Настолка с флаффи пони
V.
У автора оригинала, Oracle, оставалась задумка на ещё одну, по-настоящему финальную главу фанфика — он поделился ей со мной в переписке, когда я просил у него разрешения на перевод. Но так получилось, что он не написал её, потеряв интерес и вдохновение из-за обилия кровавого контента в флаффи-комьюнити. И вот, спустя десять лет, я беру на себя ответственность дописать фанфик за него, ибо в весьма дерьмовом мире флаффи всегда должно быть место хагбоксу и любви — пушистые пони этого заслуживают.
Изначально, планировал написать одну большую главу, но в ходе написания объём настроченного вырос и было решено разбить всё на несколько частей.
Не успел ты оглянуться, как минула пара месяцев с того судьбоносного вечера, как ты взял к себе троицу бездомных флаффи. Конечно, с их появлением твоя жизнь одинокого задрота стала интереснее и куда более насыщенной на события, но и хлопот прибавилось соответствующе.
Теперь возвращаясь с работы, ты, вместо того, чтобы поскорее предаться отдыху, проверял своих пушистых непосед на наличие травм, затем чистил лотки и, если была необходимость, прибирал беспорядок. После этого ты следовал на кухню и наспех варганил что-нибудь на ужин себе, и с особым старанием — что-нибудь для флаффи. Ты-то давно привык травить себя всякой дрянью, вроде фастфуда или заварной лапши Nissin Chow Mein, но вот в случае с пони к вопросу питания ты подошёл особенно... щепетильно.
Словно молодая мамочка, готовившаяся со всей ответственностью нести родительскую ношу, ты бороздил форумы владельцев флаффи, где обсуждались корма, диеты и их влияние не только на здоровье пушистиков, но и на их отходы жизнедеятельности — запах, цвет и состояние. В общем, хоть у тебя и был опыт возни с флаффи ещё до знакомства с Конебойчиком, Пегасиком и Единорожкой, но тебе пришлось многое открыть для себя заново, а чему-то даже научиться. И всё ради этих неказистых бестолковых пони, всё ради этих малышей. В отличие от людей, они видели то, что для них делают, и умели это ценить.
— Йей! Кашка-нями! — огласила кухню радостным писком Единорожка, с голодным вожделением смотря на овсянку с сухофруктами, которую ты наложил в оранжевую миску, которая была подстать цветом её шёрстке. — Единорозка вюбит папувю! — продекларировала кобылка, подбегая к тебе и благодарно обнимая за ногу.
— Я тоже люблю тебя, малышка, — отвечаешь ты, ласково потрепав её по голубой гриве. — А теперь иди, кушай.
— Конебойтик тозе вюбит папувю! — поспешил выразить свои чувства розово-блондинистый земнофлаффи, прижимаясь к другой твоей ноге.
— И Пигасик тозе! Пигасик сивьно-сивьно вюбит папувю! — решил не отставать от друзей крылатый флаффи, бегая вокруг тебя, не зная, к какой из двух нижних конечностей прильнуть.
— Я знаю, Пегасик, — сказал ты, нежно пощекотав мохнатую спину синего жеребчика. — А ещё я знаю, что вы любите поесть. Так что давайте, приступайте, пока не остыло.
— А папувя будет кушать с фваффи? — подняла на тебя вопросительный взгляд кобылка. — Единорозка подевица кашкой-нями! Будем есть из адной миськи!
— Спасибо, но я не хочу вас объедать. Тем более, когда у меня есть своя еда, — деликатно отказался ты, осторожно отстранившись от пушистых пони.
— Што такое "объедать"? — полюбопытствовал Конебойчик, глядя на тебя из-под светлой чёлки.
— Это значит есть чужое, когда у тебя самого есть еда. Ладно, налетайте уже на свою овсянку, а то остынет.
— Ховосо, папувя! — отозвался Пегасик и, подбежав к своей миске, принялся за еду, а секундой позже к нему присоединились Конебойчик и Единорожка.
Флаффи принялись чавкать, поглощая кашу, а ты в это время расположился за кухонным столом и, приступив к ужину, принялся задумчиво наблюдать за миниатюрными непарнокопытными, с каждой секундой всё больше осознавая, что ты теперь живёшь не только для себя, но и для них. И тебе это нравилось.
После того, как флаффи чуть ли не до блеска облизали миски, воспользовались лотками и ты прибрал за ними, настало время Героев. Ты разложил всё необходимое: карту, фигурки, листы с характеристиками персонажей, просто листы для записей, ручку, карандаши, плюшевые кости — и приготовился вновь отворить для своих флаффи двери в причудливый мир настольных игр. Мир, полный фантазий, приключений и опасностей, которые только будоражили троицу маленьких героев.
Перед тобой, нетерпеливо хлопая крылышками, расположился Пегасик, слева — Единорожка, которая весело лопотала о том, как она любит магию и волшебство, и о том, какие новые заклинания она хочет выучить — просмотр Гарри Поттера значительно обогатил её фантазию. А вот Конебойчик... Кстати...
— А где Конебойчик? — поинтересовался ты, вопросительно глядя на сидящих перед тобой флаффи, который в замешательстве заозирались по сторонам, только сейчас обнаружив отсутствие друга.
— А мозет... стал нивидимым?! — выдохнула Единорожка, удивившаяся собственному предположению. — Одел мантию-нивидимку?!
— А мозет... его похитиви звые гобвины?! — с ужасом предположил Пегасик, принявшись с опаской осматривать комнату. — И ани... ани захатят выкуп! Захатят наши игвуски и нями!
— Ладно, успокойтесь, герои. Пойдём, поищем нашего бравого воина. За мной, отважные пони, — предводительским тоном распорядился ты, поднимаясь с насиженного места и направляясь на поиски запропавшего жеребчика.
Долго искать его не пришлось. Блондинисто-розовый земнофлаффи нашёлся у закрытой двери, которая вела в подвал. Жеребчик упорно просовывал под неё округлую мордочку, пытаясь ни то что-то разглядеть в кромешной темноте, ни то что-то унюхать, ни то просочиться своими пухлыми телесами под неё. И Конебойчик был настолько увлечён этим, что не обратил внимание на звуки раздавшихся позади него шагов, лишь когда Единорожка окликнула его, застигнутый врасплох жеребчик подпрыгнул от неожиданности и, встав на все четыре ножки, повернулся к вам троим своей розовой мордашкой.
— Что это ты делаешь, Конебойчик?
— Пвоста Конебойтик нашол секветную двевь, котовую невьзя отквыть! — поделился открытием флаффи, возбуждённо привстав на дыбы. — Там, навевное, саквовища!
— Саквовища? — оживился Пегасик, глазки которого алчно блеснули. — Как... Как в Пиватах Кабвитского мовя!
— Или... Там зывёт тюдовище! — предположила Единорожка, задрожав. — Звое и ствасное, как... сивавек!
За то время, что флаффи жили с тобой, они успели познакомиться с разными монстрами, порождёнными человеческим воображением. Драконы, зомби, вампиры, оборотни — все они, конечно, пугали маленьких флаффи, но только с экранов телевизора или монитора, а вот люди... Стоило одному из них показать свою тёмную сторону пушистикам, как человеческий вид в их глазах стал ассоциироваться чуть ли не с исчадиями ада. И лишь ты был исключением в их глазах. Иначе бы они сейчас не смотрели на тебя со смесью авантюризма и обожания, ожидая, что ты скажешь.
— Как истинные герои, у вас есть чутьё на секреты и сокровища, мои маленькие флаффи, — предводительским голосом, аки ведущий отряд в поход до Эребора Гендальф, произнёс ты, — и за этой дверью, которая ведёт в тёмный и мрачный подвал, скрывается то, что ваш папуля оставил во мраке глубокого прошлого.
— Во мваке гвубокага пвошвого... — с благоговением произнёс Конебойчик.
— Секветы и соквовища... — подхватила Единорожка.
— Во мваке зывут монствы... — испуганно пролепетал Пегасик, сжавшись.
— Ни бойся! — поспешил подбодрить друга Конебойчик. — Пвоста Конебойтик, Пегасик и Единорозка — гевои! А гевои ни бегут от монствав!
— Ни бегут... — согласился крылатый пони, нахмурившись. — Тагда пайдём во мвак пвосвого за соквовищами и секветами. А есви будут монствы, то Пигасик надаёт им бобосек! Сквытых бобосек! — заверил синий жеребчик и обратил на тебя волевой взгляд, всем своим видом показывая, что готов встретиться с тем, что ждёт его по ту сторону двери в подвал.
— Я рад это слышать, Пегасик, но ни ты, ни Конебойчик с Единорожкой ещё не готовы узреть то, что ждёт вас там, в подвале. А пока... Давайте вернёмся в комнату. Пора нам поиграть в героев.
Флаффи с необычайной для себя серьёзностью переглянулись и согласно кивнули.
На полу лежит карта континента Кхоквайр, а фигурки, обозначающие твоих маленьких игроков, стоят аккурат на континенте Ку'барра, который славен своими густыми джунглями. И вокруг неё сидят маленькие приключенцы, которые не выходя из дома успели посетить не один континент вымышленного мира Эберрона. Интересно... Прошло столько лет, кто-нибудь ещё помнит про эту вымышленную вселенную помимо тебя и других гиков, не отпустивших с возрастом свои прежние увлечения?
Эберрон, Эберрон... Сколько времени ты ему посвятил, сколько подвигов ты совершил в нём, которые если и будут воспеты, то только в твоём воображении? Сколько чудовищ и злодеев сразил? Сколько славных часов ты провёл, исследуя его просторы? Достаточно, чтобы ощутить, как тяжесть от проведённого времени в этом мире ложится тебе на плечи и начинает давить на тебя.
Сердце болезненно защемило, а на глазах непроизвольно выступили слёзы. Твои друзья уже отпустили мир Эберрона, отпустили то, что когда-то было частью их самих, а ты за него держишься. Держишься, словно за айсберг, который уплывает вместе с тобой куда-то туда, прочь от всех остальных. Можно ли как-то возместить то расстояние, что возникло между вами? Или уже слишком поздно?
Ладно, сейчас это не важно. Соберись, совладай со слезами и болезненно защемившим сердцем и начинай играть со своими флаффи, которые, в отличии от твоих друзей, всегда рады твоему обществу.
— Ну что, ребятки, начнём? — спросил ты скорее для того, чтобы сглотнуть вставший поперёк горла ком, нежели чем для того, чтобы привлечь к себе внимание флаффи. Они и так были готовы.
— Натьнём! — цокнул копытцем Конебойчик.
— Пвиквютения! — подпрыгнула Единорожка, от чего сидящая на её голове синяя шляпа-колпак, украшенная звёздочками, скатилась на бок.
— Давать бобоськи и ветьные засыпашки монствам! — воинственно воскликнул Пегасик.
— Итак...
Ночь уже сомкнула свой чёрный свод над густыми джунглями Ку'барра, но не смотря на поздний час, вы трое всё ещё в пути. Чёрные облака затянули небеса, так что не видно ни луны, ни звёзд, и в гуще...
— Тё такое "гуща"? — спросила Единорожка, хлопая глазёнками.
— Это... Это тоже самое, что и лес.
— Потему тогда низя сказать "лес"?
— Потому, что чем больше слов ты знаешь, тем красивее звучит речь, малышка.
— А тё такое "веть"?
— Речь — это то, что мы говорим. А теперь всё, не отвлекайся.
— О-о-о-о, веть...
...и в гуще густая темнота. Лишь факела да магия Единорожки освещали путь. Во тьме вы то и дело видели пролетающих над вашими головами летучих мышей. Ваши ножки болят и вы хотите есть...
— Неть нями — пвоха, — понуро опустил синие ушки Пегасик.
...однако мысль о тавернах в городе Ньютрон согревает вас. Вы в предвкушении торопитесь поскорее укрыться за его стенами.
К счастью, дорога выдалась без происшествий и вы без проблем дошли до столицы Ку'барры. Идя по улицам, вы смотрите на свет огня, доносящийся из окон, на зажжённые уличные фонари.
Вы заходите в таверну "Скетти-нями". Внутри пахнет соком, скетти, фруктами и овощами.
Флаффи принялись жадно облизываться после твоих слов, которые очевидно пробудили в них аппетит. Желая утолить его, они начали хрустеть специальными чипсами, которые выпускались для флаффи.
За столами сидят другие флаффи. Они весело общаются и играют в настольные игры. На сцене выступают барды, которые поют песни о ваших подвигах. Вы ведь известные герои и слухи о ваших деяниях распространились по всему миру.
Сидящие перед картой флаффи горделиво улыбнулись.
— И так, что вы будете делать в таверне?
— Ну... — заговорил Конебойчик, переглянувшись с Единорожкой и Пегасиком, — Нада пакушать.
— А пака будем кушать, — решил дополнить Пегасик, — заведём новых двузей.
Ты улыбнулся. Твои флаффи не общались с другими пони, так что они выдумывали друзей в вымышленном мире Оберонна. Торговцы игрушками, другие герои, честолюбивые разбойники, мудрые волшебники... Со многими им удалось поладить.
В таверне маленькие приключенцы поели, пообщались с другими флаффи, поиграли и завалились спать — сделали всё то, что пушистые пони так сильно любят. А когда они проснулись, то настало время легендарного квеста.
Когда вы завтракали, внезапно в таверну нагрянули послы короля Пушистиса Пуфсслана, который хочет встречи с вами. Что вы ответите на приглашение?
— Если кавовь хотет вствети, то фваффи пайдут, — важно ответил за всех Конебойчик после того, как троица путешественников тихо посовещалась.
На богатой карете вы добираетесь к роскошному дворцу, который поражает вас своими невероятными размерами.
— А двовец бовьсе домика папуви? — спросил Пегасик.
— Намного больше, малыш. Он большой, как... Как...
— Как Хогвавц? — захлопала ресничками Единорожка, мечтавшая попасть в школу чародейства и волшебства.
— Замок короля большой, как два Хогвартса, малышка. И так...
Вы трое входите в тронный зал, где, на престоле, восседает пушистый белоснежный аликорн с золотой гривой...
— Авиковн... Авиковны звые... — надул щёчки Конебойчик. — Хитвые и звые звюки.
Тебя подобная реакция не удивила. Помимо любви к скетти, игрушкам и обнимашкам, большинство флаффи разделяли ещё и смешанную со страхом ненависть к аликорнам — флаффи, которые обладали крыльями пегасиков и рогами единорогов. Аликорны жили дольше, были здоровее и умнее обычных флаффи, но не любили их отнюдь не за их достоинства, а за тот факт, что из выводка новорождённых флаффи они единственные рождались живыми и здоровыми. Из-за этого многие флаффи верили, что аликорны в утробе матерей вытягивают жизнь из других зародышей, из-за чего их называли "мавысами-монствами".
Аликорны очень редкий вид и ни ты, ни твои флаффи ни разу не видели их в живую. Ты, разве что, успел полюбоваться ими в интернете, а вот твои питомцы... Пусть хоть с вымышленным аликорном столкнутся.
— Однако король Пушистис известен как очень добрый и щедрый флаффи, который делится с другими пони своими скетти и игрушками. Он радостно приветствует вас и приглашает за заставленный нями и вкусняшками стол. Он хочет с вами что-то обсудить. Вы примете его приглашение?
Флаффи принялись оживлённо обсуждать, стоит ли принимать приглашение аликорна. Они отнеслись к обсуждению этого вопроса со всей серьёзностью, но у тебя их дебаты вызывали только усмешку.
— Низя давевять авиковну! — настаивал Пегасёнок. — Он хотет атабвать игвушки и скушать нашы скетти!
— Но он зе хотет угастить нями! Пвохой фваффи не стал бы угащать нями! — парировала в ответ Единорожка и лишь Конебойчик молчал, тщательно всё обдумывая, однако в конце концов он прервал своё молчание и многозначительно изрёк:
— Пвоста Конебойтик думает, што пвигвание кавовя Пушистиса нузна пвинять, патаму што пвохие фваффи не пазавут гевоев в гости.
Его голос оказался решающим и Пегасик дал заднюю, так что вся троица героев расположилась за воображаемым столом правителя-аликорна.
Хоть и говорили, что умом флаффи очень сильно уступают людям, если вообще не стоят на несколько ступеней эволюции ниже, но они смогли прийти к решению и их дебаты имели смысл. В отличии от тех, которые устраивают политики и которые показывают по телевизору.
— Что же...
Король Пушистик принял вас со всеми почестями и потчевал вас самыми вкусными вкусняшками. Когда вы наелись, он попросил вас совершить для него подвиг — отправиться в древний город Хака'торвхак и одолеть дракона-нежить Рашаака, который охраняет спрятанные там сокровища.
Внезапно, но предложение короля-аликорна вызвало среди малышей очередной мозговой штурм, в ходе которого они успели рассмотреть предложенный им квест с разных сторон. Стоит ли доверять аликорну? А может дракон добрый и сокровища ему нужнее, чем какому-то королю? Итого обсуждений стал общий вопрос, который озвучил Конебойчик:
— А затем кавовю Пушистису саквовища? Пусть атветит и мозет быть гевои дабудут их.
А сокровища, которыми оказались вкуснейшие скетти на свете, нужны были крылорогому правителю для того, чтобы накормить свой народ, а дракон Рашаак не хочет делиться ими из вредности несмотря на тот факт, что он их не ест. Он же нежить! Ему не нужна еда!
— Есви так... Тагда гевои пайдут в Хакатовохкахка и пабидят Вашака! — пришли к решению флаффи.
Спустя несколько дней игрового времени и, по меньшей мере, два часа настоящего, маленькие герои добрались до проклятого города, а затем и до дворца, под которым и должен был таиться злобный дракон.
Перед вами открывается тайный проход и вы спускаетесь вниз, в самые недра замка Масвирика. Вы идёте по тёмному коридору, тщательно оглядываясь по сторонам в ожидании ловушек.
Пони правильно тебя поняли и бросили плюшевый многогранник, проходя проверку внимания, которая удалась, если судить по выпавшему числу "17". Как и всегда, удача любит твоих питомцев.
Вы замечаете, что в стенах полно отверстий, из которых будут вылетать дротики, а на полу много нажимных пластин, которые приводят ловушки в действия. Их нужно либо обезвредить, либо мастерски проскользнуть мимо них.
— Пигасик пвоскавьзнёт! Пигасик хитвый и вовкий!
— А Пвоста Конебойтик не смозет, Пвоста Конебойтик не умеет. Вовушки дадут Пвоста Конебойтику бобоськи, — мрачно предсказал земнофлаффи, опустив ушки.
— Тагда Единорожка памозет Пвоста Конебойтику. Обезвездить вовушки! — сказала кобылка, кидая плюшевый многогранник. Ты вновь ожидал увидеть на нём двузначное число, но в этот раз изменчивая удача распорядилась, чтобы выпала единичка.
— Ты применяешь свои заклинания, чтобы обезвредить ловушки, но у тебя не только не получилось это сделать, ты ещё и активировала защитный механизм и теперь тебя и Конебойчика с Пегасиком осыпает целый ливень дротиков.
— Неть! — отчаянно воскликнула Единорожка. — Защита! Защита! Единорозка кавдует ЗАЩИТУ!
Очередной бросок многогранника и... семёрка.
— Ты создаёшь защитное поле, но его мощности не хватает, чтобы отразить все дротики и какие-то из них проходят сквозь твой магический барьер, нанося несмертельные, но болезненные раны тебе, Единорожка, и твоим друзьям.
После твоих слов, глаза у флаффи были на мокром месте, будто они взаправду получили увечья и вот-вот расплачутся.
— Ни будет ран! Единорозка исцевит двузей абнимашками! — воскликнула Единорожка, бросаясь с объятиями то к одному жеребчику, то к другому. И пока флаффи предавались целебным нежностям, ты бросил кости, с горечью наблюдая, как выпадает пятёрка.
— Ты тратишь немало маны, чтобы залечить и свои раны, и раны своих друзей, но всё, чего тебе удаётся добиться, так это облегчить боль.
— Тагда нада ветебные зевья! — нашёлся с решением Конебойчик.
— Хорошо, — ответил ты, делая пометки на листке бумаге, на которым были расписаны очки здоровья, маны и снаряжение, которое маленькие флаффи брали в приключение. — Вы выпиваете по три пузырька зелья и ваши раны исцеляются. У вас остаётся шесть целебных зелий. Оправившись от ранений, вы продолжаете идти дальше по коридору и достигаете больших двойных дверей. Вы открываете их и входите в невероятно огромное подземелье…
— Невевоятно огвомное… — восхищённо протянула Единорожка..
— Там, навевно… Потовки до нибес! — выпалил Конебойчик. — Как… как в Эвебове!
Вовремя вспомнил пушистый воин просмотр Хоббита. Теперь тебе даже не нужно всё описывать и разъяснять — воображение и воспоминания маленьких флаффи служит игре лучше любых твоих слов.
— Эм… Ну да.. В любом случае, заваленное вкусными и никогда неостывающими и непортящимися скетти, которые охраняет Рашаак. Это огромный...
— Как Смауг? — с трепетом спросил Пегасик.
— Да, как Смауг. У него красные горящие глаза, его голова сгнила, так что вместо обычной драконьей морды у него обнажённый череп.
— Тагда... Тагда Пигасик спвятитца! Спвятица штобы потом подквасца и низаметно дать бобосек!
Бросок костей — пятнадцать. Что же, похоже Фортуна ещё не разлюбила крылатого пони и ему удалось спрятаться.
— Ты проскальзываешь за ближайшую колону и ускользаешь от внимательного взора Рашаака, в то время как Конебойчик и Единорожка остаются отважно стоять перед его клыкастой мордой, готовые к битве. Вы же... Готовы к битве, мои маленькие герои?
— Дя, — цокнул копытцем Конебойчик. — Пвоста Конебойтик гатов дваца. Даст звому Вашаку бобосек и наковмит добвых фваффи.
— Единорозка помозет Пвоста Конебойтику!
— А Пигасик нанесёт подвый, но отвазный удар под хвостик двакона! Так нанесёт, што двакон свазу заснёт ветьными засыпашками! — поведал свой замысел крылатый пони и гаденько так засмеялся, довольный коварной затеей.
Ты ухмыльнулся. Находящийся в изгнании наследник королевства, меткий лучник-эльф, отважный гном, мудрый волшебник и четвёрка хоббитов — это достойная команда по спасению мира? Пфф! Маленькие флаффи — вот кто истинные герои!
— И так… Вы стоите перед Рашааком, он один против вас двоих, пока Пегасик пытается подкрасться к нему со спины. Что вы будете делать?
Конебойчик вдруг встал, притопнул, надул щёки и воинственно изрёк:
— Пвоста Конебойтик сказет Вашаку, штобы он убивався пвоть и отдал скетти фваффи, инате повутит бобоськи!
Так… Ну это проверка на “красноречие”, которая почти удалась — выпало девятнадцать. Конебойчику не хватило ещё единички, чтобы напугать проклятого дракона.
— Твоё бахвальство почти произвело нужный эффект, однако Рашаака оно не впечатлило и он сделал глубокий вдох, намереваясь изрыгнуть в твою с Единорожкой сторону потоки пламени.
— Тивиповт! Единорозка девает тивиповт! в уквытие!
Очередной бросок — четыре.
— Ты кастуешь телепорт и переносишься за ближайшую колону, но ты не рассчитала координаты и телепортировалась на пару метров выше необходимого, так что ты с Конебойчиком буквально вываливаешься из вспышки телепорта. Минус пара очков здоровья у каждого.
— Неть!
— В это же время, Пегасик осторожно подкрадывается к дракону, перебегая от одного укрытия к другому. И вдруг… Рашаак поворачивает голову в его сторону. Пегасик, успеешь ли ты спрятаться?
— Пигасик успеет! — воскликнул пушистик, пиная кости, на которых выпало рушащая всякие надежды троечка.
— Не успел, — горестно поджав губы ответил ты. — Рашаак успел тебя увидеть и быстро приблизился к тебе, намереваясь обрушить на тебя потоки испепеляющего пламени…
Пегасик нервно сглотнул. Сражение с Рашааком определённо не задалось…
Ты бы хотел, чтобы исход битвы был иной, но… Судьба распорядилась так, чтобы маленькие флаффи бежали из подземелий с подпалённой шёрсткой и без скетти. Герои восприняли поражение очень болезненно, так горько расплакавшись, будто от них действительно зависела судьба несметного количества скетти, которые накормят целое королевство. И глядя на то, как пушистики заходятся слезами, к тебе в голову закралась крамольная мысль: “Может надо было подыграть им?”, но ты упорно отгонял её от себя. Зачем тогда кости и многочисленные правила, если игру можно произвольно обернуть в пользу игроков? Да и… проигрывать тоже надо.
Неожиданная истерика истощила флаффи, так что когда они выплакали все слёзы, ты понёс их спать. Когда ты укладывал их в постельку, они были в расстроенных чувствах. Укрывая малышей одеялком, Пегасик вдруг сказал:
— Фваффи бовьсе не гевои... — обиженно надув губёшки сказал Пегасик.
— С чего ты это взял, приятель? — спросил ты, ласково почесав жеребчика за ушком.
— Ни пабедиви двакона, ни вевнуви скетти...
— То, что вы проиграли один раз, не значит, что вы перестали быть героями, — попытался утешить ты пушистиков, но твои слова не возымели должного эффекта.
— Единорозка отень-отень хотева пабедить двакона и вевнуть скетти, — плаксиво произнесла кобылка. — Папувя не звица, што Единорозка и двузья не пабедиви?
— Конечно нет, малышка, — изумился ты такому ходу мыслей. — Вы проиграли, но это поражение сделает вас только сильнее.
— Эта как? — полюбопытствовал Конебойчик, в то время как остальные флаффи озадаченно нахмурились.
— А так, мои юные герои, что из поражения можно извлечь урок и сделать так, чтобы завтрашний день принёс вам новые победы. Ладно, спокойной ночи, — распрощался ты и, включив ночник, направился к выходу из комнаты, когда в спину тебе донеслось:
— Вкусных снов, папувя, — пожелал Пегасик.
— Фваффи вюбят тибя, папувя, — сказала Единорожка.
— Дя-дя, отень вюбят, — вторил кобылке Конебойчик, выглядывая из-за нежно-голубой гривы Единорожки.
— Я тоже вас люблю, мои маленькие герои.
Облачённая в мантию из атласа, с блестящей диадемой на голове и драгоценным амулётом на шее, Единорожка вошла в мрачный тронный зал, увешанный золотыми черепами. И в самом его конце, на огромном троне, восседал Рашаак — восставший из мёртвых дракон, с головой в виде человеческого черепа, длинными острыми рогами и горящими алыми глазами.
— Ты пришла, маленькая флаффи, — злобно осклабился крылатый змей. — Может ты и могущественная волшебница, но ничто не поможет тебе отнять у меня моё сокровище — золотую ультра-мега-супер-гигантско-большую миску с вкуснейшими скетти в мире! — возвестил дракон, подняв над головой поистине титанических размеров тарелку со спагетти.
— Ни съеш! — топнула копытцами Единорожка и воинственно надула щёчки. — Эти скетти могут накавмить всех фваффи в миве и Единорозка забевёт их у тебя!
— Только попробуй и твоим маленьким друзьям не поздоровится, — угрожающе пыхнул огнём дракон и достал откуда-то клетку, в которой сидели заплаканные Конебойчик и Пегасик. — Для того, чтобы скетти стали по-настоящему вкусными, мне не хватает одного ингредиента — флаффи! Твои друзья вполне сгодятся!
— Биги, Единорозка! Спасайся! — молил земнофлаффи.
— Единорозке не пабедить двакона! Убигай! — кричал заплаканный Пегасик.
— Нет, Единорозка не убезыт! — мотнула головой пушистая кобылка. — Единорозка пабедит звого двакона и спасёт двузей! Искавки!
— Искавки... Искавки... Искавки... Искавки дадут двакону бобоськи... — бормотала сквозь дрёму малышка, в то время как её небольшой рог светился, а с его кончика неуверенно срывались снопы искорок, которые бесшумно долетали почти до потолка, после чего бесследно таяли в темноте.