Записки орка-лазутчика

Интерлюдия: Первый День.

Интерлюдия: Первый День.

Это был мой первый день в лагере у Подножия Грэм, куда меня отправили из Карн Дума делом заниматься и сдохнуть во славу Мордирита. Конечно, кому то могло бы показаться, что тут нет ничего особенного, но это только на первый взгляд. А вот на второй выяснялись подробности: это была передовая, где могучие и многочисленные воины Ангмара сходились в жестоких и кровопролитных битвах со свободными народами, коих с чьей-то легкой подачи теперь звали просто «свободовцы», за контроль над Эттенскими Высотами.

К сожалению, нахрапом взять крепости врага не удалось – те вовремя сообразили, куда ветер дует, и окопались так, что выкурить их оттуда оказалось делом очень муторным. Наш хозяин Акулун отправил огромное войско с приказом разнести по кирпичику оплот свободных, эту проклятую крепость, Глан Врайг.

Свободовцы тоже зашевелились, и выступили довольно немаленькими силами войскам Ангмара навстречу, дабы смять и отбросить наших назад. В конце концов, две армии столкнулись возле лагеря одного из легендарных командиров свободных народов – маршала Ана, который попал в окружение наших передовых отрядов и держал там оборону до последнего свободовца. Или до подхода своих подкреплений.

Попытавшиеся смять врага с ходу орки не осилили такой большой кусок – сеча вышла кровавой и жестокой, а наши (впрочем, как и ихние) потери были так велики, что от продолжения наступления пришлось отказаться. Войска отступили за седую реку и разбили лагерь. В конце концов, неподалеку был еще Тол Аскарнен – руины древней крепости, куда когда-то после своего падения бежал сам Король-Призрак. Там, пусть и с небольшим гарнизоном, засели наши войска, отражавшие атаки того самого Ана, который отчего то дико желал отбить крепость. Ежели что, то пришлют помощь…

Так мы думали. Но ночью нас в этом разубедил боец Паашум, приковыляв во главе 15 полуживых парней из клана Онгбурз с докладом, что свободовцы выбили их оттуда. В общем, сейчас крепость была занята свободными народами, и они усиленно взывали у Глан Врайга, Тирит Роу и Ост Рингдира (короче, у всех крепостей, которые принадлежали им на данный момент) о помощи и подкреплениях.

Об этом мы узнали после того, как варги перехватили нескольких гонцов, спешащих в вышеназванные крепости. Ну, как перехватили. Скорее сожрали вместе с конем, благо снарягу ихнюю они почти не тронули. Исключая порванные в клочья легкие доспехи и немного пожеванные ботинки (варги были на второй неделе голодухи).

Ну, и вот тут мы попали в тупик. Сил взять штурмом Тол Аскарнен у парней не было. То есть, они как бы были, но разве это дело, что если мы победим, в живых останется три с половиной орка?

В общем, командование впало в ступор и начало спешно придумывать хитрые планы. И вот тут то и начались мои подвиги здесь…

— Слушай сюда, кусок отбросов! – Поприветствовал меня на входе в лагерь один из стражей. — Не знаю, зачем Мордирит тебя прислал, но спрашивать не стану. Двигай на юг, к передним воротам, и за дело! Доложишь свое имя Лейтенанту Унгушу. У него найдется для тебя работа. Пошел вон, пока меня не стошнило!

В те дни Скутум еще не был моим хозяином, поэтому помыкать мной имели полное право все, кто был рангом повыше бойца и часового. Причем, их совершенно не волновало, выполняю ли я уже чье-то поручение или же нет.

Вот и в тот день мне «посчастливилось» наткнуться на Катога по прозвищу «Бухнем».

Сия чудесная кликуха плотно прилипла к этому осквернителю-экспериментатору после того, как он разнес половину нашего передового лагеря при помощи огненной смеси. Согласно слухам, этот пироман не то что-то там напутал с ингредиентами, не то попросту плюхнул сдуру тройную порцию гоблинского порошка в огонь…

В общем, жахнуло что надо. Неизвестно, правда, как выжил сам Катог – может, просто повезло ему…. А вот оставшаяся половина лагеря (зелень в основном) так не считала. Собравшись всей толпой, новобранцы пошли вершить правосудие, но оказалось, что пока они собирались, Катог уже отошел от контузии. А бойцом он был знатным, даром что осквернитель, которые обычно больше порчей, болезнями да ядами занимаются.

Короче говоря, ряды новичков сильно поредели (пусть он и дрался посохом, оружием, по сути своей, не летальным, но оно насквозь было пропитано кучей ядов, основная часть которых начинала работать мгновенно), прежде, чем к месту столкновения интересов подоспел урук-вожак.

Разняв дерущихся, он выразил благодарность Катогу и пинками прогнал остальных. Дружно (кроме самого «Бухнем», который, помимо своей тяги к экспериментальному творчеству, славился еще и пофигизмом) одурели все присутствовавшие здесь: участники потасовки и зеваки.

Однако уруку-надсмотрщику было лень что-либо кому то объяснять, и он потянулся к кнуту. На сей раз орки не стали испытывать судьбу и быстро рассосались. На следующий день выяснилось, что Катог, сам того не зная, помимо, собственно, лагеря разнес заодно и лазутчиков свободовцев, которые уже зарезали часовых и медленно, но верно пробирались к палатке вожака, делая попутно мелкие и не очень диверсии. И ведь почти добрались, когда….

Словом, Катога повысили до младшего командира. Не скажу, что он этому сильно обрадовался – как я уже говорил, такого пофигиста еще найти надо! В общем, попал я к нему под горячую руку в тот момент, когда я возвращался от Лейтенанта Унгуша, доложившись ему о прибытии. Урук, увидев, что я шляюсь без дела, тут же выдал мне первое боевое задание. Ну как боевое….

Теоретически оно было очень важным, способным обеспечить нам, в случае успеха, почти без потерь захватить Тол Аскарнен.

— Я бы предпочел кого-нибудь более храброго. Ты подожмешь хвост при первой же опасности, щенок! И все же ты здеся. Мне надо бы приказать тебе не высовываться и ждать задания.

Ну, хочешь сдохнуть или вернуться в темницы Карн Дума — дело твое, зелень. Держи бочонок. Этот яд прислали наши пауководы. Приказы Мордирита всегда четкие. Каждый, кто встанет на пути нашей армии, должен умереть!

Мы отравим Седую реку и перебьем врагов, которые ослабнут от отравы. Возьми этот бочонок к водопаду в самой середине высот, над Тол Аскарненом, и там вылей яд в реку. Подведешь меня — я вспорю тебе брюхо и скормлю твои потроха крысам... медленно и постепенно. Так что старайся... мне бы не хотелося отправлять тебя в копи Карн Дума.

А уж мне то как в копи Карн Дума не хотелось! Поэтому я, конечно же, согласился, хотя моего мнения тут никто и не спрашивал. К тому же, на словах все было довольно просто. Ну а на практике, ясен пень, все оказалось совсем иначе. Мне выдали нехилых размеров закрытый бочонок с ядом, и пинком отправили травить реку, которая со всех сторон омывала Тол Аскарнен. Свободные народы брали оттуда воду – это наши мудрые командиры знали точно. Вот и решили их всех потравить….

Так что я там про Катога говорил? Ах да. Он меня отловил как раз тогда, когда я прыгал на одной ноге и клял свой груз всеми известными мне словами – эта штуковина замечательно заслоняла мне обзор, и я врезался в столб, а потом бочонок упал мне на ногу.

Внезапно мне на плечо опустилась мощная вонючая рука, а на ухо начали говорить примерно следующее:

— Слушай сюда, орка кусок. Я тут кумекаю, как защитить наше зверье. Многие считают, это бред, но твое мнение меня не интересует... Сделаешь, как я скажу. Неподалеку от Тол Аскарнена копошатся норбоги, которых свободовцы называют кровопросцами, так сдери с них панцири и тащи сюда — я сделаю из них доспехи для варгов и паучих.

Не совсем понимая, на что подписываюсь, я кивнул и продолжил свое нехитрое дело. Произошедшее довольно быстро выветрилось у меня из головы, и постепенно мои мысли вернулись к насущным проблемам, а именно – хитрому плану наших командиров.

Тот факт, что мне придется на своем горбу эту тяжеленную бочку тащить несколько миль – это их светлые головы совершенно не волновало. Хорошо хоть, мне приставили помощь, дабы я от увлекательного занятия переноски не отвлекался. Правда, веры этой помощи у меня было немногим больше, чем свободовцам.

Это была черная паучиха с ярко-желтым брюшком и черно-красными ногами с ярко-желтой средней частью. Не то что бы я был не рад поддержке, но это членистоногое, которое сейчас косилось на меня совершенно невозмутимым взглядом левой четверкой глаз, несколько меня нервировало.

Для тех, кто не в курсе – гигантские пауки были разумны. Не все, конечно, но в большинстве своем. Правда, их мысли в основном были направлены на размножение и утоление своего неуемного аппетита, причем вкусовые предпочтения у них отличались от орочьих порой настолько, что их можно было бы смело называть извращенцами. Ну, например, как можно жрать свет? Ан нет, есть и такие.

Вот даже на меня эта тварь смотрела с явным гастрономическим интересом. Неужели эта хрень вызвалась идти со мной только для того, чтобы схарчить чуть поодаль от лагеря, а не вовсе из-за того, что радеет за общее дело и немного – за свой яд?

Да-да, выяснилось, что эта ткачиха отдала часть своего токсина в этот бочонок, который я сейчас волок на себе. И очень сильно, по ее же словам (ткачиху звали Каэрэсиэль – язык сломаешь, пока выговоришь), переживала за сохранность бочки. Ну…. У каждого свои бзики в голове.

Понесла бы в таком случае сама! Хотя чем? У паучих нет рук, а их тонкие, но прочные и острые лапы не предназначены для переноски тяжелых предметов. Пауков у нас главным образом разводили для войны, в которой те осуществляли роль войск поддержки, а так же лучше всех на свете умели устраивать засады. Хотя в этом с ними еще варги могли поспорить.

За Каэрэсиэль радостно семенил ее детеныш. Должно быть, натаскивала себе на смену. Дите походило на свою мамку как две капли воды, разве что в два-три раза меньше по размерам было.

— Пош-ш-шевеливайс-с-ся, орк! – Прострекотала паучиха. – Нам нужно торопиться.

— Хлебало закрой, а? Сам знаю, что надо торопиться. – Огрызнулся я. – Заткнись и смотри по сторонам, таракан-переросток, ты же у нас сейчас страж этого драгоценного бочонка.

Паучиха настолько злобно на меня посмотрела, что я сразу понял, что за эти слова мне придется ответить, едва закончим дело. Ладно, с этим разберемся позже, сейчас мы на одной стороне.

— Долго нам еще идти до этого водопада? Эта бочка тяжеленная настолько, что у меня уже руки отваливаются!

— Если будешь ковылять, как тяжело раненный, то и до вечера не доберемся. Прибавь шагу, немощь!

— Может, тогда сама потащишь груз? На спине, например.

— Вот еще. Это твоя задача. Я должна защитить бочонок, да указать тебе дорогу – и только то.

— Тогда смотри по сторонам!

Грозившую начаться снова перепалку прервал громкий треск в кустах, а потом из них вылетело двое бойцов противника. Оба были гномами: один был вооружен двумя короткими мечами, а другой – арбалетом. По броне они тоже очень сильно отличались – первый (который со стрелковым орудием) бегал чуть ли не в тряпье – видимо, чтобы стрелять не мешало, а второй, который с мечами, воплощал в себе стереотипную гномью консерву.

Нас они явно не ожидали увидеть, ведь иначе вряд ли бы ломились через кусты напролом. Хотя седобородые обычно всегда так и ходят. Но не треща же при этом между собой о том, какая руда лучше – скарновая или обогащенная железная!

В общем, их оторопь дала нам лишние три секунды на то, чтобы перестать ругаться и приготовиться к бою. Ткачиха за это время натравила своего болванчика на гнома-арбалетчика, издав что-то среднее между писком и шипением, я же – бросил бочку (все равно она запечатана, ничего не случится с ней, если что) и обнажил клинки.

— Враги! Кхазад аймену!

-Гномы! Смерть немощам! – Обменялись мы боевыми кличами и понеслись навстречу друг к другу.

ВЖИХ! Просвистел у меня рядом с ухом болт.

— Арбалетчик мой, займись воителем! – Прошипела Каэрэсиэль, отпрыгивая в сторону от махающего в разные стороны мечами и орущего, как урук-вожак, гнома, несущегося ко мне.

Ну, спасибо за такое распределение ролей. Завопив в ответ едва ли не громче бородатого, я побежал к нему навстречу, и мы, наконец, сшиблись с ним в ближнем бою. Бойцом он оказался приличным, чего я от этого карлика не ожидал, и, через пару минут обмена выпадами, хитрыми ударами, а так же грязными и не очень приемами он начал меня одолевать.

Его мечи пролетали все ближе и ближе к моему телу, и пару раз он таки меня задел, но в горячке боя я этого не замечал. Позади раздался крик второго гнома:

— А-а-а!! Снимите, снимите с меня эту дрянь!

Мой гном отвлекся всего на пару секунд, взволнованно дернув головой в сторону своего товарища, крикнув:

— Вальди! Держись!

Но мне этого хватило. Слегка пританцовывая, я что есть силы вогнал свой клинок гному в просвет шлема. Тот глухо булькнул и упал наземь. И только после этого я посмотрел на то, чем там занималась ткачиха.

А занималась она.… Да, собственно, ничем. Стояла рядом с гномом, закутанным в кокон, и усиленно изображала из себя кусок ландшафта. Ее дите же между тем мертвой хваткой держало арбалет, отобранный у гнома в явно тяжелой борьбе.

— Говорил же я тебе, смотри по сторонам! – Тут же подколол ее я. Однако паучиха на это не среагировала, а лишь с ненавистью на меня посмотрела, после чего злобно прошипела:

— Где бочонок, кретин?!

И вот тут я понял, что очень, очень близок к провалу. Про свое задание то я забыл!

К счастью, бочонок укатился не особо далеко. Мне повезло: кабы не камень, оказавшийся на пути моего груза, мне бы пришлось возвращаться назад и докладывать, что свою миссию я провалил из-за того, что не заметил в горячке боя, как бочонок с ядом укатился прочь и свалился в пропасть. А за такое меня бы по головке не погладили… Или погладили бы, но потом кинули в вольер варгам проиграться. До моей смерти.

Но, слава Морготу, этого не случилось. Вновь взвалив на себя бочку, я отправился к ткачихе, которая терпеливо ждала меня, стоя над своей законной добычей.

— Ну, и чего ты с ним будешь теперь делать?

— Как это что? С-с-съем конечно!

— Прямо сейчас? Ты совсем с дуба рухнула? У нас задание вообще то! Добей его и дело с концом.

— Ахшшсс! Разве мы не заслужили небольшой перекус? – Попыталась соблазнить меня паучиха. Сама доброта, как будто не так давно она не собиралась после отравления реки схарчить меня. Но я вижу тебя насквозь, членистоногое!

— Заслужим, когда приказ выполним! Давай, веди! Сначала дело.

— Выс-служиться хочешь? И не мечтай, зелень! Неужели ты думаешь, что тебе будет какая-то награда за это задание? Пшш, и не мечтай. Но если хочешь идти – иди. Водопад находится вон за тем холмом.

Плюнув ей под ноги, я пошел в указанном направлении. Да, я хотел выслужиться, потому, как идти в набег мне что-то совершенно не хотелось. Особенно, как новичку, в первых рядах. Идти одному было малость страшновато, поэтому я затянул походную песню, известную нам еще со времен первой войны:

Меряют лиги черные роты,

Им не знакомы страх и печаль.

Воля Моргота, воля Моргота,

Воля Моргота — черная сталь.

В битве кровавой эльфы-уроды

Замертво лягут под ятаган.

Воин Моргота, воин Моргота -
Бешеный орк или тролль-великан.

Нам не оставит наша работа

Времени на поклоненье богам.

Войско Моргота, войско Моргота,

Войско Моргота — смерть валарам!

На валинорцев начал охоту

Ужас крылатый — черный дракон.

Крылья Моргота, крылья Моргота,

Крылья Моргота — Анкалагон.

Эльф Гoндолина и Норготронда

Дрогнет, когда в битву вступит барлог.

Пламя Моргота, пламя Моргота,

Пламя Моргота — великий Готмог.

От Глаурунга до Кархарота -
Всем стал святыней северный трон.

Слуги Моргота, слуги Моргота,

Меч Бауглира — Лорд Саурон.

Воины Тьмы из ночного народа

Режут врагов меж горящих руин.

Сила Моргота, сила Моргота,

Сила Моргота — Тангородрим.

Валар — в оковы! Эльфов — в болото!

В страхе трясется Илуватар.

Знамя Моргота, знамя Моргота -
Пламя и холод, смерть и кошмар.

Знамя Моргота, знамя Моргота -
Ужас и гибель, лед и пожар!

Меряют лиги черные роты,

Им не знакомы страх и печаль.

Воля Моргота, воля Моргота,

Воля Моргота — черная сталь.

*** (с) Гакхан – Воля Моргота

Песня скрасила мне мои последние несколько часов путешествия. Как обычно, она прицепилась, и я прокрутил ее про себя раз двадцать, прежде, чем достиг, наконец, водопада.

Хм… Водопад как водопад, ничего необычного кроме того, что падать, если что, с него очень высоко. Так, теперь пора отравить врага внизу!

Однако бочонок оказался не так прост. Наши пауководы запечатали его с таким знанием дела, что открыть его оказалось делом практически невозможным. Хотя я как только не пробовал! И ятаганом, как рычагом, и руками, и даже, несмотря на риск принять на грудь половину того, что там по напихано, зубами – бочка сдаваться не хотела. Поэтому я, в конце концов задолбавшись, решил с ней потолковать один на один, и, взяв ее в руки, попробовал разбить о ближайший камень, стоя на мелководье.

Получилось, наконец таки. И в кого я такой умный? Поток, не церемонясь, подхватил остатки дерева и зеленую жижу и понес дальше, прямо вниз. Так, дело сделано! Осталось только вернуться.

Хотя стоп… Почему мне кажется, что я что-то забыл? Давай вспоминай, дурья башка! Катог и его задание же, будь они неладны! А знаете, где норбоги эти живут? Во-от. Прямо рядом с Тол Аскарненом, который, напомню, сейчас захвачен врагом. За что мне это… Как-то не горю я желанием спускаться вниз и «воевать» там на два фронта.

Даже если дозорные свободовцев меня не заметят и не подстрелят, звуки боя они услышат по любому. И наверняка захотят посмотреть, чего это жуки так расшумелись.

Норбоги, пусть твари и не разумные, но ростом мне по колено где-то, и вряд ли захотят расставаться со своими крепкими панцирями добровольно. Не ждать же, когда они сами их сбросят?..

Хм. А ведь это идея! Вот только спускаться вниз мне придется для этого все равно. Тут есть два варианта: очень быстрый и очень медленный. Первый – это попросту спрыгнуть с водопада вниз и надеяться, что я выплыву (хотя плаваю я как тролль, облаченный в полный доспех) и не расшибусь об подводные камни. Но мне моя жизнь все-таки еще дорога.

Второй вариант выглядел чуть более привлекательно и безопасно – пилить вниз на своих двоих. Если я правильно помню карту Эттенских Высот – которую я сумел мельком подсмотреть, когда Лейтенант Унгуш описывал мне в красках, кто я есть и что он со мной сделает, если я облажаюсь – где-то не доходя до Лугазага есть довольно безопасный спуск к Тол Аскарнену. Карта была грубо нарисована и не слишком подробна, поэтому возможные ошибки в ней были, но хоть что-то.

Так же существовала опасность того, что я наткнусь на очередной разведотряд противника, а поскольку по одному они не ходят, меня могли без особых проблем прирезать и бросить гнить в земле. Ладно, будем пробираться медленно и смотреть по сторонам – авось повезет.

Путь до спуска отнял у меня довольно много времени – даже темнеть начало. На самом деле, здесь было темно всегда – сказывалось влияние находящегося поблизости нашего лагеря. Как и чем он влиял, я не знаю, да и, наверное, никто не знает. Скорее всего, особая, орочья магия.

Мне повезло: на свободовцев я так и не наткнулся. Должно быть, их сейчас слишком мало, чтобы патрулировать окрестности. Зато возле самого спуска вниз я нашел, что искал: пара сброшенных панцирей, которые никому вроде как не были нужны. Ну, кроме меня. Так что я не мог не воспользоваться этим даром природы, и сграбастал оба панциря. Они были легкими, и, к тому же, довольно прочными – ради интереса я рубанул один ятаганом, и на том осталась лишь царапина. Правда, потом, когда я шел назад, я клял себя всеми возможными словами за свою безрассудность. Ведь что было бы, если б я его пробил?

В лагере меня встретили как обычно – руганью и пинками. Но ничего… Кто знает, возможно, меня повышение ждет за два успешно выполненных задания?