Принцесса и Изгнанник

Глава 5

Ночь была тревожной. В прохладе королевских покоев Шайнинг Армор ворочался в кровати, каждый раз с раздражённым вздохом меняя позу, но сон не приходил. Мысли лезли в голову одна за другой, заставляя его то крепче стискивать зубы, то сжимать копыта так, что побелели суставы.

— Да как вообще мы до такого докатились… — проворчал он, глядя в потолок.

Каденс, лежавшая рядом, молчала, но он знал, что она тоже не спит.

— Какой-то жеребец, который ей в отцы годится, — он сердито дёрнулся, — воспользовался её положением, её слабостью, просто… обесчестил её!

Его голос был полон глухой ярости.

— А мы должны это проглотить?! Да его нужно было бы сразу казнить!

Каденс глубоко вдохнула, подавляя раздражение.

— Шайнинг… мы виноваты в том, что она сбежала.

Тот резко повернулся к ней, нахмурив брови.

— Ты серьёзно?

— Да, — Каденс подняла голову с подушки, глядя ему прямо в глаза. — Мы давили на неё, мы не слушали её. А теперь, похоже, она его любит.

Шайнинг фыркнул.

— Любит?!

— Так она говорит.

— Она заблуждается. Он просто запудрил ей мозги.

Каденс нахмурилась.

— Это странно…

Шайнинг насторожился.

— Что именно?

— Я… не вижу между ними связи.

Он недоумённо моргнул.

— Ты же аликорн любви. Как так?

Каденс покачала головой.

— Я не знаю. Если бы она лгала, я бы почувствовала, но… она не врёт. Она действительно верит, что любит его.

Шайнинг сел на кровати, явно всё больше и больше раздражаясь.

— Всё, я не собираюсь больше это терпеть! Надо прямо сейчас ворваться и всё выяснить!

Каденс устало прикрыла глаза.

— Шайнинг…

— Нет, серьёзно! Я с ним разберусь!

— Ты хочешь окончательно разрушить наши отношения с дочерью?

Он замер, а Каденс продолжила, не давая ему перебить:

— Она больше не та Фларри, какой мы её помним. Она не так к нам привязана. И, самое главное…

Она сделала паузу, давая ему осознать смысл слов.

— Ей есть куда и к кому идти.

Шайнинг молча стиснул зубы.

— Мы не можем просто пригрозить ей, как раньше.

— Почему?! — его голос звучал почти умоляюще. — Что мешает нам запереть её здесь?

Каденс посмотрела на него с печалью.

— Ты так и не принял её взросление.

Он тяжело сглотнул, но ничего не ответил.

Каденс чуть приблизилась, мягко касаясь его копыта.

— Может… раз она всё-таки решила вернуться домой… мы должны её поддержать?

Шайнинг продолжал молчать.

— В конце концов, любовь не знает возраста.

Он резко повернулся к ней.

— Ты сама это сказала?!

— Да, иначе она бы не настаивала на том, чтобы спать с ним в одной комнате.

— Они спят в одной комнате?! — воскликнул он.

Каденс медленно кивнула.

Шайнинг вскипел от ярости.

— Это… это… да он прямо сейчас может её обесчестить!

Каденс устало вздохнула.

— Этот момент ты уже давно пропустил, — мягко напомнила она. — Они давно вместе. Беспокоиться поздно.

Шайнинг резко отвернулся, сжимая одеяло, его дыхание было тяжёлым и резким.

— Даже не думай туда врываться, — предупредила Каденс.

Он молчал.

Она немного усмехнулась.

— Может, они сейчас как раз…

Шайнинг напрягся, но не ответил.

Каденс скользнула ближе, обняв его.

— Я знаю, что поможет тебе отвлечься от этих мыслей… — её голос стал мягче, нежнее.

Шайнинг глубоко вздохнул.

— Боюсь, что в процессе буду думать о том, что он делал с Фларри…

Каденс замерла.

Потом тяжело вздохнула, прикрыв глаза.

— У тебя действительно проблемы.

Единорог с силой сжал зубы, когда новый приступ тошноты сотряс его тело. Под его копытами закружился пол, но он устоял, проклиная на чём свет стоит этот обречённый эксперимент. Густые клубы тёмной магии извивались по его коже, коричневая шкура медленно стекала, обнажая серую.

— Уже жалею, что вернулся… — пробормотал он себе под нос, выплёвывая горькое послевкусие.

Затем поднял голову, чуть нахмурился, заметив неподвижную фигуру Фларри.

Она стояла у полки, глядя вниз. Не двигаясь, не моргая, с таким пустым выражением, что в комнате вдруг стало ощутимо холоднее.

— Что ты там увидела? — спросил он, подходя ближе.

Она не ответила.

Её взгляд был прикован к плюшевой игрушке — выцветшему аликорну с побитыми крыльями и чуть оторванным ухом.

Он нахмурился. В уголках её глаз блестели слёзы, несмотря на безмятежное выражение лица.

Сомбра задумчиво взял игрушку копытом, повертел её перед лицом Фларри.

— Что-то знакомое?

Она медленно перевела взгляд на него, и… кивнула.

— Да.

Простой, бесцветный ответ.

Он вздохнул.

— Тебе нужно было потребовать нормальную кровать.

Фларри даже не дрогнула.

— Прости.

Тихо, скупо, ровно.

Он покачал головой.

— У тебя слишком мало эмоций. Даже по твоим обычным меркам.

Она не ответила.

— Ты вернулась в место, где родилась. Видела своих родителей. Легендарного капитана гвардии и бессмертную принцессу любви.

Молчание.

Он раздражённо щёлкнул копытом.

Фларри рухнула.

Как будто оборвалась натянутая нить.

Она упала, скрючилась на полу, сжавшись в маленький дрожащий комок. Её грудь судорожно вздымалась, словно она только что вынырнула из ледяной воды. Губы дрожали, невнятно шепча что-то бессвязное.

— Ты… ты…

Шёпот перерос в всхлипы.

Слёзы текли по её лицу.

Единорог молча наблюдал.

Его дыхание было ровным, спокойным, даже утомлённым.

— Подарок в честь возвращения окончен.

Фларри замерла.

Пару секунд её ещё трясло, а затем — как по команде — она перестала плакать. Медленно села, вытерла мокрые глаза.

— Будем спать сегодня?

Он устало вздохнул и рухнул на кровать.

— Сперва нужно наведаться в библиотеку. Подумать, как решить проблему с твоими родителями.

Фларри кивнула.

Затем снова посмотрела на плюшевого аликорна.

Неуверенно, осторожно, как будто это был древний артефакт, она взяла его в копыта и сжала.

После чего, стараясь не задеть его, легла рядом, умещаясь на одной кровати.

Он снова вздохнул.

— Нам действительно нужна была другая кровать.

Окинув взглядом комнату, с её постерами, пыльными книгами и детскими безделушками, он добавил:

— Да и покои тоже можно было подыскать получше.