Ведьма Вечнодикого леса
Глава 2: Самая могучая кобыла попадает в Тартар
Была как хорошая новость, так и плохая. Хорошей новостью было то, что я осталась жива (каким-то образом) после падения с большой высоты в ледяную воду, ужасной боли и потери сознания, когда я изо всех сил старалась удержать голову над водой. Плохой, помимо вышеупомянутой боли, ощущения, что я чуть не утонула, и жуткой холодины, было то, что я заблудилась.
Когда я попыталась встать, волна боли снова чуть не заставила меня потерять сознание и обнаружилась новость еще хуже. Я посмотрела на свою правую переднюю ногу. Она была искривлена и распухла, синяки проступали сквозь шерстку. Даже не будучи врачом, я была почти уверена, что она сломана. Не до такой степени, чтобы кости торчали сквозь кожу, но достаточно сильно, чтобы наступить на нее было невозможно, а это означало, что теперь скорость перемещения ограничена тем, насколько быстро я смогу ковылять на трех ногах.
− Надо было просто сдаться.
Сердце пропустило удар. Они все еще преследовали меня. То, что меня не нашли, пока я валялась без сознания, иначе как чудом не назовёшь. Мне не нравилось думать, что я еще на свободе лишь благодаря удаче. Я ухромала с берега реки со всей возможной для себя скоростью, что было не слишком-то и быстро. Однако это дало мне достаточно времени осмотреться.
Я была на окраине какого-то леса. На самом деле, это хорошо. В лесу было бы почти невозможно обнаружить меня с воздуха. Я могла бы найти еды, воды и…
Острая боль в сломанной ноге заставила меня запнуться и чуть не рухнуть. Я была не настолько горда, чтобы отрицать, что у меня не очень высокий болевой порог..
− Я могла бы просто… позволить им найти меня, − пробормотала я себе под нос. Разговоры облегчали боль. − Они должны следить за тем, что я делаю. Я могу разжечь огонь, запустить сигнальное заклинание и...
И что потом? Мой голос стих, поглощенный ураганом мыслей в голове.
Если они найдут меня, то отвезут обратно в Кантерлот, положат в больницу до выздоровления, а потом, если мне повезет, Селестия расскажет, какой я была глупой и как сильно ее разочаровала. И это если мне повезет. Скорее всего, меня посадят под строгий надзор и никогда больше не позволят быть по-настоящему свободной. Я не смогу так жить, застряв в какой-то безопасной и скучной жизни, держась подальше от всего, что могло бы помочь мне стать лучше. Лучше смерть, чем такое существование.
Я прислонилась к дереву, и вытерла пот со лба. Боль и стресс сказывались, но в боли было что-то, помогающее сосредоточиться. Это или... я была в шоковом состоянии. Возможно, и то, и другое. Я никогда раньше не чувствовала такой боли. Ближе всего было, когда я получила ожог при тренировке пиромантии, но это было всего лишь несколько волдырей. Они ни в какое сравнение не шли с острой болью от сломанной конечности.
Я взглянула вглубь леса. Было темно, и отсюда, с опушки, он казался бесконечным. Я похромала туда, чувствуя себя добычей, попавшей в логово хищника.
Именно ею я и была, даже если еще не знала об этом.
− Ну, по крайней мере, здесь немного удобнее... − простонала я.
Мне удалось найти сухую пещеру, чтобы укрыться от дождя, и нагреть несколько камней, пока они не раскалились почти докрасна, чтобы обеспечить хоть какое-то тепло. Не стоило рисковать разжигая открытое пламя, не тогда, когда меня искали. Я уже оставила берег реки далеко позади, углубившись в лес наверное на километр, прежде чем хотя бы подумать о сокрытии своих следов.
Может быть, их смоет дождь. Он начался после того, как я вошла в лес, заставив побыстрее искать укрытие. Я снова промокла насквозь после того, как чуть не утонула в реке, и, учитывая, усталость и сломанную ногу, мне повезет, если в конечном итоге я не слягу с серьезной простудой.
Я выглянула из пещеры в лес. Живя в Кантерлоте, я привыкла к садам, а не к лесам. Сложно было поверить, насколько здесь все заросло, с густым беспорядочным подлеском. Идеальное место, чтобы спрятаться. Я уже начала строить планы о том, как улучшить мое нынешнее убежище, когда услышала движение поблизости.
Это был мой первый урок о лесе. Если тут есть убежище, значит, кто-то им пользуется. Другие животные держались подальше, потому что они были достаточно умны, чтобы не заходить в логово монстра. Так что я официально глупее белок, которые в данный момент искали, где спрятаться от дождя.
Мантикора вышла на поляну перед пещерой. Это был первый раз, когда я увидела ее живьем. Рисунки слабо соотносились с реальностью. В большинстве бестиариев они больше походили на котов-переростков, но в реальной жизни они были, если кратко, ужасающи. Особенно для уже раненой кобылы.
Раненой, но не беспомощной. Я − Сансет Шиммер, сильнейший единорог в Эквестрии, и я не собиралась позволять кому-то, вроде глупой мантикоры, остановить меня. Не буду скрывать, у меня не было особой подготовки в обращении с дикими животными, но я была уверена, что справлюсь. Встав на три дрожащие ноги, я подхватила один из раскаленных камней с помощью магии и метнула его в морду монстра.
Я была почти уверена, что удар по носу мантикоры поможет показать, кто здесь главный.
Мантикора взревела и бросилась на меня, с ожогом на морде. Она не выглядела испуганной или испытывающей уважение к моей очевидной силе.
Если подумать, возможно, я спутала привычки мантикор и сухопутных акул.
В тот момент я буквально замерла. В этом была виновата Селестия. Она заставила меня усердно трудиться, чтобы избавиться от привычки просто взрывать все, что пугало или раздражало меня, так что теперь, когда это было действительно необходимо, я обнаружила, что колеблюсь.
Мантикоре уроков этикета не преподавали, как и ограничений по поводу причинения вреда другим. Она ударила меня огромной лапой, когти оставили глубокие кровоточащие порезы на плече и груди. Хорошо, что из-за шока я не потеряла сознание от боли и потери крови. Плохо, что я была в шоке и, вероятно, вот-вот буду убита и сожрана монстром.
Я метнула в нее огненную стрелу, и атакующий монстр шарахнулся назад от пламени.
− Тебе так просто со мной не справиться, − простонала я, дрожа от холода и боли. − Ты знаешь, кто я? Я Сансет Шиммер! Я сожгла дотла половину каменного дворца! Я выбросилась из поезда, потому что не позволю пони указывать мне, что делать! Я специально взорвала своих профессоров в середине семестра! Ты просто глупый монстр, и у тебя нет шансов против меня, как у снеговика посреди Тартара!
Мантикору это не сильно впечатлило.
Я попыталась телепортироваться в сторону, когда она сделала выпад, и мое заклинание не сработало, поскольку монстр двигался быстрее, чем я, и жало вонзилось мне в бок. Задние копыта почти мгновенно онемели, и я рухнула бесформенной кучей. Из трех здоровых ног у меня осталась одна. Сегодня точно не мой день. Хуже всего было то, что мантикорам нравилось играть со своей едой.
Монстр отбросил меня лапой, здоровая нога приняла на себя большую часть удара, хотя боль протянулась от челюсти почти до самого глаза, где кончик когтя задел лицо. Я перевернулась в воздухе, приземлившись на сломанную ногу так сильно, что на мгновение все вокруг побелело от боли.
На данный момент оставалось два очевидных варианта. Попытаться сбежать, хотя телепортация теперь была единственным способом хоть какого-то передвижения вообще, или попытаться найти какой-нибудь способ защитить себя. Я гордилась тем, что всегда находила третий вариант. Телепортироваться достаточно далеко, чтобы мантикора не нашла меня, я не смогу. Заклинание щита в конечном итоге сработало бы, но лишь помогло бы выиграть время.
Третий вариант состоял в том, чтобы взорвать нас обеих огненным шаром. Конечно, подобное звучало безумно, но я была почти полностью защищена от огня, благодаря зачарованиям, которые я давным-давно наложила на себя, и можно было почти гарантировать, что у монстра таких нет.
− Подавись, − выплюнула я, рана на лице саднила, пока я это говорила. Вся магическая мощь была вложена в заклинание и я просто позволила ему взорваться, целясь в землю между нами, вместо того, чтобы утруждаться попытками поразить проворного хищника напрямую.
Огненная магия была моим любимым предметом, и ее изучение многому меня научило о мощи. Существовало четыре основных типа стихий − земля, воздух, огонь и вода. Огонь по сравнению со всеми остальными был в самом невыгодном положении. Песок гасит пламя. Свечи задувают. Ведро воды заливает костер. Но дай заклинанию огня достаточно мощи, и ты сможешь расплавить сталь, вскипятить воду и поглотить воздух, оставив его безжизненным. Чтобы овладеть огнем, необходимо научиться вкладывать силу в свои действия. Ни один маг огня не мог позволить себе полумер, и поэтому я научилась использовать свой особый талант, решая проблемы грубой силой.
На этот раз грубая сила спасла мне жизнь. Жар превратил дождь в пар и вскипятил грязь, пока она не высохла. Мантикору объяло пламя, ее шерсть вспыхнула, и монстра отбросило назад к каменной стене пещеры, за которую мы сражались, где она рухнула кучей, слишком неподвижной, чтобы быть живой. Я, естественно, была в полном порядке. Как я уже сказала, чары огнеупорности.
Это был первый раз, когда я кого-то убила, намеренно или нет. Попытка встать ни к чему не привела − задние ноги отказывались работать, а единственная здоровая передняя нога была покрыта глубокими рваными ранами. Я упала, обессиленная. По крайней мере, теперь мне было тепло, пар и остаточное тепло делали поляну похожей на сауну.
Когда меня окутала тьма, я услышала, как позади меня зашевелились кусты. Если бы у меня оставались силы, я бы прокляла последний прочитанный мной бестиарий, так как там утверждалось, что мантикоры − хищники-одиночки, и это была ложь. Я закрыла глаза и обмякла, не в силах продолжать борьбу.
Пробуждение после такого само по себе было неожиданностью. Стоило ожидать, что меня сожрут, но вместо этого я... ну, я была в постели. И не на больничной койке. Мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, и хотя сильная головная боль осталась, но я была почти уверена, что в больницах на стенах вешают куда меньше церемониальных масок, и обычно там антисептики и плитка вместо котла и таинственных флаконов.
− Удача к тебе благосклонна была. Боялась, что взрыв ты не пережила.
Я быстро села, услышав голос со странным акцентом. Повернувшись, чтобы посмотреть, я удивленно моргнула. Молодая зебра, вероятно, примерно такого же возраста, что и я.
− Ох, эм… Sawubona, Sanusi, − произнесла я, пытаясь вспомнить официальные приветствия при встрече с шаманом.
Я встречалась с послами Зебрики лишь однажды, хотя Селестия проконтролировала, что я готова общаться с ними с должным уважением. И я была готова. Она постоянно доставала меня, чтобы я была добрее с другими учениками ее школы одаренных единорогов, но, казалось, принцесса никогда не ценила, что я была милой с теми, с кем это имело значение − с пони, которые обладали авторитетом или властью. Не моя вина, что большинство учеников в школе были бесполезными бездельниками, на которых нельзя было рассчитывать даже в выполнении домашних заданий.
− Родные слова сердцу очень милы, давно не звучали в лесу полумглы, − зебра улыбнулась и подошла ближе, проверяя бинты, обмотанные вокруг моих ног. − Приятно их слышать от дома вдали.
− Ты, должно быть, нашла меня в лесу, − пробормотала я. − Спасибо.
− Не в тягость, − она проверила передние ноги. − Здесь перелом, конечность напрягать не в благость.
− Поверь мне, я знаю, − мне удалось выдавить смешок. − И я чувствую свои задние ноги, так что, полагаю, у тебя нашлось противоядие от яда мантикоры…
Я огляделась.
− Где мы? Я не знала, что в Эквестрии есть шаманы.
− Сей лес от дома далеко, мест здешних травы не известны, − зебра обвела копытом комнату, указывая на образцы в бутылках. − Однако лес, что вечнодик, служил предметом многих книг, и здесь хочу я отыскать чудесных трав, себе собрать.
− Вечнодикий? – пробормотала я. − Мы в Вечнодиком лесу? Неудивительно, что я столкнулась с мантикорой. Это место кишит монстрами.
− Приют здесь множества существ, но пламя страхи все разъест, − зебра потрусила к своему котлу и помешала в нем, затем с помощью половника перелила часть содержимого в чашку и протянула ее мне.
Я посмотрела на коричневую жидкость и понюхала.
− Чай? − спросила я весело. − Не думала что ведьмы используют свои котлы, чтобы заваривать чай холодным утром.
− Почто его пустым держать? Впустую лишь переживать.
Зебра тоже налила себе чашку и отхлебнула из нее. После того, как она выпила немного, я почувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы попробовать сама. Не то чтобы я опасалась яда или чего-то такого − было бы глупо спасать мою жизнь, а потом убивать. Я просто чувствовала паранойю после всего, что случилось со мной в последнее время.
− Меня зовут Сансет Шиммер, − вздохнула я.
− Меня Зекора. Шаман − подсказка от декора.
− Прости, что тебя беспокою. Как только я смогу ходить, я тебя покину.
Зебра кивнула.
− За помощью тебе к врачу. До Понивилля поскачу…
− Нет! Я не…
Я застонала и легла на спину, отставив чай.
− Я не пойду в город. Нельзя чтобы кто-то узнал, что я здесь, − я посмотрела на Зекору с внезапным страхом. − Н-не подумай, я не преступница…
Формально. Я была почти уверена, что сначала меня должны были судить.
− Просто… У меня есть на то причины.
− Тогда найдёшь ты здесь приют, − ответила Зекора. − Мои уста хоть и не лгут, но никому не доведут.
− Это... больше, чем я заслуживаю, − тихо ответила я. − Спасибо. Как я могу отблагодарить тебя?
− Отдохни. Болезни ход переверни.
Зебра улыбнулась.
Зекора, вероятно, была единственной причиной, по которой я выжила. И даже не только из-за травм. Конечно, теоретически в лесу было полно еды для пони, которые знали, как ее найти, но я-то была не из таких. Пока я выздоравливала, зебра учила меня, какие растения хороши в пищу, а какие настолько ядовиты, что даже падальщики не станут есть мой труп.
В свою очередь, как только я достаточно окрепла, чтобы присоединиться к Зекоре в ее экспедициях в глубь Вечнодикого леса, я испепеляла почти каждого монстра, которого мы находили. Шаманка была не сильно довольна моим подходом, но превращение задач в кратеры было моим любимым способом справиться со стрессом, даже если моим учителям математики это не очень нравилось. Не в том смысле, что магическая теория и сложные уравнения мне совсем не давались, просто я сильно ненавидела тригонометрию.
Также у меня наконец-то нашлось время разобрать свои немногочисленные пожитки. Мне повезло. Седельные сумки были почти полностью водонепроницаемы, а книги зачарованы от незначительных повреждений, вызванных попаданием воды и грязи. Даже одежда была более или менее цела, а толстый черный плащ хорошо защищал от шипастых кустов и непредсказуемых дождей Вечнодикого.
И гордиться нечем, но он также помогал скрыть мои шрамы. Раны, которые я заработала от мантикоры, зажили не очень чисто, несмотря на помощь Зекоры. Когда она рассказала, как близко я была к смерти, у меня случилось еще несколько приступов паники.
− Что дальше будешь делать ты? − спросила Зекора. Прошло несколько недель с тех пор, как она нашла меня. Я поправилась настолько, что мне уже не нужны были повязки, кроме как на плече, где порезы были самыми глубокими. − Все ночи смотришь на цветы.
− Не знаю, − призналась я, пожимая плечами и игнорируя напряжение в заживающем плече. − Я просто... убегала от беды. В которой частично была моя вина. У меня не было особого плана. Я просто собиралась уехать так далеко, как только смогу, а потом… что ж, тогда и буду разбираться.
− Ушла из дома далеко, пришлось тебе тут нелегко.
Зекора помешивала в маленьком котелке, где был наш ужин. Она готовила гораздо лучше, чем я. Хотя готовить еду я умею, но привыкла делать это на хорошо укомплектованных кухнях во дворце. Здесь, в лесу, почти все, что я готовила, превращалось в безвкусную разваренную кашу. Еда Зекоры была намного вкуснее для нас обеих.
− Без шуток, − фыркнула я.
− Так для чего же так бежать? А как же жизнь свою спасать?
Это был самый откровенный вопрос о том, почему я появилась в лесу. Я знала, что по большей части Зекора не возражала против моего присутствия. Думаю, она ценила компанию. И надо признать, что мне было приятно иметь, ну, друга. Или что-то близкое к этому.
Эй, как я уже говорила, я проявляю уважение к пони, которые были этого достойны. Зекора определенно была достойна уважения. Как и любой, кто мог бы одновременно спасти мне жизнь и хорошо готовить.
− Это не совсем...
Я попыталась подобрать слова.
− Думаю, правда в том, что в основном это все моя вина. Я не очень хорошая пони.
Я вздохнула. Зекора ждала, когда я продолжу, ничего не говоря.
− Я восемь лет была личной ученицей принцессы Селестии. У меня был магический выброс в сиротском приюте, где я выросла, и я спалила его почти дотла. Она научила меня контролировать магию, и учила она меня сама, так как я была сильнее любого из профессоров в школе, даже когда была кобылкой. Я…
Я вздрогнула и сделала глубокий вдох.
− Я действительно скучаю по ней. Она была мне как мать, − слезы в целом получилось побороть. − Раньше я думала, что она видит во мне дочь, но чем старше становилась, тем больше понимала, как много она от меня скрывает.
− В ошибку, может, говоришь? Иль, может, что-то ты таишь?
Я взяла ложку, которой пользовалась Зекора, и рассеянно помешала еду.
− Ничего подобного. Она так много о себе скрывает. Могу по копытам пересчитать разы, когда я видела ее без этой маленькой безмятежной маски.
Я со вздохом посмотрела на протекающую крышу. Когда она выкинула меня из дворца был один из таких случаев.
− Она… она говорит, что надо заводить друзей, но все, что она делает, это манипулирует пони! Каждый день я видела, как она использовала маленькую невинную ложь и полуправду, чтобы получить то, что хотела. Пони думали, что она просто пытается преподать им урок, но я видела, что это было на самом деле. Ей наплевать на всех. Для нее они просто фигуры на шахматной доске.
Я помолчала пару минут.
− Думаю, именно из-за нее я так же начала смотреть на пони. Больше видела, как я могла бы их использовать, а не с точки зрения того, кем они были. Я в том смысле, что многому учишься у своих родителей. Что бы она ни говорила, я видела правду. Она держала всех пони на расстоянии, манипулировала ими, у нее не было настоящих друзей − и в то же время она была могущественной, всеми любимой правительницей Эквестрии!
Ложка согнулась, когда моя магия начала набирать силу. Я глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и разогнула ложку, насколько смогла, хотя ручка осталась слегка искривленной.
− Она была тебе как мать, и ты хотела подражать, − догадалась Зекора. − Да только как за ней угнать?
− Именно, и это еще мягко сказано, − фыркнула я. − Она тоже манипулировала мной, понимаешь? Я поняла это, как только узнала, как Селестия все делает. Она выкладывала передо мной половину уроков и ожидала, что остальное я выучу сама, потому что она хотела, чтобы я была мотивирована, а не просто узнавала ответ. Это заставляло меня быть самомотивированной, если я хотела не отставать от нее. И я многому научилась! Просто это было не из-за нее. Это было из-за меня. МОЯ мотивация. МОЕ желание. МОЯ страсть!
Мой голос становился все громче и громче, пока я не заорала во всю глотку.
− Все, на что она была способна, − это… напоминать мне, что еще многому предстоит научиться. Она была скорее оглавлением или сноской с литературой. Селестия учила меня чему-то настоящему всего несколько раз в год, и даже в этих случаях она скорее не хотела, чтобы я экспериментировала без присмотра. Как, например, с телепортацией. Если неправильно выучить заклинание, то есть немаленький шанс телепортироваться без каких-нибудь частей тела, − я вздохнула. − Затем она показала мне зеркало с каким-то заклинанием на нем. Я увидела себя там с крыльями и короной, как будто я была аликорном. Как будто я действительно была ее дочерью. А потом появилась Кейденс и...
Я закусила губу, отказываясь плакать.
Зекора ждала продолжения. Она была удивительно терпелива. Либо это, либо мои навыки вести монолог улучшились настолько, что пони не пытались меня перебивать. Отличная новость, если я когда-нибудь решу стать злой и мне понадобится произнести злодейскую речь, прежде чем бросить врагов в смертельную ловушку, из которой крайне легко выбраться.
Что? Так получилось, что мне нравится серия книг «Беарер Бонд: секретный агент». Часть приемов, которые я использовала, чтобы попытаться ускользнуть от стражей в Кантерлоте, я почерпнула именно из них. Даже удивительно, что они сработали в реальном мире.
− Я была в отчаянии, − призналась я. − Она удочерила Кейденс и не стала говорить со мной о том, что было в зеркале. Сказала, что сделает это, «когда я буду готова». Но в таком случае зачем она его вообще мне показала? Почему бы не подождать? Так что я решила, что это просто еще один тест. Что-то, что я должна была изучить самостоятельно. Я рылась в библиотеке в поисках подсказок, и все они указывали в одном направлении. Запретная секция. Как ученица Селестии я имела к ней доступ, хотя сначала должна была получить разрешение от принцессы. Я знала, что она просто скажет мне подождать, поэтому я отправилась туда без него.
− Так если знание запретно, отчего хранения место не секретно? − спросила Зекора.
− Она не верила в уничтожение книг, − объяснила я. – Ей об этом говорил Старсвирл Бородатый: «Как только ты начнешь сжигать книги, следующими будут пони». Селестия приняла это близко к сердцу.
Я почесала шрам на побородке. Зекора мягко оттолкнула мое копыто. Дурная привычка чесать зарастающие раны была одной из причин, по которой остались такие жуткие рубцы.
− Прости. Как бы то ни было, я перерыла кучу книг в поисках того, что мне было нужно, в том числе и по темной магии. Побочные недостатки, когда ты крайне целеустремленная и, ну, в общем, легко отвлекаешься. Мне нравится изучать новые заклинания.
Зекора начала смеяться. Я приподняла бровь. Зебра покачала головой.
− А говорят, что ведьма я. А чары тьмы-то у тебя!
− Я ими не пользовалась! Я просто их знаю, − и, учитывая мою почти фотографическую память, я вполне могла бы их использовать, если бы пришлось. Мне просто этого не хотелось. Я и так уже была персоной нон-грата в Эквестрии. Последнее, что мне нужно – быть объявленной малефиком. − Но библиотекарша позвала Селестию, и… она разозлилась.
Это было преуменьшение, но, с другой стороны, на луну я не отправилась, так что, возможно, и «в ярости» сказать было преувеличением.
− Я вроде как начала орать на нее. Я нашла книгу, в которой в очень расплывчатых выражениях описывалось, как обычная пони может стать аликорном. Для сотворения ритуала этого было недостаточно, но Селестия уже была аликорном, поэтому она должна знать, как это сделать. Я хотела, чтобы она подарила мне крылья. Принцесса выпнула меня из дворца за непослушание, неуважение и нарушение правил.
− Хорош был должен быть пинок, раз приземлилась в мой лесок.
Зекора начала выкладывать обжаренные коренья, которые хорошо подрумянились в масле, отжатом из несъедобных семян, и смешала с мелко нарезанной зеленью и луком.
− В целом это была моя вина. За мной повсюду следовали стражи, − я нахмурилась при воспоминании. − Не знаю, зачем. Они, вероятно, хотели убедиться, что я не собираюсь вламываться во дворец. Может быть, Селестия боялась, что я устрою истерику и сожгу половину Кантерлота.
Я опустила глаза.
− Или она могла быть достаточно добра и хотела убедиться, что со мной все будет в порядке, и ее доверенные пони за мной присматривали. Я не знаю.
Я левитировала кусочек клубня в рот, начав угрюмо его пережевывать.
− Мне все равно. Какая бы у нее ни была причина, я не собираюсь играть по ее правилам. Если она хочет, чтобы я исчезла из ее жизни, она не может оставаться рядом и быть частью моей! − я стиснула зубы от злости. − Я сбежала от них. Почти. Им удалось догнать меня, когда я покидала город на поезде. В тот момент мы проезжали по мосту, и… Я плохо соображала. Я вела себя озлобленно и глупо. Я телепортировалась и упала в реку. Сломав при этом ногу.
Я слегка приподняла копыто. Нога срослась неправильно, как и предупреждала меня Зекора. Придется ходить прихрамывая всю оставшуюся жизнь.
− Хороший вышел твой рассказ, − ответила зебра. − А думала я, что муж тебе кнута припас.
Я фыркнула от смеха.
− Серьезно? Я бы взорвала его на ошметки, если бы он посмел хоть коснуться меня копытом.
− Его судьба и монстров прочих, до жизни так твоей охочих, − согласилась Зекора. − Себя в обиду не даёшь.
− Естественно! Я самый сильный единорог на свете!
Я драматично встала на дыбы. Это только рассмешило Зекору. В ответ я снова фыркнула и вернулась к ужину. Зебра снова рассмеялась, когда я пыталась продолжать хмуриться, и наконец мне не удалось сдержаться и я присоединилась к веселью. Это был первый раз, когда я почувствовала себя счастливой с тех пор, как Селестия вышвырнула меня вон.
Примечания автора:
У Сансет Шиммер появилась первая настоящая подруга и единорожка делает первые шаги на пути, как стать жуткой лесной ведьмой.
В некотором смысле Сансет очень завистливая кобыла. Ее версия событий может несколько отличаться от того, как их описали бы другие пони, в особенности принцессы. Ей, кстати, очень повезло, что Селестия не заметила взрывов и огня. Пиромантия не тот раздел магии, что способствует скрытности.