Fallout: Equestria - Lost in time
Глава 16. Понять и принять.
Глава 16
Понять и принять.
— Смотри!!! Ты тоже это видишь?!
— Слушайте, может передохнём?
Эмеральд первой решилась нарушить неловкое молчание, висящее ещё с начала дороги. Я кивнула, Даймонд пожал плечами, Грей сделал вид, что не слышал. Единогласно.
Мы расположились в тени полуразрушенного здания и снова замолчали на некоторое время.
— Санни? — окликнул вдруг меня Даймонд.
— Что? — повернулась к нему я.
— Я всё хотел спросить… мы ведь все видели, что у некоторых гулей были странные мутации. Я имею в виду, крылья. Ты про них знаешь что-нибудь?
Я моргнула, после чего рассмеялась. Единорог хранил вопросительно-вежливое молчание, пока я не отсмеялась и не ответила:
— Ну ты даёшь!!! Мутации…
— То есть, пони с крыльями — это, по-твоему, нормально?
— Совсем и полностью! — кивнула я, всё ещё немного хихикая. — Вы не переживайте, вам этого не знать простительно, даже если опустить тот факт, что вы из Стойла, где единственной расой пони были единороги. Сейчас это даже не все жители Пустоши знают. На самом деле, существует целых три расы пони. Первые две вам уже знакомы: земнопони и единороги. А третья покинула Эквестрию, можно сказать, сразу после Войны. Пегасы. Это, как раз-таки, пони с крыльями. Они могут летать, а так же ходить по облакам и подчинять себе некоторые погодные явления.
— Чего?! — выпалила Эмеральд, моментально позабыв о каких-то своих мрачных думах, что преследовали её ещё с прошлой нашей остановки. — В смысле, ты это серьёзно?! Летающие крылатые пони?!
— Пегасы, — поправила я.
— Так почему ж мы ещё ни одного не встретили?
Насчёт «не встретили» я решила не спорить. Пусть уж и дальше считают меня обычной земнопони. Тем более что я, поразмыслив, решила, что мне пока что не стоит напрягать больное крыло и ходить пока пешком. Пользы от этого откровения всё равно не будет никакой, а вот вопросов наверняка возникнет вагон и маленькая тележка.
— Так я же уже сказала: ушли они!
— Как ушли? Куда?
— На небо перебрались. Они же облака могли трогать, помните? Потому-то большинство пегасьих городов из них и строили, прямо в небе. Когда бомбы упали, пегасы решили, что чем жить в отравленных, ожесточившихся Пустошах, в которые превратилась Эквестрия, они лучше на небо переедут, и там подождут, пока ситуация немного не улучшится. Так и ждут, вот уже двести лет. Вот почему на Пустоши всегда так облачно.
— То есть, они тут просто всех бросили и смылись на небо?! — возмутилась Эмеральд. — Так и сидят там, в безопасности?!
— Эми! — одёрнул сестру Даймонд. — Мы в Стойле тоже закрылись от всего мира. И что? Думаешь, лучше было бы выйти наружу и погибнуть ни за грош? Они же, наверное, тоже остались такими же пони, как мы. Чем они могут помочь Пустоши?
— На самом деле, они там, как говорила одна моя знакомая, не такие милые фиалочки, — хмыкнула я. — Их правительство по совместительству является военной организацией, одной из самых могущественных в Пустоши. Так что помочь они могут очень даже существенно. Но они решили, что чем пытаться помочь другим пони, легче будет просто на всё это забить. Вот они и забили.
— Вот ведь говнюки… — сплюнула Эмеральд.
— Ты же понимаешь, что Анклав — это далеко не все пегасы? — осведомилась я. — Пегасы — это пегасы, а Анклав — это Анклав. Пусть они и в одной лодке, но немногие пони имеют представление о том, какой курс задаёт их правительство. Их дело — грести и не спрашивать глупостей. Лишь немногие из пегасов видят полную картину. И вот касательно них я с тобой полностью согласна. Но остальные такого нелестного звания не заслуживают.
— А им там что, не интересно, что там у них под копытами происходит? — единорожка продолжала кипятиться.
— Так кто бы им ещё сказал! — попыталась оправдать своих сородичей я. — Большинство из тех, кто узнал правду, вынуждено бежать на Пустошь, скрываясь от преследования, потому что если они попадутся кому-нибудь из Анклава, их тут же убьют без всякой пощады!
— Оу… — моргнула единорожка озадаченно. — Тогда не все пегасы говнюки. Но вот этот их Анклав иначе и не назовёшь!
— Они ещё и на других существ нападают, — фыркнула я сердито. — На грифонов, на адских гончих…
— На кого ещё раз?! — переспросил Даймонд ошарашенно. — Мне послышалось, или ты действительно сказала, что Анклав нападает на… адских гончих?!
— Что, я так сказала? — тоже моргнула я. Конски яблоки, это же секрет! По идее, я ни о чём таком вообще ни сном ни духом. — Что я несу… наверное, что-то у меня в голове так и не зажило полностью… какие ещё в три ночи адские гончие?
Единорог как-то странно на меня посмотрел, но его перебила младшая сестра:
— Ты откуда вообще столько знаешь? Ты же в Пустоши живёшь чуть больше недели!
— У меня есть чудо-справочник, — улыбнулась я. — Вот!
Я гордо продемонстрировала «Копытоводство по выживанию в Пустоши».
— Тут всё про всё написано… в пределах знаний автора. Но всё равно, тут такие умные вещи есть! Если хотите, я вам вечером почитать дам.
— Копытоводство? Я про него слышал! — обрадовался Даймонд. — Классная книга, говорят!
— Вечером проверим, — фыркнула Эмеральд. — А весь Анклав всё равно говнюки. Сидят там, наверху, и насрать им на весь белый свет…
Я закашлялась, когда реплика единорожки породила у меня в голове весьма неприятный вопрос: есть ли у пегасов канализационная система, и если да, то как она работает? И все те варианты, что возникали у меня, нельзя было назвать хоть сколько-нибудь приемлемыми для жителей Пустоши. Не думаю, что я теперь хочу попасть под дождь ещё вообще когда-нибудь.
— Так, может быть ты уже прекратишь обзывать весь род пегасий ни за что? — спросила я. — А то вдруг они тебя услышат, а?
— Пегасы? — переспросила единорожка. — Они ж все где-то во-о-он там! Сидят себе и в ус не дуют! — и, понизив голос, добавила. — Говнюки…
— Повторюсь: не все. Только некоторые.
— Некоторые гов…
— Прекрати! — топнула копытом я. — Надоело уже слушать! Мы уже поняли, кем ты их всех считаешь, так что не обязательно повторять каждые пять минут! Найдётся что-то новое сказать — скажешь что-то новое.
Единорожка мрачно на меня глянула, но всё же замолчала.
— То есть, есть ещё некоторые пегасы, которые живут на Пустоши? — сменил тему Даймонд.
— Да, есть, — сказала я. — В основном из тех, кто солидарен с Эмеральд, либо их потомки. Не знаю, есть ли пегасы в Стойлах. По-моему тоже есть, но это не точно.
— Никогда бы не подумал, что могут существовать такие пони… — пробормотал единорог ошарашенно. — Нет, ну правда — как вообще относиться к тому, что некоторые пони могут летать?!
— А что такого удивительного? — пожала плечами я. — Птицы вон, тоже летать могут, и что? Меня лично больше впечатляет то, что они могут погодой управлять. И я крайне опечалена тем, как халатно современные пегасы относятся к своим прямым обязанностям. Могли бы хотя бы иногда нам солнышко показывать. Куда им там такая здоровенная жилплощадь?
— Мне лично интересно, чем эти гов… я имею в виду, чем они все там питаются, — проворчала единорожка.
— Я слышала, они прямо в облаках еду и выращивают, — пожала плечами я. Потом заметила ошарашенные взгляды единорогов и развела копытами. — Что?
— Ты это серьёзно? — протянула Эмеральд скептично. — Выращивать что-то. В небе. На облаках.
— Сказали пони, которые в камнях выращивают другие камни, — фыркнула я. — Я же уже это объясняла несколько раз, верно? Пегасы могут не только создавать некоторые погодные явления, но и использовать их для своих нужд. И иногда несколько изменять. Некоторые из них знают, как выращивать растения прямо на облаках.
И это была чистая правда. В Клаудсдейле я сама лично видела небольшие садики, где прямо в облаках росли цветы. Правда, они были чахлыми и блёклыми, слабо напоминающими свои земные аналоги, но, тем не менее, они были. И я была более чем уверена, что позже пегасы серьёзно озаботились этим вопросом.
— Как?! — челюсть единорожки отвисла. — Как вообще можно переделать облако?! Да ещё и сверху дерево воткнуть?!
— Пегасья ма-а-агия… — протянула я таинственно, после чего продолжила уже обычным тоном. — Я это тоже серьёзно. Или вы думали, только у единорогов магия есть? Это было бы нечестно.
— Правда? И у тебя есть? — поинтересовалась кобыла. — Ну, давай! Сделай магию!
— Хочешь увидеть магию? Будет тебе магия, — хмыкнула я и порысила к ближайшему зданию. Лишь только скрывшись в подъезде, я тут же откинула плащ, раскрыла крылья и рванула с места. Начать решила с девятого этажа — самого верхнего: там ещё что-то могло остаться.
Я метеором пронеслась по квартирам, высматривая что-нибудь механическое. В скором времени, я обнаружила подходящий объект: старый, виды видавший радиоприёмник. Схватив его, я метнулась обратно вниз и с триумфом появилась в дверях, удерживая прибор на спине:
— Мы же всё равно собирались скоро останавливаться, так? Вот я вам и покажу магию!
— Санни! — окликнул меня Даймонд таким тоном, что я тут же обернулась. — Мы, кажется, уже обсуждали, чем опасна беготня по руинам в одиночку? Но тебя это, кажется, не сильно заботит.
Я ответила самой виноватой из доступных мне улыбок:
— Ой, извини… я просто подумала…
— Плохо подумала. А если бы там какой-нибудь кровокрыл обнаружился, что тогда? Могла бы Эми с собой позвать. Да она, наверное, и сама бы вызвалась с тобой идти искать «магический инвентарь», если бы ты предложила.
Я пристыженно отвела взгляд.
— Ты действительно думаешь, что это — магия? — протянула Эмеральд. — Я тебя разочарую: это ремонт.
— Ты думаешь, эта развалюха ещё сможет принять хоть что-нибудь? — поинтересовалась я, сдерживая довольную улыбку.
— Тем более.
— А спорим, сможет? — улыбнулась я хитро.
— Ты это серьёзно? — подняла бровь кобыла.
— Абсолютно! И нам полезно — радио появится!
— Вот и я о том же, — хмыкнула кобыла. — У нас же уже есть радио! Две штуки!
Я моргнула:
— А? Ой…
— Радио входит в набор стандартного программного обеспечения любого ПипБака, — хмыкнула кобыла, демонстрируя мне экран накопытного устройства. — Вот!
Она нажала на какую-то кнопку, и из динамиков полилась песня. Певицу я узнала сразу: Терция Мелоди. Одна из самых известных исполнительниц моего родного времени, она была знаменита на весть Сталлионоград и все его окрестности. Я знала эту песню наизусть: Лазурная Бухта. Едва заслышав слова, я тоже тихонько её подхватила. Она, в прочем, уже кончалась:
«...не оглядывайся назад,
Если хочешь увидеть этот закат,
Если хочешь узнать этот секрет —
Лазурной Бухты чудный свет…»
И пошли финальные аккорды.
— Любишь эту песню? — хмыкнула Эмеральд.
— Люблю музыку! — ответила я. — Хотя, нет. Не люблю. Просто обожаю! Да и песня тоже классная.
К сожалению, песня уже закончилась, после чего внезапно раздался голос: жеребцовый, чуть торопливый и жизнерадостный просто донельзя. Но, несмотря на это, звучал он чётко и разборчиво:
«Все-е-ем здрасьте! С вами Ди-джей Пон3, и у меня для вас очередная порция новостей! На сей раз, к сожалению, очень небольшая, но всё равно немаловажная.
Буквально за прошедшие полчаса поступило около десятка сообщений о вспышках и взрывах в районе старой школы. Все сообщающие в один голос утверждают, что это продолжалось больше получаса, а когда они подошли на место происшествия — не к самой школе, естественно, но достаточно близко, чтобы разглядеть хоть что-то — гулей там больше не было. Только горы свежих, дымящихся гульих трупов. Один из смельчаков даже решился приблизиться к самой школе и изучить ситуацию более подробно. Результаты те же: словно дракон прошёлся. Все тела либо сожжены, либо взорваны, либо разрезаны на куски. Тела гулей, я имею в виду — более свежих останков обнаружено пока что не было. Но не торопитесь кричать «ура»: что или кто это был — всё ещё секрет для всех нас. Поэтому постарайтесь пока что по-прежнему избегать участка вокруг школы. А лучше вообще от всего района держитесь подальше: что бы это ни было, оно может быть всё ещё там. И мы не знаем, будет ли оно дружественно к вам. Как только мне удастся выяснить хоть немного больше — будьте уверены, вы будете первыми, кто об этом узнает. Поэтому не выключайте радиоприёмники и оставайтесь на волне Ди-Джея Пон3. Принесу вам правду как можно скорее. Какой бы горькой она ни была.
А теперь музыка!»
Некоторое время мы все с раскрытыми ртами ошарашенно взирали на ПипБак Эмеральд. Потом мы медленно перевели взгляды друг на друга и переглянулись между собой.
Наконец, я смогла выдавить из себя:
— Это что, получается… про нас по радио говорили что ли?!
— Не про нас, — сказал Даймонд. — Про то, что мы натворили возле школы.
— Так это же… просто… КРУТО!!! — Эмеральд аж подскочила на месте от переполнявших её эмоций. — Вы это тоже слышали?! Это же второй раз за неделю!!! — юная кобыла загарцевала на месте от восторга. — Уи-и-и… вот теперь-то мы точно уже самые настоящие герои! И не спорь! — последняя фраза, по-видимому, предназначалась второму единорогу.
— Сколько раз тебе повторять, Эми, — вздохнул тот, — герои — это пони, которые сделали что-то хорошее, а не пони, которые разворотили пол улицы! Вот чего мы хорошего сделали?
— Освободили два опасных для жизни пони участка города, — пожала плечами единорожка. — Всего-то…
— Второй раз за неделю?! — переспросила я ошарашенно.
— Ага! — светло-зелёная пони едва не раздулась от гордости. — В прошлый раз мы зачистили рассадник радигаторов, через который уже вот полгода никому было ни проехать, ни пройти. Там ещё, что самое противное было, у них вожак был — вот это был прям царь-радигатор! С автобус размером! С двухэтажный!
— Серьёзно?!
— Ну… — единорожка нахмурилась, размышляя, после чего призналась. — Не знаю. Мы с Даймондом двухэтажный автобус в жизни не видели. Но Грей так сказал!
Грифон молча кивнул.
— Он этому чуду-юду семь гранат в глотку забросил, и четыре ракеты! А ему — хоть бы хны! Сожрал, и не поморщился! В конце концов, Грей ему ракетой прямо в глаз попал. Только когда она взорвалась, вот тогда ему, кажется, стало больно. Он ведь, зараза, непрошибаемый! Мы его после этого ещё минут пятнадцать добивали, прежде чем он сдох! Я себе коготь прихватила на память! Во!
Коготь был, мягко говоря, внушительным: если поставить его стоймя, то он почти доставал мне до плеча.
— Я собираюсь из него себе саблю сделать. Он же крепкий, как… да как Дискорд его знает что!
— Эми! — прикрикнул на сестру единорог.
— Не, ну а что? — развела копытами единорожка. — Подумаешь — упомянула… ну, того-кого-не-надо. Чего ругаться-то сразу? Можно подумать, ты сам так никогда не говорил!
— А у вас что, Дискорда вообще упоминать не принято? — удивилась я. Оба обитателя Стойла тут же повернулись ко мне, и я развела копытами. — Ну, извините. Просто для меня лично, Дискорд — всего лишь историческая личность. Лорд Хаоса, если быть точной. Ну, да, он чуть было не развалил половину центральной Эквестрии, но если подумать, то последствия правления Найтмер Мун были ещё серьёзнее…
— Ты вот щас столько нехороших слов наговорила… — протянула Эмеральд. — У нас их вообще не упоминали без причины… и они были… ну…
— Если их часто звать, то они могут и явиться, — сказал единорог серьёзно. Я моргнула, и он хмыкнул. — Ладно, это не доказано. Но вдруг…?
— Это уж вряд ли, — ответила я. — Найтмер Мун была изгнана туда, откуда она явилась изначально — не на луну, а ещё куда подальше — а Дискорда превратили в камень. Ещё остались разве что король Сомбра и королева Кризалис…
— А это ещё кто? — удивилась Эмеральд.
— А про них что, ничего написано не было? — удивилась я. — Они же тоже Эквестрийские злодеи, примерно такие же, как и эти двое! Королева чейнджлингов и король-тиран Кристальной Империи?
Пони молча переглянулись. Грифон, кажется, вообще внимания не обратил.
— Да ладно! Уж кто-кто, а принцесса Каденс ни за что не забыла бы упомянуть этих двоих при составлении исторических книг!
— Принцесса кто, прости?! — Я ещё никогда не видела Даймонда таким ошарашенным и навряд ли увижу снова. И именно это делало выражение его лица настолько бесценным.
— Принцесса Каденс! Правительница Кристальной Империи! — пожала плечами я, продолжая любоваться раскрытыми ртами обоих единорогов. — Вы про неё что, не слышали?
— Что ещё за Кристальная Империя? — спросила Эмеральд.
— Ну как же! Империя! Она как страна, только империя! Лежит к северо-западу отсюда. Там живут кристальные пони.
— Кристальные пони? — живо поинтересовалась Эмеральд. — Это типа как пони, сделанные из кристаллов?
— Нет. То есть, не совсем. Они просто блестят, и на шкурке у них узоры, похожие на грани кристаллов. А так вполне себе обычные пони, ничем не выдающиеся.
— А-а-а… — протянула юная кобыла разочарованно. — А я-то думала…
— Нет. И там правит принцесса Миаморе Каденза, или же просто Каденс.
— Принцесса? В империи? — переспросил Даймонд. — Почему её не сделали императрицей?
Я открыла рот, но внезапно обнаружила, что сказать-то мне и нечего. А действительно, почему?
— Без понятия, — призналась я. — Может быть, только принцессы могли быть Аликорнами?
— Аликорнами? — переспросила Эмеральд таким тоном, словно вот-вот собиралась по-кошачьи зашипеть и юркнуть в ближайший подвал.
— Я имею в виду, истинными Аликорнами, а не этими, из Единства, — поправилась я. — Эти вообще непонятно откуда берутся. Они и меня собирались было в аликорна переделать, но потом передумали… почему-то…
Ну, здравствуй, моя паранойя! Что говоришь? Только притворяются, что я им безразлична, чтобы потом внезапно сцапать и отрастить мне рог? Очень даже может быть! Хотят меня использовать в каких-то своих коварных планах? Да запросто! Заглянули мне в голову, нашли там техническую документацию по машине времени и теперь решили подождать, пока я её не починю, чтобы потом её захватить, вернуться в прошлое (или на худой конец, отправить туда всего одну из них — свою Богиню, например) и поработить Эквестрию? Ну, так это же просто замечательно! Я обрекла весь род понячий на порабощение самым-ужасно-кошмарным-монстром-во-всей-Пустоши-которого-никто-кроме-его-слуг-даже-не-видел! Это, конечно, не точно, но всё равно возможно, а значит эту возможность учитывать тоже необходимо.
— Они нас с Даймондом спят и видят к себе затащить, — хмыкнула единорожка. — Я лично вообще не представляю себе жизнь с крыльями! Это вообще для пони неестественно, как для вида!
— Пегасы тактично промолчали, — протянула я.
— А? Стоп… ты про этих крылатых гов… кхм-кхм… нехороших пони говоришь?
— Сколько раз тебе повторять: не все пегасы плохие! — воскликнула я. — Нельзя судить всех пони по одному представителю их расы! Это всё равно, что сказать, что все единороги — заучки, потому что Твайлайт Спаркл была такой!
— Ну, по отношению к Даймонду это ещё было бы справедливо… — хмыкнула единорожка, заработав сердитый взгляд от брата. — Ну, ладно, может быть, пегасы и не такие плохие. Непонятно, почему ты их так рьяно оправдываешь, но всё-таки. Допустим. Но я не хочу себе крылья! Я хочу остаться собой, а не превращаться в какую-то невнятную крылатую фигню!
— Солидарен, — поддакнул второй пони.
— Я тоже, — кивнула я. — Но с чего мы там начали? Ах, да. Принцессы. Вы что, правда не слышали о Каденс?
— Впервые о такой слышу, — сказала Эмеральд.
— Как и о Кристальной Империи, — кивнул единорог.
— Странно… — протянула я. — Она была из истинных Аликорнов, как Селестия и Луна…
— Как Богини?! — переспросила Эмеральд.
— Ну, да. Здесь, на Пустошах, их многие почему-то считают богинями… но на самом деле, они были принцессами Эквестрии. Селестия — принцесса дня, Луна — принцесса ночи и Каденс — принцесса любви. Каденс, кстати, была самой молодой из них.
— Ты-то про неё откуда слышала? — спросил единорог.
— От Дитзи Ду. Она — автор «Копытоводства». Я же вам про неё рассказывала, верно? Вот она мне и рассказала. И про пегасов, и про Кристальную империю, и про Каденс…
— То есть, на самом деле сейчас на небе за нами наблюдают сразу три богини?!
— С чего богини сразу? Аликорны — тоже пони… хотя, они невероятно сильны, владеют неистощимой магией и даже не стареют… — я нахмурилась. — Возможно, эти странные верования и имеют смысл. Но тогда они бы не погибли во время Великой войны, так?
— Их тела погибли, но их души всё ещё с нами, и ведут нас, — сказал Даймонд серьёзно. — А так же солнце и луну. Или ты думаешь, они сами по себе по небу ходят? В Эквестрии день и ночь не могли сменять друг друга без их магии. История о Найтмер Мун — прямое тому доказательство. А теперь что, что-то поменялось?
Я хотела было возразить, но внезапно нахлынувшее ощущение напряжённости отвлекло меня от дискуссии. Оно, словно лёгкий ветерок, пробежало по моим перьям. Я огляделась — всё было спокойно. Но, тем не менее, что-то решительно не давало мне покоя.
— Что такое? — осведомился Даймонд, заметив моё напряжение.
— Не знаю… но у меня такое ощущение словно…
И тут я осознала, что именно меня нервировало.
Мы были не одни.
— Здесь есть ещё кто-то, — сказала я тихо. — Нам надо уходить. И желательно прямо сейчас.
— С чего ты взяла? — усомнилась Эмеральд, в то время как моё ощущение приближающейся опасности росло в геометрической прогрессии.
— Потом объясню. А сейчас — пошли!
— Нет уж, объясняй сейчас, — топнула копытом единорожка.
— Ладно, считай, что это моя интуиция, только пошли уже! Я не шучу, это серьёзно!
— То есть…
— Эми! — прервал сестру второй единорог, глядя на свой ПипБак. — Красные метки!
Единорожка тоже посмотрела на своё устройство:
— Где?
— Везде! Кажется, нас кто-то окружает…
— Ни с места!
Я подскочила. Даймонд без лишних слов поднял щит.
— Опустить щит, или мы откроем огонь!
Только сейчас я поняла, кто именно к нам обращался. Группа пони в чёрно-красной броне стояла дальше по улице. Я обернулась — вторая подходила сзади, отрезая нам путь к отступлению. Ещё несколько — в основном грифоны — наблюдали за нами с крыш.
— Я, (ругается), непонятно выразился?! — снова крикнул тот же пони с такой громкостью, что у меня возникло подозрение — без магии тут не обошлось. — Опускайте щит, или мы вам его разнесём на мелкие осколки! Считаем до трёх!
— Они что, умеют считать? — хмыкнула Эмеральд.
— Сейчас не время! — одёрнул сестру Даймонд.
— Бежим? — предложила я. Единороги повернулись ко мне, и я развела копытами. — Что? Я не хочу, чтобы меня поработили! Ещё раз…
— Два! — Минуточку, когда этот пони успел досчитать до двух?
— Бежим! — скомандовал Даймонд и первым рванул в ближайшее здание. Эмеральд и Грей последовали за ним, а я, как всегда, ломанулась не туда, и с размаху впечаталась во внутреннюю поверхность щита. Лишь после этого я сообразила, куда именно мы должны бежать, и быстро нагнала остальных, первой проскользнув в дверь подъезда. За нашими спинами началась ужасающая канонада, и часть щита Даймонда буквально снесло шквалом свинцовой смерти. Остальные влетели внутрь через считанные секунды, после чего Эмеральд моментально захлопнула дверь, но этого хватило, чтобы ужасный грохот ударил меня по ушам с такой силой, что я практически оглохла. Остальные что-то кричали друг другу, но у меня так заложило уши, что я не могла разобрать почти ни слова.
— Поднимаемся на крышу? — предложила я, но даже мой собственный голос звучал так глухо, что я с трудом могла разобрать свои же слова. Эмеральд что-то мне ответила, но я не расслышала ни слова за этим противным звоном в ушах. Я с силой потёрла ухо копытом, и только после этого его, наконец, отпустило. Только его.
Ну, лучше всё-таки одно ухо, чем ни одного.
— Я говорю, — крикнула Эмеральд, — с фига ли тебе сдалась эта крыша?! Вечно одно и то же: бежим на крышу, бежим на крышу! Вот, прибежим мы туда, и что дальше? Прыгать будем?
— Улетим!
— Чисто теоретически, — задумался Даймонд, — я смогу вас донести до соседнего здания при помощи щита. Но это не точно.
— Не точно? — переспросила Эмеральд. — А мне говорил, что врать плохо! Ты сегодня и так вон уже как перенапрягся! Ты себя до выгорания довести хочешь что ли?!
— Ладно. Ещё предложения? — Единорог обвёл нас взглядом. — Нет?
Я решила, что это как раз шанс выгодно разыграть карту пегаса. Эмеральд была не крупнее, чем Фогги, а расстояние между зданиями было куда меньше, чем между склонами Каньона. Я запросто перенесу её. Но всё сработает только при одном условии: если работорговцы не будут обращать на меня особенного внимания.
Кстати, о работорговцах: стук копыт говорил, что они уже рядом. Не сговариваясь, мы бросились вверх по лестнице.
Первые три этажа я пролетела пулей, оставив всех остальных пони и даже грифона позади. На следующих трёх этажах остальные члены группы по очереди меня догнали и обогнали. Последние три этажа я едва могла бежать, совершенно выдохшись. Я обычно для таких целей использовала крылья, и бегать на своих четырёх не привыкла от слова совсем.
Собрав все свои силы, я совершила последний рывок и выскочила на крышу, никак не в силах отдышаться.
И врезалась прямо в Эмеральд.
— Стоять на месте, а то пристрелю!
Я замерла, обнаружив, что смотрю прямо в дуло винтовки. Или не винтовки, не знаю. Но мне лично в тот момент эта деталь была совершенно безразлична. Это была просто штука, которая делает «Паф» и запросто может меня убить на месте.
И пару секунд спустя, я выяснила, что ситуация, на самом деле, ещё хуже (хотя, казалось бы, куда уж хуже). Поскольку винтовка была не одна.
Сразу двое пони и трое грифонов целились в нас из самого разнообразного оружия. Я отступила, прижав уши.
— Стоять, кому сказано! — гаркнула какая-то грифина и, для убедительности выстрелила в воздух. Я вскрикнула, сжавшись, но всё же осталась на месте, под действием угрозы.
— Глянь, как перепугались все, — сказала одна из пони какому-то жеребцу рядом с ней. — Особенно та, мелкая. Смотреть противно…
— Лучше чем ничего, — отозвался тот. — Главное — чтобы план был выполнен.
План?! У этих живодёров что, ещё и какие-то там планы есть, которые им выполнять следует?!
Сзади подбежало ещё несколько пони. Назад пути не было.
— Мама… — пискнула я, отступив ещё немного и прижавшись к Эмеральд.
— Я не твоя мама, — огрызнулась та. Я не обратила внимания.
— Как только кто-нибудь из вас, рогатых сволочей, просто попытается чёт-тут намагичить — мозги вышибу, — предупредила всё та же грифина.
Почему Даймонд просто не поставил щит? Почему?
Я повернулась к единорогу, словно он мог ответить на этот мой немой вопрос. Он тоже покосился на меня и обречённо вздохнул, словно прочитав мои мысли:
— Создание щита потребует некоторого времени. Нас всех успеют перебить прежде, чем я закончу…
— Заткнулся нахрен, умник рогатый! — рявкнула всё та же грифина. Даймонд прервался на полуслове.
— Так-так… — протянула какая-то кобыла. На крыше моментально воцарилась звенящая тишина, даже крикливая грифина-командирша прикусила язык. Я слышала только собственное сердце, бешено колотящееся, да тяжёлое дыхание, которым я пыталась удержать слёзы страха, уже медленно, но верно наворачивающиеся на глаза.
Вперёд прошла какая-то пони. Судя по размеру её пушек, она в этой компании была главной. А в следующий миг моя челюсть отвисла: я заметила на её ноге ПипБак!!! Разве они бывают не только у пони из Стойл? Или она тоже когда-то была там? Но в этом было ещё меньше смысла: там же у пони моральные устои на порядок лучше, чем на Пустоши! Так, всё, я запуталась.
Пони окинула нас брезгливым взглядом и презрительно хмыкнула. Я медленно отступила к краю крыши, и никто, кажется, даже не обратил внимания. Я осторожно подвинулась ещё немного…
— Стоять, — приказала кобыла. Тон её был вполне спокойным, но при этом обладал такой властностью и силой, что я моментально замерла, как вкопанная.
— Итак, что мы имеем, — процедила она, снова нас осмотрев так, словно мы были кучкой радтараканов. — Хиляк и две дохлячки, плюс грифон. За первых троих дай Богиня больше двух-трёх сотен крышек чистой выручки. Один грифон нормальный… контракт есть?
Грей молча кивнул.
— Новый заключать будешь, если вдруг предложим? Оплата достойная, оружие всей Пустоши на зависть, работа не сложная. Ну, как?
Грифон смерил кобылу спокойным взглядом своих серых глаз и коротко ответил:
— Никогда.
— Жаль. Ну, ничего. Недельку в карцере поголодаешь — тогда ещё раз поговорим. — Пони обернулась к остальным членам отряда. — А вы чего стоите? Товар сам себя не свяжет!
А в следующий момент сверкнула яркая зелёная вспышка и сразу двое работорговцев попадали замертво. Ещё пятеро закричали, раненые. Главная кобыла лишь скрипнула зубами, зажимая рану в боку, от одного только взгляда на которую мне становилось нехорошо. Я взвизгнула.
— Всё по плану: бежим и прыгаем! — крикнула Эмеральд, первой бросившись к краю крыши, но резко затормозила, когда прямо перед ней приземлился тёмно-рыжий грифон:
— Куда это ты намылилась?
Единорожка ответила залпом «Звездопада», но полу-орёл поднырнул под боевое заклятье и, вцепившись к броню Эмеральд в районе воротника, поднял её в воздух. Кобыла взвизгнула:
— Эй! Пусти меня!
— Да пожалуйста! — Полу-лев ухватил бедную кобылу за хвост и свесил над краем крыши. — Здесь удобно высадиться?
Я отсюда слышала, как у единорожки перехватило дыхание. Даймонд тоже испуганно ахнул, но уйти никуда не мог — он снова держал щит над собой и Греем. Второй уже успел подобрать где-то какое-то оружие и теперь защищал единорога, но его сестре помочь тоже ничем не мог.
Но тут была ещё одна пони: я.
Испустив боевой клич, я бросилась на грифона. Правда, мой «план» потерпел сокрушительное фиаско — он меня заметил (не мудрено, учитывая, что я не переставала кричать, мчась на него на всех парах) и просто отодвинулся в сторону… попутно отпустив хвост Эмеральд, и отправив её падать с крыши.
— Эми!!! — воскликнул Даймонд отчаянно.
Недолго думая (а возможно и не думая совсем), я прыгнула за ней следом. Уже когда я падала, мне показалось, что я слышала смешок грифона «Дура…».
Хлопнув крыльями, я прибавила скорости, и нагнала единорожку. Я обхватила её копытами, ухватила зубами воротник брони и заработала крыльями. Но вместо того, чтобы впустую разбазаривать свои силы, пытаясь просто остановить наше падение, я лишь толкала нас обеих в сторону соседнего здания.
Как итог, наша траектория из прямой превратилась в относительно ровную гиперболу, мы уже по горизонтальной прямой влетели в какое-то окно и кубарем покатились по полу, зарабатывая себе шишки, синяки, ушибы и царапины. Но, по крайней мере, обошлось без жертв.
Некоторое время я просто неподвижно лежала на полу, вцепившись в единорожку. Только когда она пошевелилась, я, наконец, немного ослабила хватку.
— Что…? — пробормотала Эмеральд. — Как…? Я что, жива ещё?!
Я с трудом поднялась с пола и отряхнула свою накидку копытом. Единорожка обернулась, в неверии глядя на меня.
— Санни?! Что… как… ты что, за мной с крыши прыгнула?!
— Ну… не совсем, — соврала я. — Меня за тобой сбросили.
— Но… как ты выжила?! Как я выжила?! Как мы обе выжили?! Мы же с крыши упали!!!
— Наверное, нам повезло… — начала было я, но глаза единорожки резко распахнулись и она меня перебила:
— Даймонд и Грей! Они же там вдвоём остались на крыше! Их же там убьют!
— Вряд ли. Насколько я понимаю, работорговцам выгоднее будет захватить их живыми.
— Хрен редьки не слаще, — выпалила Эмеральд, пробежав мимо меня по направлению к лестнице. Я тоже выбежала и побежала вверх.
— Ты чего, опять со своей крышей?! — крикнула Эмеральд. Я остановилась:
— Так они же на крыше!
— На крыше соседнего здания!
— И что? Тебе это что, чем-то помешает? У тебя же эта твоя хвалёная магия, которой ты кучищу гулей победила! А работорговцы летать не могут… пони, я имею в виду. Так что до нас добраться смогут только грифоны. Нам же лучше!
— Блин, что ж у тебя за крышемания такая, а? — фыркнула Эмеральд. — Будто это не тебя только что оттуда сбросили! Да Найтмер, будь моя воля, я бы теперь ко всем этим крышам и прочим высоким местам на пушечный выстрел не подходила!
— Ты что, высоты боишься? — хмыкнула я.
— Я в жизни своей самое высокое, где бывала — это на балконе атриума! Если это перевести в этажи, то это не выше второго! Ну, ладно, максимум третий! А тут — девять! Девять, Санни!!! ДЕВЯТЬ!
— Я поняла, спасибо, — перебила я. — Ну, раз уж тут такое дело, тогда тебе простительно. Но ты брата своего спасать собираешься, или нет? Тогда бежим!
Что-то проворчав, Эмеральд всё же поскакала за мной. Мы галопом вылетели на крышу. Отсюда открывался замечательный вид на соседнее здание.
У Даймонда с Греем дела обстояли, мягко говоря, неважно: за то короткое время, что мы отсутствовали, работорговцы успели сломить щит и теперь сразу трое из них пытались скрутить грифона. Единорога удерживали ещё двое, а тот отчаянно вырывался, крича, и даже, кажется, плача:
— Сволочь!!! Ты убил её!!! Ты убил мою сестру!!! — кричал он грифону. Тот в ответ откровенно смеялся, и от этого даже мне захотелось его прибить.
Ещё один работорговец огрел единорога по затылку, повалив на крышу. Бежевый жеребец попытался вырваться снова, но он был один, а их — уже целых трое, и он остался на крыше, рыдая. Я раньше никогда не видела, чтобы взрослые пони так рыдали… а жеребцы — тем более.
В следующий момент, сверкающий зелёный луч проделал дырки сразу в трёх работорговцах. У меня дыхание перехватило, но никого это не волновало. Остальные сразу всполошились, крича и пытаясь понять, кто по ним стрелял и откуда. Следующий залп отправил на тот свет одного из пони, удерживавших Даймонда.
— А ну живо отпустите моего брата, сволочи!!! — заорала единорожка, не переставая стрелять. Выжившие враги тут же сместили своё внимание на неё. На сей раз они уже не стеснялись использовать оружие, но единорожка укрылась за достаточно высоким — не меньше полуметра — ограждением, откуда продолжала посылать магические заряды. Правда, теперь она не могла видеть, куда она стреляет, что сильно сказалось на точности: противники просто разбежались из её зоны обстрела, и она не попала больше ни в кого.
А в следующий момент над нами сформировался голубовато-белый пузырь защитного заклинания. Я осторожно выглянула из-за ограждения и увидела, что Даймонд держит над нами щит с непередаваемым выражением лица. Кажется, он весь светился от счастья, даже не веря, что это всё реально. Работорговцы тут же развернулись к нему, но серый грифон закрыл его собой со всё тем же непроницаемым выражением лица. Готовый отдать за него свою жизнь, как и было предписано в его контракте.
С другой стороны на них обрушился новый шквал заклинаний, заставивший пони попрятаться, кого куда, а грифонов — разлететься в стороны, словно стаю вспугнутых птиц.
— Рассредоточиться! — скомандовала главная кобыла. — Сперва снять того рогатого, с его защитными фокусами! О той зелёной… (кхм… ну, скажем, собаке) позже позаботимся!
— Не смейте!!! — взвизгнула Эмеральд, разразившись самой настоящей бурей «звёзд» и смертоносных лучей — не таких мощных как единичная версия, где-то со спицу толщиной каждый. Эти гасли так же быстро, как искры «звездопада», но зато создавались моментально и быстрее достигали цели.
К сожалению, не она одна начала стрелять: Грей едва успел оттолкнуть единорога за какую-то железную трубу, прежде чем работорговцы тоже открыли огонь.
А потом был грандиозный «БА-БАХ!!!» от которого щит разлетелся на сверкающие магические осколки, а у меня снова заложило уши. Мы совершенно забыли о том, что здесь есть ещё и грифоны. И один из них бросил в нас гранату!
Единорожка грязно выругалась (по-моему, она так же упомянула при этом Найтмер Мун) и сбила первую грифину, пикировавшую на нас. Она попала ей лучом в крыло, и полу-орлица с жалобным клёкотом устремилась к земле, не в силах держаться в воздухе.
Кобыла продолжала обстреливать воздух, но грифоны были весьма манёвренными существами, и быстро уходили от опасности, кружась в воздухе. Даже «Звездопад» здесь не очень-то помогал.
Сразу двое наёмников подлетели уже на расстояние двух вытянутых копыт, когда единорожка скомандовала:
— Ложись!
Я послушно упала, и в следующий миг рог кобылы вспыхнул особенно ярко. Целый веер искр сорвался с него, разлетаясь во все стороны смертельным вихрем. Оба грифона едва успели вскрикнуть перед тем, как последовать за своей раненой напарницей. Одна из них упала на край крыши, обильно заливая его кровью, но спустя несколько секунд всё же соскользнула вниз.
К счастью, предмет, на который можно было бы сместить своё внимание, я нашла быстро. А конкретно — последнего грифона. Того самого, что сбросил Эмеральд с крыши. Когда единорожка закончила заклятье, он осторожно начал подбираться к ней сзади, целясь из какого-то странного пистолета ей прямо в затылок.
В этот раз, я решила обойтись без боевых кличей, и молча бросилась на него. Он перевёл оружие на меня, но я подпрыгнула и, хлопнув крыльями, перепрыгнула его, приземлившись ему прямо на спину. Грифон снова попытался выстрелить, но я крепко вцепилась в его перья и держалась за них, как за саму жизнь. Довольно трудно попасть во что-то, что находится у тебя на спине, не задев эту самую спину. Грифон захлопал крыльями, поднимая нас обоих над крышей, и начал крутиться в воздухе. Конец был ожидаем: мои копыта всё-таки соскользнули, и я отлетела в сторону, всё ещё сжимая в зубах клок его перьев. Я кубарем покатилась по крыше, жёстко врезавшись в её край. Полу-лев приземлился рядом, сжимая в лапе пистолет, который не замедлил направить мне в лицо. Взвизгнув, я лягнула оружие задним копытом, и выстрел ушёл куда-то в небо. Но второй уже попал…
«Щёлк!»
Грифон выругался и, сунув оружие себе в карман, ухватил меня одной лапой за горло и свесил за край крыши. Я непроизвольно начала хрипеть и кашлять, хватаясь за лапу грифона копытами. Мне как-то сразу поплохело, хотя обычно я могла запросто задерживать дыхание чуть ли не на целую минуту.
— Что, не нравится? — издевательски спросил грифон. Я попыталась что-то ответить, но у меня получилось лишь какое-то неразборчивое сипение. — Хочешь, отпущу?
Не дожидаясь моего ответа, он разжал лапу, отправив меня в свободное падение… опять. На сей раз я уже сразу взмахнула крыльями и, получив, наконец-то шанс откашляться, воспользовалась им по полной, поднимаясь обратно к краю крыши. Эмеральд продолжала палить по пони, пытающимся высунуться из своего укрытия и достать её, либо Даймонда. Грифон возился со своим оружием.
— Банза-а-а-ай!!! — выкрикнула я, с разлёту ринувшись на него. Грифон обернулся и моментально получил всеми четырьмя моими копытами прямо в лоб. Хоть он и не упал, но всё же выронил оружие. Его лицо надо было видеть!!!
Пользуясь его ошарашенностью, я подхватила зубами пистолет и выкинула с крыши прочь:
— Ой… надеюсь, это не было что-то нужное?
— Какого… — только и ответил грифон, после чего уже выкрикнул, указывая на меня когтем. — Я же тебя с крыши сбросил! Дважды! ТЫ ДОЛЖНА БЫЛА СДОХНУТЬ!!!
— Нет… — пискнула я, но в следующий миг уже вынуждена была отскочить, когда грифон уже бросился на меня, в прыжке замахиваясь своими острыми орлиными когтями. Хоть я и успела отклониться, но он вцепился мне в гриву и подтащил к себе. Я взвизгнула, упираясь всеми четырьмя копытами, но силы были явно неравны.
— Ты первая пони, которую мне приходилось убивать аж трижды, — прошипел он, снова вцепившись мне в шею второй лапой. Когти больно впились в кожу, проколов её до крови. — И в этот раз, надеюсь, ты соизволишь-таки, наконец, сдохнуть!
И вдруг он замер и медленно завалился на бок. Его затылок стремительно пропитывался кровью.
— Трынди меньше, — посоветовала телу Эмеральд, после чего перевела взгляд на меня. — Признавайся: твоя магия — это выживание при падении с огромной высоты, так? Иначе как ты могла пережить это? Дважды?
— Сзади! — выкрикнула я, указывая на какого-то пони, высунувшегося из своего укрытия. Эмеральд отреагировала незамедлительно, прямо в обороте запустив в пони файербол. Я отсюда услышала, как он выматерился, когда увидел сгусток магии, мигом позже обернувшийся огненной бурей. Мне пришлось не только отвернуться, но и заткнуть уши, чтобы не слышать ужасных криков, от которых кровь стыла в жилах, а в глазах темнело. Лишь когда они затихли, я решилась-таки приоткрыть уши.
-…вас всех Дискорд! — кричала единорожка, словно думала, что противники её послушают. — Вылазьте, кому сказано! Трусы!
Трусы не вылезли.
— Блин! — сплюнула светло-зелёная кобыла. — Этих сволочей теперь оттуда хрен вытравишь! По крайней мере, с этой крыши мы их точно не достанем. А здесь сидеть мы весь день не сможем…
Я смерила взглядом расстояние от нашей крыши до той, где остались остальные члены нашего отряда. Не так уж и далеко, но всё равно порядочно.
Ох, это явно добром не кончится…
Но с другой стороны, когда это умозаключение хоть кого-то останавливало?
Я повернулась к единорожке:
— Ты мне веришь?
Эмеральд моргнула:
— Что?
— Просто скажи: веришь ты мне, или нет?
Кобыла моргнула, но потом решительно кивнула:
— Да. Верю.
— Отлично. Тогда на счёт «три» разбегаемся и прыгаем к той крыше.
Глаза зелёной пони округлились:
— Сдурела?! Мы в лепёшку расшибёмся!
— Ты же сказала, что веришь мне! — возмутилась я.
— Да! Верю! Но я не собираюсь убиться просто потому, что ты так сказала!!!
— Мы не убьёмся! Я тебе обещаю! В прошлый раз ведь не убились, так? Думаешь, я не поймаю тебя ещё раз?
— Ты что, летать умеешь? — фыркнула кобыла скептично.
— А если я скажу да?
— Ты с ума сошла? Сошла же, да?
— Я только что была сброшена с крыши! Дважды! И каждый раз загадочным образом возвращалась обратно целой и невредимой. И ты тоже!
Единорожка вздохнула:
— Это безумие…
— Раз… — протянула я.
— Вот и настал, наконец, тот момент, когда все идут прыгать с балкона атриума, и меня с собой зовут…
— Два… если ты не пойдёшь, я одна прыгну!
Кобыла фыркнула:
— Дискорд с ним! Три!
И мы вместе бросились к краю крыши. Это был тот самый легендарный слепой прыжок веры.
Уже в прыжке я подхватила подругу и заработала крыльями. Единорожка завизжала:
— И-и-и-и-и!!! Мы же… А-а-а!!! Санни! Мы летим!!! МЫ ЛЕТИМ!!! ЛЕТИ-И-ИМ!!!
— Да знаю, знаю… — пробормотала я. Она оказалась несколько тяжелее, чем я предполагала. Но на этот раз мы точно долетим. Я была уверена, как никогда.
В этот момент мы достигли крыши.
— Высаживаемся! — крикнула я, разжимая копыта. Кобыла неуклюже приземлилась, но не удержалась и растянулась на крыше. Я приземлилась рядом и огляделась.
Даймонд таращился на меня с раскрытым ртом, как и несколько других пони. Наш грифон не отреагировал вообще никак — этому, похоже, вообще всё было совершенно по барабану. Все остальные в меня целились.
Тут-то я и поняла, чем полезна в жизни физкультура. Замечательно отработанным на уроках кувырком назад через левое плечо я ретировалась за какой-то выступ прежде, чем по мне успели попасть. Плащ при этом свалился мне на голову, ослепляя меня, но мне это было как-то не важно. Оттуда я слышала, как Эмеральд снова начала стрелять.
Поправив одежду, я осторожно выглянула из-за угла, и моментально пожалела об этом. Крыша была мокрой от крови во многих местах, тела валялись тут и там. Оставшиеся в живых работорговцы уже, кажется, жалели, что вообще с нами связались, и теперь пытались убраться, но Эмеральд продолжала стрелять.
— Погоди! — я дёрнула единорожку за рукав, затаскивая за свой выступ.
— Ты чего?! — светло-зелёная кобыла воззрилась на меня таким взглядом, что я сжалась. Её зрачки сузились от злости а рог дымился. — Они же сейчас уйдут!
— И что? Мы же уже отбились, так? Пускай себе уходят!
— Ты серьёзно?! Они пытались нас всех сперва поработить, а потом убить!!! Эти сволочи живут тем, что продают других пони!!! Это — меньшее, чего они заслуживают!!!
Я испуганно смотрела на разъярённую единорожку, прижав уши. В голове звучали её же недавние слова:
«Да! А ты что думала, мы такие тут все милые фиалочки?»
— Но… это же не значит, что нужно всех их поубивать?
— А что ещё прикажешь делать?! — кобыла крикнула мне в лицо, да так, что у меня грива всколыхнулась, как от ветра. Я сжалась, чуть не плача, не зная, что ответить. Дыхание больно перехватило, и слезинки предательски задрожали в уголках глаз.
Внезапно, Эмеральд словно начала заново осознавать всё, что происходило вокруг. Её зрачки начали расширяться до обычного размера, а выражение лица постепенно менялось с разъярённого на ошарашенное, а после — на виноватое. Она снова огляделась вокруг, пока её взгляд не остановился на мне:
— Санни? Прости… я…
— Эми!!! Ты жива!!!
Даймонд подбежал к сестре и стиснул её в объятьях, чуть не плача от счастья. Хотя, погодите… кажется, всё-таки, плача…
— Я думал, что потерял тебя… — всхлипнул он. Единорожка же не обращала внимания, глядя прямо перед собой невидящим взглядом. Грей, кажется, даже не обращал внимания. Или притворялся, что не обращал.
Я огляделась, но на крыше не осталось ни одного живого пони или грифона в чёрно-красной броне. Похоже, они всё, пользуясь моментом, поспешили сбежать, спасая шкуры. Но при взгляде на остальных у меня слёзы наворачивались на глаза. Мы же вроде хорошие пони… но почему тогда мне так больно смотреть на то, что мы натворили?
Я крепко зажмурилась. Сегодня без слёз!
Прошло больше минуты, прежде чем единорог, наконец, отпустил сестру. После этого он почему-то повернулся ко мне. Я не обратила внимания, ещё плотнее запахнув свою накидку.
— Санни! — сказал пони серьёзно. — Ты уж извини, но теперь тебе придётся сказать правду: что это было?
— Что? — вздрогнула я. — Что именно — «это»?
— Всё это! Сначала ты спрыгнула с крыши следом за Эмеральд — и через несколько минут вы возвращаетесь целыми и невредимыми! Потом тебя сбросили с крыши — ты вернулась сразу же! Теперь вы с Эмеральд перелетели улицу! Я сам видел, что вы именно летели! Так, рассказывай! Что. Это. Было.
Я вздохнула. Пришло время раскрыть мой маленький секрет.
Я молча расстегнула плащ и позволила ему соскользнуть со своей спины, после чего медленно раскрыла крылья.
Это был первый раз на моей памяти, когда Грей проявил эмоцию. Его глаза раскрылись чуть шире, чем обычно, и на лице промелькнула тень удивления, но всё же, она промелькнула. Про единорогов я вообще молчу: «как громом поражённые» — это не идёт ни в какое сравнение с тем, что отражалось на их лицах. Я же просто молча стояла, опустив голову.
Наконец, я заговорила:
— Да. На самом деле, никакая я не земнопони. Я пегас. Вот почему я ношу эту накидку не снимая, отчего в качестве пути отступления первым делом предлагаю крыши и как я умудрилась проделать весь путь от Понивилля до Новой Эпллузы, а оттуда — до Сталлионограда всего за неделю…
— ТО есть… всё это время… у тебя были КРЫЛЬЯ?! — произнесла единорожка, постепенно повышая тон, так что последнее слово она уже выкрикнула. От её былой печальной задумчивости не осталось и следа.
— Ну… да. Знаю, мне следовало признаться раньше, но я просто… не знала, как вам сказать. Да и пользы было бы не много от этого…
— Не знала, как сказать? Да тут всё просто! Подошла бы и сказала: «знаете, ребят, а я на самом деле пегас». И всё!
— Так вы об этой расе только сегодня услышали! От меня! — попыталась оправдаться я. — Вы бы наверняка начали всякие вопросы сложные спрашивать, а я сама половину о собственной расе не помню! Что бы я вам сказала?
— Так вот почему ты столько о них знаешь… — пробормотал Даймонд ошарашенно. — Но… если ты пегас, то почему ты просто… ну, не летала? Ты же, получается всё это время могла…
— Не могла, — прервала единорога я, возможно, чуть более резким тоном, чем было необходимо. — Прямо перед тем, как мы встретились вчера, я серьёзно повредила крыло и не могла летать. Совсем. Вплоть до того момента, когда вы использовали… ну, ту штуку, которая заживляет вообще всё. Только тогда я снова смогла взлететь. А до того момента, у меня крыло болело так же, как нога. Если не хуже.
Я сложила крылья обратно.
— А ещё, на Пустоши опасно бывает светить крыльями без причины. Это ведь не первая моя встреча с работорговцами. И всякий раз, когда они выясняли, что я не просто побитая хилая кобылка, а крылатая побитая хилая кобылка, их интерес ко мне сразу возрастал. Редкость всё-таки…
— То есть, ты нам не верила? — возмутилась Эмеральд. — Думала, мы работорговцы?!
— Нет! То есть, не совсем… в смысле… аргх! — я ударила крышу передним копытом и призналась. — Не знаю. Вы были просто незнакомыми пони. Не было понятно, хорошие вы, или плохие. И я… просто не знала, что делать. Ну, и…
Я замолчала, ковыряя копытом растрескавшееся резиновое покрытие, какое часто бывает на крышах.
Даймонд подошёл ко мне. Я вздохнула, но он не начал ругать меня за моё враньё. Он просто ошарашенно разглядывал моё крыло.
— Офигеть… — протянула в свою очередь его сестра, но потом заметила ещё что-то и её глаза округлились ещё больше. — Офигеть — не встать!!!
— Что такое? — спросила я, когда Эмеральд вдруг схватила телекинезом ногу мёртвой главной кобылы, но только потом поняла, что на ней был ПипБак.
— ПипБак? — Даймонд моргнул. — Откуда он у неё?
— Без понятия, — пробормотала Эмеральд, нажимая на устройстве какие-то кнопки. — Эй, здесь какие-то файлы!
— Перекинь на свой ПипБак, — пожал плечами единорог. — Потом посмотрим, что там.
Единорожка вытянула у себя прямо из устройства шнур и подключила ко второму девайсу. Я же снова отвернулась и уставилась на свои копыта. Пусть я уже не падала в обморок при виде того, как одни пони убивают других, (как говорится, и на том спасибо) но когда «одни пони» были моими друзьями, уже почему-то становилось как-то не по себе. Мрачные мысли касательно того, как далеко можно заходить в своих попытках выжить, снова надёжно закрепились в моей голове. Готова поспорить, они здесь надолго…
Пип!
Я подскочила от неожиданности.
— Загрузка завершена, — объявила Эмеральд, отключая шнур. Он сам собой втянулся в корпус, как только она его отпустила, словно в пылесосе.
— Давайте уже просто пойдём, — предложил Даймонд, нервно оглядываясь. — Солнце уже садится, а мы всё ещё даже места для ночлега не нашли…
— Тут до моего дома копытом подать, — предложила я. — Можем там остановиться…
— Я за, — подняла копыто единорожка.
— Я не против, — согласился жеребец.
— Пошли, — подытожил Грей.
— Давайте радио включим что ли…
Это были первые слова Эмеральд с того момента, как мы выдвинулись снова. Через некоторое время единороги, наконец, закончили изумлённо коситься на мои крылья (тем более, что плащ уже вернулся на своё законное место, снова их скрывая), и теперь кобыла снова вернулась к каким-то своим невесёлым размышлениям.
— Давайте! — поддержала её я. Меня тоже обуревали мрачные мысли, и я сразу ухватилась за эту возможность немного развеяться. — Только негромко, а то мало ли кто услышит…
— За Спрайт-Бота примут, — махнула копытом единорожка, попутно что-то там нажимая при помощи магии. Мигом позже из динамика полилась музыка. Она была зажигательной, и в то же время такой лёгкой, что меня так и потянуло взлететь. Я не стала сопротивляться, позволив своим крыльям поднять меня в воздух. Даймонд отпрянул от меня — он шёл рядом — после чего вздохнул:
— Интересно, я вообще привыкнуть смогу к… — единорог запнулся и, обведя меня копытом закончил, — к этому?
— Не знаю, — я развела копытами. Другим пони для этого жеста пришлось бы садиться, но я летела, и потому могла свободно распоряжаться всеми четырьмя своими копытами.
— Мда… — протянула Эмеральд, глядя на меня снизу вверх. — Как вы, крылатые, вообще живёте?
— Нормально живём! И даже получше многих! Не будь у меня крыльев, я бы здесь долго не протянула, признаться честно…
— Ты это ещё с магией жить не пробовала.
— И не особенно стремлюсь, признаться честно. Мне и так хорошо.
В этот момент мелодия закончилась, и из динамика зазвучал жизнерадостный жеребцовый голос, тот же, что не так давно объявлял о том, что наша весёлая компания устроила возле школы. На сей раз он звучал ещё радостнее (я бы, признаться честно, и не подумала, что это возможно, если бы сейчас не услышала):
«До-о-обрый вечер, жители Пустоши!!!
С вами Ди-джей Пон3, и у меня для вас, угадайте что? Правильно! Порция горячих новостей!
Первым делом: сегодня ещё в обед группа Буревестников внезапно оказалась рядом с Цветниковым районом и разбила в пух и прах базу сил Красного Глаза на перекрёстке улиц Нарциссовой и Каштановой. Но, как бы радостно ни было то, что этим плохим пони надрали хвост, есть в этом происшествии и тёмная сторона: эта история не осталась без внимания на Вокзале, и, поскольку Буревестники не могли уйти далеко, туда была направлена ма-а-аленькая такая армия, плюс целая эскадрилья грифонов в придачу. Держитесь там, ребят! Ближайшее время настоятельно рекомендуется воздержаться от посещения, как этих конкретных улиц, так и прочей прилегающей местности, если вы не хотите напороться на это «карающее копыто Гейл». Вам эта встреча ничего хорошего не сулит, поверьте. Если же вы уже там, то постарайтесь занять какой-нибудь укромный уголок и там переждите бурю. Только не на крышах — помните про грифонов.
Так же памятка для всех жителей Пустоши: старайтесь по возможности избегать конфликтов с пони с Вокзала. Не в том смысле, что если работорговцы вас заметили, то следует просто лечь копытами кверху и притвориться мёртвыми, вовсе нет. Но если вы попытаетесь сами напасть на их патруль, или ещё хуже — на одну из их баз — то вы перейдёте из зоны «товара» прямиком в расстрельный список. И если вы сильно им насолите, как наши сегодняшние герои дня, то по вашу душу запросто могут отправить целый карательный отряд, как это с ними и случилось. Так что мой вам совет: не нарывайтесь без серьёзной причины. Героев не касается — вы поступайте как знаете. Только прежде, чем снести базу убедитесь, что готовы получить себе на крупы дополнительную порцию проблем.
Новость дня номер два — теперь старая школа и прилегающая местность официально объявляются относительно спокойной зоной! Нам с помощником удалось выяснить, кого именно благодарить за это. Помните тех двух пони из Стойла и грифона, что зачистили рассадник радигаторов на Моховом болоте? Похоже, они снова объявились! На сей раз с пополнением, но об этом позже. Не знаю, что за подготовку эта парочка проходила у себя в Стойле, но она явно была хорошей: продержаться полчаса против толпы озверевших гулей дано далеко не каждому! Одно это достойно уважения! А уж то, что они умудрились в этом неравном бою одержать победу… зуб даю, обитатели Стойла, теперь с вами подружиться захочет много народу! Главное — не перепутать тех, кто хочет дружить с теми, кто пытается вас использовать. И да, улицей снова можно спокойно пользоваться! Правда, есть ещё вероятность наткнуться на отдельных гулей, так что пушки держите при себе. Но, поскольку в этом могильнике собрались гули со всего района и парочки соседних, то больше туда заявиться уже навряд ли сможет, и эта дорога останется почти полностью безопасной ещё несколько месяцев. Ура!
Ну, и последнее на сегодня: стальные рейнджеры что-то подозрительно зашевелились. Отряды потянулись по направлению к старым зданиям министерств Морали и Крутости. Помните: стальные рейнджеры — не рейдеры. Поэтому прежде чем стрелять обязательно попробуйте договориться. Этим пони не нужны ваши смерти — только ваша техника, до последней лампочки. И даже это не точно. И старайтесь не нарываться без причины — с такими противниками шутки плохи.
Ну, пожалуй, на пока это всё. Всем до свидания! Далее в программе — ваша любимая Свити Белль с её восхитительной песней «Останься». С вами был Ди-джей Пон3. Несущий правду, какой бы горькой она ни была»
И начался очередной бит. Единороги молча взирали на устройство Эмеральд. Даже я опустилась обратно на землю.
Я решилась нарушить молчание первой:
— Это, получается… про нас говорили по радио… второй раз за день?!
— И третий раз за неделю!!! — Эмеральд подскочила на месте. — Дайм, просто признай: теперь-то мы официально герои!!!
— Эми, быть героем — значит нести ответственность.
— Думаешь, я безответственная?! — возмутилась единорожка.
— Думаю, я к этому пока не готов. Это же не шутки!
— Поздно! Ты уже, считай, полноценный рыцарь! Победил кучу бандитов и разбойников, сто раз рискнул жизнью ради друзей, спас принцессу и даже дракона завалил! Тот радигаторище за дракона вполне сойдёт, пусть и огнём не дышит.
Интересно, кто же здесь принцесса… у тебя три попытки, Санни…
— А у вашей компании название есть? — поинтересовалась я, просто чтобы увести остальных от этой темы с повышенной опасностью возникновения спора.
— А должно? — удивилась Эмеральд.
— Не знаю… просто спросила. А то можно придумать, почему нет?
— Герои Пустоши! — предложила единорожка.
— Какие ещё герои? — переспросил Даймонд.
— Про которых по радио говорили!
— Я против. Слишком пафосно, и вообще мне не нравится.
— И это уже занято, — добавила я. — В центральной Пустоши уже есть пони по прозвищу героиня Пустоши.
— Блин… тогда стражи Гармонии!
— Ещё круче! — фыркнул Даймонд.
— Просто стражи!
— Ещё скажи — охранники.
— Занято. Охранница уже есть в Хуффингтоне, — сказала я.
— Много ты по дороге услышала, — хмыкнула Эмеральд. — Может, тогда сама чего предложишь?
Я задумалась:
— Гармонисты?
Эмеральд так расхохоталась, что чуть не упала:
— Санни, блин… — простонала она сквозь смех.
— Это от слова «гармония», а не то, о чём вы все подумали!
Единорожка продолжала смеяться. Даймонд закатил глаза, но всё же тоже тихонько посмеивался.
— Нет, — сказал он твёрдо.
— Ну, нет так нет… — пожала плечами я. — О! А мы уже добрались!
Я картинно обвела передним копытом здание перед нами. Старое, обветшалое, но всё же относительно безопасное.
— Итак, добро пожаловать! Позвольте представить вашему вниманию — мой дом!
— Круто, — кивнула Эмеральд. — Но ты обещала кошку!
— Пообещай, что не будешь стрелять! — предупредила я. — А лучше все пообещайте!
В следующий момент над нами поднялся щит. Я повернулась к единорогу, сделав опечаленное лицо.
— Когда кто-то просит не стрелять — это значит, что сейчас будет что-то опасное, — сказал пони. — И я хочу быть к этому готовым.
— Ладно, — кивнула я. — Только меня выпусти, пожалуйста. Это всё-таки моя кошка.
Пони кивнул, но щит не опустил. Я тронула его копытом, но оно прошло сквозь поле, словно сквозь воду. Я медленно прошла сквозь него, чувствуя, как он искривляется вокруг меня. Когда последние волосы моего хвоста вышли, по нему побежала лёгкая рябь, словно по потревоженной воде.
— Джинджер!!! — позвала я, сложив копыта рупором. — Выходи!
Большой зелёный глаз показался из-за угла. Большой рыжий нос втянул воздух, пытаясь понять, кто это пришёл.
— Не узнаёшь? — хмыкнула я. — Это же я!
Мантикора радостно встрепенулась и бодро выбежала ко мне. Я слышала, как за моей спиной Эмеральд ахнула.
— Да, да, я тоже рада тебя видеть, — рассмеялась я. — Иди сюда, котёнок!
«Котёнок» подбежала ко мне почти вплотную, но замерла как вкопанная, заметив незнакомых пони. Сейчас она уже научилась защищать себя от некоторых не слишком серьёзных угроз. Поэтому вместо того, чтобы бежать прочь, она по-кошачьи выгнула спину и зашипела, угрожающе размахивая своим скорпионьим хвостом.
— Тихо-тихо!!! — я отошла немного, чтобы мантикора ненароком меня не ранила. Намеренно она вообще на любого пони не решилась бы напасть, не то что на меня. — Спокойно! Они хорошие!
Львица замерла в напряжённой позе и зарычала. Я осторожно протянула копыто назад, но оно упёрлось лишь в гладкую поверхность щита.
— Видишь? Они со мной!
Как бы абсурдно это ни звучало, но даже простая мантикора, похоже, умела слушать лучше, чем некоторые жители Пустошей. Она немного расслабилась и теперь смотрела на пони и грифона разве что с некоторой насторожённостью.
— Это моя котейка, Джинджер, — сказала я, повернувшись к остальным. — Можете её покормить. Только не с копыт — она ещё не слишком аккуратна, прикусить может.
— Серьёзно?! — спросил единорог ошарашенно.
— Абсолютно! Она любит всё мясное, но так же может есть хлеб и очень любит сыр. Овощи не особенно жалует, но если с мясом сварить — приберёт за милую душу. Шоколад не давать — для животных он ядовит…
— Да нет, я не про это. Я имел в виду… серьёзно?! Это, — единорог указал копытом на мантикору, — и есть твоя «кошка»?!
— Ага. Милашка, правда?
— Какая ещё милашка?! Тебе не приходило в голову, что она тебя запросто заглотить может, если проголодается?
— Не заглотит. Во-первых, я её регулярно кормлю, а во-вторых — она пока что ещё маленькая и охотиться умеет плохо. Я её научила, чему могла, но этого недостаточно… и вообще, она пони боится.
— Маленькая? — переспросил Даймонд, глядя на моего питомца снизу вверх. Хоть он и был весьма высоким пони, но всё равно Джинджер сидя была выше него.
— Мантикора становится взрослой только после того, как у неё отрастает грива. Так что да. Она пока что всего лишь котёнок.
— Хорош котёнок… — пробормотала Эмеральд.
— Ладно, кормить Джинджер, я так поняла, никто не собирается? Тогда прошу всех внутрь!
Я распахнула дверь подъезда:
— Добро пожаловать!
Единороги и грифон осторожно миновали Джинджер, которая всё ещё косилась на них подозревающим взглядом, и Даймонд первым ступил в подъезд. Светящийся купол натянул тонкую леску, натянутую над полом и раздался громкий лязг и дребезжание. Единорог посмотрел вверх:
— Санни? Откуда у тебя здесь консервные банки?
— А? Ой, забыла… извиняюсь. Это моя сигнализация. Ну, мало ли, вдруг кто придёт без приглашения? Вы проходите, здесь ничего опасного. А дальше давайте лучше я поведу, ладно? Я сама обычно через окно летаю, вот и устроила на лестнице, так сказать, некоторую оборону. Ну, сами понимаете, времена такие… а щит можно опустить, а то ещё чего заденете…
Я осторожно протиснулась вперёд и первой ступила на лестницу, внимательно гладя себе под ноги. На лестнице висела тишина, нарушаемая только глухим шипением откуда-то снизу.
— Что это? — спросила Эмеральд, навострив уши и опасливо косясь на лестницу в подвал.
— Трубы прорвало, — сказала я. — Подвал затапливает, похоже, вот уже двести лет. Осторожно, тут кирпич!
Единорожка замерла. Она посмотрела на леску, протянутую над полом, и проводила её взглядом вверх по стене и по потолку, до кирпича, лежащего прямо над её головой, на краю дыры выше. Несмотря на простоту этой «системы» она уже пару-тройку раз доказала свою эффективность во время нежданных визитов рейдеров и мародёров: убить он никого не мог, за исключением, разве что, радтараканов, но вот вопли и проклятия рейдера, получившего кирпичом в лоб, слышно было за несколько кварталов.
Следуя моим указаниям, всем пони (и грифону) удалось избежать моей «сигнализационной системы» (при установке которой я руководствовалась опять-таки «Копытоводством») и добраться до разрушенной лестницы. Я слетала наверх за «мостом» — широкой доской, по которой наши не имеющие крыльев попутчики смогли подняться, после чего распахнула дверь квартиры:
— Прошу! Проходите, располагайтесь… только в гостиной осторожно — там под ковриком здоровенная дыра. Не провалитесь.
— Миленько тут у тебя, — проговорил единорог, оглядывая бедное убранство прихожей — невнятного цвета коврик с едва читаемой надписью «Добро пожаловать!» и ржавые крючки вешалки, добытой мною из соседнего квартала.
— Ой, спасибо! Проходите, присаживайтесь… с диваном осторожно — пружина выскочить может. Хотите чего? Есть Спаркл-кола, Рассветная Сарсапарель, вода… осторожно, стул без ножки!
Эмеральд посмотрела на свой треногий стул:
— А зачем тебе сломанный стул?
— Чтобы сидеть! На нём же можно сидеть, просто не слишком удобно. Главное — помнить, что он без ножки.
— Давно ты здесь? — поинтересовался Даймонд, осматривая уже чуть более разнообразную обстановку — несколько ящиков с разнообразным барахлом, старый как Пустошь диван, набор различных стульев разной степени поломанности, покосившийся столик, коврик на полу, выцветший до такой степени, что уже не было понятно, какого цвета он был изначально (я думала, что коричневого), неумело прибитую полку с несколькими книгами на ней (как я её прибивала — это отдельная история…), плюшевую игрушку — аликорна на диване… ой, я совсем забыла, что у меня тут Флаффи.
Флаффи я нашла во время своего лазанья по заброшенным квартирам. Возможно, я ещё и была совсем кобылкой, поскольку, только заметив эту куклу, не раздумывая решила взять её с собой. Она была приятного, чуть желтоватого белого цвета, какого бывает хороший пломбир, и имела пышную, бело-розовую гриву, похожую на сахарную вату. Я решила назвать её Флаффи потому что… потому. Это было первое, что пришло мне в голову. Теперь «принцесса» украшала собой мой диван. Постирать бы её по-хорошему…
Но я, кажется, немного отвлеклась.
— Давно ты здесь? — поинтересовался единорог, разглядывая мою плюшевую «принцессу».
— Три дня. Ну, примерно. Я тут обосновала временную базу, до тех пор, пока не найду место получше.
— А что же ты не пошла сразу к Центру?
— Причина номер раз — Джинджер. Она — мой питомец, и потому требует постоянного ухода, а взять её с собой я не могу — маленькая ещё. Причина номер два — опасности, которые могут встретиться по дороге. Возле Центра сейчас повышенная рейдерская активность, и я не уверена, что я смогу пробраться мимо них всех. Плюс работорговцы с их грифонами. Плюс Аликорны с их невнятными намерениями. Плюс тонна мутантов. Причина три — запасов мало. Я в последнее время больше искала, чего бы поесть. Сейчас и по дороге.
Единорог задумчиво кивнул.
— Зато теперь моя кошка уже почти выросла, и скоро уже уйдёт, запасов я успела купить у нескольких собирателей — тут иногда проходят, да и компания для совместного путешествия уже нарисовалась. Так что можем уже выдвигаться хоть завтра.
Меня совершенно беспардонно перебило моё собственное бурчание в животе. Я сконфузилась:
— Извиняюсь… я вчера забыла пообедать, а потом как-то всё завертелось… кстати, есть не хотите?
— Хочу! — оживилась Эмеральд. — Щас помру на месте от голода!
— Эми! — одёрнул сестру Даймонд.
— Что? Она спросила — я ответила!
Я уже не слушала, удалившись на кухню. За время, проведённое в Пустоши, я уже неплохо приноровилась разжигать огонь и готовить на нём, вместо газа, так что особенных проблем у меня уже не возникало. Уже скоро я уже раздувала огонь (раздувала в прямом смысле слова — то есть, своим дыханием) с таким рвением, что вся моя грива и мордочка была покрыта золой и пеплом, оставшимися от более старых костров.
— Гори-гори ясно, чтобы не погасло… — напевала я себе под нос, в перерывах между выдохами. — «Фу-у-ух!!!» — Очередное облачко искр поднялось от огня. Дым противно защипал в носу, отчего у меня аж слёзы на глаза навернулись. — Кхе!
Когда с огнём было покончено, я перешла к рецепту. Точнее даже, к его созданию — готового не было.
— Тебе помочь? — внезапно раздался за моей спиной голос единорога, пока я кашеварила. Я обернулась:
— Помофь? А ты умеефь? — невнятно спросила я сквозь зажатую в зубах рукоятку ножа. У них же в Стойле из еды были только яблоки, разве нет? А яблоки обычно едят так…
— Да нет, я просто… — потом его взгляд остановился на ноже в моих зубах и он присвистнул. — Погоди, ты умеешь готовить?
— Ага, — я отложила нож в сторону. — А что в этом удивительного? В жизни пригодится… а что ты на меня так смотришь?
— Ну… просто… как ты умудряешься со всем этим справляться без магии?
— Да как все пони, — пожала плечами я. — Кроме единорогов, естественно. Есть зубы, копыта… у меня ещё и крылья. Ими работать можно. Тут главное — не… — Я оборвалась и принюхалась. — Стоп… мамочки!!!
Я взвизгнула и, ринувшись к сковороде, торопливо перемешала своё варево… то есть, жарево… да кто его знает. Блюдо, вот.
— Фух… чуть не сгорело… так, пора класть картошку.
Я осторожно подцепила разделочную доску (самолично сделанную мною из обычной доски при помощи найденных в руинах ржавой пилы и некоторого количества наждачной бумаги) и снова подняв нож, начала осторожно сгребать порубленные корнеплоды в сковороду. Уже пахло неплохо…
— Если хофешь, мовефь открыть фасоль, — предложила я сквозь ручку. Вот уж где магия действительно полезна — я об эту ужасную открывашку себе едва зуб не сломала! И колечки для открывания тоже не сильно помогали никому, кроме, разве что, грифонов… и стоматологов. Как это вообще можно открыть при помощи зубов?!
Едва я успела поставить доску, как передо мной уже опустилась открытая банка с фасолью.
— Спасибо огромное, — я ухватила банку за край и вывалила её содержимое в сковороду. — Слушай, не знаешь где в Пустоши можно раздобыть соль? Нет? Вот ведь какая штука получается: то, что раньше запросто можно было найти в любом доме, теперь для многих пони стало бриллиантовой мечтой…
— Так, звучит интересно! — Эмеральд появилась в дверях. — Признавайтесь, о чём вы тут вдвоём болтаете?
— О соли и её месте в жизни современного общества, — хмыкнул Даймонд.
— И что же такого интересного в соли?
— Её дефицит, — ответил единорог невозмутимо.
— Эмм… я, пожалуй, слетаю, тарелки поищу, — предложила я, торопливо убирая сковороду с огня. — А то у меня всего две…
— Не надо, — остановил меня Даймонд. — У нас свои есть.
С улицы донеслось мяуканье. Так Джинджер обычно напоминала о том, что пора бы уже, наверное, и поужинать.
— Сейчас, сейчас… — пробормотала я, доставая из-под нерабочей раковины миску и отваливая туда из ближайшего таза невнятной, но питательной каши. Потом я вылетела прямо через окно и поставила тазик варева перед мантикорой. Та радостно встрепенулась, подбежала ко мне и потянулась к миске. Я осторожно протянула копыто и потормошила жёсткую шерсть.
Доводилось ли вам слышать, как мурлычет мантикора? Если нет, то звучит она примерно как обычная кошка, только раз в семь громче. И выглядит это просто невероятно мило!
Я вернулась на кухню и ещё раз попробовала свою стряпню. Тут явно не хватало соли, но в остальном было съедобно. Как же мне нужен хоть один пакетик… а так же газовый баллон, ПипБак, детали и чертежи для машины времени, книга «Сто способов предотвратить Апокалипсис, если вы маленькая пегаска» и хороший психолог.
Но у меня была только тарелка, сковорода невнятного рагу и приятная компания. Так что, будем радоваться тому, что есть.
Несколько минут спустя мы все уже сидели в гостиной — на кухню перетаскивать стулья, которые и так уже на ладан дышали, мы не стали — и ели. Все, корме меня — я просто нервничала. В конце концов, я не выдержала:
— Ну, как?
— Вкуснотища! — пробубнила Эмеральд с набитым ртом, резво орудуя ложкой. — Намного вкуснее яблок!
— Согласен, — кивнул старший единорог. — Ты где так готовить научилась?
— Ну… скажем так, я не так готовить люблю, как вкусно есть. Вот и пришлось… а если серьёзно, то я давно уже учусь. Как лет в пять начала бутерброды на завтрак готовить, так всё постепенно и закрутилось… и вот, теперь уже неплохо получается, говорят.
— Тогда у меня вопрос, — сказала Эмеральд. — Я вот тоже готовлю уже давно. Так что же у меня не получается?
— Не получается — это мягко сказано… — хмыкнул старший единорог. — Помнишь свои первые макароны?
— Мы разве не собирались это забыть раз и навсегда? — протянула кобыла с кислым выражением лица.
— Макароны? — переспросила я. — Разве у вас в Стойле из еды были не только яблоки?
— Так и есть, — кивнул единорог. — Но ведь их можно было превратить во что-то ещё. И многие единороги из школы воздействия занимались как раз этим. Эми и выпросила у одной подруги пачку. И зря…
— А что там было с этими макаронами? — поинтересовалась я.
Эмеральд вздохнула:
— Ой, всё…
— Если в двух словах, — сказал Даймонд, — то дым и пламя. Они сгорели. И не просто, как обычно еда горит: там огонь был!
— Погодите, — перебила я. — Макароны же в воде варят. Сперва воду кипятят, а потом закладывают макароны…
— В том-то и дело, — кивнул жеребец. — Никому в Стойле так и не удалось повторить этот номер. На такое только Эми способна.
— Ну, зато у неё полно других талантов, — пожала плечами я. — и к тому же, теперь у вас есть я! Так что больше никаких пожаров на кухне!
И я уткнулась мордочкой в собственную тарелку. Только вынырнув оттуда с полным ртом, я заметила, что оба единорога смотрят на меня с некоторым недоумением.
— Фто? — пробубнила я смущённо.
— Ложку дать? — предложила Эмеральд.
Я дожевала, прежде чем ответить:
— Зачем? Что я с ней делать буду?
— Ну… пони, как бы, едят ложками.
— Эмм… у меня нет магии. Мне придётся держать ложку, как и всё остальное — зубами. И как мне есть тогда, если у меня во рту ложка будет?
— Интересно, для кого тогда придумали этикет, — сказала единорожка, внезапно выпрямив спину и начав набирать существенно меньше тушёных овощей в ложку за раз.
— Я слышала, это всё единороги придумали. И пользуются они же. У земнопони и пегасов всё немного по-другому работает.
— А суп вы что, прямо из тарелки хлебаете?
— Ну, да. Но очень аккуратно, не чавкая.
Кобыла хмыкнула, продолжая с крайне важным видом поедать овощи.
— Приятного аппетита, — сказала я и снова уткнулась в тарелку. Эмеральд продолжила трапезу с крайне гордым видом. Я тоже напустила на себя аристократический, насколько это было возможно, вид и принялась важно жевать. Второй единорог уже успел всё доесть и теперь что-то искал в своём ПипБаке.
— Всё-таки Пустошь — не такое уж плохое место, — сказала Эмеральд, отодвигая пустую тарелку. — Пускай мрачное и тёмное, зато еда разнообразная! Ты, наверное, даже представить себе не можешь, как мне надоели эти яблоки! Каждый день одно и то же! Яблоки на завтрак, яблоки на обед, и на ужин тоже они же… и так восемнадцать лет кряду!
— Век бы их не видел, — согласился Даймонд. — Хотя джем на яблочном сахаре был весьма неплох…
— Ты про этот клейстер? — скивилась зелёная кобыла. — Как ты его вообще умудрялся есть?
— А мне нравилось! Сладкий такой был… по сравнению с остальным, что у нас было.
— А вы когда выдвигаться собираетесь? — осведомилась я, покончив со своей порцией.
— Да прямо завтра с утра. Как проснёмся, наверное, так сразу и выдвинемся, — пожала плечами Эмеральд. — А ты как, с нами?
— Конечно! И, раз уж тут такое дело, то я, пожалуй, пойду собираться.
И я порысила к шкафу. Как только я его открыла, на пол тут же высыпалась целая груда различного снаряжения, найденного мною за время хождения по квартирам.В основном там были различные части и компоненты электроники, которые можно было бы как-то использовать позже. Я смутилась: да, бардак в шкафу у меня был тот ещё. Ещё в Эквестрии я не отличалась особой аккуратностью, а в Пустоши я была так занята, что времени на уборку никак не хватало…
— Ой, извините… — пробормотала я, поспешно запихивая вещи обратно в шкаф, но они незамедлительно выпадали обратно, попутно захватывая те, что ещё оставались внутри и вываливая и их тоже. Я смутилась ещё сильнее.
Ладно, сперва заберу то, что мне нужно.
Я принялась раскладывать по сумкам консервы, медикаменты и инструменты первой необходимости, кои мне удалось отыскать в руинах. Несколько отвёрток и гаечных ключей, болты и гайки в ассортименте, плоскогубцы-пассатижи и паяльник, который достался мне в не слишком честном бою с двумя рейдерами. Ладно, не в бою, а скорее в забеге до ближайшего окна. Как вы можете догадаться, победила я. Только, к сожалению, аккумулятора, к которому его можно было бы подключить, у меня не было, и до тех пор, как я его раздобуду, пользоваться им будет невозможно.
Последней я убрала с дивана Флаффи и осторожно усадила её на собранные сумки.
— Милая кукла, — хмыкнула Эмеральд.
— Спасибо. Это Флаффи. — Потом я взяла игрушку копытами и помахала единорожке её копытцем, говоря за неё высоким голосом:
— Привет! Я Флаффи, принцесса милоты! Обнимашки?
Юная кобыла хихикнула.
— Ладно, пора уже, наверное, ложиться… — сменила тему я. — Кто готов спасти день ещё раз и помочь мне разложить диван?
— А он раскладывается? — удивилась единорожка.
— Конечно! Только не знаю как… но сейчас выясним!
Совместными усилиями мы дружно разложили мебель. Даже вековая ржавчина не смогла ничего противопоставить силе нашей дружбы!
Диван был отдан в пользование паре Стойловцев. Грей молча настоял на том, что и на полу отлично выспится, и мне пришлось занять кровать. С её кошмарным матрасом и вечноторчащими пружинами… брр!
Но я хозяйка, а это значит, что все гости должны быть устроены с комфортом. А я потерплю.
Только когда все заснули, я потихоньку перебралась на пол и там, закутавшись в свою накидку, закрыла глаза.
Заметка: Новый уровень!
Новая способность — Силуэт сумрака Закатных земель. Вы получаете существенную прибавку к скрытности, когда рядом с вами находятся дружественные существа, растущую пропорционально их количеству. Другими словами — чем больше с вами друзей, тем сложнее врагам вас заметить. Работает только когда вы находитесь в режиме скрытности или используете маскировочное снаряжение (маскировочную броню, плащи или любые Стелс-системы).