Вспоминая Твайлайт

03. Бессознательность

Рарити, теперь уже совершенно белая и одетая в гораздо более повседневное голубое платье, уставилась на дверь квартиры перед собой. Она перевела взгляд на адрес, который держала в копыте, а затем снова к тому, что был указан рядом с дверью. Их полная идентичность упрямо подтверждалась уже шестой раз.

Рарити вновь неуверенно огляделась вокруг. Дом, в котором она сейчас находилась, был маленьким и грязным. Половик испачкан множеством неописуемых вещей, а в воздухе висят неприятнейшие запахи. Рарити еще раз взглянула на адреса, молясь, чтобы седьмой раз изменил один из них.

Но ей так не повезло. Без сомнения, это был дом Твайлайт Спаркл.

Рарити глубоко вздохнула — об чем сразу же пожалела — и направилась к двери. Тот факт, что она жила в худшем жилище Кантерлота, ничего не говорил о том, кем была сама эта пони. На самом деле, рассуждала Рарити, если бы она была замаскированным аликорном, ей, наверное, тоже хотелось бы держаться как можно дальше от любопытных глаз.

Еще раз взглянув на адрес, Рарити постучала в дверь и отступила, ожидая.

И ожидая.

...и ожидая.

Белая единорожка уже собиралась сдаться, когда наконец не послышался шум и дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы разглядеть фиолетовый глаз в очках.

— Да? — послышалось недовольное приветствие. Рарити почувствовала, как от звука этого голоса ее сердце забилось чаще. И если у нее оставались еще какие-то сомнения, то он изгнал их на месте.

— Т-Твайлайт Спаркл? — Рарити чуть запнулась, пытаясь заглянуть за дверь и увидеть остальную часть пони.

— Говорите. Чего вам надо?

Рарити пришла в себя и покачала головой, чтобы прояснить мысли.

— О да, конечно, где мои манеры? Меня зовут Рарити Белль, я недавно прочитала вашу книгу «Теория времени и что это может означать» и должна сказать, что она меня заинтриговала. Настолько, что мне захотелось встретиться с вами лично и обсудить более мелкие детали, если это не будет слишком сложно.

Рарити закончила отрепетированную речь улыбкой и с надеждой посмотрела в глаза Твайлайт.

Твайлайт смотрела на Рарити подозрительным взглядом так долго, что единорожка подумала, что могла ошеломить ее, прежде чем хозяйка наконец закатила глаза и открыла дверь.

— Хорошо. Заходите, но побыстрее.

Рарити мысленно зааплодировала. Она внутри, и теперь все, что ей нужно сделать — аккуратно подвести разговор к тому, что стоящая перед ней пони пришла из другого времени, и теперь они хотят начать восстание против самой могущественной силы в истории Эквестрии.

Ага. Все просто.

Первое, что заметила Рарити в квартире, в которую вошла — насколько она мала. Тесные стены и низкий потолок вызывали у нее сильное чувство клаустрофобии.

Или, возможно, это произошло из-за буквально куч бумаг, разбросанных по комнате — некоторые стопки были настолько высокими, что Рарити сомневалась, что сможет дотянуться до верха, если встанет на задние копыта. Они заполняли большую часть комнаты, и двум единорожкам приходилось идти гуськом, чтобы куда-то попасть.

Но Рарити была вежливой кобылой и обратила на это внимание не в первую очередь.

Следующее, что привлекло внимание Рарити — ее сварливая хозяйка. Она определенно была единорогом, так как крыльев у нее не имелось, но Рарити вряд ли ожидала, что в этом захудалом месте ее встретит воплощающая несколько рас принцесса. Рассматриваемая единорожка казалась и очень неряшливой — ее грива была нечесаной, а шерстка, что подчеркивалось отсутствием одежды, давно не видела щетки. Лицо, немного видимое белой единорожке, скрывалось очками, которых на аликорне точно не было — скорее всего, для чтения или чего-то в этом роде — а еще имелись мешки под глазами и хмурый взгляд, который часто использовали пони, когда кто-то отрывал их от чего-то важного. Ее плечи были опущены, но она уверенно шла по своим захламленным владениям.

Рарити, как бы неуместно это ни звучало, продолжала поглядывать на бок фиолетовой пони и метку в виде звездочки, чтобы убедиться, что это именно та фиолетовая пони.

Твайлайт резко остановилась у особенно большой стопки бумаг. Ее рог засветился темно-розовой аурой, и она без особых усилий подняла в воздух возвышающуюся кучу пергамента, явив небольшой журнальный столик и два скрытых им стула.

Твайлайт села один из них — Рарити поняла намек и заняла другой.

Единороги уставились друг на друга и воцарилась очень напряженная тишина, прежде чем Твайлайт прервала ее нетерпеливым фырканьем.

— Так вы хотели поговорить о моей книге?

— А? — ответила Рарити, встряхиваясь от неожиданности. — О да, как я уже говорила, мне она показалась очень увлекательной, и я надеялась, возможно, обсудить некоторые моменты, — повторила она, придерживаясь составленного заранее плана.

Твайлайт не выглядела впечатленной.

— Вы выследили меня и проделали весь путь сюда, чтобы обсудить бессмысленные теории?

— Простите, бессмысленные?

Твайлайт вздохнула.

— Конечно. Все в этой книге — голые теории, неспособные показать реальных результатов или даже быть проверенными.

— Да, теории, конечно, — ответила Рарити, поддерживая максимально нейтральное выражение лица. — Но все, о чем нам нужно поговорить — это правдоподобная теория. Итак, теоретически, если какой-то очень могущественный пони вернулся в прошлое и изменил что-то очень важное, как вам кажется, чисто теоретически, это могло бы создать что-то вроде другой временной линии или, теоретически, это просто сотрет исходную временную линию?

— Что… а? — Твайлайт быстро заморгала, явно удивлённая внезапным вопросом. — Ну, все будет зависеть от того, сможет ли гипотетический путешественник во времени вспомнить свою первоначальную временную линию.

— Теоретически скажем, что может.

Твайлайт нахмурилась, но решительно кивнула.

— Тогда будет альтернатива, потому что, по крайней мере, временная линия сохранится в его памяти, — затем задумчиво пробормотала она. — Конечно, теоретически это приведет к тому, что исходная временная линия станет базовой для всех остальных.

— Базовой? — наклонилась на своем стуле вперед белая единорожка. — Что вы имеете в виду?

Твайлайт пребывала в ударе и со счастливой улыбкой начала объяснять.

— Время похоже на… лист бумаги, — ее магия вспыхнула еще раз и выхватила из захламленной комнаты случайный документ. — Лист бумаги плоский и гладкий, движется в одном направлении и никогда не сбивается с пути, потому что решение каждого пони — отдельных волокон бумаги — все ведут к одному и тому же: настоящему.

Ее магия вспыхнула ярче, и на конце листа бумаги появилась сверкающая буква Н.

— Но, если я согну лист или вмешаюсь в решения пони в прошлом, — Твайлайт сложила бумагу пополам и прижала складку. — То теперь он будет похож на два листа, почти параллельных друг другу. Первое настоящее все еще здесь, — она указала рогом на не сдвинувшуюся букву Н. — Но второе отклоняется от оригинала, создавая новую временную линию и новое настоящее. Вы все еще понимаете, о чем я?

Рарити кивнула, ее глаза были прикованы к явленой ей презентации.

— Однако вторая временная линия не хочет быть согнутой. Поскольку это один и тот же лист или, другими словами, одно и то же время, когда одни и те же пони делают, по сути, одно и то же — просто с несколькими измененными решениями в этом конкретном месте — времена снова хотят перестроиться и стать как можно ближе, — она отпустила согнутую сторону листа, заставив ее дернуться и практически коснуться нарисованной Н.

— Гениально, — похвалила Рарити. — Значит, если мы отбросим эту метафору, то вторая линия времени, та, из которой путешественник не родом, попытается организовать так, скажем, что определенные пони станут друзьями и начнут происходить определенные события?

— Теоретически, это в принципе верно, — одобрительно кивнула Твайлайт. — Должна сказать, я впечатлена — не многие пони тратят время на изучение сложных магических теорий. Что же вдохновило вас?

Рарити пренебрежительно махнула копытом, когда магия Твайлайт исчезла, вернув бумажку в ряды ее собратьев.

— Особых причин нет, дорогая — скажем так, меня заинтриговала одна моя фиолетовая подруга.

Улыбка Твайлайт, явившаяся во время лекции, снова сменилась мрачным взглядом.

— О? Эта подруга настолько вдохновила вас, что вы проделали весь путь до Кантерлота только для того, чтобы обсуждать теории со мной, псевдоученой?

— Между нами — эта моя подруга-книголюбка сделала эту возможность по-королевски вероятной.

Твайлайт нахмурилась ещё сильнее.

— Верно. Готова поспорить, что вы приехали в Кантерлот еще и для того, чтобы попытаться найти «царственного друга»?

Рарити озорно улыбнулась Твайлайт, ее настроение резко улучшилось. Твайлайт знает, что она знает и они уже нашли общий язык! Все шло даже лучше, чем она ожидала.

— Твайлайт, дорогая, кажется, я уже нашла ее.

— Верно, — фиолетовая единорожка резко встала. — Я была плохой хозяйкой. Мне стоило предложить вам чай. Хотите чаю? У меня есть чай. Он свежий, так как я собиралась его пить до того, как пришли вы.

Рарити счастливо кивнула.

— О да, пожалуйста, дорогая. Этот разговор о теориях вызвал у меня жажду, и я всегда с удовольствием готова выпить чашку хорошего чая.

Твайлайт отступила куда-то в беспорядок и исчезла на несколько минут, прежде чем вернуться с двумя чашками дымящегося чая. Она подождала, пока Рарити отпила свой напиток, прежде чем заговорить снова.

— Итак, кто именно тот «друг», которого вы пытаетесь найти?

— О, она еще не моя подруга, и она принцесса-аликорн, — Рарити на мгновение задумалась, почему она только что сказала это. Разве она не предполагала подойти к этому вопросу тактично? Она вспомнила, что у нее имелся план, но, как ни странно, детали ускользали от нее.

— Я так знала, — прорычала Твайлайт, не прикасаясь к собственному чаю. — Ты шпион Найтмер, не так ли? Когда ты вошла, я повсюду на тебе почувствовала ее магию. Вот что я тебе скажу — чтобы она ни делала, она ее не найдет.

Рарити моргнула, а затем моргнула еще раз, и, как ни странно, единорожку стало хуже видно.

— Шпион? Нет-нет-нет. Да, я работаю на мисс Мун, но уверяю вас, что… — голова Рарити качнулась, но она сумела удержать ее ровно. — Она понятия не имеет, что я здесь, и уж точно не знает вашего маленького секрета. Вы — принцесса-аликорн, которой суждено победить ее.

— Ты ожидаешь, что я поверю… подожди… я? Ты думаешь, я аликорн? — гнев Твайлайт сменился замешательством. — Почему ты вдруг решила, что я аликорн? Или что мне суждено что-то подобное!

Рарити откинулась на спинку стула — у нее сильно кружилась голова.

— Я встретила вас из другой временной линии — думаю, с оригинального листа бумаги, и вы были аликорном, — она пожала плечами, изо всех сил стараясь держать глаза открытыми. — Ты рассказала кое-что интересное, и я захотела прийти сюда и узнать, возможно ли это.

У Твайлайт отвисла челюсть.

— Подожди… серьёзно? И Найтмер Мун понятия не имеет, что ты отправилась меня искать?

— Она знает, что я в Кантерлоте, но, сверх того — ничего. — сонно произнесла Рарити. Ее зрение быстро темнело.

— Мне... придется серьезно поговорить с ней об этом, — это все, что услышала белая пони перед тем, как потерять сознание.

---

— …и Верность, — скучающим голосом прочла Рейнбоу Дэш, утащив еще кусочек свежеиспеченной булочки. — Но шестой Элемент — это загадка.

Она выжидающе посмотрела на свою розовую подругу, просматривавшую собственную толстую книгу.

— Хорошо, но согласно «Магическим артефактам на протяжении веков», — ответила Пинки, перелистывая страницы. — Шестой является центром остальных Элементов, поэтому он должен быть символом единства Гармонии, — она посмотрела на пегаску и пожала плечами. — Значит, это либо любовь, либо магия, либо сила.

Рейнбоу приподняла бровь.

— Что?

— Это из книги, неважно.

Рейнбоу пожала плечами и снова откусила булочку.

— И есть тут кое-что об от двух до восьми носителей, направляющих энергию через себя.

— Ага, — кивнула Пинки. — Чем больше, тем лучше, если они все не сверхсильные аликорны или что-то в этом роде. Но каждый из носителей должен обладать какой-то чертой Элемента, который он направляет, иначе не сработает.

— Не могу сказать, что такой подбор хорош, — фыркнула пегаска. — То есть, даже Чарджед Найта можно назвать верным.

— А может намерения должны быть правильными?

Рейнбоу хмуро посмотрела на подругу.

— Да? И что делает намерение «правильным»?

— Если это звучит хорошо, — беспечно ответила Пинки, продолжая протирать и без того идеально чистый стакан.

Рейнбоу моргнула, пытаясь найти какой-то смысл в этом предположении, но ничего не получалось.

— Что?

— Тогда это будут гармони! — Пинки ухмыльнулась и бупнула Дэш в нос.

Челюсть пегаски чуть отвисла, пока она обрабатывала информацию, а потом она рассмеялась.

— Ладно, Пинки, это было так себе, — ее смех быстро сменился вздохом. — Хотелось бы мне иметь что-то еще, кроме этих дурацких книг.

— Ой, не будь такой ворчуньей, Дэш-Дэш, — пожурила ее подруга, отставляя стакан и поглаживая Рейнбоу по голове. — Когда Рари вернется, у нас появится новый друг, и мы будем на шаг ближе к… — тут она замолчала, а взгляд помрачнел.

— Пинки? — позвала Рейнбоу подругу. — Пинки, ты в порядке?

— Кто-то идёт, — менее чем за секунду розовая пони схватила обе книги со стойки и сунула Рейнбоу другую. — Вот, эту спрячь, но не слишком.

— Что? Пинки, что?.. — прежде чем голубая пегаска успела закончить, дверь в комнату отдыха распахнулась, и внутрь вошли три фестрала. Рейнбоу мгновенно вскочила, держа книгу под крылом, и бойко отсалютовала. — Капитан Найт, сэр, — и затем кивнула двум пони, следовавшим за ним. — Шэдоу Кавер, Клин Брейк, рада вас видеть.

Чарджед Найт, стоящий в середине фестрал с тускло-серой шерстью и ершистой золотистой гривой, надел хищную ухмылку номер 3 — он знал, что произойдет что-то плохое, но жертва не знала.

По спине Дэш непроизвольно пробежали мурашки.

— Перьеголовая, — поприветствовал ее Чарджед. — Полагаю, мне следовало ожидать увидеть тебя болтающей с грязепони. Так похоже на тебя — оказаться в компании тех, кто еще ниже по статусу.

Рейнбоу подавила вертевшийся на языке саркастический ответ, и вместо этого ответил вежливо.

— Тут спокойно, Капитан.

Чарджед усмехнулся, и к нему присоединились двое других. Пегаске они сразу показались похожими на подростков-хулиганов.

— О да, я тоже вспоминаю сумасшедшую землеройку, когда речь идет о спокойствии.

Дэш придержала язык, чтобы не сказать что-нибудь опрометчивое. Да и Капитан еще не скомандовал ей вольно.

— Не ожидала увидеть вас здесь, сэр.

— Да, хоть компания тут ужасная, — небрежно произнес он, подходя ближе к стойке. — Никто не может отрицать, что еда здесь восхитительна, — его взгляд опустился на Пинки, которая старалась держаться подальше, холодно скомандовал. — Сэндвич с маргаритками. Сейчас же.

Пинки тут же приступила к работе, отступив дальше за стойку и выйдя из периферийного зрения пегаски. Чарджед снова перешел на небрежный тон, а два других фестрала продолжили молчать, хищно наблюдая за всем.

— Не удивлен, что тебе так нравится это место, Птичьи Мозги. В конце концов, иначе ты общаешься только с той желтой трусихой.

Рейнбоу попыталась сдержаться, но тело напряглось без ее согласия. Заметив такую реакцию, Чарджед Найт улыбнулся шире.

— О да, эта твоя масляного цвета подружка позорит твое и без того позорное племя, — он наклонился ближе к Дэш, и его улыбка стала еще шире. — На твоем месте я бы просто избавился от нее. У таких друзей есть привычка тащить за собой вниз.

Он просидел так еще немного, стараясь заметить, что задел подчиненную за больное. Ее взгляд, однако, оставался неизменно ровным, и фестралу наскучило. Тогда его взгляд скользнул на книгу под крылом.

Рейнбоу напряглась, когда Чарджед Найт вытащил книгу, но снова расслабилась при виде обложки.

— Дэринг Ду, — протянул фестрал. — Как по-жеребячьи.

Он бросил книгу на стойку и взял сэндвич с маргаритками. Не сводя глаз с Дэш, он откусил немного, пожевал и выплюнул Рейнбоу в лицо.

Левый глаз пегаски начал дергаться, но помимо этого она оставалась воплощением спокойствия.

— Он несвежий, — прорычал Чарджед Найт, переводя взгляд с Рейнбоу на, судя по испуганному писку, очень напуганную Пинки. — Слишком несвежий. Я считаю, что землеройка должна понести за это наказание. Вы согласны, солдаты?

И Шэдоу Кавер, и Клин Брейк выразили свое согласие, в то время как напрягшаяся Рейнбоу Дэш начала дрожать.

Капитан повернулся к ней и подошел так близко, что пегаска почувствовала, как шерстка его носа задела ее собственную.

— Я сказал: «Вы согласны, солдаты?» — когда Рейнбоу не ответила и даже не посмотрела на него, он зарычал и продолжил тихим голосом. — Может быть, мне следует заставить тебя привести наказание в исполнение, Пернатая? В конце концов, ничто не ожесточает мягкотелых лучше, чем страдающий друг…

Удар по лицу фестрала вышел звонким. Она не собиралась его бить. На самом деле нет, это была ложь. Каждая клеточка ее тела кричала, чтобы она ударила его в челюсть, последние пять минут. Только тихий шепот разума удерживал ее, говоря, что наказание не будет стоить удовлетворения, но даже он сдался и решил, что ударить его будет действительно очень хорошо.

Рейнбоу отступила, как только удар пришелся в цель. Ее разумная сторона, которая посчитала, что ударить Капитана будет приятно, начала отмечать, что у Чарджеда есть подкрепление, в данный момент подходящее ближе, и что у Дэш большие проблемы.

Драки между Гвардейцами не были чем-то необычным, и сама Рейнбоу участвовала в одной или двух. Одно неверное слово приводило к удару, который переходил в барную драку, в результате которой один или два Гвардейца на некоторое время выходили из строя.

Поскольку Чарджед Найт обычно начинал и побеждал в этих драках, Рейнбоу оказалась крайне удивлена, когда его единственной реакцией стало хихиканье, вытирание рта и включение Хищной Улыбки номер 1 — когда все знают, что вот-вот произойдет что-то ужасное, и Чарджед собирается этим насладиться.

— Ну, вольно, солдат, — фестрал потер челюсть и поморщился. — Должен сказать, для предательницы у тебя неплохой удар.

Рейнбоу замерла и заметила Шэдоу Кавера и Клин Брейка по обе стороны от нее.

— Я… я не понимаю, о чем вы говорите.

Чарджед Найт закатил глаза.

— О, пожалуйста, даже не пытайся это отрицать. Клин Брейк слышал, как ты, грязепони и та безмозглая единорожка говорили о свержении принцессы, и теперь вы все за это заплатите.

— Вот как? — прорычала пегаска. — И какие же ваши доказательства?

Капитан просто взглянул на нее и жестом указал на подчиненного.

— Возьми книги, Шэдоу.

Фестрал отдал честь и перелетел через стойку, едва взглянув на испуганную Пинки Пай. Он порылся минуту под стойкой, прежде чем вытащить две книги, которые Рейнбоу и Пинки только что читали.

— Посмотрим, — произнес Капитан, забирая книги у Шэдоу. — Есть свидетель, готовый повторить услышанное. Книги в вашем распоряжении — о вещах, способных угрожать правлению нашей славной властительницы. И нападение на Капитана Гвардии, — он преувеличенно изобразил размышления. — Знаешь, мне кажется, этого может быть достаточно, чтобы арестовать и обвинить тебя и грязепони в измене.

— Но... — сглотнула пегаска.

— Посмотри правде в глаза, Птичьи Мозги, — усмехнулся Чарджед, встав в атакующую позу. — Либо ты просто пойдёшь с нами и получишь годы тюрьмы и боли, либо… — его улыбка стала хищной. — Сначала повеселимся.

— Эй.

Четыре пары глаз переключились с текущего противостояния на розовую пони, которая задумчиво смотрела в потолок, словно не подозревая о надвигающемся на нее и подругу роке.

— Как думаете, причина, по которой служебный вход в этой комнате находится немного левее центра, заключается в том, что она находится прямо рядом с Вечнодиким, а он тоже немного «иной»? Или, может быть, благодаря этому его легче заметить — не думаю, что рядом с ним когда-то видели Гвардейцев. Ну, — пожала она плечами и странно посмотрела на Рейнбоу. — Разве что через шесть секунд.

В повисшей тишине четверо Гвардейцев пытались переварить услышанное — у каждого на лице отразилось замешательство. В конце концов, Чарджед сдался и просто покачал головой, бормоча что-то себе под нос.

Мгновением позже до Рейнбоу дошли слова подруги и ее глаза расширились.

Пять секунд?

— Шэдоу Кавер, пойди и схвати эту идиотку, ладно?

Четыре.

— Не думаю, что у нас с Клином возникнут какие проблемы с Пернатой, — ухмыльнулся Чарджед Дэш.

Три.

Шэдоу Кавер поднялся в воздух, в то время как двое фестралов приблизились к пегаске.

Две.

Пинки проскользнула мимо Шэдоу Кавера, и он удивленно вскрикнул. А Чарджед Найт и Клин Брейк подошли достаточно близко, чтобы схватить Рейнбоу, когда она закрыла глаза и задержала дыхание.

Одна.

ПУФ!

Дэш уже была в воздухе и направлялась к задней двери в тот момент, когда мешок с мукой — судя по крошкам, прилипшим к ее шерстке — упал, мгновенно фестралов ослепив и заставив кашлять.

На полпути к выходу и с закрытыми глазами передняя нога Рейнбоу обхватила что-то мягкое, упругое и определенно не носящее брони, и притянула это к груди. Перед ударом о дверь пегаска собралась, и они вырвались на свободу.

Дэш быстро моргнула, чтобы избавиться от муки в глазах, и полетела прочь от замка под углом вверх. Она мысленно обрадовалась, когда глаза подтвердили, что держащаяся за ее шею мягкая вещь действительно розовая и кудрявая.

Проморгавшись, пегаска тут же направилась в сторону Вечнодикого, даже не посмотрев, следуют ли за ней.

После десяти минут петляния вокруг деревьев изо всех сил размахивающая крыльями и запыхавшаяся Рейнбоу замедлилась до гораздо более умеренного темпа.

— Как ты там держишься, Пинки? Все еще жива и все такое?

Молчание длилось дольше, чем ожидалось, и единственной реакцией розовой пони была усиливающаяся дрожь. Дэш снова почувствовала приступ беспокойства.

— Пинки?

— УИИИ! — запищала Пинки, оторвавшись от груди подруги и прижавшись носом прямо к ее лицу, заставив пегаску остановиться, чтобы не разбиться. — ОзвездыДэшиэтбылпотрясноязналачтотыбыстраяноничегосебеяипредставитьсебенемоглаэтосамаяневероятнаявещькоторуюяделаламожемлимыповторитьэтосноваможемможем?

— Пинки, Пинки! — перекричала Рейнбоу поток слов. — Не забывай дышать, ладно?

Пинки подчинилась и глубоко вздохнула, прежде чем снова пропищать.

— Ты такая потрясная, Дэши.

Пегаска немного покраснела от похвалы.

— Ну, конечно же — я ведь Рейнбоу Дэш. Но отдай должное и себе, Пинкс, твой план тоже потрясен. Использовать муку как дымовую шашку — умно.

— Ой, ты мне льстишь, — хихикнула Пинки.

Пегаска закатила глаза и поставила подругу на землю.

— Ладно, гений, мы теперь посреди Вечнодикого — какой у тебя план?

Пинки посмотрела на нее и моргнула.

— Мой план состоял в том, чтобы сбежать до того, как нас накажут, а теперь… хм…

Рейнбоу сделала фейсхуф.

— У тебя нет плана? Что ж нам — бродить по этому опасному лесу до конца жизни?

— Мне… мне очень жаль, Дэши, — повесила голову розовая пони.

Бывшая уже Гвардейка вздохнула.

— Да, все путем. Я просто нервничаю — да и кто бы не нервничал? Нас только что заклеймили как предателей, и нам буквально некуда идти, чтобы придумать план! — ее глаза внезапно расширились. — О, проклятье, нет! Флаттершай! Если я сбегу, она пострадает. Нам нужно действовать сейчас же, пока не стало слишком поздно. Давай, Пинки, залезай обратно, пора выдвигаться.

Пинки не ответила.

— Пинки? Слушай, извини, что накричала на тебя, но нам действительно пора. Это очень важно.

Пинки по-прежнему не реагировала и не шевелилась — у земной пони лишь равномерно поднималась и опускалась грудь.

— Пинки? — у Дэш не хватало эмоциональной стойкости, чтобы справиться со стольким количеством проблем одного дня. Она осторожно коснулась головы земной пони. — Пинки, ты в порядке?

Пинки качнулась вперед, и едва появившаяся надежда Рейнбоу тут же угасла, когда она не прекратила клониться и упала ничком. От розового тела исходило мягкое похрапывание.

— Пинки, какого… — уставилась на подругу пегаска. Затем ее взгляд остановился на шее земной пони и маленьком деревянном дротике, вонзившемся в нее. — О нет. О, нет. О, нет, нет, о… — Рейнбоу ахнула, когда ее паника прервалась легким уколом у основания шеи. — Вот непруха, — пробормотала она, потеряв сознание рядом с Пинки.