Амальгама

17. Неожиданные решения

2150 год до н. э.

После окончания приблизительно 160-летнего правления VI династии центральная власть ослабла настолько, что Та-Кем распалась на отдельные области-«номы». Позже это время получит название «Первый переходный период». Население и экономика страдали от множества восстаний, междоусобных войн и нападений диких племён, в основном с запада, с территории современной Ливии. Правители так часто сменяли друг друга, что позднее греческий историк Манефон писал: «Семьдесят царей правили семьдесят дней». Для наблюдателей это оказалось непростым временем. Получив первое же сообщение от сомнаморфа о восстаниях и нападениях, Вентус собрал всех для принятия решения.

— Рисковать сомнаморфом мы не можем, у нас их слишком мало, — заявил командир миссии, коротко рассказав о ситуации на юге. — Предлагаю эвакуировать его, хотя бы временно, приостановив деятельность «Приората». Потом мы сможем её возобновить, когда всё успокоится. Или использовать сомнаморфа на другом направлении. Сейчас сомнаморфы поумнели настолько, что уже могут принимать самостоятельные решения. Им не потребуется сто лет для изучения новых языков. Как пример — сомнаморф на Крите, он освоился за пару лет, потом занялся торговлей, сейчас у него уже несколько собственных кораблей. Кто «за» — прошу голосовать. Второе и последующие поколения тоже голосуют наравне со всеми, это касается нас всех.

Ответом были дружно поднятые крылья. Все понимали ценность каждого сомнаморфа и поддержали предложение командира.

— Решение принято, — Вентус увидел результаты голосования и перешёл к следующему вопросу. — Нас постепенно становится всё больше, и дальше наше количество будет увеличиваться. В помещениях наблюдательного поста мы уже не можем разместиться. Кроме того, у нас сильно не хватает воды, и в целом климат здесь неподходящий для жеребят. Есть предложение оставить здесь только пункт наблюдения, как и было задумано изначально, а основной пункт базирования перенести на север. Этим вопросом занималась группа геологов Кассиуса Квинтуса. Предлагаю послушать его сообщение.

Кассиус, синий эквиридо с коротко стриженой гривой тёмно-зелёного цвета и кьютимаркой в виде кирки, подошёл к экрану проектора для доклада. Он был из молодых, пятое поколение, но уже зарекомендовал себя достаточно ответственным, чтобы доверить ему такую важную задачу.

— Мы обследовали несколько десятков возможных мест размещения, где можно было бы построить полноценный подземный комплекс, учитывая недостаток тяжёлой техники. Наиболее подходящим нам представляется вот этот район, — блик от световой указки очертил местность далеко на севере.

— Не слишком ли далеко от основных районов наблюдения? — спросил Левис Алес.

— Далеко, но, с другой стороны, там почти незаселённая местность, на поверхности протекает достаточно большая река, и главное, под землёй мы обнаружили значительные карстовые пустоты, — ответил геолог. — Строить там будет намного проще. Кроме того, несколько южнее там есть значительные залежи железной руды, а юго-западнее — запасы каменного угля.

— Река — это практически неисчерпаемый в наших условиях запас воды и постоянная энергия, — заметил Вере Фолиум.

— Районы с карстовыми грунтами есть и ближе, — возразил Феликс Люмен, уже официально считавшийся главой второго поколения и потому получивший третье имя Секунд в дополнение к двум основным. — Стоит ли забираться так далеко на север? Чем вам не подошёл, к примеру, этот полуостров? — он указал своей световой указкой на карте длинный полуостров, наискось вдающийся в Средиземное море¹. — Здесь тоже есть карстовые пещеры. В северной части есть горы, достаточно много горных рек и озёр для установки электромагических генераторов, а в центре полуострова климат позволяет выращивать необходимые для жеребят фрукты. На полуострове есть месторождения железа. Местное население там немногочисленно, в основном пока что это дикие племена.

— Я бы не рассчитывала на те залежи железной руды и угля, о которых говорит Кассиус, — вмешалась Стелла Люкс. — Они находятся в разных местах. Чтобы привезти уголь к руде или руду к углю, придётся строить железную дорогу. Такое строительство мы не потянем, для этого нужна намного бо́льшая численность. Железо мы можем найти и ближе, на том же полуострове. Но чем южнее, тем больше солнечного света, на котором сейчас основана наша энергетика. Мы уже добываем водород и кислород, сейчас я работаю над технологией прямого восстановления железа при помощи водорода. Это намного чище, чем доменная технология со сжиганием угля.

— Верно, на упомянутом полуострове железо есть, так же, как и медь, и олово. Но в предлагаемом районе протекает достаточно полноводная река. Там также обширные леса, и район мало населён, — ответил Кассиус. — Очень удобный район для постоянного базирования. На полуострове и на восточном побережье закрытого моря, которое антро называют Понт, можно организовать небольшие посты.

— Строить подземные сооружения в карстовых грунтах — не так просто, как может показаться, — заметила Веста Октавия. — Их же постоянно размывает вода. Река может оказаться проблемой.

— В наших условиях отсутствия тяжёлой проходческой техники и ограниченных трудовых ресурсов надо ориентироваться, в первую очередь, на объём вынимаемого грунта, — ответил Кассиус. — И по этому показателю районы карстовых пещер подходят лучше всего. Инженерные вопросы устойчивости подземных сооружений решить будет проще, чем имеющимися силами вывозить вынутую породу. Кстати, вынутым грунтом и камнем можно заполнять нижележащие пустоты под строящимися сооружениями.

— Если залить их известковым раствором, получится очень прочная забутовка, — поддержал Левис Алес. — Но я всё же предпочёл бы не забираться так далеко на север. В предлагаемом районе лучше разместить наши производственные мощности, которым нужна энергия, а жилые помещения и установки для выращивания жеребят лучше всё же разместить южнее, там, где много фруктов и нет такой холодной зимы, как на севере. Где-нибудь в горной местности.

— Так или иначе, оставаться всем на прежнем месте уже не получается, нас стало слишком много, — подвёл итог Вентус. — Нам не хватает воды, поэтому переселяться всё равно надо. Предлагаю ещё раз изучить все места, предложенные геологами, проработать варианты для переселения. Полуостров выглядит привлекательно для жеребят, хотя надо учитывать, что дикие племена достаточно скоро станут цивилизованными и могут создать проблемы. Забираться далеко на север не слишком хочется, но развитая сеть карстовых пустот и река, малочисленное местное население — это действительно удобное место для постоянной базы. Упускать такую возможность было бы неразумно. Кроме того, нам нужно иметь несколько пунктов дислокации, по которым можно будет рассредоточиться в случае возможных неприятностей.

— Ставить вопрос на голосование пока рано, — добавила Стелла. — Пока не изучим варианты. Я пока что склоняюсь к предложению Феликса насчёт полуострова. Северный вариант выглядит интересным, но он не слишком подходит для жеребят. К тому же там слишком мало солнечных дней.

—=W=—

Вывозить сомнаморфа отправились Левис Алес и Фулгур. В Иуну² они прилетели, как обычно, ночью. Но их миссия не увенчалась успехом. Сам сомнаморф отказался эвакуироваться.

— Нет. Я отсюда не уйду, — твёрдо ответил сомнаморф. — Непосредственной опасности сейчас нет. Если какие-то племена возьмут город в осаду — я сообщу по радио. У вас будет время, чтобы меня забрать. Если даже вы не успеете вовремя — я уже заранее выкопал глубокое убежище под домом. Оно хорошо замаскировано. Пища и вода мне не нужны. Я заберусь в убежище и впаду в спячку. Вход узкий, туда могу пролезть только я. У воинов антро обычно мощное телосложение, они не пролезут.

— Но почему ты не хочешь переждать в безопасности? — спросил Левис Алес.

— У меня здесь ученики. Я не могу их оставить, — с неожиданной убеждённостью твёрдо ответил сомнаморф. — Пока мне не угрожает реальная опасность, я останусь с ними и продолжу учить их.

Левис Алес и Фулгур даже опешили и несколько секунд молча смотрели на тщедушного в сравнении с ними сомнаморфа. Такого они не ожидали.

— Нет, так не пойдёт, — покачал головой Левис. — Ты слишком ценен, чтобы мы могли тобой рисковать. Собирай звукорбы, свитки и полетели.

— Я не оставлю учеников, — упрямо ответил сомнаморф. — Обещаю, если город окажется в опасности, я сразу вызову вас по радио.

— Ты не понимаешь, — вмешалась Фулгур. — Отсюда до наблюдательного пункта почти 75 лиг³. Это больше четырёх часов полёта. Мы можем не успеть. Особенно если случится не набег, а восстание в самом городе.

Сомнаморф задумался. Считать он умел хорошо, и понимал, что цифры — штука упрямая.

— Сколько у тебя учеников? — спросил Левис Алес.

— В разные годы от тридцати до шестидесяти, разных возрастов, — ответил сомнаморф. — Сейчас пятьдесят два.

— Мы сможем их вывезти, только если поднимем весь подросший молодняк, — огорчённо сказала Фулгур. — Но нам всё равно негде их разместить. Вентус на это не пойдёт

— Я понимаю. Потому и хочу пока остаться, — ответил сомнаморф. — Вы мне ломаете своей эвакуацией весь учебный процесс.

— Ты понимаешь, что в следующий раз за тобой прилетит Вентус? — спросил Левис Алес. — И уж он-то церемониться не будет. С него станется спеленать тебя и вывезти силой. Вентус из Клана Меча, он не станет уговаривать и подбирать убедительные аргументы, он просто прикажет или применит силу.

— Я понимаю, — смиренно кивнул сомнаморф. — Поймите и вы. Я вложил годы труда, чтобы выучить этих детёнышей антро. Они уважают меня как учителя. Я десятилетиями входил в доверие к поколениям жрецов. Я потратил столетия, меняя внешность и легенду, чтобы превратить местное отделение «Приората» в солидную и уважаемую в городе школу. Через тысячу лет я сделаю из неё настоящий университет. Вот ради чего я работаю. Я не могу бросить всё достигнутое и сбежать.

— Если тебя проткнёт копьём дикарь, ворвавшийся в школу в поисках золота, ты точно не сможешь создать университет, — возразила Фулгур. — Будь реалистом. Потеря любого из сомнаморфов для нашей миссии невосполнима.

Сомнаморф немного помолчал, размышляя.

— Без своих учеников я не уйду. Но у нас есть выход. Школа стоит недалеко от берега Хапи, я специально выбрал такое место. Я поговорю с учениками. Вместе мы прокопаем из подвала подземный ход до берега реки. Я найду несколько больших лодок и спрячу их возле выхода из-под земли. Дикари приходят по суше. Мы ускользнём от них по воде. Радиосигнал я подам при отходе. За пределами города вы сможете нас забрать, пусть даже не за один раз.

— Будь по-твоему, — кивнул Левис Алес. — Я доложу твой план Вентусу. Не могу обещать, что он согласится.

—=W=—

Вентус, услышав об отказе сомнаморфа эвакуироваться, изрядно разозлился:

— Да что он себе позволяет? Просветитель хренов! Какой подземный ход? Какие лодки? Я немедленно лечу за ним и приволоку его сюда, даже если придётся завернуть его в ковёр!

— Вообще-то сомнаморф во многом прав, и я могу его понять, — возразила Стелла. — Он вложил столетия труда, создал не просто самую эффективную резидентуру, он ещё и воспитал и обучил сотни детёнышей антро. Добился большого уважения, положения в обществе. Неудивительно, что он не хочет бросать достигнутое. Я подумаю над вариантами эвакуации для него и его воспитанников.

— Думай, но не слишком долго, — отрезал Вентус. — При первом же признаке опасности, при появлении любой угрозы поблизости от города, я сам его вытащу, даже если придётся тащить его за хвост!

Стелла, Левис Алес, Вере Фолиум, Феликс Люмен и Нова Авис вместе с несколькими десятками эквиридо из младших поколений прорабатывали варианты эвакуации отделения «Приората» из Та-Кем. Эквиридо, способные летать самостоятельно, никогда не занимались разработкой летательных аппаратов. Именно поэтому у Стеллы ушли годы на то, чтобы спроектировать, испытать и запустить в единичное производство беспилотные планеры. Ей пришлось самой разрабатывать теорию аэродинамики, проводить множество экспериментов.

Сейчас у них не было такого запаса по времени. Вариант с аэростатом или дирижаблем рассматривался, но был отвергнут по очевидным причинам. У наблюдателей пока что не было производства гелия. Наполнять аэростат водородом было слишком рискованно. Одна зажигательная стрела во время посадки или взлёта могла превратить его в огненный шар.

По просьбе Стеллы несколько учеников сомнаморфа провели промеры глубины реки вблизи города Иуну, а затем и дальше. Глубина была где-то больше, где-то меньше, но в среднем составляла одиннадцать метров. Но были и более мелкие участки, наличие которых приходилось учитывать. К тому же уровень воды в реке сильно менялся от сезона к сезону.

К этому времени Стелла и техники отработали технологию получения железа из руды способом прямого восстановления с помощью водорода. Железо получалось рыхлым, губчатым, его либо проковывали паровым молотом, либо ещё раз переплавляли, уже с легирующими добавками, получая необходимый ассортимент сталей.

Через несколько месяцев на критской верфи, которой к тому времени уже владел заброшенный на Крит другой сомнаморф, был возведён большой закрытый полотняный навес с полукруглым арочным сводом, в котором на стапеле началось строительство невиданного ранее судна. Собирали корабль местные антро по указаниям сомнаморфа. Он маскировался под богатого купца, разбогатевшего на торговле и занявшегося кораблестроением. Купец, владелец верфи, называл навес со стапелем непонятным и непривычным словом «эллинг».

Судно было удивительно во всём. Прежде всего, оно удивляло внешним видом, формой, большими размерами и способом строительства.

Корабль, пришедший из страны Та-Кем, привёз два десятка человек будущей команды судна. Так рабочие на верфи узнали, что невиданное судно, оказывается, строится не для самого купца, а на продажу.

Почти одновременно с ним пришли ещё два корабля, на одном привезли множество разных невиданных деталей. Некоторые детали были из камня, некоторые из железа, бо́льшая часть из бронзы, а трубы в основном медные.

Вместе с деталями привезли несколько ящиков, набитых стопками листов папируса, на которых тонкими чёткими линиями было нарисовано, как эти детали между собой собирать. Каждая деталь была под своим номером.

Другой корабль привёз множество деталей из толстого листового железа, испещрённых круглыми дырками, и множество коротких железных стержней толщиной с мизинец, с полукруглыми шляпками. Купец, хозяин верфи, велел развести огонь в горне и кидать эти стержни туда. Никто из рабочих ничего не понимал, но указания хозяина они выполнили и столпились вокруг, чтобы поглазеть.

Купец подозвал нескольких рабочих, глядя в папирус с рисунками, ткнул пальцем в две детали и велел держать их вместе, так, чтобы совпадали дырки. Потом взял щипцами из горна раскалённый докрасна стержень, вставил в дырку и велел одному рабочему приставить со стороны шляпки камень, а другому — бить молотом по стержню, пока он не расплющится. Получилось не с первого раза, но вскоре рабочие приноровились, и у них начало получаться довольно быстро. Стержни со шляпками купец называл «заклёпками». Чтобы не таскать к большому горну тяжёлые детали, сделали маленький переносной горн. Раскалённые заклёпки бросали щипцами, помощник клепальщика ловил их деревянным ведром. Ведро догадались обмазать изнутри глиной, чтобы не прогорало. Работа была нелёгкая, но купец хорошо платил, да и кормили на верфи много и вкусно.

Постепенно из железных деталей склепали хребет и рёбра корабля. Обычно набор кораблей делали из дерева, и многие рабочие недоумевали:

— Как же он плавать-то будет? Железо же в воде тонет! Да и где только взяли столько железа? Это ж всё равно что из золота корабль построить!

Когда скелет корабля был собран, купец велел поставить внутри некоторых рёбер переборки из стальных листов, разделившие корабль на отдельные помещения. В переборках установили люки. Это было удивительно, никто на Крите никогда не делил внутренние помещения корабля на комнаты.

К окончанию сборки скелета ещё один корабль привёз амфоры, глиняные сосуды со смолой. Смолы было два вида — густая жёлтая и более жидкая красная, в меньших по размеру амфорах.

После монтажа переборок внутри корабля сделали пол, который купец назвал «нижней палубой». Это было привычно, палубы для гребцов делали уже давно. Но, кроме нижней палубы сделали ещё и верхнюю. Такого на Крите ещё не делали, корабли в то время строили как большие лодки. Но и тут случилось удивительное. Купец смешивал две смолы в строго выдержанной пропорции, и полученной смесью приказал обмазать и деревянные палубы, и железные детали набора, и переборки, объяснив, что смола на следующий день затвердеет, после чего дерево не будет гнить и рассыхаться, а железо — ржаветь. Смолу купец смешивал понемногу, небольшими порциями, потому что в большом объёме она начинала волшебным образом сама собой разогреваться и быстро твердела. Корабли на Крите додумались смолить уже давно, дело было в общем привычное, но никто не пробовал смолить скелет корабля внутри, потому что природная смола, разогретая солнцем, становилась липкой. А тут смесь двух смол удивительно твердела и не липла.

Когда смола затвердела, купец велел зачистить неровности пемзой. После зачистки начали собирать из деталей внутренние механизмы. Собирала их команда корабля. Купец объяснил просто:

— Им на этом судне ходить. Они должны знать его устройство так, чтобы ночью, в темноте, с закрытыми глазами могли разобрать, починить и собрать снова.

Руководил сборкой внутренних устройств судна сам купец, буквально показывая каждому работнику, какую деталь, каким концом куда устанавливать. Работа была очень сложная, никому ещё ни разу не доводилось делать ничего подобного. Также удивляло, что все детали идеально подходили одна к другой. Подгонять по месту пришлось всего две или три детали из множества, и то купец, узнав об этом, ругался на кого-то, далеко за морем, кто эти детали делал.

Все детали скреплялись между собой железными стержнями с шестигранной шляпкой и винтовой нарезкой, на которую накручивались шестигранные толстые кусочки железа, тоже с нарезкой внутри. Это тоже было удивительно — железо стоило очень дорого, а его не только в корабле было огромное количество, но и внутренние детали собирались на непонятных железных штуках.

Ещё более удивили рабочих белые тонкие кругляши с дырками, которые закладывались между дырявыми дисками на концах труб. Материал был плотный, жирный на ощупь, члены команды и рабочие поначалу приняли его за сало и даже пробовали на зуб. Оказалось, что «сало с дырками» несъедобное. Купец, увидев надкусанные белые кругляши, сильно ругался, а после, выйдя из-под навеса, со смехом жаловался кому-то: «Твои и мои олухи увидели прокладки, решили, что это сало и пытались сожрать».

Пока собирали скелет корабля, хозяину верфи привезли целый корабль больших катушек необычно прочной белой нити. Несколько десятков местных женщин сели ткать эту нить, после чего получилось много рулонов белой плотной ткани. Кораблестроители-антро гадали, зачем начинать строить корабль с парусов? Как оказалось, ткань нужна была не на паруса.

Когда часть внутренних устройств была уже собрана и внутри корабля проложены трубы, купец, хозяин верфи, велел зашить промежутки между рёбрами корабля короткими тонкими досками. Так никто никогда не делал, доски обычно делали толстыми, длинными, распаривали их паром, изгибали и накладывали одну на другую внахлёст, после чего тщательно конопатили и смолили. Когда рабочие сказали об этом хозяину верфи, он усмехнулся и сказал:

— Делайте как говорю. Вот увидите, всё получится.

Почёсывая в затылках, рабочие зашили тонкими дощечками промежутки между рёбрами, затем, по указанию купца, тщательно намазали дощечки снаружи животным жиром, не трогая при этом железные детали набора. Дальше снова началось удивительное.

Купец приказал клеить полосы пропитанной смолой ткани прямо на обмазанные жиром дощечки и железные рёбра набора, в несколько слоёв. Получился корпус с острым вертикальным носом, как у обычной барки, и транцевой кормой. В центре на верхней палубе была сделана надстройка. Высота корпуса без надстройки составляла всего 12 локтей⁴, дно было плоское, но корпус вышел широким, с хорошей остойчивостью.

Через сутки смола затвердела, и корпус несколько дней тщательно шлифовали пемзой, пока он не стал совершенно гладким. После этого через люки залезли внутрь и аккуратно сняли деревянные дощечки между рёбрами. Получилась цельная, тонкая, удивительно крепкая и совершенно непроницаемая для воды скорлупа, усиленная железным набором.

После шлифовки корпуса в каждое помещение, «отсек», как называл их купец, заливали воду и смотрели в соседних отсеках, не протекает ли где-нибудь. Течи заделывали тканью, пропитанной смолой.

После испытания на протечки внутрь корабля опустили через люки уже собранные машины, подобных которым никто на Крите никогда не видел, и установили их на каменные основания. Ни парусов, ни вёсел, ни скамеек для гребцов на удивительном судне не было, и рабочие гадали, как оно будет ходить по морю?

Пока команда судна собирала внутренние устройства, рабочие верфи, тоже по указаниям купца, собрали на верхней палубе ещё одну невиданную машину. У неё было два больших круглых вогнутых зеркала. Они ловили лучи солнца и направляли их на два чёрных железных цилиндра. В машину заливали обычную воду, а что получалось в результате — никто из рабочих так и не понял. К машине подключали трубки, идущие внутрь судна. Внутри трубки подходили к насосам, которые наполняли чем-то множество узких длинных сосудов, выклеенных всё из той же ткани, пропитанной смолой.

За кормой установили колесо, похожее на колесо водяной мельницы, только поменьше. К колесу от главной машины провели вал и насадили на его конец коническое колесо со множеством зубьев. Второе похожее колесо было насажено на вал водяного колеса. Потом установили на валы румпелей два пера рулей. Рули набрали из досок, обточили и обклеили белой тканью, пропитанной смолой.

Внутренние устройства собрали и опробовали, купец остался доволен сделанной работой. Как всё это работало, никто из рабочих так и не понял. Внутри небольшой топки под концом горизонтального цилиндра главной машины горело почти невидимое пламя, но жар от него шёл очень даже ощутимый. Что было совсем удивительно и полностью сносило крышу — снизу через колосники топки вытекала вода! Её собирали, процеживали и снова заливали в непонятную машину на палубе. Никто из рабочих не мог понять, откуда в топке берётся вода. Ни пепла, ни малейших следов нагара в топке не было.

Когда пламя загоралось, конец длинного цилиндра машины нагревался, и колесо на корме начинало вращаться. Только тут рабочие поняли, как будет двигаться удивительный корабль.

Ночью, ещё до рассвета, в длинную широкую канаву на берегу, где стоял стапель, впустили воду, разрушив дамбу, отделявшую её от моря. Судно закачалось на воде.

Команда взошла на судно. Рабочие уже знали, что кроме двух десятков команды, судно может перевозить ещё около ста человек — для них внутри были оборудованы спальные места, в два этажа, одно над другим. Сейчас людей внутри не было, их место занимали мешки с песком. Купец тоже поднялся на борт, дал команду «Отдать швартовы», рабочие отвязали канаты, удерживавшие судно на привязи.

С первыми лучами восхода, пока город ещё спал, невиданное доселе судно вышло в море. Без гребцов, без парусов, оно почти бесшумно скользило по воде, слышно было только как шлёпают плицы колеса. Рабочие толпились на причале, наблюдая, как судно постепенно удаляется от берега.

Сделав несколько поворотов по бухте, удивительное судно причалило к пирсу. Несколько дней на него загружали припасы для перехода. Отчалило оно ночью, вероятно, незадолго до рассвета, момента отплытия никто не видел.

В Иуну для корабля прямо возле школы выкопали док, сообщающийся короткой протокой с рекой и закрыли его полотняным навесом, похожим на половинку горизонтального цилиндра. Корабль пересёк море за несколько дней и шёл вверх по течению Хапи по ночам, днём он отстаивался на якорях в протоках, укрытый ещё одним непривычным способом — сетями с нашитыми на них зелёными и коричневыми извилистыми полосами ткани. Видны были только круглые зеркала, светившие отражённым светом на цилиндры палубной машины, но и эту машину с боков тоже закрывали полотном и маскировочными сетями.

В город корабль тоже пришёл ночью, его завели в док кормой вперёд. В своде над доком был предусмотрен закрывающийся тканью проём, через который на круглые вогнутые зеркала светило солнце. В машине постоянно вырабатывался водород, для восполнения потерь газа, просачивавшегося через стенки баллонов. Люки корабля держали открытыми, чтобы водород не скапливался внутри.

Рабочие на Крите и местная команда из уроженцев Та-Кем даже не подозревали, что они первыми в этом мире построили корабль, не зависящий от силы ветра и гребцов, с железным набором и композитным корпусом из стеклопластика, оснащённый двигателем Стирлинга и бортовой солнечной установкой для получения водорода по серно-йодному замкнутому циклу. Корабль был построен специально для эвакуации учеников школы «Приората» и их семей.

—=W=—

2022 год н. э.

Андрей Петрович увидел в зеркале, как все пони разом повернулись назад и тут же согнулись в общем поклоне. Обычно он смотрел на сидящих за столом Саншайн и Лиру, а также на фотографов, не особенно обращая внимание на помещение позади них. Но сейчас, посмотрев «вглубь» изображения в зеркале, он увидел двух крепких поней в серебристых доспехах, вставших по бокам от дверного проёма, валяющуюся на полу выбитую дверь и стоящую на ней высокую тёмно-синюю стройную лошадку с крыльями и рогом. С вытянутой мордочкой она внешне несколько больше походила именно на лошадку, чем обычные пони с их круглыми головами. На груди у лошадки висело серебряное украшение с полумесяцем.

— Что здесь происходит? — строгим тоном спросила синяя лошадка.

Андрей Петрович уже успел посмотреть бо́льшую часть серий из составленного Дмитрием списка и понял, кто именно посетил их дружеские посиделки. Да и серебряный полумесяц на груди у лошадки прояснял ситуацию не хуже, чем надпись «The president of the United States» на трибуне, с которой выступает президент США. Другого случая напрямую обратиться к одной из диархов Эквестрии, пусть и младшей, могло не представиться.

— Принцесса Лу́на! Ваше высочество, позвольте минутку вашего внимания, это очень важно! Контакт может прерваться в любой момент! — громко и отчётливо произнёс Андрей Петрович.

— А это ещё кто? — принцесса только сейчас обратила внимание, что в зеркале отражалась отнюдь не та комната, куда она вошла.

— Ваше высочество, у вас в заключении, в Тартаре находится кентавр Тирек! Проверьте, не сбежал ли он! Он крайне опасен, он ворует магию у пони. Очень важно! Не поручайте поиски Дискорду! Ни в коем случае! Он предаст пони и объединится с Тиреком.

Хотя Лу́на и видела это странное, похожее телосложением на тощего безрогого минотавра существо впервые, и у неё не было ни малейших оснований вот так сразу ему доверять, но услышанные сведения были, по мнению принцессы, слишком важны, чтобы от них отмахнуться. Прошедшая до своей ссылки на луну через множество битв, Лу́на взяла за правило сначала беспокоиться о серьёзных и известных опасностях, а уж потом разбираться со всем остальным.

— Кентавр Тирек? В Тартаре? — переспросила принцесса, затем повернулась к одному из стражников и распорядилась. — Немедленно свяжитесь с охраной Тартара и выясните местонахождение этого Тирека!

Она вновь повернулась к зеркалу и спросила:

— Ты кто таков будешь?

— Меня зовут Андрей, наш вид называется «люди», единственное число — «человек». Мы проводим научный эксперимент по связи между мирами.

И без того немалые глазищи синей лошадки расширились ещё больше. Её рог засветился, она попыталась просканировать зеркало магией, но, видимо, её заклинание вступило в конфликт с заклинаниями зеркала, так как связь тут же прервалась.

—=W=—

Понивилль.
Год 1004 от Восстания Найтмер Мун.

— Упс… — произнесла, в свою очередь, принцесса Лу́на. — Кажется, МЫ что-то испортили… Встаньте и объясните, что здесь происходит. НАМ нужны ответы, поклонов НАМ и в Кантерлоте хватает.

— Ваше высочество, разрешите! — Саншайн, набравшись храбрости, подняла копытце.

Принцесса присела прямо на выбитую дверь.

— Говори.

— Меня зовут Саншайн, я — метеоролог, радиолюбитель, разговариваю по радио с пони из разных городов. Я усовершенствовала свой приёмник, и он начал ловить необычные переговоры.

Саншайн коротко рассказала историю контакта, упомянула Лиру и зеркало. По мере её рассказа глаза принцессы становились всё больше и больше. Как только Саншайн сделала паузу, чтобы набрать воздуха, в разговор влезла Лавендер:

— Ваше высочество, я — инженер из Мэйнхеттена, Лавендер Фриттер, «Apple Airship Company». Человек передаёт нам важнейшую и очень полезную техническую информацию из своего мира! — она передала принцессе несколько фотографий из книги «Оборудование дирижаблей». — Этот научный эксперимент очень важен для Эквестрии!

Принцесса с интересом изучала снимки, затем улыбнулась:

— Принц Блюблад половину своего состояния отдал бы за чертежи сии.

— Ваше высочество, у человека есть очень древняя книга по магии, из нашего мира, — добавила Лира. — Он дал нам её переснять, мы сфотографировали всю книгу, но она зашифрована, мы не смогли её прочитать, — Лира передала принцессе фотокопии.

— Человек хотел бы передать нам саму книгу, но пока мы не придумали, как это сделать, — добавила Старлайт.

— Ты кто будешь? — спросила принцесса.

— Старлайт Глиммер, Ваше высочество. Меня и моего коллегу Санбёрста пригласили, чтобы исследовать зеркало.

Принцесса перевела взгляд на Санбёрста.

— Санбёрст, специализируюсь на истории магии, — представился жеребец. — Это — мисс Голден Харвест, фермер из местных, она помогает нам с фотографией.

Принцесса Лу́на задумчиво кивнула, перебирая фотоснимки с книги, и отражающаяся на её мордочке гамма эмоций явственно отражала важность находки.

— Книга сия очень древняя, и, без сомнений, очень ценная.

В этот момент в домик вбежал гвардеец-бэтпони, которого принцесса отправила связаться с охраной Тартара:

— Ваш-ше выс-сочес-ство! Кентавр Тирек с-сбежал из Тартара! Охрана объявила тревогу, его ищ-щут. Но они не знают, когда это произош-шло, — с характерным для бэтпони пришепётыванием доложил гвардеец.

Принцесса Лу́на одним пружинистым движением вскочила на ноги, повернувшись к гвардейцам:

— Боевая тревога! Поднять всю Ночную Гвардию! Командование Солнечной и Кристальной гвардии — на связь, немедленно. Уведомите командиров крыльев Старой Гвардии принцессы Селестии.

Стражник отсалютовал и выкатился из домика.

Принцесса повернулась к Саншайн и Лире:

— Ты и ты. С сей минуты вы обе получаете пожизненную ренту за счёт диархии. Санбёрст. Тебя МЫ назначаем научным роговодителем проекта. Старлайт, тебе поручаем магическое направление — все вопросы, связанные с магическими практиками. В штате будешь заместителем Санбёрста по магическим вопросам, на тебе все магические исследования. Чувствуем МЫ, что ты очень одарённый и сильный маг, намного сильнее всех единорогов, кого МЫ знаем. К исходу седмицы ждём предложения по штатному расписанию научного сектора проекта. Сильно пока штат не раздувайте, когда понадобится — расширим. Санбёрст. Такоже пред выходными будешь представлять НАМ еженедельный отчёт. Общее роговодство проектом оставляем МЫ за собой. Завтра прибудут строители, продумайте вместе с ними, как разместиться, что построить. Негоже заниматься наукой в таких условиях.

Рог принцессы засветился, она сошла с лежащей на полу двери, дверь окуталась облаком синего телекинеза и встала на место. Вылетевшие из косяка гвозди вспыхнули синим сиянием и сами собой вошли в восстановленное магией аликорна дерево.

— Вам будут выделены деньги, — продолжила принцесса. — Завтра пришлём МЫ порученца своего для связи и решения денежных вопросов. Такоже можете писать НАМ напрямую. В ближайшее время начнём комплектовать штат исследователей и техников. Фотографии книги возьмём МЫ с собой, надобно показать их магам, кои разбираются в старых книгах лучше НАС. По бытовым и земским вопросам обращайтесь к мэру Понивилля. Она получит указания всячески вам содействовать. При необходимости, в обращениях к любым чиновникам разрешаю использовать формулу: «Именем Лунного трона». Просьбы, пожелания, вопросы?

Присутствующие пони смотрели на принцессу, вытаращив глаза от изумления. Такой манеры ведения дел им ещё ни разу видеть не приходилось. Принцесса Лу́на не имела привычки распивать чаи с просителями, как частенько делала старшая сестра. Привыкшая с молодости решать проблемы взмахом алебарды, принцесса-воительница разбиралась с любыми вопросами быстро и эффективно.

— Ваше высочество! — Саншайн вскочила, подняв копытце. — Мне очень нужны радиодетали, которые производятся в Сталлионграде! В Эквестрии таких не делают! Это поможет стабилизировать связь!

— Напиши список, что нужно. Перешли НАМ магической почтой. МЫ свяжемся со Сталлионградом, договоримся. Поедешь туда, привезёшь всё необходимое. Вопросами снабжения проекта будем заниматься МЫ лично, — короткими, рублеными фразами распорядилась принцесса.

Дверь открылась, на этот раз уже аккуратно. В помещение снова вошёл гвардеец-бэтпони, отсалютовал и доложил:

— Ваш-ше выс-сочес-ство! Тревога по Лунной гвардии объявлена. Командование С-солнечной и Крис-стальной гвардии на с-связи. Прош-шу подойти к радис-сту.

— Иду. Спокойной ночи, всепони.

Принцесса вышла, коротко кивнув вновь склонившимся в поклоне подданным. Стражники вышли следом, закрыв за собой дверь. В помещении воцарилась тишина.

— Эм-м… Это что было вообще? — офигевшая от увиденного Голден Харвест впервые осмелилась раскрыть рот.

— Э-э… Кажется, мы все теперь работаем на правительство, — ответила Лира. — А Санбёрст стал роговодителем научной лаборатории. Если даже не целого научного центра.

— Внезапно… — добавил Санбёрст, снимая с носа телекинезом очки и нервно протирая их, в попытке успокоиться.

— Ну, в этом есть и хорошие стороны, — заметила Саншайн. — Биты нам точно не помешают, и теперь можно не опасаться, что принцесса Твайлайт снова расколотит зеркало.

— Как она вообще узнала про нас? — спросила Старлайт. — Зеркало не настолько сильно фонит магией при работе, чтобы его можно было засечь.

— П-простите… Это из-за меня… — послышался тоненький всхлип, и из-под стола с телеграфным аппаратом вылезла Динки, забравшаяся туда, видимо, от страха, и сидевшая тихо как мышка. — Мне сон приснился, про зеркало, а потом во сне появилась принцесса Лу́на… Я ей сказала, что это наши друзья. Наверное, она не поверила…

— Опа… Ну, тады понятно, — развела копытцами Голден Харвест.

— Ты ни в чём не виновата, солнышко, — успокоила крошку-единорожку Лавендер. — Принцесса Лу́на — владычица снов. С этим мы ничего не сможем сделать. На самом деле, пони, всё повернулось намного лучше, чем могло быть. Саншайн права. Зеркало у вас не отобрали, битов дадут, ещё и полномочий отсыпали таких, какие редко кому положены.

— Я полагаю, паниковать не стоит, — заметил пришедший в себя Санбёрст. — Как минимум, паниковать раньше времени. Посмотрим, какие нам поставят условия. Пока что я вижу, что принцесса по достоинству оценила открывающиеся перспективы.

— А что это за Тирек, которого упомянул человек? — спросила Старлайт. — Никогда о нём не слышала.

— Он сказал, что это кентавр. В Тартаре немало чудовищ, — ответил Санбёрст. — Некоторые находятся там с таких давних времён, что о них помнят только принцессы. А есть, наверное, и такие монстры, что попали в Тартар задолго до принцесс. Но если этот Тирек ворует магию у пони, он действительно крайне опасен. Неудивительно, что принцесса так отреагировала.

— Уже поздно, — сообразила Саншайн. — Динки, давай, я тебя домой отвезу, пока твои беспокоиться не начали.

Старлайт телекинезом аккуратно надела на малышку шапочку, завязала шарфик, Лира помогла надеть тёплую жеребячью попонку. Саншайн тоже оделась, они с Динки вышли из домика.

— Тётя Саншайн, вы на меня не сердитесь? — жалобно спросила единорожка. — Я правда не хотела… Я говорила принцессе, что человеки — наши друзья…

— Ничего страшного не случилось, солнышко, — успокоила её метеоролог. — Давай, залезай, и полетели.

—=W=—

Кристальная Империя.
Год 1004 от Восстания Найтмер Мун.

Пока археологи и механик Грип Спаннер реставрировали автоматон, приехавшие из Мэйнхеттена и Сталлионграда учёные спроектировали подъёмник. Клеть и лебёдку Шарп Каттер подобрал по каталогу в первый же вечер, на следующее утро их заказали, и теперь оставалось только дождаться доставки. Заказали также стальные балки, рельсы, шпалы и вагонетки для вывоза грунта. Каттер и Ингот несколько раз ходили к башне, тщательно обмерили верхний зал и нарисовали чертежи конструкции, которая должна была держать клеть на тросе. Прочность старинной каменной кладки вызывала обоснованные сомнения, поэтому учёные не рискнули заделывать балки прямо в стены, а предусмотрели мощную сварную раму, к которой собирались приварить пирамидальный каркас и подвесить на него полиспаст.

Марбл Абакулус со своими коллегами продолжала исследовать подземные коридоры и помещения комплекса. Им удалось найти технический тоннель, из которого можно было подняться в помещение, рядом с которым располагался угольный бункер. Оттуда на схеме, спроецированной Эйелинн, шёл тоннель, уходивший на север, далеко за городскую черту Кристальной, по направлению к горам.

Шайнинг Армор выделил в распоряжение археологов нескольких гвардейцев, поручив им исследовать тоннель. Сам принц-консорт целый вечер провёл с Кэйденс и Эйелинн за изучением тайных ходов в стенах Кристального замка. Автоматон высветила их схему, и Шайнинг собственнорожно наносил проходы на поэтажные планы замка, найденные в бывших покоях Сомбры. К сожалению, плана тайных проходов, проложенных по приказу чёрного короля, в его покоях не нашлось.

Принц также собирался разыскать в подвалах замка дверь, ведущую в коридоры комплекса «Алый», о которой упомянула Эйелинн, но Марбл упросила его подождать до возвращения поисковой партии из тоннеля.

Сам по себе технический тоннель выглядел страшновато. Он был круглого сечения, сложен из красного кирпича, частично выкрошившегося от времени. Пол в тоннеле был стальной, решётчатый, сильно ржавый. Когда Марбл посветила через отверстия в решётке, внизу она разглядела медленно текущую чёрную воду.

— Коллеги, постарайтесь не ронять мелкие предметы и инструменты, — предупредила археолог. — Если они провалятся через решётку и утонут, вытащить их будет непросто даже телекинезом.

Тем не менее тоннель был достаточно хорошо освещён закреплёнными на стене крупными кристаллами, защищёнными овальными решётками, в точности как шахтные или заводские лампы. При приближении кристаллы вспыхивали ярче, освещая участок тоннеля, и вновь снижали яркость свечения, когда пони оставляли их позади.

Под потолком тоннеля были проложены две трубы большого диаметра, одна окрашенная краской грязного зелёного цвета, местами облупленной, другая была завёрнута в изоляцию, выглядевшую неповреждённой, несмотря на прошедшие тысячелетия.

— Точно такие же трубы проходят под потолками в цехах и в основных тоннелях, — заметил Парчмент Скролл.

— Похоже, они все объединены в общую систему, — предположил Олд Скрипт.

Помимо больших труб, вдоль стен были протянуты ещё трубы меньшего диаметра и висели провода, соединявшие коммутационные шкафы. Пёрпл Бесом открыл один из шкафов. Оттуда вылез крупный паук, раздосадованный тем, что его побеспокоили, но, когда учёный убрал телекинезом паутину, оборудование внутри шкафа выглядело вполне исправным.

Пройдя по техническому тоннелю следом за более проворными гвардейцами учёные во главе с Марбл поднялись по узкой винтовой лестнице, соединявшей технический тоннель с помещением, смежным с угольным бункером. Отсюда в северном направлении уходил тоннель с рельсами, проложенными посередине. Тоннель был достаточно широкий, чтобы по бокам от рельсов могли свободно пройти пони.

— Обратите внимание, коллеги, рельсы-то не вагонеточные. Колея широкая, как для железнодорожного вагона, — заметил Олд Скрипт. — Да и высота тоннеля немалая.

— Вы хотите сказать, что здесь могли проезжать полноразмерные вагоны? — уточнил Парчмент Скролл.

— Скажем, я бы не удивился, если бы это было так, — ответил пожилой академик.

Гвардейцы под предводительством сержанта и следующие за ними археологи пошли по тоннелю сбоку от рельсов. Через некоторое время им попалась пустая вагонетка. Она была такая же, как в цеху, только оси у неё были длиннее, сделанные с расчётом на широкую полноразмерную колею.

— Нет, всё-таки тут гоняли вагонетки, хотя и странные, — заметил Бесом. — В шахте такая широкая колея не нужна. Зачем они сделали её такой широкой?

Тоннель уходил далеко за пределы границ Кристальной.

— Как думаете, мы уже вышли из-под погодного купола? — спросил Олд Скрипт.

Марбл сверилась с картой и шагомером.

— Подходим к его границе.

Впереди в стене тоннеля был виден тёмный провал ответвления, туда уходили рельсы.

— Эм-м… Похоже, система тоннелей посложнее, чем нам рисовала леди Эйелинн, — заметил Бесом. — На её схеме этого ответвления нет.

— Сейчас подойдём и посмотрим, — откликнулся Парчмент Скролл.

Они подошли к тёмному провалу, и Марбл запустила туда «светлячок». Пони охнули от удивления, когда свет от магического шарика выхватил из тьмы мощные буфера и сцепку железнодорожного вагона. Он выглядел необычно, весь обшитый толстыми листами стали, соединёнными множеством крупных заклёпок. Эти листы закрывали даже колёса, спускаясь ниже букс. Впереди у вагона была площадка, на которой располагалась орудийная башня. Из неё торчал ствол пушки калибром не менее сорока линий⁵. Вторая башня размещалась на другом конце вагона, а между ними возвышалось бронированное помещение.

Пушки были известны в Эквестрии уже достаточно давно, но командование Солнечной гвардии недооценивало артиллерию, предпочитая использовать магию единорогов.

— Вау! — изумлённо пробормотала Марбл. — Что это?

— Эм-м… Помните, коллеги, леди Эйелинн упоминала «бронепоезд»? Сдаётся мне, это он и есть, — справившись с первым удивлением, заметил Пёрпл Бесом.

Пони прошли немного вдоль вагона. За ним обнаружился паровоз, тоже укрытый бронёй, за ним ещё один броневагон, несколько иной конструкции — с одной пушкой, не в башне, а закрытой на половину высоты бронелистами, и с амбразурами в стенах обитаемой части. Дальше к бронепоезду были прицеплены несколько обычных пассажирских и товарных вагонов.

— Заметьте, коллеги, этот поезд сохранился куда лучше, по сравнению с вагонами того метро, от них одни тележки и рамы остались, — отметила очевидную разницу Ансиент Шард, ещё одна археолог из группы Марбл.

Земная пони бледно-голубого цвета, с синей гривкой и кьютимаркой в виде трёх черепков разбитого керамического сосуда, недавняя студентка, она в присутствии более именитых коллег старалась больше слушать и меньше говорить. Её талантом была реставрация керамических изделий.

— Верно подмечено, мисс Шард, — согласился Олд Скрипт и скастовал заклинание датировки на поезд. — Гм… А он намного новее. Ему всего около тысячи лет. По сравнению с теми вагонами — считайте, почти современный.

— Тогда, если он попал под стазис-заклинание Сомбры, он потому хорошо и сохранился, — подтвердила Марбл. — При том, что в хорошем состоянии не только бронированные вагоны, но и обычные.

Пёрпл Бесом посветил «светлячком» на паровоз.

— Смотрите сюда! — позвал пожилой археолог.

Его коллеги, успевшие разбрестись вдоль состава, поспешили к нему. Свет сияющего шарика выхватил из темноты непривычные буквы. Это были именно буквы, а не руны или пиктограммы.

— Надпись на сталлионградском! — удивлённо воскликнул Олд Скрипт.

— И что тут написано? — спросила Ансиент Шард.

— «Свобода или смерть», — ответил академик. — Это либо революционный лозунг, либо, возможно, название бронепоезда.

— И что делает в подземелье Кристальной сталлионградский бронепоезд? — задал законный вопрос Пёрпл Бесом.

— Смотрите! — послышался с другой стороны состава голос одного из гвардейцев. — Тут пробоина!

Пони рысью обежали вокруг состава. Гвардеец стоял возле паровоза, указывая на дыру с рваными краями. Края пробоины были загнуты внутрь.

— Сержант Гранит, что вы об этом думаете? — спросила Марбл у сопровождающего.

— Ничего хорошего, мэм, — ответил гвардеец. — Туда явно что-то влетело. Судя по расположению пробоины, был повреждён котёл. Это определённо боевые повреждения, мэм. Думаю, он стоит здесь со времён совместной осады Кристальной войсками Её высочеств Селестии и Лу́ны и сталлионградской Красной армией.

— Давайте всё сфотографируем, а потом я отправлю запрос в Сталлионград, — сказала Марбл. — Возможно, в их архивах сохранилась какая-то информация.

Единороги засветили несколько «светлячков», и в их свете Парчмент Скролл сделал пару десятков фотографий бронепоезда. Пёрпл Бесом ползал с рулеткой под составом.

— Что вы там нашли, Бесом? — поинтересовался Олд Скрипт.

— Очень интересно! — слегка перемазавшийся археолог выбрался из-под вагона. — Меня заинтересовало, что поезд стоит на стандартной эквестрийской колее, тогда как в Сталлионграде колея шире. — Полез проверять, и оказалось, что у него колёсные пары с регулируемой шириной колеи!

— YAY! — удивилась Марбл. — У них уже тысячу лет назад было такое? Надо попросить мистера Ингота осмотреть поезд.

— С вашего позволения, мэм, — подал голос сержант Гранит. — Есть предположение.

— Слушаем вас, сержант, — Марбл жестом попросила коллег соблюдать тишину.

— Думаю, бронепоезд завели в тоннель на ремонт, — высказал догадку гвардеец. — Причём уже в ходе штурма Кристальной или сразу после. Если бы его захватила армия Сомбры, его оставили бы на поверхности, как вдохновляющий пример для осаждённых. Бои в городе продолжались несколько дней, до того, как Сомбра попытался бежать, а принцессы перехватили его в горах и заточили в лёд. То есть с момента начала штурма и до срабатывания заклинания стазиса у осаждающих было три-четыре дня.

— Прекрасная догадка, сержант Гранит! — улыбнулась Марбл. — И она действительно многое объясняет.

— Простите за нескромный вопрос, сержант. Население Кристальной попало в стазис внезапно, сразу после штурма, так ведь? — спросил Олд Скрипт. — И, выйдя из стазиса, в первый момент всепони даже не поняли, что произошло, и продолжили заниматься своими делами?

— Да, сэр, так и было. Осознание пришло позже, когда в город прибыли принцесса Каденза и принц Шайнинг, — подтвердил сержант.

— А что было с армией? С разгромленной при штурме армией Сомбры? — спросил учёный. — Простите, если это может вас задеть, но для нас это вопрос безопасности.

— Вы имеете в виду, не служил ли я или мои пони, в армии узурпатора? Нет, сэр. Весь нынешний состав Кристальной гвардии обновлён, — ответил сержант. — Потому нас так мало — ещё продолжаем обучать пополнение, набранное из гражданских, а офицеры от капитана и выше пока эквестрийские, из состава Солнечной и Лунной гвардии. Большинство солдат армии Сомбры погибли при штурме. Некоторым высшим офицерам удалось бежать из Кристальной, они давно умерли, тысячу лет назад. Несколько десятков уцелевших были в очень плохом состоянии, после того как отменилось заклинание Сомбры, через которое он ими управлял, — рассказал сержант. — Их демобилизовали, сейчас они проходят курс лечения и ре… простите, я ещё привыкаю ко многим новым терминам…

— Реабилитации, — подсказала Ансиент Шард.

— Да, вот-вот, оно самое.

Пожилой академик вздохнул с явным облегчением:

— Ещё раз прошу меня простить, сержант. Не думайте, что я сомневаюсь в вашей лояльности. Больше нет.

— Всё нормально, сэр, — кивнул военный пони. — Я вам больше скажу — Сомбра правил исключительно на страхе и магии, подавляющей волю. Никто в Кристальной гвардии не служил ему по собственному желанию. Возможно, кроме нескольких высших офицеров.

— Идёмте дальше, коллеги, — вмешалась Марбл. — Тоннель с поездом мы осмотрим подробнее в другой раз, сейчас нам нужно выяснить, куда ведёт основной тоннель.

— Жаль, что тут нет дрезины, — проворчал Парчмент Скролл.

Пони отправились дальше по тоннелю. Идти пришлось далеко и долго, несколько часов. Кристаллы на стенах всё так же бесшумно вспыхивали при их приближении и гасли позади.

— Мистер Бесом, вы обещали рассказать, что произошло тогда с той злосчастной экспедицией Армоса, — напомнила Марбл. — Сейчас как раз подходящий момент, идти нам ещё далеко.

— А, ну, да, хорошо, — Пёрпл Бесом начал рассказ. — Прежде всего, стоит сказать, что мы прибыли на место раньше Армоса и сопровождавших его специалистов, и уже успели начать раскопки. Там было древнее сооружение, Некрополь, построенный в виде сплошного каменного купола. Вскоре прибыл и Армос. С ним были четверо. Двое из них — типичные «искатели приключений», инженер-земнопони и пегаска. Ещё двое были куда как необычные — высокий чёрный единорог, и очень загадочная синяя пони, тоже высокая, а уж внешность у неё — я таких вообще не встречал ни разу. У неё были перепончатые крылья, с когтями на сгибах, как у драконов, длинный шипастый драконий хвост, изогнутый плоский рог с лезвием из настоящей стали на задней кромке и перепонки за ушками, похожие на крылья летучей мыши⁶.

— Да ладно вам байки травить, Бесом, таких пони не бывает, — рассмеялся Парчмент Скролл.

— Она сказала, что её отец был кисточковым единорогом, а мать — бэтпони, — продолжил Бесом, не обращая внимания на реплику Скролла. — Это само по себе меня удивило, я знаю, что бэтпони, как правило, не смешиваются с другими расами пони. Тем более странно подобное поведение для кисточковых единорогов.

Ну да ладно… Некрополь, что мы раскапывали, сам по себе был очень странным. Хотя бы уже потому, что он то появлялся на несколько недель или месяц-другой, то исчезал снова на годы. Там действовала какая-то неизвестная, но очень могущественная магия. Мы торопились, была опасность, что Некрополь снова исчезнет. Через пару дней мы раскопали вход. В ходе раскопа там появился призрак, самый настоящий призрак пегаски, давно погибшей при попытке исследования этого зловещего сооружения.

— Да ладно вам, Бесом! — вновь перебил Парчмент Скролл. — Призраков не бывает!

— Будь вы тогда с нами, вы бы так не говорили, — ответил пожилой археолог. — Можете потом спросить у мисс Прайс или Ти Дринка, они были там вместе со мной и всё видели. Так вот… Там была стальная дверь, настоящее произведение искусства. У неё был сложнейший замок, по типу тех, что мы встречаем в этом комплексе, но ещё более необычный. На двери были рельефные фигурки пони, и при открытии замка они исполняли сценку, как бывает в старинных часах.

Эта необычная синяя пони оказалась артефактором. Причём, не просто артефактором, а, не побоюсь громкого слова, «артефактором милостью Гармонии». Она использовала какую-то удивительную магию для исследования замка. Артефактор показала его устройство в виде полупрозрачного трёхмерного изображения, очень похожего на те схемы, что нам показывала леди Эйелинн. Именно она сумела открыть дверь, и вместе с этими «искателями приключений», Армосом и высоким чёрным единорогом вошла внутрь. Нам Армос велел ждать снаружи, и, думаю, это и спасло нас всех.

Через несколько часов после того, как эти четверо и Армос вошли внутрь, эта громада вдруг словно ожила, — Бесом покрутил головой, словно вновь переживая те ужасные события. — Некрополь внезапно превратился в механическое чудовище, выбравшееся из земли и изрыгающее пламя. Это была не полусфера, это был огромный шар со множеством каменных ног, наполовину зарытый в землю. Я не знаю, какую жуткую магию они там пробудили. Вся долина тряслась и содрогалась. Мы бросились к лагерю, побросав в раскопе все инструменты. Всё заволокло дымом, через него только просверкивали всполохи малинового пламени. Каменное чудовище позади нас плясало, словно в безумном танце, а потом вдруг опустилось на землю, начав плавить под собой камень. Окружающие его скалы вдруг полетели к эпицентру, где эта штука медленно погружалась в расплавленный камень, окутанная дымом. В долине как будто вулкан проснулся. В конце концов, чудовищный механизм погрузился в лавовое озеро, образовавшееся на месте Некрополя, и оно медленно застыло.

Прайс взяла роговодство на себя, хорошо, что большинство сделанных ранее находок были упакованы. Я не знаю, куда делся Армос, хаски, нанятые в качестве землекопов, видели, как он сбежал и скрылся среди скал. Его спутники сумели выбраться из взбесившегося механизма более-менее невредимыми. Пегаска вынесла своего приятеля-инженера, а синяя пони — высокого единорога. Этих четверых спасло умение летать.

Мы сумели вывезти находки, но только потому, что лагерь, где они хранились, был устроен на достаточном удалении от места катастрофы. Я рассчитывал, что чудовище успокоилось, и пытался уговорить всех вернуться и продолжить раскопки. Учитывая произошедшее, там наверняка осталась похоронена масса ценнейших реликтов.

К сожалению, коллеги не разделяли моего энтузиазма. Армос сбежал, не заплатив, весь основной денежный фонд экспедиции был у него. Прайс отправила сани с припасами в безопасное место в первую очередь, но нам нечем было платить землекопам-хаски. Да и мои коллеги оказались слишком перепуганы произошедшим. В общем, мы вернулись в Кантерлот. Находки были хороши, но их могло быть намного больше, если бы не всё это…

— Если бы я не знала вас так хорошо, мистер Бесом, я бы, пожалуй, не поверила, — покачала головой Марбл. — Слава Селестии, что никто не пострадал.

— Никто, кроме нашей гордости и нервов, — усмехнулся Пёрпл Бесом.

Несмотря на свою выносливость, пони устали, особенно Олд Скрипт. Академик был уже в том возрасте, когда пони предпочитают долгим походам отдых в мягком кресле. Марбл с шагомером и картой пыталась определить их местоположение по отсчёту шагов. Выходило, что они уже подошли к подножию Северных гор.

Впереди в свете очередного вспыхнувшего кристалла замаячила развилка. Тоннель раздваивался. Рельсы со стандартной колеёй уходили налево, из правого тоннеля выходил узкий рельсовый путь, на котором стояло несколько вагонеток, ещё гружёных углём. Возле развилки на рельсах также стояла пара пустых вагонеток под широкую колею. Под потолком были короткие рельсы, на которых висела лебёдка тельфера, такая же, какие пони уже видели в цехах.

— Вот это, похоже, выход из угольной шахты, — заметил идущий впереди сержант.

— Да, и, обратите внимание, коллеги, здесь вагонетки типичные шахтные, с узкой колеёй, — отметил Пёрпл Бесом. — Но есть вагонетки и под широкую.

— Они тут перегружали уголь? — предположил Парчмент Скролл. — Но на полу тоннеля угля почти нет, как будто кто-то тут веником подметал.

— Давайте отдохнём, а потом осмотрим оба тоннеля, — предложила Марбл.

Пони уселись прямо на шпалах, перекусили, отдышались.

— Похоже, мы недалеко от выхода на поверхность, — заметила Ансиент Шард. — Чувствуете, из левого тоннеля тянет холодом?

— Пойдёмте, проверим. Все отдохнули? — спросила Марбл. — Как вы себя чувствуете, Олд Скрипт?

— Немного отдохнул, — откликнулся академик.

— Посидите тут, мы сейчас проверим тоннель и вернёмся.

— Оставайся здесь, — скомандовал сержант одному из солдат. — Никто не должен оставаться в одиночестве в этих тоннелях.

Подбодрившиеся после отдыха и перекуса пони быстрым шагом пошли по левому тоннелю. Он изгибался, и за его поворотом открылся выход, перекрытый массивной подъёмной решёткой из кованых квадратных стальных прутьев. Рельсы уходили наружу под решёткой.

Марбл сфотографировала выход.

— Надо будет сказать принцу Шайнингу, чтобы отправил дозор пегасов, отыскать эти рельсы с воздуха.

— Сейчас мы это место пометим, мэм.

Сержант достал из подсумка фальшфейер, зажёг его рывком за шнур и бросил через решётку. Повалил густой оранжевый дым, он оседал на снег, окрашивая его. Получилось большое оранжевое пятно, хорошо заметное с воздуха.

— Отличная идея, сержант, — улыбнулась Марбл.

Пони вернулись к развилке. Олд Скрипт при виде возвращающихся коллег заулыбался и поднялся.

— Быстро вы.

— Там, за поворотом, уже выход из тоннеля, — пояснил Пёрпл Бесом. — Ну, что, осмотрим шахту? Хотя бы верхний уровень?

Пони прошли мимо гружёных вагонеток и вошли в тоннель. Тысячелетняя деревянная крепь выглядела не слишком надёжной, но пока что стояла. Через несколько десятков селестиалов обнаружилась большая подземная камера, вырубленная в скальном грунте. От неё в стороны расходились несколько проходов, также укреплённых старыми деревянными брусьями. Один из них уходил с заметным уклоном вниз, и в нём вместо рельсов был ряд стоек высотой примерно в полтора селестиала. На них сбоку был укреплён одиночный рельс, по которому на двухколёсных тележках ездили подвесные вагонетки, приводимые в движение тросом с лебёдкой. В центре, где сходились рельсы из нескольких проходов, находился поворотный круг. На рельсах стояли две вагонетки, одна пустая, другая наполненная углём.

Пёрпл Бесом внимательно изучал их, сначала обычные вагонетки, затем подвесную.

— Что вы там такое увидели, мистер Бесом? — поинтересовался Парчмент Скролл.

— Идите сюда, — позвал пожилой археолог.

Пони подошли к нему.

— Посмотрите на эти вагонетки, — предложил Бесом. — Вам ничего не бросается в глаза?

— По-моему, вагонетки как вагонетки, — в голосе Олд Скрипта чувствовалась усталость.

— А вот и нет. У них всех одинаковые кузова, — ответил Бесом. — И у этих, на узкой колее, и у подвесной вагонетки, и у той, что мы видели на широкой колее. Кузова все одинаковые, поворотные, на вот этих осях, для разгрузки. Очень интересная концепция.

— Унификация? — Марбл вспомнила термин, который при ней упомянул Шарп Каттер.

— Даже больше. Учитывая высоту, на которой ездят подвесные вагонетки, могу предположить, что они подгоняли под них шасси вагонетки без кузова и переставляли кузов с подвесной вагонетки на обычную, — пояснил свою мысль археолог. — А там, дальше, на выходе из тоннеля переставляли кузов краном уже на шасси с широкой колеёй. Вероятно, они могли цеплять вагонетки одну к другой, составлять целый поезд и тащить в комплекс.

— Потому там и стоят вагонетки под широкую колею, что это одновременно въезд и для полноразмерных поездов, — предположил Парчмент Скролл.

— Это очень интересно задуманная транспортная система, — пробормотала Марбл. — Впервые вижу что-то подобное.

Сержант тем временем приналёг на пустую вагонетку, она заскрипела, но сдвинулась с места. Учёные с интересом смотрели на его эксперимент.

— Мистер Олд Скрипт сильно подустал, — пояснил командир наряда. — Обратный путь ему будет сложно одолеть. Я вот думаю, не сможем ли мы довезти его в вагонетке? Эта движется, надо попробовать те, что на широкой колее.

— Я сам дойду, — запротестовал академик.

— Не геройствуйте на ровном месте, Олд Скрипт, — ответила Марбл. — Это моя ошибка, не надо было брать вас на такую длительную экскурсию. Садитесь в вагонетку, мы вас отлично довезём. Спасибо, сержант, ваша находчивость нам очень поможет.

Пёрпл Бесом достал свою бутылочку с зельем для удаления ржавчины:

— Идёмте, сержант, я попробую убрать ржавчину с осей.

Два жеребца первыми вышли из шахтного тоннеля в главный, остальные пони потянулись за ними. Пёрпл Бесом смазал жидкостью концы осей, входящие в колёса. Сержант осмотрел кузов вагонетки и сказал подошедшим гвардейцам:

— Я там видел короткие брусья. Тащите их сюда, снимем кузов и положим деревяшки на раму.

Пёрпл Бесом и Парчмент Скролл телекинезом сняли с вагонетки пустой кузов. Он и пустой весил немало. Гвардейцы уложили деревянные брусья поперёк рамы вагонетки. Сержант попробовал сдвинуть её с места, и вагонетка без кузова неожиданно легко покатилась по рельсам. Гвардейцы сняли свои седельные сумки и сложили их на получившуюся тележку. Получилось довольно удобное сиденье.

— Залезайте, сэр! — сержант помог академику забраться на вагонетку. — Леди и джентлькольты, седельные сумки можно тоже сложить сюда, места хватит, и идти будет легче.

— Спасибо, сержант! — археологи с удовольствием избавились от поклажи.

Один из гвардейцев достал из седельной сумки длинные верёвки и ловко изобразил из них подобие упряжи. Гвардейцы впряглись в вагонетку вдвоём и без видимых усилий покатили её по тоннелю.

Возвращение уже знакомым путём и налегке не заняло много времени. Олд Скрипт даже успел отдохнуть, что оказалось не лишним перед долгим восхождением по узким лестницам внутри полуразрушенной башни. Пони-рабочие под роговодством Шарп Каттера и квалифицированным присмотром Грип Спаннера уже сварили раму под подъёмник, но ещё предстояло вынуть из башни сотни тонн камня от обрушившихся этажей.

На выходе из башни учёных встретили гвардейцы. Принц-консорт тоже был здесь:

— Мы уже начали беспокоиться, вас почти целый день не было, — в голосе Шайнинга явственно прозвучало облегчение после часов ожидания.

— Тоннель очень длинный, мы дошли почти до предгорий, если я правильно рассчитала расстояние по карте, — пояснила Марбл. — Олд Скрипт сильно утомился, не надо было его брать. Мистер Гранит очень помог, обратно мы довезли Олд Скрипта и вещи на тележке, которую ваши гвардейцы сделали из вагонетки. Очень находчивый офицер.

— Я всего лишь сержант, мэм, — скромно поправил Гранит.

— Вам удалось что-то найти? — спросил Шайнинг Армор.

— Ещё как удалось! Мы нашли выход из тоннеля, угольную шахту и бронепоезд! — огорошил принца Пёрпл Бесом.

— Что-о?!! — изумился принц-консорт.

— В тоннеле есть ответвление, которого не было на схеме леди Эйелинн, — пояснила Марбл. — В нём стоит повреждённый сталлионградский бронепоезд! Сержант осмотрел его и сказал, что он, вероятно, получил повреждения при штурме Кристальной, его загнали в тоннель на ремонт, а потом он попал под заклинание Сомбры.

— Не может быть! — Шайнинг Армор был в лёгком шоке. — Вы хотите сказать, что он хорошо сохранился?

— Внутрь мы не лазили, но снаружи — да. Выглядит не как новый, но вполне прилично, — подтвердил Парчмент Скролл. — Надо будет показать его мистеру Инготу. Возможно, он знает что-то об этой истории. Мистер Бесом говорит, что у бронепоезда специальные тележки, подстраиваемые под разную ширину колеи. Это и сейчас было бы очень полезно.

— С ума сойти! Кристальная каждый день преподносит нам всё новые загадки! — ошарашенно произнёс принц-консорт.

— У паровоза пробит котёл, — добавил Пёрпл Бесом. — Сержант Гранит предположил, что, видимо, его хотели отремонтировать в подземном комплексе. Очень способный гвардеец, Ваше высочество. Вам стоит обратить на него внимание, из него выйдет отличный офицер.

— Да, я тоже хотела попросить вас о его поощрении, — поддержала Марбл. — Он нам очень помог.

— Как насчёт пройти обучение на офицерских курсах, сержант? — спросил Шайнинг Армор. — Кристальной нужны толковые офицеры.

— Я готов, сэр, — Гранит отсалютовал и встал по стойке «смирно».

— Вольно. Так держать. Завтра утром жду тебя в Военной Академии, — Шайнинг подмигнул ему и улыбнулся. — Ты будешь офицером, сержант, я об этом позабочусь.

— Благодарю, сэр! Так точно, сэр, — слегка ошарашенный сержант, тем не менее, держался молодцом.

Пони отправились обратно в замок, на отдых. Им ещё предстояло зафиксировать в отчётах всё, что они увидели.

—=W=—

Кантерлот.
Год 1004 от Восстания Найтмер Мун.

Принцесса Селестия была очень удивлена и обеспокоена, когда от штаб-квартиры Ночной гвардии донёсся вой сирен боевой тревоги. Длинный рог принцессы Солнца окутался золотистым светящимся облаком магии, и из потайного отделения её нагрудной пекторали выплыл предмет, которым Селестия пользовалась очень редко, только в самых серьёзных случаях — гарнитура магической правительственной связи.

— Здесь Солнце. Селена, Аметист, на связь.

— Слушаю, Селена, — тут же ответила принцесса Лу́на.

— Аметист на связи, — нежный голосок принцессы Кэйденс был слышен тише, но не менее отчётливо.

— Ночная гвардия поднята по тревоге. Что случилось, Селена?

— Побег из Тартара. МЫ сейчас будем, открой балконную дверь, — ответила Лу́на.

Принцесса подошла к окну и зажмурилась от белой вспышки телепортации. Открыв глаза, она увидела сестру на балконе и тут же открыла дверь, отступив на шаг в сторону. Принцесса Лу́на шагнула в комнату.

— Что случилось, Лулу?

— Из Тартара сбежал кентавр Тирек, — коротко ответила Лу́на.

— Тирек? Это точно? Ты не ошиблась?

— МЫ сначала послали проверить. Охрана Тартара не ведает, коим образом сумел он сбежать, и даже когда именно сбежал. МЫ оповестили командование Солнечной и Кристальной Гвардии.

— Тирек крайне опасен. Он высасывает магию пони, — пояснила принцесса Солнца. — Я вызову Твайлайт и хранительниц Элементов. Хотя нет. Оповестить их необходимо, но против Тирека магия пони не поможет. Он от магических ударов станет только сильнее. Я знаю, кто сможет с ним справиться. Дискорд.

— Стой, сестра! Нет, — решительно ответила принцесса Лу́на. — МЫ не доверяем Дискорду.

Лу́на не хотела раньше времени сообщать старшей сестре, откуда получила предупреждение о Тиреке и вероятном предательстве Дискорда. Прежде всего, её саму смущало то, что неизвестное ей существо из другого мира так уверенно сообщило о будущем предательстве Дискорда, как о свершившемся факте. Но, если для Селестии и всей Эквестрии битва с Дискордом, закончившаяся его свержением и заточением в камень, была более тысячи мирных лет назад, то для Лу́ны это было относительно недавнее воспоминание. Дискорд оставался для неё врагом, пусть и поверженным. Госпожа Ночи понимала, что, проведя более тысячи лет в камне, аватар Хаоса едва ли проникся добрыми чувствами к тем, кто его в этот камень определил. Поэтому, каким бы странным ни казалось полученное из другого мира предупреждение, Лу́на, просчитав ситуацию, сочла его заслуживающим внимания, а возможное предательство Дискорда — вполне вероятным. Оставалось убедить в этом Селестию.

— Ты напрасно беспокоишься, Лулу. Дискорд изменился. Эквестрия изменилась, — улыбнулась принцесса Селестия. — Эта милая пони из Понивилля — Флаттершай — сумела его перевоспитать.

— Нельзя перевоспитать грифона и отучить его от жадности. Нельзя перевоспитать волка и отучить его есть мясо, — возразила принцесса Лу́на. — Почему ты решила, что можно перевоспитать Дискорда?

— Я получаю регулярные отчёты о его поведении, — объяснила Селестия. — Да, он часто ведёт себя странно, но он не совершает злых поступков и больше не вредит моим маленьким пони.

— Нет, сестра. МЫ против! — решительно ответила Лу́на. — Поведай лучше НАМ о Тиреке. Его особенности. Как его лучше искать?

— Я потому и хочу послать Дискорда на его поиски, — пояснила Селестия. — Дискорд тонко чувствует равновесие доброй и злой магии. С его способностями он сможет выследить и обезвредить Тирека. Тирек в буквальном смысле питается магией. Когда её много, он становится сильнее и увеличивается в размерах. Когда магии мало, он становится меньше и слабеет. Сейчас, после долгого заточения в Тартаре, он слаб. Очень слаб. Ему придётся долго впитывать магию, воруя её у пони, сначала понемногу, потому что прямо напасть на пони он пока не сможет. Найти его, не привлекая Дискорда, с его способностями, будет очень сложно.

— Так-так… Ты говоришь, сестра, что, слабея, Тирек уменьшается в размере?

— Да, это так, — подтвердила Селестия.

— МЫ отправляемся в Тартар, для расследования, — решительно заявила Лу́на. — Не возлагай на Дискорда ничего важного, пока МЫ всё не выясним. Мыслим МЫ, что Тирек наверняка прячется в одном из больших городов. Там много пони, у коих он может по крупицам воровать магию. И много укрытий, где он может отсиживаться. Дай НАМ несколько дней. МЫ всё выясним. Ночная гвардия будет его искать. Солнечная гвардия пусть остаётся в резерве. Ночью от них мало пользы, а днём Тирек наверняка будет отсиживаться в укрытии.

— Хорошо, Лулу. Я подожду несколько дней.

Селестия согласилась, видя убеждённость сестры и понимая, что Дискорду понадобятся считанные часы, чтобы найти беглеца, даже если поиски Лу́ны и Ночной Гвардии окажутся безуспешными.