Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят
Глава 113
На улице было достаточно прохладно, чтобы было удобно носить его новое пончо, и Сумак наслаждался осенним днем. Бумер, которая была с Пеббл на уроке кулинарии, теперь раскинулась у него на спине, выпятив живот, и дремала, устраняя последствия своего чрезмерного возлияния.
Казалось, Понивилль растет. Как лесной пожар убирает старую поросль и дает возможность появиться новой, так и нападение гарпий повлияло на Понивилль. С появлением новых домов дороги стали немного прямее, некоторые из новых планировок стали более эффективными, а многие новые дома, находящиеся в разной стадии готовности, были намного красивее старых. Каким бы ужасным ни было нападение, в нем было много хорошего, и Сумак понимал, что разрушение — это сила, уравновешивающая созидание. Он даже читал об этом в книге о контрастах гармонии, написанной Твайлайт, — книге, которую старшеклассники читали в обязательном порядке.
Он с нетерпением ждал возможности немного почитать, когда доберется до кладбища вместе с Пеббл, которая шла рядом с ним с необычным пружинистым шагом. У него была великолепная книга под названием "Скайрич", и в ней рассказывалось о легендарном приключении Тарнишед Типота в поисках древнего затерянного города пегасов, руин, которые никто не хотел, чтобы он находил, включая принцессу Селестию, которая сказала ему, что некоторые вещи лучше оставить в прошлом.
Хотя он не мог быть уверен, но подозревал, что книгу написала А.К. Йерлинг, использовавшая псевдоним для сохранения анонимности. Он только начал читать, поэтому не знал, из-за чего разгорелись споры и почему некоторые секреты лучше держать в тайне. Книга была взрослой, хранилась во взрослом крыле библиотеки, и Сумак не был уверен, что ему стоит ее читать. Он уговорил Спайка достать ему экземпляр, прочитав упоминание о ней в другой книге.
Сумаку потребовалось около часа, чтобы привести кладбище в порядок. С помощью телекинеза он разгреб листья за оградой, вырвал несколько бурых сорняков и собрал все упавшие ветки, разбросанные повсюду. Как выяснил Сумак, на кладбище Понивилля не было смотрителя, поскольку предыдущий умер довольно давно и его так и не заменили.
Теперь Сумаку нравилось думать, что он является смотрителем кладбища, и, возможно, когда-нибудь он даже попытается сделать это официально. Кто-то должен был присматривать за мертвыми. Когда все было готово и кладбище выглядело гораздо красивее, Сумак уселся на старое, рваное одеяло, расстеленное на траве.
— Ты здесь убираешься, зачем ты это делаешь? — спросил голос.
Сумак повертел головой из стороны в сторону, пытаясь разглядеть собеседника. Голос был странным, а акцент — еще более странным. Последний раз Сумак слышал подобный акцент от группы зебр, путешествующих из-за границы. Быстро осмотревшись, он обнаружил, что зебр нет.
— Ты что, слепой, что ли?
Наморщив лоб и сузив глаза, Сумак снова огляделся, и Пеббл, которая теперь стояла в оборонительной позе, сделала то же самое. Бумер могла бы быть храброй защитницей, но в данный момент она крепко спала. Сумак почувствовал холодную колючку вдоль позвоночника, и его рог вспыхнул ярким зеленым светом.
— Я здесь.
Повернув голову еще раз, Сумак обнаружил, что смотрит на ворону. Нет, ворона, у него была борода, и она была слишком большой, чтобы быть вороной. Он смотрел на него, а тот смотрел на него. Неподалеку на ветке сидел второй ворон и чистил перья. Сумак изучал птицу и размышлял, не представляет ли она угрозы.
— Ты ворон, — сказала Пеббл, не скрывая очевидного.
— Поверишь ли ты мне, если я скажу, что я зебра?
— Может быть, — ответила Пеббл, — но у меня есть сомнения. Кто ты и что тебе нужно?
— Меня зовут Храбрый Геде, а вон там — мой спутник, его зовут Геде Нибо. — Голова ворона взметнулась вверх, и он затанцевал из стороны в сторону на своей ветке, его глаза озорно блестели в лучах осеннего солнца.
— И чего же ты хочешь? — спросила Пеббл, не теряя бдительности.
— Сначала я спрошу тебя, почему ты на моем кладбище, наводишь порядок? — Ворон наклонил голову в одну сторону, а второй ворон перелетел на другую ветку. — Очень странно, что ты отдаешь дань уважения мертвым, почему ты это делаешь?
— Кладбища — мое любимое место. — Сумак немного расслабился — он ничего не мог с собой поделать, вороны казались ему довольно забавными, и что-то в них не казалось ему угрожающим. — Это твое кладбище?
— Все кладбища — мои, — ответил ворон необычным голосом. — Я присматриваю за мертвыми, пока они отдыхают. — Ворон несколько раз моргнул, и его перья взъерошились. — Некоторые из мертвецов в последнее время плохо спят. Плохая примета, когда мертвые страдают бессонницей. — Ворон покачал головой, несколько раз взмахнул крыльями и крепко сжал когтями ветку, на которой сидел.
— Ты говоришь о Грогаре. — Голос Пеббл звучал уверенно и без страха. Она немного расслабилась, взмахнув хвостом, и села обратно. — Что говорящий ворон знает о Грогаре?
— Я тебе говорю, я зебра.
— Забавно, но ты похож на ворона.
— ХА! — Храбрый издал каркающий смех, и его тело покачивалось вверх-вниз с такой силой, что ветка, на которой он сидел, то поднималась, то опускалась. — Ха-ха! Ты мне нравишься, ты забавная. — Ворон взмахнул крыльями, пролетел небольшое расстояние и приземлился на обветшалое надгробие в нескольких метрах от Пеббл и Сумака. — Вы оба мне нравитесь, может, Храбрый Геде подарит вам подарки, а?
— Мама говорила мне брать конфеты у незнакомцев только в том случае, если я абсолютно уверена, что могу переломать им все кости, — ответила Пеббл, глядя ворону прямо в глаза.
— Твоя мама очень мудра, жеребенок Терра Фирмы. — Ворон подпрыгнул на надгробии, а затем несколько раз щелкнул клювом. Когда Пеббл открыла рот, чтобы что-то сказать, ворон перебил ее несколькими спокойными словами. — Я знаю, кто ты и что ты, жеребенок Терра Фирмы, и не желаю тебе зла. Я был очень потрясен, увидев Говорящую с Камнями на своем кладбище.
— Откуда ты знаешь, кто я и что я? — потребовала Пеббл. — И откуда ты знаешь, что я жеребенок Терра Фирмы?
— Ты на моем кладбище, это мое дело, кто ты и что ты!
— Мне кажется, что я что-то упускаю, — заметил Сумак. Он сосредоточил внимание на нескладной птице и сурово посмотрел на ворона. — Что касается тебя, то я не хочу проявить неуважение к твоему кладбищу, хотя и не понимаю, как и почему это кладбище — твое. Не то чтобы я утверждал, что это не так, просто я не уверен, как и почему, вот и все.
— У колдуна здорово подвешен ялдык, — заметил Нибо, его акцент был еще сильнее, чем у Храброго. — Послушайте, какой он умный. Не хочешь ли ты задобрить меня своими сладкими словами, колдун? Ты много говоришь, Колдун. Может быть, мы с Храбрым научим тебя голосу.
— Что у него хорошо подвешен? — спросила Пеббл, выглядя растерянной и весьма смущенной.
— Ялдык! Ялдык! Ялдык! — Нибо издал разочарованный вопль, когда Пеббл, от произносимого слова, окрасилась в темно-коричневый цвет.
— Мне кажется, он хочет сказать "язык", Пеббл.
— Конечно, я так и сказал! — Нибо, выглядевший раздраженным, издал пронзительный крик и захлопал крыльями.
Сумаку стало любопытно, и он спросил у Храброго:
— Что это за голос?
— Голос… — На какое-то время слова Храброго прервались, прежде чем он продолжил: — Знание о голосе — это то, что Нибо должен держать при себе. — Ворон вдохнул, отдуваясь, его когти царапнули по надгробию, и он издал хриплый вздох. — Лима убьет нас…
— Кто такая Лима? — спросил Сумак, сгорая от любопытства.
— Я теперь мертвая утка, а не ворона. — Храбрый несколько раз моргнул и устремил свои глаза-бусинки на Сумака. — Забудь, что я говорил. На самом деле нам с моим спутником пора уходить. У нас есть еще кладбища, полные спящих, которые мы должны проверить.
Прежде чем Сумак успел сказать что-то еще, оба ворона взмахнули крыльями и улетели, направляясь на север, в Кантерлот. Он смотрел им вслед, не замечая, что Пеббл по-прежнему темно-кофейного цвета и смотрит в траву. В Понивилле происходили странные вещи, Трикси предупреждала его, что Понивилль находится в центре вихря странностей и здесь может случиться все, что угодно.
В том числе и встреча с вороном, который утверждал, что он зебра.
Сумак сосредоточил свое любопытство на Пеббл, зная, что в ней гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Он пытался придумать вежливый способ задать несколько вопросов, но, как бы он их ни сформулировал, они звучали навязчиво и даже грубовато. Если бы Пеббл хотела, чтобы он знал, она бы ему сказала. Конечно, ему очень хотелось узнать о Пеббл и другие вещи, например, какая у нее кьютимарка.
— У меня грязные мысли, — призналась Пеббл задыхающимся шепотом.
— Что? Почему?
— Не бери в голову.
— Как скажешь.
— Хорошо, давай никогда не будем об этом говорить.
— Пеббл, у меня есть вопрос…
— Если этот вопрос — то, о чем я думаю, ты пожалеешь.
— Что такое Скайрич?
— О. — Пеббл слегка вздохнула. — Я мало что об этом знаю, мои родители вообще не говорят об этом при мне, а если я задаю вопросы, они оба расстраиваются. — Кобылка провела по коричневой траве твердым кончиком копыта и сделала небольшое углубление в мягкой почве. — Однажды я спросила об этом Твайлайт, и она сказала, чтобы я никогда больше не говорила об этом.
— Насколько плохим должно быть что-то, чтобы пони никогда об этом не говорили? — Теперь, чувствуя себя немного не в своей тарелке, возможно, расстроенным, Сумак слегка вздохнул, повернулся к своей седельной сумке и вытащил оттуда книгу. — Пеббл, можно задать тебе еще один вопрос?
— Ты только что задал, — ответила Пеббл, раздувая ноздри.
— Ты можешь помочь мне выучить физику?
— Зачем тебе это нужно?
Сумак чуть было не ответил словом "сила", но передумал. Вместо этого он ответил:
— Чтобы лучше понимать магию.
— Я могу это сделать, но я ожидаю, что ты будешь внимателен и не будешь тратить мое время. — Пеббл сфокусировала свой проникновенный взгляд на Сумаке и, не осознавая, что делает это, захлопала ресницами. Подняв копыто, она на мгновение помахала им из стороны в сторону, затем сделала круг, двигаясь вверх-вниз, а потом направила его на Сумака. — Что ты дашь мне взамен?
— Ты хочешь что-то взамен? — спросил Сумак.
— Услуга за услугу, — ответила Пеббл. — Я научилась этому у своей матери и отца. Когда они что-то делают друг для друга, это обмен.
Это казалось достаточно разумным, но была проблема. Сумаку было нечего дать, и он задался вопросом, чего хочет кобылка. Ему показалось, что она ведет себя странно, но он не мог понять, как и почему. Однако что-то было не так, что-то было необычным.
— Ну, чего же ты хочешь? — спросил Сумак.
— Я не знаю.
Пеббл скромничала? Сумак не был уверен. Он ждал, навострив уши, гадая, что же случилось с кобылкой. Она была странным, загадочным существом, более опасным и неизвестным, чем сам Дискорд. Это несколько обескураживало: как он мог дать ей что-то, если она сама не знала, чего хочет?
К большой тревоге Сумака, Пеббл захихикала. Это был странный звук, и он встревожил жеребенка. Нет, не встревожил, а напугал. Она не только хихикнула, но и фыркнула. Это был скрипучий звук, немного пронзительный, но не неприятный. Сейчас она была цвета темного обжаренного зерна эспрессо.
— Мне нужен партнер по танцам, — вздохнула Пеббл, — чтобы я могла стать лучшей танцовщицей, как моя мама. Я научу тебя физике, если ты будешь танцевать со мной во время моих уроков танцев. Пай должны уметь танцевать.
Сейчас казалось, что на дворе лето, и Сумак чувствовал, как потеет. За изучение физики пришлось заплатить немалую цену. Он попытался сглотнуть и обнаружил, что не может избавиться от комка, застрявшего в горле. Пеббл все еще хихикала, и по голосу она была совсем немного похожа на свою тетю Пинки Пай.
Как раз в тот момент, когда он собирался что-то сказать, Сумака прервал странный, но знакомый голос, от которого у него похолодела кровь.
— Сумак Эппл, как же ты вырос…
Стиснув зубы, Сумак Эппл повернулся и, словно в зеркало, взглянул в глаза Флэма Эппла, своего отца. Он чуть не поперхнулся, но как-то сдержался. Пеббл была теперь плотно прижата к нему, причем как-то так получилось, что она не двигалась, или, по крайней мере, Сумак не видел, как она двигалась.
— А что, я решил заглянуть и поздороваться… честно говоря, я думал, ты будешь рад меня видеть…