Шкатулка с чувствами

Глава I. Дом, милый дом

Первые лучики тёплого солнца проникли сквозь потрескавшееся от времени окно и озарили комнату. Медленно пробираясь по-старому ковролину, они стали подступать к одиноко стоящей койке, на которой покоилась кобылка. От попадания лучей её грива засияла яркими оранжевыми оттенками, напоминая созревшие плоды персика, а грустное и уставшее голубое личико невольно сморщилось.

Коричневое махровое одеяло приятно согревало, пока солнце не стало сильнее припекать. От этого глаза Перси медленно открылись, и, моргнув пару раз, она неохотно потянулась, сбросила магией одеяло и осмотрела пустое помещёние. Кроме прикроватной тумбочки, двери и старого шкафа здесь больше ничего не было.

Недолго думая, она попыталась встать с кровати, но далось это с большим трудом. Резкая боль в нижней части живота напомнила ей причину, по которой она прибывала в больнице уже долгое время.

Вскоре за дверью послышался знакомый скрежет колес тележки, проезжающей по коридорам в ранее утро.

— Уже время осмотра? — сонливо проговорила Перси.

Усевшись поудобней на край своей койки, она стала смотреть в направлении двери.

 «Понедельник, — съёжилась единорожка от предстоящей процедуры. — Опять уколы…»

Минут через пять в дверь постучали.

— Перси Флоу. Я захожу, — проговорил чёткий голос кобылки.

Дверь со скрипом отворилась. Внутрь проехала трёхъярусная тележка, набитая различными лекарствами, которую везла медсестра. От лучиков солнца, её серая шёрстка заблестела, а розовый пучок гривы на затылке изменил свой оттенок.

— Перси Флоу, — тихо проговорила она. — пора принимать лекарство. Вы знаете, что это необходимо вам. Надеюсь, в этот раз обойдемся без капризов?

Перси надула губы. Её взгляд отстранился в угол палаты.

— Как будто кто-то любит уколы… ещё и болеть будет весь день…

— Перси. Вот давайте не будем начинать снова? Хоть вы и выписаны, но эти процедуры нужны исключительно для стабилизации вашего здоровья. Вы же не хотите в самом рассвете сил провести большую часть времени в больнице? Наверное, походы в спа-салон или прогулки с друзьями куда более интересны.

 — Были бы они ещё… — тихо сказала Перси.

Крисби Сноу медленно пододвинула тележку ближе и аккуратно стала доставать заготовленные лекарства. Перси старалась не смотреть, как медсестра аккуратно раскалывает таблетки и уж тем более подготавливает шприц. От таких моментов она каждый раз вздрагивала. Старалась закрыть глаза и думать о чем-то хорошем, пока всё не закончиться. И в этот раз будет тоже самое…

— Всё готово. Я приступаю.

Перси перевернулась на живот, подставляя место для укола. Её бедро украшала метка в виде скрипки и пера. И в последний раз оглянувшись, прежде чем игла вонзилась в её шкурку, она заметила жёлтую бумажную звёздочку, закрепленную булавкой на белом халате медсестры. Не зная почему, но этот момент на секунду прогнал весь страх. И вернулся уже в качестве зуда от введенного лекарства.

— Вот и всё. Тут нечего бояться, — сказала мисс Сноу, убирая использованный шприц в резервуар для медицинских отходов. — Не забудьте. У вас сегодня назначена встреча с психологом.

— А можно как-то отменить встречу? — тут же проговорила Перси.

Медсестра вздохнула, прежде чем смогла ответить:

— Увы я не могу ничего с этим сделать. Уверена, что доктор Пеар в этот раз не будет вас по долгу задерживать.

Перси осталось лишь вздохнуть и при всем нежелании согласиться. Ведь в планах у неё сегодня было наведаться домой. Мисс Сноу, одобрительно кивнув поспешила уйти, проталкивая тележку обратно в коридор, но голос позади окликнул её:

— Красивая звёздочка! Вам идёт, — выкрик единорожки, заставил медсестру остановиться.

— Да… жеребята из пятой палаты сделали, — тепло улыбнулась Сноу. — Если что-то будет нужно, вы знаете куда обращаться. А я пойду пока к другим пациентам.

Перси в очередной раз кивнула, а мисс Сноу поспешила покинуть её палату.

«Нужно привести себя в порядок», — подумала Перси, прежде чем пыталась встать на свои четыре копыта.

Рог засиял голубой аурой. Из тумбочки по правую сторону вылетела расчёска с маленьким зеркальцем. Пара хлопотливых минут, и грива была уложена на бок. После чего предметы личной гигиены отправились на своё место.

Глубокий вздох, напряжение мышц задних копыт и Перси встала, слегка пошатываясь от всё ещё зудящей боли по всему телу…

Прикрыв за собой дверь, Перси вышла в коридор, где уже сонливо двигались другие пони. Она знакома не меньше, чем с половиной из них — не раз приходилось встречаться в столовой или в общей комнате для досуга.

Коридор, по которому шли пациенты и парочка знакомых врачей, был хорошо освещён длинными лампами на почерневшем от старости потолке. Пол украшал сероватый линолеум с кучей дыр и потертостей. Белые стены, перекрашенные не раз, не могли скрыть возраст здания, а плакаты и картины на стенах не менялись ещё с тех времен, когда Перси пришла сюда в первый раз.

Проходя дальше по коридору вдоль стены, стараясь не мешать спешащим на завтрак пони, она остановилась у настенных часов. Механизм в них давно уже не работал, а стрелки указывали на тринадцать часов тридцать одну минуту.

Из идущей толпы, проскакивая перед копытами взрослых, показались две знакомые маленькие фигуры.

— Персик! Персик! Персик! — радостно закричали в унисон Крим и Мунстоун.

На полном ходу они чуть не снесли бедную Перси, благо остановились в самый последний момент. Это были жеребята.

— Ну, я же говорила! — радостно проговорила кремового цвета пегаска с пышной жёлтой гривой, в которой было множество разных красивых побрякушек.

— Мы спорили о другом! — надув губы, проговорил Мунстоун.

Темно-синего окраса жеребёнок, с выбритой макушкой и забинтованным правым ухом, отрицательно замахал головой.

— Ещё не ясен победитель!

 — А вот и нет! Я выиграла! Значит булочка моя.

Оба жеребёнка похоже потеряли интерес к Перси и принялись сверлить друг друга взглядами. Не выдержав, единорожка засмеялась.

— О чем спорили?

Жеребята повернули головы к Перси, но большей инициативой обладала Крим.

— Этот грязнуля сказал, что тебя сегодня не будет.

— Я грязнуля?! — фыркнул жеребенок и пару раз топнул.

— И что мы не послушаем снова твои истории из Мэйнхетенна.

Перси снова засмеялась и чтобы эти два сорванца не подрались с самого утра, потрепала Мунстоуна по голове.

— Не ссорьтесь. Я и правда хочу наведаться домой, но через пару дней вернусь.

Оба жеребёнка изменились в выражении мордочки и грустно уставились на рыжеволосую кобылку.

— Обещаешь? — грустно спросил Мунстоун.

— Обещаю. А теперь бегите на завтрак, а то родители будут волноваться.

Жеребята напоследок улыбнулись и понеслись наперегонки в столовую. И лишь разноцветные хвосты мелькали среди идущей толпы. Перси провожала их добрым взглядом, вспоминая о былых днях, когда и сама была такой же: Маленькой, беззаботной и через чур любознательной. От этого на душе становилось тепле…

Идя по противоположному направлению от своей палаты, она устремилась в излюбленное место, на крышу. И, прежде чем выйти за главные двери, убедилась в том, что ни один врач или медсестра на неё не смотрит.

Шаг за шагом она старалась тихо ступать копытами по ступенькам. На самом верху был пятачок с огромной металлической дверью, обшитой дубленой кожей. Рядом на полу стояла стеклянная банка, набитая окурками от сигарет и прочим мусором. Её часто отсюда убирали, но также часто она появлялась тут снова.

Перси с трудом отворила дверь. Её обдал чистый и свежий воздух. Грива сильнее прижалась к макушке, а глазам стало больно от яркого солнца. По телу пробежали мурашки, заставив скорее перешагнуть порог, а там, оглянуться по сторонам, убеждаясь, что поблизости никого нет. Она закрыла за собой дверь и уселась у бортов крыши, забывая про время, про назначенные терапии и голод.

Это была её скромная тайна. Маленький островок свободы, куда она приходила раз за разом, чтобы насладиться красотой городка. И в очередной раз, освободившись от тревожащих мыслей, она смотрела: на дороги соединяющие улицы, малоэтажные дома, огромный парк с прудом и лес, разделяющий обширные золотистые поля и этот город.
Глубокий выдох, и она медленно закрыла глаза, положив голову на передние копыта. Нужное ей спокойствие — не тысячи слов, а тихие минуты жизни…

Надвигающийся крик, заставил её ушки встать торчком.

«Эх… ну кто ещё…»

Крик стал громче. Глаза открылись. В последнюю секунду она заметила силуэт, нёсшийся прямо на неё.

— БЕРЕГИСЬ!

Кобылка схватилась за голову и припала к крыше. В этот же момент силуэт попытался затормозить в воздухе, но удалось это только частично. Его копыта соприкоснулись с поверхностью, а тело подалось назад… но от скорости он все равно полетел вперед, начав кувыркаться, пока не остановился у борта.

Сердце кобылки быстро билось. Учащенные дыхание никак не удавалось нормализовать. Она с трудом смогла подняться на копыта, наблюдая за охающим от боли пегасом.

— Ты… чуть меня не убил! Что за… — пыталась сказать Перси.

Пегас, которым оказался светло-оранжевый жеребец, застонал от боли. Он с трудом перевернулся, прижимая копыта к груди. Его взгляд устремился на испуганную кобылку.

— Извиняюсь… посадка… неудачная, — с трудом ответил он.

— Неудачная?! — возразила Перси. — Да ты смотришь куда летишь?! Я чуть дух не испустила!

Жеребец всё же смог перевернуться и усесться спиной к борту крыши.

— Бывает…

Перси такой ответ не обрадовал. Она подняла копыто и вызывающе указала на пегаса.

— Если падаешь, то падай на других!

Жеребец лишь кивнул и закрыл глаза, пока боль окончательно не утихнет. В этот момент Перси махнула хвостом и с испорченным настроением покинула крышу…

---

Небо было усыпано белыми пушистыми облаками. Приятный ветерок нежно ласкал шерстку светло-оранжевого пегаса, летящего к городку. Казалось, пролетать облака насквозь было так же приятно, как опускать десертную ложку во взбитый бисквит.

Глаза устремлялись вниз, озадаченно смотря на небольшой округ. Низкие дома, часть которых была раскидана за пределами города, множество архитектурных объектов, небольшой парк и куча других строений. Это самая настоящая мечта любого пони, желавшего уйти подальше от цивилизации ради того, чтобы создать своё тихое гнёздышко. И казалось, что это именно оно и есть. Но чувство голода возвращало Редгарда обратно на землю.

«Не знал, что меня на столько хватит», — подумал Редгард, паря над городом.

Взгляд бегло искал место, где он сможет приземлиться, не привлекая особого внимания. И таких мест было полно. От небольшого парка или школьного двора, где сейчас никого не было, до обычных городских улиц. Но главной проблемой оставался голод.

Он завис в воздухе, наблюдая за перемещающимися, как муравьи, пони. Выискивал одинокие цели и прокручивал в голове варианты развития событий. Пока не заметил на крыше белого трехэтажного здания одинокую фигуру. После чего присмотрелся к самому зданию и к тем, что были по соседству. Думать долго не пришлось. по всем видным признакам это была больница.

Редгарду пришла в голову не самая его лучшая идея, но эффект от неё явно будет на порядок выше. Самое главное не переборщить.

И вот, сквозь облака он приблизился ближе, практически зависнув над крышей, а после чего рванул штопором вниз. По законам физики, он стал стремительно набирать скорость, изредка всё же распуская крылья, чтобы её снизить. А после начал вопить во всю глотку.

— БЕРЕГИСЬ!

Он резко пронёсся над головой пони и принялся тормозить. Только всё же не рассчитал свои силы. От скорости он хотел податься назад, но инерция швырнула его вперёд, заставив прокатиться пару метров кубарем.

— Чёрт… — тихо прошипел он.

От неприятной боли он начал постанывать. И хоть ущерб был не велик, но таким образом он явно привлечёт к себе внимание.

— Ты… чуть меня не убил! Что за… — пыталась сказать кобылка.

Он медленно открыл глаза, приподнялся и с трудом прислонился спиной к борту. Его взгляд устремился на напуганную кобылку, чья голубая шёрстка стояла дыбом.

— Извиняюсь… посадка неудачная.

— Неудачная!? — возразила Перси. — Да ты смотришь куда летишь! Я чуть дух не испустила!

Пегас лишь закрыл глаза, надеясь на то, что она проявит к нему сострадание и он сможет немного поесть. Ведь Редгард был чейнджлингом. Черным странным существом, что питается чужими эмоциями. С одной маленькой изюминкой… которая серьезно сказывалась на его жизни. Но к его ожиданию раздался громкий хлопок двери.

«Не прокатило…»

Он полежал минут пять, придумывая новый план. После встал на копыта, отряхнулся и последовал следом за кобылкой в дверь. Там, на пятачке, он спокойно вздохнул, позволяя своим собственным эмоциям прийти в порядок. Голод так же его не покидал. И в один момент его переднее копыто согнулось от слабости. Но вовремя ухватившись за перила, он предотвратил падение. Времени оставалось всё меньше и меньше…

Второй этаж. Толпы проходящих по коридору пони спешили по своим делам. Некоторые из идущие навстречу пожелали Редгарду доброго утра, но пегас попросту игнорировал их. От чего он слегка улавливал резкую смену их эмоций. Но это всё было не важно. Сейчас куда более значимым было изучение табличек на дверях, проходы и пост, где должны находиться медсестры.

«Нужно срочно найти источник».

Сфокусировавшись на своём врождённом умение чувствовать и различать эмоции, Редгард медленно поплёлся по коридору. Встав перед одной из палат, откуда веяло манящим сладким запахом, он остановился.

«Я же не могу представиться доктором… кое-чего не хватает».

Он развернулся обратно. Дошёл до стола, где должны сидеть медсестры. «И о боже!» Там никого не было. Парочка халатов весела на вешалке. Это удача для него, чтобы стянуть один из них, что он, собственно, и сделал. После поспешил обратно к той самой палате, застёгивая на ходу пуговицы и игнорируя взгляды тех, кто это заметил.

«Если даже и раскроют. Уверен, что выкручусь», — подумал Редгард и постучался в дверь.

— Да! Открыто!

Пегас с мнимой улыбкой зашел внутрь…

Около получаса Редгард провёл в окружении членов чужой семьи. Состоящей из маленького жеребёнка, взрослой кобылки и жеребца, прикованного к койке, поглощал положительные эмоции. Это помогло ему насытиться, а приободряющие речи о том, как муж семейства переносит все тяготы и невзгоды, подбавляло огня в печку, где уже готовились «кексы» на десерт. Но, как это чаще всего и бывало, сладкий привкус сменился приторным послевкусием. От этого Редгард поморщился, скорчил мину и на доброй ноте вышел в самый последний момент, перед тем, как радостное воссоединение семьи переросло в крики, злобу и ряд других отрицательных последствий.

Редгард осознавал своё недовольство. Ему хотелось больше, но отрицательные чувства, которые он мог поглотить вместе с положительными, ужасно сказывались на его организме. Порой он даже мог потерять над собой контроль. Но сейчас не об этом.

В коридоре практически не осталось пациентов. Работники медучреждения заметили Редгарда, одетого так же, как и они. И одна из медсестер уже направилась к нему.

«Вот же угораздило», — подумал пегас.

Он пошёл дальше, надеясь улизнуть от неё в одной из палат. Стук по первой двери не дал никаких ответов. То же самое случилось и со второй. Казалось — это безнадежно. А когда уши уловили возмущённый «фырк», он занервничал. За третей дверью раздался приятный голос «Да, да, можно!», и он резко ввалился внутрь, захлопывая за собой дверь.

Когда он повернул голову, то потерял дар речи. Это была она! Та самая кобылка, что была на крыше.

— Ты? – спросила Перси, заострив взгляд на жеребца от удивления.

Она уставилась на жёлтого жеребца с лаймовой гривой. На этот раз он был в халате, от чего возникало ещё больше вопросов. А если добавить испорченное настроение и попытку её убить, то сегодня явно не её день.

— Пожалуйста… подыграй! – тихо проговорил он, ошарашенно уставившись в жёлтые глаза единорожки.

Его копыта напряглись, а уши нервно задергались. Позади распахнулась дверь, и медсестра зашла следом. Она внимательно посмотрела на их обоих, а после возмущенно произнесла.

— Ты! Кто такой?! И почему на тебе халат?!

Она подошла ближе и, уставившись на морду жеребца, начала разглядывать его физиономию. Он же, глубоко вздохнув, выпятил вперед грудь и уже было хотел начать спектакль, но артисты вышли сами на сцену.

— Это… — тихо произнесла, слегка прижав копыта к себе Перси. — Это мой друг с музыкального вуза, – сводя передние копыта между собой.

— Друг? – скрипя зубами, произнесла медсестра, — Шатающийся по кабинетам медицинского учреждения?! Да ещё в нашей форме?! – голос медсестры воспрянул грубоватыми нотками, переходя из обычного в выкрики. — Уж как ни как, но это глупости! Селестия, черт меня побери!

Разговор принимал тяжелые обороты. Он никак не ожидал поддержу от той, кого ранее напугал до смерти.

Перси нахмурилась. А в её голову пришёл отличный аргумент:

— Сегодня понедельник. Дни посещёния у нас только в субботу и воскресение. Он не знал этого. Простите нас… — Перси выдавила из себя грустную мину и опустила голову вниз. — И ты извинись… Идиот…

Последние слова Перси прошлись по нему приятным холодком, возвращая его снова в разговор.

— Да… виноват… — жеребец послушно опустил голову, хоть и не видел в этом никакого смысла.

Белая кобылка хотела было снова оскалиться и отругать этих двух недотеп, но лишь рыкнула, а после развернулась к дверям.

— Я это просто так не оставлю. И передам очередную вашу выходку главному врачу. Посещёния сегодня закрыты. Так что у вас тридцать минут, прежде чем я вызову охрану.

Она хотела было уйти, но в последний момент развернулась и уставилась на Редгарда.

— Халат! – грубо сказала медсестра.

Пегас, выдохнув, кивнул, снял с себя потрёпанный белый халат и передал его кобылке. Та, задрав нос, поспешила покинуть их, громко хлопнув за собой дверью.

Сейчас же всё внимание Редгерда было обращено на Перси. Что копытом пыталась уложить свою оранжевую гриву, раздражающе падающую на её мордочку.

«Что мне сказать? Поблагодарить? Так, наверное, будет правильно».

— Эм… спасибо… что ли, – неловко пробормотал пегас и почесал себя за ухом.

На эти слова кобылка даже не подняла взгляд, продолжая копытами зачесывать гриву.

— Ну, я тогда пойду? – тихо спросил он, а после развернулся к двери.

Недовольный голос кобылки, словно стрела, вонзился ему в спину.

— Не забывай. У нас есть тридцать минут. Друг…

Последнее слово было ударом под дых. Было это специально или ему самому так показалось, но он почувствовал за аурой обиды и злости, нарастающий интерес. Пегас неловко остановился.

— Друг? Я немного спешу… ну, по своим делам знаешь.

— Сначала ты меня чуть не убил на крыше. Потом, я как дура, пошла звать на помощь, и получила от врачей за посиделки. А теперь и это? Нет уж, дружок. Я хочу многое узнать. И в первую очередь я жду извинений!

Редгард лишь отвернулся и без каких-либо эмоций пошёл к двери. Стоило ему коснуться ручки, как голубая аура схватила его за хвост не давая двинуться дальше.

— Отпусти! — раздражённо рыкнул Редгард.

— Пока не расскажешь, не отпущу. Иначе, я закричу и скажу, что ты приставал ко мне!

Редгард рыкнул снова. Что этой кобылки нужно от него, он не понимал. Но начинать очередной конфликт не хотелось.

— Хорошо! Только перестань тянуть за хвост.

Жеребец глубоко вздохнул, а после плюхнул свой круп на пол, развернувшись к кобылке.

— Я был голоден…

— И тогда ты решил проникнуть в клинику под видом врача, чтобы набить желудок?

— Типа того.

Перси на этот раз внимательно посмотрела на жеребца, изучая его внешность. Его передние копыта имели трещины, желтая шкурка местами была испачкана землёй, а из лаймовой гривы еле заметно торчали два листика и хвойная иголка.

— Ты в лесу ночевал что ли?

— Пожалуй, не буду отвечать на этот вопрос, — ответил пегас и напряженно поджал хвост.

— Прям не будешь? Сюда самый быстрый путь, это по железки до «Тандр-Бэй». А потом по дороге ещё часа три. И я не помню, чтобы у нас где-то поблизости был хвойный лес.

В яблочко. Огромный шар для боулинга сейчас прошиб не только мишень, но и стенку, к которой та была прикреплена. И хоть беседа протекала достаточно спокойно, от кобылки всё ещё чувствовалась та напряженная аура обиды.

— Ага, — сухо ответил Редгард. — Но что тебе это даст, если я расскажу правду?

Кобылка улыбнулась, задёргала хвостом, а после сделала то, что Редгард никак не мог ожидать. Она вскочила с кровати и тут же чуть не упала, почувствовав резкую боль. Но пересилив её, она протянула копыто.

— Перси. Перси Флоу.

— Эм… — растерялся пегас. Он не до конца понимал зачем всё это нужно.

Кобылка нахмурилась. Она взглядом начала сверлить Редгарда, а после не выдержав, схватила его переднее копыто и потрясла собственным.

— Очень приятно… — Перси таращилась прямо в глаза пегаса, и слегка наклонила голову в бок, от чего грива скрыла половину лица.

— Редгард, — всё же ответил пегас. — Можешь пожалуйста так больше не делать?

Кобылка отпустила его копыто, а после тряхнув головой, чтобы убрать гриву с мордочки, подошла к окну.

— Значит ты впервые в городе? И что такого интересного тебя сюда привело?

Редгард провёл копытом по полу, без интереса разглядывая в нем дырки.

— В принципе — ничего, — ответил он вздыхая. — Можно сказать… я путешествую.

В этот момент Перси, наблюдавшая за пустым двором больницы, оглянулась и посмотрела на сидящего пегаса. В её глазах вспыхнули огоньки от нарастающего интереса, что не преминул почувствовал Редгард.

— Путешественник? Это же так прекрасно! В каких местах ты побывал? А ты был на Радужных Водопадах? А в морском городе Балтимэр? Может в далекой…

— Остановись, — перебил её Редгард. — В таких точно не был, но не мало побывал в других. И чего ты так резко реагируешь?

— Я? Да это же прекрасно и захватывающе! Только представь, сколько в мире есть удивительных мест.

Перси видимо поняла, что нужно попридержать коней. Тем более тут находился весьма странный пегас, который не разделял её радости.

— Ладно-ладно. Я поняла, что тебе это не так интересно, как мне, — сказала Перси и стукнула копыто об копыто.

— Возможно.

Кобылка, задумавшись, прислонила одно копыто ко рту, а после сказала:

— У меня есть предложение. Как насчет того, чтобы я показала тебе город? А ты немного расскажешь мне про свои путешествия?

— Но ты же больная? — сразу же ответил Редгард, исходя из того, где они находились.

Перси напряглась. От такого высказывания ей стало не по себе. Но решив, что это была безобидная оплошность, лишь улыбнулась.

— Жди меня на улице минут через пятнадцать. Ну и ещё, приведи себя в порядок. А то выглядишь ты…

---

— С чего начнём? – удивлённо поинтересовался Редгард.

Кобылка усмехнулась и, поправив свои седельные сумки, указала копытом вперед.

— Времени у нас довольно много, а интересными местами тут даже и не пахнет! Но не переживай, я найду, чем тебя удивить.

— Пахнет? Я не чувствую, чтобы тут чем-то пахло. Хотя может немного…

Кобылка остановилась, чтобы на пару секунд прижать копыто к лицу, а после продолжила ход.

— Я так и не понял… — задал вопрос Редгард, спустя короткий промежуток времени.

— Как получилось так, что ты спокойно покинула больницу?

— Ну… Меня выписали ещё пару месяцев назад. Просто приходиться проходить некоторые процедуры. И чтобы каждый день не мотаться туда-сюда, я поговорила с глав врачом и мне выделили отдельную палату.

Редгард задумался. И он был крайне недоверчив к её ответу. Такое ощущение, что причина была куда глубже. Но это не его проблема, а следственно и не ему её решать.

Улицы городка были выкрашены в приятные тона. Практически на каждом углу были клумбы, фонарные столбы и деревянные лавочки для желающих отдохнуть. Здания имели яркий и приятный глазу окрас, хотя большая часть из них нуждалась в капитальном ремонте.

Из рассказа Перси Редгард узнал, что городу не так много лет. Десятка три. И строили его исключительно для богатой знати. Но место не обзавелось популярностью из-за слишком далекого расположения. Тогда его заняли обычные жители Эквестрии. Тихая глушь, которая кроме живописного вида не могла больше ничем похвастаться. Сам город, именуемый как «Райские Мечты», вскоре потерял и свой смысл. Местные жители, часто высмеивали его, заменяя первое слово на «Неосуществимые…» или «Нереализованные…». Это своего рода плевок горе-бизнесменам, что не учли все факты, прежде чем вкладываться в этот проект. Но, так или иначе, для обычной тихой семьи тут было вполне комфортно.

Проходя дальше по улицам, Перси показывала множество интересных мест.

— А тут у нас старый музей…— сказала Перси и видимо забыла с чем он был связан.

— Ммм? — уставился Редгард на здание. — Музей, как музей. Не вижу ничего в этом особенного.

— Наверное, ты прав. Я никогда не была в нем и вряд ли буду. Просто думала, что тебе это интересно.

Редгард тряхнул крыльями, слегка раскрыв их. И только для того, чтобы размять спину, после не давнего падения.

— Всё ещё болит? — спросила Перси.

— Есть немного. Но ничего. Это не впервой. Самое проблематичное, это ухаживать за ними.

Перси подошла чуть ближе и потянула копыто к его крылу. Но жеребец тут же отпрыгнул в сторону, встав в угрожающую стойку.

— Ты что хотела сделать?! — резко спросил он. — Я же предупреждал.

Перси усмехнулась и закатила глаза. От её улыбки пегас расслабился, но всё ещё смотрел настороженно.

— Завидую тебе. Ты можешь полететь куда хочешь.

— Что дойти, что долететь. Особой разницы нет. Но зачем ты пытаешься ко мне прикоснуться?

— Ничего особенного… просто, возможно, могу помочь.

На это Редгард лишь отрицательно покачал головой. Она и так достаточно сделала для него, позволяя своим странным ярким возникающим эмоциям подпитывать его желудок.

На следующей улице была длинная узкая дорога между плотно стоящими домами. Повсюду были натянуты провода с лампочками. Стены первых этажей домов выкрашены рисунками любителей поиграться с баллончиками красок. А дополнительный шарм этой картине придавали витрины заведений, выходящие на дорогу.

— А это у нас улица разбитых фонарей. Ещё её называют «Ночной бульвар». Тут вечерами собираются музыканты и художники. А по праздникам проходят главные мероприятия.

— Какие?  — спроси Редгард, идя рядом с единорожкой.

— К примеру праздник Солнца. Начинается ещё до восхода и заканчивается до заката. В течении дня, можно насладиться не только музыкой, но и тем, что продают в магазинах. Ох, какие наряды иногда привозят из далеких мест. Ты бы знал!

— Я не ношу платья, — сухо сказал он.

— Почему сразу же платья? Есть и мужские красивые костюмы. Главное подобрать себе образ, который будет нравиться. А остальное уже мелочи.

Редгард вздохнул. Он понимал, что вынужден поддерживать разговор, который его не интересует. И сложись всё иначе, он без труда смог бы найти себе жертву на вечер. Но каждый раз, когда он обращал на это внимание, то чувствовал что-то странное и необычное, исходящее от Перси.

— Хочу спросить. А зачем тебе сумки, если ты потом все равно вернёшься в больницу?

— Сегодня нет. Мне нужно зайти домой и разобраться с кое какими делами.

— Домой? У тебя есть дом? — удивлённо спросил Редгард.

Перси вздохнула. В воздухе повисла тишина. А сама кобылка скрестила передние копыта и закрыла глаза. Проходящие мимо пони не особо обращали на это внимание. Но не Редгард…

В мгновение он почувствовал ужасную ауру грусти и печали, исходящую от кобылки. И она становилась всё сильнее и сильнее. Если тогда в больнице всё было логически обоснованно, то сейчас он просто не понимал откуда была такая боль. Он сделал шаг назад, увеличивая расстояние между ним и Перси.

— Просто есть не законченные дела… Откладывала долго… но сегодня хочу в них разобраться.

— Понятно. Может пойдём дальше?

Перси кивнула, натянув на мордочку мнимую улыбку. Все же она не хотела показывать перед новым знакомым свои эмоции. Но, к сожалению, с Редгардом это было невозможно.

Последующие два часа прогулки по городу, проходили в странном ключе: помимо прямолинейных вопросов от Редгарда были и глупые порой ответы. Когда возле двух соседних магазинов он спросил: «Тебе не кажется это странным? И не нужно ли тебе сюда зайти?» Перси на короткое мгновение показалось, что он имеет в виду спа-салон. Поняв же, что он показывал на соседний магазин со средствами от насекомых, она захотела его ударить. Но в любом случае, Перси чувствовала себя в компании Редгарда куда более жизнерадостной.

Очередная опустевшая улица казалась такой же, как все остальные. За исключением мест, где можно было присесть и отдохнуть. Перси остановилась, огляделась, а после, повернув свою мордашку к Редгарду, принялась говорить:

— Тут ночной бар «Острый клюв». Когда я только приехала в этот город, то не знала, чем заняться. По многу раз проходила одни и те же места. Пока не стало совсем скучно.

— И что тут может быть интересного?

— Скорее не «Что», а «Кто»! — засмеялась кобылка.

От чего Редгард с непониманием уставился на неё.

— Вот когда зайдёшь, все сам поймёшь.

Пегас решил не спорить и пошел дальше по улице. От чего кобылке пришлось его догонять.

— Подожди! Разве тебе не интересно?

— Честно? Нет, — грубо ответил Редгард на выдохе.

— Ты… просто…

Перси надула щеки, топнула копытом по земле. Её переполняла обида с яростью. Она пыталась быть доброй. Она пыталась быть гидом для незнающего Редгарда. Но похоже, что некоторые всё же не заслуживают внимания…

Подул холодный ветерок, в конце улице показалась телега с запряжённым в неё пони. От чего впереди идущая Перси, не смотря на обиду, сместилась влево. Плетущийся следом Редгард не особо понимал, что натворил, и натворил ли вообще? Телега всё приближалась. Запряженный пони, кем оказался старик лет пятидесяти, с трудом перебирал копытами, катя за собой большую груженную повозку. В один момент из-за угла правого дома выбежала здоровенная серая крыса. А следом за ней коричневая кошка. Пища от ужаса крыса понеслась на другую часть дороги, но на половине пути, была поймана в острые когти охотницы.

Телега со склона двигалась быстро. Дед, завидев животину, попытался затормозить, но возраст был уже не тот. От страха кошка сжалась, продолжая держать свою добычу. Считанные метры и всё закончится печально.

— СТОЙТЕ! — прокричала Перси, что выпрыгнула на встречу телеги остановив её собственным телом. От тяжести груза и собственной слабости, она прочертила след, но всё же остановила телегу в паре сантиметров от кошки. Та в свою очередь перепугавшись, разжала лапы выпуская добычу, и убралась с дороги в неизвестном направлении. А Перси с облегчением припала к земле, держась копытом за бок.

Редгард подскочил следом. Вместе с бело-шерстным жеребцом они убрали телегу в сторону.

— С тобой всё хорошо? — спросил Редгард, подойдя к сидящей на дороге Перси.

— Бывало и похуже. Жалко было кошечку… — ответила Перси и попыталась подняться.

Это вышло у неё с трудом. А первый шаг дался ей с нестерпимой болью, от чего она начала заваливаться. Но сбоку оказался Редгард, что сразу же её подхватил.

— А мне, кажется, нет. Я помогу.

Кобылке ничего не оставалось, как согласиться…

Здания, похожие на многоквартирные дома, сменились одинокими частными строениями. Заасфальтированных дорог тут почти не было, как и уличного декора. Перси всё это время находилась на спине у пегаса и старалась молчать. Ей хотелось утопиться от стыда, за то, что не подумала головой.

— Остановись, пожалуйста… — шепнула Перси.

Пегас остановился. Кобылка медленно сползла со спины, стараясь показать, что с ней всё хорошо. Но это было не так. И Редгард это прекрасно видел и ощущал. Он не понимал главного. «Зачем? Зачем нужно было рисковать собственной шкурой ради какой-то там кошки. И похоже, вряд ли поймёт».

— Ты уверена, что тебе не нужна медицинская помощь?

Перси отрицательно помотала головой.

— Дальше я сама. Спасибо тебе за сегодняшний день. Я давно так хорошо себя не чувствовала. Надеюсь, мы ещё встретимся.

Перси поправила гриву, позволив милой мордашке показаться во всей красе: Её жёлтые глаза блестели от счастья, а маленькие губки изогнулись в теплой улыбке, сопровождаясь легким наклоном головы в сторону.

От этого Редгард был сильно удивлён… Ошарашен! Его крылья дрогнули и казалось, что вот-вот раскроются по собственному желанию. Он захотел этот кусочек десерта! Захотел эти эмоции так сильно, что слегка подался вперед. В глазах словно зажглись бенгальские огни, а сладкий аромат окутал его тело, от ушей до кончика хвоста.

— Могу я… проводить тебя? — сказал он, с трудом подбирая слова.

 — Извини. Но у меня уже есть одеяло под боком. Ещё увидимся, — сказала единорожка и медленно пошла вперёд, прихрамывая на заднее копыто.

Редгард долго смотрел ей вслед, пока она не скрылась за домами. И только в этот момент его отпустило…

«Что это было? И почему не почувствовал раньше?» Редгард посмотрел на собственное копыто, поднеся его к глазам. Оно все ещё подрагивало, как собственно крылья и уши. Но понять, что стало причиной такого эффекта… точнее он знал причину, но не понимал её последствия, стало для него чем-то новым. Чем-то, что никогда не ощущал на собственной шкуре.

— Она не обычная. Даже слишком…

Редгард не спеша возвращался обратно к центру города. Он был сыт, синяки от утреннего крушения уже исчезли, а крылья, которые он широко раскрыл, не сопровождались болезненными ощущениями. Оставалось решить только маленький вопрос: «Нужно логово. Хотя бы на пару дней». И тут он вспомнил место, о котором рассказывала голубая единорожка, пытаясь заинтересовать.

«Остальные места наверное закрыты. А вот ночной бар, вполне сгодиться», — подумал он и посмотрел в небо на заходящее солнце.

Двери заведения украшала картонная дощечка с надписью: «Открыто». А из окон, еле заметно, лился свет.

Когда он зашёл, то резко учуял множество неприятных запахов. Как от сырости, так и от алкоголя. В полумраке были видны силуэты круглых столов и запрокинутые на них стулья. Чуть дальше, где виднелся единственный источник света в виде обычной лампочки в плафоне, находилась барная стойка с парочкой металлических круглых табуретов. И казалось, внутри никого нет.

«И это самое популярное место?»

За деревянной стойкой красовались полки, на которых находились стеклянные бутылки разных форм, цветов и размеров. Большая часть из них уже опустели, оставив содержимое практически на самом дне.

Пегас невольно начал подходить к стойке и заметил ещё одно интересное место. По левую сторону от него, в самом углу, была сцена, на которой находилась конструкция из барабанов и ряда других металлических объектов, похожих на блюдца.

Но резкий звук из-за стойки заставил Редгарда оглянуться. Две огромный когтистые желтые лапы опустились на прилавок. Следом показался поврежденный местами клюв и два огромных золотистых глаза. Редгард замер в изумлении. Тело объял страх, пригвоздив его к полу. Нижняя челюсть отвисла, а попытка её закрыть не увенчалась успехом.

— Ещё один, – проворчал грифон серого окраса с белым, похожий на бабочку, сегментом на шее, прежде чем начал копошиться лапами у себя под стойкой. — Должно помочь.

Грифон выудил из-под бара маленький красный леденец и, немного наклонившись к Редгарду, засунул ему прямо в рот, похлопав того по плечу. От этого пегас мигом пришёл в себя.

— Что… да как… ты! – попытался сказать Редгард, мигом вытаскивая из своей пасти леденец и наблюдая за тем, как грифон исказился в ухмылке, опираясь на край стойки.

— Так вкуснее, малыш. Мясо перед употреблением сначала маринуют, а потом уже жарят. Хотя, конечно, лучше в меду замариновать, но давай мы оставим это на потом. Ты мне вот что скажи.

Грифон указал когтем на него и слегка нагнул голову в бок.

— Откуда лётом?

Отбросив леденец, Редгард отошёл от стойки на пару шагов назад для собственной безопасности. Ему в один момент показалось, что даже со своей натуральной внешностью и без маскировки он куда безобидней, чем это чудовище перед ним.

— Слушай, если ты и дальше будешь смотреть на меня, как на смерть, то конструктивного диалога у нас не выйдет. И да, можешь не бежать, дверь я уже закрыл.

Последние слова грифона явно были враньем. Но тело никак не могло привыкнуть к окутавшему страху.

— Ты… ты же грифон? – с опаской произнёс Редгард, бегая взглядом по помещению и ища подходящий предмет для самозащиты.

— Очень приятно. Базальт. Друзья, которых я не съел, называют меня просто Баз. Но для тебя я, видимо, что-то больше?

Грифон начал смеяться, попутно стуча лапой по столу. Его всегда забавляла реакция приезжих, которые ожидают увидеть обычного бармен пони, а к ним выходит большой серый грифон. Тогда начинается паника. Кто-то пытается сразу же покинуть заведение, кто-то ещё стоит, не в силах пошевелиться. Но бывали и случаи, когда кто-то этому даже не удивлялся.

— Но…

Пегаса сразу же перебил Баз, не переставая хохотать.

— Малыш, прошу. Перестань. Ты так сильно удивился, что я просто не мог по-другому. С юмором все плохо, так понимаю?

Редгард отошёл ещё на пару шагов, пока не уперся в один из столов. Ему нужно было время, чтобы прийти в себя.

— Ты там это… мне столы не поломай! А то стоят они не мало! Я специально заказывал, чтобы не впитывали жидкость.

Редгард выдохнул и отошёл чуть в сторону. Ему потребовалось собрать волю в копыто, прежде чем ответить:

— Не сломаю… Просто… не был готов к такому…

— Представлению? – перебил его Баз, широко улыбаясь.

— Ну, если это называть так… Да.

Бас выпятил грудь, похлопал себя по ней и поправил бабочку, что являлась генным пятном на его манишке из перьев, а после перевел взгляд под прилавок, где он разбирал мелочёвку.

— Извини, у нас антракт. Ты можешь, конечно, дождаться начало второго акта, но лучшим решением сейчас будет внести твое имя в список.

Глубоко вдохнув и с облегчением выдохнув, пегас спросил:

— Зачем?

Баз уставился на Редгарда и постучал когтями по прилавку.

— Как зачем? Во-первых, нужно знать с кем разговариваешь. Во-вторых, нужно знать, кто будет оплачивать порчу имущества.

— Ну, а я тут причём?

Грифон сильнее стал стучать когтями по стойке, а в глазах виднелось желание сорваться с места и от мутузить некультурного гостя.

— По тебе видно, что ты не отсюда. Зовут хоть как?

— Редгард, — ответил пегас, внимательно наблюдая за тем, что предпримет грифон.

— С этого и надо было начинать. И что привело тебя в мой бар?

Редгард потёр копыто об копыто. Посмотрел на стены помещения, потолок, стойку за которой находился Бас. Пока всё же не сказал:

— Первый раз в городе. И места для отдыха пока не нашел.

Баз снова заулыбаться. Поднял свои большие жёлтые глаза и оглядел заведение снова. После чего покатился со смеху.

— Ну, ты, малыш, выбрал явно не лучшее место для отдыха. Не… если ты, конечно, из этих! Тогда тебе это место вполне подойдет.

— Из каких «этих»? – Редгард приподнял правую бровь и уставился на радостного грифона.

— Ну, ты знаешь. Такие грустные приходят, словно их жизнь облила ведром холодной воды, и они ищут тепла.

— Я не из таких! – резко выпалил Редгард.

— Потом к ним подсаживает ещё один такой же, и они вместе переносят все тяготы и невзгоды, сопровождая это частыми объятьями, прикосновениями. А бывает и…

— Хватит! – прорычал Редгард. — Прекрати! Я не хочу это слушать! Я просто искал место для ночлега. Больше ничего!

Баз ещё пару минут похохотал, прежде чем успокоился.

— Ну тогда советую пройтись по городу. Есть места куда спокойней этого. Но если всё же желаешь расположить своё брюхо тут, то готовь битцы.

— Да уже прошёлся. Голубая единорожка из больницы показала городок.

Баз прищурился и исказился в задумчивой гримасе. Как будто услышал что-то знакомое.

— Единорожка из больницы? А когда у нас больные начали разгуливать по городу? Или она работник?

— Да мне почем знать?! Она там пациент. И живёт по собственному желанию.

Грифон прокашляться от частого смеха. После прижал лапу ко рту и спросил:

— Случаем, её грива не персикового цвета? И имя у неё под стать. Как там её…

— Перси. Перси Флоу, – ответил Редгард, подойдя ближе к стойке, за которой находился Баз. — Вы знакомы?

— Точно! Малышка Персик. Замечательная кобылка, каких ещё поискать нужно. Если бы не она, я бы никогда не смог выкупить это заведение. Так что её много кто тут знает. А где она сейчас?

— Она пошла домой. Сказала, что ей нужно разобраться с одним делом.

С клюва грифона мигом исчезла улыбка. Ранее весёлый грифон превратился в страшное существо. Его глаза уставились на одну точку, а лапы сжались в кулаки.

— Я же просил её… оставить это до моего выходного. Опять всё по-своему делает!

Редгард молчал. Он не понимал, о чем шла речь, но догадывался. В любом случае, это не его забота. Да и использовал он Перси исключительно для подзарядки собственных сил и информации. А тот момент… был случайностью или последствием долгого голода и отсутствием на тот момент других целей.

— Слушай, Малыш, — пришёл в себя Баз. — Я позволю тебе остаться тут на пару дней. Если окажешь мне маленькую услугу.

— Какую?

Баз глубоко вздохнул, посмотрел прямо в глаза жеребца и сказал:

— Не мог бы ты её проверить, а заодно и отнести кое-какие вещи?

Редгард отвёл голову в сторону, ненадолго задумался, а после утвердительно кивнул, соглашаясь на предложение База. Делать-то ему всё равно нечего, а получить таким образом логово на пару дней несомненно было плюсом.

— Отлично. Спасибо, что выручаешь, Малыш. Ну, смотри. Номер дома сорок один. Выходишь с бара и двигаешься влево, пока не выйдешь к частным домам около леса. Её дом самый крайний. Разберёшься по номеру.

— Хм.. понятно, — сказал Редгард и в тот же момент в голове нарисовалась картина, где на похожем по описанию месте, они разошлись с кобылкой.

— И вот. Не забудь отнести ей.

Базальт вышел из-за стойки. Подошел к небольшой оборудованной сцене и взял один из чехлов. После вернулся и протянул его пегасу.

— Если я узнаю, что инструмент не дошел до адресата. Я сделаю из тебя шашлык, — злобно улыбнулся Баз, от чего Редгард сглотнул.

С переданным чехлом, грифон протянул из-за стойки и лапу. Тот не стал отпираться и протянул копыто в ответ. Но как только лапа База обхватила его копыто, Редгард мигом отпрянул назад. На пол упал кусочек льда, что мигом разлетелся на мелкие осколки…

---

 

— Просто омерзительная личность! – ворчал Редгард, идя по улице города подальше от заведения с этим чокнутым грифоном. Его так давно не выводили из себя, что ему хотелось что-то сломать. Что-то уничтожить или даже сделать кому-то очень больно. Сегодня, казалось, мир специально выливал на него концентрат раздражительных моментов. Начиная от назойливой кобылки и заканчивая грифоном, в чей клюв хотелось налить тюбик клея, лишь бы не слушать его шутки.

— И зачем я вообще на это подписался! – не сдержавшись выкрикнул Редгард.

 Тихий голос из-за угла здания заставил пегаса оглянуться.

— М-мам. А что с дядей? Он много работает и поэтому устал?

— Да. Такое бывает. Только невежливо так говорить, – пояснила дочери какая-то кобыла.

— Тогда… можно... Папа не будет у нас работать? Он тоже устал, – жалостливо сказала кроха, прежде чем Редгард рванул с места и принялся уноситься галопом отсюда прочь.

— Уж это я не могу ему позволить. Пойдем, дорогая, — мать приобняла дочь, и они пошли своей дорогой.

Редгард ещё какое-то время бежал, пока позволяли легкие. Чехол с инструментом на спине мотался из стороны в сторону. Наконец, он вышел на то самое место, где они разошлись с Перси.

Пройдя чуть дальше заасфальтированные дороги, сменились вытоптанными тропинками. Вблизи частные дома походили на те, где он жил в детстве, но в отличие них, эти были яркими и из качественных материалов, соответствуя стилю города. В конце дороги располагался густой лес, откуда шла тропка, выделенная флажками и красными тряпками на деревьях.

«Отдам чехол и мигом обратно», — подумал пегас, переводя дыхание.

Редгард медленно проходил среди домов, пока не заприметил один очень странный. Его внешний вид на столько отличался от остальных, что напоминал заброшенный: полностью покрытый густой растительностью, поломанный забор возле дома, почтовый ящик, набитый письмами, так, что часть из них уже казалась ковром на бетонной дорожке…

В окне прошмыгнул силуэт, что торопливо обходил дом. Раздался звук разбивающегося стекла, привлёкший внимание Редгарда. А следом за ним последовали громкие стуки и удары металлическими предметами.

Редгард издалека посмотрел на дверь и разглядев цифры, замер на месте.

«О, черт…»

От осознания он замешкался и не знал, как ему поступить. Стучаться в дом, где возможно происходила ссора, он не хотел, а уж тем более принимать в ней участие. Но с такой отговоркой было глупо возвращаться в бар.  И поэтому он медленно стал подступать к дому из слепой зоны окон.

Шаг за шагом, он всё громче слышал творящийся там ураган: разбивающейся посуды, хрустов дерева и душераздирающий рёв. И как только он приблизился достаточно близко, его грудь наполнилась переполняющейся болью и отчаянием.

Он не мог поверить в то, что это исходило от Перси. Если до этого момента он встречал пони с тяжелой душевной ношей, то те были раскалёнными углями, а это было похоже на жерло вулкана, в которое Редгард сейчас падал. И падал он туда не по собственному желанию.

«Никогда не думал, что до такого эмоционального всплеска может что-то довести».

Приблизившись к окну и уставившись незаметно на чудовище, что громило свой собственный дом, он содрогнулся. В центре комнаты, похожей на гостиную, стояла Перси. По её мордочке текли слезы, а по испачканным копытам струилась кровь. Вокруг неё были кучи мусора, ранее бывшие предметами интерьера. И только клочки бумаги, рядом с оберткой письма, Перси продолжала втаптывать в пол.

— Почему… почему… ПОЧЕМУ?! – наплыв новой ярости заставил Перси выкрикнуть это так громко, что если бы кто-то вместо Редгарда находился рядом с домом, то, наверное, бежал бы со всех копыт прочь.

Кобылка занесла копыто над очередным предметом интерьера, похожим на вытянутый кубок, что пылился на полке. Резкий удар, и предмет мигом отправился к остальным на пол. Этот удар заставил пошатнуться кобылку, и та без сил упала.

— Дура! – выкрикнул Редгард, не скрывая своего присутствия.

Его тело объял испуг. Но не тот, что заставляет застыть на месте, откинув сознание в другой мир, а тот, что заставляет действовать. И очень быстро.

Подбежав к двери и дёрнув за ручку, он поблагодарил сам не зная кого за то, что дверь оказалась открыта. Внутри, во мраке коридора, он прорысил к комнате, где лежала Перси с окровавленными копытами. Пару раз осмотрелся, убедившись, что в доме больше никого нет, он задернул занавески, имевшие местами дыры. А затем подошёл к лежащей единорожке и прикоснулся к её шее.

— Без сознания. Так и думал. Чёрт! Где у неё аптечка? Так… скорее всего, в ванной или на кухне. А может, в прихожей? Ладно. Нужно её куда-нибудь пока положить.

Он сфокусировал своё зрение на Перси, а после её объяла еле заметная изумрудная аура телекинеза, отправившая тело кобылки на ближайший диван. Подсвечивая себе аурой, он двинулся в другие помещения, не забыв скинуть чехол в угол. Кухня была чистой, опрятной, но на удивление, он не нашёл там ни одного острого предмета. Даже все столовые приборы были исключительно ложками. В ванной была похожая ситуация. Ни ножниц, ни лезвий, ничего такого. Пара кремов, шампуней, да женские штучки, которые он никогда не понимал.

— Вот оно, — выдохнул Редгард, заметив в шкафчике медицинскую аптечку с изображением трёх бабочек.

Внутри, к его счастью, оказались бинты и перекись, а ещё ряд других препаратов, которые он сейчас посчитал ненужными. Со всем этим набором он двинулся обратно в комнату, где принялся обрабатывать раны.

Не в первый раз ему приходилось это делать, особенно на глазах у других. Но чейнджлинги лечились по-другому. Им достаточно поглощённых эмоций, чтобы даже самые тяжелые раны на их теле залечились всего за пару недель. Но пони… совершенно другие существа.

Закончив с перевязкой, он холодно посмотрел на Перси. Посмотрел на всё, что она устроила. Её покрасневшая заплаканная мордочка сейчас лежала на одной из сохранившихся подушек. Грива, потускневшая от недостатка внешнего света, уже отдавала бордовыми тонами.

Редгарду было тяжело не меньше. Ему хотелось бежать из этого дома. Эмоции, которые ещё не успели развеяться обволакивали его тело и вместе с воздухом проникали в него. С каждой минутой ему становилось всё больнее и больнее. Но почему-то он хотел ей помочь. Было ли это частью плана для создания будущих уз, ради корыстных целей, или его характер, сформировавшийся от жизни среди пони — неизвестно.

Размышления прервал тихий всхлип кобылки, что приходила в себя. Редгард быстро смекнул, что если она увидит его, то фразой: «Ну, я пошёл», всё не обойдётся. А он уже был на пределе. Но и оставить её просто так он не мог.

«Не могу… это слишком».

Редгард развернулся и прорысил к выходу, задевая копытами обрывки разодранного письма. После чего захлопнул дверь и с облегчением выдохнул, когда ноющая боль внутри пошла на спад. Он гляделся по сторонах и увидел прогуливающихся пони, что спешили к соседнему дому.

— Помогите! Пожалуйста! — выкрикнул он им, махая копытами и тяжело проглатывая собственный ком.

Парочка разношёрстных кобылок среднего возраста, сначала не поняла посыла. Но после в спешке они подбежали к Редгарду, где он в вкратце рассказал о произошедшем. И когда незнакомки зашли в дом, чтобы помочь Перси, он по тихой сбежал…

Спустя час скитаний по пустому парку Редгард уселся на лавку недалеко от пруда, попутно бросая в воду мелкие камушки. От неровных краев они утопали сразу, но иногда отскакивали от поверхности воды, словно попрыгунчики. Это занятие скорее не развлекало, а убивало время. Он даже не заметил, как солнце скрылось за горизонтом, а металлические фонари в парке зажглись холодным белым светом.

«Правильно ли я поступил?» — вопрос, на который Редгард не мог дать ответа. Нужно ли было ему тогда остаться или поступить в своём привычном ключе — проигнорировать чужие проблемы, даже если они приведут к тяжелым последствиям. От этого его внутренний мир разрывался. С одной стороны, он хотел быть обычным по сравнению с другими пони: иметь друзей, заниматься интересным делом и быть открытым к обществу. Но другая сторона, разбивала в дребезги все эти желания, вываливая на него жестокую правду и не менее сильную боль.

     Очередной брошенный камень проскакал по воде, почти добравшись до другого конца пруда. Редгард слез с лавки и подошел ближе к водоему. Его глаза медленно опустились вниз.

Глядя в собственное отражение, он дотронулся: до лица, грязной гривы, ушей и подбородка. Пока в один момент с размаху не ударил копытом по воде, тем самым помутив воду. А после медленно поковылял прочь из парка, изредка оглядываясь назад…