Шкатулка с чувствами

Глава IX. В тихом омуте чейнджлинги водятся…

Казалось бы, жизнь вот-вот начинает налаживаться и можно вздохнуть полной грудью, но пролемы... всегда дают о себе знать в самый не подходящий момент.

Зарание спасибо.

Ушки кобылки дрогнули, заслышав возню рядом. Она знала, что это Редгард, но просыпаться не собиралась.

«Вот не терпится ему. Ещё хотя бы часо-о-чек», — подумала Перси и перевернулась на другой бок.

Очередная возня ну никак не могла вернуть Перси обратно в мир грёз. То скрип кровати, то ощущение, что ей дышат в спину. Взгляд, словно притаившегося за углом незнакомца, ждущий, когда она совершит неверный шаг. Всё это подбешивало уже не первый день. И мысли о том, — «Лучше бы я была одна!» — то и дело били и расшатывали стакан с последними каплями терпения.

— Если ты-ы не перестанешь, я тебя укушу, — протянула Перси, не открывая глаз.

В ответ молчание. Перси даже подумала, что Редгард спит и просто ловит бабочек во сне. «Ну или что там ещё этот чудак может делать?». Но следом последовал скрип кровати, аккуратные отдаляющиеся шаги и звук прикрывающейся двери.

— Правильно. Иди от сюда. Только спа-а-ать мешаешь, — протянула кобылка и довольно улыбнулась, подбирая под себя вторую подушку.

За последние дни спокойная жизнь, без тревог и забот, ей только снилась. Хотя некоторые моменты она всё ещё держала в голове и старалась откидывать как можно дальше в глубины своего подсознания, только те всегда возвращались обратно. И не в самый подходящий момент.

Очередной громкий звук заставил ушки кобылки подняться. То ли это Редгард решил поэкспериментировать на кухне… Продемонстрировать все свои «неуклюжие» таланты, то ли… стук в дверь. Следом ещё и ещё, пока Перси не выдержала и оторвав голову от подушки, крикнула:

— Редгард! Дверь открой!

В ответ тишина.

— Да что с ним не так?..

Недовольно, лениво Перси поднялась с кровати, пошатываясь из стороны в сторону, словно вчера был праздник, на котором разливали напитки из подоспевшего урожая кукурузы, она побрела к входной двери.

— Перси Флоу, открывайте! — высказался кто-то грубо из-за двери, от чего кобыла на секунду остановилась.

— Да, — согласилась кобылка, потирая глаза, — пару секунд.

— У нас нет пары секунд!

— Сейчас, сейчас, — снова, с зевком отозвалась Перси.

Но открывать всё же не спешила. Вместо этого она аккуратно прошлась копытом по гриве, пытаясь убрать взъерошенность. А после и вовсе пошла в гостиную, чтобы заглянуть за шторы.

— Ну и кто же там, в такую рань? — с зевком спросила Перси и тут же застыла на месте. Перед дверьми стояли четверо пони. Одетые, явно не в стиле местного населения, да и не похожие на тех, кто просто решил пожелать ей доброго утра. Один постоянно смотрел на часы, другой уже дергался от ожидания, остальные двое прожигали дверь взглядом. И все без исключения были с недобрыми гримасами.

— Репортеры? Нет… Поницейские? Тоже нет… — начала перебирать вариант за вариантом. — Может просто Редгард что-то натворил? Вот и пришли сюда.

Перси хотела вздохнуть, но в этот момент один из них повернул голову к окну и раскрыл её засаду. Он тут же указал копытом на окно и что-то сказал другим.

Кобылка резко сместилась в сторону. Её сердце забилось чаще, а сонливость, как копытом смело. Уже было не до шуток. В голове всплыла мысль, что к ней пришли не по какому-то вопросу, а косточки пересчитать. Раньше она не подмечала за собой подобного. Как обычно, пошла бы и открыла дверь, да узнала, в чем, собственно, сыр-бор. Но сейчас… особенно после последних событий ситуация настораживала. Да ещё и Редгард со своими загонами и постоянными приключениями на задницу доставлял немало проблем.

— Так, — ухватилась она одним копытом за другое, — зачем они здесь? Что им от меня надо? — стараясь унять нервное дыхание, заговорила сама с собой Перси. — Если это очередные журналисты, то зря пришли. И так достаточно им тогда поведала.

Она аккуратно выглянула из-за угла, слегка отодвинув штору.

— Нет. Не похоже. Не вижу ни блокнотов, ни фотоаппаратов. Неужто Редгард чего натворил за эти дни? Для грабителей уж больно прилично выглядят. Да и было бы, что грабить, — посмотрела она по сторонам.

Когда она снова повернулась к окну, то с криком отпрыгнула назад, падая на круп. Штора мигом закрыла открытый участок окна, за которым вплотную стоял разгневанный жеребец, пронзающий её злым взглядом.

— Не заставляйте нас ждать. И собирайте свои чемоданы, — раздался голос из-за двери. Следом последовал стук по стеклу, где секундой назад стояла Перси.

— Кто вы? — нервно спросила Перси, слегка отодвигаясь от окна. — Что вам от меня нужно?!

— Нам ничего, — в ответ раздался голос из-за двери. — Вы нужны своему отцу. Так что давайте не будем устраивать панику и изображать идиотов. Собирайтесь.

Перси пришлось пару минут переосмыслить, прежде чем собрать всю волю в копыто и встать.

— Чемоданы? Отец… — задумалась Перси, до которой уж слишком туго всё доходило сейчас. — Стоп. Конские яблоки… Да что бы их… — ударив себя по лбу, Перси облегченно выдохнула. — Прихвостни. Конечно. Что ещё можно было ожидать от тирана, всегда добивающегося своего.

— Мы никуда не уйдем, без вас, — серьёзно произнес жеребец у двери.

— Вы бы ещё кровью измазались и дубинки прихватили. Хотя, что я говорю. Мы же цивилизованное общество, — зажглась злобой Перси, вспоминая, как именно отец разбирался с неугодными и неудобными, когда она ещё жила в Мэйнхэттене. Благо это обходило стороной её друзей. Иначе бы она много раньше покинула родное гнёздышко.

Перси медленно пошла к входной двери и проверила, что дверь надежно закрыта.

— Скажу сразу, чтобы вы не теряли время: Я уже сообщила отцу, что возвращаться не намерена. Так что, увы. Вы напрасно проделали этот немалый путь. Попутного ветра! — на одном дыхании высказалась Перси. Только вот эти «джентелькольты» явно не собирались принимать отказ. Сильнейший удар заставил дверь задрожать. За ним последовал ещё и ещё один. Не такого ожидала Перси.

— Слушайте, мы не очень-то любим разговоры. Так что давайте по-хорошему, а?

— Идите к Дискорду! — крикнула Перси и тут же вздрогнула, когда раздался очередной удар.

Медленными шажками она начала отходить назад, с ужасом наблюдая за тем, как эти ублюдки пытаются проломить дверь.

— Значит, по-плохому, — высказался один из жеребцов, добавив в конце нервный смешок.

Перси не знала, что делать. Сражаться с этими головорезами явно не лучшая идея. Прятаться в доме, бессмысленно — найдут. А других путей отступления и вовсе нет. Но стоять и смотреть, как ломятся в дом, тоже глупо. Поэтому она резко сорвалась и побежала в свою комнату в надежде, что кто-то на улице увидит это безобразие и позовет на помощь. А там только дождаться поницию и дело с концом.

Забежав в свою комнату, она тут же начала баррикадировать дверь. Пододвинула кровать, накинула сверху тумбочек, даже частично свою любимую одежду. Только Перси забыла о том, что и в её комнате было окно… которое в эту же секунду разбилось.

— Хвати играть с нами! — прорычал жеребец с туповатой мордой, который уже начал забираться в окно. Ни торчащие осколки, ни крик Перси ни на секунду его не остановили. И даже когда кобылка начала швырять в него всё, что попадалось под копыто, он продолжал карабкаться, прикрывая копытом ехидную улыбку.

— Уйдите! Убирайтесь! Помогите! Воры!

— Никто тебе не поможет. Никто, — медленно проговорил жеребец, подбираясь всё ближе и ближе.

Перси не глядя схватила что-то тяжёлое и понеслась на подонка в надежде если не вырубить, то выиграть хоть немножечко времени. Только в отличии от уличной шпаны города, эти «выродки» явно знали толк в стычках.

Мощный удар на опережение и Перси сложилась пополам. На глаза выступили слезы, вместе с кашлем из её рта выплеснулся желудочный сок. Тело обрело неподъемный вес, и картинка перед глазами помутнела.

Попытки пошевелить хоть копытом не увенчались успехом, да и что-то сказать… выкрикнуть! С такой болью, было просто невозможно. Так отвратно она давно себя не чувствовала. Ни падение с высоты, ни перепалки со шпаной, ни нанесение себе увечий даже рядом не стояли с этой болью. Её сломали так просто, легко… подло. Жеребец даже не задумывался бить как-то полегче. Будто бы сыграл в автомат по проверке силы. Только вот приз он явно не получит.

— Готова, — отвратительным голосом поликовал жеребец, стоя над сжавшимся от боли голубым комком. — Даже проще, чем ожидал.

Для уверенности он пнул бедную единорожку, отчего та хрипло вскрикнула. А после и вовсе наступил на её правое копыто и довольно задрал голову вверх.

Остальных долго ждать не пришлось. Чтобы открыть вторую дверь им потребовалось меньше минуты. И в комнате сразу же стало слишком душно от переполнявших её пони.

— Ну да, ты её точно сломал, — оценивающе сказал один из тройки. — Теперь объясняться придётся перед этим «Барсуком», Идиотина.

— Я лучше на стрёме постою, — отозвался другой жеребец и поспешил удалиться к входной двери.

Серого цвета жеребец, что так радостно продолжал надавливать на копыто Перси, и с улыбкой наблюдать за тем, как она корчится от боли, только засмеялся.

— Да я, плевал на него и всю его никчемную, прогнившую золотыми битсами семейку. Знаешь, как давно меня уже всё это задолбало?! Как давно у меня уже сидит в горле эта ссаная справедливость. Разберись с этим, сделай то, убери тут. Да мы хуже скота!

— Слухай. Я секу, что ты на взводе и всё такое. Но может ты хоть копыто от неё уберешь? — попытался образумить его всё тот же единорог, что не оценил его идею в самом начале. — Спокойно потом пропустим по бокальчику, получим на копыто и делай потом, что вздумается.

Но серого жеребца это явно не убедило. Вместо этого он со зловещей улыбкой посмотрел на Перси, что продолжала хрипеть от боли и заливаться слезами.

— О не-е-ет, — протянул он, — я сегодня оторвусь по полной. За всё, за всё их отношение. Если бы не надо было перетереть тут с одной крылатой проблемкой, нас бы сюда не отправили. А раз проблемки я не вижу, то хотя бы верну должок за шрам этому ублюдку.

Он обхватил копытом персиковую гриву кобылки и дёрнул вверх. Перси тут же вскрикнула и попыталась обхватить его копыто, но мощный шлепок по щеке заставил её снова перейти в оборону.

— Слухай. Ну, правда хорош? Ты ещё её тут раком нагни. Она же потом всё расскажет, и тебя даже с того света этот упырь достанет. И потом молись хоть принцессам, хоть Дискорду.

Оставшийся жеребец, который всё это время молчал, старался не смотреть на то, что вытворяют его товарищи. Вместо этого он смотрел на приоткрывшуюся дверь ванной, где в полной темноте вспыхнули два фиолетовых огонька. Они плавно изменяли цвет на токсично-зелёный и становились всё ярче и ярче.

— А это идея! Слышь, дрянь. Если ты… — на радостях проговорил серый жеребец, но его тут же перебил крик Перси.

— Нет! Пожалуйста! — в слезах взвыла кобылка. Но тут же получила ещё пощёчину.

— Слухай, я в этом не участвую, — сразу же высказался единорог. — Мне проблемы не нужны и тебе, думаю, тоже.

— Да я, лишь немного развлекусь. Пока мы всё равно тут.

Молчаливый жеребец, что смотрел на зеленые огоньки решил медленно подойти к двери ванной и аккуратно её приоткрыть. И стоило ему только открыть рот при виде чудовища, черного, как сама смерть, оно тут бросилось на него, вцепившись клыками в его толстую жирную шею.

Жеребец не успел вскрикнуть, как упал на пол, пытаясь оторвать от себя нечто. Но было уже слишком поздно. Существо вцепилось мертвой хваткой и с невиданной силой, сопровождаемый рёвом, вырвало кусок из его шеи, устроив в коридоре настоящий фонтан из кровавых брызг. Остальные жеребцы даже не сразу сообразили, что произошло. Они тупо уставилась на лежащего, дергающегося в судорогах собрата, что ещё пытался хватался копытом за шею, жеребцы были в ступоре.

— Б… б… б… — начал заикаться жеребец у входной двери и попятился назад. Серый же жеребец отпустил гриву кобылки и встал в боевую стойку. Но даже так его передние копыта тряслись при виде окровавленной морды чейндждлинга, что стоял в проходе и скалился.

Существо не трогалось с места, давая понять, что с ним лучше не связываться. Будто хищник, на территорию которого они неосторожно зашли, он всё ещё давал им возможность удрать. Вот только окутанные страхом пони забыли, как пользоваться этой ненужной штукой в голове и просто остолбенело смотрели.

Но это продлилось недолго. Чейнджлинг на секунду опустил взгляд на свернувшуюся кобылку и в нём, с новой силой, вспыхнула ярость. По телу, в местах где должны соединяться кости, проявились токсично-зелёные жилы. Это больше напоминало вскрытые раны, расползающиеся по телу, словно языки пламени.

— Н-нас о таком не предупреждали! — только жеребец произнёс последнее слово, как в него ударил зелёный сгусток плазмы, выпущенный из загнутого рога чейнджлинга. После чего он замертво рухнул на пол.

Остальные жеребцы рванули, кто куда. Единорог, что у входа, побежал с криками по дороге, а тот, что оставался в комнате, метнулся к окну. Одна лишь Перси продолжала лежать, поджав под себя задние копыта и прикрывая лицо передними.

Она ещё не до конца понимала, что происходит, но, когда перед ней упало тело, и глаза жеребца, словно кричащие от ужаса и боли, потухли, она просто решила замолкнуть. Просто притвориться лишней среди всего этого ужаса.

И странное существо, на удивление, не тронуло её. Оно рычало, мотало головой из стороны в сторону, но не трогало её. А когда с улицы раздался крик, оно просто перешагнуло кобылку и понеслось вслед за убегающим единорогом. После чего наступила тишина. Гробовая тишина.

Так она пролежала ещё долго, боясь даже вздохнуть. Боялась открыть глаза, горевшие от переизбытка слёз. Боялась даже чуточку пошевелить ноющем копытом. А вдруг оно вернется? А вдруг и она станет жертвой этого существа?

Её мысли то и дело пытались остановить необузданную панику, которая с легкостью проламывала стенки подсознания и погружала свою хозяйку в бесконечный ужас. Стук сердца уже стал громче, чем всё, что творилось вокруг. Или в такой тишине ей просто это казалось. Но даже так, она всё равно продолжала лежать. И лежала, даже когда спустя время её нашли очевидцы…

---

Выбравшийся из окна единорог бежал в лес. Находу он пару раз спотыкнулся, но через силу и страх поднимался и снова бежал дальше. Он никак не мог забыть те глаза, ту черную морду с красными следами крови, те острые клыки. Понимание, кто это, хоть и не пришло сразу, но даже если бы и пришло, то положение вещей никак не изменилось.

Забежав за ближайшие деревья, он нырнул в куст, что погуще, и затаил дыхание.

«Надеюсь удрал. Дискорд меня бери, что это сейчас было?!» — мысленно произнёс жеребец, шаря глазами из стороны в сторону. — «Он за секунду порешал корешей! Ублюдок! Так… так… вдох выдох. Вдох! Выдох! ВДОХ! ВЫДОХ!»

От волнения он оступился и случайно сломал ветку. Глаза жеребца уставились вперед, дыхание остановилось, а сердце было готово выпрыгнуть из груди. Он просто смотрел вперед… Пока сзади его что-то коснулось.

Медленно повернув голову, он увидел стоявщего вплотную чейнджлинга. Его зелёные глаза сузились, а язык прошелся по переднему клыку, слизывая с него остатки крови.

Жеребец даже не успел ничего сказать, как его передние копыта подкосились, а горло что-то сжало. Он попытался отмахнуться, попытался использовать магию, но всё, на что хватило сил, это слегка заехать по морде чудовища, которое даже не обратило на это внимания.

— Чу… до… вище, — прохрипел жеребец, прежде чем его глаза закатились и помутнели.

И вот очередное бездыханное тело лежало в кустах, держась за собственную шею.

Чейнджлинг некоторое время смотрел на труп, с каждой последующей секундой его трясло всё сильнее и сильнее. Стоило ему поднять взгляд на дом Перси, в нём вспыхнула очередная ярость.

Подняв в воздух тело, он начал швырять его из стороны в сторону, будто это была обычная игрушка. Только у игрушек не ломаются кости, из них не выходит желудочный сок, они не синеют на глазах. Но этого ему было мало. Охваченный яростью, он заревел, как дикий зверь. И продолжал швырять тело, которое уже с трудом можно было бы назвать жеребцом. В один момент, когда мешок костей отлетел к дереву, он сконцентрировал на конце рога зелёный огонь и метнул. Тело жеребца тут же охватило изумрудное пламя, сжигая шкуру и прожигая плоть насквозь. И только когда от тела остался чёрный уголек, чейнджлинг успокоился.

Закрыв глаза на пару секунд, он глубоко вздохнул и открыл их снова. На этот раз они уже не горели изумрудным цветом, а были привычными фиолетовыми. Он огляделся по сторонам и замер в замешательстве.

— Эм… как я тут оказался?

Редгард вскинул правую бровь и посмотрел на то, что перед ним сейчас находилось. По началу ему просто показалось это остатками костра, но заметив череп, он отшатнулся. Сделав пару шагов назад и, неуклюже оступившись, он повалился на землю. Тут же голову начала разрывать жгучая боль, перекинувшаяся потом на живот и конечности. Это не было обычным недомоганием, как в прошлый раз. Его практически разрывало на части… От невыносимой боли он стал дёргаться и извиваться, как червяк. Хвататься за шею, за голову, но боль не прекращалась. Она даже была сильнее, чем в тот раз, когда он решил выпустить всю энергию в дерево. Она была намного сильнее, чем что-либо ещё случавшееся в его жизни.

От невыносимых страданий, он умудрился прокусить губу. Теперь его морду украшала не только чужая кровь. Крылья не слушались, складывалось впечатление, что они хотят сами оторваться. Вытягивались стрункой вверх, попутно изгибаясь в разных направлениях. А очередные перевороты тела и вовсе частично рвали их о ближайшие кусты и ветки.

Страдания продолжались. Им не было конца. В голове Редгарда крутилась только одна мысль: «Добейте меня, кто-нибудь!» Только вот поблизости никого не было.

— Перси, помоги! — жалобно рыкнул Редгард, уже не понимая, стоит ли он на земле или в небе на облаках, перевернутый, как летучая мышь вниз головой. Мир продолжал кружиться, и от этого становилось ещё хуже. Желудок уже не мог такого терпеть и выплеснул наружу всё своё содержимое.

Казалось, боль начала спадать, но вместо одной проблемы добавился ещё и голод. Желание поглотить как можно больше эмоций. Без разницы каких… Лишь бы восполнить утраченную жизненную энергию!

С открытым ртом он посмотрел на город и начал медленно ползти. Правое копыто не слушалось, а все мысли в голове заменялись желанием поглотить. Поглотить всё!

— Пе… пер… си, — жалобно прохрипел Редгард, не отводя взгляда от до боли знакомого дома. — Где ты?..

Сделав ещё пару рывков, он опустил голову вниз. Глаза уставились в землю, и всё начало темнеть.

Резкий удар в брюхо, будто разряд тока, разбудил Редгарда. Он продолжал лежать, но вокруг него была тьма. Всепоглощающая, непроглядная тьма. Куда бы он не посмотрел, везде была только она. Даже под копытами, ощущая что-то твёрдое, не было ничего.

Медленно встав и покрутив головой, он попытался сделать шаг. И он это сделал. Звук от копыта по какой-то бетонной поверхности раздался эхом со всех сторон, а не только из-под него. Тогда он сделал ещё шаг, пытаясь на ощупь определить, где же он всё же находился. Но ясности картины это всё равно не дало. Тогда он попытался сказать, позвать кого-то. Но тут заметил, что голос просто отсутствовал. И это не было вызвано пробелами здоровья или недавней болью, на которую он сейчас закрыл глаза. Его просто не было!

Зрачки сузились и взгляд начал бегать по сторонам, пытаясь уцепиться хоть за что-то. За что-нибудь! Накатывающий волной страх, заставил его отшатнуться, оглянуться, отпрыгнуть! А в конце концов и побежать! Надеясь на то, что где-то тут существует выход. И чем больше он думал об этом месте, тем хуже ему становилось. Паникуя всё сильнее, он попытался даже взлететь, но заметил, что крылья его даже не дрогнули. Приклеились к телу и не собирались отрываться даже на чуть-чуть.

А потом появился свет… Зелёный яркий свет, который ослепил чейнджлинга. От боли в глазах, Редгарду пришлось прикрыться копытом и отойти на пару шагов.

«Да что происходит?!» — мысленно сказал Редгард, пытаясь из-за копыта приглядеться к свету, понять на что он похож и не опасен ли. А может он уже на том свете? В месте, которое ему объясняли опекуны, как Элизиум. «Да нет… скорее Тартар», снова подумал он.

Странный свет становился ярче, больше, гуще. Словно приобретал некую форму. Превращался в некое подобие вытянутого камня. А после и вовсе начал тускнеть, приобретать тёмный малахитовый цвет и осыпаться по краям.

Редгард не мог оторвать глаз и опустил копыто. Вызванный феномен будто приковал его к себе. Потянул, завлекая всё сильнее и сильнее. Вычищал всё мысли из головы, оставляя только одно. Желание… Желание подойти, коснуться этого осыпающегося объекта.

И с каждом шагом камень рушился, превращаясь в некое подобие сферы, от которой исходила сила. Непонятная сила. Но знакомая, ощутимая, родная?

Стоя в пару метрах, он медленно поднял копыто и потянулся к ней. Зрачки расширились, в голове, словно запущенная карусель, заиграли все возможные эмоции. Она звала его. Ему хотелось её коснуться! Не зная почему, но хотелось!

Лицо чейнджлинга расплылось в улыбке, и он уже практически коснулся камня. Как вдруг перед глазами пролетел маленький огонёк. Он был крошечный, по сравнению с камнем за ним, но на мгновение, он отвлек Редгарда и приковал к себе. Хаотично двигаясь перед ним, он отлетел в сторону и устремился во тьму.

В этот момент зрачки Редгарда вернулись к нормальному состоянию. Он с непониманием посмотрел на собственные копыта.

— Да что, Дискорд его дери, происходит?! — выругался Редгард. И на удивление, он услышал собственный голос. Четко, без какого-либо эха или искажения.

— Ну наконец-то, — обрадовался он, — крыша уже совсем поехала. Но всё же… Где я?

Он хотел было снова посмотрел на сферу перед собой, но его уши уловили знакомую музыку. Стук металлической банки, цокот копыт, тихий напев протяжной ноты. Ему это было знакомо, как будто это было вчера. Он быстро развернулся в сторону, куда улетел огонёк и заметил фонарный столб. Яркий желто-оранжевый свет, освещал небольшой участок дороги под ним. Затем появился ещё один, но куда дальше.

Чувствуя тепло, его копыта сами понесли в ту сторону. Подальше от неизвестного зеленого объекта, который в этот момент начал издавать странный звук трескающегося стекла. И с каждом шагом Редгарду становилось лучше. Всё чётче он вспоминал тот самый день. Ту самую вечернюю прогулку.

Воспоминание выстраивало дорогу. Формировало на глазах Редгарда дома, закрытые прилавки, мусор, который тогда с интересом разглядывала голубая кобылка. Становилось всё больше и больше фонарных столбов, под которыми уже проявилась дорога. Звук музыки и стрёкот сверчков, наполнял улицу, поднимал из глубины сознания ту самую важную ноту, о которой чейнджлинг просто не знал всю жизнь. А после… он заметил силуэт. Радостно припрыгивающий силуэт голубой кобылки, вокруг которой летали банки и прочий мусор, создающий ту самую странную музыку, но пробирающую до самых копыт.

Не задумываясь, он побежал вперед. Наращивал скорость, даже не переживая о том, что сейчас он был в образе монстра. И всё это, лишь бы догнать её. Коснутся её, обнять…

— Перси… — хрипло произнёс Редгард, когда картинка перед глазами начала пропадать. Исчезала улица, исчез свет, исчез образ кобылки.

— Перси… — снова произнёс Редгард, почувствовав себя мокрым. Он с трудом открыл глаза и прикрыл морду копытом.

Холодный дождь орошал его тело. Капли дождя скатывались по листьям и с глухим звуком падали вниз. Многие из них разбивались о панцирь Редгарда, слегка смывая с него землю.

Пронизывающий холод и тьма вокруг, не особо пугали Редгарда. Скорее доставляли дискомфорт. Тем самым заставляя его подняться с земли.

Боль в теле после первого же движения давали понять, что это не сон. Он и правда потерял сознание. И пролежал на земле до самой ночи. Но только он не мог понять — почему? Почему он тут… почему сейчас не дома со своей возлюбленной? Последнее воспоминание было о том, как он покинул комнату и улегся в ванной. А дальше… всё как в тумане.

Стоило ему выпрямится, он сразу же припал на передние копыта и закусил губу. Но вместо привычного соленого привкуса он почувствовал горький, металлический вкус.

Не обратив на это внимания, он просто вытер копытом рот. Но странно было то, что он резко почувствовал боль в клыках.

— Гррр, — жалобно рыкнул Редгард, сжимаясь от боли. — Клыки повредил… Да что б его! Дня два болеть точно будут, если не отвалятся.

Он неуклюже сделал шаг вперед. Как вдруг перед ним сверкнула молния и на секунду осветила участок дерева, где лежали сожжённые останки жеребца. На мгновение, Редгард заметил это и осторожно зажёг свет на кончике рога.

Несколько секунд молчания, когда Редгард пытался понять, что это за масса перед ним. Но как только он заметил череп, то его глаза сузились, а голова разразилась очередным приступом боли. Губы задрожали, копыта были готовы броситься прочь, и только мозг отказывался верить в это. К нему на мгновение пришло воспоминание о том, как это тело пылало в зелёном пламени. Сгорало до костей, оставляя только угли.

— Нет… нет… Это не мог быть я, — попытался сам себя в этом убедить чейнджлинг, делая шаг за шагом назад. — Нет! Это не я!

Хватаясь за голову Редгард сорвался с места. Попутно перевоплощаясь обратно в пегаса, он побежал. Прочь из леса. И вот уже, когда деревья не смогли бы помешать его полету, он понесся на крыльях к дому. К дому, где всегда его ждала та единственная, та, в ком он нуждался та без которой ему уже трудно представить своё путешествие.

Нотка тревоги била в гонг, заставляя Редгарда нестись сломя голову к дверям. И вот… он уже на пороге. Слегка запыхался, до нитки промок, морально и физически выдохся.

— Сейчас приму душ и узнаю, что произошло. Надеюсь, мне не прилетит.

Он коснулся ручки двери и та, со скрипом отворилась. Дверь даже не была захлопнута, не то что заперта. Это удивило пегаса, но не остановило его желание по скорее зайти в дом.

— Эм… Перси? Дверь не заперта… — осторожно вошел Редгард. — Ты тут?

Нащупав выключатель, он включил свет и обнаружил бардак. Полный хаос по всему дому. Следы копыт, стекла, разбросанные мелочи с комода. От этого Редгарду стало не по себе. Будто холодок прошелся от самого носа и аж до живота, заставляя сердце ненадолго замереть. Прижав сильнее крылья, он аккуратным шагом завернул за угол, где была комната Перси, но вместо этого увидел сломанную дверь и следы на полу.

— Перси?

Он всё ещё не понимал, что происходит, но странный едкий запах, что стоял тут был просто невыносимым. Редгарду даже пришлось прикрыть нос, чтобы пройти дальше. А в голове снова вспыхнула боль.

Медленно подступаясь к комнате, он уже понимал, что тут никого нет. Понимал, что тут что-то произошло. Что-то очень плохое. И единственное, о чём, он сейчас желал, это то чтобы ничего не произошло с Перси. Надежда на то, что её это не коснулось.

И вот, он медленно заглядывает в комнату, которая была перевернута вверх дном. Света нет, окно выбито, у входа, как баррикада разбросаны вещи Перси, а на полу ещё одна отметина и странные клоки волос. Он аккуратно подбирает странные клоки и с мыслями: «Да что тут всё-таки произошло!», тут же хватается за голову.

Всплывают образы странных и ранее незнакомых ему жеребцов. Их глаза полны страха, и они стараются убежать от него. Стараются спастись. Но практически каждый падает замертво. Один за другим. Один за другим.

От боли Редгард отшатнулся и упал на край кровати, схватившись за голову.

— Нет… этого не может быть.

Очередное воспоминание, как он вонзил клыки в горло одному из ублюдков отдалось эхом в зубах.

— Нет. Я не монстр! Я не мог этого сделать!

Редгард поднял свои копыта. Его взгляд задрожал, когда он увидел, как по ним текла кровь.

— Я не монстр! Я не убивал их! Не убивал! — нервно проговаривал Редгард, но кровь продолжала стекать по копытам и её становилось всё больше. В панике он пытался просто смахнуть, вытереть о кровать, но ничего не выходило. Складывалось впечатление, что его копыта просто облили краской и отмыть их не получится.

— Я никогда не убивал. Не убивал! Это просто не я! — продолжал нервно выкрикивать Редгард, только на этот раз он стал оглядывать комнату. Искать хоть какие-то следы, куда подевалась Перси.

— Где же ты?! Перси?!

Он обшарил каждую комнату, заглянул за каждый угол, открыл каждую дверцу, но так и не нашел Перси. Внутренний голос кричал и молился, чтобы в голову снова не влезло какое-нибудь воспоминание. Чтобы не подтвердило его опасения. Ведь если что-то случилось с Перси, он долго не сможет после этого оправиться. Ведь лучшая сторона медали, на которую он уже себя мысленно перетянул за последние недели, покроется ржавчиной и прогниет до дырок.

Картину, которую он выстраивал из обрывков, он дополнял логикой, выводами, всеми возможными исходами. Выстраивал между ними нить, соединяя моменты в единое целое. Даже нашёл причину дикости и ответ к ней. Но никак не мог вспомнить, никак не мог представить, куда всё же пропала Перси. Ведь именно он мог стать главной причиной её отсутствия. Только об этом не помнил…

В один момент он остановился и затих. Внутренний голос подсказывал, что кто-то приближается. Явно с не добрыми намереньями. Знакомые эмоции опасности, которые далеко не впервые преследуют его из города в город. Их он вряд ли с чем-то мог спутать.

Собравшись с силами, он выскочил из разбитого окна и взмыл в небо. Холодный дождь и бушующий ветер, встретили его как чужого. Как лишнего в своей стихии, не давая и шанса взять над ней верх.

Забравшись так высоко в небо, практически заныривая в чёрные тучи, он чудом не попал под появившуюся на мгновение молнию. От испуга его грива вздыбилась, крылья окаменели, а глаза зажмурились. Решение спуститься обратно в лес было принято незамедлительно.

Но даже так, мысли о произошедшем не покидали его. И были на порядок выше, чем поиск убежища или мысли о преследовании. Благо с последним погода была на его стороне.

Приземлившись на открытое место в лесу, он тут же спрятался под раскидистым деревом.

— Это ужасно, — проговорил Редгард, и вытер грязным копытом морду, — это конец. Конец всему.

Страх и паника начали сменяться гневом и Редгард яростно ударил по дереву, которое прикрывало его от грозы. Оно одарило его порцией воды, скопившейся на листве.

— Только я подумал, что могу быть нормальным. Нет… уверен был в том, что смогу жить нормально. Как произошло это? Я не понимаю. Я ничего не понимаю! — он яростно ударил ещё раз, уже не обращая внимание на добавку сверху. — Я в жизни не вел себя так. Да… были случаи, когда из-за моей неосторожности я мог довести пони до смерти, но то были случайности!

Он медленно коснулся своих клыков и тут же взревел от ярости.

— Я монстр! Я просто уничтожил их! Всех! До единого! И ещё хуже… Я мог навредить единственному золотому билету в счастливую жизнь! — Редгард сел у дерева и задрал голову вверх. — Откуда у меня такие силы. Откуда столько ярости?! Почему именно в тот момент я поступил так?!

Ни одного ответа не последовало. Дождь продолжал лить, как из ведра, частично перебивая некоторые тихие высказывания Редгарда.

— В любом случае… Всё кончено. Нужно улетать, пока сюда не направили гвардию. Я был очень рад… Счастлив, что смог хоть ненадолго почувствовать себя живым. Хоть немного почувствовать себя нужным кому-то. Но уже ничего не сделаешь. Я уверен, что с Перси всё хорошо, я уверен, что ей помогли… я… не уверен, — с последними словами, Редгард схватился за голову, понимая, что бесполезно убеждать себя в том, чего он сам не знает.

Редгард с трудом сдерживал слёзы. Хоть и не до конца понимал, что именно сейчас происходит с ним. Не понимал, почему от его исповеди так сильно колит в сердце.

— Я бы не смог ей навредить… Это просто глупо. Пусть она и не подарок, но мне всё равно было приятно с ней находиться. Аура, которая от неё исходит, как бальзам на душу.

Он постарался успокоиться. Постарался представить, что во всей ярости он просто разогнал всех падальщиков от его добычи. А в конце погнался за последним из них. По край не мере, так он это помнит. И отсюда наклевывалась ещё одна мысль. Предположение, от которого ему стало ещё хуже. Предположение, которое забивало последний гвоздь в доску, которую должны будут похоронить со всеми его мечтами.

— Я раскрыл себя. Я показал ей истинный облик. Ни один в мире пони не подумает, что в его дом случайно забрел чейнджлинг, устроивший кровавую баню. После такого ни один в мире… — со злостью он уже не смог договорить и просто с рёвом принялся колотить дерево. И даже когда он поскользнулся и сполз на мокрую землю, он продолжал одним копытом, словно жеребёнок, бить по земле не веря, что всё так может закончится.

— Конец… — тихо произнес Редгард, поджимая к груди задние копыта и закрывая глаза.

Он слишком долго был в этом оазисе. В этом добром и интересном месте. По-своему загадочном и таком мирном. Но всему рано или поздно наступает конец. Наступает момент, когда жизнь закидывает твою обитель камнями, которые ты просто не в силах выкинуть обратно. И нет ничего лучше, чем просто оставить это место.

Оставить интересы, надежды, мечты. Оставить частичку себя, которая быстро затеряется в закоулках дворовых сплетен или на страницах старой никому не интересной книженции. Оставить всё позади и просто двигаться дальше. Дальше, как и всегда.

«Изменения и перемены к лучшему» — это Редгард слышал постоянно и каждый раз не предавал этому значения. Просто считал это обычным делом, по типу завтрака по утрам или желанию лечь спать, когда вздумается. С его-то жизнью… это казалось просто. Но сейчас всё было иначе.

Из никому ненужного отрешенного одиночки он стал впервые кому-то по-настоящему полезен. Кому-то по-настоящему нужен. К нему не старались лезть с допросами, не старались его изменить. Точнее, старались… но делали это по-другому. По-особому, как он считал. И ему нравилось это отношение. Нравилось общение и время, которое уделяли именно ему. Только ему! Он наконец-то смог отличить совершенно другую жизнь, от вечных скитаний и пряток от самого себя. И эта жизнь ему понравилась.

Его идеалы, убеждения по поводу себя и окружающих медленно рассыпались благодаря одной единственной пони. Именно она была с ним по-настоящему честна. Старалась помочь, даже если за плечами у неё был огромный груз. А что Редгард? Что он сделал для неё? Чем он смог помочь? Лишь доставил очередных хлопот. Закинул ещё один комок грязи в и без того загаженный пруд.

Вместе с этой мыслью он поджал копыта ещё сильнее. Ему не хотелось вставать, не хотелось никуда идти, не хотелось ничего. И даже назойливый дождь не мог возродить в нём эти желания.

Он так и пролежал, пока дождь не усилился, не стали сверкать молнии и не поднялся сильный ветер, от которого всё тело Редгарда взвыло от дискомфорта и холода. И он бы отправился в дальний путь сейчас, но для этого нужны были силы. А это означало вернуться обратно в город. Вернуться туда, откуда Редгард уже мысленно сбежал.

Поднимаясь на копыта, он с болью в груди вздохнул и медленно пошел глубже в лес. Даже в обессиленном состоянии ему не хотелось оглядываться. Хотелось поскорее забыть всё, что связывало его с этим местом, хотелось забыть эту боль. Найти очередное тихое место и хорошенько вздремнуть.

«Кажется, в пару десятков километров отсюда был небольшой городок. Надеюсь, сил долететь хватит. Ну или частично долететь», — подумал Редгард, медленно поднимаясь по холму. И каждый его шаг отзывался приступом боли и усталости. «Сейчас бы лег на диван… Она бы принесла чай… Достала бы тупыми вопросами… Предложила куда-нибудь завтра сходить...»

В один момент он оступился и чуть не покатился со склона, но вовремя успел зацепиться за торчащие корни дерева перед собой.

«И о пище никогда не надо было беспокоиться».

Тихо рыкнув, он со злостью попытался надломить корешок дерева, но получилось его только согнуть. Эта ярость предала ему сил, чтобы взбираться дальше и дальше. Пока в конечном итоге он не оказался наверху.

Деревьев тут практически не было, а впереди виднелась полянка, удобное место для взлета. Но в один момент Редгарду показалось, что она ему знакома.

Он медленным шагом вышел на пустырь и тут же застыл на месте. Это было тем самым местом, куда его приводила Перси. То самое место, где они провели ночь. То самое место, где Перси ему показала красоту мира, ранее не замечавшему, глупому и слепому чейнджлингу.

Грусть обхватила его тело и крепко сдавила сердце. Его взгляд был прикован к этому месту. Даже капли дождя, что падали на морду и разбивались брызгами, не могли заставить Редгарда моргнуть и отвести взгляд. И пускай сейчас это место не выглядит так, как тогда, но всё ещё помнит тот вечер во всей красе.

На мгновение показалось, что рядом находится Перси, и он невольно изобразил улыбку. Старался не двигаться, что бы кобылка запечатлела на фотоаппарат и потом не кричала, если фотография выйдет размазанной. Только её не было рядом. Он понял это только спустя пару секунд, когда взгляд всё же ушёл в сторону.

— Точно… я и забыл, когда это было. Всегда забываю.

Крылья с некоторой сложностью раскрылись, разбрызгивая во все стороны, скопившиеся на них капли дождя. Редгард глубоко вздохнул. С лица сползла улыбка, взгляд был направлен в небо, где огромные тучи продолжали изливать свои слёзы.

— Прощай… — тихо прошипел он и взмахнул крыльями. Но оторваться от земли он так и не смог. Слишком было тяжело, и он не понимал: Почему?

— Уверен в этом? — раздался женский голос позади, отчего Редгард пал в ступор. Он почувствовал копыто, которое аккуратно надавливало ему на спину, не давая взлететь.

— Не знаю, — тихо ответил он.

— Тогда почему ты постоянно врёшь себе? Врёшь, что сбежать — это лучшее решение? Снова прежняя жизнь?

— Снова прежняя жизнь, — с болью согласил Редгард.

— Но ты же этого не хочешь!

Редгард сжал копыта и резко обернулся.

— Я не знаю! — крикнул он в пустоту, нарушаемую только дождем. — Оставь меня уже в покое!

Он опустил голову вниз, позволяя каплям дождя скатываться по его голове и падать с кончика носа. В один момент раздался смешок, и кто-то похлопал его по плечу.

— А я не считаю тебя чудовищем.

Редгард почувствовал теплое прикосновение. Нежные, теплые объятья, которых ему так не хватало. И он упал. Согнул передние колени, опускаясь на мокрую траву.

— Не тебе это решать, — снова проговорил Редгард в пустоту.

— А разве нужно кому-то ещё? Или ты чьих-то других мнений прислушиваешься, идиот?

Редгард смотрел на свои копыта, с носа стекали капли дождя.

— И что ты предлагаешь? Мне… существу, которое рождено отбирать то, что никогда не познает сам?

— Настроить на свой лад, — проговорил женский голос. — Ты же ведь знаешь, как это сделать?

— Не надо меня учить. Меня уже давно от всего этого воротит.

В ответ раздался лишь смех. И некто хлопнул Редгарда по спине.

— Если заболеешь, останешься жить на улице. Мне ещё в больницу после всего произошедшего не хватало попасть.

— Это уж точно, — сам посмеялся Редгард и медленно встал. — Надеюсь, ты перестанешь быть такой назойливой.

Редгард задрал голову, позволяя проливному дождь окропить его мордочку, а после снова взмахнул крыльями.

Гроза не прекращалась. Она становилось только хуже и хуже. С крыш стекали ручьи, спускаясь по водосточным трубам и собирались в огромные реки на дорогах. Раскиданный мусор и оставленные под домами вещи, присоединялись к этому путешествию по улицам города. А нередко сверкающие молнии заставляли жителей домов гасить свет и закрывать шторы.

Ночному существу было плевать на это, и он летел к месту, в котором был уверен, что находилась его пассия. Точнее, он уже проверил больницу под видом обычного пациента, а заодно и набрался сил. Так что единственное возможное место оставался только бар Базальта.

Подлетая к бару, он приземлился перед дверями потянул копыто, но в самый последний момент остановился.

«Нет. Базальт не даст мне с ней поговорить наедине. И точно пустит в ход свои шипы (сардельки)»

Тогда взгляд Редгадр перешел к окну второго этажа, где тускло горел свет.

Буквально мгновение и Редгард уже завис напротив окна, аккуратно вглядываясь в помещение. Несколько свечей, расставленных по углам комнаты, открытая дверь, на полу скомканное одеяло. Не было ничего, чтобы могло выдавать присутствие Перси. Пока он не услышал разговор из соседнего окна, где была темнота.

— Мне страшно… у меня до сих пор поджилки трясутся, — чуть ли не навзрыд тихо говорила Перси.

— Представляю. Такое увидеть в живую, можно больше и ужастики никогда не смотреть. Но ты не переживай. Тут, считай, королевский дворец и лучшая гвардия… Точнее, погреб дворца, иначе откуда тут столько выпивки!

Редгард медленно перелетел к другому окну и увидел за ним Базальта, что, сидя на кровати, одной лапой прижимал к себе голубую единорожку. Из её глаз лились слезы, она крепко обхватывала тело грифона и зарывалась мордочкой в его перья на груди.

— Кстати, по воле случая, у меня тут королевский напиток есть. Его аж самой Селестии наливали в стакан. Грушевое вино!

Перси не отвечала, отчего Базальт расстроено фыркнул, взяв с пола открытую бутылку, пригубил из горла. После чего, роняя бутылку на пол, он ухватился аккуратно за плечи Перси и приподнимая чуть выше, крепко прижал к себе.

— Ну ладно, ладно. Я понял, что с такими шутками в цирке не выступать. Не переживай, я рядом. Этот кошмар кошка унесла.

Он аккуратно похлопал Перси по спине, от чего та зарыдала.

Редгарду было больно наблюдать эту картину. В один момент он даже, чуть не забыл, как махать крыльями, но продолжал смотреть за происходящем.

— Я была одна… Они избивали меня… и хуже всего то, что Редгард… — Перси чуть ли не закричала от горя. Она начала бить Базальта по спине, а сама сильнее зарываться носом в его грудь.

— Ну, я же тебе изначально говорил. Не того он, поля ягода для тебя. Сдриснул, как только запахло жаренным. Попадется мне на глаза, я ему копыта поотрываю, а крылья на соленья пущу.

— Не надо! — тут же воскликнула Перси.

— Ещё как надо. Оставил тебя, в такой ситуации. Это не позволительно тому, кто тебя обещал оберегать.

Базальт аккуратно прошелся дрожащей лапой по спине Перси и аккуратно зарылся клювом ей в гриву. Было видно, как он получает наслаждение, от запаха её шерсти, её гривы… Он даже раскрыл крылья и облачил Перси в плащ из своих перьев.

Редгард прижался к окну, учуяв отвратительную ему сейчас эмоцию. Отвратительной она была потому, что он завидовал ему. Он собственными глазами видел, чего именно хотел добиться Базальт и это заставило его злиться. Если бы не некая слабость и контроль над тем, чтобы крыша в очередной раз не поехала, он бы разбил стекло и ворвался в комнату, устроив грифону незабываемый концерт. Поотрывал бы сам ему конечности, а голову прибил бы к входной двери, чтобы отпугивала всех посетителей. Но сейчас, он мог лишь наблюдать… Сжимать копыта, скалить зубы, но наблюдать.

— Перси. Подними мордашку, — Базальт одной лапой и слегка наклоном тела, отстранил от себя Перси и заставил посмотреть в его глаза. — Оу, а так ты выглядишь намного милее, — усмехнулся он. — Не знаю, что там будет дальше, но тебе не кажется, что за всё время, что ты тут прибываешь в городке, у тебя проблема за проблемой.

Перси опустила глаза, и попыталась вытереть нос. Заикаясь она попыталась согласиться, но выходило крайне неразборчиво.

— А идешь ты всегда к кому? А плачешься всегда кому?

— К те… бе, — тяжело ответила Перси.

— Хо-хо, а я о чём. Вот ты не слушаешься старого, хотя нет, ещё полного сил, плешивого грифона, и попадаешь в такие проблемы. Давай успокаивайся, и как в старые добрые времена, мы преодолеем это вместе.

Она не знала, что ответить и продолжила лить слёзы, но Базальт аккуратно поднял мордочку кобылки и потерся клювом об её щеку. В этот момент разразился гром, оконная перегородка треснула, от чего Базальт тут же обратил внимание на окно, но за ним никого не было.

Редгард в ярости, обливаясь слезами в сердце, несся подальше отсюда. Он пытался выкинуть это из головы, пытался вытрясти эти мысли, но чейнджлинга не обманешь. Он почувствовал, как Перси поддалась искушениям. На секунду, но в ней вспыхнуло желание ответить взаимностью этому гаду. И это проткнуло сердце и все надежды Редгарда. Он уже не знал, что делать. Он просто не понимал всего этого.

Крылья несли его дальше в город. В такую погоду только глупец решит полететь таким далёким маршрутом. Впереди было здание школы, на которое Редгард благополучно приземлился. Он обернулся обратно чейнджлингом и в очередной раз опустил голову. Сейчас уже не было желание колотить или стараться что-нибудь сломать. Было только замешательство и полное разочарование. Неужели собственное я, которое его переубедило в последний момент, оказалось чьей-то шуткой

Неблагосклонная судьба в очередной раз хвостом заезжает по морде? Он просто отказывался этому верить, но в глазах продолжала стоять картина Перси, которая выбирает не его. Впервые выбирает не его. И вместе с дождем по щекам потекли горячие слёзы.