Сорняк
104. Это тебе, Тарнишед Типот!
Откашлявшись, Тарнишед Типот посмотрел на Спайка. Дракон теперь был маленький, очень маленький, а они все были возбужденные, очень возбужденные. Спайк, конечно, понятия не имел, почему заклинание не продержалось дольше, да Тарниш и не ждал, что он узнает. Все было так, как было, и не было смысла расстраиваться из-за этого, хотя Спайк был очень расстроен.
Тарниш не знал, как утешить маленького дракона, который смотрел на него широкими печальными глазами. Более того, Тарниш не знал, что делать с Мод, которая все еще находилась в лихорадочном, бредовом состоянии.
— Сейчас мы видим солнце, небо туманное, но не затянуто пеплом, я предлагаю остаться здесь. Я попробую послать сообщение Твайлайт, если у зеркала хватит заряда. Я сделаю все возможное, чтобы избавить Мод от вредного излучения тауматона… Я в порядке, но Спайк… Мне нужно проверить и тебя. — Тарниш бросил на маленького дракона извиняющийся взгляд.
— Да-да, я понимаю. Ничего личного, — ответил Спайк.
— Мне нужно, чтобы ты остался и присмотрел за Мод. — Тарниш посмотрел на Спайка, приподняв одну бровь. — Продолжай давать ей воду. Просто лей ей на губы и следи за тем, чтобы ткань на ее лице влажной. Я собираюсь найти немного тысячелистника… он должен быть где-то здесь. Это место не было полностью разрушено вулканом. Я пойду за кристаллические деревья вокруг нас и посмотрю, что смогу найти.
— Что делает тысячелистник? — спросил Спайк.
— В тысячелистнике, помимо всего прочего, высокая природная концентрация салициловой кислоты. Он поможет снизить жар Мод, заставляя ее потеть. Это также природное болеутоляющее средство, но его действие довольно слабое, если только его не сконцентрировать каким-то образом, — ответил Тарниш. Он сделал паузу, задумался, удивляясь, что помнит и знает столько, как сейчас. Все эти часы учебы принесли свои плоды. С помощью магии он поправил очки, пытаясь сбить пыль и пепел с линз.
— Ты будешь в безопасности? — Спайк посмотрел на Тарниша, его лицо было озабоченным. — Твайлайт сказала, что я должен оберегать тебя.
— У меня есть Фламинго. Со всем, что я не смогу перехитрить, справится она. — Тарниш кивнул и фыркнул. — Мне пора идти. Я вернусь, как только смогу. — Тарниш повязал на морду кусок платья Мод, смочил его водой из своей фляги, подтолкнул Спайка копытом, а затем пустился рысью.
Когда Тарниш двигался через тихий лес, он не мог не замечать жуткую тишину. Через каждые несколько ярдов он останавливался и сдирал кору с дерева, отмечая свой путь и свое продвижение. Он думал о том, чтобы вытащить Фламинго, но хотел сохранить тишину. По какой-то причине Тарниш не чувствовал себя в безопасности. Он надеялся, что Спайк и Мод в безопасности.
Пепел лежал на земле, как снег. Здесь его выпало не так много, он припорошил землю и деревья, оставив после себя грязно-серый слой. Пока он шел, он держал свое зеркало наготове, пытаясь зарядить его. Наверное, он выглядел смешно: единорог в шлеме, в защитных очках, с закрытым лицом, идет через покрытый пеплом лес, держа в копытах зеркало.
Услышав каркающий звук, Тарниш замер, его уши напряглись под шлемом. Он почувствовал, как его позвоночник напрягся. Сверкнув рогом, Тарниш приготовился выхватить Фламинго из ножен:
— Я все еще ненавижу природу, — пробормотал он про себя, — и я все еще хочу, чтобы природа просто получила по сусалам.
Он снова услышал карканье, и его голова наклонилась в ту сторону, откуда оно доносилось. Он вгляделся в свои очки, пытаясь разглядеть. Что-то приближалось, он это слышал. Тарниш глубоко вздохнул и обдумал свой план: высвободить Фламинго, запутать врага, продолжать двигаться, не дать себе стать легкой мишенью, а затем ударить врага одним из своих заклинаний "стены". Если он будет продолжать нападать, Тарниш был готов предупредить его, а если понадобится, сварить его на пару.
В поле зрения появилась ярко-оранжевая птица. Тарниш наблюдал за ней, устроившейся на ветке. Птица была в огне. Что-то подсказало Тарнишу, что это феникс. Он стоял и смотрел, не теряя бдительности. Он не знал, чем питаются фениксы. Птица наблюдала за ним, и Тарниш подумал, не голодна ли она. Нравятся ли ей глазные яблоки пони? Как вообще можно убить феникса?
Птица начала покачиваться на ветке, и казалось, что она смеется. Тарниш услышал хруст ветки. Он повернулся и чуть не выхватил Фламинго. Там стояла белая земная пони, высокая, с мощным телосложением. На мгновение Тарниш подумал, что это жеребец, но затем понял, что неправ. Она была крупной, даже по меркам земных пони. На ней был шлем, на голове очки, а на морде — маска, из-за которой невозможно было разглядеть ее лицо. У нее была пара седельных сумок, обе — из темно-коричневой холщовой кожи. Она была покрыта пеплом, отчего ее белая шерсть местами покрылась сажей и пятнами. Виднелись клочья ее гривы, ярко-желтой, с яркими весенними зелеными и темно-коричневыми полосами.
Вежливость никогда не помешает.
— Привет… ты меня напугала, — поприветствовала Тарниш, — меня зовут Тарнишед Типот.
— Приятно познакомиться, мистер Типот. — Высокая кобыла опустила голову. — Странное место, чтобы найти другого пони во время прогулки на природе.
Прищурившись сквозь очки, Тарниш почувствовал легкое раздражение от того, что кобыла не представилась. Он поднял на нее глаза, не совсем понимая, как к ней относиться:
— Я не на прогулке на природе. Я пытаюсь добраться до безопасного места. Мы с женой были в эпицентре, когда взорвался вулкан. Она тяжело ранена, отравлена и нуждается в медицинской помощи. Я пытался найти корень тысячелистника.
— Хм, хорошо, что я всегда наготове. Так получилось, что аспирин у меня в седельных сумках вместе с другими припасами. Мне интересно, есть ли здесь выжившие. — Странная кобыла сделала шаг вперед. — Пошевеливайся, маленький пони. Отведи меня к своей жене, посмотрим, смогу ли я ей помочь.
— Хм, это сложно. Она магически облучена, она может поджарить тебя, — сказал Тарниш.
— О, не беспокойся об этом, маленький пони, — ответила странная кобыла, — просто позволь мне помочь тебе. Я пришла в поисках выживших и уверяю тебя, что приняла меры предосторожности для собственной безопасности против многих опасностей, с которыми могу столкнуться. Со мной все будет в порядке.
Маленький пони… маленький пони. Тарниш кипел изнутри. Он не был коротышкой, ни по каким меркам, а белая земная пони была просто огромным высоким уродом. Он поднялся во весь свой немалый рост, и все равно кобыла была выше его на целую голову, а она даже не стояла во весь рост.
— Я оставил маркеры, так что вернуться легко. Просто следуй за мной… только будь осторожна. — Тарниш, который чувствовал себя раздраженным по разным причинам, повернулся хвостом и направился туда, где он оставил Мод и Спайка.
Пока он шел, он мог поклясться, что феникс смеялся над ним.
Увидев Спайка и Мод, Тарниш пустился бодрой рысью, разбрасывая пепел и забыв о земной пони позади себя. Спайк держал голову Мод и понемногу вливал ей в рот воду. Тарниш слышал, как Мод тяжело хрипит.
— Ты меня слышишь, Мод? — Тарниш стоял рядом с Мод, его рот был рядом с ее ухом. Он услышал ее слабый, хриплый кашель.
— Привет, Спайк. — Высокая белая земная пони стояла рядом, а феникс сидел на ее макушке.
— Не помню, чтобы я называл тебе его имя, — Тарниш обернулся, его телекинез схватил Фламинго. По его коже поползли мурашки.
— О, он просто выглядел как "Спайк", вот и все, расслабься, маленький пони, — сказала большая белая земная кобыла мягким, успокаивающим голосом.
Очень против своей воли Тарниш почувствовал, что расслабляется, хотя что-то в глубине его сознания кричало, чтобы он не терял бдительности. Земная кобыла не собиралась зажариться, хотя она стояла посреди, должно быть, ста полос излучения тауматона. Он подумал, не защищает ли ее его остров стабилизирующей магии, но она заверила его, что с ней все будет в порядке. Возможно, она приняла какое-то магическое лекарство или выпила какой-то алхимический коктейль или эликсир?
— Держите ее и откройте ей рот. У меня есть чистящее средство… вообще-то, несколько, думаю, оно понадобится всем троим: какими бы вы ни были крепкими, вы проглотили много яда. А вы, мистер Чайничек…
— Типот!
— Мистер Типот… вы неважно говорите и неважно выглядите. Ваш голос звучит прямо-таки могильно. Твоя шерсть выпадает клочьями, я видела это, когда ты шел. Ты слишком долго использовал магию без достаточного питания, и, судя по всему, теперь она пожирает твое тело.
Тарниш уставился на земную пони. Она была странной, конечно. Откуда она могла это знать? Его разум начал заполняться вопросами, но сейчас, возможно, было не лучшее время. Вопреки своему здравому смыслу, он решил довериться ей.
— Очень хорошо, — ответил Тарниш, кивнув головой.
Он взглянул на Спайка и увидел, что дракон смотрит на него в ответ:
— Спайк, позволь мне. Если она ударит тебя ногой, она сломает тебя надвое. Отойди на некоторое расстояние. Ты был хорошим другом, я не хочу, чтобы ты пострадал. — Он увидел, как Спайк кивнул.
Он услышал булькающий звук от Мод и посмотрел вниз. Он прижал ее голову к себе, когда Спайк отпустил ее. Ее лицо было закрыто, кроме рта. Ее сморщенный язык проводил по пересохшим, потрескавшимся губам.
— Держите ее очень неподвижно, — приказала большая белая кобыла, выходя вперед. — В моей седельной сумке есть несколько фиолетовых стеклянных бутылочек. Будь добр, достань одну, пожалуйста.
Тарниш кивнул, открыл клапан на ее седельной сумке и начал вытаскивать вещи телекинезом. Первое, что он вытащил, была коробка с бинтами. Он засунул ее обратно. Там была маленькая пластиковая бутылочка аспирина, не то, что ему было нужно. Затем он достал большую фиолетовую бутылку.
— Проследи, чтобы она выпила все до капли… если нужно, заставь ее выпить. Это мерзко и неприятно. — Голос белой земной пони был мягким и добрым. — Это ужасное на вкус средство, мне жаль, но иногда маленькие пони должны пить свои лекарства.
Стиснув зубы, Тарниш откупорил бутылку. Он просунул конец бутылки между губами Мод и начал вливать густую, вязкую зеленую жидкость. Мод слабо пискнула, а потом замотала головой, но Тарниш продолжал держать бутылку у нее во рту. Почти все… почти… почти… почти.
Мод приходилось пить, если она хотела продолжать дышать, ее ноздри были забиты соплями и кровью. Тарниш чувствовал себя ужасно. Он почувствовал слезы, отчего его горящие глаза заслезились еще больше. Ему казалось, что он предал ее доверие.
— Быстро, держи ее рот закрытым как можно дольше, нам нужно удержать его хотя бы несколько мгновений! — скомандовала белая кобыла.
Тарниш, используя свой телекинез, сжал губы Мод вместе, пока Мод корчилась и извивалась на земле. Ее ноги дрыгались, и она издавала рвотные звуки. Он слышал, как ее желудок протестует против мерзкой жидкости. Она начала биться, ее ослабленное тело было не в состоянии что-либо сделать.
— Отпусти ее и беги! — сказала белая кобыла, разворачиваясь и убегая.
Тарниш отпустил Мод и попытался сдвинуться с места, но он был недостаточно быстр и недостаточно далеко. Мод взорвалась гейзером зеленой слизи, часть которой вылетела из ее забитых ноздрей, очищая их от налета, пепла, соплей и крови, а затем ее вторая порция рвоты брызнула прямо на Тарниша, забрызгав его лицо, шею и грудь. Ее вырвало еще раз, на этот раз — веществом, похожим на кофейную гущу, и странными белыми комками, которые казались твердыми кусками пепла. Ее желудок спазматически дергался, скручивался, а затем она выплеснула еще больше содержимого своего желудка, снова на Тарниша, который просто стоял там, рядом с женой.
— О, фу… — Спайк вздохнул.
— Это не самая отвратительная вещь, которая когда-либо случалась со мной, — сказал Тарниш спокойным голосом, — на самом деле, это далеко не так. Я имел дело с гораздо худшим.
— Похоже, ей уже немного лучше. — Белая кобыла держалась на расстоянии, не решаясь подойти ближе. — Итак, мистер Чайничек…
Тарниш вздохнул:
— Типот…
— Да, простите, мистер Типот, сейчас ваша очередь, — белая кобыла сделала паузу, затем продолжила, — Вы со Спайком можете сделать это вместе, как соревнование… посмотрим, кто быстрее выпьет и дольше продержится.
Тарнед посмотрел вниз на Мод, которая, похоже, снова потеряла сознание. Она дышала, ее дыхание все еще было грубым, но уже не таким затрудненным. Он взглянул на Спайка, который стоял неподалеку и качал головой, его лицо было искажено страхом и отвращением.
— Теперь делай, что тебе говорят, маленький пони, — сказала высокая белая кобыла. — В моей седельной сумке ты найдешь еще две фиолетовые бутылочки. Давай, угощайся!
Хмурясь, исходя паром и капая рвотой, Тарниш потянулся телекинезом, пошарил в седельной сумке белой кобылы, ощупывая ее телекинезом, пока не нащупал две бутылочки. Он поднял их и поднес одну к Спайку.
Тарниш стянул с его лица покров, а затем вытащил пробку из бутылки. Его ноздри сморщились. Пахло плохо. Он мог поклясться, что таинственная белая кобыла улыбалась за своей маской. Он слышал тихий, влажный свист неглубокого дыхания Мод, она уже не так сильно боролась за воздух.
Не обращая внимания на Спайка, Тарниш поднес бутылку к губам и начал пить. Это было его наказание за то, что он так поступил с Мод, он выпьет все до капли. Зеленое вещество в бутылке было жидким кошмаром, у смертных не было слов, чтобы описать его ужасный вкус. Тарнишу каким-то образом удалось выпить все до последней капли, опрокинув бутылку вверх, чтобы дать ей стечь в глотку.
Позади себя он услышал, как Спайк сказал:
— Неплохо, даже освежает.
Конечно, Спайк мог так сказать…
Сильная тошнота охватила Тарниша. Его колени подкосились. На одно ужасное мгновение какая-то очень мелкая часть Тарниша подумала, не стошнит ли его на белую кобылу. Месть в этот момент казалась чем-то необходимым. Это было воспоминание, которое никогда не исчезнет, оно никогда не станет лучше со временем, это была рана, которую время никогда не залечит. Что бы это ни было за вещество, Тарниш подозревал, что его собрали из стоков тюремных душевых в Тартаре, если такие вообще существовали.
Вздрогнув, жеребец почувствовал, что взрывается. Рвота хлынула изо рта и носа. На одну ужасную секунду Тарниш был уверен, что под давлением рвоты его глазные яблоки вылетят прямо из черепа и пробьют стекла очков.
По сравнению со вторым раундом рвоты первый был очень приятным. Его тело восставало против отвратительной жидкости, которую он выпил. Он почувствовал, как его внутренности завязываются в узлы, и он уже не был уверен, что может дышать; он был уверен, что только что выблевал свои легкие. В его горле скопились странные куски, твердые, острые, он думал, что подавится, но потом его снова стошнило, и эти загадочные, кусковые, острые, неприятные штуки в его горле вылетели изо рта, как пушечные ядра.
Его колени подкосились, и он почувствовал, что слабеет. Он изо всех сил старался устоять на ногах. Его зрение становилось все более тусклым. Он подумал, не умирает ли он, ему казалось, что он умирает, на самом деле, умереть прямо сейчас было бы очень приятно. Он попятился назад, задыхаясь, пытаясь отдышаться, а потом посмотрел на белую кобылу. На мгновение она засияла, как солнце, почти ослепив его.
— О да, ты крепкий маленький пони, прирожденный выживальщик, если такие вообще существуют. В тебе есть нечто большее, чем ожидалось, мистер Чайничек. Спи… спи в блаженной, безболезненной дреме. Ты уже достаточно настрадался…
— Нет, — задыхался Тарниш, борясь с желанием вымолвить слово, — Типот! — Он услышал тяжелый удар позади себя.
Не в силах больше бороться, Тарниш почувствовал, что его ноги подкосились, и он потерял сознание еще до того, как упал на землю.