Выбор пионера

Первая часть

Вздрогнула, распаханная минами, земля. Комья грязи снова осыпали оглушённого пионера Володю и его пятерых товарищей из партизанского отряда, залёгших у оврага. Где-то за холмом бил миномётный взвод немцев, скрытый от глаз партизан.

Вжавшийся в землю Володя силой заставил себя высунуться за край укрытия и начать вести огонь по наступающей пехоте. Вскинув автомат он сжал спусковой крючок по направлению пулемётного расчёта. Но неожиданно оружие быстро замолчало, выплюнув последние патроны. Володя тут же скатился по краю оврага вниз и с надеждой посмотрел на двух друзей, таких как и он пионеров — Тольку и Ваню.

Страх, ярость и ненависть вспыхнули в нём разом при виде застывших тел двух мальчишек, сжавших мёртвой хваткой свои винтовки. Уставший Толя ткнулся лицом в выжженную знойным Солнцем траву. Он уснул навсегда, как и друг Ваня с окровавленным лицом, что в последний миг смотрел на Володьку.

Перестав замечать свистящие пули над ним, пионер машинально стал менять коробчатый магазин трофейного автомата.

— Последний, — одними губами прошептал он.

Взгляд Володьки на мгновение метнулся в другую сторону, где ещё вели бой командир отряда и товарищ ефрейтор. Ни одной эмоции не читалось на пыльных лицах взрослых партизан, ожесточённо ведя прицельный огонь по врагам.

Помотав головой и сбросив тяжёлые мысли, пионер полез вверх, хватаясь мозолистыми пальцами за твёрдую породу почвы. Становилось всё жарче и жарче, но отнюдь не ослепляющее Солнце жгло сердце мальчишки.

Больше в этот момент не страшась смерти, Володя вылез по пояс из-за укрытия. Крепко зажав автомат он стал поливать огнём фашистов, особо не целясь. Он не думал, руководясь одним лишь чувством мести. Один из немцев повалился, сражённый шальной пулей. Косая ухмылка сама по себе вылезла наружу от удовольствия видеть корчащегося в предсмертных судорогах зверя. Автомат чихнул, подавившись последним патроном и пронзительно замолк.

В ответ на отчаявшегося пионера наставилась, почти, дюжина стволов винтовок и автоматов. В последний раз лёгкие маленького партизана наполнились горячим воздухом, пропитанным запахами крови и пороха.

«Вот и всё» — сказал он себе, прислушиваясь к глухо стучащей крови в висках и качающей её сердцу.

Яркий свет ослепил Володю. Зажмурившись, он ослабил хватку на пустом автомате, готовясь к неизбежной боли. Свет всё плотнее окутывал его, проникая сквозь плотно зажмуренные веки. Взрыв. И пионер покачнулся назад. Очередная мина разорвалась где-то вблизи, но как-то тише, чем раньше.

«Это и есть смерть?» — промелькнула мысль, но осмыслить Володька её не успел, падая на дно оврага и теряя сознание.

---

Холод… Такой непривычный после горячей степи, но в тоже же время приятный и успокаивающий. Так бы и лежал Володька, не думая ни о чём и наслаждаясь долгожданным покоем, если бы не ощутил как что-то коснулось его правой щеки.

Резко открыв глаза, пионер упёрся взглядом в снежную грудку, окованную золотым нагрудником, что сияла сапфирами. Боясь не то что пошевелиться, а даже сдвинуть свой взор, он наблюдал как медленно поднимается и опускается грудь невиданного существа при дыхании.

Наконец, неизвестное существо опустило голову на уровень глаз пионера. От увиденного мальчишка приоткрыл рот в изумлении. Пред ним стояло нечто напоминающее лошадку с большими фиолетовыми глазами. Позади неё плыла неземная грива, переливаясь всеми цветами радуги, а её голову украшал витой рог и упиравшаяся в него маленькая корона.

— Кто ты? — ласково и тепло спросила лошадка, сверкая добротой в очах.

Ошеломлённый Володя не ответил. Он всё ещё пытался понять, что сейчас происходит с ним. Совладав с собой, мальчишка неожиданно дёрнулся, перевернулся и быстро пополз из-под нависшей над ним фигуры. Лошадь с необычной мордашкой не преследовала его, давая время встать.

Володя обернулся к лошади и сжав кулаки, приготовился дать отпор. Но белая лошадь не сильно обиделась на такое поведение иноземца, всё ещё спокойно смотрящая глазами полных сочувствия к нему.

Быстро дыша, будто после длительного бега, пионер стал думать что делать дальше, но как назло в голову ничего не шло. А лошадка всё продолжала успокаивающим человеческим голосом зазывать:

— Не бойся меня. Я не причиню тебе вреда.

Постепенно набравшись смелости, пионер взял себя в руки и разжал кулаки.

— Володя Краснов. — прозвучал тоненький голосок мальчишки. — Пионер и партизан Красной Армии.

Казалось, белая лошадь с рогом удивилась, но чему Володя так и не смог понять.

— Видишь, ничего плохого не случилось, — одобрительно кивнула кобыла и улыбнулась. — А я Селестия. Принцесса Эквестрии.

Но это не сильно помогло в преодолении установившегося с первого взгляда недоверия, особенно усилившегося после последних слов. Селестия понимала что перед ней всего лишь напуганный жеребёнок, пусть и из другого мира, нуждался в поддержке и объяснениях.

Великоватый и покоцанный в бою пиджачок, широкие штанины, да чёрные сапоги, вот и всё что было при Володьке. Ни автомата, ни гранат не было у молодого партизана. Разве, что…

Пионер в надежде медленно запустил правую руку под пиджак и с растущей радостью нащупал приятную рукоять нагана. Он и забыл, что не успел им воспользоваться в бою, оставляя на последний момент.

Наблюдая за странными действиями двуногого существа, Селестия чуть склонила голову набок в явном замешательстве. За долгую жизнь её шестое чувство стало, практически, идеально выявлять опасность и находить выход там, где логика была бессильна. Вот и сейчас надо было что-то сделать, что-то сказать и не дать развиться страху жеребёнка перед ней.

— Поверь мне, я не сделаю тебе ничего плохого. Я всю жизнь помогала моим маленьким пони, оберегала их и защищала. И это не потому что я принцесса. От власти в более тысячу лет я не стала тираном, не казнила кого-то, кто даже заслуживал этого и уж точно не обижу маленького жеребёнка. — под конец своего монолога, она легла на живот, давая понять свою позицию.

Брошенные семена сомнения в сладких речах принцессы подействовали незамедлительно. Володька прекратил доставать револьвер и задумался, силой воли подавляя свой инстинктивный страх перед этой принцессой. Но было непросто. Коварный страх кусал и шептал о вранье, — добрых монархов не бывает. Да и неспроста у власти принцесса, а не королева. Наверняка она убила своих родителей, чтобы получить трон. Это стало последней каплей и пионер дрогнул, резким движением выхватывая наган.

— Я тебе не верю! — выкрикнул Володька и наставил оружие на Селестию.

Он ожидал, что она встанет, нападёт или хотя бы позовёт стражу, но она ровным счётом проигнорировала этот выпад, смиренно ожидая чего-то ещё.

— Почему же? — спокойно ответила кобыла.

— Добрых царей и цариц не существует! Они всегда угнетали простой народ, вели свои империалистические войны и могли делать всё, что им взбредёт в голову, считая себя помазанниками божьими.

Под конец своих слов мальчишка взвёл курок. Механизм револьвера тихо щёлкнул, оповещая хозяина о готовности. Но снова всё пошло не так, как придумывал себе Володька. Кобыла продолжала осознано не замечать наставленного на неё оружия и опасности смерти.

— И многих ты, Володя, знал таких королей? Может я всё-таки отличаюсь от них? Я не прошу сейчас поверить моим словам, просто узнай меня получше. А решить плохая или хорошая ты всегда успеешь.

«И правда. Пионер всегда должен быть с холодной головой и горящим сердцем, но никак не упиваясь глупым и позорным страхом как сейчас.» — стыдливо подумал про себя Володька и опустил наган.

Видя как лёд недоверия треснул, Селестия довольно улыбнулась своим первым успехом. Ей уже начало казаться, что никакие слова не подействуют на него, но риск этот был оправдан.

— Как насчёт начать с чего-то попроще? Например, рассказать мне о себе, а я тебе. — предложила Селестия мило улыбнувшись.

Неожиданно на Володьку напала усталость и, на подкошенных ногах, мальчишка сел на пол, но оружие из рук так и не выпустил. Опустил голову и уставившись на свои штаны, он некоторое время он собирался с мыслями, думал что ответить, что такого он может рассказать о себе. Наконец, он пришёл к определённой идеи, что опишет его лучше всего.

— Летом прошлого года на мою страну напали фашисты. То были не люди, — звери, сжигающие без сожаления всё и всех на своём пути. Мой родной город оказался в оккупации. Смерть с крестом и винтовкой в руках пришла туда, где жизнь била ключом. В одно мгновение бомбы унесли сотни и тысячи людей на тот свет. Но даже в полном окружении фашистов мы не перестали сопротивляться. Появились партизанские отряды, в одном из которых оказался и я. Пошёл туда добровольно, осознавая что могу погибнуть в любую минуту… Вот я и погиб от разрыва мины. — закончил историю Володька вновь с опавшей головой.

— Ты не погиб, — донёсся шёпот кобылы. — Пока я рядом ты будешь жить и больше никогда не увидишь войны.

Пионер с трудом поднял взгляд, полный отчаянья и остался прикован сиреневыми глазами, в которым виднелось не только грусть и скорбь, но и самая сильная решительность.

Вторая часть

Дабы не смущать Володю большим количеством королевских стражников, патрулирующих все коридоры, Селестия повела его тайным проходом в свою комнату. Узкие, полностью лишённые окон, они идеально подходили для затяжного ближнего боя и отступления королевской семьи.

Володя следовал в двух шагах за рогато-крылатой кобылой, готовый в любой момент броситься обратно или принять свой последний бой. К счастью, пока все признаки и действия принцессы указывали на доброжелательность к юному партизану. Да и если бы случилось ровно обратное, и пионер шёл на встречу своей погибели, выбраться из этого замка он не смог. И дело даже не в количестве охраны, но в чуждом для человека магии местной принцессы. Она обладала, невиданном доселе для глаз человека, умением творить волшебство. Раз, и магия открыла дверь, два и рог золотистым светом разогнал тьму. Вряд ли это всё, что принцесса умела делать, а проверять новое себе дороже.

Путь оказался не слишком длинен и через винтовую лестницу в конце коридора они подобрались к неприметной двери, покрытую толстым слоем пыли. Без малейшего скрипа кобыла отворила её.

Володька хоть и ожидал богато украшенные хоромы, но даже с этим фактом он сильно удивился тому, что увидел. Покои принцессы больше напоминала квартиру, чем комнату. Украшенная златом, фресками и бархатом она буквально сияла в лучах Солнца, пробивающихся через не зашторенное окно.

Медленно и с опаской пионер последовал за белой кобылой. Проведя мальчика через спальню, она вывела его к большому балкону с которого открывался вид на город.

— Взгляни. Скажи мне, что ты видишь? — задала вопрос Селестия.

Быстрым шагом Володька пересёк порог и встал на мрамор полукруглого балкона. За белыми стенами замка возвышались различные дома-усадьбы, выкрашенные в самые разные цвета. Мощённые камнем улочки и улицы расползались как змеи во все стороны. Были и здания, похожие на храмы, с золотыми шпилями и выкрашенные в белый цвет. Но самое удивительное, что выбивалось из всеобщей картины средневековых сказок это большие дирижабли, неспешно плывущие по небу.

— Разве могут при плохом правителе так жить? — поинтересовалась кобыла.

— Да, — тихо прошептал в ответ Володька.

— Хорошо. Если ты хочешь, то потом сможешь прогуляться по прекрасному Кантерлоту сам. Иди туда, куда считаешь нужным. Но сначала прошу со мной отобедать и отдохнуть в собственных покоях. — предложила принцесса.

Пионер покачал головой и задал неожиданный для Селестии вопрос:

— Вы можете вернуть меня домой?

— Зачем? Там ведь идёт война, а здесь ты будешь в безопасности. — в удивлении вскинула бровь кобыла.

— Я должен продолжать сражаться за Родину. Не могу я жить там, пока мои товарищи и друзья… Товарищи ведут борьбу со злом. — твёрдо заверил её Володька.

— Нет, не смогу. К сожалению, я не знаю как вернуть тебя обратно. — сразу же ответила Селестия, особо не задумываясь.

«Так быстро отказала, что даже странно. И оказался я прямо у её ног, а не где-то ещё… Нет, я, наверное, слишком многое надумываю. Нельзя просто так обвинить не зная всей правды» — тут же успокоил себя Володька. — «И я всё равно найду способ вернуться обратно домой! С помощью этой белой лошади или без».

— Я не голоден, — не моргнув глазом соврал Володька. — Но вздремнуть чуточку не отказался бы.

— Ты в этом уверен? — по-доброму улыбнулась Селестия. — Ну, тогда давай я тебя провожу до твоей новой комнаты.

Мальчишка украдкой взглянул прямо в глаза этой принцессы, но не нашёл и капли лжи. Слишком уж она была безупречна и идеальна по сравнению с обычным человеком, что аж в дрожь бросало. Не привык пионер к такому и вряд ли привыкнет.

---

В этот раз они пошли обычным путём — главными коридорами и лестницами общего пользования. По пути встречались стражи в позолоченных латах и кольчуге. Отличались от знакомой принцессы не только большим количеством брони на своём приземистом теле, но и отсутствием одной из частей тела: крыльями, рогом или тем и другим. Странный мир изобиловал средневековыми вещами, в том числе и оружием — ни одного мушкета или любого другого огнестрела не наблюдалось у королевской стражи.

В одном из таких же не отличимых друг от друга проходов они остановились у двери, что тоже была похожа на остальные как две капли воды. Отперев дверь, принцесса уступила дорогу пионеру.

В отличие от покоев принцессы эта комната больше подходила под своё название, но всё равно была немаленькой. Пусть бархат и остался, золото стало встречаться здесь намного реже, уступив место благородному серебру.

— Нравится? — с некой гордостью спросила Селестия и получив в ответ утвердительный кивок от пионера, продолжила. — Вот тут и будешь жить. Комната полностью в твоём распоряжении, можешь делать что хочешь. Ну, а сейчас с твоего позволения я покину тебя до вечера. Государственные дела боле не требуют отлагательств.

— Спасибо, что приютили меня. — поблагодарил Володька, но что принцесса лишь хихикнула.

— Не беспокойся. Мне в радость помочь тебе.

С последними словами кобыла шагнула к выходу, а после прикрыла дверь. Теперь Володька остался один, в тишине и спокойствии.

По прошествии пары секунд, он подскочил к двери и дёрнул щеколду. Выдохнув с облегчением, он на ватных ногах скатился по двери уселся на полу, укрытым ковром. Слишком много на него за один день свалилось. Сначала их встретила засада. Наверняка их кто-то сдал, иначе и быть не может. Потом принятие боя и смерть лучших друзей, а сейчас… Сейчас непонятно что творится.

«Пионер должен быть всегда готов! Пионер должен действовать, а не сидеть и горевать!» — стал мысленно трясти себя Володька. — «А если я почётный пионер, то я обязательно должен начать действовать! Идти к своей цели не смотря ни на что!».

Приподняв голову, юный партизан уткнулся взглядом в стену и гигантский портрет с Селестией в величественном образе монарха.

— Не может быть такого! Не может эта Селестия быть идеалом, — шёпотом сказал сам себе пионер и вдруг понял в каком направлении ему надо идти.

Со слабой улыбкой на устах, Володька встал и отряхнулся, хотя грязи здесь и в помине не было.

«Надо придумать план…».

Третья часть

Начать действовать было решено после ужина. А так как ещё до него было непонятно сколько времени, Володька поддался слабости вздремнуть пару часиков на мягкой и пружинистой кровати. От всех этих приключений его нехило так клонило в сон.

Укрывшись лёгким и тёплым одеялом, Володька без особых проблем погрузился в мир сновидений. Но покоя, что так жаждал пионер найти в сладких грёзах, не оказалось. Пули вновь свистели над головой, снаряды рвали на куски друзей, пока он лежал на дне оврага весь почерневший от пыли минной.

Стенали смертельно раненые, кричали из последних сил «Ура!» живые, и лишь мёртвые молчали. Затихли раненые, отдав свою последнюю каплю крови родной земле. Прекратили кричать живые, ушедшие далеко в свою последнюю атаку. Один Володька остался, окружённый мертвецами, что безмолвно смотрели холодным взглядом в пустоту. Все здесь были: друзья, мать и отец, добрый, но строгий командир отряда, товарищи с кем он делил кров и сухари…

И всё резко оборвалось. Володька лежал на полу, опутанный одеялом. Потерев ушибленный затылок, он приподнялся и осмотрелся. Всё оставалось также как и раньше. Разве что, Солнце слабо освещало комнату. В дверь настойчиво постучали.

«Точно. Я же заперся» — вспомнил Володька и поспешил начать выпутываться из-под толстого одеяла.

Получилось у него это не с первого раза, но и времени много не заняло. Через полминуты он стоял полностью готовый у двери, не забыв взять и револьвер за пазуху. Передёрнув щеколду, он приоткрыл дверь. Как и предполагал пионер, там стояла принцесса. В этот раз на ней не было украшений, грива завязана в пучок, но что оставалось неизменным, так это улыбка — добрая и приятная взору.

— Хорошо ли спалось моему маленькому гостю? — весело поинтересовалась белая кобыла, но увидев потрёпанный вид мальчишки и усталый взгляд осеклась. — Не уж то не смог уснуть или может мучали злобные кошмары?

— Немного, принцесса Селестия. — подтвердил её догадку пионер.

Селестия с сожалением вздохнула. Убитое состояние жеребёнка явно поубавило кобылий пыл и весёлость, оставив лишь маленькую и скромную улыбку. Но по другому и быть не могло: война может уничтожить не только физически существо, оставив свой отпечаток до конца жизни. Да и появление в другом мире не прибавит радости.

— Знаешь, можешь звать меня просто тётя Селестия, — сказала кобыла, решив пока не затрагивать больную тему.

— Хорошо, тётя Селестия, — вяло кивнул в ответ Володька.

— Вот и славненько. А теперь айда на ужин. Ты целый день, видать, ходишь с пустым животом. И не смей отнекиваться, что не голоден, я то знаю правду — по-матерински пожурила Селестия.

Пока они шли до королевской столовой, мальчишка всюду озирался с надеждой запомнить дорогу обратно с первого раза. Хотелось бы, конечно, увидеть всю карту коридоров, куда и какой ведёт. Но просить об этом лично пионеру не пришлось. Заметив или, возможно, применив своё волшебство, она увидела странное поведение Володьки, хоть и шёл тот намеренно позади.

— Не уж то боишься заплутать в замковых путях? — бросила кобыла не оборачиваясь.

— Если я тут останусь навсегда, то и знать хотел бы куда идти, — ответил с грустной ноткой молодой партизан.

Его не прельщала мысль оказаться правым в этой теории: стать навечно тем, кем он не был и не хотел. Но пока надежда жива, нет ничего с чем не смогут справиться человеческая смекалка и работа рук.

— Ты несомненно прав, мой маленький Володя. Но пока можешь не беспокоиться об этом, я с радостью буду рядом с тобой первые дни твоего пребывания в замке. Покажу тебе библиотеку, галерею великих свершений пони и, конечно, сам Кантерлот.

Эти слова не очень сильно обрадовали пионера. Да что уж там, он совсем не ожидал такого ответа от того, кто управляет целым государством. Но слово принцессы закон для всех.

«Вот поэтому у нас нет царей, которые делают всё что им взбредёт в голову», — подумал Володька, а сам сказал другое. — А разве у принцесс так много свободного времени?

На этот наивный вопрос Селестия беззастенчиво хихикнула.

— Конечно, нет. Но когда ты правишь тысячу лет, иногда можно сделать себе небольшой в пару дней отпуск, который я с радостью потрачу на тебя. — заявила кобыла на довольной ноте.

Всё шло не так, как думал Володька. Теперь у него не получиться сразу найти путь обратно, пока ему не дадут самостоятельно жить и всё делать. Пусть Селестия и кобыла, но повадки у неё в точь-точь как у матери… Матери, которой больше нет в живых. Но это не повод оставаться здесь навсегда. Это не его дом и не его Родина.

И с такими мыслями, он не заметил как они уже подошли к дверям с золотыми рисунками в виде огромного количества всякой разной еды. По каждую сторону от петель стоял по стойке смирно страж-единорог с коротким мечом в ножнах. Неожиданно, они вскинули копыта и крикнули: «Да здравствует принцесса Селестия!».

От вида поднятых вверх копыт и приветствия принцессы, пионер вздрогнул. На пару мгновений ему показал, что там стоят фашисты, а его самого ведут в пыточную. Володька внутренне сжался и остановился, в его глазах блестели страх и ненависть.

— Володя, ты чего встал? — удивлённо и непонимающе спросила кобыла.

— Фашисты… — просипел одно слово пионер, но смог взять себя в руки и немного успокоился. — Извините.

Однако, слово не воробей, вылетит — не поймаешь. Но Селестия оказалась прозорливее, чем думал Володька, и неуместных вопросов не последовало.

— Не бойся ничего. Пока ты со мной, тебе ничего не грозит. — заверила его Селестия со всей добротой в душе.

Выдохнув все свои эмоции, Володька выпрямился и догнал кобылу. Стражи ту же последовали открыть массивные двери, за которыми стоял овальный стол. Освещаемая заходящим Солнцем из огромных окон и большим числом свечей, комната была светла как днём. А на белоснежной скатерти стояли серебряные блюдца с яствами и сладостями.

Четвёртая часть

Володька сел за один из стульев, сбоку от стула-трона принцессы. Перед ним стояли разные блюда из овощей и фруктов, но ни одного из мяса или рыбы. Но это и немудрено, лошади ведь были травоядными. Пусть некоторые салаты были с цветами или с обычной травой, оказались и те, которые показались пионеру полностью съедобными. Выбор был сделан в пользу салата из помидоров и огурцов, политых растительным маслом.

Селестия на некоторое время задержала свой взгляд на том, как пионер счастливо уплетает за обе щёки простенькое блюдо без соблюдения королевского этика. И что-то было в этом умилительное, отчего кобыла тихо хихикнула в копыто.

— Может тебя что-то тревожит? — невзначай так напомнила принцесса о недавней вспышки страха пионера.

Володька замер, и после отложил вилку, готовясь к серьёзному разговору. Ему не сильно и хотелось это обсуждать с ней, но видать придётся дать объяснения.

— Так делают фашисты, — неохотно дал ответ мальчишка.

— Что именно? — чуть надавила на него кобыла.

— Вскидывают руки и кричат «Да здравствует Гитлер».

Селестия на некоторое время замолчала, обдумывая ответ.

— Может ты бы хотел стереть плохие воспоминания, о войне, о смерти…

— Нет! — тут же вскрикнул Володька и со злостью посмотрел на принцессу.

Такое предложение может и было заманчивым для труса, бросающего Родину на произвол судьбы, но никак не для пионера. Он обязательно вернётся и будет сражаться до победного конца.

Селестия огорчённо покачала головой. Володя не такой, как обычные пони. Держится за воспоминания, даже самые плохие, и терпит душевную боль.

«Небось ещё думает, что сможет вернуться… Нет, такого я тебе не позволю» — подумала принцесса, отводя глаза от пристально-стального взгляда жеребёнка.

— Хорошо. Ты можешь оставить все воспоминания… Но помни, что я всегда пойму, если ты захочешь прекратить эти душевные терзания. — оставила за собой последнее слово Селестия.

Володе оставалось лишь осторожно кивнуть, ещё недавно серьёзно готовившегося дать отпор возможному проникновению в его голову.

Так, в полной тишине, они принялись поглощать, оставленную на время, еду. Предпринятый шаг принцессой не только не оправдал надежд, но и откинул её дальше от доверия Володи. Стало ясно, что тут надо действовать по-другому, искать подход к нему, следуя из из его увлечений и воли характера.

По прошествии всего ужина, когда злость пионера истощилась, Селестия рискнула заговорить.

— Чем бы мой маленький Володя хотел сейчас заняться?

Володя недолго думая дал уже заготовленный на этот случай ответ:

— Я люблю книги. До войны я часто засиживался за чтением, взятых в городской библиотеке, рассказов о приключениях и истории.

Такой прямой намёк не остался без внимания белой кобылы. Она была не против, чтобы маленький жеребёнок узнал о ней больше через книги. Может таким способом он сможет удостовериться в честности и доброте принцессы.

— Конечно. Тогда почему бы нам прямо сейчас не сходить и не почитать что-нибудь в королевской библиотеке? — с улыбкой согласилась вопросом на вопрос принцесса.

---

Книги, книги и только книги вокруг. Пионер стоял у самого входа в библиотеку, но даже с самого начала его повергло такое огромное количество литературы. Но другого и ожидать было нельзя, если знаешь что эта сокровищница знаний принадлежит тому, в ком течёт королевская кровь. С потолка свисали странные лампы, что своим видом напоминали керосиновые, но источали морозно-голубой свет. От такой непривычной и немного отталкивающей атмосферы Володька неосознанно поёжился.

Пройдя метров двадцать вдоль стройных рядов стеллажей, кобыла подвела гостя к небольшому круглому столу. Гладкую дубовую столешницу поддерживала вылепленная руками мастера серебряная змея в злобном оскале. Стоящее рядом плетёное кресло отличалось от всего остального своей простотой и отсутствием изящества. Как будто его принесли из другой части замка или купили у крестьян.

— Ну что ж… Ты волен выбирать всё, что захочешь из этого великого числа наших познаний о мире и истории моего правления, — с гордостью обвела копытом пространство вокруг принцесса.

Юный партизан передёрнулся от такого. Он совсем не ожидал, что Селестия поймёт его истинные мотивы посещения библиотеки. Видать, заявленная тысяча лет жизни даёт о себе знать.

«Действовать надо осторожнее. Просчитывать ходы надо тщательнее и использовать человеческий ум. Пионер я в конце концов или не пионер?» — мысленно отчитал себя Володька за свою излишнюю лёгкость ходьбы к своей цели. — «Не может быть такого, чтобы даже волшебная лошадь могла читать все мои замыслы наперёд, если я обязательно постараюсь!».

Но прежде, чем Володька успел что-то сказать, Селестия уже зажгла свой рог и откуда-то из ей только ведомых соседних полок подлетели две книги в сером переплёте. Они аккуратно приземлились на краешек стола, рядом с мальчишкой.

Пионер взглянул на обложку, но встретил совершенно незнакомые ему символы. Раскрыв первую книгу на середине, он оказался на том же, с чего и начал. Вихляющие закорючки на основании книги были не для красоты странным искусством, а самыми, что ни на есть, буквами лошадей.

«И как они только пишут, если волшебного рога нет?» — промелькнула искра любопытства у пионера.

А Селестия этого и ждала, сохраняя молчание на протяжении всего процесса осмотра книги и нового языка пионером. Дождавшись от Володи непонимающего взгляда, она с хитрой улыбкой соизволила ответить на неозвученный вопрос.

— Когда ты к нам попал, я дала тебе знание моего языка, но, к сожалению, успела лишь разговорную часть. Если ты не против, то я могу обучить тебя и чтению нашего письма.

Это заявление вызвало у него бурю эмоций. Как он не смог распознать, что свободно говорит на другом языке, не замечая такой подмены? И даже сейчас нет ощущения чужого языка в голове, будто это умение стало для таким же родным, как и русский. А теперь ему предлагают и вторую часть знаний через лёгкое мановение рогом. Привыкший, что всё достаётся трудом и только им, Володька боялся как огня испытания на себе волшебства. Но каким бы ни был страх, в первую очередь это было нужно самому мальчишке, и более быстрого пути здесь нет.

— Да, я хочу читать и писать на языке лошадей, — твёрдо и чётко заявил Володя, готовясь к любой боли за знания, ведь ничто не даётся просто так.

— Лошадей? — неожиданно переспросила немного ошеломлённая Селестия.

По ней было видно, что не такого слова она ожидала услышать в сказанном предложении пионера.

— Эм… Да. Вы же лошадь? — уже с сомнением поинтересовался Володька.

— Нет, я пони.

— Пони?

Пятая часть

— Хоть мы и схожи внешне, но в нас также есть много различий. Самое главное это магия. Род лошадей никогда не имел её выше самых базовых, вроде копытокинеза. Так что впредь, называй нас правильно — пони. Если тебе это интересно, то я могу потом рассказать о всех расах Эквуса, — разъяснила Селестия, сетуя что сразу не объяснила какой она и её подданные расы.

Пионер понимающе кивнул, пусть и не понял значений некоторых слов. Однако, для него Селестия всё же была ближе по виду к лошадям: немалым ростом, долговязыми и тонкими ногами, да мордой подлиннее будет, чем у пони-охранников. Может, порода царская такая, особая.

— Готов? — вернулась Селестия к теме просвещения магией.

— Да, — коротко и ёмко дал ответ Володька.

В ту же секунду рог кобылы загорелся тусклым жёлтым светом, который с каждым мгновением становился всё ярче и плотнее. От такого ослепляющего свечения пионеру пришлось прикрыть глаза рукой, дабы ненароком не ослепнуть. Продолжалось это недолго и, вскоре, свет перешёл с рога на пионера, окутывая того с головы до самых пят. Тепло, словно шерстяное одеяло, укрыло от внешнего мира в маленький кокон. Но затем всё резко спало. Прохладный воздух библиотеки, ранее не заметный, хлестанул по горящим щекам и лбу, будя пионера от пленяющего сна волшебства.

Глаза пионера незамедлительно метнулись к столу и книгам. Но закорючек пером там не оказалось, символы будто ожили и без труда могли рассказать всё, что что хотел автор книги. Русский, язык пони, всё смешалось и стало единым целым, родным и узнаваемым.

— Ну как? — довольно улыбнулась кобыла, — Сможешь теперь прочитать, что там написано?

— Тут написано… «История правления принцессы Селестии до изгнания Найтмер Мун. Том первый.» — без запинки зачитал Володька обложку первой книги, — За авторством Вайт Пэйдж…

«Изгнание Найтмер Мун? Что это значит? Может Селестия кого-то свергла или выслала из страны за революционные высказывание?», — раздумывал о написанном мальчишка.

Но пока не откроешь книгу, не узнаешь об этом. Можно было ещё спросить саму Селестию об этом, но тогда пионер покажет что не может сам дойти до истины, покажет свою нетерпеливость и неспособность усидеть на месте несколько часов за чтением не очень то и весёлой книжкой.

— Тогда я пока возьму эти две книги с собой в комнату? Можно ведь это сделать? — уточнил пионер, желая всё же побыть одному хотя бы за таким обыденным занятием, как чтение.

— Конечно. Но самое главное ты ведь понял? — непонятно на что намекнула принцесса.

— Что?

— Что я не причиню тебе вреда. Страх предо мной не должен мешать нам с тобой общаться и дружить, — снова завела кобыла свою шарманку о своих доброте и благородстве всеобъемлющих.

Такое поведение кобылы насторожило пионера. Не будет действительно хороший человек иль разумная лошадь трепаться о своих высоких качествах. Не просто так она сладко поёт, да всё позволяет. Не к добру это.

Володька неосторожно тяжело вздохнул на такое, по его мнению, пустословие. Однако, противопоставить своим чувствам реальные доказательства её лживости не мог. Пока не мог.

— Да, я понял, — с опозданием ответил юный партизан.

— Что ж… Тогда в обратный путь, — довольно улыбнулась Селестия.

---

Даже в комнате в поисках правды Селестия не оставила одного пионера. Пока Володька с жадностью поглощал трудные, но всё же значимые моменты в истории правления принцессы. Последняя, к слову, уже второй час лениво лежала на кровати и с хитрым прищуром поглядывала на мальчишку, готовая в любую секунду объяснить что либо неясное из взрослой литературы. Но Володька стойко выдерживал это наблюдение. Если что-то не понимал, принимался перечитывать пока мысль сама не дойдёт.

«Жалко мне тебя, мой маленький Володя. Такой юнец, а мыслит не хуже взрослого жеребца… Но всё же зря ты взялся за эти скучные книги в своих попытках найти против меня аргумент. Многовековые книги не расскажут и капли плохого обо мне, иначе я не стала давать тебе их. Рано тебе пока знать о моих ошибках, совершённых по молодости. Ничего, я сама тебе о них поведаю, когда ты будешь готов. Ты сам всё поймёшь», — мысленно шептала себе слова оправдания принцесса.

Наконец, пионер закрыл книгу, зевком показывая что на сегодня он закончил. Читал он меж строк, ища только самое главное. Дойти до главы изгнания он не успел, да и устал он сильно за день для полного погружения. Завтра будет целый день на это.

От мысли, что это может затянуться надолго его передёрнуло. Нужно было скорее искать путь домой и, конечно, вновь встать в строй партизан, дабы защитить Родину от фашистов. Но пока Селестия следует за ним, и без того малые шансы сокращались в несколько раз. Надо ещё немного потерпеть и тогда действовать.

— Устал? — задала риторический вопрос кобыла.

Пионер лишь вяло кивнул, не особо желая разговаривать с белой лошадью. Селестию это не сильно задело и она продолжила:

— Я тоже. Тогда сейчас тебя уложим спать, а под утро я за тобой зайду.

— Я и сам могу лечь, не надо мне укладывать. — возразил на такое сюсюканье принцессы Володька.

Она никогда и ни за что не заменит мать родную, пока воля к свободе жива в нём. Он не сломился на войне, не ляжет и под милость Селестии.

— Ладно, — согласилась принцесса. — Если ты того желаешь, то я не стану насильно тебя укладывать.

Кобыла сошла с кровати на пол и беззастенчиво потянулась, будто она была просто большой кошкой. Дав насмотреться Володьке на это необычайное зрелище, она по-царски поцокала из комнаты.

— Лунной ночи и сладких снов, — пожелала напоследок Селестия, прежде чем закрыть дверь.

Только простыл след белой лошади, пионер тут же уронил голову на книгу. За эти полдня он ни на шаг не приблизился к своей цели. История хоть и была в общих чертах понятна, однако была достаточно сложна для полного восприятия парнишке тринадцати лет отроду. В ней он так и не нашёл чего-то стоящего, узнав лишь о великих подвигах и таких же государственных решений принцессы в начале своего управления целой страной.

Через силу он заставил себя встать со стула и пройти несколько метров к кровати. Скинув пиджачок, да штаны с сапогами, пионер залез на перину. Положив напоследок рядом с подушкой револьвер и натянув одеяло, Володька закрыл тяжёлые веки. День тяжёлый подошёл к своему законному концу.

Шестая часть

Сон, полный душевной боли, решил и ночью не оставлять мальчишку одного. Снилось самое страшное, что может произойти. Горящая Москва, залитые кровью улочки и пирующие немцы. На фоне ещё стоящего кремля фашисты насиловали девушек. Их гнусные пальцы лезли им под юбки, били по лицу и гоготали, как стая чёрных ворон над изувеченным трупом. Повсюду слышался стрёкот автоматов и крики боли это серая смерть вошла в самое сердце Родины. Скоро к невинно убиенным во время грабежа окажутся тысячи повешенных за сопротивление новой власти и ещё столько же пленных уведут на работы в фашистское логово.

Когда задыхающийся пионер в холодном поту смог вырваться из плена кошмара, за окном уже рассветало. Ни привычных слуху взрывов вдали, ни шума партизанского отряда, готовившихся к очередному заданию, не оказалось. Мир, населённый волшебными лошадями, не оказался сумасшедшим сном в следствии контузии.

После таких снов спать Володьке больше не хотелось. Был велик шанс, что кошмары продолжаться и он всё равно не выспится, потеряв при этом драгоценное время. Раннее утро решено было начать с умывания и небольшой зарядки для бодрости.

Раздевшись по пояс, пионер раскинул руки в ширь, потянулся и принялся за работу рук: поднимать, то пускать их под мысленный счёт. Затем пришло время приседаний и отжиманий. Потратив на упражнения от силы минут семь, Володька почувствовал себя намного лучше от ощущения разогнанной крови по венам.

Не одеваясь, мальчишка пошлёпал босыми ногами к ванной комнате. Пол из мрамора морозил ступни, отчего первое время приходилось сложно ступать на всю ногу и не дёргаться при этом. Несколько быстрых шагов, больше похожих на небольшие прыжки, и пионер стоял у серебряного таза для умывания. Рядом была подставка из стекла, на которой располагались: мыло, полотенца, графин с водой и непонятные крема.

Пока Володька фыркал под струёй холодненькой водицы, кто-то без стука вошёл в комнату. Цокот подкованных копыт приблизился к двери в ванную комнату и затих. Не трудно было догадаться, что это была принцесса. Достаточно величественно ходила так только она и никто более из увиденных маленьких лошадей, именующих себя пони.

Мальчишка повернул мокрую голову в сторону Селестии, странно разодетую: грива собрана в пучок, царские корона и нагрудник оказались заменены длинными серьгами в форме Солнц, ожерельем из каких-то очень дорогих камней и булавкой-значком, держащей фиолетовую накидку из шёлка.

«Вся в золоте, да серебром крашена. И каков повод такому наряду?» — промелькнула неспокойная мысль у Володьки.

— Уже встал? — в приподнятом настроении поинтересовалась она ради приличия. — Я уж думала, что не смогу добудиться до самого обеда, так увлечённо ты зачитывался вчера.

И сама же захихикала над своей неудачной, по мнению пионера, шуткой. Володька не видел ничего в этом смешного. Пусть у него и осталась спесь мальчугана с уличного двора, однако с приходом войны она уступила раннему взрослению… Взрослению не телом, но храбростью и умом. Да и некогда ему было шутить, особенно с теми в ком он очень сильно сомневается.

Пионер что-то буркнул нечленораздельное в ответ, принявшись вытираться. А кобыла всё не унималась:

— Сейчас мы с тобой позавтракаем, а после я покажу тебе мой город на горе и… Познакомлю кое с кем, — загадочно улыбнулась напоследок она.

Крохотное, только зарождающееся, любопытство было подавлено самим пионером. За ненадобностью ему это. Вряд ли знакомый принцессы будет из числа революционеров и поможет в возвращении домой. Такие поди сидят в тюрьме или прячутся по подвалам от праведного гнева белой кобылы.

Пионер кивнул в знак согласия одновременно бросая полотенце рядом с тазом и пошёл на выход, мимо стоящей рядом принцессы. Вблизи и косым взглядом он приметил, что ростом на голову выше её холки. Мощная шея, в меру упитанная, крепкие ноги. Такую можно и запрячь, и оседлать, ничего ей не станется.

Выйдя к кровати, пионер с удивлением не обнаружил своей добротной и привычной одежды. Вместо неё на кровати лежали выглаженные белая сорочка, мужское долгополое платье цвета синевы и того же цвета сапоги с длинным носком. Спереди платье было разукрашено золотом, образовывая Солнце с волнистыми короткими лучами, пестрило пуговицами на груди и опутывалось широким кожаным поясом. Сапоги же не имели чёткого рисунка, ограничиваясь незамысловатыми узорами.

— Ну как? Нравится? — спросила Селестия с надеждой. — Пусть швеи и на скорое копыто делали в ночь, но для выхода в народ выглядит прилично.

— Но я как-то привык к своим одеждам. Да и не буржуй я, чтобы носить женские платья, золотом расписные. — начал издалека Володька.

— Не под кобыл это платье, а кафтан для жеребцов, — поправила принцесса. — Но тебе лучше надеть всё это, дабы соответствовать моде нашего приличного общества.

Как бы не хотелось съязвить на это пионеру, но тут он гость и было бы просто неприлично совсем уж наглеть и бунтовать против местных устоев. Тяжело вздохнув, он махнул рукой.

— Эх, ладно.

— Вот и славно, — улыбнулась во все зубы довольная своей маленькой победой кобыла. — Не буду тебя стеснять. Жду у двери.

Гарцующая Селестия выскочила из комнаты, оставив задумчивого Володьку и дальше чесать затылок.

«А штанов не дала. И как я без них по улицам щеголять буду?»

Накинув сорочку из хлопка, пионер взял платье в руки. По длине оно было по щиколотку Володьке, полностью закрывая подолом ноги. Одевшись в кафтан, да подтянув его поясом мальчишка стал походить на сына барина, жаль что без нагайки. Руки сами полезли в карманы по бокам, но глубина их оказалась невелика, наган там не поместиться.

— Куда же его деть то? — задавался вопрос пионер, осматривая кафтан на наличие других карманов.

На ум приходило заткнуть оружие за пояс на обозрение всем горожанам. Делать было нечего, без своего револьвера пионер и не рискнул бы выйти за пределы своей комнаты. Семь патронов, конечно, существенной погоды не сделают, но и бесполезным наган назвать язык не поворачивается.

Намотав портянки и натянув новенькие сапоги, пионер вышел из комнаты. Селестия, как и сказала, терпеливо ждала у самого входа.

— Вот теперь мой маленький Володя выглядит достойным королевского двора. Настоящий аристократ! — восхищалась видом Володьки белая кобыла, охая и ахая от удовольствия видеть его в таком наряде.

«Я?! Да буржуем?!» — мысленно возмущался мальчишка. — «Да ни в жизнь!».

Селестия, обратив внимание на скривлённое выражение лица мальчишки, пронзительно замолчала. Пока у неё не всё получается, да и жеребёнок оный воспитан по другим правилам, времени и сил на перевоспитание должно уйти немеряно. Но она готова, готова ко всем трудностям, ибо это её долг заботиться о нём.

— Ну что, пойдём завтракать? — уже спокойным голосом спросила принцесса.

Седьмая часть

Позавтракав жирными оладьями с каким-то сладким сиропом и запив всё это чаем, мальчишка и Селестия двинулись на выход из замка. Миновав массивные главные ворота они вышли к мощённой камнем площади. Несмотря что утро только начиналось, горожане уже были на ногах. Торговцы готовили свои переносные лавки, наполняли полки фруктами и овощами.

Если бы Володька не стал сразу смотреть вдаль, то смог бы заметить чего-то ожидающую семью из пони — матери, отца и дочери. Вот пионер и удивился, когда вместо интересного базара они подошли к этим одиноко стоящим лошадям. По виду они принадлежали какому-то богатому роду дворян. Всё в них кричало о знатности: и одежда, и осанка, и горделивый вид. Последнее, пожалуй, не относилось только к девчонке, считающей ворон на небе.

Селестия и Володька остановились от них в пяти шагах. Вся семья, как один, отвесили поклон. Принцесса, в свою очередь, склонила голову. Всё же никак птица высокого полёта.

— Приветствую, мои маленькие пони, — бархатным голосом и с маленькой улыбкой начала разговор Селестия.

Жеребец с красной козлиной бородкой, как глава семьи, первым выпрямился и ответил таким преисполненным подобострастием, что грешно смеяться:

— И Вам доброго утра, Ваше Высочество. Да будут вечно освещать Эквестрию вашего Солнца лучи.

После этих слов встали прямо и мать с дочкой. Пока всё внимание взрослых было приковано к лику принцессы, девчонка, по годам эдак как и Володька, осторожно осматривала диковинного в этих краях человека. Да и пионер не особо обращал внимание на болтовню принцессы с дворянами, — слишком всё было мудрено в их излагательствах, что чёрт ногу сломит.

Кобылка белошёрстная оказалась с крыльями, что так и норолись вырваться из плена строгого этикета. Это было видно и по её, отчасти, измученной мордашке и взгляду хулиганки нарушающей вековые устои.

Пока Володька играл с девчонкой в гляделки, старшие перестали обмениваться любезностями и с интересом уставились них. Поздно заметивший это пионер резко отвёл пристальный взгляд от кобылки, будто застеснялся своей напористости. По правде говоря, это было недалеко от истины.

— Володя, это Вайт Лили. Лили это Володя Краснов. — представила Селестия. — С сегодняшнего дня она будет тебе помогать освоиться в Эквестрии и научиться жить по правилам пони.

Володя сглотнул.

«Значит ли это, что теперь она будет следовать за мной по пятам? Дело дрянь, коли так». — зло выругался про себя пионер.

Лили сделала небольшой поклон.

— Приятно познакомиться с Вами, сэр Володя Краснов. Отныне я буду верой и правдой служить Вам.

Отец злобно зыркнул на дочь и зашипел. Что-то в её словах или тоне не понравилось ни ему, ни неожиданно нахмурившийся принцессе. И Володя догадывался что именно. Последнее предложение не должно было прозвучать, невзирая на правильность для устоев этой буржуазной элиты.

Володя быстро метнул взгляд на морду Селестии. Как он и ожидал, так были заметны признаки волнения. Она боялась бурной мальчишеской реакции на «службу молодой дворянки», боялась потерять ещё больше доверия, чем оно сейчас. Лили по виду тоже осознала свою оплошность и теперь всячески пыталась скрыть свой страх перед родителями и принцессой.

— Приятно. Но не сэр, а товарищ. Так будет правильней, — ответил с одним лишь замечанием Володя.

Все ждали ответа пионера, но никто не ждал такого ответа. В особенности, такая малоэмоциональность мальчишки удивила Селестию. Она с преспокойной душой тихо выдохнула, радуясь что искать кого-то другого в друзья и вассала ему не придётся. За такие короткие сроки кандидат в роли четырнадцатилетней пегаски Вайт Лили был лучшим выбором. Прекрасная родословная, восходящая к самому Старсвирлу Бородатому, отец не из самых бедных и маловлиятельных аристократов. Сама по себе Лили красива, имеет хорошие манеры, но в тоже время и не бездушна в общении, и не скупа на острое слово.

— Прошу прощение за мою досадную ошибку, товарищ Володя Краснов, — извинилась Лили, обращаясь с этим больше к принцессе, чем Володьке.

— Раз мы закончили с знакомством, я предлагаю тебе, Лили, отправиться с нами в город и показать Володе прекрасные места нашего великого Кантерлота.

Пусть и прозвучало это как непринуждённое приглашение, пионер догадывался что всё сегодня произошло и произойдёт будет по чёткому плану Селестии. Отказаться от такого предложения Лили просто-напросто не имела права, — таковы нравы времени, которому ещё расти и расти столетиями до Великой Революции.

«Всё можно изменить. И даже твой чётко выверенный план с «куклой на верёвочках» можно обратить себе на пользу, Селестия», — хмыкнул про себя мальчишка, уже раздумывая как он может обратить Лили против принцессы.

Как ни странно, но родители-дворяне откланялись, оставив свою дочь на полное попечительство Селестии. И скорее всего не только на одну прогулку. Они по сути продали свою дочь как какое-то домашнее животное. Если правильно надавить на этот произвол, можно сблизиться с маленькой лошадкой и дать возможность отомстить родителям.

«Если такая задумка имеет шансы на жизнь, придётся подливать масло в огонь постоянно, не забывая при этом держать её в узде твёрдой рукой».

Такая мысль была цинична и неприятна. Быть подстрекателем удел ничтожеств, но никак не пионера, давшего перед Красным Знаменем клятву твёрдо и честно исполнять законы юных пионеров. А теперь… Теперь он переступает через всё это, пусть и ради достижение благой цели.

Родители Лили уже пропали из виду, и теперь у Володи стало на одного надзорщика больше. Кобылы шли по бокам от него, подстраиваясь под его шаг.

— Моя маленькая Лили, не хочешь первой рассказать Володе, что ты знаешь о истории Кантерлота, а я если что подправлю? — вынудила на разговор Селестия.

— Конечно, принцесса, — согласно кивнула Лили. — Кантерлот был основан Вами в пятом году современного летоисчисления после изгнания Найтмер Мун. Основав Кантерлот, Вы перенесли сюда столицу Эквестрии. В году… Эм… Двадцать пятом? Молодые дворяне, состоящие в тайных сообществах приняли попытку кровавого государственно переворота. Они подговорили часть королевской стражи выйти на бунт и свергнуть Вас, Ваше Высочество.

— Всё верно. А зачем они это сделали? — невзначай уточнила принцесса.

По виденной счастливой мордашке она с явным удовольствием слушала небольшой урок истории города от молодого поколения, оценивая познания. В отличие от старшей кобылы Володька слышал одно, а представлял себе другое: как бравые и отважные революционеры той эпохи сражались против тирании принцессы. Может именно из-за них страна стала другой.

— Они были безземельные, не имели богатств и высоких титулов. В их молодой крови играл огонь страстей и желаний славы. Незаконный переворот оказался безрезультатным, — мудрый народ не поддержал неуёмных дворян, а на Ваше великодушное предложение сдаться ответили глупым отказом.

— Всё правда. Мне пришлось призвать на помощь всю гвардию и окружить их на площади перед замком. После небольшого столкновения мятежные солдаты приняли предложение о сдачи офицеров и дворян. Всех их ожидал суд. Практически, все зачинщики были заключены в тюрьму на два десятилетия. Ну, а солдатом выписали огромный штраф, — поставила точку в истории мятежа Селестия, а после обратилась уже к Володе:

— Видишь. Не всё было стабильно четыре века назад. Был и такой случай в нашей истории. Даже бессмертный аликорн не может уследить за всем и решить проблемы всех. Это была одна из моих самых серьёзных ошибок правления. Если бы я лгала тебе, то ты бы никогда не узнал об этом мятеже.

— Да, вижу, — согласился на словах пионер, а про себя подумал:

«Ха! Не может быть такой глупой причиной восстание. Никто не поднимется на бунт из-за желаний славы и богатств за счёт грабежа родной столицы. Им явно что-то не нравилось в вашем правлении и Вы это намеренно скрыли от всех».

Под этим разговором они прошли одну улицу с богатыми усадьбами и вышли к массивной статуе из серого камня.

— Что ж… А теперь взгляните на эту прекрасную статую. Это Старсвирл Бородатый, великий маг и чародей. Он был одним из знаменитых учёных мужей молодой ещё тогда Эквестрии. — Селестия указала на изваяние мускулистого единорога с длинной бородой и в широкополой шляпе с накидкой.

Но погрузиться в историю этой личности Володьке стало неожиданно трудновато. Его голова болезненно пульсировала в такт громкому сердцебиению. Пошатываясь, он сам того не замечая опёрся о бок Селестии. Было сложно сосредоточиться на чём-то одном и выровнять сбившееся дыхание. Явно обеспокоенный голос принцессы прозвучал глухо и неразборчиво.

Через пару мгновений пионер осознал, что сделал и рукой оттолкнулся от опоры в виде белого бока лошади. Зря он так сделал. Организм не готовый устоять на своих двоих стал тянуть в разные стороны тельце мальчишки. Упасть на камни дороги ему не дала вовремя подставившая спину Лили, на которую пионер и повалился. А в следующую секунду Володька отключился под взрыв головной боли.

Восьмая часть

В нос ударил резкий запах чего-то, отдалённо напоминающего нашатырь. Отчего пионер, не открывая глаз, поморщился и попытался отвернуться. Но вялые мотания головой ни к чему не привели и пришлось поднять веки.

Над Володькой склонилась какая-то чёрная лошадка и держала мокрый платок перед носом. Мальчишка не стал и дальше ждать реакции от чёрненькой и сам левой рукой отвёл копыто с дурнопахнущей тканью в сторону.

— Слава Солнцу, с тобой всё в порядке, — облегчённо вздохнула Селестия и встала с другого бока от пионера. — Ты очень сильно нас напугал своей внезапной потерей сознания.

Мальчишка лишь простонал в ответ на слова, полные жалости к нему и прикрыл лицо тыльной стороной ладони, дабы безуспешно скрыться от яркого дневного света. Голова всё ещё побаливала, что было терпимо.

«Контузия. Только этого мне не хватало», — промелькнула нерадостная мысль у Володьки.

— Сэр, можете рассказать что Вы чувствуете сейчас? — безэмоционально уточнила кобыла-доктор. — Что чувствовали во время потери сознания?

— Сейчас только голова болит. А до этого… До этого не помню как было, — честно ответил Володька, уже понимая что тут вряд ли ему помогут.

Чёрная лошадка повернулась к Селестии и с сожалением произнесла следующие слова:

— Симптомов выявлено очень мало, а на тех что имеем можно предположить два диагноза. Первое, у него просто переутомление и сильная впечатлительность, отчего его неокрепшее тело не выдержало такие нагрузки. Второе, не самое приятное, это повреждение мозга из-за сильных ушибов. Последнее маловероятно, так как внешних повреждений на теле я не обнаружила. — сделала свой вывод врач.

— Спасибо за оказанную помощь. Вы можете быть свободны, — кивнула Селестия.

Врач быстро поклонилась и удалилась за край поле зрения пионера куда-то в другую комнату.

— Я очень сожалею, что так получилось. Это я недоглядела. Подумала, что смогу быстро тебя адаптировать к нашему миру, совершенно упустив из виду какой у тебя ещё слабый организм жеребёнка, — искренне раскаивалась Селестия у кровати.

— Контузия, — вид белой кобылы был настолько жалким, что Володьке стало жутко неудобно видеть рядом с собой такое зрелище. — Это болезнь такая, когда можешь упасть в обморок или вести себя не так как обычно. Так что Вы здесь не виноваты.

Но мордочка принцессы не изменилась, она всё также оставалась грустной и жалкой. То, что, как предполагал пионер, могло утешить Селестию сделало только хуже.

— Но это не точно. Может это просто от недосыпа так произошло, — тут же быстро добавил Володька.

С неохотой пришлось признаться самому себе, что огорчённый вид принцессы стал тем, что пионер хотел бы видеть как можно реже. Коли так и дальше пойдёт, не будет преувеличением сказать, что из статуса «знакомой» кобыла станет кем-то ближе и дороже…

Поспешная фраза чуть приободрила Селестию и на её устах вновь показалась та самая полуулыбка, к которой стал понемногу привыкать Володька. Ну хоть что-то без изменений.

— Отдыхай, набирайся сил. Вечером я заберу тебя обратно в твои покои, — согласилась и вынесла свой вердикт принцесса.

Налюбовавшись спокойным и серьёзным выражением лица мальчишки, кобыла последовала к выходу из палаты, возможного, госпиталя или больницы. Через пару секунд затих и стук её копыт, оставив в полном одиночестве юного партизана.

«Как бы всё ни было плохо со временем, — полноценный сон сейчас как никогда важен», — уверял себя Володька с уже плотно зажмуренными веками.

---

Тягучие минуты превращались в часы, а утонуть в грёзах так и не получалось. Лёгкая дрёма то накатывала, то отходила. Не выдержав больше этого издевательства, Володька раскрыл глаза. По внутренним ощущениям прошло не больше трёх часов, а может и того меньше.

Пионер откинул простынь и сел на кровати, упершись ногами в пол. Организм не подавал признаков для беспокойства о своём здоровье.

«Вот и отлично!» — мысленно улыбнулся мальчишка.

В голову неожиданно пришла шальная, но и оттого дурацкая идея. Зачем ждать и скучать, если можно самому уйти в город? Одному точно будет интереснее и чуточку опаснее, чем в окружении влиятельной принцессы. А там гляди и ко сну потянет от усталости.

Приняв эти мысли к действию Володька встал и подошёл к двери. Осторожно выглянув за край проёма и не увидев в длинном коридоре препятствий в виде пони-докторов он аккуратно двинулся в сторону предполагаемого выхода. По обе стороны пути были закрытые двери палат. Где-то было тихо, как в гробу, а где-то шептались голоса без шанса разобрать и слова.

Через метров двадцать мальчишка заметил неприметную на первый взгляд дверь. Она отличалась цветом и была на пару тонов темнее, чем все остальные. Пробежавшись взглядом и пытаясь приметить что-то ещё выбивающейся из общей картины, пионер уткнулся в табличку с надписью «Запасной выход».

— То что надо, — довольно пробормотал вслух Володька и подёргал ручку двери.

Она не поддавалась. Только после того, как Володька приложил побольше силы и ударил плечом, дверь заскрипела и медленно стала расширять проход. Когда проём стал достаточно большим пионер проскочил за дверь попав в полутёмный чулан, как показалось поначалу. Здесь валялись старая мебель и ещё много разного хлама, который так и забыли выкинуть, оставив гнить и пылиться где-то на задворках госпиталя. За всем этим оказалась ещё одна дверь по другую сторону технического помещения.

Эта на удивление легко двинулась, как только Володька её толкнул. Яркий свет полуденного Солнца ослепил мальчишку, отчего тому пришлось прикрыть рукой глаза.

— И куда это молодой «принц» собрался? — с немалой долей сарказма кто-то усмехнулся недалеко от запасного выхода из госпиталя.

Голос был явно девчачьим и знакомым, но из знакомых лошадок у Володьки были только…

— А? Что ты тут делаешь? — от неожиданности проронил мальчишка, узрев кто стоит слева от него в пяти шагах.

— Это моя обязанность: следить и оберегать, возможно, будущего принца и приёмного сына принцессы Селестии, — на мгновение оскалилась Лили, но тут же скрыла свою хитрющее выражение мордочки.

Да, та самая белая крылатая лошадка, что предстала перед ним сегодняшним утром, стояла как ни в чём ни бывало и довольно улыбалась, явно довольная проделанной шалостью.

— Не надо за мной присматривать, как за малышом. Я и сам могу за себя постоять и уж точно не нуждаюсь от буржуйской дочери! — слова Лили задели его за живое и сдержать напор недовольства было затруднительно.

— Как скажете, «принц», — сдерживая смех кивнула Лили.

— И я не принц, а самый что ни на есть настоящий пионер, сын простого рабочего и партизан Красной Армии. — зло прошипел Володька, кляня свою везучесть попасть в лапы этой наглой девчонки.

Мальчишка мысленно одёрнул себя за свою излишнюю болтливость и глубоко вздохнул. Не обращая больше ни капли внимания к Лили, он пошагал куда-то по узкой улочке, предполагая где-то там выход в центр города. Над ним возвышались двухэтажные и трёхэтажные жилые дома из красного кирпича.

Пусто, никого. Словно эта часть города была заброшена совсем недавно. Скорее всего, лошадки из этого района в это время были все на работе.

— И куда это Вы пошли? — поинтересовалась кобылка.

— Туда куда надо, — лаконично ответил пионер и пошёл дальше.

Позади виднелись шпили замка, а впереди слышалась размеренная жизнь местных. Путь примерно понятен, остаётся только ориентироваться по замку, как по маяку в этом странном и оттого необычайно интересном городе.

Девятая часть

— Стой! — донёсся отчаянный крик белошёрстной кобылки.

Володька прошёл всего ничего, а Лили уже сменила тон с дерзкого на жалостливый. Пионер остановился и обернулся через плечо, дабы увидеть как девчонка догоняет его, почти что, бегом.

— Шутки шутками, но я действительно в ответе за всё, что может с тобой случиться. — объяснилась Лили.

Мальчишка вопросительно изогнул бровь, но затем вспомнил обрывки утреннего разговора и всё стало на свои места.

— Ладно. Если хочешь, можешь идти со мной, — махнул рукой Володька и пошёл дальше по улице не дожидаясь ответа от странной кобылки. — Покажешь свой город.

Лили задумчиво кивнула, но Володя этого уже не увидел, отдалившись от неё на пару шагов. Ей снова пришлось догонять его и идти вровень, подстраиваясь под шаг человека.

— И куда мы идём? — как бы невзначай уточнила лошадка.

— Как куда? — слабо засмеялся пионер. — Достопримечательности твоего Кантерлота смотреть конечно же. Что у вас интересного тут есть?

— Ну… — кобылка ненадолго задумалась. — Могу предложить посетить центральную площадь Солнца, храм Солнца, аллею…

Вдруг Володька перебил и сам за Лили ответил:

— Тоже Солнца? — усмехнулся он.

Белая кобылка недовольно на него посмотрела, но не произнесла ни слова упрёка.

— Нет, аллея имени принцессы Селестии. — после небольшой паузы ответила Лили.

Никто из идущего дуэта особо не желал поддерживать разговор, в следствии чего повисла давящая тишина, нарушаемая лишь звуками чирикающих птиц и отдалённым шумом центральных улиц. Каждому из них был неприятен собеседник. Один считал недостойным общаться с наглым надзорщиком из семьи дворян, другая видела в странном существе выскочку и бедняка, что за короткий срок затесался в любимчики принцессы и за которого в, конечном итоге, её могут выдать замуж. Каждый был по-своему прав и оттого не видел смысла вести фальшиво-дружескую беседу.

В конце улочка свернула направо и вывела на оживлённую часть города. Если там, где был госпиталь дорогу не имело смысла класть, то здесь лежала старо-добрая мостовая. Широкая дорога могла вместить на себе две автомашины и ещё место останется. Кроме обычных лошадок на своих ногах, были и те, кто тягали на себе повозки и брички. С большим удивлением Володька провожал взглядом бегущих рысью рабочих лошадок, тянущих за собой дорогие кареты с богачами в новомодной одежде, как у самого пионера.

Стоя, чуть приоткрыв рот удивления, Володька разглядывал чудеса и странности этой жизни некоторое время, пока неожиданно к нему и его спутнице не подкатил пустой экипаж. В простенькие дрожки был запряжён синий конь с очень сильно развитыми мышцами плеч и груди.

— Желают ли господин и госпожа ехать? — произнёс басом чётко отработанную фразу жеребец, но затем взглянув на того, кого назвал господином, обомлел.

Там стоял не минотавр, как предложил он вначале, а существо без шерсти и мордой как у обезьяны в красивых одеяниях истинного аристократа.

— Да.

Володька тут же бросил быстрый взгляд на кобылку, что решила ответить за них обоих. Может мальчишка и не отказался бы покататься таким способ по городу, однако в карманах у него ни одной копейки на это удовольствие.

— Нет, не надо. Мы пехом на своих двоих… Ну, и на четверых. — сдержанно ответил Володька одновременно и жеребцу, и Лили.

— Как будет угодно, господин, — кивнул странной парочке жеребец, тряхнул гривой и загарцевал прочь в поисках новых господ желающих прокатиться.

— И для чего это было? — решила поинтересоваться недовольная кобылка у мальчишки, как только кучер, и по совместительству тягловое животное, пропал из виду.

— Мы город идём смотреть, а не кататься на дрожках.

Признаться Лили, что у него нечем платить кучеру было стыдно, а тем более разбрасываться возможностью говорить о близких связях с Селестией и пользоваться чужой властью. Последнее это то, до чего боялся больше всего опуститься пионер.

Лили, несмотря на осуждающий взгляд, лишь коротко кивнула и пошагала по краю мостовой в левую сторону взяв на себя роль ведущего. А куда ей ещё было деваться, кроме как идти на все уступки Володи? По инерции пожав плечами Володька двинулся следом. Врать было не очень приятно, но сделанного не воротишь. отношения с самого начала сложились не лучшим образом, исправить которые становилось всё труднее и труднее.

Каждый, от самого старого до самого молодого недобро косились и перешёптывались между собой, периодически указывая копытом в сторону идущего мальчишки. До слуха пионера стали доноситься обрывки, но их хватало понять сути разговоров и богачей, и простых работяг. Кто-то считал его больным минотавром, кто-то видел в нём инопланетную угрозу или даже искусственно-магически выращенным существом.

Большую из этого Володька мало что понял, но общая мысль созрела, практически, сразу. И он отнёсся к этому… С пониманием. Он первый человек в этой стране, поэтому неудивительно видеть такую реакцию горожан. Это было сложно, но Володька пытался как можно меньше обращать внимание на такую заинтересовать им.

Время замедлило свой ход. Казалось, улица превратилась в бесконечный коридор без окон и дверей, по которому он уже давно идёт самым медленным шагом, а следом за ним движется страшный зверь. Хотелось побежать не оборачиваясь, вырваться из этой ловушки разума, только бы оказаться в безопасности. К счастью, впереди идущая Лили задвигала своими белыми ушками, явно услышав тяжёлое дыхание пионера, и обернулась.

Перед ней предстал внешне тот же мальчишка, что и прежде. Только вот… Бегающие глаза, вздымающаяся грудь, прерывистое и тяжёлое дыхание, капли пота и обильное покраснение на лице выдавали в нём страх и тревогу.

Не долго думая, она развернулась и резко схватив его за рукав кафтана, потянула в первую подворотню, подальше от чужих глаз. Таща пионера, кобылка одновременно обшаривала глазами место, куда можно присесть. Как раз у одного из особняков, перед палисадником спряталась одинокая скамейка. Заросшая травой и цветами, старая, чугунная и с облезшей краской скамейка, на которую благополучно и упал Володька.

Шли секунды. Мальчишка постепенно успокаивался, пока Лили сидела рядом, держа копыто на его коленке и молчала. Наконец придя в норму пионер расслабился и откинулся на спинку скамейки. Его дыхание, почти, выровнялось и он мог уже спокойно оценить обстановку.

— Прости.

— За что? — непонимающе посмотрела на него Лили.

— Ну, за это. — неопределённо пожал плечами Володька. — Со мной такое впервые.

— А что случилось? — мягко надавила кобылка на продолжение разговора.

— Я сам не понимаю. Вроде, было всё как обычно. Но потом… Потом мне стало казаться, что за мой идёт зверь не знающий пощады. Хотелось бежать без оглядки прочь отсюда. — выложил как ну духу мальчишка, а про себя подумал: «Это точно контузия. Точно таким же стал дядя Миша, когда попал под шквальный миномётный обстрел. Теперь и я такой же».

Лили, видя как Володя помрачнел, безумно искала решения как помочь. Но сколько она ни старалась, — ответов было не найти. Сама ещё того не понимая, в ней проснулась жалость сменившая презрение. Так и сидела, думая в чём всё-таки причина беспокойства и как в этом случае пожалеть пионера из добросердечности.

Никто из них и не заметил, что в эту же подворотню ввалились некто ещё.

— Эй! Чудище, что сбежало из клетки!

Володька и Лили одновременно подняли головы в сторону злобного голоса. У выхода на улицу стояли три жеребца, перекрыв единственный проход. Два с крыльями и один с рогом пони были по внешнему виду отпетыми хулиганами. Это подтверждал и кровожадно-недобрый взгляд по отношению к человеку.

— Сейчас мы тебя вернём туда, откуда ты вылезла тварь!

Десятая часть

Стало понятно, что местное хулиганьё не станет разбрасываться словами и дальше, — драка для пионера неизбежна!

Володька встал и как можно суровее ответил:

— Что вам надо? Катитесь откуда пришли, пока люлей не получили!

Такой грозный ответ, полный дерзости, мог и сработать… Но не с Володькой. Как он ни старался, голос был всё такой же детский и достаточно высокий, чтобы лишь рассмешить драчунов и задир.

— Эй, парни, да тут у нас детёныш лысой обезьяны мало того, что украл одежду высокого чина, так ещё и за языком следить не умеет, — заржал чёрный конь с рогом, предположительно являющийся главарём этой шайки. — Гасить его надо.

— Вам проблемы нужны? Он между прочим почётный гость и друг принцессы Селестии! — злобно зарычала уже Лили.

— А тебя никто и не спрашивает, кобыла! Твоё дело молчать и не врать, прикрываясь принцессой! — обратил внимание на девчонку вороной.

Не успел огрызнуться в ответ пионер, как рог жеребца загорелся белым. Яркая вспышка на миг ослепила Володьку и он пропустил момент, когда вороной оказался на расстоянии одного шага. Разворот и точный удар двух задних копыт впечатался в живот мальчишки.

У Володьки вырвался сдавленный хрип и нестерпимо стало жечь в груди. Схватившись обеими руками за это место, пионер накренился и упал на пыльную землю оказавшись в позе эмбриона. Где-то рядом послышался глухой удар и девчачий визг. Это придало ярости и силы к решительным действиям.

Пока хулиганы были заняты Лили Володька в это время перевернулся и встал на колени всё ещё придерживаясь за больной живот. Но только он выпрямил спину, как на неё тут же посыпались удары. Они были слабее первого и можно было сказать, что били передними ногами без сильного замаха.

Терпя, и стоная от боли, Володька вытащил из-за пояса заветный наган. На глазах выступили слёзы от сильной боли, которые не мог контролировать пионер. Щелчок и курок взведён, — револьвер готов к бою.

Мальчишка резко развернулся и упал спиной на землю, держа при этом наган вверх. Крылатый сподручник чёрной сволочи не успел сделать бросок вперёд для последующих ударов в открытые живот и лицо, — спусковой крючок уже был сжат ослабевшим указательным пальцем побитого мальчишки.

Выстрел! Сухой, но всё ещё громкий для местных лошадей хлопок заставил замереть всех в страхе перед чудо-оружием. Ноздри Володьки втянули привычный запах порохового заряда, но на шайку драчунов это подействовало в точности да наоборот. В их глазах поселился душу леденящий ужас перед ликом смерти в виде маленькой железяки.

Пионеру очень многое хотелось сказать им, но боль не давала и слова произнести. Да и не надо им это было. Большой палец резко двинулся вверх и быстро надавил на курок. Тихий щелчок сменившегося патрона и все трое дали дёру, ожидая что следующий выстрел будет уже на поражение и с летальным исходом.

Только пропал их след, как Володька с облегчением выдохнул. На краткий миг захотелось закрыть глаза и прилечь, но надо было стерпеть и посмотреть что там с Лили. Не чураясь валяться в пыли он медленно, аккуратно поднялся на ноги. Не забыл также перевести револьвер в небоевое положение и убрать его за пояс.

Лили лежала в десяти шагах от него, облокотившись головой о миниатюрный голубенький заборчик. На её мордочке виднелись кровоподтёки от многочисленных ударов, текла тонкой струйкой тёмная кровь из разбитого носа. Скорее всего, были и другие места будущих синяков, но увидеть их под белой шёрсткой не представлялось возможным.

Володька без слов склонился над ней и детально осмотрел её на более серьёзные травмы, коих через десяток секунд осмотра не обнаружил. Поддев одну руку под шею, а другую под круп, попытался поднять. Сделать было это нелегко и в обычном состоянии, а избитым тем более. Но адреналин и злоба на самого себя творят чудеса, — Володька смог оторвать Лили от земли. Прижал кобылку к груди, чтобы было чуть полегче, он понёс её к лавочке. Со всей осторожностью Лили опустили на чугунную поверхность. Благо длины скамейки хватало под рост девчонки и не приходилось как-то сжиматься ради удобства.

Володька отдалился на полшага от кобылки и принялся расстёгивать золотые пуговицы королевского кафтана. Сняв с себя верхнюю одёжку и скомкав её как попало, подложил импровизированную подушку под голову товарища по несчастью. А затем устало сел у края и прижался к прохладному металлу.

— Спасибо, — донесся слабый голос позади.

— Не за что, — в той же манере ответил Володька.

Насладиться тишиной и спокойствием долго не дали. Видать горожане услышали звуки пальбы и бегущих сломя голову жеребцов. А может и последние решили не оставлять дело на самотёк. Но факт остаётся фактом: дюжина жеребцов в сверкающих доспехах и с холодным оружием были в подворотне уже через десять с лишнем минут.

— Стоять и ни с места! Королевская гвардия! — закричал один из них.

Короткие копья, мечи и маленькие арбалеты были направлены в сторону Володьки и Лили, словно они были самыми опасными преступниками.

— Гады, — недовольно прошептал пионер и, не вставая, вытащил наган.

Ему уже было плевать, он просто хотел, чтобы его оставили в покое, а теперь ещё и несправедливо тычут оружием. Он тоже может так делать.

— Не надо, Володя — проворила Лили, кладя переднюю ногу на плечо пионера.

Коротко кивнув, мальчишка прижал личное оружие к земле около бедра. Делать нечего, — надо сдаваться и надеяться на скорое освобождение.

— А теперь по одному и без резких движений сюда! Без глупостей! — проорал гвардеец.

Одиннадцатая часть

Сыро и холодно было в камере для бедняков. После полной сдачи Володьки и Лили королевской гвардии, его без расспросов обозначили как опасного мутировавшего минотавра. Объявили сбежавшим рецидивистом в Эквестрию, где он совершил ещё два подтверждённых преступления: грабёж и убийство пока неизвестного аристократа, а также вооружённое нападение на благородных граждан Кантерлота… А затем без особых церемоний разодели и закинули сюда, где всегда полумрак и запах крыс въедается в кожу.

Сидя на старом сене и ковыряя каменную кладку Володька всё думал: «А что такое минотавр? Наверное, что-то нехорошее».

Может это были и не те мысли, которые нужны в этот момент, но ничего поделать он с собой не мог. Оказывать сопротивление и бежать надо было в подворотне, а сейчас сиди и не дёргайся, пока ситуация сама собой не разрешиться. Да и наган тоже отобрали. А без него на голых кулаках далеко не уедешь. В лучшем случае цепи, в худшем… Прикончат на месте за попытку к бегству.

По другую сторону монолитной двери послышались шаги и остановились ровно у камеры с Володькой. Зазвенели ключи, и тяжёлая дверь со скрипом от несмазанных за долгое время петель отворилась. Тусклый свет залил маленькую каморку и скрюченную фигуру мальчишки.

— Выходи, уродец. Тебя в допросной ждут, — без жалости крикнул охранник.

Пионер неторопливо поднялся и вышел в коридор и встал лицом к стене. Позади хлопнула дверь камеры.

— Пошёл! — зло плюнул единорог и пнул Володьку: да так, что оный упал прямо головой на каменный пол.

Мальчишка подчиняясь встал и пошёл вперёд под чутким наблюдением смотрителя тюрьмы и его короткого копья. Которое, то и дело, резало бледную кожу своим остриём и доставляло удовольствие хозяину-зверю.

Пройдя пару лестничных пролётов и десятки метров по коридорам они остановились у двери в кабинет надзирателя, так называемого местного начальника этой тюрьмы. Охранник пихнул Володьку прямо к столу и ударил по ногам древком копья. Этим он показывал как должны сидеть преступники перед высоким чином: на коленях у ног своих новых господ.

— Советский партизан никогда не будет стоять на коленях! — прошептал одними губами Володька. — Никогда!

— Да ты, сволочь, совсем страх потерял?! Сейчас я тебе покажу… — зверь в облике лошади было замахнулся копьём, чтобы как следует полоснуть по спине, но немой приказ начальника тюрьмы остановил его.

— Ладно. Пусть будет по-твоему, — махнул копытом надзиратель. — А теперь ты ответишь на все мои вопросы. Если соврёшь… — он злобно хихикнул. — Увидишь какие изобретательные в плане наказания мои смотрители.

В это время что-то щёлкнуло в голове мальчишки и вместо серой лошади с крыльями он увидел улыбающегося фашиста в чёрной униформе с крестами на груди. Сейчас его будут допрашивать, а если и надо то силой выбивать сведения.

«Они никогда не узнают правду. Они не найдут остальных. Я никого не сдам даже под дулом автомата и изощрёнными пытками. Я буду терпеть и товарищи обязательно отомстят за мою смерть».

— Я ничего не скажу, — сухо ответил пионер, без тени страха смотря «фашисту» прямо в глаза.

— Хм… Хорошо, — кивнул надзиратель. — Тогда увидимся через пару часов, может после дыбы ты будешь сговорчивее.

— Будет исполнено, сэр, — радостно принял приказ охранник.

Володька не знал, что такое дыба. Да даже, если бы и знал не стал ползать на коленях, просить мольбы и сдавать свой отряд.

В дверь три раза постучали и вошёл ещё один охранник. На некоторое время он приковал взгляды двух других лошадей в кабинете, зачитывая что-то с листка. Может очередной приказ сверху или просто отчёт, это было не важно.

«Это мой шанс! Если и не сбегу, то хотя бы умру сразу». — промелькнула безумная мысль у Володьки. — «Терять мне всё равно нечего… Раз, два, три!».

Пионер дёрнулся с места и кулаком двинул по морде охранника с холодным оружием. В пару прыжков преодолел расстояние до второго и тараном попытался выбить из него дух. Но отсутствие достаточной силы, недавние события и бронзовая кираса не дали и шанса сделать этого. Как тряпичную куклу его отбросили назад. Задыхаясь и с бешено стучащим сердцем пионер ждал когда озлобленные охранники от его дерзости начнут его дубасить до полусмерти. Он ждал… Кровь шумела в ушах и ярость застилала глаза Володьки… И он снова ждал, но ничего не происходило.

Неожиданно дверь резко дёрнули, словно её хотели выбить и знакомая фигура большой лошади оказалась в кабинете.

---

Из симпатичного жеребёнка Володя за каких-то жалких девять часов превратился в загнанного и прижатого в углу мышонка. Из красивых одеяний не осталось ни одного кусочка ткани. Вместо них на нём была вонючая набедренная повязка, взятая с какого-то бедняка. Всё тело в синяках и порезах, что живого места не сыскать. Засохшая кровь и шрам на лбу свидетельствовали как кто-то силой приложил бедного жеребёнка тупым предметом.

Но не это больше всего ужасало Селестию, а глаза пионера. В них не было ничего, кроме ярости и решимости. Он был готов умереть стерпя все ужасы допросов и пыток по делу преступников, но остаться гордым, с несломленной душой и верностью своим принципам. В нём оказалось больше мужества, чем у многих его современников голубых кровей.

— Пойдём домой? — нерешительно и как-то тихо спросила принцесса.

Володька стал подниматься. Шипя и постанывая от боли, но он встал без чьей-либо помощи. Встал в полный рост и устало ответил кобыле:

— Я им ничего не сказал.

Шатаясь и спотыкаясь на ровном месте он шёл на встречу к ней. Моментально перед ним все расступились и сжались у стен. Но не его надзиратель и его охранники боялись, — гнев принцессы Селестии будет неумолим и жесток по отношению к каждому из этой комнаты. Вопрос лишь времени когда их растянут на дыбе, как того они хотели сделать с этим странным существом.

— Все прочь! — гневно шепнула Селестия одновременно топнул копытом.

Трое пони тут трусливо поджав хвосты выбежали из кабинета оставив Володьку и Селестию одних.

— Я никого не сдал, — всё повторял пионер, думая лишь о своём партизанском отряде.

— Всё будет хорошо, мой маленький Володя. Не надо лишний раз говорить, тебе нужно отдохнуть, — просила Селестия видя как Володя бредит от всего что недавно случилось.

В ней всё ещё горела надежда, что даже это не сломит её жеребёнка. Не убьём в нём последние капли доверия к пони. Не сделает из него бездушную живую куклу.

И она сделает всё, чтобы он увидел не только паденья, закаты, но взлёт и восход.

Двенадцатая часть

Прошла уже целая неделя с момента попадания Володьки в Эквестрию. Пробыв некоторое время на больничной койке по твёрдому настоянию Селестии и под присмотром пары гвардейцев за дверьми, пионер снова получил право ходить свободно и где ему вздумается. Но воспоминания о том злополучном дне были выжжены в памяти калёным железом, не давая сделать и шагу в сторону города.

Сейчас, когда Володька стоял в своей новой комнате и смотрел в большое зеркало, он видел в отражении глаз гаснущую с каждым днём надежду. А вместе с ней и решительность действовать дальше, не отступать от намерений своей первой клятвы, сделать всё, чтобы вернуться в отчий дом. Время… Всё упирается в время.

— Володь? Помнишь, ты обещал показать как работает твой… Эм, как его там? — лёжа на кровати Лили задумчиво постучала копытцем по подбородку, пытаясь что-то вспомнить.

— Пистолет, револьвер, наган, — отстранённо ответил Володя кобылке.

За пару дней до выписки Селестия хотела мягко уверить отдать наган ей. Кобыле не по нраву пришлось, когда она узнала какое страшное оружие находится у мальчишки за пазухой. Но долгие уговоры и просьбы ничего не дали, и револьвер вернулся законному владельцу, готовый и дальше верно стоять защите и, если надо, убивать.

— Лили… Можно ли тебе доверить один секрет?

Хорошо это или плохо настолько доверять, Володька не знал. Одна часть его прямо кричала, что местные настолько любят Селестию, как в ту же минуту побегут докладывать о всех выведанных секретах принцессе. Другая тихо шептала насколько это глупо судить всех как одного. Лили. Она была не такая как все: могла грудью закрыть от пудовых кулаков, быть честной и доброй, разглядеть то, что никто не видит в мальчишке. Тот день расставил всё по своим местам. Так почему бы и принять её настоящим другом?

— Володя, ты, действительно хочешь это сделать? — опешила от такой просьбы пегаска. — Я… Я благодарна тебе за такое доверие. Я могу хранить секреты и ни за что не выдавать их.

Володя развернулся к Лили: на её мордочке было абсолютно серьёзное выражение и ни капли лжи. Сделав пару длинных шагов, мальчишка сел на кровать рядом с кобылкой. Когда она так близко, ещё можно разглядеть ослабевшие следы избиения. Наверное, и пионер выглядел также: в чистеньком и новом костюме, но зажатым и с, почти, исчезнувшими синяками и ссадинами.

— В тот день, когда я оказался здесь, в этой стране и в этом замке, мне было очень плохо. Всё перевернулось с ног на голову. Я оказался один против этого мира. Селестия не внушала доверия… Да и сейчас я не совсем ей доверяю… — Володька сделал небольшую паузу, пытаясь яснее выразить свои последующие запутанные мысли. — В общем я планирую вернуться обратно в свой мир любым возможным способом. Одному мне это сделать сложно, а когда ещё ваша принцесса узнает этот выход, непременно закроет и не допустит и шанса выбраться больше из этой «тюрьмы». Вот поэтому мне нужна твоя помощь.

На сложенные руки в коленях мягко легло копыто кобылки. Володька с мольбой в глазах посмотрел на лошадку и увидел немое согласие. Она оказалась готова предать Селестию и помочь пионеру с возвращением.

— Клянусь. Я сделаю всё, чтобы ты вернулся обратно домой.

Мальчишка открыл было рот и отблагодарить, но то самое копыто, что лежало на руках, поднялось вверх.

— Ничего не надо говорить, — уверила его Лили. — Сейчас надо думать как вернуть тебя и только.

Володька кивнул, соглашаясь с правильными мыслями кобылки.

— Полностью согласен. Тогда сегодня надо будет изрыть всю библиотеку, может чего и найдём путного. Я думаю, нам…

В дверь сдержанно постучали три раза, отчего мальчишка захлопнул свой рот. Пару секунд ожидания и на пороге комнаты показался слуга с роскошно завитыми усами.

— День добрый, господин Володя, госпожа Лили. Принцесса Селестия приглашает вас на обед. Прошу пройти за мной, — вежливо уведомил слуга.

Ответив в стиле: «Да, да. Сейчас подойдём», пионер выжидающе посмотрел на жеребца. На что слуга послушно кивнул и вышел, не забыв прикрыть за собой дверь.

— Идём. Обсудим всё остальное потом, — по-заговорщицки шепнул на ухо Володя.

Затем, как заправский джентльмен, подал правую руку и помог встать с постели Лили.

---

Приём пищи шёл как обычно, без интересных новостей и сюсюканий со стороны Селестии, что было на удивление немного странно. Хотя, Володьке было грех жаловаться на такое, и он с удовольствием поглощал овощной суп. За последний год он привык жить с малым количеством мяса в своём рационе, часто отдавая даже эту жалкую порцию тушёнку раненым бойцам в партизанском лагере. За такую самоотверженность пионера однажды при всех похвалил командир, но затем в сторонке строго наказал Володьке съедать всё до крошки самому. Вот и сейчас мальчишка отобедал как было приказано: до последней капли супа, до последнего листка салата.

— Спасибо за вкусный обед, мы пошли — невзначай бросил Володька и с удивлением посмотрел на Лили.

Девчонка не спеша и с осторожностью закладывала в свой рот тонко нарезанные полосочки фруктов, как и положено было её статусу леди из аристократического рода. Тут уж в пору было смутиться Володьке за его «немного» неэтичную культуру в высшем слое общества: быстро, без использования обязательных приборов к каждому блюду и, конечно, с простопоньском выражением лица. Мать Лили точно бы упала в обморок увидев такое зрелище, но понимающая всё Селестии не сильно то и обращала на такое внимание.

— Куда же ты так спешишь, мой дорогой Володя? — повернулась, и чуть склонив голову набок, уточнила принцесса. — Да ещё и свою Лили торопишь, как на пожар.

Привставший было пионер вновь упал обратно на стул. Немного помявшись он всё же высказался:

— Да так, в библиотеку хотели сходить.

В ответ Селестия удостоила его многозначительным «хмыком» и непонятной полуулыбкой; отвернулась и магией пододвинула к Лили тарелку со сладостями. Последняя чуть аж не подавилась от такого внимания и с округлёнными глазами уставилась на Володьку. Но тот, к сожалению, не мог ничем помочь.

— Спасибо, принцесса Селестия, но при всём уважении к Вам я, пожалуй, откажусь от угощения, — попыталась выкрутиться из этой щекотливой ситуации белая пегаска.

Но не тут было. Почувствовал вкус свежего смущения вперемешку со стыдом, у Селестии не на шутку разыгралось весёлое настроение.

— А почему? Не уж то мои повара настолько плохо готовят для изысканных предпочтений юной леди? Или может это просто у меня ужасный вкус? — с прищуром ехидно спросила у Лили принцесса.

У той аж сердце в копытца ушло от какого вопроса с подвохом. Не зная что ответить, Лили скакала взглядом то к мальчишке, то обратно к аликорну.

«Да что же это такое?» — мысленно негодовал Володька с хмурым лицом. — «Что не день, то какие-то разборки».

Такое издевательство надо было немедленно прекратить, пока Лили в обморок не упала от такого пристального взгляда Селестии. А раз пионер сам заварил эту кашу, то и расхлёбывать предстояло ему.

Больше не медля ни секунды, Володя встал и выставил приподнятые руки в разные стороны в знак примирения.

— Всё, хватит. Тётя Селестия не надо измываться над моей подругой. Если Вам что-то не нравится, то скажите это лично мне, а не запугивайте всех подряд. — громко и чётко произнёс мальчишка.

— Хорошо, хорошо, — искренне засмеялась принцесса. — Не буду больше так делать. По крайней мере, при тебе. — чуть погодя добавила она.

Видя как Селестия уже откровенно ржёт по-лошадиному над своей «удачной» шуткой, у Лили отлегло от сердца. Подуспокоившись, кобылка пробормотала что-то по типу: «Спасибо. Я всё» и вышла из-за стола.

Володька недовольно покачал головой, но ничего не сказал. Молча взял под переднюю ножку пегаску и вышел в коридор.

Под звуки чайной ложки, звенящей в чашке с подслащённым кофе и в полном одиночестве, белая аликорн задумчиво разглядывала чёрную и немного таинственную жижу. Казалось, что если сильнее приглядеться, то можно узреть недалёкое будущее. Повзрослевший Володя, уже принц, ведёт к алтарю Лили в свадебном платье. Воспитанный и принявший новую жизнь, он с признанием незаметно кивает ей, Селестии. У него больше нет плохих мыслей, только планы на будущее. Но вдруг всё пропало, также неожиданно как и появилось.

— Ты ведь не оставишь эту затею, верно? — с тяжёлым вздохом прошептала аликорн.

Тринадцатая часть

— Ну как ты? — сочувственно спросил пионер между делом.

Оторвавшись от не слишком занимательной книжки по устройству магических порталов, Лили неопределённо махнула копытом.

— Да ничего, переживу. К тому же это ты виноват в этом, — обидчиво поджала губки пегаска. — Теперь ты мне должен.

— Нахалка, — беззлобно ответил на это Володька. — И что же ты хочешь?

— Да, я такая, — и беззастенчиво показала язычок в ответ. — А хочу я… Вот что! Хочу услышать что-нибудь интересное из твоего мира. Скажем то, чего не нет у нас в Эквестрии. — уставилась в ожидании с хитрой ухмылкой кобылка.

Володька на некоторое время задумался, почёсывая затылок.

«Хмм… Плохое сразу отпадает — незачем ей знать. Тёплые красоты Чёрного побережья? Нет, не интересно. А что насчёт самолётов?» — мальчишка украдкой взглянул на крылья миловидной лошадки и было хотел отмахнуться от этой идеи, но взвесив мысли ещё раз решил. — «А, была не была!».

Пионер взглядом пошарил по круглому столу с кучами книг в поисках чего-то ему известного. Затем незамедлительно рука быстрым движением выудила оттуда обычный листок и карандаш. Первым он очертил основу истребителя, похожую на толстую сигару, что постепенно утончалась и превращалась в округлённый хвост. После этого был сделан манёвр и рука вернулась в начало самолёта, где аккуратно отрисовала винт на приплюснутом носу. Чуть погодя, плавно расправились гордые крылья механического летуна. Постепенно он добавлял всё новые детали: открытую кабину пилота, хвостовое оперение, маленькие колёсики шасси, Красной Армии звёзды.

Сгорая от любопытства, Лили незаметно наклонилась вперёд, чтобы посмотреть: что так старательно и энергично вырисовывает Володька. А сам мальчишка будто и не замечал блуждающего по листочку неподдельного интереса в лице кобылки.

Нечто удивительное и в тоже время несуразное предстало перед ней после полной готовности рисунка пионера. Лили стало даже немного завидно от того, как ловко и точечно пятиконечные лапы Володьки могут работать.

— Это называется самолёт! — гордо и с улыбкой начал объяснять мальчишка. — Самолёт есть послушная механическая птица из множества деталей, что поднимает человека высоко в голубое небо. Он может с быстротой и лёгкостью уходить от преследования; разными манёврами не давать поймать себя в прицел врага; преодолевать большие расстояние за малый срок.

— Ух ты… — восхищённо прошептала кобылка. — А как он машет крыльями? Зачем ему эта странная штука спереди? Он, наверное, очень тяжёлый? — посыпались вопросы от неё.

— Стой! Стой! Стой! — запротестовал Володька посмеиваясь — Сейчас всё расскажу. Самолёты бывают разные: пассажирские, истребители, бомбардировщики. Тот, что я нарисовал не сильно тяжёлый, может весит где-то тысячу килограмм или чуть больше тысячи, точно не помню. Крыльями самолёт не машет, — они помогают ему взлетать и держаться в воздухе. А сейчас самое интересное! Свой, пилота и бомбы вес, он поднимает не махая крыльями только с помощью двигателя и пропеллера. Пропеллер с большой скоростью раскручивается и несёт самолёт вперёд. Набрав нужную скорость он, под правильным углом своих крыльев, взлетает.

— Вот это да… — Лили посмотрела расправила свои белые крылышки и внимательно оглядела их. — А я ещё ни разу не летала. Маленькая ещё, да и не положено это мне из-за статуса родителей. Ходи, крылья нужны только черни, чтоб облака разгонять, — передразнила своих отца и мать кобылка.

— Что?! — привстал со своего места от удивления мальчишка. — Ты не умеешь летать?!

Девчонка чуть смутилась от такого прямого замечания в её сторону. Впервые кто-то решил заговорить с ней об этом, кроме бездарных родителей. Лили всегда нравились её белые крылья и мечта улететь далеко и навсегда отсюда… Нравилось, пока упорством некто не заставили её навсегда об этом позабыть и принять свою роль игрушки во взрослых копытах интриганов.

«Неужели я стала забывать каково это быть пегасом? Ощущать каждым пёрышком свободу и парить на тёплом ветре безмятежности?» — спрашивала сама себя Лили, пока в один момент не потекли слёзы от осознания своего падения.

На глазах у пионера его подруга поникла и тихо заплакала. Она больше не смотрела ему в лицо, не дразнила и не радовалась как раньше от любой удачно брошенной колкости. Что-то страшное и серьёзное вышло наружу, то чего Володька не знал раньше.

— Извини, если обидел тебя неправильным словом. Я всегда думал, что для тебя полёт как ходьба, — без неё и жить нельзя, — огорчённо произнёс Володька.

Он уже и думать забыл о великой цели, о том как важно не терять время зря. Сейчас на первом месте была его боевая подруга Лили, которую пусть и недолгую, но точно важную неделю была с ним. Как говорится, сам погибай, а товарища выручай.

— Нет, нет. Ты тут ни при чём. Просто… Моя жизнь такая, — всхлипнула белая пегаска. — С рождения на мне было выбито клеймо разменной монеты для брака по расчёту. Я… Мне очень повезло, что это ты стал тем, кому я суждена была достаться.

В какой-то момент Лили приподняла голову и на её заплаканной мордашке родилась скромная, добрая улыбка, предназначенная лишь для одного — Володе.

Володя встал, расправил плечи и отчётливо произнёс то, о чём он никогда не пожалеет ни в этой, ни в последующей жизнях.

— Я, Краснов Владимир Александрович, пионер и партизан Союза Советских Социалистических Республик, даю своё пионерское и нерушимое слово! Слово, что помогу тебе, Лили, обрубить оковы родового заточения! И пока мы не сделаем этого, я не вернусь домой и ни за что не брошу тебя одну на произвол судьбы! — вырвалась клятва из самого сердца мальчишки.

Без слов кобылка выскочила из-за стола и бросилась с объятьями к удивлённому мальчишке, не ожидавшему от неё такой бурной реакции. Но, в принципе, был не против телячьих нежностей в такой нуждающийся момент.

Володька сильнее прижал кобылку, вставшую на задние ножки, и руки сами по себе опустились по её вздёрнутым плечам, вниз, к белым и безупречным крыльям. Скоро они наконец раскроются во всю ширь и поднимут Лили ввысь, преодолев пространство и простор.

— Обещаю, ты взлетишь. — успокаивающе шептал пионер уткнувшейся мордочкой в его детскую грудь Лили.

Четырнадцатая часть

За нудным и точно тяжёлым занятием как чтение научной литературы, явно предназначенной для умудрённых опытом и покрытым сединой взрослых, шло медленно, но верно. Эти первые шаги в дебри нового и непонятного могли лечь тяжким грузом, если бы не Лили, разделившая эту ношу напополам. Как никак она родилась в этих местах и всё-таки это было ей ближе, несмотря на то, что она была пегаской и к роду повелевающих магией была уж очень далека.

Наконец, уставший пионер потянулся и заговорил, попутно прикрывая зевок:

— На сегодня хватит. И так уже зашли дальше, чем думалось.

— Думаю ты прав, — согласилась Лили коротким кивком и тут же захлопнула немаленький трактат о иных мирах. — У меня тут одна мысль засела в голове… А что если мы ищем не там, где надо?

— Это как? — удивлённо вскинул бровь Володя. — Хочешь сказать что есть где-то тайная библиотека с нужной нам книгой?

— Нет. Я думаю, что у принцессы наверняка должен быть где-то здесь секретный отдел со всем, что может быть опасным или могущественным заклинаниями… Но найти её, а тем более проникнуть в неё шансов у нас нет. — подытожила Лили.

Володя лишь поморщился и неопределённо махнул рукой: мол, эта идея настолько глупа, что и пытаться не стоит. Поверить, что можно хитростью, обманом и уж тем более силой зайти туда, даже полностью отчаянному человеку было вверх фантастики.

— Завтра у нас есть ещё одно важное дело, и мне потребуется весь твой талант корчить рожу перед спесивыми дворянами, — задумчиво протянул пионер.

— Какое дело? — машинально переспросила кобылка.

— Важное, — хитро улыбнулся Володя. — По вызволение тебя из семейного плена. А теперь пора спать. Утро вечера мудренее.

---

Короткий перекус и вот подошло время для сна. С позволения Селестии Лили осталась ночевать в замке. Да наверное, и останется здесь до совершеннолетия коли отчий дом запретной зоной станет.

Каким бы ни был насыщенным и выматывающим день спокойно спать оказалось попросту невозможно. Несмотря на безрадостные мысли Володя улыбнулся от фантазий будущего, как он быстро превращается в скрюченного старичка с вечной тоской.

— Эх, а засыпать под тихое пение матери было так легко и сладко, — прошептал с грустной улыбкой мальчишка, вспоминая уютные ночи до всего ужаса этой проклятой войны.

Неожиданно где-то рядом раздался ехидный смешок. Пионер подскочил и быстро сунул руку под подушку, где лежал наган. Сейчас он очень сильно надеялся, что он ему не понадобиться.

В полутьме было сложно разглядеть кого-то, а уж вести прицельную стрельбу и подавно. Но через несколько мгновений Володя заметил, что в другом конце комнаты кто-то сидел на стуле… И этот кто-то очень мало походил фигурой на лошадь, — то был человек.

Медленно, не делая резких движений мальчишка встал с кровати и наставил наган.

— Кто ты? Предупреждаю, я вооружён! — попытался показать всю строгость, но голос предательски дрожал.

— Я? Ах-ха-ха… Я это ты! — насмешливо ответил ему человек. По голосу было понятно, что это ещё ребёнок, а голос звучал в точности как…

«Мой? Это же мой голос!» — чуть было не воскликнул Володька от удивления.

Фигура вышла из тени и явила себя в слабом свете луны, что пробивался через неплотно зашторенное окно. Он не соврал: перед Володькой стоял его двойник в подаренной Селестией одежде. Пусть внешне они ничем не отличались, но что-то внутри пионера подсказывало насколько они разные внутри.

— Ах… Что тебе нужно от меня? — револьвер мальчишки всё также был наставлен вперёд, но стал понемногу опускаться к полу.

— Абсолютно ничего из всего, что имеешь ты. Я лишь хочу показать насколько ты ошибаешься в своём выборе, — гордо и непринуждённо ответил двойник. — Ты знаешь о чём я.

— Нет! Не знаю! — вся эта ситуация постепенно злила мальчишку в нательном белье.

— Ха! Ты врёшь самому себе! — указательный палец с золотым кольцом и драгоценным камнем уткнулся в грудь Володьки. — Но если хочешь сам, то скажу вслух это я: ты не вернёшься домой. Ты навсегда останешься здесь, и чем раньше ты это примешь, тем раньше станешь истинным собой — мной!

— Нет! Никогда и ни за что я не стану таким как ты! — закричал Володька от распираемой в груди ярости.

— А это мы ещё увидим… — и словно дым от костра двойник растаял во тьме.

Задыхаясь от увиденного пионер отошёл к кровати, прижался и скатился на прохладный пол. Он только сейчас осознал, что ему всё привиделось и животный страх обуял его. Тяжело дыша словно после длительного бега он понимал насколько близок был уйти за черту, откуда нет возврата.

В дверь раздался стук. Пионер дёрнулся как от удара и свалился вбок. Некоторое время так и лежал на спине облокотившись об пол. Стук вновь повторился и теперь настойчивее. Медленно мальчишка пополз к двери и на пару секунд остановился обдумывая решение. Но затем поднялся и приоткрыл дверь.

В тусклом свете магических фонарей он увидел обеспокоенную Лили с перепуганными глазами.

— Я слышала как ты кричал. С тобой всё в порядке?

Володька молча полностью раскрыл дверь и жестом пригласил внутрь комнаты. Тихо прикрыл, будто прятался от света и обернулся к пегаске. Она ждала ответов, а пионер всё ещё не мог решиться рассказать обо всём, что происходит с ним.

— У меня контузия, — наконец решился произнести это Володька. — Я теряю сознание, вижу то чего нет и в целом схожу с ума. Я должен был погибнуть, но вместо этого получил контузию от разрыва мины и попал сюда. Я не знаю как она лечиться, но наверняка знают как помочь наши врачи. Сейчас мне привиделось, что я встретится с самим собой. Он сказал мне, что я никогда не вернусь и стану таким как он. — и на этом он закончил свой рассказ.

Кобылка немедля прижалась к нему и нежно ответила:

— Всё будет хорошо. Никогда не думай, что ты в этом один. Я всегда буду тебе помогать. Хочешь я останусь с тобой? Ляжем спать вместе. — предложила она.

Мальчишка с трудом кивнул и сказал тихое «да».

Пятнадцатая часть

На удивление заснуть, когда у тебя под боком мирно посапывает маленькая лошадка было намного проще и спокойнее. В этот уязвимый час он знал насколько для него ценна эта дружба, и больше никто не станет ближе, чем она. Удивительно насколько она похожа на обычную дворовую девчонку, если вытянуть её из длинной тени родителей. Может Лили дерзка и бывает заносчива, но она точно никогда не бросит в беде как настоящий друг.

Ах, как было бы здорово её познакомить с Ваней и Толей. Неожиданно для всех принять кобылку в свою компанию и жить как до войны: бегать до самой ночи по соседским дворам, мастерить модели самолётиков и смеяться до глубины души.

Впервые Володька видел приятные и безмятежные сновидения с самого первого дня в этом странном и чудном мире. А какие приятные ощущения, когда волны моря лижут тебе ступни и солёный запах несет навстречу тёплый ветерок.

И какой неожиданностью стало солнце со своими надоедливыми лучиками, что так и лезли в лицо мальчишки, щекотали и не давали остаться во снах подольше. С недовольством Володя приоткрыл глаза и поступил не так как всегда, продолжив нежиться под лёгким одеялом и пушистым бочком.

— Проснулся? — прошептал тихий голосок справа от него.

— Ага. Я даже выспался, — довольным тоном ответил Володя. — Удивительно.

От Лили донёсся слабый смешок:

— Нет ничего удивительного, если ты проспал до полдня. Я уже думала ты до вечера будешь слюни пускать на подушку.

— И ничего я не пускаю слюни на подушку. Это, наверное, ты с раскрытым ртом спишь и решила всё на меня свалить, — недовольно пробурчал пионер.

В ответ на это Лили взяла свою подушку и как следует приземлила её прямо на заспанное лицо наглеца. И не сумев сдержаться, по-девчачьи звонко рассмеялась. Не слушая «льстивые» высказывания о её прекрасном поведении из-под подушки, она быстро вскочила на ноги и спрыгнула с кровати, пока пионер не очухался и не дал ответный удар.

— Ах-ха-ха… Ладно, я пошла. Мне ещё пёрышки почистить, да умыться и расчесаться надо в отличии от тебя, — напоследок сказала Лили и с хохотом выбежала из комнаты.

Скинув подушку с лица, пионер ещё несколько минут повалялся в кровати под разные быстрые и поверхностные мыслишки. Окончательно проснувшись он встал и неспеша занялся делать зарядку. Десять минут, а какую бодрость даёт на весь день. А в случае Володи на его вторую половину.

Через двадцать минут пионер стоял уже умытый, одетый и готовый продолжать борьбу за свой уклад и другие ориентиры в жизни. В коридоре он встретился с Лили, но теперь от её озорства не осталось и следа. Холодно-синее под цвет глаз платье плотно облегало грудку и уже к крупу свободно спадало вниз, а образ дворянки завершали золотые украшения и собранные волосы в пучок.

— А ты неплохо так принарядилась. Только по мне, образ хулиганки тебе идёт больше, — высказал первую пришедшую на ум мысль пионер.

— Дурак ты… — недовольно поморщилась Лили от такого комплимента и смущаясь, тихо добавила. — Но спасибо.

---

— Что-то сегодня ты припозднился, мой маленький Володя. — невзначай так спросила за обедом Селестия. — И мне теперь очень интересно с чем это связанно.

Володя опустил ложку с овощным супом обратно в тарелку и без утайки прямо ответил:

— С Лили. Мы с ней сегодня вместе спали.

На мгновение принцесса напряглась, но после вновь вернула своё привычное выражение морды с полуулыбкой.

— О, вот как. И как тебе… Понравилось спать с Лили?

Пионер сначала украдкой посмотрел на пегаску и почти сразу же пожал плечами.

— Да нормально. Никакого отбирания одеяла или ляганий с её стороны не приметил. Обычный сон.

— Хм… Хорошо. Я рада за вас, — понятливо кивнула Селестия мальчишке, а сама себя отсчитала за неправильные мысли:

«Ох, насколько я не о том думаю. В конце концов они всё ещё жеребята и им пока рано этим интересоваться… Ну, а если так подумать, он стал намного лучше к ней относиться, да и в целом они очень даже хорошо ладят, раз делят одно ложе на двоих».

Дальше все продолжили обедать в тишине до самого окончания отведённого времени в строгом графике принцессы. Когда тарелки оказались пусты, а животы наполнены приятной тяжестью вкуснейших блюд; пионер встал в полный рост и откашлялся в кулачок, привлекая внимание принцессы.

— Тётя Селестия, у меня будет к Вам одна просьба. — Володя глубоко вздохнул и после небольшой паузы продолжил. — Дело в том, что я хочу жениться на Лили и навсегда забрать её сюда, в замок. Мне очень сильно нужна ваша помощь в решении этого вопроса с её родителями. Пожалуйста, помогите и когда-нибудь я верну долг обратно Вам.

На миг мальчишке показалось, что Селестия ни капли не поверила в эту сказку и вот-вот поднимет его на смех. Но нет, несколько тяжких секунд и принцесса с добродушной улыбкой кивает.

— О, как это прекрасно! Детская и невинная любовь расцвела в ваших с Лили сердцах и оттого радостно на моей душе, — довольно и весёлым тоном произнесла Селестии и для пущей радости похлопала передними копытами. — А на счёт свадьбы, мой маленький Володя, не беспокойся. Я всегда тебе помогу и взамен ничего не возьму.

— Тогда я бы прямо сейчас хотел это сделать, — твёрдо добавил Володя. — Прямо сейчас дать Лили отречься от родителей и полную свободу.

Это было серьёзным заявлением. Мальчишка, практически открыто заявлял, что у него иные цели, не относящиеся к любви. Сейчас он больше сожалел, что не продумал всё до конца и хотел вернуть эти слова обратно. Но слово — не воробей, вылетит — не поймаешь.

«На таком просто прокололся и всё насмарку». — корил себя Володя, в ожидании своего разоблачения.

-Хм-м… — Селестия изобразила сильную задумчиво и как-то неуверенно дала ответ. — Думаю, я смогу сегодня уделить на это время. Как тебе встретиться с родителями Лили через пару часов в тронном зале? Ты сам можешь им сказать как сильно любишь их дочь и мечтаешь на ней жениться. Хорошо?

— Хорошо, — послушно кивнул пионер. — Я тогда пойду пока что?

— Да, конечно. Иди.

Володя вышел из-за стола и медленно побрёл к выходу, но заметив что Лили так и осталась на месте в состоянии шока, остановился и выжидающе посмотрел на неё. Только вот она никак не реагировала и с краской на мордашке сидела в глубоких раздумьях. Такое заявление друга было самым неожиданным из всего. Но прежде, чем пионер решился окликнуть её и уйти, Селестия первой дала своё слово.

— Ты иди, иди. Лили на пару минут ещё задержится, нам надо тут кобыльи секреты обсудить.

От такого в груди мальчишки похолодело. Только шло хорошо, как заторможенность Лили всё сгубила. Делать нечего, и Володя вышел за двери, не став перечить принцессе перед важным делом.

Теперь Лили была один на один с белой принцессой, и чутьё подсказывало что случиться может что угодно в этот момент.

— Ну что, Лили. Вижу ты обомлела от радости, услышав такую дивную новость о скорой помолвке и предстоящей в этом месяце свадьбы? — с хитрым взглядом поинтересовалась Селестия.

Маленькая пегаска тихо сглотнула, судорожно обдумывая ответ.

— Да, принцесса Селестия. Я… Я люблю его и… Мы очень хотим этого, — выдавила из себя Лили, в миг ставшей заикой.

— Правда? — ухмыльнулась аликорн.

Шестнадцатая часть

В томительном ожидании за дверьми пионер задумчиво рисовал узоры на стене, не обращая никакого внимания на двух стоящих рядом стражей. Всего в нескольких метров, за каменной кладкой, в королевской столовой отдувалась Лили за его придумку со свадьбой.

«Эх, дурная моя голова. Не сказал ей ни слова про эту чёртову идею со свадьбой. Видите ли, хотел посмеяться с неё, а получилось вона как. С этой любопытной лошадью в короне не без проблем».

Но бичевать себя Володе долго не пришлось, и скоро к нему кто-то подошёл. Обернувшись, мальчишка увидел очередного вшивого и горделивого аристократа, что шныряли тут очень даже часто. Одетый с иголочки, в дорогих, золотом украшенных одеждах единорог зелёного окраса чуть поклонился.

— Приветствую, Вас, мой юный принц. В хорошем ли Вы здравии сегодня? — поинтересовался дворянин тоном, полного фальши и высокомерия.

— День добрый. Нормально, как и всегда. Чего Вам надо от меня? — недовольно буркнул Володя с неодобрением смотря в розовые глаза жеребца.

Единорог улыбнулся и шаркнул передним копытом:

— О, прошу прощения, юный принц, за мой бестактный вопрос. Я всего лишь хотел поговорить с Вами об одном важном деле… Наедине. — уже шёпотом добавил он.

Пионеру не понравился этот заговорщический тон. Слишком уж он был подозрительным, но с намёками дать что-то, что очень нужно сейчас Володе. Спрятанный наган за поясом давал уверенности, уверенности что противник не выйдет победителем из возможной схватки.

— Ну допустим, — кивнул мальчишка.

Жеребец мотнул головой в сторону, подальше о стражников и оживлённого прохода. С десяток пройденных метров и вот они уже стоят в тупичке с двумя дверьми. По виду складские помещения для служащих.

— Ну, и что ты хотел такого мне сказать? — вопросительно выгнул бровь дугой пионер.

— Позвольте мне для начала представиться — Визувиан.

— Володя. — ответил мальчишка, хотя и ни капли не сомневался, что он его точно знает.

— Приятно познакомиться. — улыбнулся Визувиан.

— Ближе к делу, — раздражённо проговорил сквозь зубы Володя.

— Хорошо, хорошо. — примирительно поднял левое копыто жеребец. — Вы ведь знаете, что попали в наш мир не случайно?

— Хм… Нет, — отрицательно покачал головой пионер.

Увидев заинтересованность Везувиан не отказал себе в удовольствии показал победный оскал.

— Порталы никогда не открываются сами по себе, мой юный принц. У каждого из них есть свой создатель, причём очень могущественный. Вы ведь не считаете, что чисто случайно попали ни куда-нибудь, а именно к ногам принцессы Селестии в её тронном зале? — подвёл дворянин к недвусмысленному выводу.

— Действительно, странно и подозрительно… Только я не привык верить на слово первому встречному. У Вас есть какие-нибудь доказательства?

— Конечно. — единорог будто ждал этих слов и без промедления вынул из-под одежды несколько сложенных и уже пожелтевших от времени листов. — Я всегда готов ответить за свои слова. Вот здесь всё о порталах, написанных самим Стар Свирлом Бородатым.

Взяв листы, охваченные облачко зелёного цвета магией, пионер аккуратно развернул первый из них. Название гласило: «Сущность и виды порталов. Часть первая».

«Для единорогов с магией выше среднего показателя по шкале одарённости (раннее созданной мной) не является зазорным использовать телепортацию на малые и средние дистанции. В этом и схожи порталы, пусть и магическая основа кардинально отличается от телепортации. Портал может на некоторое время связать две точки пространства и открыть между ними, так называемые, двери.

К сожалению открыть их может не каждый, а только очень одарённый от рождения единорог или аликорн. К слову, мои ученицы Селестия и Луна очень даже преуспели в этом. Каждая из них показала прекрасные результаты, открыв проходы на другой континент Эквуса.

По моей, пока ещё не подтверждённой, теории этот показатель не ограничивается только нашим миром. Но как проникнуть за ткань нашего мироздания мне не позволяют мои ограниченные в этой области знания и скоротечность моей жизни для полного погружения в эту сферу науки. Стар Свирл Бородатый».

После текста шли схематические рисунки с порталами, значение которых Володя мало понимал. Но даже без них, эти тексты много значили в возвращении домой и последующих шагах. Селестия врала с первой встречи и теперь настал тот момент, когда ложь всплыла на поверхность.

— Спасибо. — сухо поблагодарил мальчишка единорога, что терпеливо ожидал всё это время. — Эти записки я возьму с собой на некоторое время, но через пару дней могу вернуть в целости и сохранности. Можно?

— Да, берите. Я не возражаю, — без сожаления ответил Везувиан. — Только у меня есть ещё кое-что. Тоже важное.

— Что именно? — закономерно прозвучало от пионера.

— Если Вы также, как и я считаете что принцесса Селестия тиран и на лжи строит всё своё правление, то я с радостью приглашаю Вас ещё раз встретиться вечером. Враг моего врага, — мой друг. Нас много и мы готовы действовать, а не заниматься словоблудием как некоторые.

Володя думал, что его сегодня больше нечем удивить, но это потрясло его ещё больше. Получалось, что тут было целое сопротивление. В школе как-то им рассказывали о хороших дворянах, которые назывались, вроде, декабристами. Они тоже были против всевластия царя и восстали против него и его сторонников. Может и тут есть такие?

— Я не против, — подумав ответил Володя.

— Хорошо. Тогда сегодня в десять ночи я буду ждать у ваших покоев. — дал время и место встречи аристократ. — А теперь прошу простить меня, но мне пора покинуть Вас. Буду с нетерпением ждать нашей встречи.

Везувиан откланялся и ушёл в противоположное направление от королевской столовой. Не имея страха перед той, кого страшится каждый житель этой страны, пионер с твёрдым намерением разобраться двинулся вперёд.

Выйдя на прямую, на откровенно злого мальчишку кинулась взволнованная Лили. Не слушая её расспросы, где он был и что с ним произошло за такой короткий срок, Володя сдержанно оттолкнул кобылку.

— Не сейчас, Лили. Мне надо кое с кем разобраться. — скрипя зубами отсёк поток вопросов пионер.

Оставив позади белую пегаску мальчишка раскрыл двери в столовую и силой захлопнул их, получив удивлённый взгляд от заканчивающей трапезу принцессы.

— Я всё знаю! Это забрала меня в этот чёртов мир! — заорал с ходу Володя. — Ты мне лгала, как последняя сволочь!

— …Что? Мой маленький Володя, ты видно ошибся… — начала было Селестия, но пионер грубо перебил её.

— И продолжаешь врать!

Кровь пионера бурлила от ярости и сильной злобы на белую кобылу. Сейчас он не отдавал отчёт своим действиям. Ему было абсолютно всё равно, что сделает с ним Селестия.

Володя резким движением выхватил револьвер и уставил дуло на массивную лошадиную грудь. Большим пальцем он взвёл курок, сменив в барабане пустую камору на ту, что была с патроном.

— Не смей мне врать! Только не сейчас… — громко прошептал Володя.

— Хорошо, — послушно ответила Селестия. — Я… Я просто всегда мечтала о собственном жеребёнке, но природа не одарила аликорнов таким счастьем… Счастьем быть матерью. Пони никогда не смогли бы полюбить меня так, как настоящую мать. Внутри для них я навсегда останусь лишь правителем и наставником, не больше. Но ты… Ты не родился здесь, и твоё мышление совсем другое. Я думала, что ты со временем полюбишь меня… Как родную мать. — к этому времени на её глазах образовались большие бусинки слёз.

— У меня нет жалости к той, кто ворует детей ради собственного счастья, — холодно ответил на это всё пионер, пока внутри задыхался от желания ударить кобылу по морде. — И я не хочу иметь ничего общего с тобой. Верни меня обратно в мой мир.

— Ох, прости меня. Умоляю прости… Но я не могу этого сделать. Правда не могу. — плача, раскаивалась перед пионером Селестия.

— За такое тебя бы пристрелить на месте… — с болью прошептал мальчишка. — Но я никогда не стану зверем, против которого боролся.

Вслед за словами наган опустился к полу. Володя всё равно бы, не перед каким предлогом не убил. В конце концов, она не убийца и не фашист. Просто украла ребёнка ради ощущения полноценности. За такое наказывают, но не этим.

Володя развернулся и быстрым шагом вышел наружу, не обронив больше ни слова. Будет он ещё тратить своё драгоценное время на проклятья и ругань. Сделанное уже не вернуть.

Всхлипывания тут же прекратились и тишина наполнила столовую. Утерев копытом слёзы и их дорожки, Селестия позволила себе улыбнуться.

«Хм… Значит мятежники на него смогли выйти. Что ж, я не сомневалась, что точно притяну их внимание. Ох, Володя, Володя… Даже и не думала что переборщила с насыщенностью заклинания усиления чувств. Надо быть поосторожнее, если будет ещё такой раз. А то ведь чудом, не иначе он не стал делать такой необдуманный шаг. А теперь пришло время пожинать плоды своих трудов».

— Охрана! — командирским тоном подозвала гвардейцев, что так и стояли по стойке смирно всё это время.

— Принцесса Селестия! — одновременно ворвались стражи по первому зову.

— Немедленно позовите лейтенанта Хонор. Пусть прибудет в тронный зал.

— Есть! — ответили гвардейцы и побежали выполнять приказ.

Семнадцатая часть

Разъярённый и сильно покрасневший Володя пулей вылетел из столовой. Практически бегом он двигался в сторону своей комнаты, по пути срывая с себя подаренный Селестией кафтан. В эти минуты пионер просто не хотел иметь ничего общего с этой лживой лошадью.

Не отставая ни на шаг за ним поспевала ошарашенная Лили. Казалось, сейчас было самое время спросить, что происходит, что за крики и ругань доносились из трапезной комнаты. Но вид и исходившая ярость от Володи намекали повременить со всеми этими вопросами, а то так и под горячую руку попасть можно.

Только у двери в комнату он резко остановился и со всей силой ударил по ней кулаками от бессильной злобы. Обернувшись, он неожиданно для себя заметил испуганную пегаску.

С блестящими от чуть не выступивших наружу слёз он слабо произнёс Лили:

— Она врала… Врала. Я чувствовал сердцем, что нельзя верить, нельзя… Но всё же поверил и оказался полным дураком. — Лили понимающе склонила голову вниз, не зная что и сказать. — Больше такого не повторится. Теперь только ты у меня и никого более. Но ничего страшного, мы с тобой не хуже справимся. — он присел на корточки, чтобы не сильно возвышаться над подругой и быть на одном уровне её глаз.

— Я… Я не знаю, Володя. Справится с такой магией могут только действительно выдающиеся единороги или аликорн.

Поуспокоившись пионер пару секунд молчал, но после решил поставить окончательную точку в этом вопросе:

— Будем решать проблемы по мере их поступления. Я расскажу всё по порядку, но не здесь. Подожди меня здесь пару минут. Я скоро. — пионер встал и открыл дверь в комнату, оставив недоумённую кобылку с многочисленными вопросами.

Прикрыв за собой, Володя подошёл к шкафу, где оставались его старые вещи. Всё было постирано, выглажено и сложено аккуратно в стопочку на верхней полке. Не хватало только одного, то чего не было с собой в тот злополучный день — красного галстука. Взгляд тут же упал на красные шторы из шёлка. Оставалось лишь найти ножницы и красиво вырезать две полоски ткани.

Вышел пионер из комнаты намного позже, чем через пару минут. На нём вновь была его гражданская одежда и пионерский галстук на шее.

— Ты что-то долго, — упрекнула его Лили совершенно без злости.

— Знаю, — ответил Володя и опустился перед ней на колени. В правой руке он держал второй кусок, вырезанный из штор. — Вытяни, пожалуйста, свою шею.

Белая пегаска послушно исполнила просьбу, раскрыв путь к своей красивой лебединой шейке. Мальчишка нежно притронулся и провёл по ней пальцами, ощущая короткую и плотную шёрстку. Такое уязвимое место не каждый доверит и Володя оправдает её доверие несмотря ни на что.

Насладившись поглаживаниями Лили, он поднёс алую ткань. Пару оточенных движений и на кобылке стал красоваться такой же галстук, как и у него самого. Смотря прямо в её сине-холодные глаза пионер шёпотом сказал ей:

— Отныне этот пионерский галстук будут служить напоминанием обо мне и нашей будущей свободе. Я сделаю всё, что от меня потребуется когда придёт твоё время взлететь ввысь, оставив оковы у того камня, где приковали тебя. Ты самое дорогое, что сейчас есть у меня в этом враждебном мире. Отныне этот галстук будет напоминать, что ты моя сестра… Не по крови, но по духу. — после этих слов он потянулся к ней и крепко обнял, уткнувшись в её плечико.

На какое-то время они застыли в этой позе, пока пионер не разорвал объятия.

— Так давай же мы пойдём к твоим родителям в гости, — ухмыльнулся недобро мальчишка. — И заберём твои отрезанные крылья из отчего дома!

Смотря на эту искреннюю улыбку, полную решимости и надежды на светлое будущее, сердечко Лили забилось сильнее. Хотелось верить, что они останутся вместе навсегда, несмотря на обещание идти по своим дорогам жизни… И она будет верить в это всегда, даже если суровый мир скажет твёрдое «нет» и отведённое время прошепчет «пора».

---

Вот и она — заветная дверь. Первым шаг сделал пионер, как и полагается мужчинам. Несколько раз постучавшись и не получив результата, он повторил с чуть большей силой. Через несколько секунд послышались торопливые шаги и женское ворчание. Обернувшись, Володя заметил как Лили прячется за его спиной, словно за каменной и неприступной стеной, где матери и отцу во век до неё не добраться. Отчасти, это было правдой, пока Селестия не отреклась от мальчишки за наглость и непослушание. А сейчас…

Дверь распахнулась и в проёме показалась кобыла средних лет с серебристой шёрсткой и увенчанным рогом на лбу, что пробивался сквозь прядки жёлтых волос.

— А… Здравствуйте, принц? — удивлённо пробормотала мать Лили, явно ожидавшая кого угодно, но только не человека.

— День добрый, мадам, — почему-то в голову Володи пришло только это наименование, всплывшее из уроков то ли истории, а может и из литературы. — Мне и Лили надо с Вами и вашим мужем серьёзно поговорить.

— Да, да, конечно… Проходите, принц, — тут же подчинилась пони и освободила путь в дом.

Пройдя небольшой коридор, они свернули направо и попали в гостиную. Там, за небольшим столиком старшая кобыла пригласила присесть гостям в ожидании её мужа. Но ждать долго не пришлось, он сам спустится со второго этажа посмотреть кто шумит и кого там охаживает его жена.

Маленькие круглые очки сползли на нос, отчего казалось что жеребец смотрит на всех исподлобья. На короткий промежуток времени он тоже впал в ступор от гостей, но смог быстро взять себя в копыта и натянуто улыбнулся.

— Здравствуйте, дорогой принц. Что привело Вас к нам в столь неожиданный час? — вежливо поинтересовался он.

Вздохнув побольше воздуха Володя выдал своё твёрдое требование, иначе это назвать было никак нельзя:

— Я хочу жениться на вашей дочери Лили и полностью забрать её под своё крыло. Отныне она моя невеста и будет жить в замке, как и полагается будущей жене принца Эквестрии и приёмного сына принцессы Селестии. Больше никто не вправе ей указывать, кроме меня и моей дорогой матушки Селестии. Если у Вас есть возражение, то попрошу высказать их немедля и лично мне!

Мальчишке казалось, что это прозвучало как гром среди ясного неба, но почему-то родители Лили не спешили сильно удивляться такому грубому и наглому заявлению на их дочь. Наоборот, их морды просияли и наполнились весельем.

— Мы очень рады за вас, мой принц! — ответил отец за всю семью. — Прошу Вас лишь об одном — пригласите и нас на этот великий праздник.

— Конечно, — заторможено кивнул в ответ пионер, ждавший словесного боя за свою подругу.

Но видать родители давно хотели избавиться от Лили и пристроить её куда-нибудь, а уж в королевскую семью так и подавно продать были готовы. Ради усиление положения рода в своих интригах для таких сволочей это нормально и вполне частое явление. Так, по крайней мере, казалось Володе.

— Тогда нам пора, — махнул рукой мальчишка и повёл за собой всё это время молчавшую Лили.

— Конечно, дела не ждут отлагательств. — улыбнулась старшая кобыла. — Мы очень счастливы за вашу помолвку.

Родители проводили молодых до самой двери и только после кучи пожеланий наконец-то закрыли дверь. Отойдя от уже бывшего родового дома Лили на сотню метров, кобылка кинулась пионеру в объятия громко хохоча.

— Вот ты выдал! — рыдала от счастья пегаска. — Прямо в лоб дал им своими невежеством и прямотой, как у барана.

Крепко удерживая на груди распластавшуюся пони, он погладил её по гриве, сам ещё не осознавая удачу в этой нахальной и полной лжи выходке. Раз первый пункт плана удался, то можно не спешить и хорошенько обдумать переход ко второму. А где лучше всего думу думается? Правильно — на свежем воздухе. Так они и гуляли по городу до позднего вечера, будто в последний раз видели его. Но вряд ли всё так быстро решится. Так думал радостный Володя с развивающемся пионерским галстуком на шее.

Восемнадцатая часть

Экипаж остановился у одного из многочисленных особняков. Выкрашенный в серо-белый, двухэтажный дом со шпилями выглядел ничем не лучше остальных. Наоборот, он казался белой вороной в строгом костюме на фоне соседей с яркими расцветками, дорогим фасадом и изысканными садами цветов.

— Прошу! — Визувиан с лёгкой улыбкой открыл Володе и Лили дверцу кареты.

От волнения у пионера в горле пересохло, отчего ответом на это послужил короткий кивок. Всего час тому назад, у южного парка Кантерлота, на них вышли заговорщики. Такое пристальное внимание со стороны аристократов было настораживающим и пугающим, но всё обдумать Володе не дали: сегодня, перед самым рассветом, должен будет начаться мятеж всеми теми, кто против тирании и единовластии Селестии. Как оказалось, кроме дворян и их личной охраны, переворот готовы поддержать весь личный состав восточного гарнизона во главе с офицерами и подпольная группировка под именем «Народна воля». Решать на чью сторону встать, как и отказаться вмешиваться в это дело, не зависело от выбора пионера. Ведь как гласил древний девиз: «Ты либо с нами, либо против нас».

Вслед за Володей осторожно спустилась по ступенькам Лили. Она то и дело скрытно озиралась, наверное, обдумывая пути бегства. Это было правильным решением, но помочь Володя в этом не мог, как бы ни старался: всё же в этом городе ориентироваться он пока не научился.

Их подвели к крыльцу, где единорог попросил их чуточку подождать, а сам в это время стал выстукивать какой-то тайный пароль в стиле морзянки. Через пару секунд ему открыл жёлтый земной пони во фраке. Он быстро взглянул на пионера и его спутницу, кивнул Визувиану и полностью вышел на свет.

— Входите, дорогие гости! Мы вас очень ждали, — хитро улыбнулся пони.

Лили коснулась ноги Володи, привлекая его внимание.

— Не нравится мне всё это… Ты точно уверен, что готов пойти на такой риск? Мы можем попробовать убежать из города до начала конца, — прошептала одними губами кобылка.

— У меня нет выбора. Рано или поздно они нас всё равно поймают и заставят платить за своё преступление кровью, — Преодолевая страх, он первым двинулся на встречу к взрослым пони с «отравленным клинком в рукаве». Сейчас ему нужно сделать всё, чтобы войти в эту жестокую игру хотя бы на равных с остальными участниками.

Неожиданно, но Визувиан быстро поклонился и стал пятиться, пока не спустился с крыльца, где благополучно развернулся и быстрым шагом ушёл к карете.

На немой вопрос Володи земной пони ответил без утайки:

— Он всего лишь посыльный и пока ещё не достойный входить в наш дом.

Зайдя в дом мальчишка поразился насколько он… Пустой. Голые стены, дощатый пол и ни одного экземпляра роскоши. Удивительно. Лишь поднявшись на второй этаж они смогли увидеть хоть какое-то подобие богатства, хоть и не очень большого. На страже дальней двери стоял одинокий, скучающий охранник-единорог. Рядом с ним была тумба, где покоились ножны с мечом и шлем воина. По каким-то неведомым для Володи причинам, он не ждал нападения и был явно уверен в спокойствии этого места.

При виде мальчишки страж удостоил его всего лишь удивлённым взглядом, который довольно быстро сменился на презирающий и надменный. Но дверь для гостей всё же соизволил открыть.

Большой зал с овальным столом на тринадцать персон, красные и жёлтые тона, ни одного окна: всё кричало об одном — это было логово зверя и пегаса цвета дёгтя в одном лице. Ни одной эмоции на его морде и холодные серые глаза не выдавали мысли, что он думал сейчас о пионере Володе и его подруги Лили из дворянского рода.

По левое копыто от главы стола сидели шесть жеребцов: по два из каждой расы. По правое всего три: пегас и два единорога. Все десять пар глаз были устремлены навстречу, возможно, новым членам их движения. В своих головах они оценивали, обдумывали плюсы и минусы, готовили участь или особую роль мальчишке. Но всё это не имело значение, пока своё окончательное слово не скажет чёрный пегас.

Жёлтый земнопони занял место четвёртого по счёту, а Володя Лили пятое и шестое соответственно. Пару секунд молчания и копыто вверх поднял главарь мятежников.

— Приветствую в нашем кругу гостей и ещё двух противников единовластной Селестии. — заговорил он бархатным голосом. — Меня зовут Блэкбёрд и я основатель «Общества беззвёздной ночи». Без моего ведома не происходит ни одна диверсия, ни одна забастовка рабочих и массовое недовольство фермеров. Я есть всё и все, что и кого вы видите перед собой. Но сейчас не об этом. Все вы знаете, что сегодня будет ночью. Пусть мы не до конца собрались с силами и не все согласны действовать в такой короткий срок, но знайте: я уверен и не сомневаюсь, что готовы и сейчас ударить по принцессе. В эти последние часы я готов выслушать любые предложение и корректировки по нашему плану.

— Каковы шансы, что принцесса ещё не в курсе предстоящего переворота и работы нашего общества? — задал свой первый вопрос один из пегасов с зелёной шёрсткой.

— Она уже всё знает о нас давно и явно получила или скоро получить новую информацию о нашей сегодняшней «посиделки». Я уверен в этом на все сто процентов. — дал ответ белый земной пони по другую сторону стола.

Минуты тянулись одна за другой, а аристократы всё спорили и обдумывали новые ходы в партии с Селестией. Ни один из вопросов долгое время не касался Володи, пока часы на стене не отчитали семьдесят пять минут. Мальчишке уже порядком надоело всё это, в чём он не разбирался, да и не хотел, честно говоря.

— Тогда наш новый козырь мы используем прямо сейчас? — уточнил один из единорогов по левую сторону.

Все согласно закивали, а Блэкбёрд поставил окончательную точку:

— Да. Через час отправим Селестии ухо и ультиматум, написанный его кровью. Пусть всё будет серьёзно и без лишних предупреждений.

— О чём Вы? — переспросил пионер, уже понимая что будет в его случае.

Вся затея изначально не стояла рука об руку с истинной правдой, но как же мальчишке хотелось верить, что слова дворян не всегда будут пустыми, хотя бы в этом мире и он сможет выбить хотя бы минимальные условия для себя и подруги. Всё тщетно. Подпольные аристократы в любой момент будут готовы применить и грубую силу, если потребуют того обстоятельства. Расчёт шёл из того, что против них окажутся два беззащитных ребёнка, да ещё и без единого хоть какого-нибудь маленького ножичка. Хотя, они могли и разузнать о револьвере Володи, коли информация после того случая распространилась по городу в виде слухов и страшилок для дворовых парней.

Мятежники переглянулись. Было не ясно, поняли они, что мальчишка просто тянет для чего-то время или действительно такой глупый. Возможно, они пришли к первому варианту.

«Тогда бежать надо быстро и чётко, без промедления» — от страха облажаться сердце мальчишки забилось быстрее, и оттого казалось что каждый жеребец видит его мысли насквозь.

Левой рукой он медленно коснулся передней ножки кобылки. Нежно, но достаточно ощутимо он начал поглаживать её белую шёрстку большим пальцем. Так пионер пытался сообщить ей: «Всё будет хорошо. Я рядом. Я смогу защитить тебя». Поняла она этого или нет, в эту секунду стало неважно. Другой рукой он нащупал прохладный рельеф оружия. Спокойно, без резких движений он взвёл курок и приготовился.

За пару секунд он резким движением правой руки выхватил наган и направил его в сторону сидящего жёлтого земного пони. Левой же крепко сжал Лили, готовясь дёрнуть её вслед за собой. Действовать нужно было сейчас, именно в этот момент!

Палец сжал спусковой крючок и боёк послушно ударил о капсюль патрона. Промазать с такого близкого расстояния было невозможно. Под вспышку яркого пламени и громоподобного хлопка, пуля вылетела из ствола револьвера, безжалостно впившись в плоть врага. Всё произошло за долю секунды. Никто из пони ещё не успел осознать случившегося, как один из аристократов свалился со своего места и без признаков жизни оказался на полу. Вокруг его простреленной головы стала растекаться тёмная лужа крови. Тошнотворный запах вперемешку с сожжённым порохом наводил ужас и оцепенение на неподготовленных пони, и Лили не была исключением.

Володя воспользовался заминкой и спрыгнул со своего стула, резко дёрнув за собой побледневшую кобылку. Это её немного, но привело в чувства. На шум ворвался бронированный охранник с коротким мечом в магический хватке, но без шлема. Расстояние до него было не больше пяти метров.

С громким криком «Ура!» бросился вперёд, быстро увеличивая шанс точного выстрела в голову. Можно было стрелять и в грудь, но пионер не знал наверняка: пробьёт ли пуля кирасу. Два метра. Резкая остановка и вскидывание револьвера. Целик сошёлся с мушкой и головой злобного охранника. Ещё один за сегодня выстрел в живое существо… Нет, во врага — врага, которого щадить нельзя.

Мало что поможет в такой ситуации, даже магия единорога. Волшебный щит, созданный на скорое копыто никак не остановил пулю и её удар, что пришёлся прямо в правый глаз. Маленький снаряд просто-напросто выдавил огромное глазное яблоко, и пройдя весь мозг, вскрыл его череп с обратной стороны. Кровь, мозг и кусочки глаза тут же окропили пол под единорогом, на который его бренное тело упало через секунду.

— Лили, быстрее! — заорал, что есть мочи Володя.

Надо сказать, что для такой маленькой кобылки она быстро собрала волю в копыто и сама начала бодро бежать, попутно помогая себе в этом крыльями. Она пыталась не обращать внимание на кровавую бойню, что развернулась прямо у неё на глазах. Но если взгляд можно отвести, то сильный запах крови нет. Оставалось только перебороть желание желудка освободится он своей ноши.

Перепрыгнув труп охранника они смогли выбежать в коридор, оставив мятежников на некоторое время позади. Казалось, что совсем чуть-чуть надо продержаться и выход будет прямо перед носом. Но охрана так не считала: два здоровых земных пони с небольшими окованными щитами и тяжёлыми доспехами перегородили единственный путь наружу, выставив вперёд остриё коротких копий.

— Чёрт возьми! — вскрикнул от негодования мальчишка. Без мосинки или чего-то покрупнее револьвера ему не выбить их из узкого прохода.

На такой конец от судьбы Володя был не согласен и действовал стремительно и с жаждой жить: резко затормозив у незнакомой чёрной двери, он дёрнул ручку и плечом толкнул вперёд. Удача или нет, но дверь была не заперта. Влетев в тихое место он быстро закрыл дверь и прижался всем телом, пока Лили не сумев сбавить скорости влетела в стену. Взгляд Володи упал на большой шкаф у входа.

— Ловушка, — прошептал пионер, но сделать в этой ситуации ничего не мог, кроме одного — защищаться до последнего патрона, до последнего вздоха.

Девятнадцатая часть

— Давай, Лили! Помоги… Быстрее! Надо срочно забаррикадировать эту чёртову дверь! — нервно кричал запыхавшийся Володя одновременно пытаясь уронить высокий шкаф с какими-то редкими книгами и свитками в проход.

С помощью очухавшейся и быстро взявшей себя в копыта Лили, они смогли исполнить задуманное. Со скрипом шкаф накренился и громко ухнул вниз, а вслед за ним и драгоценные книги оказались лежать сваленной кучей у своих полок.

Пионеру и Лили очень свезло, что дверь открывается вовнутрь комнаты и на уничтожение заграждения этим гадам понадобится некоторое время. А уж за это время, даже если его мало или ничтожно мало, Володе надо вызволить их из этой ловушки любым способом.

Мальчишка оглянулся на комнату в поисках ещё какой-либо мебели или тяжёлых вещей. Небольшая комнатка без единого окна была очень похожа на чей-то кабинет из этих заговорщиков. Большую часть помещения устилал постаревший ворсистый ковёр, сверху свисала люстра с хрусталём и магическими свечами, отчего было светло как днём при свете полуденного солнца. Чуть поодаль от двери стоял диван на трёх персон с тумбами по бокам, а в углу комнаты дубовый стол и пара мягких кресел.

За дверью уже слышались шаги множества ног: вот-вот они поймут и через другую минуту начнут штурм. Нельзя было исключать и внезапного появления единорогов тут. Но на этот случай мальчишка имел ещё четыре патрона в револьвере. К счастью, заговорщики не знают что это за оружие и скольких их товарищей оно унесёт на тот свет. Какое-то время это будет играть на руку Володьке, но полностью рассчитывать на блеф наганом нельзя, слишком большой риск.

Быстрым шагом пионер подскочил к одной из тумбе и попытался ту поднять. Ему это удалось, но сил закинуть её на шкаф уже не хватит. Тогда он открыл дверку и всё, что было в ней, стал скидывать на пол.

Лили увидев как мальчишка потрошит тумбу хотела было помочь ему и со второй, но заметивший Володька её движения шикнул на неё и недовольно прикрикнул.

— Стой! Лучше следи за комнатой. Мало ли они решатся послать сюда единорогов, а мы будем не готовы.

— Хорошо, — понимающе кивнула Лили.

Как бы Володька не пытался перед кобылкой прятать страх и раздражённость получалось у него из рук вон плохо. В конце концов он был ещё ребёнок, пусть и повидавший кровь на проклятой войне.

Кроме слабых попыток выломать дверь, похитители не пытались действовать наобум и терять больше своих последователей, чем сейчас уже есть. А пока они обдумывали способы взятия кабинета и обязательным пленением детей, пионер таскал мебель и всякий хлам к завалу.

Только когда остались совсем неподъёмные вещи он с тяжёлым вздохом присел на пол и вытер выступивший холодный пот со лба. Внутри пионер весь сжался от страха. Хотелось забиться в угол и сидеть там до конца. Но позволить себе такую слабость он не мог хотя бы из-за Лили. Она ведь была не виновата во всей этой чертовщине, на которую подписался Володька, как утопающий хватается за последнюю соломинку он решает поверить в эту историю про возвращению домой.

Какое-то время Лили исполняла приказ пионера следить за кабинетом в оба глаза, но в один момент она не выдержала. Повинуясь своему сердцу она села напротив Володьки и крепко-накрепко обняла его.

Заторможенный от внезапных чувств мальчишка опустил руки на белую шейку подруги. Минуту они просто молчали и слушали дыхания друг друга, пока Володька силой воли не заставил себя решиться на последний шаг.

— Прости меня. Я один виноват в этом и хочу… Нет, умоляю исполнить мою последнюю просьбу. — приглушённо прошептал мальчишка, уткнувшись в мягкую шёрстку на грудке пегаски. — Мы сейчас разберём баррикады и я отвлеку всё их внимание на себя. Ты же должна в это время бежать без оглядки, бежать и ни за что не останавливаться. Я знаю, у тебя это получиться, ты обязательно прорвёшься.

— А ты? — одними губами произнесла Лили уже понимая какой ценой этот побег.

— А я следом. Если нет, то значит такова судьба, — грустно улыбнулся Володька.

Но из-за положения его лица Лили не смогла этого видеть. Напротив, она подняла голову вверх и тихо всхлипнула. На уголках её больших глазах стали скапливаться горькие слёзы, а губы дрожали.

— Нет.

— Не надо спорить. Если есть шанс тебя спасти, то я обязан им воспользоваться. Твоя смерть ни к чему, — продолжал гнуть свою самоубийственную линию Володька. — Селестия не знает где мы, а больше надеяться нам не на кого.

— Нет! — уже громче повторила Лили и разорвав объятия, вновь села напротив пионера, смотря тому прямо в глаза.

— Но почему? Почему ты не хочешь этого? С друзьями иногда приходится расставаться и двигаться дальше.

— Потому что ты… Я… Я люблю тебя. — заикаясь призналась в искренней любви Лили. — Ты для меня был всем в эти дни и я не хочу отпускать тебя на явную смерть. Я ведь знаю, что ты не сдашься, не станешь продолжать играть в эту политическую игру взрослых.

Для Володьки это было самым неожиданным из всего, что могло случиться в этот короткий час. Лили… Она всем сердцем любила его без всякого умысла, чисто и невинно… А что он? Он не мог сказать того же. Мальчишка считал её другом, товарищем, но никак не того, с кем он хотел бы связать свою будущую семейную жизнь. Раньше у него теплилась надежда, что вот он вернётся и вскоре война кончится победой Красной Армии. Он бы закончил школу и где-то там встретил свою первую и окончательную любовь.

— Прости, но я не люблю тебя. — горькая правда сама по себе сорвалась с губ пионера, не пожелавшего в свой последний миг врать самому близкому существу из всех, кто есть в этом мире.

Лили не ответила. А что ей было сказать в ответ? Что Володя не прав, он обязательно полюбит её и они будут жить долго и счастливо? Нет, эту мечту её безответная любовь не разделял. Но даже так она не позволит ему умереть в одиночку. Если он решил остаться здесь, то и она не отступит. До самого последнего конца каким бы он ни был.

— Я всё равно не уйду. Несмотря ни на что, Володя. — слова дались ей тяжело, пока по щекам текли слёзы боли от разбитого сердца.

Она не бросит его как бы пионер не умолял. Если для Лили ещё был выход, то двоим никогда не выбраться отсюда на белый свет.

В барабане четыре патрона — три врагу и один себе. Теперь всё повернулось иначе. И как бы Володьке не было тяжело это делать он должен исполнить и её последнюю волю. Правой рукой он прикоснулся к холодной рукоятке оружия и в последний раз посмотрел на Лили. Белая пегаска была красива, но до ужаса одинока. Так пусть хоть она умрёт с крохотным счастьем в глазах.

Володька медленно встал на колени и пополз к пегаске. Она не шевелилась. Может уже и догадалась, что хочет сделать мальчишка. Только перед этим он неожиданно притянул одной рукой её мордочку и поцеловал в губы пусть и без искренней любви к ней. Она закрыла глаза и в тот же момент Володька достал из-за пояса наган, аккуратно приблизив ствол к виску кобылки. Разорвав предсмертный поцелуй, он со всей силы сжал спусковой крючок онемевшим пальцем.

Выстрел. Лили завалилась на пол и больше не шевелилась. Горячая и липкая кровь невинной души хлынула к дрожащим коленям мальчишки. Она умерла без боли и с тем крохотным счастьем, который мог дать ей Володя за мгновение до смерти.

Мальчишка не отрываясь продолжал смотреть на труп подруги, пока слёзы, что так отчаянно сдерживал он ранее, не хлынули потоком. Он кричал, рыдал, ругал всех и себя за этот ужасный, но вынужденный поступок.

Через некоторое время он смог остановить безудержный плач и взял Лили на руки, что её же и лишили жизни. Прижав её тело к груди, он встал с колен и понёс её к дивану. С болью в сердце он положил кобылку. На мгновение ему показалось, что она просто спит, а кровь и всё что случилось всего лишь ужасное видение из-за контузии. Но нет, всё это было взаправду.

Где-то в коридоре ожили заговорщики и стали активнее ломать дверь. По ней уже пошли трещины и скоро она должна пасть.

От сильной злости Володька заорал, что есть мочи в сторону двери:

— Вы за это заплатите! Будьте прокляты, сволочи! Вы все умрёте! Если не сейчас, так завтра на виселице!

Мальчишка снова достал револьвер и взвёл курок. В последний момент он заметил ещё кое-что. В куче барахла помимо курительной трубки рядом лежало что-то очень похожее на спички. Сделав несколько шагов к ним Володька убедился в этом. В голове у него созрел план — план как уйти из этого чёртового мира не оставив и тела для потехи врагам.

Мальчишка чиркнув головкой спички о край короба и тут же бросил её в валяющиеся книги и свитки. Маленький и еле-живой огонь принял подношения и стал быстро расти. Теперь перед ним и бандой дворян образовалась непроходимая стена огня.

Пионер вернулся к лежавшему телу Лили и сел рядом на пол. Вдруг в огне он увидел фигуры. То были не пони, но люди. Через пару мгновений они обрели черты лиц его семьи: папа, мама и старшая сестра.

— Володенька, ты скоро придёшь? — шептали они.

— Скоро, я скоро, — отвечал пионер.

— Скорее, Володенька, скорее. Истосковались мы.

Они пропали. Также внезапно как и появились. Повсюду уже был яростный треск и удушающий жар пожара, но мальчишка не обращал на него никакого внимания. Рука медленно приставила пистолет к виску. Томительная секунда нажатия спускового крючка казалась вечностью, но затем всё резко закончилось. Сладкая и безмятежная тишина в темноте стали наградой после стольких мучений этой короткой и безумно страшной жизни.

---

— Принцесса Селестия! Резиденция Блэкбирда горит. Кто-то устроил пожар изнутри, но как Вы и приказывали, мы никак не вмешивались, — доложил лейтенант тайной полиции.

Селестия коротко кивнула, но соизволила ответить только после ещё одного глотка горячего чая.

— Хорошо. Значит, всё прошло по плану… Теперь поднимай все остальные группы. Пусть без шума арестуют всех, кто вышел из особняка и тех, кто там ещё остался. Проверьте наличие запрещённой литературы. Что уцелело, то уничтожьте на месте. После обязательно найдите живым или мёртвым человека. Если он ещё жив — добейте, а тело сожгите магией вместе со всеми его личными вещами за городом. Позаботься о том, чтобы ни одна живая душа не узнала о правде. Для горожан Блэкбёрд с сообщниками выкрал человека из замка и убил за его происхождение. Выпив, он закурил на кровати и заснул, отчего и случился пожар. Заметать следы ты знаешь как. Иди.

— Слушаюсь, принцесса Селестия. Всё будет исполнено в чистом виде, — лейтенант Хонор отдал честь и вышел из кабинета солнечной кобылы.

Допив чай, Селестия поставила пустую чашку на стол и неспеша подошла к окну, где на чёрном небе светила полная луна.

— Ты сослужил хорошую службу на благо Эквестрии, мой маленький Володя. — вполголоса произнесла абсолютно безэмоционально белая кобыла. — Ну что, дорогая сестра? В этот раз ты играла моими пони практически безупречно. Но я знаю тебя как облупленную, и желание твоих подопечных заполучить мою необычную игрушку было просчитано заранее. Логичный и рисковый ход стал концом в этой партии для твоих марионеток. Извини, но разобщённость среди пони посеять вновь ты не сумеешь, как и лишить меня прозвища Великодушной за убийство глупых мятежников.

Луна ничего не ответила, да и не ждала Селестия никакого знака. Теперь Эквестрия вновь под контролем, пусть и всего на пару столетий, но твёрдое копыто белой принцессы будет продолжать вести свой единый народ вперёд до самого возвращение Найтмер Мун.

Во время безветренной ночи, холодок, внушающий страх любому живому, влетел через открытое окно. Не виден он был обычному глазу и не осязаем для носа чуткой принцессы, но слабый голос стал тем, на что обратила внимание кукловод.

— Ты! Ты принесла мне боль и лишила всего! Ты убийца с материнской улыбкой и кинжалом за спиной! Помни! Помни, что однажды смерть придёт и пожнёт души за эту кровавую ночь!

Селестия резко встала в боевую стойку, отбросив прочь свою напускную скуку. Её пронзительный взгляд из пары сиреневых глаз выискивал того, чьи грозные слова лились будто отовсюду, но найти не удалось. Тот, кто стал призраком ускользнул прочь сразу, зная что сил для битвы у него сейчас нет. Пусть уйдут годы и великовозрастные века за великим свершением — этот день он не забудет никогда, в ожидании отмщения кровью.