Опасный роман лебедей

Глава 34

Когда Селестия вошла в маленькую уютную столовую, чтобы позавтракать, ее встретило странное зрелище, а до ее ушей донесся чудесный звук. Луна смеялась — громким звонким смехом, как когда-то давно, когда Луна еще была носителем Элемента Смеха. Услышав это, Селестия застыла на месте и стала наблюдать за тем, как разворачивается сюрреалистический, но забавный момент.

Гослинг гонялся за Луной вокруг обеденного стола, и они двигались с почти стариковской медлительностью. Луна хромала на три ноги, и даже в ее смеющихся глазах мелькала боль. Гослинг двигался медленной, почти царственной походкой. Он слегка покачивался, спотыкался, но не падал, так как Луна помогала ему держаться на ногах. Блюблад и Рейвен читали ежедневники и расписания, не обращая внимания на веселую погоню, окружившую их.

— Прочь от тебя, у тебя вши! Нам сказал эксперт по таким вещам!

— Эх, как только я тебя поймаю, ты сразу заразишься!

— Прочь! Прочь от меня, ибо ты — пиршество для непрошеных вшей и клещей! Твои уши — прихожая для паразитов!

Увидев стоящую в дверях сестру, Луна остановилась, чуть не потеряла равновесие и едва не упала, когда Гослинг столкнулся с ней сзади, не сумев вовремя остановиться. Единственное, что удержало их обоих от падения, — это Селестия, которая держала их, изучая, пытаясь понять, что происходит.

— Луна… Ты снова впала в жеребячье состояние? Вши? Правда? — Без малейших усилий Селестия подняла Луну и Гослинга в воздух, усадила их и придвинула стулья к столу. — А Гослинг, тебе уже пора вставать с постели?

— Доктор сказал, что мне можно немного походить, это пойдет мне на пользу, — ответил Гослинг, когда Селестия уселась между ним и Луной. — Но я вынужден есть безвкусную пищу и должен избегать стрессов какое-то время. Так что будь со мной помягче.

— Знаешь, Гослинг, если уж говорить о свадебных подарках, то есть и получше, чем вши. — Селестия закатила глаза и покачала головой. — Изо дня в день я сталкиваюсь с эпидемией вшей в своей школе. Я никогда не понимала страха перед ними.

Луна, с веселыми глазами, наклонила голову, чтобы посмотреть на сестру. На ее лице появилась широкая, немного сонная ухмылка. Она опиралась передними копытами на край стола, слегка постукивая одним из них, и этот звук заставил Блюблада взглянуть на нее, приподняв бровь.

Не обращая внимания на сестру, Селестия перевела взгляд на Гослинга, и выражение ее лица стало предельно серьезным:

— Гослинг… нам нужно кое-что обсудить. Ничего серьезного, конечно, но что это я слышу о том, что ты не хочешь магического исцеления?

Сидя за столом, Рейвен отложила ежедневник и сосредоточилась на Гослинге.

Облизав губы, Гослинг уставился в свою тарелку, на которой еще не было еды. Одно ухо дернулось, и через мгновение он поднял глаза на Селестию:

— Магическое исцеление доступно всем пони?

Сузив глаза, Селестия поняла, что сейчас начнется состязание воли:

— Гослинг, дар магического исцеления — действительно редкий. Он существует, но тех, кто может его проявить, очень мало. В Эквестрии живут миллионы и миллионы пони. Получить магическое исцеление каждому пони просто физически невозможно.

— Но благодаря своему положению я могу получить его, я правильно понял? — Уши Гослинга опустились по бокам головы, и он принял очень покорную позу. — Поскольку я буду будущим консортом, я могу получить то, чего не могут другие пони.

— Гослинг, подумай об этом так, — сказал Блюблад, — от тебя многого ждут. Ты должен быть в отличной физической форме, чтобы выполнять свою работу и то, что от тебя ожидают. Это не злоупотребление системой, это использование системы для того, чтобы помочь себе, чтобы ты мог продолжать помогать другим.

— И это прекрасно, но как насчет бедной, больной матери-одиночки, у которой на иждивении полный дом жеребят, а она заболела? От нее тоже многого ждут. — Голос Гослинга стал хриплым, и в его груди послышался слабый хрип. — Какую помощь она получит?

Рейвен фыркнула и усмехнулась, но прежде чем она успела что-то сказать, ее прервала Селестия:

— Не смей поощрять это, Рейвен! Помоги мне, держись подальше от этого! — В ответ на это маленькая кобыла опустилась на свое место и бросила на Селестию сердитый взгляд. Ее ученику предстояло победить властного аликорна в битве умов.

— Гослинг, физически невозможно, чтобы все пони имели доступ к этому ресурсу. Мы используем его стратегически — когда вспыхивают болезни и инфекции, мы посылаем известных целителей, чтобы справиться с ними и сдержать чуму. Сама магия очень тяжела, и лекарям требуется много времени на восстановление. Их просто не хватает на всех…

— Но благодаря тому, кто я есть, это может быть обеспечено для меня. — Гослинг бросил взгляд на Рейвен, которая, как он знал, прикрывала его спину, и, ничего не сказав, сел с гримасой отвращения. Подняв переднюю ногу, он принялся теребить ухо, выпячивая нижнюю челюсть и строя смешные рожицы.

— Думай об этом как о награде за всю ту тяжелую работу, которую тебе предстоит проделать. — Гослинг, ты знаешь, насколько тяжелой будет эта жизнь. Это не какая-то беззаботная жизнь, когда ты ничего не делаешь и бездельничаешь в замке. Со временем ты почувствуешь, что заслужил это. — Блюблад нахмурил брови и посмотрел на тетю, а затем снова на Гослинга.

— Я не хочу об этом говорить, — сказал Гослинг, его акцент немного усилился. — У меня только что было чаепитие с маленькой кобылкой, которая, скорее всего, умрет от рака^[1], и ее нельзя вылечить, а мои испорченные уши стали национальным приоритетом.

— Нужно найти баланс, — сказала Луна тихим голосом, ее улыбка исчезла. — Очень сложный баланс. Если бы мы устранили все болезни, если бы мы устранили все опасности, если бы мы боролись со смертью, мы бы начали страдать от перенаселения. Наше население росло бы такими темпами, которые мы не смогли бы выдержать. А сейчас наша нация напрягается, не имея достаточных ресурсов, и их не хватает.

— Это то, что мы делаем, Гослинг, — сказала Селестия мягким голосом. — Мы делаем трудный выбор и принимаем решения. Это наша работа. Со временем ты поймешь, как непросто уравновесить весы. Но важно, чтобы ты не был гордым… это помешает тебе служить другим. — Пока Селестия говорила, она не могла не чувствовать себя немного лицемерной, думая о некоторых своих собственных поступках.

Гослинг с досадой вздохнул, повернул голову и посмотрел на Селестию:

— Кейденс сказала, что есть другой путь. Она сказала, что не все пони совершают героические поступки. Некоторые служат, а за службу полагается награда. Она сказала, что Блюблад, возможно, когда-нибудь станет аликорном за свою гражданскую службу.

Селестия перевела взгляд на Блюблада, пытаясь придумать, что сказать. Блюблад заслужил титул принца благодаря своим неустанным усилиям и служению Империи. Его возведение в ранг аликорна даже не обсуждалось. Селестия поняла, что Кейденс все еще играет в опаснейшую игру, и Кейденс полностью контролирует ход событий.

— Она сказала, что не все пони созданы для того, чтобы быть такими, как она и Твайлайт Спаркл, но это не значит, что кто-то не может иметь большие мечты. Она сказала, что верная служба может быть вознаграждена и что любой пони, теоретически, может быть возведен в статус аликорна. Она сказала, что важно показать народу, что любой пони может достичь этой мечты, если будет достаточно упорно трудиться. Если мы покажем, что это возможно, то больше пони будут стремиться к чему-то большему.

Моргнув глазами, Селестия поняла, что больше не контролирует ход игры. Совсем нет. В какой-то момент Кейденс подняла ставки. Селестия даже не думала о том, чтобы позволить Блюбладу возвыситься и обрести крылья. Не каждый пони был готов сражаться с такими пони, как Призмия, или выяснять, где ошибся Стар Свирл. У Селестии пересохло во рту.

— Возвышение возрождает тело и делает его обновленным, — негромко сказала Рейвен. — Я даже не претендую на понимание этого, но я знаю, что Твайлайт были переданы фрагменты земного пони и пегаса.

Чувствуя некоторую панику из-за того, что ее перехитрили, Селестия задумалась, не осталась ли Кейденс в Кантерлоте. Нужно было поговорить. Долгий разговор. Долгий, спокойный, разумный разговор за чаем, в надежде, что Кейденс объяснит, в какую опасную игру она играет… и, возможно, Кейденс объяснит новые правила, которые она добавила.

— Я никогда не думал о возвышении для себя, — сказал Блюблад Рейвен тихим шепотом.

— Просто интересно, чем Блюблад заслужил титул принца? — спросил Гослинг.

— Ты получишь свой через брак, — ответил Блюблад, — который сам по себе может быть весьма ценной услугой. Кто-то должен позаботиться о нуждах тетушки. Ее одиночество стало серьезной проблемой.

— Это не ответ, — сказала Рейвен, обращаясь к Блюбладу. Она перевела взгляд на Гослинга и моргнула. На мгновение она замолчала, задумавшись, и ее брови собрались в глубокие складки. — Блюблад предотвратил торговую войну, которая, скорее всего, переросла бы в настоящую. Между Маретонией и Седловой Аравией возник спор о природных ресурсах. Он приобрел очень напряженный характер, и каждая страна выставляла войска вдоль своих границ. Каждая страна чувствовала себя обманутой другой.

— Ситуация стала очень напряженной. — Селестия посмотрела на своего племянника, а затем позволила Рейвен продолжить.

— Гослинг, Блюблад, в то время еще жеребчик, примерно твоего возраста, пошел и попросил аудиенции у обеих наций. Осторожными словами он оттащил их от края пропасти, пообещал, что Эквестрия будет выступать в качестве нейтральной третьей стороны-посредника в будущих торговых соглашениях, и заключил договор о торговле и взаимопомощи, который обе страны сочли щедрым и справедливым. Несколькими росчерками пера Блюблад спас сотни тысяч, а может, и миллионы жизней. — Рейвен посмотрела на Блюблада и улыбнулась. — Ученик Селестии вернулся домой с триумфом и получил титул принца, а также большие земельные владения.

Задумавшись, Селестия спросила себя: почему достижения Блюблада должны значить меньше, чем достижения Кейденс или Твайлайт Спаркл? На сердце у нее поселилась тяжесть. Конечно, не каждому пони суждено достичь величия, сражаясь со злыми колдуньями и совершая невозможные магические подвиги. Она бросила взгляд на Гослинга, который даже в ослабленном состоянии занимался государственными делами, не вставая с постели. Гослинг был предан своему будущему.

Она почувствовала, что ее уши поникли.

— Ты встревожена, дорогая сестра? — спросила Луна.

— Ничего страшного, — ответила Селестия, покачав головой. В голове Селестии промелькнула мысль, которая заставила ее задуматься: Кейденс была гораздо более привержена современному мышлению. Селестия на мгновение прозрела. Давным-давно большими угрозами были монстры и вышедшая из-под контроля магия. Селестия и сейчас считала их главными угрозами. Но торговые споры, экономика, все современные проблемы, от которых страдает такая большая страна, как Эквестрия… Те, кто сражался с невидимыми монстрами, почему к ним должно быть иное отношение, чем к тем, кто сражался с монстрами, которых можно увидеть?

Каких драконов мог бы убить Гослинг, если бы ему дали шанс? С каким великим злом он мог бы справиться, если бы был должным образом подготовлен? Разве социальная несправедливость не является формой зла? Она взглянула на Блюблада, мысли ее метались, и она поняла, насколько сильно принимала своего племянника как должное. Блюблад ненавидел Скайфайр, но старался спасти ее. Он работал, чтобы спасти жизнь кобылки, которую он терпеть не мог, кобылки, которая его отталкивала, кобылки, которую он ненавидел. Это и была самоотверженность. Желание Блюблада восстановить справедливость преобладало над его собственными чувствами.

От всего этого Селестия начала чувствовать себя очень неуверенно и не в своей тарелке. Это был один из таких дней. Пока она сидела в кресле, сомневаясь в себе и размышляя о своих собственных представлениях и перспективах, прислуга принесла завтрак. Потерявшись в собственных мыслях, она смотрела как бы сквозь нее, пока она накрывала на стол, расставляла чай, подавала кофе и раскладывала еду.

Она даже не услышала стона Гослинга, когда перед ним поставили большую миску с рассыпчатой пшеничной кашей, и угрозы Луны связать его и заставить съесть ее. Она не заметила смех Блюблада и Рейвен. Она даже не заметила, как из комнаты вышли слуги. Она уставилась на стол, погрузившись в свои мысли и размышляя о том, что, возможно, Кейденс и Твайлайт больше подходят для современного правления.

— Сестра?

Вздрогнув, Селестия почувствовала, как копыто ткнуло ее в бок. Она моргнула, повернула голову и посмотрела на Луну, которая, казалось, была обеспокоена. Она увидела почти светящиеся глаза Луны цвета бирюзы, которые смотрели на нее.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказала Луна тихим, успокаивающим голосом.

— Правда? — спросила Селестия.

— Временами ты так очевидна. — Луна закатила глаза и покачала головой. — Сестра, остановись на мгновение, прежде чем начать размышлять, и задай себе этот вопрос.

— И какой же это вопрос? — Селестия навострила уши, ожидая ответа сестры.

— Кто обучил Кейденс, Твайлайт и Блюблада совершать те великие дела, которые они совершили? Тебе следует меньше волноваться и больше доверять тому, что у тебя получается лучше всего. Гослинг станет для тебя новым прекрасным проектом. Воспитай его, взрасти, возьми его в ученики и в мужья и делай то, что всегда делала. Совершенствуй его.

Обдумав слова сестры, Селестия кивнула, повернула голову и посмотрела на Гослинга, который с горьким выражением разочарования смотрел вниз, в безнадежную серо-коричневую бездну, в которую превратилась раздробленная пшеничная каша. Все еще кивая головой и покачивая ушами, Селестия решила последовать совету сестры.

Она сделает это.