Кантерлотская Ведьма

Глава 1

Меня зовут Сансет Шиммер. Долгое время я полагала, что являюсь сильнейшим единорогом в Эквестрии. Именно эта мысль поддерживала меня, когда больше ничего не осталось. Искалечена, потеряна и одинока? Ты все еще можешь быть сильнейшей.

Сейчас я могу написать целое сочинение о том, как мало, в конечном итоге, это имело значения. Да, я могу сжечь большую часть Кантерлота, но не могу заставить пони по-настоящему полюбить меня. Те немногие, кого мне каким-то образом удалось обмануть или запугать, чтобы они стали моими друзьями, теперь, вероятно, не захотят иметь со мной ничего общего.

После того, что случилось в Кантерлоте, оставаться там я не могла. Потому и сбежала, поджав хвост, запрыгнув на первый же корабль, отплывающий куда угодно. Кейденс была достаточно мила, чтобы позволить мне занять ее место, но, думаю, лишь из-за того, что принцесса полагала, что я собираюсь просто взять и отправиться в добровольное изгнание, несмотря ни на что. Дать мне какое-то задание означало, что ей не нужно будет беспокоиться, что я исчезну и меня больше никогда не увидят.

Итак, я обнаружила, что стою на носу корабля, глядя на море. Соленый воздух щипал глаза и заставлял ныть старые раны. Черный плащ, в который я была закутана, защищал от солнца и содержал несколько зачарований, которые поддерживали прохладу даже под палящим солнцем. Когда я снова смогу встретиться лицом к лицу с Рэрити, нужно будет не забыть похвалить ее мастерство.

Я пожалела, что не занималась физиотерапией. За прошедшую в преодолении океана неделю я так и не приспособилась к качке. Каждая волна, бившая в борт, заставляла меня покачиваться на копытах. Поэтому не удивительно, что когда кто-то похлопал меня по плечу, то я чуть не упала.

Палуба накренилась и пытаясь это компенсировать, я перестаралась, отклоняясь в другую сторону, и врезалась в пони, который пытался привлечь мое внимание. Стараясь удержать равновесие, я перенесла весь свой вес на копыто, оказавшееся на сбитом мною капитане, прижав его к палубе.

Жеребец взглянул на меня так, словно я вышла прямо из его ночных кошмаров, и явственно содрогнулся.

− Что? – прорычала я, более раздраженно, чем была на самом деле. Я прикусила свой дурной язык и скривилась от боли.

Капитан вздрогнул, увидев мое выражение.

− Я… я просто хотел сообщить вам, что мы достигли маяка. Завтра прибудем в столицу Седельной Аравии! – жеребец снова дрогнул, отводя взгляд. − М-мы можем попытаться пойти быстрее, но в темноте мелководье опасно...

− Делай, что считаешь нужным, − ответила я, убирая с него копыто. − Это твоя лодка. Буду в своей каюте.

На полпути, мне пришло в голову, что перед капитаном следовало бы извиниться, но я была раздражена, у меня болела нога, и к тому времени, когда эта мысль наконец меня догнала, было слишком неловко возвращаться и что-то говорить. Сделала себе мысленную заметку сказать ему что-нибудь при нашей следующей встрече.

Королевская каюта была самой красивой и удобной на корабле, но я ее просто ненавидела. Ее оформляли для одной конкретной пони. Если я скажу, что каждый квадратный сантиметр внутри был окрашен в какой-нибудь оттенок розового, а на кровати лежали подушки в форме сердечек, то вы сами сможете догадаться, для кого именно, и будете абсолютно правы.

У меня не было времени менять оформление, так как я буквально в последнюю минуту перехватила назначение из копыт Кейденс, так что мне пришлось смириться с каютой. Не то чтобы я ненавидела розовый. Просто… это было будто провести неделю в чьей-то спальне. Я чувствовала себя здесь чужой.

Я рухнула на кровать и швырнула кружевную вышитую подушку через всю каюту.

Даже когда я была ученицей Селестии и жила во дворце, мне никто на корабле целую каюту, оформленную в красных и золотых тонах, не выделял…

Я отогнала эту мысль, прежде чем смогла облечь в слова. Я не завидовала. Не завидовала! Я просто никогда раньше не занималась дипломатическими миссиями, как Кейденс. Не было причин отправлять меня на корабль, потому что я проводила все время в библиотеке. Мне было плевать на других пони. Я не была…

Достойной.

Я застонала, уткнувшись в оставшиеся подушки. На кровати их еще оставалось, наверное, десятка полтора. Они были сродни геологическим слоям шелка и кружев, доходящих до упругой, как пегасий пух, сердцевины матраса.

− Да сколько подушек нужно принцессе? − пробормотала я себе под нос.

Подушки отказывались отвечать, поэтому я скинула с кровати еще несколько штук в постоянно растущую кучу, которую потом какой-нибудь невезучий юнга будет вынужден сложить обратно.

− Слишком рано ложиться спать. Слишком болит нога, чтобы стоять на палубе, − я вздохнула. − Слишком одинока, чтобы не разговаривать сама с собой.

Я скатилась с кровати на мягкую посадочную площадку, которую соорудила из подушек, затем встала на ноги и начала рыться в столе Кейденс.

− Здесь должны быть какие-то наработки… − пробормотала я, разворачивая свитки, которые были припасены для нее. Формально, поскольку я взяла руководство дипломатической миссией на себя, они предназначались мне, поэтому я собиралась притвориться, что восторженные похвалы и комплименты предназначались не для отсутствующей пони.

Седельная Аравия. Формально мы были с ними торговыми партнерами, хотя это был скорее культурный обмен, чем что-либо еще. Они были нацией изоляционистов, которая очень мало торговала со своими соседями, но, по общему мнению, аравийцы были невероятно богаты.

Пони давным-давно знали, откуда бралось это богатство. У местных были богатейшие серебряные рудники в мире, и они добывали из-под земли, казалось бы, бесконечное количество серебра. Затем они прекратили разработки, а все рудники были конфискованы государством. Это произошло более тысячи лет назад, но качество их работы было настолько хорошим, что пони до сих пор помнили о нем.

Особенно об этом помнила одна конкретная пони − возвращение принцессы Луны означало всплеск спроса на серебро. Оно было необходимо для оформления дворца, для Ночной стражи, да и на украшения для самой принцессы. Прямо сейчас серебро в Эквестрии стоило дороже золота, и задачей Кейденс было уговорить Седельную Аравию снова открыть рудники и получить за это эксклюзивные права на удовлетворение потребностей Эквестрии в этом металле.

С одной стороны, это казалось пустой тратой времени. Существовало множество металлов, которые в принципе выглядели как серебро и не тускнели. Да можно даже олово как следует отполировать, и никто бы не заметил разницы! Ну, никто, кроме Луны.

Собственно это и было камнем преткновения. Луна хотела серебро. Это была королевская просьба. Собственно, это и было единственной частью миссии, которая мне нравилась. У нас с Луной было много общего − мы обе совершали ужасные ошибки, связанные с Селестией, мы обе пытались убить друг друга, мы обе хорошо смотрелись в черном.

Если бы она не была на тысячу лет старше меня и у нас не было каких-то странных, неловких полусемейных отношений, я бы серьезно подумала о том, чтобы начать с ней встречаться.

Нет, знаете что? Скорее всего, я просто подцепила какой-то новый вид глупости, находясь рядом с барахлом Кейденс. Если не буду осторожной, то в конечном итоге стану такой же, как она, и у меня будет маленькая записная книжка, заполненная потенциальными романтическими партнерами для всех, кто находится рядом с ней.

Даже не хочу думать, что у нее там может быть написано для меня. Я знала, что она пыталась свести меня с пони на десять лет моложе меня. Либо Кейденс сильно ошибалась насчет моего вкуса, либо она проецировала собственные предпочтения. Если бы у нее уже не было возлюбленного, я бы даже заподозрила, что она включила себя в список потенциальных кандидатов.

Я постучала ручкой по столу и задумалась, нет ли у нее каких-нибудь заметок о Луне.

Стук в дверь каюты заставил меня подпрыгнуть и задвинуть ящик ногой, как жеребенка, застигнутого с копытцем в банке с печеньем.

− Что? – рыкнула я, после чего откашлялась и попыталась говорить менее угрожающим тоном. − То есть прошу прощения. Что случилось?

Не потрудившись дойти до двери, я открыла ее магией.

Юнга, чье имя мне так и не удалось узнать, вытянулся по стойке смирно, как будто был на каком-то официальном военном смотре.

− Мы заходим в порт, мэм! Капитан просил передать!

Бедный жеребчик выглядел напуганным. Мне почти стало его жаль. Он, вероятно, устроился на корабль в надежде познакомиться с принцессой Кейденс, идеальным подростком-аликорном Эквестрии. У половины жеребчиков в Кантерлоте на стенах висел ее плакат. И это совсем не было преувеличением − однажды принцесса продавала подписанные плакаты для сбора средств на благотворительность.

Меня вот никогда не просили позировать в купальнике для календаря.

− Давай поднимемся на палубу, − произнесла я, подхватывая седельные сумки.

− Давайте я понесу! − предложил юнга.

− Не надо, − сумки были надеты под плащ. − Они не тяжелые.

Седельные сумки не были тяжелыми в основном потому, что были почти пусты. Я просто закидывала в них вещи, не глядя, и в итоге у меня оказался комплект чистых носков, недочитанный роман, и пачка писем, которые так и тянуло выкинуть за борт. Если бы я не нашла документы в столе Кейденс, я бы даже не знала, куда плыву и что должна делать по прибытии.

У меня так и не было плана, как заставить аравийцев вновь открыть шахты. В доступных мне официальных документах было мало подробностей о самой торговой сделке, зато полно расписаний парадов и мероприятий, на которых должна была появиться Кейденс.

Когда мы поднялись на палубу, мне пришлось остановиться и прикрыть глаза копытом. Солнце было жарким, ярким и каким-то далеким, но остальной пейзаж все компенсировал. Океанские волны и белый песок отражали слепящий свет, даже когда я отводила взгляд от безоблачного неба. Это было как если бы я находилась на сцене, а прожектор был направлен прямо мне в лицо.

− Красиво, не правда ли? − спросил юнга.

Я хмыкнула, глаза болели слишком сильно, чтобы закатить их должным образом. Мне потребовалась почти целая минута, чтобы рассмотреть хоть что-то сквозь ослепительное сияние, и к тому времени я уже стояла одна на палубе, а команда держалась от меня как можно дальше.

Я читала о Седельной Аравии. Даже книги тысячелетней давности, которые гнили в Замке Двух Сестер, называли ее таинственной и древней землей, реликтом иных времен. Чего там не упоминалось, так это безупречно белые стены и дома, простирающиеся от доков до огромного дворца, который возвышался над городом подобно горному хребту.

− Мне просто нужно произвести хорошее первое впечатление, − произнесла я сама себе. − Только на этот раз не облажайся, Сансет.

− Я сказала, НАЗАД!

Вместе с криком я выпустила в небо струю пламени. Толпа заорала и бросились врассыпную. Давка вокруг сменилась бегством, когда паникующие пони пытались разойтись, натыкаясь друг на друга в безумной попытке оказаться от меня подальше.

Я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь подавить собственную панику. Все эти пони, перекрикивающие друг друга, пытающиеся привлечь мое внимание и умоляющие меня о чем-то, чего я не могла им дать. Это было слишком похоже на то, что произошло в Кантерлоте.

Слишком похоже на то, от чего я сбежала.

− Полагаю, с попрошайками можно справиться и так, − произнес голос с резким мэйнхэттенским акцентом. Отступающая толпа, словно волна, разбилась о щиты двух пони в знакомых золотых доспехах королевской гвардии. Между ними стоял синий единорог, который выглядел менее раздраженным, чем должен был бы быть.

− Я...

Он прервал меня, прочистив горло, картинно развернув свиток и зачитав содержимое вслух:

− Сансет Шиммер. Бывшая личная ученица принцессы Селестии. На данный момент... − жеребец замолчал и посмотрел на меня. − Хм. Мне сообщили, что ты займешь место принцессы Кейденс. Я не согласен с таким решением, но меня и не спрашивали.

− Тоже рада познакомиться, − пробормотала я, не потрудившись протянуть ему копыто. Не хотела даже заморачиваться, зная, что он просто усмехнется и скажет что-нибудь ехидное.

− Меня зовут Вувузела, − сообщил он, оглядывая толпу, которая снова медленно собиралась, хотя и на более почтительном расстоянии, чем раньше. Стражи, стоявшие по бокам от единорога, отталкивали пони каждый раз, когда они приближались. − Я официальный посол и пони, ответственный за переговоры.

Это все объясняло. Он разозлился, так как я заявилась, чтобы делать за него его работу. Может, и к лучшему, что Кейденс не было. Он бы ее просто размазал.

− Отлично. Вы сможете посвятить меня в детали переговоров. Отчеты, которые мне передали, были не очень подробными.

Его выражение слегка просветлело.

− Буду рад, как только мы окажемся в посольстве. Не думаю, что стоит общаться тут, перекрикивая попрошаек.

Я кивнула. Один из стражей подтрусил ко мне, и мы начали протискиваться сквозь толпу. Бронированным пони в основном удавалось ее сдерживать. В основном.

− Милостыню на лечение? − крикнула пони, достаточно храбрая, чтобы протиснуться сквозь толпу.

Я инстинктивно потянулась за тем малым количеством денег, что у меня при себе было, но страж, идущий рядом, перехватил мое копыто. Он был молод, вероятно, моего возраста.

− Не надо, − предупредил он. − Не давайте им ничего.

− Что? Почему? − я нахмурилась, глядя на него. Пони, выбравшаяся из толпы, закашлялась, кровь брызнула на копыто, которым она прикрывала рот.

− Они все воры и жулики. Никто из них даже не болен! – страж вздохнул. − В мой первый день здесь у меня украл биты пони, у которого, как я думал, не было двух ног. Оказалось, это был хитро сделанный стул и целая прорва актерского мастерства. У каждого, кто сюда попадает, есть подобная история.

− Но...

− Если она кашляет кровью, то, вероятно, прикусила язык, набрала в рот свекольного сока или еще что-то подобное. Просто поверьте мне на слово, хоть монетка их только подбодрит, а следующей проситель будет вести себя еще хуже.

Страж втолкнул кобылу обратно в толпу, не сводя с нее глаз, пока мы проходили мимо.

Не думаю, что он заметил другую пони, потому что был слишком занят наблюдением за больной кобылой.

Позади толпы, в тени одной из этих гладких белых стен за нами наблюдала пони. Наши глаза встретились, и я почувствовала, насколько она сильна. У единорогов есть своего рода инстинкт − ты можешь просто определить, находится ли кто-то на твоем уровне. Думаю, это похоже на то, как волки определяют иерархию, это просто инстинкт и язык тела, и на самом деле я не могу объяснить подобное словами.

Эта пони, кем бы она ни была, была почти такой же сильной, как и я. Не сказать, что подобное происходило часто.

− Вы в порядке? − спросил меня страж.

Я оглянулась на него.

− Хм? Да, я просто...

Кобыла, с которой я встретилась взглядом, исчезла, словно стала невидимой.

− ...неважно, − закончила я. − Давайте просто доберемся до посольства.

− О нет, все в порядке, я понимаю, − я все же попыталась выдавить улыбку.

− Я опасался, что вы обидитесь, − заметил Вувузела. − Боюсь, новости дошли сюда с задержкой. Естественно, мы все подготовили заранее, и, ну...

Посольство было роскошно украшено. В розовых тонах. Все розовое. У меня глаз задергался. Воздушные шары и торт в форме сердечек. Гигантский приветственный баннер с именем, не очень тщательно прикрытый куском ткани, и моим именем, написанным поверх так небрежно, что нельзя было сказать, было ли это намеренным оскорблением или все получилось случайно.

Мне хотелось все тут сжечь.

− Итак, быть может, я могу уже приступить к работе? − нужно заняться чем угодно, лишь бы сменить тему.

− К работе? − Вувузела выглядел смущенным.

− К составлению договора? − я закатила глаза. − Тебе это о чем-нибудь говорит? Все плавание мне было нечего делать, кроме как придумывать идеи. У меня есть несколько мыслей, но я хотела посмотреть твои заметки и глянуть, сможем ли мы решить проблему с серебряными рудниками.

− В этом нет необходимости.

− В чем нет необходимости? Я здесь, чтобы вести переговоры о повторном открытии серебряного рудника, верно?

− Принцесса Кейденс следовала сюда на церемонию подписания окончательного варианта договора. Разве вы, по крайней мере, не уточнили, что вас просили тут сделать?

− Окончательного варианта? Но я думала, мы собираемся обсудить поставки и цены...

− Все это было сделано несколько недель назад. Договор − это не то, что делается в одиночку. Ну, как правило, не в одиночку. Нам очень помогли с расчетами и планами по этому вопросу.

− Правда? − формально это был вопрос, но я не смогла вложить любопытство в свой тон, когда была настолько занята подавлением разочарования.

− Да, видите ли, ученица принцессы Селестии… извини, я имею в виду ее нынешнюю ученицу, помогла совсем немного. Она предложила договор, выгодный для всех сторон, как раз тогда, когда мы думали, что окончательно зашли в тупик.

− Твайлайт очень полезна, − пробормотала я. – Готова поспорить, она даже придумала что-то вроде урока дружбы о том, что она узнала о совместном использовании и посредничестве.

− А, вы, должно быть, хорошо знакомы с этой кобылой, − кивнул Вувузела. Он улыбнулся, и я, честно говоря, не знаю, была ли это искренняя улыбка или он изо всех сил старался разозлить меня, потому что я испортила все его планы, не являясь идеальной розовой принцессой. − Хотите копию отчета о дружбе? Она прислала их нам в трех экземплярах…

− Нет, − вспылила я.

− Тогда, может, предложить бокал вина? – продолжил жеребец.

− Лягать, да.

Я поморщилась и поправилась. Без грубостей.

− То есть да, я бы не отказалась от бутылки, − возможно, сказать "бутылка" было бы слишком точно. − Бокала. Бокала вина.

Вувузела посмотрел на меня. Я была слишком занята, разглядывая баннер, чтобы точно определить, что это был за взгляд, но даже краем глаза было заметно, что это тот тип взгляда, который дипломат не должен использовать.

Мне передали бокал, и я его вежливо понюхала.

− Эквестрийское, − определила я через мгновение. − Вишневое, из Додж-Джанкшн?

− Удивлен, что вы с ним знакомы, − жеребец оставил невысказанным то, что на самом деле думал, но как-никак он был дипломатом.

− Трудно забыть. Я не большая поклонница десертных вин, − я залпом осушила бокал. Не выливать же.

− Возможно, мы сможем найти что-нибудь более соответствующее вашему вкусу. Уверен, у нас найдется немного зернового спирта.

− Разве это не от него слепнешь?

− Мне говорили, что это замечательное дезинфицирующее средство.

Я посмотрела на украшения.

− Звучит заманчиво.

Я вскинула бутылку и обжигающая волна прокатилась до желудка. Чем бы это пойло ни было, оно было из Сталлионграда, язык на этикетке был мне непонятен, и на вкус пойло было достаточно крепким, чтобы свалить яка. Как раз достаточно, чтобы слегка притупить мой гнев.

− Просто улыбайся и маши копытом, − выплюнула я. − Неудивительно, что Кейденс была готова позволить мне взойти на этот эшафот вместо нее. Любой бы так поступил!

− Вы устраиваете сцену, − предупредил Вувузела. − Мистер Сентри?

Страж, из сопровождения, направился ко мне.

− Почему бы нам не отвести вас в спальню? − предложил он. − У вас было долгое путешествие, и уверен, что вам не помешала бы ночь в кровати, которая не качается из стороны в сторону.

− Недостаточно долгое! Зачем я вообще сюда плыла, если у тебя все готово и перевязано маленькой розовой ленточкой?

− Важно, чтобы представитель правительства присутствовал в церемониальном качестве, − ровно ответил Вувузела. − Это не имеет отношения к наличию, или же отсутствию личностных навыков. Уверен, что вы достаточно умны, чтобы помочь с договором, но работа с ним уже закончена, и мы не собираемся все переделывать только потому, что вы хотите в этом поучаствовать.

− Я не... – бутылка полетела в сторону и разлетелась на осколки в углу. Гвардеец подошел ко мне на шаг ближе. − Дело не в этом! Я думала, здесь нужно сделать что-то важное!

− Если вы не видите, что церемонии и образ страны важны сами по себе, то, к сожалению, ошибаетесь, − заметил посол. − Если вы и не смогли закончить обучение у принцессы Селестии, то как минимум успели усвоить, насколько важен внешний вид. Принцесса, например, не закатывает истерик, если ее просят побыть милой и вежливой непродолжительный промежуток времени.

Вот Селестию ему упоминать не стоило.

Я сорвала баннер магией и скомкала его.

− Принцессу Селестию ты бы оскорблять не стал, − прорычала я. − Ты можешь улыбаться и притворяться, что с тобой поступили несправедливо, прислав меня вместо Кейденс, но мы с ней разные.

− Очень разные, − поправил Вувузела.

− И то единственное различие, о котором тебе следует беспокоиться, что она тряпка, которая будет из кожи вон лезть, чтобы угодить тебе. Она будет винить себя в каждой проблеме и до смерти переживать из-за мелочей. Я же та пони, которая знает, что тебе пришлось повесить тряпку, чтобы скрыть имя Кейденс, и вместо того, чтобы просто все так и оставить, ты решил накарябать там мое имя, просто чтобы напомнить мне, что, по-твоему, мне здесь не место.

Я швырнула ткань в жеребца достаточно сильно, чтобы сбить его с ног.

− Пойду прогуляюсь. Можешь слать Селестии любые официальные жалобы, какие захочешь. Кейденс ты не получишь, все что у тебя есть – это я. Если хочешь, чтобы я улыбалась и махала копытом – так тому и быть, но я не собираюсь мириться с оскорблениями.

Я вышла из комнаты, словно я здесь главная, хотя часть меня кричала о том, как сильно я облягалась.

− Такими темпами через неделю нам объявят войну, − пробормотала я, расхаживая по посольскому саду, втиснутому в пространство между внешней стеной и внутренними строениями. − Не могу поверить, что я так быстро облягалась.

− Не волнуйся так сильно, сестренка. Как говорится, ты начинаешь быть хороша в чем-то только тогда, когда сначала у тебя это плохо получается.

Вспышка света и огня. Я инстинктивно сотворила щит, но пони в тени никак не отреагировала, занятая тем, что прикуривала черную сигарету. Кобыла была выше меня, стройная, как супермодель, и закутана в зелено-коричневые одежды, которые закрывали ее практически от шеи до кончика хвоста.

− Гвоздика, − сообщила она. Акцента, как у местных аравийцев, у нее не было. Скорее наоборот, в ее голосе слышались нотки говора кантерлотского высшего класса. – В целом вредная привычка, но дым от нее не такой дурной. Хочешь?

Кобыла протянула мне мятую полупустую пачку.

− Не курю. Это тебя я видела в доках.

Пони пожала плечами и спрятала пачку в складках своего одеяния.

− Ты, наверное, много кого видела в доках. Там было довольно много народу.

− Ты выделялась, − щит я развеяла. От нее не чувствовалось угрозы. По правде говоря, она была примерно такой же сильной как и я, но, думаю, тут повлияло, что мне приходилось сталкиваться лицом к лицу с пони на порядок более сильными, чем она.

− Польщена, − ответила кобыла. − Я не была уверена, что действительно привлекла взгляд великой Сансет Шиммер.

Это заставило насторожиться, так как сарказма в слове «великой» не прозвучало.

− Ты знаешь мое имя?

Пони перекинула сигарету в другой уголок рта, выпустив струю дыма с ароматом специй.

− Трудно не знать. Оно на устах многих очень важных пони. Ты не так долго оставалась в тени, как тебе кажется, Лучик.

Она подмигнула, я в ответ оскалилась. В ней было что-то подозрительное, помимо того факта, что она, очевидно, тайно проникла в посольство, и нигде поблизости не было стражей.

− А вот я не расслышала твоего имени.

− Я забыла представиться? − пони вздохнула, качая головой. − Мне так жаль, еще одна моя дурная привычка. Ты можешь называть меня, э-э...

Она посмотрела мимо меня в сторону арочного проема.

− Арч. Арч Стендинг.

− Серьезно? − я приподняла бровь.

− Я поражена прямо в сердце! Это прозвучало так, как будто ты мне не доверяешь, хотя ты даже еще меня не выслушала, − кобыла покачала головой. – Что стало с пони в наши дни... А я ведь просто хотела оказать тебе услугу.

− Не доверяю никому, кто появляется из ниоткуда и предлагает оказать мне услугу.

− И правильно, − одобрительно произнесла Арч, серьезно кивая. − Как насчет такого − я хочу завести влиятельных друзей, и ты, сестренка, привлекла мое внимание, как никто другой. Я увидела тебя и подумала: «вот пони, которой не помешал бы новый друг». Я ошиблась?

− У меня есть друзья.

− Не в этой стране. И особенно не здесь, − она кивнула в сторону посольства. − Как насчет того, чтобы сходить на настоящую вечеринку, где мы бы немного повеселились?

Это была плохая идея. Идти куда-то с незнакомкой, когда я даже не знала города и у меня не было друзей на ближайшие три тысячи миль. В обычных обстоятельствах я бы сказала «нет». Но я уже выпила полбутылки чистого спирта, и это, возможно, немного смягчило мое отношение.

− Конечно, − ответила я, как последняя идиотка, каковой и была. − Пошли.

Глава 2

− Нет, нет, я все понимаю, − согласилась Арч. − Ты приехала сюда, думая, что придется много работать, но вместо этого тебе приходится пить вино и посещать вечеринки. Понимаю, почему ты расстроена.

− Не в этом смысле!

Я пнула булыжник в сторону от дороги. Не уверена, откуда он вообще взялся. Улица была посыпана песком, утрамбованным тысячами копыт, а стены вокруг выглядели так, словно возведены вчера. На камне не было ни вмятин, ни царапин. Если это вообще был камень. Гладкие стены больше напоминали керамику, чем обработанный камень.

Арч фыркнула и похлопала меня по спине. Я немедленно проверила, не исчез ли мой кошель с битами.

− Я просто немного дразню тебя, сестренка! Вижу, что ты совсем не такая пони, как принцесса Кейденс. Тебе нравится разбираться в мелочах. Что касается меня, то я такая же. Не боюсь запачкать копыта.

− Угу, − я продолжала озираться. Что-то в этой пони заставляло меня чувствовать, будто я иду прямиком в ловушку. Может, способ, которым она выманила меня из безопасного посольства в то, что все больше походило на неблагополучную часть города, с мусором, разбросанным по обочине. Могу поклясться, что в какой-то момент я заметила валяющийся череп.

− Думаю, какая-то часть меня надеялась встретиться с принцессой Кейденс, но так даже интереснее. Может, даже мы обе вынесем из этого что-то полезное.

− Ага-ага. Итак, когда именно ты собираешься рассказать мне, чего же тебе от меня надо? − я остановилась, и Арч сделала еще несколько шагов, прежде чем заметила остановку и обернулась.

− Ты неправильно меня поняла, сестра. Я просто подумала, что ты похожа на кобылу, которая хочет уйти с самой унылой вечеринки в городе и найти что-нибудь более честное, − единорожка подмигнула. – Прям как я. Честная и неподдельная.

− С именем, которое придумала на ходу.

− Знаешь, моя мать была бы оскорблена, услышав подобное, − вздохнула Арч. − Если ты и правда хочешь повернуть назад, вот прямо сейчас, не буду тебя останавливать, но мы почти пришли, и, судя по тому, как ты хромаешь, тебе, возможно, захочется немного посидеть и отдохнуть перед возвращением.

− Ладно, но если это ловушка...

− Ты не похожа на пони, которая попадается в ловушки. Кроме того, даже если это ловушка, лучший способ разобраться с ловушкой – это активировать ее, ведь я права? – кобыла ухмыльнулась.

− Или просто... не трогать ее.

Арч рассмеялась и хлопнула меня по спине так сильно, что я споткнулась.

− Не трогать! Ха! Судя по тому, что я слыхала, ты всегда готова идти напролом. Даже сквозь Найтмэр Мун!

Заявление застало меня врасплох. Конечно, полностью утаить от газетчиков все, что произошло во время Дня летнего солнцестояния, было невозможно, но, насколько я знала, Селестии удалось устроить все так, что большинство пони знали только о возвращении принцессы Луны, а не о произошедших перед этим событиях.

− Как ты узнала об этом?

− У меня есть свои источники. Не волнуйся, я не какая-нибудь шпионка. Просто люблю быть в курсе.

− Хорошие источники.

Арч пошла дальше, оглянувшись на меня через плечо.

− Оставайся со мной, и я поделюсь с тобой несколькими сочными слухами. Я могу быть отличным другом. Доверься мне.

До места нашего назначения мы шли в гору, но склон был достаточно пологим, и я его не замечала, пока Арч не начала спускаться по выбеленным солнцем деревянным ступеням. Неровные доски ограничивали лестничный колодец, удерживая песок, который теперь нависал над головой.

− Когда начинается большая песчаная буря, на город может обрушиться очень много песка. Центр города, где живут все богатенькие пони? Улицы там тщательно выметены. Они сгребают все к краям, и в итоге получается вот это, и тебе приходится заниматься раскопками, чтобы найти входную дверь.

Я поскребла песок на давно погребенной стене. Под слоем грязи обнаружились следы краски, стертые узоры и цветные завитки, которые толком не получалось разобрать. В отшлифованных местах остался тот нетронутый белый камень, который можно было видеть повсюду в городе.

− Почему все здания одинаковые? − пробормотала я себе под нос.

Арч постучала в дверь, и та приоткрылась, пони внутри осторожно выглянула наружу. Арч засветила рог, чтобы во тьме колодца появилось хоть немного света.

− Эй! Я решила заскочить посмотреть, как у вас дела, − сообщила кобыла тихим голосом, как будто боялась разбудить кого-нибудь. − До меня дошли слухи, что все прошло хорошо.

Дверь распахнулась, и пони, находившаяся внутри, выскочила наружу. Я чуть не пальнула в нее заклинанием, чисто на инстинктах, но кобыла просто заключила Арч в объятия. Браслеты на ногах позвякивали, когда она двигалась.

− Ох, Малберри, я так рада тебя видеть! Пойдем-пойдем, ты должна войти!

Кобыла потянула единорожку за копыто, ведя внутрь. Арч кивнула мне, чтобы я следовала за ними, поэтому я не отставала. Сразу за дверным проемом висели плотные занавески, и в тот момент, когда они раздвинулись, до меня донеслись звуки и запахи.

Пони смеялись, играла музыка, и еда была разложена на больших общих тарелках. Тут действительно шла вечеринка, чего на тот момент я ожидала почти что меньше всего. Еда даже вкусно пахла.

− Малберри, не знаю, что бы мы без тебя делали, − произнесла кобыла. − Альфарас не протянула бы и недели без чуда, что ты нам подарила.

− Замечательно, − кивнула Арч. Или, может быть, ее звали Малберри. Или вообще Джек, если уж на то пошло. Что бы тут ни происходило, я точно упустила практически весь контекст. − Эй, Сансет, почему бы тебе не попробовать что-нибудь из угощений, пока я пойду поболтаю с почетным гостем?

Кобыла в браслетах хихикнула.

− Это ты почетная гостья, Малберри.

− Нет-нет. Я просто кобыла, которая пришла помочь. Альфарас − та, для кого на самом деле эта вечеринка...

Они двинулись в сторону, и их голоса потонули в музыке и шуме. Я могла бы подслушать разговор при помощи магии, но это показалось мне немного грубым. Вместо этого я огляделась, пытаясь понять, во что же я вляпалась.

Такое помещение не было бы неуместным даже в Кантерлоте: высокие сводчатые потолки, гладкий камень и абстрактная мозаика на полу, покрытая десятками разнокалиберных потертых ковров, накладывающихся друг на друга там, где они были слишком изношены. Подобное немного напомнило мне сиротский приют. Здание было огромным и древним, и в нем никогда не хватало мебели, чтобы заполнить все пространство. Во многих комнатах жеребята просто играли, строя домики из хлама и мусора.

− Н-не хотите ли чего-нибудь попробовать, мисс? – спросила меня кобылка. Я даже не заметила как она подошла ко мне. Всего на мгновение она напомнила мне младшую сестру Эпплджек, что отдалось болью внутри.

− Может быть, совсем капельку.

Кобылка улыбнулась и подвела меня к одному из больших столов.

− Вам стоит попробовать нут, − предложила она. − Ох! И джем с паприкой! Он очень хорош с нааном!

− Как скажешь, − ответила я, подхватывая магией всего понемногу. Было бы невежливо хотя бы не попробовать, верно? Кобылка с изумлением наблюдала, как я левитирую вокруг себя с десяток лакомств на один укус, как будто она никогда раньше не видела единорога, использующего магию. − Кстати, моя подруга забыла сказать, для кого эта вечеринка. Похоже, все пони весело проводят время.

− Это вечеринка для Альфарас, − ответила кобылка и посмотрела в другой конец комнаты. Проследив за ее взглядом, я увидела Арч, которая похлопывала молодую кобылу по спине и улыбалась. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, где же я видела ее раньше. Эта кобыла была в доках, когда я прибыла, хотя в тот момент она была на несколько тонов бледнее и кашляла кровью.

− Похоже, ей стало лучше. Я думала, что она болела.

Может быть, тот страж был прав и она притворялась.

− Болела, − ответила кобылка. − Но ей стало лучше! Моя мама говорит, это потому, что мисс Малберри принесла желание, чтобы все снова стало хорошо!

− Желание, да?

Не хотелось ее разочаровывать и сообщать, что магия желаний не настоящая. Заклинаний для такого просто не существует, какой бы могущественной ни была моя спутница. С другой стороны, глядя на пони, которые наблюдали за тем, как я ем, складывалось впечатление, что большинство из них не знакомы даже с простейшими проявлениями магии, не говоря уже о чем-то достаточно продвинутом, как лечение болезней.

Я откусила что-то, даже не глядя, и мой рот наполнился вкусами специй, одновременно острыми, сладкими и фруктовыми. Это напомнило мне о Понивилле и кексах с острым соусом.

Следует избегать таких мыслей, пока они не завели меня на темную сторону, испортив ощущения во рту. Я заставила себя куснуть что-то еще, сосредоточившись на фаршированном финике, пока не перестала думать о прыгающих розовых пони.

− Не могла бы ты принести мне немного воды? – спросила я кобылку.

Та убежала, а я быстро просканировала помещение магией. Арч слегка дрогнула, когда сканирующий луч прошел над ней, но больше никто его даже не заметил, рассеянный свет заклинания был почти невидим.

И сразу почувствовала неправильность. Какой-то узел, связывающий предположительно больную кобылу и жеребца рядом с ней. Судя по тому, как они держали копыта, легко было догадаться, что они пара. Однако заклинание между ними не было похоже ни на что, ранее мной виденное. Если бы мне пришлось описать его непрофессионалу, то я бы посоветовала им представить себе большое пульсирующее сердце, вытягивающее кровь из здорового пони и перекачивающее ее в выздоравливающую кобылу.

Невооруженным взглядом его было не различить, но силы заклинания было достаточно, чтобы даже после того, как я завершила сканирование, то могла ощущать его.

Арч направилась ко мне, но пара остановила ее, предлагая маленькую, богато украшенную серебряную коробочку. Единорожка покачала головой и сунула коробочку обратно в копыта, что-то прошептав им и добродушно рассмеявшись, прежде чем подойти.

− Ну, ты хорошо рассмотрела заклинание? − спросила Арч, прежде чем я успела что-либо сказать.

− Это темная магия, − прямо ответила я. − Заклинание подпитывается магией этого жеребца.

Арч кивнула.

− Можно и так сказать. Как думаешь, что с ним будет?

Я сдержала немедленную негативную реакцию, тщательно все обдумала и только после этого озвучила свои мысли.

− Похоже, ему не угрожает реальная опасность. Заклинание больше похоже на переливание крови, чем на что-либо еще. Он, вероятно, будет чувствовать слабость, как будто у него простуда…

− Но его жена будет жить, − закончила мою мысль Арч. − Переливание крови − хороший способ его описать. Я рада, что взяла тебя с собой, чтобы узнать твое мнение. Ты показалась мне той пони, что способна оценить подобное.

− Потому что я страшная ведьма, которая занимается черной магией? − догадалась я.

− Потому что ты любимая ученица Тии! – ответила Арч, снова похлопывая меня по спине. − Эксперт практически во всем. Когда я расспрашивала всех о Сансет Шиммер, пони хором говорили мне, что Сансет – та пони, которая знает почти все и никогда ничего не упускает из виду, пока не получит ответы на свои вопросы.

− Они наверняка говорили не это.

− Ну, не в первую очередь. Для начала все они говорили, что мне не следует совать нос куда не надо, но обычно это просто означает, что там есть что-то интересное.

− Никогда не видела такой темной магии, − я бросила взгляд на кобылу и снова сотворила сканирующие чары. − И ты не творила заклинаний.

− Шокирует, я знаю, но, несмотря на слухи, я не управляю всем тайно из-за кулис, − Арч вздохнула и взяла кусочек хлеба, вгрызлась в него и продолжила с набитым ртом. − Радует, что с ними все будет хорошо. Они милая пара.

− Кстати, если бы Кейденс была здесь, ты бы тоже ей все это показала?

− Не-а. Она бы никогда не ушла с вечеринки в ее честь. Принцесса Кейденс мягкая и очень вежливая. Ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Можешь представить, как она выпивает стакан водки и кричит на пони?

− Нет, я... – тут возникла пауза. − Это было внутри посольства. Как, во имя Тартара, ты узнала об этом?

Прежде чем она успела ответить, дверь распахнулась с такой силой, что слетела с петель. Пони вскочили на ноги, магия хлынула к моему рогу, но Арч быстро ударила по нему достаточно сильно, чтобы разрушить любое заклинание, которое я собиралась сотворить.

− Неподходящее время и место для магической битвы, сестра, − произнесла она. − Слишком много жеребят вокруг. Идем.

Арч потянула меня в лабиринт развешанных по стенам простыней и занавесок. Музыка стихла, и пони начали кричать друг на друга, гнев, замешательство и страх смешались в лавину приглушенных звуков.

Я посмотрела на единорожку, но она приложила копыто к губам, заставляя меня молчать.

Свирепо зыркнув на нее, я сдвинулась, чтобы попытаться рассмотреть происходящее сквозь щель в стене из ткани.

Пони в униформе проталкивались сквозь толпу. Что за форма я не узнала, но поведение стражей спутать было сложно – они рысили по комнате, высматривали пони в толпе, выкрикивали приказы, которые не получалось разобрать сквозь добрых пару сантиметров шелка и шерсти, и начали выбирать пони и выводить их наружу.

− У них что-то вроде политики абсолютной нетерпимости к черной магии, − прошептала Арч. − Они не так быстро соображают, как ты, но достаточно скоро поймут, что происходит. Вопрос только в том, казнят ли они кобылу вместе с мужем или только кого-то одного из них.

− Казнят? − холодок пробежал у меня по спине.

− Скорее всего. Это не Эквестрия, сестра. Смертная казнь все еще жива и лягается, и эти двое, возможно, увидят, как все плохо кончится.

− А хорошо кончиться оно и не может.

− Ха. Тут ты права, − пробормотала Арч. − Так что ты собираешься делать? Выскочишь туда и спасешь их? Ты настолько могуча, что можешь делать все что пожелаешь. Раскидать стражей как кукол, стать великим героем. Ты сама знаешь, что хочешь этого.

Часть меня действительно хотела.

Но потом я подумала о посольстве. О договоре. Все, что мне нужно было делать, это улыбаться и махать копытом. Я не должна была ничего скрывать. Что произойдет, если меня поймают? Не то чтобы я опасалась попасть в тюрьму. Вероятно, у них не найдется камеры, способной меня удержать. Но арест разрушит все, как карточный домик.

Аравийцы расторгнут договор. Принцессе Селестии придется появиться, чтобы внести за меня залог и попытаться исправить ситуацию. Я снова поставлю ее в неловкое положение, и на этот раз не получится винить в этом…

Я выкинула эти мысли из головы. Не стоит этого делать. Тут я и так оказалась из-за произошедшего в Кантерлоте, а значит, не стоит повторять одни и те же ошибки снова и снова. Сейчас действовать было нельзя.

− Не думала, что ты испугаешься, − пробормотала Арч. Я оглянулась и увидела взгляд, в котором было разочарование, но не злость. Даже не удивление.

Я хотела сказать, что все не так, но слова застряли у меня в горле, а капелька пота попала мне в глаза, и я моргнула раньше, чем это сделала она.

− Давай убираться отсюда, пока они нас не заметили, − продолжила Арч. Она сунула копыто под мантию и извлекла несколько стеклянных сфер размером с жемчужину, в которых клубился белый и черный туман. Прежде чем я успела спросить, что это вообще такое, она швырнула их в комнату, и помещение заполнил плотный дым.

Единорожка схватила меня за копыто и потащила в клубы дыма. Каким-то образом она, казалось, знала, куда идти, ведя меня сквозь густую пелену, не замедляясь и не возвращаясь назад. Должно быть, у нее было наготове какое-то зачарование, позволяющее ей видеть, точно так же, как я поддерживала чары огнестойкости и базовой защиты от собственных вредных привычек. Любая пони, чья первая реакция на неожиданность – бросок огненного шара, долго не протянет, если не примет меры предосторожности против сопутствующего ущерба.

Под моими копытами появились ступеньки, и я споткнулась о них, чуть не упав, когда меня выволокли на улицу.

И совсем не на ту улицу, с которой мы вошли.

− Где мы? − прошептала я, пытаясь отдышаться. Я задерживала дыхание всю дорогу, просто на случай, если дым был еще и ядовит.

− Мне не нравится ходить куда-либо, где нет хотя бы одного черного хода, − ответила Арч. Она отпустила мое копыто и достала одну из своих черных сигарет с гвоздикой, прикурила и глубоко затянулась. − Должна признать, я не думала, что орден Аретиков найдет их так быстро.

− Из-за тебя меня чуть не арестовали!

− Была такая вероятность, − признала единорожка. − Хотя это не входило в мои планы. Я хотела устроить для тебя приятный веселый вечер. Должна признать, на минуту я решила, что ты собираешься разнести там все и преподать этим придуркам урок.

− Я даже не знаю, что это за «орден Аретиков». Я не собираюсь затевать драку, когда...

Арч отмахнулась:

− Да, да. Когда вся Эквестрия рассчитывает на тебя, верно? Я слышала подобное раньше. Пони любят придумывать всевозможные отговорки вместо того, чтобы помогать друг другу. Иногда потому, что у них дома есть семья, которая рассчитывает на них, или долг перед страной, или честь, или что-то еще.

− Я просто не хочу снова облягаться, − пробормотала я.

− Спроси тех, кого арестовали, пока ты смотрела, облягалась ты или нет, − я опустила взгляд на свои копыта, во рту пересохло. − Отсюда ты должна быть в состоянии вернуться в посольство. Пойду посмотрю, может ли кто-нибудь из моих приятелей потянуть за ниточки или что-то в этом роде.

Я даже не подняла глаз. Арч прошла половину квартала, прежде чем сказала что-нибудь еще.

− Знаешь, одна пони как-то сказала мне, что ты не сможешь научиться, пока не совершишь ошибок. Хитрость в том, чтобы не сдаваться при первой неудаче.

− И еще один трюк в том, чтобы не совершать одни и те же ошибки дважды, − закончила я по памяти. − Принцесса Селестия всегда так говорила. Откуда ты об этом знаешь?

Я подняла глаза. Кобыла исчезла настолько бесследно, что как будто даже телепортировалась.

− Понятно. В следующий раз не буду сводить с тебя глаз.

И мне казалось, что следующий раз обязательно будет. Я была уверена, что увижу ее снова.

Хорошо, что я знала, как вернуться в посольство. По дороге сюда Арч дала мне подсказку. В неблагополучных районах города, на окраинах приличных районов, было много песка, так что мне просто нужно было идти вниз по пологому склону, и в конце концов я попаду куда надо.

По крайней мере в теории.

Я шла до тех пор, пока передо мной не появились трое пони, как раз перед тем, как я должна была выйти на главную улицу, просто черные силуэты на фоне фонарей.

− Мисс Сансет Шиммер, я полагаю, − произнес отрывистый голос с сильным акцентом.

Я засветила рог, чтобы рассмотреть, с кем столкнулась, достаточно ярко, чтобы те вздрогнули от внезапной вспышки.

Двое из них были такими же головорезами, которые хватали пони на вечеринке. Третья была в богато украшенной версии той же униформы, с таким количеством серебряных цепочек и браслетов, что это больше походило на броню, чем на украшения. У нее был суровый взгляд и лицо, похожее на мраморную плиту, седые пряди пробегали по гриве, заползая на шерсть.

− И кто спрашивает? − потребовала я. Если меня собираются арестовать, то уж лучше за что-то стоящее, например, за то, что я закинула кого-то так высоко, что им пришлось просить принцессу Луну вернуть жертву с ее луны.

− Будем считать, что это вы, − произнесла пони, прищурив глаза, чтобы рассмотреть меня сквозь яркий свет. − Я Сирокко Мандала, глава ордена Аретиков. Сейчас очень опасное время для прогулок.

− Серьезно? Я слышала, что Седельная Аравия − одно из самых безопасных мест в мире.

− Каждое государство хочет притворяться, что оно безопасно. В тени всегда таятся опасности, − они все еще стояли между мной и улицей. Я могла бы без проблем прорваться мимо них, но в последний раз, когда я бегала от стражи, все закончилось очень плохо.

− Я все равно собиралась возвращаться в посольство. Мне нужно было пройтись, чтобы проветрить голову. Прогулка была достаточно долгой.

− Уверена, что была, − произнесла Сирокко. Она продолжала смотреть на меня с таким выражением, словно видела насквозь каждую ложь и полуправду, которые я пыталась выдать ей. − Надеюсь, вы так и поступите. Хорошо четко представлять расстановку сил. У вас репутация, мисс Шиммер. Репутация кобылы, доставляющей неприятности.

− Я и не знала, что настолько знаменита. Готова поклясться, что в Седельной Аравии обо мне слышало больше пони, чем в Эквестрии!

− Не воспринимайте это как лесть. Знать о потенциальных угрозах − это моя задача.

− В самом деле? Я бы с удовольствием сравнила записи.

− Конечно, мы были бы рады предоставить посольству заметки о местных монстрах, хотя их никогда не видели так близко от города, − Сирокко продолжала пялиться. Неужели здешние пони вообще никогда не моргают? − Если вы надеялись увидеть наши досье на вас, то моя работа заключается не в том, чтобы тешить ваше почти легендарное эго.

− Надеюсь там написано что-то хорошее. Я здесь только для того, чтобы подписать торговый договор.

− Да. И будет мудро, если вы только этим и займетесь, − кобыла сделала шаг вперед, слегка наклонив голову, как будто делясь секретом. – Тут замешана темная магия. Если бы вы не были послом, я бы задержала вас, чтобы... помочь в расследовании. Дипломатический иммунитет пока что делает это невозможным.

− Я была бы рада помочь, если найдется свободное время. Вы можете отправить свои записи в посольство вместе с теми заметками о монстрах, о которых упоминали. Мне всегда нравилось учиться.

− Действительно. Мы так и сделаем. Я была бы очень рада вашей помощи в наведении порядка, − Сирокко снова выпрямилась, как будто ее шея была стальной балкой, и даже слегка согнуть ее стоило больших усилий. − Я буду наблюдать за вами. Тщательно. Для вашей же безопасности.

− Я могу сама за собой присмотреть.

− Не волнуйтесь. Мои офицеры могут быть очень скрытными. Вы даже не будете знать, что они рядом. Это я могу вам обещать. Хотите, чтобы вас сопроводили обратно в посольство?

− Я сама найду дорогу.

− Как пожелаете. Пусть путь ваш будет безопасен и светел, Сансет Шиммер.

Кобыла отступила в сторону, и я, не говоря ни слова, прошла мимо них на главную улицу, чувствуя себя так, словно на моей спине нарисовали мишень.

− Клянусь, − проворчала я. − В следующий раз, когда какая-то таинственная пони попытается любезничать и играть со мной в загадки, я ей как минимум хвост подпалю.

Интерлюдия 1

Мое имя Фезер Дастер. Сейчас на дворе 985 год Эры Солнца, и я, наконец, приступаю к работе, к которой готовилась столько, сколько себя помню.

Моя мать, и мать моей матери, и многие поколения пони, уходящие корнями в такое далекое прошлое, что всех уже не упомнишь, работали горничными. Мои самые ранние воспоминания были о том, сколь элегантна была мама, всегда терпелива и невозмутима пред ликом любых проблем.

На горничных часто смотрят свысока, как и на всех тех, кто зарабатывает на жизнь честным трудом. Те, кто так делает, как правило, не понимают, что значит работать, и воспринимают это разве что как что-то такое, чем занимаются другие пони.

Кантерлотский дворец был той вершиной, куда могла привести вас жизнь слуги. Даже короткое время, проведенное в числе персонала дворца, давало пони такой статус, что он мог бы сам выбирать себе должности всю оставшуюся жизнь. Зарплата, естественно, была достаточной, чтобы многие горничные сами могли считаться состоятельными пони. Интересно, как бы отреагировали дворяне, если бы узнали, что пони, приносящие им чай и печенье, живут лучше, чем они сами?

Это был не первый мой день во дворце, но первый после стажировки, и я, по понятным причинам, нервничала. В течение месяца я следила за другими горничными, изучая, как все делается и как следует поступать, знакомясь с пони, с которыми мне предстоит работать. Это время было потрачено на то, чтобы избавиться от сильнейшего нервного напряжения и убедиться, что я смогу влиться в команду.

У каждого из слуг было какое-то постоянное назначение, за исключением случаев, когда во дворце проходили крупные мероприятия. Я с нетерпением ждала своего назначения в качестве служанки и персональной горничной личной ученицы принцессы, Сансет Шиммер. Очевидно, ее предыдущая горничная (довольно внезапно) перешла на другую должность где-то в другом городе.

Моей первой задачей было разбудить юную ученицу и узнать, что она желает на завтрак. Я с нетерпением ждала встречи с ней. Она была личной ученицей принцессы, так что по сути это было все равно что служить самой короне, хотя, поскольку Сансет Шиммер была кобылкой, я считала, что с ней будет нетрудно справиться. Никогда в жизни я так не ошибалась.

Я постучала в дверь ее покоев.

− Леди Шиммер, пора просыпаться, − произнесла я достаточно громко, чтобы меня услышали за дверью.

Ответа не было несколько минут. Я засомневалась, услышала ли она меня.

К сожалению, в то время я еще плохо знала Сансет Шиммер. Некоторые пони, с которыми я работала, хотели, чтобы их будили, даже если для этого их приходилось выталкивать с кровати вкопытную. Другие терпеть не могли, когда их заставляли просыпаться по утрам. Мне предстояло выяснить, к какому типу относится эта кобылка.

Однако, если бы мне пришлось угадывать, она, вероятно, хотела бы, чтобы ее разбудили. В конце концов, Сансет была ученицей принцессы, так что не было никаких сомнений, что она была пунктуальной, полной энтузиазма кобылкой.

− Я вхожу, − вежливо сообщила я, открывая дверь. На самом деле я никогда не бывала в этих покоях и не встречалась со своей подопечной раньше. Я ожидала, что покои будут во многом похожи на другие гостевые комнаты в замке, возможно, с чуть большим количеством бумаг и книги на полках будут тяготеть к науке.

Вместо этого я попала в темное, похожее на пещеру помещение, стопки книг вздымались с пола, как сталагмиты знаний, некоторые из которых почти достигали потолка и опасно кренились. Несколько уже рухнули и лежали кучками на полу. Откуда-то изнутри пахнуло затхлым, тошнотворным запахом гниющей пищи.

− Эй? − я сморщила нос от запаха.

У меня даже возникли сомнения, туда ли я попала. Неужели я нашла какой-то позабытый уголок дворца? Тут определенно не часто бывали горничные.

− Здесь есть кто-нибудь? – спросила я. Мое крыло задело одну из высоких книжных колонн, и стопка начала раскачиваться из стороны в сторону, прежде чем, наконец, начать падать, прямо на меня. Я испуганно пискнула, понимая, что избежать обвала мне никак не удастся.

Внезапно, собиравшаяся похоронить меня книжная лавина замерла в воздухе, окруженная голубым сиянием.

− Что ты здесь делаешь? − потребовал сердитый голос. Я медленно выбралась из-под зависших книг, поскольку они быстро складывались обратно в стопку. Кобылка шла ко мне, ее рог светился, пока она заканчивала расставлять книги по местам.

− В-вы, должно быть, Сансет Шиммер, − ответила я, заставляя себя улыбнуться. Я все еще была потрясена тем, что меня чуть не похоронили заживо в научной литературе. Кобылка, что сердито смотрела на меня из-под спутанной красно-желтой гривы, была облачена в черную кожаную куртку, которая была ей заметно мала и сильно обтрепана по краям. − Меня зовут...

− Мне все равно, как тебя зовут, и ты можешь называть меня «пони, которая тебя не приглашала!» − огрызнулась она. − Мне не нужно, чтобы какая-то безмозглая горничная входила без приглашения!

− Я... просто хотела убедиться, что вы проснулись, − ответила я, отступая на шаг. − Прошу прощения, если вы не хотели, чтобы вас беспокоили.

− Вот как раз и не хотела! – закричала кобылка. Я обнаружила, что поднимаюсь в воздух. Она швырнула меня через дверной проем, и я тяжело приземлилась в коридоре. Учитывая силу приземления, мне повезло, что я ничего не сломала.

Дверь за мной захлопнулась.

Это был первый раз, когда я встретила Сансет Шиммер.

Прошло пять лет, так или иначе. Все это время я оставалась личной горничной Сансет Шиммер. Сначала потому, что я была самой юной. Потом потому, что я была единственной горничной, которая продержалась достаточно долго, чтобы научиться сдерживать Сансет от насилия. Я также была единственной, кому удавалось убираться в ее комнате, не слишком ее в процессе раздражая.

Но получалось это не всегда.

− Я читала эту книгу! − закричала Сансет, швыряя в меня тарелкой. Блюду было больше ста лет, подарок от государства, которого сейчас даже не существовало. Тарелка разбилась вдребезги, ударившись о стену неподалеку от моей головы.

− Простите, леди Шиммер, − ответила я, отступая. − Могу пойти и взять ее в дворцовой библиотеке, если эта книга вам все еще нужна.

− Это не имеет значения! − закричала Сансет. − Я позабочусь об этом сама, так как я единственная, кому я могу здесь доверять! Почему бы тебе не пойти и не повеселиться с Кейденс, ведь вам всем она так нравится!

Ее рог светился, и температура в комнате быстро повысилась. В последний раз, когда ситуация вышла из-под контроля, во дворец прибыла пожарная команда Кантерлота, и даже Сансет Шиммер не смогла избежать выговора от принцессы. Справедливости ради, большая часть вины лежала на принце Блюбладе. У него была удивительная способность производить плохое первое впечатление.

− Леди Шиммер, я просто пыталась помочь, − произнесла я, покорно опуская голову. Единорожка сделала глубокий вдох и начала успокаиваться, жар начал спадать.

− Я знаю, − пробормотала она. − Я знаю.

Сансет начала расхаживать взад-вперед. Не уверена, что мне уже разрешили уйти. Я собиралась направиться в библиотеку, когда единорожка внезапно повернулась, чтобы снова обратиться ко мне.

− Ты слышала о том, что сделала Селестия?

Я молча помотала головой.

− Она водила меня за нос несколько недель! Ты знаешь, чего я всегда хотела больше всего на свете?

Я взглянула на стену над столом. Свитки и куски пергамента были приколоты к ней в беспорядочном коллаже, демонстрирующем грубые наброски Сансет Шиммер с крыльями. На нескольких, наполовину скрытых расчетами, она стояла рядом с принцессой Селестией.

− Стать аликорном? − предположила я, уже зная ответ. Что делало это предположение довольно обоснованным.

− Правильно! − закричала Сансет. − Стать равной ей! Чтобы она начала уважать меня так, как я заслуживаю!

Она запустила табуретом в стену, дерево разлетелось в щепки. Я вздрогнула от силы удара.

− Она подвела меня к зеркалу, и я все увидела! Я увидела себя принцессой! У меня были крылья, у меня была корона, я была такой же, как она, и я была... я была такой же, как она!

Единорожка всхлипнула, потирая глаза.

Я почувствовала себя неловко. Сансет никогда и ни за что не хотела, чтобы к ней прикасались, но сейчас выглядела так, будто ей действительно не помешали бы объятия.

− Леди Шиммер, мне жаль... − я замолчала.

− Жаль? − она рассмеялась. − Не стоит меня жалеть. По крайней мере, у тебя добрые намерения. Держу пари, ты нравишься Селестии! Всегда выполняешь приказы, всегда вежлива, никогда не подводишь!

Сансет усмехнулась.

− Я пробовала это. Все, что она на это говорила, это то, что я должна продолжать ждать, и что я еще не готова.

− Леди Шиммер, я знаю, что это не мое дело, но могу я кое-что сказать? – взглянув на нее, я прижала уши.

− Можешь, конечно, − пробормотала Сансет. − Не похоже, что ты сможешь сделать все хуже.

− Я не знаю, что она планирует для вас. Но знаю, что принцесса Селестия всегда казалась такой кобылой, которая строит очень дальновидные, проработанные планы. И я никогда не видела, чтобы она использовала кого-нибудь в своих интересах. Что бы она ни делала, возможно, для вас так будет лучше.

− Лучше для меня?! − рявкнула единорожка, поднимая меня магией. − Это то, что она всегда говорит! Я не капризный жеребенок! Я самый сильный единорог в Эквестрии! Я...

Она опустила глаза, и магическая хватка на мне ослабла.

− Я должна понять. Почему она мне не доверяет?

Я мягко приземлилась, когда магия вокруг меня рассеялась. Сансет молчала, просто глядя на свои копыта. Я прикусила губу, приготовилась к неприятностям и приняла решение. Несмотря на то, какой ужасной Сансет была все эти годы, моим долгом по-прежнему было попытаться помочь ей.

Я осторожно положила копыто ей на плечо. Поскольку меня не швырнули через всю комнату и не подожгли, очевидно, единорожка не возражала.

− Вы весь день ничего не ели, и я знаю, что в последнее время вы были расстроены. Давайте я принесу вам что-нибудь поесть и попить, верну вам ту книгу, и мы сможем изменить этот день к лучшему.

Я нежно улыбнулась.

− Книга все равно не поможет, − пробормотала Сансет.

− А еда тем не менее заставит вас почувствовать себя немного лучше

− В любом случае эта книга бесполезна… − пробормотала Сансет. − Она думает, что я не готова, но позволила мне позаимствовать ее из ее личной библиотеки.

Единорожка подняла глаза. Сейчас она меня даже не видела. Я знала этот взгляд. Она смотрела сквозь все, не фокусируясь, погрузившись в мысли.

− Значит, информация должна быть где-то, куда она не позволила бы мне заглянуть. И единственное место, куда она не позволяет мне заглянуть, это...

У меня начало формироваться знакомое ощущение в животе. Ощущение, что Сансет Шиммер собирается принять слишком поспешное решение.

− Л-леди Шиммер...

Она мотнула головой, мои слова вывели ее из транса, в который она погрузилась.

− Хм. Верно. Сходи перекуси и выпей чаю. Не торопись. Я ненадолго заскочу в библиотеку и скоро вернусь.

Она прошла мимо меня, бормоча что-то себе под нос. Можно было не сомневаться, что в конечном итоге у нее будут неприятности, но меня она отпустила, а в библиотеке она вряд ли попадет в неприятности. Как же я ошибалась. Если бы я остановила ее или попыталась отговорить, возможно, все сложилось бы по-другому.

Но это был последний раз, когда я видела Сансет Шиммер. По крайней мере, так я думала.

Это произошло на следующий день после празднования тысячного по счёту Дня летнего солнцестояния. Я поправила униформу, глядя на дверь в покои принцессы. Вызывать меня у нее причин не было. После того, как паника и хаос утихли, мы пытались привести дворец в надлежащее состояние для приема принцессы. Нам удалось замести все под ковер достаточно хорошо, чтобы дворец имел презентабельный вид, но теперь мы пытались по-настоящему навести порядок, а на это требовались дни тяжелого труда.

Когда страж пришел сказать мне, что Селестия хочет меня видеть, я как раз пыталась очистить пол там, где Блюблад чуть не утопился в вине. Не уверена, пытался ли он пить из бочки или просто принять в ней ванну, потому что в любом случае большая часть жидкости оказалась на каменных плитах пола.

На моих коленях все еще виднелись легкие розовые следы от того, что я пыталась оттереть. Я постучала в дверь и понадеялась, что принцесса отнесется с пониманием.

− Войдите, − произнесла она со странной интонацией. Голос казался счастливее, чем я слышала за последние годы. Я толкнула дверь. Селестия просматривала толстую пачку бумаги, делая пометки и подписывая бланки. Она подняла на меня глаза, и перо замерло.

− Надеюсь, я не помешала вам, принцесса. Мне сказали, что вы хотели меня видеть? – как тут было не нервничать? Она была почти вдвое выше меня, бесконечно мудрая и могущественная − абсолютная правительница Эквестрии.

− Так и есть. Пожалуйста, садись. Я бы хотела обсудить с тобой особое задание.

Я села на подушку перед столом. Принцесса отложила бумаги в сторону и сосредоточилась на мне. Я знала, что она делала так с каждым пони, независимо от того, насколько важными или наоборот, не имеющими и крохи влияния они были – принцесса откладывала дела в сторону, когда разговаривала с пони, чтобы дать им понять, что она сосредоточена на том, что они говорят.

− Ты одна из моих лучших горничных, и, что более важно, у тебя уже есть опыт в этой области, − Селестия вытащила бланк, который отложила в сторону. − Я хочу перевести тебя из основного дворцового персонала.

− Вы хотите, чтобы я снова стала личной горничной? − осторожно спросила я. К личным горничным относились совсем не так, как к общему персоналу. Личные горничные были прикреплены к важным пони и должны были изучать их привычки и предугадывать их желания. − Для новой принцессы? До меня дошли слухи, что вы подбираете для нее слуг.

− Не совсем. Луне, конечно, понадобятся слуги, но я хотела приставить тебя к пони, которую ты уже довольно хорошо знаешь, хотя она сильно изменилась с тех пор, как вы виделись в последний раз.

− Кого вы имеете в виду? − спросила я, сбитая с толку.

− Сансет Шиммер.

Мне едва удалось удержать челюсть на месте.

− Я думала, она умерла, − выпалила я удивленно.

− К счастью, нет, − ответила Селестия, улыбаясь. − Раньше ты была ее личной горничной, и я хочу, чтобы ты снова взяла на себя эту роль. Она изменилась, и думаю, что кто-то знакомый мог бы помочь ей приспособиться.

− Конечно, принцесса, − я была не уверена, что и думать. Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз видела Сансет Шиммер. Я все еще вспоминала те дни, и совсем не с теплотой и нежностью. В отличие от некоторых менее удачливых пони, у меня, по крайней мере, не осталось рубцов от ожогов в качестве сувениров на память.

− Просто... постарайся сделать ее счастливой, − продолжила Селестия. − Я хочу избежать ошибок, которые совершала в прошлом. Я была бы признательна, если бы ты время от времени встречалась со мной, чтобы мы могли обсудить потребности Сансет.

Я поклонилась.

− Да, принцесса.

− Отлично. Она должно быть уже обустраивается в своих старых покоях. Почему бы тебе не пойти и не сообщить ей хорошие новости?

Хорошие новости. Не уверена, можно ли их так назвать. Я прожила почти десять лет без взрывов, за исключением одного несчастного случая с Твайлайт Спаркл. Когда Сансет Шиммер жила здесь, подобное случалось еженедельно. Возможно, я слегка предвзята − по правде говоря, с ними обеими произошло примерно одинаковое количество инцидентов, но Твайлайт Спаркл была достаточно добра, чтобы планировать их заранее.

Я завернула за угол, где находились покои Сансет, и оказалась лицом к лицу с кучей коробок, заполонившей весь коридор.

− Что это? − спросила я, задаваясь вопросом, не является ли это частью беспорядка, который мы «замели под ковер». Если так, то момент был крайне неподходящим. Сансет никогда не была терпима к проблемам других пони. Мне повезло, что тут еще все не полыхает.

Я открыла одну из коробок. Внутри были подсвечники и настенный светильник. К коробке было прислонено зеркало. Содержимое остальных было похожим − они были полны мелочей, которые мы расставляли по комнате, чтобы сделать ее более уютной.

− Хочу отправить все это на склад, − раздался голос позади меня. − Прошу прощения за беспорядок.

Я обернулась и увидела пони в черном плаще. Она откинула капюшон, и стало понятно, что это была сама Сансет, на десяток сантиметров выше, чем я помнила, с куда большим количеством шрамов и парой морщин. Где бы она ни была, ей там явно было нелегко.

− Я попрошу кого-нибудь из персонала отнести все туда, леди Шиммер, − ответила я, слегка поклонившись.

− Не кланяйтесь! − вспылила Сансет. − Я не какая-нибудь...

Она тяжело вздохнула.

− Я не принцесса и не хочу, чтобы со мной обращались как с принцессой. Я самая обычная пони.

Вот как раз на обычную пони она похожа не была. Я решила, что не хочу быть той, кто скажет ей об этом.

− Прошу простить, леди Шиммер.

− И не называйте меня “леди Шиммер”. Послушай, я ценю, что ты просто делаешь свою работу. Ты, наверное, действительно хороша в этом, − она остановилась и нахмурилась. − Подожди, ты же та горничная, которая...

Единорожка замолчала.

− Да, я была вашей личной горничной, − произнесла я, пытаясь сохранять улыбку. − Принцесса Селестия попросила меня продолжать служить вам, поскольку мы уже знакомы друг с другом.

− Мне показалось, что ты выглядишь знакомо, − пробормотала Сансет. − Я... наверное, должна извиниться перед тобой. Неоднократно. Я была просто ужасной кобылкой. Прости.

− Вы были не так уж плохи, − ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно.

− Быть может, если сравнивать с Тиреком Завоевателем, − фыркнула единорожка. − Слушай, я просто хочу избавиться от всего этого барахла, которое мне без надобности. И могу справиться с этим сама. У вас же есть что-то вроде кладовки или склада, куда я могла бы это сложить?

− Ближайшее хранилище дальше по коридору, − ответила я. Такому зданию, как дворец, требовалось много места для хранения. У нас были комнаты, заставленные стульями и столами для больших приемов, чердаки, набитые украшениями ко дню Согревающего Очага, и тайные галереи картин и гобеленов, которые вышли из моды или для которых у нас просто не было места.

− Спасибо, − поблагодарила Сансет, левитируя коробки в воздух. Их было, должно быть, десятка два, и она выглядела так, словно подобное ей ничего не стоило. Я и забыла, насколько могучей она была по сравнению с обычными гостями замка.

− Я провожу вас туда, − произнесла я, направляясь вперед. Надо было убедиться, что никто не станет ей мешать. Сансет ничего не сказала, когда мы вошли в заставленную полками комнату, просто опустила коробки и огляделась. Через мгновение она расставила их к остальным старым пыльным коробкам.

− Ничего, если я оставлю их здесь? – спросила единорожка.

− Все в порядке. Раз в месяц мы проводим инвентаризацию и реорганизуем складские помещения. А до тех пор места лучше и не найдется.

Сансет кивнула и вышла. Я последовала за ней, закрыв за нами дверь.

− Могу принести вам что-нибудь поесть, − предложила я. − Вы все еще любите бутерброды с миндальным маслом и бананом?

Сансет оглянулась на меня, пока мы возвращались обратно по коридору.

− Просто... найди себе занятие получше.

Единорожка распахнула дверь в свою комнату, и я увидела, что она вынесла почти все, оставив голый камень и кровать с единственным одеялом. Прежде чем я успела что-либо сказать, дверь закрылась, оставив меня одну в коридоре.

− Она... определенно изменилась, ваше высочество, − произнесла я. Прошла неделя, и можно было по копытам сосчитать, сколько раз Сансет на выходила из комнаты.

− Спасибо, что продолжаешь пытаться помочь ей, − ответила Селестия. − У Сансет всегда были проблемы с принятием помощи от других.

− Да если бы дело было в помощи, она вообще не позволяет мне ничего делать.

− Она повзрослела, − отметила Селестия и улыбнулась. − Не думала, что она настолько скромная.

− Это не скромность. Она корит себя. Каждый раз, когда я пытаюсь что-то для нее сделать, она просто говорит, что не заслуживает этого, и отказывается.

− Пожалуйста, просто продолжай делать что можешь, − попросила Селестия. − Я хочу, чтобы она была счастлива.

Я понятия не имела, как сделать Сансет счастливой. Она так сильно изменилась с тех пор, как я ее видела в последний раз, что, покрась она шерсть и гриву, я бы легко поверила, что это совершенно другая пони.

Но я знала, с чего можно было бы начать. Я заглянула в библиотеку и выбрала полдесятка книг, в основном по магии. Сансет всегда любила читать, куда больше, чем общаться с пони.

− Сансет? − спросила я, постучав в ее дверь. − Можно мне войти?

Когда никто не ответил я толкнула дверь крылом и шагнула внутрь, осторожно балансируя книгами, намереваясь просто оставить их в комнате и уйти. Покои были обставлены как камера подземелья. Даже было немного жутковато по сравнению с той пещерой из книг, что была тут раньше.

− Я принесла вам кое-что почитать, − книги легли на кровать из-за отсутствия другого места, куда их можно было бы положить. Ни Сансет, ни мебели. Я вышла обратно в коридор и огляделась, просто чтобы убедиться, что я там где надо. Даже пони, которые хорошо знали дворец, бывало терялись. Казалось, коридоры иногда меняются, когда ты отворачиваешься.

Я прикусила губу и пошла по коридору туда, где, как я знала, должен был дежурить страж.

− Извини, − позвала я, махнув копытом, чтобы привлечь его внимание. − Ты не видел леди Шиммер? Ее нет в своей комнате.

− Сансет Шиммер ушла несколько часов назад, − ответил страж. − Думаю, она покинула дворец.

− Покинула... − я моргнула. − Ты знаешь, куда она могла пойти?

Я старалась не впадать в панику, пока шла по улицам. В Кантерлоте не было «неблагополучной» части города в том смысле, какой в это вкладывали в Мэйнхэттене или Ливерибурге. Там были целые кварталы, к которым законопослушные пони просто не рисковали приближаться. Но тем не менее в столице были районы, скажем так, «менее благопристойные», места, которых избегали дворяне. Такие места, где пони могли попасть в беду, даже если находились под защитой Селестии.

К сожалению, похоже именно в одно из этих мест и отправилась Сансет. Я подумывала попросить стражей помочь мне в поисках, но в последний раз, когда стража попыталась проследить за ней в Кантерлоте, это не очень хорошо для всех закончилось.

Я решила найти Сансет в одиночку. Естественно, я понятия не имела, куда идти или что делать, когда ее найду. Она же не нарушила никаких законов.

Неподалеку раздался взрыв, и мне пришлось быстро пересмотреть свое мысленное утверждение. Покидать дворец никаким законом не запрещалось. Но вместо этого можно было нарушить множество других.

Я завернула за угол и увидела таверну с разбитыми окнами и жеребцами, выскакивающими через дверь. Дыма было немного, так что здание, похоже, не горело. Пока что. Конечно, не было гарантии, что Сансет Шиммер хоть как-то замешана в этом…

− Трепещите!

На улице позади беглецов взорвался огненный шар.

Казалось, единорожка специально делала так, чтобы найти ее было несложно. Я бросилась к таверне и заглянула внутрь. Столы были перевернуты, а на стенах и полу виднелись подпалины. Эпицентром всех повреждений было место, где у стойки сидели две пони в плащах. Остальные посетители разбежались по углам, оставив их наедине.

− Тебе не кажется, что это было немного чересчур? – вздохнула та, что покрупнее.

− Они пытались украсть мои биты, − ответила, что поменьше, откидывая капюшон и демонстрируя огненную гриву. Сансет Шиммер.

− Все равно перебор. Ты могла убить их, − кобыла покрупнее сняла свой капюшон, и я ахнула от удивления.

− Принцесса Кейденс?! − потрясенно переспросила я. Эти двое сидели рядом друг с другом, но Сансет Шиммер еще не напала на принцессу. Возможно, у меня еще было время предотвратить трагедию. Единорожка обернулась, увидела, что я заглядываю в дверной проем, и помахала копытом.

− О, привет. Не ожидала тебя тут встретить. Подобное место не похоже на то, куды ты могла бы ходить.

− В-вас не было в ваших покоях, и никто не знал, куда вы направились, и я испугалась... − я замолчала.

− Сансет! − Кейденс уставилась на единорожку. − Ты не сказала стражам, куда мы направляемся?

− Конечно, нет, − фыркнула Сансет. − Я не пленница. Кроме того, в последний раз, когда я с ними общалась, стражи были больше заинтересованы в выкидывании меня из дворца.

− Вообще-то тебе и правда нужно говорить пони, куда ты отправляешься, − отчитала Кейденс. − Что, если с тобой что-то случится?

− Принцесса смогла бы найти меня довольно легко, так как большая часть Кантерлота бы пылала, − фыркнула Сансет. – Я не тебя имела в виду. И не Луну. Я говорила про Селестию. Хотя, думаю, ты бы тоже смогла меня найти.

Кейденс покачала головой. Я подошла ближе, оглядывая таверну. Пони нервно смотрели на этих двоих и держались на максимально возможном расстоянии.

− Вы пришли сюда... вместе? − спросила я в замешательстве.

− А ты почему здесь? – хмуро поинтересовалась Сансет. − Разве ты не должна… Даже не знаю. Делать что-то более важное, чем просто бегать за мной по пятам?

− Это моя работа, леди Шиммер, − ответила я со вздохом. − Я волновалась, что вы…

Я замолчала.

− Я что? Попытаюсь захватить Эквестрию? Украду проклятые артефакты невообразимой силы, чтобы принять совершенную, бессмертную форму?

− Я волновалась, что вы снова исчезните, − вздохнула я. − Леди Шиммер, вы не можете вот так просто уйти. У вас есть обязанности...

− Нет у меня никаких обязанностей, − перебила меня Сансет. − Я не леди. Я − это просто я.

− Что-то не похоже на пони, которая росла, говоря мне, что станет минимум в десять раз лучшей принцессой чем я, − рассмеялась Кейденс.

− Когда я была кобылкой, я, естественно, хотела быть принцессой, − призналась Сансет, пожимая плечами. − Но это не для меня. Я усвоила этот урок на собственной шкуре. Хотя ведьма из меня определенно получилась. Хороший рабочий график, меньше бумажек для заполнения, всевозможные льготы. Кроме того, я согласна быть в десять раз лучшей колдуньей, чем ты. Я знаю, что ты отлынивала от учебы!

− У вас есть обязанности, − вставила я, начиная злиться. − Вы несете ответственность перед принцессой Селестией как ее дочь.

Единорожка явно засмущалась, когда я это сказала.

− ...и вы несете ответственность перед всеми пони во дворце, потому что, даже если вам это не нравится, мы все равняемся на вас. Новые слуги видят в вас давно потерянную дочь Селестии. Старые помнят, что вы были ее преданной ученицей. Половина дворца убеждена, что к концу года вы наденете корону! Вы говорили, что хотите доказать, что изменились. Вы должны вести себя соответственно, а не просто... просто отказываться быть частью дворцовой жизни и взрывать бары, когда вам становится скучно!

Все это было произнесено в едином гневном порыве. Принцесса Кейденс и Сансет Шиммер уставились на меня. Я почувствовала, как жар приливает к моим щекам. Похоже, тут я свои полномочия сильно превысила.

− Я... – единорожка заерзала на своем сиденье. − Прости.

Она взглянула на Кейденс, затем снова на меня.

− Извинение − хорошее начало, − заметила принцесса. − Помню, как трудно было привыкнуть к тому, что пони мне подчиняются. Я так до конца к этому не приспособилась, но знаю, что должна пытаться оправдать их ожидания.

− Было намного проще, когда меня все просто боялись, − пробормотала Сансет.

− Сестренка, они никогда особо тебя не боялись, − хихикнула Кейденс. Единорожка на нее сердито зыркнула.

− Не называй меня сестренкой! Мне и одной Селестии хватает за глаза. Вот здесь мы проведем черту.

Я вздохнула, подошла к бару и рухнула на свободный барный стул.

− Можем мы, пожалуйста, вернуться во дворец? В прошлый раз, когда вы пропали, это вызвало международный скандал.

Сансет кивнула.

− Кейденс, ты не могла бы...

− Здесь я обо всем позабочусь, − заверила ее принцесса. Единорожка вздохнула и вышла, снова натягивая капюшон перед дверью. Бар немедленно начал возвращаться к жизни, помещение снова наполнили разговоры, когда посетители перестали в страхе жаться по углам.

Я начала вставать, чтобы проследовать за Сансет и убедиться, что она благополучно добралась до дворца, но моей спины коснулось крыло.

− Пожалуйста, задержись на минутку, − попросила принцесса Кейденс.

− Конечно, ваше высочество, − я слегка поклонилась, насколько это было возможно сидя. Принцесса одарила меня улыбкой и жестом подозвала бармена, напиток появился у моих копыт как по волшебству. Или по королевскому велению, в данном случае.

− Спасибо, что заботишься о Сансет. Я знаю, с ней нелегко ладить. Когда у нее депрессия, она... склонна возвращаться к вредным привычкам.

Я сделала глоток напитка, чтобы успокоиться перед разговором с принцессой. На самом деле горничной не пристало настолько фамильярно вести себя с членами королевской семьи, но именно Кейденс заказала его, и отказываться было бы невежливо.

− Она и близко не так плоха, как раньше, − рискнула ответить я.

− Ты права, − согласилась принцесса. − Но теперь, когда она вернулась в Кантерлот, все, что ее окружает − это напоминание о той пони, которой она была раньше. И поскольку она далеко не настолько плохая, то чувствует себя виноватой. Хотя Сансет никогда подобного не признает, но она чувствует необходимость как можно сильнее не быть похожей на кобылку, которая терроризировала как знать, так и слуг.

− Должно быть, поэтому она выкинула все свои старые вещи, − согласилась я. Похоже, язык от выпивки уже начал развязываться. При других обстоятельствах я бы никогда ничего не рассказала кому-либо о личных делах Сансет Шиммер.

− Я и не знала об этом, − вздохнула Кейденс. – Но можно было догадаться. Она, вероятно, пытается наказать себя из-за какого-то дурацкого комплекса вины.

− Не знаю, что тут можно сделать. Я пыталась помочь, но она даже не разрешает мне убираться в ее комнате.

Это было похоже на исповедь в грехах − рассказывать Каденс о том, как мало я на самом деле делала с тех пор, как вновь стала личной горничной. Это было одновременно самым легким и самым трудным заданием − часы, потраченные на то, чтобы найти себе занятие.

− Возможно… есть у меня одна идея, − медленно произнесла Кейденс. − Если ты готова на это пойти.

Я постучала в дверь.

− Да? − спросила Сансет приглушенным голосом.

− Можно мне войти? Я принесла вам кое-какие книги из библиотеки.

− Наверное.

Дверь на мгновение объяла магическая аура, и она распахнулась. Сансет сидела у окна, ее плащ валялся на полу. Я подняла его и сложила, не дожидаясь просьбы и не дав возможности сказать, чтобы я этого не делала. Положив плащ на кровать рядом с несколькими книгами из дворцовой библиотеки, которые, как я думала, могли бы единорожке понравиться.

− Прошу прощения. Я поговорила с принцессой Кейденс, и она указала на один очевидный момент, коим я пренебрегала с момента вашего прибытия.

− Нет-нет, − вздохнула Сансет. – Ты и так была слишком мила. Что бы ты ни собралась делать, мне это не нужно. Я могу позаботиться о себе, и не хочу, чтобы пони беспокоились обо мне, или почитали меня, или...

− Когда вы были кобылкой, с вами было трудно иметь дело, − перебила я единорожку. − Если проявить чрезвычайный такт, то можно было бы сказать, что вы были слишком погружены в учебу, в ущерб всему остальному, но, по правде говоря, вы были грубой и пренебрежительно относилась к другим пони. То назначение не часто доставляло мне удовольствие, но я была упорной, потому что я также горжусь своей работой. Это то, что у нас с вами общего.

Сансет оглянулась на меня от окна, явно удивленная такой откровенностью.

− Я хочу, чтобы вы знали, что между нами нет обид, − продолжила я. – Чем бы, по вашему мнению, вы мне не досадили – я вас прощаю.

Единорожка отвела взгляд.

− Это много для меня значит, − ответила она. Голос был слабым, но я увидела, как напряжение покинуло плечи Сансет, как будто я сняла часть бремени, которое она несла. − Осталось всего около тысячи пони, с которыми мне нужно все уладить.

− На что вы смотрели? − я подошла, чтобы встать рядом с единорожкой. Снаружи был сад, усеянный статуями. Она смотрела мимо них, вниз с горы, на долину и поля внизу.

− Отсюда едва виден Понивилль, − вздохнула Сансет. − Я просто... задумалась.

− О чем? – надавила я.

− Ничего важного.

− Расскажите, − продолжила я с улыбкой. − О каком-нибудь симпатичном жеребчике, который там остался?

Сансет фыркнула.

− Ты почти как Кейденс! В Понивилле она пыталась свести меня с каждым пони, который еще не был женат. И еще с парой тех, которые были. Это было особенно неловко. Лира с Бон-Бон все еще не могут смотреть мне в глаза.

− Понивилль? У меня там родственники.

− Серьезно? − Сансет повернулась, чтобы посмотреть на меня повнимательнее.

− Моя двоюродная сестра Дитзи Ду. Ее сестра… ну, ее сестры повсюду, − я хихикнула. − Дитзи − одна из городских почтальонов.

− Я ее знаю, − кивнула Сансет. − Она… почти так же подвержена несчастным случаям, как и я.

Единорожка фыркнула.

− Хотя ее дети милые. Я дала им несколько уроков. С матерью-пегасом и учительницей земной пони в школе у них не было шансов изучить хотя бы основы магической теории.

− Это объясняет пожары в доме.

− Что я могу сказать? Для Спарклер, с ее искрометным именем, это естественно, − Сансет слегка рассмеялась. Это был первый признак чего-либо, кроме депрессии, который я заметила с тех пор, как она вернулась.

− Вы очень скучаете по Понивиллю, верно?

− Мои друзья все еще там. Я понимаю, почему Твайлайт хотела, чтобы я вернулась сюда. Она хочет, чтобы я... попыталась наладить отношения с Селестией. Просто это нелегко, понимаешь? − Сансет отвернулась от окна, чтобы посмотреть на меня. − Я через многое прошла и видела, что на самом деле думают обо мне другие пони, и мне это не понравилось. Я думала, что изменилась.

− Вы изменились, − подтвердила я. − Но это не значит, что вам нужно наказывать себя.

− Я не... − вздохнула единорожка. − Когда я вернулась, Селестия попыталась сделать все точно так, как было раньше. Она даже поселила меня в те же покои и вернула ту же служанку.

Жест в мою сторону.

− Когда я была жеребенком, я ничего этого не заслуживала. Я была просто избалованной маленькой врединой, которая этого не ценила.

Я могла бы сказать, что она не была избалованной врединой, но я бы солгала, и мы обе знали об этом.

− Если она относится ко мне так же, значит ли это, что я не сделала ничего важного? Значит ли это, что она считает, что я вообще не изменилась, и что я все та же кобылка, какой была раньше?

− Может быть, она просто думает, что теперь вы заслуживаете то, что получали авансом, будучи жеребенком, − предположила я. − Что вы выросли в кобылу, которой, как принцесса полагала, вы могли бы стать.

− Возможно, − ответила Сансет, хотя в ее голосе уверенности не было.

− Я могу вам еще чем-нибудь помочь? − спросила я, надеясь, что единорожка будет чувствовать себя более комфортно.

− Нет. Спасибо за книги, кстати говоря. Я чувствую себя неловко, отправляясь в библиотеку лично после того, как... – Сансет замолчала. − Я почти уверена, что библиотекарем там работает та же кобыла, которая рассказала Селестии, что я проникла в запретную секцию. Возможно, если бы я видела ее больше двух секунд, прежде чем она убежала и спряталась, то можно было бы сказать наверняка.

− Понимаю. Если вам что-нибудь понадобится, просто дайте мне знать. Колокольчик рядом с кроватью...

− Знаю, он магически предупредит тебя. Я помню, как это работает.

Я поклонилась и вежливо отступила, позволяя Сансет сохранять дистанцию. У меня уже была идея, что можно еще попробовать. Мне нужно было поговорить с принцессой Селестией и отправить несколько писем.

− Что это такое? − спросила Сансет. Я оторвала взгляд от коробки, которую толкала к ее покоям. Она вернулась с обеда на несколько минут раньше, чем я ожидала. − Я же сказала, что не желаю, чтобы все эти вещи были в моей комнате. Я больше не та, кем была.

− Это не со склада.

− Тогда что это? − единорожка открыла коробку. Конфетти выстрелило ей в лицо, заставив удивленно вскрикнуть, прежде чем почти мгновенно осыпаться пеплом. − Это была конфетти-пушка. Почему в коробке была конфетти-пушка?

− После того, как мы поговорили, я поняла, в чем настоящая проблема, − открыв дверь, я попыталась толкнуть коробку внутрь. − Дело не в том, что вам кажется, что вы не изменились, дело в том, что вы изменились, и то, что было здесь раньше, на самом деле больше не ваше.

Сансет, видя, как я сражаюсь с коробкой, без особых усилий подхватила ее магией, но чуть не уронила, когда заглянула в свою комнату.

Резные маски и выцветшие гобелены украшали стены. Книжный шкаф был заполнен томами, как старыми, некоторым из которых было больше тысячи лет, так и новыми, позаимствованными из небольшой библиотеки. Котел (заволочь его сюда было достаточно трудно, даже с при помощью нескольких стражей, не занятых на службе) стоял рядом с камином.

− Это... − прошептала Сансет, подходя к тому месту, где на полу стояла потрепанная статуя. − Это все из старого замка.

− Я попросила принцессу Селестию написать вашим друзьям, − объяснила я. − Они собрали множество ваших вещей из замка, чтобы вы чувствовали себя как дома здесь, в Кантерлоте.

Сансет открыла коробку, которую занесла внутрь, отложив в сторону использованную конфетти-пушку. Внутри лежали несколько одеял, сшитых вкопытную, некоторые из них были домашними и пахли яблоками, другие были сшиты из куда лучших материалов и расшиты изящными узорами. Защищенные одеялами, фотографии в рамках появлялись одна за другой, пока единорожка рылась в коробке.

Всего фотографий было с десяток, на всех друзья Сансет. Я наблюдала, как она осторожно укладывала фотографии на кровать, складывая одеяла и откладывая их в сторону. Сансет шмыгнула носом и потерла глаза, отвернувшись от меня.

− Спасибо, − произнесла она, взяв себя в копыта. − Я имею в виду, это глупо, понимаешь? Они не так уж далеко. Я буквально вижу отсюда Понивилль. Даже если бы поезда не ходили, я могла бы телепортироваться туда за несколько прыжков.

− Но может казаться очень далеким, когда чувствуешь, что тебе здесь не место. Раньше я много переезжала. У меня было несколько вещей, которые я всегда брала с собой, и без них место не казалось домом.

− Теперь комната действительно больше похожа на дом, − призналась Сансет, улыбаясь. − Не могла бы ты помочь мне повесить некоторые из этих фотографий?

− Была бы счастлива, − ответила я, улыбаясь в ответ.

− Она осваивается, ваше высочество, − закончила я. Казалось, еженедельные встречи с принцессой снова станут нормой. Когда Сансет была кобылкой, они были главным образом, чтобы убедиться, что она нормально обращается со мной и что у нее не усугубились вредные привычки.

Теперь же Селестия хотела быть уверенной, что ее бывшая ученица счастлива.

− Это была блестящая идея. Я должна была сама до этого додуматься. Ее друзья знают, какой пони она стала, и что делает ее счастливой. Мне казалось, что попытка вернуть все как было успокоит Сансет, но... если бы она была счастлива, будучи кобылкой, ничего бы этого не случилось.

− Очень немногие пони по-настоящему счастливы в момент взросления, − согласилась я. − Она превращалась в молодую кобылу, и многое для нее менялось. Ей нужно было найти себя, и, судя по тому, что я видела, у нее получилось.

− Тогда я слишком сильно давила на нее, − призналась Селестия. − Ты помнишь, на что это было похоже, Фезер Дастер? Давила на нее заданиями и домашней работой, чтобы увидеть ее пределы.

− Вы пытались помочь ей вырасти, ваше высочество.

− Фермер ухаживает за растениями, но это не умаляет его жестокости к ним, когда приходит время жатвы, − тихо добавила Селестия. − Я давила слишком сильно, слишком быстро, потому что желала результатов. Я и правда любила ее, но в некотором смысле это было... второстепенно по сравнению с тем, что мне было нужно от нее.

− Не уверена, что понимаю, ваше высочество, − произнесла я, наблюдая за выражением лица принцессы. Она покачала головой.

− Это не важно. Все получилось. Возможно, все сработало бы независимо от того, что я делала. Пророчество и Гармония – едва уловимые силы в нашем мире, но такие же неизбежные, как гравитация, − принцесса посмотрела в окно, где небо начинало приобретать оттенки оранжевого и фиолетового. – Прошу извинить, но у меня есть обязанности, о которых нужно позаботиться.

− Конечно, ваше высочество. Спасибо, что уделили мне время.

− Нет, тебе спасибо. Ты превзошла все, что я могла от тебя ожидать. Я у тебя в долгу. Теперь, если я смогу просто уговорить свою сестру приступить к выполнению обязанностей, возможно, я смогу время от времени брать небольшой перерыв.

Селестия вздохнула, выходя из комнаты на балкон.

Я вышла, зная, что она будет ожидать, что к ее возвращению меня уже не будет. В конце концов, и у меня были другие обязанности, которыми нужно было заняться.

Глава 3

− Хотели мы этого или нет, но нам навязали тебя в качестве официального представителя на подписании договора между Эквестрией и Седельной Аравией. Из того, что я знаю, ты должна была быть одной из самых умных пони, закончивших школу для одаренных единорогов.

Вувузела навис над мной. Он, вероятно, сейчас думает, что выглядит устрашающе. Если сравнивать с видом принцессы Луны во время завтрака, то жеребец до нее сильно не дотягивал. Похмелье, которое я умудрилась заработать, хотя никаких приятных последствий от выпитого и не было, заставило вздрогнуть от громкости его голоса. Вувузела воспринял это как признак слабости.

− Я уже не раз задавался вопросом, кто вообще писал эти отчеты о тебе и почему они, настолько преувеличены, − продолжил посол. − Если только у тебя нет хорошего объяснения, почему ты исчезла на несколько часов посреди ночи после того, как сильно напилась, устроила сцену и в целом, как представитель Эквестрии, показала себя еще хуже, чем принц Блюблад, который, как я ранее предполагал, установил казавшийся недостижимым стандарт непристойности.

− Знаешь, − ответила я, когда жеребец закончил. − Я думала, что достаточно ясно дала понять, что мне не нравится, когда на меня кричат. То, что ты решил заняться этим с утра пораньше, не меняет моего мнения.

− Прекращу в тот самый момент, когда решу, что ты сможешь отвечать за свои действия, не совершая при этом такого количества ошибок, что при таких темпах...

Я не стала утруждать себя дослушиванием оставшейся тирады. В голове стучало от боли, но не настолько сильно, чтобы я не могла сотворить заклинание. Посол исчез во вспышке телепортации.

Щетка для гривы упала на пол рядом со мной, пони, державшая ее, ахнула от ужаса. Я даже забыла, что горничная была рядом, когда Вувузела орал на меня.

− Он во дворе, − вздохнула я. − С ним все в порядке.

Горничная кивнула и снова взяла щетку, придвигаясь ближе ко мне так осторожно, как будто ее попросили причесать не пони, а мантикору. Я старалась не шевелиться, и она очень легко коснулась гривы, дойдя почти до середины, прежде чем зацепить узел, я дернулась, а кобыла издала звук, достойный удивленного кролика, и отскочила назад, оставив щетку запутавшейся в гриве.

− Прошу прощения! − пискнула она.

Я оглянулась через плечо, чтобы извиниться за то, что напугала ее, даже если изначально вина и была ее собственная, но горничная взвизгнула и убежала.

− Интересно, что же обо мне такого рассказывают, раз все так реагируют? – поинтересовалась я, ни к кому не обращаясь.

К моему удивлению, кто-то ответил:

− Знаете, вы должны хотя бы отчасти взять вину на себя, − страж стоял в дверях, провожая взглядом убегающую горничную. − Не думаю, что телепортировать Вувузела в декоративный пруд было хорошей идеей, если вы хотели, чтобы он перестал кричать.

− Я даже не знала, что здесь есть пруд.

− Тогда вы на удивление удачно попали. Он мог приземлиться в кактусовом саду.

− Спасибо, − я вздохнула и начала дергать щетку магией, пытаясь выдернуть ее. − В следующий раз буду целиться левее.

Страж подошел и высвободил щетку, а затем начал расчесывать гриву с большей уверенностью, чем горничная, хотя и не так умело.

− Ты не обязан этого делать. Это не твоя работа.

Жеребец пожал плечами.

− Как единственный пони в доспехах, я для подобного подхожу больше всех, согласны?

Я не удержалась от смешка.

− Конечно. Может быть, в следующий раз я попрошу тебя отполировать мне копыта.

− Кроме шуток, но уход за собой − это то, чему должны научиться все стражи. Ты не можешь стоять на посту во дворце Селестии, если не способен выглядеть наилучшим образом в любое время дня и ночи.

− Как тебя зовут? Ты единственный пони, который не хочет орать на меня или сбегать в ужасе.

− Флэш Сентри. Рад с вами познакомиться.

− Вы уверены, что справитесь? − спросил Флэш.

Я закатила глаза.

− Не думаю, что есть кто-то, кто мог бы тут все испортить.

− Именно так я и думал о своем первом назначении. Просто стой на одном месте и никуда не уходи в течение нескольких часов, пока кто-нибудь не придет сменить тебя, − жеребец улыбнулся. – После почти года обучения я оказался перед какой-то пыльной комнатой, которой последний раз пользовались задолго до моего рождения. Я думал, что сделал что-то не так, был зол и расстроен.

− Ты серьезно пытаешься преподать мне какой-то урок? − я приподняла бровь.

− Сначала дослушайте! – рассмеялся Флэш. − Я попросил о переводе, попытался выяснить, почему меня вообще туда назначили, и в конце концов меня перевели в патруль вокруг сада. Я наконец смог видеть пони, по-настоящему пройтись, поговорить с другими стражами. Я думал, что наконец-то моя карьера пошла вверх.

− Подожди, я кажется знаю куда все идет. Дай угадаю − после этого каждый день шел дождь?

− Ну, дождь тоже был. Но что более важно, через неделю после того, как я получил этот перевод, принцесса Луна вернулась, и оказалось, что пыльная комната была ее спальней. Пост, на котором я стоял, стал одним из самых важных во дворце, и я оттуда перевелся.

− Ты не мог знать.

− Нет. Но иногда надо просто верить. Это включает в себя необходимость сидеть и ничего не делать. Я к чему клоню, они собирались поручить это принцессе Кейденс, верно? И они не хотели, чтобы принцесса тратила свое время впустую. Это значит, что и вы должны относиться к происходящему так, как будто это важная королевская обязанность.

− Флэш, это парад.

− Точно! Парад в вашу честь! Так что покажите свою улыбку!

Я попыталась изобразить улыбку.

− Хм... – жеребец критически на меня посмотрел. – Сойдет. Вы уверены насчет плаща?

− Черный цвет мне идет. Кто-то однажды мне сказал, что он подходит для свадеб, похорон и всего, что между ними, − я сделала паузу. − Кроме того, у меня просто нет ничего другого из одежды. Ты же не хочешь, чтобы я попробовала влезть во что-нибудь, подходящее для Кейденс? У меня нет соответствующих объемов, крыльев или... розовости.

− Что ж, просто улыбайтесь и машите копытом толпе, и все будет хорошо, − решил Флэш. − Я буду там вместе с вами. Если что-то случится, оставьте это на меня, хорошо? Понимаю, что вы бы справились со всем сами, но это моя работа, и я не хочу, чтобы пони думали, что стражи совсем обленились.

− Ну хорошо, − фыркнула я в ответ. − И ты уверен, что у нас нет времени на переделку?

Я посмотрела на платформу. По форме она напоминала одну из тех лодочек-лебедей и была покрыта таким количеством разных оттенков розового, сколько я никогда раньше не видела в одном месте.

− У вас есть заклинание, которое сможет это сделать за десять секунд, которые остались до начала?

Я посмотрела в пустые стеклянные глаза лебедя и вздохнула:

− Хотелось бы.

Толпа ликовала. Во всяком случае, хотелось бы так сказать. Что пони на самом деле делали, так это стояли вдоль улиц и глазели.

Я начала проникаться видом города. Здания здесь были такими же, как в трущобах, где я побывала прошлой ночью, но они возвышались над нами, потому что дорога была расчищена от песка вплоть до выложенной булыжником мостовой, такого же белого цвета, как и голый камень, который можно было видеть повсюду. Из каждого окна свисали транспаранты и флаги, над головой натянуты веревки с лентами, болтающимися как занавески.

Я улыбнулась и помахала, толпа ответила шепотом и цоканьем копыт.

− Что я делаю не так? − прошипела я уголком рта, стараясь не двигать челюстью. Обстановка и так была достаточно напряженной. Если я перестану улыбаться, толпа может начать в панике разбегаться.

− Да уж, зрители из них не лучшие, − заверил меня Флэш. − Не позволяйте им вывести вас из себя. Мы на полпути ко дворцу. Просто, э-э, постарайтесь не оскорблять короля.

− Ты говоришь так, будто я собираюсь это сделать.

− Нет, нет. Я просто хочу убедиться, что вы собираетесь этого не делать. Это совершенно другое.

Я фыркнула от смеха и почувствовала, как некоторые мышцы на лице расслабились.

− Во, так даже лучше, − заметил страж. − Настоящая улыбка смотрится куда приятнее.

Я покачала головой и ничего не ответила. У меня бы не получилось сказать что-нибудь, не рассмеявшись или не покраснев, как юная кобылка, или, скорее, не сделав и то и другое одновременно. У Флэша было слишком много очарования для стража-новичка.

Возможно, я неправильно воспринимала реакцию местных. Если бы я хотела посетить концерт Сонгберд Серенады, а она бы его отменила его в последнюю секунду, и узнать об этом пришлось бы только когда организаторы выпустили на сцену кого-то другого, я бы, вероятно, расстроилась. Даже если бы новая пони была так же хороша. Если я правильно запомнила будущее расписание, после завершения всех мероприятий по подписанию торгового договора должен был состояться еще один парад, и тогда пони будут знать, что там буду я. Нужно будет поговорить с Вувузелой о расширении программы парада парой незначительных фокусов, может быть, несколько фейерверков и иллюзий, в общем, что-нибудь, что взбодрит толпу.

Я как раз начала мысленно составлять список заклинаний, которые можно было бы безопасно применить при таком скоплении народа, когда высокая пони в бело-голубых шелковых вуалях, спотыкаясь, выбежала на улицу прямо перед парадной платформой. Она споткнулась и упала с драматизмом, который я привыкла наблюдать у одной швеи, превратив неудачный шаг в обморок.

Флэш отреагировал первым, причем максимально идиотским образом. Он встал передо мной, как будто считал, что падающая в обморок кобылка представляет какую-то реальную угрозу. У меня не было времени чтобы наорать на него.

Я телепортировалась перед платформой и подняла магией кобылу, прежде чем ее успели задавить.

− Ты в порядке? − спросила я, отходя вместе с ней в сторону, в то время как парадная колонна начала замедляться, останавливаясь. Я помогла магией мягко остановить идиотского лебедя-лодку, который в итоге, опять же, мягко врезался в кирпичную стену. Вероятно, никакого необратимого ущерба не было, за исключением клюва, который теперь загнулся настолько, что больше походил на рожок для обуви, чем на нормальный клюв.

Кобыла перевернулась в моей магической хватке, и я впервые смогла хорошенько разглядеть ее. Она была самой красивой пони, которую я когда-либо видела, и я утверждаю это как сертифицированный эксперт. Я встречалась с супермоделями, танцевала с принцессами, но эта пони была настолько сногсшибательна, что заставила бы их устыдиться. Ее шерстка была голубой, выцветшей почти до белого, с отливом, который заставлял шерсть блестеть, как начищенная сталь. Грива кобылы была совершенно черной и блестящей, как обсидиан.

− Они гонятся за мной! – произнесла она, указывая в толпу.

Я проследила за копытом и увидела полдюжины крепких на вид пони в темных одеждах, прокладывающих себе путь сквозь толпу собравшихся аравийцев. Как будто использование масок было недостаточно зловеще, их одежды были разрисованы крупными змеями, словно кто-то использовал трафарет и аэрозольную краску, чтобы пометить их. Змеи каждого были своего цвета − белый, красный, зеленый, желтый, синий и черный.

− Дай угадаю, − предположила я. − Убийцы?

Кобыла кивнула, и первый из убийц в масках, которого я мысленно отметила как Черный Змей, выскочил из толпы, крутанулся в воздухе и, используя инерцию, метнул копье в мою сторону.

Должно быть, я тут не настолько знаменита, как думала, потому что, когда перехватила копье магией, то не почувствовала никаких чар, никаких специальных антимагических металлов, ничего, что могло бы представлять реальную угрозу.

− Это что за детские игрушки? – копье сломалось как зубочистка, и я использовала его тупой конец, как биту, ударив им по подбородку первого убийцу, уложив его на землю. − Ну-ка покажите чего можете. На нас целая толпа смотрит!

− Держитесь, мисс Шиммер, я иду! − закричал Флэш. Далеко, правда, пегас не ушел. Желтый Змей выскочил к платформе, размахивая длинной цепью и хлеща ею по воздуху, не давая стражу взлететь.

− Ты бери на себя этого парня, − крикнула я. – Остальные на мне!

Присутствие гражданских меня ограничивало, поэтому я отступила на несколько шагов к середине улицы и позволила четверым убийцам выбраться из толпы. Заклинаний, которые можно было безопасно применить в толпе, было достаточно, но большинство из них все равно не добавили бы мне популярности. Пони не любят, когда их лишают сознания или приклеивают к земле, даже если это для их же блага.

− Они очень опасны, − предупредила кобыла все еще висящая в моей магической ауре. – Тебе следует…

− Устраивайся поудобнее и расслабься, − ответила я и стукнула копытами, добавив завершающий штрих и активируя взрывной массив, который сотворила под ногами одного из убийц. Синий Змей отправился в полет, и у меня было немного времени развлечься, прежде чем надо будет беспокоиться о том, где он приземлится.

Зеленый атаковал одновременно с Красным. Я сразу решила, что Белый был самым умным, поскольку он держался позади и наблюдал. Меня больше беспокоили два изогнутых меча, вытащенных из-под темных одежд.

Я бросила в них простое заклятие и наблюдала, как два ассасина в замешательстве застыли, когда сталь клинков намагнитилась и их оружие слиплось, отказавшись расцепляться. Еще десяток спрятанных кинжалов вылетел из-под одежд и вонзился в стальной узел. Атака захлебнулась, когда порванная одежда запутала ноги убийц и они рухнули со стонами.

− Вам действительно следовало подготовиться получше.

Один из жеребцов попытался встать − думаю, это был Красный, но сложно сказать, так как большая часть его одежды осталась на лодыжках − поэтому я вбила их обоих в землю силовым ударом. Убить таким сложно, но они останутся без сознания как минимум пару часов.

Белый посмотрел на меня своими пронзительными зелеными глазами, и я жестом велела ему подойти ко мне. Вместо этого жеребец достал маленькую склянку и бросил на землю у своих копыт. Немедленно повалил дым, когда какая-то алхимия, находившаяся внутри, попала на воздух.

− Ты так просто не уйдешь, − я следила за Синим и в последний момент подправила его полет. Падающий пони влетел в дым, и уже двое вывалились оттуда, побег Белого был прерван аварийной посадкой.

Я набросила на них заклинание паутины, чтобы удержать на месте, а затем переключила внимание на Флэша.

− Как у тебя там дела, телохранитель? − поддразнила его я.

− Легкотня, − ответил страж с того места, где он сидел верхом на потенциальном убийце, обмотанном собственной цепью. − Мне показалось, что вам весело, поэтому я не стал вмешиваться, рискуя попасть под дружественный огонь.

− Благодарю.

− Это было потрясающе, − заявила прекрасная кобыла, и тут я вспомнила, что мне все еще нужно разобраться с ней.

− Ничего особенного, − я поставила ее на копыта, стряхивая пыль с шелковой... мантии? Тоги? Если бы я больше разбиралась в моде, то вероятно знала бы название того, что на ней было надето. − С тобой все будет в порядке?

− Да, конечно, я просто... ты победила шестерых убийц, как будто это проще простого!

Выражение ее лица было таким очаровательным, что я не смогла удержаться от смеха.

− Не делай вид, что это сложно. Я знавала жеребят, более опасных, чем эти парни.

Кобыла выглядела взволнованной. Не зная я лучше, можно было бы предположить, что мы находимся на сцене, и она забыла все свои реплики.

− Ты уверена, что с тобой все в порядке? – переспросила я.

− О да. Все прекрасно, − кобыла кашлянула. − Я просто... это такое облегчение! Я должна наградить тебя...

Я подняла копыто.

− Не переживай из-за мелочей.

− Серьезно? – спросила она, качая головой с явным удивлением.

− Доберись домой целой и невредимой, − ответила я, телепортируясь обратно на платформу. Лезть на нее было не вариант, учитывая мою больную ногу, и я не собиралась просить Флэша поднимать меня. − Если мы встретимся снова, я куплю тебе выпить, и ты сможешь рассказать мне, как так вышло, что за тобой охотятся убийцы!

Кобыла поклонилась и отошла в сторону, позволив параду продолжиться.

На этот раз толпа ликовала, когда я помахала им, и оно того стоило.

Это был первый раз, когда я увидела улыбку Вувузелы. Когда жеребец был счастлив, было легко понять, почему Селестия назначила его послом. У него было открытое, дружелюбное выражение пони, которому нечего скрывать. Пони, которому можно доверять.

− Я переживал, но, похоже, сегодня мне придется признать свою ошибку, − произнес дипломат. − Нападение во время парада обычно стало бы катастрофой для подписания любого договора, но сейчас это было именно то, что нам нужно.

− Было приятно немного расслабиться, − ответила я, трусцой следуя за жеребцом и стараясь не пялиться по сторонам.

Так вот, я не деревенщина. Я провела значительную часть своей жизни, проживая во дворце, а затем я провела еще больше времени в другом замке, который, если уж по правде, в основном являлся руинами. Я видела много дворцов. Этот был настолько роскошен, что по сравнению с ним Кантерлот напоминал жеребячий домик на дереве.

Когда парад завершился, точка прибытия выглядела не как здание, а скорее как основание огромной скалы, простирающейся, насколько можно было видеть, в обоих направлениях с плавным изгибом, который позволял крыльям дворца исчезать за зданиями города. Вместо крепости за защитной стеной дворец и был этой стеной с центральным сооружением − башней высотой с небоскреб Мэйнхэттена, с крыльями и балконами, защищающими столицу от того, что находится за ее пределами, хотя размеры дворца были как бы заявлением о том, что именно он является краем света, и пони в городе никогда не приходилось думать о том, что находится снаружи.

Местные аравийцы услужливо подсказали путь наверх по этому утесу. Лестница вилась от площадки к площадке как горная тропа, окаймленная медью и серебром.

− Слишком много ступеней, − пробормотала я.

− Около тысячи, как мне сказали, − согласился дипломат. − Никогда не пробовал считать их сам. Подъем занимает несколько часов, если ты не опытный спортсмен. Элитные стражи могут вбежать наверх за десять минут. Я видел их тренировки.

− Дай угадаю, было бы невежливо просто телепортироваться наверх.

− Вы не первая, кто спрашивает об этом, − Вувузела запрокинул голову, чтобы посмотреть вверх. Высоко. − Дворец зачарован почти так же сильно, как и кантерлотский. Телепортация внутрь практически невозможна.

− Я взломала защитные чары в Кантерлоте много лет назад.

− Не сомневаюсь. Я бы попросил вас здесь этого не делать. Подобное могут расценить как шпионаж или даже как военную провокацию.

− Возможно, оно того стоит. Слишком много ступенек.

Три часа спустя мы были почти на вершине, пот стекал у меня по шее, и я придумала несколько элегантных решений, как доставить пони на вершину дворца. Примерно в то время, когда боль в моей травмированной ноге сменилась полным онемением, я решила, что наиболее эффективным методом будет запускать пони из пушки.

− Вы запомнили свои реплики? − прошептал Вувузела.

Я кивнула, не уверенная, что мне хватит сил ответить.

− Как официальный представитель Эквестрии, вы должны идти первой, − продолжил жеребец. − Мы с мистером Сентри будем сразу за вами.

Оставался всего один короткий лестничный пролет. Я воспользовалась возможностью оглянуться на город. С такой высоты все детали сливались воедино, и город выглядел как лабиринт из белого и черного. Выбеленные солнцем крыши простирались до мерцающего моря, а дымка пыли и песка в воздухе придавала виду ощущение, похожее на сон.

Я впитала все это, ветер на такой высоте был достаточно холодным, чтобы помочь высушить пот и избавить от ощущения, что я вот-вот упаду в обморок.

Мне следовало потратить время на изучение заклинаний, позволяющих поддерживать презентабельный вид. Кейденс, наверное, знала сотню разных заклинаний, чтобы ее грива выглядела шикарно. А я, если бы не Флэш, даже с расчесыванием не справилась бы.

Над нами заревели рога, исполняя мелодию, которую я не узнала. Вувузела встретился со мной взглядом, и я кивнула, взбегая по последнему лестничному пролету с высоко поднятой головой.

Это было все равно что войти в тронный зал кантерлотского дворца, только без стен. Павильон из полированного камня размером с городской квартал, с подушками, скамейками и дорожкой, ведущей к приподнятой платформе, на которой стоял трон из меди и серебра, который выглядел практически как древний реликт, как будто его откопали целым и невредимым из эпохи, завершившейся миллион лет назад. Разреженный воздух и легкие порывы ветра, треплющие шелковые занавеси, свисающие с богато украшенных открытых рам, создавали ощущение, что мы встречаемся на вершине какого-то величественного пика, а над нами лишь огромное открытое небо.

Пони, сидевший на троне, был не так уж и стар, может быть, в два раза старше меня, и одет во все фиолетовое и бордовое, что резко контрастировало с его небесно-голубой шерстью. Его корона представляла собой простой изогнутый обруч, потемневший от времени.

Я поклонилась.

− Король Зефирантес, я приветствую вас от имени Ее Королевского Высочества, принцессы Эквестрии Селестии. Я новичок в ваших землях, но надеюсь, что смогу укрепить отношения между нашими народами.

Король молчал дольше, чем я сочла бы необходимым, прежде чем ответить:

− Я приветствую тебя с распростертыми объятиями. Нет необходимости кланяться в моем присутствии. Ты уже оказала большую услугу моим подданным, − голос был глубоким и звучным, разносясь вокруг несмотря на полностью открытую планировку площадки для приемов. Король неожиданно отступил от согласованного сценария. Моя следующая реплика должна была касаться моих полномочий. Придется импровизировать.

− Это не составило большого труда, ваше величество. Я не могла просто сидеть сложа копыта, пока пони были в беде.

− Действительно. И вместо того, чтобы приказать твоей охране помочь или позвать на помощь местные власти, ты взяла дело в свои копыта, − жеребец наклонился вперед, чтобы посмотреть на меня. − Принцесса Селестия − осторожная правительница, но у нее есть подданные, которые стремятся действовать по собственной инициативе. Ты заставляешь свою нацию гордиться собой, хотя подозреваю, что вид красивой кобылки в беде несколько облегчил принятие решения.

Я немного покраснела от услышанного.

− Я бы сделала то же самое, кто бы это ни был.

− Да, подозреваю, что так и есть, − согласился Зефирантес. − Не думаю, что ты хотя бы задержалась, чтобы спросить имя пони, которую спасла.

− Я больше беспокоилась об ее безопасности. Уверена, что если ваше величество пожелает, ее можно снова найти.

− В этом нет необходимости, − король дважды стукнул копытом, и эта прекрасная кобыла выступила из-за свисающих занавесей. Правда одета была уже не так, как на параде. Простые одежды сменились богато расшитыми изображениями летящих драконов с серебряной филигранью и самоцветами. Даже с полупрозрачной вуалью, скрывающей ее рот, я могла сказать, что это была та же самая кобыла. Сложно забыть лицо, которое поражает тебя, словно удар молнии.

− Сансет Шиммер, ты не позволила мне представиться должным образом, − сказала она. − Меня зовут принцесса Шахерезада.

− Не знаю, как отблагодарить тебя за спасение моей дочери, − продолжил Зефирантес. − Ей не следовало выходить за пределы дворца, но она каким-то образом скрылась от дворцовой стражи.

− О, ну, не могу сказать, что не делала то же самое, когда жила в Кантерлоте... − я слегка хихикнула, пытаясь скрыть, насколько взволнована, и желая, чтобы Вувузела вмешался и что-нибудь сказал.

− Ты отказалась от награды, когда мы виделись в последний раз, но сейчас я хочу дать тебе это, − принцесса Шахерезада направилась ко мне, покачивая бедрами абсолютно точно намеренно. Никто в мире не ходил так, если только не делал это специально, даже Кейденс, а у нее было столько природного обаяния, что ей приносили с десяток любовных писем еще до завтрака.

Принцесса сняла кулон со своей шеи и протянула его мне. Это был простой виток серебра вокруг стеклянной безделушки. Он казался достаточно безобидным. Я не почувствовала в нем никакой серьезной магии.

− Для меня это большая честь, − я потянулась, чтобы взять кулон, но Шахерезада покачала головой, воспользовавшись возможностью сделать это за меня, наклонилась, щекоча своим дыханием мне ухо, и застегнула серебряную цепочку у меня на шее.

− Превосходно, − произнес король. − Это ознаменует новую эру мира между нашими народами. Торговый договор просто должен был даровать нам богатство, но я не ожидал, что для меня будет честью наконец найти невесту для своей дочери.

Что?

− Сегодня вечером мы пируем в их честь! − объявил Зефирантес. По дворцу прокатились радостные возгласы, и пони, которых я вообще не видела, казалось, возникли из воздуха, чтобы начать устанавливать декорации и готовить музыкальные инструменты.

Я посмотрела на Шахерезаду. Она улыбнулась, ее глаза заблестели, и мне пришлось улыбнуться в ответ, потому что именно так ты поступаешь, когда твоя новая невеста, самая красивая кобыла, которую ты когда-либо встречала, улыбается тебе.

Я в неприятностях аж по самые уши.

Глава 4

− Не понимаю, в чем проблема, − произнес Вувузела. – Насколько я знаю, вы всегда хотели быть принцессой. Если задуматься, то это отличная возможность достичь цели и одновременно сделать что-то хорошее для Эквестрии.

Я посмотрела на дипломата через маленький столик, который был доставлен в тронный зал, который, как выяснилось, был гораздо более многофункциональным помещением, чем изначально казалось. Переставив шелковые занавески и расставив различную мебель, можно было создать что угодно − от пугающего открытого пространства для приема иностранной делегации, до набитого пони места для пира, как сейчас. Это заставило меня задуматься, зачем дворец настолько огромен, если помещения в нем не используются.

− Не сказать, что он совсем не прав, − согласился Флэш. − Не зыркайте на меня так! Вы сами знаете, что это правда. Даже в Эквестрии браки по расчету все еще довольно распространены. По крайней мере, среди знати.

− Я не зыркала.

− Мисс Шиммер, я изо всех сил пытаюсь вам посочувствовать, − вздохнул Вувузела. – Будь у меня кобыла такой красоты, которая бросилась мне на шею, я бы счел это благословением. Она одна из самых политически влиятельных пони в мире.

− Я имею в виду… да, но ты бы не заставил Кейденс устраивать свадьбу с кем-то, кого она даже не знает, − возразила я.

− Во-первых, она не оказалась бы в подобной ситуации. У принцессы Кейденс был бы больший эскорт королевской гвардии, и она позволила бы им разобраться с убийцами. Возможно, наш мистер Сентри стал бы героем дня.

− Эх, если бы, − вздохнул Флэш.

− Во-вторых, если бы она каким-то образом оказалась за этим самым столом и на вашем месте, она вела бы себя с подобающим достоинством и справилась бы с ужасающей задачей быть помолвленной с одной из очень немногих пони, равной ей по титулу.

− Ладно, в чем-то ты прав, − вынуждена была признать я, скрестив копыта. − Это просто трудно принять.

− Вы думали, что вступите в брак по любви, − заявил Флэш, кивая, как будто что-то понимал. − И, возможно, с кобылой, которую только что встретили.

− Я даже не уверена, нравятся ли мне кобылы! − я застонала, уткнувшись лицом в стол.

− Вы никогда не экспериментировали в старшей школе?

− Я провела подростковые годы в одиночестве в библиотеке, а остальное время пряталась в полуразрушенном замке, − пробормотала я.

Флэш на мгновение задумался.

− Вы никогда не играли в куклы и не устраивали свадьбу с мягкой игрушкой или c ростовой подушкой?

− Я вообще не думала, что выйду замуж! Поиск кого-то особенного не был в моем списке приоритетов. Я все еще пытаюсь привести свою жизнь в порядок, − моему мозгу потребовалось дополнительное время, чтобы осмыслить то, что страж сказал ранее. – Подожди-ка, ростовая подушка?

Вувузела прервал меня прежде, чем я смогла добиться ответа от Флэша.

− Хорошо то, что теперь вам вообще никого искать не надо. Особенную пони доставили на серебряном блюде. Кстати, я полагаю, наша еда прибыла.

Дипломат поднял глаза, и я проследила за его взглядом до настоящего серебряного блюда, которое принесли двое слуг и поместили в небольшое углубление в центре нашего стола.

Я потянулась за ложкой, но Флэш схватил ее раньше.

− Следите за своими застольными манерами, мисс Сансет, − предупредил жеребец. − Здесь к подобному относятся достаточно серьезно.

Я закатила глаза.

− Я была на множестве официальных обедов.

− Да, но там действовал эквестрийский этикет. Здешние традиции – обслуживать других пони, − страж положил мне на тарелку ярко-желтый рис, смешанный с пшеном, зернами граната и овощами, нарезанными так мелко, что они стали почти жидкими. − И как почетного гостя вас обслуживают первой.

− Значит, если захочу добавки, то должна попросить ее у других? − я приподняла бровь.

− Что ж, хорошая новость в том, что вы заведуете напитками! Так что, если кто-то из нас вас сильно разозлит, вы можете перестать подавать нам вино.

− Считается ли невежливым просто выпить все самой?

− Чрезвычайно невежливым, − проворчал Вувузела.

− Мне нужно придумать, как поговорить об этом с принцессой, − заметила я, наполняя чашки густым десертным вином, которое нам подали. Было бы лучше, если бы его разбавили тоником или чем-нибудь.

− Принцесса Селестия будет проинформирована, − произнес Вувузела, выразив, как он думал, согласие, но вместо этого указав на абсолютно новый сюжет для моих ночных кошмаров.

− Нет! Ей мы ничего говорить не будем! Я имела в виду принцессу Шахерезаду! − я взглянула на нее через комнату, и кобыла скромно улыбнулась из под вуали. − Если я смогу остаться с ней наедине на несколько минут, то, возможно, все это получится отменить.

− Вы не можете вот так просто отменить свадьбу! Вы хоть представляете, в какой дипломатический скандал все это выльется? − Вувузела впился в меня суровым взглядом.

− Да, да, − простонала я. − Не останавливайся и саркастически прокомментируй, как я пытаюсь ускользнуть от самого счастливого дня в моей жизни.

Над столом сгустилось чье-то присутствие, которое я уже ощущала раньше, менее суток назад.

− Надеюсь, вы не собираетесь разбить сердце принцессы Шахерезады.

Мое ухо дернулось, и я сдержалась, чтобы не сказать что-нибудь, о чем потом пожалею, когда Сирокко Мандала обошла меня, чтобы сесть за стол.

− Она хрупка, как пустынный цветок, − продолжила кобыла без тени иронии. − Вы должны дорожить ею.

− Не хочу, чтобы пони думали, будто я спасла ее ради… − я огляделась. − Всего этого. Я этого не заслуживаю. Вот что меня беспокоит.

− Вы этого не заслуживаете, − согласилась Сирокко. − Но это не вам решать. И не мне. У меня талант слышать правду, и я вам верю. В отличие от некоторых других моментов, которые вы говорили или не говорили.

− Нас не представили, − вмешался Вувузела. − Меня зовут...

− Я знаю, кто ты такой, − прервала его Сирокко. Я имела мимолетное удовольствие видеть, как посол выглядит раздраженным из-за кого-то другого, кроме меня.

− Вувузела, это Сирокко Мандала, глава ордена Аретиков, − сообщила я. – Она здесь, вероятно, чтобы угрожать мне.

− Я думала об этом, − призналась кобыла. − Если бы на вашем месте была принцесса Кейденс, с ее хорошо известной способностью манипулировать эмоциями пони, вызывать чувство привязанности, любви и, кто знает, что еще, мне пришлось бы использовать все доступные методы, чтобы определить, было ли наложено какое-то заклинание на принцессу Шахерезаду.

− Кейденс не может создать любовь из ничего, − заметила я.

− Магия разума считается запретной даже в Эквестрии, разве нет? − спросила Сирокко. – Она опасна, особенно так близко к трону, и мой долг расследовать опасную магию.

− Вероятно, − я пожала плечами. По большей части мне просто не хотелось соглашаться с ней ни в чем.

− К счастью, я нахожу вас освежающе свободной от тонких манипуляций подобного рода. Более того, вы, кажется, недовольны тем, как развиваются события. Это дает мне надежду на будущее. Все, что делает такой опасный элемент, как вы, несчастной, возможно, является правильным развитием событий, − Сирокко подняла свой пустой бокал. – Не соблаговолите?

Я налила ей приторно-сладкого вина.

− Не уверена, одобряешь ты весь этот бардак или нет.

− К сожалению, мы не живем в мире, в котором хотели бы жить. Мы живем в том, какой есть. Могли случиться вещи и похуже. Принцесса Шахерезада могла быть убита. У вас мог быть какой-нибудь более масштабный план, помимо тщетной надежды произвести впечатление на принцессу Селестию. Мы все так или иначе должны благодарить этот день. Принцесса Шахерезада жива, вы, без сомнения, заставите собственную принцессу гордиться вами, и я буду следить за всем этим. Внимательно.

− Благодарю, − буркнула я.

− Это, конечно, не угроза, − продолжила Сирокко. − Это констатация факта. Не думаю, что мне нужно угрожать вам, чтобы заставить уважать мою позицию.

− Я пришла сюда не для того, чтобы наживать врагов.

− Замечательно. Смею надеяться, что вы проявите такое же благоразумие, выбирая, с какими пони дружить, − кобыла встала, поставив нетронутый бокал вина на стол. − Желаю вам этой ночью счастья, которого заслуживаете.

Флэш проводил ее взглядом.

− Она показалась немного... − жеребец покачал головой. − Напористой? Я думаю, это правильное слово.

− Драматичной, − поправила его я. − Она, наверное, говорит то же самое любому пони, которого принуждают к браку по расчету с членами королевской семьи.

Я начала нервно постукивать копытом по столу, пытаясь продумать следующий шаг. Блюда на столе менялись, и я механически ела то, что ставили передо мной, почти не чувствуя вкуса.

Во-первых, надо сказать принцессе Шахерезаде, что мы не можем сочетаться браком. Во-вторых, необходимо придумать, как это сделать, не оскорбив ее и не разрушив все ранее достигнутое по торговому договору. В-третьих, выяснить, в какую страну бежать, поскольку я была не готова вернуться в Эквестрию, будучи полной неудачницей, а из Седельной Аравия меня, вероятно, депортируют.

− Может быть, в Земли Драконов, − вздохнула я.

− Хм? – переспросил Флэш, отрываясь от десерта, в котором он ковырялся. Это было что-то вроде лапши из тонкого теста, запеченной с финиковым сиропом и фисташками, а затем обжаренной с сыром.

− Огонь меня не слишком беспокоит, а с бюрократией у драконов все просто. Думаю, туда даже виза не нужна. Находишь себе пещеру и живешь…

− Вы хорошо себя чувствуете?

Я моргнула и посмотрела на стража. Он правда казался обеспокоенным. Даже не знаю почему. Проблемы были не у него.

− В полном порядке, − солгала я. − Мне просто очень нужно поговорить с принцессой Шахерезадой.

Я встала и оглядела зал, следуя взглядом за потоком доброжелателей, направляющихся к главному столу, чтобы поздравить принцессу. Вероятно, я могла бы просто подойти к ней, игнорируя очередь, но мне нужно было дополнительное время, чтобы обдумать, что же я собираюсь сказать.

Очередь двигалась, я поймала взгляд принцессы и поняла, что независимо от того, что я собиралась говорить, тут это делать нельзя. Не перед всеми ее подданными.

− Любимая, − произнесла Шахерезада, как только я достигла начала очереди. Она выглядела удивленной. − Тебе не нужно было ждать моего внимания.

− Я все еще изучаю ваши обычаи. Не хотела устраивать скандал. Мы можем поговорить? Наедине?

− Конечно! Нам и правда есть о чем поговорить. Я слышала, что эквестрийские невесты любят собственнокопытно участвовать в каждом этапе планирования свадьбы. Отец, ты не возражаешь?

− Все, что пожелаешь, дочь моя, − ответил король. − Не думаю, что хоть кто-то стал бы возражать чтобы ты осталась наедине с пони, которая спасла тебе жизнь.

Зефирантес бросил на меня взгляд.

− По крайней мере, до тех пор, пока я могу доверять тебе, что все будет в порядке, хм?

Мои щеки покраснели, и жеребец рассмеялся.

− Вы, юные кобылки, так легко краснеете! − усмехнулся он. − Помню, когда я был в вашем возрасте, то... Хм. Что ж, я влип в большие неприятности. По крайней мере, пока вы вместе, я могу быть уверен, что рядом с моей дочерью находится хороший телохранитель.

− Спасибо, − ответила я, стараясь, чтобы румянец не добрался хотя бы до ушей. Думаю, все мое лицо было цвета спелой вишни.

− Просто постарайся, чтобы до свадьбы у вас не появился жеребенок, − Зефирантес жестом показал, что мы свободны. − До меня доходили слухи об эквестрийцах и о том, какие заклинания вы там друг на друга накладываете.

− Да, тут действительно ходят такие слухи, − сообщила Шахерезада, пока мы шли по коридору.

В отличие от Кантерлота, здешний дворец был удивительно прост по конструкции. Он был плоским, с одним главным коридором с каждой стороны центральной башни. Лестница, ведущая вниз, подразумевала, что та же общая планировка продолжалась, по крайней мере, на несколько этажей, расположенных друг над другом внутри сооружения, по форме напоминающего плотину. Я все еще не могла как следует прочувствовать само строение. Под нами должно было быть что-то около пятидесяти неиспользуемых этажей.

− Ну, это неправда, − ответила я. − В основном неправда. В том смысле, что принцесса Кейденс, вероятно, знает подобные заклинания, но я − нет.

− Ах какое огорчение, − принцесса хихикнула. − Может быть, ты сможешь попросить у нее записи?

Горничная, на которой было надето столько вуалей, что она больше походила на привидение, чем на служанку, поклонилась и, при нашем приближении, открыла дверь, впуская нас внутрь.

− Окна, − вздохнула я. – Мне уже начало казаться, что я больше не увижу солнца.

− В артериальных коридорах в центре защитной стены их нет, − ответила Шахеризада. Горничная последовала за нами и помогла принцессе снять несколько верхних слоев одежды. Я отвернулась, покраснев, чтобы дать ей хоть какую-то приватность.

− Это связано с безопасностью?

− Естественно. Ты заметила, что почти все двери были с внутренней стороны дворца? Здесь нет дверей или окон, которые выходили бы в пустыню.

− Пустыня настолько опасна?

Может быть, если мне действительно повезет, я смогу найти какого-нибудь ужасного монстра, с которым можно будет сразиться. Подобное всегда отвлекало меня от моих собственных проблем.

− Так же опасна, как пустая комната. Там просто ничего нет. Даже хороших пейзажей, на которые можно было бы полюбоваться. Там нет никаких надежных или нанесенных на карту маршрутов к чему-либо важному, − принцесса хихикнула. − Знаешь, я надеялась, что ты хотя бы посмотришь, как я переодеваюсь, прежде чем мы начнем обсуждать дела. Мне нравится думать, что я хоть слегка привлекательна.

Я обернулась, почувствовав прилив паники при мысли, что умудрилась оскорбить ее.

− Нет, дело не в этом, ты...

На ней было меньше одежды, чем я видела на ней раньше, всего лишь одна полоска шелка. Я давно привыкла к тому, что пони ходят без одежды, но что-то в том, как принцесса использовала эту полоску и двигалась, делало ее более соблазнительной, чем просто обнаженная кобыла.

− Прекрасна, − закончила я, имея в виду именно это. И я на самом деле хотела от нее убежать?

− Подойди и посиди со мной, − попросила Шахерезада, махнув хвостом, развернулась, прошла мимо замершей в поклоне служанки и направилась к углублению в полу, похожему на круглый бассейн, наполненный подушками и одеялами вместо воды, с большой, богато украшенной лампой по центру.

Шахерезада коснулась лампы копытом, и внутри засветилась сине-зеленая дымка, свет отразился от серебра, которым было отделано почти все в комнате, примерно как в Кантерлоте повсюду было золото.

− Напоминает тебе о доме? − спросила принцесса.

− С этим сложно, − ответила я. − Не уверена, где на самом деле находится мой дом.

− Он мог бы быть здесь, − Шахерезада легла на подушки и похлопала копытом рядом с собой. Я села и обнаружила, что подушки набиты мягкими гранулами, которые поддерживали вес, но также скользили друг относительно друга, принимая удобную форму под давлением.

− Об этом нам и стоит поговорить, − ответила я, делая глубокий вдох.

− Да, я тоже полагаю, что нам действительно нужно поговорить, − вздохнула принцесса. − Прости, что втянула тебя в этот обман без предупреждения, даже если было чрезвычайно забавно наблюдать за выражением твоего лица, когда пони весь вечер подходили с поздравлениями.

− Да, я была... подожди, обман? − я моргнула, начиная чувствовать себя дурой.

Шахерезада отвернулась от меня, выглядя расстроенной.

− Прошу прощения. Я боюсь за свою жизнь, и когда появилась возможность, я сразу за нее ухватилась. Сансет Шиммер, ты моя единственная надежда.

Принцесса Шахерезада отослала служанку после того, как та принесла нам кувшин крепкого вина и два бокала. Хотя моя паранойя потребовала, чтобы принцесса выпила первой, прежде чем я хотя бы попробую вино. Предварительно обменявшись бокалами.

− Молю сохранить в тайне то, что я собираюсь тебе рассказать, − начала Шахерезада. − Я доверяю тебе, Сансет Шиммер. Просто прошу довериться мне достаточно надолго, чтобы выслушать мою историю.

Я кивнула.

− Слушаю. Так что же произошло на параде? Что из всего этого было правдой?

− Все это. Ты знаешь, я единственный ребенок своего отца и наследница трона? − на самом деле я этого не знала, но кивнула, и принцесса продолжила. − Как ты можешь догадаться, есть много пони, которые хотят мной воспользоваться. Некоторые достаточно безобидны и просто хотят завоевать мое расположение, но другие готовы убрать меня со своего пути.

− Значит, кто-то хочет узурпировать трон твоего отца? − предположила я.

− Полагаю, что мой дядя, хотя не могу доказать. Если бы я... исчезла, он сел бы на трон после смерти отца. Других законных наследников нет, и поэтому, даже если бы дядю заподозрили в преступлении, он все равно стал бы следующим королем, − Шахерезада выглядела огорченной. − Я больше нигде не чувствую себя в безопасности.

− Разве у тебя нет охраны?

− Конечно есть, − грустно улыбнулась принцесса. − Некоторые из них были причастны к покушению на мою жизнь. Ты же понимаешь, да? Я не могу предложить им больше, чем может предложить дядя. Сотни монет хватит нанять десяток стражей, чтобы они охраняли меня одну, но если один из них сможет получить всю сумму, обратив свой клинок против меня, и при этом ему не придется делиться с остальными, то тут возникает проблема.

− Вот и вся верность, − пробормотала я.

Шахерезеда положила копыто мне на плечо.

− Вот почему ты мне нужна. Ты спасла меня, не думая о собственной безопасности. Ты не искала награды. Ты просто сделала то, что считала правильным.

− Ничего не могла поделать, когда прекрасная кобыла попала в беду прямо у меня на глазах, − пробормотала я. Принцесса приподняла мой подбородок, чтобы мы встретились взглядами.

− Именно! Ты чужак, так что мой дядя не мог на тебя повлиять. Ты воин, настолько могучая, что никто во дворце не сможет противостоять тебе. И теперь ты моя невеста, так что можешь ходить со мной повсюду.

− Звучит так, будто тебе просто нужен был телохранитель.

Принцесса притянула меня ближе, все еще держа за подбородок. Ее губы прижались к моим, и я обнаружила, что понятия не имею, как правильно целовать пони. Паника быстро улетучилась, поскольку принцесса Шахерезада знала с запасом для нас двоих. Ощущения были словно съесть острый перец, прилив жара и страсти, от которых у меня покалывало губы даже после того, как мы прекратили целоваться.

− Это за то, что спасла меня, − прошептала принцесса. − Возможно, это и обман, но думаю, нам обеим он понравится.

Я молча кивнула.

− У нас будет достаточно времени, чтобы узнать друг друга получше, когда мы раскроем заговор моего дяди, − продолжила Шахерезада. − Возможно, в конце концов мы решим, что все на самом деле не так ужасно, и не станем расторгать помолвку и доведем все до естественного конца.

− Ну... возможно, − пробормотала я, все еще немного потрясенная. Поцелуй пьянил сильнее, чем вино. Мне пришлось взять себя в копыта и сосредоточиться на чем угодно, кроме бедер кобылы передо мной, ее губ и всего остального, что между ними. − Но если мне придется обеспечивать твою безопасность, то нам следует координировать свои действия, чтобы я действительно могла быть рядом с тобой.

− Естественно, − согласилась принцесса.

− Для начала, я хочу знать, как ты добралась сюда раньше нас. Парад направлялся прямо ко дворцу, и к тому времени, когда я увидела короля, ты уже успела переодеться и у тебя было время рассказать отце все о произошедшем.

− Ты же часами карабкалась по ступенькам, − парировала Шахерезада. − Ты же не думаешь, что принцесса стала бы подниматься путем просителей, верно?

Кобыла махнула копытом.

− Существует довольно хитроумная система лифтов, которая предполагает перемещение песка из одного бункера в другой. Если пони знает, в какую дверь войти, то ему потребуется всего несколько минут, чтобы подняться с самого низа.

− Так и знала, что есть другой путь наверх! − я раздраженно фыркнула. − Не думаю, что ты сможешь...

Я с надеждой взглянула на принцессу.

− Может быть, − ответила она с улыбкой. − Мне нужно будет сопровождать тебя, любимая. Только королевской семье разрешено пользоваться песчаным лифтом. Он обеспечивает легкий доступ в замок и обратно, незаметно для тех, кто снаружи. Ты же видишь в чем опасность, да?

− Да, − призналась я. – Хотя не думаю, что опасность серьезна. В том смысле, что это просто дверь, которую нужно охранять.

− Мхм, − Шахерезада наклонила голову. − Несмотря ни на что, я уверена, что ты сможешь найти способ попасть во дворец и выйти из него, не пользуясь лестницей. Или ты не так умна, как мне казалось?

Если она хотела устроить из этого соревнование, то выбрала не ту пони.

− Конечно могу, − усмехнулась я в ответ. − Даже если не взламывать чары, защищающие от телепортации, я могла бы просто подняться по стене с помощью заклинания паучьих ног или закинуть себя наверх с помощью телекинеза. Мне просто не хотелось показаться грубой.

− Это не было бы грубо, − заверила меня принцесса. − На самом деле, я была бы рада, если бы ты как-нибудь ночью сбежала со мной, любимая.

Шахерезада улыбнулась и развалилась на подушках, вытянув задние ноги.

− Я нахожу дворец таким унылым, особенно потому, что меня ни до чего не допускают. Ты знаешь, что мне даже не разрешили помочь с договором, который подписывают наши страны?

Подобное вызвало у меня смех.

− Добро пожаловать в клуб. Я думала, что еду, чтобы попытаться обсудить детали договора, но вместо этого мне надо просто улыбаться и расписаться на пунктирной линии.

− Мне бы даже подписать что-нибудь не позволили. Именно поэтому я в первую очередь и сбежала. Я хотела сама увидеться с принцессой Кейденс на своих условиях. Вместо этого я нашла тебя. Новость о замене представителя от Эквестрии еще не дошла до дворца. Или, возможно, мой отец просто не соизволил мне сообщить.

− Извини, − пробормотала я.

− Тебе не за что извиняться. Ты спасла мне жизнь. Насколько я знаю, принцессе Кейденс недостает боевого духа, который ты продемонстрировала, − Шахерезада взяла мое копыто и нежно сжала его. − Если бы она была там, я могла погибнуть. И, безусловно, не стала бы участником этого такого приятного маленького обмана.

− Полагаю, он не так уж плох, − призналась я, обнимая принцессу в ответ. Она притянула меня ближе.

Шахерезада снова поцеловала меня, и это было так же волнующе, как и в первый раз.

Интерлюдия 2

Меня зовут Селестия. И что бы там ни думали некоторые пони, «принцесса» − не часть моего имени, и иногда мне неприятно слышать этот титул. Он стоит между мной и пони, которыми я правлю, и это делает меня невыносимо одинокой.

До недавнего времени я была единоличной правительницей Эквестрии. Я пыталась обезопасить своих маленьких пони, но сблизиться с ними было трудно, даже невозможно. У меня были друзья, многообещающие ученики, даже несколько пони, которых я нежно любила, но они были скорее исключением. Я прожила целую жизнь, так и не познакомившись с кем-то настолько хорошо, чтобы ко мне могли обращаться, не используя титул.

И больше всего на свете надеюсь, что больше не буду страдать от этого. Благодаря удаче, Гармонии и храбрым пони, у меня наконец-то появился избыток того, чего мне так не хватало на протяжении десяти веков. Моя сестра вернулась, и вместе с ней мы работаем над тем, чтобы сгладить наши разногласия.

Моя самая преданная ученица, − Твайлайт Спаркл, − та, кто очистила Луну, и я никогда не смогу отплатить единорожке в достаточной мере за то, что она сделала. Подозреваю, что однажды Твайлайт сможет превзойти меня в магической мощи, в зависимости от того, каким пророчествам она поможет исполниться.

Принцесса Кейденс для меня вроде дочери. Юридически это именно так. Официальное принятие ее в королевскую семью удержало знать от склок из-за нее или сомнений в ее праве на власть. Кейденс потребуется время, чтобы стать самостоятельной, но она проводит большую часть своего времени вдали от Кантерлота, избегая политических игр и предательства. Во всяком случае, дипломатический корпус очень рад, что официальным представителем Эквестрии является аликорн.

Наконец, есть еще Сансет Шиммер. Не уверена, что можно сказать о ее потенциале. Твайлайт Спаркл исполнила пророчества, которые, как я думала, сбудутся для Сансет, но, несмотря на это, у меня остались вопросы без ответов. Сансет Шиммер знает всех Носителей Элементов и подружилась с ними раньше, чем это сделала Твайлайт. Она пережила ряд событий, которые должны были убить ее. Никогда не верила в совпадения, судьба играет с ней в какую-то игру, и Сансет была одной из ее любимых фигур с тех пор, как мы впервые встретились.

Я наслаждалась чаем, когда почувствовала это. У магии всегда есть определенный поток, как, например, у погоды. Точно так же, как пегасы могут чувствовать приближение дождя или грозы, единороги могут чувствовать, когда творится мощная магия. Это подобно давлению на рог и тянущему ощущению внизу живота.

То, что я почувствовала, не было легким дуновением от заклинания опытного мага. Это было больше похоже на цунами, накатывающее на Кантерлот, заглушающее отдаленные искажения от моей школы, неся чувство, словно я смотрю с обрыва в бездну. Даже одна из служанок почувствовала магический всплеск, повернувшись, чтобы посмотреть на запад. Столб пламени, с силой извергающегося вулкана, потянулся к небу. стекла задребезжали в своих рамах.

− Отмени мои встречи, − велела я, стараясь сохранять спокойствие. У меня в этом был большой опыт. Была ли это еще одна попытка неудачного покушения? Атака вражеской армии, которую проморгали даже мои собственные аналитики? Я решила взглянуть сама. Если это что-то действительно опасное, предпочту приложить к этому свои копыта сейчас, пока еще не поздно.

Я телепортировалась в небо над городом, чтобы попытаться найти источник разрушительной магии. И была несколько шокирована, обнаружив, что она исходит из сиротского приюта.

Сиротские приюты были печальной необходимостью. Хотя жеребят крайне редко бросали, но всегда были те, чьи родители погибли, или они иным образом не по своей вине оказались без дома. Приюты были также последним местом, где я ожидала атаки даже от наших злейших врагов. Следовательно, произошел несчастный случай, а поскольку речь шла о жеребятах, ждать официального доклада от стражей было нельзя.

Готова признать − меня мотивировал не только тот факт, что чьи-то жизни были на кону. Мне не часто удавалось самой решить какую-то проблему. Слишком многое зависело от моего пребывания в Кантерлоте и соблюдения плотного графика встреч. Я готова была на все, чтобы обезопасить своих маленьких пони, но иногда мне казалось, что в итоге я соорудила для себя позолоченную клетку. Сейчас выдалась редкая возможность полетать.

Гасящее заклинание притушило пламя, и я, снижаясь, осмотрела повреждения. Крыши не было, внутренние стены обгорели до угля, и даже на таком расстоянии можно было почувствовать запах горящей шерсти и кое-чего похуже.

Я приземлилась в пепле, одна. Быстрое сканирующее заклинание подсказало мне, что три неподвижные фигуры возле одной из стен уже не спасти, а остальные жеребята и персонал приюта сбежали из пожара.

Независимо от числа прожитых лет, я никогда не могла бесстрастно относиться к смерти пони. Надеюсь, что никогда и не смогу.

Я покачала головой и повернулась, чтобы уйти, когда услышала кашель практически у самых копыт. Потрясенно посмотрев вниз, я увидела, как тлеющие угли зашевелились, и дрожащая и измученная кобылка поднялась на копытца. Она была в самом эпицентре разрушения. Она должна была быть мертва. Вместо этого она казалась измученной, но невредимой и, наклонив голову, посмотрела на меня бирюзовыми глазами, почти скрытыми за гривой цвета танцующего пламени.

Я моргнула, глядя на кобылку сверху вниз. Прежде чем я успела что-либо сказать, она заплакала. Между всхлипываниями я с трудом разобрала, что она молит о прощении.

− Это… это все моя вина...

Центральная больница Кантерлота была, пожалуй, самым передовым медицинским учреждением в мире. Грифоны обладают достижениями в военном деле, до которых нам далеко, а у зебр есть алхимические секреты, которыми они никогда не делились, но каждая нация в мире знала, что эквестрийская медицина самая лучшая.

Сансет Шиммер лежала в постели, окруженная аппаратами, которые издавали бипы, пиликания и все остальные медицинские звуки, которые так нравятся врачам. Оборудование, несомненно, было совершенно новым и чрезвычайно дорогим, с индикаторами, разобраться в которых мог только настоящий эксперт.

Готова признать, что не совсем поспевала за достижениями медицины за последние несколько веков.

− Меня бросят в подземелье? − прошептала Сансет, со страхом глядя на меня снизу вверх. Я решила пока остаться с ней. Крайне ограниченное количество пони смогли бы предотвратить еще одну катастрофу, если бы кобылка снова потеряла контроль над магией, и, даже вернись я во дворец, то беспокойство об этой кобылке слишком сильно отвлекало бы меня от заполнения тех сотен бланков, что скопились на моем столе. К сожалению, мне пришлось делегировать эту задачу другим.

− Ты не отправишься в подземелье, − ответила я. − Обещаю.

− Я не хотела… − продолжила Сансет, натягивая одеяло повыше и пытаясь прикрыть лицо. − М-много пони пострадало?

Три жеребенка погибли. Больше десятка ранены, некоторые серьезно. Один сейчас в операционной и, скорее всего, навсегда останется калекой.

− Да, − ответила я, решив не уточнять. Я не готова была сказать кобылке, что она случайно убила других жеребят, но и лгать ей я тоже не собиралась. Мне оставалось только надеяться, что она не станет задавать уточняющих вопросов, пока не будет готова к ответам.

− Этого не должно было случиться, − прошептала Сансет, снова разрыдавшись.

− Чего не должно было случиться? – решила уточнить я. Необходимо попытаться удержать ее внимание и услышать ее точку зрения на произошедшее. Кое кто из знати уже подал прошения, чтобы ее если не замуровали в темнице, то сослали куда-нибудь, где кобылка не сможет причинить вреда.

− Я пыталась сотворить заклинание света. Каждый раз, когда я пытаюсь использовать магию, она взрывается у меня перед носом, но я читала, что заклинание света очень простое, так что даже я должна была правильно с ним справиться. Другие жеребята смеялись надо мной, так что я просто… Я старалась сотворить его так сильно, как только могла, − Сансет посмотрела на меня. − Думаю, тут у меня тоже не вышло.

− Ошибки − самая важная часть обучения. Если ты никогда не совершаешь ошибок, значит, ты никогда не бросала себе вызов.

− Большинство пони не совершают таких ошибок, − пробормотала кобылка, отворачиваясь от меня.

− Это значит, что ты должна извлечь из этого ценный урок.

− Да, я поняла, что не должна использовать магию, потому что пони просто пострадают.

Я покачала головой, хотя знала, что кобылка этого не видит.

− Такой урок тоже можно извлечь, хотя это было бы неправильно.

− Тогда чему я должна была научиться? − спросила Сансет срывающимся голосом. − Что я просто ходячее бедствие? Я видела, как заклинание, которое я пыталась сотворить, взорвалось у меня перед носом, и мне придется вспоминать об этом каждый раз, когда я смотрю на свой дурацкий бок!

Она откинула одеяло, обнажив свою новую метку − пылающий огненный шар.

− Оно выглядело именно так, − пробормотала кобылка.

− По-моему, это похоже на солнце, хотя, надо признать, тут я пристрастна, − улыбка в ответ. – Метка в виде солнца обычно символизирует большую магическую силу.

− Отлично. Так значит, когда мои заклинания будут взрываться, вместо того чтобы делать, что мне надо, они будут на самом деле опасны.

Как по мне, сарказм был немного лучше хныканья. Я привыкла иметь дело с сарказмом со стороны знати.

− Нет. Это значит, что тебе нужен учитель, который поможет тебе не допускать разрушения матрицы заклинания настолько взрывным способом. Заклинания очень хрупки. Вложишь в них слишком много силы, и вместо того, чтобы склеить треснувшую чашку, ты раздробишь ее в пыль.

− Заклинания... хрупкие? − Сансет нахмурилась, снова поворачиваясь ко мне лицом.

− Хрупкие, как яичная скорлупа, − подтвердила я. − Когда ты попыталась сотворить заклинание света, это было похоже на попытку разбить яйцо ударом кувалды. Затем, когда заклинание разрушилось, у маны, вложенной в него, не осталось ничего, что могло бы направить ее. Мана конвертировалась в тепло и кинетическую энергию − два наиболее базовых вида энергии, и... ты видела результат.

− Сомневаюсь, что приют наймет учителя только для меня, − отметила Сансет. − Если они вообще позволят мне вернуться.

− Об этом можешь не переживать. Не хотела бы ты пойти со мной во дворец? Так уж получилось, что я как раз опрашивала персонал в Школе для одаренных единорогов и искала кобылку с достаточным потенциалом, чтобы стать моей личной ученицей.

Что еще важнее, при этом она будет под постоянным присмотром, что позволит предотвратить повторение подобного несчастного случая.

− Ты имеешь в виду... − Сансет моргнула, не зная, как реагировать. − Ты хочешь, чтобы я...

− Ты не обязана сейчас соглашаться. Это важное решение, и я могу дать тебе время подумать...

− Но я все испортила! − запротестовала Сансет. − Я не должна получать за такое награду!

− Наоборот. Это не награда, а ответственность. Тебе придется соответствовать крайне высоким ожиданиям, и остальным твоим учителям специально укажут быть к тебе требовательнее, чем к любому из их учеников.

− И это лучший способ научиться тому, как больше никому не причинять вреда? − спросила Сансет. В ответ я кивнула. Она глубоко вздохнула. − Тогда я согласна. Я просто… не хочу, чтобы такое когда-нибудь повторилось.

Прошли годы, и Сансет Шиммер менялась, хотя и не всегда к лучшему. Она взрослела, берясь за каждую задачу, что я перед ней ставила. Иногда я любила ее как дочь, а иногда мне хотелось себе гриву выдрать.

Сегодня был один из таких дней.

− Ты не можешь просто взрывать любую проблему, − произнесла я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. Тысяча лет единоличного правления не смогли подготовить меня к ученице, которая пыталась решить любую проблему грубой силой. Я чувствовала, что следующим, что тут взорвется, будет моя голова.

− Ты хотела, чтобы я открыла сундук, − возразила Сансет. − Я открыла сундук!

И она указала на сундук. Точнее то, что от него осталось. Он был разбит в мелкую щепу и почти равномерно разлетелся по полу всей испытательной камеры.

− Целью теста было, чтобы ты продемонстрировала искусность. Ты должна была вскрыть замок отмыкающим заклинанием, сделать его бесплотным или еще одним из множества ненасильственных решений.

− Сундук открыт! − фыркнула Сансет, складывая копыта на груди.

− Сундука больше нет, − поправила ее я. − И содержимое − уничтожено. Что ты будешь делать, если случайно запрешься в своих покоях? Взорвешь дверь?

Кобылка нервно моргнула. Я нахмурилась.

− Именно так ты и поступила, верно?

− Удивлена, что информация о том случае до тебя так и не дошла, − призналась Сансет.

Я застонала и расстроенно потерла висок.

− Ну, сама посмотри, сундук открыт, и я легко могу добраться до содержимого, − Сансет потрусила к обломкам стекла и дерева, что были внутри. – Одно небольшое восстанавливающее заклинание…

Обломки взлетели в воздух, магическая аура ярко вспыхнула, и все собралось вместе, сложившись в то, что изначально и было в сундуке − фотографию нас двоих в рамке. Сансет положила ее на пол и повторила заклинание с сундуком.

− Видишь? Искусность, − ухмыльнулась кобылка.

− Не все так просто починить, как дерево и стекло. Ты легко можешь навредить другому пони, действуя столь безрассудно. Что бы произошло, реши я подарить тебе питомца и посади его в этот сундук?

− Ну, я... – Сансет нахмурилась, прокручивая эту мысль в голове, и явственно позеленела.

− Пожалуйста, пообещай мне, что ты начнешь относиться к этим тестам серьезнее. Дело не в том, чтобы показать, насколько ты сильна – мы обе знаем, что мощи у тебя более чем достаточно, − тут я улыбнулась. − Что мне хочется увидеть, так это то, как многому ты научилась, и твою способность находить новые решения. Я полностью с тобой согласна, что грубая сила и насилие могут решить любую проблему, но последствия, которые получаются в результате − и количество необходимого насилия − часто превращают все в пиррову победу.

− Я... хорошо, Селестия, − пробормотала Сансет, глядя на свои копыта.

− Ты очень умная пони. И должна признать, это было безупречное восстанавливающее заклинание. Где ты его узнала?

Сансет подняла глаза и улыбнулась.

− Я нашла несколько заклинаний в одной из приключенческих книг для юных кобылок, которые взяла в библиотеке. Очевидно, именно это заклинание использовал вор в «Пранси Дрю и тайна запертой двери», чтобы скрыть свои преступления...

Чем больше все меняется, тем больше остается неизменным. Или, по крайней мере, так говорят. Наблюдая за Эквестрией еще до ее основания, могу сказать, что, безусловно, понимаю, откуда появилось это выражение. Пони были существами привычки, и даже когда ситуация вокруг менялась, они цеплялись за то, что было им знакомо.

Сансет Шиммер ушла со скандалом из-за недопонимания между нами. Нет, так будет не совсем точно. Она ушла со скандалом, потому что хотела того, что я не была готова ей дать. Она хотела, чтобы я ее удочерила, сделала частью королевской семьи, а я ни разу не затруднилась объяснить, почему я этого не делала.

Когда Сансет вернулась, я, возможно поторопившись, решила удочерить ее. Думала, что это исправит наши отношения. Но она уже была совсем другой кобылой, чем когда покинула дворец, и относилась ко мне с уважением, порожденным страхом и паранойей, а не любовью. Сансет согласилась вернуться со мной, но я чувствовала, как между нами снова формируется знакомая дистанция и молчание, даже если теперь причины были иные.

И сегодня я была полна решимости начать заделывать возникшую между нами трещину.

− Как ты думаешь, из-за этой маскировки мой круп не кажется слишком большим? − спросила я, пытаясь поднять настроение. Я отвернулась от Сансет и снова осмотрела свой хвост.

Мы подходили к одному из лучших зоопарков Эквестрии, «Королевскому природному заповеднику». Сама я в нем ни разу не бывала. Хотя это не совсем верно. На его открытии я присутствовала и посвятила зоопарк сохранению исчезающих видов и укреплению понимания и удивления разнообразием животных по всей Эквестрии и за ее пределами. Это, однако, было более ста лет назад, и с тех пор зоопарк успел дважды закрыться и открыться заново. Один раз из-за того, что закончилось финансирование, и еще раз из-за того, что администрация не заботилась о животных должным образом. В результате второго закрытия, ряд менее опасных животных из зоопарка переселился в дворцовые сады, где до сих пор обитали их потомки.

Сансет закатила глаза.

− Маскировка тут ни при чем, а вот три куска торта на завтрак вполне могли повлиять, «Санни».

Одна из немногих проблем, ложащихся на плечи абсолютного правителя, заключалась в том, что у тебя редко оставалось время для семейных дел и небольших развлечений, по крайней мере, без того, чтобы не испортить очередное Гала. Конечно, я бы никогда этого не сделала, поэтому мне пришлось искать другие способы выкроить время для себя.

Например, позволить Луне взять на себя управление Солнечным Двором на денек, пока я провожу время с Сансет. Могу почти гарантировать, что сестра не попытается захватить власть в стране (а если вдруг и захватит, то ей придется заниматься всей бюрократией, так что сама будет виновата). Кроме того, Луна точно не сможет быть хуже симулякров, которых я использовала в прошлом. Один из них рассеялся туманом прямо посреди аудиенции, что чуть не вызвало международный кризис. В свою защиту замечу, что мне пришлось выбирать между официальной дипломатической встречей и открытием крупнейшей водной горки Эквестрии.

− Я серьезно, − надулась в ответ я. − Мне очень давно не приходилось использовать магию трансформации на самой себе. Нормально же все выглядит?

Сансет вздохнула, бросив на меня еще один взгляд. Я замаскировалась под розовую единорожку с красно-желтой гривой, как компромисс между внешностью Кейденс и Сансет. Обычно я использовала маскировку под пегаску, но решила, что потеря мной крыльев могла бы сделать Сансет несколько более непринужденной.

− Все в порядке, − ответила она в конце концов.

− Надеюсь на это. Не хочу, чтобы все в зоопарке пялились на мою метку, а не на зверей.

Я поправила платье, специально зачарованное на сохранение моей маскировки. В юности мне было достаточно простого заклинания иллюзии, но теперь приходилось использовать магию трансформации, чтобы не быть вдвое больше окружающих пони.

− Я даже не знаю, зачем мы собрались в зоопарк. В Вечнодиком я и так навидалась разной живности.

− Потому что я просто хочу провести с тобой время. Где-нибудь подальше от дворца со всей этой политикой и интригами.

И хотя озвучивать это я не стала, но дополнительным мотивом послужила рекламная брошюрка, неизвестно как попавшая в мою почту, где упоминалось, что посещение «Королевского заповедника» хороший способ сблизиться со своим жеребенком.

− Если не хочешь в зоопарк, мы можем найти другое занятие, − предложила я. − Концерт или музей...

− Я прожила в музее много лет, − пошутила Сансет. − И на концерте поговорить не получится. Так что зоопарк вполне подойдет. Просто это... неожиданно. Типа все это.

− Мне потребовалось слегка потрудиться, чтобы выкроить свободное время, и я не хотела заранее обещать что-то, чего потом не смогла бы выполнить.

Сансет улыбнулась, более искренне, чем раньше.

− Не нужно было об этом переживать. Я знаю, сколько у тебя дел.

− Тебе и самой стоило подумать о маскировке, − заметила я, меняя тему. В конце концов, она была довольно заметной пони. По крайней мере, сегодня Сансет не настаивала на том, чтобы надеть черный плащ или кожаную куртку.

− Почему? − она приподняла бровь. − Не похоже, что пони меня знают. В школе я была практически затворницей, а потом и подавно.

− Ты, наверное, удивишься, но с тех пор, как ты вернулась в Кантерлот, о тебе часто пишут в газетах. Пресса, кажется, любит тебя и Луну.

− Не уверена, хорошо это или плохо, − пробормотала Сансет.

− Кейденс может дать тебе несколько советов, как вести себя с папарацци, − предложила я. − Просто постарайся никого из них не поджигать.

− Не искушай меня. Так случилось, что мне нравится поджигать всякое.

− Молю воздержаться от этого в зоопарке, − пошутила я, когда мы встали в очередь на вход и замолчали, пока снова не смогли выйти из толпы. Сансет явно нервничала в окружении стольких пони, и я даже пожалела, что не могу обнять ее крылом, хотя уверена, что она оттолкнула бы меня и сказала, что с ней все в порядке, несмотря на все свидетельства обратного. − Ты же помнишь, как устроила пожар в садах, пытаясь сотворить заклинание, которое должно было отпугнуть комаров?

− И откуда мне было знать, что оно также подействует на муравьев с дождевыми червями? И почему никто мне ни разу не говорил, что в садах так много разных жуков?

Щеки Сансет заалели. Она посмотрела на выражение моего лица, и ее взгляд смягчился.

− Но, вспоминая произошедшее, думаю, это было немного забавно, − призналась она.

− Твайлайт тоже доставила немало хлопот, − заметила я. − Никогда не видела такого хаоса, как разразившийся, когда она случайно наложила заклинание «Чур-мое-беру-себе» на Спайка. Конечно, она намеревалась наложить его на себя. Очевидно, кто-то из одноклассников высмеял ее за отсутствие пары для школьного вечера.

− Подобное… опасно близко к темной магии, − не удержалась Сансет. − Зачем тебе учить ее подобным заклинаниям?

− А я этого и не делала. Очевидно, она узнала его самостоятельно из книги, которая, насколько я знаю, издавалась последний раз более тысячи лет назад…

Приподняв бровь, я взглянула на Сансет.

На нее внезапно напал приступ кашля.

− Я не могла следить за всем, что она берет! Там было… много всего. Она, как ты знаешь, заядлый книголюб!

Она расслабилась, когда мы вошли внутрь и оказались вдали от толпы. Сегодня в зоопарке было оживленно, полно улыбающихся пони. Мои шаги замедлились, когда я заметила молодую мать, несущую на спине взволнованного жеребенка. Я им завидовала. Пони часто не ценят, что имеют, и сильно начинают скучать по простому счастью и семье, когда они им недоступны.

− Социофобия?

− Ты же знаешь, мне никогда не нравились другие пони, − Сансет пожала плечами.

− Ты ладишь со своими подругами.

− Это другое, и мне все равно не нравилось ходить в город. Мне… мне потребовалось много времени, чтобы привыкнуть к Пинки. Она продолжала вести себя так, словно боялась меня, и это... приносило некоторое чувство контроля над ситуацией, − Сансет нежно улыбнулась. − К тому времени, как я поняла, что на самом деле она не боится, я все равно уже не хотела, чтобы пони боялись меня, и в итоге я позволила Пинки устроить мне вечеринку, где мы узнали друг друга немного лучше.

− Она и правда знает, как разговорить пони, − согласилась я, пока мы шли по деревянному мосту. Под нами львы нежились на солнце. Я им завидовала. У меня больше не было времени просто расслабиться. Всегда возникал один кризис за другим, вплоть до того, что мне приходилось позволять другим пони разбираться с некоторыми из них вместо меня.

− Ты знаешь Пинки Пай? − спросила Сансет.

− Я и раньше делала заказы из Понивилля по... разным причинам, − в основном из желания не дать знать дворцовым казначеям, куда уходит часть национального бюджета, хотя тот факт, что ассортимент «Сахарного уголка» был просто поразителен, тоже играл свою роль. Также, возможно, потому, что за эти годы я хотела проверить несколько близлежащих городков.

− Итак, − начала Сансет, прочищая горло. − Поскольку мы обе являемся экспертами по магическим тварям, кто хочет быть гидом?

− Будь добра, у тебя есть более свежий опыт. Особенно в плане дикой природы. Я бы хотела услышать, со сколькими из этих существ ты встречалась в прошлом.

− Со слишком многими, − фыркнула единорожка. − Пошли. Мантикора вон там.

Взмах копытом в сторону клетки.

− Я знаю о них то, чего не знает большинство пони.

− Серьезно? − спросила я, приподняв бровь, когда мы подошли к вольеру. Мантикора в зоопарке был пожилым, но все еще диким. Клетка надежно защищала его от пони, которые приходили посмотреть на монстра, в то же время предоставляя ему большую, вполне естественную среду обитания, где его хорошо кормили и заботились.

− Они ужасны на вкус, − ответила Сансет, искоса поглядывая на мантикору. Зверь бродил, не обращая внимания на перешептывающихся пони, рассматривающих его, но, заметив единорожку, монстр явственно испугался.

− И откуда, собственно, ты знаешь, какие они на вкус? – вопрос явно напрашивался, и Сансет точно ожидала его.

− Две причины. Во-первых, они — составная часть зебринского противоядия. Естественно, в наиболее употребительный рецепт части мантикоры не входят, но в тот раз их было в достатке, а искать заменители времени не было.

Я взглянула на ее заднюю ногу, где старый шрам от жала мантикоры все еще был виден чуть выше колена − обнаженный участок кожи, похожий на рану от стрелы.

− Во-вторых, − продолжила Сансет. − Я была упрямой и глупой кобылой и заявила Зекоре, что ее зелье ужасно на вкус только потому, что она не умеет готовить. Я была, ну… Я ошибалась насчет этого. Мантикора ужасна на вкус, что с ней ни делай.

− Буду иметь это в виду на случай, если окажусь в затруднительном положении и начну подумывать о том, чтобы попробовать стейк, − не удержалась от смешка я.

− Мне казалось, что те, кто содержится в зоопарке, будут более впечатляющими, − заметила Сансет. Она поддерживала зрительный контакт с монстром, и зверь кружил, настороженно наблюдая за ней. − Может быть, он потерял форму после столь долгого пребывания в неволе.

− Может, перейдем к магическим вредителям? − я кивнула в сторону здания.

Сансет хмыкнула и не сводила глаз с мантикоры, рассеянно потирая ногу.

− Эта мантикора не такая большая, как те, что в Вечнодиком…

Думаю, я удивила ее, заключив в объятия. Единорожка напряглась, и я на мгновение почувствовала ману, концентрирующуюся в роге, хотя Сансет взяла все под контроль, прежде чем что-то взорвалось.

− Что ты делаешь? − удивленно спросила она.

− Ты выглядела так, словно нуждалась в объятиях.

− Я в порядке, − заспорила Сансет, пытаясь оттолкнуть меня. Я отпустила ее.

− Возможно. Но я не в порядке. Мне не нравится видеть, как тебе больно.

− Давай просто... пойдем посмотрим на параспрайтов, − Сансет наконец отвернулась от вольера.. Мантикора воспользовался возможностью и скрылся в наиболее темном углу клетки. Я положила копыто единорожке на плечо и пошла прочь от загона.

− Не хочешь присесть? − обеспокоенно спросила я.

− Я в порядке, прин... – единорожка посмотрела на меня и увидела что-то в выражении моего лица. − Мама. Я в порядке.

По крайней мере, она назвала меня мамой. Буду пользоваться любым возможным прогрессом, пытаясь вытащить ее из панциря, который Сансет возвела вокруг себя. Когда мы вошли в Дом магических вредителей, я почувствовала мурашки на спине и заставила себя не оглядываться. По какой-то причине мне казалось, что я забыла о чем-то важном, но, хоть убей, я не могла понять, о чем именно.

Я отнесла две вазочки с мороженым обратно к уединенному столику, который Сансет заняла для нас, намеренно как можно дальше от других посетителей. Ее обычно кислое выражение лица просветлело при виде мороженого.

− Если я правильно помню, ты всегда любила радужный шербет, − я поставила перед единорожкой вазочку.

− И ты все еще ешь обычное ванильное, − заметила Сансет.

− Иногда простые вещи лучше всего. Мне приходится пробовать все виды изысканных десертов и мороженого, но ни один из них не сравнится с этим, − я приподняла вазочку. – Обычное ванильное мороженое, съеденное в выходной день с пони, которая так много для меня значит.

− И когда я начала так много значить? − спросила Сансет, закидывая в рот несколько кусочков шербета, чтобы взять себя в копыта.

− С самого начала. Просто у меня никогда не получалось это показать.

− Тогда почему ты никогда не хотела... − единорожка замолчала, уставившись на свое мороженое. Казалось, что подобный разговор даже ее любимый десерт облегчить не мог.

− На этот вопрос нелегко ответить. Но ты заслуживаешь большего, чем... − я замолчала, уловив движение в тенях. − Тартар.

− Надеюсь, я не заслуживаю Тартара за то, что задала простой вопрос.

− Нет, я имела в виду, что кое-что забыла из своего расписания.

Нет времени сбрасывать маскировку.

− Серьезно? У тебя настолько важная встреча, что ты собираешься внезапно сорваться с места, как только я задала тебе трудный вопрос? − Сансет встала. − Это полная чушь! Я просто хочу прямого ответа...

Я толкнула Сансет на пол и сотворила магический щит как раз вовремя, чтобы остановить арбалетный болт.

− Кто-то только что пытался меня убить? – моргнула единорожка.

− Вот о чем я забыла. Согласно докладам Разведывательного бюро, на сегодня планировалось покушение, − я сделала паузу. – Это, кстати, объясняет, почему у меня на сегодня было так мало запланированных встреч и почему было так трудно ускользнуть от стражей. В следующий раз надо будет это куда-нибудь записать…

В этом была одна из проблем с секретными документами. Когда тебе нужно, их вечно нет на копытах.

− Ты забыла, что кто-то собирался тебя убить?! − закричала Сансет. Другие посетители парка теперь смотрели на нас и довольно быстро отступали. По крайней мере, большинство из них. Несколько пони вытащили ножи и другое довольно опасное на вид оружие, начав приближаться к нам.

− У меня были заботы поважнее! − запротестовала я, ударив силовой волной одного из убийц и отправив его в загон мантикоры. Надо не забыть спасти его, если он все еще будет жив, когда я закончу с его приятелями.

− Что может быть важнее этого?! − закричала Сансет. Я почувствовала, как воздух вокруг нее начал нагреваться. Не думаю, что она вообще осознавала, как делает это.

− Ты, − ответила я, улыбнувшись. − Проводить с тобой время, пытаться восстановить отношения... Это гораздо важнее для меня, чем просто очередная попытка моего убийства.

− Ты на самом деле так думаешь? – пробормотала Сансет, воздух вокруг остыл.

− Сансет, ты была моей дочерью во всех отношениях, кроме юридического статуса, с тех пор, как ты была юной кобылкой, − я запустила еще одну силовую волну, отбросив пони в фонтан. Будем надеяться они там не сильно травмировались. − Потом все развалилось, и я пропустила так много из твоей жизни, потому что не смогла быть тем родителем, в котором ты нуждалась. Точно так же, как я не смогла быть сестрой, в которой нуждалась Луна тысячу лет назад.

Сансет потерла глаза.

− Сейчас ну вот вообще неподходящее время для драмы.

− А мне кажется, что самый разгар покушения на меня − прекрасное время для подобного, − ответила я, пытаясь улыбнуться.

− Неа, − мотнула головой Сансет. − Эй, помнишь, что ты мне однажды сказала? Что нельзя решить все проблемы взрывами? Уверена, что смогу решить эту достаточно легко.

− Продемонстрируй.

Сансет ухмыльнулась и шмыгнула носом, прежде чем закрыть глаза. Ее рог засветился резким голубым и белым светом. Магические ауры мигнули вокруг пони рядом с нами, у убийц − красным, у остальных – синим. Затем Сансет встала на дыбы, выстрелив энергетическими разрядами просто вверх, где они круто разошлись в стороны, обрушиваясь на убийц и превращаясь в процессе в огненные шары.

− Вот. Одно простое заклинание предсказания, чтобы определить, кто есть кто, связанное с поисковой вариацией стандартного огненного шара. И они все живы, на случай, если ты об этом переживала.

Я посмотрела на ближайшего убийцу. Тот шевельнулся, весь покрытый ожогами. Я посмотрела на Сансет и приподняла бровь.

− С ним все будет в порядке, − заверила меня единорожка.

Я снова посмотрела на убийцу. Ожоги были более чем серьезными.

− Уверена, что будет… если в ближайшее время ему помогут, − Сансет слабо улыбнулась. − Определенно, будет в порядке.

− Никому не двигаться!

Наше внимание переключилось на новый голос. Последний убийца, получивший лишь слабые ожоги, вцепился в кобылу, арбалет, прикрепленный к копыту, был прижат к ее горлу.

− Заложник? – удивилась Сансет. − Это... довольно жалко для убийцы. Ты же знаешь, что Селестия просто позволила бы тебе уйти, если бы ты молчал о произошедшем, верно?

− Заткнись! Ты ничего не знаешь! − убийца отступил на шаг. – Ты даже не понимаешь, что она с нами сделала!

− Прости, а ты кто? − спросила я, прочищая горло.

− Как будто ты не знаешь! − жеребец усмехнулся.

Я ждала.

− Ты... действительно не знаешь? – жеребец нахмурился.

Я помотала головой.

− Договор, который ты заключила! Вернув острова Эвентайд грифонам! – прорычал убийца.

− А-а-а, это. Мирный договор, − я взглянула на Сансет. − Несколько лет назад я вернула Империи Грифонов кое-какие их старые территории в обмен на аналогичные острова на севере. Чуть больше тысячи лет назад там располагался важный узел торговых путей, и я почувствовала, что это было бы хорошей инвестицией в будущее.

− Ты продала наши дома! − пони прижал наконечник заряженного арбалета к горлу своей заложницы.

− Вам предложили помощь в переселении и справедливую компенсацию за любое утраченное имущество. Вас предупредили, что, если останетесь, это будет означать переход под власть грифонов. Условия договора гарантировали, что с вами будут хорошо обращаться.

− Хорошо обращаться?! – закричал жеребец − Они забирают весь наш урожай и оставляют едва достаточно, чтобы выжить! Они обращаются с нами как с рабами!

− Вы могли бы уйти, − напомнила ему я.

− Мы не можем просто бросить наши родные острова! Наша кровь, пот и слезы ушли на то, чтобы сделать их домом, а ты просто отдала острова ради каких-то забытых Гармонией промерзших скал на севере...

− Можем ли мы, пожалуйста, просто вернуться к попыткам убить друг друга? − прошипела Сансет. − Ненавижу политику.

− Раньше тебе нравилось слушать, как я говорю о политике и международных договорах, − вздохнула я.

− Это было до того, как ты начала отсылать меня, чтобы потренировать в этом Кейденс, − парировала Сансет. Тут я вздрогнула.

− П-простите? – пробормотала заложница. – М-может, кто-нибудь, пожалуйста, спасет меня?

Она издала испуганный писк, когда убийца сильнее прижал кончик арбалетного болта к ее горлу, чуть не пустив кровь.

− Или вы могли бы продолжать говорить о политике и попытаться решить все мирным путем! Это тоже прекрасно! Пожалуйста, не причиняйте мне вреда!

Сансет медленно начала отходить в сторону. Убийца не сводил с нее глаз, пока я не прочистила горло, привлекая его внимание.

− Итак, я понимаю, что у вас есть обоснованные претензии, но этот вопрос следует рассматривать в процессе аудиенции, − я старалась выглядеть естественно, медленно отходя от Сансет, еще больше отвлекая внимание убийцы от нее. − Я никогда не придерживалась теории, что сила находится на острие меча. Если вы хотите обсудить получение помощи в уходе с островов Эвентайд, я готова предложить ту же помощь, что и в прошлый раз.

− И отказаться от наших домов и жизней? – убийца усмехнулся. Еще немного, и Сансет он видеть не будет.

− Так будет лучше для ваших семей.

− Острова Эвентайд были территорией Эквестрии на протяжении веков, и ты отказалась от них просто так, − прорычал жеребец. − Здешние пони даже не помнят нас, потому что ты упрятала в архив условия договора и позволила им забыть, что ты бросила нас, когда мы нуждались в тебе. Однако после этого они снова вспомнят, и тебе придется ответить перед общественностью за то, почему ты позволила нам гнить под властью грифонов!

Последовала вспышка голубого света, и убийца повернулся, чтобы посмотреть туда, где была Сансет. Была. Вместо нее там стояла кобыла-заложница с растерянным видом. Убийца посмотрел вниз на кобылу, которую сжимал в копытах, которая теперь была значительно менее напугана и куда опаснее, чем та, которой он угрожал ранее.

− Фокус с перемещением, − сообщила Сансет как раз перед тем, как арбалет, прижатый к ее шее, вспыхнул обжигающим пламенем.

− Ну, как по мне, это полный бардак, − простонала Сансет, когда мы шли по тихому парку. Стражи прибыли вскоре после того, как мы закончили с потенциальными убийцами. Даже тот, который угодил в клетку к мантикоре, к счастью, выжил.

− Это моя вина, что не уделяла более пристального внимания своему расписанию, − со вздохом ответила я. Маскировка была сброшена после прибытия стражей. Посетителей парка уже эвакуировали, и мы были вдвоем, к добру это или к худу.

− Тем не менее, те парни вели себя как идиоты, − ухмыльнулась единорожка. − Я к тому, что покушаться на аликорна с арбалетами и ножами? Этого было бы недостаточно даже чтобы со мной справиться, а ведь я не бессмертна, как ты.

− Не думаю, что они вообще намеревались убивать меня. Они хотели устроить шоу. Грандиозный жест. Что-то, что привлекло бы внимание общественности к их бедственному положению.

− Ты собираешься позволить этому случиться?

− Едва ли я могу их остановить.

− Ты могла бы просто приказать прессе избегать упоминания политической ситуации или полностью замолчать эту историю. Если ты позволишь этому попасть в газеты, это все равно, что позволить им победить! − Сансет одарила меня кислым выражением лица.

− Здесь нет победителей. То, что они сделали, было продиктовано отчаянием. Они чувствовали себя покинутыми и брошенными, и это был единственный способ привлечь мое внимание. Возможно, они не так уж и неправы.

− И если они добьются своего, это только побудит других пони попробовать то же самое, − отметила единорожка. − Ты не можешь вести с ними переговоры, иначе подобный способ привлечь твое внимание станет обыденностью.

− Если пони на самом деле страдают, мне нужно что-то с этим делать. Может, они поступили неправильно, но сделали это по велению сердца. Они просят о помощи, и были готовы рискнуть своими жизнями ради этого. Скорее всего, они все умрут из-за этого покушения.

− Не думаю, что полученные травмы…

− Не из-за тебя. Формально все они граждане Империи Грифонов, а не Эквестрии. Как только они поправятся, их придется депортировать обратно в Империю, где их будут судить за их преступления. Это часть того же договора, по которому острова и были переданы грифонам. Скорее всего, они будут казнены.

− Что ж, возможно, они этого заслуживают, − пробормотала Сансет, едва слышно.

− Мне казалось, ты отнесешься к произошедшему с большим сочувствием. Ты тоже чувствовала себя покинутой и была готова сделать почти все, чтобы снова привлечь мое внимание.

− Да, верно… Я вела себя глупо, − прошептала Сансет.

− Ну вот и добрались… − я остановилась у столика, за которым мы сидели до того, как началась вся эта заварушка. Шербет Сансет давно растаял, но мое мороженое уцелело, благодаря специальному охлаждающему заклинанию, которое не дало ему растаять даже спустя несколько часов.

− Мы проделали весь этот путь сюда ради мороженого? − Сансет фыркнула, улыбаясь. − Это так на тебя похоже.

− Это не единственная причина, − призналась я. – Мне лучше думается, когда я иду, и мне нужно было дать тебе настоящий ответ на вопрос, который ты мне задала.

− О том, почему ты так и не удочерила меня? − улыбка Сансет погасла.

Я кивнула.

− Причины… со временем менялись. Это одна из причин, по которой так трудно сформулировать ответ.

Я отвела единорожку в тень под деревом и села на траву, Сансет уселась рядом со мной. Мне пришлось подавила желание заключить ее в объятия.

− Я хотела провести сегодняшний день, думая обо всех хороших временах.

− Было много плохих времен, − заметила Сансет дрожащим голосом. − Большинство из них по моей вине.

− Думаю, мы просто больше помним плохие времена, потому что они оставляют шрамы. Не все из них видны.

Сансет вытерла глаза.

− Прости.

Я притянула ее в объятия.

− Мне было больно, потому что ты значила для меня больше, чем я хотела признать. Когда я впервые взяла тебя в ученицы, то не собиралась удочерять тебя. Просто не думала об этом. Это было глупо с моей стороны. Я проводила с тобой время, учила тебя, наблюдала, как ты растешь, делала все, что должна делать мать. Когда ты сдала экзамены за третий курс в школе, я поняла, как горжусь тобой, и начала серьезно рассматривать вариант с удочерением.

− Это было как раз в то время, когда появилась Кейденс... − Сансет замолчала.

− Кейденс была сиротой, как и ты. Ее возвышение застало меня полностью врасплох, реагировать надо было быстро и… я все сделала неправильно, − тяжелый вздох. − Она была сиротой, но были пони, которые заботились о ней, а я ворвалась и забрала ее от всего, что Кейденс знала, во имя политической целесообразности.

− Она всегда казалась достаточно счастливой, − пробормотала Сансет.

Я покачала головой.

− У нее хорошо получалось держать маску, но то, что я сделала, почти сломило ее. Я думала о нуждах Эквестрии, и это было стабильное руководство. Как аликорну Кейденс нужно было стать частью королевской семьи просто для того, чтобы случайно не вызвать раскол или не быть использованной каким-нибудь дворянским домом в качестве подставного лица для получения поддержки.

− И благодаря этому у нее появилась настоящая семья, − отметила единорожка. − Не говоря уже о богатстве, известности и любви всех, кто на нее посмотрит, и так далее.

− Она потеряла свою настоящую семью, когда я забрала ее в Кантерлот, − поправила я. − И у нее никогда не было шанса вести нормальную жизнь. Я пыталась держать Кейденс подальше от глаз общественности, чтобы дать ей хоть какую-то личную жизнь, но ей пришлось учиться пользоваться рогом, без которого она была рождена, и участвовать в политических игрищах.

− Я страшно ревновала. У нее было все, о чем я когда-либо мечтала.

− И она ничего этого не хотела. Позже Кейденс сказала мне, что плакала, пока не уснет, почти каждую ночь. Ей потребовались годы, чтобы смириться со случившимся, и ее жизнь изначально скорее напоминала тюрьму. Никаких выходов на публику без сопровождения. Постоянные уроки. Если бы не ее личный страж, у нее был бы нервный срыв.

− Шайнинг Армор? − предположила Сансет. Я кивнула, и она фыркнула. − Думаю, он помог ее утешить. Я точно не помогала.

− Я никогда не винила тебя за то, что вы с ней не ладили. Я понимала почему. Лишь надеялась, что вы сможете стать друзьями, несмотря на ваши разногласия.

− В конце концов, мы подружились.

Я улыбнулась.

− Ты не представляешь, как много это для нее значило. У Кейденс очень мало друзей. Трудно наладить близкие отношения, когда все пони либо кланяются, либо пытаются добиться от тебя каких-то одолжений. Не хотела, чтобы подобное случилось с тобой. Я думала, что если не стану удочерять тебя, то у тебя будет шанс на нормальную жизнь.

− У меня никогда не было такого шанса, − фыркнула Сансет. – Ну ты только глянь на меня. В итоге я жила в заброшенном замке и изучала темную магию и алхимию.

− Никогда не говорила, что это сработало, − я грустно улыбнулась. − Просто хотела, чтобы ты была счастлива, и совершила ошибку, думая, что лучше знаю, как сделать тебя счастливой, чем ты сама. Вместо этого я заставила тебя решить, что ты мне безразлична.

− И теперь ты удочеряешь меня, чтобы…наверстывать упущенное?

− Сансет, ты всегда была моей дочерью. Лишь две вещи этому противоречили: листок бумаги, в котором говорилось, что ты находишься под опекой государства, и упрямая старая принцесса, − я тряхнула головой. − Мне просто жаль, что потребовалось так много времени, чтобы начать все исправлять. После стольких лет я не имею никакого права быть твоей матерью. Знаю, ты обещала Твайлайт, что пойдешь со мной в Кантерлот, но теперь я прячу тебя от твоих подруг, точно так же, как я поступила с Кейденс.

Я потыкала в мороженое маленькой пластиковой ложечкой, которая прилагалась к порции.

− Если ты хочешь вернуться в Понивилль, я помогу тебе найти дом поближе к городу или даже сделать небольшой ремонт в старом замке, если ты предпочтешь остаться там. Я знаю, тебе здесь неуютно.

− Иногда ты просто дура, − фыркнула Сансет пододвигаясь и прижимаясь ко мне. − Ты забываешь о грядущем покушении, ты думала, что отказ удочерить сделает меня счастливее, и теперь ты пытаешься избавиться от меня.

− Я не пытаюсь избавиться от тебя.

− И что хуже всего, − сказала Сансет, забирая вазочку из моих копыт и поднося ложку ко рту, чтобы попробовать мороженое. − Единственное оставшееся мороженое − обычное ванильное.

Единорожка фыркнула и подцепила еще кусочек.

− Прости.

− Думаю, оно не так уж плохо, − признала Сансет. − По крайней мере, раз уж я ем его с тобой.

Я обняла ее крылом, не позволяя единорожке увидеть слезы в моих глазах.

− В следующий раз мы возьмем твое любимое.

− Спасибо, мам.

Глава 5

Мне не довелось провести ночь в комнате принцессы Шахерезады. Это было бы здорово, но шансы устроить пижамную вечеринку, упали ровно до нуля, когда ее отец зашел проведать нас, а мы как раз разговаривали об особых заклинаниях, которые, по мнению местных, знали все эквестрийцы.

Для протокола, Селестия не научила меня ни одному из этих заклинаний. Я на девяносто процентов уверена, что у нее никогда даже не было особого пони. Кейденс, как мне сказали, знает десятки вариаций. По понятным причинам демонстрировать их я ее не просила.

Я думала, что после подобного вернусь в посольство, но вместо этого меня сопроводили (в хорошем смысле, а не в смысле «под вооруженной охраной прямо в подземелья») в другие покои, достаточно близкие к комнате принцессы, чтобы я смогла услышать, реши она позвать меня. Не идеально, если я и правда собираюсь быть ее телохранителем, но, по крайней мере, меня не разместили в другом крыле дворца.

За неимением лучшего занятия, я бросила плащ и сумки на кровать. Их пришлось таскать весь день, и начало казаться, что они набиты кирпичами, а не книгами. Жара нанесла удар в тот же миг, как я сняла плащ, и комната из уютной превратилась в душную.

− Отлично, − пробормотала я себе под нос. Я бы пошутила, что это был единственный разумный разговор за долгое время, но за последние несколько дней я совершила слишком много глупых ошибок.

Я распахнула двери на балкон, чтобы впустить легкий ветерок. Воздух снаружи был прохладным, стену дворца постоянно обдувал морской бриз, а балкон комнаты был достаточно большим, чтобы на нем поместились стол, стулья, небольшой садик и прислонившаяся к перилам и подмигивающая мне пони.

− Привет! − поздоровалась Арч. − Я просто проходила мимо и решила проведать тебя.

Мне пришлось несколько раз моргнуть, почти ожидая, что она исчезнет словно мираж. Я жестом копыта попросила кобылу подождать минутку, а затем направилась к перилам и посмотрела вниз и вокруг. Как и ожидалось, у Арч не было никакого способа попасть на балкон.

− Просто проходила мимо? – переспросила я.

Кобыла кивнула.

− Ну что я могу сказать? У меня много друзей в верхах. Ты только глянь, как мы сейчас высоко! − Арч указала на город. Солнце садилось, и какая-то часть меня была почти убеждена, что я чувствую, как магия Селестии затягивает его за горизонт. Городские огни оживали, словно море звезд.

Это было настолько прекрасное зрелище, что на мгновение я забыла, что Арч Стэндинг, по-видимому, вломилась в мою комнату в тщательно охраняемом дворце.

− Как, лягать, ты сюда попала?

− Ну, теперь я уже не уверена, что должна тебе говорить. Я имею в виду, что не хочу доставлять тебе неприятности, принцесса Сансет. Ты же уже начала называть себя так, верно?

− Я не принцесса! – прорычала я.

− Эй, не откусывай мне голову! − Арч подняла копыто и отступила на шаг. − Я просто шучу. Хочешь верь, хочешь нет, но я, кажется, понимаю, что ты чувствуешь.

Моя бровь слегка приподнялась.

− Пони подходят к тебе и говорят, как же тебе повезло и какой счастливой ты должна быть, и из-за чего? Да, принцесса Шахерезада милая, но не ты решила ее выбрать. И каждый раз, когда ты заговариваешь об этом... – Арч пожала плечами. − Это как если бы тебя били морковкой, потому что ты недостаточно широко улыбалась, когда тебя заставляли грызть палку, верно?

Я вздохнула.

− Да. Все это... шиворот-навыворот.

− На твоем месте я бы чувствовала, что все еще хуже, потому что ты не можешь поговорить об этом ни с кем. Не говоря уже о хаосе, который обрушится на твою голову, как только новости достигнут Эквестрии, − Арч улыбнулась. − Бьюсь об заклад, в Кантерлоте найдется много пони, которые, услышав о этом, решат, что ты воспользовалась доверчивостью бедной, невинной принцессы.

− Даже не подумала об этом, − простонала я.

− Тебе повезет, если Селестия не появится и не потащит тебя обратно в Эквестрию за ухо. А у этой кобылы на редкость крепкая хватка.

− Да, и... подожди, откуда ты это знаешь?

− Слишком много вопросов! − простонала Арч. − Я зашла спросить, как у тебя делишки, а не для того, чтобы меня допрашивали.

− Думаю, ты, по крайней мере, задолжала мне кое-какие объяснения. Например… Что это за звук?

Было очень похоже на звон колоколов. Большого количества колоколов. И крики пони.

− Сложно сказать. Если бы мне пришлось угадывать, я бы предположила, что это, вероятно, тревога о проникновении. Какой-то уникум, должно быть, вломился во дворец, − Арч покачала головой и неодобрительно фыркнула.

− Даже представить не могу, кто мог бы это сделать, − пробормотала я.

− Да кто угодно, − пожала плечами кобыла. − Но на всякий случай, если это вдруг я, как насчет того, чтобы мы вежливо договорились, и ты не сдавала меня? Обычно я бы просто поверила, что ты ничего не скажешь, но в прошлый раз, когда я была рядом, ты не вступилась за тех пони, и это заставляет меня чуток переживать, понимаешь?

− Я не... это нечестно, − мне пришлось отвести взгляд. − Я не должна была вмешиваться.

− В твои обязанности спасать принцессу Шахерезаду от этих убийц тоже не входило, − заметила Арч. – Но ты вступилась за нее без каких-либо проблем.

Что ответить на это у меня не нашлось.

− Мне пора идти, малышка. Но вот что хочу тебе сказать − завтра утром я собираюсь быть в одной маленькой забегаловке под названием «Долгий путь». Поспрашивай вокруг, и найдешь ее. Если прибережешь все свои вопросы до того момента, я буду рада дать тебе ответы.

− Может быть, даже несколько правдивых ответов.

− Давай не будем совсем уж с ума сходить!

Кто-то постучал в мою дверь. Арч взглянула на нее, улыбнулась мне и спрыгнула с балкона.

Я инстинктивно постаралась ее поймать, бросившись вперед.

Она пролетела уже метров тридцать, окутанная мягким зеленым сиянием, опускаясь на землю, как падающий лист.

− Самолевитация, − пробормотала я. − Ловко.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвались пони. Я совсем не удивилась, что Сирокко вошла первой.

− Чтоб ты знала, в Эквестрии принято ждать, пока кто-нибудь откроет дверь, − не удержалась я.

Сирокко выглядела совсем не удивленной.

− Где она?

− Если ты о принцессе, она все еще в своей комнате. По крайней мере, мне так кажется, − я нахмурилась. − Думаю, она как минимум раз уже сбегала. Важно то, что ее здесь нет.

− Это не...

− И клянусь, что бы там она ни говорила, я действительно не знаю тех заклинаний! − я вздохнула. – Ну, в том смысле, что я в курсе про все шутки про кантерлотских единорогов и про то, чем занимается знать за закрытыми дверями, но меня даже не приглашали на такого рода вечеринки!

Сирокко сделала шаг назад.

− Что?

− Я не была тусовщицей. На самом деле у меня не было времени. Я была сосредоточена на учебе и думала, что сумею наверстать все это позже. Ты знаешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы заполучить свой первый поцелуй?

− Нет! − огрызнулась Сирокко. − Это не имеет никакого отношения к...

Она замолчала и потерла виски.

− У меня нет на это времени. Ты видела каких-нибудь странных пони сегодня вечером?

− Почти уверена, что именно я здесь самая странная пони.

− По крайней мере, в этом мы обе солидарны. Прошу прощения за вторжение.

Сирокко кивнула здоровенным мускулистым жеребцам позади нее, и они вышли. Выходя за дверь, кобыла бросила на меня взгляд. Это был взгляд, который четко говорил: «Я знаю, ты что-то задумала, я разберусь с этим, и тебе не понравится, когда это произойдет».

Я улыбнулась и помахала копытом. Ведь именно ради этого я сюда и приехала.

Я не очень хорошо выспалась. Отчасти из-за того, что спала в новой постели, отчасти из-за стресса, а отчасти из-за того, что слишком много думала о Шахерезаде. Она играла мной, и я знала, что она играла мной, но действительно ли все было так плохо? Я провела большую часть ночи в полусонном оцепенении, обнимая подушку и шепча ей на ушко всякие милые пустяки, мечтая о кобыле, которую едва знала.

Когда солнце взошло, я встала вместе с ним. И так просыпалась почти каждый час, и вид солнечного края над морем побудил меня подняться с постели. Точнее, это был знак того, что я просто отказалась от попыток уснуть, так как этого не произойдет.

Я, хромая, выбралась на балкон со всей грацией, которую можно было ожидать, с больной ногой, онемевшей и покалывающей, как будто я умудрилась ее отсидеть.

− Даже видеть лестницы не желаю, − пробормотала я.

Именно тогда вспомнилось, что я согласилась встретиться с Арч. Я содрогнулась при мысли, что мне придется спускаться по длиннющей лестнице, а затем снова подняться. Мои ноги в прямом смысле слова отвалятся, если я так поступлю. Но ведь есть и другие варианты, верно?

Я улыбнулась и засветила рог, окружая тело магической аурой и мягко приподнимаясь.

− Аккуратно, аккуратно… − шептала я, опускаясь на землю. Поначалу самолевитация казалось просто элементарной. Оказывается, это очень похоже на удержание груза вытянутым копытом на уровне плеча. Даже легкий вес начинает казаться достаточно тяжелым через минуту-другую, и если его сейчас выпустить…

Ну, спуск был достаточно долгим, и мне не хотелось придумывать что-то еще по пути вниз.

Мне просто нужно было продержаться еще немного. И, как идиотка, я начала паниковать прямо на финишной прямой. На высоте второго этажа магия сбойнула, и я рухнула вниз, мой плащ развевался вокруг. Пони на земле что-то кричали и разбегались, а я приземлилась на одно колено, достаточно сильно, чтобы поднять облако пыли.

Я видела, как пони приземлялись подобным образом раньше, и очень быстро поняла, что это просто убийство коленей. Пони ошарашенно уставились на меня. Я встала и отряхнулась, пытаясь вести себя так, словно не произошло ничего особенного.

− Послушай, − спросила я ближайшего пони. – Сомневаюсь конечно, но ты случайно не слышал о баре под названием «Долгий путь»?

− Это место – настоящий притон, − заметила я.

Арч взглянула на меня со своего места возле стойки бара. Она улыбнулась и махнула, чтобы я устраивалась рядом с ней. Единственным другим пони тут был бармен, который то ли спал, то ли умер, опустив голову на стойку и ничего не говорил, пока Арч наливала пшенично-желтую жидкость в два стакана.

− Ты несправедлива, − заметила кобыла, как только я села. − Ты хорошо рассмотрела здание по пути сюда?

− Оно выглядит так же, как и любое другое здание.

Арч кивнула, постукивая копытом по грубой, необработанной древесине стойки и указывая на меня.

− Да! Именно! Такое же, как и любое другое здание в этом городе. Две трети зданий тут абсолютно идентичны.

Я оглядела совершенно белые стены. В какой-то момент их пытались покрасить, но краска шелушилась и отваливалась, как старая кожа с линяющей змеи.

− В большинстве мест бары, магазины и дома строятся, когда у пони возникает в них необходимость, − пояснила Арч. − Весь этот город был построен без какого-либо представления о том, для чего здания будут использоваться, и пони просто переезжают на пустые места и открывают магазины. Целый город сквоттеров.

− Ты собираешься рассказать мне, почему ты была во дворце прошлой ночью?

Кобыла кивнула и залпом выпила свой напиток.

− Да. Рада видеть, что ты пришла одна. Мне не хотелось даже думать, что ты можешь сдать меня, но надо было удостовериться, да и не хотела я, чтобы кто-то еще был в этом замешан. Допивай свой напиток и пошли.

Она встала и бросила на стойку несколько монет − смесь битов, старых имперских грифонских “когтей” и странных монет сложной формы, используемых минотаврами. Бармен пробормотал что-то во сне и смахнул со стойки деньги − единственный признак жизни, который я у него заметила.

− Идешь? − спросила Арч.

Я осушила стакан, почувствовав вкус чего-то вроде розовой воды и острого лимона, а затем последовала за ней на улицу.

− Давай представим, что это обучение, − предложила Арч. Несмотря на раннее время, рынок был переполнен, пони сновали от одного прилавка к другому и громко спорили о ценах. − Расскажи мне, что ты видишь.

− Куча прилавков. Ничего особенного.

− Хорошо, давай так, ты оказалась здесь ранним утром, чего бы ты хотела в первую очередь?

− Не знаю. Позавтракать? − я оглядела лавки. Ювелирные изделия и керамика были не очень интересны, но книжный киоск привлек внимание. Если бы у меня хватило ума захватить с собой биты, то, возможно, я бы отправилась взглянуть на их ассортимент.

− Да! Смею заметить, что я не отказалась бы от тех пранцузских оладий прямо сейчас. Итак, чего бы ты хотела отведать? − Арч взмахом копыта указала на торговцев вокруг нас.

Я огляделась, потом присмотрелась внимательнее, затем перешла в следующий ряд. Там были игрушки, артефакты, одежда и куча других вещей.

− Здесь нет еды, − пробормотала я.

− Странно, не правда ли? И дело не в том, что пони бедны. Если бы пони были бедны, они бы не покупали драгоценности.

− Это ничего не доказывает. Возможно, вся еда находится на другом рынке. Я не знаю этого города.

− Можешь хоть весь день искать. Правда в том, что вся еда отправляется во дворец. Официально, во всяком случае. Если пойдешь в доки, возможно, у тебя получится договориться, но я бы на это не рассчитывала.

− Но пони на той вечеринке...

− Да, у них была еда. Каждый пони получает продуктовый паек, и они объединили свои для маленького празднования. Вероятно, именно так их нашли те мулы из ордена, − Арч покачала головой. − Официальная версия звучит так, что Седельная Аравия следит за тем, чтобы все подданные были накормлены.

− И если они плохие пони, то не получат еды?

− В твоих устах это звучит крайне зловеще, − заметила Арч, не предлагая другого объяснения. − В любом случае мы оторвались от пони, который шел за тобой, так что пойдем.

− А, за мной кто-то шел? − я оглянулась в ту сторону, откуда мы пришли.

Арч похлопала меня по спине.

− Не волнуйся об этом. Ты ведь важная птица. Неужели думала, что сможешь просто улизнуть из дворца, и никто этого не заметит?

− Да! Ведь я не раз спокойно ускользала из дворца Селестии!

− Это лишь означает, что ее стражам лучше удавалось оставаться незамеченными. Или ты просто плохо их замечаешь.

− Спасибо, что в меня веришь.

Я почувствовала что-то прежде, чем что-либо увидела. Это было похоже на прилив, бесформенный и не направленный, просто магический полог, накрывающий все. Арч ускорила шаг, и мы свернули с главной улицы, потрусив глухими переулками навстречу чему-то. Чему-то большому.

Все произошло внезапно, как извержение вулкана, магия кристаллизовалась и застыла. Я смогла уловить только самый ее край, но он казался почти бесформенным, как неровный кристалл, растущий в жеоде, вместо геометрически выверенной формы настоящего заклинания.

− Лягать, мы это все пропустили, − вздохнула Арч. − Я же сказала им отложить, пока мы не придем, но...

Она покачала головой, замедляя шаг.

− Отложить что?

Мы прошли через пустые ворота, где никогда не было створок, и я наконец обнаружила центр магической аномалии. Еда и вино материализовались из воздуха, как будто сгорали в обратном порядке, дым спиралью опускался на пустые тарелки и превращался в приготовленные на пару булочки, рис и спелые фрукты. За считанные секунды пустой стол был заполнен угощениями, почти идентичными ужину, который я ела прошлой ночью во дворце. Десятки пони начали стучать копытами. Я даже не заметила их, пока была отвлечена зрелищем творимой магии.

Мне потребовалось еще мгновение, чтобы увидеть, какие все худые. Пони здесь явно недоедали. По какой-то глупой причине это заставило меня почувствовать себя виноватой. И даже было непонятно, чувствую ли я вину из-за того, что они были голодны, или просто из-за того, что не замечала этого раньше. Кейденс больше переживала бы о других пони, чем о еде на столе.

Как и подобает настоящей принцессе.

− Ты говорила, что хочешь позавтракать, верно? − спросила Арч.

− Никогда не видела подобной магии, − пробормотала я, наблюдая, как аравийцы толпятся у стола. Не уверена, но, по-моему, еда на столе медленно пополнялась сама собой, даже пока пони ели, как будто ложки, которые они брали из куч плова и лапши, восстанавливались сами по себе.

− Хочешь, я принесу тебе тарелку? – ухмыльнулась Арч.

Я нахмурилась и быстро просканировала стол заклинанием.

− Вся еда проклята.

− Не проклята, а знаешь, просто не совсем реальна, − поправила меня Арч. − Что-то вроде историй о золотой антилопе.

− Оно забирает магию от пони, которые ее едят, чтобы стать настоящей.

− Совсем мало. Практически безвредно.

Я нахмурилась и изучила еду подробнее. Действительно все было более или менее безвредно, но не вся магия поглощалась едой. Часть ее уходила куда-то еще, но заклинание было таким сложным и запутанным, что я не могла сказать, куда все отправлялось. Подобное может показаться не таким уж плохим, но представьте, если бы вы узнали, что кто-то ворует из банка крови − даже если пони, сдающие кровь, от этого не пострадают, подобное наверняка вызовет много вопросов о том, кто руководит подобным делом и куда все уходит.

Арч демонстративно взяла себе тарелку.

− Неплохо, − произнесла она. − Они, должно быть, мечтали о таком же пиршестве, как у вас, ваше высочество.

− Не называй меня так, − буркнула я.

Кобыла хихикнула и продолжила набивать рот, разговаривая и насыщаясь одновременно.

− У тебя есть предпочитаемый титул? Истребительница монстров? Блудное дитя?

− Ты могла бы использовать мое имя.

− Могла бы, − согласилась Арч. − Но что есть имя по своей сути? Только то, как ты хочешь, чтобы другие пони называли тебя.

− Я понимаю, почему тебе все равно, Арч Стандин. Если бы мы стояли где-нибудь в другом месте, ты бы называла себя как-нибудь вроде Малберри Буш?

− Достаточно интересный философский вопрос. Кто на него смог бы ответить?

− Ты бы и смогла. И заодно могла бы назвать свое настоящее имя.

− Ну, это скорее похоже на то, что ты мне совсем не доверяешь. Сансет, доверие − это то, что приходит не от заучивания имен, − Арч приобняла меня копытом за плечи, продолжая жевать, даже когда наклонилась слишком близко к моему лицу. – Тут все иначе, ты доверяешь мне и не сдаешь меня властям, а я показываю тебе все хорошие вечеринки в городе, потому что я доверяю тебе. Вот в чем все дело. Доверие.

Я попыталась одарить ее таким же безразличным взглядом, каким Селестия одаривала меня, когда я вела себя особенно глупо, но все прервал первый взрыв.

− Что это было? – спросила я.

− А-а-а, − Арч слегка повернула мою голову. Сквозь открытые оконные рамы можно было видеть фейерверки в небе. − Гляди, вот как наш замечательный орден Аретиков поднимает тревогу.

− Они почувствовали магию.

− Если они что-то и ненавидят крайне сильно, так это пони, загадывающих желания, − вздохнула Арч. Она отпустила меня и громко стукнула копытами. − Эй, все! У нас неприятности! Если вы хотите выбраться из этой передряги в целости и сохранности, то пойдете со мной и будете делать в точности как я скажу, ага?

− Ты уверена насчет... − начала я. Арч махнула копытом, прерывая меня.

− Эй, я дала им желание не для того, чтобы они из-за него пострадали. Как думаешь, ты сможешь отвлечь орден на несколько минут, пока я выведу всех отсюда выведу?

Я рассмотрела в толпе пони, которых подвела в прошлый раз, и кивнула. Арч похлопала меня по спине и начала отводить всех подальше от входа. Раздался стук, который почти сразу превратился в удары, а затем в пинки.

Дешевая деревянная дверь треснула, замок вылетел и покатился по полу. Я распахнула дверь магией до того, как раздался следующий удар, и пони с другой стороны неуклюже упал внутрь.

− Вы профессионально громите вечеринки? – поинтересовалась я.

− Сансет Шиммер. Хотела бы я сказать, что это стало для меня сюрпризом, − Сирокко Мандала перешагнула через своего подчиненного, так и лежащего ничком на полу. − У вас привычка появляться в самых интересных местах.

− Принцесса Селестия поощряла мое любопытство.

− У меня было предчувствие, что из-за вас возникнут проблемы, − кобыла прошла мимо меня, остановившись у тарелок с едой. − Вы почувствовали себя голодной после того, как пропустили завтрак? Об этом говорят во дворце. Вы в курсе, что о вас уже ходят два слуха?

− Есть что-нибудь хорошее?

− Один слух гласит, что вы бежали из страны, чтобы избежать брака. Другой предполагает, что вы были убиты наемными убийцами, которые охотились за принцессой Шахерезадой. Очевидно, пони, распространяющие слухи, не знают о вашей репутации.

− Ты права. Иначе они бы знали, что со мной никакие убийцы бы не справились.

Сирокко издала горловой звук.

− Мхм. Не о той репутации я думала. Как бы то ни было… − она кивнула своим солдатам. Или головорезам. Не уверена, какой термин был бы правильным для обозначения силового крыла тайной полиции. − Уничтожьте все это.

− Эй-эй, − я воздвигла магический щит. Мне пришлось их немного притормозить. − Это еда. Разве нет голодающих пони, которым она бы не помешала?

− Тут все смердит темной магией, − ответила Сирокко. Она постучала по щиту копытом. − Хотя вы, кажется, еще не заражены.

− Тебя это удивляет?

− Слегка, − кобыла стукнула по щиту снова и заклинание разлетелось вдребезги, словно стеклянное. Я почувствовала, как откат пронзил мой рог, словно меня окатили из ведра ледяной водой.

− Как ты...

Сирокко приподняла бровь.

− Моя работа предполагает ежедневное общение с темной магией. Вы серьезно удивлены, что я не так беспомощна, когда сталкиваюсь с простыми заклинаниями?

− Но... всего лишь копытом? − пробормотала я.

− Не стоит смотреть свысока на земных пони. Лишь то, что магия единорогов более наглядна, вовсе не значит, что другие пони не могут быть такими же могущественными, хотя и по-своему.

Я нахмурилась и попыталась понять, как она провернула подобное. В том смысле, что это было достаточно простое защитное заклинание, но оно все равно должно было противостоять любой физической силе слабее попадания из требушета. Во всем мире было, наверное, всего четыре пони, которые могли бы создать без предварительной подготовки щит получше, и трое из них были аликорнами. У Сирокко не должно было быть возможности просто расколоть заклинание, как будто оно было сделано из стекла.

− Какая-то слабость в матрице заклинания? − пробормотала я.

− Это было не ваше желание, так кто же тут все устроил? − спросила Сирокко. Я ничего не ответила. Головорезы в дверях начинали проявлять нетерпение. Если бы не их босс прямо тут, они могли бы выкинуть какую-нибудь глупость. − Вы знаете, насколько опасны желания, мисс Шиммер?

− Думаю, кормить голодных − не такая уж и опасная практика.

− У темной магии всегда есть цена. Эти желания не бесплатны. В конечном счете кто-то всегда в итоге расплачивается. Да, эта еда не... особенно опасна, − она подвинула тарелку с рисом и провела копытом по скатерти. − Но дело не в этом.

− А в чем же?

Сирокко Мандала вздохнула.

− Представьте, если пони, который это сотворил, пожелал бы чего-то другого. Чего-то опасного. Представьте, если бы он пожелал голову короля на пике, или десять тонн золота, или... − она взглянула на меня. − Представьте, если бы он захотел стать аликорном. Подумайте о цене, которую пришлось бы заплатить за подобное. О шраме, что был бы нанесен миру.

− Ты на что-то намекаешь?

− Нет. Просто информирую вас об этом, чтобы вы могли принять правильное решение.

− Я не знаю, где те пони, желанием которых стала эта еда. Но знаю, что если они живут в настолько плохом месте, что предпочли еду власти, деньгам или бессмертию… мы должны помочь им, а не пытаться бросить в тюрьму.

Сирокко задумчиво хмыкнула.

− Хорошо. Полагаю, сейчас я могу забыть о них. Как только все здесь будет сожжено – опасность минует. Я действительно сочувствую вам, мисс Сансет. На самом деле, что меня крайне интересует, так это личность пони, которая изначально владела магией желаний. Сейчас вам это может показаться безобидным, но лишь потому, что вовлеченные пони мечтали о совсем малом.

− Для них эти мечты не были маленькими.

− Конечно, нет. У каждого пони есть то, чего они хотят больше всего на свете. Нам просто повезло, что они захотели устроить пир, − она кивнула своим головорезам, и те начали уносить тарелки с едой. − Кстати, мне любопытно − что бы вы сделали, реши я вернуть вас во дворец в цепях?

− Ты могла бы попробовать. Добром для тебя это бы не закончилось.

− Может, и так, а может, и нет, − кобыла слегка улыбнулась. – Всех благ, Сансет Шиммер. Я бы попросила вас вести себя хорошо, но подозреваю, что у вас не получится.

Я наблюдала, как Сирокко и ее головорезы сжигали еду, и все это время мы не обменялись ни словом. Когда все закончилось, я ушла и выбрала маршрут, который, как мне казалось, отпугнет любого, кто попытается последовать за мной. Я несколько раз телепортировалась за пределы прямой видимости, просто чтобы убедиться в этом. Меня беспокоило, что, возможно, я была причиной того, что эти голодающие пони так и не насытились, и прогулка дала мне достаточно времени, чтобы начать из-за этого чувствовать себя по-настоящему ужасно.

По крайней мере, мне не пришлось далеко идти, чтобы найти Арч, когда я готова была поговорить с ней.

− Привет, сестренка, − поприветствовала она меня, когда я вошла в грязный бар. Мы по-прежнему были единственными посетителями, хотя бармен выглядел более бодрым, чем в последний раз, когда я его видела. Арч махнула мне, чтобы я садилась рядом.

Я устроилась на барный стул, не зная, что сказать.

− Извини за неприятности, − начала Арч. − И... спасибо тебе. Множество невинных пони обязаны тебе своей свободой. Возможно, и жизнью тоже.

Я мрачно кивнула.

Арч жестом подозвала бармена.

− Позвольте угостить тебя выпивкой. Я знаю кое-что, что поможет расслабиться, даже несмотря на всю зебринскую алхимию внутри тебя.

− Учитывая мой опыт общения с Луной, обычно требуется целая бутылка... Подожди, откуда ты об этом узнала? − я почувствовала, как шерсть у меня на спине встревожено встопорщилась.

− В свое время я знавала нескольких зебр. Такие украшения не дарят, их нужно заслужить, − она кивнула на золотые браслеты, которые были на мне. Я почти забыла о них. Они были словно часть меня. Кулон, подаренный принцессой Шахерезадой, по сравнению с ними оттягивал шею как кирпич. − Тебе есть чем гордиться. Произвести впечатление на Селестию легко. Произвести впечатление на шамана намного сложнее. Они невозмутимы, как статуя пегаса.

− Что?

− Разве так больше не говорят? Ну, неважно, я не могу угнаться за жаргоном, который вы, молодежь, используете, − Арч пожала плечами. Передо мной появилась металлическая чашка, содержимое которой было мутным и пузырилось, как при химической реакции, в отличие от нормального напитка.

− Ты же не серьезно? – произнесла я, глядя на чашку, как я надеялась, с безопасного расстояния. Можно ли с этим работать не только под вытяжкой? Мне следовало наблюдать за барменом, чтобы знать, что он туда кинул.

− Я бы поклялась, что это не яд, но любого напитка, достаточно крепкого, чтобы ты опьянела, хватит вырубить обычного пони на пару дней. Но если тебе от этого станет лучше... – единорожка подхватила чашку лимонно-зеленой аурой и сделала большой глоток, поморщившись, ставя его обратно и вытирая губы. – О вкусе много сказать не могу, но лягает как мул!

− Ну, думаю, не стоит отказываться, раз уж тебя оно не убило.

Я осторожно пригубила то, что формально было напитком, поскольку мне подали его в чашке. Не знаю, смогу ли хотя бы начать описывать вкус. Это было больше похоже на ощущение во всем теле, когда пытаешься проглотить грозу, а молнии царапают и скребут тебя всю. Я закашлялась, и, клянусь, посыпались искры.

− Неплохо, правда? − спросила Арч. Я кивнула в знак согласия. Она была права насчет удара. Все тело начало покалывать от приятного онемения.

− Так ты так и будешь ходить вокруг да около и ничего мне не говорить, пока мне не надоест? – спросила я. − Потому что я начинаю от этого уставать.

− Неа. Есть не так уж много пони, которых я бы назвала друзьями, но ты одна из них, − Арч облокотилась на стойку. − Ты была за городом?

− А там вообще кто-нибудь был?

− Я была. Седельная Аравия − большая страна. Раньше она была размером почти с Эквестрию. Думаю, она и сейчас не меньше, но это всего лишь название на картах. Если не считать городов на побережье, там только песок от горизонта до горизонта.

− Это пустыня, конечно, там полно песка.

− Ха, да, − улыбнулась Арч, хотя выглядела улыбка немного грустно. − Знаешь, что ты найдешь, если начнешь там копать? Руины. Везде. Сверху оно так не выглядит, но если начать копать, то глубоко под дюнами можно найти улицы и здания. В некоторых местах мертвую траву. Целые деревья, с листьями там и всем остальным. У тебя есть какие-нибудь идеи, что за безумная катастрофа может сотворить такое?

− Извержение вулкана? – предположила я. − Гигантская песчаная буря?

− Возможно. Но ты знаешь, как они выжили? Они пожелали этого.

− Я много чего желала. Уверена, что простого хотения тут недостаточно.

− Ты знаешь, какие желания я имею в виду, − Арч обернулась, как будто ожидала увидеть, что кто-то вломится в бар. − Ты знаешь, кто такие джинны?

Название было смутно знакомым. Шум в моей голове от выпивки ничуть не облегчил воспоминания.

− Это какие-то духи? − рискнула я. − Трикстеры, как мне кажется. Мне вспоминаются только смутные древние легенды.

− Ну, именно джинны сделали Седельную Аравию великой. Они бродили по земле и исполняли желания пони по своему разумению. Вся страна была зеленой и плодородной, и каждый день появлялась новая история о том, как кто-то получил огромное состояние или неизлечимо больной исцелился.

− Знаешь, если бы много пони разбогатели, возникли бы серьезные экономические проблемы. Девальвация валюты, инфляция, резкие колебания цен на товары... − Арч пристально уставилась на меня. − По дороге сюда мне пришлось изучить много материалов по экономике. Я думала, что буду вести переговоры по поводу международного торгового договора, поэтому готовилась!

− Буду иметь это в виду, заучка. Суть в том, что раньше были джинны. Раньше были желания. Теперь их нет. Все, что есть у аравийцев, − это несколько городов на берегу океана, и они пытаются убедить пони, что они все еще какая-то великая держава. Они даже тебя заставили гнуть перед ними шею и ради чего? Серебра?

Я покраснела.

− Желания кончились, а вместе с ними и хорошие времена, − вздохнула Арч. – А орден Аретиков стремится оставить все как есть. Мне нравится идея немного встряхнуть обстановку.

Она полезла в складки своей мантии и достала две серебряные шкатулки.

− Что это такое? − спросила я.

− Желания. Я тайком свистнула три штуки из дворца, когда наведалась туда. Одно я отдала голодающим пони, потому что хотела, чтобы ты увидела как оно работает. Каждое из них может изменить мир, − она начала жонглировать шкатулками, металл отражал свет, когда они вращались в воздухе. − Не знаю, насколько хорошо все для них кончилось. Может быть, я выбрала не тех пони.

− Не думаю, что попытка помочь голодающим была ошибкой.

− Нет. Скорее всего, нет. И оно в конечном итоге никому не помогло. Я немного поразмыслила и решила, что, поскольку я тебе доверяю, то хочу, чтобы оно было у тебя, − она бросила мне шкатулку. Я едва ее поймала. − Лучше, если у каждой из нас будет по одному, чтобы Орден не смог заграбастать сразу оба.

− Что?

− Чтобы внести ясность, оно не для тебя. Если ты действительно чего-то хочешь, то, думаю, ты достаточно сильна и умна, чтобы заполучить это самостоятельно, − Арч сунула оставшуюся шкатулку обратно под мантию. − Я хочу, чтобы ты нашла пони, которым оно действительно нужно, и отдала им шкатулку. Скажи им, что если они откроют ее, то увидят то, чего хотят больше всего, и это исполнится. Просто убедись, что эти пони хотят чего-то стоящего, понимаешь?

− И как я должна это определить?

− Следуй зову сердца. Или кишок. Любых органов, которые тебе больше нравятся, − Арч пожала плечами. − Не попадайся с ним кому-нибудь на глаза.

− Что, если я решу воспользоваться им сама?

− Не воспользуешься, − кобыла подмигнула. − Я тебе доверяю.

Глава 6

Шкатулка выглядела совершенно обычной. Достаточно большая, чтобы вместить пару безделушек. Достаточно маленькая, чтобы поместиться в кармане. И при этом в нее помещался целый мир возможностей.

Я дотронулась до защелки. Что я увижу, если загляну внутрь? Предполагается, что это будет то, чего я хочу больше всего, верно? И чего же я сейчас вообще хочу?

Раздался стук в дверь, я подхватила шкатулку и пихнула в седельную сумку.

− Войдите! – ответила я.

Дверь открылась, и вошел знакомый пегас. Флэш Сентри отсалютовал, увидев меня.

− Добрый день, мисс Шиммер. Надеюсь, вы не будете сильно ругаться, но я взял на себя смелость сказать местным, что являюсь вашим личным стражем. Это, конечно, не совсем правда, но я подумал, что вам дружественное лицо нужно больше, чем посольству еще две пары копыт.

Я ухмыльнулась и махнула ему копытом, приглашая войти.

− Тебе, видать, инстинкты нашептали взяться за это задание.

− Спасибо. Я слышал, вы уже успели ускользнуть из дворца сегодня утром. В следующий раз, когда решите пойти прогуляться, не соблаговолите оставить записку?

− Не так уж и долго меня не было.

− Нет, но этого времени хватило чтобы у многих пони появились проблемы. Если бы принцесса Шахерезада не остановила отца, он бы уже бросил некоторых стражников в темницу за то, что они потеряли возлюбленную его драгоценной дочери.

Я вздрогнула по множеству причин.

− Прости.

− Эй, передо мной точно извиняться не нужно. Возможно, вы захотите сказать что-нибудь королю, когда увидитесь с ним в следующий раз.

− Да, хорошая идея, − я кивнула. − Ты останешься во дворце?

− План был именно такой! В этом крыле есть пост охраны, я устроюсь там, пока не найду место получше, − жеребец почесал в затылке. − Все равно я здесь только один. Вы предпочтете, чтобы я работал в дневную смену или ночную?

− Хороший вопрос, − я на минуту задумалась. − Наверное, в ночную. Но мне не нужно, чтобы ты охранял меня. Мне нужно, чтобы ты охранял Шахерезаду. Я не доверяю местной страже, и пообещала, что защищу ее. Если ты сможешь присмотреть за ней, когда меня не будет рядом, то я смогу спать спокойно.

− Вы уверены?

− Я ни в чем не уверена, кроме того, что могу тебе доверять.

Пегас потер подбородок и улыбнулся.

− На самом деле я должен охранять ее только до свадьбы. После этого вы сможете остаться с ней на ночь, верно?

− Я бы предпочла беспокоиться об убийцах, чем о планировании свадьбы, − буркнула я в ответ.

− Очень плохо. Я почти уверен, что когда мне передали сообщение о том, чтобы убедиться, что вы готовы к романтическому ужину при свечах со своей прекрасной невестой, они хотели, чтобы вы думали о будущем.

В животе у меня заурчало. Поесть внезапно показалась действительно хорошей идеей.

Я вздохнула и постаралась выглядеть спокойной.

− Мне обязательно надевать платье?

− Ладно, это не то, чего я ожидала, − призналась я.

− Еда не понравилась? − обеспокоенно спросила принцесса Шахерезада. − Я попросила дворцовых поваров сделать все возможное, чтобы воспроизвести самое знаменитое эквестрийское блюдо, но не думаю, что кто-нибудь из нас когда-либо его пробовал.

Между нами, освещенная десятком свечей, стояла тарелка с хейбургерами и картошкой фри. Можно было сказать, что они выглядели точь-в-точь как бургеры в «Хейбургер Принцесс», но это было бы неправдой. Когда ты что-то там заказываешь, то получаешь нечто сплющенное и грязное, и это готовил подросток, которому дали половину времени, необходимого для того, чтобы правильно приготовить заказ. Тут же все выглядело, как на картинках в меню, с толстыми ломтиками овощей и нормальными булочками вместо тонкой, как бумага, начинки, которую в «настоящем заведении» использовали для увеличения прибыли.

− Нет, нет, все выглядит великолепно, − заверила я принцессу, хватая бургер, откусила большой кусок и удивленно моргнула. − У вас даже специальный соус получился верно. Понятия не имею, как вам это удалось.

− У нас есть способы найти даже самую секретную информацию, − с усмешкой заметила Шахерезада. − Даже ваши самые специальные соусы для бургеров не удастся удержать в тайне. Однако, мне сказали, что этот соус состоит в равных частях из кетчупа, горчицы, майонеза и нарезанных соленых огурцов.

Я ахнула в притворном удивлении:

− Так и знала!

− Прошу тебя сохранить детали в строгом секрете. Десяток оперативников потратили свои обеденные деньги, чтобы выведать эту информацию.

− Клянусь честью, никому ничего не скажу, − я прижала копыто к сердцу. − Теперь ты скажешь мне, что у вас еще есть рецепты тортов Селестии.

− Даже возможностям наших оперативников есть пределы, − вздохнула принцесса. Она взяла несколько кусочков картофеля фри и съела. − Знаю, что подобное не для гурманов, но я хотела, чтобы тебе стало легче. Я видела, как тебе было неловко из-за пышности праздничного ужина.

− Это много для меня значит.

− Ты — моя невеста. Самое меньшее, что я могу сделать, это позволить тебе чувствовать себя в комфорте, − Шахерезада улыбнулась и одарила меня своим лучшим томным взглядом, взяв маленький бургер и откусывая с тем, что должно было быть чувственной медлительностью. Соус брызнул ей на нос, и выражение лица принцессы изменилось, когда она разразилась смехом.

− Не думаю, что такая еда должна быть соблазнительной, − не выдержала я.

− Полагаю, что нет, − призналась Шахерезада, вытирая слезы, вызванные смехом. − И все же, это вызвало улыбку на твоем лице.

Я покраснела и попыталась скрыть смущение, откусив еще кусочек бургера.

Принцесса несколько мгновений смотрела, как я ем, прежде чем продолжить.

− Может быть, если я буду поддерживать твой интерес, у тебя больше не будет соблазна сбежать, а?

Шахразада явно дожидалась, когда я попытаюсь проглотить кусочек, и гамбургер тут же воспользовался возможностью, чтобы попытаться пролезть в легкиевместо желудка. Я чуть не свалилась в обморок в приступе кашля, пытаясь не подавиться насмерть фастфудом.

− Я бы предпочла, чтобы моя невеста не общалась с опасными преступниками, − продолжила принцесса, наклоняясь ближе. – Водички?

− «Опасными преступниками» были голодающие горожане, − ответила я между приступами кашля. − Как вы вообще смогли довести до того, что пони голодают у вас под носом?

− Мы делаем все, что в наших силах, − тихо произнесла Шахерезада. − Еда распределена по нормам. Но проблемы все еще есть. Кражи. Обычная порча при хранении. Утерянные документы. Если бы они действительно были в отчаянии, им следовало прийти во дворец. Даже если бы они были преступниками, их бы накормили. Возможно, в камере в подземелье, если бы они оказались в розыске.

− Но все было иначе, когда рядом были джинны, верно?

Принцесса откинулась назад, склонив голову.

− О! И что же ты о них узнала?

− Я слышала, что раньше их было много вокруг и они помогали пони. Тогда было много еды. Вся страна была зеленой, а не пустыней.

− Нет, скорее все было наоборот. Если ты слышала легенды о джиннах, то знаешь, что они исполняли желания без разбора.

− И что?

− Когда-то ты была жеребенком. Подумай обо всех глупых решениях, которые ты принимала. Обо всех глупостях, на которые надеялась и о которых мечтала. Великие желания, которые мог загадать только жеребенок, не думая о последствиях. Вещи, которые, как ты теперь знаешь, были бы ужасны, но о которых ты мечтала до того, как у тебя появились средства для их достижения.

Мои уши прижались к голове. Принцесса рассмеялась.

− Да, вижу это по твоему милому личику. У тебя было какое-то грандиозное желание, которое было для тебя всем, а теперь тебе стыдно даже говорить об этом!

Я молча кивнула.

− А теперь представь мир, где некоторые из этих желаний сбываются. Где кобылка загадывает гору мороженого, и это безумие становится реальностью. Что будет дальше? Мороженое станет несъедобным всего через несколько часов. Оно тает и растекается по окрестностям. Урожай уничтожен. Повсюду вредители. И все из-за простого желания жеребенка. Что, если бы оно желала чего-то большего? Что, если бы она была достаточно взрослой, чтобы злиться, и в этом гневе желала ужасных вещей?

− Это... − я вздрогнула.

− Джинны не уничтожали страну, но если кто-то даст кобылке коробок спичек, он будет так же ответственен за то, что произойдет дальше, как и жеребенок.

− Так что же с ними случилось?

− То же самое, что происходит со всеми опасными животными. Мы охотились на них, пока всех не истребили. А теперь доедай свой ужин. Я хочу провести некоторое время обнимаясь, прежде чем тебе придется готовиться к королевскому приему.

− Готовиться к чему?

− Как я выгляжу? – поинтересовалась я.

Флэш потер подбородок.

− Это одна из тех ситуаций, когда я должен просто подбодрить вас и сказать что-нибудь воодушевляющее?

− Настолько плохо? – простонала я.

− Нет, нет! – страж торопливо попытался оправдаться, словно жеребенок, пойманный с копытом в банке с печеньем. − Я просто... вы выглядите великолепно. Очень...

Он пытался найти слова и указал на мой наряд. Тот же плащ, что и ранее.

− Черной, − наконец закончил жеребец. − У вас нет ничего другого, что можно было бы надеть?

− Ой, точно, давай-ка посмотрим. Может, у меня в крупе есть потайное отделение, где я держу швею! – раздраженное фырканье. – Флэш, я сюда не в показе мод участвовать приехала!

− Ладно, вижу, у вас просто отличное настроение, несмотря на приятный романтический ужин. Честно говоря, я не уверен, как разрядить эту ситуацию, поэтому собираюсь сдаться и спросить вас напрямую, что мне нужно сказать, чтобы успокоить вас.

− Скажи мне, что я не облягаюсь, если мне придется присутствовать на королевском приеме при дворе в чужой стране, и не спровоцирую международный конфликт, не начну войну, и не заставлю Селестию стыдиться, что она простила меня за все глупости, которые я совершала, потому что я ничему не научилась, и она все это время была права, и что я никогда не стану принцессой, потому что порчу все, к чему прикасаюсь!

Жеребец втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

− Знаете, я прослушал примерно половину, после того как все превратилось в странное самообвинение.

− Спасибо за моральную поддержку, − буркнула я.

− Вам не придется принимать важные решения или что-то такое. Вероятно, это обычная формальность, поскольку вы… − страж замолчал. – Они же не собираются заставлять вас принимать решения, верно? Потому что, если вы невеста принцессы Шахерезады, вам, возможно, придется это сделать в какой-то момент...

− Я знаю! И это может быть своего рода идиотским моральным испытанием! Селестия постоянно подобное устраивала! − я начала расхаживать взад-вперед. − Она втягивала меня во что-то без предупреждения, просто чтобы посмотреть, как я выкручиваюсь, а потом осуждала каждую мелочь, которую я совершила!

− Угу. А вы не думаете, что это может быть просто формальностью?

Я проигнорировала его явно глупое предложение.

− Это может быть какой-то ловушкой, − продолжила я размышлять вслух. − Дома всегда были ловушки, из которых нельзя было выбраться. Мама настраивала меня на неудачу, и я чувствовала себя идиоткой, и она использовала это, чтобы преподать мне урок, но победить было невозможно! Мне просто повезло, что я не спятила. Ты бы только видел Твайлайт Спаркл. Она становится настоящей неврастеничкой, когда испытывает стресс.

− Верно… Вы назвали принцессу Селестию «мамой»?

Паровоз моих мыслей сошел с рельсов, убив тысячи невинных прохожих.

− Что? Нет!

− Вы точно это сделали, − жеребец ухмыльнулся. Разве стражей не учат сохранять невозмутимость?

− Тебе послышалось! − мои щеки заалели от его ошибки.

− Не думаю...

Я наложила на него заклинание тишины, заключив голову жеребца в звуконепроницаемый пузырь.

− Сейчас действительно неподходящее время дразнить меня, Флэш! Я пытаюсь не впасть в панику из-за всего происходящего! Что, если есть какой-то особый протокол, который я нарушу по незнанию? Что, если... Что? Я тебя не слышу! Пузырь звуконепроницаемый! Что-то не так с твоей шеей? Ты есть хочешь? Пить? Почему ты хлопаешь ртом?

Я развеяла пузырь, и он резко вдохнул.

− Я… пытался… сказать… что мне… не хватало… воздуха! – ответил страж между глубокими, всасывающими вдохами. – Ты никогда не думала, что, возможно, есть причина, по которой некоторые пони тебя боятся?

Я нахмурилась, глядя на него.

− Знаю, что была не совсем приятна в общении, когда была кобылкой, но я работала над этим!

− И еще есть куда расти…

Не пойму чего ему не нравится. Я же развеяла заклинание, как только почуяла неладное, верно?

− Давай просто пойдем в тронный зал, − пробормотала я. − Единственное, что сейчас в моей власти, это прибыть туда вовремя.

− Пожалуйста, скажи мне, что мы не собираемся просто сидеть здесь, улыбаться и махать копытом, − прошептала я.

Шахерезада хихикнула и поерзала, прижимаясь своим боком к моему. Мы сидели сбоку от трона, достаточно близко, чтобы поговорить с ее отцом так, чтобы не смогли бы расслышать просители.

− Мы здесь, чтобы учиться, − пояснила принцесса. − И полагаю, мы могли бы поговорить с моим отцом, если бы он захотел услышать мнение со стороны, хотя король редко утруждает себя этим.

− Я просто не ожидала, что это будет так похоже на Кантерлот.

Трон, очередь простолюдинов и знати, принуждаемых к равенству необходимостью ждать своей очереди. Ощущение, что это последний способ обжаловать что-либо и, в то же время, что пони, перед которым они преклоняют колени, выслушает любую претензию, независимо от того, насколько она велика или мала.

− Мне сказали, что мы ведем приемы таким образом дольше, чем существует Эквестрия, − заметила Шахеризада. − Вероятно, принцесса Селестия черпала вдохновение у нас.

− Тысячу лет назад на церемонии присутствовало бы около сотни членов королевской семьи, − добавил король. − Трудно поверить, что нас осталось так мало.

− Что случилось? – не удержалась от вопроса я.

− Время, − Зефирантес слегка пожал плечами. − Несчастные случаи то тут, то там. Браки с другими семьями. По правде говоря, вероятно, большинство моих подданных имеют в роду королевскую кровь, если проследить их генеалогическое древо достаточно далеко, но только я, мой брат и моя дочь остаемся в прямой линии наследования.

− И если бы не ты, нас было бы на одного меньше, − прошептала Шахерезада. − Ладно, разве мы не заставили их ждать достаточно долго, отец?

Король кивнул и жестом велел пони приблизиться к трону. Первому пони в очереди потребовалась помощь. Одна из его ног была искривлена, как будто была сломана и никогда не вправлялась правильно. Точно знаю, на что это похоже. Пони опустился на колени внутри небольшого круга, вырезанного в полу, и я увидела, как тот засветился, всего на мгновение и так слабо, что я почти решила, что мне почудилось.

− Что это было? − пробормотала я.

− О, мой подданный, чего бы ты хотел, что твой король мог даровать тебе? − спросил Зефирантес с интонацией пони, который играет в пьесе и декламирует заученные строки.

Страж что-то прошептал на ухо покалеченного пони. Я приподняла бровь. Было ли все это каким-то спектаклем, разыгрываемым для меня? Конечно, многое при дворе было церемониальным, но есть большая разница между традициями и… я даже не знаю, как это назвать. Религией?

− Мой повелитель, я прошу вас... − начал проситель. Страж продолжал шептать, очевидно, подсказывая ему реплики. − ...я прошу вас… вылечить мою ногу, чтобы я мог лучше служить вам?

Он взглянул на стражника, явно желая убедиться, что правильно произнес свою часть.

− Это в моей власти, − ответил король. − Я дарую тебе это благо открыто и без какой-либо скрытой платы или оговорок.

Он поднял свой скипетр и опустил острие вниз, чтобы коснуться пола. Я увидела искру, похожую на статическое электричество, проскакивающее между копытом и дверной ручкой в сухой зимний день. Искра преодолела расстояние от трона до круга и попала в коленопреклоненного пони. А потом произошло нечто, чего я никогда раньше не видела. Нога подвернулась, кости приняли форму, как будто были сделаны из резины. Атрофировавшиеся мышцы и скрюченные сухожилия растянулись и восстановились, и мгновение спустя все снова стало неподвижным, а искалеченная нога исцелилась.

− Это невозможно! Магическое исцеление не может сделать подобного! − я посмотрела на Шахерезаду в поисках объяснений, и все, что получила, был самодовольный взгляд.

− Может быть, в Эквестрии, − ответила она. − Возможно, тебе еще есть чему поучиться.

− Дело не в обучении, − прошипела я. – Мне известны пределы магического исцеления, и подобное просто невозможно. Даже лучшие зелья не смогли бы сделать подобного! Да, можно заставить тело исцеляться как в молодости и ускорить процесс в десяток раз, но это… это было больше похоже на восстановление его ноги изнутри!

− Поразительно правда? – принцесса вздохнула. – Это сила короля.

− Что это должно означать?

− Я думала, ты ученица принцессы Селестии, − у нее было выражение лица, как у кошки, играющей со своей добычей. − Неужели ты не сможешь разобраться сама?

− Отлично. Так и сделаю, − я фыркнула и внимательно наблюдала, вполуха слушая, как следующая пони подошла к королю Зефирантесу и обратилась со своей тщательно сформулированной просьбой. Большинство единорогов не смогли бы разобраться в магии, просто наблюдая за ее применением. Это было подобно обладанию идеальным слухом и умению сыграть музыку, лишь услышав, как кто-то другой ее исполняет.

Наблюдение за магией, чувствуя покалывание в роге, теперь, когда я была готова к этому, позволило мне собрать кусочки воедино.

− Причина, по которой все так формально, в том, что это действительно похоже на пьесу, − произнесла я. − Это символический язык. Действия, просьба и даже расположение трона и просителя − все это составные части, как руны в матрице мощного заклинания.

Шахерезада не сказала, права я или нет, но ее улыбка немного изменилась, а в глазах засверкало настоящее веселье. Можно было сказать, что я на правильном пути.

− Подобный символический язык следует использовать только в том случае, если бы необходимо создать совершенно недвусмысленное утверждение, которое нельзя было бы двояко истолковать или исказить, − продолжила я размышлять вслух. – Следовательно, все это просто для того, чтобы… заполнить завершающую часть ритуального заклинания, тщательно подготовленного заранее. Когда вы удовлетворяете просьбу, вы буквально заполняли пробелы в желании, используя формулировки, которые означают, что оно сделает именно то, что вы от него хотите. Я права?

Король Зефирантес поднял копыто, и следующий проситель был остановлен прежде, чем оказался в вырезанном на полу круге, который запускал активную часть ритуала.

− Верно, − ответил король. − Вы довольно быстро схватываете суть, мисс Шиммер. Принцесса Селестия действительно предъявляет высокие требования к своим ученикам.

− Я склонна предположить, что существует множество встроенных систем безопасности. Откуда вообще берутся желания?

Король кивнул.

− Простите, если не открою вам всех наших секретов, но достаточно сказать, что только королевская семья может заставить это сработать. Даже если вы женитесь на моей дочери, вы не сможете сидеть на моем троне и обладать властью королей.

− Довольно хороший способ удержать недовольных генералов от захвата власти, − пробормотала я, размышляя. Было много способов обойти подобное. Имеет ли значение, действует ли король по собственной воле? Заклинания контроля разума, угрозы, кувшин-другой дешевого вина − от каких угроз была предусмотрена защита?

Но король был достаточно умен, чтобы не сказать мне, а я была достаточно умна, чтобы не спрашивать.

− Так мы обеспечиваем пони, находящихся под нашей опекой, − объяснила принцесса Шахразад. − Я полагаю, вы, эквестрийцы, называете это «долг государя»?

− Однако такой символический язык должен быть довольно ограничен. Единственный способ избежать неправильного толкования − это четко указать параметры. Например, как заказ еды в «Хэйбургер Принцес». Если ты говоришь, что хочешь «Номер три», это совершенно недвусмысленно означает, что ты хочешь большой солнечный бургер, обжаренное сено и напиток. Но не получится сказать пони за стойкой, что тебе хочется добавить больше ананасов или сделать сено без медовой горчицы, просто делая заказ из меню. Для этого придется выйти за рамки символического языка заказа «Номер три».

− Есть вещи, которые невозможно выполнить даже силе королей, − согласился Зефирантес. − Не все ограничения непреднамеренны. Есть вещи, которые никто не должен делать.

Он жестом попросил следующую пони наконец выйти вперед. Она выглядела наполовину раздраженной из-за того, что ей пришлось ждать, пока я прочитаю лекцию о том, как все работает, и наполовину напуганной самой ситуацией. Я довольно хорошо знала эту конкретную комбинацию эмоций − ожидание, что произойдет что-то ужасное, необходимость отложить свою паническую атаку, потому что кто-то другой влез в очередь за собственной.

− О, моя подданная, чего бы ты хотела, что твой король мог даровать тебе? − спросил Зефирантес, как только они оказались в круге.

Страж склонился к уху кобылы, которая была лишь немногим старше меня. Она выглядела так, словно плакала.

− Мой повелитель… − попытался начать страж, но кобыла проигнорировала его:

− Я сказала вашим слугам, что пришла просить еды, но это была ложь. Я знала, что они прогонят меня, если я скажу, чего на самом деле хочу.

Мои уши навострились. Теперь ситуация становилась интересной.

− Мой сын мертв, − прошептала пони. − У вас есть сила вернуть его! Я знаю, что вы можете! Пожалуйста, я отдам вам все, сделаю что угодно, если вы только вернете мне моего мальчика!

Король вздохнул, протирая глаза.

− Мои слуги прогнали бы тебя ради твоего же блага. Мертвые не возвращаются, − он жестом подозвал стражей. − Я не удовлетворю эту просьбу. Сожалею о твоей потере.

− Вы действительно не собираетесь ей помогать? – уточнила я.

− Есть вещи, которые не следует делать, − пробормотал Зефирантес. В его голосе звучало раздражение. − Мне жаль. Я надеялся показать тебе это как нечто удивительное, но все пошло не по плану.

Мне в голову внезапно пришла идея. Ужасная идея.

− Не стоит просить стражей выволочь ее, − произнесла я. − Она скорбящая мать. Я провожу ее и попытаюсь успокоить.

− В этом нет необходимости, − ответила принцесса Шахерезада. Она попыталась притянуть меня ближе, но я встала, чтобы избежать ее объятий.

− Не волнуйся, это займет всего минуту.

Я отошла прежде, чем кто-либо из них успел сказать мне, что это запрещено. Самое лучшее в церемониях, то, что никто по-настоящему не готов, если кто-то не следует правилам. Я просто оттолкнула королевского стража с дороги и вывела кобылу из круга. К тому времени, как мы подошли к двери, она снова плакала.

− Я знала, что он скажет «нет», но я должна была попытаться, − прошептала она.

− Прекрасно понимаю, почему ты это сделала, − я схватила пони за копыто. − Иногда приходится выходить за рамки правил, чтобы все было хорошо.

Кобыла посмотрела на свое копыто. Она явно почувствовала, что я что-то вложила туда, передав под видом жеста поддержки. Я немного ослабила хватку, чтобы она могла увидеть край серебряной коробочки.

− Не открывай, пока не вернешься домой, − прошептала я.

− Что это? – пони смотрела на меня с растущим замешательством.

− Просто доверься мне, хорошо? Это то, что поможет. Не рассказывай об этом никому.

− Я не понимаю...

− Поймешь, − заверила я, жестом говоря идти. Я одарила пони, как мне показалось, храброй улыбкой. По какой-то причине она вздрогнула и бросилась вниз по лестнице. Возможно, я не настолько хороша в общении с пони, как думала.

Интерлюдия 3

Я принцесса Луна, Хозяйка Вечноизменчивой Ночи и, пожалуй, слабейший аликорн в Эквестрии.

Даже спустя несколько лун после возвращения из изгнания и быстрого поражения от учениц моей сестры и их подруг, моя нынешняя форма до сих пор сломлена, истощена и лишена былой мощи. Моя магия − всего лишь искра, крылья едва могут оторвать от земли, и я вынуждена полагаться на милосердие сестры, с коей поступила несправедливо, чтобы она помогла познать мне мир, который ныне не понятен.

Тысяча лет изменила мир ужасным и непредсказуемым образом. Я мало что узнаю на карте, кроме береговых линий. Союзники становились врагами, а затем снова союзниками. Династии вымирали, империи появлялись и исчезали, а мои знания о мире так и остались в тех временах, когда мы пользовались лишь солнечным часам и решали проблемы мечом, а не дипломатией.

Я люблю сестру, но даже сейчас, когда мой рассудок в порядке, а тело очищено от темной магии, иногда появляются сожаления, что наш спор нельзя разрешить в дуэльном круге, вместо бесконечных разговоров, в которых так и не удается достигнуть понимания.

− Это самое важное общественное мероприятие в году, − повторила Селестия, как будто я этого еще не слышала. И даже если выражение “поедом есть” появилось в современном языке не благодаря моей сестре, то ее постоянные напоминания могли бы послужить прекрасной его иллюстрацией. − Я хочу, чтобы ты была там рядом со мной. Ты такая же принцесса, как и я, и ты должна быть там.

− Твоя дочь, Кейденс, там присутствовать не будет, − возразила я.

− Она ранее много раз присутствовала на Гала. К сожалению, сейчас ее нет в стране. Поскольку она является послом доброй воли Эквестрии, ее обязанности связаны с многочисленными поездками. Полагаю, что прямо сейчас она находится в Занзебрии.

Даже не знаю, где находится эта страна. Я могла предположить примерно, но разве что с точностью до континента, на котором Занзебрия, вероятно, располагалась.

− Мы не будем посещать приемы, пока не завершится наше выздоровление. В таком состоянии нам нельзя показываться на публике.

− Нам? Мне то уж точно надо туда идти, − заметила Селестия.

Я закатила глаза и поправилась:

− Я в таком состоянии не могу показываться на публике. Не собираюсь выставлять себя напоказ перед пони как символ твоего прощения и триумфа.

− Луна, ты же знаешь, мне хочется видеть тебя там совсем не поэтому, − в голосе принцессы звучало разочарование. Мне пришлось удержаться от очередного язвительного замечания. Даже она изменилась за время моего изгнания. Я все еще была готова спорить с той кобылой, которой она была раньше, а не с той, какой она стала сейчас. Селестия жаждала внимания. Это заставляло ее чувствовать себя живой. Я же с трудом могла выносить толпу даже будучи в куда лучшей форме. А сейчас я настолько далека была от лучшей формы, что впору было задаться вопросом, не улетела ли она дальше, чем на луну.

− Мне нужно время, − ответила я. − Если я сейчас выйду к пони, то буду похожа на беспомощного жеребенка. Пожалуйста, сестра, не заставляй меня умолять. Пока я просто не могу.

Селестия вздохнула и опустила голову. Кажется, я одержала хоть какую-то маленькую победу.

− Ты упряма, как и Сансет. Она даже не пожелала обсуждать со мной посещение Гала.

− Стоит ли удивляться, что мы хотим избежать внимания общества? − спросила я, приподняв бровь. На этот раз действительно имелось в виду множественное число в слове «мы». − До недавнего времени я была злодейкой из древних легенд и не более того. Она все еще чувствует, что разочаровала тебя. Я видела это в ее снах.

− Это не так! − запротестовала Селестия, прижав уши. − И ты стала другой. Пожалуйста, Луна. Я просто не хочу, чтобы ты оставалась в одиночестве, как раньше. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

− Знаю, сестра, − ответила я, пытаясь успокоить ее. − Я тоже не хотела бы повторения. Просто все это очень ново... и я хочу произвести хорошее первое впечатление. Ты ведь понимаешь?

− Хорошо, Луна. Но, как я и говорила Сансет, Твайлайт будет на Гала, и я знаю, тебе… − принцесса замолчала, увидев кислое выражение моего лица. Я не собиралась идти на Гала.

− Когда буду готова, − повторила я.

Не уверена, готова ли встретиться лицом к лицу с пони, которая спасла меня. По многим причинам.

− Ну, тогда, поскольку ты не пойдешь на Гала, не могла бы ты сделать маленькое одолжение? Для меня?

− Она и тебя на это подбила, да? − спросила Сансет, когда я устроилась на подушке перед камином. Кобыла следила за каждым моим движением, и я почувствовала, что начинаю смущаться. Ее глаза светились в полумраке, как голубые свечи.

− Сестра попросила меня провести с тобой время, поскольку никто из нас не согласился пойти с ней на Гала, − ответила я, не подтверждая и не опровергая предположения о том, что Селестия обманом заставила меня согласиться. Мною двигала честь, а не хитрость сестры. По крайней мере, это не приведет к публичному унижению.

− Великолепно, − пробормотала Сансет, переворачивая страницу книги, лежавшей перед ней. Не уверена, как она умудрялась читать при настолько тусклом освещении. Даже я, будучи Принцессой Ночи, предпочитала не читать в темноте.

Между нами повисло неловкое молчание. Мы почти не разговаривали с тех пор, как единорожка пыталась убить меня. А я пыталась убить ее. Хотя не уверена по поводу современных обычаев на этот счет, но, как мне кажется, взаимные покушения на жизнь, как правило, отталкивают пони друг от друга.

Я наблюдала за Сансет, стараясь не подавать виду, что рассматриваю ее. Когда я была Найтмэр Мун, единорожка выглядела намного меньше, а шрамы и черный плащ были гораздо менее устрашающими.

Нужно было что-то сделать, чтобы растопить лед. Сестра будет разочарована, если мы, по крайней мере, не попытаемся поладить. В конце концов, в каком-то смысле я была ее тетей. Мне просто нужно взять себя в копыта и придумать, что бы такое умное сказать. Что-то, не демонстрирующее моих подозрений, что Сансет тут только для того, чтобы присматривать за мной. Палач, вооруженный магией огня. Она даже захватила с собой соответствующую одежду в виде своего мрачного плаща.

− Я не боюсь тебя! − выпалила я. Да уж, не лучший вариант начала беседы.

Сансет отложила книгу и посмотрела на меня. Мои щеки пылали.

− Это... хорошо? − озадаченно спросила она.

− А тебе… не должно бояться меня, − продолжила я, пытаясь прийти в себя. Гораздо лучше.

− Я и не боюсь, − ответила единорожка ровным голосом. Я чувствовала себя словно маленькая кобылка. Именно поэтому мне и не хотелось идти на Гала. Дело было не только в тысяче лет различий в социальных тонкостях. Я провела тысячу лет в компании лишь самой себя. Несмотря на то, что почти все воспоминания об этом времени были утрачены, я все еще не привыкла к общению. Нужно все исправить, пока я еще больше не опозорилась.

− Что ты читаешь? – спросила я.

− Книгу, − фыркнула Сансет.

Я пристально уставилась на нее. Очевидно, единорожка не лгала, когда говорила, что не боится меня. Через мгновение она смягчилась и подняла том, показывая обложку.

− Это книга профессора Хоуквинга «Краткая история магии времени». В ней рассказывается о некоторых открытиях в области высокоэнергетической магии за последние десятилетие или два. Я многое пропустила, − голос понизился до тихого бормотания, когда она продолжила. − Потому что жила в лесу.

− И как… интересно? − спросила я нерешительно.

Сансет на мгновение задумалась над ответом.

− Более или менее. Это написано скорее для обычных пони, чем для настоящего ученого. В книге содержатся довольно дикие утверждения, но нет настоящей тауматургической математики и диаграмм. Написано качественно, но смысла в этом немного. Думаю, мне пришлось бы дополнительно покопаться в научных статьях автора, если бы я решила вникнуть в некоторые концепции.

− Понятно.

Сансет продолжала смотреть на меня. Мне хотелось сжаться и спрятаться, но я не могла себе такого позволить. Я должна выдержать.

− Почему ты сказала, что не боишься меня? – спросила единорожка.

− Потому что не боюсь, − быстро ответила я. Не слишком ли быстро?

Сансет встала, и я почувствовала, как моя грива встает дыбом. Она не была такой высокой − нет, не так. Я не была такой маленькой, когда была Найтмэр Мун. Раньше я ее не боялась. Почему же сейчас у меня по спине пробежал холодок?

− Ты боишься, − разочарованно произнесла она. Не мной. Разочарованная собой. – Мне… лучше уйти. Не хотела тебя пугать. Мне жаль.

Она встала и уже коснулась копытом двери, прежде чем я обрела дар речи.

− Подожди.

У меня пересохло в горле.

− Не в этом смысле… − я отвела взгляд, собираясь с мыслями. − Это я должна извиняться, а не ты. Я слишком хорошо знаю, каково это, когда тебя боятся.

− Какое-то время это доставляет удовольствие, − тихо согласилась Сансет. − Придает сил. Но становится слишком одиноко. Лишь несколько пони по-настоящему готовы были проводить время рядом со мной.

− Иногда мне просто хотелось, чтобы меня любили, − продолжила я свою мысль. − Но это было трудно. Гораздо легче повернуться против тех, кто отверг тебя. Чувство катарсиса, когда видишь, как они бегут в ужасе, проходит слишком быстро.

− Интересно, кого бы из нас они боялись больше, − пошутила Сансет. − Найтмэр Мун или Пони Теней?

− Полагаю, мы могли бы начать терроризировать еще какой-нибудь маленький городок и через пару месяцев устроить там опрос, − предложила я. − В конце концов, сестра хотела, чтобы мы сблизились. Как насчет Ливерибурга или Мэйнхэттена?

Сансет фыркнула и со смехом села.

− По крайней мере, у тебя есть чувство юмора. Хотя уверена, что ты победишь. Я, наверное, не справлюсь и с половиной тех трюков, которые под силу аликорну.

− И все же... − пробормотала я.

− И все же ты боишься меня. Почему? Ты чуть не убила меня. Все, что мне удалось…

− Смертные пони не должны так легко ранить аликорна. Я сильно недооценила тебя. Мне следовало бы знать, что встреча с любым из учеников моей сестры будет опасной, но я была застигнута врасплох. Теперь я ослаблена Элементами, а ты только набираешь силу. Можешь ли ты винить меня в осторожности?

− Думаю, нет, − ответила Сансет. − Но я бы не стала вредить тебе просто так, без причины. Я не из таких пони. Теперь нет.

− Страх редко бывает рациональным, как мы обе знаем. Я видела твои дурные сны, в которых Селестия бросает тебя в темницу или изгоняет на луну.

− Да ну... – единорожка покраснела. – Будто она так ни с кем не поступала…

− И ты пыталась взорвать меня трижды за одну ночь. Причем два раза планировала взрывать не меня, − я приподняла бровь, и Сансет нервно улыбнулась. − У тебя привычка использовать взрывы для решения всех своих проблем. Возможно, ты не так уж сильно отличаешься от моей сестры.

− Это... абсолютно точно. И знаешь что? – кобыла усмехнулась. − Я в этом лучшая. Я взорвала больше всякого разного, чем кто-либо из ныне живущих пони.

− Хорошая причина для гордости. Я бы подняла за тебя тост, если бы у нас было чего выпить.

− Ну, вообще-то... − Сансет задумалась, затем подошла к одному из книжных шкафов, осмотрела его и вытащила книгу без названия. − Нашла.

Единорожка отступила на шаг и стало видно, что несколько книжных корешков были соединены вместе, образуя потайной отсек, внутри которого лежало несколько бутылок.

− Откуда ты узнала о тайнике? − спросила я с удивлением.

− Это довольно странная история и не такая уж интересная. Когда я была жеребенком, я произвела хорошее впечатление на посла драконов. Думаю, я была единственной кобылкой моего возраста, которая его не испугалась. Он был мне как дядюшка, − Сансет нежно улыбнулась. Это была единственная по-настоящему теплая улыбка, которую я видела у нее с тех пор, как она покинула Понивилль, расставшись со своими подругами. − Большой, крикливый дядюшка, который все поджигал.

− Смотрю, ты от него многому научилась. А бутылки?

− Ну, у Селестии вошло в привычку держать меня рядом, когда они разговаривали. Принцесса объясняла мне политические проблемы, а я задавала всевозможные идиотские вопросы. В конце концов, я была всего лишь юной кобылкой. Посол тоже начал мне все пояснять. Им пришлось многое упростить, чтобы донести до меня важные моменты, и когда обе стороны отбрасывают бесполезные детали, то понимают, что действительно важно для каждой из них, − Сансет с улыбкой покачала головой. − Думаю, в какой-то момент это остановило войну на границе, потому что они обнаружили, что их волнуют совсем разные вещи, и смогли прийти к компромиссу. Посол хотел поднять тост за успех переговоров, и Селестия достала отсюда бутылку.

− И ты все еще помнишь это по прошествии стольких лет?

− Такое сложно забыть. Видишь ли, мне они ничего попробовать не разрешили, так что в следующий раз, когда я осталась одна, то пробралась сюда и попробовала выпивку сама. На вкус было просто ужасно, но я была упрямой и хотела быть взрослой, поэтому выпила гораздо больше, чем следовало.

− О… − я выдавила из себя улыбку.

− Хорошо, что я отключилась до того, как что-нибудь взорвала. Хуже всего потом было похмелье и лекции. Как выяснилось, могущественным единорогам законодательно запрещено напиваться, на случай, если они что-нибудь подпалят.

− Кого за это винить известно многим. Естественно, это Кловер. Более никто не был способен, напившись до беспамятства, творить заклинания, для устранения последствий коих, потребно было наше с сестрой вмешательство, а затем отмахнуться, сказать, что надо больше доверять пони, и немедленно устроить что-нибудь, из-за чего приходилось моментально пожалеть об оказанном доверии.

− Ну, настолько плохо все быть не могло, − усмехнулась Сансет.

− Один раз этому хмельному “великому магу” взбрело в голову, что удержаться на ногах не получается из-за того, что комната вращается слишком быстро, поэтому был оживлен весь замок и запущен вращаться в противоположную сторону, чтобы «компенсировать другое вращение». Ты даже не представляешь, сколько нам стоил ремонт в садах после этого.

− Да уж, довольно плохо.

− Уверяю тебя, это еще что. Однажды, из-за попавшего под нетрезвое копыто камня, была объявлена война алмазным псам. После чего их посол был превращен в тритона. Не думаю, что Фидолеус нас окончательно простил, хотя со временем ему стало лучше.

Сансет взяла бутылку, два бокала и поставила их передо мной, прежде чем сесть рядом. Я подхватила бутылку магией, чтобы посмотреть на нее.

− Что это?

− Яблочный бренди. Думаю нам стоит начать с чего-нибудь легкого. Я не хочу, чтобы меня повязали за пьянство в общественном месте.

Я закатила глаза.

− Не стоит беспокоиться. Я объявлю тебе амнистию. Гармония знает, что нам обоим не помешало бы немного выпить, − свиток воспарил в воздух и на нем начали появляться слова, выжигаемые магией. − Вот. Одно официальное помилование от принцессы Эквестрии. Сомневаюсь, что моя сестра будет оспаривать подобное, поскольку оно относительно безвредно. А если вдруг сие произойдет, то раз и навсегда докажет, что она не считает меня равной себе.

− Способ досадить и королевская неприкосновенность, − согласилась Сансет. – За это надо выпить.

Она налила две порции бренди. Я понюхала свой бокал. От него пахло затхлыми яблоками, виноградом и крепким вином. Единорожка подняла свой бокал магией и протянула мне. Я повторила, наши бокалы звякнули, когда соприкоснулись, а затем она удивила меня, осушив напиток одним глотком.

Я не могла сдержаться и не покрасоваться перед Сансет Шиммер, так что осушила свой бокал, поморщившись, когда жидкость обожгла горло. Она оказалась крепче, чем выглядела.

− Неплохо, − сказала я, откашлявшись.

− Уверена, что справишься? – единорожка ухмыльнулась, наливая себе еще. Я схватила бутылку и наполнила свой бокал.

− Просто прошла тысяча лет с тех пор, как я пила в последний раз, − попыталась я оправдаться. − Потребуется парочка порций, чтобы снова почувствовать вкус к выпивке.

− Парочка порций? − Сансет рассмеялась. – Даже смешно. Да я тебя так спою, что ты под столом окажешься.

− У нас тут нет стола, − смущенно заметила я.

− Я имела в виду, что могу выпить больше, чем ты, и сохранить сознание, − объяснила Сансет, осушая свой бокал. Я сердито посмотрела на нее и сделала то же самое.

− Не стоит меня недооценивать, − пришлось приложить усилия, сдерживая кашель. − У меня выносливость земной пони и метаболизм пегаса! Ты, скорее, умрешь, пытаясь выпить столько, сколько могу я!

− Спорим? – спросила единорожка, приподняв бровь.

После этого все как в тумане…

− Че-эт? − спросила я, поднимая бутылку. Сокращать стало намного легче после двух... трех… чуть-чуть выпив. В этом был смысл. Лишние буквы произносить было сложно. Сансет забрала у меня бутылку, ее магическая хватка была на удивление крепкой, несмотря на количество выпитого. Мы выпили... Я сбилась со счета сколько. Много. Единорожка сдула пыль с бутылки, пытаясь прочитать этикетку.

− Эт... − она нахмурилась, вытащила пробку и понюхала. – Злное.

− Давай! – взволновано ответила я. Зеленый был хорошим цветом. Вероятно, даже полезным для здоровья. Зеленые блюда всегда полезны для здоровья. Сансет налила мне порцию, и я выпила, облизнув губы.

− И на че похоже? − спросила единорожка, наливая немного и себе.

− В оснвном дыня и сель... дерей.

− Не, я имела… сказать... − Сансет пыталась сформулировать мысль, описывая копытом небольшие круги в воздухе. − Как эт было, когда на тябя об... рушили удар Элементов Га-а-армонии?

− О.

− Можно не отвечать, если не хчешь, − единорожка точно могла читать мысли или выражения лиц.

− Ты заслужила знать, − наконец ответила я, после молчаливого раздумья. Современная грамматика тоже становилась проще. Возможно, в этом и был секрет, как приспособиться к этому новому странному веку – постоянное опьянение. – Ты зна-шь основы про Элементы, м?

− Шесть магучих магических ар-те-фа-ктов, − Сансет сделала паузу. − Ну, ладн, пять магучих ар-те… ладн, и шестой, который нправляет остальные.

− Артефакт, не совсем то слво, но лучше я не знаю, − две бутылки виски назад я бы точно смогла придумать более подходящий термин. − Они часть естественного прядка вещей в мире. Их не создли, а нашли.

− Такие шт-ки на деревьях не растут, прынцесса.

− Тут ты удивишься, − я позволила себе слегка улыбнуться. − Но понимание тго, чем они являются, важно для понимания, на что похоже их дияния. Они подобны лан... цету и устрняют дисхармонию в мире.

− Звучит не так уж худо, − отважилась предположить Сансет.

− Для мира? Да. Но ланцет не прявляет заботу к раковой опухоли. Их действие меняетса в звисимости от кого ими бьют. Кагда мы с систрой запчатали Дискрда, ани првратили ехо в камень. Когда их применили ка мне в првый раз, то изгнли на луну.

− Но пчему они просто не вылечили тбя? Так же, как с Твайкой.

− Полная мощь Элементов требует, чтобы все они действовали согла... сванно. Сестра не смогла, а три Элемента были мои. Полагаю, что они сделали все, что могли, и изгнали миня прочь, − я вздохнула. − Им птребовалась тыща лет, чтобы найти владельцев, облдающих силой духа, чтобы должно управлять ими.

− Значит, изгнание было прост... отсрочкой пка не будет способа исцелить тебя? − Сансет усмехнулась. − Для ткого нжно предсказание невероятной мощи. Куча всхо могло пойти не так! Напримр… я могла убить тебя.

− Не ослабь ты меня, я бы убила их, − от алкоголя язык совсем развязался. − Как бы то ни было, я была вынуждена прбегнуть к мелким иллюзиям и смне формы. Это дало время, чтобы они сблизились и пняли друг друга. Ты спсобствовала их успеху и моему пражению.

− Лестн, но эт не ответ, − отметила единорожка.

− Как пробуждение от дрного сна, когда тебе на голову вылили ушат лдяной воды. Нет, эт был не просто кошмар. Некоторые моменты бли хоршими. Я была могучей и сильной и наконец-то стала ровней сестре. Но такое чувство, что… теперь все было не п настоящему. Мои воспоминания разрзнены. Я пчти все збыла. Даже зново изучать Эквестрию было непросто, тк как мои пследние четкие вспоминания, как меня прветствовали как героиню, новую првительницу и победительницу Дискрда.

− Извини. Прозвучало прсто кошмарно.

− Еще стканчик не помешает, − произнесла я, пододвигая к ней свой бокал.

− Это пследняя, − мрачно отметила Сансет чуть позже, держа в копытах пустую бутылку.

− Но мы ещ не зкончили! − запротестовала я. − Я стеклая как трезвышко.

− Трзва как стклышко.

− Именно тк я и скзала, − парировала я.

− Ну, я тоже считаю, что еще рановато, − согласилась Сансет, вставая и почти не пошатываясь. Я тоже встала, но, конечно, гораздо грациознее, потому что я прекрасная и грациозная принцесса и лучше всех умею удержать в себе выпивку. Я прислонилась к единорожке, чтобы убедиться, что она не упадет.

− Пджжи! – произнесла я, и мне в голову пришла блестящая идея. − Внизу прджается Гала!

− Вино, − кивнула Сансет. Она действительно была умной пони. Она разгадала мой план даже раньше, чем я сама!

− Мы прсто пркрдемся внутрь и взмем пару бутылок.

Я была самой умной, и это была отличная идея.

− Нет! Мы не мжем идти вот так! Слстия увдит нас и пймет, что мы выпили все ее бухлишко! − в этих словах был смысл, а может, и не один. Мое зрение было слегка затуманено, потому что на луне гравитация была иной, и я все еще привыкала к нормальной силе тяжести.

− Нам нжна мскировка, − заявила я. − Но где мы ее взьмем?

Я прожила на свете бессчетное количество лет, так долго, что дата моего рождения была не только до создания нынешнего календаря, но и до того, как начали писать саму историю. За все это время я никогда не просыпалась с таким жутким похмельем.

− Ох, Гармония… − простонала я. − Лишь бессмертный может испытывать подобные муки...

Пришлось поднять копыто, чтобы проверить рог и убедиться, что он все еще на месте, так как моя голова раскалывалась настолько сильно, что он вполне мог отвалиться. Мои копыта нащупали что-то на голове. Я сняла это, чтобы посмотреть.

− Абажур? − в замешательстве спросила я, садясь и оглядываясь по сторонам. Я находилась в большом бальном зале дворца, и мне показалось, что тут что-то взорвалось. Много всего. Торты были разбросаны по полу. Статуи опрокинуты. Столы перевернуты. Ко мне прижималось что-то теплое.

Я взглянула вниз. Там стояла картонная коробка. Я подняла ее и обнаружила Сансет Шиммер, застонавшую, когда резкое движение разбудило ее.

− Уф... − простонала моя племянница, медленно моргая. Она лежала, свернувшись калачиком вокруг чего-то. Она подхватила это магией, чтобы посмотреть. Бутылка вина. Пустая бутылка из-под вина. Вокруг нас было еще с десяток таких же. − Что случилось?

− Думаю... мы, возможно, сделали что-то не очень хорошее, − прошептала я. − И сестра изгонит нас обеих на луну! Снова!

− Да не ори ты! − огрызнулась единорожка, прижимая копыта к вискам. – Мне кажется, она уже заточила половину демонов Тартара в моем черепе и дала им кувалды, чтобы тем было чем заняться.

− Нам нужно убрать тут все, пока она не заметила, − произнесла я, изо всех сил пытаясь подняться на ноги. Мир вокруг перестал вращаться, но вместо этого, казалось, вращение сосредоточилось на моих внутренних органах. Желудок, например, явно пытался завязаться в узел.

− Поджигай все, Гармония узнает своих, − пробормотала Сансет сквозь стиснутые зубы.

Я на мгновение задумалась.

− Нет. Слишком велик риск, что что-то пойдет не так.

− Ладно, − единорожка осмотрелась вокруг затуманенным взором. − Что мы вообще натворили? Тут словно ураган прошёлся.

− Не знаю, − ответила я, пытаясь вспомнить произошедшее. В памяти о предыдущих нескольких часах зияла пустота. Я в отчаянии топнула копытом, и плитка пола треснула от удара. – Во имя темнейшей ночи, я ничего не помню! Что, во имя Тартара, мы пили?!

− Все. Думаю, раз уж мы обе вырубились, то будем считать, что вышла ничья.

− Меня не волнует соревнование по выпивке. Я не хочу разочаровать сестру!

− Между нами говоря, сомневаюсь, что получится разочаровать ее сильнее, − пробормотала Сансет, начиная расставлять столы. − Я в том смысле, что мы отрубились на несколько часов. Селестия, вероятно, уже знает, что мы натворили.

− Нет. Она бы нас здесь не оставила, − я водрузила скульптуру обратно на постамент. − Она бы приказала отнести нас в наши покои и ждала бы рядом с нами, чтобы сразу, как только мы очнемся, рассказать, как она разочарована.

− Селестия любит подобное, − призналась Сансет. Она подняла опрокинутую чашу для пунша и вскрикнула, когда из нее выпрыгнула змея, застав единорожку врасплох. Прежде чем я успела хоть что-то сделать, у ее копыт взорвался шар малинового огня, и дворец содрогнулся до самого основания.

Мои глаза расширились от ужаса. Сансет разрушила часть пола, образовав дыру шириной в десять шагов. Надеюсь, никого не было в комнатах внизу, которые теперь были завалены обломками рухнувшего камня.

− Ну... ой? – единорожка с улыбкой повернулась ко мне.

Я потеряла дар речи. Не от продемонстрированной силы. Подобное было легко повторить. Даже не от безрассудного поведения и мгновенного применения чрезмерной мощи. Лишило меня дара речи осознание, что моя сестра учила эту пони почти десять лет и смогла сохранить все свои конечности в целости.

Я вздохнула и повернулась, чтобы покинуть бальный зал, чувствуя на себе горький груз поражения.

Двери открылись прежде, чем я успела дойти до них, и за ними обнаружилась моя сестра. Она была грациозной, сильной, любимой, полной противоположностью мне, в этом хрупком, неуклюжем теле. Она всегда была просто идеальной. За исключением мешков под глазами. И всклокоченной гривы.

− Доброе утро, Луна, − зевнула она. − Вижу, ты обнаружила беспорядок...

− Это моя вина! − закричала Сансет, отталкивая меня в сторону волной магии. − Я беру всю ответственность на себя!

− Ответственность? − спросила Селестия, удивленно наклонив голову. − За что?

− За... это, − единорожка махнула копытом в сторону бального зала.

− Сансет, я знаю, ты заботишься о подругах, − принцесса снова зевнула. − Но я не сержусь на них за произошедшее на Гала. В общем-то, я сама большую часть всего этого организовала, чтобы немного повеселиться.

− У меня такое чувство, что мы что-то упускаем, − прошипела я на ухо Сансет.

− Я просто хотела найти тебя, Луна, − Селестия остановилась, чтобы оглядеть бальный зал. – Беспорядка совсем не так много, как мне запомнилось. Правда дыры в полу вроде не было, но я ушла пораньше…

− Ну… и что же произошло прошлой ночью? − спросила Сансет, когда мы шествовали мимо нее. Сестра потрусила в комнату, все еще сонная.

− Мхм... − Селестия кивнула. − Я расскажу тебе чуть позже. Мне нужно еще несколько часов отдохнуть, но я хотела поднять солнце до того, как вернусь в постель.

− Мы можем об этом позаботиться сами, − предложила я. − Почему бы тебе просто не пойти и не вернуться к подушке?

− Уверена? − спросила принцесса. − Солнце довольно тяжелое...

− С нами все будет в порядке, − вмешалась Сансет. − Я ей помогу.

− Только не разрушай школу снова, − пробормотала Селестия, качая головой и едва не отрубаясь стоя.

− Не буду, − закатила глаза Сансет. Селестия кивнула и вышла, стражи окружили ее, когда она, спотыкаясь, направилась в свои покои.

− Обычно по утрам она куда бодрее, − пробормотала я. − Должно быть, у нее была очень долгая ночь.

− А ты действительно можешь... − начала Сансет, а затем фыркнула. − О чем я вообще говорю? Конечно, ты можешь поднять солнце. Селестия справлялась и с солнцем, и с луной разом, а ты такая же сильная, как и она.

− Ну… На самом деле, я в основном занималась тем, что мешала ей солнце поднимать, − призналась я. − Не думаю, что мне когда-либо удавалось успешно поднимать его.

− Мой послужной список тоже не блещет. В последний раз, когда я пыталась поднять солнце, то, э-э-э, забросила часть Школы для одаренных единорогов на противоположный склон горы Кантерхорн, − я просто уставилась на нее. Единорожка вздохнула. − Да, знаю. Я − ходячая катастрофа.

− Отлично. Итак, мы на верном пути, чтобы погрузить Эквестрию в бесконечную ночь или взорвать солнце.

− И у нас обеих похмелье, − простонала Сансет. − Рада, что мы пытаемся поднять солнце, когда находимся на самом пике сил.

Я вышла в сад. На самом деле, не так уж важно было находиться снаружи, но прошло очень много времени с тех пор, как я в последний раз делала подобное. Я даже не двигала луну с тех пор, как вернулась из изгнания. По правде говоря, я старалась на нее даже не смотреть. Слишком много полузабытых воспоминаний начинало возвращаться, когда я думала о луне, о том, что я натворила, и о пони, которым причинила боль.

− Сначала я уберу луну, − решила я, стараясь сохранять спокойствие. Это была самая простая часть. − Будь внимательна. Постараюсь объяснить, как это делается, но повторять времени не будет.

− Я знаю, что это не просто телекинез, − согласилась Сансет.

− Нет. Солнце, луна и звезды не являются объектами как таковыми. Точнее, это проекции магической энергии, проникающей через астральный план, который находится над нами, но достичь его обычными методами невозможно. На самом деле, он даже не находится над нами, так как находится в направлении, на которое невозможно указать, и то, что мы наблюдаем, − всего лишь тень или отражение.

− Э-э-э, ладно? − неуверенно отозвалась Сансет.

− Поднять солнце или луну − это не значит поднять в небо какой-то огромный груз. Речь идет о том, чтобы изменить ориентацию астрального плана по отношению к окружающему миру.

− Селестия как-то сказала, что однажды уронила солнце.

− Она необычайно неуклюжа, − я сосредоточила магию и почувствовала, как она цепляется за невидимые механизмы мира. Глаза Сансет были прикованы к моему рогу, когда я тянулась в направлении, которое не могу назвать, но чувствую нутром.

На мгновение я испугалась, что не смогу сдвинуть луну с места, она сопротивлялась моему притяжению. Затем я почувствовала, как будто шестеренки внезапно двинулись. Луна дернулась на своей орбите и заскользила к горизонту.

− Этот путь уведет ее из Эквестрии, − заметила я, делая глубокий вдох. Все было так, как я помнила, хотя и намного сложнее. Из-за слабости подъем солнца станет крайне утомительным, если у меня вообще получится его поднять.

− Ладно, так что насчет солнца? − спросила Сансет.

− Оно... вон там, − тыкать копытом я не стала. − Мне просто нужно время, чтобы собраться с мыслями.

− И каким образом мы будем это делать? Я просто должна скопировать твое заклинание? Есть какой-нибудь ритуал, который необходимо применить, чтобы объединить нашу магию? − Сансет выжидающе посмотрела на меня. − Я никогда не использовала магию, требующую нескольких заклинателей.

− Сначала я попробую сдвинуть его сама. Если у меня не получится, нам придется... импровизировать.

Единорожка кивнула. Я знала, что это прозвучало неуверенно. Хотя луну сдвинуть получилось, и солнце не сильно от нее отличалось. Мне просто нужно было правильно схватить его и заставить двигаться. Конечно, это не могло быть сложнее, чем вытащить мою сестру из постели.

− Это... не так просто, как с луной! – произнесла я, отчаянно стараясь не разжать хватку. Люфта было ровно столько, чтобы можно было сказать, что оно должно было двигаться, но я чувствовала себя жеребенком, изо всех сил пытающимся тащить груженую телегу сквозь грязь. − Луне нравится меняться, но солнце – упрямое, заносчивое небесное тело, похожее на... гигантский огненный шар.

− Держись! – воскликнула Сансет, и я не была уверена, что она собиралась делать, пока ее рог не коснулся моего. Это было совсем не то, чего я ожидала от нее, и уж точно не это имела в виду, когда предлагала ей помочь мне.

И тут я почувствовала, как между рогами проскочила искра, словно молния ударила между нами. Сансет синхронизировала свою магию с моей, просто вливала силу в мое заклинание и позволяла мне управлять ей. Это был самый простой способ объединить магические поля, но и самый опасный для нас обеих. Я должна была догадаться, что именно это она и выберет.

− Давай, Луна! Не сдавайся! – прошипела единорожка. − Перестань сдерживаться!

− Делаю все, что в моих силах! − прорычала я, стиснув зубы. Солнце упорно отказывалось подниматься, застряв в колее по ту сторону пространственного барьера. Хуже всего было то, что Сансет чувствовала, насколько я слаба, когда наша магия была связана.

− Нет, не делаешь! − заявила единорожка, и я почувствовала, как она ухватилась за что-то глубоко внутри меня. Сила хлынула по телу, словно она разрушила плотину. Я почувствовала, как напряглись все мои мышцы, когда магия, об обладании которой я даже не подозревала, заструилась по лейлиниям. Она следовала за магией Сансет, и единорожку откинуло в сторону, когда произошел магический выброс, сдержать который у меня не получилось. С уже сформированным заклинанием магия пошла по пути наименьшего сопротивления. Солнце взмыло в небо, выскочив на нужное место, когда выброс завершился, и я упала назад, наткнувшись на одну из садовых статуй.

− Что это было? − спросила я слегка хриплым голосом.

− Ты даже не старалась, − ответила Сансет, выбираясь из фонтана, в который ее зашвырнул мой выброс. Она покачала головой, убрая гриву с глаз. − Я должна была что-то сделать, иначе у нас никогда не было бы... солнца.… эм...

Она подняла на меня глаза.

Почему-то единорожка казалась меньше ростом. Все вокруг казалось меньше. Я посмотрела на свои копыта. Моя шерсть стала темнее. Это было… Я бросилась к фонтану, нуждаясь в подтверждении.

− Поверить не могу, − я смотрела на лицо, которого не видела тысячу лет. Это был не жеребенок, не Найтмэр Мун. Это была я, такая же, какой я была раньше.

− Ух ты, − произнесла Сансет позади меня. – Подобного я не ожидала.

А затем она сдавлено пискнула, когда я схватила ее и крепко обняла.

− Я не знаю, как ты это сделала, − мне было трудно выдавить хоть слово. Принцесса должна обладать достоинством и грацией, что бы ни было вокруг, но я рыдала, как маленькая кобылка. − Ты не представляешь, как много это для меня значит!

− Не аликорн! − сдавлено воскликнула Сансет. − Хрупкие кости!

Я отпустила ее. Она отступила на шаг и окинула меня критическим взглядом.

− Полагаю, это означает, что я ничего не сломала?

− Нет, — рассмеялась я, вытирая глаза. − Ты что-то исправила. Как тебе это удалось?

− О, ну, когда наша магия соединилась, я просто почувствовала, как что-то мешает, − она пожала плечами. − Похоже на кучу камней, преграждающих путь ручью. Я просто толкала, пока он не прорвался.

− Пойдем, мы должны показаться сестре! − я возбужденно подпрыгивала, ухмыляясь. Сколько себя помню, я никогда не чувствовала себя лучше.

− Разве она не спит? − спросила Сансет, спеша за мной.

− Мы разбудим ее! И прикажи слугам принести вина! Сие должно отпраздновать! − действительно, наступил великолепный день. Даже похмелье было уничтожено магическим выбросом.

− Мы же выпили все вино!

− Так пусть принесут еще! − я засмеялась и побежала внутрь, чувствуя легкость на сердце, которой не было уже столько лет, сколько себя помню.

− Похоже, вам двоим было даже веселее, чем мне, − улыбнулась Селестия, когда я оглядела разложенные на столе маленькие пирожные и бутерброды, которые в наше время считались бы легкой закуской. Тысячу лет назад мы бы устроили грандиозный пир, хотя, возможно, ограничились бы и скудными пайками. Эпоха была сложная, и даже в Эквестрии случался голод.

− Да, это оказалось гораздо веселее, чем мы ожидали, − согласилась я. Настроение было слишком хорошим, чтобы следить за грамматикой, и сестра, в кои-то веки решила не поправлять меня. − Хотя, судя по ущербу, нанесенному бальному залу, мы полагаем, что у тебя тоже есть история, которую стоит поведать.

− Не думаю, что она может хотя бы сравниться. Я просто устроила небольшое развлечение на Гала. Иногда там действительно бывает чрезвычайно скучно.

− Мы хотели бы услышать, как ты все это подготовила. Подозреваем, что ты, как обычно, манипулировала окружающими и никому не рассказывала о своем плане, пока не стало слишком поздно тебя останавливать?

− Что-то вроде того, − подтвердила Селестия, улыбаясь. − Ты же знаешь, я не люблю раскрывать, сколько труда я вложила в свое маленькое развлечение. Рассказ о планах все портит.

− Как пожелаешь, − вздохнула я. У меня было слишком хорошее настроение, чтобы давить на сестру.

− Меня гораздо больше интересует, чем вы занимались, − продолжила Селестия. − Я надеялась, что вы найдете какие-то общие темы, но не думала, что в конце концов вы выпьете все спиртное, что есть во дворце. И даже не полагала, что в процессе ты наконец придешь в себя.

− Твоя дочь пьет с легендарной стойкостью, какую мы раньше видели только у самых суровых воинов, − фыркнула я. – Невозможно, что она вообще попыталась перепить нас.

− Интересно, где она подобному научилась? − пробормотала Селестия. – Когда она жила во дворце, за ней подобного не замечали.

− Возможно, она просто пережигает алкоголь, − предположила я почти в шутку.

− Так чем же именно вы с ней занимались? − спросила Селестия, приподняв брови и сверкнув глазами с едва скрываемым весельем.

− Конечно, ничем таким, о чем ты думаешь. Мы просто немного поговорили. Обменялись историями о наших неудачах, и о том, что мы хотели бы сделать иначе. Это был... катарсис, как мы полагаем. Было легче разговаривать с пони, которая хоть немного понимала, что значит разочаровывать другого.

− Вы не...

− Нет, сестра. Не говори, что мы никогда тебя не разочаровывали. Мы знаем, что ты любишь нас, несмотря на наши недостатки. Это не значит, что мы не совершали ошибок, просто нам повезло, что мы были прощены за некоторые из них.

− За все, Луна, − тихо произнесла Селестия. − Ты страдала даже больше, чем я.

− В любом случае это в прошлом, и мы устали от того, что нас здесь держат взаперти. У нас впереди тысяча лет, которые нужно наверстать, − я улыбнулась, пытаясь подбодрить сестру. − Как бы то ни было, разговор с твоей дочерью был очень полезен. Мы признаем, что избегали ее. Мы… боялись того, что она может сделать.

− Она всего лишь жеребенок, Луна, − усмехнулась Селестия. − Она никогда бы не причинила тебе вреда.

− Сансет Шиммер − не жеребенок. Ты когда-нибудь скрещивала с ней рога? − Селестия помотала головой. − Называть ее жеребенком... ты даже не представляешь. Ее источник больше похож на пылающую печь, чем на бассейн с водой.

− Она самая сильная ученица из всех, кого я когда-либо учила, − призналась сестра. − Даже сильнее Твайлайт, хотя… меньше интересовалась теорией, а больше − практическим применением. Сансет, безусловно, не давала мне скучать.

Селестия улыбнулась.

− Жаль, что ты не встретила ее жеребенком, Луна. Она была такой же, как я. Всегда торопила события, такие же случайные взрывы...

− Не могу не спросить… она... − я замолчала, не зная, как вежливо задать вопрос.

− Она что? − спросила Селестия, очевидно, не уловив намека. Не уверена, было ли это искреннее замешательство или притворное.

− Ты называешь ее своей дочерью, − без обиняков продолжила я. − Она чрезвычайно могущественна. У нее метка в виде солнца. Мне продолжать?

− Луна, есть сотни пони с метками в виде солнца и десятки могущественных единорогов. Независимо от того, кто ее родил, я люблю ее как свою собственную дочь.

− Сестра... − я нахмурилась, недовольная уклончивым ответом.

− Она не моя биологическая дочь, − твердо заявила Селестия. − Она хотела бы, чтобы так было. Иногда мне тоже хочется того же. Если бы не наши разногласия… что ж, если бы не наши разногласия, ее жизнь могла бы сложиться совсем по-другому.

− Сестра, ты все еще что-то упускаешь.

− Скорее всего, я многое упускаю. Наши отношения были какими угодно, только не простыми. Я совершала поступки, которыми не горжусь, и никогда не смогу об этом кому-нибудь рассказать.

− Ты можешь начать с того, что расскажешь часть из них нам. Мы слишком хорошо знаем, как тяжело нести переживания в одиночку.

− Полагаю, что да, — согласилась Селестия. − Это началось после твоего изгнания. Какое-то время я боялась, что ты никогда не вернешься, что ты изгнана навеки. Однако Старсвирл никогда не терял надежду. Со временем, едва не ценой своей жизни, он смог получить пророчество о твоем возвращении.

Я наклонила голову, ожидая продолжения.

− Согласно Старсвирлу, в день тысячной годовщины поражения Найтмэр Мун она вернется, и ее остановят действия пони неясного происхождения, рожденной под определенным знаком, обладающей такой магической силой, которую можно увидеть только раз в поколение...

Глава 7

Луна втирала лавандовый лосьон в мой ноющий круп, и мышцы медленно расслаблялись от ее прикосновений.

− Как же приятно, − простонала я, и она еще сильнее навалилась на меня, практически прижавшись всем телом, пока массировала мою метку.

− У тебя слишком сильно напряжены бедра, − заметила Луна. − Возможно, нам нужно попробовать другой вид физиотерапии?

− У тебя есть что-то на примете? − спросила я, с ухмылкой оглядываясь на нее.

− Тут есть нюанс, − взгляд Луны задержался на моем теле. Я чувствовала, как ее полуприкрытые глаза блуждают по моим мышцам, словно она обводила их своей успокаивающей, прохладной магией. – Какая-то часть тебя сейчас поняла, что это сон, и теперь ты задаешься вопросом, настоящая перед тобой принцесса Луна или она тебе просто приснилась…

− Э-э... − я несколько раз моргнула.

О нет.

Луна наклонилась, чтобы дохнуть мне в ухо, ее голос был низким и хрипловатым.

− А теперь ты задаешься вопросом, что бы произошло, если я не настоящая принцесса, и Луна узнала, что тебе снится…

Я закричала и попыталась убежать, подпрыгнуть и телепортироваться одновременно. Ничего из этого не сработало, и в итоге я просто запуталась в простыне. А поскольку во сне мне все же удалось наполовину сотворить заклинание телепортации, простыня вдобавок загорелась.

И в этот самый момент, какому-то невероятно мудрому пони пришло в голову постучать в мою дверь.

− ОДНУ СЕКУНДУ! − закричала я, затаптывая простыню, пытаясь одновременно погасить ее и, как того требует этикет, направиться к двери.

− Сансет, вы в порядке? – Флэш Сентри распахнул дверь и заглянул внутрь. − В комнате пожар?

− Нет, − солгала я.

− Почему в вашей комнате пожар?

− Нет никакого пожара! − закричала я, открывая балконную дверь и выбрасывая простыни наружу, пока они не успели еще что-нибудь поджечь. Они полетели вниз, как воздушный змей, и исчезли, объятые пламенем.

− Там тревогу подняли, − продолжил Флэш. − Что вы сделали? Подожгли половину дворца?

− Нет! Я спала! И я не устраивала пожаров во сне с тех пор, как была маленькой кобылкой!

− Вы… устраивали пожары во сне?

− Это была фаза! У многих единорогов возникает такая проблема в детстве.

− Хватит тянуть время и впусти меня! − рявкнул кто-то неприятным голосом и нахмурился так сильно, что Флэш Сентри отпрянул. Возможно, вам интересно, как я узнала, что пони в коридоре хмурился, тут можно было бы сказать, будто я увидела отразившиеся от брони стража лучи смерти из глаз, но по правде говоря, когда Сирокко ворвалась в дверь, морщины и жесткие черты, свидетельствующие, что она хмурилась с самого детства, выстроились так, словно сконцентрировали хмурость за пару лет разом.

Тем не менее, даже тот факт, что ее лицо было практически высеченным из гранита выражением неодобрения, на нем проскользнуло удивление при виде меня.

− Вы здесь, − произнесла глава ордена. Ее голос звучал так, словно она пропустила па в танце.

− Да? − переспросила я, так же сбитая с толку, но, вероятно, по другим причинам. − А где еще я могла быть?

− Ваш охранник был возле комнаты принцессы. Когда вас там не оказалось, я решила, что вы сбежали и стали причиной нынешней катастрофы, − Сирокко раздраженно рыкнула. − Полагаю, это тот редкий случай, когда я ошиблась.

− Я попросила Флэша присмотреть за принцессой Шахерезадой, − зевнула я. Зевок был не настоящим, просто мне хотелось выглядеть непринужденно. Как будто это не я только что устроила небольшой пожар. − Так что это за большая катастрофа? Острая нехватка кофе?

− Мертвецы восстают из могил.

− Мертвецы... − нерешительно начала я. Возможно, мне что-то неверно послышалось.

− Восстают. Из могил, − кобыла прищурилась. − И вы не имеете к этому никакого отношения. Интересно.

− Как такое вообще возможно? У вас тут завелся некромант? − я начала расхаживать по комнате, пытаясь собраться с мыслями. В Эквестрии было строжайше запрещено создавать немертвые мерзости, поэтому я, естественно, попробовала это всего пару раз, прежде чем пришла к выводу, что обладание жутким полусгнившим слугой с интеллектом средней собаки не стоит того, чтобы отправиться в тюрьму, если меня поймают.

− Вероятно, следует предположить, что да, − согласилась Сирокко.

− Ладно, − пробормотала я, расхаживая кругами. − Они восстали все сразу? Может быть, их просто поднимали по несколько штук за раз и прятали, пока все не будет готово. Здесь достаточно подвалов и пустых зданий, чтобы спрятать десяток армий...

− Вы, кажется, много размышляли об этом.

− Именно так я бы и поступила, если бы… − спохватившись, я замолчала. − Я в том смысле, что, ну слушайте, все пони в детстве размышляют о том, как им захватить мир! Это нормально!

Флэш застонал и влупил копытом себе в лоб, хотя и не уверена почему, поскольку я однозначно была права. Любой пони, который хотя бы раз в жизни не задумывался о том, как он будет захватывать город, был либо полностью лишен амбиций, либо избалован до крайности.

− У вас интересное определение нормальности, − отметила Сирокко. − Но, похоже, мертвые начали восставать только в какой-то момент ночи.

Я кивнула. Значит, это было через несколько часов после приема. Через несколько часов... после того, как я передала скорбящей матери шкатулку с желанием и крайне расплывчатыми инструкциями. Добавим, что у нее было как раз достаточно времени, чтобы вернуться домой и открыть шкатулку…

Это моя вина.

Понячьи перья.

− Знаешь, я должна помочь, − меня пробил холодный пот. И совсем не из-за жары. − Я эксперт практически во всех видах магии.

− Не уверена, что ваше присутствие не ухудшит ситуацию, − парировала Сирокко. − Вы − нестабильный элемент.

− Это радий − нестабильный элемент,а я профессионал.

− Ах да. Каламбуры, когда город наводнен нежитью. Теперь понимаю, почему принцесса Селестия сделала вас своей ученицей. Из-за чувства юмора.

− Странный способ сказать: «Ох, Сансет, ты такая образованная, я бы хотела, чтобы ты была рядом и помогла решить эту магическую проблему!»

− Орден вполне способен справиться с этим сам, − возразила Сирокко.

− Послушай, ты же хочешь присматривать за мной. Я хочу быть уверенной, что ваш орден не станет убивать пони. Для нас обеих будет лучше, если мы не станем ссориться по этому поводу.

Я практически видела, как крутятся шестеренки в голове кобылы, пока она пыталась понять, в чем тут обман. Она была крайне подозрительной пони, какой, вероятно, и мне следовало быть среди окружающих меня подозрительных типов. Если бы мне на постоянной основе пришлось иметь дело с такими пони, как Арч, или с тем, что творилось в королевской семье, то легко могу представить, как превращаюсь в такую же осторожную, подозрительную кобылу, как она.

− Прекрасно, − наконец ответила Сирокко. – Как официальный представитель Ордена, я рада, что у меня появился профессионал, который поможет справиться с текущим кризисом, особенно из числа наших союзников в Эквестрии.

− А неофициально?

Кобыла повернулась и вышла.

− Вам лучше не знать. Мы будем работать вместе, хотя и недолго. Я бы предпочла не грубить.

− Когда ты рассказывала мне об ордах восставших мертвецов, я представляла себе совсем не это, − заметила я, глядя сквозь подозрительно хорошо построенную баррикаду на ожившие трупы за ней.

Экспертом в некромантии я не была, но основы знала. Вообще говоря, труп − это дом, в котором никого нет. Поезд без машиниста. Если оставить его в покое − он безвреден. Некромантия − это искусство запихнуть что-то внутрь, чтобы заставить все работать.

Наиболее распространенным типом нежити были зомби. Это была довольно обширная группа, поскольку зомби делились на множеством разновидностей, но единым для всех было одно – они полные неумёхи. Тело гнило, им не хватало ума, чтобы делать хоть что-то полезное, и от пони, которыми они были раньше, ничего не оставалось. Если напортачить, создавая более продвинутые формы нежити, то зомби и получишь. Многие из них получались так плохо, что разваливались сами по себе через несколько часов.

Самое замечательное в зомби то, что они не заразны. Это не чума. Они просто жалкие. Если нашелся некромант, достаточно сильный, чтобы создать целую армию глупых зомби, у него должно было хватить таланта, чтобы потратить свое время на что-то получше.

− Как мы можем их уничтожить? − спросила Сирокко. Возможно, она спросила меня только потому, что считала некой темной злобной силой, обладающей особыми знаниями, но, учитывая, что я уже некоторое время молча размышляла о некробиологии, возможно, тут она была недалека от истины.

− Они не предпринимают никаких скоординированных усилий, − заметила я. − Эти штуки вообще ничего не делают.

Это было не совсем правдой. Зомби слонялись туда-сюда, и поначалу это казалось бесцельным, но если понаблюдать за ними некоторое время, то начинало казаться, что перед нами забитый пони рынок или какое-то празднование в замедленной съемке. Некоторые из них «разговаривали» друг с другом при помощи ворчания и рыка. Клянусь, пара из них даже пыталась танцевать. Некоторые зомби изображали, как пьют из невидимых бутылок и едят невидимую еду.

− Ходячие мертвецы вызывают панику, − возразила Сирокко. − Даже если сейчас они никому не причиняют вреда, все может кончиться беспорядками, если ничего не предпринять.

− Их уже окружили стеной. Селестия всегда говорила мне, что нужно изучить проблему, а не просто бросаться в нее очертя голову.

Я, правда, никогда ее не слушала, но она определенно говорила об этом несколько раз.

− Так вы полагаете, что на этом все закончится? – продолжила допытываться Сирокко. – Вы знаете, что они не станут внезапно агрессивными? Вы уверены, что от них нет угрозы? Вы абсолютно точно знаете, что к утру, что бы ни стало причиной всего этого, оно не распространится на весь город?

− Ну-у-у... нет, − пришлось признать мне. − Я ни в чем из этого не уверена.

− Я отвечаю за живых, а не за мертвых. Еще раз, как нам их уничтожить?

Я вздохнула и потерла лоб.

− Самый простой способ – повредить сердце или мозг. Огонь бы тоже сработал, но...

− Но?

− Но они в центре города. Слишком много раз на меня орали, что я постоянно устраиваю пожары Поджечь их можно, но если вдруг они начнут разбегаться, поскольку в них проснулись последние крупицы сознания, то у нас появятся десятки движущихся костров, распространяющих огонь повсюду.

− Принято к сведению, − кивнула Сирокко. Она подняла ногу, и один из ее прихвостней вложил арбалет в ее копыто. Кобыла тщательно прицелилась оружием, явно предназначенным для использования единорогами с использованием магии, и выстрелила. Стальной болт вонзился в грудь зомби, и... тот, казалось, даже не заметил этого.

− Нужно попасть прямо в сердце, − пояснила я. − Это не так просто. Сердце пони − это что-то вроде...

− Я попала точно в сердце, − заявила Сирокко.

− Это крошечная цель.

− У меня была большая практика, − кобыла опустила арбалет, и я хотела было предложить помощь в перезарядке, но Сирокко без видимых усилий натянула стальную тетиву голым копытом. Не буду врать, это было немного пугающе. Она снова выстрелила и попала в того же зомби, на этот раз всадив болт точно в голову.

Зомби слегка повернулся и неуклюже хлопнул себя по морде, словно пытаясь избавиться от назойливой мухи. К сожалению, он не умер.

− Не понимаю... Ядро… оживляющей силы должно находиться в голове или сердце. Именно так и работают зомби! Если только не...

− Если только не что? − спросила Сирокко, передавая арбалет обратно своему подчиненному.

− Ну, зомби − не единственный вид нежити. Они просто самые распространенные, и если происходит какой-то массовый магический инцидент, то именно с ними придется столкнуться почти в ста процентах случаев, − я махнула копытом в сторону бродячих мертвецов − Есть несколько видов нежити, которые выглядят как зомби, но не являются ими.

− Например? – терпеливо спросила Сирокко.

− Вурдалаки выглядят почти как зомби, но они лучше сохраняются и вынуждены питаться плотью трупов. Чем эти, гм, не занимаются. Ревенанты одержимы жаждой мести или завершением какой-то задачи в жизни, но...

− Считаю маловероятным, что пони восстают из мертвых с целью устроить небольшую вечеринку, − не дала закончить мне глава ордена.

Я кивнула в знак согласия.

− Это не похоже ни на что, о чем я читала ранее.

В причине всего произошедшего я и так была более чем уверена, но есть большая разница между знанием причины и пониманием следствия.

− А вы можете сражаться только с врагами, биографию которых знаете наизусть?

Я нахмурилась и постаралась не смотреть на Сирокко.

− Отлично. Ты жди здесь, а я собираюсь кое-что проверить.

Прежде чем она успела что-либо сказать, я перепрыгнула через баррикаду, используя одно заклинание, подбрасывающее меня в воздух, и другое, контролирующее падение. Это была показуха, но, когда кто-то начинает сомневаться в твоих навыках, товар надо показывать лицом.

Я приземлилась среди мертвецов. Запах был не таким ужасным, как ожидалось, даже в такой близости от них. Большинство восставших были старыми. Очень старыми. Они были высушены, и от них шел лишь слабый запах, как если оставить вазу с фруктами где-нибудь на неделю, а когда вспоминаешь, все там уже стало коричневым и мягким.

Ближайший труп повернулся ко мне и несколько долгих секунд смотрел блеклыми, расфокусированными глазами, прежде чем ему это наскучило, и он вернулся к своему занятию.

− Думаю, здесь безопасно, − сообщила я, осторожно пробираясь через толпу. − Я их не интересую.

− Обязательно было подвергать себя опасности, чтобы проверить это предположение?

− Это был самый быстрый способ, который не подвергал риску никого другого, − ответила я, пожимая плечами. − По крайней мере, теперь мы знаем, что нам не нужно беспокоиться о пожирании заживо.

− Как скажете, − согласилась Сирокко. − Но это не приблизило нас к поиску источника.

− У меня есть идея на этот счет. В общем, анимус − “оживляющая” нежить сила − должна была разрушиться, когда ты выстрелила зомби в голову. Тот факт, что он все еще движется, означает, что анимуса там нет.

Я начала творить заклинание, импровизируя на ходу. Многие пони полагают, что изобрести новое заклинание сложно, но я никогда так не думала. Сделать заклинание эффективным − сложно. Сделать его безупречным − почти невозможно. Но если ты готов пожертвовать эффективностью и наплевать на затраты магии, то почти все что угодно может сойти с копыт.

Вокруг полетел импульс, кольцо магии иллюзии, смешанное с небольшим количеством некромантии и прорицания. Оно прошло сквозь нежить рядом со мной. На мгновение возник образ, как они выглядели при жизни, словно на размытой фотографии, где вспышка слишком сильная, и все, что вы видите, − это блики и тени. Образ висел на зомби как плохо сидящая одежда.

Они рассеялись, но в воздухе остался след, похожий на паутину, уводящую в сторону от орды зомби.

− Что это? − спросила Сирокко.

− Я сотворила заклинание, чтобы отследить анимус. Это внешнее по отношению к ним явление. Мы можем проследить за нитями, чтобы выяснить, откуда они идут.

− О. Теперь понимаю, − кобыла легко перепрыгнула через баррикаду. − Я пойду с вами. Остальные члены Ордена продолжат поддерживать блокаду, чтобы никто из мертвецов не сбежал.

− Хорошо. Будет безопаснее, если мы будем только вдвоем. Попытка провести армию может… ну, я не знаю, что может произойти, но, вероятно, это будет достаточно опасно.

Сирокко подняла голову.

− Заклинание уже выдохлось.

Я сотворила его снова, чтобы снова выявить связи. Паутина, висевшая над нами, продержалась всего несколько секунд.

− Похоже, нам придется время от времени повторять его, чтобы сориентироваться. Давай выберем одного из них и посмотрим, куда пойдет нить.

Сирокко огляделась и указала на того, в которого стреляла ранее, жеребца с выцветшей синей шерстью, туго обтягивающей скелет. Я сотворила заклинание и попыталась сосредоточиться только на потоке, исходящей от зомби, как будто он был рыбой, попавшей на крючок. Я изменила способ формирования заклинания, и эта единственная нить продержалась дольше остальных.

− Превосходно, − произнесла Сирокко. − Вы действительно ценны, мисс Шиммер.

− Думаю, мы можем... − я поколебалась, а затем осторожно подтолкнула бродячий труп. Он мог идти, спотыкаясь с забывчивостью крайне глупого животного. − Если мы будем вести его с собой, то сможем быть уверены, что не потеряем след.

Сирокко кивнула и последовала за мной, пока мы не прошли извилистой линией по улицам, пока след не привел к зданию. Я замешкалась на пороге.

− Это ведь не морг, верно? − Сирокко помотала головой, и я приоткрыла дверь с безопасного расстояния, на случай, если оттуда выскочит что-нибудь с пастью, полной острых зубов.

Вместо этого внутри было просто светло и тихо. Я сглотнула и вошла. По всей комнате были расставлены свечи, которые горели уже давно, некоторые уже погасли, а остальные догорали.

Тонкий след магии теперь был слабым, но я все еще могла видеть, куда он ведет. В постели лежала кобыла, лихорадочно мечущаяся и вся в поту.

− Ты только глянь, − прошептала я.

− Она некромант?

Я встала между Сирокко и кроватью, если жизнь кобылы окажется под угрозой, в зависимости от того, как я отвечу.

− Это жертва. Ее магия и жизненная сила используются, чтобы оживить один из этих трупов.

− Значит, заложники? − спросила Сирокко. − Что произойдет, если монстр будет уничтожен?

− Вероятно, прекратится высасывание жизненных сил, но я не уверена, как на самом деле их уничтожить.

− Вы упоминали огонь, верно?

− Да, но... − я подняла копыто. − Это достаточно опасно. Если ее жизненная сила используется для оживления одного из зомби, повреждение его тела может ускорить истощение. Попытка сжечь может просто убить всех пони, связанных с ним.

Сирокко замолчала, и ее выражение легко было понять. Она все равно думала о том, чтобы попробовать.

− Это может даже ухудшить ситуацию. Я почти уверена, что некоторые из этих зомби связаны друг с другом. Если она умрет от истощения, то может восстать как одна из них и начать истощать кого-нибудь еще.

Сирокко раздраженно прищелкнула языком.

− А вы уверены, что она не некромант?

− Жизнь одной пони невозможно растянуть настолько, чтобы хватило на всю толпу.

− Возможно, но, похоже, она знала покойного, − Сирокко указала на фотографию, выцветшую от времени и солнечных лучей. Одна из молодых пони явно была той самой кобылой, которая сейчас металась в лихорадке. Другим был жеребец с синей шерстью, и, возможно, если бы он был намного худее и чуть более мертвым, он был бы похож на зомби, по чьему следу мы сюда пришли.

− Подобное не может быть совпадением...

− Вы можете как-нибудь разорвать связь между ними? Сомневаюсь, что иначе она долго протянет.

− Есть один способ. Вероятно, − я не была экспертом в некромантии. Хотя довольно хороша в убийстве монстров. – Может привести к проблемам. Никогда раньше такого не делала.

Темная магия − это, по сути, магия, за которую расплачивается кто-то другой. В большинстве случаев это все равно, что поужинать в модном заведении и не платить по счету, заставляя кого-то другого оплачивать его. Другой вариант заключался в том, чтобы найти иной способ манипулировать с платой. Используя кровь, жизненную энергию или что-то еще, как бы вступая в сделку с законами Вселенной.

То, что я делала, было больше похоже на то, как если бы я запустила копыто в карманы другого пони и украла их биты. Я потянулась к источнику жизненных сил кобылы и нашла место, откуда исходила темная энергия. Затем я дернула, как будто вырывала сорняк из земли.

Кобыла ахнула, распахнула глаза и быстро погрузилась в более спокойный сон. В тот же миг жеребец-нежить рухнул на землю, не более живой, чем пыль вокруг него.

− Что вы сделали? − спросила Сирокко.

Я вдруг осознала, что только что применила нечто, что формально можно назвать темной магией, прямо на глазах у пони, которая, в этом я была абсолютно уверена, казнила других за ее использование.

− Э-э, − начала я, пытаясь придумать подходящую ложь.

− Это была темная магия, − заявила Сирокко. − Очень опасная, мисс Шиммер. Это все равно, что бороться с огнем огнем, что часто заканчивается ожогами.

− Первый раз об этом слышу, − соврала я в ответ.

− Вы знаете, почему орден Аретиков охотится за источниками темной магии?

− На самом деле, она нигде не приветствуется. Я особо не вникала.

− Давным-давно вот такой была Седельная Аравия, − кобыла кивнула на труп. − Каждый день нам приходилось сталкиваться с чем-то новым. Ужасы и красота, но в основном ужасы. Прекрасное было мимолетно, а ужасное оставалось.

− Джинны, верно?

Сирокко кивнула.

− Именно так. Вы не поймете, на что это было похоже. Все начиналось с крохотных камешков. Как лавина в горах. Маленькое желание, сущая мелочь. Что-то, что никому не вредит. Пони учатся зависеть от них. Фермеры прекращают заниматься сельским хозяйством, а затем не учат своих жеребят ухаживать за полями. Какая в этом необходимость, если урожай может вырасти по мановению копыта? Зачем что-то строить, если это можно сделать, просто произнеся желание вслух?

− Я уже слышала этот аргумент, что нельзя помогать пони. Зачем им помогать, вместо того чтобы заставлять пони работать ради этого?

− Мхм. Все хорошо в меру. Помогать пони − хорошо. Делать их зависимыми от этой помощи − нет. Так создается темница, из которой они не могут выбраться. Это наркотик. Желания, исправляющие другие желания, которые пошли не так. Более сильные желания, пытающиеся исправить весь мир сразу. Жестокие желания, направленные только на то, чтобы причинять кому-то вред. Все они звучали одновременно, и мир пытался измениться тысячью способов одновременно, а джинны питались всем этим хаосом.

− Но сейчас их больше нет, очевидно, у них ничего не вышло.

− Теперь их нет, потому что мы охотились на них. Орден Аретиков был сформирован из пони, которые могли противостоять искушению, и более тысячи лет назад мы перебили всех джиннов. Очень трудно уничтожить врага, который может стать сильнее, лишь от того, что ты желаешь его убить, но методы были найдены.

− И теперь вы охотитесь за пони?

− Мы стараемся поддерживать порядок в мире. Я рассказываю вам об этом, потому что верю, что вы поймете, почему подобное так важно. Хочу, чтобы у вас была правильная точка зрения, особенно если вы собираетесь надолго стать частью нашего народа.

− Все эти угрозы и правда заставляют меня чувствовать себя комфортно, − фыркнула я.

− Мхм. Полагаю, что часть меня просто раздражена тем, что вы нарушили стабильность.

− Стабильность? Принцессу Шахерезаду чуть не убили!

− И кто? Кучка ярко одетых убийц посреди парада, где она случайно столкнулась с посланником Эквестрии?

− Ну, она... − я заколебалась.

− Вы можете отследить источник появления нежити? − спросила Сирокко, меняя тему, прежде чем я успела слишком глубоко задуматься или придумать контраргумент.

− Эм, конечно.

Я вышла наружу и снова применила поисковое заклинание. Внимательно посмотрев на паутину, оставшуюся в воздухе, можно было заметить, что она тянется куда-то. Немертвые и их связи с теми, кто их оживлял, были подобны небольшим водоворотам, но в целом это было похоже на пар, идущий из одного источника.

− Туда? − спросила Сирокко, глядя вверх на заклинание. Я кивнула, хотя находилась у нее за спиной, и пошла вслед за ней.

Позвольте начать с того, что я была почти уверена в том, что мы найдем в конце. Глупой я не была.

Хотя, знаете, что? Вполне себе была. Я вручила скорбящей матери шкатулку с желанием – и лягать, если я хотя бы предполагаю, как хранить желание в коробочках − и, что хуже, просто сказала ей, что оно все исправит, ничего больше не объяснив. Я просто вложила желание в ее копыта и надеялась, что все обернется к лучшему.

И к чему это привело? Судя по всему, из-за этого мы оказались в эпицентре нашествия нежити. Оно взорвалось мне в морду, как и любое другое важное решение, которое мне когда-либо приходилось принимать. В первую очередь, именно из-за подобного я покинула Кантерлот. Что-то пошло не так, я пыталась это исправить, но сделала только хуже. Чем ближе мы подбирались к источнику темной магии, тем больше все начинало запутываться, как отдельные нити, сплетающиеся в ткань.

Я была абсолютно уверена, что во всем произошедшем виновата сама. Если бы Сирокко не дышала мне в затылок, я была бы намного увереннее в своих шансах решить проблему. Мне уже начало казаться, что эта кобыла не так уж и плоха, но о некоторых животных Флаттершай я думала так же непосредственно перед тем, как они решали вонзить в меня клыки или когти.

И теперь я думала о пони, которым причинила вред, в момент когда мне не следовало отвлекаться.

− Не ожидала, что некромант станет задерживаться в таком месте, − произнесла Сирокко, останавливаясь перед одним из множества почти одинаковых зданий. − А может, и станет.

Она отступила в сторону от входа. По обе стороны от двери были разбросаны свежие цветы.

− Что тут?

− Просто жилой дом, но цветы обычно означают похороны, − пояснила Сирокко. Она подняла одно из растений, чтобы рассмотреть повнимательнее, а затем отбросила в сторону. − Вы первая.

Это было неожиданно.

− Я?

− Если внутри находится некромант, он лучше отреагирует на вторжение такой пони, как вы. Возможно, вам удастся убедить его, что вы хочтите помочь, а? – кобыла слегка улыбнулась. – По крайней мере вы одеты как на похороны.

− Черный... ну, он мне идет, − признала я, плотнее запахивая плащ.

− Дам вам несколько минут. Или пока не начнутся крики, − Сирокко пожала плечами и отошла в сторону от дверного проема, топча цветы.

Я вошла и постаралась выглядеть уверенной, хотя таковой себя не чувствовала. В помещении я оказалась не одна. Как только отодвинулась занавеска, закрывающая пустой дверной проем, десятки пустых глаз уставились на меня. Зомби тихо сидели рядами, как будто кто-то отправился на кладбище и выкопал всю свою большую семью для воссоединения.

Следы темной магии змеились между ними и собирались в передней части комнаты. Там был сооружен небольшой алтарь, вероятно, сделанный из кухонного стола, и там сидело двое: кобыла, которая что-то тихо говорила, а другой…

Ну, а еще за столом сидел жеребенок. Бывший жеребенок. Он выглядел чуть более живым, чем остальные зомби. С такого расстояния я почти могла убедить себя, что это все еще пони, а не просто марионетка темной магии. Он посмотрел на меня, чем привлек внимание кобылы. Как я и думала, это была та самая мать, которую я видела во дворце. Та, которой я пыталась помочь.

− Я пожелала, чтобы он вернулся, − произнесла кобыла. − Это чудо! Он все еще болен, но он снова со мной! Ты можешь в это поверить?!

Она повернулась ко мне с радостной улыбкой и, с безумным блеском в глазах, указала на безжизненную толпу.

− Пришла вся семья, и хотя они немного не в своей тарелке, но мы снова все вместе!

− Тебе нужно отпустить его, − тихо сказала я. Мне показалось, что я чему-то помешала, но в этот момент кобыла явно была не в нашем мире. Что бы ни случилось, ее разум не выдержал. – Это больше не твой жеребенок.

− Нет! – кобыла зашипела, вставая между мной и своим «сыном». − Я не позволю тебе навредить ему!

− Это он причиняет тебе вред. Пожалуйста. Посмотри что произошло − пони страдают из-за этого. Мне жаль.

− Я не... я не позволю, чтобы его снова забрали, − прошептала пони. − Разве ты не видишь? Семьи всех пони возвращаются!

Я быстро сотворила заклинание, просто чтобы убедиться в ее правоте. Она была в центре темной магии, как глаз урагана. Она вернула своего сына, и темная магия начало действовать на других пони. Их желание увидеть своих потерянных возлюбленных усилило заклинание. Это было именно то, о чем говорила Сирокко: хаос, порожденный желанием пони изменить мир.

− Но почему это не повлияло на нас? − пробормотала я.

− Никто из пони, о которых ты заботишься, не умер, − ответила мать. − Я чувствую это. Все пони, которых ты любишь, все еще живы. Тебе повезло, а нам нет. Это наш единственный шанс увидеть их вновь!

− Разве ты не видишь, сколько пони умирает из-за тебя? − простонала я.

− Не утруждайтесь попытками уговорить ее, − произнесла Сирокко, входя внутрь и окидывая ряды нежити недовольным взглядом. − Она не будет слушать голос разума. Они никогда этого не делают, когда заходят настолько далеко.

− Нет, я знаю тебя! − ахнула мать. − Ты та пони, которая ходит повсюду и забирает невинных!

− Иногда, да, невинные пони оказываются втянутыми в подобное. Мисс Шиммер, это она заклинатель?

− Да, но дай мне немного времени. Я все еще пытаюсь понять, как развеять магию. Это далеко не так просто, как произошло с первой пони. Там было все равно что выдернуть сорняк из земли. Тут больше похоже на... попытку справиться с целым лесом.

− На это нет времени. С каждой минутой умирает все больше пони.

Сирокко подошла к матери, и я увидела разницу между ними. Глава ордена была на целую голову выше, с крепкими мышцами, закаленная тренировками. Вторая пони горбилась, словно умирая от голода, − мать, обезумевшая от горя.

Треск прозвучал, словно сломалось молодое деревце. Сирокко выпустила тело кобылы.

− Сожалею, − произнесла она. Не знаю, говорила ли она это ей или мне. Не думаю, что она вообще испытывала сожаление. Скорее извинялась по привычке, а не потому, что ей было не плевать.

− Ты… Я...

− Мы займемся остальным, − Сирокко направилась к двери, перешагивая через то, что ранее было нежитью, а теперь лишь трупами, последние остатки оживляющей силы покидали их. − Возвращайтесь во дворец, Сансет Шиммер, к любым удобствам, которые сможете там найти.

Она скрылась за занавеской, оставив меня одну в комнате, полной тел.

Я не заметила этого раньше, но на импровизированном алтаре рядом с неподвижным телом жеребенка стояла серебряная шкатулка. Я ничего не могла с собой поделать, так что взяла ее и открыла.

Внутри находился клубок из серебряной проволоки, растущий из стенок самой шкатулки, − словно ловец снов, создать который можно было только с помощью магии. Внутри оставалось пустое пространство, как если бы в центре хранилось что-то, форма чего каждый раз менялась, стоило отвести взгляд, как будто шкатулка не могла принять прежнюю форму даже после того, как содержимое исчезло.

Я закрыла крышку, сунула шкатулку в седельную сумку и успела дойти до двери, прежде чем меня вырвало.

Не очень хорошее начало дня, но это была лишь прелюдия к тому, насколько хуже все будет дальше.

Глава 8

− Мне жаль, что тебе пришлось столкнуться с таким ужасом, − проворковала Шахерезада. Она провела щеткой по моей гриве. Это успокаивало, даже несмотря на то, что запах гниющих фруктов от нежити, казалось, все еще ощущался, как неприятный привкус, который все никак не покидает горло. − Не могу даже представить, что мне пришлось бы находиться среди всех этих мертвецов. Это, наверное, было просто кошмарно!

− Да, было похоже на кошмар, − призналась я. − Зомби не были по-настоящему опасны, но они были повсюду с этими их мертвыми глазами...

− Во дворце есть термы, можешь их посетить, − предложила принцесса.

− Может, сходим вместе?

Шахерезада хихикнула и прикрыла рот копытом, пытаясь скрыть улыбку.

− Хотя думаю, нам обеим бы это понравилось, у некоторых пони может возникнуть впечатление, что мы занимаемся чем-то неподобающим.

− Если бы мы забрались в купель вместе, то, вероятно, так и было бы...

− Верно, − принцесса задумалась, осторожно расчесывая узел на моей гриве. − Жаль, что меня не было там с тобой. По крайней мере, это было бы интереснее, чем ждать здесь.

− Разве ты только что не расписывала мне, какой это был ужасный, содрогающий буквально кошмар наяву?

− Часть риска, связанного с грезами, заключается в том, что тебе время от времени снятся кошмары. Как я смогу править, если не знаю, как живут мои пони?

− Поэтому ты так часто тайком убегаешь?

− Обычно я сбегаю тайком, потому что мне нужно хоть чем-то заняться. Это как небольшая игра с моими охранниками, но они редко выигрывают.

− Да, я тоже делала подобное раньше, − вздохнула я. Хотя в основном это было чтение книг, которые не должны были попасть мне в копыта. Сейчас это кажется глупым, но тогда наши отношения были настолько плохими, что я была почти под домашним арестом, и просить Селестию о чем-либо было все равно что умолять тюремщика о пощаде.

− Единственное, что мне на самом деле интересно, − это что же все таки там произошло, − продолжила Шахерезада. − Я слышала, что кто-то загадал желание.

− Ну, это, как бы… − я начала колебаться.

− Не уподобляйся этим надоедливым клячам из Ордена Аретиков, − вздохнула принцесса. − Я просто хочу знать, что происходит с моими пони, на самом деле.

Ее голос звучал тревожно, ответственно и здраво.

− Это было желание. Не знаю, сколько... − я сглотнула. − Все те, кто не погиб, вероятно, довольно быстро поправятся. Им просто нужно хорошо отдохнуть и питаться.

− По крайней мере, с этим все хорошо. Но где они могли найти такую могущественную магию? Кто мог дать им подобное?

Мне точно известно, кто это сделал, потому что это была я.

− Даже не хочу об этом думать, − и это было правдой. − Это даже не должно было стать моей проблемой. Предполагалось, что я просто подпишу кое-какие бумаги, буду улыбаться и махать копытом, но, похоже, все пони в городе, поняв, сколь я простодушна, решили, что перед ними просто идеальная пони, которая решит всех их проблемы.

− Признаю, что тут есть и моя вина, − вздохнула Шахерезада. − Может быть, рассказать тебе историю о серебре, которое вы пришли купить у нас?

− Я не сильна в геологии.

− Я тоже. Но давным-давно мы чуть не начали войну с Эквестрией из-за нашего серебра.

− Что? Никогда об этом не слышала, − я подняла на принцессу взгляд.

− Это правда! Говорят, что тысячи лет назад жил-был жеребец, который был влюблен в пони, которую не мог заполучить. Она была богатой и влиятельной, а он был уличным попрошайкой. В те времена, чтобы взять кобылу в жены, было принято приносить дары ее семье. Они должны были показать, как сильно ты ценишь пони, которую любишь, и сплачивать семьи.

− Больше похоже на покупку жены.

− В некотором роде. Предполагалось, что это будет выражением любви, и все подарки, полученные в знак преданности, должны быть возвращены счастливой паре в день свадьбы, чтобы помочь им начать новую совместную жизнь. Но у нашего героя ничего не было. Он буквально жил милостыней. Как бы велика ни была его любовь, у него не было возможности показать ее.

− Он пытался заговорить с ней?

− И не только! Он стал слугой в доме возлюбленной, просто чтобы быть рядом с ней, и открыто выражал ей свою любовь. Со временем они сблизились, и кобыла полюбила его так же, как и он ее. Жеребец отправился к ее родителям и предложил им все, что ему заплатили за те годы, что он работал на них. Они поняли его чувства, но не могли позволить им пожениться.

− Потому что он был слугой.

− Нет. Верность и доверие более ценны, чем происхождение. Проблема была в том, что он не принес им ничего своего. Жеребец просто отдавал им обратно их собственные деньги. Родители согласились позволить ему жениться на возлюбленной, но только при условии, что он сможет подарить что-то, принадлежащее ему и только ему.

− Например, что?

− Жеребец тоже не был уверен, и ему дали месячный отпуск, чтобы он смог принять решение. Он путешествовал и искал что-нибудь стоящее, чтобы одарить семью своей возлюбленной, и по мере того, как проходили дни, он впадал в уныние. Если он просто купит какую-нибудь безделушку, это будет равносильно возврату денег. У него не было таланта, чтобы изготовить достойный подарок самому. Наступили последние дни месяца, и он смотрел на луну в небе, яркий свет во тьме, и размышлял, как сильно он похож на его любовь, единственный свет в его жизни.

Я на мгновение подумала о принцессе Луне и покраснела. Определенно, не стоит думать о чем-то подобном, когда кобыла расчесывает тебе гриву.

− Пока он смотрел, луна озарилась ярким светом, похожим на вспышку молнии, и небо покрылось падающими звездами. Одна из них была так близко, что жеребец почти мог дотронуться до нее, и он последовал за ней, как одержимый! Он бежал галопом целый день и ночь, не останавливаясь на отдых, потому что боялся, что забудет, в каком направлении она упала.

Я кивнула, жестом предлагая продолжать.

− В конце своего забега он нашел в песке огромный кратер из почерневшего стекла, еще достаточно горячего, чтобы об него можно было обжечься. В центре лежал камень размером почти с него самого, снаружи все еще шипящий и дымящийся. Жеребец осторожно пробрался в кратер, и от его прикосновения внешний слой упавшей звезды откололся, обнажив чистое, сияющее серебро. Говорят, что все серебро в Седельной Аравии появилось в ту ночь, как дар луны одинокому жеребцу. Теперь ты понимаешь, почему ваша принцесса Луна так ценит его.

− Да, даже если это всего лишь легенда, она, вероятно, захочет заполучить все, что сможет. Так что же случилось с жеребцом? И как это обернулось войной с Эквестрией?

− Ах, за сим я заканчиваю дозволенные речи, − произнесла Шахерезада. − Возможно, я расскажу тебе в следующий раз, когда мы останемся на ночь одни.

Я издала раздраженный звук, как жеребенок, и принцесса захихикала.

− Может быть, я смогу предложить кое-что еще, чтобы отвлечь тебя? − спросила она, наклоняясь ближе, и ее горячее дыхание коснулось моего уха.

Я чувствовала себя крайне раздраженной, но мне приходилось улыбаться толпе, и от этого все становилось только хуже.

− И как это должно было отвлечь меня? – пробормотала я, стараясь не смотреть на Флэша. Он тут ничего сделать не мог. Если уж на то пошло, страж страдал так же, как и я. Иногда бывает трудно помнить, на кого ты злишься, когда что-то идет не так. − Я думала, она собирается поцеловать меня, а не устраивать парад!

− Ну, о произошедшем утром вы точно не думаете! – крикнул Флэш, пытаясь переорать толпу. Пони заметили принцессу Шахерезаду в ее королевской карете позади нас и были рады видеть ее куда больше, чем каких-то странных иностранных пони.

− Зачем мы вообще используем эту штуку? Будто мы не могли поехать вместе с ними?

Принцесса настояла, чтобы мы использовали большую розовую платформу, сделанную специально для Кейденс. Клюв лебедя все еще был немного изогнут. Шахерезада заявила, что это единственный подходящий транспорт, поскольку именно там мы впервые встретились, и он может рассматриваться как символ моего героизма при ее спасении. Почти уверена, что на самом деле она хотела пошутить надо мной и повеселить толпу.

− Если вдруг я стану тут главной, то моим первым приказом будет выкинуть эту штуковину в океан! − ляпнула я, не подумав.

− Уверен, что вы бы разумно использовали власть, мэм, − произнес Флэш.

Только тогда я поняла, что снова мой язык бежит быстрее мыслей. Доверять мне хоть какую-то власть было бы ошибкой. Я даже не смогла с умом преподнести подарок скорбящей матери. Что, по-моему, должно было произойти? Я будто не знала, к какой катастрофе может привести неконтролируемая магия, и, как идиотка, в очередной раз все испортила.

− Извини. Я не это имела в виду…

Страж повернулся, чтобы посмотреть на меня, а не на толпу вокруг нас.

− Вы в порядке? В чем проблема?

− В Кантерлоте, вот в чем, − пробормотала я слишком тихо, чтобы меня можно было услышать за шумом толпы, но Флэш продолжал смотреть на меня, словно я не ответила.

Мне пришлось прочистить горло и сменить тему.

− Куда мы вообще направляемся? – поинтересовалась я достаточно громко, чтобы быть услышанной.

− Мы почти на месте, мэм, − жеребец кивнул вперед. Перед нами высилось то, что я могла бы назвать одним из самых крупных зданий, которые когда-либо видела, если бы не находилась в тени циклопического дворца-крепости. Казалось, что клаудсдейльскую арену увеличили в размерах в два или три раза, превратив в колизей, который выглядел достаточно большим, чтобы вместить на трибунах все население города.

Платформа остановилась, и Флэш подставил копыто, чтобы помочь мне спуститься. Я закатила глаза и спрыгнула. Давно хотелось попрактиковаться в самолевитации, и тут представилась прекрасная возможность. Плащ развевался вокруг меня, как черные крылья, под ударами направленного телекинеза. Из моей первой попытки, чуть не закончившейся неудачей, я вынесла, что для приземления стоит приберегать энергию, если не хочешь, чтобы все колени болели до конца дня.

На этот раз запас энергии был достаточен, да и покрыть надо было куда меньшее расстояние, поэтому я просто медленно спланировала, позволяя песку разлетаться вокруг, когда копыта мягко коснулись земли, и через мгновение плащ тоже вернулся на место.

− Понятно, кое-кому надо непременно показать себя, − пробормотал Флэш, вставая справа позади меня.

− Да? И кому же? − я оглянулась, но не заметила никого поблизости.

− Вы просто... – пегас вздохнул и провел копытом по лицу, как будто я упускаю что-то очевидное. − Не обращайте внимания. Просто постарайтесь не слишком пугать местных, пожалуйста.

− Чего? Я же ничего не сделала?

− Хорошо-хорошо, − Флэш глубоко вздохнул. − Давайте просто пройдем внутрь. Я был здесь всего несколько раз, но, думаю, нам стоит просто идти по ковру.

Я кивнула и зашагала по богато украшенному ковру. На какое-то мгновение я задумалась, как они защищают ковер от песка, но потом та часть разума, которая не была идиоткой, подсказала, что весь смысл как раз и был в удержании песка. Ковер не давал пони тащить его на трибуны.

− Сансет! – принцесса Шахерезада взволнованно помахала нам копытом. Я помахала в ответ и направилась к ней. Можно было бы и побежать. Возможно, это было бы менее величественно. Вероятно, так мы бы больше были похожи на парочку влюбленных, которыми прикидывались. Не хочу доставлять принцессе такого удовольствия, потому что она заставила меня ехать сюда на большом розовом лебеде.

− Рада, что вы благополучно добрались, − произнесла я намеренно немного натянуто. И слегка поклонилась. Недостаточно, чтобы проявить вежливость, но демонстрируя, что я помню о существовании поклонов. Это было все равно что дать официантке на чай один бит.

Шахерезада мило надула губки.

− Ты все еще расстроена из-за платформы, любимая?

− Все еще... да! – фыркнула я в ответ.

− Прости меня. Не думала, что это так сильно тебя расстроит. Не хочешь обратно во дворец поехать со мной? − теперь я чувствовала себя маленькой кобылкой, которая устраивает сцену.

− Если предполагается, что я должна обеспечивать твою безопасность, то пребывание на другом конце города пользы не принесет, − произнесла я, пытаясь оправдаться. − Я просто… беспокоюсь о тебе.

− Конечно, милая, − принцесса наклонилась, чтобы чмокнуть меня в лоб.

− Так кто-нибудь может объяснить, что тут будет? Никто так мне и не сказал зачем мы здесь. Полагаю, тут будет какое-то спортивное мероприятие, но было бы неплохо знать правила и за кого мне стоит болеть.

Шахерезада широко улыбнулась:

− Это Горнило, Сансет. Тут проводятся не просто спортивные мероприятия. Это место, где решаются споры, где наши чемпионы демонстрируют свое мастерство, где наши пони могут наблюдать за славой нашего народа!

− И… − я так и не получила ответа на свой вопрос, что становилось все более распространенным явлением. – Что конкретно? Игра в мяч, драка не на жизнь, а на смерть, соревнование по поеданию пирогов? Потому что все эти витиеватые эвфемизмы, означающие «да, они в чем-то соревнуются», мне ни о чем не говорят.

− Тут проводятся спортивные единоборства, − пояснил Флэш. Принцесса закатила глаза и вздохнула, как будто была разочарована тем, что хоть кто-то на самом деле держит меня в курсе. Лягать, ее, вероятно, подобное разозлило. − Судя по тому, что я видел, в основном это бои гладиаторов, использующих нелетальное оружие.

− Дело не только в этом! − Шахерезада фыркнула. − Стадион сам по себе зачарован и может стать тем полем боя, какое мы пожелаем, а участники съезжаются со всех уголков Седельной Аравии! Некоторых чемпионов поддерживает королевская семья, армия и флот тоже своих спонсируют, и даже в большинстве благородных семей есть свои бойцы.

− Видишь, это все, что я хотела знать. Отлично, значит, мы собираемся провести весь день, наблюдая, как пони выбивают друг из друга дурь. Может быть, это слегка неуместно, учитывая количество пострадавших невинных пони…

Я замолчала, позволив фразе повиснуть в воздухе.

− Горнило − это праздник жизни и мастерства, − заявила принцесса. − То, что поднимает настроение. То, что нужно здешним пони прямо сейчас, чтобы увидеть зрелище, которое заставит их забыть обо всем. Ваша принцесса Селестия когда-то понимала ценность Горнила. Когда-то здесь участвовали и эквестрийские чемпионы. Последний раз подобное было столетия назад, но в легендах говорится, что они были одними из величайших во все времена. Земные пони, которые могли использовать свою магию так же ловко, как единороги!

− Видела недавно подобную технику, − пробормотала я.

− Хм? − Шахерезада приподняла бровь.

− Не обращая внимания, − покачала я головой.

Это объясняло, где Сирокко могла научилась своему трюку. Должно быть, эти техники передавались из поколения в поколение, как забытое в Эквестрии, но сохранившееся здесь.

− Чемпион моего отца будет соревноваться в копытопашном бою как кульминация сегодняшнего дня, − пояснила принцесса. − Сначала состоится несколько небольших поединков между благородными домами, торговцами и пони, которые решили сами себя спонсировать. Основное назначение Горнила − разрешение споров. Здесь проводятся своего рода официальные поединки на всеобщем обозрении, дружеские спарринги, а также выступления пони, которые соревнуются по прихоти своих хозяев за призы и славу.

Я последовала за Шахерезадой, и она вывела нас на балкон, с которого открывался вид на стадион. Играла музыка, и я заметила что-то похожее на танцевальный номер, проводимый на песчаной арене. Трибуны были уже наполовину заполнены, и в настоящий момент на стадион набивалось все больше пони.

− Знаешь, когда Флэш назвал это «боями гладиаторов», у меня сложилось неверное представление. Я представляла себе кровь и множество раненых пони, но тут все больше похоже на Эквестрийские Игры.

− Да, но исход с кровью пока не стоит сбрасывать со счетов, − прошептала принцесса, ее голос был достаточно тихим, чтобы его не было слышно за музыкой. − Мой дядя здесь.

− Дядя? Где?

Я огляделась и заметила жеребца в красно-черных шелках. Он был похож на скелет, сплошь кости и дурные предчувствия, с редкой бородкой, словно специально дающей понять, что он злодей. Не то чтобы я доверяла кому-либо, с кем познакомилась за последние несколько дней, за исключением Флэша и, возможно, Вувузелы.

− Он вон… Не смотри! − простонала принцесса. − Он заметил, что ты пялишься на него. Теперь я должна представить вас друг другу, чтобы соблюсти требования вежливости.

− Это тот самый жеребец, который, вероятно, пытается тебя убить, верно? А что, если я просто схвачу его прямо сейчас и потребую ответа?

− Это было бы крайне неуместно. У тебя нет доказательств, ты еще не член королевской семьи, и как только он отправит тебя в изгнание, здесь не останется никого, кто мог бы защитить меня. Я прошу тебя, не делай ничего слишком... твоего.

Я закатила глаза. Принцесса направилась к жеребцу, натянув на лицо улыбку.

− Дорогой дядя Бальтазар, − начала она. − Я рада встретить вас на этом мероприятии. Кажется, вы здоровы.

− Шахерезада, не нужно быть такой официальной!

Я вздрогнула от его голоса. Он должен был звучать как у змеи. Жеребец выглядел так, будто его голос должен был звучать как шипение и тихие шепотки во тьме, но вместо этого звучал низкий грудной смех и громкий, неистовый тембр профессионального игрока в хуфбол.

− С учетом моего положения, подобного от меня ожидают, − продолжила принцесса. − Позвольте представить вам мою возлюбленную, дочь принцессы Селестии...

− Сансет Шиммер! − прорычал жеребец, подходя, чтобы похлопать меня по спине и демонстрируя удивительную силу. − Я много чего о тебе слышал! Надеюсь, ты хорошо относишься к моей маленькой Резе. Когда она еще была кобылкой, она всегда доставляла много хлопот.

− Ничего подобного! – Шахерезада покраснела.

Жеребец расхохотался, и я начала задаваться вопросом, действительно ли именно его боялась принцесса. Она намекала, что он, возможно, пытается ее убить, но когда я сравнивала то (очень) немногое, что Шахерезада мне рассказала, с тем, что я видела перед собой, то картинка не складывалась. Кто-то явно дурил мне голову. И скорее всего, этот кто-то далеко не один.

− Итак, королевская семья спонсирует кого-нибудь? – решила поинтересоваться я. − Боюсь, я здесь впервые и не знаю многих деталей.

− Конечно! − Бальтазар повернулся и кивнул в сторону пони в другом конце балкона, сидевшего за низким столиком, уставленным напитками и едой. Это был самый здоровенный земной пони, которого я когда-либо видела. Гора мышц песочного цвета, блестящих от пота и перекатывавшихся при каждом движении. − Мой чемпион, Оазис. Лучший боец в Горниле.

− Второй по силе, − возразила принцесса. − Он никогда не побеждал моего чемпиона. На самом деле, я должна представить тебя ему, Сансет. Будьте здоровы, дядя.

Шахерезада кивнула и потащила меня прочь, даже не пытаясь проявить деликатность.

− Он показался мне милым, − заметила я, когда мы отошли достаточно далеко, чтобы поговорить наедине.

− Пони могут выглядеть разными. Я все же хотела познакомить тебя со своим чемпионом. Надеюсь, ты будешь болеть за него вместе со мной.

Она подошла со мной к другому отдыхающему жеребцу, на этот раз его шерсть была настолько глубокого темно-синего цвета, что казалась черной, пока свет не падал на нее.

− Принцесса, − прогрохотал жеребец. Он был не таким большим, как Оазис. Боец встал, и я заметила, как он заметно поморщился, опершись на одну из задних ног.

− Пожалуйста, отдыхай. Ты заработал мне достаточно чести в Горниле, так что теперь нет необходимости соблюдать формальности.

Шахерезада повернулась ко мне:

− Айрон Вейв считается величайшим воином в Горниле. Он искусен во владении более чем десятком видов оружия и еще более искусен в бое с голыми копытами.

− Приятно познакомиться, − произнесла я.

Жеребец натянуто кивнул и вернулся к столу. Мы отошли на несколько шагов, чтобы дать ему отдохнуть.

− Очень дружелюбный, − прошептала я.

− У него была тяжелая неделя, − призналась принцесса. − Он взял на себя дополнительные обязанности и попал в небольшой инцидент. И все еще не оправился от полученных травм.

− Какие дополнительные обязанности?

− Айрон Вейв − замечательный боец, но не слишком силен в делах, что требуют чего-то большего, чем просто грубая сила. Скажи, Сансет, как бы ты сравнила его с эквестрийскими воинами? Мне любопытно, как он справится с вашими королевскими гвардейцами?

− Если ты имеешь в виду Флэша, то, вероятно, это был бы довольно равный поединок. Если Флэш будет сражаться с умом и держаться на расстоянии, он, возможно, сможет победить, − я пожала плечами. − Но против кого-то вроде капитана Шайнинга Армора? Без обид, но у Айрона не было бы ни единого шанса.

− А против тебя? − спросила Шахерезада.

− Ты вообще серьезно? – я фыркнула.

− Нечестный вопрос, − хихикнула принцесса.

− Ты уверена, что этот жеребец вообще должен драться? Он выглядит довольно истощенным, − я указала на бойца как раз в тот момент, когда он рухнул, как марионетка, у которой обрезали ниточки.

Наступила внезапная тишина, а затем все пони заговорили одновременно. Большинство из них переводили взгляд с меня на жеребца. Конечно, он выбрал момент, когда я указала на него, чтобы упасть.

− Теперь меня еще и в этом обвинят, − пробормотала я. Подбежавшая служанка перевернула жеребца на бок. Заметив пену у него на губах, я в ужасе бросилась к нему.

− Он без сознания, − прошептала служанка. Она дрожала почти так же сильно, как Айрон Вейв, а с крупного жеребца струился пот, словно он только что вышел из душа. Я дотронулась до его шеи, чтобы пощупать пульс, а затем подхватила его бокал со столика магией.

Сперва понюхав, я попробовала. Под слегка прокисшим крепким вином скрывался другой вкус.

− Он отравлен, − заявила я и сделала еще глоток. − Да. Это красный паслен.

− Он опасен? – спросила Шахерезада.

− Смертельно опасен, − кивнула я и допила вино из бокала.

− Сансет, что ты делаешь?! – ахнула принцесса.

− Я к нему иммунна, и мне нужно было убедиться, что там нет чего-то еще, − кроме того мне не хотелось тратить зря неплохое вино. − С ним все будет в порядке, если он получит правильное лечение. Дайте ему соленой воды, чтобы проблеваться, а затем активированный уголь. Вы знаете, что это такое?

Служанка кивнула.

− Хорошо. Это поможет ему восстановиться, при условии, что вы будете давать ему достаточное количество жидкости и обеспечите покой на несколько дней. Как только он сможет удерживать жидкость в организме, давайте ему имбирный чая. Побольше.

− Это ужасно, − пробормотала Шахерезада.

− С ним все будет в порядке, − заверила ее я. − Ему пришлось бы выпить весь бокал, чтобы получить смертельную дозу.

− Я имела в виду, что он не может участвовать. Если королевский чемпион не сможет принять участие в поединке, что подумают мои подданные? Нельзя просто сказать им, что он отравлен! Это поставит в неловкое положение мою семью.

− Главный вопрос в том, кто его отравил, − пробормотала я.

− Подозреваю, что ты уже встретилась сегодня с виновником этого, − прошептала Шахерезада. − Чемпион моего дяди не пострадал.

− Да, − согласилась я. − Но держу пари, что доказательств никаких нет.

− Конечно, нет, он же не глупец, − фыркнула принцесса. Она вдруг улыбнулась. − Но я уже знаю, как разрушить все его планы.

− Скажешь отцу, чтобы он позаботился об этом? – предположила я.

− Нет, конечно, нет. Он никогда не поверит, что его собственный брат способен на подобное. Мы должны поступить умнее. И самым умным решением будет, если ты займешь место Айрон Вейва!

− Стоп-стоп-стоп! – я попятилась. − О чем ты?

− Ты же сама сказала, что легко можешь победить его в бою. Ты можешь стать героем для народа Седельной Аравии, чемпионом арены в Горниле!

− Мне кажется это ужасныя идея.

− Пожалуйста, любимая? Молю тебя, без моего чемпиона пони подумают, что я слаба! И что бы дядя ни замышлял, это связано с тем, что у меня нет чемпиона для боя. Ты обещала защитить меня, Сансет. Это единственный способ.

Шахерезада была права в одном. Это был чей-то план − отравить ее чемпиона и не пустить его на арену. Не знаю, чего подобным пытались достичь. Опозорить принцессу на глазах у всех ее подданных? Умный отравитель использовал бы что-нибудь другое, более медленное и менее очевидное. Или просто оставил все на волю случая. Айрон Вейв выглядел так, словно кто-то сбросил его с крыши, и он приземлился мордой в землю. Флэш, вероятно, мог бы победить его в вкопытопашную, просто нанося удары по синякам.

− Эй, а приз какой-нибудь для победителя предусмотрен? − спросила я, пока Флэш перебирал доспехи в поисках чего-нибудь, что мне бы подошло.

− Не думаю, − ответил страж. − Вы не обязаны в этом участвовать, знаете ли

− Должна же быть причина, − пробормотала я. − По которой они хотели убрать его еще до начала игр. Может быть, это даже не заговор против принцессы. Может, у Айрона были его собственные враги…

− Мэм, вы здесь не для того, чтобы вести расследование, − Флэш бросил мне шлем. Я поймала его магией и примерила. К моему удивлению, он уже был приспособлен для единорогов, с отверстием, предназначенным для рога. − Здесь полно пони, которые сумеют разгадать эту тайну.

− Я никому из них не доверяю. Чем дольше тут нахожусь, тем больше мне кажется, что все происходящее вокруг − большая шахматная партия, в которой пони – не более чем фигуры. И похоже, начинаю понимать некоторые правила.

− Не думал, что вы играете по правилам.

− Зависит от игры. Мне бы хотелось знать правила той, в которую собираюсь влезть, − я пошевелила бровями. Флэш ответил равнодушным взглядом.

− Даже на игру слов не тянет.

− Просто объясни мне уже эти дурацкие правила, − вздохнула я.

− Арена превратится в подобие поля боя. На вас будет пояс в цветах вашего спонсора. Его нельзя снять ни магией, ни оружием, только голыми копытами. Если потерять его − проигрыш. Выигрываете, забирая пояса у всех остальных пони. Можно использовать любое оружие или броню, какие захотите, но все оружие здесь зачаровано. Они не ломают кости и не проливают кровь.

− Значит, все совершенно безопасно.

− Так же безопасно, как боксерский матч. Вас все равно могут избить до потери сознания, и если пони будет настроен решительно, он может причинить кучу травм голыми копытами.

− Хитро, − кивнула я. − Значит, это менее опасно, чем обычная прогулка по городу.

− У вас крайне искаженное представление о том, насколько опасными могут быть городские улицы.

− Я провела много времени в Понивилле. Что еще мне следует знать? Например, в какие места нельзя пинать жеребцов?

− Во-первых, если вы действительно участвуете, чтобы попытаться осчастливить принцессу Шахерезаду, вам, вероятно, не стоит думать о том, чтобы куда-либо пинать жеребцов. Во-вторых, я не знаю, насколько эффективными будут ваши заклинания. Говорят, что те же чары, которые не дают оружию убивать пони, распространяются и на заклинания, применяемые на арене. Не знаю, означает ли это, что заклинания вообще не действуют или просто не убивают. Ни в одной из схваток, которые я видел, единороги не участвовали.

− Если это что-то вроде кольца-блокиратора, то проблем не вижу. Их можно просто продавить силой.

− И снова, мэм, это достаточно странная точка зрения, не применимая для обычного единорога, – Флэш вздохнул. – Итак, какими видами оружия вы владеете?

− Эм-м-м... − я задумалась.

− Вы вообще умеете пользоваться хоть каким-нибудь оружием?

− Ну... − я подхватила меч. – Острой частью тыкать во врагов?

− Лягать мою жизнь, − простонал пегас.

− Просто подточи мои навыки, − заявила я, помахивая перед ним мечом. – Понял, да? Потому что меч острый.

Флэша мои каламбуры не впечатлили. За то время, что у нас было на подготовку, он провел со мной самый минимум тренировок, а затем меня отвели на арену. Отсюда она казалась еще больше. Трибуны были полны ликующих пони, и это было все равно, что выйти на сцену перед всем миром.

Хотелось бы только, чтобы я выходила на нее, не хромая.

Броня, которую нашел Флэш, была неплоха. Подобрать полный комплект не получилось, и из-за того, что некоторые ремни были порваны, нам пришлось импровизировать с тем, что нашлось. У меня был только наплечник, или как там по-пранцузки называется этот кусок брони, а на моей здоровой задней ноге броня держалась только благодаря запасному рулону бинтов, которыми мы примотали доспех словно шину при переломе.

Остальные семеро пони уже стояли на арене, так что я либо опоздала, либо устроила эффектное появление. Если бы я была поумнее, то посмотрела бы заранее, чем они вооружены, подумала, какие стратегии против них использовать, может быть, даже поговорила бы с ними и попыталась найти кого-нибудь, кто прикроет мне спину, до того момента, пока нас не останется только двое. Но я была слишком сосредоточена на Оазисе, чтобы хоть нормально обдумать, чем же занимаюсь.

Жеребец размахивал огромным изогнутым мечом, словно пробуя его на вес. Я узнала этот взгляд, потому что сама проделывала примерно то же самое со своим мечом. Какая-то деталь вертелась у меня в голове, и мне никак не удавалось на ней сосредоточиться.

Организатор что-то прокричал. Ничего не расслышала из-за рева толпы. Песок начал двигаться под моими копытами со странным вибрирующим звуком. Вокруг нас возникли стены, поднявшиеся вверх, но хоть на краткое мгновение я успела увидеть. На мече, который держал Оазис, была выгравирована змея. Такой же символ использовали убийцы. Я ринулась вперед и врезалась лицом в стену, возникшую на пути.

− Ой, − пробормотала я.

Больная нога подкосилась, и я внезапно оказалась сидящей на песке и, воспользовавшись возможностью, почесала пострадавший нос.

− Похоже на телекинетический замок из песка, − подняв копыто, я дотронулась до стены. Она была полностью создана из магии и подвижного пола арены, но под копытами казалась каменной. Если бы не цвет, то никогда не догадалась бы, что не просто стою на городской улице.

Тень двинулась в мою сторону, и я вскинула копыто, чтобы прикрыть голову. Серебряное лезвие ударило по броне, соскользнув и оставив длинную царапину на тонкой металлической пластине. Силы удара оказалось достаточно, чтобы заставить меня обратить на него внимание.

− Ты что, собираешься просто сидеть и ждать, пока кто-нибудь тебя одолеет? – лезвие было в копытах жеребца, закутанного в многослойный шелк. К сожалению, это был не тот жеребец, которого я искала, но не думаю, что он отпустил бы меня, даже попроси я об этом вежливо. Отступив назад, я вытащила свой меч.

− Ну, в целом моему плану это не противоречит. Хотя я подумываю о победе.

− Маловероятно, − жеребец бросился вперед, шелковые одежды развевались вокруг него. Я поднырнула под его меч, рубанула своим клинком, но не задела ничего, кроме одежд. Это было все равно что пытаться разрезать висящие занавески ножом для масла.

Я продолжила двигаться, оказавшись достаточно далеко от противника, чтобы он не смог просто повернуться и ударить меня.

− У тебя не слишком хорошо получается, − заметил жеребец, оглядываясь через плечо. − Думал, принцесса Шахерезада пришлет достойного соперника, но ты не похожа на бойца.

Я крутанула меч в магической хватке.

− Обычно мне не приходится пачкать копыта, − согласилась я и метнула в него силовой заряд.

Чувствовалось, как магия Горнила пытается погасить его. Это было похоже на попытку нанести удар в тяжеленом накопытнике, что тянет копыта к земле. Жеребец не сдвинулся с места. Судя по выражению его морды, он знал, что до него ничего не долетит. Еще веселее стало, когда выражение изменилось и он обнаружил, что играл в «кто первый струсит» с поездом-экспрессом.

Заряд попал в жеребца и бросил на стену настолько сильно, что магическое поле на мгновение сбойнуло и верхняя часть тела моего противника провалилась сквозь стену.

− Как я и сказала, − пояснила я достаточно громко, чтобы он, скорее всего, все еще мог меня слышать, убирая меч в ножны эффектным взмахом, за который точно должны были накинуть очков за стиль. − Обычно мне не приходится пачкать копыта. Но когда я все же ввязываюсь в драку, то не проигрываю.

Я потрусила к жеребцу и несильно пнула его. Даже сквозь песчаную стену послышался взвизг. Схватившись за цветной пояс, я его забрала. Меч мой противник потерял, так что, на тот случай, если толпа смотрит, я наступила на рукоять, чтобы поднять его, но быстро поняла, что это просто глупость и я скорее сама поранюсь, перехватила оружие магией, сделав вид, что так и было задумано.

Победа оказалась легкой. Если у остальных тоже лишь одни мускулы и никаких мозгов, то проблем возникнуть не должно − история снова и снова доказывает, что должным образом подготовленный единорог может справиться практически с чем угодно.

Я все еще пыталась не сильно хромать и вращала меч в магической хватке, когда земля ушла у меня из-под ног, как будто я рухнула с обрыва в пропасть. Песок осыпался ослепляющим облаком, которое впрочем не скрывало острые шипы, ожидающие внизу глубокой ямы.

Попытавшись телепортироваться, я почувствовала, как чары, наложенные на арену, разрывают матрицу заклинания.

Я облягалась.

Интерлюдия 4

Меня зовут Шайнинг Армор. Я капитан королевской гвардии, самый молодой пони, когда-либо назначавшийся на эту должность. Мне хотелось бы думать, что я получил этот пост благодаря мастерству и преданности своему делу, но не могу отрицать, что мои друзья и семья − одни из самых могущественных пони во всей Эквестрии. Иногда мне кажется, что я тут сижу только потому, что встречаюсь с дочерью правительницы Эквестрии.

− Ваше высочество, это весьма серьезная угроза, − заметил я, стараясь сохранять спокойствие. Мне казалось, что я потратил уже несколько часов, пытаясь образумить принцессу.

− Не такая уж и серьезная, − беззаботно ответила Селестия. − Всего лишь парочка убийц.

− Принцесса, не уверен, что может быть что-то серьезнее, чем угроза вашей жизни, − тяжелый вздох. − Нам нужно усилить вашу личную охрану, пока опасность не минует.

− Я бы предпочла не рисковать вашими бойцами, капитан Армор, − ответила принцесса Селестия. Это прозвучало почти как выговор.

− Они посвятили свои жизни службе, ваше высочество. Если они не могут быть рядом, чтобы защитить вас, то кто тогда?

Селестия поставила чашку на стол и некоторое время молча смотрела на нее. Я знал принцессу достаточно давно, чтобы не принимать подобное за тщательное обдумывание моих слов. Она готовилась преподать один из своих уроков, как будто я был жеребенком.

− Капитан Армор, ты знаешь, какова цель существования Королевской гвардии? − спросила она.

− Защищать вас и Эквестрию, − без запинки ответил я.

− Совершенно верно, но мне не нужна такая же защита, как Эквестрии, − кивнула Селестия. – Гвардия существует потому, что я не могу находится везде одновременно, как бы мне этого ни хотелось. Есть монстры, с которыми у меня нет времени сражаться, пони, которых я не могу спасти, и раны, которые не могу исцелить.

− Но вы нужны Эквестрии. Вот почему мы должны защищать и вас тоже, − возразил я ей в ответ.

− Я действительно нужна Эквестрии. Возможно, даже больше, чем необходимо. Гвардия существует, чтобы защищать меня, да, но она предназначена и для того, чтобы защищать меня от тех, кто требует моего внимания и времени по самым тривиальным вопросам, − принцесса слегка рассмеялась. − Хотя даже они не смогли помешать твоей сестре каждый день проводить со мной чаепитие.

− Насколько я помню, вы никогда особо не старались ее отговорить, − улыбнулся я.

− Ну, среди прочего, что узнаешь, став бессмертной, это то, что время необходимо тратить с умом.

− Я бы все же хотел усилить вашу охрану. Это может предотвратить попытку убийства.

− Капитан Армор, если они пошлют обученного убийцу, то увеличение охраны будет означать, что на его пути окажется больше пони, которые могут пострадать. Если убийца не будет профессионалом, моих обычных охранников будет более чем достаточно. Хуже того, усиление мер безопасности, как ты предлагаешь, может вызвать беспокойство у моих маленьких пони. Я бы предпочла не беспокоить их из-за таких мелочей, − принцесса лучезарно улыбнулась. − Кроме того, прошло много времени с тех пор, как кто-то по-настоящему пытался меня убить. Это должно быть захватывающе!

− Вы не можете так безрассудно рисковать своей жизнью, − простонал я. – Вы, может, и бессмертны, но...

Прежде чем я успел закончить мысль, весь дворец содрогнулся, как будто задрожала сама гора Кантерхорн. И вряд ли это было просто природное явление. Прокатившаяся волна магии буквально заставила мой рог зазвенеть в резонансе.

− Пригнитесь, ваше высочество! – крикнув, я бросился на принцессу. Признаюсь, я действовал исключительно инстинктивно. Не слишком мудро было на подобное полагаться. Мы оба рухнули на пол, и я попытался прикрыть аликорна от какой-то невидимой угрозы.

− Я… ценю твою быструю реакцию на опасность, капитан, но, думаю, Кейденс предпочла бы, чтобы ты удерживал именно ее, − произнесла принцесса. Я покраснел и отскочил от нее так быстро, что, готов поспорить, установил какой-нибудь рекорд скорости перемещения по земле. Селестия встала и расправила крылья, взъерошив перья.

− Извините, ваше высочество.

Дворец снова содрогнулся.

− Пожалуйста, оставайтесь здесь. Если это покушение, то здесь наиболее безопасное место во всем дворце. Я изучу ситуацию и доложу, как только все разрешится.

Я отсалютовал и выбежал из комнаты, прежде чем принцесса успела возразить. Слушать что она говорила я не стал, потому как был уверен, что это опять будет что-то о том, что гвардия на самом деле не нужна, а я не был готов это услышать.

Большая часть подготовки королевской гвардии состоит из бесконечных тренировок. Строевая подготовка. Боевые тренировки, как с оружием, так и с магией. Предполагается, что это научит стражей действовать мгновенно, реагируя на угрозы на уровне инстинктов.

Самой важной частью тренировок было научиться бежать навстречу угрозе. Естественной реакцией пони было бежать от опасности, как правило, в том же направлении, что и окружающие его пони. Это могло быстро перерасти в хаос и массовую панику, но обученные стражи знали, как успокоить табун и держать его под контролем. Фокус был в том, чтобы самому не попасть под влияние толпы.

Дворец снова содрогнулся. Я был удивлен, что до сих пор не видел бегущих пони, если только они не воспользовались каким-то другим способом спасения. Эпицентром шума, похоже, был один из бальных залов. Если я правильно помню расписание мероприятий во дворце, то сегодня там должна была состояться какая-то встреча, хотя кого с кем и по какому поводу из памяти ускользало.

Служанки окружили служебный вход, заглядывая внутрь и перешептываясь друг с другом о увиденном.

− Извините, − произнес я, пытаясь протиснуться.

Меня проигнорировали.

− Прошу прощения! − крикнул я чуть громче. Это не сработало. Следовало ожидать. Многим здешним горничным приходилось иметь дело с кухонным персоналом, и даже мой сержант по строевой подготовке не мог переорать шеф-повара. Я почти уверен, что даже Селестия не осмелилась бы перечить шефу в его владениях.

Так что я ограничился тем, что подхватил нескольких служанок магией и отодвинул в стороны. Это было немного грубо, но, вероятно, подобным я спасал им жизни, убирая с пути неизвестной угрозы.

− Пошла прочь от меня! − раздался кобылий визг из зала. Я протиснулся мимо пары последних горничных и вошел внутрь, где передо мной предстала ужасная сцена. Принц Блюблад съежился перед тем, что когда-то было чередой витражных окон, но теперь от них остались лишь зияющие пустотой рамы, а стекла вылетели наружу широкими сверкающими конусами.

Перед Блюбладом стояла одинокая фигура, закутанная в черный плащ, и, очевидно, это и был источник угрозы.

Стол с закусками полыхал, как и несколько деревьев на улице. Остальные гости наблюдали за происходящим, скучившись всамом дальнем углу зала.

Естественной реакцией любого пони могло бы стать бегство, но, очевидно, это не относилось к утонченному высшему классу с полностью отсутствующим у них здравым смыслом и чувством самосохранения.

− Как ты посмел! – зарычала фигура в плаще. Я чувствовал, как от нее исходит волна магии. И голос определенно звучал как «она», даже если крик Блюблада был куда выше. − Я превращу тебя в кучку пепла!

В воздухе вокруг кобылы потрескивали искры. Это был признак мощной, турбулентной магической ауры, перепад магической энергии был столь резок, что излишки заземлялись, хотя заклинание еще не было сформировано.

Я прикрыл Блюблада щитом как раз перед тем, как в него полетел силовой заряд. Каменная колонна позади жеребца разлетелась вдребезги, и принц снова завопил. Мой щит от удара задрожал и зазвенел как колокол. Чувствовать подобное было крайне неприятно.

− Хватит! – крикнул я, пытаясь взять ситуацию под контроль.

Кобыла повернулась, чтобы взглянуть на меня, как и большинство других гостей. Разглядеть ее лицо в тени капюшона не получалось, но мне показалось, что глаза явственно светились.

− Это уничтожение собственности, нападение с использованием магии и, вероятно, покушение на убийство. Я беру вас под арест.

− Слава Селестии! – вздохнул Блюблад. − Эту безумную кобылу следует бросить в самое темное подземелье Кантерлота и оставить там гнить! Она спалила мой галстук!

− Ты схватил меня за круп! − кобыла зашипела, сузив глаза. − А потом обозвал меня отвратительной уродкой!

− Если бы я знал, что ты будешь на этом званом вечере, то отклонил бы приглашение тетушки, − жеребец вздернул нос.

− Это как раз и была ее идея, − буркнула кобыла. – Ее идиотская задумка заставить меня пойти куда-нибудь и с кем-нибудь пообщаться.

Она раздраженно фыркнула.

− Чтобы все увидели меня настоящую.

− О, думаю, мы увидели, − опять влез Блюблад. − Ты все такая же избалованная, все взрывающая паршивка, какой была, когда Селестия выпнула тебя из дворца!

− Ну вот ты и договорился! Сейчас я отправлю тебя на луну своим ходом и, возможно, по частям! – кобыла повернулась обратно к принцу. Я воздвиг между ними силовой барьер. Его будет более чем достаточно, чтобы разделить их, пока они не остынут. Мне просто нужно увести Блюблада и эту кобылу подальше друг от друга, прежде чем…

Кобыла махнула копытом, и силовой барьер разорвало словно папиросную бумагу. Откат заставил меня отпрянуть назад, словно меня тащили за рог. Не чувствовал ничего подобного с тех пор, как Твайлайт была кобылкой и решила, что я ее на пути к печенью не удержу.

Я обо что-то споткнулся и упал на самый мягкий и теплый диван, который когда либо ощущал.

− Сансет Шиммер, − произнес диван, который оказался не только пони, но и членом королевской семьи. Напряжение в зале резко спало. Я поднял глаза и увидел, что принцесса Селестия смотрит мимо меня на кобылу в плаще.

Та замерла и посмотрела на нас, прижав уши от стыда.

− Почему бы нам не пойти выпить чаю, пока здесь все убирают? Капитан Армор, вам следует присоединиться к нам.

После нескольких ласковых просьб со стороны принцессы, кобыла сняла плащ. Могу поклясться, что где-то видел ее раньше. Грива цвета пламени и яркая шерсть показались смутно знакомыми, и метка тоже где-то всплывала, хотя и не уверен, где именно.

− Прости, − пробормотала пони, уставившись в свой чай.

− Тебе нужно извиниться перед Блюбладом, а не передо мной, − напомнила Селестия. − И тебе нужно научиться контролировать свой характер.

− Но он... − начала она, а затем замолчала. − Да, принцесса.

Я заметил, как что-то промелькнуло в выражении лица Селестии при этих словах. Грусть? Разочарование?

− Предполагалось, что эта встреча станет возможностью показать знати, как сильно ты изменилась, − произнесла Селестия. − Теперь все, о чем они будут говорить, так это о том, насколько мало у тебя самоконтроля. Были способы справиться с ситуацией и получше.

− Да, принцесса, − согласилась Сансет, и в ее голосе прозвучало поражение.

− Я не сержусь на тебя, но разочарована. Я знаю, что ты можешь быть выше этого, − Селестия вздохнула и посмотрела на меня. − Капитан Армор, несмотря на то, что сейчас не самые лучшие обстоятельства, я хотела бы познакомить тебя с Сансет Шиммер, моей дочерью и бывшей ученицей. Уверена, что Кейденс тебе о ней рассказывала.

− Не припоминаю, но готов поклясться... − я задумался. – Готов поклясться, что Твайлайт как минимум упоминала это имя

− Ну, я дала ей несколько советов по заклинаниям эвокации, − Сансет слегка улыбнулась.

− Это тебя она навещала на каникулах?! − спросил я, медленно осознавая, что к чему.

− Моя маленькая Сансет стала настоящей наставницей, и на некоторое время смогла отвлечь Твайлайт от дворцовой библиотеки, − улыбнулась Селестия. − Не волнутесь, капитан. Она была в полной безопасности.

− Но почему Кейденс не сказала мне? Она просто говорила, что Твайлайт была в гостях у друзей!

− Ну, эм, − покраснела Сансет. − Мы с Кейденс вроде как... договорились держать это в секрете. Я была готова терпеть ее до тех пор, пока она не сдаст меня, а она была готова молчать, чтобы получить шанс на...

Кобыла замолчала.

− Я даже не знаю на что. Воссоединение − неподходящее слово. Мы изначально с ней никогда не ладили, но после того, как все эти зависть и ревность исчезли, нам стало намного легче общаться.

− Мне нужно поговорить с ними обеими, − пробормотал я.

− Возможно, − согласилась Селестия. − Но не будь к ним слишком строг. Твайлайт нуждалась в друге, а Кейденс нравилось покидать Кантерлот. С другой стороны… Сансет.

Взор принцессы опустился на огненногривую кобылу.

− Ты причинила много вреда.

− Прости. Я просто не подумала.

− Такое случается с каждым из нас. Но думаю, что небольшое наказание было бы уместно. Что-нибудь публичное, чтобы Блюблад не мог пожаловаться, что никто ничего не сделал.

− Если ты задумала нарядить меня в форму горничной, то рядом с ними он ведет себя еще хуже, − заявила кобыла.

− Сансет, тебе не помешало бы немного дисциплины, − пони рядом со мной съежилась. − Думаю, тебе пойдет на пользу провести день или два с королевской гвардией. Шайнинг Армор, я бы хотела, чтобы ты позаботился о ней.

− Да, принцесса, − пробормотала Сансет.

Селестия улыбнулась.

− Капитан. Насколько я знаю, у вас возникли некоторые проблемы в Холлоу Шэйдс. Думаю, Сансет могла бы внести свой вклад в это дело.

− Ваше высочество, не уверен, что это хорошая идея, привлекать гражданское лицо без реальной подготовки для сопровождения отряда королевской гвардии, − начал я, пытаясь вежливо и аргументированно возразить. − Независимо от других навыков, гвардия проводит большую часть своего времени в тренировках, чтобы эффективно работать вместе. Я не хочу принизить умения Сансет в плане магии или еще чем-то, но…

− Уверена, что ты сможешь обеспечить ее безопасность, − заметила Селестия. − Это твой особый талант, капитан.

Я отсалютовал и мысленно застонал. Меня сейчас куда больше беспокоила собственная безопасность.

Сансет Шиммер молчала, пока мы шли к казармам. Я то и дело оглядывался, с целью убедится, что она не отстала. Ее походка была очень странной, она слегка прихрамывала, но при этом умудрялась двигаться почти абсолютно бесшумно, даже по каменном полу.

− Не думаю, что у тебя есть многолетняя подготовка в области специальных операций? – решил пошутить я. − Было бы намного проще, если бы ты была частью какой-нибудь секретной организации, и мне не пришлось бы учить тебя с самых основ.

− Я прожила в Вечнодиком лесу десять лет. Хотя моя наставница может возразить, что я десять лет там просражалась.

− Наставница? Ты имеешь в виду Селестию?

− Зекора. Зебра-шаманка, − Сансет слегка улыбнулась. − Научила меня многому о приготовлении зелий, жизни в лесу и... некоторым жизненным урокам, которые мне нужно было усвоить. Она хороший учитель.

− То-то мне показались знакомыми эти золотые браслеты. Разве они не означают, что ты тоже шаманка?

− На стажировке, − пожала плечами Сансет. − Два браслета означают, что мой наставник считает меня готовой учиться самостоятельно. Три будут означать, что старейшины признали меня полноправной шаманкой.

Кобыла внимательно посмотрела на меня.

− Удивлена, что ты узнал их.

− Ну, если просто сидеть и есть корн-доги, то капитаном гвардии не станешь, − отшутился я.

− Если судить по рассказам Кейденс и Твайлайт, то у меня сложилось впечатление, что ты просто педант, − пожала Сансет плечами.

− А о тебе они мне вообще не рассказывали. Все что я слышал, это истории от других стражей, которые заставили меня задуматься о том, чему принцесса собирается учить мою сестру.

− Не волнуйся, всем по-настоящему опасным заклинаниям научила ее я.

− Что-то мне от этого спокойнее не стало.

− А принцесса учила ее самоконтролю.

− Ладно. Теперь стало чуть лучше.

− Я так и предполагала. Ладно, Холлоу Шэйдс! Я мало что знаю об этом месте.

− Мало кто знает. Место уж точно не для отпуска, − я открыл дверь, пропуская кобылу перед собой. В казармах, как и предполагалось, было полно пони. Как раз приближалось время пересменки, и часть стражи собирались расходиться по домам или отправляться спать, а другие надевали доспехи.

− Сначала это был лагерь беженцев. Многие сектанты Найтмэр Мун остались там после ее изгнания, когда решили, что им не будут рады дома. Королевская гвардия не часто там появляется, поэтому у этого городка репутация места, где царит беззаконие.

− Я бы там точно вписалась, − Сансет оглядела стражей. Некоторые из них попятились при ее приближении, словно опасаясь.

Нет, не так. Эта кобыла и была опасна. Я почувствовал это, когда отразил ее заклинание. Стражи, которые отступали, были ветеранами, которые чувствовали, когда имеют дело с кем-то, кто им не по зубам. Я ободряюще им улыбнулся.

− Это не значит, что мы никогда там не появляемся. В основном местные сами решают свои проблемы, но иногда случается что-то, с чем приходится разбираться нам.

− Что, например? Монстры? Вампони? Оборотни?

− Не до такой степени интересное, − я улыбнулся. − Во всяком случае, не в последнее десятилетие. Даже не думаю, что хоть один вампони еще остался, если только их не вытянуло из небытия в результате какого-нибудь магического инцидента.

− Давай-давай, искушай судьбу, чего бы и нет? − пробормотала Сансет, но достаточно громко, чтобы я услышал.

− На самом деле, мы сейчас имеем дело с чем-то гораздо более опасным. Кто-то использовал темную магию, и этот кто-то очень силен. Почти никто из гвардии не имеет опыта работы с малефиками, так что их выслеживание процесс медленный, а местные жители помогать не торопятся.

− Малефик? Серьезно? − Сансет фыркнула. − Что ж, думаю, понимаю, почему Селестия решила, что я вам смогу помочь. В конце концов, я профессиональная ведьма.

Кобыла покачала головой.

− Я могла бы позаботиться об этом сама, если бы принцесса просто попросила.

− Насколько я слышал, ты плохо следуешь приказам.

− Но принимаю просьбы от друзей, − парировала она.

− А наказание принцессы Селестии − это просьба?

− Я здесь, потому что сделала что-то не так, − Сансет остановилась и подняла копыто, обводя взглядом помещение. − Я делаю это не потому, что выполняю приказ принцессы, я делаю это потому, что так правильно. Хочу, чтобы она была счастлива, потому что Гармония ведает, я ее и так уже достаточно разочаровала.

− Значит, то, что она думает о тебе, для тебя важно. Ты уважаешь ее.

− Я уважаю многих пони. Селестию, Луну, Кейденс, Твайлайт, Зекору… не говоря уже о моих друзьях из Понивилля. А вот кого я не уважаю, так это таких пони, как Блюблад.

− Значит, ты взрываешь пони, которых не уважаешь? Стоит ли мне начинать беспокоиться?

− Нет! Я просто... – Сансет прикусила губу. − Все сложно.

− Я привык выслушивать сложные объяснения. Твайлайт читала мне лекции, когда узнавала что-то новое и захватывающее. Теория магии, зубная фея, история праздника летнего солнцестояния…

− Можем мы хотя бы уйти отсюда? – кобыла оглянулась на пони, переодевающихся в доспехи, большинство из которых медленно пытались оказаться как можно дальше от нас, испытывая дискомфорт как из-за присутствия начальства, так и из-за пони, которая какое-то время числилась в списке самых разыскиваемых.

− Конечно. Давай-ка найдем тебе форму, чтобы ты выглядела более официально и не так сильно была похожа на малефика, которого мы разыскиваем, − предложил я. Каптерка интенданта была одной из самых строго контролируемых частей казарм стражи. Хотя у нас редко возникали поводы доставать его, у нас хранилось достаточно опасного оружия на всякий случай. Солнечные копья, мечи-драконорубы, зачарованные крылолезвия и другие экзотические виды вооружения.

− Итак, какое у меня временное звание? − спросила Сансет. − Генерал? Майор?

− Близко, − ответил я, подходя к столу интенданта. – Дабл Хэддер, не мог бы ты выдать мне кольцо-блокиратор и комплект доспехов стажера?

Дабл Хэддер, как и все хорошие интенданты, работал, сколько я себя помню, и имел связи, о которых мы очень тактично не спрашивали. Он получил свою метку при стечении обстоятельств, которые включали в себя бит с двумя аверсами и его первую встречу с королевской гвардией.

− Кольцо-блокиратор? − спросила Сансет. − Думаешь, у нас возникнут такие большие неприятности?

− Нет, оно для тебя, − ответил я.

− Подожди одну ляганую минуту, − в голосе кобылы явно прозвучало тиканье бомбы, которая должна была вот-вот взорваться. Дабл Хэдер посмотрел на нее, потом на меня, пожал плечами и рухнул на пол за столом.

Мне тоже захотелось где-нибудь спрятаться.

− Это тренировка, − объяснил я, отступая на шаг и поднимая копыто, моля о пощаде. На самом деле я просто не хотел, чтобы она взрывала гражданских. − Важно знать, как решать проблемы, не прибегая к магии. Решение проблем до того, как дело дойдет до драки, − гораздо более полезный навык, чем умение сделать кратер достаточно большой, чтобы его необходимо было отмечать на картах.

− Вот же заноза в крупе… − пробормотала Сансет.

− Если правильно затянешь ремни, то натирать доспех не будет, − заметил я, когда мы устроились в колесницу. Сансет ерзала почти все время, в основном из-за того, что некоторые элементы болтались слишком свободно, и она перестаралась в не в тех местах, пытаясь это компенсировать.

− Все в порядке, − пробормотала единорожка, заставляя себя перестать теребить болтающийся наплечник.

− Не вини потом меня, когда шерсть начнет выпадать, − предупредил я.

− Если такое случится, я на тебя порчу наведу.

Буду надеяться это была шутка.

Под нами проносились холмы, лабиринт утесов и теней. Это был не совсем лес, и не совсем горы, и не совсем то место, где захотел бы жить обычный пони. Когда-то к Холлоу Шэйдс пытались проложить железнодорожную ветку. Пони, которые этим занимались, потом клялись, что сама земля начинала двигаться, когда никто не смотрит, и буквально за ночь возникали новые гребни, впадины и ямы. Линию рельс сейчас можно было различить в нескольких местах, там, где они выступали из колючего и несъедобного кустарника.

Прибытие на колеснице было не совсем красиво, но это был лучший вариант из оставшихся, поскольку ни у кого из нас не было крыльев, а телепортироваться так далеко было опасно, и кроме того, придавало нам больше официоза. Я чувствовал, что любая мелочь поможет, если Сансет начнет чудить.

− Высадите нас в центре города, − крикнул я, и два пегаса, тянувшие колесницу, кивнули и, слегка накренившись, начали опускать нас по спирали вниз.

− Так почему вы решили, что где-то здесь завелась ведьма? − спросила Сансет. – Вполне милое местечко.

Был ли в ее словах сарказм или нет у меня понять не вышло. Холлоу Шейдс был запутанным городком с узкими улочками и нависающими крышами. Здания хоть как-то защищали от почти непрерывного моросящего дождя, но землю было почти не видно из-за причудливо изогнутых теней и тумана, поднимающегося от булыжной мостовой. Скалы нависали над нами, как морские волны, но на самом деле не защищали от дождя, а просто обеспечивали постоянные потоки ледяной воды.

− Милее, чем Вечнодикий, − уточнила Сансет. − Вероятно, здесь меньше монстров, хотя, поскольку мы ищем малефика, возможно, это и не совсем так.

− Смотри в оба, − предупредил я, когда колесница остановилась и почти мгновенно на несколько сантиметров погрузилась в мягкую почву. − Местные жители не сильно дружелюбны. Они пока не нападали ни на кого из стражей, но я не хочу, чтобы они решили прирезать дочь принцессы, когда я должен оберегать тебя от проблем.

Сансет закатила глаза.

− Да пожалуйста. Здесь даже никого нет.

− Не важно, что ты думаешь, на кону моя шкура. Если принцесса заботится о тебе хотя бы наполовину, как о Кейденс, то она заставит меня чистить уборные и говорить «сэр» новобранцам, если ты пострадаешь.

Сансет фыркнула, рассмеявшись.

− Она, наверное, наградит тебя медалью, а мне выдаст строгий выговор с предупреждением быть осторожнее.

− Ты это Пиллоу Ток скажи, − я помог Сансет выйти из колесницы. Земля была достаточно твердой, чтобы мы могли на ней стоять, но мне не понравился вид грязи вдали от мощеных дорожек. − Ее понизили в должности настолько, что отправили разгребать сугробы в Сталлионграде.

− Впервые о ней слышу, − пожала плечами Сансет.

− Этой пони было поручено присматривать за тобой после того, как ты покинула дворец.

− Голубая кобыла с желтой гривой? − спросила Сансет, замедляя шаг.

− Она самая. После того, как ты выбросилась из поезда, принцесса была не слишком довольна. Ей потребовались годы, чтобы вернуться в Кантерлот... А потом, во время первого же задания по присмотру за Твайлайт, она снова упустила объект.

Единорожка ковырнула копытом мокрую грязь.

− Гм. Это тоже моя вина.

− Возможно, ты захочешь рассказать об этом принцессе. Вероятно, прежде чем Пиллоу Ток отморозит все копыта во время второй ссылки по патрулированию северных границ.

− Я... поговорю с Селестией. Эта пони не должна страдать из-за моих действий.

− Возможно. Но не забывай, что это была ее работа, и она с ней не справилась. Если ты заметила ее, это была ее вина. Когда ты оторвалась от нее − это тоже была ее вина. Я не говорю, что ты не должна извиняться за то, что усложнила ее работу, но...

− Но это все равно ее работа, − закончила Сансет. − Понимаю.

Я кивнул.

− А теперь давай сделаем вид, что заняты. У меня есть официальные рапорта, но я бы хотел услышать историю от кого-нибудь из местных. Если мы зайдем в ратушу, то, возможно, получим информацию и последние новости одновременно.

− А что насчет пони, которых вы сюда уже отправили?

− Как ты помнишь, принцесса упоминала, что у нас возникли проблемы? Одна из этих проблем заключается в том, что двое стражей, которые расследовали это дело, исчезли. От них не поступало информации уже три дня. Отслеживающие заклинания не срабатывают, и нам нужны ответы.

− И вы никого сюда не послали раньше? − Сансет нахмурилась.

− Отправка гвардейцев без какой-либо информации приводит к еще большему количеству пропавших. Мы с принцессой как раз обсуждали этот вопрос среди прочих, когда во дворце появилось несколько дополнительных окон и нам пришлось прервать совещание пораньше.

− Отлично. Значит и это моя вина.

− И ты должна все исправить! – заявил я с ухмылкой. − Кроме того, нам действительно нужен был эксперт. Я собирался пригласить профессора Грея Скейла из университета...

− Этого старого хрыча?! − Сансет рассмеялась.

− Он преподает защиту от темных искусств, − заметил я. − У него хороший послужной список.

− Только не начинай. Этот короткорогий жеребец не смог бы с помощью колдовства выбраться из бумажного пакета! Он получил эту должность только потому, что предыдущий профессор исчез при загадочных обстоятельствах. Как и предыдущие семеро.

Должность профессора защиты от темных искусств была проклята уже двести лет как, с тех самых пор, как Хексенхаммера отстранили от должности и он поклялся отомстить школе.

− Возможно, Грей Скейл наконец-то избежал проклятия, настолько плохо справляясь со своей работой, что магия не считает его учителем, − съязвила Сансет. – Еще когда я училась в школе, то посетила несколько его лекций. Он выгнал меня и сказал не возвращаться, после того, как он притащил богарта, и я взорвала его, когда монстр пытался напугать меня. Откуда мне было знать, что это вымирающий вид?

Не улыбнуться было просто невозможно.

− Напомни мне не пытаться застать тебя врасплох, − я повернулся и жестом пригласил ее следовать за мной, направляясь к ратуше с часами, самому высокому зданию в Холлоу Шейдс. Хотя конкурентов тут и не было. Большинство зданий были одноэтажными, хотя почти у всех наличествовали обширные подвалы. Насколько я знаю, отчасти это было обусловлено практичностью, поскольку здания все равно проседали без глубокого фундамента, и отчасти культурой, поскольку здесь проживало много бэтпони и они любили оставаться под землей в течение дня.

Я стукнул копытом в дверь. Прежде чем я успел постучать еще раз, она со скрипом приоткрылась на пару сантиметров.

− Чем я могу вам помочь? − раздался голос изнутри. Различить получилось только золотистый глаз, почти светящийся в тусклом свете.

− Мы здесь, чтобы разобраться с недавними проблемами, − произнес я, не вдаваясь в подробности. Мне нравилось начинать с самых общих слов, а потом смотреть, что пони начнут говорить без подсказок. Иногда они меняли свою историю или предполагали, что ты имеешь в виду что-то совсем другое.

− Темный маг и пропавшие стражи, − пробормотал пони. − Входите. На улице разговаривать небезопасно.

Дверь открылась шире, и я кивком пригласил Сансет следовать за мной. Внутри было темно и промозгло, тусклые синие лампы давали лишь минимальное освещение.

− Обычно в городе более оживленно, − продолжил невидимый пони. − Но после того, что случилось, пони предпочитают сидеть дома.

− Это понятно. Мы здесь для того, чтобы попытаться разобраться в произошедшем. Любая информация, которую вы можете нам предоставить, была бы полезной.

Я старался не спускать глаз с пони, перемещавшегося в темноте, хотя это было непросто.

Пони фыркнул.

− Неделю назад двое были найдены мертвыми в собственном доме. Их дочь все еще числится пропавшей. Пара стражей вела расследование и пропали.

− Вы должны знать больше, − произнес я, стараясь говорить более твердым тоном. − Пропал жеребенок. Нам нужно найти ее.

− Они были хорошими пони, − огрызнулся жеребец. − Если бы я мог найти их дочь, я бы это сделал, но последние пони, которые пытались, исчезли, и я не собираюсь следовать за ними. А теперь валите отсюда и займитесь своими делами!

− Какой дружелюбный фестрал, − пробормотала Сансет. – Мне казалось, что с возвращением Луны они должны были стать немного счастливее.

Я пожал плечами, направляясь по улице к месту исчезновения.

− И ты можешь поверить, что это у них ратуша? – продолжила единорожка. – Завалы бумаг старше меня будут. Держу пари, они здесь всем занимаются сами.

− Я ничего не смог разглядеть внутри. Освещение было слишком тусклым.

− У тебя нет заклинания ночного видения? − голос Сансет звучал удивленно. – Мне казалось, оно базовое для стражей. Я выучила его, когда была кобылкой, чтобы читать после отбоя.

− Когда вернемся, может быть, ты мне его покажешь, − то что она незаметно для меня сотворила это заклинание, несмотря на кольцо-блокиратор, я понял гораздо позже. − Ты, наверное, знаешь кучу полезных заклинаний. Поскольку я служу в гвардии, у меня не было возможности по-настоящему заняться наукой.

− Буду счастлива, − на этот раз в словах не звучал сарказм или зубастая ухмылка хищника. Может быть, она могла время от времени вести себя как обычная пони.

Хотелось бы сказать, что прогулка к месту преступления прошла в приятной тишине, но мы оба были настороже, каждое движение в тени и шум из леса заставляли нас нервничать. По крайней мере, мы присматривали друг за другом, и Сансет ничего не подожгла по дороге.

− Думаю, это то самое место, − объявила Сансет, останавливаясь перед непримечательным домом. − Чувствую темную магию.

У меня было ощущение слякоти, ледяной, мерзопакостной и гнетущей.

− Вхожу первым, − произнес я. − На всякий случай. Если исчезну, ты будешь отвечать за мои поиски.

− Если ты исчезнешь, обещаю сжечь тут все дотла, пока не найду твое тело, − поклялась Сансет, насмешливо отсалютовав.

− Сойдет, − я толкнул входную дверь, тяжелая деревянная створка распахнулась от легкого прикосновения. Приходилось гадать, придется ли нам столкнуться с мародерством или характер преступления отпугнет любопытных пони.

− Ты говорил, что все произошло неделю назад? − спросила Сансет, входя следом за мной и оглядываясь по сторонам. Дом выглядел так, словно в нем не было ничего, кроме пауков, заплетающих паутиной углы. Все было покрыто тонким слоем пыли.

− И три дня назад, когда стражи, отправленные сюда, исчезли, − подтвердил я, засвечивая рог, чтобы было проще работать. – Ты можешь видеть отпечатки их копыт в пыли.

− Они спустились вниз, − отметила Сансет, следуя по следам вниз по широкой лестнице. На нижнем этаже было сыро, пахло железом, и царил еще больший беспорядок, чем наверху. Здесь явно шла драка. В углу валялся сломанный стол, книжный шкаф был опустошен и отброшен в сторону. Хуже всего были коричневые пятна на полу и стенах.

− Вот где это произошло, − произнес я, оглядываясь по сторонам. Темной магии тут было в достатке. Неудивительно, что пони не лезли в этот дом.

− Магия крови, − пробормотала Сансет. − Это видно по узорам на стенах. Кровь текла в сторону заклинателя. Он, должно быть, стоял где-то здесь...

Кобыла подошла к тому месту, где было самое крупное пятно, и я понял, к чему она клонит. Даже несмотря на высохшие пятна, легко было представить, как алые струйки ползут к колдуну.

− Она опасна? − спросил я, хотя ответ казался очевидным.

− Чрезвычайно. Как для заклинателя, так и для всех, кто его окружает. Вся темная магия работает путем преобразования каких-либо внешних ресурсов в магическую энергию, чтобы усилить свое действие. Магия крови – наиболее простой вариант, она превращает жизненную энергию в магическую, − пока Сансет говорила, оглядывала комнату, не двигаясь с места, где творили заклинание. − Большинство пони могут использовать ее без подготовки, если находятся в отчаянии, тратя собственную жизнь для подпитки магии. Обычно в процессе они умирают.

− А тут? − я указал на разгром.

− Лишать жизни других пони чрезвычайно опасно, незаконно и слишком просто, − тихо произнесла единорожка. – Тут даже непохоже, что магию для чего-то использовали. Заклинатель просто позволил магии крови подпитывать себя, а потом...

Сансет посмотрела вверх по лестнице.

− Покинул помещение другим путем. Если бы он прошел здесь, пока кровь не высохла, то остались бы следы на полу.

Я прошел мимо единорожки в поисках задней двери.

− Мог он телепортироваться?

Сансет задумалась, ее рог замерцал, несмотря на кольцо-блокиратор.

− Никаких следов матрицы телепортации. Даже если использовать заклинание, чтобы скрыть место назначения, то скрыть сам факт телепортации, когда мы физически находимся здесь, невозможно.

− И ты способна это проверить даже с кольцом-блокиратором? – решил спросить я. Возможно, оно сломано.

− Если нацепишь тяжелые седельные сумки, то это не значит, что ты не сможешь бегать. Просто это станет сложнее, − кобыла закатила глаза, как будто я задал на редкость глупый вопрос.

− Тогда остается только один вариант... − пробормотал я, поднимая взгляд, когда почувствовал легкий сквозняк. − Одно из окон открыто.

− Тесновато, но пони пролезет, − согласилась Сансет.

Я привстал, чтобы посмотреть поближе.

− Кровь на подоконнике и внутренней стороне стекла, − взгляд вниз, на место, где стоял упавший книжный шкаф. − Он мог воспользоваться книжным шкафом, чтобы забраться наверх, и выбраться до того, как шкаф упал.

− Давайте выйдем на улицу и поищем следы, − предложила Сансет, направляясь к лестнице. Поскольку она хромала, я обогнал ее, даже не особо торопясь, открыл входную дверь и обнаружил, что нас поджидает троица пони.

Ближайший, крепкий земной пони, который выглядел так, будто валит деревья, просто слишком сильно на них опираясь, злобно зыркнул на нас.

− Посмотрите, кто у нас здесь, парни. Еще пара маленьких комнатных собачек Селестии.

− Это наш город, − проворчал стоящий рядом с ним бэтпони. − Нам не нужно, чтобы вы тут шастали и вели себя так, будто вы здесь хозяева.

− Пожалуйста, в сторону, − произнес я, стараясь сохранять спокойствие. − Мы проводим расследование, и если вы вмешаетесь, мне придется вас арестовать.

− Арестовать? − бэтпони рассмеялся. − Хотел бы я глянуть, как у тебя это получится. Видишь моего приятеля? − он кивнул в сторону единорога, стоявшего позади. − Он настолько силен, что когда он влупит тебе по крупу, то метка на отпечаток копыта сменится.

Я заглянул через плечо земного пони. У единорога был опасный взгляд, и даже отсюда на его роге были заметны следы повреждений. Я, конечно, не эксперт, но уверен, что это плохой знак.

− Сильный, да?

Сансет обошла меня, и я почувствовал, как шерсть на загривке встает дыбом.

− Именно, − прошипел единорог. − Я тренировался три десятилетия, чтобы стать сильнее любого другого пони. Я дошел до границ возможного и превзошел их. Возвращайтесь в Кантерлот. Мы здесь сами решаем свои проблемы.

Сансет рассмеялась, явно забавляясь.

− Тридцать лет, и ты настолько слаб? Как печально. Трудиться так усердно… ради столь малого.

Рог кобылы засверкал голубым светом. Повинуясь инстинкту, я сделал шаг назад. Гвардейцев, конечно, учили бежать в сторону опасности, но здравый смысл подсказывал, что увеличить между нами расстояние будет полезно.

− Ты блефуешь, − пробормотал единорог, глядя на Сансет. Я заметил, как на его лбу выступили капельки пота.

− Смотрите внимательнее, сейчас вылетит птичка, − на кончике рога кобылы сформировался энергетический шар.

− Сансет, − предупредила я, даже не пытаясь закончить мысль.

− С тобой совсем невесело, − вздохнула единорожка. Она наклонила голову и запустила яркой сферой в сторону, шар мягко подпрыгнул, как мыльный пузырь, и ударил в скрюченное сухое дерево. На мгновение мне показалось, что ничего не произойдет, пока дерево не посерело и не осыпалось пеплом, сожженное изнутри.

Трое бандитов заметно побледнели при виде произошедшего и попятились.

− Расходитесь, − твердо сказал я. В конце концов, их воля дрогнула и пони побежали прочь от дерева, которое уничтожила Сансет.

− Ох уж эти детишки, − фыркнула она. − Ага?

− Ты моложе любого из них.

− Как профессиональная ведьма, я могу выглядеть настолько старой или молодой, насколько захочу, − парировала кобыла, показывая мне язык. − Это одно из многих преимуществ профессии, как, например, способность великолепно выглядеть в черном.

− Давай просто посмотрим, сможем ли мы найти следы, − покачал я головой, решив не вступать в спор.

Задний двор дома представляла собой болото, дождь отказывался впитываться в иссушенную землю и превращал ее в слой пыльной грязи поверх почвы, которая запеклась во что-то твердое, как керамика. Было очень похоже на подверженную эрозией местность на границе с пустынями, где все перепуталось и несколько раз в год происходили внезапные наводнения.

− Здесь прошел пони, − заметила Сансет, когда мы подошли к окну с явными царапинами и отпечатками копыт на мягкой земле.

− Итак, теперь нам просто нужно выяснить, куда он направился, − я осмотрелся по сторонам. − И, согласно последнему отчету стражей, отслеживающие заклинания не сработали. Есть идеи, с чего начать?

− Ну, твоя сестра, вероятно, придумала бы какой-нибудь гениальный и ненадежный способ. Например, инвертировать заклинание отслеживания, чтобы оно показывало все направления, по которым пони не ходили, и следовать за пустыми местами в матрице!

− Звучит как отличная идея, − я одобрительно кивнул.

− Конечно, просто дай мне месяц или два, чтобы разобраться, как это сделать, − фыркнула Сансет. − Такого рода теоретические исследования Твайлайт сильно любит. Я же предпочитаю более практические методы...

Она замолчала, оглядев густые заросли.

− Сюда.

− Ты успела придумать отслеживающее заклинание, которое сработало? Вероятно, отслеживающее магические ауры, хотя прошло уже несколько дней?

− Нет, там в зарослях ежевики сломана целая куча веток и остались следы копыт, − Сансет махнула ногой, указывая где именно. – Мне казалось, мы тут тренируемся не пользоваться магией.

Я взглянул на кучку серого пепла на месте дерева.

− Хорошо, может, я и использовала капельку магии, но ведь никого не убила!

− Ладно, будем считать это прогрессом. Но на что ты не обратила внимания, так это на количество отпечатков, − я указал на более крупные. − Они оставлены пони в бронированных накопытниках. Стражи прошли этим путем.

− И то, что они туда ушли, но не вернулись, меня не радует.

− Хочешь, я пойду первым? − предложил я.

− Сама справлюсь. Может, мне стоит перейти на полную ставку и подсидеть тебя?

− Твайлайт это не очень понравится. Мне пришлось бы сесть ей на шею, пока не найду другую работу.

− Уверена, что жеребцу с твоей квалификацией не составило бы труда найти первоклассную работу грузчика или в сфере общественного питания.

Я рассмеялся и пошел за Сансет, хотя она больше ничего не говорила, быстро сосредоточившись на своей задаче – идти по следу через улицы, кустарники и вересковые пустоши за ними. Было интересно наблюдать за ее работой. Я видел, как подобное делали многие стражи, техника единорожки была больше похожа на ту, что использовали земнопони. Иногда даже было слышно, как она что-то бормотала себе под нос, словно шепталась с растениями и спрашивала их, в какую сторону идти.

− Тут, − сообщила Сансет, поднимая копыто. В этом не было особой необходимости. Давление темной магии ощущалось как грязный зимний холод.

− Мы даже не особо далеко от города.

− Достаточно далеко, чтобы пропасть навсегда, − кобыла осторожно шагнула вперед. − Держись позади. Я знаю достаточно о магии крови, чтобы обезопасить себя, а вот ты − нет.

Я кивнул и последовал за ней. Холмы были пятнистыми и неровными, низкорослые растения с глубокими корнями образовывали островки в лабиринте впадин, промытых в земле водой, высокая трава и чертополох не позволяли легко ориентироваться. В конце концов, земля стала тверже и уступила место растрескавшейся древней брусчатке. Ей, похоже, было несколько сотен лет, и она образовала неровную и частично разрушившуюся дорогу, ведущую к руинам башни.

Сансет прошла большую часть пути до нее, прежде чем остановилась и посмотрела в сторону.

− Я нашла пропавших стражей, − пробормотала она и отогнула высокую траву рядом с дорогой, обнажив две скорчившиеся фигуры. Золотые доспехи выглядели потускневшими и ржавыми под слоем засохшей крови, покрывавшей все вокруг.

− Нам нужно быть предельно осторожными, − оплакивать погибших будем позже. Стражи заслуживали отмщения. − Малефик достаточно силен, чтобы справиться с обученными гвардейцами, поэтому мы не можем относиться к нему легкомысленно.

− К ней, − поправила Сансет.

− Хм? − я нахмурился.

− Это «она», − пояснила Сансет. − Не «он». Просто отойди и дай мне разобраться со всем. У меня есть… кое-какое предчувствие по поводу произошедшего.

Кобыла помотала головой, словно пытаясь отогнать какую-то шальную мысль, и подошла ко входу в башню, где дверь из изъеденных червями досок безвольно свисала со сломанной петли.

Я последовал за ней, внимательно высматривая опасности. Изнутри послышался какой-то слабый звук. Кто-то плакал.

− Это пропавшая... − начал я, шипя и пытаясь обогнать Сансет, чтобы заглянуть внутрь.

− Не приближайся, − повторила единорожка, отталкивая меня в сторону, прежде чем я успел войти. Она направилась вперед в темноту, прочистила горло, и плач прекратился. − Я вхожу. И тебе не наврежу.

− Не подходи! − раздался высокий голос изнутри. Похоже, это был жеребенок. Должно быть, та самая пропавшая кобылка из города.

− Мы здесь, чтобы спасти тебя, − произнес я. Сансет бросила мне предупреждающий взгляд и жестом велела молчать.

− Я не хочу, чтобы меня спасали! – крикнула кобылка. − Держись подальше!

Все вокруг полыхнуло красным, словно волна багрового тумана. Я почувствовал, как что-то внутри меня скрутилось, словно магнит притянул внутренности. Кровь проступила на губах, я закашлялся, сразу же почувствовав головокружение.

Рог Сансет засветился, я упал на колени, боль утихла, но слабость осталась.

− По краю прошли, − пробормотала Сансет. − Держи щит вокруг себя. Он немного поможет.

Я кивнул и окружил себя сферическим щитом, единорожка отступила назад, когда он формировался.

− Пожалуйста, просто держись от меня подальше! − закричала кобылка. − Я не хочу причинять вам вред!

− Знаю, − ответила Сансет. − Просто успокойся. Я здесь, чтобы помочь тебе.

− Нет, не для этого! Ты просто собираешься забрать меня, как хотели те, другие! Уходи!

Снова вспыхнул красный свет. На этот раз я смог сфокусироваться и рассмотреть, что произошло, когда он достиг Сансет. Магия просто шипела вокруг нее, как вода, попавшая на раскаленную сковороду, испаряясь и исчезая.

Единорожка сняла шлем и встряхнула гривой, которая снова приобрела свой обычный цвет.

− Если ты хочешь, чтобы мы ушли, мы уйдем, − произнесла Сансет, отбрасывая шлем в сторону. − Я здесь не для того, чтобы арестовывать тебя или указывать, что делать. Меня беспокоит, что ты можешь навредить себе. Магия крови опасна, но… ты и так это знаешь.

− Я не хотела причинять им вред, − прошептала кобылка.

− Просто подойди сюда, чтобы я могла тебя видеть. Обещаю, что ничего не сделаю. Просто хочу убедиться, что ты не пострадала.

В темноте послышалось шарканье, и маленькая фигурка, прихрамывая, приблизилась к нам, выйдя из тени. Она была совсем юной, такой же, как моя сестра, когда отправилась обучаться у принцессы Селестии, едва-едва достигнув того возраста, когда пони получают метки.

− Меня зовут Сансет Шиммер, − единорожка указала на меня. − Это Шайнинг Армор. Многие пони беспокоились, что ты пострадала.

− Я в порядке, − пробормотала кобылка, глядя в пол.

− Правда? Потому что мне показалось будто ты подвернула лодыжку, когда вылезала из окна.

− Откуда ты знаешь?

− Ты хромаешь. Я это заметила, − Сансет подняла больную ногу и слегка помахала ею. – Нужно наложить повязку, пока не стало хуже.

Кобылка села.

− Она болит не очень сильно.

− Вот почему мы и не хотим, чтобы все стало еще хуже. Как тебя зовут?

− Руби Дроп, − прошептала кобылка. Я почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы подойти поближе и храбро улыбнуться ей. Сансет протянула копыто, и Руби подняла травмированную ногу.

− Все не так уж плохо. Похоже, травма заживает довольно быстро, − Сансет улыбнулась. − Не похоже, что ты хорошо питалась. Когда ты в последний раз ела что-то горячее?

− Это… был завтрак. До того, как мои мама и папа... до того, как я... − Руби зажмурилась, стараясь не заплакать.

− Что случилось? − спросила Сансет.

− Я причинила им боль, − прошептала кобылка. − Я не хотела. Мама пыталась показать мне исцеляющее заклинание, и... и я сделала что-то не так. Потом все вокруг стало красным, и они закричали, и мне пришлось... мне пришлось бежать!

Руби посмотрела на Сансет.

− Это нечестно! Получение метки − это, по идее, хорошо, но из-за нее я только причиняю всем вред!

− Магия исцеления и магия крови − две стороны одной медали, − пробормотала Сансет. − Одна превращает магию в жизненную энергию, другая наоборот.

− Я не хотела вредить им! − Руби всхлипнула, наконец не выдержав. − Я не смогла остановиться!

− Знаю, − произнесла Сансет, заключая кобылку в объятия. − Ты знаешь, как я получила свою метку?

Руби помотала головой, глядя на единорожку.

− Я пыталась сотворить заклинание, и все пошло не так, с большим количеством огня и шума. Многие пони пострадали. Я сама чуть не погибла, − Сансет вздохнула. − Мне долгое время снились кошмары. Даже не могла находиться рядом со свечами, не испытывая приступа паники.

− Кошмары прекратились? − спросила Руби.

− Не сами по себе. В кошмарах я не могла себя контролировать. Мне пришлось научиться контролировать магию в реальном мире. Я должна была чувствовать себя уверенно. Как только поняла, что больше не причиню пони вреда, кошмары перестали сниться. Почти, − Сансет провела копытом по гриве кобылки. − У меня был очень хороший учитель, но все равно это заняло много времени. Сама бы я не справилась.

− Предполагалось, что меня будет учить мама, − прошептала Руби, прежде чем разрыдаться.

− Мы должны отвести ее обратно в город, − тихо заметил я. − Здесь небезопасно.

− Ты удивишься, узнав, насколько хорошо жеребенок может в одиночку выживать в дикой природе. Но это определенно не весело.

− У нее могут остаться родственники. Учитывая возраст, очевидно, что это был несчастный случай, − я вздохнул. − Трагический, но все же несчастный случай.

− Ты не собираешься заковать ее в кандалы? – ухмыльнулась единорожка.

− Правосудие заключается в исправлении, а не в наказании, − твердо сказал я. − Руби не нужно наказывать. Ей нужна помощь. Может, ты сможешь замолвить за нее словечко перед принцессой? Возможно, она прислушивается к твоему мнению больше, чем к моему.

− В Школе для одаренных единорогов есть персонал и оборудование для такого, − призналась Сансет. − А учителя привыкли справляться с магическими происшествиями. По крайней мере, они стали в этом лучше, после того как там обучались мы с Твайлайт.

− Бывало и хуже, − я не смог удержаться от улыбки. − Одна кобылка из класса Твайлайт умудрилась спалить аудиторию фейерверками.

− Неудивительно, что у них такие цены за обучение, − фыркнула Сансет. − Руби, ты готова идти? Обещаю, там будет лучше, чем оставаться тут.

− Я не могу вернуться в город! – произнесла кобылка, протирая глаза. − Я... я причиняю всем вред! Все возненавидят меня, а я не могу контролировать свою магию!

− С этим я могу помочь, − рог Сансет засветился и кольцо-блокиратор соскользнула с него. У меня сердце удар пропустило. Это было абсолютно невозможно. Эти кольца было трудно удерживать телекинезом, и они были специально сконструированы так, что носитель не мог их снять самостоятельно.

− Как ты... – начал я, но единорожка властно махнула копытом, требуя молчать.

− Смотри, Руби, это будет казаться тебе немного странным, и тебе будет слегка трудно пользоваться магией, но оно убережет тебя от несчастных случаев, − кобылка кивнула, и Сансет надела кольцо на ее рог, блокиратор уменьшился, чтобы соответствовать размеру.

− Я чувствую покалывание... − пожаловалась Руби.

− Не волнуйся. Это для твоей безопасности, пока мы не найдем тебе учителя.

− В школе есть отличные преподаватели по магии исцеления, − согласился с ней я.

− Про магию крови ей узнать тоже нужно будет.

− Но это же темная магия! – мне не понравилось, куда пошел этот разговор.

− Все нормально. Ей нужно учиться, − Сансет взмахнула копытом, снова пытаясь развеять мои опасения. Я нахмурился, а она закатила глаза. − Послушай, что опаснее − обученный пони с арбалетом или необученный пони с арбалетом?

− Обученный, − сразу же ответил я.

− Правда? Если ты против них сражаешься, то может быть. Но что, если всем пони дать по арбалету? В каком случае больше пострадает, если они обучены или если нет?

− Это уже другой вопрос. Обученный пони более опасен для тех, кому он хочет навредить. Необученный пони опаснее для тех, кому он вредить не хочет.

− Рада, что ты согласен. Руби не хочет никому причинять вред. Поэтому ей нужно изучать магию крови.

Я вздохнул. Возникло отчетливое ощущение, что вне зависимости от того, правильно это или нет, но Сансет своего добьется. Конечно, найти для кобылки наставника было практически невозможно, поскольку темная магия была в целом противозаконна. Возможно, Грей Скейл смог бы что-то сделать, если проклятие, наложенное на его должность, в конечном итоге не приведет к его гибели.

− Ты права, − что еще более важно, не стоило спорить о том, что в конечном итоге решать будет принцесса Селестия. Особенно на глазах у испуганной кобылки.

− Случается время от времени, − пробормотала Сансет. Она подхватила кобылку копытами. − Готова идти?

− Наверное… − голос Руби звучал неуверенно. Сансет посадила ее мне на спину.

− Не волнуйся. Все будет... – единорожка колебалась. − Все наладится. Тебе придется потрудиться, и это может быть нелегко, и, скорее всего, займет некоторое время, но рано или поздно все наладится.

Я улыбнулся Руби, чтобы подбодрить, и направился вслед за Сансет, стараясь не слишком торопится, чтобы кобылка не упала. В подобном я был хорош, так как часто катал свою сестру, когда Твайлайт была слишком занята чтением, чтобы идти.

В тот момент, когда мы вышли из башни, луч фиолетовой магии толщиной с карандаш врезался в камень рядом с моей головой, едва не задев Руби. Я сотворил щит, чтобы защитить нас с ней, и следующий заряд ударил в щит с силой арбалетного болта, заставив защиту зазвенеть как колокол. Но с третьим я ничего сделать не смог. Голова Сансет откинулась назад, когда магия ударила ей в лицо.

− Ха! Теперь уже не так смешно, верно? − трое ранее встреченных головорезов вышли из кустов, где они прятались.

− Мелкая идет с нами, − пророкотал крупный земнопони.

− Поставь ее на землю и беги, или с тобой случится то же, что и с твоей подружкой-выпендрежницей! − бэтпони ухмыльнулся.

− Хм, а почему она еще не упала? − прошептал земной пони, поворачиваясь к тощему единорогу позади.

− Не знала, что нужно было падать, − ответила Сансет, медленно поворачиваясь, чтобы посмотреть на единорога. На ее щеке в том месте, куда попала магическая стрела, виднелся крошечный ожог.

− Это просто какой-то трюк! − закричал единорог. − Хватайте ее!

Земной пони с фестралом бросились к Сансет. Я не мог защитить ее и Руби одновременно.

− Закрой глаза, − сказал я кобылке, сидящей у меня на спине.

− Зачем? – спросила она. Прежде чем я успел ответить, пони, мчащиеся к Сансет, взлетели в воздух, подброшенные магией, бэтпони закричал, когда что-то хрустнуло у него в крыле.

− Потому что, кажется, на этот раз они ее на самом деле разозлили.

Сансет наклонила голову, и пони, которых она удерживала в воздухе, врезались друг в друга.

− Среднего единорога твое заклинание, наверное, могло бы впечатлить, − проговорила она, свирепо глядя на жеребца, который выстрелил в нее. Двое пони, которых она удерживала в воздухе, испуганно завопили, когда Сансет начала сжимать их вместе, словно сфера вокруг них становилась все меньше.

Она позволила шару подпрыгивать, постукивая им о землю, как будто играла в мяч. Пони внутри визжали и кричали, и в целом едва ли были довольны таким обращением.

− Я не средний единорог, − пояснила Сансет, как будто это было не очевидно. − Честно говоря, ты слабейший на много миль вокруг. Даже Руби сильнее тебя, а ведь она кобылка, только получившая метку.

− Я не слабак! − у единорога от ярости чуть ли не пена шла изо рта. − Ты даже не представляешь, на что я способен!

− Ну так покажи, − Сансет пожала плечами и швырнула шар с пони в сторону, где они врезались в старое оливковое дерево и повисли на ветвях, как два очень больших помятых плода с сотрясениями мозга.

Не уверен, разумно ли дразнить пони, который явно неуравновешен и обладает достаточной силой, чтобы причинить кому-то вред. Возможно, следовало высказать предупреждение.

Я просто не знал, как предупредить единорога, чтобы он не дразнил Сансет Шиммер.

− Ты думаешь, что лучше меня? − единорог усмехнулся, и его рог окутала темная аура. Из уголков глаз повалил дым. − Я видел пик твоей силы, а я только начинаю использовать свою!

− Имперская темная магия? − Сансет склонила голову набок. − Довольно старомодно. Интересно, где ты о ней узнал.

− Можешь попытаться выяснить это, когда сдохнешь, − прошипел единорог. Я почувствовал, как меня обдало жутким холодом, даже сквозь щит. Это было похоже на дождь, дождь из невидимой грязной жижи, от которого мгновенно чувствуешь себя испачканным. Кристаллы начали расти вокруг копыт единорога, трескаясь и ломаясь, когда поднялись почти до колен

Сгусток черной энергии устремился к Сансет, рассекая воздух спиральным вращением. У нее не было ни шанса защититься, прежде чем магия ударила с оглушительным звуком рвущегося металла. Облако пыли закружилось вокруг нас, оседая на щите и ослепляя меня.

Когда пыль рассеялось, я услышал смех единорога.

− Выглядишь немного взъерошенной, − прокаркал единорог, судя по голосу, довольный собой.

Порыв ветра разогнал клубящуюся пыль со стороны Сансет. Ее доспехи наполовину свисали с нее, один наплечник был разбит, а пейтраль неуклюже болталась на оборванных ремешках. Она закатила глаза и, сняв доспехи, отбросила их в сторону.

− Да, но внешность − это еще не все, − единорожка провела копытом по гриве, откидывая назад несколько выбившихся прядей.

− Ты заплатишь за то, что сделала со Спейдом и Боксером, − уверенно заявил жеребец. − Я намного сильнее тебя.

− Ты… серьезно так думаешь? − Сансет казалась разочарованной. − Темная магия вообще не считается, поскольку ты используешь не свою силу. Ты правда думаешь, что подобное произведет на меня впечатление?

Жеребец ухмыльнулся, готовый метнуть что-то огромное и смертоносное. На кончике его рога закружился клубок теней и бледно-фиолетового света.

− Ладно, теперь мне стало скучно, − произнесла Сансет, прежде чем исчезнуть со вспышкой, телепортироваться прямо к единорогу и выбросом силы разбить кристаллы и отправить его в полет в колючий кустарник.

Жеребец завизжал, как маленькая кобылка, и начал вырываться, пытаясь освободиться, когда шипы впились ему в шкуру.

− Он пробудет там какое-то время, − заметила Сансет. − Кто-нибудь еще тут проголодался? Убила бы за хэйбургер.

− Спасательная команда потратила около шести часов, расчищая внезапно разросшийся кустарник, чтобы добраться до жеребца, − произнес я, пока принцесса Селестия, нахмурившись, просматривала мои отчет. − Двое других проведут в больнице месяц или два с переломами, но должны полностью восстановиться.

− Понятно, − ответила принцесса. Она положила отчеты на стол. − А Руби Дроп? Я заметила, что в твоем отчете не было никаких официальных рекомендаций.

− Я... не счел себя вправе что-либо рекомендовать. Зная Сансет…

− Мне интересно твое мнение, а не Сансет, − перебила меня принцесса. − В данном случае оно более беспристрастно, чем ее.

− Сансет, в конечном счете, права в том, что Руби Дроп необходимо обучать, − ответил я после короткой паузы. − Мне не нравится идея обучать жеребенка темной магии, да и вообще кого-либо обучать темной магии, если уж на то пошло. Но если ее не научить контролировать силу, она проведет всю жизнь в кольце-блокираторе.

Селестия постучала пером по столу, а затем начала писать, даже не глядя на пергамент, где появлялись слова.

− Ты не считаешь, что кобылку следует наказать за сотворенное?

− При всем уважении, ваше высочество, это был несчастный случай. И Руби проживет жизнь терзаемая ужасом произошедшего . Этого будет более чем достаточно для любого пони.

Селестия перестала писать и улыбнулась.

− Хорошо. Рада, что ты согласен. Я собираюсь написать прошение о помиловании за использование темной магии и включить Руби Дроп в специальную программу в Школе для одаренных единорогов.

− Могу я высказать предложение? Пока она не пройдет хоть какое-то обучение, ее следует держать отдельно от остальных учеников.

− Ей также понадобится время, чтобы привыкнуть к текущей ситуации. Знакомые лица вокруг тоже могут помочь... − Селестия улыбнулась. Я знал эту улыбку. Она всегда появлялась, когда принцесса делала что-то, что давно запланировала, и ты вмешивался в происходящее, давая аликорну возможность показать, какая она умная.

− Вы хотите, чтобы Сансет обучала ее, − выпалил я, прежде чем принцесса успела все рассказать. Она выглядела удивленной. – Сансет учила Твайлайт, и она уже знает Руби.

− Более того, она знает о темной магии больше, чем любой пони в Кантерлоте, − заметила Селестия. − Ну, не так много, как я или моя сестра, но надеюсь, что ей никогда не придется узнать о ней так много, как нам.

Не уверен, что на это можно было ответить, поэтому молчал, вытянувшись по стойке «смирно». Селестия смотрела на меня, погрузившись на несколько мгновений в свои мысли.

− Что ты о ней думаешь, капитан Армор?

− О Руби или о Сансет? − спросила я, не уверенный, кого именно она имела в виду.

− И той, и другой.

− Руби напоминает мне о том, что могло бы случиться с Твайлайт, если во время ее вступительных экзаменов все пошло немного по-другому. Она кажется хорошей кобылкой, и то, что она сделала, будет преследовать ее всю оставшуюся жизнь.

Я собрался с духом, прежде чем продолжить. То, что я думал о Руби Дроп, было далеко не так важно, как то, что я думала о дочери принцессы, и мне об этом было известно.

− Сансет... опасна, − произнес я, наконец. − Никогда не видел, чтобы кто-нибудь владел таким количеством магии. Хуже того, она использует ее, не заботясь о последствиях. То, что она сотворила с теми жеребцами, было совершенно излишним. Она могла бы оглушить их и отнести в город, не причинив вреда, но Сансет играла с ними. Она чуть их не убила, потому что обращалась с ними, как кошка с мышью. Я бы сказал, что у нее полностью отсутствует сочувствие, но с Руби она... ну, она была как нормальная пони.

− Сансет − хорошая пони, − согласилась Селестия, хотя по ее тону было ясно, что она тоже чем-то обеспокоена. − У нее есть друзья, и она пытается загладить вину за то, что натворила, будучи жеребенком.

− Несмотря на это, она чуть не убила нескольких пони. Если бы она действительно служила в гвардии, такое чрезмерное применение силы было бы совершенно неприемлемым. Ей нужно проявлять больше сочувствия, − я сделал паузу. − Тем не менее, в чрезвычайной ситуации я не могу представить никого, кто мог бы лучше прикрыть мне спину. Она находчива, умна и чрезвычайно талантлива.

Я покачал головой.

− По крайней мере, мне бы не хотелось выступать против нее.

− Спасибо, капитан Армор, − поблагодарила принцесса. − Ты проделал исключительную работу в сложных обстоятельствах.

По тому, как это прозвучало, стало ясно, что я свободен. Развернувшись, я направился к двери, но остановился возле нее и оглянулся.

− Знаете, она действительно уважает вас, − произнес я. Селестия оторвала взгляд от документов, выражение ее лица было непроницаемым. − Не знаю точно, что произошло между вами, но Сансет готова сделать почти все, чтобы заслужить ваше одобрение. Мне не нужна Кейденс, чтобы понять, как ваша дочь вас любит.

Принцесса Селестия слегка улыбнулась, хотя в ее улыбке было что-то меланхоличное.

− Спасибо, Шайнинг Армор.

Глава 9

Так, на чем я там остановилась? Ах да, неминуемая гибель. Телепортация меня подвела.

Мозг, который уже некоторое время был моим наименее продуктивно используемым органом, пытался что-то прокричать сквозь туман паники. Какая-то часть разума, которая не была глупой, ухватилась за краешек идеи, и я попыталась подхватить себя телекинезом. Не самый мой сильный навык. Я пробовала подобное всего пару раз, и самой большой проблемой было использование силы строго в нужном количестве, что затруднялось подавляющим полем.

Цепкие копыта гравитации медленно разжались, мое падение замедлилось, и я, наконец, замерла всего в нескольких сантиметрах над шипами на дне ямы, которые вблизи выглядели так, словно кто-то специально воткнул в песок большие осколки стекла.

Однако такой роскоши, как время, чтобы висеть и разглядывать ловушку, у меня не было. Я попыталась взлететь выше, но сумела подняться от силы метра на полтора, прежде чем почувствовала ослабление магической хватки. Качнувшись в сторону, я ударилась о стену ловушки, едва удержавшись в воздухе. Попытка дотянуться до края показала, что до него не достать.

Вес начал возвращаться. Я все еще удерживала рядом изогнутый меч. Воткнув его в стену, мне удалось уместить на клинок подрагивающие копыта. Слишком много времени я провожу в библиотеке и слишком мало в тренировочном зале. Дотянувшись до края, мне удалось ухватиться за землю снаружи. Вложив остатки сил в слабеющий телекинез, я сумела вытолкнуть себя наружу, плюхнувшись на спину и тяжело дыша. Песок облепил мою покрытую потом шерсть.

− Ваще отстой, − прошептала я.

Пока я пыталась перевести дыхание, земля подо мной внезапно начала двигаться.

В панике вскочив, я попятилась назад. Яма схлопнулась, как челюсти медвежьего капкана, не оставив и следа от того, что она вообще тут была.

− Ух ты, Сансет, − пробормотала я. − Такое ощущение, что кто-то специально охотится на тебя.

Копье проткнуло мой плащ, едва не задев бок.

− Ты, должно быть, совсем слабая, раз такая тощая, − заявил пони позади меня. Возникло ощущение, что он промахнулся намерено. Тот факт, что жеребец дал мне достаточно времени, чтобы повернуться к нему лицом, можно было назвать достаточным доказательством, что он был здесь не для внезапного нападения.

Подобное позволяло предположить, что за яму-ловушку ответственным был не он.

Передо мной стоял высокий жеребец, покрытый темной шерстью, видневшейся в больших, шириной с копыто, прорехах в его железных доспехах, тонкие пластины которых соединялись паутиной ярко-фиолетовых нитей. Это походило не на нормальную броню, а на нечто с дизайнерского показа мод на тему доспехов. Жеребец вращал своим копьем так, словно оно было продолжением его тела.

− Там, где надо, с силой у меня порядок, − возразила я, позволяя свету вспыхнуть на кончике рога.

− Пустая угроза, − парировал жеребец. − У нас здесь и раньше были единороги. Они всегда полагаются на свою вычурную магию, но тут либо их заклинания не работают, либо они падают от истощения еще до того, как я успеваю хотя бы немного повеселиться. А ты какая из них?

− Я − нечто иное. То, с чем тебе лучше не встречаться.

Взгляд жеребца метнулся мне за спину. Я выхватила у него копье, чего он не ожидал − вероятно, потому, что привык сражаться с пони, которые продумывали каждый удар, прежде чем нанести его. Хотя, надо отдать жеребцу должное, у него хорошая реакция. Вместо того, чтобы попытаться отступить и превратить схватку в перетягивание копья, он рванул вперед.

Я отразила бросок, использовав минимум силы, позволив копью снова пробить плащ и вонзиться в грудь пони, который подкрадывался сзади. Если бы не зачарование на оружии, это был бы смертельный удар.

− Двое на одного? − жеребец с копьем был выведен из равновесия. – Как храбро с вашей стороны. А вышли бы вдесятером – может, и шансы бы уравняли.

Хватка жеребца на оружии ослабла, особенно когда я толкнула его назад, ударив пяткой копья прямо в челюсть, заставив его прикусить язык. Он взвизгнул, вместо того чтобы сказать какую-то колкость, которую явно планировал, я вырвала копье у него из копыт и начала лупить жеребца по голове, пока тот не свернулся калачиком на земле.

− Вот об этом я и говорила, − сообщила я ему, тяжело дыша. Выбивая из жеребца дух палкой, я почувствовала себя лучше, после того как чуть не погибла в ловушке. Платок с шеи сдернуть оказалось легко. Другой пони, тот, что был позади меня, все еще стонал на земле, когда я направилась к нему за еще одним поясом.

− Это было нечестно, − пытаясь отдышаться простонал он.

− Нападать на меня сзади было нечестно. Ты же не наемный убийца, пришедший сюда прикончить меня за то, что я подобралась слишком близко к правде?

− Чего?

− Так и думала.

Платок был у него на переднем копыте. Я подошла, чтобы снять его, но жеребец сделал выпад спрятанным лезвием, взлетев с земли, словно марионетка на веревочках. В отличие от меня, он явно был в лучшей форме для такого рода действий. Я попыталась двинуться, но земля под ногами стала мягкой, как зыбучий песок, и удержала меня на месте.

Стилет удалось рассмотреть в мельчайших подробностях, время замедлилось, когда он летел прямо к моему лицу. Лезвие имело треугольное сечение и завивалось спиралью по длине. Подобному оружию не место на настоящем поле боя.

Я почувствовала, как кончик стилета царапнул мою кожу, и... Вы когда-нибудь проверяли остроту ножа? Это словно коснуться лезвия кухонного ножа, не порезавшись, если знать, что делаешь. Можно почувствовать, какое оно острое. И теперь я чувствовала, как оно скользит по моей шерсти, отказываясь резать ее. Ощущалось покалывание, похожее на тяжесть, такое же, что действовало против моих заклинаний. Похоже, система безопасности в моем отношении все же работает.

На подобное можно было ответить по-разному. По здравому размышлению, думаю, самым крутым было бы схватить его за копыто и влупить им ему же в морду. Возможно, я смогла бы это сотворить, даже увязнув в зыбучем песке.

Вместо этого я просто пальнула в него в упор.

Жеребец рухнул на землю, как будто кто-то сбросил на него дом. Если честно, я примерно такое количество силы и использовала. Ой.

− Ты просто, эм... не вставай, − пробормотала я, пытаясь вытащить копыта из песка. Ноги проваливались только по щиколотки, но этого было достаточно, чтобы замедлить движение, и в любом другом месте это было бы смертельно. Прошло некоторое время, прежде чем все прекратилось, и я ступила на теперь уже твердую землю, стряхивая песок с лодыжек.

Дыхание жеребца я все же проверила, снимая платок с его ноги.

− С тобой все будет в порядке, − сообщила я с уверенностью пони без медицинского образования. – Твои кости…

Я задумалась.

− Знаешь, потом пришлю тебе пару зелий, которые их срастят, как только кто-нибудь сложит их в кучу. Зуб даю!

Я погладила жеребца по голове, потому что только череп казался не пострадавшим.

И тут же весь пол затрясся, как при землетрясении. Я прицепила два новых платка к своему и огляделась.

Стены сближались. Буквально. Здания скользили друг к другу, как на колесах. На редкость грубо выругавшись на грифоньем, я попыталась телепортироваться еще раз, но заклинание опять не сработало.

− Лягать-колотить, оно слишком деликатное для этого подавляющего поля. Ладно, план Б.

Здесь было три пони, которые не могли защитить себя. И у меня ни их, ни себя защитить не выйдет. Но у меня было чувство, что их и не потребуется защищать, если они не окажутся между мной и тем, кто пытался убить меня посреди Горнила, на глазах у тысяч пони.

Я выбрала направление и бросилась вскачь по переулку. Даже успела на самом деле почувствовать, как стены коснулись боков, прежде чем сумела выбежать на следующую улицу. Дорога ушла из-под ног, и пришлось прыгнуть, попав в пустую дыру, где должно было быть окно, оказавшись внутри одного из зданий на противоположной стороне улицы. Как и следовало ожидать, потолок и пол решили сомкнуться, как челюсти.

Окно на другую сторону здания было достаточно близко. Я пригнулась и заскользила по песку, как шайба по льду, а потом выпрыгнула из окна на ослепительный солнечный свет.

Никто не попытался убить меня сразу, так что у меня появилось время перевести дух и оглядеться. Все выглядело знакомым. Радостные крики пони с трибун нахлынули, и от этого звука все встало на свои места.

Я стояла почти на том же самом месте, где спасла принцессу от убийц. Та же широкая улица, далекие радостные крики, тот же шум толпы.

Оазис стоял на другом конце улицы. Если здесь и был кто-то, кто, вероятно, пытался меня убить, так это он. Жеребец выглядел так, словно был в глубокой задумчивости. Я не понимала почему, пока не увидела, что лежало у него под копытами.

Там, в луже крови, валялся один из гладиаторов. С меча Оазиса на песок капала кровь. С меча, на лезвии которого была выгравирована змея.

− Ты что наделал? − прорычала я.

Оазис медленно повернулся и посмотрел на меня.

− Не ожидал?

На ответ я ему времени не дала, бросившись прямо на жеребца, и блокировала его первый удар, отшвырнув зарядом кинетической энергии. Оазис приземлился плашмя на спину и тут же вскочил на копыта как заправский акробат.

− Это ты! − закричал он. − Все ты это сделала! Я знаю о твоей жажде власти!

Меня передернуло.

− Я не такая! Больше не такая!

− Если бы ты была другой, тебя бы здесь не было. Никто не приезжает в Седельную Аравию, если только не гонится за тем, чего не может иметь, − жеребец пошел вокруг меня. − А ты появляешься из ниоткуда и заявляешь, что принцесса Шахерезада принадлежит тебе. Я делаю это ради блага моего народа!

И он бросился в атаку. Песок ожил под копытами. То же самое ощущение засасывающей зыби, из-за которого я чуть не погибла в первый раз. Телекинезом я вытащила себя и метнула наискось вверх, как пробку, вылетевшую из бутылки. Меч-змея зацепил слегка мою гриву, и красно-желтая прядь упала на землю арены.

Что-то потекло по подбородку. Клинок зацепил и мое ухо. Я дотронулась до него и поморщилась. Порез был не таким уж серьезным, но саднил просто ужасно.

− Ладно, мне придется разобраться с тобой побыстрее, − пробормотала я.

Вот вам простая истина − если земной пони знает, что вы попытаетесь вырвать что-то у него из копыт, это практически невозможно осуществить, даже если вы − это я. Вырвать меч из хватки не получилось, поэтому пришлось заставить жеребца его бросить.

И самый простой способ осуществить подобное − использовать заклинание, изначально предназначенное для готовки пищи.

В меч влились нагревающее металлы чары. Какое-то мгновение казалось, что они не сработало, но затем меч замерцал и начал светиться вишнево-красным. Оазис вскрикнул и выпустил клинок, который со звоном ударился оземь.

Я ударила его по морде, пока он держался за обожженное копыто, а затем, когда жеребец пошатнулся, подбросила его вверх мощным ударом, отчего тот тяжело рухнул на землю арены. Мне бы было его жалко, если бы он только что не убил пони.

Аплодисменты на трибунах обратились в крики ужаса.

− Как только зрители увидели тело, начались волнения, − вздохнула Шахерезада. − Нам удалось распространить слух о том, что пострадавший поправляется, но...

− Но сложно поправиться, когда тебя вскрыли подобным образом, − закончила я. − Мне жаль.

После инцидента в Горниле меня проводили внутрь, пока жертву уносили к целителям. Или гробовщикам. Я вернулась в VIP-зону, и Шахерезада тут же отвела меня в сторону и неуклюже, но старательно обработала мои порезы и ушибы. Прямо сейчас мы сидели в боковой комнате и ждали подходящего момента, чтобы перейти в большой праздничный зал.

− Это не твоя вина, любовь моя, − принцесса вздохнула. − Ты оказала мне честь, поставив в этом деле жирную точку, а в глазах пони Седельной Аравии прошла Горнило и победила чемпиона-обманщика.

− Клинок, которым он пользовался. На нем был тот же символ, что и у ассасинов.

− К сожалению, меч, похоже, исчез в суматохе, − кисло ответила Шахерезада. − Я бы хотела осмотреть его сама.

− И что теперь? Твоего дядю уже арестовали? Он точно как-то замешан.

− Пока мы идем на празднование, − ответила принцесса. − Мы должны сделать так, чтобы пони были счастливы и думали, что все хорошо.

Она поправила мои доспехи.

− Когда все закончится, возможно, нам стоит заказать для тебя специальный комплект, как думаешь? Если ты собираешься посещать публичные мероприятия в качестве чемпиона Горнила, то должна выглядеть соответствующе.

− Разве у нас нет более важных поводов для беспокойства?

− Всегда следует беспокоиться о том, что происходит перед тобой. Если пони заблудится в пустыне, ему не стоит пренебрегать водой только потому, что ему сейчас нужна карта.

− Да, − вздохнула я. − Ты права. Разберемся сначала с праздником, а затем с заговором и попытками убить тебя.

− Не буду возражать, если ты обеспечишь мою безопасность на случай, если дядя планирует что-то еще. Хотя сомневаюсь, что он предпримет что-нибудь прямо сейчас, после того, как ты разрушила его планы, но никто и яда не ожидал.

Я кивнула, и стражник у двери поднял занавеску, а шум снаружи усилился. Я позволила Шахерезаде выйти первой, и она помахала толпе. Я была рада, что она помогла их успокоить, потому что уверена, что толпа стала куда тише, когда я выйду вслед за принцессой.

Зал был разделен на две части, как и тронный. Там, где мы стояли, было широкое возвышение, а под нами пони бродили вокруг столов и скамеек, между которыми сновали официанты. Все взгляды были устремлены на меня.

− Сансет Шиммер, − произнес король Зефирантес. – В Горниле мы видели настоящее представление. Ты оказала великую честь моей дочери, и я благословляю вашу будущую свадьбу.

− Да чего уж там, − ответила я, стараясь проявить скромность. Через мгновение я осознала свою ошибку. − Я в том смысле, что все они были очень умелыми и достойными бойцами. Благодарю вас за возможность испытать себя в поединке с ними.

Король кивнул. Очевидно, я справилась с этим небольшим недоразумением.

− Прими это как знак своей победы. Без сомнения, первой из многих, что принесет тебе Горнило.

Зефирантес кивнул, слуга что-то вынес, и я почувствовала, как кровь застыла у меня в жилах. О, награда казалась достаточно простой, знак признательности, о котором ни один пони не стал бы долго раздумывать.

Если только этот пони не я.

Если только он не совершал моих ошибок.

Слуга принес крошечную бархатную подушечку, а на ней – золотую корону из лавровых листьев.

− Что теперь не так? − спросил Флэш. Наверное, я не так хорошо скрывала свое недовольство, как полагала, раз он все же заметил.

− Корона, − пробормотала я. Казалось, что эта штука словно свинец давит на мою голову. Все мысли в голове крутились вокруг нее, и ляганая корона тоже была на голове, так что все это превратило меня в жалкое месиво.

− Как по мне, довольно мило, − сообщил Флэш. − Напоминает мне некоторые статуи из старого Пегасополиса. Ну, знаете, те кобылы в свободных хитонах, которые делают что-нибудь спортивное?

− Ненавижу ее, − ответила я, пытаясь улыбнуться, когда мимо нас прошли несколько пони. На самом деле, им было наплевать на меня, они просто хотели поглазеть на нового чемпиона. Наверное, им как раз я и была, но чувствовала, что в любую секунду кто-нибудь из них может начать задавать вопросы, на которые я не смогу ответить.

− Это у вас опять проявление ненависти к себе? − спросил Флэш. – Соберитесь, Сансет. Вы совершили глупость, но все обошлось благополучно! Вы остановили того жеребца.

− Но не до того, как… − я посмотрела на толпу. Сколько из них могли меня услышать? – …кто-то пострадал.

Не хотелось все испортить, вызвав панику.

− Никто не идеален, − отозвался страж. − Честно говоря, я просто рад, что этим кем-то оказались не вы.

− Почти оказалась, − ухо все еще болело.

− И какой же это стало бы потерей, − произнес знакомый голос, хотя в последний раз, когда я его слышала, он был намного радостнее.

− Бальтазар, − я повернулась, чтобы посмотреть на жеребца. Не видела его в толпе. − Извините, не знаю, какой у вас титул. Принцесса Шахерезада забыла его упомянуть.

− Она, вероятно, постаралась бы, чтобы ты называла меня «дядя», − ответил Бальтазар с коротким смешком, лишенным настоящего веселья. − Я надеялся получить возможность поговорить наедине.

− Дай угадаю, у вас есть какая-то потрясающе секретная информация, которой вы хотите поделиться. Или, может быть, вы хотите втянуть меня в свой план? Все остальные пони в этой стране ищут способ использовать меня в качестве рычага воздействия в каком-нибудь заговоре.

− Нет, я хотел поговорить с тобой наедине, потому что я уважаю свою племянницу и ее решения, даже когда мне кажется, что она совершает ошибку. Это самая большая ошибка, которую она когда-либо совершала. Ты мне не нравишься.

− Ого. Так… − я замолчала. − Это как-то освежающе прямолинейно.

− Я не раз встречался с твоей принцессой Селестией. Эта кобыла превращает все в игру. Мне не нравится, как она все проворачивает, но ты еще хуже.

Я нахмурилась.

− Я знаю все о том, что произошло в Кантерлоте, − продолжил жеребец. − Не думаю, что многие в этой комнате знают. Не так уж много новостей просочилось наружу. Как минимум правдивых новостей, но я доверяю своим источникам. Ты была главной всего один день. Один день.

Мое сердце подпрыгнуло в груди, колотясь, как заполошенное, пытаясь вырваться из грудной клетки. Стены комнаты начали расплываться.

− Ты знаешь об этом? − слова едва просочились наружу. В горле у меня так пересохло, что его можно было использовать как пергамент.

− Я не позволю тебе взгромоздиться на трон. Возможно, на данный момент тебе удалось одурачить всех остальных. Убийцы напали на Шахерезаду как раз в тот момент, когда ты была рядом, чтобы спасти ее?

Бальтазар покачал головой.

− Подожди, ты обвиняешь меня в том, что я их подослала?

− Почему бы тебе самой не рассказать мне все? Мне тоже не нравится все, что здесь произошло.

− Что?! Твой чемпион тот, кто в итоге... − я осеклась, − ...кто в итоге травмировал пони!

− Там было много странного. Я собираюсь докопаться до сути. Не позволю такой пони, как ты, просто прийти и захватить все в свои копыта, − жеребец вежливо поклонился и ушел, сразу же заметив еще какого-то пони и поприветствовав его широкой счастливой улыбкой и смехом. Отсюда они выглядели так же фальшиво, как я себя чувствовала.

− Что все это значит? − спросил кто-то рядом со мной.

− Это… − я обернулась, ожидая увидеть Флэша. Шахерезада тихо заняла его место, пока я не смотрела.

− У тебя такой вид, будто с тобой что-то не так, любовь моя, − объяснила принцесса. − Хотела убедиться, что хитрость моего дяди не причинила тебе вреда.

− Нет. Я в порядке.

− Ты плохо выглядишь, − Шахерезада села, чтобы наши глаза были на одном уровне. − Сансет, что случилось? Что он имел в виду, говоря о Кантерлоте?

− Он... − я подумала о том, чтобы все отрицать. Возможно, можно было бы просто солгать и сказать, что не понимаю, о чем речь, но тогда она просто узнала бы эту историю от кого-нибудь другого. И выглядела она достаточно неоднозначно, даже если знать, как все на самом деле произошло. Если знать только половину правды, то я буду выглядеть чудовищем, а не идиоткой.

Я глубоко вздохнула, собираясь все рассказать. Мне нужно было серьезно подумать и вспомнить все, что я сделала не так.

− Все началось через несколько дней после Гала…

Привет, Твайлайт,

Прости, что не встретилась с тобой на Гала. Мне очень не хотелось появляться на публике, особенно перед этими занудными кантерлотскими снобами. Без обид, но я бы предпочла улизнуть в Понивилль и там просто пообщаться со всеми вами.

Хорошая новость в том, что мы с Луной теперь много общаемся. Она очень милая, если узнать ее поближе! Пытаюсь убедить ее прекратить прятаться во дворце и заняться хоть чем-нибудь. Как ты думаешь, ей понравится Ночь Кошмаров? Не думаю, что принцесса сможет отказаться от приглашения на праздник в ее честь.

Передай от меня привет девочкам и скажи Пинки, что я ценю заботу, но ей не обязательно каждый месяц пытаться угадывать мой день рождения. Если она просто хочет устроить вечеринку, мы можем все обсудить и выбрать день. У бедного пони, отвечающего за проверку почты на предмет чего-нибудь опасного, чуть не случился сердечный приступ, когда конверт взорвался конфетти.

Твоя подруга,

Сансет Шиммер.

Я быстро сотворила заклинание, чтобы подсушить чернила на пергаменте. Можно было бы воспользоваться дневником, чтобы отправить сообщение мгновенно, но было что-то приятное в получении письма по почте. Я ухмыльнулась и добавила короткую заметку внизу.

PS: Я просто возвращаю блестки, которые прислала Пинки.

Я сложила письмо и засунула его в конверт, а затем аккуратно насыпала туда же слишком много блесток − для справки, любое количество блесток уже избыточно. После той посылки от Пинки я точно имею право на маленькую безобидную шалость.

Подняв письмо с помощью магии, я задумалась, не добавить ли еще блесток, когда Вселенная дала мне ответ.

Волна магии нахлынула на меня, словно я рухнула в ледяной океан, покрытый толстым слоем масла. Ощущения были омерзительными, пробирающими до костей, контроль над левитацией пропал. Блестки разлетелись повсюду, в основном на меня.

− Лягать! − выругалась я, а потом начала отплевываться, потому что блестки оказались и во рту, и это было хуже всего.

Заклинание, которое должно было удалить блестки с моей шерсти, сработало в лучшем случае наполовину. Сдается мне, их придется вычесывать минимум неделю.

− Ладно, не знаю, что это было, но предположим, что наказание свыше за попытку подшутить над Твайлайт, − со вздохом предположила я. − Готова поспорить, кто-то из учеников в школе превратил пони в тритона. Снова. Просто лучше бы это оказалась не та кобылка, о которой я думаю...

Продолжая бурчать, я выбежала из комнаты. Мне потребовалось пройти несколько коридоров, полных паникующих пони, прежде чем я начала по-настоящему волноваться. Они были так напуганы, что большинство из них даже не заметило меня, просто носясь в разных направлениях, как делают пони, когда напуганы и не знают, в какую сторону бежать.

− Эй, эм-м... − я подняла копыто, чтобы остановить горничную, но она просто пробежала мимо, оттолкнув меня с дороги с совершенно несвойственной горничным грубостью.

Я потерла ногу и отступила в сторону.

− Ладно. Сама как-нибудь разберусь, спасибо!

Что-то снаружи привлекло мое внимание. Яркий свет в саду замка, словно большой голубой прожектор, направленный в небо.

− Что-то мне подсказывает, что туда мне и надо.

Я быстро телепортировалась в сад, чары дворца не смогли подавить мое заклинание. Селестия так и не удосужилась улучшить защиту после моего ухода. Возможно, Твайлайт не доставляла ей столько хлопот.

Можно было бы потратить больше времени на размышления о наших различиях как учениц, но, как выяснилось, я оказалась в центре катастрофы.

− Сансет! − крикнула Селестия. − Тебе нужно уходить отсюда!

Принцесса стояла, упираясь всеми четырьмя копытами в землю, как будто ее вдавливали вниз. Рог сиял ярче, чем я когда-либо видела, и все усилия были сосредоточены на самой уродливой статуе в саду, которая тряслась и трескалась, как яйцо, из которого вот-вот должно вылупиться что-то ужасное.

− Сестра, возможно, она сможет помочь! − крикнула Луна с другой стороны статуи. Она пыталась удержаться на ногах, стоя там.

− Что происходит? Чем я могу вам помочь?

− Дискорд вырывается из своей тюрьмы! − ответила Селестия. Я увидела, как одна из ее ног подогнулась, и она чуть не упала, прежде чем смогла восстановить равновесие. − Нам нужно обновить сковывающие заклинания, но у меня уходит вся сила, что есть, только на то, чтобы замедлить его освобождение!

− Сковывающие заклинания... Это не просто статуя?!

− Нет времени объяснять! Просто помоги нам удержать защиту! Если мы сможем блокировать его попытки вырваться, я смогу начать восстанавливать поврежденные заклинания!

Я кивнула и встала на равном расстоянии между Селестией и Луной, добавив свою магию к их. На самом деле, это было не такое уж и трудное заклинание, скорее, было похоже на попытку удержать песок в копытах, пока он пытается сбежать. Если сдавить слишком сильно, то разрушатся те хрупкие нити магии, которые все еще удерживали его воедино, а если усилие будет слишком слабым, он пересилит нас и выскользнет.

Продолжая удерживать чары, я уловила проблеск магии, заключенной в сковывающем заклинании. Оно было прекрасно, как радужная жеода. Я даже не подозревала, что внутри что-то есть, пока статуя не треснула. Заклинание можно было изучать годами. Даже когда я со всем тщанием старалась поддерживать тот же темп и силу, что и принцессы, параллельно я изо всех сил старалась запомнить то, что видела.

− У нас получается! − крикнула Луна. − Еще немного!

Естественно, тут же все пошло медвежуку под хвост.

Статуя взорвалась, разлетевшись вдребезги, как окаменевшая змеиная кожа, демонстрируя ужас, который таился под ней. Ударная волна отбросила меня головой вперед в кусты. Когда я, спотыкаясь, выбралась наружу, то обнаружила Селестию и Луну в замешательстве оглядывающихся по сторонам. Статуя исчезла, а существа, которое я мельком заметила, нигде не было видно. На долгое, ошеломляющее мгновение воцарилась тишина.

− Куда он делся? − спросила Луна.

− Мы не могли случайно изгнать его? − пробормотала Селестия. − Нет. Должно быть, долгое заключение ослабило его.

− Au contraire, ma princesse!¹ Он вернулся! − последовала вспышка света, не похожая ни на одно заклинание телепортации, которое я когда-либо видела раньше, и ужас возник снова, в гигантской шляпе с обвисшими полями и в сопровождении оркестра марьячи. − Мне просто пришлось ненадолго смотаться в Буррехико, чтобы подобрать подходящую диетическую музыку для своего появления.

− Кто это? − прошептала я.

− Дискорд, − пробормотала Луна. − Наш древний враг. Он был превращен в камень тысячу лет назад, когда мы с сестрой применили Элементы Гармонии.

− И как же он теперь вернулся? − прошипела я.

Дискорд кивнул с того места, где он внезапно оказался прямо между мной и Луной.

− Это очень хороший вопрос. Чья это была вина? Виновата ли Селестия, которая за последнюю тысячу лет не обеспечила надлежащего ухода моей статуе? Она даже голубей не отгоняла! И, честно говоря, не могу припомнить, когда она вообще побеждала в последний раз. Даже своей младшей сестренке продула со счетом два — ноль.

Дискорд щелкнул когтями, и оркестр исчез. Он начал расхаживать вокруг нас, исчезая каждый раз, когда покидал поле моего зрения, только для того, чтобы появиться где-нибудь в другом месте.

− Или, может быть, это была малышка Луна. В конце концов, ей потребовалась помощь, чтобы поднять солнце, и она настолько уступает своей старшей сестре, что устроила по этому поводу истерику. Конечно, если бы Найтмэр Мун была здесь, то она, вероятно, знала бы, что делать. Возможно, мне бы даже не удалось выбраться из заточения! Но вместо этого Луна просто притворяется хорошей маленькой пони, без полезной злобы или жестокой креативности.

Монстр сунул руку Луне в ухо и вытащил оттуда шлем Найтмэр Мун, покатал его по тыльной стороне лапы, как мраморный шарик, а затем подбросил в воздух. Шлем завис в небе, как бледно-голубая луна, медленно вращаясь.

− Но знаете что? Если бы мне пришлось возложить вину на кого-то из пони, то думаю, это была бы пони, которая считает себя настолько выше других, что должна стать аликорном, − Дискорд выскочил передо мной из воздуха и щелкнул меня по рогу, отчего по спине пробежала болезненная дрожь. − Ты действительно нечто. Думаешь, что заслуживаешь быть аликорном. Хотя едва заслуживаешь быть пони! Селестия просто жалеет тебя, и лишь хочет быть уверена, что подобная опасность находится под контролем. Именно поэтому я был в саду, где она могла присматривать за мной, и ты здесь только для того, чтобы можно было следить за каждым твоим движением.

− Это неправда! − крикнула Селестия. − Сансет, Луна, не слушайте вранье Дискорда. Он пытается настроить нас друг против друга, поскольку знает, что вместе мы сильнее.

− О да, не слушай мое вранье, лучше послушай ее, − усмехнулся Дискорд. − Как тогда, когда ты уверяла Твайлайт, что Кобыла на Луне не настоящая. Не то чтобы это было сюрпризом, ведь ты говорила это всем своим подданным на протяжении веков. Тебе так нравилось быть в центре внимания, что ты даже стерла все упоминания о сестре из учебников истории.

Луна бросила взгляд на Селестию.

− Я бы не стал ее сильно винить, − продолжил Дискорд. − В конце концов, возможно, она просто старалась быть милой и не хотела, чтобы ее подданные помнили, как ее сестра пыталась убить ее, погасить солнце и уничтожить мир. Конечно, это было так давно. Как минимум месяцы назад! Уверен, через несколько столетий найдутся пони, которые не будут тебя бояться.

Он повернулся ко мне.

− Кстати говоря...

Я не дала ему закончить и запустила огненный шар прямо в его уродливую морду. Мне показалось, что именно так и стоит поступить. Первый шар сбил его с ног. Второй исчез в воздухе. Третий сделал петлю и вернулся ко мне. Я выставила щит, и заклинание расплескалось о него как тапиока и растеклось по земле светящимся желе.

− Это было очень грубо, − заявил Дискорд. − Совершенно против всех правил этикета!

− Не сильна в правилах, − ответила я, осторожно отходя от желеобразного заклинания. Понятия не имею, что произойдет, если прикоснуться к нему.

− Хм. Ты и правда такова, верно? − Дискорд ухмыльнулся. − Знаешь, кажется, мне это в тебе нравится, Сансет Шиммер. Я собирался устроить небольшой хаос и позволить вашей фальшивой семейке попытаться найти способ победить меня, но, думаю, лучше оставить все веселье тебе.

− О чем ты вообще говоришь? − я попятилась.

Дискорд щелкнул когтями и появился позади Селестии.

− Ничего личного, − прошептал он принцессе на ухо, прежде чем снять с нее корону. Селестия вздрогнула, как будто в нее воткнули булавку, сдулась и упала на землю.

Луна ахнула и взлетела, глядя на меня.

− Сансет, ты должна бежать! Доберись до Твайлайт Спаркл и найди Элементы Гармонии! Они − единственное, что может...

− Ничего подобного, − вмешался Дискорд. Он высунулся из облака прямо над головой Луны и сорвал с нее корону. Луна растаяла у меня на глазах, падая вниз густым голубым дождем и приземлившись рядом с обмякшим телом Селестии. Я в ужасе наблюдала, как глаза всплывают из желе и моргают.

На мою голову обрушилась тяжесть. Дискорд превратил две короны в неровную, бугристую массу.

− Ты главная. Считай это подарком. Ну, не столько подарком, сколько проклятием, но по факту это одно и то же, если ты сама об этом не просила! Иди и собери своих друзей, если они у тебя еще остались. Они хорошие пони, они победили Найтмэр Мун, пока ты была бесполезна. Уверен, что они и со мной справятся.

Он наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза, изогнувшись пополам как змея.

− И когда ты увидишь их снова, не забудь сказать спасибо за то, что они исправили все твои ошибки.

Дискорд щелкнул когтями и исчез.

Как бы мне хотелось сделать то же самое.

¹↑ Напротив, моя принцесса! (фр.)

Глава 10

В Кантерлоте царил бардак. Я в том смысле, что все было как обычно. Не собираюсь приукрашивать и говорить, что там когда-то все шло гладко − правительство, по сути, было механизмом, созданным для того, чтобы весь день тормошить Селестию, заставлять ее что-то подписывать, улыбаясь на публику, а ей приходилось бороться за каждую минуту свободного времени. Все государственные органы были более или менее самодостаточны, за исключением одной маленькой детали.

Кому-то все еще нужно было расписаться в пустой графе, а с учетом короны на моей голове это означало, что я крайняя.

Передо мной было с полдюжины открытых книг, когда сверху лег первый свиток. На мгновение мне показалось, что нашлось что-то настолько интересное и актуальное, что пони пришлось прервать мои попытки найти решение текущих проблем. Затем мои уставшие глаза остановились на содержимом, которое было изложено максимально длинно и скучно, будто пытаясь обеспечить работу переписчикам, которым больше нечем заняться.

− Это проект бюджета, − заметила я.

− Да, − согласился пони, державший свиток. − Бюджет, который вам необходимо утвердить, ваше высочество.

− Не называй меня так, − пришлось поправить его. − Я занята. Это может подождать.

− Не может, − вздохнул лохматый низкорослый жеребец. − Если бюджет не будет утвержден, работы на северных железнодорожных линиях остановятся.

− И что? − я нахмурилась. − Там все равно ничего нет! Кого это заботит?

− Помимо того факта, что у нас появится несколько сотен пони, которые внезапно останутся без зарплаты, и которых это будет очень заботить, наличествуют поставщики стали, у которых есть контракт о выплате заработной платы в рамках этого бюджета, нанятые ими шахтеры, а если работы по производству бетона встанут, фундаменты нескольких мостов на пути следования железнодорожного полотна не будут залиты должным образом, нам придется демонтировать их и начинать заново, что увеличит затраты в три-четыре раза и задержит завершение строительства почти на год, а также пошатнет веру пони в корону.

Пони на минуту замолчал, давая мне время проникнуться, не то чтобы это было очень уж нужно.

− Так что, можно сказать, есть немало пони, которых это весьма заботит, ваше высочество.

Я сверлила жеребца взглядом все время, пока подписывала свиток.

− Спасибо, − произнес он, кланяясь. − Кстати, когда нам следует ожидать захода солнца?

Я взглянула на часы. Было уже восемь. Оставалось только громко выругаться. Жеребец ушел, не дав мне возможности ответить или, что более вероятно, запустить в него чем-нибудь.

− Хорошо, все, что мне нужно сделать, это убрать солнце и вытащить луну. Я уже делала это раньше! Как бы. Это делала Луна. Но я была рядом и помогала!

Встав, я направилась мимо зеркала к балкону, остановилась и попыталась поправить корону. Это был скрученный кусок металла, и хуже всего было даже не то, что я не могла ее снять − корона сидела у меня на голове словно прибитая гвоздями, − нет, хуже всего было то, что она была слегка кривой, и чувствовалось, что с одной стороны корона немного тяжелее, а в другом прилегает не совсем ровно.

Как раз настолько, чтобы за несколько часов почти свести меня этим с ума.

Но думать о всякой ерунде времени не было. Вообще ни на что времени не было. Я мотнула головой, отбрасывая лишние мысли, и шагнула на балкон. Солнце зависло низко над горизонтом, а луна была на другом краю неба, и казалось, что они словно говорили, что Селестии и Луны там нет, потому как, готова поклясться, они на меня уставились.

− Ты собираешься двигаться, − твердо заявила я. − Мне это под силу, и вы ничего не сможете сделать, чтобы остановить меня.

Уверенность в себе − девяносто процентов успеха. Пока я верила, что могу это сделать, я была близка к тому, чтобы действительно все сделать.

Я начала тянуть солнце. Для начала надо было убрать с неба эту здоровенную дурацкую штуку. Оно было таким же упрямым и непроницаемым, как Селестия, и готова поклясться, что оно смотрело на меня с тем же едва уловимым неодобрением, которое всегда было заметно, когда принцесса считала, что я этого не вижу.

Я напряглась и потянула, а это дурацкое солнце просто задрожало, как большой, жирный... С криком, я перестала действовать нежно, и солнце на секунду изменило цвет, а потом рухнуло за горизонт, как будто его пнули.

− Будешь знать в следующий раз, − буркнула я и потянулась к луне, ожидая такого же сопротивления.

Там не было упрямого сопротивления, только грусть. Как будто я орала на пони и заставляла что-то делать, а они плакали и были беспомощны, и это была полностью моя вина. Я отшатнулась, споткнулась и чуть не свалилась с балкона.

Ну, знаете, как идиотка.

− Мэм? Вы в порядке? − спросила какая-то пони.

В дверях стояла Фезер Дастер и смотрела на меня.

− В порядке! − огрызнулась я, хотя не хотела на нее кричать. Чувство стыда взяло верх. − Просто уходи отсюда!

Пегаска попятилась и убежала, как будто увидела призрака.

Я глубоко вздохнула и заставила себя снова прикоснуться к луне. Это необходимо было сделать. Всего на одну ночь. Если получится выиграть еще несколько часов и притвориться, что все хорошо, то я могла бы все исправить сама. Все будет хорошо. Мне больше никто не нужен.

Легкий толчок луны, совсем чуть-чуть, и она начала двигаться. С ней надо быть поосторожнее. Казалось, что это все равно как пытаться удержать перышко в воздухе при помощи дыхания. Где-то далеко за луной, в направлении, которое я не могла как следует осознать, возникло ощущение, что она почти на месте. Представьте, что вы пытаетесь повесить картинку на небо, а крючок все время перемещается, и вы его не видите, но чувствуете, что он где-то рядом.

Луна встала на место, и я отпустила ее, прежде чем успела что-нибудь испортить. Надеялась, что никто в обсерватории туда не смотрел.

Я вернулась в зал, и на меня сразу навалилась усталость. Можно было по копытам пересчитать, даже не используя травмированное, те разы, когда я была так магически истощена, но еще стояла на ногах. Обычно, когда дела шли плохо, первым отказывало мое тело, а не магия. Просто расставив солнце и луну в нужные местах, я чувствовала, что была близка к смерти.

− Все в порядке, − прошептала я. − К утру, надеюсь, я со всем этим разберусь, и тогда Селестия сможет уже сама все закончить.

Я села за стол, в голове стучало, из-за темени все стало еще хуже, и не успела я перевернуть хоть страницу, как раздался стук в дверь.

− Ну чего еще?! − выпалила я.

В комнату заглянула серая кобыла и показала стопку бумаг и писем.

− Мэм, дипломатическая почта. Нам нужно, чтобы вы ознакомились с некоторыми предложениями, также наличествуют письма из Седельной Аравии, Грифонстоуна и одно письмо с угрозами.

− А почему Кейденс не может разобраться со всем этим? − спросила я, поскольку слово “дипломатическая” помогло нескольким клеточкам моего мозга настроиться на нужный лад. − В любом случае ее рогописный почерк куда лучше моего.

− Кейденс? − спросила серая кобыла, тоном таким же смущенным, как и у меня.

Я прищурилась.

− Кейденс. Принцесса Любви. У которой, в отличие от меня, есть титул и какие-то официальные полномочия. Она профессионально занимается дипломатией! Кейденс!

− Мэм, я, эм-м-м... − кобыла моргнула.

Я схватила стопку бумаг и встала.

− Хорошо, сама ее найду. А ты оставайся тут и говори всем пони, что если им нужна моя подпись, то пусть отправляют документы в этот почтовый ящик.

Толкнув мусорное ведро поближе к ней, я умчалась прочь.

Крыло дворца, в котором жила Кейденс, было на удивление скромным. Эту часть построили последней, если не считать тех фрагментов, которые были разрушены из-за какого-нибудь магического происшествия. Золотая филигрань была выполнена тонким розовым золотом, шторы, вместо белых, были пастельных тонов, из-за чего коридоры казались немного меньше и уютнее, чем огромные проходы в остальной части здания.

Обычно вокруг было полно стражей, но сейчас я не заметила ни единого пони. Казалось, что все крыло было просто заброшено.

− Кейденс? − крикнула я. − Ты здесь?

Может, я просто туплю. Могу поклясться, что она должна была быть тут, но если принцесса все же отправилась в путешествие, то это объяснило бы, почему та кобыла не отправилась к Кейденс со всеми письмами.

И все же было странно, что здесь не было горничных или просто патрульных. Обычно Шайнинг Армор оставлял пару его лучших пони рысить поблизости. У меня было странное чувство, словно я здесь чужая, словно я здесь незваная гостья. Я не в первый раз была в крыле Кейденс, и для меня не было ничего странного в том, чтобы чувствовать себя во дворце одиноко.

− Эй, здесь есть кто-нибудь? − крикнула я, пытаясь нарушить тишину.

− Сансет?

Повернув голову, я пошла на голос и толкнула дверь. Принцесса была внутри, удерживая магией банку мороженого.

− Так и знала, что ты все еще рядом, − вздохнула я, и напряжение немного спало. − Не уверена, в курсе ли ты всего произошедшего...

Кейденс притянула меня в объятия, прежде чем я успела закончить фразу. Письма выпали, и я замерла.

− Я думала, все обо мне забыли! − всхлипнула принцесса. − Ты первая пони, за весь день, которая хотя бы знает мое имя!

− Чего?

− Это правда! − Кейденс выпустила меня и начала расхаживать по комнате. − С сегодняшнего утра у меня такое чувство, будто… как будто никто здесь меня не знает! Они просто смотрят мимо меня, а если я с ними заговариваю, то забывают разговор спустя буквально несколько секунд!

− Ну-у-у... − я задумалась. − Скорее всего, это Дискорд устроил.

− Кто такой Дискорд?

− Какой-то дух хаоса. Вот почему у меня на голове эта дурацкая штука, − я постучала по макушке. − Он также, эм... наложил проклятие на Селестию и Луну. Они живы, но буквально не в форме, чтобы управлять страной.

− Меня тут сегодня даже быть не должно, − вздохнула Кейденс. − У меня дипломатическая поездка за границу!

− Рада, что ты здесь, − ответила я ей. − Пони продолжают нести мне документы на подпись, и мне уже пришлось один раз сходить в подземелье и объяснить стражам, что если я злюсь и кричу на пони, это не значит, что их следует немедленно распихивать по камерам!

− Просто замечательно, − простонала Кейденс.

− Если я отдам тебе все эти письма, ты ими займешься? У тебя получится лучше, чем у меня, и твоя подпись имеет хоть какой-то вес. Даже не хочу знать, какие конские яблоки посыпятся мне на голову, когда они выяснят, что все, мною подписанное, не ценнее деревянного бита.

Кейденс улыбнулась.

− И пока я буду заниматься документами, ты сможешь разобраться во всеми этими... проделками Дискорда?

− Именно! − воскликнула я и усмехнулась. − Видишь, Кейденс, поэтому ты одна из моих любимых принцесс.

− Готова поспорить, я в твоей тройке лучших, − хихикнула принцесса.

− Естественно, − я ей подмигнула.

Когда Кейденс сняла с моих плеч часть административных проблем, я наконец-то смогла сесть и по-настоящему заняться книгами. У меня был целый час, прежде чем меня прервал стук в дверь.

− Открыто, − крикнула я, настроение было чуть лучше, чем раньше.

Дверь медленно приоткрылась, и внутрь заглянула пони, которую я меньше всего ожидала увидеть.

− Принцесса Селестия? − спросила Твайлайт Спаркл. Выражение ее лица говорило о том, что она явно не меня тут хотела видеть.

− Хотелось бы, − пробормотала я. Головная боль усилилась. − Что ты здесь делаешь?

− Шайни прислал письмо, что во дворце что-то не так и мне нужно ехать сюда, − ответила единорожка, входя внутрь. Она оставила дверь открытой, и ее взгляд скользнул к короне на моей голове. − Что случилось?

− Ну-у-у... − я замолчала, потому что снаружи послышались голоса других пони. − Дай угадаю: ты привела во дворец всех.

− Только наших подруг.

Я вздохнула.

− Не хочу объяснять все дважды. Или трижды, если Дэш опять будет витать в облаках. Просто зови их сюда.

Твайлайт махнула копытом, и я снова села за стол. Он был великоват для меня, но как раз подходил по размеру для задачи, которую следовало решить.

− Принцессы Селестия и Луна не в строю, − сообщила я. Не стоит тянуть − лучше сорвать с раны присохший бинт разом. − Как выяснилось, им нравилось коллекционировать злодеев и использовать их в качестве украшений для парка. Один из них в конце концов сбежал.

− Не в строю? − спросила Эпплджек. Я взглянула на нее. Она была не из тех пони, которым я могла бы соврать. Никому из них.

− Даже не знаю, как это описать. Они живы, но, гм, не в лучшей форме, − в буквальном смысле, потому как одна сейчас в виде лужи, а другая − в виде растянутой ириски. − Но я полагаю, что если смогу поймать того, кто это сделал, то смогу заставить его все исправить.

− Эм, дорогуша, − Рэрити сглотнула. − Ты...

− Я не просила эту дурацкую корону! − огрызнулась я. − И знаю, что она кривая, знаю, что она уродливая, и мне не нужно, чтобы кто-то мне об этом говорил!

− Я хотела сказать, что ты выглядишь очень бледной, − продолжила Рэрити таким тоном, словно разговаривала с жеребенком. − Может, тебе стоит немного отдохнуть?

− Не могу, − я закрыла глаза, пытаясь заставить все перестать кружиться. У меня началась ужасная мигрень. − Сначала мне нужно все исправить.

− Тогда позволь нам помочь, − предложила Твайлайт. Она положила копыто мне на плечо. − Будет легче, если мы все будем работать над проблемой. Тебе не обязательно делать все в одиночку...

− Ты намекаешь, что одна я не справлюсь? − оттолкнув Твайлайт, я сурово на нее уставилась. Единорожка выглядела шокированной. − Это моя вина! Я должна была им помочь, но они просто... Я была бесполезна! Снова!

− Притормози, кобылка, успокойся! − вмешалась Эпплджек, как будто сейчас, когда все шло наперекосяк, было самое время успокоиться.

− Мы просто хотим помочь, − произнесла Пинки. Она была... подавлена. Возможно, она была самой умной пони в комнате. Я бы не выдержала, если бы она, как всегда, скакала бы, и то что Пинки была более спокойной и молчаливой, чем обычно, было приятным сюрпризом. − Похоже, тебе не помешает улыбка. И кексик. И, наверное, кофе.

− От кофе я бы точно не отказалась, − призналась я. − Просто... просить о чем-нибудь слуг прямо сейчас... Я ничего не заслуживаю, пока не исправлю все произошедшее.

− Как насчет того, чтобы сходить на кухню и поговорить по дороге? − предложила Твайлайт. − Ты всегда говорила, что лучше соображаешь на ходу, и, возможно, рассказ о том, что ты уже выяснила, поможет тебе самой разобраться.

Я глубоко вздохнула.

− Хорошо. Верно. Ты права, − я встала. − Пошли.

Я вышла в коридор. Стражи отдали честь, и я чуть не бросилась бежать. Я бы и сбежала, если бы, шагнув назад, не столкнулась с Флаттершай.

Опустив голову, я очень быстро пошла вперед, пока не осталась одна. Одна в окружении полудюжины пони, следующих за мной, но суть в том, что никто не приветствовал меня, не просил подписать налоговые документы и не требовал, чтобы меня ударили по лицу за то, что я Блюблад.

− Итак, насколько сильно мы должны беспокоиться насчет этого всего? − спросила Дэш. − Просто прикинь на шкале от Скуталу до Найтмэр Мун.

− Для такого твоя шкала мелковата, − ответила я, немного придя в себя. Сделав глубокий вдох, развернулась к подругам. Кое-что привлекло мое внимание. Я заметила один из витражей, который идеально подходил для иллюстрации того, что я собиралась сказать. Буквально.

Я ткнула копытом в сторону витража. Он был одним из немногих, где одновременно присутствовали Селестия, и Луна, торжествующие над съежившейся, скрюченной фигурой.

− Судя по моим данным, его зовут Дискорд. Он что-то вроде духа хаоса. Я уже пыталась взорвать его, но он прикрылся Селестией и Луной. Возможно, они смогли бы заточить его, если бы были готовы к подобному.

− Они тут Элементы Гармонии используют? − спросила Твайлайт.

− Витраж, может, не вполне соответствовать истине, − ответила я, стараясь не показать раздражения, которое испытала от подобного вопроса. − Но вполне вероятно. Записи того времени в лучшем случае обрывочны.

− Это и правда Элементы? − уточнила Дэш. − Они, конечно, делают радужный бабах, но просто как бы плавают в воздухе. Те, что мы нашли, похожи на ожерелья.

− И корону, − поправила пегаску Флаттершай. При этом слове у меня дернулся глаз.

− К сожалению, мастер все изобразил верно, − раздался голос с витража. Искривленное, кричащее изображение Дискорда внезапно ожило, стекло текло, как вода, прямо у нас на глазах. − Но можете ли вы представить, как бы они попытались надеть все эти украшения разом?

Витраж сместился, и у изображения Селестии внезапно появилась длинная, как у гусыни, шея, идеально подходящая для ношения пяти Элементов, которые там возникли.

− Жизненно, − произнес Дискорд, потирая подбородок. − Клянусь, все так и было!

Я разнесла витраж. Он разлетелось вдребезги, вылетев в сад, зависнув там, а осколки стекла кружились в воздухе.

− Девочки, убирайтесь отсюда. Я о нем позабочусь.

Стекло с треском встало на место, как будто взрыв произошел задом наперед.

− Это было довольно грубо, − заметил Дискорд, появляясь перед нами во вспышке света. − Знаешь, я ведь даже не закончил говорить, а ты уже заставляешь меня все исправлять. Предполагается, что мои способности не предназначены для исправления чего-нибудь! Легко понять, кто тут настоящий злодей, а?

− Думаю, было бы чересчур наивно надеяться, что ты хоть раз в жизни подчинишься законам физики, − пробормотала я.

− Я рецидивист, − признался Дискорд, и его кожа и чешуя расцветились черно-белыми полосками. − Но я отсидел свой срок и извлек ценный урок. Почти как один из тех банальных уроков дружбы, которые вы так любите.

− Они не банальные! − огрызнулась Твайлайт. Очевидно, он задел ее за живое.

− Прощения просим, − отозвался дух хаоса. − Я должен был сказать, что они пресные. Поверхностные. Педантичные. Преверхантичные.

− А вот и нет! Особенно последнее, потому что такого слова вообще нет! − закричала единорожка.

− Смотрю, кое-кто слишком щепетильно относится к своей личной переписке, − Дискорд закатил глаза, и те вылетели из его черепа и покатились куда-то на улицу. − Главное − это я, а не ты! Кстати, знаете, что я выяснил, проведя дюжину столетий в качестве насеста для перелетных птиц? Правление Селестии невероятно скучное, и все вы должны быть благодарны мне за то, что я сделал вашу жизнь интереснее.

− Я буду благодарна тебе, если исправишь то, что сделал с Селестией, и снимешь эту дурацкую корону с моей головы, − отрезала я.

− Ты пыталась убить меня! Дважды! − усмехнулся дух. − Честно говоря, одно это уже делает тебя гораздо более подходящей для трона, чем твоя мать в кавычках. Если бы такое количество пони уже не бросалось к твоим копытам, у меня могло бы возникнуть искушение самому заняться шиппингом, если ты понимаешь, о чем я.

− Чем?

− Дорогуша, тебе лучше не знать, − прошептала Рэрити. – Настроение у тебя и так не очень.

− Вы, девочки, просто найдите Элементы, пока я отвлеку его, − предложила я. − Селестия держит их где-то в хранилище. Стражи должны знать, где именно.

Мне не нравилась идея использовать Элементы, но, возможно, это все же будет считаться, что я решила проблему, если буду отвлекать этого монстра, пока остальные обстреливают его радугами.

− Позвольте мне избавить вас от лишней беготни, − вмешался Дискорд. − Я уже забрал ваши Элементы из хранилища. Было бы мило, посмотреть на ваши шокированные мордашки, когда вы обнаружите их исчезновение, но у меня есть дела, и я уже отыграл свою драматическую роль в этой сцене. Если мне придется ждать, пока вы откроете таинственную коробку Солнцезадой, у меня не хватит экранного времени устроить дождь из молочного коктейля в Сиэдле.

− Они исчезли? – ахнула Рэрити.

− У меня для вас приз, раз уж вы зашли так далеко, − Дискорд постучал единорожку по лбу, и на ее голове возникла шляпа, которая обросла перьями и улетела. − Размер универсальный для всех, если сможете поймать. Возврату не подлежит.

− Прекрати играть в глупые игры! − крикнула я. − Если ты сейчас же все не исправишь, клянусь...

− О, кто-то сказал «игры»? − Дискорд ухмыльнулся. − И, может быть, ради интереса, игра с самыми высокими ставками?

− Монополия с ножами, − кивнула Дэш.

− Я собирался заставить вас отправиться на поиски Элементов Гармонии, но теперь меня интересует, что такое «монополия с ножами».

− Забудь, − вмешалась Эпплджек. − Не слушай Дэш, она идиотка.

− Очень жаль, − вздохнул драконэквус. − Это могло оказаться таким же веселым, как салочки с дротиками.

− Перестаньте меня перебивать! – зарычала я. − Никто из вас не воспринимает происходящее всерьез!

− О, все очень серьезно, − произнес Дискорд зловещим тоном. − Я даю вам шанс, потому что играть совсем не интересно, если нет вероятности победить. Я уже несколько часов жду, когда кто-нибудь займется чем-нибудь интересным, но эта кобылка занимается только бумагомарательством и чтением белетристики!

Он указал на меня и закатил глаза.

− Учитывая это и ее отношение, легко понять, почему она не прошла отбор в ваш клуб носителей Элементов.

Я так сильно стиснула зубы, что, казалось, коренные вот-вот треснут.

− Итак, игра вот в чем. Я спрятал Элементы Гармонии. С удовольствием уничтожил бы их, но у меня неприятное предчувствие, что добром это ни для кого не кончится, включая меня.

− Мы что, должны обыскать всю Эквестрию? − спросила Дэш. − Я быстрая, но не настолько.

− Полагаю, вам нужна подсказка. У меня было достаточно времени, чтобы кое-что подготовить, пока новый худший правитель Эквестрии пытался найти заклинание, которое позволит достать Луну из ведра, − драконэквус откашлялся и вытащил свиток. − Чтобы свои Элементы найти, вы беспорядок должны разгрести. Повороты, изгибы. Их будет немало. Элементы найдёте, вернувшись в начало...

− Что, во имя Тартара, все это значит? − спросила Эпплджек.

− Это значит… Удачи, − произнес Дискорд, щелкнул когтями и исчез.

− Повороты и изгибы? − спросила Флаттершай.

− Это что-то вроде загадки, − объяснила Твайлайт. − Думаю, в этом нет ничего удивительного. Соревнования по разгадыванию загадок очень распространены среди могущественных магических существ. Это традиция.

− И ты действительно думаешь, что такой монстр, как Дискорд, заботится о традициях? – не удержалась я.

− Думаю, что когда ты заперт в камне на тысячу лет, то, вероятно, довольно трудно быть в курсе более поздних нововведений в подобные испытания, − возразила Твайлайт.

− Загадка как-то неважно зарифмована, − отметила Пинки. − Ему на самом деле нужно было подобрать более сильные рифмы, но, возможно, все это больше подходит к хаотичному беспорядку? Не знаю. Что вы думаете? Это тонкая тематизация или небрежная слэм-поэзия?

− Думаю, что мне потребуется что-нибудь покрепче кофе, − пробормотала я.

− Это же садовый лабиринт! − ахнула Твайлайт. − Должно быть, там он их и спрятал!

− Он мог спрятать их где угодно, − не согласилась я с ней. − Даже если бы он точно сказал, где Элементы, ему нельзя доверять! Это просто дурацкая игра!

− Вот именно, − ухмыльнулась Твайлайт, как будто она что-то поняла и ее не просто обвели вокруг копыта как идиотку. − А это значит, что есть правила! Нам просто нужно их понять, и мы сможем победить!

− Если вы вообще станете играть в его игры, то проиграете. Мы вернемся в библиотеку и придумаем наш собственный план.

− Сансет, как бы мне ни хотелось провести в библиотеке всю ночь, у нас нет выбора. Если он действительно сильнее Селестии, то нужно подыграть ему.

− Это самая глупая вещь, которую ты выдала за весь вечер! − огрызнулась я. − Твайлайт, ты должна быть самой умной, а хочешь бежать и делать то, что он от тебя хочет! Он играет с вами!

Единорожка отшатнулась, прижав уши.

− Если ты хочешь попасть прямо в ловушку, то вперед! Но вы будете делать это без меня!

Я умчалась прочь, хлопая всеми возможными дверями между мной и моими подругами.

− Я могу еще чем-нибудь помочь? − спросила Руби. Она положила на стол большую книгу и попыталась поставить ее вертикально с помощью магии.

− Нет. Благодарю, − я вздохнула. − По крайней мере, ты веришь в меня. Спасибо, что нашла эти книги.

− Без проблем! – кобылка улыбнулась и отсалютовала. − Я знаю, что вы можете все.

− Не все, но Селестия уже однажды победила его. Если принцесса это сделала, значит, это в принципе возможно, и если есть один способ решить проблему, значит, вероятно, существует и другой. Дискорд будет сосредоточен на том, чем заняты Твайлайт и остальные, следовательно, у меня будет возможность застать его врасплох.

− Это те подруги, о которых вы мне рассказывали? − спросила Руби.

Я вздохнула.

− Да, и они сейчас ведут себя крайне глупо. В любую минуту они могут войти в эту дверь и...

Я замолчала, постукивая копытом и глядя на дверь.

− И что? − спросила Руби.

− Подожди.

Дверь с грохотом распахнулась, и Твайлайт ввалилась внутрь, низко опустив голову.

Я выглянула в окно. Небо в данный момент представляло собой шахматную доску, на которой день сменялся ночью, и ближайшее облако помахало мне лапой. Я помахала в ответ, потому что что еще можно сделать в такой ситуации?

− Дай-ка угадаю, − произнесла я, прежде чем единорожка успела сесть. − Там не было Элементов, и это была пустая трата времени.

Твайлайт молча кивнула.

− Я говорила вам, что так и будет, − я фыркнула. − Ты могла бы помочь мне, вместо того чтобы играть с кем-то, кто никогда, ни за что не даст вам ни единого шанса!

− Он даже не говорил, что они были в лабиринте, − прошептала Твайлайт. − Он просто разделил нас, и мы все там бегали, и теперь все ведут себя странно.

Я посмотрела мимо нее на остальных. Было в них что-то такое, что выглядело немного не так. Флаттершай пыталась отколоть кусок от какого-то здоровенного камня, который тащила Рэрити. Дэш тянули за ухо. Эпплджек что-то бормотала о том, что все прошло лучше, чем она ожидала, а Пинки Пай выглядела так, как я себя чувствовала.

− Как по мне, нормально все с ними, − решила я.

− И знаешь, что еще? − спросила Твайлайт, подняв глаза и встретившись со мной взглядом. − Дискорд сказал, что это все из-за тебя. Ты просто... кричала, вместо того чтобы попытаться помочь.

− Ох, прости, − ответила я, стукнув копытом по столу. – Попытаться помочь вам в чем? Бегать кругами как идиоты?! Я единственная пони, которая делает что-то полезное, насколько я могу судить! Вы погнались за каким-то слухом, и он укусил вас за круп!

− Если бы ты пошла с нами...

− Если бы я пошла с вами, мы бы все равно потерпели неудачу, и я бы не успела просмотреть эти книги!

Твайлайт нахмурилась и подошла к столу, рассматривая мой список. Готова поспорить, что она уже сожалела о том, что убежала и не послушала меня.

− Это... – единорожка заколебалась. − Сансет, это все книги о темной магии. «Неономикон Экс Либрис», «Природа зла», “О сущности инобытия”, «Демонические мистерии»? Зачем они вообще тебе понадобились?

− А сама как думаешь, Твайлайт? − спросила я, закатывая глаза. − Мне нужно победить Дискорда! Сомневаюсь, что способ найдется в какой-нибудь веселой книжке с заклинаниями как мыть окна или превратить яблоки в апельсины!

− Сансет, эти книги опасны. Они только усугубят ситуацию. Если мы сможем найти Элементы Гармонии...

− Если сможете найти, то что тогда? Они и в первый раз не сработали! Иначе он не носился бы по Эквестрии, погружая ее в хаос! Хаос, которым я должна управлять, потому что он нацепил корону мне на голову!

− Это ничего не значит! − закричала Твайлайт. − Пожалуйста, Сансет, если мы объединим усилия, то сможем во всем разобраться! Нам просто нужно работать вместе и...

− Если хочешь с кем-то работать, работай с ними! − крикнула я, указывая на ее подруг. Наших подруг. Не то чтобы кто-то из них удосужился навестить меня с тех пор, как я приехала в Кантерлот. − Ты же такая особенная пони, что не просто заменила меня в качестве ученицы Селестии, ты еще и украла моих подруг!

− Сансет, это не...

− Что не? Не то чтобы ты появилась из ниоткуда и вдруг почувствовала какую-то особую магическую связь с пони, которых я знаю много лет?!

Я схватила ее за ухо магией и притянула к себе.

− Отпусти, больно! − взвизгнула единорожка.

− Ты просто хочешь найти Элементы, чтобы доказать, какая ты особенная и насколько ты лучше меня! − заорала я. − Ну, здесь их точно нет, и ты можешь пойти и поискать их сама!

Я оттолкнула Твайлайт. Она посмотрела на меня, словно хотела что-то сказать, а затем молча вышла из комнаты. Ее подруги последовали за ней. Большинство из них. Мне пришлось вытолкать Дэш. Я захлопнула за ними дверь, чтобы продемонстрировать, что их возвращению не будут рады, а потом хлопнула ею еще несколько раз, просто чтобы попытаться успокоиться.

Направившись обратно к моему столу, то есть, к столу Селестии, я попыталась вспомнить, где остановилась. Вроде как читала об амулете, который, как предполагалось, увеличивал магическую силу пони, но не смогла найти нужную страницу.

− Где энциклопедия магии? − пробормотала я. − Руби, ты видела, куда я ее положила?

Ответа не последовало. Я подняла глаза.

Руби Дроп забилась в дальний угол комнаты и уставилась на меня.

− Что?

− Вы были... – кобылка сглотнула. − Вы кричали, а теперь еще бледнее, чем были...

− Я не спрашивала тебя о своем внешнем виде! – огрызнулась я. – Либо помоги мне найти книгу, либо уходи, чтобы я могла сосредоточиться!

Руби посмотрела на меня, затем на книжную полку, не двигаясь с места.

Я зарычала, наблюдая, как кобылка ничего не делает в течение нескольких очень долгих секунд. Затем распахнула дверь и вышвырнула ее вон. У меня не было времени на жеребят. Если она не собирается помогать, значит, она мешает.

Глубокий вздох. Теперь, когда я была одна, можно было приступить к делу и найти ответ.

− Самая злая книга в мире, едрить мой круп! − прорычала я, швыряя «Книгу Гнуснейшей Тьмы» через всю комнату. Она ударилась о стену и медленно сползла вниз, слабо вскрикнув. − Скорее, самая безвкусная и переоцененная книга. Как будто у кого-то есть двести литров крови, хранящейся под высоким давлением, которые просто так валяются без дела, чтобы хотя бы попробовать какие-то из этих заклинаний!

Я провела всю ночь, пытаясь придумать решение. И ничего не нашла, если, конечно, я не планировала прямо сейчас заняться некромантией. Однако не уверена, что армия неупокоенных мертвецов сможет хоть что-то сделать с Дискордом.

Протерев глаза, я выглянула в окно. Не уверена, случайно ли я посмотрела или что-то привлекло мое внимание, но произошедшее я заметила сразу.

Волна радужного света неслась ко мне. Вслед за ней небо возвращалось к нормальному состоянию, лоскутное месиво из кружащихся красок превратилось в приятное утро. Свет омыл меня, и корона слетела с головы, ударилась об пол и развалившись на части, две короны распутались и стали такими, какими и должны были быть.

Я уставилась на них, ничего не понимая.

И все еще стояла там несколько мгновений спустя, когда Селестия и Луна телепортировались в комнату.

− Сансет, ты в порядке! − с облегчением произнесла Селестия. Она подбежала ко мне, зацепив копытом корону и отбросив в сторону, как будто она не имела никакого значения. Принцесса притянула меня к себе и сжала в объятиях. − Я так волновалась.

− Что бы ты ни сделала, это освободило нас от его чар, − согласилась Луна.

− Я ничего не сделала, − ответила я в замешательстве. – Просто проводила исследования и пыталась что-то найти, но...

− Меня просто радует, что ты в безопасности, − произнесла Селестия. − Дискорд − невероятно опасное существо.

− Если ты его не победила, то это могли сделать только Элементы, − заметила Луна.

− Это невозможно. Дискорд забрал их и где-то спрятал. Я сказала Твайлайт, что глупо даже искать их. Насколько нам известно, он кинул их в океан!

− Не так-то просто разделить Элементы и их носителей, − не согласилась Селестия. − Сомневаюсь, что он мог переместить их слишком далеко...

Словно по сигналу, появился вихрь зеленого пламени, выронив свиток на заваленный бумагами стол.

− И в нем должен содержаться наш ответ, − принцесса подняла, развернула свиток и улыбнулась. − Здесь всего лишь короткая заметка, но, очевидно, Твайлайт хотела сообщить нам, что Дискорд снова запечатан в камне. Она также спрашивает, стало ли тебе лучше.

Луна, тем временем, осматривала стол Селестии.

− «Черные узы»? − спросила она, взглянув на название одной из десятка запретных книг, которые я откопала.

Я сглотнула, пот потек по лицу. Все это обрушилось на меня. Все, что я наговорила своим друзьям. Выгоняя их из дворца. Крича на Твайлайт. Я все испортила. Я сожгла все мосты, которые у меня когда-либо были, и ради чего?

Чтобы они смогли доказать, что я неправа? Чтобы они могли пойти и победить Дискорда, пока я была бесполезна? Опять?

Как тогда, когда они победили Найтмэр Мун.

− Мне нужно идти, − задыхаясь произнесла я..

− Кейденс! − закричала я, вбегая в конференц-зал. Принцесса подняла голову. − Ты говорила, что собиралась отправиться за границу, верно?

Аликорн кивнула.

− Я как раз собиралась посетить Седельную Аравию для подписания торгового договора. А что? Что-то случилось?

− Я просто... Мне нужно уехать отсюда.

− Что случилось? – Кейденс положила копыто мне на спину. − Ты такая бледная. Может, тебе стоит прилечь?

− Пожалуйста, просто... Я...

Несколько долгих мгновений принцесса гладила меня по спине.

− Хорошо, − произнесла она очень тихо. − Если тебе действительно нужно уехать, ты можешь отправиться вместо меня. Но я хочу, чтобы ты пообещала мне вернуться.

− Вернусь, − сказала я, хотя и чувствовала, что, возможно, вру, когда говорю это. − Мне просто нужно...

Что? Загладить свою вину? Я не могла просто извиниться. Мне нужно было загладить свою вину. Мне нужно было доказать, что я заслуживаю прощения.

И не важно, сколько времени это займет.

Интерлюдия 5

Меня зовут Комет Вишес, и я самая могучая единорожка на втором курсе тауматургии профессора Хорнвэггла в Школе Селестии для одаренных единорогов. Я должна была быть лучшей в классе, но Инки Квил получила высший балл на последнем тесте, и хоть я почти уверена, что она списала, но не могу это доказать. Быть того не может, чтобы хоть кто-нибудь смог прочитать целую книгу всего за неделю!

Мне надо было готовиться к завтрашнему занятию, но я отвлеклась. Моя лучшая подруга и соседка по комнате Престо Чанго, едва переступив порог комнаты, оторвала меня от домашней работы и начала очередную свою историю.

− Я говорю тебе, Комет, это правда! − взволнованно воскликнула единорожка. Она так сильно подпрыгивала, что грива снова растрепалась и разноцветные косички упали ей на лицо. Не уверена, каков был естественный цвет ее гривы – особым талантом кобылки было менять цвета, и она в основном использовала его на себе.

− Ты говорила то же самое про библиотечное приведение, − простонала я. − Мы провели там всю ночь, и ничего не случилось!

− Но тут все намного круче! − Престо ухмыльнулась и, наконец, села достаточно близко, чтобы обхватить меня копытом. − На этот раз я видела все своими глазами. В полночь в Кловер-Холл прокрадывается злая колдунья!

− В здание высокоэнергетической магии? – уточнила я, стараясь не отталкивать кобылку. Обнимашки не давали ей подпрыгивать.

− Да! Она, вероятно, пытается украсть древние магические секреты школы. Злые колдуньи всегда так поступают.

В ее словах был смысл. Злые колдуньи действительно крали древние секреты.

− Тогда, очевидно, нам нужно рассказать учителям.

− Если мы так поступим, то не сможем остановить ее сами. И если мы ее остановим, то, вероятно, получим дополнительные баллы!

Я ахнула.

− Тогда я снова буду лучшей ученицей, а ты... – тут пришлось нахмуриться.

− Десятой или одиннадцатой. Благодаря твоим заметкам, я не самая последняя.

Престо усмехнулась. Она потратила целую неделю на изучение заклинания, которое могло копировать чужие записи. Единорожка чуть не влипла в кучу неприятностей, пока не скорректировала заклинание, чтобы рогописный почерк был больше похож на ее собственный.

− Ну, и что мы знаем об этой колдунье? – решила спросить я.

− Она носит большой черный плащ, чтобы замаскироваться, так что она, должно быть, полудракон и пытается скрыть свою отвратительную, извращенную форму!

− Это глупо, − фыркнула я. − Драконы так не делают.

− Делают! – продолжала настаивать Престо. − Я прочитала это в книге!

Я потерла подбородок, услышав подобное заявление. Сильный аргумент. Все, что написано в книгах, было правдой, иначе им не разрешили бы такое печатать.

− Даже если и так, уверена, мы бы знали, будь у нас ученица-полудракон.

− Не думаю, что она ученица.

− Тогда зачем она здесь? – я снова фыркнула. − И не говори мне, что она тут, чтобы есть жеребят. Никто так не делает.

− Есть только один способ узнать, − Престо усмехнулась. − Ты все еще помнишь то заклинание невидимости?

− Это глупость, − ворчала я, пока мы прятались в кустах возле нового здания школы. Никогда не была внутри − только у самых старших курсов были занятия на факультете высокоэнергетической магии, так что вокруг постоянно ходили различные слухи, некоторые из которых определенно были правдой. Когда-нибудь я докажу, что еда в кафетерии являлась частью секретных экспериментов.

− Не глупость, − прошептала Престо. − Уверена, что она будет здесь!

− Уже стемнело. У нас будут неприятности, если нас не найдут в общежитии!

− Все будет в порядке, − заверила меня единорожка. − Пикси нас прикроет.

Я закатила глаза, но Престо этого не заметила. В конце концов, мы обе были невидимками.

− Пикси Стик − идиотка. Она наестся сахара и в конце концов свалит всю мебель в комнатах общежития в одну большую кучу. Снова.

− Именно. Я дала ей целый пакет конфет. Персонал в общежитии будет так занят, пытаясь успокоить ее, что им и в голову не придет искать нас!

Это был гениальный план. Однако я не собиралась признаваться в этом Престо, поэтому просто фыркнула и продолжила ждать, высматривая колдунью.

Долго ждать не пришлось. Стук копыт раздался задолго до того, как темная фигура проступила из мрака. Глаза колдуньи из-под черного плаща с капюшоном светились как фонарики, и она шла странной, хромающей походкой, припадая на ногу. Мы наблюдали из нашего укрытия, как колдунья открыла дверь в здание покрытым шрамами копытом.

Фигура проскользнула внутрь, и прежде чем дверь успела полностью закрыться, я придержала ее своей магией.

− Хорошая работа! − воскликнула Престо, похлопав меня по заднице.

− Это мой круп, Престо, − простонала я.

− Знаю. А теперь давай зайдем и посмотрим, превращает ли она плохих учеников в лягушек!

Я застонала, и мы вошли в здание, касаясь друг друга, чтобы не потеряться. Мы держались на приличном расстоянии от колдуньи, наблюдая, как она уходит вглубь здания.

− Престо, − прошептала я. − Если она превращает плохих учеников в лягушек, что она с нами сделает?

− Она нас не поймает. Куда она направляется? − прошептала единорожка.

− Тут у нее должно быть какое-то тайное логово! Я прямо чувствую магию своим рогом.

Это было похоже на странное покалывание в воздухе. Я и раньше иногда испытывала подобное чувство, когда учителя показывали заклинания, но здесь оно было густым, как невидимый туман из магической энергии.

− Так вот что это за ощущение? − спросила Престо.

− Никогда такого не чувствовала. Может, нам стоит просто вернуться... − я остановилась.

− Нельзя сейчас возвращаться! Мы так близки к тому, чтобы выяснить, что она делает!

В этих словах был смысл, но тут нужен был аргумент получше.

− И с таким количеством магии это должно быть что-то действительно крутое! Готова поспорить, если мы посмотрим, то сможем выучить новое заклинание и заставить всех остальных в общежитии завидовать!

Престо хорошо удавалось меня убеждать.

− Отлично. Но мы останемся здесь только чтобы посмотреть, что происходит. У меня не получится поддерживать заклинание невидимости вечно.

Мы шли по коридору сквозь магические эманации. Я попыталась представить, что можно сделать с таким количеством магической энергии. Может быть, она собиралась взорвать солнце!

Дверь была приоткрыта, и я увидела свет, льющийся изнутри, ровный, чистый свет волшебного светильника. У нас в общежитии были такие же. Очевидно, персонал не доверял нам пользоваться огнем, и по сложившейся традиции электричество было запрещено, за исключением случаев крайней необходимости.

Мы подкрадывались, пока не услышали голоса изнутри.

− Я прочитала книги, которые вы мне оставили. Или, эм-м-м, попыталась. Мне многое в них не понятно, − мы с Престо переглянулись. Голос был похож на голос кобылки, может быть, даже немного младше нас.

− Не волнуйся, − ответил другой голос. На этот раз он звучал похожим на голос взрослой кобылы. − Не думала, что ты вообще дочитаешь их до конца. Для жеребят твоего возраста в них излагается достаточно сложная теория. Я впечатлена, что ты зашла так далеко.

− Но я не все поняла, − продолжила кобылка. Голос у нее был грустный. – Из-за этого я не могу посещать обычные занятия?

− Нет, дело не в этом. Я просто пытаюсь выяснить, что ты уже знаешь и в каких областях знания нужно подтянуть. Такими темпами сможешь догнать пони своего возраста еще до конца учебного года. Ты действительно очень прилежная ученица.

− Мне больше нечего было делать, − вздохнула кобылка. Мы с Престо заглянули в щель. За дверью был класс, из которого убрали большинство парт и заменили их вещами из общежития.

− Извини, − произнесла кобыла. Две пони стояли в передней части комнаты. Злая колдунья откинула капюшон, обнажив гриву с красными и желтыми полосками. Она определенно выглядела злой. У нее даже были шрамы! Книги о Дэринг Ду научили меня, что любой пони со шрамами, скорее всего, злой.

Престо стрельнула в меня взглядом. Мне пришлось тщательно контролировать выражение лица, чтобы не дать ей понять, насколько она была права с самого начала.

− Все в порядке, − ответила кобылка. В отличие от колдуньи, она выглядела безобидной. − Я просто рада, что вы меня учите.

− Не стоило оставлять тебя одну так надолго. В конце концов, ты станешь такой же асоциальной, как я. Или того хуже, как Твайлайт, − колдунья покачала головой. − Сначала проводишь весь день за книгами, а потом скатывашься по наклонной к бесконечным спискам и всяким неестественными вещами в разделе романтики.

Кобылка хихикнула.

− Обещаю не портить переплеты книг.

− О чем они говорят? − прошептала Престо.

− Не знаю, но звучит отвратительно, − пробормотала я. Единорожка кивнула.

− Как насчет того, чтобы начать сегодня с практики твоего заклинания Обнаружения Жизни? − огненно-рыжая колдунья ухмыльнулась, словно стараясь не рассмеяться над собственной шуткой.

− Хм, хорошо, − кивнула кобылка. − Я практиковалась, пока вас не было, мисс Шиммер, и, кажется, у меня действительно начало получаться!

− Показывай.

Кобылка сосредоточилась, вокруг ее рога возникла красная аура и раскатилась волна туманной магии, которая быстро исчезала с расстоянием. Я почувствовала, как она прошлась по мне с Престо, и что-то странно дернулось внутри меня.

Кобылка ахнула.

− Там двое пони прямо за дверью! − она попятилась, явно испугавшись.

− Они следят за мной уже несколько минут, − согласилась колдунья. Она оглянулась на нас, и я увидела, как загорелись ее глаза. − Было бы вежливо, если бы они вошли и представились, а не просто подслушивали.

− Она нас заметила! − закричала Престо и повернулась, чтобы бежать, но не успела сделать и шага, как магия схватила ее за хвост. − Она превратит нас в лягушек!

− Ваше заклинание невидимости довольно качественное для вашего возраста, но присутствует и типичная ошибка новичков − вы забыли скрыть свои тени, − объяснила кобыла, затаскивая нас в комнату магией, и наша невидимость разлетелась на осколки без каких-либо видимых усилий с ее стороны.

− П-пожалуйста, не ешьте нас! − взмолилась я. Одаренному единорогу не подобает умолять, но уж лучше так, чем быть съеденной.

− Я не ем пони, − фыркнула кобыла.

− Т-тогда не взрывайте солнце! − взмолилась Престо.

− Взорвать... − кобыла закатила глаза. − Это невозможно по стольким причинам, что я даже не знаю, с какой начать. С чего бы мне хотеть взрывать солнце или есть жеребят?

− Ты злая колдунья! Все злые колдуньи хотят взорвать солнце и есть пони!

− Для начала, я не злая колдунья. Я даже не смогу произнести что-нибудь морально двусмысленное, − кобыла закатила глаза. − Знаю, это совершенно неуместно для ведьмы. Я опасно близка к тому, чтобы стать ответственным членом общества.

− Н-но черный плащ! – запротестовала я. − А еще эти прокрадывания! И…

Я посмотрела на растерянную кобылку, которая молча сидела с тех пор, как сотворила свое заклинание.

− И кобылка, которую… вы учите?

− Учить кобылку в школе? Какое злобное коварство. Неудивительно, что вам понадобилось следить за мной.

− П-простите, − пробормотала я.

− Полагаю, что правильнее всего было бы позвать декана, чтобы он на вас обеих поорал, − задумчиво предположила ведьма.

− Пожалуйста, не надо! – ахнула Престо. − Моя мама никогда мне не простит, если меня выгонят из школы!

− Мисс Шиммер, м-может быть... − кобылка, наблюдавшая за нами, нервно сглотнула. − Может быть, вы их просто отпустите?

− Просто отпущу? − кобыла, которая, по-видимому, и была мисс Шиммер, казалось, некоторое время обдумывала предложение. Я смотрела, как буквально у меня на глазах решалось все мое будущее, и возникло неприятное чувство, что ведьма уже все решила, и даже эта задумчивость была частью плана.

− Я... я имела в виду, если вы не возражаете, ваше высочество... − прошептала кобылка, прижимая ушки.

− Я не принцесса, Руби, − мисс Шиммер закатила глаза.

− Вы похожи на принцессу, − возразила кобылка.

− Предложу тебе сделку. Если ты перестанешь называть меня «ваше высочество», я не поведу этих двоих к декану.

Кобылка быстро кивнула.

− Отлично. Но их все равно нужно наказать... – мисс Шиммер усмехнулась. − И я точно знаю, что нужно делать.

− Как она могла дать нам больше домашних заданий?! − простонала я, уткнувшись в книгу толщиной с мое копыто. − Это просто глупо!

− Все лучше, чем иметь неприятности с деканом. И некоторые из них довольно интересные. Не думаю, что нам вообще должны давать такие книги! Эта, например, посвящена магии трансмутации высокого уровня, − Престо перевернула книгу, которую читала, магией, чтобы я могла видеть диаграммы на странице. – Тут о том, как превратить пони в тритона! Или... может быть, свинец в золото. Или свинец превратить в тритонов. В одном уверена, пони в золото точно не превратить.

− Как ты думаешь, что имела в виду эта кобылка, когда сказала, что мисс Шиммер похожа на принцессу? − спросила я, задумавшись. − У нее нет крыльев или короны.

− У принца Блюблада тоже нет крыльев. И если бы у нее были крылья, она могла бы прятать их под этим своим плащом.

− Блюблад − просто принц. Это совсем не то, что принцесса, − фыркнула я.

− Не думаю, что там так уж много отличий, − Престо задумалась. − Я в том смысле, что принц − это как бы жеребцовая версия принцессы, верно?

− Сразу видно, что ты ничего не знаешь, − парировала я. − Хотя формально ты права, принц сам по себе не обладает реальной властью. Они просто женятся по политическим причинам, и вся реальная власть принадлежит принцессам. Кроме того, все принцессы − аликорны.

− Итак, все что нам нужно сделать, так это... − единорожка потерла подбородок. − Мы украдем ее плащ и выясним, есть ли у нее крылья!

− Престо, − вздохнула я.

− Да? − она подняла глаза.

− Просто возвращайся к работе. Нам нужно прочитать это все до вечера.

− Ну, высоких оценок за теорию я вам поставить не могу, − произнесла мисс Шиммер, просматривая наши работы. − Но, думаю, поскольку вы всего лишь ученицы, это не страшно. Вас, кобылок, в наши дни вообще что ли не учат боевой магии?

− Эм... − я посмотрела на Престо. Та пожала плечами.

− Серьезно? − мисс Шиммер фыркнула. − Во время моей учёбы тут мама уже преподавала мне боевую магию третьего круга, а ведь я тогда была младше вас!

− Ваша мама работает здесь учительницей? – не удержалась от вопроса я.

− Типа того, − пробормотала мисс Шиммер. − Однако, она редко берет учеников. Думаю, есть только один выход. Руби, с этого момента этим двоим придется заниматься с тобой.

Руби моргнула. Она сидела в стороне от нас и, очевидно, была немного напугана.

− Но это разве безопасно?

− Безопасно, − без колебаний ответила мисс Шиммер. − По крайней мере, настолько безопасно, насколько возможно при изучении боевой магии.

− Но как же моя... − Руби замолчала, прикусив губу.

− Ты знаешь, как ее контролировать, − ответила мисс Шиммер почти ободряюще.

− Но что, если что-то случится?! – кобылка начала паниковать. Я и раньше видела как пони так сильно нервничают, хотя обычно такое происходило в день экзамена. − Они могут серьезно пострадать! Они не такие, как вы, и не смогут просто защитить себя!

− Совершенно верно, − согласилась мисс Шиммер. − Они не смогут. Но знаешь что, Руби Дроп? Есть два способа учиться. Ты можешь учиться, читая и изучая теорию, приводя все факты в порядок и надеясь, что все сработает, когда тебе это понадобится. Или ты можешь просто попробовать и научиться на практике. Второй способ немного сложнее, но зато, когда дело дойдет до драки, ты будешь точно знать, что готова.

− Профессор Берч Стафф говорит, что не следует произносить заклинание, если точно не знаешь, что оно делает, − заметила я. − Она говорит, что если творить заклинание наобум, то в итоге будут скелеты в шкафу.

− Скелеты? − спросила мисс Шиммер, приподняв бровь с явным скептицизмом.

− Я тоже ей не поверила, − ответила Престо. – И не верила до тех пор, пока Дирдж не попыталась сотворить заклинание из той книги, на обложке которой был изображен большой серебряный череп, и оттуда не выскочили скелеты. На то, чтобы избавиться от них, ушло несколько дней.

− Я до сих пор иногда нахожу скелетов в своем шкафу, − вздохнула я.

− А я-то полагала, что без меня и Твайлайт в школе будет не так интересно, − пробормотала мисс Шиммер. − Ладно. Я включу некромантию в план обучения, чтобы вы могли научиться безопасно обращаться со скелетами.

− Но некромантия противозаконна! − ахнула Престо.

− Все в порядке, у меня есть разрешение от принцессы, − мисс Шиммер пренебрежительно махнула копытом. − В любом случае я верю в обучение на практике. Теорию вы сможете изучать самостоятельно. Учитель нужен только там, где что-то может взорваться.

− Т-так чем же мы займемся сегодня? − спросила Руби. − Я в том смысле, эм-м-м, вы рассказывали мне о... о...

Кобылка посмотрела на нас с Престо, как будто боялась выдать какой-то секрет.

− Да, о магии крови, − закончила мисс Шиммер.

− Разве она… не тоже противозаконна? − спросила Престо.

− Специальное разрешение на обучение, − отмахнулась мисс Шиммер. − Это особый талант Руби Дроп. Чрезвычайно полезный в медицине. Она хочет стать врачом, и думаю, что в этом она преуспеет.

Ведьма пожала плечами.

− Итак, расскажи мне о своих талантах.

− Ну, эм-м-м, − кашлянула я. – Свою метку я получила за копирование чужих заклинаний.

− Копирование заклинаний? Покажи, − мисс Шиммер выжидательно уставилась на меня.

− Эм-м-м, − осмотрелась я. − Сначала кто-то должен сотворить заклинание, чтобы я его скопировала.

− Справедливо, − мисс Шиммер подняла копыто, и над ним возник светящийся шар из кружащих переплетений красного и желтого. Я нахмурилась, глядя на него. Оно совсем не похоже на обычное осветительное заклинание.

− Что это?

− Если ты сможешь его скопировать, то сможешь сама разобраться, − ухмыльнулась в ответ ведьма.

Я нахмурилась и глубоко вздохнула. Все, что мне нужно было сделать, это скопировать его. Насколько это может быть сложно?

− ...кажется, она приходит в себя.

Все плыло перед глазами. Я слышала голоса в темноте.

− Продолжай, Руби. Как я тебе и показывала.

Мой рог болел, словно вывихнутая лодыжка, пульсируя резко и глубоко одновременно. Я попыталась пошевелиться, но все тело словно занемело.

Затем я почувствовала, как что-то теплое вливается в меня, будто кто-то вылил целую ванну в меня, а не на меня, и боль начала утихать. Новая попытка встать, и копыто коснулось моего плеча.

− Осторожно. Просто дай Руби закончить.

Я устроилась поудобнее и позволила ощущениям утихнуть, расслабившись. Это было приятно. Даже очень.

− Ну вот, этого должно быть достаточно. Как ты себя чувствуешь, Комет Вишес?

− Потрясающе. Такое чувство, что я проспала часов десять, − я зевнула и открыла глаза, осматриваясь по сторонам. Мы все еще были в классе. − Что случилось?

− Ты вырубилась, − сообщила Престо.

− Но тебе удалось скопировать заклинание примерно на полсекунды, − произнесла мисс Шиммер. − Не думала, что это потребует от тебя так много сил.

− Что это было? − спросила я, потирая голову.

− Руби тебя подлечила, − мисс Шиммер с улыбкой посмотрела на кобылку. − И надо заметить отлично справилась. Она смогла отдать тебе немного своей маны, поэтому ты в настоящий момент не страдаешь от сильного магического истощения.

− Нет, я имею в виду заклинание, которое вы сотворили.

− Ах, это, − мисс Шиммер ухмыльнулась. − Я хотела посмотреть, скопируешь ли ты внешний вид или истинный эффект заклинания. Оно было похоже на заклинание света, но на самом деле это было усилителем роста растений, работающее за счет проецирования высокоэнергетической маны на большую площадь.

− Грязный трюк, − пробормотала я.

− Возможно, − согласилась мисс Шиммер. − Но я впечатлена. Ты действительно скопировала его, хотя понятия не имела, что делаешь. Судя по кривой использования энергии, ты применила универсальную матрицу заклинания, которую я раньше не видела. Это было действительно нечто…

Она замолчала, задумавшись.

− Все в порядке? − спросила я нервно.

− Все более чем в порядке! − мисс Шиммер ухмыльнулась. − Если бы Твайлайт была здесь, она бы уже привязывала тебя к таумометру и минимум пару недель снимала бы показания. Неудивительно, что ты поступила в эту школу.

− А что насчет меня? − спросила Престо.

Мисс Шиммер фыркнула.

− Я почти уверена, что ты используешь магию хаоса для некоторых из этих превращений. Ты опасна для себя и для всех пони вокруг. К счастью для тебя, нас теперь двое.

− Это не магия хаоса! – фыркнула единорожка.

− Но все еще представляет собой проблему. Но я очень впечатлена.

− Значит, мы уже закончили? – спросила я.

− А вы хотите закончить? − спросила в ответ мисс Шиммер.

Я подумала о книгах, которые она нам дала. Они были в десять раз интереснее, чем те учебники, которые заставляли нас читать учителя. В основном потому, что эти книги были как бы против правил.

− Ну... − я посмотрела на Престо. Та смотрела на меня.

− Комет Вишес, ты меня внимательно слушаешь? − резко спросила профессор Берч Стафф, вырывая меня из мира моих высоких мечтаний.

− К-конечно, мэм, − соврала я. − Просто задумалась о...

Быстрый взгляд на доску позади учительницы.

− О более эффективных способах использования магически генерируемого тепла. Например... − мне пришлось думать быстрее. − Было бы эффективнее нагревать чайник со всех сторон или даже непосредственно изнутри воды, а не снизу, как традиционная плита.

− Правда? – кобыла хмуро уставилась на меня. − Тогда, возможно, ты хотела бы продемонстрировать классу заклинание, которое я только что объяснила?

Теперь отступать было поздно. Я точно не могла признаться, что размышляла о книге мисс Шиммер про боевую магию эпохи Восстания и о том, как бы мне хотелось попробовать что-нибудь из магии льда, которую я там обнаружила. Те заклинания казались обморозительно крутыми.

Я хихикнула над собственным каламбуром, в ответ на что профессор Стафф уставилась на меня, прочищая горло. Я встала и направилась в переднюю часть класса, где был установлен большой котел.

− Разогрей смесь в котле до кипения, − последовало указание.

Я нервно сглотнула. На самом деле вся лекция пролетела мимо моих ушей. Понятия не имею, как вскипятить воду. Какое бы заклинание ни предполагалось использовать, на доске его не было, а даже если бы и было, у меня не было времени его изучать.

Мне оставалось уповать лишь на крылья вдохновения, а я ведь даже не пегас.

В книге по боевой магии, которую я изучала, было много заклинаний огня. Они не были такими крутыми, как заклинания льда, но с кипячением воды должны были справиться. Схемы потоков тоже были не слишком сложными, но в этом и был смысл. Боевые заклинания должны легко воспроизводиться даже в состоянии стресса. Возможно, они были не слишком изящными, и упрощенная матрица заклинания требовала много лишней энергии, но точно должны сработать. Я почувствовала прилив уверенности.

Заклинание было создано прямо под котлом и напитано минимально возможным количеством маны. Мне просто нужно было быть предельно осторожной, и все будет в порядке.

У меня болели копыта, когда я вновь и вновь писала мелом на доске, присоединя фразу к десяткам других, точно таких же:

«Я не буду пытаться нагревать воду с помощью Взрывного Массива Наска».

Бурча себе под нос, я принялась за новую.

− Откуда мне было знать, что котел превратится в пушечное ядро и пробьет потолок? − пробормотала я.

− Было действительно круто, − ответила Престо. − А уж выражение лица профессорши было просто бесценно!

− Теперь все пони запомнят меня как кобылку, которая взорвала лабораторию призывания! – застонала я.

− Ты станешь далеко не первой, − раздался успокаивающий голос от двери. Престо и я обернулись, обнаружив пони, которую мне меньше всего хотела увидеть в данный момент.

− Принцесса Селестия! − я ахнула, опускаясь на пол. − Мне так жаль! Я не хотела этого делать! Пожалуйста, не отчисляйте меня!

Я закрыла глаза, отдаваясь на милость принцессы как в прямом, так и в переносном смысле.

− Если бы я исключила каждого ученика, который взорвал часть школы, очень немногие единороги смогли бы доучиться до выпуска. Если только совсем бесталанные.

− По крайней мере, ты никого не превратила в растение, − раздался слишком знакомый голос, хотя я и не привыкла слышать его днем или где-либо поблизости от этой части школы.

Я приоткрыла глаз и увидела темную фигуру рядом с Селестией. Мисс Шиммер смотрела на поврежденный потолок, откуда сквозь разбитые балки и черепицу проникал дневной свет.

− Может, мне стоит дать тебе книгу с заклинаниями по ремонту? − пробормотала мисс Шиммер.

− Мудрый выбор, − согласилась Селестия. − Я полагаю, что умение исправлять свои ошибки − отличный урок, который стоит усвоить в раннем возрасте.

Принцесса указала на доску.

− Наказания помогают отбить охоту совершать ошибки снова, но устранение проблемы дает представление о том, почему это была ошибка. И то, и другое важно, но следует соблюдать баланс.

− Значит ли это, что мне не нужно писать это еще сто раз? − с надеждой спросила я. Королевское помилование было единственным способом избежать наказания.

− Ох, прости, моя маленькая пони. Я бы и не подумала вмешиваться в работу профессора, а дисциплина − это часть ее работы, − Селестия безмятежно улыбнулась, а мисс Шиммер фыркнула от смеха рядом.

По крайней мере, надо мной всего лишь посмеялась самая важная пони в мире. Это определенно не оставит у меня психической травмы на всю жизнь.

− Я пришла проведать тебя и убедиться, что неприятностей не так много и ты сможешь увидеться с Руби позже, − сообщила мисс Шиммер. − Ей одиноко, и она еще не настолько уверена в себе, чтобы выходить на улицу самостоятельно.

− Она не казалась такой уж застенчивой, − заметила Престо.

− Она боится, что причинит кому-нибудь вред, − объяснила мисс Шиммер. − Руби... совершила несколько поступков, о которых до сих пор сожалеет. Куда хуже, чем просто проделать дыру в крыше.

− Друзья и уверенность в себе помогут ей больше, чем что-либо еще, − согласилась принцесса Селестия. − Моя дочь говорит, что вы двое неплохо ладите с Руби Дроп, и я надеюсь, что так будет и дальше.

− Ваша... дочь? − растерянно спросила я. Затем заметила выражение лица мисс Шиммер: смесь смущения и раздражения, которое мне было прекрасно известно, поскольку оно появлялось у меня на лице всякий раз, когда мои родители рассказывали обо мне.

− Она ваша дочь?! – ахнула Престо. − Но... она такая...

Кобылка помахала копытами в воздухе.

− Жуткая!

− По крайней мере, хоть кто-то уважительно относится к моей убийственной мощи, − фыркнула мисс Шиммер, прежде чем принцесса прижала ее к себе крылом и полностью разрушила все ее попытки выглядеть круто.

− Моя маленькая Сансет совсем не жуткая, − произнесла Селестия, наклоняясь, чтобы потереться о дочь носом.

− Мама! − простонала мисс Шиммер. − Да ладно тебе! Даже Луна иногда считает, что я страшная!

− А вот я никогда, − поддразнила принцесса.

Мисс Шиммер покраснела и, по-видимому, решила оставить попытки защититься.

− Она правда дочь принцессы Селестии?

Руби оторвалась от своей домашней работы, которую как раз писала на свитке, удерживаемом магией в воздухе.

− Они не так уж сильно отличаются, − ответила единорожка. − Мисс Шиммер иногда кажется немного пугающей, но на самом деле она очень милая. Она спасла меня от нескольких плохих пони и привела сюда, чтобы я могла научиться безопасно пользоваться магией.

− Готова поспорить, она учит тебя всевозможным тайным колдунствам, − вздохнула Престо. Она сосредоточилась, и перо в ее магии дрогнуло, превратившись из орлиного в павлинье, а затем в индюшачье, прежде чем превратиться в хвостовое перо малиновки.

− Она в ос-основном концентрируется на том, чтобы помочь мне сохранить контроль, − ответила Руби дрожащим голосом. − До того, как она... я причинила вред своим родителям и...

Единорожка всхлипнула.

− Мне больше некуда было идти.

Я села и обняла ее копытом за плечи. Престо поняла намек и пристроилась с другой стороны, прижавшись к кобылке сбоку, словно мы тройной единорожий бутерброд.

− Шоколад? − спросила Престо. Я кивнула. Шоколад может решить практически любую проблему.

− Заперто, − заметила Престо.

Я хмуро посмотрела на кухонную дверь. Будь прокляты те, кто запирает шоколад именно тогда, когда он нам больше всего нужен! Это явно еще один заговор, призванный испытать нас и довести почти до безумия.

− Ладно. Вот что мы сделаем. Нам нужно пойти в библиотеку и найти заклинание, которое позволит нам вскрыть замок. Вероятно, нам придется подкупить библиотекаря, чтобы она не говорила учителям, что мы позаимствовали книгу с запретными заклинаниями, поэтому нам нужно проникнуть в...

Раздался щелчок, и дверь приоткрылась на ширину копыта.

− Ее просто заклинило, − объяснила Руби, заглядывая внутрь.

− Престо, ты сказала, что она заперта! – фыркнула я.

− Заперто, заклинило − одно и то же, − пожала плечами единорожка.

− Там кто-то есть… − начала было Руби, но Престо распахнула дверь настежь.

Мисс Шиммер застыла, уставившись на нас. В копытах у нее была миска, а вместо обычного черного плаща на ней был фартук с оборками. Без плаща она была гораздо менее страшной.

− Вы должны были заниматься, − заметила она.

− Вы… печете? − спросила я в замешательстве. − Но ваша метка обозначает магию, разве не так?

− Магические катастрофы, − поправила мисс Шиммер и вздохнула. – Заходите и закройте дверь. Полагаю, вы и так заслужили перерыв, поскольку выполняете больше работы, чем любой другой пони в этой школе, включая персонал.

− Если ваша метка связана с магией, то почему вы занимаетесь выпечкой? – нахмурилась Престо. − Если только… это магическая выпечка! Как алхимия, только с кексиками вместо мерзких зелий!

− Это совершенно обычная выпечка, − ответила мисс Шиммер, добавляя новые ингредиенты в тесто. − Я не очень хорошо готовлю, но среди моих подруг чуть ли не лучший пекарь Эквестрии. Она прислала мне пару советов, как улучшить мои результаты.

− Но... без метки вы не будете так же хороши, − заметила я.

− У нее тоже нет метки пекаря, − мисс Шиммер вылила тесто в форму для торта и тщательно разровняла его с помощью магии. − Ей пришлось пройти нелегкий путь, много работать и учиться. Пинки, возможно, одна из самых умных пони, которых я знаю, даже если по ней и не скажешь.

− А зачем вы все-таки печете торт? − спросила Руби.

Мисс Шиммер кивнула.

− Этот вопрос уже лучше. Вы знаете, какие скоро праздники?

Престо задумалась:

− Ну… День имбирного пива, потом День солнечного затмения, а потом... − у кобылки перехватило дыхание. − День рождения принцессы Селестии!

− И она любит торты, − вставила я. Этот национальный секрет знали абсолютно все.

− Значит, это будет праздничный торт! – ахнула Руби.

− Это всего лишь тренировочный торт. Перед приготовлением праздничного нужно подготовиться, − прежде чем повернуться к нам, она поставила форму с тортом в духовку. − Я решила испечь его тут, чтобы устроить сюрприз. Дворцовый персонал любит сплетни, а пытаться удержать слухи от распространения − все равно что пытаться поймать ветер голыми копытами.

− А какой у него вкус? – решила узнать я. − Вы знаете, что больше всего нравится принцессе?

− Это секрет. А теперь не хотите ли рассказать мне, зачем вы втроем пробрались на школьную кухню?

− Это моя вина, − ответила Руби. − Я нехорошо себя чувствовала, и они захотели принести мне что-нибудь перекусить, чтобы взбодриться.

− Что ж, мне и правда нужны дегустаторы для торта. Как думаете, юные кобылки, готовы ли вы рискнуть быть превращенными в тритонов злой ведьмой в обмен на кусочек-другой?

− Да, мэм! − радостно закричала я.

В фартуке она определенно выглядела не так страшно.

Глава 11

Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы осуществить задуманное, но я все же налила себе еще один стакан. Это требовало такой же осторожности, как при ремонте часов, когда даже малейшее движение может все испортить.

− На этот раз ты попался, − пробормотала я с улыбкой. На стойку пролилось совсем чуть-чуть. Появилось полотенце, чтобы все вытереть, и держало его не мое копыто.

− Должна была догадаться, что ты будешь здесь, − заметила Арч. Она села рядом со мной. − Знаешь, сестренка, выглядишь так, что краше в Тартар отправляют. Не думала, взять выходной?

− По правде говоря, у меня нет работы, от которой можно было бы взять выходной.

− Хм. Мне кажется, ты пытаешься сделать депрессию своей профессией. Готова поспорить, платят просто ужасно.

− И льгот тоже никаких, − пробормотала я, взяла стакан и осушила его. − По крайней мере, я нашла хоть что-то хорошее.

− И что именно?

Я подняла пыльную бутылку. В ней еще оставалось содержимого на пару порций. Она была зеленой, а этикетку у меня прочесть не получалось.

− Мне было интересно, где Селестия берет эту штуку. Не знаю, что это такое, но оно самое крепкое, что я когда-либо пила. Даже на Луну подействовало! – глупое хихиканье. − Я подпоила младшую сестренку Селестии, и она, вероятно, придумывает способ отречься от меня!

Арч покрутила бутылку в копытах, читая этикетку.

− Хм. Яблоки. Ну, в основном яблоки. Не знаю, стоит ли это пить или использовать для чистки серебра.

− Нет тут никакого серебра, − пробормотала я. – Мне всего-то надо было подписать договор о нем, а я даже это испортила!

Арч вздохнула и наклонилась, помогая мне сесть прямо, после чего поставила бутылку так, чтобы я не могла ее видеть.

− Нечасто говорю подобное пони, но, по-моему, тебе уже хватит пить. Я навидалась таких, кто пытается утопиться в вине чтобы только забыться. Сразу узнаю их, да и сама за все эти годы часто так поступала.

− Хочу забыть всю свою жизнь, − простонала я. − Думаешь, еще не поздно сменить имя и переехать в другую страну вместо того, чтобы возвращаться в Эквестрию? Готова поспорить, что могла бы назваться, например, Морнинг Глоу или Санни Дэй или Большая-Тупая-Кобыла-Которая-Все-Портит, раз уж имена должны что-то значить.

Арч похлопала меня по спине.

− Знаешь что? Давай-ка я налью тебе кофе. Ты ведь любишь кофе, верно? – и кобыла, не спрашивая разрешения, зашла за стойку и начала расставлять все по местам. Я же отодвинула свой пустой стакан подальше от края, чтобы он не мешал, и опустила голову на столешницу.

− Все пони любят кофе, − пробормотала я. − Даже Селестия. Она пьет чай только потому, что он ее успокаивает.

− От большого количества чашек ее трясет, верно? У многих существует такая проблема. Ты уже выглядишь нервной, что словно готова выпрыгнуть из собственной шкуры, но, держу пари, это не от кофе.

− Я рассказала Шахерезаде, что произошло в Кантерлоте. Потом я вроде как ушла. Решила, что должна дать ей немного продохнуть после того, как принцесса узнала, что сделала предложение одной из самых больших идиоток и неудачниц всех времен.

− Забавно, но ты не похожа на неудачницу. Ты больше похожа на пони, которая знает о магии больше, чем любой другой на свете, которая победила бойца-чемпиона в их собственной игре, даже несмотря на жульничество, и которая расправляется с убийцами мановением копыта, как будто они ничего не значат! Неудачники так себя не ведут.

− Значит, ты не слышала о том, что произошло в Кантерлоте, − вздохнула я.

− Мне хватило, − Арч пожала плечами. − Они не могли все скрыть, когда солнце и луна вели себя как сумасшедшие. Какой-то дух хаоса вырвался на свободу и напакостил куче пони. Могу обоснованно предположить, что ты одна из тех, с кем он поигрался.

Я сделала глубокий вдох. Арч подняла копыто, чтобы остановить меня.

− Не хочу знать подробностей, − произнесла она тихим голосом. − Что бы ни случилось, это была не ты.

− Это была я. Вот в чем проблема.

Арчи что-то напевала себе под нос и поставила две чашки кофе на стойку бара.

− Выпей. Это старинный абиссинский способ приготовления кофе, он поможет тебе протрезветь.

Я сделала глоток. Сверху был странный пышный крем, а на дне − маслянистый густой эспрессо. Арч взяла вторую чашку.

− Это что-то вроде взбитого яичного крема, − объяснила она. − Хороший напиток, особенно от похмелья.

− У меня нет похмелья.

− Пока нет, сестра. Дай пару часов времени и, уверена, ты захочешь свое похмелье в исторические книги внести, − кобыла усмехнулась. − Знаешь, я серьезно говорила о том, что ты была не в себе. Мы уже немного поработали вместе, и я считаю тебя другом, а у меня не так уж много друзей. Есть кое-что, что тебе следует знать.

− Например?

Арч, поморщившись, почесала подбородок.

− Пони… они становятся другими, когда оказываются в плохом месте. Если все и так плохо, ты винишь время, а не жителей, вовлеченных в происходящее. Давно это было. Задолго до того, как я приехала сюда. Там были бандиты-пегасы и налетчики-земнопони, которые рвали все на части, пытаясь доказать, кто из них лучше, устраивая драку за все, за что, казалось, стоило бороться. Я же была занята тем, что пыталась не умереть с голоду.

− Бандиты-пегасы? − я нахмурилась. − Где именно это произошло?

Арч отмахнулась.

− Это не важно. Не настолько важно, чтобы хоть упоминать какие-либо имена. Я наткнулась на маленький городок земных пони посреди нигде. Они не особо возражали против меня, и я им помогала, используя чуток магии. Мы ведь все равно должны были поладить, верно?

Я пожала плечами.

− Ну, однажды все пони начинают вести себя очень странно. Все начиналось с мелочей. Пони выходили из себя из-за того, что столкнулись на улице, или мелких ошибок, которые постоянно происходят. Обычно все просто отмахиваются или извиняются, потому что, эй, всякое случается! Но не тогда. Все превращалось во вражду. Око за око. Зуб за зуб. Действительно, настали тяжелые времена, подруга.

− И ты была в центре всего этого?

− Естественно была! Я, конечно, не хотела, но куда мне было деваться? Я слишком долго не могла сообразить, что это было магическое воздействие, а потом появились они. Огромные монстры, размером с дом, летают вокруг, поют и поглощают то дурное настроение, которое мы генерировали. А когда они все-таки появились, пони в городе были слишком заняты драками и попытками зарезать друг друга из-за пролитого сидра или косого взгляда.

− Никогда не слышала о чем-то подобном.

− Как я уже сказала, это было давно. До твоего рождения. Что касается меня, то никогда этого не забуду, потому что я ничего не могла с этим поделать. В конце концов, моему старому учителю пришлось прийти и разобраться с происходящим. Я все время была там, и эти монстры могли делать все, что хотели, − Арч покачала головой и залпом допила остатки кофе. − Я совершала поступки, которые невозможно исправить. Но дело в том, что это была не я. Это были те сирены. Это они виноваты.

− Но меня никто ни к чему не принуждал. Я просто...

− Эй, смотри на меня, − Арчи постучала копытом по стойке. − Не смотри вниз, как будто не можешь выдержать чужого взгляда. Что бы ты ни натворила из-за Дискорда, это не твоя вина. Хорошо, что тебе не все равно, нет ничего плохого в том, чтобы стыдиться, но тебе нужно извлечь из этого урок. Что я тогда поняла, то, что такая пони, как я, не может сидеть сложа копыта и ничего не делать. Когда я попыталась уйти на покой, то подвела пони.

− Так вот почему ты украла эти желания?

− Да. Типа того, − Арч грустно улыбнулась. – Сама знаешь, что тут все сложно. Что я делаю, и о чем ты, возможно, захочешь подумать, так это о том, как защитить пони. Как здесь, так и в Эквестрии. И остерегайся тех, кто вокруг тебя, потому что они могут оказаться не теми, кем кажутся.

− О, уверена, ты об этом все знаешь, − фыркнула я. – Похоже, кофе начинает действовать, поскольку я протрезвела достаточно, чтобы вспомнить, где раньше слышала слово «сирены». Они были монстрами.

Кобыла кивнула.

− Истинная правда. Так и было.

− Монстрами, которые исчезли более тысячи лет назад, − продолжила я. − Изгнаны Старсвирлом Бородатым. И с тех пор, как прошло объединение племен, не было ни бандитов-пегасов, ни земнопони-налетчиков. Ты просто пихаешь мне перья за уши и травишь байки из учебника истории.

Арч рассмеялась.

− Ты и правда протрезвела, раз проснулась такая проницательность!

− Ты когда-нибудь скажешь мне правду?

− Кобылка, я доверяю тебе больше, чем кому-либо еще на свете, − ответила Арч, несмотря на то, что я даже не знала ее настоящего имени. Либо она доверяла мне больше, чем мне казалось, либо она вообще никому не доверяла.

− Это не ответ.

− Согласна, но это важнее.

Она сунула копыто под плащ и положила между нами маленькую серебряную коробочку. Я отшатнулась от нее, чуть не упав.

− Эта штука все еще у тебя? − прошипела я. − Ты же видела, что случилось с предыдущей.

− Да. Видела, − кобыла со вздохом кивнула. − Все прошло не очень хорошо, согласна?

− Не сказала бы, что ситуацию «зомби восстают из могил» можно вообще охарактеризовать хоть насколько-то хорошей. Даже не знаю, зачем я это сделала. Это было глупо!

− Сочувствие − не глупость. Иногда ты совершаешь глупые поступки, но это из-за любви, − Арч развернула коробку. − Ты же видела, как король исполняет желания, верно? Какое-то время я думала, что все так обустроено, поскольку он не хочет, чтобы кто-то стал слишком сильным и изменил правила игры.

− А сейчас что думаешь?

Арч улыбнулась.

− О, я по-прежнему думаю так же, но теперь в некотором роде сочувствую. Сколько желаний просто разрушило бы Седельную Аравию? − она рассмеялась. − Бьюсь об заклад, на этот вопрос не найти ответ, кроме как на собственном опыте, и никто этого не хочет.

Я глубоко вздохнула.

− Удивлена, что ты сама не воспользовалась им. В твоих копытах сейчас большая власть.

− Слишком много для копыт любого пони, − Арч коснулась крышки шкатулки и сморщила мордочку. − Не-а. Даже если бы орден Аретиков не преследовал всех, кто мог бы загадать желание. Просто полагаю, что есть два вида пони.

− А это разве не видизм по отношению племенам земных пони или пегасов?

Арч усмехнулась.

− Я имею в виду, что некоторые пони готовы на все, чтобы получить желаемое и заплатить любую цену. Таким пони, вероятно, даже не нужны желания. Они приложат все усилия и сами достигнут чего желают. Пони другого типа просто плывут по течению. Их желания – не более чем мечты, и они никогда не воплощаются в реальность.

− А как насчет пони, которые отказались от своих мечтаний? − пробормотала я.

− Короче, я не подхожу для этой коробки, − вздохнула Арч. − Я бы знала, будь оно иначе. У таких вещей есть способ попасть туда, куда им нужно.

− Думаешь, попасть к скорбящей матери и было их целью? − огрызнулась я. − Этого не должно было произойти!

− Ты так говоришь, потому что желание было в твоих копытах, когда все пошло наперекосяк. Послушай, буду с тобой откровенна. Готова заложить собственную бабушку, что слышала, как эта штука шептала мне что-то. Я не должна оставлять ее у себя. И уж точно не должна заглядывать внутрь.

− Продай, − предложила я. – станешь очень богатой.

− Нет. Держи, − она передвинула шкатулку через стойку. Не знаю, то ли я была слишком медлительна, то ли боялась дотронуться до коробки, но она упала с гладкой поверхности и приземлилась прямо у моих копыт.

Крышка с треском открылась.

Я была в Кантерлоте. Или мне казалось, что я в Кантерлоте. Скорее это походило на сон.

Чтобы убедиться, достаточно было внимательно оглядеться, но я была слишком занята, разглядывая находящееся прямо передо мной. Это было зеркало. Не просто зеркало. Зеркало, преследовавшее меня годами. Зеркало, разрушившее мою жизнь.

Отражение в нем было моим, и в то же время это была не я. Это была та пони, которую я видела давным-давно.

У нее были крылья. Об этом, я думаю, вы и так в курсе. Все, кто хоть что-то знал обо мне, знали и это. Если я чем-то и знаменита, так это тем, что готова на все ради пары крыльев.

И у нее была корона. Я и сама носила короны несколько раз. Та, что вручил мне Дискорд в Кантерлоте, была неудобной. Маленький золотой лавровый венок, который выдали за победу в Горниле, был получен за нанесение травм пони. Судя по тому, как я выглядела в зеркале, корона не была неудобной. Она точно подходила. Фигура в отражении выглядела как пони, которая заслуживает того, чтобы быть лидером.

Хотя на самом деле я завидовала не короне и не крыльям, а улыбке. Она была счастлива. На ее плечах не лежал груз целого мира. Ее грива и шерсть были такими яркими и разноцветными, что практически светились.

Рассмотреть комнату ни возле себя, ни в отражении не получалось. Было просто темно, и тьма шептала:

− Ах, бедняжка. Ты так много страдаешь...

Я не могла отвести взгляд.

− Ты страдала, и своей болью заставляла других страдать вместе с тобой. Ты можешь стать тем, кем тебе всегда было предназначено быть, если просто протянешь копыто и примешь судьбу.

Моя копия протянула ногу, ее копыто прошло сквозь зеркало, поверхность покрылась рябью, как вода. Она протянула мне копыто идеальной формы и абсолютно чистое. Такие копыта бывают у пони только тогда, когда им не нужно смывать с них кровь. Когда они принимают правильные решения вместо неправильных.

− Я тебе не враг, − произнесла она.

− Но и не друг, − прошептала я.

Я захлопнула коробку, и бледный свет изнутри исчез. Холодный пот выступил на лбу, как будто кто-то вылил мне на голову ведро ледяной воды.

− Что это было? − спросила Арч.

Я свирепо на нее уставилась.

− Ты сделала это нарочно!

− Нет! − она отступила на шаг. − Прости. Просто никогда такого раньше не видела.

− Чего не видела? – уточнила я. Видела ли она то же самое, что и я? Была ли она там, в темноте?

− Никогда не видела, чтобы кто-нибудь закрыл одну из этих коробок, не загадав желание, − ответила Арч, как будто это должно быть очевидно.

− Это не то, чего я желаю.

− Это не то, чего ты желаешь сейчас, − поправила Арч. − Думаю, я почти поняла, в чем дело. Это было какое-то старое желание, окутывавшее тебя как саван. То, чего ты хотела так сильно, что с этим уже ничто не может сравниться.

− Скорее детское одеяльце, из которого я выросла, чем саван. То, что я увидела… это было то, о чем я мечтала, когда была жеребенком.

− Эти желания могут быть ужасно сильными. Их может хватить на всю жизнь, − пробормотала Арч. − Так что же случилось? Тут не все так просто, что ты его переросла, верно? Ты сильно пострадала, преследуя желание, и теперь боишься даже надеяться, что…

Я запустила в нее пустой кофейной чашкой.

− Ты ничего обо мне не знаешь!

− Ладно! − Арч вздохнула, отступая еще на шаг. − Думаю, мне следовало ожидать, что ты будешь не в духе. В твоем состоянии с плохим настроением можно справиться.

− В моем состоянии?

− Неважно. Послушай, я понимаю, ты мне не доверяешь, так почему бы тебе просто не оставить это себе? − она кивнула на коробку. − Знаю, тебе это не нравится, но, возможно, так даже лучше. Ты только что доказала, что достаточно сильна, чтобы не поддаться соблазну.

− Я его не хочу.

− Вот именно! Вот почему ты лучшая пони, которая может сохранить желание, − Арч потерла копыта друг о друга. − Если тебе уж прям совсем невмоготу, можешь вообще оставить его прямо тут, где кто-нибудь другой его найдет. Было бы немножечко обидно, если оно попадет в копыта какого-нибудь жеребенка.

− Жеребята не ползают по полу бара.

− Конечно-конечно, только очень ответственные взрослые, такие, как ты, − согласилась Арч после чего вышла из-за стойки бара и небрежной походкой направилась к двери. − Почему бы тебе не поспать и потом решить?

Я так и поступила. Мне нужно было немного поспать. Можно было бы пойти во дворец, но подъем по лестнице просто не помещался в список дел после того, как меня весь день избивали в Горниле. Ни физически, ни морально я к этому не была готова.

К счастью, были и другие варианты. Думаю, пони в посольстве слегка удивились, когда я туда заявилась, но не пытались помешать мне найти дорогу в гостевую комнату и рухнуть на одну из кроватей. Там пахло Эквестрией. Это успокаивало. То что мне и было нужно. Ощущение дома, который я оставила позади.

Наверное, разговоры о Кантерлоте действительно всколыхнули в моем подсознании множество эмоций, потому что, как только я наконец успокоилась достаточно, чтобы уснуть, то снова оказалась в столице. Не в комнате с зеркалом, возблагодарим звезды хоть за это.

Я стояла на балконе, которого не существовало, и смотрела вниз в тронный зал. Никто меня не замечал, а Селестия просматривала документы. Легко было опознать те, что я подписывала. Она отменяла все, что я сделала, и объясняла присутствующим пони все мои ошибки. Извинялась за меня, но в то же время осуждала мое поведение.

− Вижу, тебе снится не самый приятный сон, − произнесла кобыла, стоявшая рядом со мной. Секунду назад ее здесь не было, но это нормально.

− Она наконец-то решила покончить с голодом, который я вызвала, попросив кофе вместо чая, − объяснила я.

− Это вызвало голод? – уточнила кобыла.

− Из-за исчезновения Селестии и слухов о том, что новый лидер Эквестрии предпочитает кофе, все чайные плантации разорились. Это вызвало голод из-за сложных законов о субсидиях.

− Как интересно. И все это произошло в течение одного дня или двух?

Я застонала.

− Единственное, в чем я хороша, так это в создании катастроф.

− Большинство кошмаров, с которыми мне приходится сталкиваться, гораздо интереснее этого, − заметила Луна. − Трудно поверить, что кто-то, взрывающий монстров в свободное время, считает бумажную работу такой уж страшной… буквально.

Я повернулась, чтобы посмотреть на принцессу.

− Так это такой же сон, как в прошлую ночь, где была ты?

− Хм? − Луна склонила голову набок. − Какой сон?

− Ох, эм-м-м… − я кашлянула. – Никакой.

− Понимаю, − принцесса улыбнулась. − Значит, совсем никакой. Возможно, одна из причин, по которой мне было так трудно найти тебя, заключается в том, что мои собственные сны очень похожи.

− Правда?

Мне стало интересно, снились ли ей сны, в которых я обнимала ее, прижавшись к крупу. Принцесса намного больше меня, но это был не первый случай, когда у двух пони все получалось, когда…

− У меня было слишком много снов о том, как Селестия исправляет мои ошибки, − уточнила принцесса.

Не о таких снах я думала в тот момент. И была рада, что не стала вдаваться в подробности.

− С тех пор как я вернулась, чувствую себя правительницей без подданных. Пони во мне не нуждаются.

− Что? − я нахмурилась, глядя на нее. − О чем ты вообще?

− Эквестрия прожила тысячу лет без меня, − ответила Луна. − У пони даже не осталось воспоминаний обо мне. О, я могу предложить немного утешения во снах, которого не было бы в противном случае, но прикосновение к нескольким жизням за ночь не делает меня спасителем Эквестрии.

− Но ты же помогаешь им, верно? И это то, чего Селестия не может сделать. Только потому, что пони страдали тысячу лет, не значит, что ты не помогаешь. Я к чему, пони, который изобрел лампочку, не был неудачником только потому, что у пони уже были свечи.

− Даже если ты права, есть многие, кому я не могу помочь, или те, кто отвергает меня, − Луна покачала головой. − Самое худшее чувство − осознание того, что кошмары, преследующие их во сне, являются лишь тенью реального мира. Если дать жеребенку одну ночь спокойного сна, это не заставит его перестать переживать из-за того, что его родители кричат друг на друга. Пони, который погряз в долгах, может быть рад, что его кредиторы не преследуют его во сне, но это не избавит от необходимости платить по счетам.

− Значит, ты просто помогаешь спокойно спать и оставляешь все как есть?

− Конечно, нет. Я пытаюсь найти их в реальном мире и послать им помощь.

− Тогда нельзя говорить, что ты ничего не делаешь. Ты спасаешь пони, когда никто даже не подозревает, что они в беде, − я улыбнулась принцессе. – Готова поспорить, что ты помогла целой куче пони, о которых никто другой и не догадывался. Даже если их мало, это того стоит, верно?

Луна кивнула.

− Да, − тихо согласилась она. − И ты сделала то же самое. Спасла пони, которых никто другой не смог бы спасти. Кстати сказать, Руби Дроп снятся кошмары о тебе.

− Я напугала ее…

− Она боится не тебя, а за тебя, − поправила Луна. − Она хочет, чтобы ты вернулась. Руби думает, что сделала что-то не так и прогнала тебя. Вы обе зациклились на своей вине.

− Я не могу вернуться прямо сейчас.

− Ах, да, − принцесса фыркнула от смеха. – До нас дошли кое-какие слухи. Это правда, что ты каким-то образом обручилась с принцессой Шахерезадой?

− Вроде того, − даже во сне я не могла удержаться от того, чтобы не покраснеть.

Луна вздернула бровь.

− Я и не знала, что ты «свингер», как говорит молодежь.

− Для начала, молодежь так не говорит, и я не такая. Предполагалось, что это награда за спасение ее жизни от убийц. Я вляпалась в это, как слепой пони, влетевший в кирпичную стену.

− Я и не знала, что пони часто обманом выдают замуж за членов королевской семьи. У меня такое чувство, что я что-то упустила. Используется ли для этого какая-то особая ловушка, или просто оставляют приманку и ждут жениха?

− Если другая пони достаточно глупа, то, очевидно, все, что необходимо − это душещипательная история, − простонала я. − Она вторая или третья самая непонятная кобыла, которую я когда-либо встречала.

− Полагаю, себя ты ставишь на первое место в списке.

− Нет, просто еще одна пони, которую я здесь встретила. Хотя да, наверное, я должна быть на первом месте. Я даже себя не понимаю, а ведь я − это я!

− Большинство пони сами себя не понимают. Но что бы ни происходило, ты должна знать, что ты достойна любви принцессы. Любить и быть любимой другими.

− Нет. Это просто уловка. Она хотела, чтобы я защитила ее от убийц, но… начинаю думать, что на самом деле Шахерезада просто хотела меня для чего-то использовать. Не понимаю ее игры, − я покачала головой. − Она играет со мной, и я даже не могу понять зачем.

− Все правители играют в одну и ту же игру, − ответила Луна. − Она проста. Оставайся у власти. Получай больше власти. Если у тебя есть власть, используй ее. Некоторые правители доброжелательны. Моя сестра тысячу лет сохраняла мир, угрожая, что в случае ее недовольства, солнце больше не взойдет.

− Что? Она никогда такого не делала!

− В последнее время нет, − Луна посмотрела прямо на меня. − Ты в безопасности?

− Это очень сложный вопрос.

− Тогда нет. Чем я могу помочь?

− Ты могла бы заглянуть в сны принцессы и сказать мне, действительно ли она сама наняла убийц, или это сделал ее дядя, или это была третья сторона, − предложила я. − Но если она действительно наняла убийц, почему она обвиняет своего дядю, когда она все равно следующая в очереди на престол? Какой смысл держать меня рядом, если нет реальной опасности? И что, во имя Тартара, происходит с ее желаниями?

− Я не могу просто допросить ее, − извинилась Луна. − Это противоречит клятвам защищать мир снов, которые я дала.

− Отлично, − вздохнула я. − Тогда не могла бы ты… сказать Селестии, Руби и всем остальным, что я сожалею?

Я сглотнула.

− Я облягалась. Сильно. А потом сбежала.

− Ты сможешь сама рассказать им, когда вернешься. Но я дам им знать, что ты в безопасности и что сожалеешь о том, что сделала. Хочу сообщить, что это была не только твоя вина. Дискорд может влиять на разум пони, и я все еще чувствую на тебе следы его магии.

− Это не имеет значения. Все равно это я сделала.

− Понимаю. Нам пора расстаться. Ты начинаешь просыпаться. Передам остальным, что мне удалось отправить тебе сообщение, и постараюсь удержать Твайлайт Спаркл от того, чтобы она следующим же кораблем отправилась в Седельную Аравию. Думаю, она в некотором роде немного влюблена в тебя.

− Что?

− Это заставляет меня слегка ревновать.

Она наклонилась ближе, ее губы приблизились к моим, и…

Я проснулась. Солнечный свет струился через окно.

− Конские яблоки, − простонала я.

− Знаете, вы могли бы попробовать оставить записку или что-то в этом роде, − вздохнул Флэш Сентри.

− Я подумала, что кто-нибудь в посольстве тебе сообщит, − солгала я. − И все равно я просила тебя присмотреть за Шахерезадой. Я не нуждаюсь в защите.

− Вам нужен кто-то в здравом уме, кто сообщит, когда вы принимаете неверное решение. Я не доверю это дело никому в этом дворце. Здесь даже горничные больше шпионят друг за другом и таскают записки, чем убираются.

− Я больше беспокоюсь о ножах, чем о записках.

− Бумаги могут нанести гораздо больший ущерб, − пробормотал Вувузела. – Кстати говоря, ты капаешь взбитыми сливками.

Я посмотрела на свой завтрак. В нем не было ничего особенного − булочки со взбитыми сливками и малиновым джемом, − но Вувузеле, похоже, не понравилось, что я ем за рабочим столом, заваленным документами. Быстро сотворив заклинание, я очистила пергамент, на который капнула, и решила его почитать.

− Разве эти подробности не указаны в договоре? – уточнила я. – Вроде же планировалось просто подписать и улыбаться?

− За все нужно платить, − ответил посол. − Не предвижу никаких проблем, но в договоре важны точные формулировки. Поскольку подписание должно состояться после вашей свадьбы, мне нужно убедиться, что это никак не повлияет на условия.

− Думаю, если я подпишу его тогда, то это будет подпись члена королевской семьи Седельной Аравии, а не дипломата со стороны Эквестрии, − вслух подумала я. − Вероятно, это связано с какими-то странными правилами по гражданству.

− Именно, − согласился Вувузела. − К счастью, это хорошо составленный документ. Ключевым моментом является то, что независимо от твоего статуса, ты будешь выступать в качестве официально признанного представителя Эквестрии. Подозреваю, что не имеет значения, кто подпишет этот договор, до тех пор, пока и Седельная Аравия, и Эквестрия согласны с тем, что он был подписан должным образом.

− Селестия писала такие договора тысячу лет, − пожала я плечами. − У нее, вероятно, большой опыт в составлении юридических документов.

− Принцесса Селестия отчасти обязана своими успехами гражданской службе Эквестрии, − поправил меня посол. − Хотя, полагаю, ты права, у них была тысяча лет практики предотвращения юридических концов света, исправления катастрофических оговорок и составления договоров, по толщине способных остановить арбалетный болт.

Я взвесила стопку бумаг.

− Мне кажется, это буквально так. Если бы мы сделали несколько копий этого договора, то могли бы заставить Флэша таскать его в качестве грамматически правильной брони.

− Нет, если хотите, чтоб я еще и летал, − вставил лейтенант Сентри.

Я начала просматривать договор в поисках кое-какой дополнительной информации. Здесь было больше приложений, чем в документах Кейденс на корабле.

− Скажи, есть тут что-нибудь о лунном серебре? Шахерезада рассказала мне старую легенду о нем. Мне интересно, есть ли в ней хоть капля правды.

Вувузела издал горловой звук, который мне интерпретировать не удалось. Не уверена, был ли он раздражен или заинтересован.

− Не знаю, как мы сможем это проверить.

− Думаю, можно было бы спросить принцессу Луну, − предложил Флэш. − Я в том смысле, что, конечно, пройдет несколько недель, прежде чем мы получим ответ, но она единственная пони, которая на самом деле побывала на луне, верно?

Я фыркнула.

− Думаю, расспрашивать принцессу о луне это действительно хороший способ продвинуться по карьерной лестнице, особенно если ты не против провести следующие двадцать лет, патрулируя границу с Як-якистаном.

Пегас сглотнул.

− Довольно щекотливая для нее тема?

Я пожала плечами и пролистала еще несколько страниц.

− Она много об этом не рассказывала. Судя по всему, изгнание было похоже на сон. Ты просыпаешься, и все детали начинают размываться, и все, что у тебя остается, − это ощущение того, что это было...

Кое-что в договоре привлекло мое внимание.

− Подождите-ка, с каждым годом, пока шахты не закрылись, количество добываемого серебра увеличивалось, − я нахмурилась. − Даже в самый последний год было зафиксировано обнаружение новой жилы. Зачем им было закрывать шахту, если добыча росла?

Вувузела откинулся на спинку стула.

− Точно не знаю. Я тоже интересовался этим вопросом. Сначала предположил, что это связано с обесцениванием основного металла. Их валюта зависит от серебряного стандарта, но, во всяком случае, у них наблюдается нехватка валюты.

− В смысле? – спросила я в замешательстве.

− У Седельной Аравии мало экспорта, − объяснил посол. − Они импортируют куда больше. Даже при продаже предметов роскоши валюта покидает страну. С экономической точки зрения все достаточно загадочно, хотя точные цифры гласности не предаются.

Я медленно кивнула. У меня уже была одна деталь головоломки, которой не было у него. Они что-то делали с желаниями.

− Какой бы ни была причина, это представляет собой государственную тайну, − продолжил Вувузела. − Подробности не разглашаются, но, похоже, шахтеры погибли в результате какого-то несчастного случая. Ходили слухи о ядовитом газе, обвалах и, конечно, обычные небылицы о монстрах.

− И они пытались обвинить во всем алмазных псов?

− Вижу, ты знакома с тем, как обычно развиваются события.

− Наверное, ее могли запечатать после несчастного случая, но чтобы потом просто все забросить на столько лет? − я поерзала на стуле. Что-то врезалось мне в бок. Не задумываясь, я достала серебряную коробочку и поставила ее на стол, пытаясь устроиться поудобнее.

− Я полагаю правдивыми слухи о том, что в этом была замешана королевская семья, − продолжил Вувузела. − Это произошло как раз во время какой-то чистки или охоты, и... Что это? Шкатулка для драгоценностей?

Я взглянула на коробочку. Именно она привлекла внимание.

− Это подарок.

Подарок из серебра, в котором было заперто желание. Серебро, которое могло быть добыто в шахте, закрытой королевской семьей. Королевской семьей, которая использовала желания. Мысли перескакивали с одной на другую, и у меня буквально челюсть отвисла от осознания.

− Откуда она? − спросил Флэш, медленно потянувшись к коробочке.

Я схватила ее прежде, чем он успел дотронуться.

− Раньше я этого не знала, но теперь все стало на свои места, − ответила я. − Серебряный рудник был бы идеальным хранилищем для того, что должно находиться в серебряной клетке, верно? Один вход, сплошь каменные стены, серебро в этих самых стенах, чтобы быть абсолютно уверенным...

Я покачала головой.

− Неудивительно, что они запечатали шахту! Должно быть, они используют ее как гигантский склад!

Я бросила бумаги на стол, и Вувузела посмотрел на меня как на сумасшедшую.

− Склад для чего? − спросил он.

− Чего-то гораздо более ценного, чем серебро.

Глава 12

Я должна была что-то сделать. Каждая клеточка моего тела кричала, что надо рваться к приключениям, разбрасывать заклинания и все взрывать, пока не найду ответы и не выбью достаточно дверей, чтобы попалась та, за которой скрыто решение.

Но сейчас я точно не могла этим заняться.

− Вам удобно, ваше высочество?

− Было вполне удобно, пока ты не попыталась навесить на меня этот титул. Мне кажется, он мне на несколько размеров велик.

Я бросила взгляд на служанку. За мной ухаживали сразу несколько, и мне стало даже жаль, что на самом деле им почти нечего было делать. Мой плащ был аккуратно сложен вместе с седельными сумками, и они пытались решить, какое платье мне следует надеть. Главной у них была кобыла, годившаяся мне в матери (я в том смысле, что она была лет на двадцать-тридцать старше меня, но недостаточно древней, чтобы быть Селестией), и казавшаяся непоколебимой, как скала.

− А обращение «миледи» вас устроит?

− Да, уже лучше. Я бы предпочла, чтобы ко мне обращались по имени, но у меня сложилось впечатление, что вам это понравится еще меньше, чем мне сравнение с членами королевской семьи.

− Спасибо, что учли наши пожелания, миледи, − произнесла кобыла, склонив голову и наблюдая, как служанки подгоняют рукав к частично законченному платью. − Мы также надеемся, что цвет и узор приемлемы.

− Все хорошо, − согласилась я, хотя толком его и не разглядела, поэтому просто соврала. − Мне говорили, что фиолетовый хорошо сочетается с моей шерсткой.

− Все верно, миледи, − согласилась служанка. − Темные оттенки будут приятно контрастировать с вашей светлой мастью.

− Вероятно, мне нужно больше времени проводить на улице без черного плаща, − признала я. − Будет здорово, если у меня появится новое платье. С собой я ни одного не взяла, и на примерке я не была уже… ну, возможно не так давно в сравнении с большинством пони, но я не знаю, когда в следующий раз представится такая возможность.

− Уверена, что у вас будет много платьев для примерки. У принцессы Шахерезады имеются платья на любой случай жизни.

− Правда? − спросила я, улыбаясь. − Дайте-ка я угадаю. Принцесса говорит, что, как только ее увидят в платье на публике, она не сможет надеть его снова, потому что пони решат, что она не может позволить себе новое платье.

− Это было одно из оправданий, которое принцесса Шахерезада использовала, − служанка наклонилась, чтобы говорить тише.

− Я видела ее гардероб, − прошептала швея, ближайшая ко мне. − Она хранит даже те платья, которые надевала кобылкой! И никогда их не выбрасывает!

− Возможно, дело не столько в платьях, сколько в воспоминаниях, − предположила я. − У меня было несколько таких вещей. Конечно, в моем случае это было больше похоже на шкаф для трофеев.

Я вздохнула.

− Идея была в том, чтобы заставить Селестию дать мне что-то. Ох, я была просто ужасной пони...

− Тот факт, что вы испытываете отвращение к своим собственным прошлым поступкам, говорит, что с тех пор вы чему-то научились, − заметила служанка. − Возможно, вы не окажете такого ужасного влияния на принцессу, как предполагают слухи.

− О нет, слухи определенно верны, − фыркнула я. – Скорее всего, ее застукают на месте преступления и арестуют еще до конца недели.

− Тогда мы должны привести вас в порядок перед вашим неизбежным арестом, − произнесла служанка и цокнула копытами. Кобылы по обе стороны от меня, которые только и ждали сигнала, набросились как отстралийские коршуны.

Не собираюсь разыгрывать из себя крутую и говорить, что стоически позволяла себя накрасить. У меня просто не было возможности дать отпор. Они обладали слаженностью команды Вандерболтов, а также достаточной координацией и скоростью, чтобы разобрать паровоз на ходу и собрать его обратно, даже не замедлив состав.

Будь они наемными убийцами, я бы потерпела сокрушительное поражение, поскольку кобылы пресекали любую попытку сопротивления с помощью пилочек и расчесок. Наконец, меня оставили кашлять в облаке румян, напоследок сбрызнув духами.

− Это действительно было необходимо? – простонала я.

Служанка снова цокнула копытами.

− Почему бы вам самой не сказать нам?

По ее сигналу передо мной выкатили зеркало на колесиках. И снова я совершенно потеряла самообладание, наверняка вздрогнула бы и сбежала, если бы меня не парализовало.

Кобыла в зеркале была совсем на меня не похожа. Они собрали мою гриву в пучок, оставив несколько завитков челки, обрамлявших лицо. Платье было белоснежным, с парой элементов синего, для которых у меня не было названия, но точно знаю, что Рэрити упала бы в обморок. Крой был асимметричным, платье закрывало в основном одно плечо и оставляло свободным другое, открывая узкий длинный рукав, почти как у военной формы в сочетании с бальным платьем.

− Тебе нравится? − спросила Шахерезада. Я посмотрела на свое отражение. Принцесса стояла в дверях и слегка улыбалась.

− Оно красивое, − признала я. − Не думаю, что мне когда-нибудь шили платье прямо на мне.

− Это более распространенное явление, чем ты думаешь, − заметила Шахерезада, подходя ко мне и поправляя перед зеркалом свою диадему. − Многие платья сделаны так, чтобы их можно было надеть только раз, поэтому пуговицы и молнии не нужны. Вместо этого предполагается, что они будут сорваны с обладательницы в порыве страсти!

− Это одно из таких платьев?

− М-м-м. Если бы, − принцесса печально вздохнула. − К сожалению, я вижу ряд пуговиц. Подозреваю, что его можно снять более простым способом.

− Не так уж плохо. Возможно, я захочу надеть его не единожды.

− Хорошо. Не хотелось бы его испортить, прежде чем я смогу показать своим подданным твою настоящую красоту, − произнесла Шахерезада. Она потянулась, чтобы взять меня за копыто и слегка сжать его. − Ты выглядишь по-королевски. За исключением, пожалуй, короны, но и она скоро будет.

− Да, − прошептала я, протянула копыто и коснулась своего отражения. − Забавно, раньше я довольно часто видела подобное.

− Когда жила в Кантерлоте? − спросила принцесса. − Признаюсь, я изучала твое прошлое, и, кажется, когда-то у тебя был вкус к прекрасному.

− Это правда, − согласилась я. – Мне и сейчас бывает хочется чего-то такого, но в конечном итоге я всегда чувствую себя виноватой от этих мыслей. Мама… то есть принцесса Селестия говорит, что мне нужно снова научиться получать удовольствие от красоты.

− Как всегда, совет принцессы верен. Я это знаю, потому что мои собственные советы тоже всегда верны. Нет ничего плохого в том, чтобы получать удовольствие, когда никто другой от этого не страдает. Если ты просишь дополнительную порцию десерта, это не значит, что его вырвали из копыт голодающего жеребенка-сироты.

− Знаю. И даже в худшие времена я не была настолько плоха, как некоторые пони вроде Блюблада, − в разговоре возникла пауза. − Ха. На самом деле я никогда не была настолько плоха. Даже когда была в стрессе из-за Дискорда.

− Естественно. Ты хочешь быть героем. Думаю, если бы пони предложила тебе задание по поиску потерянных осколков принцессы Аморе, ты бы потратила месяцы, пытаясь найти кусочки кристальной пони, даже не задумываясь об этом.

− Плохая привычка, которая появляется, когда живешь сама по себе. Не хочу сказать, что жила совсем в одиночестве. Сначала была Зекора, а потом я познакомилась с жителями Понивилля. Просто мне пришлось научиться делать что-то самостоятельно. Это настраивает тебя на ритм, что ты видишь проблему и хочешь ее решить, понимаешь?

Шахерезада слегка рассмеялась.

− Рада, что ты здесь. Существует огромное количество проблем, которые необходимо исправить, и иногда я переживаю, что с ними ничего не будет сделано.

− Могу предложить несколько вариантов.

− Тебя, однако, не нужно исправлять, − принцесса улыбнулась. − Ты сильна, умна и красива. Зеркало должно отражать именно это, а не то, что ты боишься увидеть в себе.

− Легче сказать, чем сделать.

− Как и большинство других вещей, кроме извинений, − Шахерезада подошла ближе. − Есть еще один вопрос, о котором я хотела бы поговорить с тобой. Достаточно… деликатный.

Служанки поклонились и все вместе вышли. Принцесса подождала, пока мы останемся одни, прежде чем продолжить.

− Похоже, мой дядя скоро сделает свой последний ход. Возможно, это мелочь, а может быть, важнейшая заключительная комбинация. Мои источники сообщили, что его видели отправившимся тайными тропами, которые приведут к серебряной шахте. Это может показаться пустяком, но на самом деле...

− Желания, − перебила я. Шахерезада удивленно моргнула. Я поправила гриву, заставив принцессу немного подождать. Селестия всегда так поступала, со мной, когда я пыталась что-то рассказать, и мне было приятно сделать это с кем-то еще. Я подождала, пока принцесса возьмет себя в копыта, прежде чем продолжить. − Некоторое время назад я поняла, что вы использовали шахту в этих целях. Серебро, содержащееся в породе, делает ее крайне подходящей, верно? И именно поэтому вы не могли допустить, чтобы его добыча снова началась.

− Не предполагала, что ты знаешь…

− Я не настолько глупа. Ты мне вообще собиралась об этом рассказать?

− Вот как раз и собиралась! − запротестовала принцесса.

− Вынуждено. Если бы твой дядя не собирался туда прямо сейчас, ты бы промолчала. Я права?

− Это… самый тщательно охраняемый секрет королевской семьи, − тихо ответила Шахерезада. − Есть вещи, которые ваша принцесса Селестия тоже не хотела бы предавать огласке…

− Да. Вот почему я не злюсь на тебя. У меня есть и другие вопросы, и мне нужны на них ответы, пока ты поможешь мне снять это платье, не порвав его, потому что оно и правда красивое, и я вроде как хочу надеть его позже.

Шахерезада кивнула и начала помогать мне с застежками. С ними нужна была помощь, так как рассмотреть их все в зеркале не получалось.

− Для начала, почему он так долго ждал? – спросила я.

− Думаю, ты его напугала. Он верит, что ты сделаешь ход, если он его не сделает. Дядя думает, что ты жаждешь власти, той же самой власти, которая могла бы достаться ему, если бы не пара препятствий.

− Эти препятствия – ты и твой отец?

− Именно.

− Почему он считает, что переворот увенчается успехом? Селестия всегда учила меня, что власть − это не просто трон. Это воля народа. Они должны позволить тебе быть главным, иначе ты останешься ни с чем.

− Желания − это единственное, что поддерживает жизнь Седельной Аравии. Пони последуют за ним, потому что у них нет выбора. Никто не сможет возразить сидящему на троне, потому что это было бы самоубийством.

− Отлично, − вздохнула я, наконец снимая платье. − И он собирается отправиться в шахту, чтобы, что? Загадать желание заполучить трон?

− Не знаю, но уже то, что он туда отправился… − Шахерезада прикусила губу. − Я волнуюсь.

Сделала глубокий вдох, я отлевитировала платье в сторону, аккуратно положив его на пол.

− Ты хочешь, чтобы я остановила его?

− Никто другой не сможет. Он член королевской семьи, любовь моя. Ожидать, что кто-то из наших подданных выступит против него...

− Начинаю полагать, что это не очень хорошие отношения. Я пойду, но одна не справлюсь. Мне нужна помощь. Сколько еще пони знают о шахте?

− Вот поэтому я и решила, что раз ты меня ненавидишь, то значит, тебе здесь можно доверять больше всех, − заявила я. – Можно было, конечно, взять Флэша, но мне кажется, ты не хочешь, чтобы эквестрийские солдаты заходили в вашу секретную шахту, битком набитую желаниями.

Сирокко Мандала закрыла глаза и потерла переносицу.

− Хочу сказать, что не испытываю к вам ненависти, но из-за вас все становится невероятно сложно.

Ее кабинет оказался именно таким, как я и представляла. Обстановка была спартанской до такой степени, что представляла собой всего лишь пустую комнату со столом в углу. Почти не было никаких бумаг и хотя бы чего-нибудь для удобства.

− Как насчет того, чтобы поблагодарить меня за то, что я обратила на это твое внимание?

− Спасибо. За то, что нашли проблему и кинули в меня.

− Притворюсь, что это была благодарность, а не саркастическое замечание, что я пытаюсь заставить тебя что-то сделать, − подмигнула ей я. − Но, серьезно, я не хочу делать это в одиночку. Кроме того, я не знаю, где находятся шахта, и, по-видимому, Шахерезада тоже этого не знает.

− Нет, это тайна, которой владеют только орден Аретиков и король. Принц Бальтазар тоже не должен был найти шахту, − ответила Сирокко. − Только правителю позволено знать точное местоположение.

− И что произойдет, если шахты снова откроют? Потому что, по крайней мере, некоторые пони должны будут о них узнать.

− Лично я была категорически против открытия, − отрезала кобыла. − Подозреваю, что либо Шахерезада, либо Бальтазар провели расследование, чтобы узнать местоположение шахты.

− Круто, значит, ты тоже подозреваешь их обоих, − кивнула я. − Это хорошо. Но, может быть, мы могли бы слегка ускориться? Предположительно, Бальтазар уже в пути, и я бы предпочла пресечь проблему в зародыше, вместо того чтобы столкнуться с ужасами, которые он сотворит.

Сирокко встала.

− Неприятно признавать, но вы правы. К сожалению, у меня нет времени рассказывать все… что ж, объясню по дороге. Нам нужно немного прогуляться.

− Отлично! Так где же шахта? Полагаю, что прямо под тронным залом.

− Подобное было бы невероятно неразумно, − пробормотала Сирокко. − Вы ведь заметили, что этот замок − крепость, верно? Это стена, защищающая последний великий город Седельной Аравии. Зачем нам строить его в таком опасном месте?

− Ты хочешь сказать, что шахта за стеной? Но тогда...

− Мы тоже туда направимся. Вот, − она открыла шкаф и бросила мне плащ и маску. – Может пригодиться. Если начнется песчаная буря, понадобятся защитные очки и дыхательный фильтр. Прошу прощения, что черных нет.

− Как-нибудь справлюсь. Спасибо, что доверяешь мне.

− У меня нет выбора, − ответила Сирокко. − Не благодарите.

Не знаю, чего я ожидала. Когда-то читала описание аравийской пустыни но это было совсем не то. Я видела пустыню Сан-Паломино, и там было прекрасное запустение. Здесь же… просто пустошь. Все ощущалось разоренным и высушенным.

Мы шли по тропинке, которую Сирокко, по-видимому, знала исключительно по памяти, переходя от одного ориентира к другому.

− Раньше здесь были улицы, − произнесла кобыла, заглушая шум ветра. − Здесь было особняк. Там магазин.

Она остановилась перед разрушенной статуей, криво торчащей из песка, только четыре ноги, отломанные по колено, гордо стояли и ничего не поддерживали, все детали за века были сточены ветром.

Я смахнула немного песка с основания, обнажив едва заметную надпись.

− Кажется, у меня получится перевести, − пробормотала я. – «Герой Великой охоты, Победитель джиннов». Имя слишком стерлось, чтобы его можно было прочесть.

− Все истории о героизме и самопожертвовании утеряны, − ответила Сирокко. − Они были засекречены, а затем забыты. Королевская семья едва знает, почему мы вообще охотились на джиннов. Знают абстрактно, да, но они обезопасили желания, приручили их и забыли о плохих временах. Орден Аретиков не забывает.

− Надо полагать, что все эти необдуманные желания должны были дать им некую подсказку, − согласилась я.

− Ага, − кивнула Сирокко. − Я сама говорила об этом с королем. Он отказался даже рассматривать возможность прекращения их использования, несмотря на очевидную угрозу. Меры безопасности эффективны только до тех пор, пока кто-нибудь не найдет способ их обойти. Мне говорили, что вы, например, эксперт в таких делах.

− Я бы не назвала себя экспертом, но да, так и есть.

Сирокко покачала головой и повела меня по другой извилистой тропинке между дюнами, мимо колонн и разбитых плит резного камня.

− Здесь жили шахтеры, пока еще велась добыча, − произнесла она. − Мы рядом.

− Отлично, − вздохнула я. – Через эту маску трудно дышать.

− Без нее еще труднее, − предупредила меня кобыла. − Песок очень мелкий. Он может попасть в желудок, в легкие, пока все внутренности не будут забиты им

− Звучит не очень весело.

− Если снимешь маску, это будет очень больно, − Сирокко остановилась перед первым оставшимся стоять строением, которое я увидела. − Здесь.

− Похоже на банк, − заметила я вслух. У здания были высокие потолки, толстые стены и минимум окон или дверей. Я бы сказала, что оно выглядело как крепость, но подавляющее чувство типа этого порождалось только большими деньгами, а не военной мощью.

− Это была шахта по добыче драгоценных металлов, − ответила Сирокко. − Было важно иметь контроль над добытым. Оно строилось, чтобы сдерживать армию бунтующих пони.

− Думаю, это объясняет, почему оно смогло простоять так долго, но я ожидала чего-то более…

Мы вошли внутрь, и даже без яркого света солнца и блеска песка то что я смогла увидеть потрясало до глубины души. Повсюду валялись кости. Скелеты в униформе окружили пандус, ведущий вниз, перегороженный железными прутьями.

− Чего-то более, что? − спросила кобыла.

− Что, во имя Тартара, здесь произошло? − прошептала я.

− Провал, − пробормотала Сирокко. − Величайший провал ордена Аретиков. Не хочу об этом говорить.

Я глубоко вздохнула.

− Это как-то связано с желаниями.

− Не могу идти дальше. Я дала клятву, − Сирокко вздохнула. − Все печати уже сломаны, так что вы сможете войти без проблем.

− Ты не можешь пройти дальше? Но... именно поэтому я взяла тебя сюда!

− Прости. Даже то, что я привела тебя сюда, уже противоречит клятве. Но спускаться туда... − она покачала головой.

Я закатила глаза.

− Просто отлично. Спасибо за прогулку, я полагаю. Ты могла бы просто сказать, пройти милю по пустыне, повернуть налево и искать единственное оставшееся здание.

− Вы, конечно, брызжете сарказмом, но все, что я могу сделать, это прикрыть спину. Никто не сможет застать вас врасплох, не пройдя мимо меня. − Сирокко кивнула на рампу. − Если потерпите неудачу, я не дам Бальтазару сбежать.

− Похоже, ты рассчитываешь, что я потерплю неудачу.

− Я рассчитываю, что вы сможете сделать то, чего не могу я, − тихо ответила Сирокко. – Меня связывает клятва и традиции. Вы свободны в том, что недоступно мне. Вы можете спуститься в шахту и уничтожить зло раз и навсегда.

Я посмотрела на нее. Это было ни коварство, ни маска. Только старая обида. Она была старше, чем я могла себе представить. Окруженная костями, связанная клятвами, я почти тоже это чувствовала. Можно было сделать ехидное замечание или попытаться убедить ее идти дальше, но я знала, каково это − чувствовать себя загнанной в угол.

− Хорошо, − произнесла я и положила копыто ей на плечо. − Прослежу, чтобы все уладилось. Я знаю, цену обещания.

Честно? Никогда раньше не была в шахте. Понятия не имею, что там нормально, а что нет. По книгам смутно припоминаю, что обычно там должны быть вагонетки, рельсы и деревянные балки в качестве подпорок, но никогда по-настоящему не интересовалась подобным, разве что в самых общих чертах.

− Если вернусь в Эквестрию живой, никогда и ни за что больше не отправлюсь на задание одна, − пробормотала я себе под нос. – Надо было заставить ее прихватить с нами Флеша. По крайней мере, тогда у меня было бы подкрепление, а не просто «ой, нет, я должна подождать снаружи, удачи в жуткой заброшенной шахте, где кто-то, вероятно, поджидает тебя, чтобы убить».

По крайней мере, казалось, что есть только один очевидный путь. С чувством направления у меня не очень, но я подозревала, что в основном шла в сторону дворца. Если так, то почему им было не сделать другой вход, чтобы было проще доставлять желания в хранилище или из него? Будь тут моя власть, я бы обрушила весь этот тоннель и сделала выход там, где надо мне.

Пол шахты был по щиколотку покрыт серым песком, странно тяжелым, словно состоящим из свинца и холодного железа. В основном у меня получалось в него не проваливаться, но из-за него было трудно ходить, особенно потому, что я опасалась провалиться в яму.

Спустя слишком много времени до меня кое-что дошло.

− Так, стоп, здесь должны быть следы копыт...

Только один вход и один выход, верно? Так если Бальтазар действительно здесь, почему он не оставил следов?

Я остановилась и подумала, не вернуться ли мне обратно. Если жеребец еще сюда не добрался, можно было бы перехватить его вместе с Сирокко и позволить ей взять все заслуги себе. И когда я говорю «заслуги», я имею в виду «вину», потому что нападение на члена королевской семьи никоим образом не могло закончиться для меня очередным парадом.

Пока я размышляла о том, как избежать обвинений в государственной измене, вся пещера вокруг меня сотряслась, вибрируя, как органная труба. Песок вокруг моих копыт задрожал, а потом пришел в движение, и следы моих собственных копыт исчезли, как рябь на поверхности ручья.

− Что-то знакомое, − пробормотала я, наблюдая за песком, который начал струиться, словно медленный ручей, и если бы он не делал крутой поворот, я бы решила, что он просто сползает вниз по склону.

Я последовала за песком. В любом случае выбор был невелик, но мне казалось, что это правильное направление. И знаете, что? Это был совершенно правильный поступок. Завернув за следующий угол, я увидела в конце свет, мерцающее оранжевое пламя, которое оказалось фонарем.

− Привет, − обратилась я к пони, державшего его.

Бальтазар повернулся, ничуть не удивленный.

− Так и знал, − произнес он. − Ты действительно здесь.

− У меня дурная привычка во все вмешиваться, − призналась я.

− И правда. А теперь ты для полноты картины вторглась в самое сокровенное святилище Седельной Аравии.

Я приподняла бровь.

− Дерзко заявлять подобное, когда ты пришел сюда первым.

− Я член королевской семьи. У меня есть право находиться здесь, − Бальтазар отступил на шаг и вытащил тонкий меч. Не совсем понимаю, почему здешние пони так любят мечи, если ими неудобно пользоваться вкопытную. По крайней мере, копья имели смысл − земные пони могли вкладывать в них много силы, когда атаковали. Мечи были по-настоящему хороши только после длительных тренировок и, честно говоря, используя магическую хватку, а не копыта.

− До тебя, наверное, доходили слухи, − я слегка пожала плечами. − Есть пони, которые боятся табличек «Посторонним вход воспрещен», но я не из их числа.

Я подошла ближе. Мы все еще были достаточно далеко друг от друга, чтобы у меня получилось схватить его меч магией. И вот тогда-то все и пошло наперекосяк.

Земля под моими копытами ушла из-под ног, к чему я уже успела привыкнуть.

− О, только не снова! − закричала я, когда вокруг меня выросли стены, сформировавшиеся из серебристого песка. Каким-то образом пыль умудрилась изменить тон и даже слегка цвет, став похожей на зернистую монохромную фотографию. − Это совсем как в Горниле!

Бальтазар наблюдал за движением песка, и могу сказать, что он был застигнут врасплох так же, как и я. Что бы ни происходило, делал это не он. Тем более, что, когда все замерло, я поняла, что он никогда бы не смог воссоздать такое.

− Что это? – пробормотал жеребец.

Мы стояли среди черных, сгоревших остатков деревянного строения, которое совсем недавно пережило крупный пожар. Здание казалось огромным, с дверными проемами, которые были в два раза выше, чем на самом деле.

− Это часть Кантерлота, − ответила я, у меня пересохло в горле.

− Почему все такое большое? − спросил Бальтазар, обходя упавший, обгоревший стул, который был больше него.

− Так кажется, когда ты жеребенок. Ты помнишь, что все было больше, чем есть на самом деле, потому что в своих воспоминаниях ты не взрослеешь.

− Уверен, что всему этому есть трагическое объяснение. При других обстоятельствах я бы сел рядом с тобой и попытался поговорить об этом, но, боюсь, на карту поставлена судьба моей нации и ее пони.

Жеребец начал кружить рядом со мной, пробуя каждый шаг, прежде чем решиться на него, как будто боялся, что пол под ним может провалиться.

− Мы поговорим после того, как я вытащу тебя отсюда...

Что-то схватило меня за копыто, прежде чем я успела сказать еще что-нибудь умное.

Я посмотрела вниз и обнаружила обвившиеся вокруг ноги кости, а из песка и пепла выглядывал ухмыляющийся череп, к которому, словно саван, прилипли частички песка.

− Отлично. Некромантия, − пробормотала я, вырываясь, прежде чем меня успели ухватить покрепче, и отскочила на шаг назад. − У тебя что, совсем нет уважения к... мертвым?

Я повернулась к Бальтазару, жеребец пытался освободиться от еще двух скелетов, которые вцепились в его одежду и держали его куда крепче. Он взмахнул мечом и обезглавил одного, хотя тот почти сразу же начал восстанавливаться.

Времени на раздумья было немного, поэтому я взорвала второй.

− Так это не ты? – спросила я.

− Нет, − Бальтазар быстро отступил. Появилось еще больше скелетов, все дергающиеся и одноцветные, покрытые подвижной черной пылью, которая клубилась вокруг их костей как густое черное масло, и в какой-то момент они выглядели как обожженные жеребята, а в другой − как члены ордена Аретиков.

− Могу я предложить временное перемирие, пока мы не сможем мирно обсудить возможность убийства друг друга? – спросила я.

Жеребец кивнул.

− Согласен. Никто из нас не горит желанием быть съеденным нежитью.

Он отразил выпад еще одного скелета, и я послала в них волну силы, которая отбросила нежить к стене. Кости соскользнули на пол и сразу же начали восстанавливаться, конечности встали на место, словно притянутые магнитами.

− Это может стать проблемой. Они не хотят лежать спокойно.

− Разве для нежити это не норма? − спросил Бальтазар. − Прошу прощения, если это глупый вопрос. До того, как ты приехала в Седельную Аравию, мои дни были на удивление свободны от подобных ужасов.

Такое заявление вызвало у меня смех.

− Это все равно что обвинять горничную в беспорядке в твоей комнате только потому, что она всегда оказывается там, когда постель не застелена.

− Некоторые горничные подрабатывают воровством, − возразил жеребец. − Есть какой-нибудь способ выбраться отсюда? Возможно, лучше сбежать, чем сражаться.

− Да. Сюда! − я бросилась к дверному проему, по пути толкнув плечом скелет. Планировку сиротского приюта я все еще помнила как изнанку своего копыта. Даже убегать от проблем я научилась именно там.

Входная дверь была заперта, что стало бы проблемой для юной кобылки. Но для взрослых вежливых пони это было не более чем советом не входить. В настоящий момент особенно вежливой я себя не чувствовала.

− Тук-тук!

Дверь взорвалась, после чего наполовину разлетелась щепками, наполовину осыпалась как песок, как будто не поспевала за тем, что я делала.

Бальтазар выбежал за мной, и мы оказались на улицах Кантерлота. Или типа того.

− Это место не превратилось бы в это здание, если бы ты не испытывала тягостных сожалений! − крикнул жеребец. − Это попытка заставить тебя чего-то пожелать, чтобы все изменить!

− Прошла целая вечность с тех пор, как я вспоминала об этом месте, − я остановилась, оглядываясь по сторонам. − У нас есть минута, прежде чем они нас догонят. Не знаю, зачем ты решил спуститься сюда и украсть желания, но это глупо, и нам лучше просто уйти. Если, конечно, сможем найти выход.

− Я? Красть желания? − Бальтазар выглядел оскорбленным. − Я пришел сюда, чтобы помешать тебе украсть желания! Мои источники сообщили, что это ты их раздаешь, и мне нужно было остановить тебя, прежде чем ты используешь их сама!

− Что? Ну не скажу, что ты совсем не прав, но… Я их не крала! – тут мне пришлось замолчать. − Знаешь, нет такой версии правды, которая позволила бы мне выглядеть хорошей и умной пони во всем произошедшем.

− Смело с твоей стороны предполагать и то и другое одновременно.

− Ха-ха, смейся-смейся, − пробормотала я.

− Тут не до смеха. Моя племянница пришла ко мне в слезах и рассказала, что ты заставила ее раскрыть место, где хранятся желания! − Бальтазар повернул меч в мою сторону, посмотрел мне в глаза, и острие опустилось. − И я начинаю подозревать, что у тебя есть похожая история.

− Она сказала, что ты послал за ней убийц. А сегодня она пришла ко мне и рассказала, что мне следует поспешить сюда и остановить тебя.

− А Горнило? Ты подменила меч моего чемпиона на смертоносную копию и отравила чемпиона Шахерезады чем-то, к чему у тебя был иммунитет.

− Она умоляла меня занять место ее чемпиона после того, как ты отравил его, а твой боец тайно пронес меч, чтобы попытаться убить меня, − ответила я без особой настойчивости. – Мне начинает казаться, что мы оба полные идиоты.

− О, в этом я с тобой согласен, − не стал возражать жеребец.

− И никто из нас не хочет здесь оставаться?

− Никто. Тут невероятно опасно.

− У меня есть идея. Если тут все сделано по моим воспоминаниям, то, возможно, нам нужно отправиться туда, где я чувствовала себя счастливой и в безопасности.

Немертвые выскочили из теней, приближаясь к нам.

− И где это? − спросил Бальтазар, направляя меч на настоящего врага.

− Во дворце. Должно быть, это он, − я огляделась. Часть фальшивого горизонта изменилась, один шпиль засиял как полированное серебро, в то время как остальные потускнели. − Туда!

Мы побежали по улицам, булыжники смещались под копытами. Напоминало бег по беговой дорожке, и чем быстрее мы бежали, тем дальше, казалось, оказывались. Когда я уже была готова сдаться, мы свернули на широкую улицу, и вот они, ворота дворца, прямо передо мной. На балконе самой высокой башни появилась белая кобыла, на которую падал свет.

− Осторожно! − крикнул Бальтазар.

Пол ушел из-под ног. Возникло ужасное ощущение падения, а затем я сильно ударилась о песок, и он сомкнулся надо мной, стремительный как река. Меня несло течением. Камень ударил по больной ноге, и я бы закричала, если бы могла дышать, но песок сдавил мне ребра.

Где-то от секунды до вечности спустя стремительный поток зыбучих песков выбросил меня на однотонный, покрытый лесом берег.

− Даже с твоими старыми сожалениями опасно находиться рядом, − пробормотал жеребец, кашляя. − Думаю, я проглотил несколько килограмм песка.

− Это... − я закашлялась, пытаясь отдышаться. − Тогда я чуть не утонула. Та неделя выдалась на редкость тяжелой.

Бальтазар помог мне подняться. Я посмотрела на ногу, опасаясь худшего. Мне казалось, что она снова сломана, но, к счастью, все обошлось ушибом.

− Не могла бы ты сделать так, чтобы твои сожаления были о чем-нибудь менее смертоносном? − предложил жеребец. − Может быть, о каких-нибудь просроченных библиотечных книгах?

− Почему мы не видим ни одного из твоих самых позорных моментов?

− У тебя, должно быть, они гораздо «вкуснее». За неимением лучшего слова.

− Мне не нравится, к чему все идет.

Я, прихрамывая, пробралась через лес. В реальности мы бы просто продолжили идти по Вечнодикому, но здесь мы оказались на улицах Понивилля, как в дурном сне.

− Осторожно, − придержал меня Бальтазар, указывая копытом.

На улицу вышли шесть скелетов.

− Конечно, это они, − прошептала я. У каждого из скелетов было полупрозрачное лицо, которое мне было прекрасно известно. Мои лучшие друзья. Твайлайт. Рэрити. Рэйнбоу Дэш, Эпплджек. Флаттершай. Пинки Пай. Пони, которых я разочаровала больше всего. − Это место действительно намерено вывести меня из себя.

− Твои враги?

− Нет. Друзья. Я причинила им боль и сбежала, вместо того чтобы признать, что они были героями, а я – нет, − тяжелый вздох. − Я просто все порчу, когда пытаюсь помочь. Как и бардак, что творится сейчас.

− Если это поможет, я прощаю тебя за этот бардак, поскольку, похоже, нас обоих намеренно ввели в заблуждение.

− Точный термин звучит так: «играли как на скрипочке».

Единственный выход был пройти через них. Я схватила призрак Пинки Пай и швырнула его в Дэш, они обе рассыпались в прах. Возможно, они и были похожи на моих подруг или, по крайней мере, на их плохую копию, но я знала, что это не они.

− Стоит ли мне… − начал Бальтазар.

− Нет, − ответила я, собирая остальных в одну кучу с помощью гравитационного заклинания, прежде чем взорвать их, разбросав вокруг кости. – Я разобралась.

Улицы Понивилля начали исчезать. Здания рассыпались в пыль.

− Это, должно быть, конец, − произнес жеребец, оглядываясь по сторонам. − Думаю, когда появилась та река, она увлекла нас глубже в пещеру. Это не та комната, где мы были.

− Нет, − согласилась я. – Мы глубже и…

Он смотрел куда-то мне за спину. Там что-то было. Я почувствовала, как взгляд уперся мне в спину.

Я медленно обернулась. Огромные цепи, каждое звено которых было величиной с мою голову и было выковано из чистого серебра, образовывали паутину, протянувшуюся на сотни метров от стены до стены.

Невероятно, но Руби Дроп была в центре паутины. Она была жеребенком вдвое меньше меня размером. Цепи не должны были обхватывать ее ноги и шею, удерживая на месте так крепко, что она не могла шевельнуться. Цепи должны были быть комично большими. Я чувствовала, как все это влияет на чувства, как оптическая иллюзия.

Кобылка улыбнулась.

− Ты мне не друг, − произнесла я.

− Но и не враг, − прошептала она.

− Бальтазар? Что ты видишь? − спросила я.

− Огромный зверь. Дракон, окутанный огнем и дымом.

− Это совсем не то, что показывают мне, − пояснила я, не вдаваясь в подробности. − Это, должно быть, какая-то иллюзия.

− Ты видишь то, что ожидаешь увидеть, − объяснила кобылка. − Ты видела своих друзей. Свое прошлое. Ты ожидала, что твое величайшее сожаление проявится в виде последнего испытания твоей сдержанности. И вот я здесь.

− Я не жалею о Руби.

− Нет. Но есть огромная потребность. Настолько, что я чувствую боль. Боль, которую я могла бы утолить, если бы ты только пожелала. Но… ты этого не сделаешь, − Руби выглядела разочарованной. − Я могла бы стать твоим спасением, Сансет Шиммер. Я могла бы заставить твоих подруг простить тебя. За что угодно! Когда угодно! Они могли бы любить тебя вечно.

− Мне не нужна твоя помощь. Они мои друзья. Я знаю, что если вернусь и извинюсь, они простят меня.

− Ты не знаешь этого наверняка, − произнесла она… он… оно. − Я чувствую эту боль внутри тебя.

− Я верю в них, − тихо ответила я. – Много раз я вела себя глупо, но это те пони, на которых я полностью могу положиться. Никаких сделок.

− Какая ирония, − произнесло существо, и его глаза засияли. − Ты смогла преодолеть барьер, потому что переросла многие свои старые желания, и теперь, когда ты стоишь передо мной, у тебя нет желаний, которые ты не могла бы исполнить сама.

− О, в этом нет никакой иронии, − произнес знакомый голос позади меня. − Все идет по плану.

Арч вышла из тени.

− Привет, сестренка, − произнесла она, помахав мне копытом. – Хочу признаться, что весь этот бардак, был своего рода уловкой с моей стороны, но в конце концов ты со всем разобралась. Истина в том, что я бы не справилась без тебя!

Она улыбнулась и покачала головой.

− Хорошая работа, дитя.

Глава 13

− О, Сансет, − начал Бальтазар. − Не уверен, что вы знакомы. Это моя подруга...

− Спасибо, мы уже встречались. Думаю, она дружит тут почти со всеми в городе, верно Арч?

− Арч? – переспросил жеребец, слегка смущенно. − Но...

− Да, это не ее настоящее имя, я знаю. Прямо сейчас мне все равно, как ее зовут на самом деле. Дай угадаю − она рассказала тебе, как сюда добраться? Наша “подруга” должна была знать дорогу, раз уж тайно заполучила желания.

− В твоих устах это звучит как простейшая задача, − ответила Арч, защищаясь. − Все, что мне удалось, это поскрести по сусекам. Видишь ли, когда они заперли здесь эту плохую кобылку, то позаботились, чтобы никто, представляющий опасность, не смог к ней приблизиться. Это место показывает тебе прошлое, все плохие решения, которые ты когда-либо принимала, и пытается убить тебя вместе с ними. Даже пони, которые должны были охранять шахту, в итоге пали ее жертвами.

− Орден Аретиков, − догадалась я. − Вот почему Сирокко не смогла пойти со мной.

− Типа того, − согласилась кобыла. − Как уже говорила, Сансет, я и правда горжусь тобой! То, что ты здесь, означает, что ты, ну, как мне кажется, типа, постигла дзен? Ничего не хочешь и понимаешь свои потребности. Или что-то в этом роде, я ведь не философ. Дело в том, что мои желания были слишком велики и сильны, чтобы я сумела пройти. Мне едва удалось сбежать с теми несколькими, что я украла, и даже хранить их было искушением, с которым я с трудом справилась.

− Почему? Чего бы ты ни хотела, одного желания должно было быть достаточно.

− Это ты так думаешь, − улыбнулась Арч. − Хочешь, я тебя обниму? Мне тоже этого хочется.

Она подошла ближе, я в ответ засветила рог.

− Ведьмы не любят обнимашки, − вздохнула кобыла.

− Ты... этого хотела? − спросил Бальтазар. − Я не понимаю. Ты работаешь с Шахерезадой?

− А? Эта кобылка? Нет. По правде говоря, она просто ужасна. Только представьте, что столь жаждущая власти пони окажется здесь. Да это место сожрет ее заживо! − Арч усмехнулась. – А вот мои мотивы практически бескорыстны!

− Так расскажи нам, в чем они состоят, − попросила я. − Расскажи нам о своем грандиозном плане, Арч. Что это, какое-то расплывчатые обещания улучшить жизнь всех местных пони? Улицы, вымощенные золотом? Пир каждый вечер?

− Звучит заманчиво, − признала кобыла. − Но... нет. Не совсем так.

Она потерла подбородок и начала расхаживать взад-вперед, лишь раз взглянув на джинна, прежде чем целенаправленно отвести взгляд.

− Видишь ли, возможно, ты этого не поняла, но на самом деле я не из этих краев.

− Ты эквестрийка, − догадалась я. Хотя это было обоснованное предположение. Ее акцент, некоторые вещи, которые она упоминала.

− В точку! − Арч ухмыльнулась. − Думаю, я купилась на всю эту эквестрийскую мечту о том, что пони вольны делать все, что захотят. Прошла тысяча лет, а это все еще самое спокойное и процветающее государство в мире. Из-за таких пони, как я, все так и остается.

− Так кто же ты такая? Эквестрийская разведка? Какая-то малоизвестная часть королевской гвардии?

− Это звучит ужасно официально. Я просто пони, которая делает все, что в ее силах, для своей страны. Заводит друзей и оказывает влияние на нужных пони.

− И тайно исполняет желания.

− Ну, у всех есть хобби. Видишь ли, проблема принцессы Селестии − и я говорю это с любовью, потому что я на самом деле люблю принцессу − в том, что она не позволяет пони страдать, даже если это было бы хорошо для Эквестрии. Если зебры захотят своротить клюв грифонам, она вмешается и навяжет мир. Что-то типа такого. − Арч потерла переносицу. – Седельная Аравия − это крепкий орешек, понимаешь? Много секретов. Большие тайны заставляют пони волноваться, а тут они буквально основа государства. Итак, я отправилась сюда, увидела все эти руины и знаешь, что решила?

− Что они не представляют угрозы. Это не то, что ты собираешься сказать, но это то, что ты должна была понять сама. Эти пони не представляют какой-то опасности для Эквестрии.

− Можно и так на это посмотреть, − кивнула кобыла, не совсем соглашаясь. − На мой взгляд, они едва держатся на плаву. Если что-то произойдет, даст им толчок, все может пойти наперекосяк. Ты видела, какими опасными могут быть эти желания, Сансет! Да провалиться мне в Тартар, ты единственная пони, которую я встречала, кто, открыв шкатулку, смогла отказаться от нее. И все, что должно произойти − это чтобы кто-нибудь взошел на трон и решил, что пришло время изменить правила, и тогда все полетит в бездну.

− Если Эквестрия окажет им помощь...

Арч перебила меня, качая головой:

− Ты слишком похожа на Селестию. Это логично, учитывая, что она тебя вырастила. Ты, наверное, постоянно слышала подобные споры, но сама была на ее стороне. На мой взгляд, эти пони обладают чем-то очень опасным, и в какой-то момент оно, − она указала на джинна, − перестанет быть способом прокормить бедных и станет оружием. И Эквестрия рано или поздно пострадает

− Да ты сумасшедшая, − пробормотала я.

− У меня просто более широкий взгляд, − кобыла пожала плечами. − В конце концов, я чуточку старше тебя. Мне лишь нужно убедиться, что у них нет ножа, который они смогут воткнуть нам в спину. А ещё местные получат большую помощь от Эквестрии. Да лягать-колотить, если ты все-таки приберешь принцесску к копытам, возможно, даже сможешь устроить все так, чтобы они стали просто еще одной частью Эквестрии. Так ведь будет лучше для всех.

− Я не позволю тебе этого сделать, − произнес Бальтазар. – Седельная Аравия − это тебе не животное, которое Эквестрия может приручить!

− Как насчет этого, Сансет? − спросила Арч. − Тебе придется выбрать сторону. Эквестрия или Седельная Аравия.

Я покачала головой.

− У нас больше двух вариантов. И это все равно не имеет значения. Ты в меньшинстве, три к одному, − я указала за спину кобылы. − Похоже, у моего проводника наконец-то перестали трястись копыта.

Сирокко Мандала шагнула в тусклый свет. Она взглянула на джинна, и я увидела, как на ее лице отразилось отвращение.

− Три к одному − не очень хорошие шансы, − предупредила я.

− Глава ордена, арестуйте эту кобылу, − произнес Бальтазар, указывая на Арч. − Она совершила тяжкие преступления против Седельной Аравии.

− Я скована своими клятвами, − ответила Сирокко. Она сунула копыто в карман униформы и, достав стеклянный шар размером с копыто, швырнула его в Бальтазара, прежде чем жеребец успел среагировать. Черный, похожий на стекло, камень разбежался по его телу, превратив в статую с застывшим выражением шока на лице и с копытом, все еще указывающим на Арч. − В противном случае я бы убила каждого члена королевской семьи за заключение договора с этим существом.

− Ну как-то так, − ответила Арч. − На самом деле, это больше похоже на два к одному, и преимущество на моей стороне.

− Какого сена? − прошептала я.

− Джинна нужно уничтожить, − заявила Сирокко. − Великая охота так и не была завершена, потому что королевская семья заставила нас запечатать последнего джинна здесь, внизу. Мои товарищи отдали свои жизни, связав это существо серебряными цепями, заклинаниями и даже его собственными желаниями. Я поклялась их памятью, что доведу начатое до конца.

− Видишь? – снова заговорила Арч. − Заводила друзей. Как еще, по-твоему, она могла узнать, куда идти, чтобы навести порядок во всем этом бардаке? До того, как ты появилась, я пыталась исполнять желание по одному за раз, пока джинн не сможет сбросить некоторые из этих цепей.

Кобыла пнула валявшийся на полу обрывок цепи.

− На это ушли бы десятилетия. Мы разработали план, который должен был уберечь пони от страданий, потому что, положа копыто на сердце, я ненавижу причинять боль пони. Никогда не была поклонницей насилия. Мне даже не нравится причинять страдания грифонам, и я все еще чувствую себя виноватой из-за того, как все обернулось с Идолом Борея.

− Что? − я чувствовала себя совершенно сбитой с толку.

− Долгая история. Просто еще одна маленькая угроза Эквестрии, которую удалось пресечь в зародыше. Так что, может, ты отойдешь в сторону и позволишь нам разобраться с ним? − Арч кивнула в сторону джинна, по-прежнему не глядя на него. − Ты очень нравишься Тии, и мне бы не хотелось отправлять тебя домой с дополнительными синяками, дитя.

− Я...

Я начала колебаться и оглянулась на джинна. Там была Руби Дроп. В смысле, на самом деле ее там не было. Оно просто было похоже на нее, потому что знало, что именно ее я и хотела увидеть. Из-за этого джин выглядел беспомощным. Во многих отношениях он и был беспомощным.

− Если ты не отойдешь в сторону, я убью тебя, − пригрозила Сирокко. − Это не угроза и не блеф. Это просто констатация факта.

− Она сделает это, Сансет, и ты это знаешь. Не делай глупостей, слышишь? Я считаю тебя одной из своих лучших подруг, без шуток. Ты хорошая пони, и я не хочу, чтобы ты пострадала.

− Никаких сделок.

− Почему? Зачем ты это делаешь? Принцесса Шахерезада? Эта пони сумасшедшая! Она приказала тем убийцам напасть на нее. Они из ее личной охраны, слишком глупые или погрязшие в долгах, чтобы сказать «нет». Если здесь и есть пони, представляющая угрозу для Эквестрии, то это она. Не сражайся за нее, Сансет, она того не стоит.

− Что ты... Я прекрасно знаю, что она опасна! − огрызнулась я. − Она настраивала нас с Бальтазаром друг против друга, так как хотела, чтобы в итоге я убила его! Ты думаешь, я идиотка, которая этого не заметила?!

− Ну, есть немного, − призналась Арч. − Я тебя немного недооценила.

− Я не подпущу ни одну из вас к джинну.

− Я собираюсь уничтожить его, а не заключать с ним сделку, − заявила Сирокко. − Тебе не о чем беспокоиться. Мы должны действовать быстро. Посмотри сама.

Она потянулась к пыли и песку на полу и вытащила обрывок цепи.

− Узы джинна ослабевают с каждым желанием, не ограниченным чарами дворца. Он не останется здесь навсегда. Возможно, он уже способен вырваться на свободу, даже если мы ничего не предпримем, и когда это произойдет, он устроит невообразимый хаос.

− Отчасти это моя вина, − призналась Арч. − Это был своего рода мой план А. Подкармливать его, пока он не сможет справиться сам.

− Я в курсе, − отозвалась Сирокко. − Тем не менее, дело должно быть доведено до конца, и теперь мы можем сделать это чисто.

− Ты живешь во дворце. Сколько пони получают жизненно необходимую медицинскую помощь, или еду, или воду, или что-то еще, благодаря желаниям, которые король выполняет при помощи этой штуки?

Сирокко нахмурилась, не отвечая.

− Десятки ежедневно? Сотни? Даже если королевская семья поступится своей гордостью и попросит о помощи прямо сегодня, этого недостаточно, чтобы всем помочь. Королевская семья использует желания, чтобы дать пони ровно столько, сколько нужно, чтобы пережить сегодняшний день. И именно поэтому ты не избавилась от них раньше, верно?

− Уйди с дороги, − предупредила Сирокко.

− Заставь меня.

Неверный ход, потому что эта кобыла была более чем готова сделать именно это. Она атаковала почти так быстро, как я могла мыслить, то ли потому, что она была очень быстрой, а я была не в лучшей форме, то ли потому, что она была очень-очень быстрой, и у меня было еще больше проблем, чем обычно. Я выставила щит между нами, а она прыгнула и врезалась в него плечом.

Большинство пони, атакующих магический щит, просто отскакивают от него, но Сирокко пробила его насквозь, словно он был сделан из пробки. Если бы я не успела сотворить щит, она бы точно так же раздробила мне кости, но вместо этого просто врезалась с достаточной силой, что нанести ушибы, и отбросить меня через всю комнату.

− Ох, − пробормотала я, поднимаясь с пола.

− Не лезь, и будешь жить, − произнесла она тем же тоном, который моя ма… тем же тоном, который использовала Селестия, когда знала, что я не собираюсь прислушиваться к советам. − Я более чем на сотню лет старше тебя, и все это время сражалась.

Я встала и пристально посмотрела на нее.

− Выглядишь довольно хорошо для своего возраста. В чем твой секрет? Посещаешь спа-салон?

− Для начала, я была достаточно умна, чтобы избегать драк, в которых не могла победить.

− До сих пор, − парировала я, прежде чем бросить оглушающее заклинание ей в лицо. Оно было достаточно сильным, чтобы свалить с ног буйвола, и это был эмпирический факт, подтвержденный в ходе неприятного инцидента, связанного со священными захоронениями, археологическими раскопками и культурными различиями, связанными с разницей между разграблением могил и исследованиями.

Сирокко заполучила заклинание прямо в подбородок, споткнулась и продолжила идти, несмотря на то, что заклинание должно было усыпить ее на несколько часов.

Я бросила в нее еще одно, но теперь она просто увернулась, нырнув в сторону и двигаясь быстрее, чем у меня получалось уследить взглядом. Она оказалась у меня перед носом через полсекунды, и случилась неприятная ситуация, какая случается, когда пытаешься застать врасплох пони, которая очень хороша в огненных заклинаниях и не настолько хороша в самоконтроле.

Огненный шар выстрелил в упор и отбросил нас друг от друга. Это была скорее ударная волна, чем настоящий жар, но воздух все равно наполнился запахом горящей шерсти.

Я приземлилась и перекатилась на копыта, относительно невредимая. Сирокко пребывала в более или менее таком же состоянии, разве что чуть опаленная.

− Ладно. Пора кончать с не летальными заклинаниями, − пробормотала я. По крайней мере, огонь, казалось, хоть что-то сделал, так что я бросила в нее еще один огненный шар.

Сирокко схватила с пола одну из разорванных цепей и сбила заклинание на лету. Серебро прошло сквозь него и разрушило магию, затем глава ордена развернулась на копытах и обрушила цепь на меня. Я попыталась перехватить ее магией, но цепи для нее будто и не существовало.

Она ударила меня в бок, и я почувствовала, как хрустнули ребра. Не будь на мне седельных сумок, я была бы мертва. Я приземлилась на пол, плащ был разорван в клочья, как и седельные сумки. Мне казалось, что я марионетка, у которой перерезали ниточки, как будто я вообще не была связана со своим телом.

Сирокко уронила цепь и шагнула ближе. Я не могла ее остановить. Не могла сосредоточиться настолько, чтобы хоть что-то сколдовать.

Арч встала между нами.

− Хватит, Сирокко, − тихо сказала она. − Тебе не обязательно убивать это дитя. Она идиотка, но не злодейка.

Я попыталась встать, но не смогла. Каждый вдох отдавался болью в боку.

Сирокко покачала головой.

− У нее был шанс. Слишком много шансов.

− Ты злишься только из-за того, что она тебя пару раз достала? Это на тебя не похоже. Как насчет того, чтобы просто достойно принять свою победу и позволить мне забрать ее отсюда и подлатать?

Глава ордена вздернула бровь.

− Она моя подруга, − пожала плечами Арч. − Я не шутила, когда говорила это. Кроме того, она дочурка Селли. Я и так задолжала Солнцезадой, но даже без этого не могу просто взять и убить ее ребенка без уважительной причины.

− Причина уважительная, − ответила Сирокко. − Если ты не отойдешь в сторону, мне придется убить и тебя тоже.

Арч вздохнула.

− Будь по-твоему, − она отступила в сторону и жестом пригласила ее проходить.

Сирокко медленно подошла, а я как раз задумалась, что бы такое по-настоящему крутое и драматичное сказать напоследок.

Стеклянная сфера разбилась о бок кобылы, и она превратилась в камень, не успев среагировать. Я вздохнула с облегчением, потому что не успела придумать ничего крутого, а также потому, что не собиралась сегодня умирать.

− Ненавижу заниматься подобным, − пробормотала Арч.

− Спасибо, − простонала я.

− Пожалуйста, − вздохнула кобыла. − Знаешь, это отбросит меня на годы назад. Возможно, я не смогу так близко подобраться к исправлению этой небольшой ситуации в течение десятилетий, и если принцесса Шахерезада снова совершит какую-нибудь глупость, а она ее совершит, у нее может оказаться отличное оружие, и куда его вонзить она точно найдет.

− Знаю, − я встала, что было скорее результатом использования телекинеза, чем подгибающихся ног. − Но мы должны дать им шанс сделать все самим. Я устала от пони, которые водят меня за нос, и не позволю, чтобы это случилось с целой страной. Они будут совершать ошибки, но если мы будем с ними дружить, то сможем помочь, когда они оступятся.

− Да, ты определенно дочь Селестии, − вздохнула Арч. − Именно это она и сказала бы. Но потом она все равно стала бы вмешиваться, потому что у нее есть дурная привычка говорить одно, а делать совсем другое.

− Что есть, то есть, − согласилась я. − И что теперь будет?

Арч глубоко вздохнула.

− Мы вытащим эти две статуи отсюда, чтобы они не застряли тут на тысячу лет. Потом… ну, это место стало доступным только потому, что не смогло тебя подловить. Ты уйдешь, и оно снова запечатается.

− Но что ты собираешься делать? Загадывать еще желания?

− Нет, у тебя осталось последнее. Дам тебе шанс доказать, что я не права. Это меньшее, что я могу сделать для друга, верно? − она улыбнулась.

− Спасибо. Знаешь, мне кажется тут тебя не оценят по настоящему. Почему бы не вернуться со мной в Кантерлот? Тебе ведь не обязательно здесь околачиваться, правда?

Арч рассмеялась и похлопала меня по спине. Аккуратно.

− Сестренка, даже ты сбежала оттуда так быстро, как только смогла! Даже не пытайся меня уговорить. Но вот что хочу сказать: я навещу тебя, когда все уляжется. Только не забудь сначала пойти и извиниться перед своими друзьями. С тобой гораздо веселее, когда ты не тонешь в депрессии.

Я кивнула.

− Так и сделаю.

− Хорошо! А теперь давайт отволочем их обратно во дворец, пока я не передумала. Вот почему я не могла управиться с приятелями моего старого учителя. Они всегда втягивали меня во всякие странные дела. Герои, понимаешь? − она рассмеялась.

− Я так рада, что ты вернулась целой и невредимым, моя любимая, − произнесла Шахерезада, наклоняясь и целуя меня в щеку.

− У меня сломано три ребра, − ответила я. Врачи меня немного подлатали. Кости все еще болели, но просто удивительно, на что способно большое количество действительно крепкого чая из ивовой коры, а то, что они на меня нацепили, было чем-то средним между бинтами и корсетом и чудесно влияло на фигуру, а также предохраняло мои внутренние органы от травм моими собственными ребрами.

Шахерезада сделала паузу.

− Относительно невредима? Жива? Прошу прощения. Я все еще пытаюсь все осознать. На самом деле даже не уверена, что мне до конца ясно, что же произошло. Ты вернулась во дворец с моим дядей и главой ордена Аретиков, превращенными в камень.

− Кстати, о твоем дяде, нам нужно поговорить.

Принцесса вздохнула и кивнула.

− Ты была вынуждена сражаться с ним, потому что он пытался захватить контроль над страной.

− Что ж, кое-что из этих слов правда, − согласилась я. − Мне почти пришлось с ним сражаться. Можем мы не переходить к той части, где ты врешь или говоришь полуправду, а я волнуясь из-за того, насколько ты привлекательная, и не задаю важных вопросов, которые должна задавать?

− Надеюсь, ты не просишь меня перестать быть привлекательной.

− И еще, давай не будем отвлекаться. Я знаю, что ты пыталась провернуть, Шахерезада. Ты хотела, чтобы я избавилась от него.

− Что ты и сделала. Ты спасла Седельную Аравию!

− Я не убивала его. Это была своего рода сложная паутина предательства и противоречивых планов. У меня был план попытаться хорошо выполнить свою работу, чтобы вернуться героем, а не жалкой неудачницей. У Арч был план по освобождению джинна − кстати, там, внизу, был джинн, если ты не в курсе, − а у Сирокко был план по его уничтожению, и они вроде как начали работать вместе. Потом был твой план.

− Мой план? − спросила принцесса.

− Тот, в котором ты пыталась использовать меня, чтобы избавиться от своего дяди. Этот план.

− Ох да, − вздохнула она. − Позволь мне рассказать тебе историю.

− Шахерезада...

− Поверь мне, любовь моя, это очень важная история. В конце концов, она о самой важной пони в мире! Я, конечно, говорю о себе, − принцесса улыбнулась. − Это звучит так, как будто ты полагаешь, что раскусила меня. Ты дашь мне возможность высказаться?

− Я... ладно, − со вздохом согласилась я. Наверное, это было глупо, но у меня был трудный день, и она не пыталась меня убить, так что можно было и послушать.

Принцесса прочистила горло.

− Бесчисленное количество лет назад, когда мир был юн и более необуздан, чем сейчас, а великая древняя магия, создавшая небо и море, еще не иссякла, Седельная Аравия уже была древней. Это было сосредоточение знаний и открытий, бастион цивилизации.

Шахерезада устроилась рядом со мной, прижавшись боком.

− До рождения вашей принцессы, до великой зимы, которая изгнала пони из земель Гипербореи и Древней Юникорнии, королевская семья была самостоятельной нацией. Мы жили в мире, отделенном от наших пони, в обнесенных стенами садах и дворцах, куда не ступала нога простого подданного. Принцы и принцессы росли, ни разу не видя пони, который не был бы слугой или членом их семьи.

Можно было бы сказать, что они заключены в золотую клетку, но у них не было представления о свободе. Ты когда-нибудь видела животное, родившееся и выросшее в зоопарке? Даже самые дикие из них становятся ручными, робкими и не могут выжить в дикой природе, и именно такой была королевская семья. Каждое мгновение их жизни подчинялось торжественным церемониям. Редко, возможно, раз или два в поколение, кому-то из посторонних, какому-нибудь герою или дипломату, разрешалось увидеть их издалека, понаблюдать за пышным танцем традиций, и это был единственный контакт королевской семьи с миром за пределами стен.

Мой прапрадед, хотя, на самом деле, там есть еще очень много “пра”, которые я опускаю, был принцем в те дни. Каждый день слуги сопровождали его, и он жил, не желая ничего. Он подписывал бумаги и ставил на них печати, не зная, отправит ли это тысячи пони на войну, где они погибнут, или что он награждает лекаря за остановленную чуму, или что он просто соглашается установить цену на зебриканский чай.

Подарки также были частью повседневной жизни. Их выставляли на всеобщее обозрение, слуга сообщал ему, насколько хорош подарок, и принц подписывал все бумаги, которые его сопровождали. Это был своего рода неприкрытый подкуп. Можно было поспорить, действительно ли это был подкуп, когда он беспрекословно подписал бы все, что легло бы на стол, и не придал значения подаркам.

Однажды подарок пришел без письма или просьбы об одолжении. Не было ни отправителя, ни накладной, просто анонимный подарок. Никто не знал, как он попал к остальным, но все казалось безобидным, и от принца ничего не требовалось, поэтому подарок был передан ему. Это была простая стеклянная бутылка, старая, обветренная и плотно закупоренная. Что-то в ней пробудило уже позабытое любопытство и коснулось чего-то внутри принца, словно разбудив от долгого сна. Он решил сохранить бутылку при себе, пока тайна не будет раскрыта.

В ту ночь, когда принц наконец остался один, ему не спалось. В комнате стояла странная бутылка, и он знал, что именно из-за нарушения распорядка дня он и не мог уснуть. Принц взял бутылку в копыта, попытался разглядеть что-нибудь сквозь матовое стекло и в конце концов в отчаянии потряс. К его удивлению, бутылка запротестовала.

− Не тряси меня так сильно! – возопила она.

Принц был потрясен! Он уронил бутылку, и она разбилась вдребезги, выпустив облако дыма. Оно извивалась и пыталась превратиться во что-то, наполовину принимая форму, а затем снова растворяясь.

− Почему я не могу понять, чего ты хочешь? − спросило оно. − Скажи мне, чего ты хочешь.

− Ох, понимаю, − произнес принц. − Ты слуга.

И в это мгновение облако приняло облик дворцового слуги, потому что именно так их себе принц и представлял. В этом не было ничего необычного для джиннов, так как многие пони считали их друзьями, рабами или просто могущественными пони, хотя на самом деле они совсем ими не являлись.

− Я могу исполнить любое твое желание, − начал джинн.

− Мило, − ответил принц. Он вернулся в постель и снова начал засыпать. Джинн был озадачен. Он никогда не видел подобной реакции.

− Что ты делаешь? − спросил он.

− Я не мог уснуть, потому что не знал, что это за бутылка. Теперь я знаю.

− Ты не можешь спать, когда я предлагаю тебе все, что ты захочешь! − разозлился джинн.

Его подготовили для того, чтобы стать подарком принцу, и считали, что это позволит развлечься, но, похоже, ничего подобного не случится.

− Один мудрый пони однажды сказал, что хотеть − значит страдать, − процитировал принц один из многочисленных уроков, которые ему дали, когда он спросил, почему ему не разрешают покинуть дворец.

− Три желания, − не унимался джинн. − Я исполню твои три желания, а потом дам тебе поспать. Должно же быть что-то, что может соблазнить тебя. Прекрасные кобылы? Армия, которая будет выполнять твои приказы? Невероятные богатства?

− Думаю, у меня все это и так есть, − ответил принц. − Я никогда особо не пользовался ничем из перечисленного. Другие пользуются ими от моего имени.

− Ну же, ты мудр, разве не так? − улыбнулся джинн. − Должно же быть что-то особенное.

Принц сел и задумался на некоторое время. На самом деле он был не более чем не самым главным героем в сложном спектакле, но, как и любой другой актер, который бывал на сцене, он постепенно выучил другие роли. Он знал, что сейчас все обстоит не так, как должно было быть, и мог бы изменить это, если бы попытался.

− Тогда я желаю, чтобы ты слушал то, что я хочу сказать, потому что на свете не так много пони, которые действительно слушают, и я желаю, чтобы ты понимал меня, даже когда я неясно выражаюсь, потому что знаю, что недостаточно мудр, чтобы всегда говорить то, что имею в виду, и я желаю, чтобы ты давал мне то, что мне нужно, а не то, о чем я прошу, потому что, прося, я ограничен тем, что, по моему мнению, произойдет, а не тем, что произойдет на самом деле.

И в тот же момент джинн был скован, и его облик слуги стал истиной, потому что до тех пор, пока принц тщательно подбирал свои слова, он должен был следовать стоящим за ними намерениям, и не мог пытаться извратить сказанное. Поскольку джинн был обязан слушать, он также не мог просто уйти и в конце концов исполнил множество желаний принца за последующие годы, хотя и стал слабым и голодным, поскольку ему не давали творить хаос. Позже принц стал королем не только потому, что мог спокойно загадывать желания, но и потому, что был достаточно мудр, чтобы желать того, что ему было нужно, а не то, чего он хотел.

− Значит, только члены королевской семьи могут загадывать желания без опаски, − произнесла я, когда принцесса закончила. − Любой другой, кто сидит на троне, ничего не сможет получить.

− Даже ты не смогла бы заставить все работать, − подтвердила Шахерезада. Она начала растирать мои плечи. − Но я могу загадывать желания. Те, которые не стал бы загадывать отец. Я смогу загадать их от твоего имени, любимая, как только стану королевой.

Она надавила сильнее.

− У тебя всю спину свело.

Это потому, что я сильно напряглась.

− Мой дядя − статуя, и пока мы сидели здесь и наслаждались жизнью, похоже, его убийцы добились ужасающего успеха, − продолжила принцесса.

− Он... ты послала убийц за своим собственным отцом, − произнесла я и попыталась встать, но Шахерезада толкнула меня обратно. Нежно. Учитывая, как я устала, много усилий это не потребовало.

− Не беспокойся, − сказала она, все еще улыбаясь, хотя в голосе было больше твердости, чем раньше. − Я отправила их еще до того, как пришла к тебе. Сейчас все уже закончилось, и мы просто ждем трагических вестей.

Раздался стук в дверь.

− А вот и они. Не откроешь дверь?

Я распахнула ее магией. Вошел Флэш Сентри. Шахерезада выглядела удивленной.

− Привет, Флэш, − произнесла я. − Итак, полагаю, все прошло так, как ты и предсказывал.

Пегас кивнул.

− Да. Та же банда убийц, что и на параде. Мы застали их со спущенными штанами. В буквальном смысле. Они меняли форму королевской гвардии на костюмы наемных убийц и сдались без боя.

Принцесса ахнула.

− Ты... ты...

− Да, перед тем как отправиться за Сирокко, я рассказала Флэшу все. Он заверил меня, что ты определенно злая и собираешься расправиться со всеми пони одним махом. Я надеялась, что он ошибается, но он может сказать: «А я же говорил».

− А я же говорил, − улыбнулся Флэш.

− Как ты могла? − Шахерезада закричала, вскакивая и пятясь от меня. − Я могла бы дать тебе все, что ты когда-либо желала! У меня была бы абсолютная власть!

Гримаса исказила ее мордочку до неузнаваемости. Хотя я уже видела подобное раньше. Удивление быстро сменилось шоком, когда королевские стражники, которых она не подкупала и которым не давала обещаний, вошли и окружили ее.

− Должно быть, именно такой меня видела Селестия, когда я была кобылкой. Неудивительно, что она считала, что я не готова.

− О чем ты вообще? – потребовала ответа принцесса.

− Прости. Я действительно такая же, как ты. Ты умная и амбициозная. Тебе просто нужно немного повзрослеть. У меня получилось. Хотя было нелегко.

Шахерезада сердито посмотрела на меня.

− Тебя даже не должно было быть здесь. Я должна была заманить в ловушку принцессу Кейденс.

Я пожала плечами.

− Думаю, она бы не оправдала твоих ожиданий. Кроме того у нее уже роман с одним пони, а ты не в ее вкусе.

Принцесса усмехнулась, закатила глаза и вышла из комнаты с таким самообладанием и грацией, что пони могли бы подумать, что она делает это по собственной воле, а не следует под арестом.

− С вами все будет в порядке? − спросил Флэш.

− Врачи сказали, что пройдет несколько недель, прежде чем я полностью поправлюсь, но...

− Я не это имел в виду, и вы это знаете, − страж подошел к тому месту, где я сидела, и опустился на круп, чтобы быть на уровне моих глаз. − Для вас это было не так-то просто.

− Шутишь? – я улыбнулась. − Чувствую себя великолепно! Лягать, Флэш, все это время меня дрючили, и наконец-то − наконец-то − я стала тем, кто сам этим занимается. Знаешь, когда я это сказала, оно прозвучало как-то извращенно, и я уже жалею, что не сформулировала фразу по другому.

− Нет, все идеально, − очень серьезно ответил пегас. − Я отмечу в своем официальном отчете, что вы всех вздрючили.

Я хихикнула.

− Хватит смешить меня! У меня ребра сломаны, дурень!

Прошел почти час, прежде чем снова разразилась катастрофа, застав меня посередине написания письма моим подругам и попытками объяснить все, что произошло. Когда я говорю «посредине», я имею в виду середину третьей попытки, первые две валялись скомканные и разбросанные по комнате, чтобы глупости не влияли на мою третью попытку.

Испуганный Флэш ворвался в комнату.

− Ужасный магический инцидент или тупость пони? − спросила я, прежде чем страж успел что-либо сказать.

− Сирокко Мандала сбежала из дворцовой больницы, − ответил он, помогая мне подняться на ноги и выйти в коридор.

Там были стражи с оружием, и все они смотрели в одном направлении, в том же направлении, в котором мы шли, так что, по крайней мере, Флэш был достаточно умен, чтобы вести меня к опасности, а не пытаться заставить бежать от нее.

− Она напала на врачей после того, как была... разкаменена? Как это правильно называется? − спросил пегас.

− Оживлена, − подсказала я.

− Она все еще слаба, но выхватила оружие у стража, прежде чем кто-нибудь смог ее остановить. Большинство пони во дворце до сих пор не знают, что сегодня произошло. Сирокко поднялась в комнату принцесс до того, как об этом стало известно. Стражи просто позволили ей войти.

− Конечно позволили, − я застонала. − В этом-то и проблема с этими заговорами. Вокруг столько проблем, что никто не может за всем уследить!

− Хорошо, что она никого серьезно не ранила, − сообщил Флэш. − Я имею в виду, кроме вас. Врачи обнаружили ее стоящей над Бальтазаром, но она не напала на него.

− Не напала? − я нахмурилась.

− Может быть, они нашли ее прежде, чем она смогла что-нибудь сделать? − предположил Флэш. – Принц был без сознания, так что не похоже, чтобы они разговаривали.

− Возможно. Она все еще в покоях?

− На балконе, − подтвердил пегас. − Угрожает убить Шахерезаду.

− Оставайся здесь, — прошептала я. − Попробую ее уговорить.

− Вы что-нибудь знаете про то, как работать в ситуации с захватом заложников?

Я помолчала.

− Да, кое-что. Всяко справлюсь с этим лучше, чем стражи, и если пойду одна, возможно, она не начнет паниковать.

− Можно попробовать, − признался Флэш. − Удачи.

Дверь открылась.

− Я безоружна, − громко сказала я, выходя на балкон.

Сирокко держала в копытах нож. Это показалось мне перебором, поскольку она, скорее всего, могла оторвать голову принцессе Шахерезаде голыми копытами.

− Сансет, − произнесла глава ордена. − Ты продолжаешь появляться, когда тебя меньше всего хотят видеть.

− Это дурная привычка, − согласилась я. – И я не позволю тебе убить ее.

Сирокко посмотрела на принцессу, потом снова на меня.

− Почему?

− Мы ведь уже говорили о морали, верно? Той, которой ты одержима… Думаю, это месть за твоих погибших товарищей? Честно говоря, больше похоже, что ты просто хочешь сжечь весь мир, потому что несчастна.

Кобыла сердито посмотрела на меня.

− Эй, я понимаю, − пожала я плечами. − Тоже так думала! Я знаю, что это не то, чего ты на самом деле хочешь. Ты просто злишься и принимаешь плохие решения.

− Зарезать меня было бы очень плохим решением, − прошипела Шахерезада. − Если королевской семье придет конец...

− Джинн, которого вы держите под дворцом, освободится. Или, по крайней мере, будет запечатан навечно, − Сирокко прижала лезвие к ее шее.

Принцесса попыталась отодвинуться от ножа, который начал впиваться в шею. С краю выступила капля крови.

− Это вызвало бы неописуемый хаос!

− Шахерезада, − медленно произнесла я. – Именно этого она и хочет. Пожалуйста, прекрати подсказывать, как этого достичь, − я посмотрела Сирокко в глаза. − На самом деле она не хочет тебя убивать. Я вижу.

− И как же ты это определила? − спросила Сирокко.

− Потому что ты колеблешься. Никогда не видела, чтобы ты колебалась. Ты не прибегаешь к насилию сразу, но и не боишься его применить. Следовательно, часть тебя думает, что есть выход из нашего положения, где никому не придётся умирать.

− Это невозможно, − прошептала кобыла.

Меня осенила идея. Действительно хреновая идея. Тут или все сработает идеально, либо приведет к поганым последствиям. Хорошо, что я вроде как рассчитывала, что последствия вообще будут.

− Если бы ты хотела покончить с королевской семьей, то могла бы убить Бальтазара прямо на больничной койке. Ты этого не сделала. Ты отправилась сюда, поскольку полагаешь, что если и сможешь морально оправдать убийство кого-либо из них, то это ее.

− Если она умрет, род прервется, − парировала Сирокко. − Если наследника не будет, моя работа будет выполнена.

Я подняла копыто.

− Ты же не хочешь этого делать. Я даже могу это доказать.

Я полезла в седельную сумку. Сирокко внимательно наблюдала за мной.

− Что это? − спросила она.

Достав маленькую серебряную коробочку и подняв ее так, чтобы глава ордена могла заглянуть в нее, я ее открыла. Из нее полился яркий свет, и Сирокко ахнула от удивления. Коробочка взлетела в воздух, кобыла следила за ней, не отрывая взгляда. Я использовала заклинание перемещения, чтобы поменяться местами с Шахерезадой и убрать принцессу подальше от Сирокко.

Та потянулась к коробочке, когда она пролетала над моей головой, и я толкнула кобылу, заставив выронить нож и потерять равновесие. Она, запнувшись, дернулась к серебряной шкатулке, не сводя с нее глаз, что стало роковой ошибкой.

Не знаю, что она в ней увидела, но подхватить Сирокко магией у меня не вышло − что бы ни защищало ее от моих заклинаний в шахте, сейчас оно помешало это сделать и оттащить ее в безопасное место от края. Глава ордена рухнула с балкона, а под ней была сотня этажей пустого воздуха.

− Не знаю, что ты там увидела, но тебе, наверное, следовало пожелать крылья, − произнесла я, заглядывая за край. В воздухе стояло достаточно пыли и тумана, чтобы я не смогла разглядеть, где она приземлилась. Наверное, и к лучшему для моих будущих снов. − Я бы на твоем месте сделала именно так.

− Ты… ты спасла меня, − прошептала принцесса Шахерезада.

− Снова, − заметила я.

− Да, но на этот раз все было по-настоящему! − принцесса дотронулась до шеи. − Она меня порезала!

− С тобой все будет в порядке, − заверила я. − Хотя, может, шрам и останется с тобой надолго, и ты вспомнишь, что все эти интриги ничего не значат, если не заводить друзей. Ты превратила во врагов всю свою семью.

− Я не... − принцесса замолчала.

− Да. Ты можешь только надеяться, что они лучшие пони, чем ты. Если твой дядя или отец разделяют твои взгляды, то у тебя большие неприятности.

Я вышла за дверь и увидела там Флэша.

− Когда следующий корабль в Эквестрию? − спросила у него я. − Думаю, мне пора домой.

− ...а потом я потратила на обратном пути несколько дней, чтобы прийти в себя, − подвела итог я. − Ребра все еще немного болят, но...

Селестия заключила меня в объятия, и я застонала.

− Вот именно этого я и не хотела, − пробормотала я, чувствуя боль в боку. − Ой.

− Я так волновалась за тебя, − прошептала Селестия. − Каждый раз, когда ты уходишь, то возвращаешься с новыми травмами.

− Ты бы посмотрела на другую кобылу, − пошутила я. − Все в порядке, мам. Точно говорю. Просто немного больно.

Принцесса отпустила меня и строго посмотрела.

− Ты могла умереть!

− Да, и вела себя как дура, − сложно было отрицать очевидное. − Прости, что заставила тебя волноваться.

− Если бы Луна не держала меня в курсе происходящего, я бы сама прилетела, чтобы вернуть тебя.

− Если это поможет, мне кажется, я спасла Седельную Аравию. Хотя, похоже, они не слишком жалели, когда я уплыла. Несмотря на то, что мне удалось им помочь, я доставила им слишком много проблем и узнала достаточно секретов, которые они не хотели разглашать.

− Это грустная часть помощи некоторым пони, − заверила меня Селестия. − Иногда им приходится причинить небольшую боль, чтобы потом все стало лучше.

− Да, − вздохнула я. — И до сих пор не понимаю, что за дела вела Арч. Хотя это не ее настоящее имя. Некоторые вещи, которые она говорила, наводят на мысль, что она знакома с тобой лично.

Я посмотрела на Селестию.

− Будь откровенна. У тебя есть что-то вроде тайной полиции?

Принцесса рассмеялась.

− Сансет, если бы у меня была тайная полиция, я бы послала их вернуть тебя.

− Это... не ответ.

Селестия глубоко вздохнула.

− Нет, Сансет. Раньше у меня была секретная группа, которая занималась борьбой с монстрами и угрозами по всей Эквестрии, но я расформировала ее после возвращения Луны. Теперь Ночная Стража защищает Эквестрию вместо них. И прежде чем ты спросишь, нет, никого из них в Седельной Аравии не было.

− Странно, − пробормотала я. − Может, она была твоей бывшей ученицей?

− До тебя и Твайлайт у меня несколько столетий не было учеников. Последний раз, когда я обучала хоть кого-то с хорошим потенциалом, был сразу после исчезновения Старсвирла.

− Так давно?

− Да. Я сделала это в основном в память о нем. Ему нравилось... ну, он называл нас учениками, но мы были скорее помощниками. Старсвирл почти не уделял нам своего времени. Он отправлял всех нас на задания, просто чтобы у него был повод не заниматься этим самому.

− Прекрасно помню, как ты отправляла меня во всякую глушь. И, если не ошибаюсь, Твайлайт жаловалась на то же самое.

− Я делала это ради того, чтобы помочь вам учиться! − усмехнулась Селестия. − Кроме того, ты всегда радовалась возможности отправиться в поход.

− Просто хваталась за возможность заставить тебя гордиться мной.

Принцесса вежливо кашлянула.

− Даже если так. Кловер Мудрая была... другой. Она была...

− Кловер был жеребцом, − отрезала я.

− Даже не начинай, − вздохнула Селестия. − Опять как с коммандером Харрикейном.

− Все знают, что Кловер был настоящим жеребцом. Могу прямо сейчас сходить за учебником и доказать это.

− У меня есть кое-что получше, − похвасталась Селестия.

Во вспышке золотого света перед нами появился альбом для вырезок. Он был древним, и когда принцесса пролистала первые несколько страниц, я увидела вещи, на которых кто-нибудь из историков мог построить карьеру. Обрывки ткани, сохранившиеся до начала письменной истории. Рисунки и схемы предметов, которые считались мифическими. И, наконец,…

− Фотография? − спросила я.

− Тогда это не называлось фотографией, − ответила принцесса. − Это гелиография, потому что для получения яркого света, необходимого для экспозиции, требовалось солнце, и следовательно, я лично участвовала в создании почти каждой. И занимало это около часа.

− Понимаю, почему подобная технология была слабо распространенной.

− Пони потребовалось еще несколько сотен лет, чтобы изобрести что-нибудь, позволяющее запечатлеть что-то более активное, чем статуя. Изображение тут немного размытое, потому что задержать дыхание на час оказалось слишком сложно.

− А еще оно такое блеклое, что я почти ничего не вижу, − пробормотала я, щурясь и пытаясь что-нибудь разглядеть. Там были светлые и темные пятна, но это было больше похоже на потускневшее серебро, и сейчас я пыталась что-то разобрать в этих пятнах.

− Солнечный свет и магия создали это изображение, и время от времени его нужно подпитывать.

Рог Селестии засветился, и постепенно изображение стало четким. Это было похоже на то, как магнит притягивает железные опилки, выравнивая их, темное и светлое смещаются, приобретая контраст и детали.

Потом я рассмотрела это лицо, эту ухмылку и громко выругалась.

− Эта ляганая... − тут я произнесла еще несколько слов, которые не буду повторять, потому что, хотя язык грифонов хорош для ведения бухгалтерии и заключения контрактов, но он еще лучше подходит для ругани. − Конечно, она использовала ляганое вымышленное имя! Все равно ей никто бы не поверил!

Селестия несколько мгновений выглядела растерянной, затем на ее лице отразились удивление и понимание.

− Она жива?

− Не на долго, если я до нее доберусь, − ответила я. − Она не Кловер Мудрая, а Кловер, едрить ее, Доставучая. Почему она жива? Ей, должно быть, уже около тысячи лет!

− Плюс столетие или два, − согласилась Селестия. − Всегда ходили слухи...

− Ты серьезно пытаешься меня убедить, что она была твоей ученицей, и ты просто потеряла ее из виду?

− Она отдалилась от меня после того, как… Луна...

− И ты не стала ее искать.

− Весь мир вокруг меня разваливался на части. Прошли годы, прежде чем пони перестали беспокоиться о том, что солнце утром не взойдет. Десятилетия, прежде чем они осмелились покидать дома по ночам. Почти столетие, прежде чем я смогла нормально выспаться.

− Так кто же она? Нежить?

− Меня беспокоит, что в качестве варианта решения ты сразу переходишь к запретным искусствам.

− Ну, я никогда не видела источника молодости, и почти уверена, что если бы она попросила джинна о вечной молодости, он бы точно все извратил, например... превратил бы ее в жеребенка, или статую, или что-то типа того. Так что, если только...

− Прежде чем ты спросишь, она не аликорн. Я бы знала. − Селестия говорила уверенно, достаточно уверенно, чтобы я поняла, что это правда.

− Еще одна загадка в копилку, − вздохнула я.

Селестия со вспышкой света убрала книгу обратно в хранилище.

− Загадки есть всегда. Жизнь была бы скучной, если бы мы знали ответы на все вопросы заранее, разве нет?

Я это обдумала.

− Мне все же хотелось бы иногда получать ответы на некоторые вопросы.

− Давай посмотрим на это с другой стороны, − оживилась Селестия. − Ты вернулась как раз вовремя, чтобы помочь со свадьбой!

− Свадьба? − я даже запнулась, и принцесса мягко подхватила меня копытом. И тут меня осенило. − Ох! Неужели Шайнинг Армор наконец-то задал этот вопрос... Нет, подожди, дай угадаю, Кейденс просто надоело ждать, и она спросила его сама? Я предупреждала, что в конечном итоге она так и поступит.

− К сожалению, капитан Армор все еще собирается с духом, хотя, как мне говорили, его не раз ловили на тренировке перед зеркалом.

− Тогда кто? − я нахмурилась.

− Ох, Сансет, уж ты то должна знать! − Селестия улыбнулась одной из тех злобных ухмылок, которые просто кричат, что она что-то замышляет. − Ты приплыла на первом корабле, но почта работает еще быстрее. Ты знаешь, кто был на втором корабле, отплывавшем из Седельной Аравии?

Я сглотнула.

− Посол Вувузела?

− Не совсем. По-видимому, принцесса Шахразада собирается погостить у нас. Ходят слухи, что она впала в немилость у своего отца, и, выслушав твою историю, я понимаю, почему она решила прихватить с собой все, что у нее было.

− Ты шутишь, − простонала я. − Ты же не серьезно!

− Ох, я совершенно серьезна. И с тех пор, как новость попала в газеты, я уже получила несколько писем от твоих подруг.

Я вздрогнула.

− Некоторые из них пишут каждый день, − продолжила Селестия. − Если бы не тот факт, что все отправляется с помощью драконьего огня, думаю, почтовые расходы были бы довольно высоки.

− Так что, наверное, мне следует… написать им ответ, да?

− Да. И они хотят получить твое мнение об их идеях.

Рог принцессы вспыхнул, и над моей головой открылся портал, из которого на меня посыпались десятки свитков, пока вокруг меня не образовалась куча высотой по колено. Последний крошечный свиток отскочил от моего лба и приземлился поверх остальных.

− Да ты издеваешься...

Селестия улыбнулась.

− Самые тяжелые − от Рэрити. В основном там проекты платьев и образцы тканей. У Твайлайт − самые длинные, со списком пронумерованных вопросов. Тебе лучше их отсортировать, чтобы найти самые свежие. У Флаттершай на удивление красивый почерк. Есть одно или два от Эпплджек, хотя она достаточно терпелива, чтобы дождаться тебя и оставить все как есть. Будьте осторожна со всем, что выглядит подозрительно розовым или разноцветным, потому что оно может взорваться блестками.

Я вздохнула.

− А Рэйнбоу Дэш?

− Почти в каждом письме присутствует в качестве постскриптума, потому что, как мне кажется, она слишком крута, чтобы писать свое, − пояснила принцесса. Она подняла самый маленький свиток. − Это от Руби.

− Я сама с ней поговорю. Она заслуживает большего, чем просто письмо.

− Рада, что мы пришли к согласию. Но перед этим, могу я тебе предложить… принять ванну?

Я посмотрела на нее снизу вверх и нахмурилась.

− Это в каком смысле?

Мои копыта оторвались от пола, когда меня окутала золотистая аура. Я даже не пыталась сопротивляться.

− Сансет, по запаху я могу сказать, что ты не только провела последнюю неделю на борту корабля без водопровода, но и предположить, какие именно заклинания ты используешь, чтобы скрыть, сколько времени прошло с тех пор, как ты в последний раз видела кусок мыла.

Я вздохнула и позволила принцессе нести меня, продолжая рассказывать о том, как она волновалась.

Было приятно, что кто-то беспокоится обо мне. Приятно быть любимой.

Ничего другого я и пожелать не могла.

И я спросила, почему

Кукловод

Трудно быть Пинкордом!

Что связало их [Авторские черновики. СПОЙЛЕРЫ - читайте описание и заметки!]

Clock is ticking!

Сможешь починить её?

Форка и багрепортов псто

Твайлайт Спаркл — королевский гвардеец: Возвышение

Гламурные сёстры

Эхо далекого прошлого

Кантерлотская Ведьма

Глава 1

Глава 2

Интерлюдия 1

Глава 3

Глава 4

Интерлюдия 2

Глава 5

Глава 6

Интерлюдия 3

Глава 7

Глава 8

Интерлюдия 4

Глава 9

Глава 10

Интерлюдия 5

Глава 11

Глава 12

Глава 13