Скайрич
44. Дальнейшие данные свидетельствуют о том, что
Граффити на стенах были слишком мрачными, чтобы понравиться Тарнишу. Он некоторое время всматривался, изучал, размышляя о неприятных последствиях и задаваясь вопросом, зачем древним пегасам понадобилось обсуждать, где душа покоится в теле. Эти слова не были похожи на другие, и Тарниш, по какой-то причине, не был полностью уверен, что их нацарапал пегас, но он не хотел делать заявления в духе трайбализма, даже случайно.
Где покоится душа? В мозгу или в сердце? Мозг слишком мучнист на языке, а сердце похоже на мокрую глину во рту.
Затем ниже, более мелкими и петлистыми буквами:
Неужели поедание желейных глаз закрывает окно для души?
Что такое Скайрич? Место, где все пошло наперекосяк самым ужасным образом. Тарниш, глядя на выцарапанные на камне буквы, недоумевал, как пони пришли к выводу, что поедание какого-то органа, в частности, позволяет едоку также поглотить душу. Для него это не имело смысла, но он был современным пони, который находился в процессе получения научного образования. Душа не была чем-то связанным с каким-то конкретным органом.
Внизу, у пола, на камне было высечено еще что-то, и сама надпись наводила на мысль о безумии.
… дурак с перьями! Душа живет в печени, болван!
— Все пошло не так, — сказал Тарниш своим спутникам и поинтересовался, что такое болван.
— Ну и ну, как ты думаешь, Большой Парень? — Рейнбоу наклонила голову, чтобы получше разглядеть каракули на стене. Она указала крылом, которое задрожало, а затем замерла, покачивая головой. — То, что касается глазных яблок… Думаю, это будет преследовать меня вечно. Этого уже не вернуть, не вернуть утраченную невинность. Мы больше не девственники безумия. Ну, во всяком случае, я. Думаю, все вы уже давно порвали свою вишенку.
Пора было двигаться дальше и продолжать поиски. Тарниш бросил последний взгляд на граффити, и его посетила леденящая душу мысль. Может ли это стать его судьбой в будущем? Станет ли он жертвой Скайрича? Может быть, он сойдет с ума? А если так, то хватит ли у него ума оставить после себя граффити, одновременно ужасающие и бессмысленные? Эта ужасная мысль пробирала его до костей.
Запертая дверь выглядела многообещающе. Она выглядела надежной, нетронутой и была сделана из странного зеленого металла, который иногда можно было встретить в других местах. Тарниш был готов вскрыть дверь с помощью Фламинго, но Винил Скрэтч с легкостью взломала замок, избавив его от этой проблемы. За первой дверью оказался короткий коридор, за ним — вторая дверь, которую Винил тоже открыла.
На них обрушилась болотная вонь — мерзкие миазмы, от которых слезились глаза. За второй дверью находился еще один заросший биом. От входа через него шла тропинка, но тут же исчезала под болотной водой. Тарниш услышал кваканье лягушек, что удивило его, и он задумался, настоящие ли они или это иллюзия.
Это место не относилось к научному крылу земных пони, и двойные двери должны были быть чем-то вроде соединителя. Войдя в дверь, Тарниш очутился в жарком и влажном болоте. Над головой мерцало желто-оранжевое солнце на фоне странного сине-зеленого неба. Яркие желтые облака раздувал несуществующий иллюзорный ветер. Цвета были аляповатыми, отвратительными и вызывали сильное напряжение глаз.
Здесь были животные, самые настоящие, и Тарниш удивился, как такое возможно. Птицы с длинными, похожими на ходули ногами носились по воде в поисках пищи. Здесь росли деревья, и на ветвях висели существа, похожие на опоссумов. Вонь разлагающегося мяса заполнила ноздри Тарниша и оставила в горле пленку, вызывающую рвотные позывы.
Заглянув в воду, Тарниш увидел, что под поверхностью плавают какие-то существа.
Еще большее беспокойство вызывали паутины вдалеке. Они необычно переливались, тревожно поблескивали и были огромными. В них было что-то необычное, что-то неуместное, и, на взгляд Тарниша, они почти напоминали кристаллические волокна, которые так часто встречались в технологиях кентавров.
— Как в этом месте еще есть жизнь? — спросила Рейнбоу.
— Наверное, экосистема нашла баланс, — ответила Дэринг Ду, когда неподалеку раздалось кваканье лягушки-быка. Отважная пегаска замолчала и стала изучать болото вокруг себя, в частности, кипарисы.
— Мы должны вернуться назад. — Тарниш настороженно следил за дикой природой. — Нам следует повернуть назад и закончить осмотр научного крыла земных пони. Кроме того, это место воняет.
— Согласна. — Рейнбоу Дэш несколько раз принюхалась, чтобы подчеркнуть свое мнение.
Кивнув головой, Дэринг высказала свое мнение:
— Мы вернемся…
Еще одна зеленая дверь, без ржавчины. Тарниш немного расслабился, опустил щит и осмотрел дверь. Глядя на металл, он подумал о драконе Спайке, у которого была зеленая металлическая чешуя. Сходство было жутким, и, подумав о нем, Тарниш не мог выкинуть эти мысли из головы. Неужели кентаврам было нетрудно вырастить металл так же, как драконы выращивают свою волшебную чешую? Драконы никогда не страдали от ржавчины.
Винил распахнула дверь, и Тарниш заглянул внутрь, гадая, что там можно найти. Внутри царил полумрак, но длился он недолго. Как только Тарниш просунул голову в дверной проем, верхние лампы замигали. Как долго они были темными? Тысячу лет? Но каким-то образом они все еще функционировали. Эта комната казалась нетронутой насилием. Никаких костей. Никаких повреждений.
При свете ламп верхнего света проступили теневые очертания древних громадных механизмов. Хрустальные колонны вырастали из причудливых, вздыбленных корпусов, которые выглядели так, будто их отливали или формировали, а не строили. Вонь озона щекотала ноздри спутников, когда механизмы оживали, активизируясь вместе с освещением. Когда они только начинали, это было похоже на симфонию: столько звуков и надежд на нечто большее; но потом, к разочарованию Тарниша, что-то пошло не так. Все вспыхивало и шипело. Из древних корпусов поднимался дым, и одна за другой старые кристаллические машины неторопливо умирали.
Какое бы грандиозное назначение ни имела эта комната, теперь она была потеряна во времени. Машины, похоже, были не вечны. Но был и утешительный приз. На полке лежал древний хрустальный жезл, все еще светящийся, и при виде его Тарниша охватило необычное чувство мании. Он должен был узнать все тайны этого места. Это было лучше, чем жить в суровой реальности. Каждый кристаллический стержень давал несколько драгоценных мгновений побега, позволял отвлечься, заглянуть в прошлое, чтобы хоть немного уменьшить страдания настоящего.
Голос оживал, слегка потрескивал и пищал, искажаясь настолько, что невозможно было определить, мужской он или женский. Тарниш напряг уши, пытаясь расслышать голос из далекого прошлого.
— В этой самой комнате я подменил управляющие стержни. Моя гениальность не знает границ.
Хрустальный стержень не рассыпался, а разлетелся от взрывной силы телекинеза Тарниша, и он испустил испуганный крик. Он не был ранен, но его рог немного болел, как если бы в его щит попали пули. Он отступил от сверкающего облака хлопьев, когда оно осело на пыльный, давно не мытый пол.
— Что такое управляющий стержень? — спросила Рейнбоу.
— Это жезл, — ответила Дэринг, — который позволяет контролировать что-либо.
— Блестящее, грамотно сформулированное наблюдение. — Рейнбоу подняла бровь, глядя на свою подругу-пегаску.
— Какое ошеломляющее количество слогов ты каким-то образом умудрилась произнести. — Дэринг Ду смогла сохранять серьезное выражение лица в течение примерно пяти секунд, а затем начала смеяться. Она притянула Рейнбоу к себе крылом, и они вместе посмеялись, несомненно, выпустив немного столь необходимого пара.
Тарниш посмотрел на Винил и увидел, что она смотрит на него снизу вверх. Ему стало интересно, о чем она думает, и он решил узнать, какие секреты хранит эта комната, для каких целей она служила. Затем, не сводя глаз с Винил, он почувствовал страшную тоску по дому, и ему захотелось услышать голоса Мод и Октавии. Он был пони, которому нужны были лекции, он нуждался в них так же, как трава нуждается в дожде. Те, кого он любил и кому доверял, лучше всего подходили для того, чтобы держать его голову в порядке, и у Октавии это хорошо получалось.
Посмотрев вниз, Тарниш увидел слабое, почти незаметное свечение искусственной лей-линии в полу. Она образовывала круг вокруг древних механизмов, обеспечивая им цель и функцию, по крайней мере, когда древние арканотехнические устройства еще работали. Подняв голову, он задумался: насколько умнее сейчас его спутники? Насколько быстрее, как умственно, так и физически? Они действовали на пике эквинной эффективности, были умнее, быстрее и сильнее, но какой ценой?
Это беспокоило его, как и постоянный голод. За совершенство приходится платить, в этом можно было не сомневаться, и ему было очень интересно, как это постоянное и повышенное совершенство сказывается на их телах… на их метаболизме. Сколько пищи съедали пони Скайрича? Его собственный голод начинал беспокоить его, и, как он ни старался, он не мог избежать мыслей о каннибализме. Должно быть, лей-линия действует на него, делая его слишком умным для его собственной пользы, приводя его к тревожным выводам только для того, чтобы держать его в напряжении.
И в мгновение ока Тарниш догадался, почему.
— Это дело рук Грогара.
— Повтори, Тарниш? — Дэринг Ду перестала смеяться вместе с Рейнбоу Дэш и строго посмотрела на Тарниша.
— Лей-линии… Грогар испортил магию этого мира, и он испортил искусственные лей-линии тоже. Он использовал против них технологию кентавров — то самое, что сделало кентавров и находящихся под их опекой пони такими сильными и способными. Без лей-линий пони, должно быть, сильно поредели, стали глупыми, и мы знаем, что весь мир погрузился в некую темную эпоху, от которой мы только сейчас начинаем оправляться.
— Это интересная… гипотеза. — Дэринг Ду сосредоточенно сморщила мордочку.
— Гипотеза, — сказала себе Рейнбоу Дэш. — Попытка объяснения, построенная на основе ограниченных или иных фактических данных, которая предлагается в качестве логической отправной точки и основы для дальнейших исследований.
Дэринг, Тарниш и Винил повернулись и посмотрели на Рейнбоу Дэш.
— Что? — Рейнбоу с вызовом посмотрела на своих спутников. — Я слушаю и обращаю внимание на то, что говорит Твайлайт, ясно? Не осуждайте меня!
— Да… Ну… Думаю, нам нужно отдохнуть от этих лей-линий. Нам стоит на время убраться отсюда, чтобы мы могли отдохнуть и восстановиться в естественной среде. — Тарниш некоторое время смотрел на светящийся круг на полу, затем посмотрел на Рейнбоу Дэш. — Нам нужен отдых, расслабление и настоящая еда.
— Звучит неплохо, — согласилась Дэринг Ду. — Я поддерживаю это предложение.
— Да, мы должны это сделать. — Рейнбоу посмотрела на дверь, а затем снова на своих спутников. — Но идти придется долго, а до пещеры еще дольше. Я не знаю, день сейчас на улице или ночь.
— Мы разберемся с этим на входе, там, где яблони. — Дэринг Ду повернулась лицом к двери. — Кажется, я помню дорогу на выход.
Из россыпи сверкающих искр появилась грифельная доска Винил и кусок мела. Она торопливо нацарапала несколько слов, затем подняла доску с мелом так, чтобы ее могли видеть другие, и улыбнулась.
Я отмечаю наш путь по ходу дела. Я знаю где выход.