Школа принцессы Твайлайт Спаркл для фантастических жеребят: Зимние каникулы
Глава 34
Сумак, оставшись один на подушке, которую он делил с Данделией, задумался над тем, что он сказал. Много "я" и упоминаний о себе. В целом он сосредоточил внимание на себе, или ему так показалось, а не на Данделии. К каким бы выводам ни пришла Данделия, он надеялся, что она сделала это самостоятельно, и был уверен, что поступил правильно.
Леди из Лощины Луламун не выглядела надменной, когда приближалась к Найт Лайт и Трикси, но была настороженной, боязливой, опасливой и встревоженной. Она держала голову опущенной, уши отведены назад, а гордая шея изогнута. На середине пути она замерла, и Сумак наблюдал, как она вздрагивает. Это была уже не та кобыла, которую он встретил в первый раз, или, возможно, кобыла в переходном состоянии. Она менялась, и, хотя, возможно, еще не до конца, обещание чего-то лучшего можно было увидеть, если прищуриться и посмотреть на нее правильным образом.
Лемон Хартс прикрыла рот одним передним копытом и, казалось, затаила дыхание, а Твинклшайн выглядела спокойной и равнодушной. Найт Лайт сделал жест копытом, приглашая Данделию подойти чуть ближе, и на долгий, мучительный миг показалось, что нервы старшей Луламун могут лопнуть. Сумак, который, когда у него было подходящее настроение, помогал и ободрял, потянулся телекинезом и как следует толкнул бабушку в спину.
Она испуганно вскрикнула, потеряла равновесие, зашаталась вперед, попыталась остановиться, не смогла, споткнулась о собственные мощные передние ноги и рухнула на уже переполненную подушку вместе с Трикси и Найт Лайтом. На мгновение Сумак была почти уверен, что трое пони не смогут, не захотят поместиться, но они как-то уместились, причем Найт Лайт подтащил Данделию ближе и крепко обхватил ее своей передней ногой. Она брыкалась и дергала всеми четырьмя ногами, возмущаясь и протестуя против грубого обращения, но Найт Лайт только хмыкнул и принялся за дело.
Когда Твайлайт Вельвет подмигнула ему, Сумак усмехнулся и почувствовал гордость за себя.
Данделия, как и Тарниш, была очень длинноногой, а у Трикси ноги были короче и крепче, как у ее отца. Когда все трое находились рядом друг с другом, семейное сходство было слишком очевидным, неоспоримым, неизбежным. Без предупреждения произошло самое необычное событие: Данделия начала смеяться — странным каркающим смехом, который звучал слишком громко и слишком бурно для такой культурной и утонченной кобылы. Сначала поднялась одна бровь, потом другая, и Сумак уставилась на трех пони на подушке, ошеломленный смехом Данделии.
— Найт был единственным пони, который мог заставить ее так смеяться, — заметила Твайлайт Вельвет, ее тон был тоскливым, а расфокусированный взгляд создавал впечатление, что она потерялась в прошлом. — В школе он мог вывести ее из самого плохого настроения и вызвать улыбку на лице. Иногда я завидовала Найти, потому что не могла заставить ее смеяться… во всяком случае, не так.
Сумак задумался, где же Бумер, потому что ему хотелось обнять кого-нибудь, но ее не было, несомненно, она спала на каком-то пони, а может, последовала за Мегарой. Оставшись один на своей подушке, он наблюдал, как Данделия и Трикси прижимаются к Найт Лайту, и, хотя он не мог сказать почему, маленький жеребенок почувствовал надежду. Что-то в смехе Данделии было обнадеживающим, и он почему-то подумал о Пинки Пай, которая настаивала на том, что от смеха все становится лучше.
Возможно, именно по этой причине королева Кризалис не могла искупить свою вину, не заслуживала прощения: Сумак с трудом представлял себе, как она смиренно просит о прощении. Он подумал о Старлайт Глиммер, затем о своей бывшей неприятельнице, которая теперь стала его другом, Олив, и его разум попытался вспомнить все уроки Твайлайт Спаркл о дружбе — все разом.
Олив поступала правильно, когда это было важнее всего, но поступит ли так же Данделия?
Когда это было важно, Трикси поступала правильно, и Сумак решил, что Данделия способна сделать то же самое. В конце концов, Трикси это откуда-то взяла, и это не могло быть только от Найт Лайта. Капер — хоть и ужасный пони — говорил, что творит добро, и Трикси творила великие дела, так почему же Данделия не может? Возможно, Данделии просто нужны были пони, которые верили бы в неё, как уже верили Найт Лайт и Твайлайт Вельвет, и Сумак решил поверить в неё, потому что кто-то должен был это сделать.
Сумак не смог разобрать тихих слов, но был уверен, что Данделия извиняется. Трикси держала мамину ногу в своей, уши ее были опущены, и Сумак не заметил агрессии на лице матери. Трикси произнесла еще несколько слов, но Сумак опять не смог их разобрать. Уши его развернулись и наклонились вперед, но он смог разобрать лишь несколько обрывочных фраз Данделии, которая снова заговорила, что-то про обещание держаться до конца, даже если все будет казаться невозможным.
Повернувшись раз, потом два, Сумак улегся на кучу коротких ног и стал наблюдать, как этот драгоценный момент обретает свою собственную жизнь.
С участием Найт Лайта, похоже, Данделия и Трикси стали ладить. Твайлайт Вельвет подбросила в камин еще одно полено, и теперь оно шипело, потрескивало и выплевывало искры, когда в коре воспламенялась смола. Сумак отвлекся на пламя, за которым ему нравилось наблюдать, и, глядя на него, вспоминал приятные воспоминания о жизни в дороге с Трикси.
— Так ты женишься? — Голос Данделии был немного скрипучим, и, хотя глаза Сумака по-прежнему были устремлены на огонь, он навострил уши, чтобы лучше слышать.
— Да, мама, женюсь. — Голос Трикси показался Сумаку настороженным, и он стал ждать.
— Хорошо… хорошо. Не замыкайся в себе. Не будь одинокой. Ты видишь, как это помогает мне.
— Мама, еще не поздно, — ответила Трикси, бросив на Найт Лайта косой взгляд, которого Сумак не заметил.
Данделия рассмеялась — пронзительным, нервным, испуганным звуком — и пренебрежительно махнула копытом из стороны в сторону:
— Сначала мне нужно разобраться в себе… Беатрикс… Я даже не знаю, кто я такая. Я так долго пыталась стать такой матерью, какой, по моим представлениям, хотел бы меня видеть Капер, такой дочерью, которая, как я думала, сделает его счастливым, и такой благородной, какой от меня ожидали. Теперь его нет, и я не знаю, как жить дальше. Кем я должна быть теперь?
Вздохнув, Сумак понял эти слова. Казалось, что от него, как от колдуна, все пони ожидали чего-то, кроме, может быть, Пеббл. Несомненно, у Пеббл были другие планы на него, и Сумак смутно понимал, что у нее есть надежды и мечты, которым нет никакого дела до его колдовства. Как у земной пони, у нее были куда более практичные заботы. В момент озарения Сумак немного разобрался в отношениях Тарниша и Мод, о которых он размышлял, глядя в ревущий огонь.
— Я захватила подарок…
— Тебе не нужно было этого делать. — Незаметно для Сумака глаза Трикси сузились, а губы плотно сжались.
— Вообще-то мне пришлось это сделать, — сказала Данделия, ее голос пронзительно зазвенел от нервной энергии. — Мой психотерапевт хотел, чтобы я совершила небольшой праздничный шопинг в качестве упражнения на эмпатию. Подарки, которые показывают понимание получателя и его желаний. Подарки, которые не являются тонкими манипуляциями или пассивно-агрессивными намеками на мои собственные желания и стремления. Признаюсь, это поставило меня в тупик, и мне пришлось обратиться за помощью к Твайлайт Вельвет, потому что я хотела найти подарок, который сделает тебя счастливой.
— У Трикси есть все, что ей нужно.
Это отвлекло внимание Сумака от огня, и, взглянув в сторону матери, он почувствовал ее беспокойство.
— У Трикси есть все, что ей нужно, от пони, которым она доверяет.
— Я не знала, что тебе подарить, и очень долго мучилась над этим заданием. Даже с помощью Твайлайт Вельвет казалось, что все, что я могу придумать, будет воспринято как пассивно-агрессивное предложение или что-то, что я хочу подарить тебе, но что тебе может быть неинтересно. Я не знала, что тебя интересует. Но потом, после очень интенсивного сеанса терапии, я подумала о том, что нас обоих объединяет…
— И что же это может быть? — Трикси осеклась.
— Мы обе — родители, — ответила Данделия, и голос ее надломился. — Я… я хотела для тебя лучшего… я много чего хотела, но были допущены ошибки. Я совершила ошибки. Эти ошибки совершила я. Но в глубине души я хотела для тебя самого лучшего, малышка, правда, правда. Когда я подумала об этом, о том, что нас объединяет, у меня возникла идея, что если я могу сделать Сумака счастливым, то смогу сделать счастливым и тебя, потому что мать хочет как лучше.
Прежде чем Трикси успела ответить, что-то сказала Лемон Хартс, и Сумак с внимательным интересом прислушалась к успокаивающему звуку голоса желтой кобылы.
— Это проницательно. Молодец, Данделия.
— Думаю, ты действительно это имеешь в виду. — Данделия в замешательстве опустила уши и прислонилась к Найт Лайту, чтобы получить поддержку. — Потому что я такая саркастичная и циничная, я проецирую части себя на других, и мне очень трудно понять, когда другие искренни. Капер точно не был искренним… он был жестоким и любил заставлять меня гадать. С-с-спасибо… мисс Хартс.
Сумак перевел взгляд на длинный сверток, лежащий на столе, и на какое-то время задержался на нем, а затем снова уставился в огонь, как это было принято. Огонь обладал собственным слабым источником магии, связанным с Инферниумом. Это делало огонь источником тепла, света и магии. Винил тоже была связана с Инферниумом, а также с обычными источниками, из которых единороги черпали свою магию, и это делало ее могущественной. Отвлекшись, Сумак не заметил молчаливого обмена мнениями между матерью и бабушкой, который закончился тем, что Данделия стала приводить свои доводы.
— Беатрикс, пожалуйста… это очень много значит для меня. Я должна была выяснить, что нравится Сумаку… какие у него интересы. Мне пришлось разговаривать с другими пони… Мне пришлось объясняться, защищаться и даже извиняться за прошлые поступки. Разговор с Твайлайт Спаркл был… ну, Твайлайт заставила меня потрудиться, и это было нелегко. Твайлайт Спаркл перевернула меня с ног на голову, и Твайлайт Вельвет ей это позволила.
— Ну же, Трикси, будь благоразумной. — Это сказала Твинклшайн, а Сумак, хоть и удивился ее вспышке, промолчал.
— Я не знаю…
— Трикси Луламун! — Голос Лемон был резким, властным и совсем не походил на ее обычные, сдержанные, мягкие и нежные слова, которыми она обычно делилась. — Я хочу напомнить тебе о том, какой подавленной ты чувствовала себя в прошлом, когда прилагала огромные усилия, чтобы стать лучшей пони, а тебе казалось, что никто этого не замечает.
— О, конечно, Лемон, используй это против меня, — надулась Трикси, и хотя Сумак не видел, как она закатила глаза, он услышал в ее голосе признание поражения. — Трикси тоже не раз получала порцию от Твайлайт Спаркл, и ей знакома эта боль. Твайлайт Спаркл выговаривает только тем пони, которые ей небезразличны, в противном случае ее можно не беспокоить. Ее время слишком скудно и слишком ценно, чтобы тратить его впустую.
— Твайлайт и меня достала, — добавил Сумак, надеясь, что сможет помочь. — Знаешь, одна из подруг детства Твайлайт теперь стоматолог…
Твинклшайн кивнула:
— Менуэтт.
— А Твайлайт известна тем, что может подчинить себе других, улыбнувшись и сказав несколько добрых слов. Это не может быть совпадением. Улыбка Твайлайт — это оружие, выкованное магией единорогов.
— Подождите… — Поднятое копыто Данделии застыло в воздухе, как и ее односложные слова. — Где жеребенок учится слову "подчинять"? Сумак, внук, есть ли у тебя какое-то великое стремление, о котором ты хочешь рассказать своей бабушке? — Данделия ухмыльнулась, и это была та самая ухмылка, которую часто носила Трикси.
— Пеббл сказала, что проведет остаток жизни, подчиняя меня и разбираясь со мной. Мне пришлось проверить это, чтобы убедиться, но я догадывался, что это значит.
— О. — Данделия несколько раз растерянно моргнула, а Твайлайт Вельвет начала хихикать.
— Бывают судьбы и похуже. — Пока Найт Лайт произносил эти слова, Лемон Хартс кивала головой, покачиваясь вверх-вниз, а Твайлайт Вельвет криво ухмыльнулась мужу.
Все это происходило без ведома Сумака, поскольку жеребенок потерялся в завораживающем танце пламени. Он думал о Пеббл, желая, чтобы она была здесь, и не просто здесь, а на подушке вместе с ним, потому что она теплая, мягкая и с ней приятно обниматься. Не то чтобы он когда-нибудь признался в этом или сказал вслух, нет. Он задумался о том, что может втайне нравиться Данделии, но в чем она никогда бы не призналась, и, сам того не зная, на мордочке Сумака появилась безумная ухмылка. Как и многие другие единороги, Сумак приобрел привычку ухмыляться в неподходящие моменты.
Сумак так увлёкся, что не услышал, как Твайлайт Вельвет шепнула Трикси:
— Следи за симптомами пиромании, потому что её можно вылечить, если диагностировать на ранней стадии.
— Трикси считает, что пироманию нужно поощрять, — проговорила она, глядя Твайлайт Вельвет прямо в глаза. — Великая и могущественная Трикси не страдает от пиромании, а, скорее, наслаждается каждым моментом. У нее есть Великий и Могучий Огненный Шар, который обеспечивает ей уважение, которого она по праву заслуживает.
— У каждой кобылки должно быть хобби. — Данделия, все еще державшая дочь за щетки, сжала их. — То, что у Трикси есть Великий и Могучий Огненный Шар, многое говорит о ее способностях, учитывая, что она предрасположена к иллюзорной магии.
— Спасибо, мама, это очень мило с твоей стороны.
— Скажи… — вмешался Найт Лайт, приподняв бровь. — Как насчет того, чтобы позволить Сумаку открыть свой подарок… пораньше. Чтобы Данделия могла насладиться плодами своих трудов.
— Я не против… — Трикси притянула мать ближе, на мгновение замешкалась, а затем наклонилась еще больше. — С днем Согревающего Очага, Денди Лайон.
С огромным нетерпением Сумак заставил свой телекинез обхватить длинный и тяжелый футляр. Он был твердым, очень твердым, и в нем не было ничего лишнего. Окруженный теми, кого он любил, и теми, кто любил его со всех сторон, Сумак гадал, что может быть в коробке. Это могло быть что угодно. Она была слишком большой и неповоротливой, чтобы он мог справиться с ней самостоятельно, и он чувствовал, как его магия смешивается с теми, кто охотно предлагал помощь.
Бегло полюбовавшись блестящей, переливающейся синим, зеленым и золотым оберточной бумагой, Сумак вгрызся в нее, одолеваемый любопытством. Отклеив бумагу, он увидел под ней полированное дерево и латунные петли. Неудивительно, что она была тяжелой, ведь она поставлялась в величественной деревянной коробке. Несколько раз дернув, он снял оберточную бумагу, и перед Сумаком предстала длинная деревянная коробка, на крышке которой мелкими буквами было выжжено его имя. Самым любопытным было одно дополнение.
Сумак Эппл Луламун.
Сумак не видел, как внезапно помутнели глаза его матери, и не видел, как Данделия, его бабушка, перекинула одну длинную переднюю ногу через холку Трикси, чтобы прижать ее к себе. Потребовалось несколько попыток, но латунные засовы были отперты, и тогда шкатулка открылась.
Первое, что увидел Сумак, — бархат яркого яблочно-зеленого оттенка. От второго у него перехватило дыхание, и он остолбенел, не в силах что-либо ответить. На бархатном ложе лежал ненатянутый лук, а также диковинная сверкающая металлическая трубка и различные детали. Сумак не мог понять, что это за дополнительные детали, как и назначение трубки. Но сам лук… Сумак был влюблен.
— Что это за дополнительные штуки? — спросила Твинклшайн, избавив Сумака от необходимости показаться грубым.
— Это насадка для духового ружья, — ответил Найт Лайт, понимающе кивнув головой. — Ты прикрепляешь пневматическое ружье к луку, закрепляешь его на месте и соединяешь тетиву с маленькой ручкой на цилиндре. Когда оттягиваешь назад, он засасывает крошечный дротик, а когда отпускаешь, раздается сильный толчок, и дротик выстреливает, потому что цилиндр сжимается.
— Это кажется невероятно опасным. — Твинклшайн повернулась и посмотрела Найт Лайта прямо в глаза. — Мне нравится. Это потрясающе.
— Может быть, немного слишком… эм… потрясающе? — Лемон Хартс потянулась, взяла Твинклшайн за ногу и легонько потянула. — Ты ведь будешь все это время добровольно оставаться под присмотром взрослых, верно?
— Да, конечно, почему бы и нет? — Твинклшайн кивнула, ее ушки подрагивали, а пастельно-розовая грива спадала на мордочку. — Значит ли это, что я тоже могу с ним играть?
— Это не игрушка. — Позади Сумака Лемон Хартс бросила кислый взгляд на перламутрового единорога рядом с ней.
— Ты права! — усмехнулась Твинклшайн, когда Трикси застонала, а Сумак поднял лук из коробки. — Теперь Биг Мак ни за что не сможет обвинить Сумака в том, что он неженка. Посмотрите на эту штуку… посмотрите, как хорошо она сделана. Композитные материалы, тонкая отделка, он был создан, чтобы убивать!
— Твинкл… — сказала Трикси, почти хныча.
— Погоди, что там насчет неженки? — потребовал Найт Лайт.
— О, ничего…
— Беатрикс, я бы хотел знать. — Найт Лайт потискал Трикси, а Сумак принялся изучать свой подарок со свойственным ему вниманием к деталям.
— Биг Мак беспокоится, что Сумак станет неженкой, если его будут воспитывать три кобылы…
— Что? — Найт Лайт несколько раз моргнул в шоке, и его голова наклонилась на одну сторону. — Прости, что?
— Данделия, следи за тем, что говоришь! — предупредила Твайлайт Вельвет как раз в тот момент, когда солнечно-оранжевая кобыла делала глубокий вдох. Возможно, опасаясь, что Данделия все еще может разболтать, Твайлайт Вельвет, как добрая и близкая подруга, для пущей убедительности ткнула ее в ребра, отчего та сдулась, болезненно вздохнув.
Выглядя уязвленной и преданной, Данделия потерла бок, но ничего не сказала.
— Некоторое время я преподавал фехтование в школе Селестии. — Голос Найт Лайт слабо дрогнул. — Гражданский долг… Я чувствовал, что должен поделиться тем, чему научился в школе. У меня была ученица Твинклшайн… и… и…
Твинклшайн покраснела так сильно, что превратилась в розового единорога от копыт до ушей.
— …каждый жеребенок в школе хотел быть ею. В основном из-за ее жуткого рыгания, но также из-за фехтования, бега, атлетизма и ее сырой, необузданной агрессии. Я не беспокоюсь о том, что Сумак превратится в неженку рядом с ней, я беспокоюсь о том, что он станет диким, вспыльчивым грубияном…
— ЭЙ! — огрызнулась Твинклшайн, глядя на Найт Лайта сузившимися глазами.
— Не обижайся, дорогая, но у тебя заслуженная репутация. Ты — Ужасная Пороховая Пышка.
— Я все еще леди! — надулась Твинклшайн, дрожащая масса сердитого, чистого белого пуха, от которого в воздухе вокруг нее запахло озоном. — Я все еще нежная, и изящная, и женственная, и красивая, и невинная…
— Да, — сказал Найт Лайт, прервав ее, — но у тебя, насколько я помню, есть большой топор, и ты училась правильному круговому дыханию не ради музыки, а чтобы отточить свою наступательную магию. Все пони думали, что ты пойдешь в гвардию или, может быть, вступишь в Гильдию Хранителей.
— Слишком потно, грязно и противно. — Твинклшайн провела копытом по нагрудной копне и издала изящное, сдержанное фырканье. — Мне нравится быть чистой и красивой.
Воодушевленный разговором взрослых, Сумак добавил:
— Она учит меня рыгать. Однажды она пришла на кухню и просто уничтожила Тарниша. Думаю, он побагровел от того, что произошло.
Данделия уже собиралась что-то сказать, но тут Твайлайт Вельвет снова ударила ее по ребрам. Большая оранжевая кобыла ударила копытом в лицо, оставив все, что собиралась сказать, при себе, а ее подруга на всю жизнь, Твайлайт Вельвет, улыбнулась спокойной улыбкой умиротворенной мягкости. Тем временем Найт Лайт и Твинклшайн продолжали смотреть друг на друга, ни один из них не уступал другому.
Сумак был просто счастлив получить свой лук.
— Мы не можем оставаться здесь слишком долго, — сказала Твайлайт Вельвет, поглаживая Сумака по спине. — Я обещала Спайку, что мы вместе покатаемся на санях, и Твайлайт выделила немного времени в своем расписании, чтобы увидеться с нами. Я с нетерпением жду возможности пристегнуть Данделию к саням и заставить ее попробовать что-то новое. Спайк говорит, что нашел идеальное место, и мне не терпится увидеть, что за околосмертный опыт мы сегодня получим.
— Денди Лайон протестует!
— Денди Лайон идет туда, куда ей говорят, и будет следовать своему плану терапии, как и обещала. — Твайлайт Вельвет махнула копытом в сторону подруги, и ее умиротворенная улыбка стала чуть более выраженной — сверхумиротворенной, так сказать.
Пока взрослые вокруг него вели себя как ненормальные, Сумак вспомнил о своих манерах:
— Спасибо за лук, он очень много для меня значит.
— О! — Твайлайт Вельвет вздохнула и хлопнула Данделию прямо по позвоночнику, отчего большая кобыла попятилась вперед. — Это просто мелочь от всех нас. Данделия прошла через множество трудностей, чтобы достичь этого момента, и я уверена, что она ценит твою благодарность.
— Да, — кивнула оранжевая кобыла, оправляясь от сильного удара, — Да. Я выполнила то, что считала невыполнимой задачей. Мои лучшие друзья тащили меня от начала до конца и говорили, что верят в меня. Я искренне не верила, что этот день наступит.
— Не сдавайся, Денди. — Сумак боролся, ерзая на подушке, пока кто-то не развернул его так, чтобы он мог лучше рассмотреть оранжевую кобылу позади него. Зная, что делает, Сумак не испытывал никаких сомнений, повторяя про себя: "Не сдавайся, Денди".
— Прежде чем всем вам придется уйти, — Лемон Хартс сделала небольшую паузу, прежде чем высказать свое предложение, — давайте сфотографируемся все вместе. Как семья. Я хочу, чтобы Сумак запомнил это, потому что это его первый праздник Согревающего Очага, проведенное не в повозке в дороге. Я хочу, чтобы это было особенным.
— Да! Фотография! — Твайлайт Вельвет кивнула.
— Кто-нибудь, найдите Бумер!
— И фотоаппарат!
— Быстро, кто-нибудь поправьте гриву Сумака, она так и не была расчесана сегодня утром! Сотрите следы плохого воспитания!
Вздохнув и улыбнувшись, Сумак приготовился к тому, что эта праздничная встреча будет идеальной.