Кем-то оставленная тетрадка

Какая неожиданная находка...

Другие пони ОС - пони

Чувства – личное дело каждого

Горе тому, кто влюбится в Рэйнбоу Дэш. Эта взбалмошная пегаска готова любить далеко не каждого. Исцеление от любви к ней - долгий и трудный процесс, имеющий кучу побочных эффектов и противопоказаний.

ОС - пони Чейнджлинги

Яблоки в тумане

А о чём думаете вы, заблудившись в густом тумане?

Эплджек

Взгляд из тьмы

Продолжение рассказа "Записки орка-лазутчика". Вопреки ожиданиям принцесс и хранительниц Элементов Гармонии, Трат все же выжил во время своего побега из замка Кантерлота. И не просто выжил,а попал обратно в свой мир, где и рассказал о своих похождениях глашатаю Ангмара, у которого в голове зародились свои планы насчет Эквестрии...

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Принцесса Селестия Принцесса Луна ОС - пони Кризалис

Дружба это сыро

Пять пони, беседка и ливень: Тут можно было бы вставить шутку, но вместо нее здесь просто пять кобыл-подружек, которым пришлось найти укрытие от послеполуденного ливня, и попробовать не заскучать.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек

Загадка сфинкса/ The Riddle of the Sphinx

Предполагалось, что это будет простой рейд. Вошла, осмотрелась и вышла. Вместо этого Дэринг Ду заблудилась среди бесконечных коридоров и теперь лишь надеялась увидеть вновь ясное голубое небо над головой. И когда она всё-таки добралась до конца лабиринта, то узнала, что её поджидал кто-то, кого не согревало Солнце уже много-много лет. Кто-то очень одинокий. И голодный.

Дэринг Ду

Закат Эквестрии: Заклинание мертвых

Пони всей Эквестрии в страшной беде, многие из них уже стали не такими, как прежде. Суровое выживание в постапокалипсисе. Урок, как не умереть от первого зомби. Тайные заговоры соседних государств. Секретные биозаклинания.Все это в Закате Эквестрии: Заклинание мертвых.

Сомбра идёт на выборы

Сомбра решил присоединить Эквестрию к Кристальной Империи. Фауст в помощь!

Принцесса Селестия Принцесса Луна Король Сомбра

Утомлённая солнцем

Твайлайт открыла дверь...

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна

Мимолетный огонь во тьме

Понивилль был обнаружен опустевшим, и только дневник Твайлайт Спаркл содержит записи о том, что произошло.

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Спайк ОС - пони

S03E05

Властелин Колец: Содружество - это магия

Глава X. Последний рывок

Самая унылая глава из всех: почти пересказ глав "ВК", описывающих путь хоббитов и Арагорна до Ривенделла, только с ними еще идет Эпплджек.

Как только Том Бомбадил скрылся из виду, Эпплджек набросилась на хоббитов с расспросами: как они встретились с Пинки Пай да почему расстались? Мерри и Пиппин принялись расписывать, как она героически отвлекла на себя черного всадника, а Пин при этом еще и всхлипывал. Фродо тем временем расспрашивал Странника о Гэндальфе, но их разговор пони слушала вполуха – теперь ее больше заботила судьба Пинки.

– Как ты думаешь, она жива? – спросила Эпплджек у Странника.

– Скорее всего, – ответил тот и пробормотал: – Да как бы жизнь ее не стала хуже смерти. Впрочем, я толком не знаю, на что вы, пони, способны. Среди людей лишь немногим хватает смелости противостоять назгулам, но мне, да и им неведомо, какая магия таится в вас.

Закончив все полагающиеся случаю разговоры, пони, следопыт и хоббиты двинулись в путь – перебежали торную дорогу и углубились в густой пролесок. Погода стояла такая чудная: мягкое солнце пригревало, но не жарило, лес был еще весь в пышной многоцветной листве, – что, как ни переживала Эпплджек за подругу, на ее лицо наползала невольная улыбка. «Это ж Пинки! – ободряла себя пони. – С заколдованными Найтмер Мун деревьями она справилась, с параспрайтами разобралась – шо ей какие-то там всадники?»

Довольно быстро Эпплджек сошлась с Сэмом Гэмджи: у двух садоводов нашлось немало общих тем. Особый восторг у хоббита вызвал рассказ о вольт-яблоках.

– И чего только нет на свете! – восклицал он. – Мой папаша Хэмфаст ни за что бы не поверил.

Странник уверенно вел их запутанными тропами, и на третий день они вышли к Комариным Топям. Под ногами чавкало, следы наполнялись мутной водой, острая осока так и норовила оцарапать босые хоббичьи ноги. Воздух звенел от мошкары. Привычному ко всему Страннику и ловко отгоняющим гнус хвостами Эпплджек и Биллу это было нипочем, а вот хоббитам приходилось несладко.

– Это не Комариные, а Кошмариные Топи, – причитал Пиппин.

– Октябрь давно на дворе, а они все летают, – бурчал Мерри.

– А вот ежели хоббита рядом нет, что они тогда едят? – философски вопрошал Сэм, ожесточенно хлеща себя ладонями по лбу и шее.

Фродо страдал молча.

Когда трясина осталась, наконец, позади, начался еле заметный, но долгий и утомительный подъем. На востоке вздымались крутые безлесные холмы, правый, самый высокий, стоял поодаль от прочих, а на его плоской вершине виднелись руины каменной башни.

– Это Заветрь, – сказал Странник, – хорошее место, чтобы передохнуть и осмотреться.

– До этого места еще топать и топать, – вздохнул Мерри.

К исходу дня они взобрались на Заветрь, и Странник оставил хоббитов и пони устраиваться на ночлег, а сам пошел обходить окрестности дозором. Эпплджек развьючила Билла, и Сэм с Мерри принялись раскладывать на земле припасы: остатки хлеба, что дал в дорогу Бомбадил, и собранные накануне горсти болотной клюквы. Пин слонялся туда-сюда, Фродо смотрел вдаль, на пламенеющий закатом запад.

– Смотрите-ка, – позвал товарищей Пиппин, – тут камень странный. На нем палочки и точки какие-то.

– Это руна «Г», – сказал подошедший Фродо, и его хмурое лицо на миг озарилось улыбкой: – Гэндальф был здесь, это его знак.

Когда солнце полностью скрылось за горизонтом, вернулся Странник.

– Плохо дело, – сказал он, – в овраге у восточного склона засели пятеро назулов. Видно, искали нас, да обогнали, потому что ехали прямым путем, и теперь дожидаются ночи. Они пока не знают, что мы здесь, но скоро учуют.

– Удирать надо, – засуетился было Пиппин, собирая разложенный на земле провиант.

– Бежать теперь уже поздно, – возразил Фродо. – Тронемся с места – нас сразу увидят. Да и куда мы от них ночью убежим с одним… двумя пони на пятерых?

– Верно, – кивнул Странник. – Останемся здесь и затаимся, авось, пронесет.

Эпплджек переводила взгляд с хоббитов на Странника, но никто так и не высказал предложения, которое ей казалось очевидным:

– Давайте нападем на них и отобьем Пинки Пай!

– Прости, Эпплджек, но это слишком опасно, – следопыт опустился перед ней на колено и потрепал холку, – ты теперь знаешь, что за вещь несут хоббиты, и почему нам нельзя рисковать. К тому же, назгулов всего девять, и Пинки вполне может оказаться не здесь, а с остальными четырьмя.

Пони фыркнула и отошла в сторону. Двуногие уселись вокруг костра и вполголоса повели речь об эльфах.

– Эпплждек, – позвал Сэм, – иди к нам, сейчас об эльфах очень даже неплохо послушать… Эпплджек?

Пони не слышала – она спускалась с Заветри, чтобы лично найти лагерь назгулов и попытаться спасти Пинки Пай, если она там. Довольно долго Эпплджек блуждала в темноте, пока не заслышала тихий конский всхрап. Она поспешила на звук и обнаружила заросший сухим кустарником овраг с пологими склонами, в котором стояли пять черных скакунов, но всадников поблизости не было.

– Тихо-тихо, сахарки, – приговаривала Эпплджек пробираясь между коней назгулов в поисках Пинки Пай.

Ее внимание привлек большой холщовый мешок, притороченный к седлу одного из животных – как раз размером с пони. Зубами Эпплджек отвязала мешок от седла и разорвала стягивавшую его веревку.

– Ох, Селестия! – в ужасе воскликнула Эпплджек.

Шерсть Пинки Пай стала тусклой, как в тот раз, когда ее и остальных пони заколдовал Дискорд, и, казалось, на глазах утрачивала остатки цвета, взгляд был затуманен, из приоткрытого рта слышалось болезненное сипение.

– Пинки, – погладила ее по щеке Эпплджек, – слышишь?

Взгляд раненной пони сфокусировался на лице подруги:

– Хорошо, что ты меня нашла, а то эти черные всадники вряд ли бы устроили на мои похороны такую вечеринку, как я хотела

– Пинки, шо ты несешь? – потрясла ее Эпплджек. – Ты выживешь, ясно? Идем, пока назгулов нет.

«Кстати, где они?» – подумала пони, и тут с вершины Заветри послышались крики: человеческие и другие, леденящие кровь, как визг сверла, – заметались огни факелов. Эпплджек и всадники каким-то чудом разминулись в темноте: пока она искала их стоянку, они пробирались к ее лагерю. Оранжевая пони взвалила мешок с Пинки Пай себе на спину и, не думая о том, что может сломать ноги в темноте в незнакомой местности, галопом помчалась к попавшим в беду товарищам.

Когда пони достигла подножия Заветри, раздался особенно жуткий и яростный крик назгула, и все резко стихло. Эпплджек удвоила скорость, и, наконец, взбежала на вершину. У костра лежал раненый Фродо, остальные склонились над ним, а кругом валялись горящие факелы и разодранные черные лохмотья.

– Огонь чтоб так и пылал, – распоряжался Странник, – держите Фродо в тепле.

Хоббиты засуетились, подбрасывая в костер сучьев, а следопыт обернулся и увидел пони:

– Эпплджек, где ты пропадала?

Пони без слов положила перед ним мешок с Пинки Пай. Странник склонился над жертвой назгулов, покачал головой и потащил ее к костру.

– Шо с Пинки? – не выдержала Эпплджек. – И с Фродо?

– Моргульские клинки, – сухо сказал Странник.

– И шо это значит? – настаивала пони.

– Это значит, что нет времени на разговоры… Сэм! Иди сюда, – хоббит с готовностью подбежал, и Странник продолжил: – Знаешь траву атэлас – по-другому, королевица? Спускайтесь с Эпплджек вниз и отыщите хоть пару листьев, лучше больше.

– А назгулы? – вздрогнул Сэм.

– Мы их надежно отпугнули, особенно – Фродо: давно этим тварям не приходилось отведать арнорской стали.



С рассветом они покнули Заветрь и пустились в путь со всей возможной скоростью: Странник и хоббиты поделили между собой поклажу и усадили на Билла раненого Фродо, Эпплджек тащила на себе Пинки Пай. Лечение Странника помогло розовой пони, и, хотя она была еще слишком слаба, чтобы идти, к ней вернулся дар речи и сознание.

– Если близок смерти час, принимайте атэлас, – пыталась она напевать заплетающимся языком.

Фродо все время порывался слезть с пони и идти самостоятельно, но ему не позволяли. С каждым днем хоббиту становилось хуже, и к тому моменту, когда они достигли Троллистой Пущи, он совсем перестал подавать признаки жизни. Да и Пинки снова начала чахнуть и сереть: ремиссия (умное слово, которое Эпплджек вспомнила из разговоров с Твайлайт) быстро прошла, началось ухудшение.

Первый долгий привал путники сделали в глубине Пущи, на полянке, в центре которой стояли три уродливых каменных изваяния. Вид этих громоздкий чудищ почему-то на время вырвал Фродо из лап призрачной болезни:

– Это же тролли, которых подловил Гэндальф, пока они спорили, как вкуснее приготовить тринадцать гномов и одного хоббита! – рассмеялся он и тут же зашелся сиплым кашлем, схватился за грудь – место, куда пришелся удар назгула.

– Острие моргульского клинка остается в ране, – объяснил Странник, – и движется к сердцу. Мне не под силу его извлечь, я могу лишь замедлить. Но Элронд из Ривенделла – искусный целитель, он поможет.

Эпплджек беспокойно посмотрела на забывшуюся тяжелым сном Пинки Пай: пони была ранена гораздо раньше хоббита; успеют ли они достичь Ривенделла до того, как станет слишком поздно?

Вдруг из чащи донеся стук копыт, и все, кто мог стоять на ногах, повскакали с мест.

– Назгулы догнали! – возопил Пиппин.

– Непохоже, – прислушался Странник. – Скачет кто-то один.

Через мгновение из бурелома на них вылетел белый конь с мерцающей самоцветами уздечкой. Его золотоволосый наездник в сером плаще спрыгнул наземь и поклонился:

– Аи на вэдуи Дунадан! Маэ гвэринниэн!

– Маэ гованнен, Глорфиндэл, – ответил ему Странник, и они начали беседу на непонятном языке.

– По-эльфийски говорят, – уважительно протянул Сэм.

Через несколько минут Странник обратился к спутникам:

– Это Глорфиндел из Ривенделла. Он говорит, что назгулы вновь обогнали нас и встали у переправы через Бруинен – единственного места, где можно перейти реку. Он поможет нам прорваться. Фродо, садись на его коня, он отнесет тебя в Ривенделл.

– Я вас не оставлю! – вскинулся хоббит.

– Если уж на то пошло, без тебя мы будем в большей безопасности. Вы ведь с друзьями решили, что ты должен быть единственным хранителем Кольца, и назгулам после Заветри это известно. За тобой они охотятся, а не за нами.

Фродо покорился, и Глорфиндел усадил его на своего коня.

– Эпплджек, бери Пинки Пай и следуй за ним, – сказал Странник, – и смотри, не отстань, а то заблудишься.

За дни их брийского знакомства он достаточно хорошо изучил Эпплджек и сейчас одной фразой пресек все ее возможные попытки остаться и помочь друзьям:

– Это я-то отстану? – встала она на дыбы. – Да я бы обогнала саму Рейнбоу Дэш, если б она не жульничала с крыльями.

– Норо лим, Асфалот, – шепнул эльф на ухо коню, и тот сорвался с места.

Эпплджек с Пинки на спине помчалась за ним.

Белый конь действительно был быстр, и Эпплждек боялась потерять его из виду: она не смотрела ни под ноги, ни по сторонам, – только на него, и колючие ветви больно хлестали ее по ушам и мордочке. «Да это посерьезнее Забега Осенних Листьев!» – отметила пони. В какой-то момент в красно-бурую пляску леса вклинился черный цвет: перед ними разлилась река, а на берегу выстроились в линию девятеро назгулов.

Алфалот встал на дыбы, а Фродо нашел в себе силы вытащить из ножен клинок и поднять над головой:

– Убирайтесь в Мордор! – воскликнул он ломающимся голосом. – Во имя Элберет!

– А не то ответите за то, шо сделали с моей подругой! – поддакнула Эпплджек, хотя и воплощала Элемент Честности: она прекрасно понимала, что они ничего не смогут сделать назгулам.

– Тебе конец, полурослик, и тебе, пони, – злобно прошипел предводитель всадников.

Он вскинул руку, и Фродо выронил кинжал, начал валиться с коня. Эпплджек подскочила, чтобы удержать его, а назгулы медленно двинулись к ним. «Вот и всё, – подумала Эпплджек, – прощай, Пинки, прощайте все пони, больше я не увижу Понивилль».

Но вдруг раздался оглушительный рев: из-за поворота реки вылетел яростный поток, влекущий груды валунов. Упивавшиеся своей победой назгулы поплатились за желание растянуть удовольствие: они не успели отойти далеко от реки, и поток настиг их. Эпплджек показалось, что среди бушующих волн мчатся белые кони с пышными пенными гривами и обрушиваются на назгулов, топча их копытами.