его все же находил и до Боба. Такое точно было, одну парочку нашедших я неудачно спугнула сама. С другой стороны, ну не могла же я позволить брату убить брата, это же не Порядок! В результате оба тогда остались со страстными жёнами, а я с носом. Но теперь это в прошлом, и вот я так близка, так близка!!! Ха-ха-ха-ха-ха!!!
— Чарпонир, что это значит?! — вскрикнул Волшебник, ещё не способный поверить в происходящее, — что Она здесь делает?
— То, мой мелкий синюшный фокусник, — прозвучал ему в ответ новый голос, а затем проекция Виридис Мико, Королевы Зависти, вылетела прямо из стола, заставив Гуднайта инстинктивно отшатнутся в ужасе. В этот же момент в чайную ворвалось три десятка кристаллических пони-големов серебристого цвета с кажущихся нереальными прожилками изумрудных нитей. У половины из них были арбалеты, направленные на Синего Мага. Тем временем Виридис продолжила, — Что только твёрдое пожелание моей дорогой Старшей держит тебя живым, — после чего на самое ухо шепнула, — только дай повод, и я буду быстра.
Проекция Повелительницы Интриг отошла подальше, игнорируя материальные предметы, а Гуднайт, прежде чем его увели, спросил у Чарпонира:
— Почему?
— Почему?!! — вопрос, казалось, взбесил Белого Мага, — ТЫ СПРАШИВАЕШЬ, ПОЧЕМУ?!!! У тебя всё всегда было на блюдечке с голубой каёмочкой, а мне приходилось пробиваться из низов, из трущоб к истинной силе и знанию!!! Лорд Ордер обещал мне помочь стать аликорном, но он обманул меня! Превратил меня в одну из своих пешек в своей бесконечной игре! Но моя Госпожа, — он поклонился Виридис, — вывела меня в ферзи. И теперь я решу судьбу этой партии!!! Ха-ха-ха-ха-ха! Ладно, урипон, уведите нашего гостя, мне нужно поговорить с Госпожами.
Повинуясь приказу, големы-стражи подошли к Гуднайту, надели на его рог подавитель и увели Синего Мага.
— ...это тебе не катакомбы Чародола. Ты бы слышал, сколько моя Вена ругалась, когда ты ушёл от неё в первый раз. Ну, во второй, как ты уже понимаешь, это было предусмотрено сценарием. Моя Вири, правда, хотела его переиграть, но всё в итоге обернулось к лучшему. К слову, Вири к тебе потеплела, раньше она всё время только и предлагала посадить тебя на кол, а сейчас предлагает просто промыть мозги. Уж не знаю, чего ей Фаси такого напела? Они обе как воды в рот набрали и изображают пряникийских партизан. Да ладно, это не важно, скоро узнаем их коварные планы, а пока пора покончить со сторонниками Элберты в Мидиландии! — заявила Холо Гуднайту, прикованному на вершине Айронгарда. Похоже, Королеве Королев больше нечего было делать, поскольку она целый день только и болтала о своих планах без перерыва. На вершине стоял небольшой столик и пара кресел, на одном из которых восседала проекция Холо, иногда поднимаясь и начиная ходить кругами и продолжая бубнить, бубнить и бубнить. Чарпонир, всегда наводивший на Светлый Совет скуку, по сравнению с ней казался
— Эй, Анжел, ты меня слушаешь?
— Нет!!! — вскричал замученный за день Волшебник, — ты хуже своих юститоров, заткнись уж наконец! У меня мозги сейчас расплавятся!
И тут свершилось чудо. Королева заткнулась. На минуту.
— Почему тебе не нравятся мои планы? Я всё время их придумываю, обсуждаю, рассказываю, довожу! Сейчас я пытаюсь сделать из этого мира сияющую жемчужину!
— Ты сейчас почти повторила слова Элберты. "Я пытаюсь сделать из этого мира сияющую жемчужину в Мироздании".
Холо открыла рот, постояла так и закрыла его. Гуднайт, не дождавшись ответа, устало продолжил:
— Вы обе относитесь к ним, к пони, как домашним животным, которые нуждаются в дрессировке. Но у пони есть разум, чувства! Они нуждается в воспитании, в помощи! Вы, аликорны, должны направлять его, а не загонять в тёмный угол тупого почитания ваших крупов!
— Но я направляю! Мои демоны-пони это новая ступень эволюции!!! И во владениях моих вассалов жизнь лучше, чем до нашего появления!
— Да, демоны, полностью покорные и с программой влюблённости в свою Госпожу! Да уж, великое достижение!
— Нет никакой программы подчинения, — ответила Холо, — простая выбраковка слабых звеньев. Все, кто неверен, возвращаются в Круг Жизни, остаются лишь лучшие, которые действительно меня любят и ценят. Мои дети, мои солдаты должны любить свою Королеву и друг друга. Иначе это бред. У сестёр свои критерии, но программы нет. Это было моим условием с самого начала. Только... для пленных аликорнов существуют программы промытия мозгов. Ничего необычного. Если ты про них...
— Квёрки и Комет действительно тебя так любят? По доброй воле?
— Мы с Мартой вытащили Квёр с улицы вскоре после начала исцеления спины Марты. Хороши мы были, три инвалида. Я, вопившая от язвы желудка до завершения вознесения, Марта, сорвавшая спину и нелетающая Квёр. Над нами вся Гармониградская знать посмеивалась. Пока я не загнала их всех под копыто, мерзких паразитов! А Комета и Вена, мне как дочери.
— Ха, — продолжила Холо, — все думают, что мы импровизировали. Нет, Гуднайт, это не я, это она, Комета, придумала Медальоны. "Госпожа, а почему никто не зачаровывает символы власти? Почему если не корона, её легко потерять, но, к примеру, медальон не зачаровать?"
— Я явилась к ней, когда она плакала в подушку. Милый, невинный жеребёнок, виноватый в том, что она не того племени. Она так напомнила мне нас, меня и Марту с Квёр, молодых. О, я просто спела ей колыбельную. И всё, она стала моей малюткой. Конечно, она злостная хулиганка и порой бывает очень вредной, но она моя маленькая пони! Я сама бы разорвала этого придурка Фарвизира, это он, он своим безумием утопил Нумбериаду! Благо, на всякий случай был готов и план эвакуации. Фанатик чёртов, что для него эта чёртова Элберта сделала, мёдом ему сидушку измазала?! — зло закончила Королева.
Гуднайт посмотрел на горы, вдохнул и сказал:
— Извини, я не знал. Я был уверен, что их вера в тебя это наваждение.
Королева посмотрела на него, а затем спросила:
— Ты ведь тоже аликорн? Правда?
— Бывший аликорн. Теперь я Страж, иногда ещё нас зовут Маяри или Ангелами. От прошлого я отрёкся.
— О, это обратимо, поверь мне, я такое уже делала. Хочешь полетать на своих?
— Нет, — устало ответил Маг.
— Тогда... ну... О... А, кстати, это ведь с тобой нас хотели познакомить родители?
На него это не произвело впечатления, но отвечать надо, и он, вздохнув, сказал с ехидцей:
— Да, Холка.
— Эй, я не... — взъелась она, но быстро успокоилась, — меня так Вири дразнит. Холка-Холка, маленькая чёлка. Нелегко быть коротышкой.
— Мать мне говорила, что переростком быть трудно, — ответил Маг.
— Жить вообще трудно, — произнесла Королева, — но скоро я одержу победу и всем станет легче!
— Верь в это.
— Верю! И сделаю! Ты увидишь, что я лучшая Королева! И... ЧТО?!! О, это же!!! Да, это мой шанс!!! Ха-ха, всё ещё лучше!!! Подожди здесь, тебя ждёт сюрприз!!! — внезапно сумасшедше заулыбавшись, Холо помахала ножкой ему и растаяла в воздухе. Больше Королева на вершине Айнронгарда не появлялась.