Кантерлотская Ведьма

Глава 11

Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы осуществить задуманное, но я все же налила себе еще один стакан. Это требовало такой же осторожности, как при ремонте часов, когда даже малейшее движение может все испортить.

− На этот раз ты попался, − пробормотала я с улыбкой. На стойку пролилось совсем чуть-чуть. Появилось полотенце, чтобы все вытереть, и держало его не мое копыто.

− Должна была догадаться, что ты будешь здесь, − заметила Арч. Она села рядом со мной. − Знаешь, сестренка, выглядишь так, что краше в Тартар отправляют. Не думала, взять выходной?

− По правде говоря, у меня нет работы, от которой можно было бы взять выходной.

− Хм. Мне кажется, ты пытаешься сделать депрессию своей профессией. Готова поспорить, платят просто ужасно.

− И льгот тоже никаких, − пробормотала я, взяла стакан и осушила его. − По крайней мере, я нашла хоть что-то хорошее.

− И что именно?

Я подняла пыльную бутылку. В ней еще оставалось содержимого на пару порций. Она была зеленой, а этикетку у меня прочесть не получалось.

− Мне было интересно, где Селестия берет эту штуку. Не знаю, что это такое, но оно самое крепкое, что я когда-либо пила. Даже на Луну подействовало! – глупое хихиканье. − Я подпоила младшую сестренку Селестии, и она, вероятно, придумывает способ отречься от меня!

Арч покрутила бутылку в копытах, читая этикетку.

− Хм. Яблоки. Ну, в основном яблоки. Не знаю, стоит ли это пить или использовать для чистки серебра.

− Нет тут никакого серебра, − пробормотала я. – Мне всего-то надо было подписать договор о нем, а я даже это испортила!

Арч вздохнула и наклонилась, помогая мне сесть прямо, после чего поставила бутылку так, чтобы я не могла ее видеть.

− Нечасто говорю подобное пони, но, по-моему, тебе уже хватит пить. Я навидалась таких, кто пытается утопиться в вине чтобы только забыться. Сразу узнаю их, да и сама за все эти годы часто так поступала.

− Хочу забыть всю свою жизнь, − простонала я. − Думаешь, еще не поздно сменить имя и переехать в другую страну вместо того, чтобы возвращаться в Эквестрию? Готова поспорить, что могла бы назваться, например, Морнинг Глоу или Санни Дэй или Большая-Тупая-Кобыла-Которая-Все-Портит, раз уж имена должны что-то значить.

Арч похлопала меня по спине.

− Знаешь что? Давай-ка я налью тебе кофе. Ты ведь любишь кофе, верно? – и кобыла, не спрашивая разрешения, зашла за стойку и начала расставлять все по местам. Я же отодвинула свой пустой стакан подальше от края, чтобы он не мешал, и опустила голову на столешницу.

− Все пони любят кофе, − пробормотала я. − Даже Селестия. Она пьет чай только потому, что он ее успокаивает.

− От большого количества чашек ее трясет, верно? У многих существует такая проблема. Ты уже выглядишь нервной, что словно готова выпрыгнуть из собственной шкуры, но, держу пари, это не от кофе.

− Я рассказала Шахерезаде, что произошло в Кантерлоте. Потом я вроде как ушла. Решила, что должна дать ей немного продохнуть после того, как принцесса узнала, что сделала предложение одной из самых больших идиоток и неудачниц всех времен.

− Забавно, но ты не похожа на неудачницу. Ты больше похожа на пони, которая знает о магии больше, чем любой другой на свете, которая победила бойца-чемпиона в их собственной игре, даже несмотря на жульничество, и которая расправляется с убийцами мановением копыта, как будто они ничего не значат! Неудачники так себя не ведут.

− Значит, ты не слышала о том, что произошло в Кантерлоте, − вздохнула я.

− Мне хватило, − Арч пожала плечами. − Они не могли все скрыть, когда солнце и луна вели себя как сумасшедшие. Какой-то дух хаоса вырвался на свободу и напакостил куче пони. Могу обоснованно предположить, что ты одна из тех, с кем он поигрался.

Я сделала глубокий вдох. Арч подняла копыто, чтобы остановить меня.

− Не хочу знать подробностей, − произнесла она тихим голосом. − Что бы ни случилось, это была не ты.

− Это была я. Вот в чем проблема.

Арчи что-то напевала себе под нос и поставила две чашки кофе на стойку бара.

− Выпей. Это старинный абиссинский способ приготовления кофе, он поможет тебе протрезветь.

Я сделала глоток. Сверху был странный пышный крем, а на дне − маслянистый густой эспрессо. Арч взяла вторую чашку.

− Это что-то вроде взбитого яичного крема, − объяснила она. − Хороший напиток, особенно от похмелья.

− У меня нет похмелья.

− Пока нет, сестра. Дай пару часов времени и, уверена, ты захочешь свое похмелье в исторические книги внести, − кобыла усмехнулась. − Знаешь, я серьезно говорила о том, что ты была не в себе. Мы уже немного поработали вместе, и я считаю тебя другом, а у меня не так уж много друзей. Есть кое-что, что тебе следует знать.

− Например?

Арч, поморщившись, почесала подбородок.

− Пони… они становятся другими, когда оказываются в плохом месте. Если все и так плохо, ты винишь время, а не жителей, вовлеченных в происходящее. Давно это было. Задолго до того, как я приехала сюда. Там были бандиты-пегасы и налетчики-земнопони, которые рвали все на части, пытаясь доказать, кто из них лучше, устраивая драку за все, за что, казалось, стоило бороться. Я же была занята тем, что пыталась не умереть с голоду.

− Бандиты-пегасы? − я нахмурилась. − Где именно это произошло?

Арч отмахнулась.

− Это не важно. Не настолько важно, чтобы хоть упоминать какие-либо имена. Я наткнулась на маленький городок земных пони посреди нигде. Они не особо возражали против меня, и я им помогала, используя чуток магии. Мы ведь все равно должны были поладить, верно?

Я пожала плечами.

− Ну, однажды все пони начинают вести себя очень странно. Все начиналось с мелочей. Пони выходили из себя из-за того, что столкнулись на улице, или мелких ошибок, которые постоянно происходят. Обычно все просто отмахиваются или извиняются, потому что, эй, всякое случается! Но не тогда. Все превращалось во вражду. Око за око. Зуб за зуб. Действительно, настали тяжелые времена, подруга.

− И ты была в центре всего этого?

− Естественно была! Я, конечно, не хотела, но куда мне было деваться? Я слишком долго не могла сообразить, что это было магическое воздействие, а потом появились они. Огромные монстры, размером с дом, летают вокруг, поют и поглощают то дурное настроение, которое мы генерировали. А когда они все-таки появились, пони в городе были слишком заняты драками и попытками зарезать друг друга из-за пролитого сидра или косого взгляда.

− Никогда не слышала о чем-то подобном.

− Как я уже сказала, это было давно. До твоего рождения. Что касается меня, то никогда этого не забуду, потому что я ничего не могла с этим поделать. В конце концов, моему старому учителю пришлось прийти и разобраться с происходящим. Я все время была там, и эти монстры могли делать все, что хотели, − Арч покачала головой и залпом допила остатки кофе. − Я совершала поступки, которые невозможно исправить. Но дело в том, что это была не я. Это были те сирены. Это они виноваты.

− Но меня никто ни к чему не принуждал. Я просто...

− Эй, смотри на меня, − Арчи постучала копытом по стойке. − Не смотри вниз, как будто не можешь выдержать чужого взгляда. Что бы ты ни натворила из-за Дискорда, это не твоя вина. Хорошо, что тебе не все равно, нет ничего плохого в том, чтобы стыдиться, но тебе нужно извлечь из этого урок. Что я тогда поняла, то, что такая пони, как я, не может сидеть сложа копыта и ничего не делать. Когда я попыталась уйти на покой, то подвела пони.

− Так вот почему ты украла эти желания?

− Да. Типа того, − Арч грустно улыбнулась. – Сама знаешь, что тут все сложно. Что я делаю, и о чем ты, возможно, захочешь подумать, так это о том, как защитить пони. Как здесь, так и в Эквестрии. И остерегайся тех, кто вокруг тебя, потому что они могут оказаться не теми, кем кажутся.

− О, уверена, ты об этом все знаешь, − фыркнула я. – Похоже, кофе начинает действовать, поскольку я протрезвела достаточно, чтобы вспомнить, где раньше слышала слово «сирены». Они были монстрами.

Кобыла кивнула.

− Истинная правда. Так и было.

− Монстрами, которые исчезли более тысячи лет назад, − продолжила я. − Изгнаны Старсвирлом Бородатым. И с тех пор, как прошло объединение племен, не было ни бандитов-пегасов, ни земнопони-налетчиков. Ты просто пихаешь мне перья за уши и травишь байки из учебника истории.

Арч рассмеялась.

− Ты и правда протрезвела, раз проснулась такая проницательность!

− Ты когда-нибудь скажешь мне правду?

− Кобылка, я доверяю тебе больше, чем кому-либо еще на свете, − ответила Арч, несмотря на то, что я даже не знала ее настоящего имени. Либо она доверяла мне больше, чем мне казалось, либо она вообще никому не доверяла.

− Это не ответ.

− Согласна, но это важнее.

Она сунула копыто под плащ и положила между нами маленькую серебряную коробочку. Я отшатнулась от нее, чуть не упав.

− Эта штука все еще у тебя? − прошипела я. − Ты же видела, что случилось с предыдущей.

− Да. Видела, − кобыла со вздохом кивнула. − Все прошло не очень хорошо, согласна?

− Не сказала бы, что ситуацию «зомби восстают из могил» можно вообще охарактеризовать хоть насколько-то хорошей. Даже не знаю, зачем я это сделала. Это было глупо!

− Сочувствие − не глупость. Иногда ты совершаешь глупые поступки, но это из-за любви, − Арч развернула коробку. − Ты же видела, как король исполняет желания, верно? Какое-то время я думала, что все так обустроено, поскольку он не хочет, чтобы кто-то стал слишком сильным и изменил правила игры.

− А сейчас что думаешь?

Арч улыбнулась.

− О, я по-прежнему думаю так же, но теперь в некотором роде сочувствую. Сколько желаний просто разрушило бы Седельную Аравию? − она рассмеялась. − Бьюсь об заклад, на этот вопрос не найти ответ, кроме как на собственном опыте, и никто этого не хочет.

Я глубоко вздохнула.

− Удивлена, что ты сама не воспользовалась им. В твоих копытах сейчас большая власть.

− Слишком много для копыт любого пони, − Арч коснулась крышки шкатулки и сморщила мордочку. − Не-а. Даже если бы орден Аретиков не преследовал всех, кто мог бы загадать желание. Просто полагаю, что есть два вида пони.

− А это разве не видизм по отношению племенам земных пони или пегасов?

Арч усмехнулась.

− Я имею в виду, что некоторые пони готовы на все, чтобы получить желаемое и заплатить любую цену. Таким пони, вероятно, даже не нужны желания. Они приложат все усилия и сами достигнут чего желают. Пони другого типа просто плывут по течению. Их желания – не более чем мечты, и они никогда не воплощаются в реальность.

− А как насчет пони, которые отказались от своих мечтаний? − пробормотала я.

− Короче, я не подхожу для этой коробки, − вздохнула Арч. − Я бы знала, будь оно иначе. У таких вещей есть способ попасть туда, куда им нужно.

− Думаешь, попасть к скорбящей матери и было их целью? − огрызнулась я. − Этого не должно было произойти!

− Ты так говоришь, потому что желание было в твоих копытах, когда все пошло наперекосяк. Послушай, буду с тобой откровенна. Готова заложить собственную бабушку, что слышала, как эта штука шептала мне что-то. Я не должна оставлять ее у себя. И уж точно не должна заглядывать внутрь.

− Продай, − предложила я. – станешь очень богатой.

− Нет. Держи, − она передвинула шкатулку через стойку. Не знаю, то ли я была слишком медлительна, то ли боялась дотронуться до коробки, но она упала с гладкой поверхности и приземлилась прямо у моих копыт.

Крышка с треском открылась.

---

Я была в Кантерлоте. Или мне казалось, что я в Кантерлоте. Скорее это походило на сон.

Чтобы убедиться, достаточно было внимательно оглядеться, но я была слишком занята, разглядывая находящееся прямо передо мной. Это было зеркало. Не просто зеркало. Зеркало, преследовавшее меня годами. Зеркало, разрушившее мою жизнь.

Отражение в нем было моим, и в то же время это была не я. Это была та пони, которую я видела давным-давно.

У нее были крылья. Об этом, я думаю, вы и так в курсе. Все, кто хоть что-то знал обо мне, знали и это. Если я чем-то и знаменита, так это тем, что готова на все ради пары крыльев.

И у нее была корона. Я и сама носила короны несколько раз. Та, что вручил мне Дискорд в Кантерлоте, была неудобной. Маленький золотой лавровый венок, который выдали за победу в Горниле, был получен за нанесение травм пони. Судя по тому, как я выглядела в зеркале, корона не была неудобной. Она точно подходила. Фигура в отражении выглядела как пони, которая заслуживает того, чтобы быть лидером.

Хотя на самом деле я завидовала не короне и не крыльям, а улыбке. Она была счастлива. На ее плечах не лежал груз целого мира. Ее грива и шерсть были такими яркими и разноцветными, что практически светились.

Рассмотреть комнату ни возле себя, ни в отражении не получалось. Было просто темно, и тьма шептала:

− Ах, бедняжка. Ты так много страдаешь...

Я не могла отвести взгляд.

− Ты страдала, и своей болью заставляла других страдать вместе с тобой. Ты можешь стать тем, кем тебе всегда было предназначено быть, если просто протянешь копыто и примешь судьбу.

Моя копия протянула ногу, ее копыто прошло сквозь зеркало, поверхность покрылась рябью, как вода. Она протянула мне копыто идеальной формы и абсолютно чистое. Такие копыта бывают у пони только тогда, когда им не нужно смывать с них кровь. Когда они принимают правильные решения вместо неправильных.

− Я тебе не враг, − произнесла она.

− Но и не друг, − прошептала я.

---

Я захлопнула коробку, и бледный свет изнутри исчез. Холодный пот выступил на лбу, как будто кто-то вылил мне на голову ведро ледяной воды.

− Что это было? − спросила Арч.

Я свирепо на нее уставилась.

− Ты сделала это нарочно!

− Нет! − она отступила на шаг. − Прости. Просто никогда такого раньше не видела.

− Чего не видела? – уточнила я. Видела ли она то же самое, что и я? Была ли она там, в темноте?

− Никогда не видела, чтобы кто-нибудь закрыл одну из этих коробок, не загадав желание, − ответила Арч, как будто это должно быть очевидно.

− Это не то, чего я желаю.

− Это не то, чего ты желаешь сейчас, − поправила Арч. − Думаю, я почти поняла, в чем дело. Это было какое-то старое желание, окутывавшее тебя как саван. То, чего ты хотела так сильно, что с этим уже ничто не может сравниться.

− Скорее детское одеяльце, из которого я выросла, чем саван. То, что я увидела… это было то, о чем я мечтала, когда была жеребенком.

− Эти желания могут быть ужасно сильными. Их может хватить на всю жизнь, − пробормотала Арч. − Так что же случилось? Тут не все так просто, что ты его переросла, верно? Ты сильно пострадала, преследуя желание, и теперь боишься даже надеяться, что…

Я запустила в нее пустой кофейной чашкой.

− Ты ничего обо мне не знаешь!

− Ладно! − Арч вздохнула, отступая еще на шаг. − Думаю, мне следовало ожидать, что ты будешь не в духе. В твоем состоянии с плохим настроением можно справиться.

− В моем состоянии?

− Неважно. Послушай, я понимаю, ты мне не доверяешь, так почему бы тебе просто не оставить это себе? − она кивнула на коробку. − Знаю, тебе это не нравится, но, возможно, так даже лучше. Ты только что доказала, что достаточно сильна, чтобы не поддаться соблазну.

− Я его не хочу.

− Вот именно! Вот почему ты лучшая пони, которая может сохранить желание, − Арч потерла копыта друг о друга. − Если тебе уж прям совсем невмоготу, можешь вообще оставить его прямо тут, где кто-нибудь другой его найдет. Было бы немножечко обидно, если оно попадет в копыта какого-нибудь жеребенка.

− Жеребята не ползают по полу бара.

− Конечно-конечно, только очень ответственные взрослые, такие, как ты, − согласилась Арч после чего вышла из-за стойки бара и небрежной походкой направилась к двери. − Почему бы тебе не поспать и потом решить?

---

Я так и поступила. Мне нужно было немного поспать. Можно было бы пойти во дворец, но подъем по лестнице просто не помещался в список дел после того, как меня весь день избивали в Горниле. Ни физически, ни морально я к этому не была готова.

К счастью, были и другие варианты. Думаю, пони в посольстве слегка удивились, когда я туда заявилась, но не пытались помешать мне найти дорогу в гостевую комнату и рухнуть на одну из кроватей. Там пахло Эквестрией. Это успокаивало. То что мне и было нужно. Ощущение дома, который я оставила позади.

Наверное, разговоры о Кантерлоте действительно всколыхнули в моем подсознании множество эмоций, потому что, как только я наконец успокоилась достаточно, чтобы уснуть, то снова оказалась в столице. Не в комнате с зеркалом, возблагодарим звезды хоть за это.

Я стояла на балконе, которого не существовало, и смотрела вниз в тронный зал. Никто меня не замечал, а Селестия просматривала документы. Легко было опознать те, что я подписывала. Она отменяла все, что я сделала, и объясняла присутствующим пони все мои ошибки. Извинялась за меня, но в то же время осуждала мое поведение.

− Вижу, тебе снится не самый приятный сон, − произнесла кобыла, стоявшая рядом со мной. Секунду назад ее здесь не было, но это нормально.

− Она наконец-то решила покончить с голодом, который я вызвала, попросив кофе вместо чая, − объяснила я.

− Это вызвало голод? – уточнила кобыла.

− Из-за исчезновения Селестии и слухов о том, что новый лидер Эквестрии предпочитает кофе, все чайные плантации разорились. Это вызвало голод из-за сложных законов о субсидиях.

− Как интересно. И все это произошло в течение одного дня или двух?

Я застонала.

− Единственное, в чем я хороша, так это в создании катастроф.

− Большинство кошмаров, с которыми мне приходится сталкиваться, гораздо интереснее этого, − заметила Луна. − Трудно поверить, что кто-то, взрывающий монстров в свободное время, считает бумажную работу такой уж страшной… буквально.

Я повернулась, чтобы посмотреть на принцессу.

− Так это такой же сон, как в прошлую ночь, где была ты?

− Хм? − Луна склонила голову набок. − Какой сон?

− Ох, эм-м-м… − я кашлянула. – Никакой.

− Понимаю, − принцесса улыбнулась. − Значит, совсем никакой. Возможно, одна из причин, по которой мне было так трудно найти тебя, заключается в том, что мои собственные сны очень похожи.

− Правда?

Мне стало интересно, снились ли ей сны, в которых я обнимала ее, прижавшись к крупу. Принцесса намного больше меня, но это был не первый случай, когда у двух пони все получалось, когда…

− У меня было слишком много снов о том, как Селестия исправляет мои ошибки, − уточнила принцесса.

Не о таких снах я думала в тот момент. И была рада, что не стала вдаваться в подробности.

− С тех пор как я вернулась, чувствую себя правительницей без подданных. Пони во мне не нуждаются.

− Что? − я нахмурилась, глядя на нее. − О чем ты вообще?

− Эквестрия прожила тысячу лет без меня, − ответила Луна. − У пони даже не осталось воспоминаний обо мне. О, я могу предложить немного утешения во снах, которого не было бы в противном случае, но прикосновение к нескольким жизням за ночь не делает меня спасителем Эквестрии.

− Но ты же помогаешь им, верно? И это то, чего Селестия не может сделать. Только потому, что пони страдали тысячу лет, не значит, что ты не помогаешь. Я к чему, пони, который изобрел лампочку, не был неудачником только потому, что у пони уже были свечи.

− Даже если ты права, есть многие, кому я не могу помочь, или те, кто отвергает меня, − Луна покачала головой. − Самое худшее чувство − осознание того, что кошмары, преследующие их во сне, являются лишь тенью реального мира. Если дать жеребенку одну ночь спокойного сна, это не заставит его перестать переживать из-за того, что его родители кричат друг на друга. Пони, который погряз в долгах, может быть рад, что его кредиторы не преследуют его во сне, но это не избавит от необходимости платить по счетам.

− Значит, ты просто помогаешь спокойно спать и оставляешь все как есть?

− Конечно, нет. Я пытаюсь найти их в реальном мире и послать им помощь.

− Тогда нельзя говорить, что ты ничего не делаешь. Ты спасаешь пони, когда никто даже не подозревает, что они в беде, − я улыбнулась принцессе. – Готова поспорить, что ты помогла целой куче пони, о которых никто другой и не догадывался. Даже если их мало, это того стоит, верно?

Луна кивнула.

− Да, − тихо согласилась она. − И ты сделала то же самое. Спасла пони, которых никто другой не смог бы спасти. Кстати сказать, Руби Дроп снятся кошмары о тебе.

− Я напугала ее…

− Она боится не тебя, а за тебя, − поправила Луна. − Она хочет, чтобы ты вернулась. Руби думает, что сделала что-то не так и прогнала тебя. Вы обе зациклились на своей вине.

− Я не могу вернуться прямо сейчас.

− Ах, да, − принцесса фыркнула от смеха. – До нас дошли кое-какие слухи. Это правда, что ты каким-то образом обручилась с принцессой Шахерезадой?

− Вроде того, − даже во сне я не могла удержаться от того, чтобы не покраснеть.

Луна вздернула бровь.

− Я и не знала, что ты «свингер», как говорит молодежь.

− Для начала, молодежь так не говорит, и я не такая. Предполагалось, что это награда за спасение ее жизни от убийц. Я вляпалась в это, как слепой пони, влетевший в кирпичную стену.

− Я и не знала, что пони часто обманом выдают замуж за членов королевской семьи. У меня такое чувство, что я что-то упустила. Используется ли для этого какая-то особая ловушка, или просто оставляют приманку и ждут жениха?

− Если другая пони достаточно глупа, то, очевидно, все, что необходимо − это душещипательная история, − простонала я. − Она вторая или третья самая непонятная кобыла, которую я когда-либо встречала.

− Полагаю, себя ты ставишь на первое место в списке.

− Нет, просто еще одна пони, которую я здесь встретила. Хотя да, наверное, я должна быть на первом месте. Я даже себя не понимаю, а ведь я − это я!

− Большинство пони сами себя не понимают. Но что бы ни происходило, ты должна знать, что ты достойна любви принцессы. Любить и быть любимой другими.

− Нет. Это просто уловка. Она хотела, чтобы я защитила ее от убийц, но… начинаю думать, что на самом деле Шахерезада просто хотела меня для чего-то использовать. Не понимаю ее игры, − я покачала головой. − Она играет со мной, и я даже не могу понять зачем.

− Все правители играют в одну и ту же игру, − ответила Луна. − Она проста. Оставайся у власти. Получай больше власти. Если у тебя есть власть, используй ее. Некоторые правители доброжелательны. Моя сестра тысячу лет сохраняла мир, угрожая, что в случае ее недовольства, солнце больше не взойдет.

− Что? Она никогда такого не делала!

− В последнее время нет, − Луна посмотрела прямо на меня. − Ты в безопасности?

− Это очень сложный вопрос.

− Тогда нет. Чем я могу помочь?

− Ты могла бы заглянуть в сны принцессы и сказать мне, действительно ли она сама наняла убийц, или это сделал ее дядя, или это была третья сторона, − предложила я. − Но если она действительно наняла убийц, почему она обвиняет своего дядю, когда она все равно следующая в очереди на престол? Какой смысл держать меня рядом, если нет реальной опасности? И что, во имя Тартара, происходит с ее желаниями?

− Я не могу просто допросить ее, − извинилась Луна. − Это противоречит клятвам защищать мир снов, которые я дала.

− Отлично, − вздохнула я. − Тогда не могла бы ты… сказать Селестии, Руби и всем остальным, что я сожалею?

Я сглотнула.

− Я облягалась. Сильно. А потом сбежала.

− Ты сможешь сама рассказать им, когда вернешься. Но я дам им знать, что ты в безопасности и что сожалеешь о том, что сделала. Хочу сообщить, что это была не только твоя вина. Дискорд может влиять на разум пони, и я все еще чувствую на тебе следы его магии.

− Это не имеет значения. Все равно это я сделала.

− Понимаю. Нам пора расстаться. Ты начинаешь просыпаться. Передам остальным, что мне удалось отправить тебе сообщение, и постараюсь удержать Твайлайт Спаркл от того, чтобы она следующим же кораблем отправилась в Седельную Аравию. Думаю, она в некотором роде немного влюблена в тебя.

− Что?

− Это заставляет меня слегка ревновать.

Она наклонилась ближе, ее губы приблизились к моим, и…

Я проснулась. Солнечный свет струился через окно.

− Конские яблоки, − простонала я.

---

− Знаете, вы могли бы попробовать оставить записку или что-то в этом роде, − вздохнул Флэш Сентри.

− Я подумала, что кто-нибудь в посольстве тебе сообщит, − солгала я. − И все равно я просила тебя присмотреть за Шахерезадой. Я не нуждаюсь в защите.

− Вам нужен кто-то в здравом уме, кто сообщит, когда вы принимаете неверное решение. Я не доверю это дело никому в этом дворце. Здесь даже горничные больше шпионят друг за другом и таскают записки, чем убираются.

− Я больше беспокоюсь о ножах, чем о записках.

− Бумаги могут нанести гораздо больший ущерб, − пробормотал Вувузела. – Кстати говоря, ты капаешь взбитыми сливками.

Я посмотрела на свой завтрак. В нем не было ничего особенного − булочки со взбитыми сливками и малиновым джемом, − но Вувузеле, похоже, не понравилось, что я ем за рабочим столом, заваленным документами. Быстро сотворив заклинание, я очистила пергамент, на который капнула, и решила его почитать.

− Разве эти подробности не указаны в договоре? – уточнила я. – Вроде же планировалось просто подписать и улыбаться?

− За все нужно платить, − ответил посол. − Не предвижу никаких проблем, но в договоре важны точные формулировки. Поскольку подписание должно состояться после вашей свадьбы, мне нужно убедиться, что это никак не повлияет на условия.

− Думаю, если я подпишу его тогда, то это будет подпись члена королевской семьи Седельной Аравии, а не дипломата со стороны Эквестрии, − вслух подумала я. − Вероятно, это связано с какими-то странными правилами по гражданству.

− Именно, − согласился Вувузела. − К счастью, это хорошо составленный документ. Ключевым моментом является то, что независимо от твоего статуса, ты будешь выступать в качестве официально признанного представителя Эквестрии. Подозреваю, что не имеет значения, кто подпишет этот договор, до тех пор, пока и Седельная Аравия, и Эквестрия согласны с тем, что он был подписан должным образом.

− Селестия писала такие договора тысячу лет, − пожала я плечами. − У нее, вероятно, большой опыт в составлении юридических документов.

− Принцесса Селестия отчасти обязана своими успехами гражданской службе Эквестрии, − поправил меня посол. − Хотя, полагаю, ты права, у них была тысяча лет практики предотвращения юридических концов света, исправления катастрофических оговорок и составления договоров, по толщине способных остановить арбалетный болт.

Я взвесила стопку бумаг.

− Мне кажется, это буквально так. Если бы мы сделали несколько копий этого договора, то могли бы заставить Флэша таскать его в качестве грамматически правильной брони.

− Нет, если хотите, чтоб я еще и летал, − вставил лейтенант Сентри.

Я начала просматривать договор в поисках кое-какой дополнительной информации. Здесь было больше приложений, чем в документах Кейденс на корабле.

− Скажи, есть тут что-нибудь о лунном серебре? Шахерезада рассказала мне старую легенду о нем. Мне интересно, есть ли в ней хоть капля правды.

Вувузела издал горловой звук, который мне интерпретировать не удалось. Не уверена, был ли он раздражен или заинтересован.

− Не знаю, как мы сможем это проверить.

− Думаю, можно было бы спросить принцессу Луну, − предложил Флэш. − Я в том смысле, что, конечно, пройдет несколько недель, прежде чем мы получим ответ, но она единственная пони, которая на самом деле побывала на луне, верно?

Я фыркнула.

− Думаю, расспрашивать принцессу о луне это действительно хороший способ продвинуться по карьерной лестнице, особенно если ты не против провести следующие двадцать лет, патрулируя границу с Як-якистаном.

Пегас сглотнул.

− Довольно щекотливая для нее тема?

Я пожала плечами и пролистала еще несколько страниц.

− Она много об этом не рассказывала. Судя по всему, изгнание было похоже на сон. Ты просыпаешься, и все детали начинают размываться, и все, что у тебя остается, − это ощущение того, что это было...

Кое-что в договоре привлекло мое внимание.

− Подождите-ка, с каждым годом, пока шахты не закрылись, количество добываемого серебра увеличивалось, − я нахмурилась. − Даже в самый последний год было зафиксировано обнаружение новой жилы. Зачем им было закрывать шахту, если добыча росла?

Вувузела откинулся на спинку стула.

− Точно не знаю. Я тоже интересовался этим вопросом. Сначала предположил, что это связано с обесцениванием основного металла. Их валюта зависит от серебряного стандарта, но, во всяком случае, у них наблюдается нехватка валюты.

− В смысле? – спросила я в замешательстве.

− У Седельной Аравии мало экспорта, − объяснил посол. − Они импортируют куда больше. Даже при продаже предметов роскоши валюта покидает страну. С экономической точки зрения все достаточно загадочно, хотя точные цифры гласности не предаются.

Я медленно кивнула. У меня уже была одна деталь головоломки, которой не было у него. Они что-то делали с желаниями.

− Какой бы ни была причина, это представляет собой государственную тайну, − продолжил Вувузела. − Подробности не разглашаются, но, похоже, шахтеры погибли в результате какого-то несчастного случая. Ходили слухи о ядовитом газе, обвалах и, конечно, обычные небылицы о монстрах.

− И они пытались обвинить во всем алмазных псов?

− Вижу, ты знакома с тем, как обычно развиваются события.

− Наверное, ее могли запечатать после несчастного случая, но чтобы потом просто все забросить на столько лет? − я поерзала на стуле. Что-то врезалось мне в бок. Не задумываясь, я достала серебряную коробочку и поставила ее на стол, пытаясь устроиться поудобнее.

− Я полагаю правдивыми слухи о том, что в этом была замешана королевская семья, − продолжил Вувузела. − Это произошло как раз во время какой-то чистки или охоты, и... Что это? Шкатулка для драгоценностей?

Я взглянула на коробочку. Именно она привлекла внимание.

− Это подарок.

Подарок из серебра, в котором было заперто желание. Серебро, которое могло быть добыто в шахте, закрытой королевской семьей. Королевской семьей, которая использовала желания. Мысли перескакивали с одной на другую, и у меня буквально челюсть отвисла от осознания.

− Откуда она? − спросил Флэш, медленно потянувшись к коробочке.

Я схватила ее прежде, чем он успел дотронуться.

− Раньше я этого не знала, но теперь все стало на свои места, − ответила я. − Серебряный рудник был бы идеальным хранилищем для того, что должно находиться в серебряной клетке, верно? Один вход, сплошь каменные стены, серебро в этих самых стенах, чтобы быть абсолютно уверенным...

Я покачала головой.

− Неудивительно, что они запечатали шахту! Должно быть, они используют ее как гигантский склад!

Я бросила бумаги на стол, и Вувузела посмотрел на меня как на сумасшедшую.

− Склад для чего? − спросил он.

− Чего-то гораздо более ценного, чем серебро.