Venenum Iocus
37. Привал
Голубая сфера беспокоила Мод, но лишь немного. Тарниш весь день подглядывал в нее и вел себя несколько странно. Отвлекался и был немного не в себе. Она старалась не делать поспешных выводов — все-таки Тарниш был единорогом — и смутно догадывалась, что шар был для него чем-то вроде очень запутанной книги, которую он пытался изучить.
Впрочем, сейчас с ним все было в порядке. Он растянулся рядом с ней, и они немного отдохнули в тени. Было прохладно и приятно, и она сняла платье, чтобы поваляться в прохладной влажной траве. Лежа на боку, она наблюдала, как Тарниш упражняется в изготовлении куклы. Эта была сделана из веток, травы и бечевки.
— Мой муж играет с куклами, — проворчала Мод.
Тарниш возмущенно фыркнул, и Мод было очень приятно это слышать. Ей нравилось время от времени задевать его за живое. Он не обратил на нее внимания и продолжил работу над своей куклой. Ей нравилось, что он проявляет интерес к новым вещам, и, по крайней мере, он не смотрел в сферу. Он спрятал ее в седельную сумку.
— Что скажут другие пони, если увидят, что мой муж играет с куклами?
На этот раз Тарниш отреагировал. Он повернулся, выпятив нижнюю губу, протянул копыто и легким толчком перевернул Мод на спину. Она моргнула один раз и уставилась на Тарниша, а влажная трава защекотала ей уши.
— Бесстрашный исследователь открыл новую землю, — сказал Тарниш, усаживая куклу на туловище Мод. — Это плодородная земля с пышными долинами и гостеприимными равнинами. Действительно, плодородные долины выглядят многообещающе и готовы к посеву.
— Тарниш, нет… не будь таким глупым. — Мод соблазнительно закатила глаза. Заигрывать? Сейчас? Она почувствовала, как кукла, сделанная из веток и травы, спустилась по туловищу к ее животу; Тарниш с помощью своей магии заставлял ее двигаться, подпрыгивать и опускаться, создавая впечатление, будто она скачет.
— О боже, какая впечатляющая долина, — сказал Тарниш, когда кукла приблизилась к соскам Мод. — А я так хочу пить… Интересно, смогу ли я найти водопой? Может быть, если поискать в глубокой, влажной расщелине…
На этот раз Мод закатила глаза, оттолкнув Тарниша. Он был слишком глуп. Она перевернулась на бок и посмотрела на мужа. У нее было слишком много вопросов, и она чувствовала себя слишком серьезно, чтобы быть такой глупой. И все же в этих глупостях Тарниша было что-то очаровательное, она дорожила ими, ценила их. Она надеялась, что, когда он подрастет, он не слишком изменится.
— Итак, что ты видишь в сфере? — спросила Мод. — Ты вглядывался в нее весь день, пока мы путешествовали. Признаться, меня это несколько беспокоит. Я не хочу, чтобы она овладела тобой или сделала с тобой что-то странное. Не все магические предметы хороши и заслуживают доверия. — Когда она заговорила, Тарниш замолчал, и его глаза встретились с ее глазами. Хорошо. Она привлекла его внимание. Она заглянула в его голубые глаза, пытаясь проникнуть в их глубину. Они были окном в его душу.
— Она наполнена воспоминаниями, — ответил Тарниш тихим, приглушенным шепотом. — Она наполнена воспоминаниями целой жизни. Там также есть знания… заклинания… но это не магия единорогов… она другая. Это магия, которой пользовались кентавры. Я не знаю. Я все еще пытаюсь разобраться во всем этом.
— Что хорошего в магии кентавров для единорога?
Прежде чем Тарниш успел ответить, послышался далекий скрип деревянных колес повозки. Тарниш навострил уши, а Мод перевернулась, чтобы встать. Поднявшись, она надела платье и приготовилась покинуть свое прохладное тенистое место.
Вытянув шею, Тарниш встал во весь свой внушительный рост и стал всматриваться в дорогу, пытаясь разглядеть, что там приближается. Он увидел обоз, целую вереницу кибиток. Он никогда не видел ничего подобного. Это были разноцветные, веселые штуки, раскрашенные во все яркие цвета, которые только можно было придумать.
Их было не меньше дюжины.
— Цыгане, — сказала Мод голосом, лишенным всякого энтузиазма. Однако она была очень рада, хотя и не показывала этого. Всегда приятно встретить попутчика, а эти пони были хорошими. Они ей очень понравились.
— Цыгане? — Тарниш повернул голову, чтобы посмотреть на Мод.
— Давным-давно, еще до Эквестрии, цыгане перестали заботиться о племенах, собрались все вместе и смешались. Все пони их ненавидели. Они не делали различий между собой и считали себя пони. Их изгоняли из многих мест. Здесь, в Эквестрии, они просто пони и в основном не подвергаются преследованиям, но это все равно случается. В своих путешествиях я встречала несколько групп.
— О… замечательно. — Тарниш снова повернул голову и стал наблюдать за приближающимся караваном. Некоторые оси нуждались в смазке, и от каждого скрипа у него закладывало уши.
— Мы могли бы поторговаться или купить свежие продукты, — сказала Мод своему мужу, который, похоже, страдал от нарастающего возбуждения. Он почти подпрыгивал на месте. Пока она стояла и ждала, от повозки отделился одинокий пони и поскакал навстречу.
К ним приближался грязно-желтый пегас с бледно-голубой гривой. Он выглядел немного старше, одно крыло висело криво на боку. У него было пол-уха, а одна ноздря выглядела кривой из-за зарубцевавшегося шрама. Он улыбался.
— Привет, меня зовут Вольке, — сказал он со странным акцентом.
— Мы не желаем вам зла, — ответила Мод, когда пегас остановился. — Меня зовут Мод, а это мой муж, Тарнишед Типот.
— Привет. — Тарниш ухмыльнулся, глядя на стоящего перед ним незнакомца.
Пегас огляделся, осматривая место, где Тарниш и Мод остановились на день, посмотрел на деревья, скорчил странную рожицу, когда увидел серебряное яйцо, и через минуту-другую повернулся к Тарнишу:
— Ты не против, если мы разобьем лагерь вместе с тобой?
— Не возражаю, — ответил Тарниш.
— Может быть, мы сможем заняться торговлей, — с надеждой в голосе добавил пегас.
— Может быть. — Мод посмотрела на приближающиеся повозки, которые замедляли ход, чтобы остановиться. У некоторых из них по бокам стояли садовые ящики и бочки, из которых росла зелень. Шансы получить на ужин свежий салат казались неплохими.
Группа жеребят словно возникла из воздуха, а затем принялась бегать вокруг, играя друг с другом в пятнашки. Маленькие земные пони, маленькие единороги и маленькие пегасы. Сама того не замечая, Мод отвлеклась, наблюдая за игрой малышей, и потеряла счет нескольким минутам. И только когда Тарниш ударился о ее бок, она отвлеклась и несколько раз моргнула, осмысливая пропущенное.
Почувствовав себя немного неловко, Тарниш посмотрел на своего коллегу-алхимика. Сам-то он не был алхимиком, пока еще не был, он был любителем, но хотел научиться. У кобылы было много товаров: стеклянная посуда, мензурки, колбы, графины, пиалы, и даже несколько маленьких, умных и очень портативных алхимических дистилляторов на продажу. У него были биты, но он не был уверен в своем умении торговаться.
— Скажите, у вас есть соли? — спросил Тарниш. — Ничего наркотического. — Он вспомнил о своей собственной встрече с солями, содержащими наркотики. Он содрогнулся от воспоминаний и пожалел, что не рассказал ничего. Он испытывал острое чувство стыда и ненавидел эту часть своей жизни.
— У нас есть ароматизированные солевые лизуны, — ответила кобыла с тяжелым, странным акцентом, который казался смесью гритишского и еще чего-то странного, экзотического и неизвестного. Она одарила Тарниша улыбкой. — Идеальный вариант для заботливого мужа, да?
— Она не любит ничего сладкого. — Его глаза сузились: одна бровь поднялась, другая опустилась. Тарниш повернулся, чтобы посмотреть на Мод, которая разговаривала с продавцом овощей, а затем вернул свое внимание алхимику.
— Я делаю соли на любой вкус. — Уши кобылы встали дыбом. — У меня есть три соли, которые могут заинтересовать вас в данный момент. Черная ореховая с шиповником, одна с пажитником и тмином, а последняя была сделана по просьбе клиента, но он так и не удосужился ее забрать — масло черного трюфеля и шокирующее количество перечной мяты.
— Сколько? — Тарниш подумал, не рухнут ли его надежды.
Кобыла одарила его проницательной улыбкой:
— Я догадываюсь, что у вас есть ядовитая шутка… Мне нужно кое-что, но это слишком опасно, чтобы я могла достать это самостоятельно. Мне нужно…
— Тычинки, чтобы ты могла изготовить противоядия и лекарства от воздействия? — Тарниш был уверен, что знает, что нужно кобыле, и почувствовал растущее чувство гордости, когда увидел, как загорелись ее глаза.
— Да, — ответила она. Кобыла — земная пони, на шерсти которой, похоже, был слабый полосатый узор, — выглядела счастливой.
— Я могу помочь тебе. Я могу предложить немного. — Тарниш не мог не задаться вопросом, не была ли эта кобыла частично зеброй, но он знал, что спрашивать об этом было бы невежливо. У нее была удивительная улыбка. Она была уже в возрасте, но когда улыбалась, то казалась молодой. Ее улыбка не поддавалась старению.
— Я дам тебе соль для лизания… и даже больше, — предложила кобыла. — Я покажу тебе, как их делать.
Это привлекло внимание Тарниша. Возможно, ему придется приготовить еще немного ядовитой шутки, если удастся, только чтобы убедиться, что эта кобыла получила достаточное количество того, что ей нужно. Это казалось справедливым:
— Это очень щедро с твоей стороны. Договорились…
Вечер обещал быть приятным. Дул сильный ветер, который навевал мысли о том, что лето подходит к концу и обещает наступление осени. Мод сидела, потягивая чай, и наблюдала за тем, как Тарниш берет уроки у пожилого алхимика с испачканными копытами. От разных костров доносились чудесные запахи. Играли жеребята. Все казалось прекрасным.
Яйцо выглядело немного неуместно среди кибиток, но это было нормально.
Неподалеку пони управлял небольшим токарным станком, приводимым в движение копытами. Он нажимал на педаль вверх и вниз, заставляя заготовку вращаться. Он что-то делал, Мод не знала, что именно, но догадалась, что это может быть ножка для стула. Запах дерева и масла наполнял воздух, смешиваясь с запахом еды, и общий эффект был пьянящим.
Кобыла-единорог, ее передние ноги были в смазке, занималась обслуживанием повозки. Похоже, она не пользовалась магией — Мод ни разу не видела, чтобы у нее загорелся рог. Она работала, хватаясь за вещи ногами, и делала это с трудом. Возможно, она была без магии, а может быть, ей просто нравилось пачкать копыта. Она потянулась вверх, чтобы вытереть пот со лба, и оставила после себя черное пятно.
Это был странствующий город, который передвигался по Эквестрии на колесах. Они никогда не задерживались в одном месте надолго, останавливаясь лишь для того, чтобы отдохнуть и посмотреть местные достопримечательности, но не задерживаясь и не истощая все доступные ресурсы в той или иной местности. Они жили вместе с землей, времена года диктовали их маршруты, и они жили хорошей, достойной жизнью, в которой ценился тяжелый труд и единение.
Идиллическая обстановка была нарушена криком тревоги. Мод в мгновение ока оказалась на копытах, ее уши напряглись, чтобы прислушаться, а острые глаза забегали по сторонам, пытаясь найти неприятности. Жеребят собрали в особенно прочную повозку и захлопнули дверь. Взрослые стали собираться в группы, образуя единый фронт. Слабые и раненые отступили в другую повозку, тоже крепкую, но не такую прочную, как та, в которой сейчас находились жеребята — будущее цыганского племени.
— Древесные волки! — закричал пони, вбегая в лагерь. — Я собирал грибы, когда заметил их! Они пошли за нами! Они охотятся за нашими слабыми, теми, кто пострадал в схватке с алмазными собаками!
— Огонь! — крикнул один пони.
— Нет! — Голос Тарниша прорезал хаос, и лагерь наполнился ярким голубым сиянием. Он держал в копыте голубую сферу. — Не сжигайте деревья. Держитесь вместе и предоставьте это мне.
Мод не могла не задаться вопросом, что делает Тарниш, но решила довериться ему. Конечно, это доверие имело и запасной план. Она двинулась в его сторону, любопытствуя, что он делает. Она слышала, как они приближаются, странный звук скрипа дерева, как ветер в лесу.
И тут она увидела их. У них не было светящихся голубых глаз, как у древесных волков, которых они встречали раньше. Нет, у этих волков глаза полыхали зеленым огнем. Они были сделаны из бревен, палок, веток, сучьев, мха и прочего лесного мусора.
— Не подходите, — прокричал Тарниш, держа наготове голубую сферу. Он шел вперед с поразительной уверенностью, вооруженный только сферой и своей смекалкой.
Мод напряглась всем телом. Если Тарниш будет в опасности, она нанесет удар, но пока она выжидала. Она уже намечала точки удара, слабые места, где можно было бы разбить противника, повалить его, а потом сжечь беспомощное тело.
Но у Тарниша, похоже, были другие планы. Сфера вспыхнула ярким, полыхающим голубым светом. В воздухе запахло озоном и что-то хрустнуло. Его рог засверкал с такой же интенсивностью, как и голубой шар. Все лесные волки замерли, застыв на месте и не в силах пошевелиться.
— Все вы были испорчены, — сказал Тарниш, глядя, как древесные волки корчатся в невидимых узах. — Вы были хранителями… защитниками… Вы были созданы как самовоспроизводящиеся защитники, как неостановимая армия, но ваше предназначение было извращено. Вас обратили против тех, кого вы должны были защищать!
И тут Мод увидела это. Ядовитая шутка проросла из земли, и усики начали прорастать сквозь тела древесных волков. Яростное рычание наполнило воздух. Волки были окружены голубым сиянием.
— Возвращайтесь на службу, — сказал Тарниш волкам. — Излечитесь от загрязненной магии!
Как только Тарниш заговорил, один из волков завыл — странный звук, похожий на вой штормового ветра, разрывающего ветви старых деревьев. К нему присоединились другие. Светящиеся зеленые глаза стали приобретать голубой оттенок, меняясь по мере того, как ядовитая шутка прорастала сквозь их тела, чтобы поглотить плохую магию.
Мод почти затаила дыхание.
Волки, освободившиеся от невидимых уз, подошли к Тарнишу, низко опустив головы, и встали перед ним, словно ожидая указаний. Некоторые даже присели, их сияющие голубые глаза были устремлены на шоколадно-коричневого единорога, держащего над головой светящуюся голубую сферу.
— Идите и распространяйте лекарство среди других, — сказал Тарниш стае. — Не причиняйте вреда. Берегите пони и выполняйте то, ради чего вы были созданы. Идите в очаги дурной магии и распространяйте ядовитую шутку.
С воем волки отпрыгнули от Тарниша, и вся стая пустилась в стремительный бег. Так же внезапно, как и появились, они снова исчезли, пропали из виду, оставив после себя сладкий аромат в воздухе.
Повернув голову, Мод посмотрела на своего мужа, пытаясь понять, что произошло. Все в нем было по-другому. Он был властным, уверенным, бесстрашным. Она смотрела на сферу, гадая, что она с ним делает. Пока она стояла и смотрела, сфера потускнела, и теперь ее свет был лишь слабым намеком на голубое свечение.
Услышав позади себя шум, Мод увидела, что цыгане как можно быстрее разбирают лагерь. Она знала, что они уйдут через несколько минут и ночью смело отправятся в путь. Она также знала, почему они уходят. Что-то напугало их, устрашило, что было страшнее волков.
Ее взгляд снова упал на мужа, и она почувствовала тревогу. Пони боятся непонятных вещей, а Тарниш был таинственной и непостижимой загадкой. Ей стало жаль цыган, когда они разбирали лагерь. Мод, существо логичное и критически мыслящее, не хотела, чтобы ее жизнью управляли суеверия и страхи.
К счастью или к худшему, она любила его, даже если он играл с куклами.