Ночной пегас.

Ночной пегас.

Николас сидел в одном из не многих ночных баров Кантерлота и меланхолично смотрел на полупустую кружку сидор. Этот день определенно не удался. Мало того, что один из немногих его друзей оказался… Святотатцем! …так еще и два других друга перессорились из-за ерунды. А еще его мучали кошмары. О том, что все его друзья забывают о нем или отворачиваются от него. Уже которую ночь. После этого он решил покинуть Замок (именно так, с большой буквы) и слетать в Кантерлот, развеяться.

Но ночная столица не принесла облегчения. В одном из баров он чуть не подрался с троицей пьяных пегасов, обозвавших его фестралом. Ник не любил это слово. Было в нем нечто… неприятное. Ночной пегас звучит куда лучше. Со следующим баром ему повезло, посетители его не задирали. То ли были заняты своими делами, то ли просто опасались угрюмого, вооруженного темно-синего пони. Под крыльями Николаса, в удобных мягких чехлах лежала парочка длинных боевых серпов. Было достаточно одного движения, что бы извлечь их оттуда.

— Официант! Еще сидра! Крепкого! – прокричал Ник. Если честно, пегас планировал напиться в стельку. Но то ли сидр был разбавлен сильнее обычного, то ли сам жеребец оказался излишне крепким, но опьянение не приходило. Залпом допив оставшуюся половину, он положил морду на стол и устало фыркнул. Пегасочка официантка поставила рядом с его мордочкой кружку и удалилась, кокетливо виляя крупом. Синий пони даже не посмотрел вслед. Не было настроения.

Допивая новую кружку сидра, Николас пришел к неутешительному выводу о том, что зря он ушел из предыдущего бара, так бы хоть подрался. Расплатившись, он вышел на улицу. Было уже за полночь и Кантерлот, вместе с большинством его жителей, погружался в сон. Ник любил ночь. И ночной город. Тишина, покой, умиротворение, единение с природой, все это приносит ночь. Стоит ли упоминать, что он преклонялся и перед ночной принцессой? Жеребец неторопливо, чуть слышно цокая копытами по мостовой, брел по улицам. Без всякой цели, абсолютно случайно сворачивая на перекрестках. И запахи… Они могут сказать многое. Вот потянуло свежим тестом и дрожжами. Значит ночная смена пекарей уже начала приготовление выпечки. Терпкий запах ночных цветов. У какой-то пони на балконе разбит великолепный цветник. И естественно каменная пыль. Так пахнет город. Можно было конечно и полетать, но сейчас пегас хотел именно идти. Да и выпитое как-то не располагало к полетам.

Что-то заставило синего пони споткнуться. Николас замер. Его ушки, заканчивающиеся пушистыми кисточками, насторожились. Вот! Снова оно! Откуда-то из-за высокой ограды раздался тоненький крик. Хлопок крыльев и ночной пегас перелетел через ограду. Он несся над довольно большим для города садом выискивая кричащую пони. И нашел. Землепони подросток, ярко малинового цвета сидела под вольт яблоней. А вокруг нее кружило несколько древесных волков. Трясущаяся от страха кобылка прижалась к стволу дерева и закрыла глаза Вот один из них подобрался, на секунду замер и… Прыжок! Но в самый последний момент в идеальную траекторию древесного волка вмешался неучтенный фактор. Ночной пегас с разгону врезался в волшебное создание и отшвырнул в сторону от землепони.

— Не двигайся! Стой за спиной! – приказал он малиновой пони, доставая боевые серпы. Та закивала часто-часто и испуганно вцепилась в хвост жеребца. – Отпусти меня! Иначе нам обоим не поздоровится! Вот тебе и хотел подраться… – буркнул он себе под нос. Кобылка отпустила Николаса.

Боевые серпы замерли, чуть отведенные назад, удерживающими их крыльями. Но и волки времени не теряли. В свете спутника ночной пегас разглядел три высоких фигуры. Древесные волки, в холке, были одного роста с пони. Сейчас они расходились в стороны, обхватывая парочку полукругом. Николас, который уж было, хотел схватить кобылку и улететь из опасного места, передумал. Было ясно, что древесные волки планируют прыгнуть, едва только ночной пегас замешкается или отвлекутся. Вот все три замерли. На их сучковатых мордах гнилушечным светом горели зеленоватые глаза. И снова быстрый прыжок. Но недостаточно быстрый для Николаса. Ночной пегас успел даже презрительно улыбнуться. Он в последний момент подался назад, прижимая пищащую пОню к вольт-яблоне. Волки, прыгнувшие с боков, столкнулись друг с другом, а тот, что был посредине, прыгнувший раньше был встречен остро наточенным металлом. В ночной тишине раздался громкий, пронзительный, не то визг не то скрип. Боевые серпы располосовали самонадеянному прыгуну морду и отрубили переднюю лапу. Удивительно, но крови у них не было. Лишь на месте ран выступила слабо фосфоресцирующая смола.

— Беги! Быстрее! Зови стражу! – но землепони замерла, непонимающе хлопая глазами. Понимая, что теряет драгоценное время, пегас отвесил малиновой смачного пенделя, задавая направление движения. Та, прокувыркавшись по траве, опомнилась и галопом понеслась куда-то в глубину сада. Сам же пегас остался прикрывать ее спину.

Ему нужно было продержаться совсем чуть-чуть и можно было улетать, но волки, разъяренные ранами своего сородича не дали ему времени. В этот раз они были осторожны, зная, что перед их мордами мечется опасная добыча. Они нападали с двух сторон и Николасу приходилось крутиться волчком, что бы хоть как-то отбить все возможные атаки.

Он не знал сколько уже сражается. Пот заливал глаза ночного пегаса, а дыхание становилось все более тяжелым, а вот волшебным существам усталость казалось, была не ведома. К тому же они не давали пегасу возможности прижаться к какому-нибудь дереву, таким образом прикрыв спину. Наконец порождения магии дождались ошибки. Точнее в схватку вмешался подраненный волк, зализавший раны. От трех одновременных прыжков с разных сторон Николас увернуться уже не смог.

Дальнейшее воспринималось как-то урывками, тренированное тело оказалось быстрее головы. Когтистая, деревянная лапа попыталась сделать подсечку. Прыжок и удар серпами. Другой волк прыгнул сзади. Зря это он. Хоть Николас и не землепони, но и у него удар задними ногами отнюдь не слаб. Но вот и пони не повезло. Лапа с когтями-корнями располосовала перепонку. Вот боевой серп почти на половину разваливает деревянный бок одного из монстров. Неожиданно волки куда-то пропали. Окровавленный жеребец опустился на траву. На лице его играла счастливая улыбка. И все-таки он не бесполезен, и все-таки он кому-то нужен. У улыбался вспоминая спасенную пОню. Несомненно, это было полезное дело. Хорошая ночь.

Похоже ночной пегас потерял сознание. В себя он пришел от нестерпимой боли. Это болело крыло. И почему-то круп. Он и не помнил, как его кусали туда.

— Осторожнее! Похоже он пришел в себя. *неразборчиво* – словно сквозь вату донесся чей-то голос. Синий пони попытался открыть глаза, но веки почему-то оказались слишком тяжелыми. На ощупь он лежал на чем-то мягком. Проведя копытом по материалу, он окончательно убедился в том, что его несут на облаке. Его вновь тряхнуло и от боли Николас потерял сознание.

Второй раз в сознание он пришел уже в богато украшенной комнате. Пони чувствовал себя уже гораздо лучше, но в организме разлилась неприятная слабость. Он попытался приподняться, но тело вновь подвело Николаса. Рядом кто-то говорил. Пегас насторожил ушки. Подрагивание кисточек на них выдавали любопытствующего пони, но, похоже, неизвестные собеседники этого еще не заметили.

— Как так!? Манфред! *неразборчиво* Она снова сбежала! И не Кара или Максимилиан, а Фрея! Самая спокойная из этой неугомонной троицы! – Ник узнал голос. Это была сама принцесса Луна! – Молчишь? *неразбочиво* Вот и молчи дальше! Представляешь, что бы было с ней, если бы не этот пегас?! Потом поговорим. Похоже, наш герой очнулся.

Николас увидел как над ним склонилась принцесса Луна. Он хотел уж было что-то сказать, но принцесса положила свое копытце ему на губы.

— Молчи. Лечение магией отняло у твоего организма много сил. – принцесса ободряюще улыбнулась и убрала копытце. – Спасибо тебе, Николас. Да, я знаю как тебя зовут. Спасибо тебе за то, что ты спас ту пони. Спасибо тебе от имени Эквестрии. И спасибо тебе от меня лично. – аликорн склонилась на ночным пегасом и по матерински нежно поцеловала его лоб. – А теперь спи. У тебя была тяжелая ночь. А я присмотрю за твоим сном, что бы не пришли кошмары.