Особый рецепт

Часть первая

1

Среди всего лабиринта больших и маленьких улочек в Кантерлоте есть место, на которое вам укажет любой его житель, независимо от возраста. Главный проспект, ведущий от Королевского Дворца к центру города здесь оканчивается площадью, от которой несколько дорог поменьше расходятся в разных направлениях: на север, к воздушному порту и лётному стадиону, на юг, к главным воротам и на восток, к железнодорожному вокзалу. Но прежде чем соединиться с центром, проспект делает резкий изгиб почти под прямым углом, образуя на карте города причудливую фигуру, который в народе получил имя Сладкий Уголок.

Такое название было отнюдь не случайным соединением слов, пришедшим кому-то в голову, у места была долгая история, практически полностью пропитанная сахарным сиропом и сдобренная порцией горького шоколада.

Ещё в эпоху правления двух Сестёр здесь начали открывать свои лавочки местные пекари, завлекая идущих по проспекту ко Дворцу просителей сладкими ароматами своей выпечки. Каждый, кто решался просить аудиенции с Сёстрами, так или иначе был вынужден пройти мимо них, оставляя свои золотые биты в карманах предприимчивых пони. А так как таких просителей было много, дело процветало. Вслед за ними в Уголок потянулись кондитеры и изготовители фруктового ликёра и сидра, резонно решившие перенести часть своих магазинчиков поближе к потенциальной прибыли. Из-за наплыва ремесленников и продавцов, часть домов была перестроена под их нужды. Сначала это были узкие одноэтажные лавочки, втиснутые в промежуток между домами, а вскоре их содержимое переехало в сами дома вместе с хозяевами, а лавки отошли под склады. Но, чем больше битов получали кондитеры, тем сильнее менялся внешний вид их магазинчиков, и к моменту начала царственного правления Принцессы, Сладкий Уголок уже стал таким, каким его привыкли видеть современные жители Кантерлота и окраин: несколько десятков магазинов с уютными разноцветными фасадами, большими стеклянными витринами и летними кафе на тротуарах.

Это было поистине сладкое местечко. С самого утра, когда здесь начинали свою работу сотни пони-кондитеров, по проспекту витал густой сладкий аромат смеси сахарного сиропа, крема и свежеиспечённого бисквита, и россыпь запахов разных фруктов от обычных яблок, до киви и манго; пройдя чуть дальше можно было окунуться в атмосферу Востока с его пряными ароматами кардамона, имбиря, корицы или стать соучастником превращения отборных зёрен какао-бобов в сорта шоколада. Запахи здесь были настолько плотными, что просто прохаживаясь рядом можно было практически ощутить все эти деликатесы у себя во рту.

Пони-кондитеры работали не покладая копыт замешивая, выпекая, взбивая до самого вечера, чтобы у любого желающего насладиться превосходными коктейлями или десертами была такая возможность. Работа не из лёгких, но очень важная. Большинство пони в Эквестрии всё же были сладкоежками, а те, кто предпочитал зелень и овощи в повседневной жизни, тоже не отказывали себе в сочном маффине на завтрак и глазированном торте по праздникам. Поэтому профессия считалась одной из самых перспективных, и многие пони, получившие особый талант, связанный с готовкой, стремились стать именно кондитерами, и, желательно, в Кантерлоте.

Шугар Кейк был одним из тех жеребят, что отправился в дальний путь в поисках своей судьбы, ведомый кьютимаркой и непомерными амбициями. Ещё совсем юный, но гордый, со своим взглядом на мир, и мечтами о сладкой жизни. Таким он был пятьдесят лет назад, а сейчас — настоящий пример того, чего может добиться талантливый молодой пони своим упорным трудом.

В светлых волосах мистера Кейка, постриженных по последней столичной моде, уже порядочными прядками виднелись серебристые нити седины, а на лице и шее проступили морщины. Время оставило на нём свой отпечаток, но он выглядел опрятно и ухожено, поэтому определить возраст по одному внешнему виду было сложно. В его верных движениях, в твёрдом взгляде ясных глаз была видна сила жеребца, ещё не до конца уступившего старости. Он был среднего роста, с сильными жилистыми ногами и длинной шеей. Своими передними копытами без использования какой-либо магии он выполнял одинаково тяжёлую и почти ювелирную работу по украшению тортов, и, постоянные посетители Сладкого Уголка не дадут соврать, был лучшим в этом деле. Его круп украшала метка в виде кусочка торта на чайном блюдце. Для хорошего кондитера бывает редкостью сохранить фигуру при столь интенсивной работе, но тело мистера Кейка осталось таким же поджарым, каким он помнил его с самого дня переезда в Кантерлот; рыжеватая шерсть лоснилась. Он был одет в серый твидовый двубортный жилет со множеством карманов на нём. Из самого верхнего, на груди, торчала цепочка от золотых часов, подаренных лично Принцессой, как отличительный знак многократного победителя в Национальном Конкурсе Десертов.

Шугар Кейк был одним из тех пони, на чьих спинах покоится будущее, настоящее и прошлое своего народа — живое воплощение Эквестрийской мечты. Не одним талантом, но и тяжёлым трудом он пробил себе дорогу в высший свет и по праву заслужил репутацию одного из лучших кондитеров страны. В его магазине насладиться изысканными десертами могли равно как царственные гости из Королевского Дворца, так и обычные жители города — в каждое он вкладывался полностью.

Но если и было что-то, в чём мистер Кейк не достиг успеха, так это в личной жизни. Тратя бессонные ночи на совершенствование своих навыков, он упустил тот важный момент, когда молодой жеребец превращается в мужа, а затем в отца. Не то, чтобы кобылки обделяли его вниманием, нет, просто он не был слишком общительным пони и свои переживания старался держать внутри, даже если это напрямую касалось других. Когда-то у него была любимая, но из-за этой черты своего характера у них не сложилось, и работа окончательно заняла первое место в его мыслях. Немногочисленные друзья иногда помогали скрасить досуг, но большую часть времени он проводил наедине с собой.

Он жил в собственном небольшом доме недалеко от Сладкого Уголка, выбранном им по простому критерию: близость к рабочему месту. Остальные аспекты, как то внешний вид или состояние здания его волновали значительно меньше. Однако, со временем облупившуюся на солнце серую краску сменила нежно-жёлтая, новая красная черепица заняла место треснувшей, в окнах появились кружевные занавески, а по фасаду даже начал карабкаться декоративный плющ, радуя взгляд редких прохожих. Внутри тоже появились изменения. Начиная с кухни мистер Кейк постепенно оборудовал дом современными приборами, наполненными магией единорогов: холодильник, плита, сушилка для одежды, пылесос, и даже купил в бутике на соседней улице новый патифон с набором пластинок. Преображение заняло не один год, но спешить было некуда: все перемены так или иначе были связаны с сугубой необходимостью и потребностями самого хозяина. Кулинар от природы, он любил проводить время на кухне, поэтому тратил на неё чуть больше времени и сил.

Каждое утро у него начиналось с одного ритуала. Он вставал ещё до рассвета, включал духовку и делал из теста, замешанного накануне вечером, основу для пирога. Пока духовка разогревалась до нужной температуры, он колдовал над начинкой — в этом и была вся соль. В течении уже двадцати лет он экспериментировал подобным образом, пытаясь найти самое лучшее сочетание вкусов, это могли быть не всегда сладости, но каждый раз что-то новое. Он старался не повторяться, хотя иногда смешивал одинаковые ингредиенты в других пропорциях, чтобы получить разные вкусы. В определённый момент времени это занятие заняло место смысла в его жизни.

2

Солнце едва осветило крепостные стены Кантерлота на горизонте, когда мистер Кейк подошёл к задней двери своего магазинчика Шугар Микс, расположенного на самом сгибе Сладкого Уголка. Рассвет не успел заняться, поэтому улицы города были пустынны, жизнь яркими красками ещё не выплеснулась на них, пробуждённая от ночного отдыха. Но первые кондитеры уже разводили огонь в печах и по дороге потихоньку начали разливаться сладкие ароматы.

Компания Шугар Микс носила имя своего создателя, а для знающих пони оно уже говорило о многом, поэтому красочная вывеска служила так же рекламой и зазывала сластён отведать вкуснейшей сахарной продукции.

Магазин вместе с кухней занимал первый этаж большого пятиэтажного дома. Планировка его была стандартной. В той части, что имела выход на проспект, располагался магазин с просторными витринами, на которые выставляли свежие торты с ценниками; снаружи к ней примыкало летнее кафе, где покупатели могли перекусить. Сзади к магазину примыкала кухня, на которой готовились сладости, а в подвале под ней хранились запасы муки, сахара, пряностей и некоторых нескоропортящихся ингредиентов. А в небольшом служебном помещении между магазином и кухней, мистер Кейк устроил свой кабинет, где он мог принимать деловых гостей и где было удобно решать вопросы, не связанные с готовкой.

В компании Шугар Микс работало ещё трое пони, не считая самого мистера Кейка. Все были отличными специалистами и своей службой заслужили бесконечное доверие хозяина. Первым, кого он взял к себе в ещё не открывшийся тогда магазин, был пони по имени Мусберри, отличный повар и его добрый друг. Они познакомились ещё в юности, вместе работали некоторое время в одной кондитерской; хотя от природы мистер Кейк был не очень общителен, рядом с этим крупным, пышущим жизнью весельчаком невозможно было оставаться безучастным, а Мусберри, в свою очередь, приглянулось упорство, с каким мистер Кейк доводил до совершенства свою работу — в его понимании это заслуживало особого уважения. Вместе они образовали чудный дуэт. Здоровяк был талантливым пекарем, тесто которое он замешивал слушалось его безоговорочно: его сдобные булки были пышнее прочих, песочное тесто прекрасно держало форму, но едва попадало в рот, тут же рассыпалось на мельчайшие частички, а бисквиты получались такими, что впитывали в себя вкус сиропа или начинки, отчего торт становился вкуснее чуть ли не вдвое. А мистер Кейк был мастером по изготовлению этих начинок и подливок — он точно знал, что и в каких долях смешивать, чтобы получить желаемый вкус. Эта парочка в своё время принесла немалую прибыль своему тогдашнему шефу и заработала кучу призов за свои блюда, но со временем их дороги разошлись, однако, когда мистер Кейк решил открыть собственную кондитерскую, первым делом пригласил своего старого друга, а тот не долго думая, согласился.

Следующим, кто присоединился к новой компании, стал Уорд. Это был ещё молодой единорог с талантом в области финансов. Мистер Кейк искал кого-то себе в помощники, чтобы разгребать завалы бумажек и счетов, и взял его, ещё совсем жеребёнка, — в основном из-за кьютимарки в виде мешочка золотых битов (верный признак делового пони). Уорд был смышлёным малым и быстро схватывал всё, что от него требовал начальник, поэтому вскоре мистер Кейк переложил на него все обязанности, связанные с деньгами, кроме самых важных, и целиком посвятил себя производству. Уорд работал споро, хотя иногда, особенно по-началу, у него возникали трудности со всевозможными бюрократическими проволочками, он наловчился их обходить и, во многом благодаря имени мистера Кейка, даже завёл себе хороших приятелей в различных государственных структурах, что тоже шло на пользу общему делу. Хотя его возраст уже подходил к годам, когда пони считается зрелым, он выглядел свежо, не был модником или неженкой, но следил за своей внешностью и не считал посещение хуфекюрного салона чем-то зазорным. Мистер Кейк очень ценил его как работника и как пони, но знал, что рано или поздно их сотрудничеству придёт конец, поэтому старался не прикипать к нему слишком сильно. Хотя сам Уорд и не давал ни малейшего повода усомниться в своей лояльности, но с годами росли его навыки и положение в обществе, ему поступали предложения из других фирм и даже из королевской канцелярии, которые он пока что отвергал.

Так случилось, что поначалу мистер Кейк вместе с Уордом совмещали свои обязанности с продажей десертов в магазине, но уже через несколько месяцев, когда слухи о новом местечке и добрые отзывы первых покупателей расползлись по городу, ему пришлось задуматься о создании новой должности продавца. Перебрав множество вариантов, он остановился на кандидатуре молодой единорожки. Её взяли, скорее, вопреки здравому смыслу, чем благодаря ему, но мистер Кейк ни дня не жалел о своём спонтанном решении. Мисс Кэнди оказалась мастерицей на все копыта: она прежде не занималась торговлей, но справлялась вполне сносно и в свободное от посетителей время даже помогала на кухне, а когда к мистеру Кейку начали поступать первые деловые предложения, к её обязанностям добавилась ещё и встреча важных гостей. Она была недурна собой и обладала лёгким нравом, что в равной степени оценили все, кто успел с ней сблизиться. Нельзя сказать, что мисс Кэнди обладала какими-то выдающимися качествами, но всё в ней было настолько гармонично развито, что она казалась живым воплощением милого пони из старых детских сказок. Она была в меру умна и сообразительна, добра и чистоплотна, так что благодаря её приходу компания Шугар Микс родилась заново, если можно так выразиться.

Помимо основных сотрудников, на мистера Кейка работали ещё несколько подмастерий совсем юного возраста, обычно двое или трое. Они помогали с работой на кухне и получали бесценный опыт, наблюдая за действиями настоящих мастеров кондитерского дела. Обычно, они задерживались ненадолго, стремясь получить всё и сразу и перескакивали на место поважнее в другие компании, как только начинали думать, что переняли все премудрости ремесла. Таких жеребят в Кантерлоте было полно, они съезжались сюда со всей Эквестрии в поисках своей судьбы, обычно снаряжённые одной лишь кьютимаркой в виде торта, или кексика, или пирога. Их мистер Кейк жалел, потому что помнил себя таким же, но в отличие от него, ни один из этих искателей не обладал самым важным качеством, необходимым кондитеру — усердием.

3

Мистер Кейк вошёл на кухню через чёрный ход. Мусберри с поварятами уже были на месте и замешивали тесто для утренних маффинов, мисс Кэнди стояла рядом, заливаясь смехом от очередной шутки повара.

Зелёная от рога до кончика хвоста единорожка, едва заняв должность продавца, неожиданно для самой себя стала лицом компании, отчего в ней проснулись дремавшие до этого гены женского кокетства. Она была от природы мила, как все молодые кобылки, и не особо заботилась о своей внешности, но с получением этой должности, начала следить собой и заметно похорошела. Модная стрижка не реже, чем раз в месяц, еженедельные маски, скрабы, лосьоны, услуги хуфмастера и красивые наряды — внезапно свалившийся на молодую кобылку из пригорода достаток уходил сквозь копыта. Но она, не знавшая ничего этого в прежней жизни, была увлечена новыми открытиями и не задумывалась, как удержать биты в своём кошельке. Впрочем, пока это никак не сказывалось на её работе, мистер Кейк не имел ничего против — симпатичная продавщица только привлекала новых покупателей.

Мистер Кейк поздоровался со всеми и прошёл мимо них к своему кабинету.

– Как обычно, свежий пирог, Мусберри, непременно попробуйте! – он достал из-за пазухи свёрток с кусочками свежего пирога в удобном металлическом контейнере и поставил на стол перед ним. – Сегодня чуть меньше сахара, и я добавил немного зелёных манго, плюс пара капель лимонного сока. Вкус необычный, даже специфический, но довольно приятный. Когда придёт Уорд, мисс Кэнди, попросите его ко мне, я хочу обсудить с ним новости.

– О, непременно, мистер Кейк, – единорожка аккуратно отогнула узгочки бумаги, чтобы вдохнуть нежный аромат ещё тёплой начинки.

В кабинете главы Шугар Микс было всё для удобной работы: небольшой письменный стол с кучей ящиков, выполненный из породистого дерева, стул напротив и мягкое кресло для самого хозяина, стеллаж с книгами и плетёный шкаф в углу. Свет поднявшегося солнца падал через выходящее в проулок окно на бежевые обои. Естественного освещения хватало, чтобы комфортно работать почти до самого захода, а если приходилось задержаться, мистер Кейк доставал из шкафа зачарованную лампу с жидкими кристаллами внутри. Но это случалось нечасто, обычно он предпочитал проводить время на кухне, лично контролируя работу и обучая жеребят искусству кондитера.

Мистер Кейк уселся в кресло и взял копытами стопку скопившейся за выходные корреспонденции. Писем было немного, но, по сложившемуся обычаю, на каждое следовало написать ответ. Из всей стопы конвертов сильно выделялся один. В отличие от остальных, изготовленных их белой писчей бумаги, в которые обычно вкладывают свои послания деловые партнёры и просто коллеги из Кантерлота, этот был сделан из плотной обёрточной, слегка провощённой, чтобы не пропускать воду, бумаги и отличался не только цветом, но и размером. Мистер Кейк отложил другие письма, резонно решив, что ни одно из них не является срочным и прочёл надпись. Ему в глаза сразу бросился красный штемпель почтового отделения округа Мэйнхеттен, под которым аккуратным почерком был выведен адрес:

Кантерлот, мистеру Шугар Кейк

от Карамел Пай, кондитерская Сахарная Пудра, Кленовая улица 23, Йондер Хилл

Стараясь не поддаваться волнению, мистер Кейк зубами аккуратно вскрыл край конверта и вытащил письмо. От тонкой газетной бумаги пахло имбирём и чем-то удивительно домашним, но послание, к его большому разочарованию, оказалось напечатанным. В сплошной стене текста чернилами было вписано только его имя, а остальная часть — набрана в типографии. Мистер Кейк пробежался глазами по листу в надежде найти какое-то личное послание, но тщетно. Это было официальное приглашение в Йондер Хилл на День Воссоединения Семьи от имени этой самой Карамел Пай, кто она такая, мистер Кейк не имел ни малейшего понятия.

Но его больше заинтересовало не имя, а адрес, откуда было отправлено письмо. С того самого момента, когда он, четырнадцатилетний, ещё жеребёнок, по сути, сел на станции Йондер Хилл в поезд до Кантерлота, он не вспоминал о доме, и теперь почти забыл о том, что у него когда-то была семья. Однако, стоило его глазам наткнуться на этот адрес, как в памяти всплыли образы с давно истёкшим сроком давности.

День Воссоединения пятьдесят с лишним лет назад — он, ещё пустобокий жеребёнок, вместе с такими же детьми. Вокруг них широкими рядами прямо на улице под цветастыми навесами расставлены столы. Погода чудесная, светит солнце (знакомые пегасы специально к празднику разогнали облака) и кругом веселятся пони. Многих он видел впервые в жизни, но жаждал познакомиться — картины и переживания того дня запечатлелись в памяти необычайно живо и красочно, но конкретные детали постоянно от него ускользали — дядя Кетчап, двоюродная бабушка Гертруда, кузен Капкейк, малышка Пэти, тётя Эплсоус. Много-много новых знакомств, но самым главным воспоминанием было то, что стояло на столах. Лимонные, персиковые и яблочные штрудели, заварные пирожные с кремом из взбитых сливок, аппетитные шоколадные маффины с изюмом и орехами, торты всех возможных расцветок и начинок, целые россыпи шоколадных конфет, карамель в драже и подливке на кексиках — это была традиция их семьи; каждые сто полных лун все представители большого семейства съезжались на свою историческую родину, и каждый привозил с собой лучший десерт. В семье мистера Кейка, практически без исключений, пони рождались с талантом кулинара и в большей степени они были кондитерами. Поэтому он ни капли не удивился тем образам, которые вдруг вспыли из омута его памяти, а лишь покорно растворился в них.

Воспоминание резко оборвалось и схлопнулось со звуком стука копыта в дверь, оставив старика одного в своём кресле, бессмысленным взглядом уставившегося на обои в цветной горошек.

– Мистер Кейк?

Старик поспешно убрал недочитанное письмо обратно в конверт и отложил в сторону.

– Да-да, Уорд, входите.

В комнату уверенным шагом вошёл серый единорог с фиолетовой гривой и меткой в виде мешочка битов. В слабом синем мерцании перед ним по воздуху летела кипа бумаг, а когда он зашёл, дверь сама магическим образом захлопнулась за ним.

– Принёс документы на подпись, как обычно в начале недели, – листы без видимого усилия слетали сверху кипы и сами ложились на стол перед мистером Кейком. Тот не глядя ставил на них чернильный отпечаток своей именной подковы. – Это на зарплату, это на расчёт с поставщиками, это для налоговой... Эм, сэр, вы выглядите неважно, с вами всё в порядке?

– Да, вполне. Разве что мысли мои сейчас немного в другим месте.

– Последний — это распоряжение о вечеринке для Мусберри, у него на этой неделе день рождения, – Уорд много времени проводил с начальником и довольно неплохо знал его, но в этот момент тот выглядел очень уж задумчивым. – Опять думаете о новой начинке? Кэнди дала мне кусочек сегодняшнего пирога, и я могу вам сказать, что это шедевр, как всегда, но рядовой покупатель вряд ли оценит такое кислое сочетание манго и лимона. Лучше будет оставить пока эти эксперименты и делать всё сладким.

Мистер Кейк сидел неподвижно, даже не сняв именную подкову с правого копыта. Это немного насторожило Уорда. Он был не слишком подозрительным, но такое поведение не мог оставить без внимания.

– Кхм!

– Прости Уорд, я не слушал тебя.

– Шеф, с вами точно всё в порядке, может вам сегодня стоит отдохнуть?

– Отдых? О, нет, только не сегодня! Сегодня у меня большой день, мне предстоит много работы, и я даже, вероятно, останусь на ночь.

– Мистер Кейк, мы уже обсуждали этот вопрос, новые вкусы — это несомненно хорошо, но сейчас дела у нас идут превосходно и нет нужды что-то менять.

Всем кондитерам Сладкого Уголка была известна невероятная тяга мистера Кейка ко всему новому, и многие это ценили и восхищались, но не всегда это шло на пользу делу. Пони от природы консерваторы — определив свои вкусовые пристрастия ещё в жеребячьем возрасте они придерживаются их и не любят что-то менять, поэтому частая смена меню в ресторанах и магазинах только будет действовать им на нервы. Мистер Кейк, наоборот, хотел, чтобы пони питались разнообразно, пробовали новое, а не жевали одни и те же бисквитные пирожные каждый день. Из-за своей неуступчивости он едва не разорил только что созданную компанию, но, к счастью, вовремя был найден компромисс: десерты, приготовленные по самым революционным рецептам раздавались бесплатно во время праздников, и те, что набрали большее число положительных отзывов, поступали в серию. Вот уже около месяца мистер Кейк размышлял над очередной порцией экспериментов и результаты не внушали доверия Уорду.

– Нет, Уорд, я пока отложил новые вкусы в самый нижний ящик своего стола. Я думаю о другом, – старик неожиданно перевёл взгляд на помощника и заглянул ему глаза. – Уорд, у тебя есть семья?

– Конечно, как и у любого пони, кто не выпал из облака.

– И ты их любишь?

– Эм, мистер Кейк, эта тема немного отличается от наших обычных разговоров. С вашими родными что-то случилось? – этот вопрос был не из приятных и Уорд попытался перевести беседу в другое русло, но взгляд Шефа оказался на удивление тяжёлым. – Да, люблю. Может быть, это не всегда это видно, но я желаю им только добра. Даже несмотря на некоторые разногласия. Могу я спросить, к чему это всё?

Мистер Кейк глубоко вздохнул.

– Я не общался со своей семьёй почти пятьдесят лет, Уорд. Довольно долгий срок — достаточный, чтобы некоторые мысли выветрились из головы. Я полвека считал, что родные остались лишь зыбким миражом в густом тумане прошлого где-то на задворках памяти, но только что я получил письмо, – он копытом подтолкнул конверт к Уорду и на немой вопрос в его глазах ответил одобрительным кивком. – Читай. Это приглашение. Приглашение в прошлое: за последние пять минут я вспомнил первые десять лет моей жизни, и в таких подробностях, словно время не двигалось все эти годы. Готов поклясться, ещё утром у меня не было семьи, а сейчас я не могу думать ни о чём другом. Это как наваждение — если я не приму приглашение, я буду мучиться всю оставшуюся жизнь.

Глаза Уорда внимательно изучали паривший в десяти дюймах от его носа лист бумаги.

– Так вы собираетесь ехать? Тут написано, что им нужно подтверждение с точной датой и временем прибытия и количеством прибывающих.

– Если тебя не затруднит, отпиши им, что я приеду с утра к началу праздника, и узнай, во сколько отправляется из Катерлота самый ранний поезд в том направлении. Мне нужно одно место в купе.

– Эм, мистер Кейк, ещё одно обстоятельство, – голос Уорда изменился. – Здесь так же сказано, что День Воссоединения Состоится двадцать шестого — а это уже завтра. Должно быть письмо задержалось в пути, – он кинул взгляд на конверт. – Ну да, так и есть: вместо адреса только город и имя, чудо, что оно вообще добралось до вас.

Лицо мистера Кейка в миг побагровело, а затем приняло вид непроницаемой мраморной маски. Одним махом ещё не раскрывшиеся бутоны его надежды как будто втоптали в грязь копыта почтальона. В мыслях он уже начал планировать эту поездку, встречу с постаревшими за прошедшие годы родными (хотя в его голове они были ещё молоды), нежные объятия и слёзы радости — он не вспоминал причины, по которым покинул дом и эта посыпка из горького шоколада ещё не исказила приторно сладкий вкус его мечты. Но самое главное, шикарный торт, который он собирался испечь к общему столу, и который должен был занять первое место в конкурсе десертов, теперь останется только фантазией.

Эта перемена не укрылась от Уорда и он спросил как можно деликатнее:

– Может быть, стоит немного подождать и подготовиться, раз это для вас так важно?

– На День Воссоединения приедут все пони! Следующий раз будет только через восемь лет — кто знает, что может случиться за это время. Я понятия не имею, что буду делать и, наверно, пробуду там всего несколько часов, но я должен их всех увидеть, – мистер Кейк говорил возбуждённо, едва не проглатывая слова. – Просто обязан! Уорд, прошу тебя, беги на вокзал и купи любой билет на ближайший поезд в сторону Мэйнхеттена. Мне нужно собраться.

– Конечно, мистер Кейк, как скажете, но вы уверены, что это внезапное желание действительно обусловлено необходимостью?

– Да, мой дорогой Уорд, сейчас я уверен в этом как никогда прежде, – его лицо приняло прежний вид и теперь светилось от счастья. – Я еду домой! И пока меня не будет, можете все взять выходной, я скажу об этом мисс Кэнди и Мусберри.