Настолка с флаффи пони
Эпилог
Твои маленькие флаффи пропали. Не найдя их во внутреннем дворике, ты было решил, что они каким-то образом проникли в дом, но обойдя все два этажа и подвал, ты их не нашёл. Ты даже попытался их выманить, прокричав на весь дом, что приготовишь скетти, но флаффи не откликнулись даже на такой зов.
Осознав пропажу, ты спешно оделся и пошёл искать непоседливую троицу. Ты обежал всю улицу, заглянул к соседям и даже позвонил в местный волонтёрский центр помощи флаффи, но… тщетно. Горе-приключенцы словно сквозь землю провалились.
Ты искал этих засранцев до поздней ночи, пока совсем не устал и не решил вернуться домой, отчаявшийся и очень взволнованный. Но не сдавшийся. Ты вернулся только для того, чтобы вооружиться фонариком и взять с собой завалявшийся в холодильнике питательный батончик. Об отдыхе не могло быть и речи, когда твои маленькие флаффи были на улице, где им угрожало… да всё, что угодно. Это же флаффи! Так что нельзя прекращать поиски.
Ты шёл по улице быстрым шагом, твой дом был за следующим поворотом. И уже на подступах к нему, ты услышал тонкие писклявые голоса:
— Двевка-двевка, атквойся позавуста! Впусти фваффи дамой!
Выглянув из-за угла, ты увидел свою отважную троицу, вставшую перед входной дверью и смотрящую на неё с таким ожиданием, будто она им ответит и услужливо откроется. Не дождавшись отклика, Конебойчик, сжимающий во рту клинок, принял воинственную стойку, надул щёки и… что-то промычал в рукоять. И тогда заговорила Единорожка.
— Свушай што гаварит Пвоста Конебойтик, двевка! Есви ты не атквоешься, то повутишь бобоськи!
— Мяу-монства победиви, — заговорил Пегасик, который выглядел довольно потрёпанным, — пабедим и двевку!
Однако дверь так и осталась неподвижна и маленькие флаффи уже подумывали было воплотить свои угрозы в жизнь, как ты дал о себе знать:
— Ребята, какого хера?!
— Папувя! — обрадовались твоему появлению флаффи и бросились было к тебе с объятиями, но ты их остановил.
— Вот только не надо лезть ко мне со своими нежностями! Вы сбежали, вы рисковали жизнями, вы заставили меня волноваться и теперь ведёте себя как ни в чём не бывало? — угрожающе прибавил ты децибел в голосе, отчего флаффи настороженно прижали свои мохнатые крупы к крыльцу и виновато потупили глазёнки. — Пойдёмте в дом, поговорим.
Потеряв своих питомцев всего на несколько часов, ты был готов многое отдать, лишь бы они нашлись как можно скорее, живые и невредимые, но сейчас, сидя вместе с ними в гостинной, всё чего ты хотел, так это как следует отхлестать их палкой-извинялкой за то, что они сбежали. И имейся она у тебя в наличии, ты наверняка пустил бы её в ход, потому что как иначе втолковать в их крошечные головы, что не нужно убегать из дома?!
— Ребята, я конечно, люблю вас, но объясните, на кой чёрт вы убежали из дому? Зачем? Вы что, уже забыли, каково там, на улице?
— Фваффи искави пвиквютения, — заговорила Единорожка. — Фваффи хатеви быть гевоями.
— Дя, — вставил слово Пегасик, — Фваффи зе гевои, а гевои путишествуют. Фваффи пашли путишествовать в пвиквютения.
— И сдевави подвиг! — поведал Конебойчик. — Пабедиви мяу-монства и спасви мавышей!
— Ребята, меня радует, что вы научились сами выдумывать себе приключения, но не нужно ради этого сбегать из дома.
— Фваффи не выдумывают! — в сердцах возразил Конебойчик. — Пигасик двався с мяу-монствам, котовый хател скушать мавышей! А потом Единорозка такая исковками его пиу! А потом Конебойтик взял меть и удавил мяу-монства в гваз, а тот убизал и не вевнувся! Вот так фваффи спасви мавысей! Фваффи — гевои!
— Погодите… Вы что, реально подрались с кошкой на улице? Поэтому Пегасик такой потрёпанный? — спросил ты, не поверив своим ушам. Флаффи известны своей безвредностью и тем, что им очень легко навредить. Да какой-нибудь хомяк опасней целого табунчика флаффи-пони!
— Дя, — кивнула Единорожка. — Фваффи пабедиви мяу-монства, спасви многа мавышей и их мамувя быва отень вада.
На несколько секунд ты потерял дар речи, не зная, как реагировать на внезапные известия. С одной стороны, ты был рад подвигу своих маленьких флаффи, но с другой стороны… Это же маленькие флаффи! Они даже под твоим присмотром, дома, рискуют стать жертвами собственной глупости и неосторожности!
— Ребята, вы молодцы, что спасли других флаффи, но вы сами при этом могли серьёзно пострадать, или даже погибнуть. Пегасику, я так понимаю, не слабо досталось…
— Пигасик спасал мавышей, — произнёс крылатый пони. — Пигасик адин получил бобоськи, но спас мавышей. И даже есви бы мяу-монств заставил Пигасика уснуть навсегда, Пигасик бы всё равно защитил мавышей. Патаму што Пигасик — гевой, а гевои не бвосают мавышей на вастевзание мяу-монствам, — с необычайно для пони решительностью изрёк маленький пони и Конебойчик одобрительно похлопал его копытцем по спине, а Единорожка — ласково погладила по плечу.
Подобные слова звучали нелепо и по-детски, но… Факт того, что маленький флаффи додумался до них, сложил в осмысленные предложения и теперь высказывал своё мнение заставил тебя молча слушать его мысли излияние.
— Пегасик, ты молодец, — ты ласково потрепал крылатого пони по голове, отчего тот улыбнулся. — Не каждый флаффи отважился бы на это. Но что если бы на месте кошки был кто-нибудь опаснее. Собака, например, или даже человек?
— Гевои могут баяца, — взял слово Конебойчик, — но не могут атступить, дазе есви угвоза свишком сивьна. Гевои бы двавись и с гав-монствам, и с сивавекам-монствам, патаму што нузна спасать двугих фваффи.
— Вевна, — согласилась Единорожка, — гевои ни атступают и ни бегут ат апаснасти, даже есви апаснасть бавьшая и ствашная.
Ты бессильно покачал головой. С одной стороны, тебе стоило гордиться, что под твоим присмотром Конебойчик, Пегасик и Единорожка выросли такими отважными, но с другой… Для маленьких флаффи слишком опасно излишне уверовать в свои силы.
— Аднака, фваффи-гевои отень мавенькеи, — отметил Конебойчик, — и фваффи-гевоям нузен сивавек-гевой. Папувя будет гевоем? Будет памагать двугим фваффи вместе с гевоями?
— У папави есть вегендавные даспехи! — припомнил поход в подвал Пегасик. — Аденит их и будет защищать фваффи!
— А ещё папувя мудвый, как Гендафь, — многозначительно изрекла Единорожка. — Папувя будет пведводителем, будет гвавным. И мудвым.
— Малышка, мне льстит, что ты сравниваешь меня с Гендальфом, но быть героем — это не так уж просто.
— Пвоста, — не согласился Конебойчик. — Фваффи смагви стать гевоями патаму, што захатеви стать гевоями.
— И фваффи будут гевоями, — подхватил Пегасик.
— Будут патаму, што гевоями лутьше быть, чем игвать в них, — закончила Единорожка, своими словами окончательно утвердив то, что сегодняшним вечером твоя маленькая троица флаффи вышла на новый уровень как морального, так и умственного развития.
Они начали мыслить, они обрели мечту, идеал… Обрели, благодаря тебе.
— Ладно, ребятки, я вас услышал. Давайте завтра продолжим разговор. Поздно уже.
— Баиньки? Баиньки ховошо, — согласился Конебойчик и устало зевнул.
— Кстати, — решила дополнить Единорожка, пока ты не погнал всю троицу в постель, — двугие фваффи позвали гевоев в табунтик. Быть сивьными двузьями. Гевои хатеви пайти в табунтик, но гевои свишком вюбят тибя, папувя, — призналась Единорожка, подходя к тебе и обнимая за ногу. — Никагда ни аставим папувю.
— Дя, отень сивьна вюбят, — сказал Пегасик, прижимаясь к другой твоей ноге.
— И Пвоста Конебойтик тозе вюбит папувю! — поспешил заверить тебя земнофлаффи и присоединился к обнимашкам. — Отень вюбят, но в табунтик нада схадить, пваведать фваффи.
— Ничего, завтра сходим, проведаем, если вы так хотите, — пообещал ты, усаживая малышей себе на ноги и крепко обнимая. — И я тоже люблю вас, мои маленькие герои.
Флаффи ютились в своей постельке и наверняка видели грандиозные сны о великих путешествиях и невероятных подвигах, в то время как ты сидел в подвале и молча смотрел на своё незавершённое детище кузнечного ремесла. Смотрел и думал, что это будет непросто, займёт прилично времени и отнимет немало сил, которые из тебя и так вытягивает работа, но… ты сможешь довести давнюю работу до конца.
Твои маленькие герои будут в восторге, когда увидят тебя в доспехах, а это стоило того, чтобы довести их до ума, не правда ли? В конце концов, у флаффи-героев должен быть соответствующий им папуля, разве нет?
И пока ты прикидывал, как вновь возьмёшься за свой рукодельный доспех, а твои маленькие флаффи нежились под одеялком, тем временем под мостом, на теплотрассе, табунчик бездомных флаффи отмечал пополнение — к ним присоединилась молодая флаффи-мамочка с флаффибятами.
По такому поводу пони устроили небольшой пир, который в основном состоял из объедков и тех редких вкуснотей, которыми поделились добрые люди, но… Флаффи и такому были рады.
И пока одинокая мамочка знакомилась с новыми сотабунчанами, её малыши общались с тамошними флаффибятами, которых, как и в любом приличном табунчике, был целый выводок. Жеребята познакомились, а потом взялись за одну из своих главных забав — за рисование.
Вооружившись мелком, одним на нескольких, новенькие флаффи взялись за изобразительное искусство и итогом их стараний стал сравнимый по изяществу с наскальной мазнёй первобытных людей рисунок, на котором трое флаффи — пегасик, земнофлаффи и единорожка — сражались с котом.
— Ктё эта? Эта фваффи? Их бобоськает мяу-монств? — озадачивались вопросами малыши.
— Нет! Эта гевои! Гевои отень сивьные фваффи! Гевои пабедиви мяу-монства!
— Фваффи пабедиви мяу-монства? — искренне удивились флаффибята.
— Дя! Пигасик хвабвый такой падквався и тиха в попу монству на! А потом Единорозка такая — пиу! — а затем Пвоста Конебойтик вжух-вжух и мяу-монств повутил по глазику и убезал!
Малыши принялись возбуждённо переминаться и обсуждать услышанное. Ни один флаффи ещё не побеждал мяу-монстров!
— А ктё такие гевои? — закономерно озадачились флаффибята, вопросительно смотря на новеньких.
— Гевои — эта добвые фваффи, катовые всигда памогут двугим фваффи, катовые всигда спасут и никагда ни абидят двугих фваффи. Ани спасви нас и кагда фваффи вывастит, — рассказывающий о своих спасителях малыш встал на задние ножки и торжественно произнёс, — он тозе станет гевоем!
Внимавшие рассказу другие жеребята восхитились и некоторые из них сию же секунду дали клятву тоже стать героями. А потом они рассказали об услышанном флаффи постарше, а те уже, в свою очередь, начали передавать рассказы своих младших родичей пони из других табунчиков и вскоре легенда о троице отважных героев разошлась среди бездомных флаффи.
Пушистые пони передавали эту легенду из уст в уста, с придыханием рассказывая о подвиге героического трио. Рассказывая и сея среди флаффи вдохновение в то, что настал тот день, когда пушистый народец сможет за себя постоять. Вдохновение, которое воодушевляло множество флаффи найти в своих сердцах храбрость, которая помогала им защищать других пушистых пони. Защищать от бездомных собак, кошек и других угроз, коих в жизни бездомных флаффи было предостаточно.
И слухи о деяниях новоиспечённых героев доходили до твоих ушей и ты был рад это слышать, ведь ты знал, с кого все они брали пример.
— Йей! На встветю пвиквютениям! — торжественно возвестил Конебойчик, на спине которого развевался красный плащик, и вооружился своим верным клинком.
— Йей! Памагать двугим фваффи! — ликовала Единорожка, облачённая в шляпу-колпак и мантию, в то время как с её рожка сыпались искорки.
— Твепещите, монствы! Гевои идут за вами! — пригрозил Пегасик, который также обзавёлся чёрным плащиком с капюшоном и небольшим ножиком для вскрытия конвертов, который был так похож на тот, которым орудовал Конебойчик.
— Я смотрю, вы уже настроились, — с улыбкой произнёс ты, облачённый в свой доведённый до ума доспех, и прицепил поводки к ошейникам своих флаффи. — Что же, мои маленькие герои… В путь! На поиски подвигов и приключений!
— Йей! — возрадовалась пушистая троица и ломанулась к входной двери.
И хоть у них не хватало сил сдвинуть тебя с места, ты охотно позволил им утянуть себя за ними.
О многом ты жалел в своей жизни. О том что не повзрослел, о том что потерял друзей, о том не нашёл в себе силы оставить гиковские увлечения, но о том, что ты принял эту троицу непоседливых флаффи, ты не пожалеешь никогда.