Честный обман

Глава 3.

Тваддлер завозился, вылезая из-под одеяла, и Флёр слегка приоткрыла глаза. Солнце едва успело взойти, а настенные часы показывали шесть утра.

— Ты куда? — сонным голосом поинтересовалась кобылка у приятеля.

— На работу, — шёпотом объяснил он.

— Разве сегодня не выходной?

— Мне надо доделать заказ, — ответил жеребец. — Мисс Грива обещала премию, если я закончу к понедельнику. Хочу за дом побыстрее выплатить.

— Тогда я с тобой позавтракаю, — широко зевнув, сказала единорожка.

— Спи, я оставлю тебе завтрак на столе, — предложил Твадди.

— Нет, без тебя мне кушать невкусно.

Жеребец хихикнул, восприняв слова любимой, как шутку, хотя она имела в виду именно то, что сказала. Они с удовольствием съели по паре тостов с ореховым маслом, и Флёр проводила приятеля до калитки. “Хочу за дом побыстрее выплатить”, — вспомнила она слова жеребца и посмотрела на свое жилище. Снаружи дубовый брус прикрывала беленая штукатурка. Деревянное строение вмещало в себя прихожую, кухню, гостиную, ванную и две комнаты на втором этаже. В одной располагалась их спальня, а вторая пока пустовала, Твадди однажды назвал её “детской”, но единорожка не поняла, что он имел в виду.

В улье кобылка успела изучить брачные обычаи пони и знала, что все имущество супругов считалось общим. Вскоре этот дом станет их совместной собственностью. Он будет не просто местом, где она живет, он будет ей принадлежать. Флёр с трудом могла представить, что можно владеть чем-то настолько большим. Это не плащ, не сумка и даже не палатка. Его не спрячешь и с собой не унесёшь. Единорожка медленно стала обходить дом, внимательно рассматривая каждую деталь: резные наличники, треснувшее стекло в заднем окне, шероховатую побелку, рыжие кирпичи фундамента, оцинкованные водостоки с деревянными бочками снизу, виноградные лозы, карабкающиеся по натянутым вдоль стены бечёвкам. Что должен чувствовать пони, у которого есть собственный дом? Улей своим домом Флёр не считала. Туда она изредка возвращалась только чтобы сдать собранную силу королеве. У кобылки там ничего не осталось, а “её” спальную нишу уже давно занимал кто-то из подростков, еще не готовых отправиться в странствия.

Еще раз глянув на треснувшее окно, единорожка поморщилась. “Надо заменить, — подумала она. — В моем доме все должно быть в идеальном порядке”. Оказалось, не так уж и много времени понадобилась привыкнуть к тому, что у нее есть свой дом. Точнее, будет, когда Твадди выплатит за него полную сумму.

В этот момент Флёр Дис Ли поняла, что хочет приблизить этот момент как можно быстрее. Если достать немного денег, она поможет приятелю расплатиться, да и полноправной хозяйкой Флёр сможет себя почувствовать только если в покупке будет и её вклад. Украсть — не вариант. Хотя кобылка, бывало, прихватывала что-то ей не принадлежавшее, но воровать в городе, где она собиралась жить, считала недопустимым. Оставалось только заработать честным путем. До сих пор единорожка нигде не работала, но если у пони это выходит, то почему бы и ей не справиться? Выйдя на улицу, кобылка огляделась кругом, размышляя, с чего начать поиск работы.

— Доброго утра, миссис Флёр Дис Ли! — из дома напротив вышла фиолетовая земная пони.

— Доброго утра, мисс Черили! — ответила Флёр, узнав соседку.

— Рановато встали сегодня, — продолжила учительница разговор.

— Твадди хочет заказ доделать, а я тоже решила себе работу поискать, — пояснила единорожка. — Не подскажите, где здесь работники требуются?

— Хмм… а что Вы умеете? — осведомилась её собеседница.

Вопрос поставил Флёр в тупик, она еще не успела подумать, в чем, собственно, будет состоять эта самая “работа”. Она изогнула шею, чтобы взглянуть на свою кьютимарку. Проследив её взгляд, Черили усмехнулась. Три геральдических лилии на боку единорожки говорили о таланте участвовать в светских раутах, но вряд ли это умение могло помочь заработать. Да и раутов в Понивиле отродясь не устраивали. Земная пони сгорала от любопытства, гадая, как аристократка оказалась в её деревушке без денег в компании простого ремесленника, но из вежливости воздержалась от расспросов. Она понадеялась узнать всё со временем.

— Мне нужна помощница в школе, — заговорила учительница. — Зарплата небольшая, но и работа несложная.

— Пожалуй, на первое время сгодится, мне понравились ваши жеребята, — кивнула Флёр. — А что надо делать?

— Убираться в классе, поливать цветы, помогать с подготовкой учебного материала, следить за жеребятами, остающимися после уроков, — перечислила Черили. — Завтра в школе запланирована встреча учеников с мистером Сореном из вондерблотов, надо украсить здание к его визиту. Вы поможете?

— Конечно! — воскликнула Флёр. — Вы только объясните, что надо делать.

Кобылки направились в сторону школы. Их общение стало менее формальным, и они перешли на “ты”. Единорожка пожаловалась на сгоревшую кулебяку, а Черили рассказала о последней выходке так называемых “кьютимарк крусейдеров”. Три юных кобылки начитались рассказов про инспектора Скакворда и решили стать сыщиками. Однако, за отсутствием в Понивиле каких-либо преступлений, им пришлось самим организовать похищение собаки по кличке Вайнона, которое они с энтузиазмом целый день и расследовали.

— Откуда ты так хорошо знаешь про подземелья? — поинтересовалась мимоходом Черили.

— Я там часто гуляла в последнее время, — неопределенно ответила Флёр.

— Ты не боялась? Говорят, там чейнчлинги прятались.

— Без королевы они почти не опасны, — успокоила собеседницу единорожка. — Собственно поэтому мне и поручили помочь в составлении карт.

Кобылки вошли в здание школы и Черили провела спутницу в кладовку.

— Ты пока смети со двора опавшие листья, — дала она поручение, — а я займусь окнами.

Флёр подняла телекинезом метлу и вышла наружу. Мести двор оказалось легче, чем резать ножом салат. Массивная ручка позволяла лучше “ухватиться” за метлу, и при уборке не требовалось особой точности движений. Собрав весь мусор с дорожек в кучу, единорожка сменила метлу на грабли и занялась очисткой газона.

— Что-то Пинки Пай не торопится, — заговорила Черили, домыв окна. — Она должна была гирлянды с флажками принести. Схожу-ка потороплю её.

Флёр закончила прибираться и отложила грабли, не зная, что дальше делать. Внезапно из-за дома раздался топот и детские крики: “Отдай! Даймонд Тиара, отдай немедленно!” “Ага-ага, а ты догони-отними!” Из-за угла показались две маленьких земнопони, а следом за ними бежала единорожка. Флёр узнала в них учениц, которым рассказывала вчера про подземелья. Светло-розовая кобылка с бело-фиолетовой гривой и тиарой на голове несла во рту какой-то предмет, а ее спутница — серебристая земнопони с очками на мордочке дразнила догонявшую их малышку Динки. При виде Флёр Дис Ли они притормозили.

— Что происходит? — строго спросила единорожка.

— Они отняли бро-о-ошку! — захныкала Динки. — И дра-а-азнятся!

— Девочки, как Вам не стыдно? — возмутилась Флёр. — Немедленно верните!

— Да она нам и не нужна вовсе, — заявила Тиара.

Выплюнув брошь на копыто, она с размаху закинула украшение на крышу. Жеребята-земнопони, ехидно рассмеявшись, убежали вниз по тропинке, а Динки расплакалась ещё сильнее. Сквозь слёзы она сбивчиво рассказала, что эта брошь её мамы, которую вырезал папа, и что мама ею очень дорожит. Флёр попыталась достать украшение телекинезом, но так высоко дотянуться не смогла. Магические силы чейнчлингов ограничивались радиусом всего в пару метров.

— Не волнуйся, — попыталась она успокоить малышку. — Сейчас я кого-нибудь позову, и мы её достанем.

— А Вы сами не можете? — Динки просяще заглянула розовогривой пони в глаза. — Если мама узнает, что я брала брошь, она… огорчится! И у неё может начаться приступ!

Флёр в сомнениях огляделась кругом и подняла мордочку кверху. Вокруг не было ни единого пони, и даже пегасы, собиравшие с утра облака, уже куда-то их отбуксировали. Ещё на вчерашним занятии между Флёр Дис Ли и маленькой единорожкой возникла взаимная симпатия, поэтому розовогривая пони остро прочувствовала все страхи малышки и ей стало очень жаль маленькую кобылку. Если мама жеребенка страдает некими “приступами”, то её действительно лучше не волновать.

— Вот что, Динки, я тебе помогу, — серьезным тоном заговорила единорожка, еще раз оглядевшись. — Но ты поклянись никогда и никому не рассказывать о том, что увидишь.

— Да-да, я обещаю! — быстро ответила кроха.

Флёр не могла достать брошку телекинезом, но могла за ней слетать. Её крылья, прятавшиеся под фальшивой оболочкой, предвкушающе затрепетали, но просто так показывать их было нельзя. Единорожка слегка изменила внешность, и вместо ячеистых стрекозиных крыльев чейнчлингов на её спине распахнулись пегасьи. Несколько взмахов, и кобылка взлетела на крышу. Подобрав резную пластинку, она спрыгнула вниз, и крылья исчезли так же быстро, как появились.

— Ах, — Динки от изумления села на круп. — Вы — принцесса-аликорн?!

— Да, — Флёр тихонько рассмеялась. — Я — секретная принцесса. Ты помнишь, что обещала молчать?

— Конечно, я никому не скажу! — кивнул жеребенок. — Спасибо огромное!

Динки взяла брошку и заторопилась вернуть украшение на место. Флёр опять огляделась проверить, не заинтересовался ли кто-то её неожиданным взлётом, но округа оставалась пустынной.

Единорожка не подозревала, что наблюдатель мог следить за ней и издалека. В километре от школы бурый земнопони сложил подзорную трубу и спустился с крыши своего дома. “Странно, почему Флёр решилась на такой риск? — недоумевал он. — Её расе не свойственно сочувствие и понимание. Неужели она — иная?” Чувствующий чейнчлинг вызывал у доктора Хувса противоречивые мысли: уже очевидно было, что эмоциональный симбиоз пони и чейнчлинга шёл им обоим на пользу, но чувства бывают и отрицательными. Не вызовет ли маленькое огорчение этой кобылки, вспышку расстройств и депрессий у окружающих? Однако, причин вмешиваться пока не было, и он решил продолжать наблюдения.

---

Вдоль дорожки, ведущей к школе, развевались синие вымпелы, а здание украшала символика вондерблотов. Во дворе возвели небольшой помост для выступления гостя и расставили по периметру скамейки. Хотя жеребятам они вряд ли понадобятся, но на встречу мог прийти кто-то из их бабушек или дедушек.

Черили, Флёр и еще несколько пони,помогавших с подготовкой, собрались у сцены.

— Ну, вот и всё — удовлетворенно сказала учительница. — Надеюсь, мистеру Сорену у нас понравится.

— Конечно, понравится, — подтвердила Флёр. — Даром что ли мы так старались?

Остальные одобрительно закивали, выражая согласие.

— Значит, на сегодня всё. Завтра приходи к двенадцати, поможешь приглядеть за учениками, — обратилась Черили к единорожке.

— Хорошо, до завтра! — отозвалась розовогривая пони и пошла в сторону городской площади.

На подготовку ушло почти полдня, и Флёр решила разыскать мастерскую своего приятеля, чтобы вместе отправиться домой. Медленно идя вдоль улицы она стала рассматривать вывески в поисках магазина “Диваны и перья”. Искомая надпись вскоре нашлась, и, заглянув в переулок, единорожка увидела Тваддлера. Жеребец о чем-то разговаривал со светло-коричневой кобылкой с седой гривой. “О чём, это, они там воркуют?!” — сердито подумала единорожка. В её душе поднялась волна глухой ярости. Захотелось наброситься на эту кобылку и отпинать, чтобы неповадно было зарится на её парня! Громко фыркнув, она шагнула вперед, и тут Твадди её заметил.

— Флёр! — весело крикнул он. — Здравствуй, милая! Мы уже почти закончили!

Искренняя радость жеребца подействовала на единорожку исцеляюще, и злоба утихла, как огонь, залитый озером прохладной воды. “Что произошло? — удивилась Флёр своей реакции. — Почему я так разозлилась? Для ревности же нет никаких поводов!” В верности Твадди сомнений не было, а живя в обществе разве можно вообще не общаться с кем-то ещё? Наверняка эта кобыла — просто клиент, о котором приятель рассказывал утром.

— Познакомься, это — мисс Грива, — подтвердил её догадку жеребец и обернулся к земной пони. — А это — моя жена Флёр Дис Ли.

— Наконец-то я Вас увидела, — вежливо кивнув, удовлетворенно произнесла седая кобылка. — Вы еще не заходили к нам в мэрию.

— Разве это обязательно? — насторожилась единорожка.

— Нет, просто в маленьких городках все друг друга знают, и принято при переезде знакомиться с мэром, — пояснила клиентка плотника. — Конечно, в Кантерлоте так не делают.

В переулок свернул ослик, тащащий за собой большую телегу. Одно из колёс так громко скрипело, что все сразу обернулись к источнику шума. На вид ослик казался уже далеко не молодым. Хотя его голову украшала пышная шевелюра, Флёр заподозрила, что это — парик. Подъехав к группке пони, ослик остановился.

— Доброго дня, — ворчливо пробормотал он.

— Кренки, ты вовремя, — обрадовалась мисс Грива. — Помоги мистеру Тваддлеру погрузить стол.

Жеребцы скрылись в мастерской. Пару минут изнутри доносилось кряхтение и приглушенные ругательства, и наконец из двери показался массивный дубовый стол, украшенный резьбой и латунными вставками. Твадди, несший его на своем крупе, почти весь скрывался под столешницей, а пожилой ослик придерживал сзади ножки, чтобы не шаркали по полу. Предмет мебели осторожно погрузили на телегу, и вся компания отправилась в сторону мэрии. Мисс Грива, сияя от счастья, забегала то справа то слева от повозки, рассматривая своё приобретение. Возле круглого здания в центре площади телега затормозила.

— Надо сперва освободить комнату, — распорядилась седогривая кобылка.

Кренки и Тваддлер отправились внутрь, и Флёр из любопытства пошла следом. Заглянув в кабинет мэра, она поняла в чём причина её чрезмерной радости. Старый стол держался на честном слове. В трещины на рассохшейся столешнице вполне мог провалиться карандаш, боковины усыпали шляпки гвоздей, пытавшихся удержать доски от желания рассыпаться, а одну из ножек заменяла стопка старых папок.

— Мэрию в прошлом году заново отстроили, а на мебель денег не хватило, — пояснила мисс Грива, правильно истолковав выразительный взгляд единорожки. — Хорошо, что вы с Тваддлером к нам переехали. Мистер Ведрауб столами не занимается, а другом месте заказывать слишком дорого вышло бы.

Поняв, что его миссия подошла к концу, старый стол развалился уже в коридоре, и наружу его вынесли по частям. Когда на место ветерана водрузили новое приобретение мэра, в кабинет набились сотрудники местного самоуправления, любуясь столом, как произведением искусства. Несмотря на выходной день, в мэрии продолжало работать около трети клерков.

— Меня всё устраивает, мистер Тваддлер, — объявила мисс Грива. — И я хочу сделать заказ ещё на три таких же стола.

Слова босса работники встретили радостными возгласами — очевидно, в обновлении нуждался не только кабинет начальника. В комнату заглянула ещё одна пони — серая пегасочка с необычно косившими глазами.

— Мисс Грива, субботняя почта! — сообщила она. — О, у Вас обновка? То-то я смотрю в секретарской никого нет.

— Да, Дитзи, мистер Тваддлер смастерил нам это чудо, — кивнула седогривая пони. — Давай, на него всё и выкладывай.

— Кстати, мистер Тваддлер, у меня и для Вас есть письмо! — объявила почтальонша.

Покопавшись в сумке, пегасочка вынула мятый конверт. Жеребец взял адресованное ему послание и, глянув на адрес, спрятал в сумку. Его помощь тут больше не требовалась, и Твадди со своей подругой распрощались с присутствующими и вышли на улицу.

— От кого письмо? — с любопытством спросила Флёр.

— От родителей, — ответил её приятель.

— Откуда они знают, где ты живёшь?

— Я написал им сразу, как мы сюда переехали. А ты разве не поддерживаешь связь со своей матерью?

— Поддерживаю, но если ей станут писать все её дети, она утонет в море бумаги.

— Так кто же твоя мама? — недопонял Тваддлер.

— Крисалис, конечно же, — тихонько ответила Флёр.

— Как, сама королева? — поразился жеребец.

— А что удивительного, все чейнчлинги из нашего улья — её дети.

Кобылка покачала головой, но она уже давно поняла насколько мало Тваддлер знал о её расе. Вряд ли он так легко согласился бы взять Флёр с собой, если бы слышал, чем это кончилось для остальных пони. Впрочем, и жертвы чейнчлингов предпочитали поскорее забыть о неприятных событиях, а не трубить обо всём направо и налево.

— Получается, ты — королевского рода, — продолжил земной пони. — Настоящая принцесса.

— Настоящая секретная принцесса, — со смехом ответила кобылка. — Как все мои братья и сёстры.

— Каково это, быть дочерью Крисалис? — спросил Тваддлер.

Флёр ответила не сразу. Пони считали Крисалис грозным врагом, жестоким злобным демоном, и не задумывались, как протекает жизнь улья вдали от их земель. В доме чейнчлингов царила железная дисциплина, но за порядком следили в основном старшие братья, а сама королева относилась к подданным достаточно мягко. Она часто бывала в детской части улья. Если у Крисалис и были любимчики, Флёр об этом не знала. Королева старалась уделить каждому ребенку хотя бы несколько минут своего внимания, не отдавая никому предпочтения. Однажды она заметила, что старшие дети оттеснили Флёр назад. Тогда королева, подняв малышку телекинезом, пронесла её над головами и посадила себе на спину. К сожалению, подобного с Флёр больше не повторялось, но этот момент она запомнила на всю жизнь.

После обучения единорожка оправилась в странствия и возвращалась в улей раз в два-три месяца, однако королева каждый раз её узнавала, и подробно расспрашивала обо всем, что приключилось с ней за это время. Флёр чувствовала, что этот интерес не наигран, что Крисалис действительно заботит её судьба. Конечно, такой мастер обмана, как королева чейнчлингов, могла ввести в заблуждение даже свою собственную дочь, но в этом просто не было смысла.

Воспоминания о матери вызывали противоречивые чувства: мечты провести с ней наедине хотя бы немного времени, горечь от осознания, что подобного никогда не случится; её кажущаяся близость и абсолютная недосягаемость. Легко можно было повстречать королеву в проходе, поймать ее взгляд и по легкому кивку понять, что она тебя узнала, но обращаться к ней дозволялось только по важному поводу.

Как объяснить все это приятелю Флёр не представляла, и решила не вдаваться в подробности.

— Наверное, это совсем не похоже на то, каково это — быть сыном простых пони, — коротко ответила она.