Размышления Селестии

В Новый Год две сестры-принцессы Селестия и Луна обсуждают планы на будущее, делают выводы, вспоминают прошлые события и рассуждают о будущем Эквестрии.

Принцесса Селестия Принцесса Луна

Демократия - это магия

Твайлайт Спаркл узнаёт, что получила титул принцессы по ошибке, и теперь его предстоит заработать.

Твайлайт Спаркл Пинки Пай Спайк Принцесса Селестия Принцесса Луна Зекора Трикси, Великая и Могучая Грэнни Смит DJ PON-3 Дискорд Кризалис Король Сомбра

Трудности адаптации

Луна вернулась из изгнания, благодаря судьбу за шанс новой жизни. Однако, она многое пропустила и пришло время навёрстывать упущенное, даже если что-то вдруг пойдёт не по плану

Принцесса Селестия Принцесса Луна Другие пони

Заколдованная библиотека: Невошедшее

Рэрити наслаждалась простыми радостями жизни. Чаепития, общение по магическим телепатическим кулонам, борьба с древесными волками, пикники с Флаттершай, встречи с драконами и, самое главное, дружба и общение с древним призраком аликорна. Она бы не променяла всё это ни на что на свете.

Твайлайт Спаркл Рэрити Скуталу Свити Белл

Убита смертью

Все умирают однажды. Даже он. Даже она. Даже ты. Даже я.

Принцесса Селестия Человеки

Увядание гармонии

У него не осталось ничего кроме надежды

Человеки

Пыл да жар

В Графстве Лонгсворд бушует гражданская война. Различные политические силы борются за власть в этом маленьком государстве. Добровольческая дивизия Речной Коалиции, присланная на помощь военному комитету умеренно левых и правых сил, была уничтожена в ходе одного из боёв с коммунистами-радикалами. Лишь девять пони уцелели, и им предстоит выжить во вражеском тылу и выполнить приказ командования.

ОС - пони

It's been a long time.

Пинкамина не может прийти в себя после пришествия со смертью Рэйнбоу Дэш. Многие психологи со всего мира не могут привести юную пони в разум. Лишь виды прошлого и будущего смогут вернуть пони рассудок.

Доктор Хувз

Платежная дисциплина

Одной пегасочке придется спуститься в глубины порока, чтобы узнать порядок платежа за ошибки.

Другие пони

Проводник

Сколько есть на свете зебриканских шаманов — столько же будет и мнений о том, в чём заключается их долг, но самые истовые из них не пасуют даже перед самыми страшными угрозами…

ОС - пони

Автор рисунка: Noben

Цветок севера

Зебра, жеребец и мантикора заходят в бар.

Бар, о котором идёт речь, называется “Торрамунд”, найти его можно в маленьком городке, на побережье острова Ивентайд. Видавшее виды, но уютное заведение на протяжении многих лет служило пристанищем для многих пьяниц, а пожилая барпони услышала секретов и признаний больше, чем многие священники за всю жизнь.

Барпони, Тундра Лиф, по происхождению была зеброй. Хотя она и родилась в Эквестрии, большую часть жизни прожила она на неизведанном западе, который с трудом можно было охарактеризовать как "неизведанный", но эквестрийцам всегда нравилось делать вид, что только сама Эквестрия имеет значение.

Протирая бокалы за стойкой, зебра с ленивым интересом окинула взглядом вновь прибывших. Жеребец, подметила она, был молод и хорош собой, он широко улыбался, придерживая дверь для своих спутников. Следом вошла зебра, выражение лица которой резко контрастировало с жизнерадостностью жеребца. Наконец, внутрь вошла мантикора, и Тундра поразилась, как столь свирепому монстру удаётся выглядеть столь напуганным, зверь неловко последовал за своими спутниками, избегая взглядов заинтересованных завсегдатаев.

— Ну, по крайней мере никто не умер! — воскликнул жеребец, скинул на стол надорванную перемётную сумку и уселся на скамейку. — Не сомневайтесь, грифон легко переживёт пару дырок в ноге.

Зебра села неподалёку, в процессе свирепо посмотрев на жеребца, после чего повернулась к мантикоре, одарив её гораздо более тёплым взглядом.

— Присядь, Сладкий, — произнесла зебра, но мантикора медлила, прижимая к груди небольшой мешочек, и продолжала смотреть на других посетителей. Мантикора мяукнула в ответ, точно котёнок, и когда все вокруг загоготали, взгляд молодой зебры быстро заставил их замолчать. — Я здесь, Сладкий.

Она продолжила успокаивать мантикору, а затем добавила, снова бросив взгляд на жеребца:

— И этот эквестрийский ваджинга тоже тут.

— И как тот факт, что я эквестриец, свидетельствует о том, что я недалёкий?

— Очень красноречиво, — ответила барпони, и молодая зебра довольно улыбнулась. Тундра Лиф убрала начищенные стаканы под стойку и сурово посмотрела на трёх новых посетителей. — Что вас сюда привело?

— Эм-м, желание выпить? — предположил жеребец.

— Чего-нибудь крепкого, — добавила зебра.

Мантикора, которая отодвинула табурет прочь и просто села на пол, в ответ мяукнула.

— Я не обслуживаю незнакомцев, — произнесла Тундра Лиф. Она была старой и упрямой зеброй, а от этих молодых так и несло неприятностями. Но всё же, посмотрев на мантикору, она смягчилась. — Вот его я обслужу.

Мантикора в ответ хлопнула лапами, и его улыбка выражала крайнее довольство, несмотря на огромные острые клыки.

— Не обманитесь, — предупредил жеребец. — Танжерин лишь выглядит милым, но он притворяется.

Младшая зебра фыркнула.

— По крайней мере, когда он пытается вести себя хорошо, у него получается.

— Но ты всё равно меня любишь! — рассмеялся жеребец.

Зебра вздохнула.

— У меня всегда был отвратительный вкус, — пробормотала она, и Тундра впечатлилась тем, как кто-то может столь широко улыбаться, получив подобный "комплимент".

— Твоя правда, — произнёс жеребец и повернулся к Тундре. — Если я представлюсь, то перестану быть незнакомцем?

— Перестанешь, — ответила она, — но останешься при этом эквестрийцем.

Барпони перевела взгляд на зебру.

— Мои глубочайшие соболезнования.

Та вздохнула.

— Спасибо.

— Да ладно вам, с чего вы решили, что эквестрийцы такие плохие? — спросил жеребец.

Ответа Тундры долго ждать не пришлось.

— Я замужем за одним из них.

— О, — жеребец повернулся к своей возлюбленной. — А как ты относишься к открытым отношениям?

Он взвизгнул, получив тычок копытом.

— Так значит, ты всё-таки пойдёшь за меня замуж? — придя в себя, спросил жеребец и вновь взвизгнул, когда копыто младшей зебры встретилось с его лицом.

— Меня зовут Фрост Флауэр[1], — представилась зебра, склонив голову. Затем она указала на жеребца. — А этот вот, Норт Ридж.

— И мы разыскиваемые не-преступники, — добавил жеребец.

— Норт! — ахнула Фрост Флауэр.

Танжерин мяукнул и повернулся к Тундре, покачивая головой.

— А что такого? — спросил Норт Ридж. — Это же правда! Я бы назвал нас разыскиваемыми преступниками, но мы-то не преступники!

— Пырнуть грифона в наших краях, — заговорила Тундра, — считается преступлением.

Фрост Флауэр стиснула зубы.

— Поток слов из твоего рта течёт быстрее реки из смертоносного озера Нареш, и если ты, Норт, продолжишь в том же духе, то лежать нам в компании тел в его глубинах.

Танжерин вновь мяукнул, и молодая зебра ласково улыбнулась.

— Не волнуйся, Сладкий. Здесь мы в безопасности, — Флауэр указала на дверь. — Ты не мог бы выглянуть наружу да посмотреть, не идёт ли Саффир?

Мантикора кивнула, допила остатки молока, аккуратно отставила чашку и радостно кивнула Тундре. Та кивнула в ответ, и Танжерин пошёл на выход. Норт Ридж проводил его взглядом, и как только тот вышел из заведения, повернулся к младшей зебре.

— Саффир? Почему ты не сказала мне что он али...

— Тебе показалось.

— Звёзды небесные... — жеребец повернулся в сторону бара, скрестив копыта на груди, и Тундра заметила, что они замотаны в окровавленные бинты. — А чем он меня тогда?

— Копьём.

— Ты была там, с ним?

Фрост Флауэр замолчала, а в её глазах заблестели слёзы, и сердце Тундры смягчилось, когда жеребец наклонился, чтобы ткнутся зебре в щёку, оставив поцелуй.

Мгновение спустя она положила копыта на стол и тихо спросила:

— Сколько ещё?

Норт отклонился назад и полез в свою седельную сумку.

— Да кто же знает, пока дело не будет сделано, — ответил он, достав оттуда потрёпанное одеяло и набросил зебре на плечи. — Как только наш долг будет выплачен.

— Ваджинга, — прошептала Флауэр. — Тебе давно стоило вернуться в Эквестрию. Вернись в свою страну и будь дураком там.

— А ты поедешь со мной? — спросил жеребец.

— Я умру на родной земле, — ответила она, — и меня похоронят под Великим Фруктовым Деревом.

Норт вздохнул, и когда он поднял переднее копыто, кровь запачкала деревянную стойку. Тундра что-то недовольно пробурчала и протянула ему мокрую тряпку, которой тот вытер кровь. Затем он продолжил.

— Только тогда и не раньше я вернусь в Эквестрию, — заявил жеребец. — Лишь когда мой морозный цветок вернётся в землю, и, надеюсь, это случится не раньше, чем через сотню десятилетий.

— Или завтра, — сухо произнесла Флауэр. — Или на следующей неделе, или в тот момент, когда Командор найдёт нас.

Зебра перевела взгляд на Тундру, которая молча наблюдала за происходящим.

— Мы всё ещё незнакомцы?

— Нет, — ответила барпони. — Чего желаете?

— Чай, пожалуйста, — попросил Норт Ридж.

— Кофе. Чёрный. Будьте добры. — добавила Фрост Флауэр.

Жеребец ухмыльнулся.

— Это её любимый напи...

Фразу прервал крик, раздавшийся снаружи. Десяток криков, с нарастающей громкостью, словно началась потасовка, и, прежде чем кто-либо успел обернуться, входная дверь распахнулась и в комнату ворвался Танжерин с паникой и гневом на лице и с кровью, вытекающей из плеча, куда вонзилась стрела.

Фрост Флауэр громко выругалась, поднялась и схватила сумку.

— Командор! — ахнула она. — Сладкий, дверь! Запри дверь!

Как только мантикора захлопнула дверь, Норт повернулся к Тундре и одарил её улыбкой.

— Можно нам с собой, пожалуйста?

— ФРОСТ ФЛАУЭР! — прогремел голос снаружи. — МЫ ЗНАЕМ, ЧТО ТЫ ТАМ!

Тундра осмотрела троих незваных гостей, от улыбающегося жеребца, к решительной зебре и перепуганной мантикоре. И сделала выбор.

— Чёрный ход! — крикнула она троице и остальным посетителям. Барпони указала на дверь в задней части бара. — Он выведет вас в тоннели.

В паническом исступлении посетители бросились к двери мимо владелицы и трёх незваных гостей.

Когда они остались наедине, по-настоящему и окончательно, Фрост повернулась к Тундре и склонила голову.

— Спасибо тебе, — произнесла она, после чего поманила жестом Танжерина. — Сладкий! Идём!

Молодая зебра и мантикора ушли первыми, последний жалобно мяукнул, посмотрев на кровь, вытекающую из его раны. Норт на мгновение задержался, повернулся к барпони и быстро глянул в сторону входной двери, в которую колотили разъярённые незнакомцы.

— Извиняюсь, — произнёс он. — Мы вернёмся и возместим причинённый ущерб.

— Пять сотен монет, — ответила Тундра, когда дверь дёрнулась от удара топором и вовнутрь полетели щепки. — Пяти сотен серебряных монет, я думаю, хватит.

Норт улыбнулся.

— Хорошо! Я вернусь, даю слово!

— Буду ждать, — произнесла Тундра, наблюдая, как огромные лапы расширяют пролом в двери.

И, не сказав больше ни слова, жеребец отбыл, а Тундра Лиф просто вздохнула, взяла стакан и начала его протирать.


Жеребец в плаще зашёл в бар.

Когда он открыл дверь, в комнату ворвалась невыносимая жара с улицы, и молодая Саммер Лиф перестала протирать стакан и с любопытством уставилась на незнакомца в капюшоне. Не расплавился он там, под этим плащом? Выглядел он, честно говоря, подозрительно, но, в отличие от своей давно почившей бабушки, Саммер старалась не судить книгу по обложке.

— Добро пожаловать! — бодро поздоровалась она, и жеребец подошёл к стойке. — Прошу, садитесь!

— Спасибо, — ответил чуть хриплый и скрипучий, возможно, от старости, голос. Он снял капюшон, и под ним обнаружился престарелый жеребец, весь испещренный морщинами до самых покрасневших, обветренных глаз.

Никаких вопросов про внешность.

— Чем могу вам помочь? — вместо этого спросила молодая барпони.

Он улыбнулся.

— Кофе, чёрный, пожалуйста, — попросил жеребец, затем присмотрелся повнимательнее. — Вы... вы здесь новенькая?

Саммер нервно улыбнулась и потянулась к стойке за чистой чашкой.

— Эм-м, хм, не совсем? Немножко? — замялась она, наливая в чашку горячий кофе. — Я здесь работаю уже несколько лет, но бар принадлежит моей семье. Раньше бабушка моя тут всем заправляла.

Жеребец хмыкнул.

— Не та ли это была зебра, что не обслуживала незнакомцев? — спросил он и широко улыбнулся, когда барпони хихикнула.

— Она самая! — воскликнула Саммер, хотя в горле и встал ком. — Но теперь она не с нами.

Барпони поставила перед ним кружку.

— Не с нами...

Выражение лица жеребца смягчилось.

— Простите, что поднял больную тему.

— Всё в порядке! — быстро произнесла она, уселась напротив и скрестила копыта. — Всему конец приходит.

— Ваша правда! — жеребец отхлебнул кофе и улыбнулся. — В конце концов, мы — это то, что о нас будут помнить.

Но, прежде чем кобыла успела задать ещё хоть один вопрос, она замерла, в шоке наблюдая, как жеребец одним глотком осушил всю чашку обжигающего кофе. Допив, он поставил её на стойку и прочистил горло.

— Прекрасный кофе.

— Эм-м-м-м... — Саммер, не зная, что сказать, тоже прочистила горло. — Рада, что вам понравилось! Может, эм, ещё чашечку?

Барпони потянулась за кофейником.

— Не нужно, — произнёс он с доброй улыбкой, пододвигая к ней чашку. — Благодарю, но мне пора.

— А, ну хорошо! — слегка разочарованно произнесла кобыла. Ей нравилась компания жеребца, да и в целом нравилось, когда посетители рассказывали истории о её бабушке. — С вас две монетки, пожалуйста!

Жеребец запустил копыто в сумку, вытащил мешочек и с громким характерным звяком поставил его на прилавок, отчего завязка ослабла, позволив высыпаться десятку золотых монет.

— Прошу, — произнёс он. — Этого хватит?

Саммер ахнула.

— Ч-что?! Это мне?

— Ну а кому же ещё? — воскликнул жеребец. — Всё для тебя, молодая хозяйка!

Кобыла не находила слов. Никогда в жизни она не видела за раз столько золотых монет!

— Н-но, тут же... Я не могу приня...

— А придётся, — перебил он. — Они и не мои. Я лишь возвращаю долг перед вашей дорогой бабушкой.

Жеребец слегка отклонился назад и улыбнулся.

— Она когда-нибудь рассказывала историю о том, как в её бар зашли зебра, жеребец и мантикора?

Саммер замерла.

— Погодите... — кобыла попятилась, широко раскрыв глаза. — Так... так это были вы?! Это из-за вас бар сровняли с землёй?! Вы, эта зебра и мантикора, что мяукала как котёнок?!

— Ну а кто же ещё! — воскликнул он с толикой гордости в голосе. — И я обещал твоей бабушке, что верну долг! Чего я и делаю.

Жеребец подтолкнул мешочек к Саммер.

— С опозданием в несколько десятилетий, но всё-таки, — затем он откашлялся и отступил назад. — Но, как я уже говорил, мне пора. Впереди долгая дорога.

— Д-долгая дорога? — спросила кобыла.

Он кивнул и печально улыбнулся.

— Морозный цветок вернулся в землю, — произнёс он, — и теперь мне пора домой, в Эквестрию.

Морозный цветок с англ. (Прим. пер.)

Комментарии (1)

+2

Как ему повезло, что долг был не под процент.

Serpent
Serpent
#1
Авторизуйтесь для отправки комментария.