Осколки: Сапфир и кубок

Вступление: Казнь героя

Буду рад увиделть любую реакцию на мой текст.

Красные колпаки рассыпались по улицам города с первыми лучам рассвета. Они шли свободно по узким дорожкам и до хруста сжимал бумаги приказов. Старый единорог глашатай остановился на площади героев, снял колпак, смял и вытер им лоб. Он прочистил горло, встал прямее уперев копыто в бок и выплюнул зеленоватую мокроту на мощеную булыжником мостовую. Его голос зазвучал тихо, с каждым следующим словом сияние его рога становилось ярче, а слова набирали силу. На втором повторении его голос обрел невероятный напор, потроша стены и добираясь до ещё спящих горожан.

-Срочные известия. Казнь над падшим паладином Грэил, также известной как Грэил Флем из Балахии, состоится сегодня в полдень.

-Сегодня! — Пони высунулась из окна таверны одетая в ночную рубаху. Её грива выглядела растрёпанной, будто солома сваленная в кучу.

-Да молодая леди, сегодня в полдень. Король приглашает горожан засвидетельствовать смерть еретички.

-Нет, я совсем не готова. — Она замахала передними ногами из окна. На солнце блеснул браслет из меди. — А нельзя перенести казнь? У меня так много дел, что я едва успеваю к началу.

-Прошу прощения? А, ха ха. Нет, боюсь что нельзя. Вам придется поторопиться со своими делами, иначе рискуете пропустить казнь.

-Жалко. Вы правы, тогда придется поторопиться. — Она скрылась в оконном проеме. Раздался шум возни и грохот падающих вещей.

Глашатай улыбнулся, поправил свою пышную гриву и продолжил.

-Сегодня….

Раздался грохот падающего шкафа и пони выскочила из окна. Пегаска взмахнула крыльями и скрылась за черепичными крышами домов. Глашатай издал удивленное ржание. Он проводил чудачку взглядом и перекрестился. Нынче пошла активная молодёжь, сами себе на уме.

Город скинул с себя утреннюю дрему. Сотни пони высыпались на улицы по своим делам. Базары ожили наполняясь окриками продавцов и шумом выдвигаемых тентов. Попрошайки и сироты подростки вышли на охоту. Красные скрылись за толпами взволнованных горожан, а их крики затерялись в гвалте народа.

Юный подмастерье поспешил на главную площадь. По дороге он купил початок вареной кукурузы и захватил пинту пива. Площадь оказалась пуста, ничто не предвещало скорого зрелища казни. Он занял место у проходной и разложил рабочий инструмент. День обещал ему хорошую выручку за чистку и ремонт обуви, и он не собирался отказываться от дарованной богинями возможности. Через его копыта прошел уже второй комплект обувки, когда на площади вышли мастера и начали сооружать платформу для казни. Они складывали доски и тут же загоняли в них гвозди меткими ударами стальных копыт. За ними пришли стражники и служители церкви. Последние привезли с собой шатры и святое слово. Подготовка разогналась строптивым пегасом. Краем глаза подмастерье заметил солнечный зайчик скачущий от одной палатки к другой. Он задержался у той, что больше прочих на долгие пару минут и вдруг молнией умчался вдаль и затерялся в толпе.

Она наблюдала за площадью из приоткрытого проёма шатра. Горожане собирались ко времени. Каждый стремился подобраться ближе к месту казни. Народ расступился ощутив на себе действие магии голоса и угрозы стражи. Образовался туннель. Закрытая карета въехала на площадь. Её двери распахнулись, выпуская наружу закованную в кандалы еретичку и её сопровождение. Это была сама Грейл Флем. Знаменитая паладин солнца сегодня выглядела так, как выглядит пони упавший в трясину. Она шла без сопротивления. Её взгляд блуждал из стороны в сторону, будто находясь в другом месте, будто всё мираж, а она в сне. Стража подвела ее к вертикальной доске на постаменте и сняли кандалы. Она вдруг встала в растерянности. Свободна. Будь у неё крылья, могла бы улететь. Следом поднялся священник и накрыл её глаза красной лентой. Служитель церкви завязал узел и медленно пошел вокруг столба против часовой стрелки. Он сделал первый виток и резко натянул ленту. Её голова больно ударилась о доску и из её горла раздался плачь, боль привела ее в сознание а вместе с тем напомнила о желании жить. Он сделал второй виток и снова натянул ленту. По немногу её тело скрыла ткань. Священник закончил и уходя взглянул на результат своей работы. Он заметил два взмокших пятна на месте лица еретички. Его сердце сжалось. Бедная и такая молодая, но уже должна умереть. Наверное из всех кого ему доводилось отправлять на встречу с богинями, она меньше всего заслуживала этой участи.

Рэйнери смотрел за приготовлениями и схватывал мельчайшие детали. Художник пытался запечатлеть картину казни в подробностях и перенести на картину. Даже прямой запрет церкви не стал преградой его таланта. Он перевёл взгляд на короля. Между ним и еретиков как будто была невидимая связь. Король скрывал волнение и внутреннее смятение. Но художник читал их как жеребят, каждый из них сегодня страдал по своему.

Из палатки вышел молодой кольт. Его чёлка была не в силах скрыть татуировку палача. Он дрожал как осенний лист, шел неуверенно с зажатым в зубах факелом. Его голова поворачивалась против воли подальше от огня. Каждому было видно, как парень разрывается перед страхом огня и наказания. Юный палач взобрался по дощатым ступеням и нехотя отпустил огонь на волю. Факел ударился о постамент, отскочил и затерялся в куче хвороста. Парень растворился. По немногу появился дымок. Публика закричала в предвкушении.

Грейл Флем услышала стук палки об пол. За ним последовал гвалт толпы и тихий шелест горящей древесины. Ее вопль утонул в криках толпы и всеобщем веселье. Она напрягла мышцы и выгнулась дугой но ленты только сильней впились в шкуру. Она почувствовала себя слабой, какой ни была, ни в роли пленницы в детских играх, ни у порога церкви с одним только словом и мечтой в сердце, ни в поместье древнего вампира на пороге смерти. Всегда она встречала протянутое копыто. Когда деревенский мальчишка позвал её играть в отряд приключенцев на роли жреца. Или когда старик священник поверил ее фантазиям счел за посланника богини. Или копыта её товарищей сумевших убить монстра достать её из бассейна крови.

Языки пламени подобрались к ногам и больно вцепились за щиколотку. Раздался хлопок и что то с силой ударило в грудь. Грейл подбросило в воздух и с силой приложило лицом о землю. Она впечаталась в грунт, а нечто сбившее её отскочило и полетело дальше. Раздался хруст древесины и звук падения ствола дерева.

Щелчок.

Грейл ощутила жар, или холод. Оно было повсюду и лезло в нос. Оно жалило через открытые участки шкуры и заползало через цели в лентах. Кто то протер ее лицо копытом и схватился зубами за ленты на груди. Он натянул и вытащил Грейл из холодной ямы. Сейчас, как только она оказалась на теплой спине спасителя, ее пробрала дрожь. Ноги тряслись и стучали зубы.

Спаситель не стал снимать с неё ленты, а вместо этого поспешил перенести её в другое место. Вскоре раздался лай собаки и топот копыт по снегу. Спаситель ускорился и расправил крылья. Ей показалось, они скакали навстречу взволнованным голосам. Как вдруг спаситель взмахнул крыльями и они высоко поднялись над землёй. Шум резко стих, на какие то пару ударов. Грейл замерла, шум в её голове смешался шелестом шестерней и перестуком механических часов, исходящих от спасителя. Всё оборвалось, когда самолет приземлился на крыльцо деревянного дома.

-Вот и всё. — Спасительница сбросила Грейл на пол. — Я оставлю тебя здесь ненадолго. Будь умничкой и постарайся подружиться с ними. Они хорошие пони и не оставят тебя в беде. Ну а мне нужно торопиться, до скорого великий паладин. Она развернулась и взмахнув крыльями скрылась в ночи.

Мир начал покрываться тьмой, когда она увидела луч света и на крыльцо вышла оранжевая пони с лампой в зубах. Незнакомка положила лампу и встряхнула Грейл. Её голос прозвучал взволнованно, но смысл слов прошел мимо ушей Грейл. Эта пони говорила на непонятном языке и выглядела немного иначе. Из дома послышался голос скрипучий, будто ржавое колесо телеги. Незнакомка подхватила Грейл и затащила в дом. Стоило ей оказаться в тепле как сознание погасло.

Семья Эпплов

Супер короткая часть. Когда нибудь я объединю это всё в полноценные главы. Но сейчас что есть то есть. В очередной раз пишу под давлением дедлайна, но это уже прогресс.
Мои любимые главы ещё впереди, но пока это всего лишь заметки на листах.

Грэил подвинула голову вперед по столешнице и коснулась носом чашки. Чай уже остыл, но аромат продолжал будоражить воспоминания о мирных посиделках в госпитале. Редкие дни спокойствия. Интересно, как там старушка Азалия. Грэил многое бы отдала за чашечку её особо крепкого чая с сидром. Один глоток, и она смогла бы расслабиться, как тогда в полевом госпитале. Она помнила как воткнула знамя между камней на вершине стены, как армия короля потекла рекой через открытые ворота, и как темнота укрыла её сознание. Грэил внесли в генеральский шатёр на носилках, накрыв плотной тканью. Они прогнали всех и задвинули полог. Вскоре в к ним зашла не молодая кобылка. С собой она принесла скромный набор инструментов, трав и чайных принадлежностей. Грэил приподнялась, за что расплатилась резкой болью во всём теле.

-Посланница самой Селестии, великая героиня призванная объединить королевство. Что бы из этого не было правдой, а что ложью, но сейчас я вижу перед собой лишь сильно измученную войной кобылку. — Азалия села рядом, позволив Грэил опереться о свой зеленоватый бок и используя телекинез налила немного чая в серебряную чашку. — Выпей немного. Переведи дух. Нам с тобой потребуется много сил, чтобы привести твое тело в порядок к моменту подписания капитуляции.

Этот сосуд не был предназначен для копыт земнопони, Грэил пришлось изловчиться, чтобы удержать чашку. Аромат показался ей необычным но, как бы ни было странно, она почувствовала себя лучше после первого глотка. Приятный жар наполнил её тело от желудка до кончиков белых ушей.

Азалия использовала иглу похожую на большую рыбью кость. Она начинала свой рассказ, стежок за стежком стягивая края разрубленной плоти. События её жизни вплетались в нити и просачивались в кровь заставляя сердце биться чаще, пробуждая образы безрассудных поступков влюблённых, дуэлей из ревности и чести, или хитроумных интриганов. После второй чашки чая Грэил и сама хотела поделиться историей своей жизни. Хотя бы раз рассказать правду. Но последняя рана была зашита и Азалия покинула её ради спасения других пони. Грэил осталась один на один со своими мыслями.

Последний раз они встретились её на кануне перед арестом. Сам король вызвал Азалию издалека, чтобы привести преданную слугу церкви в лучшее состояние. Грэил в самом деле чувствовала себя неважно после сражения с гулем лордом. Слабость и тошнота донимали её уже целую неделю, но это всё казалось таким пустяком в сравнении с ранами прошлого. Но король настоял на своём.

-Она полностью здорова. — Азалия налила чашку по особому крепкого чая и отдала Грэил. Красное яблоко. Такой же как и в первую их встречу напиток, был слегка приторный и нежно розовый под стать гриве Грэил. Азалия вела себя как обычно, но в ней чувствовалась давящая на плечи боль и тяжесть. Тогда это казалось признаком усталости и преданности долгу.

-Всё хорошо?

-Замечательно. А теперь прости, мне нужно спешить к другим страждущим помощи.

Грейл поспешила прикончить чашку чая, но Азалия, не спешила забирать её обратно, вместо этого она налила вторую порцию и подтолкнула копытом к груди Грэил. Она сказала, оставь чашку у себя, как напоминание о старой любительнице чаепитий. Это была самая красивая чашка какую ей доводилось видеть, или она убедила себя в этом. Грэил долго разглядывала гравировку на медной поверхности, прикидывая куда бы поставить памятный подарок, как вдруг её окружила стража.

БУФ. БАФ.

По полу рассыпались осколки от пары цветных шаров. Часть залетела под стол и диван, другая часть увязла в ворсистом ковре. Малышка Блум застыла с вытянутым перед собой копытом. Она нехотя повернулась к Эпплджек и проговорила слова извинения на непонятном Грэил языке.

Грэил навострила уши. Сцены домашних ссор всегда наводили на нее противоречивые мысли. Иногда она хотела вмешаться, но чаще боялась. Обычно ей не хватало опыта понять как правильно действовать. В армии было намного проще. Одного её слова хватило бы чтобы обрубить любой конфликт. Но как поступить сейчас. Она не их мать, она даже не гость а так, не пойми кто и откуда. Чудо что они дали ей кров. Грэил приготовилась услышать крики ругани и плачь. Но Эпплджек рассмеялась и забросила малышку Блум себе на спину, подальше от острых кусков стекла. Она быстро организовала семью. Здоровяк Маки раздвинул в стороны мебель, а бабуля Смит принесла метлу и совок. Вся семья принялась устранять беспорядок. Грэил тоже захотелось присоединиться и она спрыгнула со стула и поковыляла к ним.

Грэил села на край ковра. Удар копыта о подкову задействовал переключатель. Механизм щелкнул высвобождая шипы. Два стилета длиной с пол копытца были предназначены для убийства, но и в повседневной жизни от них иногда бывал прок. Один из них был сломан на середине но сейчас это было неважно, ей хватит и одного целого. Грэил извернулась и подделка пару осколков, а затем вышвырнула их на дощатый пол. Грэил так сильно сосредоточилась на своём простом занятии, что не сразу заметила как Эпплы закончили с уборкой. Эпплджек стала напротив и уставилась на её оружие.

Грэил улыбнулась хозяйке дома и продолжила раздвигать ворс в поисках блестящих стекляшек. Эпплджек остановила повернула её копыто подошвой вверх. Это показалось странным, и немного забавным. Она как будто впервые видела подобное устройство. Наверно каждый житель Эквис имел при себе то или иное средство самообороны, иногда заметное, но чаще скрытое. Но это же не Эквис. Её поздно осенило, эти пони не говорят на её родном языке, а значит и культура у них может отличаться. Может они вообще не приемлют ношения оружия. А тут она, не пойми кто с шипами.

-Не смотри на меня так. Я не собираюсь причинять вам вреда. — Грэил надавила на переключатель и перевела устройство в скрытый режим, а затем надавила и вынула сломанный полумесяц из паза. Она положила его на пол и подтолкнула к Эпплджек. — Можешь забрать его пока. Зловещие созвездья, ты же всё равно меня не понимаешь. Не важно, оставь стилет у себя

Эпплджек присвистнула. Она позвала Эппл Блум и большого Маки, и показала им её копыто. Маки почесал загривок и отрицательно мотнул головой. Малышка Блум ухватилась за копыто Грэил и опустила ниже, чтобы лучше рассмотреть механизм. Она схватила полумесяц и попыталась поставить его обратно в паз. Но не зная хитрости она лишь без толку пихала его на место. Блум начала расстраиваться и Грэил зажала рычажок, позволив полумесяцу встать в паз и скрыться в подкове. Эпплджек о чём то попросила малышку, а сама продолжила осматривать механизм.

Эппл Блум вернулась с картонной коробкой полной хлама. Она подбежала к столу, звеня при каждом шаге, и высыпала все содержимое. По столешнице рассыпались шестерни и другие замысловатые железки и куски стекла. Эпплджек кивнула в сторону хлама и поманила Грэил за собой. Они сели напротив друг друга. Эпплджек зарылась в эту кучу хлама и начала по очереди двигать к Грэил разные его частички. Шестерня, клок желтоватых волос, пробка, изогнутая железка и большой кусок стекла. Как будто Грэил должна была понимать правила этой игры. Все эти куски выглядели необычно. Разве что кусочек стекла показался знакомым. Грэил заметила на нем эмблему, яблоко в бокале, и тут же схватила его обоими копытами. Она поднесла осколок к лицу и принюхалась. Чувствовался пряный аромат сидра, а значит есть надежда. Возможно эта зацепка поможет ей найти дорогу домой а нет, так хотя бы сможет выпить. В последнем она нуждалась даже больше чем в знании как вернуться на родину.

Грэил положила осколок с эмблемой перед собой и подвинула к Эпплджек. Со всем этим хламом она разберется позже, сейчас её больше всего волновала пустота и боль раздирающие её душу. И она знала только одно по настоящему действенное лекарство, способное залить эту всепоглощающую воронку, хотя бы на какое то время. И если есть осколки бутылки, то значит где то есть и целые. А вместе с ними и маршрут по которому их доставляют. Значит всё не не так плохо. Эпплджек посмотрела на эмблему но в ответ лишь пожала плечами. Она раздраженно стукнула по столу копытом и помянула имя богини Селестии.

-Селестия. — Грэил почувствовала себя немного лучше. Эти пони вдруг стали немного роднее, будто имя богини могло стать цепочкой связующей даже таких разных пони в одну большую семью. — Я Грэил Флем преданная слуга солнцеликий Селестии.

Грэил изобразила жест поклонения солнцу и повернулась к Эпплджек в ожидании реакции. Но та лишь странно посмотрела в ответ. Впервые в жизни Грэил почувствовала себя глупо с воздетыми к солнцу передними ногами. Нарастающую неловкость разрушила Эппл Блум. Она подбежала и забросила на стол пару листов и карандаши. Эпплджек стукнула себя копытом по голове и ухватив зубами карандаш принялась рисовать.  Она изобразила пенёк, а рядом с ним и ствол сломленного дерева. Рядом она нарисовало росыпь из шестерёнок и загогулин разной формы. Вскоре инициативу перехватила Эппл блум и добавила светлую пони с красной гривой. Она указала карандашом на Грэил, затем на рисунок пони, а вконце на дерево и шестерёнки.

-Я, пони, сломанное дерево. Хотите сказать это я его сломала? — Грэил перехватила чистый лист бумаги и подделка языком карандаш. Она принялась набрасывать на лист детали. Себя она нарисовала лежащей в снегу перед деревом, а рядом пони пегаса в стальной броне. Во время падения она отчётливо слышала треск древесины и звон металла. А значит спасительница должна быть большой кобылой под стать Селестии, и обладать выдающейся физической формой, или сильной магией. Может это и была сама солнцеликая. В таком случае это многое бы объяснило.

Грэил передала лист Эпплджек и взялась за следующий рисунок. Сидр, пока это единственная зацепка которая имеет значение в поисках дома, но что еще важнее в сейчас, лекарство от душевных терзаний. Она изобразила эмблему сидра, яблоко в бокале, а рядом с ним стойку и пони трактирщика. Грэил указала на рисунок и жестами изобразила пьющую пони. Эпплджек изогнула бровь и указала поочерёдно на эмблему, затем на сломанное дерева и в конце на лежащий на столе хлам.

-Хочешь сказать бутылка сидра может лежать у сломанного дерева?