Деревянный ящичек
Глава 1. Пуля, пущенная cквозь пальцы
Старая Архангельская усадьба. Милые глазу леса. Больше двух сотен крестьянских душ. Молодой помещик. Красавица жена. И пони... Беленькая, синенькая и серый жеребец. Дни, полные открытий. Прекрасная жизнь...
— Карл Васильевич...
Сон окончился. И бывший помещик открыл глаза. Он сидел в машине, на белых кожаных креслах. Он был стар. Слева и справа от него сидели двое молодых парней. Вспомнив, куда и зачем они приехали, он потянулся, вздохнул, помотал головой и окончательно проснулся:
— За дело, господа.
Три человека зашли сначала в обычный питерский двор, а затем и в подъезд одной из пятиэтажек. Пару этажей вверх, и вот они уже стоят перед дверью. Карл Васильевич позвонил, свободной рукой доставая великолепный белый револьвер. На пороге появился растерянный молодой человек. Ему в лицо сразу же уткнулось дуло:
— Вот и ты! Рассчитывал от меня скрыться? Зря тогда ты вернулся в Петербург!
И выстрел. Билли был мёртв. Соседи спешили запереть свои двери как можно крепче. Несколько секунд только эти звуки и были слышны. Кто-то уже, верно, вызвал полицию. Но старик, что стоял ещё с дымящимся орудием убийства, оценивал проделанную работу, как ювелир оценивает алмаз, принявший от его рук огранку.
Если бы вы взглянули на этого сгорбленного человека, то сразу бы смогли сказать: одет он как нельзя лучше. Пиджак на нём дорогой и ладный. А красный галстук и аккуратный белый платочек в кармане и вовсе выдают в нём толику франта. Но его ледяные, жуткие глаза и мерзкая усмешка говорили об обратном. Увидев их всего лишь раз, вы бы ни за что не забыли их до конца своих дней. Также он был сед и имел лысину, достаточную, чтобы таковой называться, но всё же маловатой, чтобы к ней можно было прилепить, в насмешку, вантуз. Ещё одной странной чертой его были зубы. В этом году ему должно будет исполниться девяносто шесть лет, а они были так остры, и улыбка – такой сверкающе-чистой, будто ему сейчас не больше шестнадцати.
— Обыскать! – Взревел старик, и два дюжих парня бросились из-за его спины в квартиру. Сам же он достал маленькое устройство, очень похожее на рацию:
— Здесь всё фонит насквозь! Он не мог унести ящик далеко!
Обоим молодым людям было что-то около тридцати. На одном были джинсы и серая футболка, которая выгодно подчёркивала его сильную грудь и плечи. Волосы у него были чёрные и короткие, а на ногах — кроссовки со стальными набойками на носах. Второй был тоньше и выше. На нём была рубашка в бежевую с древесной клетку из очень мягкой ткани, темно-коричневые брюки из схожей материи и кожаные туфли со звонкими каблуками. Волосы у него тоже были темны, но при этом длиннее, и висели волнами. Вообще их естественным цветом был каштановый, но в последнюю неделю они как-то подозрительно убавили в яркости, и приобрели некоторого блеска. Руки у него тоже были порядочных габаритов, но не в ширину и не в толщину. Своей вертлявой пятернёй он, казалось, мог дотянуться практически до чего угодно.
Пнув труп, резво вбежал в квартиру и почтенный старец. Маленькая и однокомнатная — она была сплошь завалена бумагами и электронными компонентами. Пол устилал ковёр из чертежей и записок, он же покрывал часть кровати, стол и даже стулья. Резко пахло жжёными проводами и табаком. К этому примешивался ещё удивительно сильный и свежий запах лаванды. Гость потянул носом:
— Клянусь громом, этот упырь всё же вскрыл мой сундук!
Взгляд его упал на подоконник. Помимо хлама там находился ещё и кот. Чёрный, с белыми перчатками на всех четырёх лапках, и с пятнышком на хвосте и мордочке. Выражение его было до ужаса невозмутимо. Старик только грозно глянул на него исподлобья, как его окликнул один из напарников:
— Карл Василич, я нашёл ключи. Ящика здесь нет, может у машине?
— Вы проверяли фон?
— Тут всё свистит как ржавая труба, да. Но ящика нет.
— Так, бегом! Лёшка! Кончай коллекционировать хлам! Мне нужен только мой сундук! – Голос его срывался на крик. Луи кинулся к двери, звеня ключами.
— А ССЖ?
— Да наплевать на ССЖ! Оно не работает, видишь, вон!
Седоволосый джентельмен указал пальцем на руку, вываливающуюся из прихожей.
— Чёрта с два он валялся бы! Если...
Кот резво спрыгнул с подоконника на пол и пулей пролетел к двери. Меньше чем через секунду оттуда послышалось громкое 《Ай!》, и последовало продолжение:
— Караул!
Старик опешил:
— Чего?
— Скота держите! Скота!
— Ты дур-рак?
— Кот украл ключи!
Карл Васильевич аж подавился. Но Алексей, стоящий за его спиной, сориентировался быстрее и побежал догонять. Когда кашель отступил, все трое были уже на улице, и старику не оставалось ничего, кроме как выглянуть в окно. Одним глазом он успел заметить, как мелкий хищник шмыгнул под машину, и как боднул её своей головой Луи. Щёлкнула оконная рама, и Карл васильевич смог высунуть голову на улицу. Хоть толстенький тополь частично и загораживал ему обзор, он всё-таки мог наблюдать за попытками его коллег сковырнуть кота из укрытия. С третьего этажа это было делать несколько неудобно, а потому налётчик быстро оторвался от подоконника. В страшной спешке он споткнулся о тело и едва не покатился по лестнице. Обозлившись, он пнул его ногой и хлопнул дверью. Дверь ударилась о стопу мертвеца, лежавшую ровно в проёме. Не сразу обратив на это внимание, старик остервенело ударил ею ещё несколько раз, попытавшись закрыть. Но, наконец, заметив выступающую часть тела, поддал и ей пинка. А затем с наслаждением грохнул воротиной, вызвав сотрясение во всём доме.
— Ты видишь его?
— Не вижу.
— Он за колесом?
— Наверно за моими, у тебя я его не вижу.
— А он в двигатель не залез?
— Почём я знаю!
— Откройте багажник!!
Из подъезда выбежал Карл Васильевич:
— Где кот? Он вообще тут?
— Здеся, здеся он! – Алексей поднялся, и вытер нос рукавом. — Никуда он не делся...
Вдруг, ко всеобщему ужасу и удивлению, пустая машина взрыкнула, взбрыкнула и завелась. Все отскочили прочь от неожиданности. Внутри мелькнуло тёмное пятно, но только на мгновение, потому что в следующее — белая тойота уже дала газу и помчалась вперёд. Карл Васильевич схватился было за револьвер, но замешкался и она увернула со двора.
Все были готовы поклясться, что видели одно и то же. Видели как кот завёл и угнал машину. Если парней и парализовал сей неожиданный факт, то вот старика он нисколько не смутил. Его вообще мало что смущало. Он уже доставал свой гаджет. Резво пройдясь по нему пальцами, он подождал гудка:
— Кеслер!!! – Рык вырывался из самой глубины его могучих лёгких, и пролетев сквозь сжатые зубы донёсся до человека на том конце провода ушераздирающе громко. — Машину!!!
Вернув рациоподобное устройство во внутренний карман своего пиджака, Карл Васильевич понёсся стрелой вперёд, презирая свой возраст и вопя, словно комендант на коне:
— За мно-о-ой!!
Звук его голоса эхом отразился в просторном дворе от стен прочих домов, и с гулом вылетел в небо. Его коллеги нагнали своего предводителя и, стараясь бежать с ним одним ходом, свернули на улицу. Белая их цель застряла на перекрёстке в пятидесяти метрах. Были бы все шансы настигнуть её, если бы она не засекла преследователей и не развернулась резво, прямо на них. Почувствовав надежду и прилив сил, старик вновь достал револьвер и уже хотел было хорошенько зарядить всю обойму в проклятую машину, но-о-о-о... Только она подошла на идеальную дистанцию, перед носом у прицелившегося Карла Васильевича проехала фура с двумя прицепами. Потёрявший концентрацию снайпер вскинул брови и ахнул. Хоть грузовик и проехал быстро, но этого времени с лихвой хватило чёртовой тойоте, чтобы скрыться за ближайшим поворотом на право и преследователи увидели только её наглый дымный хвост. Старик изрыгнул бы чистый язык пламени, если бы перед ним со свистом не затормозил зелёный УАЗ с белыми креслами. Сидевший за рулём сухощавый человек мотнул головой, мол — залезайте. В мгновение ока все оказались внутри, и так кстати подошедшая машина заложила резкий поворот.
— Направо! Белая тойота, номером... Там, А, две пятёрки, тройка, ТХ!
— Кто за рулём?
— Да хоть сам дьявол! Вон она!
Искомый кузов светлым пятном петлял среди прочего транспорта, изо всех сил стараясь порвать дистанцию. Водитель невозмутимо сощурился и придавил ногой педаль.
— Я мерил фон, и я теперь точно знаю, что он там! В багажнике! Ему никуда теперь не деться! Хватило Биллу ума притащиться сюда! Теперь этот ум придётся соскребать со стен!
— Значит он мёртв... – Кеслер был предельно сосредоточен на дороге, но голос его звучал задумчивостью по другим вещам.
— Да! Чёрт его возьми!
— Тогда кто же за рулём?
Машины выскочили из города, и помчались по трассе. Минуя жилые кварталы едва ли за минуту, они выехали к болотистым зарослям.
— Понятия не имею... А ну-ка езжай ровнее... – Карл Васильевич высунулся в окно, угрожающе размахивая револьвером. Беглец будто скукожился от неприятного чувства, и начал вилять туда-сюда, ежесекундно рискуя покатиться по откосу. Старик оскалился, напрягся, прицелился, фыркнул и нажал на курок. Раз! Два! Выстрел! Ещё!
— Получай, жирный кусок ослиного дерьма!
Пятая пуля наконец настигла свою цель. Машина задала слишком крутой вираж, сдувшееся колесо запуталось, зашмякало и подвело. Развернувшись на девяносто градусов, машина подпрыгнула и полетела в кювет. Там она клюнула носом землю, кувыркнулась вперёд, перевалилась на бок и покатилась в подлесок, грохотом возвещая о своём поражении. Проехав таким оригинальным образом порядочное расстояние, несчастная наконец добралась до конца склона и с громким плеском ухнула, почти наполовину, в грязную низину. Поднялось великое множество пузырей, а через секунду упало перебитое деревце. Над ним тотчас же захлопали несколько пар крыльев – то потревоженные мелкие птички спешили покинуть опасное место. Машина перестала погружаться, и теперь были видны её торчащие вверх задние колёса и окна. В багажнике что-то хлопнуло, и из него пополз фиолетовый дымок. Двигатель изрыгнул свои последние проклятья, завыл, заклокотал и в конечном счёте безнадёжно погиб. В опустившейся тишине прорезались истошные голоса лягушек и ворон.
С холма поспешно спускались четыре фигуры. Торопливо топая, они обступили машину. Алексей подкрался к двери. Под ногами хлюпнуло, и она открылась. Тут же наружу выскочил кот, которого немедленно поймали за шкирку.
— Сначала права получи, животное! Потом уже за руль садись! Нет, вы посмотрите! Этот сучий сын ещё и Бегемота себе заделал! Как там тебя зовут? – Старик впился одним глазом в равнодушную морду кота, которого вся эта катавасия уже настолько утомила, что ему уже ни до чего дела не было. — А я помню — Турецкий! Так, Лёшка! Возьми эту тварь, мы отвезём её в лабораторию. Я с ним ещё разберусь, не до него сейчас!
Карл Васильевич швырнул животное в Алексея. Описав дугу и ругнувшись по-своему, оно угодило тому ровно в живот. Садиков ловко принял подачу и побежал куда-то наверх.
— Откройте багажник! Луи! Полезай в дыру, открой мне наконец этот чёртов багажник! Так... Сигнатура номер 55682...
Старик вновь взял в руки рацию.
— Неправильно... Так, ну ка, сигнатура номе пять... Пять... Шестьсот восемьдесят... Да в чём дело!!!!
От этого внезапного крика парни подпрыгнули. Кеслер же только вопросительно поднял бровь.
— Убогая говножуйка, ржавый метал, какого дьявола ты меня презираешь?! Я сам тебя презираю! Ещё раз, пять, шесть... ДА ЧТО ЗНАЧИТ НЕ СУЩЕСТВУЕТ? – Старик расстрелял глазами округу. Голубое пламя в них было почти осязаемым. Он начал набирать воздух в лёгкие. Алексей возле уазика заткнул уши. — ГДЕ ФО-О-ОН?!
Щёлкнул багажник. Щёлкнул и тут же был едва ли не выдернут, с такой силой его подняли вверх. Что-то внутри него надломилось, и он ударил тонированное заднее стекло, пустив за собой паутину серых трещин. Карл Васильевич закашлялся от фиолетового дымка, облачком вырвавшегося из заперти. Заперхал и вынырнувший Луи. Кеслер потянул носом и к тому добавил:
— Лаванда...
— Дерьмо! – Взвыл старик. Непрокашлявшийся ещё, его коллега ужаснулся:
— Пропа-акхал?
— Где он?! ГДЕ О-О-ОН?!!
— Эй, Твайлайт! – Дэш влетела в открытое окно кристального замка. До неё дошли слухи, что её подруга испытывает одно интересное поисковое заклинание.
— Я в библиотеке!
— Кто бы мог подумать! – Усмехнулась Рейнбоу и метнулась до приоткрытых дверей. За ними и обнаружилась мисс Спаркл, которая упорно и увлечённо что-то колдовала среди гор мусора. — Боже мой, у тебя здесь ещё хуже, чем у меня в комнате!
Аликорн сидела ещё несколько секунд молча, а затем перед её носом появилась, и шлёпнулась на пол белая коробка:
— Подумать только, как много вещей за свою жизнь потерял Стар Свирл!
— Это всё что, его, что ли?! – Дэш обвела копытом пять или шесть крутых хламовых шхер.
— Мы с ним недавно разработали заклинание поиска, основанное на заклинании памяти и локации. И я решила поискать Звёздный журнал, который он потерял, Селестия знает когда! А между прочим в нём содержатся копии манускриптов из сгоревшей кантерлотской библиотеки! Со всеми заметками и дополнениями звёздных магов прошлых лет! Понимаешь, как хорошо было бы его найти?
— Наверное, если ты так об этом говоришь... Но я вижу, пока что у тебя не очень получается его найти.
Твайлайт виновато улыбнулась:
— Оказывается Стар Свирл отличался просто невероятной рассеянностью в свои лучшие годы. Я думаю, мне сначала нужно было сказать ему, а уж потом приниматься за поиски. Но теперь уже поздно.
Рейнбоу закатилась смехом. Её подруга же вернулась к колдовству.
— Ну и что ты успела найти? – Хохочущая пегаска поднялась повыше. И рассмеялась ещё сильнее. — Ты что, всё это ещё и сортировала? Нет, ну ты серьёзно?
Перемещаясь от одной кучи к другой она обнаруживала, что их тут ещё больше, чем ей казалось изначально. Одни состояли только из мантий: изодранных и не очень; синих, сизых, со звёздами и без. Другие — пестрели писательными принадлежностями самых разных цветов и размахов. А иные составляли собой почти половину той библиотеки, в которой сейчас находились подруги: книги, свитки, папирусы, тома и талмуты... Всё это было аккуратно разобрано и разложено по содержанию и размеру.
— И сколько ты здесь сидишь? – Пегаска вернулась к аликорну.
— Не знаю, – её мордочка была очень сосредоточена. — Но это очень увлекательно. Если хочешь, поищи Спайка.
— Ты посеяла его в этих горах мусора? Или он сам убежал? Я бы свалила, что тут вообще может быть интересного?
О пол перед волшебницей звякнул великолепный шлем, украшенный резьбой.
— О-о-оу! – В мгновение ока он оказался во власти Дэш. — Я одолжу это?
Твайлайт улыбнулась:
— Тебе же было не интересно!
— Это было целых десять секунд назад! А теперь мне нужно зеркало! – Она напялила шлем на голову, нырнула внутрь левой горы, и выскочила с другой стороны, держа в копытах меч. — Эй, смотри! Я рыцарь! Хей, это точно вещи Бородатого?
— Абсолютно точно. – Аликорн уже занималась другим предметом.
— О-о, ну тогда я беру свои слова назад! – Рейнбоу сделала петлю, и приземлилась рядом с подругой. Щёлкнуло забрало, и шлем оказался в полной боевой готовности. Вызвав закономерную реакцию хозяйки. — Круто! И даже ведёрный акцент как раз такой, какой я себе представляла!
— Что? – Спаркл не отвлекаясь продолжала усердно колдовать.
— Ну, все рыцари... – Рэйнбоу подняла забрало. — ... Когда говорят — звучат очень смешно. Такое, знаешь, бу-бу-бу из кастрюли!
Вспышка, и на полу объявился средних размеров деревянный ящик, окованный железом.
— Ой! – Твайлайт завалилась куда-то на бок, и принялась тереть виски.
— Что такое?
— Он... Очень тяжёлый! Неестественно тяжёлый!
— Да ничего подобного! – Дэш подняла его одним копытом. Затем поднялась и аликорн.
— А что внутри? Откроешь его магией?
— Сейчас посмотрим. – К собственному удивлению, Спаркл без труда смогла применить к ящику левитацию. У неё уже было наготове заклинание, чтобы можно было заглянуть внутрь. Но только она коснулась магией маленького замочка, тут же кончик рога нестерпимо защипало, и сундучок выпал из телекинетического поля.
— Блокирующее заклинание, – пояснила Твайлайт, потирая колдовалку. Рейнбоу подняла вновь соскочившее забрало.
— А ты не можешь посмотреть сквозь стенки, что там, или как-нибудь так?
— Можно попробовать, – Рог волшебницы снова засветился, ящичек взлетел и начал светиться своей боковой гранью. Потихоньку, по одному слою, как-будто загружается фотография, справа налево появлялось изображение его внутреннего содержимого. Сначала было ничего не понятно. Но когда всё просканировалось примерно до половины, подруги оказались озадачены. И едва всё стало видно целиком, Деш сняла шлем и почесала затылок:
— И-и... Что это? Что за рожа?
— Я... Я думаю это тоже защитное заклинание.
— Ха! У Бородатого явно есть чувство юмора! Хотя... Хей! Постой! Смотри, что внизу написано!
— По-моему... Мне кажется... Нет, я абсолютно точно уверена, что не знаю этого языка.
— Да? А это не древний язык пони?
— Ну в древнем языке пони я хороша! К сожалению, это не он.
— Ну может не пони, а... Драконов например!
— Не думаю.
— Почему? Смотри, это похоже на дракона.
— Ты смеёшься? В каком месте это дракон?
— Ну не такой уж он и красавец, согласна. А кто это тогда по твоему? Як, что ли?
— Я думаю, он похож на абиссинца, драконы не носят одежды.
— Н-нда, возможно. Его пиджак точно бы понравился Рэрити. А что у него тогда с ушами? И где шерсть? Неа, мне всё-таки кажется что это дракон.
— Спрошу об этом Старсвирла... – Твайлайт окинула взглядом зал. — Он обещал приехать через пару дней. У него появилось какое-то неотложное дело в Кантерлоте. Как только с ним будет покончено, он будет здесь.
— Понятно, – Дэш снова взлетела. — Эй, Твайлайт! Ты думаешь, Старсвирл не одолжил бы мне этот ну ОЧЕНЬ нужный ему шлем?
— Я вижу ТЕБЕ он очень нужен.
— Конечно!
Спаркл закатила глаза:
— Рейнбоу, уймись. Я столько времени потратила на сбор этих вещей в одном месте! Не надо растаскивать их в разные стороны!
Дэш скинула железки и вздохнула:
— Эх жаль! Но я ещё сегодня зайду! Бородатый интереснее, чем хочет казаться, я это поняла.
В то же самое время, в абсолютно ином месте
— Кажется... Кажется... Я перепил вчера... Нет, не пил же... А от чего голова так болит? А? Ох!
Человек, что лежал на траве под ярким солнцем, зашевелился и приподнял голову. Ни деревца, ни кустика поблизости не было. Поэтому ему сейчас же сделалось жарко. Шатаясь, он привстал и огляделся. Зрение как-то к нему ещё не целиком вернулось, и вокруг плавали одни лишь зелёные и голубые пятна. Он повертел головой, и абстрактная живопись сменилась обычным, привлекательным пейзажем. Позади человека был лес, по диагонали вправо — тоже нечто похожее. Ровно впереди наблюдалась железная дорога и, клонясь влево, пересекала большую реку по огромному мосту. На том берегу был город. Город с высоченными зданиями и смелыми архитектурными решениями. На одном из небоскрёбов была отчётлива видна красивая, будто золотая, лошадиная голова. У подножия многоэтажных гигантов по воде плавали яхты, лодочки, пароходы, шлюпки – в общем, кого там только не было. Живописное место! А на небе ни облачка и дует лёгкий ветерок...
Человек усмехнулся и поднялся окончательно.
— Это где ж я так повеселился, что меня занесло на...
Тут в голове его молнией мелькнули последние события. Спешные сборы, белый револьвер, старик, пуля. Он дрожащими руками полез в карман и выудил оттуда горсть механической рухляди, от которой ещё воняло палёными проводами, сгоревшим маслом и ещё какой-то мерзостью. Он испуганно уронил этот мусор на землю и тут же посмотрел на свои руки, вернее сквозь них.
— Мать честная... – Весь великолепный пейзаж был виден почти целиком, как будто сквозь белую дымку тумана. Билл оглядел себя с головы до ног и убедился, что он весь, целиком из себя такой прозрачненький. Не в силах унять дрожь, он полез в карман, и нащупал там свою трубку. В другом обнаружился табак. А штаны оказались полны спичек. Только на эту огромную кучу приходился всего один жалкий коробок. Это, конечно, очень удивило призрака, но вместе с тем и очень обрадовало. Не медля больше ни секунды, он набил чубук табаком и с удовольствием выпустил облачко ароматного дыма. Привычное действие несколько привело его душевное состояние в норму. И мысли из мечущейся кучи начали устраиваться в очередь.
— Так-с, Система Спасения Жизни сработала. Косо-криво, но всё же! Унесло меня — чёрт знает куда, перенос сознания врезал по мозгам так, что целый день отходить ещё буду, сохранилась одна лишь оболочка... Ну, могло быть и хуже — хорошо, что хоть как-то сработало! Интересно, что и вещи мои для меня сохранились. Вряд ли я смогу пользоваться чем-то другим...
Он задумчиво провёл ногой сквозь траву, не ощутив никакого с ней соприкосновения.
— Очень любопытно, как вообще ССЖ повлияло на такие мелочи, как табак, трубку, и этот... Этот...
Призрак принялся потрошить свои карманы от великого множества спичек, которых от того совсем не убывало.
— Мусор! И только один коробок, ну как так!
Но тут он ударил себя ладонью по лбу, и зажмурился. Кажется ему, наконец, удалось вспомнить и найти ошибку в своём механизме. Суть её, вероятно, заключалась в обычной невнимательности.
— Всё ясно... – Он взметнул руки. — Мне всё ясно, мне всё ясно! Система спасала не только мою жизнь, но и жизни окружающих меня предметов! Вернее те, которые избавлялись от своей оболочки, или находились перед этим в моих руках! А это значит, что и табака у меня ровно столько, сколько я выкурил за время существования устройства! И, да, этот единственный коробок я знаю. Это, наверное, тот, что я просто так сжёг от нечего делать. Хех, вот забавно. Такая ерунда, такая глупая ошибка в работе устройства, а какое хорошее последствие! – Так, наконец, усвоив своё положение и придя в хорошее расположение внутреннего духа, дух внешний его решил пойти и осмотреть город.
— Осталось теперь только понять где я нахожусь — дело в шляпе! Доберусь до Петербурга, а там уже финиш! Если никто не нашёл капсулу в том болоте, то всё вообще будет почти отлично!
В таком приподнятом настроении он приподнялся над землёй и тут же завопил от неожиданности. Едва взяв себя в руки, он всей душой пожелал очутиться опять на твёрдой земле. К его удивлению, тело само спланировало чуть ниже. Почвы под ногами он не почувствовал, но в голове его клубились теперь мысли куда более первооткрывательские и восторженные, чем до этого. Совершив ещё несколько простых действий, он окончательно убедился в том, что теперь совершенно спокойно может передвигаться по воздуху. Куда угодно, как угодно, в какой угодно позе, хоть вверх ногами или даже сквозь препятствия.
— Ну вперёд! Всё будет даже проще, это радует! – И он, чуть ли не вопя от новых ощущений, помчался над водной гладью к неизвестному городу. Пролетел под мостом, взмыл выше самых больших небоскрёбов, радости его не было предела! Душу переполнил почти детский восторг! Всё казалось таким замечательным и ярким, будто само счастье потрудилось раскрасить всё вокруг в голубые и розовые тона.
Как вдруг он, в прямом смысле слова, влепился в облако. Это было так резко и неожиданно, что он чуть из кожи не выпрыгнул от страха. Проклятая небесная подушка развалилась на мелкие подобии себя и исчезла, как будто её и не существовало.
Это происшествие заставило человека взглянуть на мир новыми глазами: "Как здесь это оказалось? Почему оно такое мягкое, и вообще — почему я смог его почувствовать? Облака — это всего лишь водяной пар! И в сущности представляют собой небесный туман! Что за чертовщина?!" Он оглянулся вокруг и задержал свой взгляд на ещё одном белом барашке. К нему он подлетел аккуратнее и остановился на этот раз на расстоянии вытянутой руки. Облако, ни на что не обращая внимания, лениво плелось куда-то по своим делам со скоростью хромой черепахи. Анализ кончиками пальцев показал — овечий пух. Или нет, любой пух в сравнении с этим теперь мог показаться наждаком.
— Интересное явление... – Отпихнув от себя облако, он поглядел вниз. Его захватило ощущение, будто бы что-то в том, что он видит — не так. Спустившись же пониже и рассмотрев улочки повнимательнее, он вдруг осознал, что именно не так. Второй раз руки сами собой потянулись за трубкой. Не говоря ни слова, он спустился ещё ниже, прямо на дорогу. Справа проехал кэб. Слева — ещё один. Билл пустил ему вслед задумчивую полоску дыма, и по привычке передвинулся на тротуар. Мимо проскакал довольный жеребчик в шляпе. Человек, снова по привычке, дал ему дорогу. Затем окинул взглядом всё своё окружение:
— Н-да, это не Рио-де-Жанейро... И даже не Питер... Чёрт как же тут всё сильно изменилось! – Тут сквозь него прошла кобыла, однако это нисколько не смутило его. Он лишь отметил про себя, что надо бы учитывать свою прозрачность. — Как же много времени прошло! Уже и небоскрёбы стоят, уже и научились добывать... Чёрт, как же много! А с чем это связано? Мы же были тут всего лет шесть назад! По их меркам – это вообще смешная сумма времени! Ладно, даже если отложить ЭТО, то мне остаётся ещё вопрос — а что теперь делать? Как... Как назад?! Как мне обратно вернуться?! И почему меня вообще сюда выкинуло, а не у нас!? – Трубка убралась восвояси. Пришло время сориентироваться. Призрак только-только собирался начать, но тут его куда-то понесло.
Бедро пронзило резкая, нежданная боль. Дёрнувшись от неожиданности, он сделал только хуже, но зато тут же обнаружил, что его за ногу подцепил какой-то рогатый джентельмен.
— Помогите!! Пустите! – Завопил Билл и дёрнулся вверх. Единорог даже ухом не повёл, и продолжил свой путь, а Кравиц остался висеть в воздухе, шипя от негодования и обиды. А потом, поняв, что его всё-равно никто не слышит, достойно уронил слезу. Очень уж плохо он переносил боль.
— Дырка! Натуральная дырка! – Немного повисев на месте и поостыв, он решил осмотреть последствия внезапного столкновения.
— Ну, течь — ничего не течёт... Хорошо... Чёрт, ну посмотрите, а! И как это получилось? Ткнул, подцепил... И больно так!! У-у-ух... – Весь хороший настрой с него как рукой сняло. Призрак опустился на ближайший балкон, обхватил колени руками с досады и повис на самом его краю. Разом навалились всё самое печальное, что только могло вспомниться: и разлад с лучшими друзьями, и неудавшееся предприятие со вздорным стариком, и преждевременная смерть, и неполадки в работе устройства, и головная боль, и боль в ноге...
Несколько секунд он покачивался туда-сюда. Любой другой на его месте разревелся бы с досады, или расстроился бы до потери пульса, но он только поразмыслил чуть-чуть, достал трубку и подумал вслух:
— Нужно найти Селестию...
Место аварии стало куда оживлённее за последние полчаса. На обочине трассы появился чёрный мини-автобус. Люди, высыпавшиеся из него, лазали сейчас по кустам. Карлу Васильевичу принесли горячий шоколад, в котором ложка стояла торчком, и плед. Но даже так он едва мог найти в себе силы, чтобы не броситься на землю и не начать истошно вопить. Так же под угрозой смертной казни находился и кот, для которого привезли клетку. Сбегать тот ни в коем случае не собирался и смотрел на окружающие его декорации холодно и невозмутимо.
— Итак, мы успели отсканировать весь путь машины со двора и до сюда. Что мы имеем... – Кеслер хмуро вглядывался в показания на своём устройстве. — Ящик нельзя телепортировать, поэтому мы отметаем проявление внешней магии, а соответственно и внешнего фона. Если судить по фону самого ящика — то он доехал до сюда, именно до сюда. Ни в начале пути, ни в дороге он не соскочил, мы это можем чётко увидеть по фонограмме... – Он показал старику погоню в ускоренной перемотке, которая была дополнена отображением некого серебристого облака, которое, словно запах в старых мультфильмах, вылетало из багажника тойоты. Карл Васильевич смотрел на это дурными глазами и один раз приложился к горячей кружке. После этого спросил более-менее сдержанно:
— Что остаётся?
— Остаётся вот что. Либо ящик находится где-то в окрестностях, что крайне маловероятно, либо сработал какой-то внутренний механизм.
— Какой механизм? Там на перенос знаешь что? Я тебе втолкую... – Старик потянул носом и постарался прояснить мысли. Потом продолжил почти спокойно. — Давай подумаем... Призыв, портал, якорь... Вот и всё, пожалуй. Всё это могу ставить только я! Никто не может красть у меня мои вещи!! – Голос его снова повышался с каждым словом.
— Давай-ка знаешь что? – Он вскочил. — Давай-ка проверим... Давай, а давай! Желаю знать — откуда дым! Почему лавандовый, и... А НУ-КА, ДАЙТЕ МНЕ СЮДА МОЙ ПУЛЬТ!! – Одеяло и шоколад едва не полетели в болото. Луи проворно успел спасти их, явившись из-за спины старика и подав ему просимое устройство.
— Всё надо тотально! Целиком и полностью отсмотреть! Даже внешние фоны! А вот дайте-ка мне сюда, сей же час пройдёмся... – Карл Васильевич остервенело откинул багажник. Стекло треснуло вновь. Так же яростно он вдохнул носом и запищал своим пультом управления магическими потоками.
— Я даю свою голову на отсечение... – Медленно произнёс он.
— Что этот сукин сын пытался сам собрать портал. Вот я почему-то в этом настолько уверен, что меня хоть режь на части, нипочём не передумаю! И знаешь что... – Старик на секунду замер. — Знаешь что... Не знаю... Погоди... Не может быть... – Голос его сделался тише и хитрее. Почти шёпотом он позвал к себе коллег:
— Кеслер, Лёшка, Луи... Кончайте валять дурака, все идите сюда! – Карл Васильевич поднял голову, глядя в экран сверху вниз, а затем повернулся, потрясая устройством в воздухе. Несколько секунд он был не в силах подобрать слова. Но едва основная масса людей стянулась к нему, заговорил:
— Я вам счас-с чего покажу... Полминуты... Наум! Как слышишь? – Пульт в его руках издал несколько исковерканных звуков, а затем оттуда послышался голос, драный, будто карканье вороны:
— Отлично слышу.
— Ты не поверишь, что я нашёл... Никто из вас не поверит! Не поверит и не угадает! Погляди-ка фон вокруг меня, а, сват Наум!
— М-мм... Магия.
— Проницательно. А скажи-ка какая магия, а Наум. Чтобы все слышали.
Человек на связи пожевал что-то секунду, а затем с подозрением заговорил:
— Какая магия... Фон почти идентичен с вашим. На лицо обычная телепортация... Которую вы не проводили, фон внешний... Я запишу.
— Давай, метнись кабанчиком, запиши, сохрани, высеки в камне! Реквизиты, отправную точку... И путь отследи! Господа! – Карл Васильевич резко преобразился. Перестал горбиться, овладел собой и сделал куда более приятными свои интонации. – Бросайте всю вашу безнадёжную деятельность. Едем домой. Немедленно. Ящик следует искать в другом месте, я всё растолкую на базе. Через две минуты подъедут техники — вытащат машину, а нам с вами здесь больше делать нечего.
Люди только пожали плечами. У всех по глазам было видно, что это самый обычный вторник. Старик теперь сменил свою разрушительную ярость холодным и трезвым расчётом. Пока карабкались вверх по склону, он уже успел с кем-то связаться:
— Касьян, слышишь? Отлично, до немца не дозвониться. Я тебя прошу, разыщи его и пригони в лабораторию. Пусть заодно захватит Либора и принесёт ящики, мне нужен "Баюн". Понято? Отлично, это раз. Чешку вели там начать возиться с подключением "Гермеса". Да, целиком. Да, со всеми слотами. Это два. И пригляди за ними, пожалуйста! Это три, уяснил? Всё, я буду через пятнадцать минут... Нет, я... Нет, не сдох от инсульта жо... Так, Потапенко! Я тебя выдеру за такие слова! Ивовыми розгами, попомни мои слова! Ах, ты ещё смеешь сомневаться? Сдедующим днём завтракать будешь в ужин! Смеётся, думает я шучу. Я тебе ещё и вилку подарю именную, будешь носить на шее... Ах ты уже всё вычистил? Умный? Гитару заберу! А-ай... Шо ты а-ай, шо ты а-а-ай!? Не на-адо ему! Да? Вот и договорились.
Кеслер любезно открыл перед Карлом Васильевичем дверь своей машины. Тот запрыгнул внутрь, уселся, широко расставив ноги и принялся думать. Остальные участники погони заняли места на задних сидениях.
Машина была уютна. Несмотря на внешнюю советскую грубость и жуткую покраску, цвета переспевшей жабы, внутри она была отделана со стилем. Во-первых — всё было обтянуто бежевым винилом. Совершенно всё. Это создавало знакомое, родное ощущение изолятора для буйнопомешанных, но вместе с этим — несло в себе капельку домашнего уюта. Приглушались звуки, исчезало любое эхо, глаз отдыхал. Усиливалось это ощущение и благодаря ещё одной детали. Как-то Кеслер попросил одного скромного и дипломатичного техника поставить себе музыкальный центр. Мастер постарался — как для себя, и потому передал творению свои лучшие черты. Музыкальный проигрыватель был скромен. На широкой, почти отвесной, панели его сенсорный экран со своими пятнадцатью дюймами в диагонале смотрелся очень органично. Также он был и дипломатичен, потому как был очень не привередлив к пище и мог употреблять почти всё, на чём только можно было записать информацию. Он питался дисками и дискетами, кассетами большими и маленькими, жёсткими дисками, СD картами от планшетов, телефонов, фотоаппаратов и беспроводных наушников, виниловыми пластинками, микрочипами и даже такими носителями, коих не видел ещё ни один электроник. Все эти приёмники располагались слева под экраном. Справа же обретались десятка с три портов, самого разного функционала. Начиная от всем знакомых USB и AUX, и заканчивая настоящими чудовищами для диджейских пультов и суперкомпьютеров со всей оснасткой.
Англичанин уселся за руль и завёлся. Лёгкая, жилистая рука изящно скользнула по экрану и властным перстом дотронулась до одной из строчек в плейлисте. Заиграла мягкая музыка, машина тронулась и скоро понеслась по направлению к городу. [https://www.youtube.com/watch?v=ozCqF11df9Y]
Определённое время сидели молча. Недолго, до первых кварталов. Стоило машине немного по ним прокатиться — и Карл Васильевич ожил. Поднял голову, осмотрелся, хмыкнул, ухмыльнулся, и обернулся на Камчатку:
— Ну что? Сидите, два брата-акробата? Сидите, а не зна-а-аете, что надо пра-аздник бы... Лёш, у тебя же на такое чуйка, чего ж ты сейчас-то не чуешь?
— Что врёте, чую! Что... – Алексей пожал плечами и повертел головой.
— Лавандой пахнет. Может быть дерьмишком, но это не знаю ещё — от Луи или ассенизатор мимо проехал.
— Ага, я знаю, где он проехал, и знаю, где он к нам в машину сел!
— Ты-ы из дикого леса, дикая тварь. Зачем ты вылезла из своего болота?
— Да я всё почистил! Нет, Кеслер, не смотри на меня осуждающе. Я правда чистый!
Парни захихикали и затолкались локтями. Старик скорчил рожу, и потряс головой в такт словам:
— Хы-хы-хы! Клоуны без цирка. А вы уже наверное и забыли, забыли! Какие у нас раз в год встречи бывают!
— Встречи!
— Встречи?
Оба приняли позу гусей под дождём, вытянув шеи и подавшись вперёд. Карл Васильевич им энергично кивнул.
— Да-а! Вы знаете куда делся ящик? Я вот знаю. Знаю! Кто-то нашёл способ его вернуть в свои загребущие копыта! Вы ещё помните Стар Свирла? Всего шесть лет прошло...
— И что, и что?!
— Говорите, мы сщас-с растаем!
— Не томите!
Старик оскалился:
— Всё просто. НЕКТО, чья магия на восемьдесят шесть процентов совпадает с фоном Бородатого, и на девяносто четыре с моим, бросил обычное заклинание якоря! Как же хорошо живётся в пространстве, забитом магией! Захотел — притянул к себе потерянную вещицу. Вы знаете, сколько времени магический фон держится на вещах? А на артефактах? Да бесконечно! Единственное, чему я поражаюсь — так это тому, как этот антиквариат держится в форме. Ящик тяжёлый! В магическом плане. А тут ещё его и сквозь пространство пришлось тащить! Да ещё и у нас из среды ничего нельзя было почерпнуть! То есть это он все нагрузки на себя взял! Старый очень хорош! Одно меня только смущает... – Карл Васильевич было поднял палец, но осёкся и повернулся на Кеслера. Тот собирался поставить новую мелодию. — Так, куда тянешь руки? Поставь заново, мне нравится. Так я что... Вот! Что путает все мои мысли — так это те восемьдесят шесть процентов. Просто, так и не подделаешь ни за что! Для подделки процентиль велик. Но это и не сто, и даже не девяносто. У меня у самого больше соответствия с этой магией! Это как называется? Нет, я понимаю, о мультивселенной мало что известно, но всё-таки!! Есть же какие-то границы допустимого понимания! А ту-ут...
Луи откинулся на спинку кресла, вальяжно разложив длинные руки и ноги:
— Ну и что? Может он почерк сменил. Поднаторел, нахватался вредных привычек...
— Э не-е! Почему у меня тогда больше соответствия с ним, чем у него самого?
Парень пожал губами, плечами и бровями так, как умел только он один:
— А вашим данным шесть лет уже. Они старые, вот и отличаются.
— Брешешь, братец! Стар Свирла я знаю много лет! Нечего пенять на мои данные! Я говорю — это другая пони... И кстати не Селестия! И не Луна, ты на процентиль посмотри!
— Да, значит это кто-то другой, – легко согласился Луи.
— Кто?
— Дочь, сын? – Бросил Кеслер, не оборачиваясь. Карл Васильевич глянул на него, как Епифанцев на братишку, и чуть-чуть приоткрыл рот.
— Племянник. Внук... Нет?
Старик сел ровно, пожевал губу. Поскрёб в затылке. Затем помотал головой, отбрасывая такую возможность:
— Нет...
Больше не сказал ни слова и притих. Некоторое время была слышна только музыка. В конце концов Алексей щёлкнул языком:
— Так, у нас есть координаты. Теперь мы сможем запустить портал?
Карл Васильевич кивнул.
— А искать как будем? В магическом-то пространстве. Мы здесь его при кустарной маскировке едва нашли. А там как? Там шумов — вагон! И три маленьких тележки... Мм-м? Это если вы не знаете — у меня есть предложение...
— Знаю. Надо будет кой-чего изобресть...
— Погодите, погодите, погодите! Я только подумал! А "Гермес" зачем?! – Алексей аж подпрыгнул, настолько неожиданно к нему пришла эта мысль.
— А это я тебе покажу, – старик поймал глаза Алёши в зеркале.
— Я тоже кое-что придумал.
— Это из раздела: "У меня нет мозгов, но есть идея?"
— Ну это так, на всякий случай. Мало ли, что там у них изменилось... А ну-ка, тормози!
Не очень большая, но очень уютная гостинница "Вулкан" стояла достаточно далеко от Невы, чтобы представлять собой туристическую ценность. Однако народу там было много. Люди скапливались, в основном, в ресторанчике на углу, что выставлял свои столы на улицу, и занимал самый низ этого пятиэтажного здания. На вид — особенного в нём ничего не было. Приятный фассад, не слишком оживлённая улица, деревья, парк напротив. Это с одной строны. С другой же — узенькая улочка и въезд на задний двор, закрываемый зелёными воротами.
Несмотря на кажущуюся заурядность этого здания, зелёный УАЗ подъехал именно к нему, намереваясь попасть за те самые ворота. Однако недоезжая до них, он остановился. Оттуда показался бойкий старичок. Бодрым шагом он затопал к ресторанчику. Люди, что там находились, кажется, все до единого знали этого старичка.
Открыв двери, он огляделся и направился прямо к барной стойке. Разнообразный люд перед ним расступился, позволяя привалиться на освободившийся стул. Человек, искушённый в истории, с улыбкой отметил бы одну вещь. Из толпы пьющих, едящих и отдыхающих слышались самые разные наречия. Лилась не только русская речь, но также и немецкая, итальянская, английская, японская, финская и даже, кажется, французская. Всё это скопище заполняло пространство вокруг себя неведомым духом, по которому можно было безошибочно определить, что эти люди знают друг друга уже очень долгое время.
Даже невооружённым глазом можно было разглядеть, как всех этих людей связывает толстая верёвка. И все её концы ведут к властителю умов их и сердец — запыхавшемуся злому старику. Совершенно очевидно, что все, до единого, в этой гостиннице находятся не просто так. Это было видно во всех. Люди чувствовали себя здесь как дома. Раскованно, вальяжно, свободно. Души их были безмятежны, желудки полны. И подходящий закат приносил им спокойствие, чувство гордости за проделанную работу и заслуженный отдых.
Из-под стойки вынырнул юноша. Со своими каштановыми, длинными, витыми и лохматыми волосами он как будто бы выскочил из восьмидедисятых, с обложки Twisted sisters. А почему нет? Лет ему было немногим больше двадцати. Он был тонкий, как спица, в чёрной футболке с чем-то похожим на череп узором. Поверх неё джинсовая жилетка, настолько драная, что мохра на краях несуществующих рукавов уже грозилась съехать, и жить своей жизнью в отдельной квартире, столько раз она подшивалась и перештопывалась. Образ нищего рокера подчёркивался стильными кожаными перчатками без пальцев. А над ними, на запястьях, умещались браслеты, брелки и амулеты на все случаи жизни. Можно было даже проследить некую закономерность: на правой руке у него были часы, свободные украшения из сине-зелёных камешков, голубых крупных бус и кулонов и два карточных сердечка — чёрное и красное; на левой же руке — строгий металлический браслет красно-золотого цвета, рыжие резинки от давления и чей-то чёрный ошейник с серебряной бабочкой – по размеру то ли крысиный, то ли кошачий. Что у него на ногах — было не видать, но судя по тому, какие звуки он издавал оттуда — наверняка это что-то наподобие жилетки, столь же драное, по крайней мере, и высокие кожаные берцы, вероятнее всего, с жирной подошвой.
Увидев старика, человек подбросил брови и опрометью метнулся к нему. Карл Васильевич тоже слегка опешил:
— Касьянка! – Сказал он ужасным голосом. Как Варвара, когда увидела Лоханкина, чавкающего у буфета.
— У меня всё налажено! – Потапенко вытащил из уха маленький наушник и передал своему патрону. Тот принял его, послушал:
— ... Труба, всё трещит! Ни за что не зацепишься, тут везде какая-то дрянь растёт...
Юноша стоял как Елизавета вторая, с согнутыми в локтях и поднятыми руками. Старик вернул ему шпионский гаджет.
— Тебя поставили подглядывать, а ты подслушиваешь!
— Они меня сами прогнали, сказали, чтоб я со своими руками не смел даже приближаться к порталке!
— А снять это всё? Олух! Всё вот это вот! – Старик очертил в воздухе круг.
— Снять?! Как же можно это снять! Личность не может отрывать куски от своей сущности! А дух не может выйти через положенную в дверях серебрянную цепочку! Ложками едят суп, а вилками курицу! Как можно отодрать от себя целый кусок своего я!
— Как мне надоело... Налей ка мне лучше для сердца чего-нибудь, пока я тут не кончился.
Однако опустив голову, Карл Васильевич тут же обнаружил у рук своих рюмочку с чем-то бурым. С ароматом тёплой хвои, как в летнем сосновом бору. Рядышком устроилась воистину скромная пироженка-картошка. В руке она не поместилась бы, а потому от неё пришлось отрезать кусочек ножом. Запрокинув голову, как пианист, старик принял настойку и усердно закусил. Сладкое исчезло у него во рту в считанные секунды. Подали мягкую салфетку и стеклянный стакан с водой. Запив и утеревшись, он проворчал уже чуть благосклоннее:
— Что говорят господа техники?
— Тяжело, говорят. Портал у них то утягивает куда-то, то какие-то растения лезут, кристаллы... Разброс огромный, тоже.
— Ты и цену описываешь прилагательными. Ты мне конкретную цифру назови! Какой разброс, сколько времени на сведение и почему именно так!
— Момент... – Молодой человек прижал палец к уху и заговорил сразу на два фронта. — Эй, тут вас спрашивают, сколько вам времени надо, чтоб портал... Пожимают плечами, не знают.
— Что значит не знают? А приблизительно?
— А приблизительно? Называют какие-то дикие значения... Шульц, погоди... Карл Василич, а вы хотите маскированный портал? – Юноша вскинул голову.
— Ещё б я не хотел маскировки!
— Ну тогда он говорит дело... Того, гиблое. Времени много надо, ландшафт обрисовывают, а он там какой-то... Ну, уродский. Его колбасит ещё во все стороны...
— Переводчик! – Карл Васильевич встал. — Вот только из-за шоколадки прощаю, а так бы выпорол, честное слово. Наливай дальше, я сам уж лучше спущусь.
Касьян покивал и убрал руку на стол. Старик же прошёл за стойку и направился к техническим помещениям, потирая правой рукой грудь:
— Вот так как будто бы сделалось немного легче.
Серый технический коридор был странно тих. Любые звуки в нём глохли, исчезало эхо. Но при этом от стен ощущался некий гул, схожий с шумом в машинном отделении какой-нибудь "Большой Миссури". Едва ли можно было сказать, что происходит за дверьми, а таковых там было шесть. Зернистые, металлические, их было по две на каждую сторону, в конце, где был выход на двор, и в начале, откуда появился старик.
Его интересовал первый правый проход. Около его ручки находилось нечто наподобие домофона. Карл Васильевич ткнул туда большим пальцем, и дверь открылась. В маленькой комнатке за ней его уже поджидали остальные участники вылазки, подпирая собой стены. Напротив входа уже ждал просторный лифт. Он был заполнен в гробовом молчании и по нажатии одной из двух кнопок полетел вниз.