Закатная тень

Гл 6 Вторая искра

Глава 6
Мне не спится… Что то беспокоит меня. Но что? Вчерашний день? Или те картины, что приходят мне в голову , стоит мне лишь закрыть глаза? Видения свободы, высокого неба и зеленой травы под сияющим солнцем – такие невероятные и бредовые, но такие теплые. Или мое будущее? В любом случае, я уже просыпаюсь рано.

День за другим, неделя , вторая текут медленно и одинаково. В город мне выходить запретили, проведя меня перед строем стражей, чтобы те меня запомнили, так что большую часть времени я провожу в библиотеке. Оставив Блейза далеко позади, я то и дело тыкаю его своими знаниями. Он потешно злится и утыкается в книги, злобно сопя. Все остальное время он все так же резок, хотя в его взгляде читается некая нерешительность. Каждый раз, когда ему приходится говорить со мной, (обычно по требованию Кариса обсудить тот или иной момент в истории) он старается не смотреть мне в глаза, огрызаясь на каждый мой аргумент. Мне начинает казаться, что ему стыдно проигрывать «незнатной» кошмаре. Что поделаешь, дорогой братец, терпи или учись.

Отношения с Карисом улучшились. Я все чаще замечаю улыбку на его губах, когда я вхожу в библиотеку, в которую он, при всем моем старании, все равно приходит первый. На мой вопрос, как ему это удается, он ответил с хитрой усмешкой: «А что я в комнате своей забыл?». Он показал мне Дом, долго учил меня ориентироваться в бесконечных коридорах. После ухода Дипа и Блек, он стал кем-то, кто хоть немного похож на друга. Как быстро я привыкла к дружбе… Я не могу без нее. Она – как нектар янтарного корня, что дают маленьким жеребятам, когда они капризничают. Сладкая и приятная. Я долго не могла понять своего отношения к их побегу, но сейчас я вижу, что я рада тому, что им удалось ускользнуть. Ворам нужно пространство. Они помогли мне добраться сюда и ушли с улыбкой на лице.

С другими членами дома знакомство так и не состоялось. Кошмары воротят нос при моем приближении, а всех жеребцов я и так знаю. Кроме разве что мужа Скай Блоссом. С ней, впрочем, я тоже давно не вижусь. Жизнь течет медленно и спокойно. Не знай я историю, я удивлялась бы, чем им может не нравится такая жизнь.

Я еще дважды присутствовала у очага. Как сейчас помню этот сковывающий сердце темный страх, это ощущение неопределенности, мучительного ожидания. Когда в глазах этих напыщенных дам появляется блеск слез… Это тяжелое зрелище. Я никогда не высиживала до конца. Не могу понять, зачем нужны эти вечера самоистязания. Больно…

Я соскучилась по Рози. Так никому о ней и не сказав, я испытывала к этой наивной гордой кошмаре некое покровительственное отношение. Вспоминая ее удивление, ойканье, прижатые уши, я незаметно улыбаюсь, пряча улыбку за челкой. И это не обычная блеклая улыбка кошмара. Я скучаю по ней, по кошмаре, с которой я общалась от силы час или два. Это снова моя мания искать друзей?

Сегодня день начинается так же, как и прошлую неделю. Я снова ем и направляюсь прямиком в библиотеку. Различия начались еще до того, как я дошла.

У входа меня поджидает черный кошмар в желтой жилетке. Иар Твитч, кажется. Заметив меня, он манит к себе копытом, сохраняя серьезнейшее выражение лица. Недоверчиво оглядевшись, я осторожно подхожу к нему.

— Сансет Шедоу… Есть разговор, касательно твоего пребывания здесь…

Я напрягаюсь, и по жилам начинает струиться холодный страх.

— Д-да, мистер Твитч… Я слушаю.

— Ты… — он быстро оглядывается, — Впрочем, этот разговор не для чужих ушей. Идем со мной. Мать хочет тебя видеть.

Я медленно киваю и направляюсь за ним. В груди становится тяжело. Что случилось? Что я натворила? Неужели сейчас все кончится? Не верю… Тогда что?

Мы проходим через несколько коридоров и заходим в тяжелые двери кабинета Матери. Она оказывается там же, где я видела ее в самый первый раз. Когда наши взгляды соприкасаются, я чувствую дрожь в коленях. Я не забыла, что Карис мне рассказывал. Ох, буйная моя головушка…

— Подойди, Сансет из дома Небесного Цветка, — Мать легко улыбается, не трудясь поднимать припущенные веки, — Я позвала тебя, чтобы напомнить кое о чем.

— О… чем же… Мать? – я спешно подхожу к ее столу, стараясь не встречаться больше взглядом, чтобы не струсить окончательно.

— О нашем уговоре, — послышался легкий смешок, — Я помогу тебе, а ты поможешь мне. Памятуя, как ты пробралась в наш Дом, я могу судить о твоих замечательных и весьма полезных способностях…

— Я бы ниче… — начинаю я говорить, как Мать стукает копытом по столу.

— Не перебивай, девчонка! – ее неожиданно сильный и властный голос заставляет меня склонить голову и замолчать, — Я поручу тебе одно дело. Нам нужно разыскать ту библиотеку , о которой ты упоминала. Но разрешение на отправку поискового или охотничьего отряда получается только у королевского егеря. С тем отношением, которое сложилось у нас при дворе, мы никогда его не получим. Поэтому… — слышится шуршание бумаги , и мне в нос утыкается запечатанный конверт, — Здесь подписанное разрешение на охотничью вылазку. На четверых : Кариса, Блейза , Твайлайт и моего мужа. Прости, но тебя в список не внесли. Впрочем, ты замечательно описала то место.

Кошмара задвигает ящик и встает из-за стола, направившись к креслу. Я послушно следую за ней, пока в голове творится скравен пойми что. Способности, ха! Да я в жизни не смогла бы ничего сделать, если бы не Блек и Дип. Все , Сансет, прощайся с жизнью. Задание явно невыполнимо.

— Ты идешь без знака. В случае чего – мы тебя не знаем и никогда не видели. Письмо написано специально, чтобы подставить нас. Мы не при чем, — добивает меня словами миссис Блоссом. То есть , если я провалюсь – все? Пока Сансет, удачи сгнить в застенках или того хуже? Мда. Попала я по самый хвост, — Удачи. Иар, проводи Сансет к выходу. А знак положи на стол, дорогая.

Опустив голову, я обреченно кладу свой знак на стол и иду за этим желтожилеточником. Обречённость, лучше не скажешь. Стражи недоверчиво смотрят на меня, но Иар пользуется заметным авторитетом в доме. Его слова достаточно, чтобы меня выпустили, и мы выходим в безжизненный квартал Дома.

— Дом егеря находится за вторым перекрестком главной площади налево. Четвертый дом. Крыльцо позолоченное , со статуей кошмара с копьем. Прощай, — сказав это, он развернулся и ушел, оставив меня одну, с сумкой на спине , в которой лежит конверт.

Первая мысль была «Беги! Спасай свою жизнь! Это самоубийство! Проживи нормально остаток жизни! Хоть с тем же Дипом в подпольях!». И мысль была довольно убедительной. Я смаковала ее , пока шла на второй перекресток. Снова потерявшись в толпе, чтобы на меня не косились как на пришедшую из квартала Небесного цветка, я продвигаюсь по улице, залитой огнями и наполненной гулом Верхнего города. Блестящие вывески, кошмары в шикарных одеяниях, спешащие слуги, на которых сейчас я похожа, даже некая дама с молодым диковинным существом, важно шествующим рядом с ней. Существо покрыто красной чешуей, а на голове у него растут желтые рога. Несомненно, оно очень красивое. А серьезное выражение его маленькой мордашки выглядит до того потешно, что меня начинает разбирать смех.

С трудом отвлекшись от разглядывания , я наконец подхожу к дому егеря. Мысли мыслями, но я решила идти до конца. Даже если он такой нелепый.

Высокий трехэтажный дом, с настилом от возможного падения сталактитов, с передней площадкой, уставленной статуями, во главе которых стоит статуя кошмара с копьем. Крыльцо позолоченное, узорчатое, сразу заметно, что ухоженное. Окна расположены симметрично, из них льется неяркий свет ламп на грибном масле. Порой в окне мелькают силуэты кошмаров.

Моя задача – каким-то образом пробраться в дом, найти кабинет егеря, подкинуть письмо в рабочий стол и выбраться. Ха , насчет выбраться миссис Скай ничего не говорила. В любом случае, меня, считай, пустили в расход. В груди закипает злость. Снова жизнь швыряет меня, словно тряпичный мячик. Глубоко вдохнув, я иду вдоль дома и чуть не сшибаю идущего навстречу кошмара.

— Смотрите, куда идете, м… вы! – кошмар во фраке надменно задирает нос, — Вы не у себя дома.

Хочется ответить ему как следует… но я вовремя вспоминаю, зачем я здесь, и ,прижав уши и бормоча извинения, я уступаю ему дорогу. Вспоминаются уроки Кариса. Он учил меня сдерживать эмоции. Используя Блейза, который с радостью участвовал в тех занятиях. Моей задачей было читать, не обращая внимания на любые выходки со стороны «братца». Стоит ли говорить, что у меня это не получалось. Но сейчас мне это сильно помогло.

Дождавшись, пока кошмар уйдет, я стала присматриваться к дому. Передний вход был для меня закрыт, сомнений нет. А есть ли задний? Ищу глазами какие-либо проулки, переулки. Кошмара в невзрачном платьице шмыгнула в едва заметный проход между домами. Я следую за ней, опасливо оглядываясь. Проход действительно приводит меня на задний двор. Снова статуи, фонтан, грибной сад… Аристократия, ничего не скажешь. Гррр…

Моя случайная проводница пробегает по тропинке и скрывается в деревянной двери отдельного от дома здания, которого я не заметила спереди. Придется ждать.

Пройдя в глубь аллеи, я устраиваюсь за широкой статуей тучного кошмара, поедающего лапку скравена. Поджилки трясутся. Что будет, если меня поймают? Так, Сансет, не думай об этом. У тебя есть цель.

Кобылка не заставила себя долго ждать. Выбежав из здания с подносом, полным исходящей паром еды, она направляется к главному дому. Изо всех сил напрягая глаза, я пытаюсь выследить ее путь. А вот и задняя дверь! За колонной открывается дверка, в которую входит служанка. Я было дергаюсь ко входу, как вдруг в голову приходит мысль: «А не притвориться ли мне служанкой так же?» Я перевожу взгляд на дом, откуда вышла кобылка. Уф…

Решившись, я поднимаюсь с земли и направляюсь уверенным шагом к зданию. Замерев около двери, я прислушиваюсь. Шум металлических сковород, вилок, ножей – звуки кухни явно показывают предназначение этого домика. А в нашем Доме кухня находится в одном здании с нашим.

Выдохнув, я вхожу. В лицо тут же ударяет струя пара. Внутри почти ничего не видно в белесой дымке. Кто-то суетится у вспыхивающей огнем плиты, мимо меня пробегает кошмара с кипой тряпья и выходит наружу. Хмыкнув про себя, я иду чуть дальше. Поражаясь своей наглости, я прохожу через кухню и захожу в другую дверь. Передо мной открывается вид на спальню слуг. Ничего необычного, у нас такая же. Ряды кроватей, тумбочки, пара столов и шкафов. Одна кошмара спит у себя на кровати, свесив копыто. На спинке кровати лежит такое же невзрачное платье, что и на всех слугах. Искра проносится у меня в голове и я неспешно и осторожно похожу к ней и беру ее платье. Сев на кровать, я начинаю его натягивать, как вдруг слышится звук открываемой двери.

— Ага, вот вы где, сони. А ну шустро на кухню за подносами! – слышу я мощный голос, очевидно принадлежащий поварихе, — Шейли, подними уже эту соню и шустро ко мне. Ох, что мне с вами делать…

Я благодарю землю за то, что в этот момент платье было натянуто мне на лицо. Значит Шелли. Хорошо, учту. Одев платье, скинув сумку под кровать и ткнув письмо в карман на платье, я тыкаю копытом спящую пони , вякаю на ухо: «Подъем!» и шустро убегаю на кухню, чувствуя недоуменный взгляд между лопаток. Подойдя через завесу пара к кухарке, я застываю в ожидании. Та кашеварит, самозабвенно добавляя разные специи и помешивая кашу в котле. Заметив меня, она дергается и оборачивается.

— Что застыла? Шевелись, вон рагу на подносе! Одно копыто здесь, другое там! – с этими словами она тыкает ковшом в сторону, чуть не измазав мне нос ароматной кашей. У меня даже начинают течь слюнки. Взяв поднос на копыто, я вдруг понимаю, что я не знаю , куда мне идти. Впрочем, я здесь не затем, чтобы еду разносить. Выскочив во двор, я направляюсь к двери за колонной. Мимо проходит та кобылка, которая показала мне дорогу. Я пугливо оборачиваюсь, но она даже и не посмотрела на меня. Все заняты своим делом.

Проскочив в дверцу, я кивком здороваюсь со стражей.

— Эй, красавица, угости служивых, — шутливым тоном просит один.

— Никак, все господам, — с легкой улыбкой отвечаю я и прохожу внутрь. Вслед раздается присвист , и я кожей ощущаю сальные взгляды на своем крупе. Рррр…

Не сказать, что я сильно рада тому, что я здесь нахожусь, но у меня по крайней мере получилось пробраться внутрь. Я слышу шум и разговоры вдалеке коридора. Неподалеку замечаю лестницу наверх. Кабинет скорее всего будет на самом верху перед круглым окном, видимым с улицы. Мне так кажется. Но… Я смотрю на поднос, затем на лестницу.

— Что встала, скорее! – слышу недовольный полусонный оклик кобылки. Похоже, это та самая, которую я разбудила. Она спешно проходит мимо меня и направляется прямо. Мда, меньше раздумывать надо. Мне приходится направиться вслед за ней. Зайдя за служанкой в зал, я широко распахиваю глаза. Он великолепен! Золотая отделка колонн, черненные серебряные барельефы на стенах, мраморные плиты на полу с красивым красным ковром… Все это я рассматриваю, автоматически следуя за «попутчицей». Она ставит поднос перед довольно тучным господином в мантии. Я выискиваю свободное место и ставлю свой поднос туда. Господин смотрит в мою сторону, отчего меня бросает в дрожь.

— Эй ты… — лениво окликает он меня, — Нет, не ты, а ты, — успокаивает он обернувшуюся вторую служанку, — Пойди заправь мою постель. А то мой Грюн разбушевался. Да не уходи. Я проверю.

Я затылком чую его мерзкую улыбочку. Гррр… Попала я снова в ситуацию. Оглядевшись, я вижу, что его дом ,очевидно, давно к таому привык. Что поразительно, я не вижу Матери. Похоже, в этом доме правит Отец. Я читала про подобное, но не знала, что до сих пор такие дома существуют.

На предательски подрагивающих ногах, я удаляюсь из зала и иду по коридору к лестнице наверх. Наверх… Хитрая улыбка появляется на моем лице. Ну конечно же!

Почти бегом я взлетаю на этаж, второй. На подъеме стоит стражник. Кивнув ему, я прохожу мимо. Никакой реакции. Потрясающе… Лишь миновав лестницу, я обнаруживаю себя в очередном коридоре со множеством дверей. Какая именно ведет в кабинет – я не знаю, а времени, судя по всему, не так уж и много. Закусив губу, я захожу в дверь, которая кажется мне центральной.

Широкая комната с высоким потолком и шикарной незаправленной кроватью обдает меня мощным неприятным запахом пота и навоза. Несмотря на убранство: золотые подставки для свечей, шикарный ковер на полу, охотничьи трофеи на стенах, золотое оружие – я не осталась бы в такой комнате ни на минуту. Лишь краем глаза я успеваю заметить чешуйчатое существо, свернувшееся клубком под кроватью, прежде чем выскочить и глотнуть воздуха. Той комнате не помешали бы окна. А лучше дыра в стене в рост кошмара! Ну и вонь. Боюсь представить, кто там спит. Иду к двери рядом. Снова спальня. Меньше, скромнее, с серебряным убранством, но пахнущая исключительно приятно. С наслаждением втягиваю этот запах через ноздри и с легкой досадой выхожу. Не сюда мне надо. Слышатся тяжелые шаги со стороны лестницы. Ругая себя скравеновым слизнем, я заскакиваю в комнату на противоположной стороне коридора и закрываю дверь.

Оборачиваюсь. Большое окно в стене комнаты, широкий стол перед окном с ворохом бумаг и кучкой клинов для письма на нем. Кресла с позолоченными ручками и мягкими на вид красными сидениями. Ковер на полу с причудливыми узорами. Похоже на кабинет.

Изо всех сил надеясь, что это действительно кабинет королевского егеря, я открываю шкафчик под столом и ложу туда письмо, чуть накрыв сверху другим. Теперь меня начинает трясти. Пора делать копыта отсюда. Подойдя к двери, я прикладываю к ней ухо. Тихо. Осторожно открываю дверь и выскальзываю наружу.

И вдруг мне на плечо ложится копыто.

— Заблудилась? – слышу я знакомый голос и сердце уходит в пятки.

— Д-да… г-господин… — заикаясь, бормочу я и оборачиваюсь. Тучный кошмар, с мутным от опьянения взглядом разглядывает меня , глупо и похотливо улыбаясь.

— Идем, я покажу тебе… место, — улыбнувшись шире, он шлепает меня по крупу, толкая в сторону «вонючей» комнаты. Меня парализует страх. Что делать? Что мне делать? Я лучше умру, чем пойду туда. Он снова шлепает меня, на этот раз сильнее.

— Шевелись давай, мне некогда ждать! – в голосе слышится недовольство, он тыкает меня носом в дверь, — Ты что, ручки не видишь? Что застыла?

Я трясущимся копытом открываю дверь. Вновь волна смрада заставляет мою шерсть встать дыбом. Кошмар раздраженно вталкивает меня внутрь и закрывает дверь. Щелчок замка приводит меня в ужас. Я прекрасно понимаю, что я нужна ему не для заправления постели. Подтверждая мои мысли, он произносит:

— Ах, постель еще не заправлена… Впрочем, все равно изомнем. Прыгай, кобылка, сейчас развлечемся… — и он толкнул меня на кровать, забираясь сверху…

---

Когда красная пелена смеси ужаса и злости спала с глаз, я обнаружила, что сижу на бессознательном кошмаре и молочу его копытами. Шокировано отшатнувшись, я посмотрела вокруг. Ничего не изменилось, кроме лежащего на полу кошмаре с синяками на морде и парой выбитых зубов на полу. Похоже, этот неженка не ожидал встретить кошмару из Нижнего города, привыкнув к овладению мягкокопытными служанками. Накрыв его одеялом, я ,дрожа всем телом, выхожу из комнаты. Свежий воздух пробивается в ноздри, очищая голову. Нужно бежать, быстро и тихо.

Чуть шатаясь, я прохожу мимо ухмыляющегося стражника и спускаюсь вниз. Задний вход. Еще два ухмыляющихся лица. Видно я растрепанная как … Уф, бррр… Выйдя наружу, я иду к дому слуг, вжимая голову в плечи. Лишь дойдя до двери, я стремглав несусь к статуям, а затем и к выходу между домами. Оказавшись в переулке, я скидываю платье и, скомкав его как следует, закидываю через забор в другой дом.

Голова кружится, меня трясет, тошнит , в глазах двоится, но дело сделано. Ни за что я больше не подпишусь на подобное… Раскачиваясь, натыкаясь на прохожих, я иду по улице в сторону своего Дома. Столкнувшись с очередной кошмарой, я не сильно удивляюсь раздраженному возгласу. Впрочем, разражение в голосе сменяется удивлением, заставляя мои уши дернуться.

— Сансет Шедоу? – произнес кобылкин голосок. Я поднимаю взгляд и пытаюсь его сфокусировать, — Это у вас в Доме такая манера приветствия – наталкиваться на улице? – с оттенком превосходства произносит … Кримсон Роуз, да, это она. Я чуть улыбаюсь.

— Ну, не я одна тут люблю толкаться Р… эм… — закрываю рот , заметив округлившиеся глаза кошмары.

— Роук. Зови меня Роук, — со вздохом произносит она, — Э… Сансет. Скажи, ты правда не знаешь, кто я?

— Эм… ты из… хорошего дома? – я непонимающе качаю головой и пожимаю плечами.

Роуз выдыхает и тихо смеется. Я неловко улыбаюсь , глядя на нее. Да что с ней не так? Просмеявшись, она поднимает взгляд и, задрав подбородок, говорит:

— В любом случае, мы встретились, и я хочу, чтобы ты показала мне город.

— Роук, я… — начинаю я, но вдруг перед глазами проплывают все страхи и мучения сегодняшнего дня, а главное лица тех, кто послал меня сюда. Фыркнув, я киваю, меняя фразу, — …с удовольствием пройдусь с тобой.

— Значит отлично. С тобой меня точно не найдут. А где твой знак?

— Без него легче… Эм… Ты же знаешь, мой дом это… не очень… Ну… Очень не очень.

Кобылка снова хихикнула , посмотрев на меня с легкой улыбкой.

— Ха, никогда бы не подумала, что буду ходить по городу с Небесным Цветком… Да и никто бы не подумал. Что мне сейчас играет на копыто, — она заметила мой недовольный взгляд и осеклась.

— Послушай, я понимаю, что я что то значу в твоих планах… — я хмурю брови, — Но я устала быть инструментом. Это… раздражает. Так что… — раздраженно разворачиваюсь и начинаю уходить. В груди появляется тупая боль, знакомая и неприятная. Как же это все меня злит… Быстро же я отвыкла от того, что моя жизнь должна была быть серой и одинаковой в вонючих жилищах Нижнего города. За все надо платить. А сейчас я вдруг начинаю бунтовать, хоть и условия жизни раз в тысячу больше , чем старые. Кошмар не бывает счастлив полностью.

— А… постой… нет , послушай…- вдруг слышу я растерянный голос позади, и Роуз догоняет меня, забегая спереди, — Не… хм… уходи. Я… не подумала, — ей тяжело даются такие слова, это видно сразу. Но раз она попыталась…

— Хорошо. Я не держу зла. Идем поедим чего-нибудь, — я киваю и слегка улыбаюсь. Роуз смотрит на меня, будто я заставила ее сделать что то противное, но с тем облегченно. Тебе полезно, Роузи.

— Сансет… — произносит она, когда мы подходим к мерцющей вывеске «Жареный жук», — Ты уверена, что здесь нормально кормят?

— Нет, — честно отвечаю я,- Но попробовать стоит.

Мы заходим в помещение с высоким потолком, несколькими столами и стойкой официанта в глубине комнаты, с мебелью, стенами и полом, выполненными в темно красных тонах, и я с наслаждением втягиваю пряный аромат еды. Сглотнув слюну, я поворачиваюсь к Роуз и замечаю, как она морщит нос.

— Роук, ты снова привередничаешь! В самом деле... — нахмурившись, говорю я.

— Пффф... Тут слишком пахнет. Небось жареный скравен. Фу.

— Хах. Ну ... Хочешь покажу кое-что? — мне в голову приходит коварная мысль и я улыбаюсь.

Роуз дергает ухом, удивленно глядя на меня.

— Чт... Что ты задумала?

— Держу пари, что ты захочешь есть местную стряпню.

— Ха! — кошмара задирает нос, — Тут даже спорить нечего. Ты заранее проиграла, Шедоу.

— Посмотрим, — улыбнувшись говорю я. Ох, меня все еще шатает...- Или... Ты струсила?

— Что?!- возмущенно взвивается Роуз,- Да я... Да как ты... Пари! — она надувает губы, отчего выглядит презабавно.

— Идем за стол тогда, — говорю я, ухмыляясь. Бедная Роуз, ты не знаешь, в какие копыта попала. Может хитросплетения Дома и политики и сделают из тебя коварную леди, но один на один с кошмаром из Нижнего ты — наивный жеребенок.

В животе урчит. Стараясь не показывать слабость, я присаживаюсь на стул и жду, когда подойдет слуга. Роуз устраивается напротив, пристально глядя на меня. Я спокойно заказываю жареные лапки, грибные ломтики в соусе и желе. По одному каждого.

Мы сидим и смотрим друг другу в глаза. В ресторане почти никого из посетителей нет, поэтому нас обслуживают быстро. Сдерживаясь, чтобы не наброситься на еду, я начинаю очень медленно есть, смакуя каждый кус. Кошмара сперва смотрит на меня с непониманием. Улыбаясь ей , я доедаю вторую лапку, третью, принимаюсь за ломтики...

— Сансет...

— Ммм? — поднимаю взгляд , дожевывая ломтик.

— Нет... Ничего ,- Роуз сглотнула.

Коварно улыбаясь, я продолжаю есть, хотя определенная тревога начинает появляться в груди. Денег-то у меня нет ни флейма. Остается играть дальше и наслаждаться. Когда я принимаюсь за желе, в глазах Роуз появляется огонек зависти, она тоскливо смотрит на исчезающую горку зеленого студня. На вкус он великолепный- сладкий , с примесью терпкого и приятного вкуса пряных кореньев. Доев последний кусочек, я подзываю слугу.

— Еще один десерт, — говорю я, как вдруг...

— И... Мне тоже, — краснея, произносит Роуз, осознавшая, что больше не вынесет моих пыток.

Слуга поклонился и ушел. С торжествующей улыбкой я посмотрела на обиженно взирающую на меня Роуз.

— Кто проиграл, тот и платит, — безаппеляционно заявляю я. Роуз сокрушенно кивает, — Видишь ли, Роу...к, желание появляется тогда, когда у тебя нет того, что есть у других. Даже если это далеко не самое лучшее, что ты видела.

— Уф... Еще и поучаешь... — бормочет она, приопустив ушки, — Дома учат, ты учишь... Надоело уже.

— Ха, теперь ты меня поняла, — я подмигиваю ей. Ее , очевидно, удивляет этот жест, но как только на столе оказывается желе, обиды тут же отступают на второй план!

Съев свою порцию и половину моей, Роуз встает из за стола и идет платить. Я чувствую легкую резь в животе. Я никогда столько не ела… В голову приходят непрошенные видения из прошлого. Столько всего произошло за последнее время… Я жила и не ведала, что все так круто изменится. И еда менялась с каждой новой ступенькой. Выходит, что еда – индикатор успеха? Усмехнувшись своим мыслям, я представляю себя в короне на троне из фрикаделек. Зрелище… Однако то ужасное состояние, в котором я была совсем недавно полностью исчезло, уступив тяжести и спокойствию.

Роуз возвращается удивленно глядя на кошелек.

— Так мало… Мой обычный завтрак стоит раза в два больше, чем это.

— Уф, однако… — я с трудом поднимаюсь, — Роук, пойдем еще куда?

Кошмара с сомнением смотрит на меня.

— Ну… Если только мы не будем больше спорить.

— Ха-ха-ха, идет! – смеюсь я и направляюсь к выходу. На лице Роуз мелькает слабая неуверенная улыбка.

Улицы живут своей жизнью: слуги, знать, пара-тройка ремесленников и стражей, все куда-то спешат, чем-то заняты. На нас никто особого внимания не обращает. Мы гуляем, с любопытством вертя головой по сторонам, заглядывая в магазинчики, останавливаясь у витрин и обсуждая тот или иной аксессуар к одежде. Отвлекшись от всего, что происходит вокруг, мы проходим вправо от главной площади, беззаботно болтая о цвете платья, которое Роуз охарактеризовала как «вполне ничего», как вдруг я слышу сладкий голос, полный грусти, сопровождаемый мелодичными звуками мандолины.

В тени невесомой, под сенью веков

В тумане тиши и сомнений

Растет, слабо тлея, царица цветков,

Прекрасная темная фея.

Не видя оков, в клетке каменных стен

Живет, мыслит, чувствует, дышит,

Не глядя в окошко, на весь мирской тлен.

С ним встречи ни мига не ищет.

Да славится Дом, сотен лет Королю!

И дочери славного рода!

Но дивный цветок, что живет во плену,

Умрет, как пустая порода.

Краса станет мраком, а нежность – обманом,

Во взгляде ее затаится змея.

Нектар сладких уст проникнется ядом,

И голод, и гибель грозит издали, и чума.

Мелодия не подходит под столь мрачную песню, звуча скорее как спокойная музыка в ресторане. Перевожу взгляд на Роуз, набрав воздуха, чтобы высказать свое мнение, но застываю, стоит мне увидеть ее лицо. Она вся дрожит, глаза расширены, на лице попеременно мелькает гнев и испуг, а губы что-то шепчут. Я испуганно тыкаю кошмару в плечо. Она вздрагивает, дергается к музыкантам, но так же резко разворачивается.

— Идем отсюда, — тихо произносит она.

Я послушно иду за ней в какой-то переулок между домами, обеспокоенно глядя ей в спину. Да что с ней не так?! Может, с ней что то случилось, и она не хочет это вспоминать? От кого она надеется укрыться, разгуливая с членом дома нижайшего ранга? Она полна загадок, эта Кримсон Роуз. И имя ее странное. Как у меня. Впрочем, у аристократов постоянно встречаются чудные имена. Но ее… Уф… Роузи, кто ты?

— Я?... – она останавливается и оборачивается, глядя на меня пустыми глазами, и я понимаю, что задумавшись, произнесла вопрос вслух.

— Эм… прости, не важно, — я отступаю на шаг, мой голос дрожит.

— Нет… важно, — она поворачивается и подходит ко мне вплотную, — Я – Кримсон Роуз.

— Н-ну… — я отвожу взгляд от ее испытующих глаз, — Это я знаю.

— И? Неужели в вашем Доме все настолько заплесневели, что не знают имени дочери короля?

Я на пару секунд забываю дышать. Глаза медленно принимают форму блюдец. Королевская дочь? Челюсть бы отвалилась, не будь прикреплена. Я, кобылка из помойной канавы, невероятно каким образом вылезшая наверх полдня гуляла и мирно болтала с принцессой?

— Вот… — она кивает, слабо улыбнувшись, — примерно такую реакцию я ожи…

— И что дальше? – я быстро подбираю челюсть и хмурюсь, — Ты считаешь, что если ты такая королева, то мне нельзя с тобой гулять по городу? – в моей груди вспыхивает пламя. Да я ее почти подругой считала! А она теперь вот так со мной? Да как она может быть королевской дочерью?

Настает очередь Роуз пораженно на меня смотреть.

— Т-ты… т-ты ч-чего?

— А ничего! Подумаешь, королевский род. Да, вы наверху, а мы внизу, но мы не в самом низу. И нечего мной брезговать и пользоваться как маскировкой! – выпалив эту триаду, я пытаюсь отдышаться и погасить огоньки на гриве.

— С-сансет? Я… не говорила, что брезгую тобой, — Роуз выглядит растерянно.

— Д-да?... Упс… Эм… это… извини тогда… — я опускаю взгляд и прижимаю ушки. Тремер, зачем я ей столько наговорила? Какой скравен меня за язык потянул? Ох…

— Сансет… Ты и правда … ну… — голос принцессы дрожит.

— Что? Думала, что ты моя подруга? Более того, я верила, что кошмары могут доверять друг другу. Уф… зря я это говорю.

— Дове…рять? – она поднимает уши, удивленно вдернув брови, — То есть как?

— То есть беспокоиться друг о друге, с удовольствием проводить время вместе, без желания цапнуть в спину. Представь, как бы это было здорово.

— Н-но… это же странно и нелепо! – восклицает она, но замечая , что в переулке отличное эхо, снижает голос, — Все против всех и каждый сам за себя… Разве тебя в детстве не учили? Все, что может быть между кош…

— А мне плевать, — четко, выделяя каждое слово, произношу я, — Плевать на эти порядки. Я не довольна ими. Думаешь, я… — я запинаюсь. Она ведь тоже много чего обо мне не знает. Могу ли я ей довериться? Почему тогда я требую доверия от нее? Вновь появляется тупая боль в груди. Но она иная. Это я предаю ее своими тайнами. Скравен меня побери…

— Сансет… ты – самая странная кошмара, которую я когда либо видела, — произносит Роуз, и слабая улыбка касается ее губ, — Неправильная какая-то.

— Именно. Неправильная, — сокрушенно вздыхаю. Все… кончено?

— Знаешь… Может действительно стоит что-то изменить? И я не засохну и не стану ядовитой? – говорит она со странной, тихой, но жгучей надеждой, — Может, мы не зря встретились? – она разворачивается и идет вглубь переулка, — Мне нужно идти. Жди персонального приглашения на бал!

Я застываю, не в силах вымолвить и слова. Только что я думала, что потеряла кошмару, ставшую мне подругой за короткие две встречи, как оказывается, что она … хочет попытаться? Что это за чувство? Меня всю распирает. Хочется петь, хоть я не знаю толком никаких песен, кроме тех, что орали пьяные нищие , надравшись грибного настоя. Хочется прыгать, бежать, лежать на земле и смеяться. Это … счастье? Похоже на то. И внутри я начинаю чувствовать – что то меняется в этом мире. И я – в центре этих изменений.

Оглушенная новым чувством, я поворачиваю к Дому. Пройдя в вымерший квартал, я с удивлением смотрю на все эти дома. Я и не думала, что они такие красивые. Только подремонтировать, осветить, да кошмаров поселить. С глупой улыбкой я подхожу к воротам. Стражники без промедления впускают меня. А не впусти – я наверное бы прошла, не заметив двери. В голове играет музыка, а певец поет другую песню, что больше подходит музыке, и все словно становится на свои места, будто так и должно было быть.

На моем пути возникает Иар, удивленно взирающий на мое лицо.

— Сансет? Что с вами? Вам плохо? – непонимающе спрашивает он.

— Нет. Миссия выполнена. Я пойду в комнату, можно? – не прекращая улыбаться, говорю я.

— Ох, да-да, конечно. Туда, — он услужливо указывает мне путь, — Как все прошло?

— Переоделась, прошла под видом служанки, положила письмо в стол кабинета и вышла. Все просто.

— Так… Ох, Мать в вас не ошиблась, -Иар довольно улыбнулся, — Вы – превосходный шпион.

Я даже не прислушиваюсь к кошмару в желтой жилетке. У меня появилась пони, которая поверила мне. Как когда то Дип и Блек. Они… мои друзья. Друзья…

С этими мыслями я падаю на кровать, слыша звук закрывшейся двери, и , обняв подушку всеми копытами, погружаюсь в счастливый сон без сновидений. Я – неправильная кошмара.