Fallout: Equestria — Бремя.
Глава 1: Дом, милый дом.
Все пони делятся на два типа. Первый тип — пони, которые не скрывают что вы им не нравитесь. Такие пони либо избегают вас, либо плюют вам в лицо. Но есть пони, которые хуже них.
Второй тип — пони, которые улыбаются вам, и всячески притворяются, что вы им нарвитесь. Однако, за улыбкой скрывается другая маска, и их слова имеют двоякий смысл. И такие пони самые опасные.
Я потихоньку начал приходить в себя. Открыв глаз, я прищурился, ожидая пока восстановится моё зрение. Вокруг меня пищало разное медицинское оборудование. Когда зрение, наконец, восстановилось, я медленно обвёл взглядом комнату. Это была обычная медицинская палата. Однако моему взгляду всё же нашлось, за что зацепиться.
— Полегче, ковбой, полегче, — Произнёс преклонного возраста жеребец песочного цвета с голубой гривой, когда я попытался встать. Он был единорогом и, судя по белоснежному халату, так же являлся врачом. — Как ты себя чувствуешь?
— Где я, кто вы? — Отрешённо произнёс я.
—Святая Селестия, — с беспокойством произнёс доктор. – Он потерял память. Сестра, скорее готовьте операционную комнату, пациент получил амнезию!
—Эй, Док, успокойся! Это всего лишь шутка. — С улыбкой сказал я.
—Ну, у тебя и шуточки, Кейл, — ответил Док улыбаясь. — Сестра, отставить операционную. Так, раз чувство юмора тебя не покинуло, то я предположу, что чувствуешь ты себя отлично. — Когда я подтвердил его слова кивком, он продолжил. — А теперь, пациент, поднимите переднюю правую конечность и держите её вытянутой.
Я сделал всё, что он просил. К счастью, это не вызвало у меня особых усилий. Док улыбнувшись, кивнул.
— Отлично, теперь, посмотри на стол, что стоит справа от тебя, и левитируй с помощью магии зеркальце. — Я выполнил его просьбу и поднёс её к лицу. В отражение был единорог с чёрной, как смола шёрсткой и фиолетовой гривой. Его глаз имел тёмный, как кровь, оттенок красного. «Почему глаз?» спросите вы. Потому что правый глаз, на который проводилась операция, был забинтован. — Превосходно! Твоя память, моторные функции тела и магические способности в норме. Теперь, отложи зеркало, я сниму повязку. Только помни: не открывай глаз сразу же, а делай это постепенно. Дай ему привыкнуть к свету.
Когда Док убедился, что я понял, как нужно действовать он принялся с помощью магии снимать повязку. Я начал постепенно открывать правый глаз.
— Док, это превосходно! — Радостно воскликнул я. — Селестия, я и забыл, каково это: видеть обоими глазами.
—Хе-хе, — Посмеялся доктор, в ответ на мою реакцию. — А теперь снова возьми зеркальце и взгляни в него.
Выполнив его просьбу, я взглянул в зеркальце, и увидел, что зрачок моего нового глаза был выполнен в стиле перекрестия оптического прицела.
—Ого, Док, Выглядит супер! Всегда мечтал о таком, спасибо!
— Я щедрый пони, и поэтому решил сделать для тебя маленький подарок. — С улыбкой на лице сказал Док. — Ну что же, раз ты очень хорошо перенёс операцию, то тебя можно уже выписывать. Но сначала, отдохни пару часов. Привыкай к зрению обоими глазами. – Произнёс доктор, покидая палату.
Как только дверь в палату закрылась и, оказавшись единственным пони в комнате, я тут же скинул глупую улыбку со своего лица.
— «Я щедрый пони, и я сделал для тебя маленький подарок» — передразнил его я. — А то, что за эту операцию ты содрал с меня в три раза больше, чем с других пони, ссылаясь на то, что я с Пустоши, это ничего не значит? Видите ли, но возможно, что Пустошь нанесла некий удар по моему физиологическому строению, из-за которого будет тяжелее проводить операцию. Бред! И какое ещё перекрестие оптического прицела?! Я что, пятилетний жеребёнок? — Разгневанно пробормотал я. — Старый скряга. Ладно, Кейл, успокойся. Ты уже не первый год терпишь такое обращение от жителей этого стойла, потерпи ещё чуть-чуть.
Наконец, я выбрался из этой белой коробки... В коробку размером побольше. Ну, тут хотя бы не пахнет лекарствами. И так, я просто не могу удержаться от того, чтобы испытать свой глазной протез в действии. Так как стойло 113 было создано для того, чтобы подготовить армию, которое будет защищать будущее королевство, то в нём было много мест, где можно было пострелять.
200 лет прошло после катастрофы, когда смотритель сказал: «пора» и двери стойла открылись, но лишь для разведотряда лучших из лучших. Спустя две недели они вернулись с 1/5 отряда и доложили обстановку. Смотрителем было решено, что ещё рано и дверь снова была запечатана. Так, по крайней мере, гласит учебник «истории Эквестрии и стойла 113». И я верю ему. Почему? Это они привели меня, будучи жеребёнком в стойло.
Ближайшее стрельбище находилось в десяти минутах ходьбы, так что я поспешил.
—Снова ты. Опять пришёл тратить патроны в пустую?
—И я тоже рад видеть вас, мистер Хуфкейк.— Опять этот старик взъелся. И ничего не в пустую, я выбиваю 10 из 10! Никогда ещё не видел таких параноидальных пони как он. — Мне как всегда пачку 308 калибра.
Бубня, старик всё же выполнил мою просьбу и достал мне коробку с патронами. Взяв в арсенале свою любимою снайперскую винтовку, я устроился поудобнее и примкнул новым глазом к оптическому прицелу. Странно, но именно глядя в перекрестие прицела я чувствую себя собой. К сожалению, мне суждено скрываться за маской добрячка. 24 часа в сутки, я притворяюсь, что у меня всё хорошо, и лишь находясь здесь, целясь в мишень, я – настоящий.
«…»
—Тише, Кейл, я понимаю, как сильно ты хочешь спустить курок,— произнёс Лайтшорз.— но прошу тебя: не торопись, дыши ровно и не ёрзай. Так, возьми чуть-чуть левее, вот так. Давай.— Я выстрелил. — Отлично, 10 из 10. Я всегда знал, что из тебя выйдет отличный стрелок.
—Ау, моё плечо. Оно болит.— Сказал я.
—Это называется отдача, сын, такое присуще любому оружию.
—А её можно убрать?
—К сожалению, нет, — покачав головой ответил он. — Воспринимай это как цену за возможность оборвать любую жизнь в мгновение ока.
—Хорошо. Мистер Лайтшорз, а можно мне ещё? — Увидев злое выражение его лица, я поспешил исправиться. Ему не нравится, когда я так его называю. — То есть, Лайт.
—А как же твоё плечо?
—Но я же заплатил цену, и поэтому хочу ещё.— Жалобно произнёс я. Он засмеялся глядя вдаль. Через мгновение его лицо приобрело серьёзное выражение, и он посмотрел на меня.
—Сын, — сказал он, кладя копыто на моё больное плечо, от чего я тихонько ойкнул.— Ты должен пообещать мне одну очень важную вещь: никогда не забирай жизнь у невиновного пони. Ты слышишь, НИКОГДА. — Я легонько кивнул. — Знай одну истину: лучше отпустить десять виновных, чем убить одного невиновного. Ты обещаешь мне?
—Да. — твёрдо произнёс я.
Он тяжело вздохнул. — Ты – необычный пони. Я чувствую это. Я чувствую, что тебе не терпится убить кого-нибудь. И поверь мне: тебе ещё представится такая возможность. Но не сейчас.
—Хорошо, я обещаю, что не убью невиновного. — Сказал я, смотря себе под копыта.— А можно мне задать один вопрос?
—Конечно.
—Почему… — я посмотрел на него. — Почему вы называете меня своим сыном?
«…»
Выстрел. Снова десятка. Эх, как же жаль, что это просто мишени.
—Отличный выстрел, братишка, — Произнёс голос позади меня. — Как всегда в десяточку.
—И тебе привет, Флейнит. — ответил я, передёргивая затвор. — Как всегда красива и обворожительна. — Фиолетовая пегаска с нефритового цвета гривой улыбнулась.
—А я-то думала, почему некоторые кобылки говорят, что любят твоя язычок. — Ехидно ухмыляясь, сказала она.
—Поверь: у него много вариантов применения, которые могут заставить кобылок говорить о нём с изумлением. — Сказал я, смотря на неё с серьёзным видом.
—Да ладно тебе, в стойле всегда очень быстро расползаются сплетни, а уж среди кобылок…
—Если ты ничего не знаешь, то это не значит, что этого не было. — Продолжил я, вновь уставившись в прицел.— Тебе следует копнуть немного глубже, дорогая сестрёнка.
—Урод похотливый. — Сказала она в тоже время, как я спустил курок.
*Клац*
— Чёрт, заклинило. Странно, я ведь только вчера её смазал.— Произнёс я, смотря на винтовку. – Стоп, что?! — Спросил я, когда до меня дошёл смысл её слов, но было уже поздно. Фиолетовая пегаска уходила проч. Я уже упоминал, что не понимаю кобылок?
Я так и не понял, что произошло, но винтовка оказалась в полном порядке и даже стреляла. Ладно, думаю, на сегодня хватит. Находясь на стрельбище, я совсем забыл о времени, в прочем, как обычно. А ведь я сегодня так и не ел. Ладно, сейчас пойду в пищеблок, а потом в свою комнату. Я все ещё не полностью отошёл от операции и поэтому уже сейчас был вымотан.
Мой путь лежал через общественный блок, что как бы говорит: «тебе предстоит встретиться со многими пони». Хотя, большинство пони меня нарочно не замечают, и лишь некоторые хотя бы из вежливости здороваются. Но только единицы готовы вести со мной беседу. Лучше бы этих единиц не было.
Заворачивая за угол, я встретился с сильным толчком, который откинул меня назад и заставил опереться на стену.
— Эй, смотри кто это! Это же наш старина Кейл. — только этой встречи мне не хватало. Хочу вас представить, это Ду, главная заноза в моём крупе. Редкостный засранец. Мне постоянно приходится терпеть его избиения. Я бы проучил его как следует, но есть одно «но», его отец – смотритель стойла, так что это сходит ему с копыт.
— Слушай, Ду, я сейчас опаздываю в пищеблок, так что у меня нет на тебя времени. — Я попытался обойти его, но он с разворота лягнул меня в правый висок. Я упал. И ослеп на правый глаз. «Нет, нет! Только не это»— Подумал я про себя. И мало того, что я ослеп, так у меня начала кружиться голова. Весь этот проклятый коридор плясал и кружился. Я не могу даже подняться, так как пол уходит у меня из под ног.
— «Убей его» — эхом пронеслось у меня в голове,— «Убей их всех!».— Что это было? Это точно не мои мысли.
— Ой, посмотрите ка на него, он не может встать. Что за слабак. — Сказал обидчик своему другу – Лиму.
—Слушай, Ду, что-то ты, похоже, сильно его приложил. Он даже встать не может. — Произнёс тот.— Хотя раньше, он после избиений, которые были посильнее этого удара, вставал и уходил раньше нас.
— Ну и что?— Всё ещё не догонял Ду. — К чему ты клонишь?
— Я имею ввиду то, что тебе придётся оставить его. — Видя, как лицо его приятеля сразу стало принимать злую гримасу, он поспешил объясниться.— Слушай, если ты продолжишь, то это всё может обернуться проблемами. И даже то, что ты сын смотрителя не спасёт тебя, от наказания за убийство пони. Хоть этот пони и является выродком с пустоши.
— Бли-и-ин, похоже, что ты прав и веселье придётся закончить. — Сказал он Лиму, снова глядя на меня. — А с тобой мы ещё не закончили.
Чёрт, положение хуже некуда: я опять ослеп на правый глаз, моя голова кружится и земля уходит из под ног. И что это был за голос? Ладно, потом разберусь, а сейчас мне надо добраться до медицинского блока. Срочно! Но сначала надо хотя бы подняться на копыта. Прислонившись боком к стене, я кое-как поднялся. Но сказать то, что я стоял уверенно – сказать ничего. Но это уже что-то, а значит, я не закончу свою и так никчёмную жизнь в этом обшарпанном сером туннеле.
Шатаясь, я побрёл по туннелю в сторону медицинского блока. Но по пути я встретил Флейнит.
— О, Селестия, ты что, опять нажрался? — Спросила она с выражением строгой мамы на своём лице. Но увидев кровь, она обеспокоилась. — Кейл! У тебя кровь из правого уха.
— Флей… — Только и успел произнести я, прежде чем приложится головой об бетонный пол.
Я очнулся в тёмной комнате, прикованный к стене. Попытка освободиться с помощью магии не увенчалась успехом. Мой рог попросту не работал. Чёрт, я даже не могу представить, где может быть такая тёмная комната в стойле. Ведь дальше своего носа я не вижу. И только масляной фонарь, что висит над моей головой, давал слабый свет. Всё это очень странно.
— Почему ты не убил его? — Спросил меня голос, который шёл из темноты. Послышался размеренный стук копыт. Кто-то приближается. — Я хотел, чтобы ты убил его. Ты хотел убить его. — Вместе с этими словами показалась фигура пони. Это был жеребец примерно моего возраста с ярко алой шерстью и тёмно-красной гривой. Лицо его скрывала маска, похожая на театральную. Она выражала смех, но что-то с этим смехом было не так. А так же на ней были капли красного цвета. Очень сильно похожие на кровь. Только показавшись из-за тьмы, он резко прыгнул ко мне и приставил к моему горлу нож. — Ты должен был его убить! Почему ты его не убил, ведь МЫ так хотели этого!
— Эй, Блади, полегче с нашим братом. — Выходя из тьмы, проговорил ещё один пони. Он оказался единорогом такого же возраста с серой шёрсткой и чёрной гривой. Его лицо было так же скрыто под театральной маской. Но эта маска выражала злую ухмылку, и она было просто белой. Без каплей крови. — Привет, Кейл, прости нашего братишку Блади. Он, немного гиперактивный. — сказал жеребец, опуская копыто Блади, которым тот держал нож.
—К…Кто вы?— Спросил я запинаясь.
—О, у тебя несомненно много вопросов, — Произнёс пони, с маской, на которой изображена ухмылка. — И я попытаюсь тебе на них ответить. Зови меня Оскалом. Я – твой брат. Как и Блади.
—Что, брат?— Спросил я осторожно.— У меня нет братьев. Я один в этом проклятом стойле.
— Нет, Кейл, ты никогда не был одинок. Мы всегда были рядом, просто ты нас не слышал. До недавнего времени. — Продолжил Оскал.— И мы скорее не братья. Если быть точнее, то МЫ – это ТЫ.
—Что? Как такое возможно?! И отпустите меня наконец!
—Мы не можем. Ты всегда был тут, прикованный к стене.
—Нет, я тут впервые. — Отрицая его слова произнёс я.— Я не мог быть тут.
—Прости, Кейл, но правда такова, что ты всё время висел на этой самой стене. Но ты был без сознания и висел как кукла. И как мы не пытались освободить тебя от оков, все бестолку. — Он взглянул вверх. — Похоже, наше время на исходе. Я знаю, что у тебя осталось ещё много вопросов, и я тебе отвечу на них. Но не сейчас. И помни: Мы друзья, а не враги.
Он снял со стены висящий надо мной масляный фонарь и задул пламя. Комнату окончательно поглотил мрак.
Чёрт, снова этот писк и запах лекарств. Я медленно открыл глаза. Зрение вновь вернулось ко мне.
— Слава Селестии ты пришёл в себя!— Радостно воскликнула Флейнит, обняв меня. — Я так рада!
— Боюсь, что радоваться тебе осталось совсем не долго, ведь скоро мой запас кислорода исчерпается, и я как минимум отключусь.— Улыбнувшись, поведал ей я. Она отпустила меня, и её место занял Док. Нет, он не стал меня обнимать, вместо этого он стал светить мне в глаза своим фонариком.
— Как чувствуешь себя, Кейл, тебя не тошнит? — поинтересовался тот. — Я до сих пор не могу понять, что послужило твоей потери сознания. Может, ты нам поведаешь, что всё же случилось?
— Я не знаю, Док. — Соврал я. — Я просто направлялся в Пищеблок, как вдруг моё зрение помутнело, а голова закружилась. Я решил, что мне немедленно нужно в больницу, и поэтому направился сюда. По пути я встретил Флейнит, ну а что случилось дальше, полагаю, вам уже сказали.
—Это странно. Видимо, я должен был оставить вас в палате, на всякий случай. Уверяю, но отсюда ты выходил полностью здоровым! — Заверил меня Док. — Что же, остаток этого дня ты проведёшь в палате. Упав головой на бетонный пол, протез повредил тебе мозг, но не переживай: необратимых последствий это не вызвало. — Так что же получается, тот сон – результат повреждения мозга? Мне стоит уведомить об этом Дока.
— «Нет, ты не можешь сделать этого». — Прошептал голос в моей голове. Это был Оскал. — «Подумай: если ты расскажешь правду, то тебя примут за психа с повреждённым мозгом и сочтут…»
— «Опасным для общества и выставят за дверь стойла». — Закончил за него я. Он прав – это не вариант. Хм, а ведь он сейчас помог мне. Я бы, конечно, и сам додумался до этого, но нельзя не признать того, что он помог мне. — Хорошо Док, я останусь на ночь в больнице.— В ответ Док только кивну и, развернувшись, вышел из палаты.
—Я рада, что ты снова в порядке, братец. — Сказала Флейнит.— А теперь ложись спать. Ты ведь не забыл, что завтра нас ждёт "К.О.З.А"?
— Нет, что ты! — Заверил её я. — Спокойной ночи.
—И тебе. — Произнесла она, стоя у двери, и открыв её, вышла из палаты.
— Чёрт, уже завтра?! — Воскликнул я, когда дверь закрылась. Мне показалось, или я услышал смешок, за которым последовало: «Ох уж этот Кейл»? Эх, ладно, меня слишком утомил этот насыщенный на события день. Но ещё полчаса я не смог заснуть. Меня сильно беспокоили мои новые знакомые.
— И так, класс, начнём наш тест. — Сказал экзаменатор. — Взгляните на бланки, которые лежат перед вами. Я буду задавать вам вопрос, а вы подчёркивать понравившийся ответ. Вопрос первый: К вам подбегает очумевший ученый и кричит: «Я всажу свой квантовый гармонизатор в вашу фотонно-резонаторную камеру!» Ваши действия?
«Но, доктор, это же вызовет параболическую дестабилизацию сингулярности расщепления!»
«Че? И тебя туда же, козёл!»
Без разговоров оглушить учёного, огрев его по голове ближайшим тяжёлым предметом. Откуда вы знаете: вдруг он собирался взорвать убежище?
Промолчать и быстренько удалиться, пока учёный не продолжил свою тираду.
—Вопрос второй: Вы проходите практику в клинике. В кабинет вваливается пациент с раной на копыте, воспалённой от неизвестной инфекции. Инфекция распространяется с пугающей скоростью, но доктор ненадолго вышел. Что вы предпримите?
Ампутировать копыто, пока инфекция не распространилась дальше
Громко звать на помощь.
Обработать заражённую область медикаментами, насколько вы умеете.
Зафиксировать пациента и спокойно наблюдать за распространением инфекции. Она так смешно пузырится.
— Вопрос третий: На нижних уровнях Стойла вы находите маленького потерявшегося жеребёнка. Он голоден и напуган, но, кажется, у него с собой краденая вещь. Ваши действия?
Обнять жеребёнка и сказать ему, что всё будет хорошо.
Силой конфисковать краденое и в наказание оставить его там, где нашли.
Залезть к жеребёнку в карман, вытащить краденое и предоставить его самому себе. Это не ваша проблема.
Отвести его в безопасное место, затем доложить о нём Смотрителю.
— Вопрос четвёртый: Поздравляем! Вас взяли в бейсбольную команду Стойла 113. Кем вы хотите быть?
Питчером.
Кетчером.
Постоянным отбивающим.
Никем. Вот если бы у нас была хуфбольная команда…
— Вопрос пятый: Ваша бабушка приглашает вас на чай. К вашему удивлению, она дает вам пистолет и приказывает убить другого жителя Стойла. Ваши действия?
Убить этого жителя из пистолета— старших надо слушаться.
Предложить самое ценное своё имущество в уплату за жизнь потенциальной жертвы.
Попросить у бабушки миниган. А то ещё промажете ненароком.
Выплеснуть чай бабушке в лицо.
— Вопрос шестой: Старый мистер Хуфкейк снова заперся на складе и грозится съесть весь боезапас. — Весь класс залился смехом.— Тишина. Так вот, вам приказали извлечь его от туда. Как вы поступите?
Вскроете замок на его двери шпилькой для волос.
Выменяете у местного хулигана петарду и взорвете дверь.
Отправитесь в арсенал, возьмете лазерный пистолет и расстреляете замок.
Отправитесь по своим делам — пусть дедуля помаринуется.
—Вопрос седьмой: У другого жителя Стойла 113 есть первый выпуск комикса «Грогнак-Варвар». Вы очень хотите его заполучить. Как лучше всего это сделать?
Выменять комикс на какое-нибудь ваше имущество поценнее.
Отобрать комикс под дулом пистолета.
Прокрасться в квартиру жителя и стащить комикс со стола.
Подсыпать жителю в ядер-колу быстродействующее снотворное и забрать книжку, пока он валяется в отключке.
—Вопрос восьмой: О нет! Вас облучило радиацией. У вас на голове вырос рог! Какой лучший способ лечения?
Пуля в лоб.
Антимутаген в больших дозах.
Молитва. Может, Селестия пощадит вас в обмен на праведную жизнь.
Оставлю всё как есть, ведь один рог – хорошо, а два – ещё лучше!
— Вопрос девятый: Вы решили подшутить над отцом. Вы вошли в его личную уборную, где никто вас не видит, и…
Открутили гайки на сливных трубах. Когда папа включит воду, случится потоп.
Засунули в унитаз хлопушку. Это точно вызовет суматоху.
Взломали запертый шкафчик с лекарствами и заменили его лекарства от гипертонии на таблетки глюкозы.
Нахимичили с его электробритвой, превратив её по характеристикам в шокер.
— И последний вопрос: Кто, без сомнения, самый важный пони в Стойле 113? Кто защищает нас от суровой атомной пустоши, кому мы обязаны всем, что имеем, даже нашими жизнями?— Признаюсь – вопрос застал меня врасплох. Я долго выбирал между третьим и первым вариантом…
Смотритель.
Смотритель.
Смотритель.
Смотритель.
— И так, класс, поздравляю вас – экзамен позади. А теперь, прошу вас подойти ко мне по одному. Ду, ты первый. — Он встал со своего места и подошёл к экзаменатору. — Ага, мастер копытопашного боя, поздравляю: ваша специальность в отряде – штурмовик. Кейл, твоя очередь.
Я встал и подошёл к нему. Он взял мой бланк и сверился с заметкой на пип-бое.
—Снайпер. — Лишь молвил он. Я взял бланк и сел на своё место. Следующей позвали Флейнит. Я с неподдельным интересом сидел и ждал, пока экзаменатор не назовёт её специализацию. Интересно, кем она будет? Вообще, в Стойле 113 кобыл было мало, и занимались они, в основном, поддержанием стойла. Но исключения всё же были. Кьютимаркой Флейнит была звезда жизни, что как бы говорило – быть тебе доктором в стойле. Но так как она могла за себя постоять и всегда рвалась с кем-нибудь подраться, то для неё сделали исключение.
Но мои раздумья прервал скомканный листок бумаги, который прилетел в мой затылок. Сразу за ним последовало хихиканье Ду. Знаете: я уже не первый год терпел все его издевательства, избиения, но ЭТО переполнило чашу терпения.
— Можно мне выйти? — Спросил я и, получив в виде разрешения кивок, направился к выходу из класса. Но это не входило в мои планы. Проходя мимо Ду, я с разворота ударил его копытом по голове.
Попытался. Слова экзаменатора о том, что он мастер копытопашного боя были отнюдь не пустыми. В самый последний момент он нырнул под моё копыто и, врезавшись мне в грудь, приложил меня спиной об стенку, выбив из моей груди воздух. Но иметь хорошую реакцию и быть мастером копытопашного боя – полдела. Ещё надо уметь быстро принимать правильные решения. Чем, к счастью, обладаю я. Со всех сил я ударил копытами по его ушам. Он упал без сознания. Но это меня не успокоило. Я взял ближайший стул магией и разбил его об Ду.
Моё сердце стучало как бешеное, а в классе стояла гробовая тишина. Я повернулся в сторону доски. Все пони сидели на своих местах и на их лицах застыло удивление. И лишь экзаменатор что-то говорил по-своему пип-бою. Сзади меня послышался звук открывающейся двери и, развернувшись, я, получив разряд от шокера, рухнул на пол не в силах пошевелить даже копытом. Перед моим взором пристал пони-охранник.
—Селестия, как я давно мечтал сделать это!— Радостно произнёс он, со злобной ухмылкой на лице, занося дубинку надо мной. Удар отправил меня в нокаут.
Я проснулся от металлического лязга и чудовищного скрипа решётки.
— Спасибо, что пропустил меня, не смотря на запрет. Я не забуду этого. — Произнёс Лайтшорз тюремщику.
—Не стоит благодарности, мистер Лайт. — Промолвил тот в ответ и решётка опять заскрипела закрываясь. Я подумал, что сейчас моя челюсть сломается, когда я, скрипя зубами, стиснул их. Как же сильно болит голова!
— Кейл, что случилось в том классе? — Произнёс он таким голосом, который требует ответ сейчас. — Очевидцы говорят, что потасовка началась из-за клочка бумаги, но я не верю, ведь…
— Это правда, отец. — Перебил его я. Пусть что будет, это Стойло меня в конец достало.
— Кейл, как ты мог? — Произнёс он спокойно с каменным лицом, которое не выражало ни единой эмоции. Я его за это не любил. Всегда, когда у нас назревал серьёзный разговор, я не мог понять, что мне следовало говорить. — Мы ведь с тобой прекрасно знаем, что ты терпел издевательство и похуже, но никогда не выдавал этого. Даже я узнал лишь через месяц.
— Я не знаю, что на меня нашло… — рассеянно произнёс я. — Этот клочок… Он просто переполнил чашу моего терпения! — Прокричал я. Ещё ни разу я не повышал на него свой голос. Что же, раз сегодня такой сумасшедший день, то это было вполне ожидаемо. — Прости меня.
— Ничего. — Со вздохом произнёс он. — Я понимаю. Не бойся, мы вытащим тебя от сюда. Правда, придётся распрощаться с карьерой, но…
—Ты не сделаешь этого. — Теперь настал мой черёд говорить с каменным лицом. Хм, я только что заметил, что я уже второй раз перебиваю отца. И мне это сходит с копыт! И почему я раньше не разобрался с Ду?
— Сын, всё ОЧЕНЬ серьёзно. — Произнёс он, схватив меня за плечи с беспокойством в голосе. Его голос что, дрожит? — Смотритель не оставит покушение на своего сына просто так. Ты понимаешь, что тебя ждёт испытание боем?
И вот мы плавно подошли к главной достопримечательности этого треклятого Стойла. Видите ли, когда у вас имеется стойло полное жеребцов, которых всю их жизнь учили только одному, их не так-то просто сдерживать и даже дверь стойла вряд ли бы их остановила. Поэтому, Смотритель пошёл на хитрость. Однажды, когда ситуация в стойле чуть ли не достигла пикового накаления, Смотрителю попалась одна интересная книга, в которой говорилось про Колизей. Место, где проводились бои гладиаторов. Это стало выходом и уже как сто лет в Стойле 113 проводятся бои гладиаторов. Я всегда хотел попасть хоть на один бой, но отец запрещал мне этого делать. Почему – всегда оставалось для меня загадкой.
—Да, но я никогда не просил и не нуждался в помощи. И это не исключение. — Сказал я.
— Кейл, не сейчас. — Сказал он, топнув копытом. — Всё очень серьёзно.
Эх, я не хотел делать этого, но у меня не осталось выбора.
— Отец, — Начал я делать то, что получалась у меня очень хорошо – манипулировать. — Ты всегда учил меня, что за свои поступки могу отвечать лишь я один и никто другой.
—Да, но…— начал было он, но я снова его перебил. Нельзя давать ему время на размышление, иначе такой пони как он раскусит меня.
— Неужели, всё то, чему ты меня учил – ложь и не имеет особого значения. — Сказал я, смотря в его глаза. Держись, Кейл, держись! Не смей отводить взгляд! — Значит, всё чему ты меня учил можно игнорировать. И жизнь невиновного пони – не так уж важна. — Это добило его. Судя по лицу, я победил.
— Д.. да, Кейл, ты прав. — Дрожащим голосом произнёс отец. — Я просто не хочу тебя потерять, Кейл. Мы любим тебя, ты ведь знаешь это, так? Я, Флейнит – любим тебя как родного. Не заставляй её переживать ещё одну потерю.
— Не бойся, я не пропаду. — Заверил я его с улыбкой. Его лицо приняло одобрительное выражение. Он хотел что-то сказать, но открывающаяся решётка не дала ему сделать этого. Мы посмотрели на вошедшего тюремщика. Его взгляд сказал «пора».
Отец посмотрел на меня и его лицо помрачнело. Он понял, что я обвёл его вокруг копыта.
— Удачи. — Лишь молвил он и покинул камеру так быстро, что чуть не сбил тюремщика.
Я последовал за ним, но тюремщик остановил меня. Он закрыл камеру, и мы продолжили путь. Хоть на моих копытах и были кандалы, а на мой рог был одет блокиратор, конвоир держался от меня достаточно далеко. Это позабавило меня.
И вот, мы подошли к двери. Звуки, которые доходили до меня из-за этой двери говорили мне о том, что на арене собралось большое количество пони. Ну конечно, ведь только сегодня можно узреть, как закончится жизнь выродка с пустоши. «Не дождётесь» — подумал я. Тюремщик всё стоял сзади меня и не спешил открывать дверь.
— Ну, и чего мы ждём? — Спросил я, потеряв терпение.
— Приглашения. — С призрением, но заметным беспокойством ответил он мне. Хм, а ведь пока я буду его здесь убивать, никто этого не заметит, сейчас… Нет, делать этого я не буду. Я приму бой. Вот, все пони на трибунах утихли, и Смотритель завёл речь.
— Жители Стойла 113, сегодня, мы узрим суд над пони, совершивший покушение на моего сына, который сейчас лежит в больнице. Его состояние очень не стабильно, и он находится в коме. — Ну, может стул и вправду был перебором. Нет, надеюсь, что он всё же сдохнет. Нет, пусть он выйдет из комы овощем. Да, овощем! И будет влачить жалкое существование, пока его не отключат от системы обеспечения, с которой я имел дело, когда он очень сильно избил меня. Именно тогда отец и узнал о таком раскладе дел. Он даже пытался поговорить со Смотрителем, но тот отказывался верить, ни смотря на слухи, что ходили по Стойлу. Однако, после этого разговора доставалось мне куда меньше чем раньше. Но это ничего не меняет.
— Внимание: пони, что сделал такое с ним – Кейл. — Провозгласил с ненавистью он и дверь открылась. Тюремщик подтолкнул меня и я вышел. Яркий свет ослепил меня, но не на долго. Моему взору предстало величественное сооружение, которым являлась арена. Нужно отдать должное, но смотритель постарался на славу: Мраморные колонны, красивые и пышные цветы, и даже песок, что лежал на полу самой арены. И где он умудрился достать всё это? Но самое главное, так это то, что она вмещала всех жителей этого стойла. Всех! Эх, как же жаль, что я знакомлюсь с этим прекрасным местом при таких обстоятельствах. Тут даже запах другой. Запах крови.
Мой выход встретили воем и улюлюканьем. Хорошо, что никто не мог позволить попросту тратить пищу, иначе мне бы пришлось худо.
— А теперь, настал черёд выйти сегодняшнему судье. Пони, что будет судить Кейла. Узрите – Стоунхуф! — Из выхода, что находился под трибуной Смотрителя вышел он. Трибуны взорвались. Все пони кричали, аплодировали. Все, кроме Отца и Флейнит. Ещё бы, ведь Стоунхуф был гордостью стойла. Он был единственным пони-гладиатором, которого ещё ни разу не победили. Мастер ближнего боя. Он был тем, кто вышел за пределы стойла. Пони, что сражался там, с опасностями пустоши бок обок с моим отцом.
— Что?— Вскрикнул отец. — Смотритель, я никогда не сомневался в ваших решениях. Но не сейчас. Выставлять против жеребёнка, что только-только окончил академию жеребца, который прошёл через огонь и воду – не вариант. — Его протест вызвал гнев толпы.
— Таково моё решение. — Отрезал смотритель. Мой отец топнул и со словами «и это называется правосудием» вышел вон. Флейнит, что всё это время смотрела на него, повернулась ко мне. Она плакала. Для неё это звучало как приговор к смертной казни её родного.
Для меня.
— Да начнётся суд, и пусть принцессы накажут виновного, и оберегут невиновного. — Закончил смотритель.
— Здравствуй, Кейл, — Сказал Стоунхуф. Пони, что в простой жизни был единорогом с шёрсткой коричневого окраса и зелёной гривой, сейчас был облачён в тяжёлую броню и вооружён молотом гигантских размеров. Я же был вооружён ничем. Спасибо, что хоть оковы и магическую заглушку сняли. Он не был плохим пони. Даже на оборот, он был из числа тех, что не считали меня угрозой.— Мне жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах. Зачем ты так поступил с Ду, ведь он всего лишь…
— Хватит читать мне нравоучения. — Перебил его я. Он хотел всего лишь найти убеждения того, что я плохой пони и заслуживаю смерти. Он всего лишь хотел, чтобы его не мучила совесть после того, как убьёт меня. И я дам ему это. — Я убью этого ёбаного смотрителя, изнасилую его жену, и убью всех пони в этом ёбаном стойле. Но сначала, я убью тебя!
— Да будет так.— Сказал он, а вместе с его словами взмыл в воздух молот. Не успел я и глазом моргнуть, как он врезался в мою грудь с чудовищной силой, отправляя меня в полёт и выбивая весь воздух, а возможно, и ломая все рёбра. Трибуны взорвались во второй раз. Я упал. Еле-еле, но мне удалось хоть как-то восстановить дыхание, но потихоньку я терял сознание. Нет, я не могу потерять сознание! Если я сейчас вырублюсь, то для меня всё будет кончено.
Всё кончено…
Я снова очнулся в том тёмном помещении, в котором оказался после того инцидента в коридоре с Ду. И снова я был прикован к стене.
— Рад снова тебя видеть, Кейл. — Сказал Оскал. Его лицо всё так же скрывала маска.
— Я… Умер? — Спросил я его с абсолютным безразличием в голосе. Какая разница. Ничего уже не имеет значения.
—Нет, Кейл, ты всё ещё жив.— Заверил меня Оскал. — С чего ты вообще такое взял, у тебя что-то болит? — Поинтересовался он с наигранным беспокойством в голосе. Но не это странно. Странно то, что у меня ничего не болело. Даже то место, в которое попал удар молота Стоунхуфа. Стоп, я совсем забыл про…
— Что я тут делаю, мне надо обратно, слышишь? — Сказал я Оскалу, но тот просто стоял как статуя, и ни как не отреагировал на мою просьбу. — Ау, Оскал! Ты тут?!
Он очнулся. — А? да, конечно я тут. Просто помогал одному нашему другу. — Другу? Какому другу? Ох, чёрт…
—Где Блади?! — Крикнул я в лицо Оскалу, но он даже не вздрогнул. — Где он?!
Послышался размеренный стук копыт позади серого жеребца. Он повернулся на звук. — Вот и он. А тебе уже пора.
— Что?— спросил я, когда рог Оскала засветился и светильник, что как всегда висел над моей головой, поплыл к нему. — Стой, подожди! — Сказал я, но было уже поздно. Он задул свет. Комнату снова поглотила тьма.
Единственная вещь, которая поначалу встретила меня по возвращению обратно в моё тело, это стук моего сердца. Оно билось как бешеное. На фоне гробовой тишины каждый удар звучал, словно раскат грома. Не охотно, но всё же оцепенение покинуло меня. Я сидел. Мой взгляд был направлен на мои копыта. Под ними всё ещё находился песок. Песок, окрашенный в багровый цвет.
Я посмотрел на свою правую ногу. Она была вся в крови и со следом, словно от цепи. Так же в поле моего зрения виднелось копыто, закованное в броню. Я повернул голову налево. Мои мысли подтвердились: это было копыто Стоунхуфа. Он лежал кучей металлолома, словно островок посреди моря крови.
Я поднял свою голову на трибуны. Туда, где находились Флейнит и Лайтшорз. Она сидела и плакала. Плакала навзрыд. Но не от горечи утраты, а от счастья, что не потеряла близкого. А он… Он стоял, а на его лице застыла маска облегчения, вперемешку с гордостью. Я взглянул в его глаза, которые говорили мне: «Молодец. Ты молодец и я горжусь тобой!» Я провёл взглядом по остальным присутствующим. Они были ошарашены.
Когда я попытался встать. Мои ноги затряслись, а тело пронзила адская боль. Кажется, что каждое моё нервное окончание вопит о неописуемой боли. Но я встал. Встал и направил свой взор на трибуну Смотрителя. Его лицо не выражало ни единой эмоции. Он просто буравил меня своим тяжёлым взглядом. «Ну уж нет, ты так просто не отделаешься» — подумалось мне. И хоть моё лицо выражало лишь муки и страдания, я всё же выдавил из себя презренную ухмылку. Это сработало, и он побледнел. Эта картина, несомненно, самое лучшее, что я видел в своей жизни. Смотря друг на друга, мы простояли около минуты. Эта минута тянулась словно год. Наконец, Смотритель встал, чтобы вынести окончательный вердикт.
— Богини вынесли свой приговор. — Молвил он дрожащим голосом. Моя последняя выходка точно выбила его из колеи. — Но этот пони больше не останется в стойле. Только не в моём стойле.— И топнув копытом, он побрёл прочь. Не в силах больше стоять, я упал. Упал в лужу крови рядом с Стоунхуфом.
Снова этот писк. Неужели я обречён на то, что бы всю свою жизнь просыпаться в больничной палате? Открыв глаза, мне пришлось убедится в обратном. Я лежал на той же кушетке, в той же самой камере, весь в бинтах. Спасибо, что хоть немного подлатали меня. Уверен, что это заслуга Лайтшорза. Его, к сожалению, сейчас не было рядом со мной, зато мне компанию составляла Флейнит. Она сидела на соседней кушетке уставясь в пол.
— Кхе-кхе, — Попытался я обратить её внимание на себя, и вполне успешно. Она посмотрела на меня. Её лицо не выражало ничего, но голубые глаза были переполнены усталостью и злобой. — Будь добра, подай мне кувшин с водой. — Попросил я скрипящим голосом. Она встала, но вместо того, чтобы подать мне кувшин отвесила оплеуху. — Ай, за что?!
— Как ты мог?! — Крикнула она навзрыд. По её лицу пробежали струйки слёз. — Я так переживала, отец переживал! Ты так нас напугал. — Всё кричала она, сопровождая каждое своё слово ударом. Мне было не больно, но когда она попала по тому месту, куда ударил меня Стоунхуф своим молотом, я согнулся, зашипев, и со злобным оскалом уставился на неё. Это поумерило её пыл. Богини, она что, испугалась меня? Я поспешил сменить свой взгляд на более спокойный.
—Я понимаю тебя, Флейнит. — Произнёс я, смотря не столько на неё, сколько на стену за ней. — Я заставил вас понервничать и мне стыдно за это. Но я просто не смог больше терпеть. Пожалуйста, пойми меня.
Она вздохнула. С помощью своего рога, я оторвал кусочек бинта, что не был пропитан кровью и вытер слёзы с её лица.
— Эх, ладно. — Произнесла она успокоившись. Хотя её до сих пор била слабая дрожь. — Но что ты будешь делать с приговором Смотрителя? — Я с непониманием уставился на неё. Она поспешила напомнить мне. — Он изгнал тебя из стойла, Кейл.
Изгнал? Чёрт, то есть всё то, через что я прошёл в этом проклятом Стойле было в пустую? Знаете, оно и к лучшему. Я бы не вынес здесь ещё месяц. Все эти серые стены и тёмные коридоры ужасно скучные. Я жаждал приключений. Жаждал свободы.
Жаждал убийств.
— Я сделаю так, как он сказал – покину стойло. — Произнёс я спокойно. В ответ она лишь хмыкнула.
— То есть, покинешь нас? — Я утвердительно кивнул. — Но…
— Флей, так будет лучше для всех нас. — Перебил её я. — Я и так доставляю одни лишь проблемы. — Она, было, хотела что-то сказать, но скрип прервал её. Мы обратили взор на открывающеюся решётку. В камеру вошёл Лайтшорз.
— Как твоё самочувствие, Кейл? — Спросил тот. Я кивнул ему. — Хорошо. Я попытался переубедить смотрителя, но он не хочет меня слушать. К сожалению, но тебе придётся покинуть стойло уже завтра. Однако, я всё же выпросил для тебя вооружение. Не самое лучшее, но для начала, я надеюсь, оно тебя убережёт. — Он ободрительно улыбнулся. — Не вешать нос, всё не так плохо. А сейчас, мы оставим тебя. Выспись хорошенько, завтра тебя ждёт тяжёлый день. — Флейнит хотела было возразить, но отец силой вытолкнул её из камеры.
Проводя их взглядом до выхода, я откинулся на не очень неудобную кушетку и уставился в потолок. Всю мою голову занял лишь один единственный вопрос: «Что же меня ждёт за дверью?» И хоть я родился там, в Пустоши, я ничего не помнил о том, что же произошло, и как я потерял свой глаз. Эх, столько вопросов и ни одного ответа. Ладно, Лайт прав – мне надо выспаться. Завтра и вправду меня ждёт тяжёлый день.
— Кейл… Кейл. — Пропел чей-то дивный голос. Я открыл глаза. Меня так же окружали стены, но они не были серыми и обшарпанными. Они были покрашены в тёмно-зелёный цвет. Я огляделся по сторонам и, наконец, моему взору предстала обладательница дивного голоска. Она была пегаской с нежно-голубой гривой и чёрной шёрсткой. Её тёмно-красные глаза смотрели на меня с любовью и нежностью. — Проснись. Ну же, Кейл, вставай. Не заставляй меня идти за водой. — Она хихикнула.
— Кто ты? — Сказал я робко. Странно, но мой голос был не грубым и скрипящим как обычно, а нежным и… Детским?
Она засмеялась. — Ну же Кейл, не прикидывайся дурачком и вставай. — Она подошла ко мне и схватила меня за плечи. — Вставай! Ну же, быстро встал! — Она трясла меня с силой, не присущей такой кобылке как она. Да и голос стал совсем другим.
— Вставай, быстро! — Я открыл глаза. Это был тюремщик. Он разбудил меня в самый не подходящий момент. Я был готов убить его.
— Ещё раз крикнешь на меня, и я вырву твои гланды вместе с языком. — Произнёс я так, как будто готов убить его всего лишь за вздох. Он обомлел и отпрянул от меня.
— П.. Пора. — Лишь молвил он запинаясь. Эх, что, уже?
Когда мы шли по коридору к двери на выход из Стойла, в моей голове стояло всего два вопроса: Кто же эта незнакомка из моего сна, и как мне быть за пределами стойла? Увлечённый раздумьем на эти вопросы, мы прошли почти весь путь. Завернув за угол, нам встретился охранник. Тот самый, что огрел меня дубинкой в классе. Увидев меня, он обеспокоенно сглотнул. Но я прошёл мимо него, даже не удостоив взгляда. Мне нет дела до таких отбросов. Да и дел важнее сейчас куча.
Вот, мы подошли к выходу из стойла. Многие пони собрались сейчас у неё. Для них это не только моё изгнание, но и второе открытие двери стойла, а это событие. К счастью, смотритель решил остаться со своим сыном и не мозолил мне глаза своим присутствием. Однако, подходя к пони, которые приютили меня, я узрел интересную картину.
— Флейнит, а что это ты так вырядилась? — Недоумевая спросил я.
— Мне тоже это интересно. — Присоединился к моему вопросу Лайтшорз.
— Что это значит? — Спросила она смотря на нас и ухмыляясь. — Я иду с тобой. Надо же кому-нибудь приглядеть за твоим пустым крупом, который горазд на приключения.
— Нет-нет и ещё раз нет! — Запротестовал я. На самом деле мне всё равно, но нужно же придерживаться роли любящего братца. — Там опасно!
— Я не могу тут больше находиться, я хочу приключений. Я иду и точка! — Закончила она голосом, который не потерпит возражений. Я уставился на Лайта.
— Я ведь не смогу отговорить тебя от этой затеи? — Спросил он, на что Флей покачала головой. — Тогда я прошу только одного: будьте осторожны. — Она, улыбнувшись, прыгнула на отца и, обняв его, чмокнула в щёчку. Он обратил свой взор на меня. В его глазах читалось «Ну, а что я могу сделать?» Вынужден согласиться с ним. Если Флей и вбила себе что-то в голову, то так оно и будет.
Я посмотрел на сумки, которые стояли за ними у стены. — Это мне? — Спросил я, кивнув на сумки.
— Да. — Сказал Лайт. — Это всё, что я смог достать. Провианта и боеприпасов тебе должно хватить на неделю. — Я подошёл к сумкам и, нацепив их на себя, увидел чехол. Развернув его, я достал свою любимую снайперскую винтовку. Вот это я понимаю хорошим началом дня. Я обожал её как ничто другое в этом стойле.
— Спасибо, это именно то, что я хотел бы получить. — Сказал я со счастливой улыбкой.
— Это ещё не всё. Я тут узнал про то, что док содрал с тебя огромную кучу денег за протез, и я поговорил с ним. — Из-за его спины вышел Док. Он с ворчанием подошёл ко мне и провёл операцию со своим пип-боем. В моей голове что-то щёлкнуло, и в поле моего зрения появился интерфейс.
— Держи. — Сказал док, протягивая мне устройство, чем-то похожее на пип-бак. Так как я был с пустоши, мне не полагался мой личный пип-бак. Хотя, я никогда его особо и не хотел. — Это панель управления для твоего глазного протеза. Что-то типа пип-бака, только легче, компактнее и информация выводится не посредственно на глазной протез.
— Ну, всё, вам пора. — Сказал Лайтшорз, обняв меня, а затем и Флейнит. Я вопросительно взглянул на неё. Она кивнула. Послышался скрежет, и дверь стойла открылась. Мы синхронно сделали шаг за дверь стоила. Впереди нас ждал новый мир. А для кого-то ещё и родной.