Карнавал Иллюзий

Глава 08: Слишком много теней

— Ты что, заснула там? Твой выход! – прозвучал голос незнакомого жеребца, вырвавший Трикси из тумана небытия.

Открыв глаза, голубая единорожка осмотрелась. Она находилась в гримёрной. Личной гримёрной. И судя по фотографии в углу зеркала, на которой была изображена она сама – собственной гримёрной. Даже большая часть её походного инвентаря находилась тут, аккуратно расставленная по полочкам.

"Неужели… я всего добилась?"

Будто прочтя её мысли, в голосе жеребца послышались чванливые нотки:

— Да-да-да, примадонна ты наша. Ты не заставляешь публику ждать, а лишь разогреваешь её перед своим грандиозным выступлением. Я столько раз это уже слышал, что устал, — кобылка обернулась и увидела в дверях статного белого жеребца-единорога с золотистой гривой, облачённого в фиолетовый пиджак с блёстками. Он ей был незнаком. Возможно, побывай она хоть раз в Кантерлоте уже во взрослом возрасте, то узнала бы Принца Блюблада, одного из самых завидных холостяков Эквестрии. – Ну что ты на меня уставилась, будто видишь впервые в жизни? – он раздражённо вздохнул, закатывая глаза. – Тащи уже свой ленивый круп на сцену. У нас тут аншлаг.

После этого незнакомец хлопнул дверью, не дожидаясь рвущихся с языка единорожки возражений и упрёков. Недовольно надувшись и раздражённо дёрнув хвостом, Трикси взяла с собой несколько необходимых для выступления вещей и направилась на выход. И вовсе она не ленивая! Она от рассвета до заката зубрила трюк с ледяной тюрьмой, а затем уже тренировалась при поддержке Старлайт или Санбреста. Да так, что заснуть не могла из-за жуткой мигрени. Что он вообще понимает?!

Мимо единорожки пробегали другие пони – гримёры, осветители, костюмеры и даже несколько зрителей, которые как-то просочились за кулисы. Ни на кого из них она не обращала внимания. Сейчас, когда фокусница приближалась к сцене, гнев сменился лёгкой нервозностью, как это обычно и бывает при выступлениях. Хочется ведь всё сделать идеально. Не успела она взойти на сцену, как занавес поднялся, и Трикси едва удержалась от восторженного вздоха. Она находилась в амфитеатре, который был набит битком. В вип-ложах расположились две принцессы – солнечная и ночная, а вместе с ними драконикус. Как обычно, в нелепой гавайке, бейсболке набекрень и с ведёрком попкорна. В качестве жеста одобрения химера, сжав кулак, указала большим пальцем вниз. Трикси раздражённо фыркнула. Вот ещё, обращать внимание на всяких там Дискордов! Взгляд кобылки опустился чуть ниже, и она увидела разноцветные мордочки, замершие в предвкушении небывалого шоу, а в первых рядах сидели… нет, не друзья. Не то чтобы враги, но те, кого Трикси предпочитала видеть как можно реже – Элементы Гармонии. При этом рядом с Твайлайт сидела незнакомая единорожка с оранжевой шёрсткой и двуцветной, красно-жёлтой, гривой, что-то шептавшая на фиолетовое ушко, отчего Принцесса Дружбы глупо хихикала в копытце, а шёрстка на её мордочке и ушках приобрела более тёмный оттенок. Остальные пятеро разговаривали друг с другом, совершенно не интересуясь происходящим на сцене. Ну конечно! Они ведь выше всего этого.

Голубая единорожка раздражённо топнула копытцем по сцене, и, к её вящему удивлению, звук разнёсся по всему залу, заставив болтушек замолчать.

— Узрите же, удивительнейшее представление Великой и Могущественной Трикси! – единорожка, поднявшись на задние ноги, всплеснула передними, что тоже было тем ещё трюком для четвероногой пони, ожидая, что за её спиной разразится радужный взрыв, сцену поглотит туман, ну или ещё что-нибудь. Она всегда подготавливала подобное, дабы произвести первое впечатление на публику. Ничего из этого не произошло, и кобылка, опустившись на все четыре ноги, посмотрела за кулисы. Там стоял приснопамятный белый единорог, который слегка поморщился и покачал головой. После чего спешно замахал копытом, призывая продолжать.

Трикси его уже ненавидела. Улыбнувшись, кобылка сняла шляпу и решила достать кролика. Надёжное средство, никогда не подводит. Вот только всё, что кобылка нащупала — это лишь изнанку шляпы, которую и продемонстрировала публике, вывернув головной убор. Оттуда, в довершение всего, вылетела недовольная оса, которая тут же начала гоняться за фокусницей. Будто этого было мало, из воздуха появились две мухобойки, которые попадали никак не по гадкому насекомому, а по ней. Зал начал смеяться.

Трикси, закипая от стыда и гнева, ударила копытом по осе, и та, недовольно жужжа, полетела прочь, под характерный звук трубы, символизирующий поражение. От этого зал стал смеяться лишь сильней. В довершение всего, послышались слова, больно уколовшие сердце и идущие с ложи принцесс:

— Ещё никогда не видела столь бездарного выступления.

— Точно, сестра. Вышло даже хуже, чем у тебя.

Голубая кобылка же получила подзатыльник мухобойкой, а когда попыталась перехватить ту, то вторая ударила фокусницу по крупу, и лишь после этого они обе исчезли.

Злиться на драконикуса было бессмысленно, учитывая настроение зала, а потому единорожка, опасливо озираясь, произнесла:

— Спасибо за столь бурную встречу на концерте Весёлой и Жизнерадостной Трикси! – после чего она кинула в зал волшебные палочки, которые раскрывались и из них появлялись букеты цветов. Обычно она ими заканчивала своё выступление, но сейчас надо было срочно спасать положение.

Из палочек повалил густой, едкий дым, отчего смех стих, а со стороны зала стали звучать недовольные крики. Ровно до того момента, как Твайлайт Спаркл и её подруга не телепортировали палочки прочь, а поток свежего воздуха, ворвавшийся в зал по велению двух единорожек, не унёс с собой неприятный запах. Посетители представления радостно затопали, но эти звуки были предназначены никак не для ушей Трикси. Сама же фиолетовая выскочка, расправив крылья, стала медленно подниматься на сцену:

— Значит, ты решила отравить зрителей? Твои выступления всегда были ядовитыми, но сейчас это верх твоей подлости! А ведь я дала тебе шанс. Как видно, зря.

— Трикси просто хотела поднять настроение пони, а то все были такие сконфуженные, неуверенные. От присутствия тебя, не иначе! – сердце голубой единорожки стучало в груди столь сильно, что готово было вырваться наружу, но уж что-что, а идти на попятную и выслушивать оскорбления от Спаркл она не собиралась!

— Я всегда думал, что она бездарность, но, несмотря на все её промахи, решил подобрать эту бродяжку. Столь жалко она выглядела, — прозвучал надменный голос белого жеребца, а затем и он сам вышел на сцену.

— Жалко выглядит твоя шевелюра! – продолжая пятиться от недоброжелателей, зло огрызнулась единорожка, чувствуя, что глаза начинает щипать от непрошенной влаги. – И твой идиотский жакет. Ты что, во льду пролежал тысячу лет? Блёстки были в моде в предыдущей эпохе!

— Признаться, я разочарована, — на сцену приземлилась солнечная пони и Твайлайт с Блюбладом отступили, почтенно кланяясь Селестии и бросая недобрые взгляды на Трикси. – Мне всегда казалось, что в мире не бывает плохих пони, но ты — маленькая, бездарная и озлобленная на весь мир кобылка, ни на что не годная без Амулета Аликорна, который тебе даже не принадлежал!

Эти слова были встречены зловещим смехом, и Трикси не выдержала и побежала прочь, сопровождаемая насмешками со стороны зрителей и осуждающими словами пони, стоящими на сцене, что жалили не хуже уколов ножом.  Спускаясь с подмосток, голубая кобылка споткнулась и упала, больно ударившись подбородком. Вот только эта боль не могла сравниться с другой, душевной. Она зажмурилась, глотая слёзы обиды, и спустя мгновение смех пропал, будто его и не было.

Открыв глаза, Трикси увидела перед собой потолок комнаты, в которой она и ментат остановились вчера… кажется это было вчера, вечером. Она покрылась холодным потом, а саму её трясло. Причиной тому была вовсе не болезнь, а увиденное во сне. Столь настоящее, будто оно происходило на самом деле. Она дотронулась до плеча жеребца, лежащего к ней спиной, и, подивившись, сколь хрипло прозвучал её голос, прошептала:

— Э-э-эй, ты спишь?

Фигура задвигалась, и, к вящему ужасу, единорожка поняла, что это вовсе не Стеллар. Это всё та же жуткая, многоглазая тварь, которая медленно стала поворачиваться к ней. Скатившись с постели и стащив одеяло, которое прижала к себе подобно щиту, Трикси закричала…

---

Стеллара также мучали дурные сны. Ему приснилось, как он пытается нагнать голубую единорожку, что ушла далеко вперёд, но сам жеребец двигался так, будто попал в желе, ну или оказался в болоте, в то время как кобылка мечты ушла ещё дальше, даже не оглянувшись. Ментат сделал ещё несколько шагов, а затем бессильно упал. Попытался позвать фокусницу по имени, но из горла вырвался лишь болезненный хрип. Позади раздались шаги. Стеллар обернулся и увидел друзей. Те выглядели разочарованными, и он знал почему. Мир Эквестрии не знает о существовании иномирцев, и подобное знание может оказаться крайне болезненным для понячьего общества, а он рассказал об этом пони, которая привыкла находиться на сцене и делиться различными историями, чаще всего выдуманными. Но если прозвучит рассказанная им, то это может причинить боль его друзьям, принцессам и совершенно незнакомым пони.

Слов не было. Да этого и не требовалось. Друзья, медленно отвернувшись, уходили прочь, оставляя его одного.

Хотелось взвыть от беспомощности, но его опередили. Мир наполнился испуганным криком, который никому кроме Трикси принадлежать не мог, а затем жеребец испуганно открыл глаза и огляделся.

Голубая единорожка сидела на полу, затравленно косясь на ментата, будто тот стал воплощением зла. Жеребец, придав голосу успокаивающих ноток, позвал кобылку по имени, уверяя, что всё в порядке, после чего попытался подняться. Зря он это сделал. Трикси стала испуганно отползать, пока не упёрлась в косяк двери. Резко поднявшись, она выбежала сперва из комнаты, а затем из дома. После чего последовал ещё один испуганный вскрик и спешно удаляющийся топот копыт.

Размышлять в чём дело и как он мог её обидеть, сам при этом находясь во сне, времени не было, и жеребец поскакал следом. На пороге дома стояла белоснежная кобылка с розовой гривой, идущей вдоль спины и хвоста, который был как у ящерицы. Или дракона. На слегка заострённых чертах мордочки застыло грустное выражение.

— Извините, куда побежала моя подруга? Ей приснился дурной сон, и она совсем не своя.

Нога, увенчанная тремя когтями, указала направление, и Стеллар, ни слова больше не говоря, во всяком случае вслух, направился за голубой единорожкой. Мысленно он ругал себя за прямолинейность и выдавание желаемого за действительное. Хотелось верить, что они были с Трикси друзьями, но ведь он знал её всего пару дней. Лично, во всяком случае. В довершение всего, сердце сковал страх. А что, если увиденное во сне — не просто дурное видение, а мрачное пророчество, и он не сможет нагнать фокусницу?

Перепрыгнув через поваленное дерево, да так неудачно, что ободрал себе коленку, Стеллар остановился. Не затем, чтобы осмотреть ушиб, оно успеется, а чтобы прислушаться.

Чуткие ушки уловили слабые всхлипы где-то чуть впереди, и аккуратно, стараясь во второй раз не напугать, ментат стал пробираться через лесную поросль, отодвигая ветки магией. Вскоре он вышел на цветущую поляну, в центре которой, понуро опустив голову, сидела голубая единорожка. Не замечая, что уже не одна, она хлюпнула носом и потянулась к белой бабочке, облюбовавшей цветок рядом. Насекомое испуганно вспорхнуло и полетело прочь, а кобылка проводила ту грустным взглядом.

— Трикси, — предпринял жеребец вторую попытку, и фокусница, встрепенувшись, посмотрела на Стеллара, но слава Луне – бежать она больше не пыталась. Во всяком случае, пока. — Ты в порядке?

Жеребец поморщился.

"Конечно же, она не в порядке! Сам же видел! Ты вообще думаешь?"

— Да. Нет. Может быть. Трикси просто устала, — произнесла единорожка, затем прикусила нижнюю губу, отведя взгляд.

Стеллар же решил приблизиться. Делая по одному шажку, боясь спугнуть. Но кобылка на это никак не реагировала, кажется успокоившись:

— У меня тоже бывают дурные сны. Сегодня вот снилось то, как я пытался тебя догнать, но вечно отставал…

"Зачем. Ты. Ей. Это. Сказал?" – мысленно попрекнул ментат сам себя. – "Сказал бы про Блэка и остальных. Что сложного?"

— Зачем ты хотел догнать Трикси? – единорожка, до этого сидящая вполоборота к жеребцу, повернулась и с любопытством воззрилась на него.

"Ну давай. Скажи, раз начал."

— Пытался… хотел… думал, что смогу защитить тебя от кошмаров, — Стеллар подошел и сел напротив кобылки.

"Балда!" – в такие моменты, вот как сейчас, сложно было спорить с внутренним голосом.

— Кошмары, — Трикси отвела взгляд и испустила протяжный вздох.

Стеллар тоже опустил взгляд и прижал ушки к голове. Разговаривать с голубой единорожкой было куда сложней, чем с кем-либо еще. Хотелось помочь и утешить, но всегда был риск, что неосторожным словом лишь обидишь:

— Если о них рассказать, то станет легче. Они перестанут выглядеть всепоглощающими. И даже если вернутся, то утратят часть силы, ведь о них известно кому-то ещё. Как было с тенью.

— Тенью? – переспросила Трикси и затаив дыхание, с волнением взглянула на рассказчика и ожидая истории о многоглазом чудовище.

— Да, тенью. Она преследовала меня месяцы, возможно, годы. Вокруг запертой… — хотелось сказать церкви, но в Эквестрии не было религии в привычном понимании этого слова, и он использовал подходящую альтернативу, — …ратуши. Там был цветущий луг, с птицами и бабочками, вот как… как здесь. Разве что названия птиц я не знаю, да их и не видно. Только слышно.

— Трясогузки, — машинально произнесла волшебница, даже не думая о сказанном. Впрочем, Стеллар не придал этому большого значения.

— Да-а-а. Но когда появлялась она, то окружающая обстановка становилось всё более серой, безжизненной. Будто эта самая тень забирала всю радость жизни…

Трикси согласно закивала. Ей подобное было слишком хорошо знакомо:

— И ты победил тень просто рассказав?

Жеребец невесело рассмеялся:

— Не просто рассказав. Приняв, — кобылка вопросительно моргнула, но прежде, чем с её уст сорвались вопросы, Стеллар всё же поднял голову, а в глазах его была застарелая боль. Это длилось не более пары мгновений и вот он, отвёл взгляд, смотря на цветущий луг. Это действовало успокаивающе, да и тяжело было говорить, глядя в эти удивительные фиолетовые глаза. Тут же начинал мямлить. Вот прям как сейчас. – Это был я сам. Олицетворение моих страхов. Боязнь оказаться одному. Никому не нужным. Так уже бывало. Несколько раз. Эта тень одиночества… — жеребец ненадолго прикрыл глаза, — …она до сих пор даёт о себе знать, но стало легче. Есть Золтан. Блэк. Перси. Студенты. Стало легче дышать, наверное. За это стоит благодарить одну… — хотелось сказать девушку, ведь речь шла о том, другом мире, но тогда пришлось бы слишком многое объяснять, – кобылку.

— Вы были близки? – насторожено поинтересовалась Трикси.

— Что? А. Нет. Мы были друзьями, но не особенными. Вернее особенными, и она была мне очень сильно дорога, как че… пони, но как… как друг. А потом наши пути разошлись. И… — язык жеребца стал заплетаться от неловкости ситуации, в которой оказался. Ещё и воспоминания зачем-то приплёл. Можно подумать ей это будет интересно! – И я… я не знаю, был ли твой кошмар чем-то таким, ну, как у меня, личным, или это переживания прошлого дня, но вдруг они отпустят если о них рассказать, а?

Он рискнул взглянуть на кобылку, но та сидела, опустив голову, а с её мордочки скатывались капли влаги:

— Тень. Тоже тень. Уродливая фигура. Так Трикси могла бы изобразить оленя, будь ей три года. Тварь выглядит так, будто не может нормально передвигаться. Ноги разных размеров, шея длинная и сломанная, кажется, в двух местах, а ещё всё тело покрыто глазами. На темном фоне выглядевшие как живые. Слишком живыми. И, будто бы они… — единорожка провела копытцем по плечу, поёжившись, — смотрят прямо внутрь, в саму душу. Туда, где спрятано то, что никому не хочешь показывать. Ящик с замком, но без ключа. А у неё есть ключ. И тень… — кобылка подалась вперёд и заключила жеребца в объятия, уткнувшись мордочкой ему в плечо, — …смотрит. Всё смотрит!

Немного подумав, жеребец осторожно дотронулся до спины кобылки и стал её успокаивающе поглаживать:

— Тш-ш-ш. Кем бы ни была эта жуткая фигура, теперь она не будет иметь над тобой такую власть. Ведь отныне о ней знаю и я.

Трикси лишь сильней прижалась к Стеллару и вскоре успокоилась, но разжимать объятия не спешила, продолжая сидеть в подобной позе. Сейчас ей и впрямь стало легче и тот жуткий кошмар, сперва с залом, а затем со спящим рядом с ней чудовищем, казался незначительным, как холодный порыв ветра. Ну да, был. Оставил после себя неприятное воспоминание, но на этом и всё. Она немного поёрзала, устраиваясь поудобней. Телесный контакт, дающий ощущения тепла и заботы, действовал успокаивающе. Но, как оказалось, лишь на неё. Неосознанно, кобылка потерлась о пах жеребца, и вот она ощутила, как ей в живот упирается нечто твёрдое и продолговатое. На палку это было не похоже...

Пони разомкнули объятия практически одновременно и отвернулись спиной друг к дружке. При этом сперва жеребец поджал к животу задние ноги, а затем и кобылка, при мыслях о жеребце.

— Эм-м-м, прости, я… — начал было ментат и пристыженно осёкся.

— П-проехали, — нервно рассмеялась единорожка, стараясь найти нейтральную тему, чтобы самой успокоиться, а то мордочка аж пылала. – Та-а-ак… ты учишь жеребят?

— Э-э-э, да.

— А чему, понитомии? – кобылка зажала себе рот копытцем. Это точно была не попытка сменить тему! Скорей наоборот!

— Н-нет. Нет. Точно нет. Сто процентов нет. Я практикую магию иллюзий. Ей и учу.

— Иллюзий? Это потому, что Трикси фокусница, а ты… — единорожка прикусила губу, мысленно наорав на себя. Ответа не последовало, и она обернулась, чтобы убедиться, не грохнулся ли жеребец в обморок. Нет. Сидит. Поднявшись, она обошла ментата по широкой дуге. Мордочка жеребца выражала смущение и задумчивость. Последнее больше.

— Никогда не думал об этом, — выдержав продолжительную паузу, ответил он. – Но… возможно? Я… извини.

На устах кобылки появилась улыбка умиления, а сама она уселась рядом. Жеребец при этом, кажется, лишь сильней прижал ноги к животу. Она же постучала его пястью по плечу:

— Да всё нормально. Уже прошло, — сказала самопровозглашенный эксперт во всем, что касается анатомии, отчего уши спутника покраснели и он замотал головой. Вздохнув, она посмотрела на небо. – Трикси не слышала, чтобы практиковали иллюзии.

— И я, — Стеллар тоже поднял взгляд к небу. – Пони могут создавать удивительные вещи буквально из воздуха. Телепортировать их. Или вовсе превращать одно в другое. Это чудо. Это магия. А иллюзии, они ведь выдают желаемое за действительное. Создают то, чего нет. И мне казалось, что это может быть не менее интересно и захватывающе.

Единорожка кивнула:

— Так ты справился с древесным волком, который имел наглость прыгать по вагончику Великой и Могущественной Трикси, пока сама она находилась в неудобной позе? – по мнению фокусницы, подобная фраза хорошо подходит под определение "спасибо".

Вместо ответа в воздухе появилась прекрасная огненно-рыжая птица, какую фокусница видела лишь на картинках:

— Феникс?!

Ментат кивнул:

— Дикие звери боятся пламени, а древесный волк должен бояться его вдвойне. Но я думал, что он вскарабкается наверх и убежит прочь, а не спрыгнет.

— Невелика потеря! – фыркнула Трикси, которая сама чуть не оказалась на месте этого прожорливого бревна. Она подошла к птице и выставила перед собой ногу. Феникс послушно опустился. И пусть кобылка не ощутила прикосновения, в глазах её был чистый и незамутнённый восторг. – Трикси очень хочет этому научиться!

Жеребец ударил передними копытцами друг о друга и произнёс:

— А может совместишь одну удивительную вещь с другой: дашь представление и заодно опробуешь новые трюки?

Единорожка резко повернулась, отчего феникс пролетел сквозь неё, а его иллюзорное тело пошло рябью:

— Трикси за этим и приехала, но она ждёт кое-кого.

Жеребец аккуратно поднялся:

— Ты всегда можешь дать два представления, а если что-то пойдёт не так, то обвинить своего нового, нерасторопного ассистента, — ментат неловко улыбнулся.

Кобылка призадумалась.

"А собственно, почему нет? Ну приедет эта беззубая во время представления, ну и что с того? Пусть смотрит и восхищается величием Трикси! Может, сразу же признает своё поражение и ничего даже доказывать не придётся?"

— Отчего бы и да. Так и поступлю! Но если что, Трикси скажет, что во всём виноват ты! – она лукаво посмотрела на жеребца, и тот согласно кивнул. Иллюзорный феникс, зависнув в воздухе, открыл клюв, но оттуда не прозвучало ни звука. Ментат смущённо почесал затылок:

— Я ещё не все трюки освоил.

Это было встречено беззаботным смехом.

Обитателей Холлоу Шейдс ждало такое представление, какого они ещё ни разу не видели…