Амальгама

15. Амальгама

2486 год до н. э.

Исследователи рассматривали аэрофотоснимки невысокого плато, на котором возвышались две больших пирамиды. Теперь к ним добавилась ещё одна, значительно меньшего размера.

— Правитель Менкаура занял престол после смерти Хафра, — в этот раз отчёт читал сам Вентус. — Менкаура — младший сын Хуфу, в момент смерти Джедефра он был ещё мал, поэтому Хафра смог стать правителем. После смерти Хафра Менкаура занял его место, но правил относительно недолго.

В народе Менкаура был популярен, он отпустил по домам множество крестьян, согнанных на строительство пирамиды Хафра, и считался добрым правителем. Сомнаморф отмечает, что Менкаура всегда судил справедливо, и даже давал денежные компенсации тем, кто был неудовлетворён его судом. Вряд ли давал всем подряд, но само по себе такое поведение для правителей антро нехарактерно.

Сомнаморф пишет, что Менкаура вёл весёлый образ жизни, злоупотреблял вином, это могло ускорить его смерть. Он якобы получил из города Буто предсказание, что его правление будет недолгим, и после этого начал сильно пить.

Его пирамида значительно меньше пирамид Хуфу и Хафра¹ и имеет двухцветную облицовку. Первые 16 рядов облицовки выложены красным гранитом, выше идёт облицовка из белого известняка. Вершина тоже облицована красным гранитом. Пирамиду и храмы для Менкаура строили в большой спешке, при строительстве использовали очень крупные блоки². Тем не менее до смерти Менкаура закончить строительство погребального комплекса не успели, сейчас его достройкой руководит его сын, правитель Шепсескаф. В комплекс входят заупокойный храм, храм в долине, соединённые дорогой, и три пирамиды-спутницы, для жён правителя, каждая со своим заупокойным храмом, обнесённые стеной.

Ну, это статистика, а вот что действительно интересно, так это расположение пирамиды, — Вентус приложил линейку к аэрофотоснимку, сделанному над пирамидами точно сверху, с большой высоты. — Вот, стоят две пирамиды, казалось бы, ну, поставь третью на одной прямой с ними, чтобы хорошо смотрелись. Однако же третья пирамида не только меньше двух других, она ещё и смещена от прямой линии, соединяющей пирамиды Хуфу и Хеопса. При том, что две больших пирамиды не просто на одной линии стоят, эта линия через их углы проходит. То есть, их с большой точностью позиционировали и ориентировали по сторонам света. Вопрос: зачем?

— Ну, по сторонам света культовые сооружения часто привязывают, с целью проведения астрономических наблюдений, — заметил Вере Фолиум.

— Это-то понятно, — кивнул Вентус. — Но какой смысл выставлять две пирамиды по прямой, а третью смещать в сторону?

— Эм-м… Дай взглянуть… — Вере Фолиум подошёл к столу с разложенными на нём фотографиями, несколько минут смотрел на них, потом пробормотал:

— Где-то я такое уже видел…

Он поднял голову и задумчиво посмотрел на висящую на стене звёздную карту. Внезапно в его глазах мелькнуло понимание.

— Вот же! Смотри! — Вере Фолиум включил световую указку, вмонтированную в один из браслетов-артефактов и подсветил три звезды созвездия, которое антро называли «Сах», образующие его «пояс»³. — Смотри! Две больших ярких звезды и третья, поменьше, смещённая от прямой линии! На фотографии пирамиды расположены в точности как на звёздной карте!

— Эм-м… — Вентус посмотрел на фото, затем на карту. — И правда, похоже. Но почему они так повёрнуты?

— Потому что Фулгур не с той стороны летела, когда фотографировала, — пояснил Вере Фолиум.

Он взял фото со стола, подошёл к звёздной карте и приложил его, повернув так, чтобы линия, соединяющая большие пирамиды на фото, была параллельна линии, соединяющей крупные звёзды пояса созвездия Сах.

— Yay! — изумлённо произнесла Фулгур.

— Неожиданно… — признал Вентус.

Река Хапи⁴ на фотографии после поворота и выравнивания по звёздам оказалась расположенной параллельно Млечному пути.

— Стелла! Левис! Кристал! — окликнул Вентус. — Идите-ка сюда!

Трое остальных подошли к звёздной карте.

— Вам об этом что-нибудь известно?

— О чём? — недоумённо спросил Левис Алес.

— Почему три пирамиды между собой и по отношению к руслу реки стоят точно так же, как звёзды в поясе созвездия, по отношению к проекции галактики на небесную сферу?⁵ — спросил Вентус.

— А почему нам должно быть что-то об этом известно? — с непроницаемым выражением на морде спросил Левис Алес.

— Да потому что я вас, хулиганов, уже успел узнать, как облупленных! — рявкнул Вентус. — Когда у тебя такая морда, я точно знаю, что без тебя тут не обошлось! А, учитывая привязку пирамид к звёздам, явно не обошлось и без профессионального астронома! — он строго уставился на Стеллу Люкс.

— Я, вообще-то, профессиональный техномаг, — сдержанно заметила Стелла. — А астроном я только потому, что больше всё равно некому.

— Стелла! Не пудри мне мозги! У этого великовозрастного дурня не хватило бы мозгов устроить такой розыгрыш! Тут явно поработал специалист уровня клана Орб!

— У тебя нет доказательств, — ухмыльнулся Левис Алес.

— Да ладно! Какие тут ещё нужны доказательства? — командир миссии наблюдения кивнул на фотографию, удерживаемую телекинезом на звёздной карте. — Можно подумать, я не знаю, что вы с ним вместе на звёзды смотрите?

— А вот это уже наше личное дело, — строго ответила Стелла Люкс. — И я, и Левис уже давно не жеребята. Почему бы нам и не полюбоваться вместе на звёзды?

— В телескоп? — скептически взглянул на техномага Вентус.

— Конечно, я же профессионал, — спокойно ответила Стелла. — Ты сам это сказал.

— А я, что, против? Звёздами можете сколько угодно любоваться, — Вентус хорошо понимал, что тут он ничего сделать не может. — Но после ваших посиделок почему-то антро начинают имитировать звёздное небо пирамидами!

— Ну, они ещё и не такие глупости творят из-за своих верований, — невозмутимо заметила Стелла.

— Ой, всё! Идите с глаз долой!

Вентус снял фотографию со звёздной карты и бросил её на стол, к остальным. Эквиридо, посмеиваясь, вышли из комнаты. Стелла зацепила Левис Алеса шипастым хвостом:

— Иди-ка сюда… Ну-ка, признавайся, это ты придумал, с пирамидами?

— Нет, не я, — Левис Алес ухмыльнулся. — Это Нова придумала. Ещё когда пирамиду Хафра заканчивали. Она обратила внимание, что пирамиды Хафра и Хуфу стоят на одной линии, и, если сдвинуть пирамиду Менкаура чуть-чуть в сторону, получится линия, похожая на созвездие.

— Умная кобылка, — улыбнулась Стелла. — Но ты об этом знал?

— Конечно, — Левис Алес едва сдерживал смех. — Но я обещал никому не говорить. Нова же летала туда, звукорбы и свитки с докладами забирать. Ну, видимо, они с сомнаморфом это и обсудили. Антро считают, что это созвездие — небесное воплощение их бога Осириса, и что души их правителей после смерти превращаются в звёзды. Младшие так и этак прикидывали, как бы это обыграть, и в ходе обсуждения Феликс предложил подсунуть антро идею расположить пирамиды правителей четвёртой династии так же, как расположены на небе хорошо заметные звёзды. Ну, и созвездие Сах само собой напрашивалось — звёзды в нём яркие и хорошо узнаваемые. Нужно было только как-то привязать пирамиды к хорошо заметному ориентиру. Они прикинули и решили, что река сойдёт за проекцию галактики.

— И? Дальше что? — Стелла уже сама с трудом сдерживалась, чтобы не заржать в голос.

— Дальше мелкие написали всё это иероглифами, и сомнаморф подсунул их записку великому управителю, — пояснил Левис Алес. — Уж не знаю, как он там ухитрился, но, судя по расположению пирамид, управителю наша идея понравилась, — техник широко ухмыльнулся.

— Ну, я понимаю, молодёжь, но ты-то почему их не остановил? У тебя до сих пор шило не выпало? — ехидно осведомилась Стелла.

— Какое шило?

— Которое в крупе.

— А-а… Ну, скучно же! А тут такая возможность! — Левис Алес едва сдерживал смех. — Я так не ржал с тех пор, как нарисовал жеребцовый причиндал на внутренней стороне крышки шахты «Фортитьюдо»⁶, которым командовал Вентус.

— Yay! Вы что, служили на «Фортитьюдо»?

— Вентус служил. Командовал расчётом. Он же офицер. Я — техник, я только обслуживал.

— Да уж… Жеребцы — те же жеребята, только игрушки у них побольше, — усмехнулась Стелла. — Ну и ладно. Вентусу об этом знать не обязательно.

—=W=—

Сталлионград.
Год 1004 от Восстания Найтмер Мун.

Шорт Сигнал, роговодитель радиокружка в сталлионградском Дворце пионеров, с некоторым недоумением рассматривал схемы, которые ему прислала какая-то пони-радиолюбитель из Эквестрии. Одна из них была ему хорошо знакома — это была схема из сталлионградского журнала «Радио».

А вот вторая и третья… выглядели довольно необычно. Прежде всего, она была сфотографирована, но не с бумаги, не со страницы журнала или книги. Да и некоторые номиналы радиодеталей, указанные на ней, были нестандартные. Что ещё более удивляло, обозначения радиокомпонентов, рядом с которыми были подписаны номиналы, были не эквестрийские, а сталлионградские, но нарисованные чуть иначе. Например, на схеме был явно изображён полупроводниковый триод, но его контакты эмиттера и коллектора подходили к базе наклонно, тогда как в Сталлионграде их изображали подходящими под прямым углом. Линии проводов на схеме были проведены очень аккуратно, строго параллельно, как будто их проводил единорог с очень точным телекинезом, много лет увлекавшийся каллиграфией, либо схему вычерчивали на кульмане. Обычно даже у единорогов не получалось провести столь аккуратно параллельные линии с помощью обычной линейки. Хотя появившиеся с полвека назад рейсшины с роликом во многом упростили дело. Пересечения проводов, не спаянных между собой, выглядели простыми перекрестиями, вместо принятых в Сталлионграде дугообразных обозначений, что с непривычки сбивало с толку.

Шорт Сигнал, хорошо знавший производившуюся в республике номенклатуру радиокомпонентов, сразу сообразил, что некоторые из деталей на схемах в Сталлионграде не производятся. Впрочем, их можно было заменить комбинацией из нескольких элементов с другими номиналами. Но и сами идеи, заложенные в схемах, были необычные.

Роговодитель радиокружка не имел допуска к сведениям, составляющим государственную тайну, но за тысячу лет по Сталлионграду успели расползтись кое-какие слухи о том, что в подвале легендарного «опорного пункта № 17» были обнаружены образцы технологий и информации неизвестного происхождения, которые затем были положены в основу впечатляющих достижений сталлионградской науки.

Единорог скопировал себе схемы на ризографе, взял оригинал и спустился на первый этаж, где в неприметном закутке в углу располагалась дверь, к которой большинство сталлионградцев предпочитали без крайней нужды не приближаться. Первый отдел.

Земнопони-майор, сидевший за столом, покрытым зелёным сукном, внимательно выслушал его немного сбивчивый рассказ и задал немало уточняющих вопросов.

— Я неплохо разбираюсь в радиоделе, — пояснил в итоге Шорт Сигнал. — Большинство схем из журнала «Радио» я собирал, а некоторые из них мной же и разработаны. После восстановления контактов с Эквестрией я выписал для технической библиотеки Дворца пионеров все их издания, посвящённые радио, о которых сумел узнать. Кстати, в Эквестрии их немного, меньше, чем издаётся у нас. Я неплохо представляю себе их технический уровень во всём, что касается радио. Так вот, эти схемы разработаны не в Эквестрии, и не в Сталлионграде. Грифоны, насколько я знаю, мастера в механике, но не в электронике. Обозначения явно не эквестрийские. Они по структуре похожи на наши, но всё же отличаются. Номиналы не наши. Не все, но некоторые у нас не производятся. Такое ощущение, как будто эти схемы разрабатывали пони, обучавшиеся по нашим учебникам, но не по современным, а по самым первым, старинным. И затем долго развивавшие радиодело в отрыве от достижений нашей науки, по-своему.

— Хотите сказать, что у нас где-то утечка информации? — уточнил майор.

— Честно? Не уверен, — ответил Шорт Сигнал. — Вся эта информация ни разу не секретна, иначе бы мы её не обсуждали, у меня же нет допуска. У меня немного другое впечатление… Как будто я прикоснулся к первоисточнику тех знаний, что легли когда-то давно в основу нашей науки. Или, как минимум, к работе пони, чьи знания происходят из того же первоисточника, но долгое время совершенствовались самостоятельно.

На морде майора отразилась крайняя степень задумчивости:

— Хотите сказать, что где-то в Эквестрии есть или было некое хранилище знаний, подобное нашему «ОП № 17»?

— Не исключено! — кивнул единорог. — Пожалуй, вы верно сформулировали то, что у меня вертелось в голове на уровне смутных ощущений.

— Что ж, я доложу об этом наверх, — ответил майор в завершение беседы. — Прошу вас никому об этом не рассказывать. И спасибо, что сообщили об этом.

—=W=—

Кристальная Империя.
Год 1004 от Восстания Найтмер Мун.

Берилл Сапфирин лично доставил в Кристальный Замок выращенный на замену разбитого рога кристалл сапфира. Выбор лейтенанта гвардии пал на мастера заслуженно — его семейство несколько поколений поставляло придворным артефакторам принцессы Аморе чистейшие сапфиры высочайшего качества. Мастера проводили в лабораторию, где Грип Спаннер и Пёрпл Бесом занимались реставрацией древнего автоматона.

Работая со всей тщательностью, присущей археологам, и по возможности быстро, земной пони и единорог осторожно разобрали весь механизм автоматона, очистили детали от ржавчины и засохшей старой смазки, смазали заново, выправили пару погнувшихся при ударе об стену рычагов и вновь собрали. В это время остальная команда реставраторов под руководством самой Марбл очистила от окислов латунные цепочки, из которых были набраны гривка и хвост автоматона. Часть колечек в некоторых цепочках была утрачена, поэтому реставраторы тщательно пересчитали звенья в каждой цепочке и аккуратно перецепили их с одной цепочки на другую. Хвост механической пони стал на пару дюймов короче, зато теперь все цепочки в нём и в гривке имели одинаковое количество звеньев.

Сейчас Эйелинн уже стояла на собственных ногах, а Спаннер и Бесом последовательно пристраивали на места снятые и отреставрированные внешние эмалированные панели корпуса и ног.

— Ну, что, мистер Спаннер, я смотрю, мы с вами молодцы! — весело заявил Пёрпл Бесом, закручивая зажатой в телекинетическом захвате отвёрткой последний винт.

— И главная наша заслуга, мистер Бесом — что после нашего ремонта на верстаке не осталось ни одной лишней детали! — хитро ухмыльнулся механик.

— Здравствуйте, всепони! — поздоровался мастер, входя в лабораторию. — О-о, моё почтение, леди Эйелинн! Вы прекрасно выглядите! — кристальных дел мастер вежливо поклонился механической пони.

— Благодарю вас, мастер Сапфирин, — автоматон, в свою очередь, тоже поклонилась. — Ваше появление, как я понимаю, означает, что вы принесли кристалл для моего рога?

— Совершенно верно, леди Эйелинн, принёс, — мастер осторожно снял седельные сумки и вынул из правой лакированную деревянную шкатулку-футляр.

— Сюда кладите, — Грип Спаннер быстро сдвинул в сторону разложенные на верстаке инструменты.

Мастер положил шкатулку на верстак и открыл. Внутри, на чёрном бархате, лежал выращенный из цельного сапфира рог единорога, прямой, аккуратно скруглённый на конце и даже со спиральной канавкой на поверхности.

— Прекрасная работа, мастер Сапфирин, — произнесла механическая пони. — Кстати, Хризолит Сапфирин не ваш ли родственник?

— Он — мой прадед, леди Эйелинн, — с достоинством ответил мастер. — Не хотите ли сказать, что вы его знали?

— Имела такую честь, — ответила автоматон. — Хризолит Сапфирин вырастил кристалл для моего прежнего рога и вот эти сапфиры, у меня на груди.

— О-о, леди Эйелинн! Это для меня и для моей семьи величайшая честь — встретить того, кто помнит моего прадеда! — мастер снова почтительно поклонился.

В коридоре послышался быстрый цокот подков по камню, дверь отворилась, и в лабораторию вбежала Твайлайт, за ней следовали Рэрити и Рэйнбоу Дэш.

— Здравствуйте, всепони, мастер Сапфирин, Эйелинн! Мне только что сообщили о вашем визите, мастер, — Твайлайт едва не подпрыгивала на месте от нетерпения. — Вы принесли кристалл?

— Да, Ваше высочество, — мастер поклонился.

— Мистер Спаннер, не будете ли вы так любезны установить новый кристалл на место? — попросила автоматон.

— Конечно, леди, для этого я здесь, — механик взял отвёртку.

— Я подержу.

Пёрпл Бесом осторожно взял телекинезом кристалл из шкатулки и поднёс его к мраморной голове автоматона. Разбитый кристалл уже вынули в процессе ремонта, и Бесом аккуратно вставил новый сапфир в пустое гнездо. Грип Спаннер завернул отвёрткой винты, поджимающие посеребрённые стальные лапки, удерживающие кристалл в гнезде.

— Ну вот, теперь ваша очередь, Ваше высочество.

Твайлайт наклонила голову, её рог окутало розово-пурпурное сияние, и такое же светящееся облачко окутало сапфировый рог на голове автоматона. Механическая пони стояла совершенно неподвижно, пока сияние не пропало.

— Готово! — радостно заявила Твайлайт. — Давайте, Эйелинн, попробуйте что-нибудь поднять?

Кристальный рог автоматона вспыхнул голубоватым сиянием. Светящееся голубое облачко телекинеза окутало лежащую на верстаке отвёртку и переместило её на пару копыт левее.

— Благодарю вас, Ваше высочество… мастер Сапфирин, — механическая пони по очереди поклонилась обоим. — Я могу пользоваться телекинезом. Вероятно, мне нужно будет немного потренироваться.

— Я с удовольствием вам помогу, дорогая Эйелинн, — заверила Рэрити.

— Я немного усовершенствовала магическую матрицу вашего рога, Эйелинн, — сказала Твайлайт. — Теперь вам доступен не только простой телекинез, но и множество бытовых и канцелярских заклинаний. Это поможет вам побыстрее освоиться в современном мире.

— Ещё раз благодарю вас, Ваше высочество, — вновь поклонилась автоматон.

В коридоре вновь послышался цокот подков, и в лабораторию вошла принцесса Кэйденс, в сопровождении ординарца, лейтенанта Сарда и двух гвардейцев из Кристальной гвардии. Все тут же склонились перед правительницей Кристальной.

— Здравствуйте, всепони! Хватит кланяться, я здесь неофициально и по делу, — Кэйденс, как и Твайлайт, тоже не любила лишние церемонии. — Здравствуй, милая Эйелинн! Мне передали, что твой ремонт закончен. Ты прекрасно выглядишь!

— Благодарю вас, Ваше высочество, — механическая пони снова поклонилась. — Это всё благодаря дружной помощи всех пони, здесь присутствующих.

— Прекрасно! — Кэйденс была искренне рада. — Как ты себя чувствуешь?

— Результат последней самодиагностики положительный. Все цепи работают, все сигналы зелёные, — ответила механическая пони.

— Это значит, всё хорошо? — уточнила Кэйденс.

— Да, Ваше высочество.

— У тебя есть какие-нибудь просьбы? Что я могу для тебя сделать? — спросила принцесса. — Тебе нужно регулярное обслуживание? Личный механик?

— Мне достаточно одного техобслуживания в год, Ваше высочество, — ответила автоматон. — Мне хотелось бы заниматься чем-то полезным для вас. Нашу серию сделали в качестве ваших наставниц. К сожалению, так сложилось, что мы не смогли выполнить нашу миссию. Но я вижу, что у вас будет жеребёнок. С большой вероятностью это будет единорог. Во мне есть встроенные гасители магии, набор блокираторов для рога, меня сделали специально для ухода за жеребятами, в возрасте, когда они ещё плохо контролируют свою магию.

— О-о, милая Эйелинн, это чудесно! Это так предусмотрительно! — Кэйденс смущённо заулыбалась, и её розовые щёчки приобрели ярко-розовый оттенок. — Я буду очень рада принять твою помощь!

— С радостью помогу Вашему высочеству, — поклонилась автоматон.

— Но, пока мой жеребёнок ещё не родился, я хочу попросить тебя о помощи в моих повседневных делах правительницы. Ты ведь можешь, например, вести записи под диктовку? Работать с документами?

— Всё что угодно Вашему высочеству, — ответила механическая пони. — Почту за честь помогать вам в любых делах на благо Кристального Королевства… Кристальной Империи. Я умею делать всё, что может делать любой единорог, и даже больше.

— Ты уже можешь ходить без посторонней помощи? — уточнила Кэйденс.

— Да, Ваше высочество, могу.

— Ваше высочество, — обратилась к принцессе Марбл Абакулус. — Мисс Эйелинн представляет огромный научный интерес для всего научного сообщества, как уникальный образец древних технологий, и конкретно для нашей группы, как проводник в исследованиях подземных сооружений под Кристальной Империей. Могу ли я рассчитывать, что нам будет позволено привлекать её к научной работе, в частности, к выходам на исследования в подземельях?

— Да, если только сама Эйелинн не будет возражать, — подумав, ответила принцесса. — Вы можете попросить мисс Эйелинн поучаствовать, но решение она будет принимать сама, без какого-либо давления с моей стороны. Безусловно, Эйелинн, если ты сможешь помочь археологам мисс Абакулус прояснить хоть что-то из всей этой массы тайн и секретов, таящихся в подземельях, я буду очень признательна.

— Я помогу учёным, Ваше высочество, — коротко ответила автоматон. — Подземелья частично разрушены и таят немало опасностей.

— Спасибо, милая Эйелинн, — улыбнулась Кэйденс. — Всепони! Прошу всех пройти к Кристальному Сердцу. О важных назначениях надлежит сообщать официально. Идём с нами, дорогая Эйелинн. Сегодня твой день.

— После Вас, Ваше высочество, — ответила механическая пони.

Все присутствующие вышли из лаборатории следом за принцессой и спустились на площадку между опорами замка, где между двумя вертикально расположенными кристаллами медленно вращалось в электромагическом поле Кристальное Сердце. Возле артефакта всегда толпились туристы и местные жители, хотя по итогам последнего «перформанса» бывшего короля Сомбры его обнесли оградой и поставили постоянную охрану. И туристы, и местные, все с удивлением рассматривали механическую пони, шагающую следом за принцессой. Местные уже знали, что сейчас, скорее всего, последует важное объявление, и начали подтягиваться ближе к площадке. Среди туристов была и парочка вездесущих репортёров кантерлотских и мэйнхеттенских газет, они выделялись своими дорогими фотоаппаратами и присущей репортёрам наглостью и пронырливостью.

— Внимание, всепони! — объявил лейтенант Сард. — Её высочество принцесса Ми Аморе Каденза сейчас сделает важное объявление.

— Здравствуйте, мои дорогие сограждане, жители Кристальной Империи!

Кэйденс не любила слова «подданные». Хотя она и носила титул принцессы правящего дома Аморе, к жителям Кристальной она предпочитала относиться как к полноправным гражданам. Понятие «конституция» в Эквестрии пока ещё не было широко известно, но после поездки в Сталлионград Кэйденс уже задумывалась о написании документа, закрепляющего и гарантирующего основные гражданские права для населения Кристальной.

— Прежде всего, нет поводов для беспокойства. Всё хорошо! — принцесса первым делом успокоила собравшихся. Пони были склонны паниковать по любому поводу. Видя, что присутствующие успокоились, Кэйденс продолжила: — У нашего любимого города-государства очень богатая и непростая история. Многие её повороты и подробности веками были скрыты и начинают раскрываться только сейчас. Команда учёных-археологов под руководством мисс Марбл Абакулус, — принцесса повернула голову, взглянув на археолога, и Марбл коротко поклонилась собравшимся, следом за ней поклонились и остальные пони из её команды, — недавно сделала потрясающее открытие. Учёным удалось найти и отреставрировать древний автоматон. Насколько нам известно, ещё ни разу в Эквестрии не находили столь сложный и совершенный образец древних технологий в полностью работающем состоянии.

Что ещё более удивительно, целая серия таких автоматонов была сделана специально для меня, когда я была ещё маленьким жеребёнком⁷. Они должны были стать моими наставницами, чтобы никто из пони не пострадал от неконтролируемых выбросов магии, какие случаются у жеребят-единорогов. Выброс магии жеребёнка-аликорна может быть ещё более опасным. К сожалению, им в своё время не довелось исполнить их миссию. Но сейчас наши учёные смогли найти и полностью восстановить одну из моих наставниц-автоматонов. Всепони, знакомьтесь. Я с величайшим удовольствием представляю вам леди Эйелинн!

Принцесса повернула голову и ободряюще кивнула. Механическая пони вышла чуть вперёд и поклонилась. Собравшаяся вокруг Кристального Сердца толпа замерла в удивлении. Пони перешёптывались между собой, пока ещё не зная, как реагировать на столь необычное событие.

— Эйелинн, скажи публике что-нибудь приветственное, — шепнула Кэйденс.

— Эм… здравствуйте, всепони. Я рада приветствовать вас. Мне ещё предстоит освоиться в изменившемся мире, — произнесла автоматон.

— О-о… Она говорит! — послышалось из толпы. — Вполне разумно, прямо как настоящая пони!

— Всем нам предстоит освоиться в изменившемся мире, — добавила принцесса. — Проклятие Сомбры на тысячу лет вырвало Кристальную из течения времени. Для вас прошёл миг, а для Эквестрии — тысячелетие. Вам, мои дорогие сограждане, предстоит многое узнать и многому научиться. Но у нас есть основания для гордости — в нашей истории есть страница, когда кристальные пони создавали такие совершенные творения, как Эйелинн.

Внимание, всепони! Вероятно, не все из вас знают, что у принцессы Селестии есть доверенная пони, секретарь-референт и помощница. Её зовут Рэйвен Инквелл, и она очень помогает принцессе. Мне тоже необходима такая помощница. Поэтому я, принцесса Ми Аморе Каденза, назначаю леди Эйелинн своей доверенной пони, помощницей и советницей.

Толпа удивлённо выдохнула.

— Гениальное решение! — произнёс один из кантерлотских репортёров. — Автоматон не устаёт, не болеет, не берёт взяток, не пойдёт на государственную измену ради денег.

— Благодарю, Ваше высочество, — Эйелинн поклонилась принцессе. — Я сделаю всё возможное, чтобы оправдать ваше доверие.

— Спасибо, дорогая Эйелинн! Спасибо за внимание, всепони, — принцесса повернулась и направилась ко входу в замок, сопровождаемая автоматоном и гвардейцами. За ней потянулись и остальные.

— У тебя есть какие-нибудь просьбы, милая Эйелинн? — спросила принцесса.

— Я готова приступить к работе прямо сейчас, — ответила механическая пони. — Я хотела бы попросить какую-нибудь комнатку, где я могла бы стоять ночью, никому не мешая. И ещё мне хотелось бы пройтись по городу, чтобы посмотреть, что изменилось.

— Лейтенант Сард! Распорядитесь, чтобы для леди Эйелинн подготовили отдельный кабинет для работы с документами и комнату для отдыха, — тут же приказала Кэйденс. — И выделите пару гвардейцев для её сопровождения по городу. Туристы могут быть надоедливы. Их можно понять, они приезжают за новыми впечатлениями. Но они не должны создавать неудобств моей помощнице.

— Будет сделано, Ваше высочество, — ответил офицер.

— Ваше высочество, мы с удовольствием проводим леди Эйелинн в экскурсии по городу, — заверила Марбл. — Мы ей всё расскажем и покажем.

— Спасибо, мисс Абакулус, — улыбнулась Кэйденс. — Но всё же пусть гвардейцы вас сопровождают. Да, вот ещё что. Мистер Спаннер! — принцесса позвала механика, увлечённого беседой о старинных артефактах с Бесомом и другими археологами.

— Да, Ваше высочество! — откликнулся Спаннер.

— Как вы посмотрите, если я предложу вам постоянный контракт на обслуживание леди Эйелинн, других автоматонов, когда таковые будут найдены, и прочих механизмов, обнаруженных в подземельях? — спросила Кэйденс. — Мы будем продолжать исследование подземелий. Кроме автоматонов, мы уже обнаружили там различные станки. Наверняка там есть и другие интереснейшие и полезные механизмы.

— Кстати, да, мистер Спаннер! Нам тоже очень пригодился бы ваш опыт, — добавил Шарп Каттер. — Мы сейчас проектируем подъёмный механизм с клетью, для быстрого спуска в подземелье и для подъёма на поверхность различных тяжёлых грузов. Лебёдка и клеть уже заказаны, скоро их доставят из Мэйнхеттена. Если бы вы помогли с их монтажом, мы были бы очень признательны.

— Спасибо за очень щедрое и интересное предложение, Ваше высочество, — ответил механик. — Но в Кантерлоте у меня обустроенная мастерская, много необходимого инструмента, да и сложившаяся клиентура. Тот же генерал Тенакс, у которого я обслуживаю его уникальный протез крыла, вряд ли будет доволен моим переездом, да и бросить его без обслуживания я не могу. Как с этим быть? Хотя, конечно, покопаться в древних механических артефактах было бы куда как любопытно. Смонтировать подъёмник я помогу.

— Мастерскую для вас можно обустроить, мистер Спаннер. После правления Сомбры в городе осталось немало опустевших домов, — грустно признала Кэйденс. — Переезд я бы вам оплатила. Но я могу понять ответственность, которую вы ощущаете перед своими клиентами. Опять же, находки древних артефактов — дело во многом случайное. Хотя мне бы хотелось, чтобы вы осмотрели те станки, что нашли археологи в подземелье. Может быть, мы с вами договоримся так, что вы сможете приезжать в Кристальную, когда археологи будут находить что-то важное, что нельзя отремонтировать без вашего участия? В Кристальной, к сожалению, не осталось механиков вашего уровня. Корона оплатит вам дорогу туда и обратно, предоставит дом для жилья и под мастерскую, оплатит покупку необходимых инструментов.

— Давайте так и договоримся, Ваше высочество, — согласился Спаннер.

—=W=—

Понивилль.
Год 1004 от Восстания Найтмер Мун.

Саншайн поднялась раньше остальных пони, ей нужно было в восемь утра снять показания приборов. Старлайт и Санбёрст явно засиделись до поздней ночи и сейчас сладко посапывали в кроватках. На столе в радиокомнате остались следы бурного обсуждения — разбросанные по столу фотокопии таинственной древней книги и листы бумаги, исчёрканные рогописными заметками. Метеоролог надела красивые красные носочки с полосками и звёздочками, накопытники и шапочку, намотала шарфик, накинула тёплую попонку и вышла на улицу, поёживаясь от утреннего холода.

Записав показания приборов, пегаска вернулась в дом, поставила чайник и села за радио, чтобы передать показания в штаб Погодной службы — к тому времени дежурный уже начинал работу. В эфире было тесно, как обычно в это время суток, соседние метеостанции в радиусе прямой радиослышимости по очереди совершали радиообмен. Саншайн удалось втиснуться в паузу замолкшего эфира и отстучать ключом собранные показания. Для использования проводного телеграфного аппарата было ещё слишком рано, да и пегаска привыкла к живому общению по радио со времён работы на маяке.

К тому времени как чайник закипел, Саншайн уже успела сделать бутерброды на всех. Заспанная Старлайт, покачиваясь, сползла с лестницы на второй этаж.

— Утречко, Саншайн. Прости, мы вчера сидели долго, наверное, не давали тебе заснуть?

— Ой, что ты, у меня сон пегасий, разбудить можно только Пинки-пушкой! — отмахнулась Саншайн.

— Что за пинки-пушка? — удивилась единорожка.

— А ты что, с Пинки Пай не познакомилась вчера?

— Э-э… нет. Я никуда не заходила, с вокзала прямо сюда.

— А-а, понятно! По центральной площади проходила? Видела «Сахарный уголок»?

— М-м… да, кажется, — припомнила Старлайт.

— Лучшая в Понивилле кондитерская и кафе. Там работает Пинки Пай, розовая земная пони, глаза голубые, очень милая и жутко энергичная. Она для каждой новой пони в городе устраивает приветственную вечеринку. У неё есть пушка, которая стреляет конфетти, — рассказала Саншайн. — Мы с Лирой Санбёрста позавчера приводили туда перекусить, Пинки на сегодняшний вечер планирует вечеринку для него. Надо тебя с ней тоже познакомить. Чтобы сделать общую вечеринку для вас обоих.

— Эм-м… А это обязательно? — спросила Старлайт, усаживаясь за стол. — Я бы лучше посидела, поразбиралась с заклинаниями на зеркале.

— Всё равно Пинки для тебя вечеринку устроит, не отвертишься. А ей проще сделать для двух пони сразу, чем по отдельности. Садись давай! Кофе или чай?

— Ну-у… да, наверное, — Старлайт кивнула, усаживаясь за стол. — Кофе, пожалуйста, мне надо проснуться.

— И мне тоже кофе, если можно, — ещё не до конца проснувшийся Санбёрст со слегка встрёпанной гривой тоже спустился со второго этажа. — Доброе утро, Саншайн, Стар.

— Конечно, садись! Бутерброды берите, я делала на всех, — пригласила метеоролог. — Вам удалось что-то прочитать в книге?

Санбёрст уселся за стол и перехватил у пегаски чайник телекинезом.

— Давай я, мне попроще, — он налил кипяток по чашкам и отставил чайник. — С книгой всё оказалось куда сложнее. Начало мы прочитали без проблем, ты помнишь. Дальше пошли описания ритуалов, и вот там все ключевые моменты зашифрованы. Вместо нормальных понятных слов идёт бессмысленный набор юникорнийских пиктограмм, внешне совершенно хаотичный. И чем дальше, тем больше зашифрованных слов. Где-то к двадцатой странице связный текст совершенно исчезает и дальше до конца книги идёт полная белиберда.

— Ничего себе… — Саншайн как раз откусила от бутерброда и едва не выронила его от удивления. — Зашифрованная книга? Как же её читать?

— Я слышал о таких. Древние маги шифровали свои книги, чтобы их тайные знания мог прочесть только тот, кто знает секретное заклинание расшифровки, — пояснил Санбёрст. — Стар вчера перепробовала все варианты, какие я знал. Ничего не вышло.

— Ага-а… У меня рог ноет до сих пор, — пожаловалась Старлайт. — Перенапряглась, видимо. Первый раз у меня такое. У меня вообще-то запас магии довольно приличный, ни разу ещё не случалось подобного.

— Ого… Ну ничего себе… Тогда не напрягайся, пока не пройдёт, — сказала Саншайн. — Тебя покормить с ложечки? Рог-то сильно болит?

— Да не, спасибо, мелкую бытовую магию я могу осилить, — улыбнулась Старлайт. — Что-то более серьёзное пока делать не стоит.

— Это, я думаю, из-за того, что мы читали не оригинал книги, а фотографии с неё, — предположил Санбёрст. — Это же просто изображение, без внедрённых заклинаний.

Пони закончили с завтраком, и тут как раз прибежала Лира.

— Привет, всепони!

— Привет, Лира! Будешь завтракать?

— Нет, спасибо, я уже! — ответила зелёная единорожка. — Смотри, я переписала тебе рецепт, как сделать этот твой сердечник. Схемы Голден сегодня напечатает.

— Вау! Спасибо, Лира! — Саншайн обняла подругу и повернулась к гостям. — А вы можете помочь мне сделать одну штуку для радиостанции? Называется «ферритовый сердечник». Помните, мне человеки вчера рецепт дали?

— Э-э… «Рецепт» сердечника? — удивился Санбёрст. — Ну-ка, ну-ка… Железный порошок, порошок оксида железа… Гм! И правда, на рецепт похоже. Запечь? Э-э… — он удивлённо посмотрел на пегаску поверх очков. — Первый раз вижу такое! Стар, ты когда-нибудь слышала про запекание железных опилок?

Старлайт взяла у него «рецепт», прочитала и покачала головой:

— Ну-у… оксид железа — это ржавчина. За этим надо сходить в кузницу. Там ржавого железа и всяких разных оксидов — на каждой подкове. Порошок железа можно получить химическим способом из железных опилок. Да можно, наверное, и просто опилки взять и смешать с порошком оксида. Керамическую форму слепим из глины и обожжём в той же кузнице. Согласна, выглядит странно, но сделать можно даже в деревенских условиях. Вообще идея сильная — получать детали спеканием из порошка. Ни разу не слышала о таком.

— Вот я тоже не слышал, — кивнул Санбёрст.

В этот момент послышался стук в дверь.

— Входите, не заперто! — крикнула Саншайн.

В помещение метеостанции вошла жёлтая земная пони с фиолетовой гривкой и хвостом двух оттенков — более тёмного и более светлого, и с зелёными глазами. На её кьютимарке были три яблочных пирога характерной формы, такие Саншайн видела на базаре, их продавала Эплджек, хозяйка соседней яблочной фермы. Гривка у пони была собрана в хвостики и перевязана красными ленточками.

— Здравствуйте, меня зовут Лавендер Фриттер, можно просто Лавендер. Я — инженер «Apple Airship Co», из Мэйнхеттена, — пони улыбнулась. — Меня очень заинтересовали фото из той книги про дирижабли. А можно её всю переснять? Я привезла фотоаппарат и плёнку.

— Переснять можно, конечно, но только вечером, — пояснила Саншайн. — И не факт, что получится переснять за один раз — в книге больше двухсот страниц. Присаживайтесь? Кофе, чай, бутерброды? Могу сделать с огурцами или с арахисовым маслом. Ромашек нет, к сожалению.

— О, спасибо! Кофе, если можно. С арахисовым маслом — прекрасно, — ответила Лавендер, садясь за стол. Санбёрст тут же налил ей кофе. — Я шесть плёнок взяла, должно хватить. А почему вечером?

— Потому что книга не здесь. Мы сможем только вечером её увидеть.

— А-а, поняла, — кивнула земная пони. — Ну ничего, я подожду.

Пони накормили гостью лёгким завтраком. В стазис-шкафу у Саншайн ещё нашёлся салат, который тоже всем пошёл с большим успехом. За салатом Старлайт и Санбёрст продолжили обсуждать изготовление ферритового сердечника, чем вызвали живейший интерес у Лавендер.

— Что вы такое говорите? Вы хотите получить металл спеканием из порошка? Никогда о таком не слышала! А можно мне посмотреть?

— Конечно, можно! Можно даже поучаствовать! — пригласила Саншайн. — Помощь квалифицированного инженера нам точно пригодится.

— Кстати, по вашей кьютимарке и не подумаешь, что вы инженер, — заметила Старлайт.

— Да, я действительно хорошо пеку яблочные пироги, — кивнула Лавендер. — Это у меня семейное, кьютимарку получила в детстве, когда пекла пирог вместе с бабушкой. Но я всегда хотела учиться и поступила в MIT, на инженера. Сами понимаете, за эту работу платят больше. А уйти печь пироги я всегда смогу, если что.

— Правильно решили, — одобрила Старлайт.

Пони замерили катушку в рации Саншайн, и Санбёрст выстругал из деревяшки стержень по размерам сердечника.

— Катушку, конечно, всё равно придётся мотать заново, — пояснила Саншайн. — Но габариты лучше оставить те же, а то может не влезть на отведённое место.

Дальше начался настоящий квест. Пришлось искать под снегом глину, отковырять и разморозить кусок, затем глину замесили с небольшим количеством воды, облепили глиной деревянный стержень, высушили перед жар-кристаллом, стержень вынули и получили форму. С этой формой целая кавалькада пони — Саншайн, Старлайт, Санбёрст, Лавендер и Лира отправились в кузницу. По дороге они встретили Динки, которая тоже за ними увязалась.

Кузнец, Стил Блэксмит, пожилой уже жеребец-земнопони, тёмно-коричневый, с короткой чёрной гривой и коротко подстриженным хвостом, с кузнечным молотом на кьютимарке, изрядно удивился столь многочисленным посетителям, но, услышав, что они хотят сделать, сам очень заинтересовался и с готовностью согласился помочь:

— Всю жизнь кузнецом работаю, но ни разу не слышал, чтобы железяку делали спеканием опилок!

Кузнец раздал всем пони по напильнику и выложил на расстеленную на верстаке газету кусок ржавого рельса:

— Вот! Тут ржавчины точно хватит. Пилите, Саншайн, пилите!

Три единорога, пегаска и земная пони достаточно быстро напилили и ржавчины, и стальных опилок. Пока они пилили, кузнец подбросил угля в горн и обжёг глиняную форму для сердечника до твёрдости кухонного горшка. Старлайт аккуратно собрала кучу получившейся шихты магией и тщательно перемешала прямо в воздухе над газетой. Полученную смесь засыпали в форму небольшими порциями, плотно утрамбовывая каждую. Остатки опилок Старлайт собрала в стеклянную бутылочку.

— Пригодятся, — пояснила единорожка.

— Только ведь сталь-то мы в горне не расплавим, — предупредил кузнец. — Горячего дутья у меня нет.

— А нам плавить и не надо, достаточно температуры от девятисот до полутора тысяч градусов, — успокоила его Старлайт.

Кузнец раздул горн, и единорожка телекинезом опустила форму в пламя. Рядом положили кусок железа примерно такого же размера, чтобы по его цвету отслеживать температуру. Когда железяка нагрелась добела, Старлайт сказала:

— Теперь засекайте время.

Стил Блэксмит продолжал качать мехи. Когда он начал уставать, его сменил Санбёрст, а потом и Лавендер. Динки засекла время по часам Санбёрста и считала минуты.

Положенное по рецепту время закончилось, и кузнец осторожно вытащил щипцами раскалённую форму.

— Теперь пусть остывает, — сказал он. — Форма небольшая, остынет быстро.

— Пойдёмте пока пообедаем! — предложила Саншайн. — Идёмте с нами, Стил, — пригласила она кузнеца.

— Идея хорошая, — кузнец с удовольствием согласился. — Пообедать — это мы завсегда рады.

Пони направились в «Сахарный уголок», там подавали не только сладости, но можно было и просто поесть. Пинки встретила компанию радостным возгласом:

— Ух-сколько-гостей проходите-проходите-что-вам-подать? Привет Динки тебе-клубничный-как-всегда? Ой-новая-пони! Я-тебя-не-знаю! Ты-сегодня-приехала?

— Пинки, это Старлайт Глиммер, Старлайт, это Пинки Пай, лучшая в Эквестрии кондитерша, — представила их Саншайн.

— Оу-ну-не-во-всей-Эквестрии… — розовая пони даже слегка смутилась от такой похвалы, но тут же вернулась в обычный режим. — Что-вам-подать? У-нас-сегодня-отличные-пироги маффины-с-клубникой-с-черникой-с-яблочным-повидлом-с-абрикосовым-вареньем… — она в несколько секунд зачитала всё меню. — Старлайт сегодня-приходи-на-вечеринку Санбёрста представим-тебя-всему-городу!

— Э-эм… Хорошо, — Старлайт сразу поняла, что в случае с Пинки проще будет согласиться.

— Нам поесть бы как следует, мы только что из кузницы, мы там хорошо поработали, — сказала Лира.

— Сейчас-сейчас! — Пинки закрутилась розовым вихрем, на столе появились салаты, овощная запеканка и пироги нескольких видов.

Закончив с обедом, пони вернулись в кузницу. Форма уже остыла, Блэксмит осторожно расколол её аккуратным постукиванием молота и вытащил спечённую заготовку для сердечника. Катушку Саншайн выпаяла из передатчика и принесла с собой — чтобы прикинуть сердечник по месту. Сказать, что Блэксмит был удивлён — это не сказать ничего.

— Первый раз в жизни делаю что-то для радио! — признался кузнец, однако сердечник подогнал по месту напильником умело и быстро. Впрочем, форма оказалась достаточно точной, пришлось лишь сточить несколько неровностей.

— Спасибо, мистер Блэксмит, — метеоролог попыталась заплатить кузнецу, но он взял только пару монеток из предложенного.

— Это слишком много, мисс Саншайн, — ответил кузнец. — Я ведь у вас тоже новому делу научился. Глядишь, и приспособлю это «спекание» для чего-нибудь полезного. Вы заходите, если что нужно будет. Я ведь не только подковы кую, а любую работу по металлу делаю, ну, кроме станочной.

— Спасибо, мистер Блэксмит, спасибо, буду иметь в виду.

Распрощавшись с кузнецом, пони вернулись на метеостанцию. Старлайт, Лира и Санбёрст помогли намотать катушку заново, Саншайн тут же припаяла её обратно на плату радиостанции и взялась градуировать шкалу, выставляя разные частоты на передатчике и прослушивая эфир собственным приёмником. Привычные значения частот по шкале на передатчике действительно изменились с новой катушкой, и Саншайн пришлось перерисовать всю шкалу.

Для проверки пегаска полазила по доступному диапазону частот, слушая радиопереговоры других пунктов Погодной службы, и с удовлетворением отметила, что помех стало меньше. Теперь переговоры в эфире были слышны заметно чётче. Метеоролог сообразила, что после модификации добротность колебательного контура увеличилась, и он стал принимать меньше шумов.

С радио ей помогала Лавендер Фриттер — пони уже неоднократно бывала в Понивилле, на встречах семейства Эпл, к тому же её сильно заинтересовали доработки в радиоаппаратуре, сделанные Саншайн.

— Дирижабли тоже оснащаются аппаратурой связи, — пояснила Лавендер. — Любые улучшения в радиоаппаратуре нам очень интересны. У вас очень продвинутые схемы. Подумайте, не хотели бы вы разрабатывать радиоаппаратуру для дирижаблей нашей компании?

— Возможно, — осторожно ответила Саншайн. — Вообще будет зависеть от оплаты. Мне нравится в Понивилле, работа не так чтобы напряжная, но битов много не бывает.

С градуировкой шкалы метеоролог провозилась до вечера. Они договорились с Лавендер, что Саншайн будет разрабатывать радиоаппаратуру для дирижаблей «Apple Airship Co», совмещая разработку с основной работой метеоролога. Санбёрст и Старлайт ушли на вечеринку к Пинки, но обещали сделать перерыв в веселье для сеанса радиосвязи.

Они действительно подошли к семи часам вечера, вместе с Лирой, Голден Харвест и вновь увязавшейся с ними Динки.

— Поням там и без нас весело, — пояснила Старлайт. — Мы не опоздали на сеанс?

— Нет, как раз сейчас буду выходить в эфир, — ответила Саншайн.

Старлайт снова наложила заклинание диагностики на зеркало.

Голден Харвест поставила штатив, и Лавендер установила на него свой фотоаппарат.

— Так что мы будем снимать? — спросила инженер.

— Сейчас увидишь, — улыбнулась Саншайн, отбив ключом позывной. — EQ39MET DE R1D… — пегаска включила микрофон и произнесла: — EQ39MET call R1D… My QTH — Equestria!

— Слышу вас громко и чисто, — послышалось из динамика.

Зеркало осветилось. Лавендер тихо охнула:

— Кто это? — прошептала земнопони.

— Не бойся, они не злые. Это наши друзья, — успокоила её Лира. Единорожка помахала человекам и крикнула: — Андрей, Дим, привет!

— Здравствуйте, всепони, — младший человек тоже помахал им. — Саншайн, Старлайт, Лира, Голден, Санбёрст. Ого, и Динки с вами! А вас как зовут?

— Это Лавендер Фриттер, она — инженер компании «Apple Airship Co», приехала из Мэйнхеттена, чтобы переснять вашу книгу, — представила гостью Саншайн.

— О-о, здравствуйте, Лавендер, рады познакомиться, — старший человек кивнул поням, и на табличке перед зеркалом появились страницы книги. — Снимайте, пока контакт держится.

Лавендер опомнилась от удивления и начала снимать.

— Мы сделали сердечник для катушки по вашему рецепту и намотали новую катушку, — сообщила Саншайн. — Вы как меня слышите?

— Хорошо слышим. Частота всё ещё уходит, судя по логам, но медленнее, чем раньше, — ответил человек Андрей.

Пока Лавендер снимала, Старлайт обсуждала с человеками магию зеркала.

— Я пытаюсь выяснить, как оно работает. Пока ясно одно, зеркало реагирует на голос, передаваемый по радио.

— Гм… Надо понять, оно реагирует на несущую частоту, или на модуляцию? — подсказал старший человек. — Я вообще не понимаю, как эта ваша магия работает.

— Ну, на самом деле магия очень разнообразная, — пояснила Старлайт. — Один из основных её видов — это электромагия. Радио на ней и работает.

— Старлайт, простите, радио работает на электромагнитных волнах, это не магия, это обычная физика, — возразил человек, не забывая листать книгу, изображённую на табличке перед зеркалом.

— Я вам кое-что покажу, — улыбнулась Старлайт. — У вас есть железные опилки, лист бумаги и магнит?

— Э-э… прямо сейчас? Опилок точно нет, — покачал головой человек Андрей. — Но я знаю этот опыт, делал ещё ребёнком. Он отображает магнитные силовые линии.

— Да. Верно. Если не использовать никаких заклинаний, вы получите отображение маголиний природной магии. Ещё есть термин «дикая магия», это одно и то же, — пояснила Старлайт. — Но настоящая магия начинается, если энергию природной магии пропустить через упорядочивающую её рунную матрицу. Её ещё называют рунная печать. Смотрите.

Единорожка вытащила из седельных сумок магнит и пузырёк с железными опилками из кузницы. Взяла телекинезом лист бумаги, высыпала на него часть опилок из баночки, левитировала лист к зеркалу и поднесла снизу магнит. Опилки предсказуемо сложились в узор силовых линий.

— Вот. Это природная, дикая магия. Теперь смотрите.

Старлайт скастовала заклинание. Голубое сияние её магии охватило лист, и опилки перестроились на листе бумаги, образовав несложную печать с шестью рунами по окружности и одной руной в центре.

— Э-э… Это как? — изумились оба человека.

— Это простое заклинание левитации, визуализированное опилками, — пояснила Старлайт. — Я не двигаю опилки телекинезом. Я формирую печать из маголиний, создаваемых магнитом. Такая печать втягивает внешнюю рассеянную магию и создаёт левитационное заклинание.

— Ой… Листайте дальше, пожалуйста! — попросила Лавендер.

— Простите, — отвлёкшийся человек перелистнул книгу на следующую страницу.

— Теперь смотрите. Я убираю свой телекинез, — продолжила единорожка. — Но лист и магнит продолжают висеть в воздухе.

Человеки с отвисшими челюстями наблюдали, как голубое сияние телекинеза Старлайт погасло. Но лист не падал. Он висел в воздухе перед зеркалом. Что ещё больше удивляло, магнит под листом тоже не падал, продолжая висеть.

— Охренеть! — произнёс старший человек, повернувшись к младшему. Глаза у обоих человеков стали большие и круглые.

— Офигенно! Старлайт, вы… вы нас потрясли! — произнёс младший из человеков, Дим.

— Это очень простое заклинание, на самом деле. Динки, ты его знаешь? — спросила Старлайт.

— Ага, — кивнула крошка-единорожка.

— Можешь повторить?

Старлайт опустила лист с опилками на пол, отдельно от магнита. Динки вышла вперёд, золотое сияние её магии окутало лист, приподняло и поднесло под него магнит. Перемешавшиеся было опилки снова выстроились в печать. Она была немного поменьше, чем печать Старлайт, руны выглядели не так аккуратно, но лист медленно поднялся в воздух, после того, как свечение телекинеза Динки погасло.

— Мы в первый раз видим такое! — дружно заявили оба человека.

— Если бы я это сам не увидел, сказал бы, что это невозможно! — добавил человек Андрей.

— Листайте дальше, пожалуйста, — напомнила Лавендер.

— Ох, простите, — человек перелистнул изображение книги дальше. — Мы впервые такое видим. В нашем мире это не работает.

— Гм… — Санбёрст задумался. — Скажите, а какое значение в вашем мире у универсальной магической постоянной?

— Э-э… Понятия не имею, — ответил человек Андрей. — Первый раз слышу о подобной константе.

Старлайт и Санбёрст удивлённо переглянулись. Затем Санбёрст вытащил из седельных сумок самодельный детектор магии.

— Смотрите. Это — простейший магический детектор, собранный на одном кристалле. Сейчас он показывает очень высокое значение, потому что в помещении работает мощный магический артефакт, — пояснил оранжевый единорог. — Когда зеркало не работает, фон обычный, стрелка находится в диапазоне, обозначенном синим сектором. По индикации прибора можно вычислить значение универсальной магической постоянной в Эквестрии, с учётом географической широты местности. Также на показания прибора могут влиять включённые электромагические устройства или залегающие близко к поверхности месторождения железа.

Человеки снова переглянулись. Андрей перелистнул книгу, увидев нетерпеливый жест Лавендер, и ответил:

— Простите, Санбёрст. Я вижу обычный вольтметр, прикрученный к доске, и припаянную к нему проводами железку, в которой зажат здоровенный кристалл кварца. Если я сделаю что-то подобное в нашем мире, вольтметр покажет ноль. Подозреваю, что кристалл непростой, в нём, наверное, какое-то заклинание закодировано?

— Конечно, в кристалле записано заклинание, вот такое, — Санбёрст положил на стол детектор, взял толстую книгу со множеством разноцветных закладок, раскрыл её и показал людям изображение рунной печати. — Вот эта печать.

— И как вложить эту печать в кристалл? — спросил человек Дим. — Для этого нужно быть единорогом?

— Конечно, — подтвердил Санбёрст.

— В этом и проблема. У нас нет единорогов. И нет магии в том виде, какую вы нам показываете.

— Не может быть! В вашем мире компасы работают? — спросил Санбёрст.

— Да, конечно, — кивнул человек.

— Значит, и магия в вашем мире тоже есть! — воскликнул учёный. — Вы же пользуетесь радио! А это типичный электромагический прибор.

— Видите ли, Санбёрст, с нашей точки зрения многое из того, что вы называете магией — обычная физика, явления, которые описываются физическими законами, — пояснил старший человек. — Их можно рассчитать по формулам.

— Да, разумеется, те же самые рунные печати тоже рассчитываются по формулам! — подтвердил Санбёрст. — Магия — это такая же наука. Физика, химия, биология в Эквестрии — это отдельные разделы магии.

— Видимо, у нас и у вас понятие «наука» трактуется сильно по-разному, — констатировал человек Андрей. — Если у нас кто-нибудь из учёных всерьёз упомянет магию, его поднимут на смех, и он навсегда распрощается с научной карьерой.

— Да простит меня Селестия, но это же дикость! — изумился Санбёрст. — Безусловно, в научном сообществе Эквестрии такое тоже бывает, но никогда в отношении магических дисциплин ничего подобного не было.

— Я уже который раз убеждаюсь, что ваше и наше общество местами очень похожи, — ответил человек. — Но при этом существует немало разительных отличий.

Сеанса связи хватило, чтобы отснять три плёнки, немного больше половины книги. Затем частота снова уплыла, и зеркало погасло.

— Yay! — только и смогла произнести Лавендер. — Вот это да! Это у вас магическое зеркало?

— Да, и лучше, если вы не будете никому говорить о нём, — попросила Саншайн.

— Конечно! Никому ни слова! Вы просто не представляете, какое преимущество получила наша компания! — Лавендер ликовала. — Да мы теперь всех конкурентов порвём! Саншайн, соглашайтесь, переезжайте в Мэйнхеттен!

— Эм-м… Мы не уверены, что зеркало будет ловить сигнал, если его переместить, — пояснила метеоролог. — Магия — дело капризное.

— Знаете, Лавендер, было бы неплохо поделиться прибылями, — намекнула Лира. — А то у нас немалые расходы. Услуги двух магов, фотоплёнка, фотобумага, реактивы, радиодетали…

— Я поняла. Конечно. Я завтра же дам телеграмму в Мэйнхеттен, — кивнула Лавендер.

— Телеграмму можно отправить прямо отсюда и прямо сейчас, — вставила Саншайн, кивнув на телеграфный аппарат.

— О, это ещё лучше! — просияла инженер. — Дайте мне бумагу и карандаш!

Она тут же набросала текст телеграммы:

«КЭНДИ ЭППЛС APPLE AIRSHIP CO МЭЙНХЕТТЕН ТЧК НЕМЕДЛЕННО ПРИЕЗЖАЙ МЕТЕОСТАНЦИЮ ПОНИВИЛЛЯ ТЧК СРОЧНО ВСКЛ ОЧЕНЬ ВАЖНО ВСКЛ».

— У вас тут можно проявить плёнки? — спросила Лавендер. — Я куплю реактивы и фотобумагу.

— У меня можно проявить, — ответила Голден Харвест.

— Старлайт, ну как, удалось что-нибудь выяснить насчёт зеркала? — спросила Лира.

— Эм-м… я пока не уверена… Но есть один момент, который меня смущает, — ответила сиреневая единорожка. — Почему у зеркала все заклинания сосредоточены в раме? Ну, понятно, энергетическое плетение в виде инкрустации, управляющие рунные надписи, особое дерево, отлично проводящее магию. Но почему те, кто сделал зеркало, не наложили никаких заклинаний на его амальгаму? Это же серебро, оно отлично проводит магию!

— Ну-у… помнится, Менуэт, когда восстанавливала зеркало, сказала, что, вероятно, на самом зеркале нет заклинаний, потому что его легко разбить, — вспомнила Лира. — А рама, скорее всего, останется целой.

— Стоп! Зеркало было разбито, и вы его восстанавливали? — спросила Старлайт.

— Ну, да. Принцесса Твайлайт разбила зеркало, вероятно, по указанию из Кантерлота, — Лира в нескольких словах пересказала Старлайт историю зеркала.

— И вы подобрали его на помойке, собрав осколки, и восстановили?

— Ну, да. Несколько мелких осколков я не нашла, вот здесь и здесь, например, — Лира показала выщербинки вблизи нижнего края зеркала. — Но остальное удалось восстановить.

— Целостность амальгамы прямо влияет на работу зеркала! — воскликнула Старлайт. — Погодите…

Единорожка подошла к зеркалу и снова начала сканировать его заклинаниями диагностики.

— Ну, конечно! В нижней части зеркала из-за отсутствия этих кусочков диагностическое заклинание искажается. Смотрите сами!

Она скастовала заклинание диагностики. На этот раз поверхность зеркала засияла ровным голубым светом, но в нижней части зеркала цвет местами переходил в зелёный, затем, фрагментами, в жёлтый, а места, где не хватало кусочков, светились красным.

— Понятно! — кивнула Саншайн. — И что делать? Заменить зеркало? А если оно вообще работать перестанет?

— Такое возможно, — подтвердил Санбёрст. — Магия в раме имеет несколько уровней, от сильной энергетической к слаботочной управляющей. Самые сложные слои — настроечные — едва заметны. Мы вполне могли пропустить что-то, просто потому, что не увидели, не почувствовали какую-то деталь, неправильно истолковали отдельные руны, или вообще не чувствуем целый вышележащий магический слой, потому что чувствительность наших диагностических заклинаний тоже имеет свои пределы.

— Уй, как у вас всё сложно, — посочувствовала Лавендер. — Скажите, а если заполнить утерянные места расплавленным стеклом, заполировать и напылить на них серебро?

— Нет, уважаемая Лавендер, с этим всё далеко не так просто, — ответил Санбёрст. — Я читал про технологию производства зеркал. Подробности сейчас не вспомню, но там процесс очень сложный, многоступенчатый, и заполировать отдельный участок точно не получится. При обработке зеркального стекла применяется полировка горячей стеклянной ленты огненной струёй, затем сошлифовывается не менее двух с половиной линий⁸ стекла. Потом стекло промывается особым раствором⁹ и дополнительно полируется щётками. Смывать раствор надо горячей дистиллированной водой. И только после просушки на стекло наносится сначала тончайший слой олова — без него серебро не будет держаться, а поверх него уже серебряная амальгама, и сверху защита, чтобы амальгама не ободралась¹⁰.

— Понятненько, — кивнула Лавендер. — Если начнём заделывать утерянные участки, сдерём амальгаму вокруг них, и не факт, что сумеем восстановить.

— И если на амальгаму было наложено заклинание, которого мы не заметили, то таким ремонтом мы можем вообще угробить зеркало, — добавила Старлайт.

— Всепони, пойдёмте, вернёмся на вечеринку, — напомнила Голден Харвест. — А то неудобно как-то, вечеринка в вашу честь, а вы ушли.

— И то правда, — согласился Санбёрст. — Пойдёмте, всепони. Пинки такая милая, нехорошо её заставлять ждать.

—=W=—

2022 год н. э.

После разрыва контакта Андрей Петрович и Дмитрий ещё некоторое время пребывали в лёгком шоке.

— Офигеть! Пони управляют магнитными силовыми линиями? — пробормотал Андрей Петрович.

— Подозреваю, что и электромагнитными полями тоже, — добавил Дмитрий.

— Как вообще можно встроить эту самую печать в кристаллическую решётку? Дефектами решётки?

— Гм… А это мысль, между прочим, — констатировал Дмитрий.

— Погоди, погоди… Выходит, пони и мы используем сходный физический механизм, только мы внедряем регулярную структуру из транзисторов в монокристалл кремния, а они внедряют регулярную структуру в монокристалл кварца или сапфира, или чего-то там ещё? — предположил Андрей Петрович.

— Выходит, так. Но это не объясняет, почему при электромагнитном воздействии на кристалл с впечатанной в него структурой происходят такие явления, как левитация, — заметил Дмитрий. — И не только левитация.

— Ну… тут остаётся только предположить, что законы физики у поней частично отличаются от наших, — озадаченно заключил Андрей Петрович.

— Выходит, так, — кивнул Дмитрий. — Лады, побегу я, а то, наверное, надоел уже?

— Да не, чего надоел-то? Да, кстати. Книгу-то я тебе показал, а вот вторую штуку показать забыл.

Андрей Петрович взял со стола стальной шарик и показал на ладони Дмитрию.

— Это что, подшипник? Нет… Ух ты, тут такая же руна, как на книге!

— Ага! Именно. Это не просто руна. Это кнопка. Попробуй нажать.

— Опа! Да ладно!

Дмитрий нажал кнопку, шарик раскрыл лепестки, и из него зазвучал мелодичный женский голос на неизвестном языке. Певучие гласные перемежались клацающими согласными звуками, шипящих почти не было. Голос звучал недолго, где-то примерно с полторы минуты. Затем он умолк, и лепестки шарика закрылись.

— Вау! Это что, так звучит язык поней без заклинания Селестии? — спросил Дмитрий.

— Может быть. Но что-то сдаётся мне, что это звучит язык не поней, а тех, кто сделал серебряную звезду на переплёте книги, — предположил Андрей Петрович.

— М-м-м… погоди… ты хочешь сказать, что шарик и книгу сделали не пони, а кто-то ещё? Петрович, это ведь вместе с книгой шарик был?

— Шарик был в коробчатой иконе, за окладом. Я его чисто случайно нашёл, услышал, как что-то брякает.

— То есть, тот, кто его туда положил, понимал, что шарик — вещь очень ценная, — сообразил Дмитрий.

— И да, я думаю, что книгу, написанную пони, вставили в переплёт от другой книги, — пояснил свою мысль Андрей Петрович. — Потому что книга написана на понячьем, а руны на украшении обложки — совсем другие. Мне это только недавно в голову пришло.

— Но зачем вставлять одну книгу в переплёт от другой? — спросил Дмитрий.

— Ну, например, если эта книга — сборник страниц из других книг, и её надо было переплести, — предположил Андрей Петрович. — Или, например, оригинальный переплёт был утрачен, и надо было заменить его чем-то.

— Или надо было замаскировать книгу, — высказал свою догадку Дмитрий. — Чтобы она не привлекала внимание тех, кто говорил на этом неизвестном языке?

— Ну… тоже не исключено, — согласился Андрей Петрович. — Но тогда мы вообще уезжаем в дебри — получается, что хозяин книги был пони и хотел скрыть её от неизвестных нам создателей шарика? Но зачем?

— Например, чтобы книгу не уничтожили. Может, это книга — учебник тёмной магии?

— Ну, скажешь тоже… Тёмной магии… Хотя… — Андрей Петрович задумался. — Надо будет спросить поней, удалось ли им прочитать книгу. А то с этой магией сегодня не успели.

— Спросим завтра. Они же будут книгу про дирижабли ещё фотографировать, — напомнил Дмитрий. — Всё, побегу я, Петрович. Кстати, с Днём Красной Армии тебя, — он улыбнулся.

— И тебя, — усмехнулся Андрей Петрович.