Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят

Глава 66

С помощью магии Сумак поправил свои огромные защитные очки, которые закрывали его обычные очки. Последние несколько дней после возвращения в Понивилль были немного странными, но наличие друзей и семьи делало ситуацию терпимой. Все вокруг было безумным, хаотичным, но, несмотря на нападения, единственное, о чем могли говорить все пони, — это свадьба принцессы Селестии и принцессы Луны, которая должна была состояться точно по расписанию. Всего этого было слишком много, и Сумак был рад отвлечься, например, прямо сейчас.

Его мама, Трикси, строила ракету. Не фейерверк, хотя она и была похожа на него, нет, она делала ракету с зарядом взрывчатки и мощным взрывным устройством. В данный момент она смешивала калийную селитру, немного аммиачной селитры, немного серы, немного древесного угля, немного оксида меди, немного хлорида стронция, немного кальциевой селитры, а затем смесь магния, алюминия и титана, что-то вроде того, что Сумак не мог точно вспомнить.

— Мам, где ты научилась это делать? — спросил Сумак. Теперь уже не казалось странным называть Трикси "мам".

— В школе принцессы Селестии для одаренных единорогов, — ответила Трикси, отмеряя немного блестящей пудры, пока Твайлайт Спаркл наблюдала за ней. — Я научилась устраивать шоу. Частью этого были фейерверки… как магические, созданные с помощью заклинаний, так и взрывные, сделанные из химических и алхимических ингредиентов. — Трикси наклонилась, посмотрела на Твайлайт, а затем на стол. — Куда я положила эти измельченные драконьи экскременты?

— Сюда. — Твайлайт пододвинула к Трикси стеклянную мензурку.

— Значит, тебя научили пользоваться взрывчаткой? Еще жеребенком? — Сумак наблюдал за тем, как его мать подмешивает в смесь несколько измельченных экскрементов Бумер. — Но… но… это так опасно. — Жеребенок покачал головой, а затем посмотрел на Твайлайт, размышляя о том, сможет ли он узнать о взрывчатке.

— А теперь — запал для снаряда. — Трикси, нахмурившись, начала собирать свою ракету. Она не была завернута в бумагу, как фейерверк, а находилась в тонкой металлической трубке. Хитрая кобыла работала очень уверенно, у ней ничего не тряслось и не дрожало, и она была удивительно спокойна для того, чтобы сидеть в непосредственной близости от взрывчатки, способной уничтожить ее.

Твайлайт была не так спокойна и начала отходить, когда Трикси закончила работу. Она сотворила беруши, которые вставила в уши Сумака, а затем сотворила еще одну пару для себя. Затем Твайлайт перепрыгнула через кучу мешков с песком, приземлилась на три ноги и села рядом с Сумаком.

Напевая про себя, Трикси установила свою свежесделанную ракету на пусковую установку и направила ее на цель — гигантскую кучу обломков и мусора, которые когда-то были зданиями:

— Разойдись! — крикнула Трикси, заставив нескольких прохожих и свидетелей разбежаться. — Луламун Большой Вышибала, Марк I. — Еще больше пони поспешили прочь, а единороги поблизости начали поднимать щитовые заклинания, которые сейчас было очень популярно изучать.

Никогда не помешает быть готовым. Сумак надел на голову защитный шлем Гослинга и посмотрел на Лемон Хартс, которая сидела довольно далеко от него. Он помахал ей и Бумер, а затем переключил свое внимание на происходящий запуск. Рядом с ним Твайлайт подняла щит и спряталась за мешками с песком, насколько это было возможно. Трикси отошла от пусковой установки и тоже укрылась за мешками с песком. Твайлайт приоткрыла щиты ровно настолько, чтобы Трикси смогла проскользнуть внутрь.

— Разойдись! — снова крикнула Трикси.

— Отойдите! Мы занимаемся наукой! — предупредила Твайлайт всех пони, оказавшихся в поле зрения. — Потенциально опасной для жизни наукой!

Еще несколько душ потеряли мужество и воспользовались возможностью отойти подальше. Многие пони прятались за садовыми оградами, за мешками с песком, за всем, что можно было использовать в качестве укрытия. Сумак гадал, насколько все будет плохо. В воздухе висело напряжение, а в ноздрях стоял запах тухлых яиц.

— Сейчас рванет! — крикнула Трикси, а затем зажгла фитиль своей магией.

Раздалось короткое шипение, треск, вспышка пламени, а затем взрывной бум, за которым последовал еще больший взрывной бум, потрясший весь Понивилль до основания, когда он превратился в огромное грибовидное облако. Все произошло с такой быстротой, что Сумак не успел уследить за всем, что только что произошло. Все, что он мог делать, как и окружающие его пони, — это смотреть на грибовидное облако, наблюдая за тем, как клубится дым и огонь.

Когда дым и огонь начали рассеиваться, Сумак увидел, что груда обломков исчезла. Камень, дерево, куски зданий, куски кованого железа — все это исчезло. В земле остался лишь кратер, почерневший, выжженный, и, глядя на него, Сумак ужаснулся. Слабым, дрожащим голосом он спросил:

— Куда делась груда обломков?

— Она исчезла, Сумак, — ответила Твайлайт с изумленным выражением лица, — она исчезла. — Великая и могущественная Трикси заставила груду обломков исчезнуть. Больше мы ее не увидим. Никогда. — Повернувшись к Трикси, Твайлайт добавила: — Тот первый бум — это ракета преодолела звуковой барьер. Очень впечатляюще, мисс Луламун.

— Это была не самая лучшая моя работа. — Нахмурившись, Трикси покачала головой. — Я так давно этим не занималась. Эта работа разочаровывает. Твайлайт, я обещаю, что могу сделать лучше, пожалуйста, дай мне еще один шанс. Это была просто разминка.

— Трикси, я не уверена, что хочу, чтобы у тебя получилось лучше, — прошептала Твайлайт в ответ, дрожа всем телом. — Этого было достаточно, мисс Луламун.

— Если у меня будет достаточно времени, я могу наложить на нее заклинание, которое заставит ее преследовать свою цель. Это полезно при координации фейерверков, когда нужно, чтобы несколько фейерверков взорвались в непосредственной близости, чтобы произвести эффект. Я могу заставить их гнаться за гарпией точно так же, как за другой ракетой. — Трикси сняла защитные очки, немного откашлялась от пыли, а затем потерла больное колено. — Я не пытаюсь хвастаться или кичиться, но принцесса Селестия несколько раз упоминала, что у меня есть талант к пиротехнике. Видели бы вы мои дымовые шашки.

— Знаешь что, Трикси? — Твайлайт посмотрела Трикси прямо в ее здоровый глаз. — Это не хвастовство, вовсе нет. С этого момента ты будешь больше работать с Мундэнсер, я думаю. У меня не хватит нервов на эту работу.

Мундэнсер. Сумак ничего не сказал, но ему стало интересно, куда делись ее крылья. Он видел, как она стала аликорном, но теперь она снова была обычным единорогом. Спрашивать об этом было слишком неловко, поэтому Сумак просто старался делать вид, что ничего не произошло. Так было лучше.

С изрядной долей любопытства Сумак наблюдал за пегасом-курьером, приземлившимся рядом с Твайлайт. После небольшой магической проверки — нельзя быть слишком осторожным, когда рядом есть чейнджлинги-изгои, — курьер отдал Твайлайт посылку и улетел, направляясь обратно в Кантерлот. Больше всего на свете Сумак хотел побывать в Кантерлоте, но не для того, чтобы увидеть свадьбу принцесс, хотя и это было бы неплохо, нет, он хотел посетить кладбище и катакомбы.

Зевнув, Сумак понял, что ему нужно вздремнуть, но он не был настроен спать. Нет, ему не нужен был сон. Его не покидали мысли о том, что он может упасть и разбиться насмерть или быть отшлепанным до полусмерти. Конечно, взрослые уверяли его, что его не отшлепают, но кто вообще может доверять взрослым? Они меняли свое мнение по прихоти и делали то, что было "хорошо для тебя", по первому зову.

Немного осмотревшись, Сумак решил посмотреть, как Олив и Старлайт подметают лестницу в замке Твайлайт. Они обе все еще были в беде, но по ним трудно было судить, ведь сейчас они вместе смеялись, подметая. Он подумал о Винил, своем собственном мастере. Она сильно отличалась от Старлайт… и Старлайт ей не нравилась. Сумак понимал, что Старлайт все испортила, но ему хотелось, чтобы пони были немного снисходительнее.

Ему стало интересно, что может делать Винил.

— Сумак, эй, Сумак!

Голос Твайлайт оторвал его от размышлений, и он увидел, как она приближается, неся в телекинетическом пузыре пакет. Она улыбалась, была счастлива и хромала на трех ногах, причем одна задняя нога все еще была в гипсе. Не в силах остановиться, Сумак думал о Замке Полуночи и о том маленьком приключении, с которого начались все эти неприятности.

Раздался хлопок, и в магической хватке Твайлайт появился конверт.

— У меня для тебя кое-что есть, — сказала Твайлайт, подходя к нему. Она протянула пакет, завернутый в коричневую бумагу. — При обычных обстоятельствах я бы попросила Пинки Пай или Рэрити обернуть это для тебя, но сейчас все пони очень заняты.

Моргнув, Сумак задумался, что это может быть за пакет.

— Где Бумер? Она должна быть здесь… Эй! Лемон Хартс! Мисс Хартс! Иди сюда! — Твайлайт повернула голову и увидела, как Лемон Хартс подходит к ней, покачиваясь, в несколько нетрезвой манере. — Трикси, ты тоже! Иди сюда, быстро!

— Первым делом, Сумак. — Твайлайт протянула конверт, который она наколдовала. — Два эссе. Оба по две тысячи слов. Первое — от Старлайт, оно о бушующих комплексах превосходства и о том, как несколько неосторожных слов могут послужить неверным сигналом для ученика. Второе эссе, кстати, фантастически написанное, обратите внимание на формат и структуру, — о том, как учитель не должен злорадствовать по поводу неудач ученика. Нам со Старлайт было весело писать их вместе. Мы много смеялись, и в целом это был очень приятный опыт.

Не зная, что ответить, Сумак принял конверт, но вскрывать его не стал. Он прочтет их позже. Кивнув в знак благодарности, он убрал эссе в сумку, пока Твайлайт укладывала между ними пакет побольше. Навострив уши, Сумак слушал, как Твайлайт ворчит, садясь. Хотя Сумаку было трудно выразить свои мысли и чувства, он был очень, очень благодарен, что Твайлайт жива. Долгое падение выбило его из колеи, и маленький жеребенок не знал, как поговорить с Твайлайт о том, что им пришлось пережить, но он хотел, очень хотел.

— Уф, Трикси рада отдохнуть от восстановительных работ, — сказала она, садясь. — Устанавливать окна — это скучно, но приятно проводить время с Лемон.

— Заделывать окна гораздо приятнее, чем быть контуженной. — Лемон Хартс села на землю, несколько раз моргнула, а затем сфокусировала взгляд на Сумаке. — Трикси, в какой-то момент нам нужно…

— Я знаю, Лемон, но не сейчас. — Трикси положила копыто на Лемон Хартс, чтобы успокоить раскачивающуюся кобылу, а затем придвинулась чуть ближе. — Мы поговорим об этом позже. Может быть, сегодня вечером, за ужином или еще где-нибудь.

— Ладно, хватит терять время, открывай, Сумак. — Твайлайт с радостным видом подтолкнула пакет поближе к Сумаку.

Сумаку стало любопытно, о чем Трикси и Лемон Хартс хотят с ним поговорить. Он схватил пакет и с помощью телекинеза начал разрывать коричневую бумагу, покрывавшую его, обнаруживая под ней коричневый картон. Разорвав бумагу, он принялся за работу, отрывая ленту, которой была запечатана картонная коробка. Наклонив голову, он открыл верхние створки и обнаружил серый наполнитель, который вытащил и положил на землю.

Между наполнителем он обнаружил что-то тяжелое, сделанное из латуни и дерева. Сконцентрировавшись, он вытащил его и поднял. Это было похоже на картинную раму — витрину, и он смотрел на нее не с той стороны. Осторожно, чтобы не уронить, он перевернул ее и обнаружил, что передняя часть стеклянная.

Внутри было несколько кусочков яичной скорлупы, которые он сразу же узнал. От волнения у него начали слезиться глаза, и он с трудом разобрал слова на латунной табличке. Задыхаясь, он произнес слова, читая их мутными, слезящимися глазами:

— Сумак Эппл и Бумер, лучшие друзья навеки.

Смутившись, он опустил витрину на груду бумаги, снял очки, а затем вытер глаза передней ногой, так как его грудь начала подрагивать. Смущенный, он не хотел плакать на глазах у всех пони, но в последнее время его эмоции были настолько запредельными. Сжав глаза, он пытался держать все в себе. Он думал только о том, что если бы этот подарок пришел на несколько дней раньше, он мог бы сгореть вместе с остальным его имуществом, которого было не так уж много.

— Прости, что так долго, — сказала Твайлайт немного хриплым голосом, переполненным эмоциями. — Но я чувствовала, что все должно быть идеально. В Кантерлоте есть пони, который очень, очень хорош в своем деле. Похоже, я должна сказать ему большое спасибо.

— Это великолепно. — Лемон Хартс издала вздох, когда Бумер спрыгнула с ее рога.

Маленький дракончик приземлилась рядом со стопкой бумаги и витриной, в которой лежали кусочки ее яйца. Наклонив голову, она положила одну крошечную когтистую лапку на стекло, но не сделала ничего, чтобы поцарапать или повредить его. Ее длинный хвост покачивался из стороны в сторону, а некоторые гребни начали вставать дыбом, пока она рассматривала кусочки скорлупы по другую сторону стекла.

Открыв глаза, Сумак увидел реакцию Бумер, которая вызвала у него потоки слез. Он больше не мог сдерживаться. Сумак знал, что любит ее так, как не может объяснить, и думал о царапинах и порезах, полученных в поезде. Иногда любовь причиняет боль. Он и сейчас чувствовал жгучее напоминание об этом.

Мягко постучав по стеклу, Бумер произнесла свое первое слово:

— Бум?

Твайлайт, вздохнув и наклонившись вперед, восторженно кивнула:

— Да, Бумер, вот откуда ты родом! Это твое яйцо! Хотела бы я, чтобы Спайк был здесь, чтобы увидел это!

— Она заговорила! — Лемон Хартс схватила Трикси и притянула голубую кобылу ближе. — Она что-то сказала! Она может говорить!

— Конечно, она умеет говорить! Трикси растит и умных жеребят, и умных драконов! Разве можно было сомневаться в моих материнских способностях, как среди млекопитающих, так и среди рептилий?

— Бум? — Бумер снова постучала по стеклу, но не забыла про когти.

Сумак, уже охваченный эмоциями и плачем, не мог ничего сделать, чтобы воспринять этот момент. Он сидел в грязи, ошеломленный и потрясенный тем, что его крошечная спутница произнесла свое самое первое слово, которое, как оказалось, было ее именем. Это было неудивительно: она слышала его достаточно часто, и Пеббл постоянно повторяла его, когда ухаживала за детенышем.

— Бум-бум? — Бумер плавным рывком подбросила себя и приземлилась на рог Сумака. Она вцепилась в него когтями и обвила длинным хвостом его ухо. — Бум. Бум-бум-бум, бум-бум. — Склонив голову набок, она спросила — Бум?

Это была такая мелочь, но от нее Сумак стало легче на душе.