Заколдованное королевство
— Глава 6 — Глоток правды
По здравому размышлению, возможно, тот последний бокал пунша пить не стоило.
— Твайлайт? — голос Кейденс звенел в воздухе, пока Рэрити круговыми движениями массировала спину фиолетового аликорна. — Ты в порядке?
— Работаю над этим, — простонала Твайлайт, оторвав копыто ото лба и поднимая взгляд.
Вокруг большого стола собралось множество незнакомцев, все они ждали, что аликорн скажет... и как бы ни было тяжело в этом признаться, да и призналась бы она только себе и Рэрити, что из всех присутствующих за столом единственным незнакомцем была она сама.
До этого момента подобная мысль не так сильно давила на Твайлайт, но только сейчас она в полной мере осознала, что все присутствующие здесь так или иначе знают друг друга, сформировали дружбу и узы, за те два года пока принцесса... отсутствовала. Дружба и узы переплелись и слились воедино под воздействием одной лишь силы природы.
— Дорогуша? — спросила упомянутая выше сила природы. — Ты переела?
Если бы Твайлайт не любила Рэрити так сильно, то без всяких сомнений ответила бы крайне саркастично.
Впрочем, она всё равно ответила саркастично, но добавила в ответ лёгкую, игривую ухмылку, чтобы слегка подсластить иронию.
— Тебе так кажется? — поинтересовалась принцесса, и смех единорожки помог прояснить мысли до тех пор, пока она вновь не почувствовала на себе взгляды всех пони. Это было некомфортно, но она чувствовала, что не может просто попросить их уйти. В конце концов, она была главным событием дня, и все эти пони пришли ради неё.
Твайлайт повернулась к Кейденс, сидевшей на противоположной стороне стола, и спросила:
— У тебя правда нет барьера?
Принцесса покачала головой.
— Да, но как я уже сказала... — она кивнула на своё прозрачное тело. — Вовсе не барьер не давал мне покинуть замок. Я даже не слышала о них, пока не узнала про твой и тётушки Луны.
Твайлайт ткнулась лицом в копыта.
— Но... это же бессмыслица какая-то! Почему тогда у нас он есть?
— Принцесса, а разве не ты создала его себе сама? — спросила Рэйнбоу Дэш. — Рэрити сказала...
— Я сказала, что она лишь его подпитывала, — быстро поправила единорожка. — А не то что она его создала. Так мне сказал Дискорд.
— И ты веришь ему? Да ладно тебе, Рэрс!
— Но так и было, — произнесла Твайлайт, всё ещё закопавшись лицом в копыта. По правде говоря, она избегала разговоров на эту тему, потому что отлично помнила свои мысли и размышления и знала, каков будет ответ. — Я просто не хотела свободы.
— Что? Неправда, ты хотела! — возмутилась Пинки.
— Нет, не хотела, — фиолетовая аликорн замолчала и наконец подняла глаза, чувствуя себя неуютно под десятком направленных на неё взглядов. Если ей и суждено было сознаться в своих грехах, ей хотелось бы, чтобы её судили трое, а не дюжина, но тем не менее всё равно решила говорить до конца. — Я... я хотела уйти, и мне становилось лучше из-за Рэрити и остальных, но потом...
— Потом ты узнала обо мне, — произнесла Кейденс, и Твайлайт ощутила, как Рэрити перестала массировать ей спину.
— Д-да, — ответила принцесса, зная, что это не единственная причина. Узнать, что все пони, которых она любила тогда, пострадали из-за её действий и решений, было просто невыносимо, но всё это лишь укрепило её мнение в том, что права на свободу она не заслужила.
Именно Рэрити в конечном итоге поставила точку, решив добровольно отдать свою жизнь ради безнадёжного на тот момент дела освобождения принцессы.
"А если и это не сработает?! Что тогда?!
Тогда мы придумаем что-нибудь другое! Мы справимся! Я найду способ, как тебя освободить, даже если мне придётся провести оста...
Остаток своей жизни?! А потом ты умрёшь, и что тогда?! Я проведу вечность, сидя здесь и сожалея, что не могу умереть вместе с тобой!"
Твайлайт отогнала воспоминания прочь и продолжила:
— Но если отсутствие барьера меня освободило, то почему ты всё ещё в трансгрессионом стазисе? — спросила она, неуверенная, насколько состояние Кейденс совпадало с ее собственным.
— Не знаю, — ответила правящая принцесса мгновение спустя. — Дискорд никогда не говорил нам с Шайни, как меня освободить. Он правда сказал тебе, что в библиотеке спрятана карта?
Сжигаемая стыдом, Твайлайт кивнула.
— Он сказал, что он... заточил Спайка, и только карта в моей библиотеке сможет привести меня к нему, но если я покину библиотеку, не найдя её, то карта исчезнет навсегда.
— Он сказал мне нечто похожее, — внезапно заговорил дракон, нахмурив брови. — Что он спрятал твою библиотеку где-то в Эквестрии под деревом, и мне придётся выкопать каждое дерево в королевстве, если я захочу найти тебя. Ещё он...
Гигант замолчал, погрузившись в мысли.
— Что ещё он? — повторила Рэрити.
Спайк нахмурился.
— Да это не особо важно...
— Это про ту штуку, когда он сказал, что ещё вернётся за тобой? — спросила Рэйнбоу, свесившись с макушки дракона, и когда он кивнул, пегаска повернулась к остальным. — Ага! Расскажи им!
— Я сказал ему, что когда стану старше, то буду драться с ним, — произнёс Спайк, и Твайлайт тут же представила себе маленького дракончика, угрожающего Духу. — На что Дискорд ответил, что разберётся со мной прежде, чем я смогу хотя бы надеяться повзрослеть, вот только... только с той поры я больше его не видел, до прошлой недели.
В голове Твайлайт что-то щёлкнуло.
— Но он пришёл ко мне, — слова неожиданно сорвались с её губ, и она столкнулась с удивлёнными взглядами всех вокруг, кроме Рэрити.
— Точно! Ты же как-то рассказывала об этом, да? — воскликнула единорожка.
Аликорн кивнула.
— Он сказал, что карты на самом деле нет, и я вольна идти, если только захочу, я, конечно, ему не поверила, но...
"Получается, он не лгал?"
— А возвращался ли он к тебе? — спросила Твайлайт Кейденс, шестерёнки в голове начали крутиться.
— Не знаю... — произнесла правящая принцесса. — Мы с Шайнингом создали барьер, что обнаружит, если он войдет в замок. Если бы он попытался проникнуть ко мне, то не смог бы добраться до внутренних покоев, не подняв при этом тревоги.
Твайлайт стиснула зубы. Но почему? Зачем... зачем ему приходить и помогать ей выбраться из библиотеки? Бессмыслица какая-то! Почему к ней?
— Ты что-то поняла, Твайлайт? — спросила Рэрити, несомненно, заметив серьёзное выражение лица аликорна.
— Пинки, — произнесла Твайлайт, переведя взгляд на названную кобылу. — Он когда-нибудь пытался снова связаться с принцессой Луной?
Земнопони помотала головой.
— Неа! Принцесса Луна мне о таком не говорила, а она бы сказала, потому что она рассказывает мне вообще всё, потому что я её лучшая подруга на свете!
Твайлайт на мгновение задумалась, переваривая факты и возможность того, что за тысячу лет лишь она одна видела Дискорда, пока не осознала, что забыла в этом уравнении об одной пони.
— А что насчёт принцессы Селестии? Почему вы с ней не связались?
За столом воцарилось молчание. Выражения лиц присутствующих варьировались между замешательством, серьёзной задумчивостью и всем, что посередине.
Первым заговорил профессор Эйв.
— Рэрити, ты... ты показала ей...
— Рисунок в Стоун Рест? Да, она его уже видела, — ответила единорожка, перебив жеребца, после чего повернулась к фиолетовому аликорну и облизнула губы. — Твайлайт, дорогуша, в каком смысле связаться с ней? Мы же не знаем, где она.
— Я понимаю, но это и не важно, почему бы просто не написать ей? — вновь повторила вопрос принцесса, и вместо Рэрити отозвался Спайк.
— Она не ответит, — произнёс он, уже догадавшись, о чём думает Твайлайт. — Я пытался. Отправил ей миллион писем, а она ответила лишь раз, и то столетия назад.
— Стоп-стоп-стоп, я что-то потеряла нить беседы, — вмешалась Инкредентия. — Есть тут жук, который объяснил бы всё новенькой?
— Спайк не такой, как обычные драконы. Он редкой породы, обладающий магическим пламенем, способным передавать сообщения, — объяснила Твайлайт. — Всё, что он сожжёт, может быть отправлено принцессе Селестии, вне зависимости от того, где она находится.
— И, как я уже сказал, я отправил ей кучу писем, а она ответила лишь раз, и то, что для тебя и остальных принцесс нет никакой надежды.
Твайлайт нахмурилась. В последнее время она хмурилась часто, и у неё возникало чувство, что это скоро войдёт в привычку.
— Ты спрашивал её, почему? — спросила она так, словно это была самая очевидная вещь в мире, хотя, разумеется, Кейденс и Спайк были иного мнения.
— Как это, спрашивал? — уточнила Кейденс.
Дракон фыркнул.
— Твайлайт, примерно из сотни писем она ответила только на одно, и то, чтобы сказать нам такое! В чём смысл снова писать ей? Всё равно не ответит.
— А что, если у неё кончились чернила? — спросила фиолетовая аликорн, и Спайк вытаращил на неё глаза.
— Твайлайт, я...
— Она права, — произнесла Рэрити, делая глоток своего напитка. — Я, признаться, удивлена, что никому из вас это не пришло в голову.
— Ты говоришь это только потому, что она твоя подруга! — запротестовал дракон.
— Неправда!
Эпплджек ухмыльнулась.
— Ну конечно же нет, сахарок.
— Тьфу на вас! — фыркнула единорожка и отвернулась.
— Спайк прав, — ровным голосом произнесла Твайлайт, — инстинкт самосохранения, ментальный инстинкт и химический — соглашаться с желанным партнёром и поддерживать его идеи, чтобы избежать любого потенциального конфликта, который может дестабилизировать...
— Принцесса Твайлайт!
Она огляделась и заметила, как двое гвардейцев-чейнджлингов вернулись, неся с собой книгу, о которой солгала Рэрити.
Единорожка выдохнула.
— Благодарение звёздам.
— Ваше величество! — произнёс один, пытаясь отдышаться после, по всей видимости, стремительной пробежки, пока второй протянул свёрток. — Ваша книга, как вы просили!
— Эм, спасибо, — ответила Твайлайт, беря предмет в поле магии и положив неподалёку от себя. — Ещё мне бы пригодились перо, чернила и пергамент.
— Мы можем принести, ваше величество! — выпалил один из гвардейцев, но только он собрался в мельчайших подробностях доложить ей, что для него честь служить ей и королевской семье Эквестрии со времён...
— Ху-у!
Раздалось громкое возмущённое уханье, и Твайлайт вежливо улыбнулась охранникам.
— Спасибо большое, но в этом нет необходимости, — произнесла она, наблюдая, как встревоженная сонная сова взлетела и посмотрела на Рэрити не менее тревожным взглядом.
— В моей сумке, дорогуша, — произнесла единорожка с весёлой улыбкой, подсказав Эларе, Темису и трём совятам, где можно найти необходимое, и они вернулись буквально через пару мгновений.
Амальтея и Метис положили перед Твайлайт блокнот на спиральке, Темис помог Джинни поставить чернильницу, и, наконец, Элара, устроившись на макушке принцессы, вытащила из крыла белое перо, подала его хозяйке, после чего повернула голову к охранникам и прищурила глаза.
— Ху-у.
Твайлайт улыбнулась гвардейцам, а затем открыла блокнот и откупорила чернильницу.
— Я ей напишу, — объявила она, решив не тратить время на обсуждения и споры. Единственное, её беспокоило осознание, что она не знала, о чём же писать. Письмо принцессе Селестии, это вещь, к которой она никогда не относилась легкомысленно! Оно требовало глубокой медитации и обдумываний, минимум семь черновиков, не забыть про редактуру, плюс вычитка, плюс корректировка, плюс...
— Та-а-а-а-а-ак, — протянула Рэйнбоу Дэш, которой надоело ждать, — и что ты ей напишешь?
Твайлайт в нерешительности ответила:
— Ну... я начну с представления, перейду к биографии пони, которые будут упоминаться в письме, затем к подробному описанию мест, после чего попробую подвести итог прошедшей тысячи лет на пяти-двенадцати страницах, что в сумме даст... — вежливое покашливание прервало её, и принцесса заметила болезненную улыбку Рэрити. — Что?
— Принцесса, — привлекла внимание Флаттершай. — Картина.
В голове аликорна тут же возник образ картины, на которой Селестия сидит со слезами на глазах, поддерживая заклинание треснувшим рогом.
— Твайлайт, мы не знаем, в каком состоянии находится принцесса. Насколько нам известно, это может быть причиной того, что она не отвечает, а вовсе не нехватка чернил, — добавила Рэрити. — Мне не кажется, что...
Она покрутила копытом в воздухе.
— ...увлекательное и длинное письмо, это именно то, что ей сейчас нужно. Почему бы не начать с какого-нибудь простого вопроса?
— Ох...
Принцесса повернулась обратно к блокноту, пугающему своей пустотой. Обмакнула перо в чернила и, наконец, вывела крупными и чёткими буквами:
ПРИНЦЕССА СЕЛЕСТИЯ, ГДЕ ВЫ?
ТВАЙЛАЙТ СПАРКЛ
Слова смотрели на неё с бумаги, вопрос, на который у неё столетиями не было ответа, и... и она поняла, что боится получить ответ, и ещё сильнее боится не получить его.
Отогнав пугающие мысли, Твайлайт осторожно вырвала страницу из блокнота вместе с чистой и сложила их вместе, зажав между ними перо Элары. Покончив с этим, она левитировала письмо и закрытую чернильницу Спайку, который с явным колебанием смотрел на эти предметы.
— Спайк, пожалуйста, — попросила Твайлайт.
Дракон уступил, вспышка зелёного пламени вырвалась из его рта и превратила предметы в волшебный пепел, который взлетел в воздух и исчез.
Опустилось тяжкое молчание, и все за столом, в том числе и Твайлайт, уставились на смущённого гиганта. Смотрели и ждали, и ждали, и ждали, когда придёт ответ.
Казалось, в этой тишине прошла вечность, и всё же, чем больше проходило секунд, тем больше разум принцессы заполняла тишина. Что, если она не отвечала потому, что считала Твайлайт виноватой во всём произошедшем? Что, если она не отвечала потому, что не хотела, чтобы её нашли? Что, если... если она не могла ответить потому, что...
Почему Твайлайт не может и дня прожить без того, чтобы её собственный разум её не мучал?
Её взгляд обратился к Кейденс, которая в этой ситуации не могла сделать ничего, кроме как подбадривающе улыбнуться, и Твайлайт вновь начала размышлять об отсутствии барьера у принцессы.
И, чтобы было понятно, это была очень болезненная теория.
— Принцесса Твайлайт? — внезапно спросил профессор Эйв. На его лице читалась такая серьёзность, что принцессе стало не по себе, и когда он продолжил говорить, она слегка отпрянула. — Принцесса Твайлайт, что случилось в библиотеке, когда вы были одержимы?
И снова, один за другим, все взгляды оказались прикованы к ней, грудь сдавило от воспоминаний. Она попыталась ответить, но к своему шоку осознала, что не может выдавить из себя и слова, однако Рэрити заговорила первая.
— Профессор! — рявкнула она.
Эйв не дрогнул.
— Если мы хотим понять, что произошло с принцессой, мы должны узнать все факты, — он снова повернулся к Твайлайт. — Принцесса, я вынужден повторить вопрос.
И снова, прежде чем Твайлайт успела сказать хоть слово, заговорила Рэрити.
— Профессор, ну в самом деле, — продолжала протестовать единорожка, и Твайлайт заметила смущённые взгляды пони, сидящих за столом. — Дискорд овладел ею, и ради Дензы, это всё что вам нужно знать!
— Нет не всё. События не бывают просто чёрными или белыми. Факты — вот что поможет нам, а не чудеса и фантазии, — в отличие от Рэрити, голоса жеребец не повышал. — Она одна была там, когда проклятие развеялось. И именно поэтому, принцесса, чем больше подробностей вы вспомните, тем лучше будет для всех нас.
— Всё хорошо, — быстро произнесла Твайлайт, чтобы успеть раньше единорожки. Профессор прав, беспокойство, вызванное воспоминаниями об одержимости, начало стремительно ослабевать по сравнению с растущим беспокойством из-за реакции возлюбленной.
Но Рэрити всё-таки перебила.
— Но, Твайлайт, зачем...
— А почему нет? — спросила принцесса, желая теперь лишь одного — разобраться в том, что стояло за словами и действиями единорожки. Ей хотелось ответов, а не отговорок. — Почему ты не хочешь, чтобы я говорила об этом? И ты не можешь просто ответить "не знаю". У тебя должна же быть какая-то причина.
Единорожка прикусила язык, а Твайлайт опустила ушки, обнаружив, что разрывается между болью и беспокойством.
— Рэрити, — голос Кейденс был мягким, но настойчивым, и выражение лица единорожки полностью изменилось с обиды на отчаяние. — Мы же говорили об этом, помнишь? Лучше знать, чем не знать.
Взгляд Рэрити метался между Твайлайт и Кейденс, пока наконец не замер на первой.
— Твайлайт, ты правда хочешь говорить об этом? — тихо спросила единорожка.
— Да.
— И это поможет нам?
— Да, поможет, — ответила принцесса, искренне надеясь, что это правда.
— Ну хорошо, — уступила единорожка, беря свой пустой стакан. — Я... ты не возражаешь если я пока отойду набрать себе воды?
Формально Твайлайт не возражала, но...
— Хорошо.
Она смотрела, как Рэрити потрусила прочь, и первым же побуждением было встать и пойти за ней, но первой отреагировала Флаттершай.
— Мне тоже надо немного воды, — быстро проговорила пегаска, после чего встала и побежала вслед за единорожкой. — По-подожди, Рэрити!
— Принцесса? — произнёс профессор Эйв, снова привлекая внимание Твайлайт. — Вы не могли бы как можно подробнее рассказать об одержимости?
Взгляд аликорна переместился к Рэрити и Флаттершай вдалеке, первая экспрессивно что-то объясняла второй, и, хотя принцесса всё ещё была обеспокоена поведением возлюбленной, ей хотелось, чтобы та в такой момент была с ней, рядом. Принцесса пересела так, чтобы оказаться лицом к профессору и остальным.
— Вы были в сознании? — спросил Эйв. — Рэрити сказала, что вы были одержимы силой хаоса. Вы осознавали это? Что-нибудь помните?
Принцесса сглотнула.
— Нет, — уверенно начала она, но мгновением позже задумалась. Что-то всё-таки она помнила, крупицы, частицы, но помнила. — Д-да. Может быть. Немного.
— Немного... — профессор прищурился, на мгновение задумавшись, а затем спросил. — Что вы чувствовали в одержимости? Вы были как марионетка?
Крылья Твайлайт невольно расправились, и она начала жалеть, что не прислушалась к Рэрити.
— Я... нет? Не знаю... — она закрыла глаза и ткнулась лицом в копыта, пытаясь осмыслить то, о чём думать вообще не хотелось. — Я была не собой, и в то же время собой. Я... я с-сама позволила этому случится, мне просто хотелось, чтобы всё кончилось, я...
В её голове зародилась мысль.
"Я больше не хотела нести ответственность".
Она знала, что проще, чем справиться с собственными страхами, было просто перестать бороться с ними.
— Вам было больно? — спросил профессор.
— Не помню. Кажется, только поначалу.
Снова опустилась тишина, и как только Твайлайт оторвалась от копыт и подняла голову, Эйв спросил:
— Вы знаете, что это вызвало?
— Рэрити.
Ответ сорвался с её губ с поразительной лёгкостью. Рэрити всегда была в центре её недавней жизни, все перемены были вызваны действиями единорожки, и поэтому логично было полагать, что именно Рэрити в конечном итоге дала ей свободу. Именно Рэрити показала, что ей есть что терять и есть за что сражаться.
Рэрити спасла её, думала она, однако взгляды всех вокруг говорили о том, что они поняли её ответ не совсем так.
— Погодь, — произнесла Рэйнбоу, — ты хочешь сказать, что это Рэрити виновата в том, что Дискорд с тобой сделал?
— Что? Нет! — немедленно запротестовала Твайлайт, сама идея о таком приводила её в ужас. — Я такого не говорила! Я сказала, что она послужила причиной!
— Принцесса Твай, это буквально одно и то же, — заключила радужная пегаска.
— Нет, не одно и то же! — замотала головой принцесса.
— Принцесса Твайлайт, позвольте мне переформулировать вопрос, — профессор прочистил горло. — Ошибусь ли я, если скажу, что если бы Рэрити не появилась в вашей жизни, вы бы не оказались одержимы магией хаоса?
— Д-да, — ответила она, ненавидя себя за такие слова и чувствуя, что не имеет права их говорить.
— Хорошо. Дальше. Рэрити упоминала, что вы питали барьер, удерживающий вас в библиотеке. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?
— Я... я не...
Твайлайт хотела что-то сказать, но слова застряли у неё в горле. Было трудно сознаться, трудно анализировать, когда все выводы и гипотезы только заставляли её ощущать себя всё хуже и хуже.
И озвучить всё это вслух перед всеми?
Принцесса думала только о двух пони, с которыми могла бы в открытую обсуждать такие вопросы, и одна из этих двух пони лишила её такой возможности.
— Простите, — наконец произнесла Твайлайт, виновато улыбаясь профессору и остальным. — Я могу поговорить с Кейденс наедине?
Хотя было очевидно, что всем хотелось знать, что она будет рассказывать, никто не отказал Твайлайт в её просьбе. Один за другим они неспешно удалились, извинившись по пути, и созданной суматохи хватило, чтобы Флаттершай и Рэрити вдалеке обернулись.
На мгновение взгляды аликорна и единорожки встретились. Принцесса задумалась, продолжать ли ей смотреть или перестать, но решение было принято за неё, когда Рифт Шилд подошёл к Рэрити, прося внимания.
— Беспокоишься о ней? — раздался голос Кейденс.
Твайлайт не сводила глаз с Рэрити, обдумывая вопрос.
— Да, — наконец ответила аликорн. Её ушки опустились, и она повернулась к своей золовке, что сидела теперь рядом. — Что ты имела в виду?
Кейденс приподняла бровь, и Твайлайт уточнила:
— Когда ты сказала, что говорила с ней об этом, что ты имела в виду?
— Тебе следует спросить у неё самой.
— А если она мне не ответит? — произнесла Твайлайт, и ей стало интересно, где проходит грань между недовольством и беспокойством. — Я уже спрашивала её о других вещах, и она всё время уклоняется от ответа. После чего мне кажется, что у нас всё хорошо, но затем... затем происходит что-то такое, как сегодня, и оказывается, что не всё хорошо. Она постоянно говорит мне, что ей нужно время, но...
— Она тебя любит, — произнесла Кейденс, наблюдая за Рэрити точно так же, как её возлюбленная несколько мгновений назад.
Твайлайт удивлённо уставилась на золовку.
— Я знаю, ну и что?
— Просто верь в неё, Твайлайт.
Фиолетовая аликорн поморщилась, сердце молотом стучало в груди. Это так... так... раздражает! Раздражает, что пони держат мысли при себе, вместо того чтобы упростить процесс общения для всех, они просто держат мысли при себе.
— Твайлайт, попытайся её понять, ей очень тяжело. Ей больно слышать о том, как близким было плохо.
Около минуты принцессы молчали, каждая думала о своём, и только когда взгляд Твайлайт упал на профессора, она вспомнила о его вопросе.
"Рэрити упоминала, что вы питали барьер, удерживающий вас в библиотеке. Не могли бы вы рассказать об этом подробнее?"
— Кейденс... — она взвешивала каждый слог, каждое слово, способные выдать её желание не сознаваться и не признавать это. Произнести вслух было трудно, но она попытается. — Ты... ты чувствуешь вину?
Правящая принцесса отвернулась от остальных и устремила свой пристальный взор на Твайлайт.
— Вину? За что?
Твайлайт уставилась на неё в ответ.
— За то, что прокляла всю Эквестрию на невозможность найти нас, — ответила фиолетовая аликорн на одном дыхании.
— А, за это, — произнесла Кейденс с удивительной лёгкостью для... ну, такого. Но больше лёгкости, по-настоящему, Твайлайт удивил ответ. — Нет, не чувствую.
Твайлайт не находила слов, не в силах постичь саму концепцию. Разве принцесса не чувствовала себя хоть немного виноватой? Не то чтобы она хотела, чтобы Кейденс чувствовала вину, просто...
Принцесса, должно быть, заметила её внутреннее смятение, потому что их глаза встретились, и выражение лица Кейденс изменилось. Исчезла лёгкость, остыла теплота, и у Твайлайт возникло стойкое ощущение, что она общается теперь не с золовкой, а с правящей принцессой Эквестрии, и всем, что из этого следует.
Всё это напомнило ей о принцессе Селестии, и она вообще пожалела, что задала этот вопрос.
— Ты помнишь, что тётя Селестия говорила нам, когда на нас выпадала обязанность вести аудиенции?
Твайлайт кивнула. Она и вправду позабыла множество вещей, но наставления принцессы Селестии остались.
— Намерение — вот что определяет нас.
— Намерение — вот что определяет нас, — строго повторила Кейденс, почти в совершенстве подражая манере принцессы Селестии и её интонациям. Задержавшись на мгновение в образе, она расслабилась, хихикнула, и продолжила. — Я помню, как она это говорила! Как раз перед одной из её важных речей.
— И тогда принцесса Луна закатила глаза, — добавила Твайлайт, и слабая улыбка появилась на её губах. Она по ним скучала. Скучала по важным речам Селестии, скучала по фырканью принцессы Луны и её собственным пафосным речам.
Смех затих, и кратковременное облегчение покинуло Твайлайт, когда выражение лица Кейденс вновь стало серьёзным.
— Я всегда делала то, что, как считала, будет лучшим. Я старалась придерживаться добра, и хотя не всё, что я делала, можно назвать добрым, но… намерение — вот что определяет нас.
— Но... — Твайлайт сглотнула. — Имеет ли значение намерение, если всё идёт наперекосяк?
Кейденс достаточно долго молчала, пока её взгляд не остановился на Рэрити, и она не спросила:
— Ты винишь Рэрити в том, что с тобой случилось? Зная, что всё это произошло из-за того, что она тебя встретила?
— Нет, конечно.
— Почему нет?
— Потому что она не думала, что... — Твайлайт опустила голову. — Ох.
— Твайлайт, плохие вещи всегда будут случаться, — произнесла Кейденс, улыбаясь аликорну. — Вне зависимости от того, насколько чисты наши намерения, плохие вещи случаются, но... но чувство вины или жалости к себе лишь помешают в будущем сделать правильный выбор.
— А какой выбор правильный?
— Брать на себя ответственность за последствия своих действий.
Твайлайт не знала, что ответить на это. Уже давно преследующие её слова кинжалом проворачивались внутри, грозясь вырваться наружу. Именно вина помешала ей взять на себя ответственность, и вместо этого она спряталась в библиотеке.
— Так сказал Шайнинг Армор, — продолжила Кейденс. Она перевела взгляд на Рифта Шилда, отдающего приказы гвардейцам. — Он сказал эту фразу чейнджлингам, которые впервые работали с нами, после всего того, что случилось.
— Потому что они чувствовали вину за содеянное?
— Да, и, как видишь, я не знаю, как убедить их перестать чувствовать вину.
Твайлайт опустила глаза, выдавив из себя печальную улыбку.
— Это нелегко.
— Но нелегко не значит, что стоит бросить все попытки, так ведь? — спросила Кейденс и вздохнула. — Я действительно чувствовала вину, Твайлайт. Но лишь поначалу, затем мне пришлось взять на себя ответственность и попытаться как-то исправить ситуацию.
— Так вот почему ты использовала чейнджлингов, чтобы...
Выражение лица принцессы смягчилось.
— Нет. Ну, не сразу. Я пыталась рассказать пони, пыталась быть честной, но... — она закрыла глаза, поморщившись. Они испугались, Твайлайт. Я только сообщила совету Кантерлота, и...
— Что произошло?
— Всё прошло точно так, как ты можешь себе представить. Спайк был там. Он, должно быть, помнит ещё тот хаос. Сначала было отрицание. Потом паника. И я их за это не виню, — Кейденс отвела взгляд от чейнджлинга и посмотрела на дракона вдалеке. — Я испугалась. Спайк испугался. Ты с моими тётушками пропала, Дискорд на свободе, а я...
— Но лгать?
— Мы думали, что найдём тебя, — с трудом произнесла Кейденс. Мы... мы думали, что найдём всех вас, но этого не случилось, и пути назад уже не было. Мы не могли передать трон в чужие копыта, потому что они бы узнали, что Дискорд всё ещё на свободе, что я бесплотный дух, и что тогда?
Твайлайт почувствовала ком в горле.
— Твайлайт, я не хотела ничего из этого. Но я должна была взять на себя ответственность, а чейнджлинги хотели помочь. Как я уже говорила, не все наши решения приводят к тому, что задумывалось, но мы должны пытаться исправить ситуацию, потому что никто за нас этого не сделает.
— Ты права.
Кейденс вдохнула. Просто по привычке, несомненно.
— Я просто хочу, чтобы остальные были свободны. Хочу, чтобы всё это закончилось, а после... — она мягко рассмеялась. — А после я отдам корону и возьму очень длинный отпуск.
Два подруги разделили между собой понимающий смех, пока их не прервал громкий неприятный звук, и Твайлайт огляделась, чтобы найти его источник — Спайка.
Дракон сидел, вцепившись себе когтями в шею, с широко раскрытыми глазами и таким видом, словно чем-то подавился. Он громко кашлял и хрипел.
Первое, о чём подумала Твайлайт, это что он съел слишком много и слишком быстро.
Вторая мысль была слишком хороша, чтобы хотя бы надеяться, что она окажется правдой, но всё же чудо произошло, гигант издал громовую отрыжку, сопровождающуюся пламенем, дымом и сложенным письмом. Кейденс не успела сказать и слова, а Твайлайт уже телепортировалась к нему.
— Спайк! — ахнула шокированная Рэрити с другого конца сада. — Где твои мане... а-а-а! Твайлайт Спаркл!
Не обращая внимания на протесты единорожки, Твайлайт левитировала её к себе и опустила на землю.
— Ну в самом деле! — продолжила Рэрити, поднимаясь и отряхивая шёрстку, не замечая письмо, на которое уставились все пони. — Мне начинает надое...
Она замолкла и огляделась по сторонам.
— Что случилось с... — магия Твайлайт схватила её за мордочку и направила в сторону письма. — Ах.
На земле лежал, аккуратно сложенный, первый контакт Твайлайт с Селестией более чем за тысячу лет.
Письмо пугало. Было страшно открыть его и увидеть, что на самом деле думала принцесса. Она всё ещё любит Твайлайт? Может, ненавидит? Может...
Кашель привлёк её внимание, вернув к реальности, где все пони наблюдали и ждали, и даже если она пугала...
Ей пора взять на себя ответственность.
Со всей осторожностью в мире она подняла письмо в воздух с помощью магии, сделала глубокий вдох и... и нахмурилась.
— Ну?! — спросила Пинки. — Что там?! Что написано?!
— Она хочет знать, где я, — неуверенно ответила Твайлайт, разворачивая сообщение так, чтобы все могли его увидеть.
Твайлайт, где ты?
Вот и оно.
Первое общение Твайлайт с принцессой Селестией более чем за тысячу лет.
И сообщение, которое ничего не объясняло.
Когда все начали перешёптываться между собой, Твайлайт повернула письмо к себе, пытаясь подчерпнуть какую-нибудь дополнительную информацию.
— Ты уверена, что это она написала? — спросила Рэрити, вглядываясь в письмо.
Принцесса продолжала хмуриться.
— Да, но...
Ошибки быть не могло, она узнала каллиграфический почерк Селестии, но что-то всё-таки было не так. Линии, обычно прямые и элегантные, были шаткими и неровными, но не так, как это было бы при написании в спешке, а скорее, как при письме при истощении магических сил.
— Я не знаю, но что-то не так. Принцесса Селестия никогда не отвечала на мои вопросы другими вопросами, если только не проверяла меня, или что-то было не так, — объяснила она Рэрити, поворачивая письмо так, чтобы единорожка смогла рассмотреть его внимательнее, после чего развернулась и телепортировала к себе блокнот. — Рэрити, у нас есть ещё чернила и...
— В моей сумке, — ответила единорожка, не отрывая взгляда от письма.
Как только Твайлайт получила новые чернила и новое перо, она открыла страницу и начала писать:
Я в столице Кантер, со Спайком и Кейденс.
Вы в безопасности? Где вы? Что нам делать?
Дописав письмо, она быстро оторвала лист от блокнота и ещё одну чистую страницу, сложила вместе и чуть ли не швырнула их в Спайка. После чего смотрела, как послание охватил огонь и превратил в пепел, а после...
Ну, она ждала.
Ждала, и ждала, и ждала, и после нескольких минут ожидания Твайлайт была не единственной, кто изнывал от нетерпения.
— Так это, — обратилась Рэйнбоу Дэш к Спайку, — ты правда не додумался отправить ей бумагу и чернила?
Лицо дракона быстро окрасилось в множество оттенков розового, но вместо протеста из его рта вырвалась очередная отрыжка, а вместе с ней и новое письмо.
Твайлайт немедленно схватила его магией, открыла и зачитала вслух:
Пока да. Сложно сказать. Освободи Луну.
— Пока да? — спросила Кейденс.
— Сложно сказать? — добавила Флаттершай.
— Освободить принцессу Луну! — воскликнула Пинки Пай, прыгая на месте.
Твайлайт позволила себе небольшой вздох облегчения. "Пока да" было не лучшим ответом, который она могла получить, но по крайней мере это означало, что она, вероятно, больше не в той ситуации, что была изображена на картине. Только это знание помогало смириться с тем фактом, что принцесса не раскрыла своего местонахождения.
— Я не понимаю! — воскликнул Спайк. — Сначала она говорит, что надежды нет, а теперь просит тебя освободить принцессу Луну?
— Спайк, — произнесла Рэрити, — позволю себе заметить, что за столетия пони может передумать.
— Но почему? — спросила Твайлайт, обнаружив в себе раздражение от отсутствия конкретных ответов. Что именно произошло с принцессой? Дискорд что-то сделал? Кто-то другой? И как, по её мнению, им освободить принцессу Луну?
Она снова открыла блокнот, окунула перо в чернила и написала:
Как нам освободить её?
Вот так вот. Худшим сценарием было то, что принцесса Селестия понятия не имела, как это сделать, но учитывая, что это была Селестия, то у неё всегда был план; Твайлайт знала, что она знает, что надо делать. Конечно, тогда возникал вопрос, почему принцесса Селестия сама ещё не освободилась, но Твайлайт предпочитала особо много над этим не думать.
И снова она вырвала письмо вместе с чистым листом бумаги, снова сложила и снова повторила процесс с отправкой.
— О чём ты её спросила? — поинтересовалась Кейденс.
— Как освободить принцессу Луну, — ответила Твайлайт. Прямо и по существу, и она надеялась, что Селестия ответит так же.
— А нельзя, типа, отправить ей одно из ваших ожерелий, тогда процесс пойдёт быстрее чем сейчас, а? — спросила Рэйнбоу, побуждая Рэрити в защитном жесте прижать копыто к своему ожерелью.
— Рэйнбоу Дэш, ожерелья так не работают! — воскликнула она, а затем замолкла. — Хотя наше нынешнее общение могло бы быть и более удобным.
Как будто её слова оказались услышаны, Спайк снова исторг из себя очередное письмо, а ещё чернильницу и перо.
— Что ж, — произнёс профессор, — хороший способ сказать, что разговор окончен.
Твайлайт с бешено колотящимся сердцем взяла письмо. Пинки бросилась к ней, чуть ли не оседлав аликорна в попытке увидеть ответ. Если в этом письме содержались сведения о том, как освободить Луну, то...
Без дальнейших промедлений аликорн открыла письмо и прочитала вслух:
Зимнее празднование полной луны
Даже в такой день, мой самый яркий свет — лишь отражение твоего.
Растерянность охватила собравшихся вместе существ, омрачив их лица, за исключением двух принцесс и дракона, которые обменялись встревоженными взглядами.
— Зимнее празднование полной луны? — воскликнула Пинки. — Звучит как праздник! Почему я никогда о нём не слышала?! Он секретный?
— Неудивительно, что не слышала, — ответила Кейденс. — Было только одно празднование, и то ещё до первой войны с Дискордом. Предполагалось, что это будет ежегодное мероприятие, чествующее принцессу Луну, но его отменили.
— Отменили?! — в ужасе ахнула Пинки. — Почему? Кто?!
— Принцесса Луна, — ответила Твайлайт, — и мы не знаем, почему. Селестия никогда мне об этом не говорила.
Аликорн снова опустила взгляд на письмо и поджала губы. Какое отношение празднование имело к заточению принцессы Луны? И что за свет?
— Кейденс, ты что-нибудь помнишь? — спросила Твайлайт, поворачиваясь к принцессе.
Кейденс покачала головой.
— Нет. Это было так давно, я помню только, что его отменили.
— А что насчёт комнаты принцессы Луны? — продолжала Твайлайт, слова срывались с губ, пытаясь догнать мысли, что проносились в её голове. — У неё есть какие-нибудь книги об этом? Может, у Селестии? А что насчёт библиотеки?
Кейденс моргнула.
— Я... я не знаю, Твайлайт. Я могу попросить гвардейцев поискать, но это же тысячи книг.
— Нам нужны только те, что были написаны до нашего заточения, — ответила Твайлайт.
— Твайлайт, это всё ещё больше нескольких тысяч! — воскликнула Кейденс.
Твайлайт склонила голову набок.
— И? В среднем в книге около двухсот сорока страниц. Хотя это и ниже моей скорости чтения, я думаю, гвардейцы смогут читать около двух страниц в минуту. Следовательно, десять гвардейцев могут прочитать десять книг за два часа, и, получается, тысячу книг десять гвардейцев могут прочитать за двести часов. Если использовать пятьдесят гвардейцев, то каждый из них прочитает двадцать книг, по одной каждые два часа, получается, мы могли бы просмотреть примерно тысячу книг за сорок-пятьдесят часов.
Рэрити прикрыла копытом смешок.
— А ты случайно не приняла в расчёты факт, что гвардейцам надо есть и спать?
— Ой, да, это важно.
— Я почему-то так и подумала, дорогуша, — ответила единорожка. — Не говоря уже о том, что не все могут читать без остановки, ни на что не отвлекаясь.
— Отвлекаясь? Но они же читают книги! Зачем отвлекаться?
— К сожалению, Твайлайт, не все из нас так совершенны, как ты, — произнесла Рэрити.
Твайлайт застонала и потёрла лоб. Уф-ф-ф! Почему пони такие сложные?
— Может, сменами? Это, конечно, продлит поиски, но постоянный темп бы сохранился, и мы могли бы прочитать всю библиотеку за... пятьдесят чейнджлингов... смены по... умноженное на...
— Принцесса Твайлайт, если позволите, — перебил её Рифт. — Со всем уважением, но мы просто не можем допустить, чтобы вся гвардия весь день читала книги!
Она нахмурилась.
— Ну, если принять во внимание, что...
— Может, можно спросить принцессу Луну? — раздался тихий голос.
Твайлайт замолчала и, повернувшись, увидела нервно улыбающуюся Флаттершай.
— Ты могла бы спросить принцессу Луну, почему она отменила празднование, — прояснила пегаска. — Уверена, она расскажет тебе.
— Расскажет! — ворвалась в беседу Пинки. — И тогда мы узнаем, как её освободить! И тогда мы сможем вместе делать всякие штуки, которые я хотела делать с ней, когда она освободится! Хотите узнать, какие-такие именно штуки?!
Спайк рассмеялся.
— Думаю, ты не оставила нам выбора.
И когда розовая земнопони начала радостно перечислять, Твайлайт задумалась.
"И тогда мы узнаем, как её освободить," — сказала Пинки, но принцессе не верилось, что всё будет так просто. Если её опыт чему-то и научил, так это тому, что всё идёт не так просто и прямолинейно, как ей бы хотелось. Она смотрела, как Пинки всё говорит и говорит, смотрела на искру в её глазах, на её энтузиазм, напористость, и...
И затем взгляд Твайлайт скользнул к Рэрити, и принцесса обнаружила, что единорожка не разделяет всеобщего душевного подъёма. На её губах не было улыбки, в её глазах не было блеска, а на лице не читалось ничего, кроме лёгкой неуверенности, которая, казалось, в последнее время сквозила в каждом её движении.
Два года назад, думала Твайлайт, Рэрити бы первой заставила её рассказать о своей одержимости.
Два года назад Рэрити ломала, крушила, проталкивалась сквозь каждую защиту, каждый барьер, каждый миг существования Твайлайт.
А теперь? Теперь Твайлайт изо всех сил пыталась разглядеть ту же бесстрашную единорожку, что противостояла драконам, духам хаоса и самой Твайлайт.
Их взгляды на миг пересеклись, и Рэрити словно услышала её мысли, поэтому принцесса резко опустила взгляд на письмо, отправленное Селестией.
"Даже в такой день, мой самый яркий свет — лишь отражение твоего".
Глазами Твайлайт пристально изучала эту строчку, пытаясь отвлечься от своих тревожных мыслей, пока не почувствовала, как что-то сдвинулось, и Рэрити села рядом с ней, соприкоснувшись шёрсткой, и единорожка протяжно вздохнула. Разговор продолжался без них, фиолетовая аликорн едва обращала внимание на продолжающуюся дискуссию между Пинки, Спайком и профессором, пока Рэрити наконец не ткнулась в Твайлайт носом.
— Ты сильно из-за меня расстроилась? — тихо спросила единорожка.
Принцесса старалась не встречаться с ней взглядом.
— Не знаю.
— Ох, звёзды, — ответила Рэрити, немного помолчав. — Не самый приятный ответ, да?
Ирония вопроса не обошла Твайлайт, и она не смогла удержаться от смеха.
— Может быть, немножко, — ответила она, наконец позволив себе ответить единорожке взаимностью.
— И, может быть, я немного обезумела, — продолжила Рэрити, поднимая стакан и делая глоток. — Оно как раз сейчас в моде.
— Почему-то мне от этого не легче.
— Но и точно не тяжелее, м? — единорожка отставила стакан в сторону, подняла письмо и перечитала его. — Интересно, чт...
— Рэрити, почему ты не хотела, чтобы я говорила о своей одержимости? — резко спросила Твайлайт, слова сами собой сорвались с её губ. Но они были там уже долгое время.
Тишина.
— А ты на моём месте смогла бы переварить рассказ о моей двухлетней одержимости?
Принцесса ответила не сразу, потому что знала, что единорожка права. В конце концов, одно только воспоминание о том факте, что Рэрити чуть не разорвал древесный волк, вызывало тошноту.
И что-то всё-таки подсказывало Твайлайт, что здесь кроется нечто большее, слова Рэйнбоу Дэш всё ещё терзали разум принцессы.
— Рэрити, ты... — Твайлайт сглотнула, сама мысль об этом вызывала тошноту. — Ты же не винишь себя, правда?
— Нет, — просто ответила единорожка.
Ни больше, ни меньше, и принцесса заставила себя поверить, что это правда.
Он молча сидел у огня, с любопытством наблюдая за ней.
— Ты сказала ей "нет", — произнёс Норт Ридж, глядя на звёзды. — Что послужило тому причиной?
— Я боялась, что она начнёт винить себя, — ответила Рэрити после недолгой заминки. — От одной только мысли об этом мне стало дурно. Услышать из её уст эти три так ненавистных мне слова. Я понимаю, почему она так боялась, что я буду чувствовать то же самое, что и она.
— Но было же что-то ещё?
— А так всегда и бывает, — единорожка снова замолчала, её грудь поднималась и опускалось, просто по привычке, несомненно. — Поделишься мыслями?
— Два года, — произнёс он, — это довольно большой срок, чтобы подумать.