По следу
Глава Шестая. Планы.
Мы с Твайлайт шли обратно в Понивиль. Наши животы были набиты яблочным пирогом и холодным яблочным соком. В моем случае ещё и парочкой кружек холодного сидра. Хотя и сидром-то назвать это было сложно, так, яблочный квас скорее, или даже вино из яблок. Ведь процесс получения так называемого всеми сидра был похож на процесс получения вина в старое время. Так же собирали, давили и настаивали в бочках ,только в этом случае место винограда занимали яблоки.
— Ты уже решил, чем будешь заниматься в Эквестрии? — неожиданно задала вопрос Твайлайт, заставив меня задуматься.
И вправду, а чем мне начать заниматься? Человеку, что прошел, не побоюсь этого слова, СУРОВУЮ закалку Зоной, теперь предстоит пройти ещё одно немаловажное испытание — прижиться в этом мире. Я, конечно, много чего разумею, но чем мне заинтересовать понях? Игрой на гитаре? Не, это оставим на крайний случай. Сейчас нужно подумать о чем-то более масштабном и прибыльном. Попробовать воссоздать что-то из своего мира? Хм, а почему бы собственно и нет. К примеру, какой-нибудь транспорт или ещё что-нибудь.
Хотя нет, что-то я переборщил. Рановато для таких дел. Сначала надо дом себе построить. У Артура может быть и хорошо жить, да только своя хата — она как-то по лучше будет. Но, всё равно, этот вопрос откладывать в долгий ящик нельзя. Его необходимо решить как можно скорее.
— Пока не знаю, — честно ответил я. — У вас и так есть практически всё, что нужно для хорошей и мирной жизни. Мои же навыки могут понадобиться только в тот момент, когда всё покатится в тартар, — подметил я, а Твайлайт, услышав это, серьезно так задумалась.
Ну, сейчас посыпаются предложения об устройстве на работу. Хотя, почему бы и нет. Послушаем, что скажешь, ходячая энциклопедия.
— Возможно, твои навыки могли бы пригодиться в королевской страже, — задумчиво предложила Твайлайт.
Хм, королевской страже говоришь? Это-то те, кто нас на входе в замке встретил? Ну уж нет, пошло оно в зад, да по глубже! Не охота мне как-то стоять целый день на посту в жару и в снег, да тупить в одну точку с каменным эбалом. Не, не, не, в сраку!
— Ну уж нет. Не собираюсь я служить в вашей страже, — тут же ответил я, и мы продолжили напряжённо думать, скрепя ржавыми шестернями в мозгу.
— Может, тогда начнёшь преподавать, как Артур? — спустя какое-то время произнесла Твайлайт. Стоп, блять, машина! Артур — преподаватель!? Что-то я не помню, чтобы он такое рассказывал.
— Ого, так он преподаватель, — удивлённо отозвался я.
— Угу, — единорожка кивнула. — Он — профессор Кантерлотского института кафедры теоретической магии и точечных наук. На это место его назначила принцесса Селестия. Она является ректором этого института, — услышав это, я удивлённо присвистнул.
Фигасе! А пацан к успеху-таки пришёл. И устроился не каким-то там учителем, а самим ПРОФЕССОРОМ. Ха! А, может, мне тоже начать что-нибудь преподавать? Хотя нет, не охота мне как-то с учебным планом возиться и тому подобной работой заниматься. Видимо, зря я так быстро откинул вариант с игрой на гитаре. Сыграю пару раз на публику во время каких-либо праздников, а, может, и вовсе спонтанно где-нибудь в парке. Да, звучит, как план музыканта-неудачника. Но что мне остаётся? Попробовать стать "профессором" и начать преподавать? Хуй с ним, оставим как запасной вариант наряду с предложением о службе. Из раздумий меня вывел внимательный взгляд Твайлайт. Единорожка внимательно всматривалась в мое задумчивое лицо.
— А твоя мордочка более эмоциональна, чем у Арта, — произнесла Твайлайт, внимательно разглядывая мою заросшую грубой щетиной рожу.
— Не морда, а лицо, — произнес я, указывая на ошибку. — И с чего ты это взяла? У Артура вроде то же самое что ни на есть обычное славянское лицо. Да и такое же выразительное.
— Славянское, что это? — задала вопрос Твайлайт. Точно, у них же нет национальностей как таковых, только видовые различия.
— Это национальность, — начал я своё объяснение. — Я и Артур — славяне, то есть русские. Так же есть татары, монголы, чеченцы, буряты, якуты, японцы, китайцы, украинцы, белорусы и ещё многие другие, — изумление на мордашке Твайлайт после услышанного было не описать.
— Арт рассказывал мне, что в его мире много стран. Но он не говорил, что это относится и к национальностям. — произнесла единорожка изумлённо-задумчивым голосом.
— Возможно, забыл, — повседневным тоном заметил я. — Твайлайт, я же тебе говорил, что наши с Артуром миры похожи и различаются они только тем, что в моем мире образовалась так называемая Зона, — единорожка утвердительно кивнула.
— Пожалуйста, расскажи ещё что-нибудь о так называемой Зоне, — вежливо попросила меня Твайлайт, на что я лишь хмыкнул.
— Твайлайт, ты и вправду хочешь знать об этом, не побоюсь этих слов, смертельном месте? — последние слова я произнёс с выражением, чтобы до единорожки наконец-таки дошло о чём идёт речь. — И вроде я уже как-то говорил, что может там произойти, и ты все равно хочешь знать больше? — после этих слов единорожка замялась.
— Да, я хочу знать больше. Как ты там выжил? Как попал туда и зачем? И почему не стремился вернуться обратно? — неуверенным тоном произнесла единорожка, в ответ получив мягкую улыбку.
Ну, а почему бы и не рассказать. Я хоть и описал им пару историй, сидя под деревом, но она, видимо, хочет знать больше. Да и попросила она вежливо, я бы даже сказал, неуверенно мило. Принцессы, вон, без зазрения совести залезли ко мне в голову. Да хорошенько там покуролесили.
— Ладно, расскажу. Но об этом никому ни слова. Понятно? — предупредил я, пригрозив единорожке пальцем.
Твайлайт, тут же улыбнувшись, кивнула и стала произносить какую-то странную клятву. Как только она закончила, я выдохнул и, собираясь с мыслями, приготовился рассказывать.
Всю дорогу до ее дома я рассказывал о своих ходках по Зоне. Рассказал, как мы с Бромом попали в кольцо аномалий, где он собственно и сгинул. Рассказал, как меня поймали бандиты на выходе с Агропрома и около трёх недель держали в подвале. Как полз через половину Радара, под снайперскими прицелами фанатиков. Как ползал по катакомбам и лабораториям, и что там видел.
— О! Вспомнил ещё один случай, — произнёс я, подняв указательный палец к небу. — Застрял я как-то раз в Припяти — это город такой. Забрался в многоэтажку какую-то, да на четвертый этаж поднялся. Нашел там квартирку более-менее целую. Думал, отдохну сейчас, поем, а там с утра дальше пойду. Рассчитывал, что дня через два-три буду на Складах. Да только не получилось у меня.
— И что же с там случилось? — с явным интересом спросила меня Твайлайт.
— А случилось то, что дом меня не выпускал. Я утром, как проснулся, сразу в дорогу собираться стал. На лестницу вышел и давай вниз спускаться. Да вот только, сколько не спускался, всё на том же этаже оказывался. Будто лестница бесконечной стала, — меня передёрнуло от воспоминаний.
— И как же ты тогда выбрался? — спросила Твайлайт, находясь под впечатлением.
— Ооо, это самое интересное, — протянуто сказал я. — Когда я все же понял, что попал в западню, то стал думать, что делать дальше. Еды, конечно, хватит ещё на сутки, двое. Но, а дальше-то что? В четырех стенах, да на четвертом этаже еды нет. Я даже думал, чтобы по стене вниз спуститься. Да только она полностью отвесная, и ухватиться не за что было, а веревки у меня с собой нет. Так что я сел на более-менее целый диван и проверил КПК, связи, конечно, не оказалось. Так что, поняв, что выхода нет, и связаться с кем-то у меня не выйдет. Я решил побродить по "своему" этажу. Я не надеялся, что вообще что-то найду. В соседней квартире, кроме кучи старой бумаги и нескольких шкафов, что пошли на дрова в костёр, я ничего ценного так и не нашел, но вот в соседней, — я сделал драматическую паузу.
— Что? Что ты там нашел? — быстро произнесла Твайлайт, не скрывая своего желания услышать продолжение.
— Много интересного, — продолжил я. — Та квартира, по видимому, раньше принадлежала музыканту или целой семье музыкантов. Различные духовые и клавишные инструменты были практически в каждой комнате, кроме кухни, конечно. Все они были в плачевном состоянии. Так что играть на них было нельзя. Больше всего мое внимание привлекло огромное фортепиано, что стояло в зале. Возможно, некогда умелые руки выдавали прекрасную игру на нем, но увы. Тогда оно сгодилось, разве что в дрова. Следующую ночь я провел в этой квартире. Развел небольшой костерок, приготовил спальное место, поел и только хотел лечь спать. Как услышал тихую мелодию из соседней комнаты. Мелодия была сбивчивая и неумелая. Создавалось ощущение, что играет новичок. Я, конечно, испугался, схватился за автомат и стал прислушиваться. Мелодия и не думала останавливаться. Как только она заканчивалась или сбивалась с ритма, то начиналась сначала. И так в течение часа. Я же собрав последние силы, решил проверить, что там. Так что, перехватив оружие поудобнее, осторожно пошел в ту комнату. Признаюсь честно, так страшно мне было впервые. Меня аж холодный пот от страха прошиб. И вот, я на дрожащих ногах и с дрожащим в руках оружием аккуратно открываю дверь, ведущую в комнату, что была некогда детской. Увиденное мной тогда заставило мое сердце замереть, а волосы на голове быстро стали покрываться сединой, — я бросил короткий взгляд на Твайлайт. Кажется, она полностью погрузилась в мой рассказ. — В той детской комнате сидело нечто похожее на темный силуэт ребенка и неумело пыталось играть на гитаре. Завидев меня, оно окинуло меня странным взглядом, таким ещё смотрят дети на своих родителей. Я не мог и пошевелиться, да что там говорить, я даже дышать рядом с этим боялся. Оно ещё несколько долгих секунд, что показались мне вечностью, смотрело на меня, а после протянуло гитару. Дрожа от страха и не в силах говорить, я принял протянутую мне гитару и дрожащими пальцами стал играть ту же мелодию. Я отлично знал ту мелодию, так как играл её и не раз. Не знаю, сколько я играл и как много раз повторял эту мелодию. Но, когда пришел в себя, уже было светло, а то нечто пропало. Так что я, не долго думая, сорвался с места, похватал свои вещи и побежал прочь от того дома, прихватив с собой и гитару. Бежал я долго и не разбирая дороги, а после и вовсе потерял сознание. Очнулся уже на следующей день, на Складах, на базе Свободы. Как я в живых остался, не знаю. Но с тех пор, та гитара постоянно со мной и продавать или дарить ее кому-то, я не собираюсь, — я закончил рассказ, а Твайлайт, помолчав с несколько мгновений, заговорила.
— Удивительно, — как-то отстранённо произнесла единорожка, видимо, находится ещё под впечатлением от услышанного. — То есть, та гитара — это... — я утвердительно кивнул.
— Да, та самая, что я вынес из той проклятой многоэтажки, — Твайлайт снова замолчала, видимо, принявшись над чем-то раздумывать.
Остальной путь мы преодолели молча. Увидев ее дом, я был поражен. Ее домом была библиотека, что находилась внутри дерева... Огромного дерева. Твайлайт стала предлагать остаться у нее на чай и поговорить ещё, но я отказался, сославшись на то, что у меня ещё много дел, и надо подумать, что делать дальше. Распрощавшись с единорожкой, которая к моему удивлению, крепко обняла меня на прощание и взяла с меня обещание, что я зайду к ней ещё, я отправился разведывать городок дальше.
После разговора с Твайлайт у меня поднялось настроение, чувство раздражения и тревоги отошли в сторону, а чуйка так и вовсе заткнулась и больше не проявляла своей деятельности. Гуляя по городу, я наблюдал за происходящим и реакцией окружающих на мое появление. К моему удивлению, никто даже и не думал швыряться в меня камнями и палками, казалось, что они меня вовсе не замечают. Хотя некоторые, что все же замечали меня, приветственно махали передними лапками, а получив в ответ такой же жест, шли дальше по своим делам. Погуляв ещё некоторое время, я увидел небольшую толпу пони, что стояли возле фонтана, оттуда же я и услышал приятную музыку, что доносилась из толпы. Мне стало интересно, кто там играет. Подойдя ближе, я увидел мятную единорожку, что играла на маленькой арфе. Она играла красивую мелодию, аккуратно перебирая струны арфы передними лапками. Я засмотрелся на это представление и решил дослушать мелодию до конца.
Как только мелодия закончилась, толпа пони разразилась одобрительным топотом. Это у них такие аплодисменты? Я присоединился к их овациям, только в своей форме. Мятная единорожка, видимо услышала посторонний звук хлопков, среди топота, отставила арфу в сторону и кинула на меня внимательный взгляд. Увидев меня и сменив выражение мордочки с внимательного на явное удивление, она неуверенно подошла ко мне, когда толпа начала расходиться.
— Здравствуйте, — с робостью в голосе произнесла она.
— Привет, — ответил я и сразу решил похвалить её игру. — Отлично играешь, приятно слушать хорошую музыку.
Я уже говорил, что меня удивляет, как пони умудряются краснеть? Да и выглядит это естественно, и в то же время мило! Так и хочется затискать обнимашками! Тьфу ты, блять! Что-то меня заносить начало. И когда это поняхи мне нравиться начали? Рано ещё в зоофилы вступать. Хотя с другой стороны они разумны и …Стоять! А ну быстро! Выкинуть всё это из головы! Тьфу! Тьфу! Тьфу!
— Спасибо, значит вам понравилось? — спросила меня единорожка.
— Очень, — честно ответил я. — Я тут недавно, всего четыре дня. И услышать музыку этого мира, за такой короткий срок, было великой удачей.
— Я так и знала! — вдруг громко произнесла единорожка. — Вы из другого мира, как и Арт! — продолжила она и указала лапкой на меня.
— А разве это так заметно? — саркастично ответил я.
— Конечно! Вы выделяетесь, особенно руками, — ответила единорожка, указав теперь на мои руки.
— С ними что-то не так? — с непониманием спросил я, начав рассматривать свои руки.
— Ещё бы, ни у кого из всех известных видов нет таких рук. Есть похожие, но они не идут ни в какое сравнение с вашими, — закончила пони, а я ещё сильнее удивился.
Что такого она нашла в этих руках? А! Ну да! Я же из другого мира, точно. И если считать с её слов, в этом мире нет таких рук, как у нас с Артуром.
— Понятно, — я прекратил осматривать руки и запустил их в карманы, а то как-то странно она на них смотрит. Будто отнять хочет. — И давай перейдем на "ты". Меня зовут Сергей, для друзей просто Бэр.
— Лира Хартстрингс, — представилась единорожка и пролевитировала над собой свою арфу.
— И часто ты тут играешь? — спросил я, делая неопределенный жест.
— Не очень, только когда есть настроение или свободное время, — ответила Лира, и мы пошли по ещё одной улице Понивиля. По пути я ставил себе зрительные ориентиры, чтобы не заблудиться.
— Понятно, а завтра играть будешь? — спросил я, надеясь на положительный ответ.
А то играть одному, будет как-то не интересно, а вот аккомпанировать будет уже интереснее и легче. Да, придется играть на слух, что отчасти сложно, но ничего страшного — и не с таким справлялись.
— Не знаю, у меня с моей подругой были планы, — мечтательно произнесла Лира.
— Блин, придется играть одному, — с наигранной печалью сказал я.
— Ты играешь!? — тут же оживилась Лира.
— А то! — самодовольно ответил я.
— И ты хочешь завтра сыграть со мной на площади!? — я кивнул.
Какая догадливая.
— Ну так что, устроим небольшой концерт? — ну же, давай, соглашайся.
— Хорошо, я поговорю с Бон-Бон. Наверняка она тоже согласится. — я мысленно обрадовался.
А поньки и вправду доверчивые.
— Ну, вот и договорились. Тогда завтра у фонтана, после обеда. Хорошо? — произнес я, глядя на часы.
Половина шестого. Надо шагать обратно и думать над репертуаром. Не буду же я петь поняхам военные песни или что-то в том духе. Надо подобрать более мягкие и мелодичные.
— Хорошо, тогда я побежала. До завтра! — выкрикнула Лира и помчалась дальше по улице.
Ладно, и мне пора честь знать. Я отправился обратно к дому Артура уже с приподнятым настроением и парой мыслей о завтрашнем дне.
Придя обратно в дом Артура, я прошел на кухню и налил себе стакан холодной воды.
— Ну и жара, — протянуто сказал я, делая очередной глоток.
— Как прогулялся? — раздался неожиданный голос Артура из-за спины.
От неожиданности я вздрогнул всем телом и саданул себе по зубам стеклянным стаканом, пролив часть воды на себя.
— Блять… — произнес я, глядя на облитую футболку и штаны. — Тебе не говорили, что пугать кого-то, когда он пьет — нехорошо? — злобно произношу я, разворачиваясь к Артуру и отряхиваясь.
— Прости, — хохоча, произнес он. — Ну, и как тебе Понивиль?
— Неплохой городок, — честно ответил я, уже обтираясь полотенцем. — Чем-то напоминает окраины Москвы или ещё каких-то крупных городов, — отложив полотенце в сторону, я подошёл к окну и, открыв его, достал пачку сигарет и закурил.
— Что думаешь делать с Церкой? — спросил меня Артур.
— А шут его знает. Надо с ней ещё немного поговорить, а там видно будет, — скурив сигарету до фильтра, я отправил её щелчком в окно. — Ладно, пойду с ней покумекаю, — произнёс я и отправился в мастерскую.
Зайдя туда, я бросил внимательный взгляд на Церку в клетке. Ого, чего это с ней такое? Выглядит так, будто пробежала десяток километров, без передышки и остановок. Лежит на полу, тяжело дышит и мелко дрожит.
Я в два широких шага преодолел расстояние от меня до клетки и присел на корточки.
— Что с тобой? — чётко и ясно произнес я, в то же время не скрывая своего беспокойства в голосе.
Ответа не последовало. Не долго думая, я протиснул сквозь прутья клетки руку и аккуратно потряс Церку за плечо.
— Проснись! — выкрикнул я, продолжая ее трясти. Ее налитые усталостью и слабостью глаза медленно раскрылись. — Что с тобой? — быстро задал я вопрос, намереваясь получить ответ.
— Голод... — тихо прошептала она. — Любовь...
ПИЗДЕЦ! Где я ей сейчас любовь возьму!? А что если... Похер! Один раз — не Гондурас, как говорится. Я поднялся обратно на ноги и быстро стал искать ключ. Где эта блядская железка!? А! Вот он где! В одном из ящиков в столе лежал под какими-то бумагами. Схватив ключ, я открыл клетку и подтянул Церку на руки. Едрить! Да она холодная, как труп! Точно сейчас ласты склеит!
Я аккуратно повернул её мордашку к себе и, не долго думая, заключил ее губы в долгий поцелуй. Несколько секунд ничего не происходило, но потом меня будто током ударило. Все мысли в голове смешались, а сердце забилось чаще.
Удар. Я ударяюсь об гладкую поверхность эмоций, что текут в реке снов. Перед глазами всплывают воспоминания о прошлой жизни, оставленной на границе Зоны. Вот я гуляю с Сашей по крыше многоэтажки. Я пою ей песню группы Сплин, а в голове шумит от вина. Она улыбается и смеется, я смеюсь вместе с ней. Снова удар. Я сижу в кресле и что-то печатаю в ноутбуке. Рядом со мной за столом сидит Катя и что-то рисует. Я прекращаю печатать и отставляю ноут в сторону, аккуратно обнимаю Катю за талию и резким движением подтягиваю ее к себе. Она вскрикивает от неожиданности и начинает требовать, чтобы я вернул её на место. Мы падаем на диван. Оказавшись сверху, я пристально смотрю на нее. Непослушная чёлка снова упала ей на глаза. Я аккуратно убираю ее. Катя мило улыбается, и я улыбаюсь ей в ответ. В её нежно-зеленых глазах загорается огонек азарта и наши губы сплетаются в страстном поцелуе.
Резким движением я отталкиваю от себя Церку.
— Что это, мать вашу, сейчас было!? — тяжело дыша, выкрикнул я.
Церка лежала в метре от меня, её шокированный взгляд лиловых глаз был устремлён на меня. Мы просидели так ещё с минуту, пялясь друг на друга.
— Ну и чего ты так смотришь на меня? — я первый нарушил тишину.
Церка отвела свой взгляд в сторону, но так и не сдвинулась с места.
— Ты... помог мне? — растерянно задала она вопрос.
— А надо было оставить тебя помирать? — с сарказмом произнес я. — Если бы я задержался ещё на минут так на десять. То застал бы только твой окоченевший труп. Скажи спасибо своей удаче, что такого не произошло.
— Спасибо... — все так же тихо произнесла она.
— Не за что. — ответил я, поднимаясь на ноги. — Идти можешь?
Церка растерянно посмотрела на меня и попыталась подняться. У неё это, конечно, получилось, хоть и с трудом, но, сделав шаг вперёд, она начала заваливаться набок. Вовремя среагировав, подхватываю её на руки и поднимаю. Мне показалось или она сейчас стала легче?
— Ожидаемо, — сухо подмечаю я.
Церка снова отводит взгляд в сторону. Чего это она? Неужели... Да не, не может быть, она же не может просмотреть память, как принцессы. Или всё же может? Хрен с ним, потом разберёмся. Я понес Церку в зал и, положив её на диван, сел рядом.
— Значит так, — произнёс я, доставая пистолет.
Увидев его, Церка внимательно стала следить за моими движениями.
— Я тебя сейчас спас и в благородство играть не буду, ты мне теперь должна — я вынул обойму и, достав из неё патрон, поставил его перед Церкой на стол. — Вот эту вещицу повяжешь на верёвочку и повесишь на шею. Это будет твоим соглашением.
— Соглашением на что? — задает она вопрос, беря патрон и внимательно осматривая.
— На то, что теперь ты будешь мне прислуживать, пока не отдашь долг, — отвечаю я.
— То есть рабыней? — ядовито замечает она.
— То есть помощницей, — с лёгкой улыбкой отвечаю ей.
— И сколько я должна буду тебе "помогать"? — снова задает она вопрос, продолжая рассматривать патрон.
— Год, — отвечаю я ей, на что она наконец-таки отрывается от изучения патрона и кидает на меня удивленный взгляд.
— Год? — удивительно спрашивает она, на что я лишь киваю.
— Не всю же жизнь мне тебя держать. Года вполне хватит, чтобы вернуть долг, — объясняю я.
— Хорошо... Я согласна, — чуть дрогнувшим голосом произносит она. — Я могу вплести его в гриву?
— Да хоть в хвост, главное, чтобы он был с тобой, и ты его не снимала. А если снимаешь, то не надолго, — одобрительно кивнув, отвечаю я.
Искривлённый рог Церки засветился кислотно-зеленным светом, и патрон охватило облачко такого же цвета. Бля, какой раз замечаю телекинез у пони, в особенности у единорогов. Причем свет этого телекинеза у каждого свой. У Лиры золотистого цвета, у Твайлайт фиолетовый или лавандовый, у Трикси голубой. Хм, у всех понях он под цвет шерстки. Тогда почему у Церки он кислотно-зелёный? Мда, ещё одним вопросом, на который я не получу ответа, больше. Подхваченный патрон подлетел к гриве Церки и аккуратно стал вплетаться в неё.
Спустя несколько секунд патрон калибра 9х19 бросал солнечные блики из гривы Церки.