Быть чейнджлингом — это страдать

Вряд ли жизни чейнджлинга можно позавидовать. Но что если твоя главная проблема решится внезапно и резко — как камнем по голове?

Мод Пай Чейнджлинги

А дружба - это магия!

Экскурсионная группа прибывает в Эквестрию. Всего на один день, что может успеть произойти?

Рэйнбоу Дэш Твайлайт Спаркл Пинки Пай ОС - пони Человеки

Assassmo's Nightmare Factory

Не знаю, было или нет, в общем читайте...

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони

Песня весны

Лёгкая история из одного светлого дня жизни желтокрылой пегаски

Флаттершай

Играя в бога

У него нет имени. У него нет лица. Он - аноним. Он - попал. Он не может выйти из леса. Он не знает язык. Всё, на что он может положиться - на верный лук и зоркий глаз. И это его дневник.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони Человеки Кризалис

Грань миров

Мрачный рассказ о том, что некоторых секретов лучше не знать.

Твайлайт Спаркл Пинки Пай

Что такое Энджел... (пародия на пародию)

Да, сперва была «Что такое осень» ДДТ, затем она как-то плавно перетекла в «Что такое кролик», а теперь вот… Итак…

Флаттершай Принцесса Луна Энджел

Кровавые Копыта:Освобождение

Единорог по имени Эрил и пегас по имени Зино отправляются ночью в экспедицию в Вечносвободный лес. Они сталкиваются с различными трудностями и противоречиями, чтобы обнаружить то, чего лучше бы они не обнаружили. Их поступки приведут к печальным последствиям.

ОС - пони

По стопам прошлого

Твайлайт получила от принцессы Селестии важнейшее задние, ведь Луне требовалась помощь так, как никогда раньше

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Принцесса Луна

Последняя из Эпплов

- Так почему ты опоздала? - спросила Эпплджек. - Потому что твой час еще не настал. Я пришла за другими пони, и эти пони - твои близкие, - ответила Смерть. Она пришла за другими пони, близкими Эпплджек... Яблочная пони не верила своим ушам, ее бросало то в жар, то в холод. Она внезапно почувствовала гнев. Повенувшись к Смерти, она закричала: - Так кто же это... - она не договорила, так как уже все поняла. Она увидела свой дом, охваченный пламенем.

Эплджек Другие пони

Автор рисунка: Noben

Опасный роман лебедей

Глава 67


— Мы действительно собираемся это сделать? — Луна наклонила голову и посмотрела на старшую сестру. Бинты с ее лица сняли, и она выглядела немного лучше, но была далека от себя прежней. — Мы все еще находимся в середине кризиса. У нас есть сомнения. — Когда речь сбилась, Луна на секунду покраснела, но потом оправилась.

— Думаю, главный вопрос в том, собираешься ли ты это делать? — Селестия посмотрела на младшую сестру, сузив глаза от беспокойства. Прошла почти неделя с тех пор, как на Луну упало здание, и, будучи хорошей старшей сестрой, она чувствовала беспокойство за Луну. Конечно, у Луны было много других поводов для беспокойства.

— Мы не знаем, о чем ты, — ответила Луна, отступая от сестры на шаг.

— Мы. — Селестия произнесла это слово с большой долей мягкости. — Именно об этом я и говорю. Мы. Мы. Королевское Мы. Мы вдвоем. Обрученные. Обручены, чтобы пожениться. Ты можешь отказаться от этого, ты знаешь. Мы найдем способ, если тебе не нравится.

— Я… — произнесла Луна, пискнув.

— Да, ты, — сказала Селестия голосом старшей сестры. — Забудь на время о долге, Луна. Ты уже долгое время уклоняешься от ответа. Больше не надо. Торжество по случаю помолвки состоится всего через несколько дней. Чего ты хочешь?

Повернувшись, Луна попыталась убежать, но Селестия схватила ее и заключила в магические оковы. Луна попыталась телепортироваться, но Селестия не дала ей этого сделать. Поняв, что потерпела поражение, Луна опустила уши, и меньший аликорн подчинился большему. Крылья Луны трепетали по бокам, а сама она шаркала копытами, прихрамывая на больную ногу.

— Я не знаю, чего хочу, — призналась Луна тихим, болезненным писком.

Услышав слова сестры, Селестия смягчилась, а ее взгляд уперся в затылок Луны, словно она хотела, чтобы та повернулась. Селестия понимала, что сейчас будет соревнование воли, и готова была пересидеть Луну, если потребуется. Ее челюсть сжалась, а уши навострились, выгнувшись вперед.

— Мне нравится, когда он лежит рядом со мной в постели. — Голос Луны был не более чем стыдливым шепотом. — Мне нравится, что он успокаивает меня. Мне нравится, что он не отказался от меня и продолжает пытаться завоевать мое расположение, которое у него уже есть, но он еще не знает об этом.

— Так…

— Сестра, пожалуйста, будь помягче с тем, что ты собираешься сказать дальше. — Тон Луны был умоляющим, и меньшая синяя аликорн повернулась лицом к старшей сестре. Свет, проникающий через витражные окна, отражался в глазах Луны.

— Как я уже говорила, ты действительно испытываешь к нему чувства.

— А как же иначе? — потребовала Луна, ее настроение изменилось с драматической внезапностью.

— Тогда в чем проблема? — спросила Селестия, настороженная постоянно меняющимся настроением сестры.

Луна открыла рот, но из него не вырвалось ни слова. Она зажмурила глаза, и ее распухшее лицо исказилось от боли. Одна слезинка выскользнула из потемневшего, опухшего, покрытого синяками глаза и скатилась по щеке. Ее грудь подрагивала, и от этого подрагивали крылья.

— Пожалуйста, если бы ты просто поговорила со мной, когда ты в таком состоянии, все было бы намного лучше. — Селестия протянула крыло и потянулась к сестре, собираясь стереть слезу, но Луна резко отдернула голову, каким-то образом зная, что Селестия собирается сделать, даже не видя.

— Я х-х-х-хочу снова любить, — заикаясь, пролепетала Луна, пытаясь удержать все в себе. — Я х-хочу, ч-ч-т-т-т-т-обы мы снова стали с-с-с-семьей.

— Тогда приходи и стань частью нашей семьи…

— Я не могу. — Луна открыла глаза и посмотрела на старшую сестру, и тут у нее потекли слезы.

— Почему нет? — спросила Селестия, решив утешить Луну, если это будет последнее, что она сделает в этот день. И получить ответ. — Я не понимаю, Луна. Я знаю, что он утешает тебя. Ты лучше спишь, когда он рядом с тобой. Ты просыпаешься отдохнувшей и бодрой. Когда ты больше отдыхаешь, твои перепады настроения не такие сильные.

— Ты не понимаешь! — огрызнулась Луна, отступая назад, прекрасно понимая, что ее сестра Селестия так нежно относится к ней.

— Тогда просто скажи мне! — Большая белая аликорна остановилась, поднялась во весь свой властный рост и уставилась на Луну, которая застыла на месте, не в силах пошевелиться: один ее глаз был широко раскрыт от ужаса, а другой все еще слишком опухший, чтобы сделать это. — Я устала от того, что ты держишь меня в неведении… Хватит! Теперь все станет ясно!

— Я не хочу причинять ему боль! — пролепетала Луна. — Я так боюсь! Я напугала его однажды, я заставила его бояться за свою безопасность со мной, и чувство вины невыносимо! Оно причиняет боль, как ничто другое! И я не хочу спать рядом с ним, это меня так пугает…

— Почему? — спросила Селестия мягким, спокойным голосом.

— Кошмары. — Луна застонала и смахнула потоки слез. — Я так боюсь, что нападу на него во сне… или что убью его… Это сложно для меня! — От яростной икоты все тело Луны дернулось, и она поморщилась от боли. — Я хочу быть с ним! Я хочу быть с тобой! Я хочу, чтобы мы все были вместе, но я не могу справиться со всем этим стрессом и беспокойством!

Ничего не сказав, Селестия заключила Луну в крепкие объятия из крыльев, усадила на пол и потянула за собой. Когда Луна сопротивлялась, Селестия одолела ее, притянула к себе и вздохнула с облегчением, когда Луна перестала сопротивляться. Старшая сестра утешала младшую, а Селестия не могла сдержать слез, которые наворачивались на глаза.

— Не сдавайся, — умоляла Луна, — пожалуйста, не надо. Я знаю, со мной трудно.

— Что же мне делать с тобой, сестренка? — Обхватив Луну крыльями, Селестия прижала сестру к себе. Ее уши подергивались, когда Луна стонала и всхлипывала. Она сидела на полу, прижавшись к Луне, и снова пережидала бурю, которая принесла потоп.

— Мне приснился плохой сон, — пробормотала Луна, прижимаясь к шее Селестии. — Мне снилось, что меня одолевают ночные кошмары и я во сне бью Гослинга. Я убила его… я убила его… а ты… ты была так зла… ты выдвигала против меня ужасные обвинения… ты припомнила все из прошлого… и мы поссорились.

— Луна, я просто не знаю, что мне с тобой делать.

— Отвести меня на кухню и накормить пирогом? — Луна ответила жеребячьим голосом, который мало кто слышал. Не в силах больше сдерживаться, Луна рухнула на землю и прижалась к сестре, ее грудь подрагивала, а мышцы живота сводило от рыданий. — Я хочу, чтобы меня снова любили, но я не чувствую себя достойной. Я хочу снова стать матерью, но не доверяю себе.

— Все это еще возможно. — Голос Селестии был материнским, мягким, нежным, успокаивающим. Она обхватила Луну передней ногой, притянула ее к себе и стала гладить сестру, пытаясь успокоить ее.

— Пирог? — хныкнула Луна.

— Да, это тоже возможно. — Немного подумав, Селестия добавила: — И стакан молока.

Пока сестры утешали друг друга, по коридору пронеслась ревущая, трещащая метель, покрывая все слоем льда. Ни одна из сестер не пошевелилась, но Селестия подняла бровь. В воздухе раздался треск льда и сильный холод. Туманно-голубая дымка зашипела, задерживаясь в почти замерзшем воздухе. Селестия могла видеть свое дыхание, а у Луны из носа свисала сопелька.

— Когда начинаются занятия в школе, здесь всегда происходит что-то странное, — заметила Селестия будничным голосом, не обращая внимания на то, чему она только что была свидетелем. Ее уши насторожились при звуках хихиканья и смеха. Она почувствовала, как напряглось тело Луны, и ободряюще сжала ее.

Мощный порыв ветра пронесся по коридору, и Селестия озабоченно нахмурила брови. Ледяной ветер и метель, которые только что пронеслись в помещении, были несколько обескураживающим признаком. Твайлайт Спаркл, увековеченная на витраже, теперь была покрыта инеем. У Селестии мелькнула мысль, что замерзшей Твайлайт Спаркл нужна морковка вместо рога.

И тут, к удивлению Селестии и Луны, мимо пронесся Гослинг, расправив крылья, ловящие ветер, как два паруса, он промчался мимо с огромной скоростью, его копыта заскрипели по льду, целый поезд жеребят уцепился за него, за его задние ноги, за его хвост, и Селестия почувствовала, как Луна припала открытым ртом к ее шее. Поезд жеребят был довольно длинным, и все они цеплялись друг за друга, проезжая мимо. В коридоре раздавалось хихиканье, когда импровизированный ледяной поезд пони мчался по коридору, подгоняемый заклинаниями ветра и метелью, чтобы все замерзло.

Одинокий жеребёнок, маленький ярко-жёлтый единорог с большими круглыми очками, пронёсся мимо, усевшись на круп и взвизгнув от ветра, который погнал его вперёд, связанный со своими сверстниками длинной магической привязью.

Маленький лавандовый аликорн, сделанный из витражного стекла и покрытый ледяной глазурью, смотрел на хаос с безмятежным выражением лица, которому Селестия позавидовала, широко расставив передние ноги в блаженной позе. Селестия фыркнула. Когда-нибудь Твайлайт получит свое, а сейчас у нее есть свои ученики.

— Что мы будем с ним делать? — хриплым шепотом спросила Луна.

— Я собираюсь поговорить с Рейвен, — ответила Селестия.

— Почему? Почему Рейвен?

— Проведи немного времени с жеребятами в школе, — сказала Селестия певучим голосом. — Это будет полезно для снятия стресса, Гослинг. — Большой белый аликорн закатила глаза, а затем с отвращением фыркнула, услышав слабый капающий звук тающего льда.

— Я все еще получу свой пирог? И стакан молока?

— Конечно, Луна. — Селестия отвернулась от хаоса и посмотрела в глаза сестре. — И Луна…

— Да?

— Перед гала-концертом по случаю помолвки попробуй сходить на свидание с Гослингом. Это не обязательно должно быть серьезно, это может быть что-то веселое. Сделай что-то, что тебе будет удобно. Пусть он узнает тебя настоящую. Просто постарайся быть с ним открытой и честной, пожалуйста?

— Хорошо, — кротко ответила Луна.

— И поговори с Кейденс. Я уверена, что она сможет дать дельный совет.

Кивнув головой, Луна слегка фыркнула, а затем ответила:

— Обязательно, обещаю.

— А теперь пойдем и съедим по пирогу. Я умираю с голоду.


Две сестры сидели на кухне, ели пирог и пили молоко. Губы Селестии окрасились в пурпурно-красный цвет от пирога с крыжовником и гранатом, а Луне удалось спрятать большую часть цвета. Мир вокруг них фактически рухнул, в коридорах замка бушевала дикая метель, и ни одна из сестер не выглядела особенно обеспокоенной.

Это было время сестер, важное время для них обеих. В это время все остальное отодвигалось на второй план, и они могли сосредоточиться друг на друге, давая себе шанс сблизиться и, возможно, разобраться в своих разногласиях. Селестия налила себе еще один стакан молока и долила в стакан Луны. Во время сестринского времени старшая сестра была обязана заботиться о нуждах младшей.

По крайней мере, так было всегда.

Для зоркого наблюдателя между сестрами были заметны различия. Селестия ела вилкой, откалупывая от пирога кусочки разумного размера, а Луна — ложкой, набрасываясь на пирог и запихивая его в себя с азартом и чавканьем. Кроме того, перед каждой сестрой лежала целая половина пирога.

— Я снова хочу есть, — сказала Луна с набитым ртом, рассыпая повсюду крошки.

— Тогда съешь еще один, — ответила Селестия, проглотив свою порцию пирога.

— Эфо прифно. — Луна впихнула в себя еще пирог, и ее щеки порозовели.

— Я так и поняла. — Селестия откусила от пирога и смотрела, как сестра жует.

Сглотнув, Луна отрыгнула со свирепостью, которая заставила бы покраснеть дракона. Она направила ложку на сестру и слизала с ее носа немного крошки пирога:

— Мне нужно время, сестра. Я пытаюсь все наладить, правда. Я уже некоторое время лечусь от перепадов настроения, а также говорю о… ну, ты знаешь. — Проткнув ложкой пирог, Луна оторвала огромный кусок и отправила его в рот.

— Луна, что нужно сделать, чтобы ты ослабила бдительность и просто была счастлива?

Продолжая жевать, Луна посмотрела сестре в глаза. Она проглотила, прожевала, проглотила еще немного, а затем запила последний кусочек молоком. Она слизала молоко с мордочки, ее язык был ярко-оранжевым на фоне голубой шерсти, а глаза блестели от эмоций.

— Чувство безопасности, — ответила Луна.

— Я не понимаю, дорогая сестра.

Луна глубоко вдохнула, еще раз облизала губы и сказала:

— Чувство безопасности. Когда я буду готова, когда все улажу, когда буду чувствовать себя уверенно, я хочу, чтобы Гослинг был достаточно долговечен для моих свершений. Я не хочу жить в постоянном страхе, что могу ударить его ногой и убить во сне или раздавить до смерти в момент страсти.

— В прошлом это не было проблемой…

— Сейчас это проблема, — мягко произнесла Луна, отложив ложку. — Ты не понимаешь, какие тревожные сценарии я выстраиваю в своей голове.

— Вообще-то, понимаю. — Селестия отложила вилку и посмотрела Луне в глаза. — Я думаю о том, как наши маленькие пони будут ненавидеть меня, чтобы я для них ни делала. Постоянный страх и беспокойство заставляют меня отвлекаться.

— Именно так. — Луна наблюдала, как Селестия снова наполняет молоком оба стакана. — Так что мне нужна уверенность.

— Как? — спросила Селестия, наклонившись вперед над столом.

— Тебе действительно нужно спрашивать? — Голос Луны был мягким и звучал обеспокоенно.

Все еще глядя сестре в глаза, Селестия кивнула.

— Гослинга нужно сделать более прочным. — Луна прокашлялась, сглотнула, а затем очень тихим голосом добавила: — Аликорны гораздо прочнее пони. И если честно, в прошлом это тоже было проблемой, поэтому я предпочитала земных пони. Они были гораздо выносливее… и в этом смысле тоже.

— Луна…

— И когда придет время, я хочу быть той, кто возвысит его, — сказала Луна, прервав сестру. — Я изучала твою анимагию, магию души. Ты отдала Кейденс крошечную частичку своей души, сделав ее более похожей на нас. Я хочу сделать это с Гослингом, когда придет время.

— Луна, когда я это делала, я не понимала, что это с ней произойдет, насколько это сделает ее похожей на нас…

— Я не веду себя неразумно, сестра.

— Мне нужно подумать об этом, Луна. Как и тебе, мне нужно немного времени.

— Я понимаю. — Луна склонила голову.

— Больше всего на свете, Луна, я хочу, чтобы ты была счастлива.